Предания кельтов Бретани

В старые времена в Бретани на каждой ферме холодными зимними вечерами вся семья собиралась у очага погреться. За окном воет ветер, дождь льет как из ведра. Самое время придвинуться поближе к огню и послушать сказки.

Хозяин кладет в огонь корень дуба, который срубили в лесу еще сто лет назад. Огромный корень величиной с полено занимает весь камин. Огонь сначала осторожно лижет дерево, а потом корень разгорается, и от камина расползается долгожданное тепло. Все тесным кружком уселись подле очага и ждут. А среди них на скамеечке сидит сам Сказочник. Вся семья ждет, пока он заговорит.

— Пора бы и начинать рассказ, — просят его.

Сказочник не торопится. Ему надо и высморкаться, и горло прочистить, и ногу на ногу положить, чтобы сидеть было удобнее. Устроившись как следует, Сказочник крестится и говорит:

— Ну что, люди добрые? А не начать ли мне со сказки о Птице Правды? Кто-нибудь из вас уже слышал эту сказку?

— Никто!

— Вот еще! — говорит кто-то. — Сейчас нам вместо небылиц будут проповеди о правде читать, прямо как в церкви!

— А почему бы и пет? — отвечает Сказочник. — Сказка, между прочим, научит не хуже иной проповеди. Разве не слышали вы, что порой балагуры лучше мудрецов могут на праведный путь наставить?

И начинает Сказочник рассказывать чудесную историю. Целый вечер слушают его крестьяне. Все на свете забывается — и усталость, и ссоры, и обиды. Исчезает дом, исчезает очаг, и вот каждый из слушателей отправляется вслед за Сказочником во дворцы отважных королей, в темные леса, где водятся чудовища и великаны, в такие далекие страны, что и названия у них нет. Поздно уже, а сказка еще не кончается. Женщины недовольны, ведь детям пора уже идти спать, да и взрослым поспать не мешало бы. Завтра утром снова надо будет просыпаться на заре и приниматься за работу — не сидеть же всю ночь у камина! И Сказочник говорит:

— Все. На сегодня хватит. А что было дальше — доскажу завтра вечером.

На следующий вечер семья снова собирается у камина — всем не терпится узнать продолжение сказки.

В старые времена бретонские крестьяне так любили волшебные истории, что у хорошего сказочника рассказ занимал не один вечер и не два, а целых две недели. И никогда он не уставал, если слушали его внимательно. Иногда, чтобы угодить слушателям, которые так любят сказки с продолжением, Сказочник переделывал старые истории, связывал две или три сказки в одну и добавлял в них новые детали по своему вкусу. А то, что не нравилось ему — пропускал. И так передавались старые легенды и предания из века в век, из поколения в поколение, пока не начали их записывать и издавать. Но и сейчас остались в бретонских деревнях пожилые люди, которые все еще продолжают рассказывать сказки темными зимними вечерами…

Птица правды

Первый вечер

Давным-давно жил в Бретани король, и был у него единственный сын по имени Калонек — смельчак.

Когда пришло сыну время идти в школу, стал король искать по всей стране самого мудрого и ученого человека, чтобы он стал учителем мальчика.

Король и сам был ученым человеком, и считал, что наука важнее, чем богатство и почести. «Учить ребенка, — говорил он, — лучше, чем копить ему добро.» И еще говорил король: «Учение — как прекрасное дерево, на котором растут золотые яблоки, вкусные и красивые; но растут они высоко, не всякий их достать может.»

Нашел король того, кого искал. Далеко-далеко от города, на берегу моря, в хижине, крытой соломой, жил одинокий человек. Он ел только коренья да иногда маленьких рыбок, которых выбрасывало на берег. Он только и делал, что читал книги день и ночь, и так увлекался чтением, что и о еде подчас забывал. Быстро разнеслась по стране слава о его учености, и со всех сторон стали приходить к нему люди за советом, и каждый раз все выходило так, как он говорил.

Когда король услышал о нем и убедился, что все, что об этом человеке говорили — правда, приказал ему явиться во дворец и заняться обучением сына.

У такого мудрого учителя сын короля быстро и сам стал ученым: пока другие дети читать и писать учились, королевский сын знал уже столько всего, что и описать невозможно.

Через несколько лет отправился принц со своим учителем путешествовать по далеким странам, посмотреть как там люди живут, по каким законам да обычаям, чтобы в будущем, когда ему самому придется страной управлять, самые справедливые законы придумывать. А еще хотел король, чтобы сын его в далеких странах невесту себе нашел, ведь пора ему было жениться.

Но напрасно объездил принц вместе с учителем много разных стран — нигде не нашел он невесту по сердцу. Приехали они домой, и снова начал сын короля, как и раньше, постигать науки. Рассуждали они с учителем о мире и о войне, о мудрости и о душе, и о многом другом. Иногда, чтобы развеяться, шел молодой принц побродить один по городу и окрестным селам, порасспрашивать людей о том, как они живут, как работают, и что о короле и королевстве думают.

Однажды зашел принц дальше, чем обычно, и сбился с пути. Зашел он в одну хижину, чтобы спросить, как ему до дома дойти. Открыл он дверь и увидел — сидит у очага старик, а рядом с ним — красивая девушка лет шестнадцати и читает отцу старую-престарую книгу. Послушал сын короля, как она читает, а потом спросил, как ему найти дорогу. Залюбовался он на девушку, хоть и одета она была бедно, как и все крестьянки. Как взглянул на нее принц, так и потеплело у него на сердце. Как послушал ее речи, затосковал — так красиво она говорила. Не знала девушка, что за человек перед ней. Закрыла она книгу и сказала, что покажет дорогу, если принц захочет.

— Хорошо, — сказал принц.

Проводила его девушка.

Вернулся принц во дворец, но забыть ту девушку не смог. Не мог он ни читать, ни писать — все время к ней мысли возвращались. Одним словом, влюбился, да так, что начал терять силы и заболел.

Позвали врачей. Те долго допытывались, в чем же дело и, наконец, сказали королю, что привязался его сын к кому-то сердцем, что любит он какую-то девушку, а кто она — сказать не решается. Пошел король к сыну и спросил, правда ли он любит какую-то девушку.

— Скажи мне, кто она, — спросил король. — Не бойся. Даже если дочь тряпичника, ты женишься на ней, коли того желаешь.

Тут словно очнулся сын ото сна и сказал:

— Так и есть, отец, я люблю дочь крестьянина. Я знаю, что она мне не пара — так уж Бог велел!

— потому и не решался сказать тебе, боялся, что ты на меня рассердишься. Много стран я объездил, но нигде не видел такой красавицы и умницы.

— Хорошо! — сказал король. — Где она живет? Я пойду к ней и попрошу для тебя ее руки.

Калонек рассказал отцу как ее найти и поведал о том, как он сам с ней встретился. И король, как и обещал, тут же отправился к отцу той девушки. Крестьянин обедал дома один. Спросил король, не живет ли кто еще в доме.

— А как же, — ответил крестьянин. — У меня есть дочь, но она сейчас в школе. Я не богат, и не оставлю ей после себя ни добра, ни денег. А потому я решил, что лучше ей учиться. Ведь учение — это солнце, которое прогоняет мрак.

— Правду вы говорите, — отвечал король, — вы мудрый человек, как я вижу. А пришел я к вам с просьбой. Речь пойдет о вашей дочери. Вы сказали, что нет у вас ни добра, ни денег. У меня же всего в достатке, и, если вы захотите отдать ее замуж за моего сына, он будет счастлив. Он очень любит ее. Сам я — король Бретани, и сын мой будет королем.

Старый крестьянин отвечал, что не запретит своей дочери выйти за того, кого она любит.

— Пусть она решит сама. Пусть она будет счастлива со своим мужем, а кто он будет — крестьянин или сын короля — мне все равно. Подождите немного, скоро она придет.

Не успел он этого сказать, как открылась дверь, и увидел король, что не солгал ему сын. Удивился король, ведь никогда еще не видел он такой красавицы, как эта девушка, хоть и прожил на свете много лет.

Не тратя лишних слов, король спросил:

— Согласишься ли ты, девушка, выйти замуж за моего сына, того человека, который был здесь недавно, и которому ты указала дорогу?

Как услышала девушка эти слова, да узнала, что сам король с ней говорит, зарделась, как уголек. Не могла она ни слова сказать, ни двинуться. Наконец спросил у нее отец, будет ли она любить сына короля.

— Да, если он мудр и учен. Наверное, так оно и есть.

— Тогда, — сказал крестьянин, — будешь ты ему верной женой на всю жизнь.

— Да, отец, — отвечала девушка.

Как услышал это король, обрадовался и поспешил домой, сына обрадовать. Тот тут же выздоровел, и вскоре сыграли свадьбу.

Всех бедняков, какие были в стране, пригласили во дворец, и одели их с йог до головы во все новое. Три недели длился праздник, а когда он кончился, то каждый, вернувшись домой, говорил:

— Пусть будет счастлива невестка короля со своим мужем, и он пусть будет счастлив!

Третий вечер

Сказали тогда Лук и Копье своему брату:

— Давай спросим у Птицы Правды, кто наши отец с матерью и где их найти.

Спросили они, и птица ответила:

— Отец ваш — король, сын бретонского короля. Зовут его Калонек. А ваша мать — дочь крестьянина. Ваша бабка приказала бросить ее в темную яму, куда пи один солнечный луч не проникает, и в этой яме держат ее на хлебе и воде. А вашему отцу она сказала, что его жена умерла, как только родила, а на место трех новорожденных сыновей положила трех щенков. Вы и есть те самые три сына. Живет ваш отец в большом городе на берегу моря, что на краю света. Вы найдете его, если станете идти на закат, никуда не сворачивая.

Тут же отправились три брата в дорогу и через неделю оказались на высоком месте, откуда было видно море. А на берегу стоял город, равного которому по красоте во всем свете не сыскать. Спросили братья у птицы, тот ли это город, где их отец живет.

— Да, — отвечала птица, — ваш отец в этом городе, и вы можете увидеть его и поговорить с ним. Но помните: отец ваш — славнейший король, и ни один солдат не охраняет его и его дворец. Лучше всякого стражника охраняет его народ, который любит его, как родного отца. Завтра же вы его увидите, и коли хотите, скажите ему, чтобы попросил он меня песню спеть и сказку рассказать, когда сядет он за стол со своей челядью и родней. Тогда и скажу я ему, что вы его дети.

Так братья и сделали.

Когда увидел король братьев-близнецов, как две капли воды на его жену похожих, потеплело у него на сердце. Подумал он: «До того похожи эти трое на мою любимую, когда была она еще совсем молодая, что готов поверить, будто они мои дети.» А сам сказал:

— Приходите ко мне завтра, не бойтесь, и я вашу птицу послушаю, да и вас самих заодно.

На другой день пришли они, как было условленно. Обратился при всех король к Мечу и спросил, чего он хочет.

— Хотелось бы мне, — отвечал Меч, — чтобы наша птичка спела перед вами и рассказала мне о том, что я знать хочу. Но сначала пусть все двери закроют, а иначе она ни говорить, ни петь не станет.

Тут же двери закрыли, и запела птица, да так, что все загрустили. Никогда никто не слышал такой прекрасной песни, будто музыка органная раздается. Ни соловей, ни жаворонок с этой птицей не сравнились бы. Когда кончилась песня, все стали спрашивать, из какой она страны.

— Из Страны Правды, — отвечал Меч. — А сейчас расскажет она вам удивительные вещи. А ну-ка, птичка, посмотри на тех, кто за столом сидит и скажи, кто это там, во главе стола?

— Это король, твой отец и отец твоих братьев.

— А нет ли здесь среди этих женщин его жены?

— Нет, — отвечала птица. — Далеко отсюда его жена. Многие думают, что она умерла, а другие знают, что жива она и живет под землей, в яме далеко отсюда, и кормят ее только водой и хлебом.

— А кто же ее туда бросил?

— Мать короля и те, кто с ней рядом сидят. Она руки им золотом и серебром умыла, чтобы молчали они и правду не рассказывали. Завидовала она невестке и рассказала сыну, что, пока он воевал, жена его родила вместо детей трех щенят. Не поверил сын, вернулся домой. Но сколько он ни спрашивал, сколько ни пытался правду узнать, никто не рассказал ему о том, что с его женой сделали, покуда он солдатами командовал. Вы трое и есть дети короля. Спрятали вас, положили в колыбель, которая по воде плыть могла, и бросили колыбель в реку, что неподалеку течет. Вот что случилось, — сказала птица, — и это чистая правда.

Как услышал это король, поднялся с места, подошел к сыновьям и обнял их, а потом сказал:

— Ни один из тех, кто причинил зло моей жене и детям, не выйдет отсюда, пока не получит по заслугам. Хочу я, чтобы правда победила ложь, ведь ложь порождает зло. А потому буду я вырывать ее с корнем, клянусь, где только ни найду ее ростки. А тебе, матушка, за то, что ты столько страданий мне причинила, придется отправиться туда, где столько лет томилась моя любимая. Посмотрим, понравится ли тебе жить под землей и питаться хлебом и водой.

Приказал он схватить старую королеву и отвести туда, где держали его жену. Вызволили жену короля из ямы. Не узнала она сначала своего мужа — столько ведь лет прошло! — но как только сказали ей, кто перед ней стоит, бросилась она королю на шею и зарыдала. Да и королю нелегко было узнать ее — так она исхудала и подурнела. Только любовь ей помогала, иначе давным-давно рассталась бы дочь крестьянина с жизнью. И хотя много зла ей сделали, по-прежнему оставалась она доброй. Увидела, что на ее место отправляют старую королеву, и говорит:

— Не надо никого за меня наказывать. Никогда я не смогу быть счастливой, если буду знать, что кто-то страдает, как я страдала. Жить без солнечного света, вдали от людей — это слишком тяжелое наказание. Я прошу тебя, любимый, во имя тех мучений, которые я перенесла, не подвергай никого такому наказанию.

Послушал ее король и отпустил мать на все четыре стороны. Больше никто ее не видел.

А молодая королева прожила еще много лет в любви и согласии с мужем, и было у нее много внуков.

Как сказала старая корриганка, так все и случилось. Снова напали на Бретань англичане, но скоро победил их Меч, и не давал он нм отдыха, пока не пали они перед ним на колени, пока не запросили они мира у бретонского короля.

После того захотел Меч жениться на дочери заморского короля, но не сказал отцу, у какой принцессы хочет он просить руки. Послал король гонца по ту сторону моря в Великобританию, чтобы тот попросил для его сына руки королевской дочери, о которой он слышал много хорошего. Согласился заморский король, ведь все удавалось Мечу, помогал ему волшебный камешек и ни разу за него не краснел и не терял силу. Через шесть недель сыграли свадьбу. Такой пир устроили во дворце, какого до того никто никогда не видел. Всех пригласил Калонек во дворец, все туда пришли, и бедные и богатые, и все вернулись из дворца довольные, все хвалили короля и его близких.

Evel heol Doue dreist ar menez

E par gouloùar wirionez

Как солнце над холмами,

Свет правды над нами.

Вот и все! И пусть пойдет эта сказка на пользу каждому, кто меня слушал.

Да будет так.

Парик Короля Фортуната

Давным-давно жили в бретонском городке Лaнюон девушка и юноша, оба из хороших семей. Познакомились они, да и поженились. Так ведь часто бывает, правда? Поженились они, и стали жить в деревне. Так прожили они несколько лет в любви и согласии, но — вот беда-то! — не было у них детей. Скучно им было без детей, вот и стали они ругаться, да ссориться. Жена говорила, что это муж во всем виноват, а муж говорил, что это все но ее вине.

И вот однажды понял муж, что дальше так продолжаться не может, и пошел к одному человеку, известному своей ученостью. Некоторые говорили даже, что он был колдун. Пришел к нему муж и рассказал, как им плохо с женой живется и отчего все это.

— Не можем мы больше так жить, — сказал он мудрому человеку. — Не дом у нас, а сплошной ад. Вот и пришел я к тебе, чтобы ты нас с женой выручил.

— Помогу я вам, — ответил мудрец. — Но только на несколько лет я могу сделать вас счастливыми. — И повел его в сад. Подошли они к дереву, на котором росли три яблока — зеленое, желтое и белое. Говорит колдун:

— Сорви любое яблоко и съешь его.

Выбрал крестьянин белое яблоко. Съел он его, а мудрец сказал:

— Через девять месяцев и один день родится у вас сын. Будете вы с женой счастливы, как только могут быть счастливы родители. Но в тот же день, когда исполнится ему пятнадцать лет, уйдет он из дома, и больше вы его никогда не увидите. И что бы вы ему ни предлагали, ничего он не возьмет с собой, а скажет вам: «Ничего у меня не было, когда я вошел в ваш дом, ничего я не возьму с собой. Как пришел, так и уйду.» Даже проводить себя он вам не позволит. Тогда скажите вы ему: «Возьми, сынок, хотя бы то, что найдешь в покосившейся лачужке на краю дороги.» Вот и все. Теперь иди домой и все будет, как я сказал.

Вернулся крестьянин домой веселый, как солнце весеннее, и говорит жене, что родится у них сын через девять месяцев. Обрадовалась жена, ведь не знала она, что потом должно случиться. Муж-то у нее умный был, и про то, что мудрый человек сказал, ей не все рассказывал.

Вот прошел месяц, два, три. Стала жена поправляться. Радуется муж: не обманул его мудрый человек. И правда, как говорил колдуй, так все и случилось. Через девять месяцев и одни день родила жена сына, такого красивого да такого сильного, будто ему уже год исполнился. Заботилась о нем мать, и отец о нем заботился, ничего они для него не жалели. И то сказать, люди они были зажиточные, и ни в чем сыну не отказывали. Рос мальчик, рос, а отец его становился все мрачнее и просто на глазах таял. Спросила его жена, что же с ним случилось, а он ответил:

— Скоро и с тобой то же самое случится.

И правда, скоро должно было исполниться то, о чем колдуй говорил.

За день до того как ему пятнадцать лет исполнилось, пришел сын к отцу с матерью и говорит:

— Вот уж пятнадцать лет живу я в вашем доме. Здесь я счастлив был, и спасибо вам за это. Научили вы меня всему, что человеку в жизни знать надобно. Благодарен я вам за все. А пришел я сказать вам, что завтра пора мне уходить от вас.

Как ни старались отец с матерью скрыть от него, сколько ему лет было, все равно узнал об этом мальчик, и в назначенный день решил уйти от них. Хотела мать, чтобы взял он с собой серебра и золота, по ничего он не взял, а сказал только:

— Матушка! Когда родился я на свет, ничего у меня не было. Так и уйду я отсюда и ничего с собой не возьму. Возьмите свои деньги и делайте с ними, что хотите. А мне идти пора. Прощайте! Больше вы меня никогда не увидите.

Па следующее утро, оделся он, и пошел с родителями прощаться. Поцеловал он их, и сказал: «В лучшем мире встретимся!»

— Съешь хоть что-нибудь, перед тем как в дорогу отправляться, — говорит ему мать.

— Ничего мне не надо, — отвечает сын.

Захотел отец пойти проводить его. Только дошел до порога, как остановил его сын.

— Батюшка, — говорит, — не ходи меня провожать. Поди, лучше, побудь с матерью, а я пойду один туда, куда мне надо идти.

— Коли не хочешь, сынок, чтобы я провожал тебя, — сказал отец, — коли не хочешь брать ничего с собой из дому, возьми хотя бы то, что найдешь в покосившейся лачужке на краю вон той дороги.

— Хорошо, — ответил сын. — Прощайте!

И отправился в дорогу.

Когда проходил он мимо покосившейся лачужки на краю дороги, вспомнил о том, что отец ему говорил. Заглянул он в нее и видит — стоит там конь под седлом и в сбруе.

— Не хотел, видать, отец, чтобы я пешком шел, — подумал сын. — Но раз уж стоит здесь конь, так уж и быть, поеду на нем.

Так он и сделал. По дороге не ел он и не пил, ведь в кармане у него ни гроша не было.

Однажды подъехал он к какой-то пустоши. Решил он пересечь ее и, когда доехал до середины, услышал шум. Поднял он голову и видит — дерутся в воздухе два ворона. Пока он глядел на них, чтобы узнать, из-за чего они дерутся, выронил один ворон какую-то вещь, и упала она на землю.

— Что это такое? Пойду, посмотрю.

— Не ходи, — говорит ему конь. — Лучше ехать тебе своей дорогой и не терять времени.

— Что такое! — удивился его хозяин. — Ты никак разговаривать умеешь!

— Умею, — отвечает конь, — не хуже тебя, а может даже и лучше.

— Ладно, ладно! Никуда я не поеду, пока не посмотрю, что это такое птицы уронили.

— Пожалеешь ты потом, — говорит ему конь.

— Да будет поздно. Но уж если ты это вбил себе в голову, то иди — тем хуже для тебя!

Пошел крестьянский сын искать то, что вороны обронили и увидел парик. Взял он его, засмеялся и сказал:

— Да, в такое только на масленицу наряжаться!

— Выброси этот парик, — говорит ему конь. — Так лучше будет.

— И не подумаю! Пусть он у меня будет.

Повертел он парик в руках, рассмотрел как следует и увидел, что на нем золотыми буквами написано, что принадлежит он королю Фортунату. Положил он парик в карман и дальше поехал. Ехал он ехал, пока не оказался в далекой стране, в огромном лесу. Говорит ему конь:

— Ну все, дальше мне ехать нельзя, должен я здесь остаться. Построй мне дом из хвороста и оставь меня там, а дальше один иди. Недалеко отсюда есть большой город. Там живет король. Если захочешь найти работу — пойди к нему, он возьмет тебя к себе на службу. Делай все, что он тебе прикажет, а если какой совет понадобится — приходи ко мне.

Как конь говорил, так и сделал крестьянский сын. Пришел к королевскому дворцу и спросил у старшего слуги, не найдется ли какой работы.

— Могу я взять тебя конюхом, — сказал старший слуга. — Больше никакой работы для тебя нет.

— А мне ничего другого и не надо, — ответил крестьянский сын. — Мне все равно, какую работу исполнять.

Повели его на конюшню и показали двух жеребцов, которых должен был он кормить и скребницей чистить. И стал крестьянский сын конюхом работать. А был он, не забывайте, красавец, второго такого на свете не было. Поэтому и стали ему завидовать все, кто при дворе служил, а особенно — другие конюхи. И еще — день ото дня хорошели его кони, любо-дорого посмотреть. Ни у кого больше таких холеных коней не было. Стали поговаривать между собой конюхи, что ворует крестьянский сын у их коней корм и своим коням отдает. Но как ни следили за ним, ничего не подглядели — да и как они могли подглядеть, если не воровал он ничего? Ничего особенного не давал он своим коням, чтобы они здоровьем наливались — хорошие были кони, да и все тут.

Конюхам каждый день выдавали деньги на свечи, чтобы ночью в конюшне светить. А крестьянский сын свечей по ночам не жег, и вот почему. Ночевал он как-то в конюшне и вдруг проснулся от яркого света. Огляделся он — откуда такой свет? — и видит, что выпал у него парик из кармана, пока он спал, и осветилась конюшня так, будто солнце посреди бела дня туда заглянуло.

— Красота-то какая! — подумал конюх. — А еще говорил мне мой конь, что не надо было парик подбирать. Прав я был, не нужно теперь по ночам свечи жечь: если понадобится посветить — выну парик из кармана. И денег у меня будет больше: вместо того, чтобы свечи на них покупать, я их себе оставлять буду.

Как сказал он, так и сделал. На следующее утро повесил он парик под крышей конюшни, и стала конюшня красивей, чем королевский дворец. Так прошел месяц, другой. Настала масленица. Стали все наряжаться, и наш конюх тоже. Надел он хорошую одежду, надел парик и стал в нем гулять но городу. Удивились все, стали судачить:

— Наверное, это какой-нибудь знатный принц, может быть, познатнее нашего короля. Он ведь сияет весь, и весь город от этого светится.

Услышал король, что люди говорят, и сам пошел посмотреть на чудо. Посмотрел, удивился, и пригласил конюха к себе во дворец. Не знал он, кто перед ним, да и как он своего конюха узнать мог? А тот обрадовался, загордился, на расспросы короля стал отвечать. Спрашивает король — кто такой он, да откуда.

— Зовут меня Яном, — отвечает ему конюх. — Родился я далеко отсюда, а в ваш город недавно приехал. — Говорит, а сам усмехается — не узнает его король, да и все тут!

— Вы, наверное, сын какого-нибудь знатного принца, — говорит король. — Уж очень вы красивый человек!

— А вы думаете, что только принцы, короли, да их дети могут быть красавцами? Ничего подобного, в любой семье красивый человек может родиться. А иной конюх не только не хуже короля может выглядеть, но еще и получше будет.

— Конюхи так красиво не одеваются, — отвечал король, — и париков как мы с вами, не носят.

— А вот и нет! Я-то конюх, и нужно слепым родиться, чтобы не узнать меня!

— Что такое! — удивился король. — Так ты мой конюх Ян?!

— Да, — смеется Ян. — Это я и есть, — и собрался уходить.

— Погоди, погоди, — сказал король и снял с него парик. Посмотрел, повертел в руках, прочитал надпись.

— Хотел бы я познакомиться с тем, кто этот парик до тебя носил, — говорит. — Ведь слышал я, что есть у него дочь, девушка, первая на свете красавица… Скажи-ка мне на милость, где ты взял парик короля Фортуната?

— Нашел я его посреди пустоши, над которой дрались два ворона, и выронили его, — сказал Ян и с тем ушел.

И вот прослышали другие конюхи про парик и сказали королю, что похвалялся Ян, будто знает короля Фортуната и, если захочет, сможет посвататься к его дочери. Хотелось им от него избавиться, вот они на него и наговаривали.

— Ну хорошо, — сказал король, — посмотрим, правду ли он говорит.

Позвал он Яна и говорит ему:

— Слышал я, что ты, Ян, можешь посватать за меня дочь короля Фортуната?

— Кто же мог вам такого наговорить-то? Я и не думал о таком никогда!

— И не оправдывайся! Конюхи часто слышали, как ты хвастался, будто можешь к ней посвататься.

— Неправда все это, — ответил Ян. — Выдумки и ничего больше! Что же, не верите вы мне, что я этот парик на земле нашел? Похоже, придется мне идти искать вам эту девицу, про которую я и слыхом не слыхал! Вот свалилось несчастье на мою голову из-за этого парика!

— Нет мне дела до твоего несчастья! Иди и приведи мне невесту. А не приведешь ее ко мне — пеняй на себя!

Туг заплакал Ян и вспомнил о своем коне — до того дня он о нем и не думал. Пошел он в лес, туда, где коня своего оставил.

— Так я и знал, — говорит конь, — что ты придешь ко мне за советом. Разве не говорил я тебе, чем все кончится? Не послушал ты меня, а теперь вот в беду попал. Ну да ладно! Иди к королю и скажи ему снарядить три корабля, да пусть даст тебе самые красивые, какие только у него есть. Одни корабль пусть будет гружен тушами быков, порезанными на четыре части, другой — овсом, а третий — просом. Тогда и отправимся мы в дорогу.

Пошел Ян к королю и попросил у пего все, о чем ему конь сказал. Снарядили корабли и отправились Ян с конем в плавание. Ветер был попутный, и плыли они без забот, пока не приплыли к устью какой-то небольшой реки. Говорит конь:

— Надо нам зайти в устье. Там и ждет нас работа. Смотри, Ян, не зевай, а бросай в воду туши быков по обе стороны корабля. Набегут дикие звери, и не миновать нам беды, если мы их мясом не накормим.

Прибежали со всех сторон дикие звери. Стал Ян им мясо кидать. Обрадовались звери. Сам король зверей обрадовался, наелся, облизал губы и говорит Яну:

— Вижу я, что ты добрый человек, ведь ты досыта нас накормил. Надо нам тебе добром отплатить за это. Пусть мои подданные за себя сами решают, а я дам тебе шерстинку из моего хвоста. Если понадобится тебе моя помощь, возьми шерстинку и позови меня, и тут же я прибегу к тебе со своими зверями.

— Вот хорошо! — говорит Ян. — Спасибо вам!

И поплыли они дальше. Прошло какое-то время, и сказал конь:

— А теперь высыпай за борт просо. Прибегут муравьи, и сглодают нас, если мы их досыта не накормим.

Стал Ян просо высыпать направо и налево. Прибежали муравьи и съели в одно мгновение все до последнего зернышка. Никогда они раньше так сытно не ели. Обрадовался король муравьев и говорит Яну:

— Нет человека добрее тебя на всем свете! Надо нам отблагодарить тебя за твою доброту. Возьми мою ножку и заверни в клочок бумаги, а когда понадобится тебе моя помощь, вынь ее и позови меня. Туг я и прибегу вместе со всем муравьиным племенем.

Поплыли Ян с конем дальше и скоро оказались в стране гусей. Высыпали им овса. Обрадовались гуси, склевали овес, и сказал их король Яну:

— Возьми перышко из моего хвоста и, когда нужна тебе будет моя помощь, вынь перышко и позови меня, я тебе помогу.

Поблагодарил его Ян, и поплыли они дальше. Скоро приплыли они в город, где жил король Фортунат. Пошел Ян во дворец.

— Прибыл я к вам но делу, — сказал он королю. — Не знаете ли вы, часом, по какому?

— Откуда же мне знать, если ты не сказал мне об этом?

— Так слушайте: не вы ли потеряли свои парик?

— Да, было дело. Я полкоролевства отдам тому, кто его найдет.

— Ну что ж, скажу я, у кого этот парик. Далеко он, в западном королевстве у бретонского короля. А нашел ваш парик я. Дрались из-за него два ворона над пустошью, да так, что пух и перья летели с них, как снег в метель. Уронил один из них ваш парик на землю, а я его и подобрал. Отнес я парик нашему королю. Увидел король, как он светится — как солнышко на небе! — взял его у меня, рассмотрел как следует и прочел на нем ваше имя. Слышал наш король, что есть у вас дочь, да такая красавица — во всем крещеном мире другой такой не найти. Вот и приказал он мне ехать к вам и посватать за него вашу дочь. Вот не знаю только, отдадите вы мне ее или нет.

— Отдам! — ответил король Фортунат. — Если только ты выполнишь все, что я тебе прикажу.

— Что смогу, то сделаю!

— Ну ладно, завтра посмотрим. А пока, поди поешь и попей, ты ведь устал с дороги — и то сказать, путь был неблизкий, проголодался ты, наверное.

— Да, от еды я бы не отказался, — сказал Ян.

Поел он, попил, да и спать отправился.

— Завтра, — сказал ему король, прежде чем с ним проститься, — я скажу тебе, что надо сделать.

Проспал Ян всю ночь напролет, встал до рассвета и отправился к королю.

— Ну что же, ваше величество, я пришел. Что прикажете сделать?

— Да так, пустячок. Идем со мной.

И повел король Яна в огромный амбар, доверху наполненный неперебранным зерном.

— Вот твоя работа — перебери зерно до заката.

Подумал Ян про себя: «Вот задачку задал мне король!», а сам говорит:

— Ну, если псе ваши задания такие легкие, то принцесса мне без труда достанется.

Посмеялся король и ушел. А Ян растянулся на земле и захрапел. Настал полдень, а Ян все спит и в ус не дует. Пришла служанка обед ему принести, пришлось ей будить его.

— Если ты и дальше так работать будешь, — говорит служанка, — то плохо тебе придется. Берегись! Скоро уж вечер.

Пообедал Ян, выкурил трубку и опять на боковую. Проснулся он, когда солнце уже к закату клонилось.

— Пора уж и работу начать, — говорит Ян. — А не то и правда плохо мне придется. Эй, муравьиный король! Обещал ты мне помочь, если я в беду попаду. Прибегай ко мне со всем твоим муравьиным народом и перебери зерна.

Тут набежали со всех сторон муравьи. Принялись они зерна перебирать, да так быстро — слова сказать не успеешь, а они уж все сделали! Одному муравью и вовсе работы не хватило, так и остался он стоять, обиженный.

Перебрали они зерна. Пришел король Фортунат, видит — сделана работа. Призадумался он, почесал в затылке. А Ян знай себе радуется:

— Скоро ли ужин, ваше величество?

— Скоро, скоро, — отвечает король. — Иди, поешь, проголодался, небось, после такой работы.

— Да уж! Ну и работку вы мне задали! Устанешь от такой, как же! Вы что меня сюда — баклуши бить звали?

Поел Ян, попил, да и спать отправился. Утром приходит к королю Фортунату и спрашивает:

— Ну, что еще я должен сделать? Только не заставляйте меня, как вчера, в игрушки играть.

— Не бойся, — говорит король. — Пойдем.

Привел король Яна к пруду, огромному как море.

— Вот что тебе сделать надо: вычерпай всю воду из пруда этим ковшиком и положи с одной стороны больших рыб, а с другой — маленьких. Времени тебе даю до вечера, если, конечно, раньше не управишься.

— Ну, надрываться мне не придется, — говорит Ян. — Как ни старайтесь, все равно вашу дочку с собой увезу.

Ушел король. Взял Ян в руки ковшик, повертел его. Смотрит — а ковшик-то дырявый!

— Вот тебе и раз! Значит, этим ковшиком мне надо воду вычерпывать? Ну да ладно, все равно работа будет сделана, а времени до заката у меня достаточно.

Сказал так Ян и лег под буком подремать до обеда. В полдень пришла к нему служанка и принесла поесть. Разбудила его и говорит:

— Ну и лентяй! Только и делает, что ест и спит целый день, а работу вовремя выполняет. Уж не колдун ли ты? Или кто-нибудь тебе помогает?

— Да кто ж тут, кроме меня, может быть? Кто это мне помогать станет? — ответил Ян. — Да и какое тебе дело?

Поел Ян, выкурил трубку и снова заснул, будто и не будили его. Только за час до заката проснулся, и говорит сам себе:

— Поздновато что-то. Пора и за работу приниматься.

Позвал он гусиного короля и рассказал о том, что сделать надо. Прилетели гуси, и сказал их король Яну:

— Пруд осушить? Только и всего? Ну, это не надолго.

И пошли гуси к пруду. Каждый набрал в клюв глоток воды — и не стало пруда, гусей ведь много было, выбросили они всех больших рыб в одну кучу, а маленьких — в другую.

Вечером пришел король Фортунат и видит — сделано все, как он велел. Огорчился король, думает: «Боюсь я, что и правда придется мне отдать дочь за бретонского короля. Но не все еще потеряно, посмотрим, чья возьмет.»

А Ян смотрит на короля и усмехается. Тот тоже улыбнуться хочет, а не получается. Какую работу ни задашь Яну, все сделает!

Поужинал Ян и снова спать пошел. Наутро повел его король к большому лесу, дал ему лопату, мотыгу и топор и наказал вырубить весь лее, у деревьев сучья обрубить и в вязанки связать.

«Ну и глупый этот король, — подумал Ян. — Неужели он думает, что я стану надрываться и деревья рубить?»

Кинул Ян в сторону топор, мотыгу и лопату. Ударились они о дерево и на кусочки разлетелись.

«Ладно, — думает Ян. — Пусть этот король делает, что хочет, а дочку его я все равно увезу, вот тогда-то он на меня еще пуще позлится. А пока пойду-ка подремлю.»

Лег Ян на землю и заснул. Пообедал — и опять спать лег. Спал, спал, проснулся, видит — а солнце уже низко. Вынул он шерстинку и позван короля зверей. Тут же оказался король зверей перед Я пом.

— Что такое? — спрашивает.

— Нужно этот лес вырубить, сучья с деревьев обрубить, и в вязанки связать.

— И все?

— Все. Потом и отдохнуть можете.

— Ну, это не работа! — ответил король зверей.

— В один миг все сделаем, да так, что никто не придерется.

— Вот и славно! — сказал Ян и поблагодарил короля зверей.

Еще до заката солнца пришел король Фортунат, а все уже сделано.

— Да, перехитрил ты меня, Ян. Никогда не поверил бы, что на свете есть такие волшебники, как ты. Победил ты меня. Делать нечего, забирай мою дочь и вези ее в свою страну.

Обрадовался Ян. Поел он за двоих, выпил за шестерых, выспался всласть. А утром пришла к нему дочь короля Фортуната и сказала:

— Приходится мне уезжать из отцовского дома и ехать к бретонскому королю. Но пусть не думает король, что легко ему со мной придется. Я и ему, и его подданным задам работы!

Отправились Ян с принцессой в Бретань. Скоро приплыли они, и приняли их с почетом — в Бретани ведь всегда уважали красавиц. Но принцесса все хмурилась да плакала, скучала она по своей стране и причитала:

— Прощай, батюшка, прощай мой народ, прощай мой замок, прекрасный замок, который на четырех золотых цепях подвешен и который четыре отважных льва охраняют! Как мне хорошо там было! Зачем теперь мне ключи от этого замка? Для того чтобы напоминать мне о том, как хорошо мне было в доме у моего отца?

Сказала она так, да и выбросила ключи далеко-далеко в море.

Как увидел бретонский король красавицу, диву дался, обрадовался и говорит ей:

— Ну, девица-красавица, будешь ты меня любить? Скоро ли свадьбу сыграем? Ведь для того ты сюда и ехала.

— Конечно, — отвечает принцесса. — Скоро свадьбу сыграем — только тебе до этого немного поскучать придется. Не пойду я за тебя, пока не будет стоять здесь мой замок, который на четырех золотых цепях подвешен и который четыре отважных льва охраняют.

— Как же я твое желание выполню? — удивился бретонский король. — Кто же сможет сюда твой замок доставить?

— Пока не будет здесь замка — не будет свадьбы. А доставит его твой слуга, который смог меня сюда привезти. Он все сделать может.

— Что ж, говорит король, — пусть отправляется за замком, а не то не сносить ему головы.

— Делайте как хотите, — отвечает принцесса, — только чтобы все по-моему вышло. Пока не будет замка, не стану я вашей женой.

Позвал король Дна и говорит ему:

— Снова придется тебе сослужить мне службу. Теперь надо найти золотой замок дочери короля Фортуната.

— Нужно, по-моему, из ума выжить, чтобы такое приказывать — отвечает Ян. — Где это видано — замки из одного места в другое перевозить? И кто это придумал?

— Не твое дело рассуждать. Твое дело — слушаться. Иди, или через три дня голову на плаху положишь.

Опечалился Ян. «Да, — думает он, — никак не кончается работа.» Заплакал он, пошел снова к своему коню и рассказал, что скоро его должны казнить по приказу короля.

— За что ж тебя казнят?

— Надобно мне привезти в нашу страну золотой замок дочери короля Фортуната. Висит этот замок на четырех цепях и сторожат его четыре льва, сильнее которых на всем белом свете нет.

— Говорил же я тебе — много бед с тобой приключится, — отвечает ему конь. — Не послушал ты меня и вот опять в беду попал. Это тебе хороший урок! Завтра отправимся мы в дорогу и посмотрим, может быть, удастся нам раздобыть то, о чем принцесса просит.

На следующий день отправились они в дорогу. Прошло время, и оказались они около того города, где король Фортунат жил. Сказал конь Яну, чтобы вынул он из кармана шерстинку и позвал короля зверей. Так и сделал Ян. Прибежали звери.

— Мы к твоим услугам, Ян, Что надо сделать?

— Тяжелая работа вам предстоит. Надо задрать львов, которые дворец принцессы охраняют, — отвечает им Ян.

— Ну, с этим мы справимся, — отвечает король зверей.

Тут начали они битву со львами — только шерсть да куски мяса во все стороны летят. Такой шум поднялся, что земля задрожала. Убили одного льва. Еще больше разошлись звери, закипела битва, еще двух львов ранили, да так, что они на месте дух испустили. Один лев остался, но и его скоро прикончили. Расправились звери со львами, взялись за цепи и спустили замок на воду. Закачался он на море как корабль. Привязали замок к корме корабля Яна. Поплыл Ян домой, и замок за ним по морю плывет. Ветер был попутный, и быстро приплыли они домой.

А бретонский король целыми днями в окно смотрел, все Яна дожидался. Увидел он, что к берегу корабль подплывает, а за ним — чудесный замок, и побежал к принцессе.

— Посмотри, — говорит. — Видишь, привез Ян твой замок со Святых Островов.

Посмотрела принцесса и глазам своим не поверила.

— Правда, — говорит. — Это мой замок. Ветер его подгоняет, скоро он к берегу причалит.

— Ну вот теперь, — радуется король. — Сыграем мы свадьбу, ничего нам больше не помешает.

— А вот и нет! — отвечает принцесса. — Замок-то здесь, ну и что с этого? Посмотри на него, король Бретани, разве ты не видишь, что все двери в замке закрыты? Как же я войду туда, если у меня нет ключа? А ключи я в море бросили, когда сюда плыла. Где я их в воду кинула — и не помню даже. Пусть кто-нибудь пойдет да найдет их в королевстве рыб. Пока не принесут мне ключи, не будет никакой свадьбы.

«Вот задача-то! — думает король. — Никогда таких капризных девушек еще не видел! И взбрело же мне в голову искать себе невесту за морем, за тридевять земель! Ведь мог бы я и у себя найти жену, да получше этой. Но делать нечего. Не пристало на полпути останавливаться, а не то станут люди говорить, что не сладил я с какой-то упрямой да строптивой девицей!» Подумал он так про себя, а вслух и говорит принцессе:

— Как же, скажи на милость, эти ключи найти, если лежат они сейчас где-нибудь на дне морском, и где они — никто не знает, кроме, разве что, рыбьего бога? Не лучше ли новые ключи сделать, такие же золотые, и открывать ими двери да закрывать, когда душе угодно?

— Не нужны мне другие ключи, лучше моих все равно не будет. А если не принесут мне мои ключи, то снаряжайте корабль и везите меня обратно к отцу.

— Ладно, ладно, — говорит король. — Принесут тебе твои ключи, если это так важно. Но только кто же сможет их принести? Ни один человек в моем королевстве не сможет спуститься на дно морское и найти их.

— Как это? А про Яна вы забыли? Он-то наверняка сможет их найти, раз он смог привезти мне мой замок. Только он и сможет сделать то, о чем я прошу, а не сможет — не пойду я за вас замуж. Что хотите, то и делайте.

— Ну что ж, — сказал король. — Все я сделаю, как ты скажешь.

Позвали Яна к королю.

— Сдастся мне, — говорит Ян, — снова задала принцесса задачу. Чует мое сердце, до самой смерти не будет мне от нее покоя.

Пришел Ян к королю, а тот и говорит ему:

— Вот что, мой милый Ян. Много раз ты меня выручал, и вот опять придется тебе сослужить мне службу, да не самую легкую, но надеюсь, последнюю. Дело вот в чем. Привез ты сюда замок дочери короля Фортуната, так ведь?

— Конечно.

— Успел ты, наверное, его рассмотреть как следует, и видел, что все двери и окна в замке заперты. А ключей к ним нет. Были они у принцессы, да она их в море выбросила, когда сюда плыла. Надо тебе эти ключи разыскать, да только никто не знает, где они теперь.

— Так как же я их найду?

— Не мое это дело — знать, как ты их найдешь. Или ты мне принесешь ключи от замка, или — пеняй на себя.

— Хорошо, — отвечает Ян, — если так, то пойду я искать ключи.

И пошел он в лес к своему коню, а сам думает, что же делать. Пришел и говорит:

— Ну что, мой конек, ты мне на этот раз скажешь? Кажется, лучше б и не было меня на свете. Приказано мне теперь искать золотые ключи для принцессы, которые она сама же в море забросила.

— Придется тебе их найти, Ян. Не послушался ты меня, а ведь говорил я тебе: не бери ты этот парик, а не то раскаешься. Сейчас ты видишь, что я был прав. Делать нечего. Завтра придется нам в путь отправляться. Посмотрим, может быть, и удастся нам ключи раздобыть.

На следующий день пришли они к синему морю, и говорит Яну его конь:

— Прикажи зарядить пушки и пусть палят вовсю, пока не вынырнет из воды рыбий король и не спросит, чего нам надо.

Начали пушки палить, да так, что задрожала земля и заволновалось море. Вынырнул из моря король рыб и спрашивает:

— За что ты, Ян, моих подданных так обижаешь, из пушек по морю стреляешь? Или обидели мы тебя чем?

— Ничем вы меня не обижали, — отвечает Ян.

— А стреляю я для того, чтобы пришел ты поговорить со мной. Хочу я у тебя спросить — не видал ли ты где в море золотых ключей? Может быть, нашел их кто-нибудь?

— Как же я могу ответить тебе, Ян? Столько всего люди в море роняют, что всего и не перечесть. Если скажешь мне точно, где эти ключи в воду упали, тогда, может быть, и можно будет их найти.

— Да откуда же я знаю, где они в воду упали? У дочери короля Фортуната были эти ключи, она их в воду и бросила, видать со злости, когда я к бретонскому королю ее вез.

— Ладно, — говорит рыбий король. — Если перестанешь ты из пушек палить, то добуду я тебе ключи.

— Хорошо, — отвечает Ян. — Не буду я больше вас пугать. А ты за дело принимайся.

Свистнул рыбий король, и приплыли к нему со всех сторон рыбы. Столько их было, сколько пчел в улье. Окружили они своего короля. Говорит им король:

— Подплывайте ко мне по одному, чтобы я мог видеть, все ли здесь.

Стали рыбы друг за другом к нему подплывать. Смотрит он — все на месте, только рыбки-песчанки ист.

— Где же она опять пропадает? — рассердился король, — вечно ее не дождешься!

— Вон она плывет, — говорит одна рыба, — еле двигается, как будто целую скалу за собой тащит.

— Что же ты, негодная, опаздываешь? — спрашивает король.

— Да я еле из норы выплыла, — отвечает рыбка-песчанка, — не могу я быстро плавать: подобрала я где-то красивую вещицу, чтобы построить себе замок. Только уж больно тяжелая у меня ноша.

— Что это ты такое в море нашла?

— Да и сама не знаю. Вот, посмотрите сами, — и показывает королю ключи. Те самые, которые Ян искал.

— Вот, — говорит рыбий король. — Ключи, которые ты искал. Возьми их и не пугай больше моих подданных. Пусть люди на земле остаются — мы их трогать не будем. А рыбы пусть останутся в море — и вы не трогайте нас, оставьте нас жить и умирать там, где мы хотим.

— Так и будет, — ответил Ян. — И если смогу, то сделаю, чтобы впредь никто вас больше не тревожил. А если чем я вас обидел — то только потому, что иначе не смог бы ключи найти.

Поблагодарил Ян короля рыб и распрощался с ним.

Вернулся Ян с ключами домой и тут же к королю побежал. Гордился он тем, что так быстро с заданием справился.

— Ну что, — говорит король. — Ты уже возвратился?

— Да. — отвечает Ян. — И принес золотые ключи невиданной красоты, те самые, которые нужно было достать.

— Молодец ты, Ян, — даже и не знаю, как тебя отблагодарить, столько раз ты меня из беды выручал.

— Если хочешь наградить меня, то отпусти на все четыре стороны. Надо бы мне и отдохнуть. Так устал я от этой работы, что хочется мне пойти и просто поскитаться по белу свету.

— Не придется тебе больше работать. Как только обвенчаюсь я с дочерью короля Фортуната, я тебя щедро награжу за все, что ты для меня сделал. Думаю, не станет больше наша принцесса капризничать, все я выполнил, что она велела. Подожди немного, Ян, и получишь ты от меня награду.

Отдал Ян королю ключи и пошел прочь. А король с ключами пошел к принцессе.

— Ну, на этот-то раз, — говорит он ей, — ничего ты больше не придумаешь, чтобы свадьбу отсрочить.

— А вот и нет. Есть у меня одно желание. Выполни его, как выполнил ты все остальные. Хочу я, чтобы Яна заживо сожгли на городской площади.

— Что ты! — закричал король. — Да как же я могу сжечь человека, который столько хорошего мне сделал? Я же только что пообещал щедро его наградить.

— Ну что ж, — отвечает принцесса. — Придется тебе исполнить мое желание, а иначе — не бывать нашей свадьбе.

— Ладно, ладно, — говорит король. — Как ты скажешь, так и будет сделано.

И вот опять надо Яну за короля отдуваться! Позвал его король. Идет к нему Ян, а сам думает, что сейчас дадут ему награду за все его труды, да не тут-то было! Шел он к королю, подняв голову, а обратно шел — ниже плеч голову повесил.

— Зачем звали? — спрашивает Ян короля.

— Видишь ли, Ян, тяжело мне говорить об этом. Много сил ты потратил, чтобы мне помочь. И вот что тебе еще вытерпеть придется. Хочет дочь короля Фортуната, чтобы сожгли тебя живьем на городской площади. И как она сказала, так и будет сделано.

— Хорошо, — отвечает Ян. — Дайте мне хоть два дня, чтобы мог я к смерти приготовиться. Не думаю я, что меня хорошо примут на том свете, если я с этого света слишком быстро уйду.

— Ладно, Ян, через два дня приходи.

— И на том спасибо, ваше величество, — сказал Ян и отправился в лес к своему коню.

Шел он и думал: «Вот такие они, эти короли. Вот мне награда за все мои труды. А я-то старался для него, сколько сил потратил. Видно, камень у него вместо сердца.» Пришел он к коню и говорит ему:

— Пришел я, чтобы с тобой попрощаться. Придется нам с тобой навсегда расстаться. Приказал король сжечь меня живьем на городской площади. Прощай, конек, больше мы с тобой никогда не увидимся. Через два дня от меня только горстка пепла останется.

— Вот что значит — не слушать моих советов! Если бы ты не подобрал тогда парик, не пришлось бы тебе на костер идти. Впрочем, не надо вешать нос, может быть, все еще обойдется. Скажи, нет ли у тебя друзей среди конюхов короля?

— Есть у меня один приятель, — отвечает Ян.

— Может быть, он мне поможет.

— Хорошо, — говорит конь. — Поди к нему и попроси у него бутылку с пробкой и скребницу.

Пошел Ян на конюшню, взял у своего друга все, о чем конь просил, и побежал обратно. Прибежал он в лес, а конь и говорит ему:

— Почисть меня скребницей и собери в бутылку пыль, которую с меня наскребешь.

Так и сделал Ян.

— А теперь, — говорит ему конь, — налей воды в бутылку, да смотри, не потеряй се. Теперь можешь смело идти к королю. Скажи ему, что ты хочешь построить хижину из хвороста на городской площади, из того самого, что собрали, чтобы тебя заживо сжечь. А еще попроси, чтобы дали тебе время помолиться, чтобы в рай тебя после смерти пустили. Возьми с собой в хижину скамеечку, чтобы было тебе на чем сидеть. Когда войдешь в хижину, сними рубашку и побрызгай на себя водой из бутылки, потом смочи водой рубашку и снова надень ее. А после этого скажи королю, что можно раздувать огонь.

Как сказал ему конь, так Ян и сделал. Подожгли хворост вокруг его хижины, вспыхнул хворост и сгорел в один миг. Начали тут все плакать да причитать, жалеть Яна, говорить, что грех такого человека ни за что ни про что казнить. Смотрят — а Ян из костра выскочил, да еще от холода дрожит!

— Вот чудо из чудес! — говорит народ. — Этот человек или святой, или сам дьявол.

Но не похож был Ян на дьявола: таким красавцем он стал, что ни в сказке сказать ни пером описать. Дивится народ, вокруг Яна собирается, смотрит на него — не насмотрится. Увидела принцесса, что с Яном стало, и опаяло ее сердце. Полюбила она Яна, как только увидела, какой он стал красивый. Говорит она королю:

— Вот это чудо! Если бы и вы, ваше величество, стали таким же красавцем, как Ян, не было бы счастливее меня никого на земле.

— А если я сделаю то же самое, я тоже стану таким красавцем? — спрашивает король.

— Все может быть, — отвечает принцесса. На самом-то деле она так не думала. Не хотелось ей идти замуж за короля, вот и решила она его перехитрить. А король не долго думая приказал принести на площадь еще одну кучу хвороста. Забрался он в хворост, как Ян, и приказал огонь раздувать. Недолго полыхал костер. Тут же задохнулся король в дыму и сгорел. Ничего от него не осталось, только пепел да зола.

Обрадовалась принцесса и говорит Яну:

— Столько чудес ты совершил, что достоин ты стать королем. А я королевой стану.

Поженились они, устроили пир, каких давно никто не видел. А после пира пошел Ян в лес к своему кошо, рассказал ему все, как было, и поблагодарил за все добрые советы, которые копь ему давал.

— Пришло мне время домой возвращаться, — говорит Яну конь. — Больше я тебе не понадоблюсь. Прощай! Помог я тебе как мог, и теперь могу тебя покинуть.

И ускакал конь прочь, а Ян вернулся к молодой жене.

Слышал я, что были они счастливы, и так любила принцесса Яна, как ненавидела она прежнего короля. А чтобы сказку закончить, скажу я вам, что конь тот, который Яну во всем помогал, — и не конь был вовсе, а отец Яна. Превратился он в коня, чтобы сына поучать и в жизни ему помогать.

Ян и его железный посох

Родился Ян в семье чесальщика в местечке Кер-Саватер. Три с половиной года мать Яна грудью кормила. И так он к матери привязался, что стоило только ей пойти белье стирать или обед готовить, как вставал Ян и бежал за ней.

И вот однажды в пятницу пошла Биганна — так эту женщину звали — к пруду, белье стирать, и Ян-упрямец за ней. Бежит и ревет, как теленок. Прибежал к пруду и говорит:

— Матушка, покорми меня своим молоком!

Смотрят на него соседки и смеются — ну и младенец: ноги — как столбы, голова — как котел, огромная.

— И не стыдно тебе? — говорят. — Такой большой вымахал, а все молока просишь! Вот прогоним тебя сейчас домой, научим хлеб жевать!

А Биганна молчала. Стыдно ей было, что сын у нее такой избалованный. Станешь при всех потакать ему — засмеют соседки.

— Господи боже! Пресвятая дева Мария! — заголосила одна соседка. — И как ты до сих пор его от груди не отучила?

— Да я как ни стараюсь, — ответила Биганна, — все никак не получается. Устала я уже его своим молоком кормить, но ведь хлеба в нашей семье никогда много не бывает, а мужа моего вы знаете — зарабатывает он хорошо, а тратит еще лучше.

— Хватит болтать! — говорят соседки. — Вот еще глупости! Пусть твой сын плачет, да просит, сколько ему угодно, а ты делай вид, что ничего не замечаешь. Поплачет-поплачет, да и перестанет.

И как ни плакал Ян, как он Биганну не упрашивал, не дала она ему молока. Устал он скоро и пошел домой. Нашел он дома скамеечку и снова пришел к пруду. Встал на скамеечку, чтобы одного роста с матерью быть, и снова стал просить покормить его молоком. Вот потеха для соседок! Каждая норовит свое слово вставить, над мальчиком посмеяться. А одна схватила Яна и давай его в воду макать да шлепать.

— Отпустите меня! — просит Ян.

— А ты пообещай, что не будешь больше у матери молока просить!

— Никогда больше молока просить не буду! — пообещал Ян. Отпустила его соседка. Взял он скамеечку и пошел домой, голову понурив. Стыдно стало ему.

После этого не любил он, когда Биганна по пятницам белье стирала. А Биганна, хоть и смеялись над ней соседки, только рада была. Думала она, что это от ее молока вырос сын таким большим и сильным, а был он и в самом деле в два раза сильнее, чем все остальные дети. А Ян все равно сильным рос. Вырос он силачом — никто его в кулачном бою победить не мог, а по воскресеньям, когда все ходили в церковь и на кладбище, носил Ян тяжелые хоругви. Когда ему четырнадцать лет исполнилось, пошел он на состязание силачей и всех борцов победил.

И вот однажды шел Ян домой и заблудился в лесу. Шло время, а домой он все не возвращался. Заволновались все, кто-то уже решил, что Яна съели волки пли задрали дикие кабаны. А другие не верили:

— Да какой же волк, — говорили они, — осмелится к Яну подойти? Все волки о нем знают и только услышат его имя, как тут же удирают, будто им хвост подожгли.

А Ян тем временем по лесу плутал, пока совсем из сил не выбился. Пришел он к мельнице.

Вышел мельник после ужина из дому и увидел Яна.

— Что с тобой случилось, добрый человек? — спрашивает мельник. — Уж очень вид у тебя жалкий.

— Чего только со мной не приключилось! — ответил Ян. — Проголодался я и устал до смерти, пока по лесу бродил.

— Вот, возьми, добрый человек, — сказал мельник и дал Яну кусок хлеба.

— Спасибо, — ответил Ян и в один присест весь хлеб проглотил. — Никогда я такого вкусного хлеба не ел!

— Пойдем ко мне на мельницу, — говорит мельник. — Там ты и отогреешься, и одежду свою отстираешь и заштопаешь.

Ян так ослаб, что сам идти не мог. Пришлось мельнику его поддерживать. Потихоньку, полегоньку дошли они, наконец, до мельницы.

Яну очень понравился мельник, хоть и был тот мельник не очень честным человеком. Был он из тех, про кого говорят обычно:

Работы на мельнице было много, и взял мельник Яна работником. Стал Ян мешки с мукой таскать. Никогда у мельника не было такого хорошего слуги. Когда надо было мельничный жернов поднимать, чтобы его исправить, не нужно было Яну ни веревки, ни рычага. Голыми руками он жернов поднимал. И ни одна лошадь не могла за один раз увезти на рынок столько зерна или муки, сколько Ян на плечах унести мог.

Видит мельник, что хороший ему работник попался и решил оставить Яна у себя на мельнице. Предложил он ему свою дочь в жены. Удивился Ян и испугался. Слишком молодой он был и не понимал еще, зачем люди женятся. Не хотел он, чтобы мельник узнал об этом, и решил тайком уйти с мельницы.

Вышел он во двор и видит — стоит у стены, возле самой двери, огромный железный стержень. Схватил его Ян как былинку и взял с собой. Шел Ян, шел, и пришел к другой мельнице. Видит — человек играет с бочкой и двумя мельничными жерновами. Ян с ним поздоровался, шляпу снял:

— Добрый день, хозяин!

— Добрый день, милый человек, — отвечает силач. — Скажи, а почему ты меня хозяином называешь? Ты ведь и сам в хозяева годишься.

— До сих пор не встречал я человека, который мог бы по силе со мной сравниться. А теперь вижу — есть люди и посильнее меня, — говорит ему Ян.

— Дай-ка мне свой посох, — отвечает силач, — и попробуй поиграть с моими жерновами. Может быть, ты не слабее меня будешь.

— Осторожно, не урони только мой посох себе на ноги. Это не ореховый прутик!

— Не с мельницы ли ты его унес?

— С мельницы, — сказал Ян, взял один жернов и перекинул его через бочку. Упал жернов далеко на зеленый луг.

— Хватит! — закричал силач. — Ты так все мои жернова раскидаешь! Скажи лучше, куда ты идешь.

— Куда глаза глядят, — ответил Ян. — Может быть, и ты со мной пойдешь?

— С превеликим удовольствием!

Положил он в каждый карман по жернову и отправились они в путь-дорогу. Шли они, шли, друг другу о своих приключениях рассказывали, и вдруг видят — идет человек за водой, да не с ведром, а с бочкой.

— Здравствуйте, люди добрые, — спрашивает он, — куда идете?

— Э, да ты тоже силач, не хуже нас! — говорит ему Ян с железным посохом. — А идем мы, куда глаза глядят, по свету странствуем. Хочешь с нами идти?

— Отчего же не пойти? — говорит человек с бочкой. — Ведь я никогда еще не видел таких силачей, как вы.

И пошли они дальше втроем. Идут, смеются, байки друг другу рассказывают. Так шли они, шли, и пришли к источнику. Стали они по очереди воду пить. Попил Ям воды, разогнул спину, и уже собирался вслед за товарищами дальше идти, как вдруг увидел древнюю старушку. Подошла она к Яну и говорит ему на ухо:

— Берегись, сынок, там, в лесу живут три огромных великана, страшных и сильных, как Самсон. Служат они старому людоеду, который живет в неприступном замке, а замок тот на сто саженей в землю ушел. Чует он христиан за три лье от замка, и, когда он голоден, отправляются великаны по его приказу за людьми охотиться. Три огромных пса день и ночь сторожат его замок. Если не побережешь себя, то тебя первым схватят. Друзья-то твои некрещеные, их людоед сразу не учует. Возьми, сынок эту золотую травку, которую я сорвала в шестую лунную ночь, она тебе добрую службу сослужит. Скажи ей только: «Травка, травка, делай свое дело!» — она тебе и поможет. Удачи тебе, сынок… — сказала она так, и исчезла в придорожных зарослях, как будто и не было ее никогда. Задумался Ян над ее словами.

Только ступил Ян на лесную тропинку, как почуял его запах старый людоед и говорит:

— Кто-то но нашему лесу бродит. Чую душу христианскую. Выходите, слуги, на охоту! Славный денек выдался.

Надели три великана сапоги, что за шаг девять саженей пробегают, и вмиг добрались до силача с жерновами и силача с бочкой.

— Кто вам разрешил, — говорят великаны, — в этот лес забредать, ни у кого позволения не спросив? За такое вы жизнью заплатите.

— Сейчас мы посмотрим, кто кому заплатит, — отвечает силач с жерновами. — Если речь о смерти идет, то лучше, по-моему, быть мясником, чем коровой! — и кинул одни жернов в голову великана:

— Один готов!

А вторым жерновом во второго великана запустил:

— И второй готов!

А третьему великану только бочка досталась. Да только этим великана не свалишь. Прыгнул он, как пес на добычу, на обоих силачей, схватил их за горло и побежал с ними в замок. Ян только и успел, что подойти, увидеть, чем все дело кончилось и кое-что услышать. Не заметил его великан. Побежал Ян вслед за ним. Подошел он к замку и встал под окном огромной комнаты. Слышит: говорит старый людоед своему слуге:

— Что с тобой стряслось? На тебя глядя, можно подумать, что с вами в лесу беда приключилась.

— Так оно и есть, — отвечает великан. — Никогда мы еще в такую беду не попадали. Мои старшие братья живыми из битвы не вышли, да и сам я еле ноги унес.

Тут вспомнил великан, что принес он с собой двух бретонцев. Бросил он их на пол, как мешки с тряпьем.

— Вот, — говорит он старому людоеду. — Эти двое, которые за смерть двух моих братьев должны заплатить. Это не люди даже, а дьяволы какие-то.

— Какие ж это дьяволы? Люди как люди, — отвечает людоед.

— Ну нет! Один такой ста человек стоит. Как бросил в моего старшего брата мельничный жернов — так и умер мой брат на месте. Как достал другой жернов из кармана — и среднему брату голову проломил. А тут другой в меня бочку бросил. У меня только искры из глаз посыпались. Если бы попался им под руку дубовый пень или большой камень, то и мне бы конец пришел.

— Поди, отдохни, сынок, да поспи как следует, — ответил людоед. — Ты, по-моему, слишком испугался. Огорчил ты меня, нечего сказать. Что же я буду делать теперь на старости лет, если и тебя лишусь? Ладно, поторопись: снова я чую душу христианскую. А некрещеных я не ем. Эти два бретонца разве что нашим голодным собакам на обед сгодятся.

А собаки и правда, с тех пор как великан добычу принес, только и делали, что прыгали. То ли ждали, что им свежего мяса кинут, то ли Яна с Железным Посохом учуяли, но достать не могли. Были те псы железными цепями привязаны, толстыми-претолстыми, до белизны вытертыми — так вертелись и рвались злые собаки.

Понял Ян, что есть у него еще немного времени, пока великан отдыхает и сил набирается. Стал он вокруг замка ходить да бродить, чтобы узнать, как в замок можно проникнуть. А еще слышал он краем уха, что томится в замке какая-то принцесса. И ее он тоже хотел найти. Шел он вдоль стены, свои посохом по ней постукивал и спрашивал:

— Есть ли тут кто живой?

— Есть, добрый человек! — вдруг ответил ему кто-то из-под земли тоненьким голосом, будто ребенок говорит.

— Кто ты и что здесь делаешь? — спросил Ян.

— Я дочь короля Гибернпп[13]. А ты кто — человек или ангел?

— Прозвали меня Ян с Железным Посохом, я сын чесальщика из Нижней Бретани. Если смогу, то помогу тебе выбраться отсюда. Чует мое сердце, не долго тебе в этом подземелье сидеть.

— Храни тебя бог, добрый человек! Это мой ангел-хранитель привел тебя сюда, ведь дед мой тоже был из Нижней Бретани! Ни один человек еще сюда живым не добирался, кроме тех, кого, так же, как и меня, привели на корм людоеду или его злым собакам.

— Ну что ж, до скорого свидания! — сказал Ян. — Помолись за меня Господу и Богородице, пусть помогут они мне. Сегодня или завтра освобожу я тебя.

Пошел Ян прочь, а вслед ему молитва принцессы доносится. Ушел он в лес крадучись, чтобы никто его не заметил. Забрался на дерево, а сам думает: «Если стану я по лесу бродить, то поймает меня великан, и тогда ничего у меня не выйдет. Пусть походит да поищет меня».

Недолго ему ждать пришлось. Пришел великан, и увидел Яна на дереве.

— Ах, вот ты где, человечишка, — кричит великан. — А ну-ка слезай на землю, поговорим.

— И не продумаю, — отвечает ему Ян. — А если ты со мной поговорить хочешь, говори. Я и так услышу.

— Никто тебе, козявка, не позволял в этот лес заходить.

— И тебе никто не позволял на моих друзей набрасываться и душить их, — отвечает Ян. — И поберегись моего посоха, а не то разобью я твою поганую голову и псе ребра тебе пересчитаю. Силач с жерновами и силач с бочкой неплохо с твоими братьями расправились, да только но сравнению со мной они и не силачи вовсе. Подойти-ка ко мне, трус, подойти, не бойся!

Послушал великан, как Ян с ним разговаривает, посмотрел на его посох, да и призадумался. Подумал-подумал, и говорит Яну:

— Давай жить в мире.

— Хорошо, — ответил Ян. — Но если что-нибудь дурное начнешь против меня замышлять — тебе не сдобровать. Иди впереди меня и никуда не сворачивай, а не то я тебе ноги переломаю.

— Хорошо, — отвечает великан. Сильно он испугался Яна.

Слез Ян с дерева и пошел за великаном к замку. А сам посох из рук не выпускает, боится, что великан попробует его как-нибудь перехитрить. Подошли они к замку. Говорит великан:

— Сейчас я тебе покажу комнату, где ты сможешь спрятаться. Ведь если людоед узнает, что ты в замке, он меня на части разорвет да на костях моих покатается. Сиди там тихо и никому на глаза не показывайся, а все, что надо — еду и одежду — ты в комнате найдешь. Ну все, пора мне идти к старому людоеду.

Только пришел великан к людоеду, как тот и говорит:

— Чую я душу христианскую!

— Это, дедушка, запах тех двоих, которых я тебе вчера принес.

— Нет, внучек, некрещеные они. А я христианина чую, да близко!

— Это ты принцессу чуешь, дедушка.

— А почто ты мне сегодня ничего из лесу не принес?

— Да так, — оправдывается великан. — Трудно мне было после вчерашнего в себя прийти.

— Так чего же ты ждешь тогда? Иди в лес, да поживее. Чую я — недалеко отсюда тот человек. И возьми с собой обоих псов. Они получше тебя христианскую душу учуют. А если случится с тобой что-нибудь, как вчера, они тебе помогут. Удачи тебе, и смотри, поосторожней будь, а не то, что я стану делать, если погибнешь ты на охоте, как старшие твои братья?

Пошел великан к Яну с Железным Посохом. Попросил Ян показать ему весь замок. Пошли они из комнаты в комнату — а Ян свои посох из рук не выпускает. Показал ему великан, где какие комнаты находятся и для чего они служат. Пришли они к каменной лестнице, спустились по ней. Увидел Ян маленькую дверку в углу и спрашивает:

— Мы здесь еще не были?

— Тихо! — отвечает великан. — Здесь держат дочь короля Гибернии. Сидит она там, пока старый людоед не захочет ею поживиться. А если мы эту дверь откроем, тут же услышит людоед и разорвет нас на части. Копи у него твердые, как сталь.

— Послушай-ка, — говорит Ян. — А можно взглянуть на него, да так, чтобы при этом ему в лапы не попасться?

— Можно, можно. Если взять золотую травку или листик клевера с пятью лепестками и подмешать людоеду в пищу, то он тут же заснет и проспит целые сутки, ни на миг не просыпаясь. Только в это время его можно убить, а иначе никто с ним не сладит, ни человек ни сам дьявол. Так заколдовала его древняя старушка, которая живет за лесом около источника.

«Вот и славно,» — подумал Ян и говорит великану:

— А что же держит тебя здесь, зачем ты такую работу для себя выбрал?

— Хватит болтать, и иди в свою комнату, — ответил великан. — А мне пора опять в дорогу собираться, а то узнает людоед, что я здесь с тобой попусту время трачу. Закрой окна и дверь хорошенько, а то чует людоед душу христианскую, не иначе как твою.

Ушел великан прочь, а Ян все думает о том, что услышал, о старой волшебнице.

«Наверное, это та самая старушка, которая со мной у источника говорила и рассказала про этот замок и про всех этих чудовищ. И золотую травку она мне дала — вот она, в моем кармане. Должна мне эта травка службу сослужить — так мне старушка говорила. Ну что же, бабушка, если правда то, что ты мне говорила, то недолго старому людоеду жить осталось, и скоро ясно будет, кто в этом замке всех сильнее.»

Слышит Ян — храпит во сне людоед, так, что весь замок дрожит.

— Ну что ж, — говорит сам себе Ян. — Пойду-ка да посмотрю, как там принцесса поживает, расскажу ей, что новенького в замке.

Подобрался Ян тихонечко к окошку, за которым была комната принцессы.

— Ты все еще здесь? — позвал он принцессу.

— Здесь я, — отвечает принцесса. — Все время тебя жду. И как ты только жив остался?

— Мало того, что сам я жив, я еще и тебя от смерти спасу.

— О! Неужели это правда? Неужели я снова увижу солнечный свет и снова буду жить среди людей? Но только не обманывай мои надежды, ведь я давно уже простилась с этим миром — и вдруг ты обещаешь мне вернуть его!

— Да я скорее сам с жизнью расстанусь! Не бойся, через день или еще скорее вытащу я тебя из твоей темницы.

— Ну что ж, до свидания! Благодарю тебя и желаю удачи в том, что ты задумал сделать!

Вернулся Ян в комнату, а людоед все храпит — не просыпается. Немного времени прошло, вернулся великан из лесу и пришел снова к Яну.

— Ну что? — спрашивает его Ян. — Не принес ты никакой добычи?

— Ничего я не смог принести. Дурная слава у нашего леса, никто к нему и близко не подходит. А мы. великаны, из лесу выходить не можем — а то потеряем и ум и силу. Ну ничего, у нашего людоеда еще есть запасы. Не так уж много он ест. Вчера я двоих поймал, да еще принцесса осталась.

— Послушай-ка, — говорит Ян. — Есть у меня золотая травка. Подмешай ее в еду людоеду и пусть он заснет. Уж очень мне хочется посмотреть на него.

— Нет ничего проще, — отвечает великан Яну, — Заодно и узнаем, так ли много силы в этой травке, как говорят.

И накормил великан людоеда кашей с тою золотой травкой. Поел людоед и тут же захрапел так, что весь замок задрожал. Пришел великан и позвал Яна посмотреть на людоеда.

— Никогда еще я не видел, — сказал великан, — чтобы он так глубоко спал. Ты послушай, как храпит-то! Как бы не испустил он дух во сне. А эта травка, часом, не ядовитая?

— Очень тебе его жалко?

— Ни капельки! Уж очень я устал от своей работы, а сейчас, когда нет на свете моих братьев, — и подавно.

— Если хочешь, то я ударю его посохом и тогда узнаем, живой он или мертвый.

Задрожал великан.

— Сначала, — говорит он Яну, — нужно трех дворовых псов убить, а иначе узнают они, что мы людоеда убили и разорвут нас в клочья.

— Так чего же ждать? Подмешаем и им золотой травки, может, и они заснут.

Так и сделали они. Только поели псы, как сразу же и заснули. Раньше день и ночь было слышно, как они лаяли, а тут — тишина. Ударил Ян каждого из них своим железным посохом промеж ушей. Тут злым псам и конец пришел. Обрадовался Ян.

А людоед все хранит в замке.

— Надо нам поскорее с твоим хозяином расправиться, пока удача от нас не отвернулась.

Подошли они к людоеду. Размахнулся Ян и ударил его по голове своим посохом, да так, что умер людоед и даже застонать не успел.

— Уф! — вздохнул Ян. Нельзя сказать, чтобы ему совсем не страшно было людоеда убивать: ноги его не держали, кровь от лица отлила, и весь он дрожал, как осиновый лист.

— А теперь, — сказан он великану, — пойдем к принцессе.

— Нет, погоди, — отвечает великан. — Принцесса моя будет, ведь это я следил, чтобы она людоеду на стол не попала.

— Сейчас не время рассуждать. Пойдем и освободим ее, а потом и решим, кому она достанется.

— Хорошо. Вот ключ от ее темницы.

— Иди впереди меня, как договаривались, — приказал Ян.

— Хорошо, — проворчат великан.

Пошел он к маленькой дверце и открыл ее. А за ней еще две двери, и их он открыл. Вошли они в комнату принцессы. Увидела она Яна, да так и обомлела.

— Я принес тебе хорошую весть, принцесса, — говорит великан. — Прикончили мы и старого людоеда, и его злых собак. Избавили мы тебя от опасности. Выбирай что хочешь — или с нами иди, или возвращайся к отцу.

Призадумалась принцесса — не могла она понять, почему это вдруг великан с Яном сообща действуют. Понял это Ян и говорит:

— Лучше будет, если мы вдвоем отвезем принцессу к ее отцу. Он ведь без нее, наверное, печалится. Обрадуем короля, а там принцесса пусть решает, как ей угодно — или с нами обратно вернуться, или там остаться.

Не решился великан перечить Яну, да и видно было, что не терпится принцессе вернуться на родину. Отправились они втроем в дорогу. Ян все время следил за великаном: уж очень тот старался отстать да сзади идти, не иначе, как что-то замышлял. Пришли они к источнику, где жила старушка-волшебница, смотрит Ян — а она у дороги стоит. Отправил Ян великана с принцессой вперед, а сам к старушке подошел.

— Ты все еще здесь, бабушка, — говорит он ей.

— Благодарю тебя за добрые советы. Если бы не они, то давно бы я с жизнью расстался.

— Опасайся теперь великана, внучек, он хоть и послабее людоеда, но такой же жестокий. Как только сможешь, проломи ему голову своим посохом, да смотри, не промахнись. Вот еще одна волшебная травка — лист клевера с пятью лепестками. Если съест ее великан, то заснет, как заснул старый людоед и его собаки. Тогда ты без всякого труда сможешь его убить. Ну, а теперь прощай. Больше мы не увидимся. Удачи тебе, да помни мои советы.

— Никогда я не забуду, ни тебя, бабушка, ни твои советы. А если когда-нибудь тебе моя помощь понадобится, то позови меня, и я тебе помогу, как ты мне помогла. Здоровья тебе и долгой жизни!

И пошел Ян со своим железным посохом вслед за великаном и принцессой. А великан тоже был хитрый — взял он с собой сапоги, что за шаг девять саженей пробегают. Надел он их, посадил принцессу себе на плечи, да и был таков. Пока Ян со старушкой разговаривал, добежал он до самой Гибернии. Понял Ян, что не догнать ему великана.

«Если он принцессу к отцу отнес, — думает Ян, — то это еще полбеды. А вот если он с ней назад, в замок вернулся, то плохо дело.»

И снова пошел Ян к источнику.

— Бабушка, снова я в беду попал. Сколько я ни ходил, сколько ни искал принцессу и великана, не нашел я даже следов их. Боюсь, как бы не унес великан принцессу в замок, ведь он хотел себе ее забрать, после того, как убил я людоеда. Ради Бога, помоги мне!

— Ничего плохого не случится, внучек. Не станет он в замок возвращаться. Отправится он первым делом к отцу принцессы, чтобы сыграть гам свадьбу до того, как ты туда доберешься, а уже после этого с молодой женой в замок вернется. Пока не доберется великан до Гибернии, ничего страшного с принцессой не случится. А ты прибудешь во дворец короля ненамного позже них, и все в порядке будет. Ну, иди!

— Благодарю тебя, бабушка!

Добрался Ян до дворца короля Гибернии, а там — шум, гам, все веселятся. Испугался Ян — неужто свадьбу готовят? Подошел он к привратнику и спрашивает его, что такое случилось и чему люди радуются.

— Э, добрый человек, — говорит ему привратник, — ты, видать, издалека пришел, коли не знаешь, что возвратилась домой дочь нашего короля. Все уж думали, что нет ее в живых.

— Она, наверное, уже и замуж вышла?

— Пока еще не успела. Но скоро и правда повенчается она с великаном, который ее к отцу живую и здоровую привез. У нас во дворце только об этом и говорят, да что там во дворце — во всем городе только об этом разговоры.

— Хотел бы я поговорить с принцессой или хотя бы послать ей какую-нибудь весточку. Не окажешь ли ты мне услугу?

— Не так-то это легко! Если бы знал ты, сколько сюда разных принцев да вельмож со всех концов света понаехало! И все хотят с принцессой поговорить, кто просто так, а кто надеется на ней жениться.

— Хоть не принц я и не знатный вельможа, — говорит Ян, — но все же если только узнает принцесса, что я здесь, тут же скажет, что я делать должен, ведь она меня так хорошо знает.

— Ладно, — говорит привратник. — Вот человек, который сможет передать принцессе любую весть. Скажи ему все, что тебе нужно.

Попросил Ян того человека:

— Хотелось бы мне передать кое-что принцессе.

— Говори, добрый человек, передам я все, что сказать пожелаешь.

— Хочу я видеть принцессу и поговорить с ней.

Вот, видите этот посох? Из чего он, по-вашему, сделан?

— Из железа, если я не ошибаюсь.

— Так оно и есть. Пойдите, да скажите принцессе, что стоит у ворот ее дворца Ян с Железным Посохом. Этим вы не только меня, но и саму принцессу осчастливите.

— Если это все, то передам я твои слова принцессе от первого до последнего.

— Все, больше ничего говорить не надо.

Прошло немного времени, и выбежали из дворца слуги да лакеи, и все к Яну кинулись. Привели его во дворец, разодели, как самого знатного принца, а потом к принцессе отвели.

— Ян! А я так боялась, что ты не успеешь вовремя добраться до нашего дворца, уж было опечалилась. Все ведь только и ждут, что выйду я замуж за этого проклятого великана. А теперь все мое сердце радостью наполнилось. Только как бы нам великана перехитрить? Он ведь сильный, может всех жизни лишить, а меня снова схватить и отнести в свой замок. Он ведь всем сказал, что сам людоеда убил и меня спас. Все поверили ему, все хотят, чтобы повенчалась я с ним. Но никогда я этого не сделаю.

— Если ты мне поможешь, то я все устрою, как надо, — говорит Ян принцессе. — Подмешай в еду великана вот эту травку — и тут же я его к старшим братьям отправлю.

Пригласил король Яна пообедать вместе со всеми. Посадили великана справа от принцессы. Много знатных вельмож за столом было.

Любил великан выпить лишнего. Никто ему в вине не отказывал, и скоро напился он допьяна. Тут-то и положила принцесса в его кубок лист клевера с пятью лепестками, который дал ей Ян. Проглотил его великан и упал на пол, как бык на бойне. Туг и Ян подоспел, да так хватил своим посохом великана между глаз, что из того и дух вон. Выбросили его тело диким зверям да червям на съедение.

А Ян с принцессой поженились. Говорят, жили они счастливо, и было у них много детей. И до сих пор живут в Гибернии их потомки.

Золотой петух, серебряная курица и поющий лавр

Первый вечер

Жил-был в одном маленьком замке под названием Керузере человек знатного происхождения. Умерла у него жена, и остался он с тремя дочерьми. Был он богатый, но ведь не в этом счастье! Познакомился он с одной женщиной, его ровесницей, у которой не было детей. Решил он на ней жениться. Все уже было готово, и о свадьбе они договорились, да только не хотел тот человек против волн дочерей жениться.

— Спрошу-ка я у них сначала, не против ли они, — говорит он. — Думаю, они мне не откажут.

Пошел он к своим дочерям. А звали его дочерей Клоднна, Анна и Мари. Сначала спросил он разрешения у старшей дочери — Клодины: так, мол, и так, собираюсь я во второй раз жениться. Отвечает дочь:

— Да что ты, отец! Ты уже старый, нам, твоим дочерям, уж замуж идти пора, а ты сам жениться вздумал. Неужели тебе с нами не весело, неужели ты думаешь, что лучше тебе будет жить с новой женой, чем с родными дочерьми? Да если бы мы еще были плохими дочерьми, злыми и бессердечными, каких много сейчас, если бы мы тебя до нитки обобрали, да с первым встречным убежали, да над твоей старостью посмеялись, то я бы могла тебя понять. Тогда бы не оставалось тебе ничего другого, как только жениться. Но мы-то не такие злые и бессердечные.

— Что правда, то правда, — вздохнул отец. — Но ведь не из-за того я женюсь во второй раз, что вами недоволен! Наоборот, вам только лучше от этого будет, удвоится ваше приданое. У той женщины, на которой я собираюсь жениться, добра не меньше, чем у нас с вами. Вы только богаче станете. А от вас я не бегу. Мы оба немолоды, и вряд ли будут у нас еще дети.

— Что ж, так тому и быть, — отвечает старшая дочь. — Сказала я все, что думала. По-моему, лучше бы нам жить, как раньше жили. Но ведь ты, батюшка, все равно все по-своему сделаешь.

А что до денег да богатства — и так неплохо мы живем. Многие и того не имеют, а все равно счастливы. Но сколько бы я это ни говорила, ты все равно все по-своему сделаешь, раз уж ты задумал. Не стану я тебе перечить.

— А если я исполню какое-нибудь из твоих желаний, или подарю тебе, что ты захочешь, — говорит отец. — Может быть, ты дашь согласие на мою свадьбу?

— Что ж, — отвечает дочь. — Вот если привезешь ты мне золотого петуха, который будет петь лучше самого голосистого петуха на свете, то дам тебе согласие.

— Доченька моя, если только можно купить этакое чудо за деньги, то куплю я тебе этого петуха.

И пошел отец к средней дочери — Анне. Та ответила ему то же самое. А когда спросил отец, что ей хотелось получить в подарок, попросила она серебряную курицу, которая бы кудахтала и несла яйца, как все другие куры.

Пообещал отец исполнить и ее желание, если только возможно. И отправился он к младшей дочери, Мари, к своей любимице. «Ну, — думает, — ее-то труднее всего уговорить будет.»

Пришел он к ней и спросил у нее разрешения.

— Что ж, батюшка, — ответила Мари. — Никто не может помешать тебе жениться второй раз, если ты так этого хочешь. А что до меня — никогда я не дам своего согласия. Нигде и ни с кем не буду я так счастлива, как счастлива я сейчас.

— Проси у меня чего твоей душе угодно, — говорит отец, — как просили меня твои сестры. Все исполню. Твоя старшая сестра попросила у меня золотого петуха, а твоя средняя сестра — серебряную курицу. Хоть и нелегко будет достать их, а все равно достану, за любые деньги куплю.

— А я, батюшка, — отвечает младшая дочь, — попрошу у тебя то, что ничего не стоит. По найти это будет нелегко. Лист ноющего лавра — вот что мне нужно.

— Ну что ж, коли есть такое чудо на земле, принесу я его тебе.

— Есть, — говорит дочь. — Слышала я, что растет этот лавр в далекой стране. Нелегко тебе будет его найти, но все равно ты его найдешь, если хочешь жениться.

Позвал отец слуг, приказал нм закладывать карету, а карету приказал нагрузить золотом и серебром доверху, чтобы на все ему денег хватило. Попрощался он со своими дочерьми и отправился в путь. Ехал он, ехал, из города в город, из деревни в деревню. Добрался до Франции, потом поехал в Испанию, из Испании — в Италию, а оттуда — в другие страны. Чуть ли не весь свет он объехал — нигде ничего не нашел. И вот приехал он как-то в маленький да грязный городишко. Услышал он от людей, что живет где-то неподалеку в той стране умнейший человек, который все знает и все может. Никто кроме Бога или самого дьявола с ним сравниться не мог. Услышал отец трех дочерей об этом человеке и обрадовался. «Наконец-то, — думает, — нашел я того, кто мне может помочь.» И тут же поехал к тому человеку и спросил у него, где же можно все-таки найти золотого петуха да серебряную курицу.

— Могу я помочь их найти, да только дорого это будет стоить.

— Сколько бы ни стоило, мне бы только их найти.

Сказал тот человек, что понадобится ему восемь дней, чтобы достать петуха с курицей. И правда, через восемь дней получил отец подарки для своих дочерей. Вернулся он домой, радостный, отдал старшей дочери золотого петуха, а средней — серебряную курицу. Довольны были старшие дочери, но вот младшая-то без подарка осталась. Пришлось отцу снова в дорогу отправляться, искать лист поющего лавра. Долго он по свету скитался, в такие места забредал, где нечего было есть, кроме горьких плодов, и нечего было нить, кроме тухлой воды. Шел он, шел, и пришел к огромному лесу. Вот идет он по лесу, думает, уж заблудился совсем, и вдруг видит маленький домик из хвороста, с крышей из листьев. Обрадовался он, ведь давным-давно ни один человек ему на пути не попадался. «Может быть, здесь мне скажут, как найти этот поющий лавр», — думает. Вошел он в дом, а там сидит древний старичок, борода и волосы у него белые, как лен, длинные-предлинные — до самой земли.

— Дедушка, — говорит путешественник. — Не можешь ли ты мне помочь найти то, что я ищу?

— Чем смогу, помогу, — отвечает старичок. — Скажи только, что ты ищешь. Знаю я, что ты давно уже по свету странствуешь, чтобы найти подарок младшей дочери, самой умной нз всех, ведь просила она тебя принести ей лист поющего лавра.

— Да откуда же ты, дедушка, о моих дочерях все знаешь?

— Знаю я все и о твоих дочерях и обо всем на свете. Если стану все рассказывать, много времени уйдет. Скажу лучше, что не так уж ты далеко от своей цели. Сделай еще тридцать шагов — и доберешься ты до поющего лавра. Иди по тропинке, которая влево ведет, потом поднимись по лестнице, которая в конце дорожки начинается, и увидишь там дом с открытой дверью. Войдешь в дом, поднимешься по ступенькам наверх. Там увидишь комнатку, красивей которой и представить невозможно. Но входить в нее не торопись. Запомни, что я тебе сейчас скажу. Много народу пыталось достать тот лавр, да никто из них меня не послушался. Ушли они и назад не вернулись. И ты не вернешься, если не сделаешь все так, как я тебе скажу. Сейчас прозвонит полдень, и заснет сторож поющего лавра. Будет он спать целый час, а потом проснется, и тогда тебе не сдобровать, если подойдешь к нему близко. А сторож этот — ужасный зверь, во всем мире страшнее его никого нет. Изо рта и из носа у него пламя пышет, будто он — сам дьявол. В той комнате, куда ты войдешь, растет тот самый лавр, который тебе нужен. Оторвешь от него один лист, и тут же запоют все другие листья на разные голоса, да так чудесно, что заслушаешься ты останешься стоять на месте, если только не успеешь вовремя заткнуть уши. Будь осторожен, а не то уйдешь отсюда, а назад не вернешься.

— Хорошо.

— Хорошо, говоришь? Да ты не лучше всех тех, кто до тебя сюда приходил.

И пошел отец трех дочерей добывать лист ноющего лавра. Подошел он к деревцу и сорвал ближайший лист. Туг запели все остальные листья на разные голоса так, что заслушался он, да так и остался стоять, пока не проснулся сторож лавра. Проснулось зверь и говорит ему:

— Ах, вот оно что! Хотел ты украсть мое сокровище, пока я спал! Ждет тебя за это лютая смерть, хоть и знаю я, что не для себя ты искал поющий лавр, а для своей младшей и самой умной дочери. Слушай меня и смотри на тех мертвецов, которые вокруг лежат. Случится с тобой то же, что и с ними, если только не сделаешь ты то, о чем я сейчас скажу. Если уж сорвал ты лист с моего лавра, обратно его не приставишь. Иди домой, а через год и один день пришли ко мне одну из своих дочерей. Если не придет ни одна из них, то не пощажу ни нх, ни тебя. А теперь иди своей дорогой и не забывай то, что я тебе сказал.

А в это время дома дочери между собой судачат. Старшие рады своим подаркам, хоть и мучает их совесть, как подумают они о том, сколько денег их отцу пришлось потратить на подарки. Потратил он на них чуть ли не все их приданое. Говорит им младшая дочь:

— Эх вы, задали бы вы лучше ему такую задачу, чтобы не деньги, а время на нее тратил. Тогда бы и ваше приданое при вас осталось. Больше того, если добудет отец то, что я у него попросила, то он больше не захочет жениться. Вот вернется он домой, увидите, что я права.

И правда, когда вернулся отец домой, он уже и не думал о свадьбе — только печалился да тревожился. И было с чего. Но дороге от чудовища, зашел в хижину старичка, того самого, который советы ему давал.

— Ну вот, — говорит старичок, — и с тобой случилось то же, что и с другими. Не послушался ты меня. Теперь через год и один день ты должен привести чудовищу одну из своих дочерей. Если бы ты сделал все, как я велел, не случилось бы с тобой беды. Что же, получил ты но заслугам. И как ни старайся, придется тебе исполнить то, что приказано. Иди теперь домой, да поспеши — немного у тебя времени осталось.

Вернулся отец домой, выбежали ему навстречу все три его дочери и прыгнули ему на шею.

Спрашивает его старшая дочь:

— Когда же твоя свадьба, батюшка?

Не терпится ей узнать, права ли была Мари, когда говорила, что теперь их отец ни о какой свадьбе и думать не захочет.

— И без этой свадьбы у меня хлопот хватает, — отвечает отец. — Не до женитьбы мне теперь. Даже и думать не хочу об этом. И зачем только я все это затеял?

«Стало быть, правду говорила Мари, — думает старшая сестра. — Умнее нас она оказалась, раз смогла отбить у отца охоту жениться.»

По чем дальше, тем больше понимали сестры, что творится с их отцом что-то неладное. Стал он прямо на глазах худеть да сохнуть.

— Что с тобой такое случилось, батюшка? — спрашивает его старшая дочь. — Сил нет смотреть на тебя.

Рассказал ей отец все, что с ним случилось.

— Если речь обо мне идет, — говорит старшая дочь. — Не пойду я к этому зверю. Кто просил у тебя лист ноющего лавра, тот пусть и идет. А мне, кроме моего золотого петуха, ничего и не надо.

Спросила у отца средняя дочь:

— Почему ты, батюшка, только и делаешь, что плачешь да вздыхаешь день и ночь. Может, горе у тебя какое?

— Да, доченька, есть мне от чего печалиться, — говорит ей отец.

Рассказал он и средней дочери то же самое. По и средняя дочь не захотела идти к чудовищу.

— Ни за какое золото, ни за какое серебро не пойду я к нему в логово, — так она ответила.

А отец все больше и больше печалится, ведь приближается назначенный срок. «Видать, придется мне самому к чудовищу идти»,— думал он.

И вот пришла к нему младшая дочь и говорит:

— Смотрю я на тебя, батюшка, и не пойму никак — что же с тобой такое случилось? С тех пор, как вернулся ты домой и принес мне лист поющего лавра, ты о свадьбе своей совсем забыл. Только и делаешь, что грустишь да печалишься, просто на глазах таешь. Если что-нибудь тебя гнетет, скажи мне, и я помогу тебе, если только смогу.

— Помочь-то ты мне сможешь, — ответил ей отец. Рассказан он ей все, что с ним случилось. А когда закончил он свои рассказ, то спросила у него младшая дочь, которая больше всех его любила, почему же он так долго свою печаль от нее скрывал.

— А что же мне еще было делать? Ведь твои сестры и слышать не хотят о том, что надо кому-то идти к чудовищу. Сказали они, что ты должна к нему идти, ведь ты попросила у меня лист поющего лавра.

— Правы мои сестры! — отвечает Мари. — Из-за меня ты в беду попал, мне и выручать тебя. Ничего плохого со мной не должно случиться. Пойду я к нему, раз так надо. И не печалься больше, батюшка, я ведь не горюю!

Полегчало у отца на сердце, хоть и не хочется дочь чудовищу отдавать. Но, как ни вздыхал он, а пришло время, и отправились они вдвоем в ту страну, где зверь обитал. Подошли они к дому старичка, который советы давал, а тот и спрашивает:

— Ну что, привел ты свою дочь?

— Привел, — отвечает отец. — В назначенный срок.

— И правильно ты сделал! Вот уже девятьсот лет я здесь живу, все жду, пока придет хоть одна девушка и полюбит ужасного зверя. И все это время должен я давать советы тем, кто, как и ты, приходит за листьями поющего лавра. Но еще ни разу никто меня не послушался.

Пошли отец с дочерью дальше. А зверь уже ждет их на тропинке.

— Пришли вы, стало быть? — спрашивает.

— Пришли, как видишь, — отвечает отец.

— Ну а раз пришли, то поднимайтесь наверх. Там для вас стол накрыт. Пейте и ешьте все, что пожелаете.

Устали отец с дочерью, проголодались. Пошли они наверх, в дом зверя, поели, попили. Посидел отец с дочерью час, другой, третий, а потом вернулся зверь и сказал отцу:

— Поешь еще на дорогу — ведь пора тебе уже в путь отправляться.

Но ни отец, ни дочь, не решались есть перед зверем.

— Не бойтесь, — говорит им зверь. — Ешьте и пейте, вреда вам от этого не будет. И попрощайтесь навсегда — ведь больше вы друг друга не увидите. И не вздумай, — сказан он отцу. — Больше сюда приходить, иначе живым ты отсюда больше никогда не выйдешь.

Попрощались отец с дочерью, поплакали.

— Ну иди, батюшка, — говорит дочь. — Не бойся за меня и не плачь обо мне.

Пуще прежнего заплакал отец и пошел прочь. Но плачь, не плачь, а дело сделано. Приехал он домой, рассказал все двум старшим дочерям, сказал, что не таким уж и злым оказался зверь, а под конец добавил:

— Ну псе, доченьки, больше не буду я разговор о свадьбе заводить. Отбила у меня охоту ваша младшая сестра.

Третий вечер

Отправилась Мари в дорогу, а куда идти — не знает.

Шла, шла, стальные башмаки износила. Сделали ей в кузнице другие башмаки, железные. Вся ее одежда изорвалась, а она все идет по лесам, по равнинам, по горам. Вторую пару башмаков износила, а все идет. Исчезла вся красота Марн, подурнела она от солнца, дождя и ветра, от голода и холода похудела — только кожа да кости от нее остались.

Сделали ей еще одну пару железных башмаков. Заплатила она кузнецу, и не осталось у нее больше денег. А она все идет да идет. Так ослабла Мари, что с трудом ноги переставляет. Ест она только травы да коренья, ночует на краю дороги, от дождя да от зноя под деревьями прячется. Четыре года она так по свету бродила.

А на пятый год подошла она к высокой горе, посмотрела наверх и думает: «Как бы мне наверх подняться? Ни одна дорога на эту гору не ведет, кругом только скалы. Но надо мне вперед идти, так я быстрее последние башмаки изношу. А может быть, и не доведется мне их износить, умру я по дороге… Что ж, значит, не жить мне без моего любимого».

Три дня она на гору поднималась, три дня и четыре ночи. Часто приходилось ей отдыхать, ведь обессилела она от голода и жажды. А когда поднялась она на вершину, то увидела внизу город.

«Ну все, — думает Мари, — дальше этого города я не пойду. Наймусь там к кому-нибудь в услужение, скоплю денег, а отправлюсь дальше.»

Спустилась Мари с горы и остановилась отдохнуть у моста. Видит — девушки белье в реке стирают, разговаривают, смеются, шумят как стая сорок. Смотрит на них Мари, а подойти и заговорить с ними не решается. Вот видит — другие прачки из города ни реку идут. Стали белье стирать, а старшая прачка и говорит:

— Смотрите, не потеряйте рубашку принца, ту самую, на которой три пятнышка крови. Выстирайте ее хорошенько, а потом мне отдайте. У кого она?

— У меня, — отвечает одна девушка. — Я уж ее стираю, стираю, тру, намыливаю, чего только с ней ни делаю, но никак не получается ни у меня, ни у других прачек отстирать эти три пятнышка крови.

Слышит Мари разговор прачек, и кровь ей к сердцу приливает. Пошла она к девушкам, а сама чувствует, что ее железные башмаки совсем уже дырявые. Подошла она к одной прачке и говорит:

— Дай мне рубашку принца, о которой вы только что говорили, может быть, у меня получится ее отстирать.

— Отойди отсюда, грязная нищенка, ты нам только все белье перепачкаешь, — говорит ей одна прачка.

А старшая прачка как услышала такие слова, сказала:

— Да как же тебе не стыдно! Эта женщина к тебе вежливо обратилась, а ты ее гонишь, как собаку, — и протянула Марн рубашку.

Только Мари опустила рубашку в воду да потерла немножко, как сразу же исчезли с нее капельки крови.

— Из какой страны ты пришла сюда? — спросила ее старшая прачка.

— Пришла я сюда из Нижней Бретани, что за сто лье отсюда. Остановилась я здесь, чтобы отдохнуть. Если вы накормите меня да напоите, то буду я вам благодарна.

— Пойдем со мной, — сказала ей старшая прачка. — Работы у нас много, а скоро станет еще больше. Скоро женится наш принц, и всеми забот прибавится. Накормим мы тебя и напоим, а сверх того и одежду новую дадим. Твоя-то уже совсем никуда не годится, через дырки в ней кожа видна.

И пошла Мари вслед за старшей прачкой. Накормили се, напоили и согрели. Давно уже не было Мари так хорошо. Спросила она у старшей прачки, можно ли наняться на какую-нибудь работу при дворе принца.

— Сейчас узнаю, — отвечает ей прачка. — И если есть при дворе какая-нибудь работа, то я тебя на нее устрою.

Ушла прачка и вскоре вернулась. Узнала она, что умерла недавно птичница, и назначили Мари на ее место. Пошла она на птичий двор за курами глядеть. Вот так сидит Мари на птичьем дворе и видит: проносят мимо нее каждый день на роскошных носилках какую-то даму. Как-то раз услышала она, что это та самая дама, на которой должен жениться принц. «Что смогу — все сделаю, чтобы не было этой свадьбы», — подумала Мари. Взяла она золотого петуха и поставила его посреди птичьего двора.

А принцесса — та знатная дама на самом деле принцессой была — увидела чудесного петуха, удивилась. И правда, что за диво! Всех других петухов он разогнал, а все куры к нему сбежались.

— Чей это петух? — спрашивает принцесса.

— Мой, — отвечает ей Мари. — Мне отец его подарил.

— А не отдашь ли ты его мне?

— Отдать не отдам, а вот продать могу, и не задешево.

— Говори свою цену.

— Продам я его только за девять тысяч экю и за право переночевать в комнате твоего жениха. Если согласна ты на мое условие, то забирай петуха, все равно на меньшее я не согласна.

Согласилась принцесса заплатить такую цену, хоть и подивилась — зачем это птичнице понадобилось у ее жениха в спальне ночь проводить. Пошла принцесса к отцу и все ему рассказала, да спросила совета — что сделать, чтобы греха не случилось. Подмешал тогда ее отец сонного зелья в питье молодому принцу перед сном, до того как к нему в комнату птичница придет.

Приходит вечером птичница и начинает плакать да причитать:

— Вот и пришла я к тебе, вот уж две пары железных и пару стальных башмаков износила, пока тебя искала. Смыла я свою кровь с твоей рубашки, а ведь никто не мог те три капли с нее смыть.

А принц спит и не слышит ее. Плачет его жена, рыдает, стонет, просто сил нет.

— Сейчас вот, — говорит она. — Ты и слушать меня не хочешь, не то что раньше, когда ты в звериной шкуре ходил.

С вечера до самого утра она стонала и плакала, но разбудить принца так и не смогла. Спал он крепким сном и ничего не слышал.

А на рассвете пошла она обратно, на птичий двор. Взяла серебряную курочку, да и пустила ее к другим курам. Проходила мимо принцесса и увидела серебряную курочку. Захотелось принцессе купить ее, как она уже золотого петуха купила. Птичница опять свою цену назначила: девять тысяч экю и ночь в комнате принца. Согласилась принцесса.

Ночью пришла птичница в спальню принца, и все как в первую ночь случилось. Плачет она, рыдает, стонет, а принц не просыпается. Но на этот раз услышал ее слуга, который в соседней комнате спал, и спросил наутро у своего хозяина:

— А я и не знал, господин мой, что вы раньше в звериной шкуре ходили.

— Кто тебе это сказал? — удивился принц.

— Да та самая женщина, которая уже вторую ночь к вам в спальню приходит. Говорит она, что износила две пары железных башмаков и одну пару стальных, пока по всему свету вас искала, а еще говорила, что отстирала она три пятна крови с вашей рубашки.

— А как же эта женщина сюда попала?

— Продала она принцессе золотого петуха за девять тысяч экю и право в вашей комнате ночевать. Пришла и всю ночь проплакала. А вы не слышали ничего, потому что отец принцессы дал вам выпить сонного зелья. И в эту ночь та самая женщина к вам приходила, после того, как продала она принцессе серебряную курочку. И снова стонала она и плакала, а вы и не слышали ничего. Услышал я, как она плачет, жалко мне ее стало.

— Вот что, — отвечает принц. — Ты об этом помалкивай, а когда мне мои тесть снова нальет сонного зелья и принесет мне его вечером, ты будешь свечу нести и вот что сделаешь: урони подсвечник как бы невзначай. Погаснет свет, а я тем временем все зелье вылью и мой тесть ничего не узнает. И смотри, делай все, как я сказал, ведь наверняка придет сюда этой ночью птичница.

Сделал слуга все, как ему было велено, и уронил подсвечник, когда принцу сонного зелья принесли.

В тот самый день совсем уж было отчаялась птичница — не знала она, как же разбудить принца. Но решила она все-таки в последний раз судьбу попытать. Вышла она на птичий двор и вынула лист поющего лавра. Проходила мимо принцесса и услышала чудесную песню. Удивилась она пуще прежнего и спросила, за сколько продаст птичница этот лист. Ответила птичница, что не отдаст лист ноющего лавра меньше, чем за восемнадцать тысяч экю и за еще одну ночь в комнате принца.

— Ну ладно, — отвечает ей принцесса. — Я согласна. Куплю этот лист, сколько бы он ни стоил. — И заплатила птичнице столько, сколько та просила.

Хоть и было теперь у Мари много денег, но радости ей мало прибавилось: ведь не получила она того, что хотела.

Настала ночь, и снова принес отец принцессы своему зятю сонного зелья. А слуга сделал вид, что задремал, да и выронил подсвечник. Упала свеча на землю, погасла, а принц тем временем вылил сонное зелье, лег и сделал вид, что спит. А сам тем временем только и ждет, когда же дверь откроется и придет к нему птичница.

Вошла к нему в комнату Мари и снова причитать начала:

— Пришла я к тебе в последний раз. Зачем мне теперь плакать и рыдать, как я плакала первые две ночи, ведь все равно ты меня не услышишь. А ведь когда-то я тебя из беды выручила, а ведь я кровь с твоей рубашки смыла, с той самой, которая на тебе была, когда ты меня по лицу ударил. Ну что ж, пусть так и будет. Если ты от моих слов не просыпаешься, то вот, получай, может быть, это тебя разбудит! — и ударила его по лицу со всей силы.

— Вот теперь, — говорит, — мне не в чем тебя упрекнуть, отомстила я за себя.

Открыл принц глаза, посмотрел на свою жену и поцеловал ее. Позвал он тут же своего слугу и приказал ему принести птичнице хорошую одежду.

— Завтра, — сказал он Мари, — должна быть моя свадьба. Но не бойся, не женюсь я во второй раз. У меня только одна жена — ты. И только ты моей женой будешь.

На следующий день собралось на свадьбу народу видимо-невидимо. Все кто мог, пришли посмотреть на молодых перед тем, как они в церковь войдут — такой в той стране обычай был. Самые знатные князья королевства собрались там, и отец невесты там был. Радуются все, веселятся, и вдруг говорит жених:

— Хотел бы я спросить кое-что у моего тестя при свидетелях. Скажи мне, батюшка, чтобы ты на моем месте сделал? Все здесь знают, что был я одно время рабом. И был у меня красивый сундучок, а к нему — ключ. И так случилось, что потерял я ключ от сундука. Что же я сделал, когда домой вернулся? Заказал я новый ключ, и только собрался им сундук открыть, как старый ключ нашелся. Вот я и спрашиваю совета: как мне быть? Оставить новый ключ, а старый выбросить, или новый оставить, хоть я еще и не знаю, подходит он к замку или нет?

— Если ты еще новый ключ не испробовал, — отвечает отец невесты, — то лучше тебе взять старый и им сундук открывать.

— Благодарю за совет, — отвечает жених. — Не женился я еще на твоей дочери — значит, и есть она тот новый ключ.

Тут привели птичницу.

— А это, — говорит принц, — мой старый ключ. Она моя первая жена, и я с ней не расстанусь. А ты, батюшка, забирай свою дочь обратно. Есть у меня жена, с ней я и буду жить. Много ей пришлось выстрадать, пока она меня нашла. Не останутся ее страдания без награды.

Что ж тут поделаешь? Пришлось всем расходиться, как ни досадно им было. Уехала принцесса со своим отцом.

А Мари получила достойную награду за все свои горести — зажила она счастливо. Счастье свое она сама заслужила. Немного таких женщин в те времена на земле было, да и сейчас немного таких найдется. Снова стала она женой принца. Прожили они долгую жизнь и всю жизнь были счастливы. Было у них много детей, а внуков — еще больше, и выросли они красивыми и достойными людьми, на радость своим родителям.

Ну все, рассказал я вам сказку так, как сам ее слышал. А уж было так на самом деле или нет — как хотите, так и думайте.

Тело-без-Души

Жил-был на свете солдат, звали его Ивон, а родился он в местечке Плугулум.

Много лет прослужил Ивон в армии, и все солдатом оставался, хоть и не было храбрее него никого во всех четырех сторонах света. Пожаловался он как-то раз капитану: так, мол, и так, пора бы и повышение получить, а тот ему и говорит: подожди, послужи солдатом пока, со временем все образуется.

— Ну что ж, — говорит Ивон. — Если надо, то подожду. А скажите мне, господин капитан, почему вы так уверены, что повысят меня в звании?

— Лучше тебя нет у нас ни одного солдата. Поэтому надо тебе какое-то время солдатом остаться, чтобы другим хороший пример подать.

— Смеетесь вы надо мной, стало быть. Хотя и мне иногда кажется, что недолго мне солдатом оставаться.

Прошло с того времени восемь или девять дней, и решил Ивой бежать из армии и никогда больше туда не возвращаться. Убежал он из казармы и пошел по дороге, куда глаза глядят. Так шел он, шел, пока не настала ночь. Далеко успел уйти Ивон от того города, где его полк стоял. Вокруг только поля да луга, ни дома, ни постоялого двора, негде ему заночевать. Забрался Ивон в стог, чтобы ночью его грабители не потревожили. Проспал он там до полуночи, и вдруг проснулся от такого шума, будто все черти собрались на шабаш около его стога. Выглянул Ивон — никаких чертей. Сбежались на луг дикие звери и делят тушу павшего быка. Прислушался Ивой и слышит: громче всех лев кричит, о чем-то с муравьем спорит. А муравей жалит львиный хвост и говорит:

— И почему ты, вместо того, чтобы шум поднимать да из-за каждого кусочка спорить, не пойдешь да не разбудишь Ивона? Он же рядом, в стоге сена спит. У него меч есть, он быстренько нам тушу поровну и разделит.

— И то правда! — отвечает лев муравью. Пошел лев к Ивону и попросил его разделить тушу поровну между всеми зверями.

Не отказал Ивон. Пошел он к туше и видит — столпилось вокруг несметное множество разных зверей: львов, тигров, леопардов, волков, а с ними — муравьи и вороны.

— Ну что ж, — сказал Ивон и взялся за меч. — Дайте-ка мне подойти поближе, чтобы посмотреть, как можно разделить этого быка и при этом никого из вас не обидеть. Но если не понравится вам мое решение, то не сердитесь. Я ведь себе ничего не заберу.

Начал Ивон с головы. Отрубил он ее от тела своим мечом и отдал муравьям — пусть глодают. Потом отрубил задние ноги и отдал их львам. Отрубил передние ноги и отдал тиграм, бока отдал волкам, медведям, и другим зверям, а воронам достались внутренности. Никого Ивон не обидел, все довольны остались.

— Ну все, — говорит Ивон. — А теперь я спать пойду.

Только собрался он снова глаза закрыть, как снова шум поднялся. Снова кричит лев на муравья:

— Оставь меня в покое или скажи, что ты хочешь от меня.

— Что я хочу? — говорит муравей. — Мне-то ничего не надо. Вот только кажется мне, что неблагодарные мы звери, а ты особенно. Никто из нас Ивону даже «спасибо» не сказал, не говоря уж о том, чтобы чем-нибудь его наградить. А мне кажется, что надо бы нам что-нибудь дать ему в награду — хотя бы нашу силу. А то оказывается, что мы не лучше людей…

— Ладно, ладно — говорит лев. — Отцепись от меня! Если только это надо сделать, то сделаю, это не трудно.

Позвал он всех зверей и снова пошел к Ивону. Разбудил Ивона и говорит ему:

— Помог ты нам, добрый человек, разделил ты для нас тушу быка, да так, что никому из нас жаловаться не пришлось. Но и мы в долгу не останемся. Отплатим мы тебе за это подарком.

— Дарите, что хотите, — отвечает Ивон. — Мне все пригодится.

— Вот какой подарок ты от нас, львов, получишь. Пока жив будешь, сможешь ты во льва превращаться. Только скажи: «Стану львом!» и тут же превратишься во льва и будешь в шесть раз больше, в шесть раз сильнее, чем я.

А вслед за львом и другие звери сказали, что сможет теперь Ивон, если захочет, превратиться в тигра, леопарда, волка, медведя или лисицу, и будет при этом в шесть раз больше и в шесть раз сильнее, чем любой их этих зверей.

А после зверей вышел вперед король муравьев и сказал:

— Может быть, когда-нибудь тебе, Ивон, понадобится стать маленьким-маленьким. Так вот, если захочешь, то в любое время сможешь стать муравьем, и будешь в шесть раз меньше и проворнее любого из нас.

А потом настал черед воронов. И они сказали, что стоит только Ивону захотеть, и превратится он в ворона, да такого, что сможет летать в шесть раз быстрее, чем все птицы, какие только летают между небом и землей.

Обрадовался Ивон, — да на его месте любой, наверное, обрадовался бы. Думает он про себя: «Если все это правда, что звери говорят, то скоро я покажу всем, на что я способен.»

Проспал Ивон до утра, а когда солнце встало, проснулся он и говорит сам себе:

— Надо бы мне уходить отсюда. А заодно и посмотрю, правда ли то, о чем мне звери ночью говорили.

Смотрит — идут по дороге пять или шесть солдат, наверняка его ищут. Говорит Ивон:

— Стану-ка я львом и буду в шесть раз больше, и в шесть раз сильнее, чем самый огромный и сильный лев.

Только он эго сказал, как тут же стал львом. Подошел он к солдатам. А те как увидели его — тут же дали стрекача, только пятки засверкали. А Ивон дальше идет, посмеивается, зубы львиные скалит, да солдат пугает. Убежали солдаты подальше, а Ивон и говорит:

— Стану я вороном!

И точно, стал он вороном и полетел в город Нант, туда, где его полк стоял. Прилетел, опустился перед королевским дворцом.

— Стану я человеком! — сказал Ивон и тут же снова человеком стал. Пошел на постоялый двор, который напротив дворца был, и снял там комнату. А когда настал вечер, посмотрел Ивон в окошко на королевский дворец. Хотел он увидеть принцессу. Раньше Ивой часто ее видел и все время мечтал на ней жениться. А уж когда получил Ивон от зверей чудесный дар, так и вовсе решил, что кроме принцессы ему никто не подходит.

А надо сказать, что был Ивон хорош собой, складный да ладный парень. Когда приходилось ему на страже у дворца стоять, частенько заглядывалась на него молодая принцесса. Думал Ивон, что, может быть, и принцесса его любит. И правда, кому, кроме Бога, знать, что там, в сердце девушки, происходить может? Принцесса ведь тоже может влюбиться, как обыкновенная девушка.

— Если уж досталась мне такая сила, — думает Ивон, — может быть, удастся мне то, что я задумал.

А сам только и делает, что смотрит на окна дворца, ждет не дождется, когда в одном из них принцесса покажется. Вечером подошла принцесса к окну и открыла его. Обрадовался Ивон, когда ее увидел. Устала принцесса в окно смотреть, закрыла его и спать легла. А Ивон времени терять не стал.

— Стану вороном! — и тут же вороном стал.

Полетел к окну комнаты, где принцесса спала, и разбил стекло своим клювом. Влетел в комнату и говорит:

— Стану человеком! — и тотчас же снова человеком стал.

А принцесса заснуть еще не успела. Увидела она человека в своей комнате и закричала так, что но всему дворцу слышно было:

— Вор! Вор!

Тут же на ее крик прибежал король со свитой. Вошли они в комнату и никого кроме принцессы там не увидели. Ивон-то, как услышал крик, тут же в муравья превратился и в щелку забился.

— Что случилось, доченька? — спрашивает король.

— Только что, — отвечает принцесса, — был здесь человек. Он, наверное, где-нибудь спрятался.

Стали вора искать. Перерыли всю комнату снизу доверху, но сколько ни искали, никого не нашли. Говорит король дочери:

— Почудилось тебе это или во сне приснилось. Нет здесь никого, — и ушел вместе со всей своей свитой.

А Ивон вылез из щелочки и снова человеком сделался. Снова закричала принцесса.

— Не в своем уме моя дочь, — говорит король. Снова пришлось ему к дочери в спальню подниматься.

— Ищите хорошенько, а то, как только вы ушли, этот человек снова появился, — жалуется принцесса.

И снова стал король вора искать. Где только его не искали! И кровать передвигали, и перину перетряхивали, и под кровать заглядывали — нет никого! А Ивон сидит в щелочке и смеется.

— Сколько ни ищи, а все равно никого в комнате нет, — говорит король принцессе. — Видно рассудок твой помутился, доченька. Все! Теперь можешь кричать, сколько твоей душе угодно, а я не приду больше твои глупости слушать.

Рассердился король и ушел. А Ивон вылез из щелки и снова стал человеком. На этот раз не стала кричать принцесса. Посмотрела она на него внимательно и поняла, что ничего плохого он ей делать не собирается. Спросила она Ивона, зачем он к ней пробрался.

— Не бойся меня, — говорит Ивон. — Я тебе никакого зла не желаю. Может быть, ты помнишь меня, я тут, внизу, у дверей твоего отца в карауле стоял месяц назад. Ты еще на меня тогда смотрела и улыбалась.

— Помню, — отвечает принцесса.

— Пришел я к тебе чтобы сказать, что я люблю тебя уже давно и хочу на тебе жениться.

— Трудно будет это сделать, но я знаю, как можно все устроить, — говорит принцесса. Смотрит она на Ивона и видит, что парень он красивый и к тому же смелый. Решила она на хитрость пуститься.

— Недавно приезжал сюда один французский принц за меня свататься. Два дня здесь прожил, а потом вдруг заболел и умер. Очень он меня любил и оставил о себе на память свою одежду, все свои бумаги и много денег. Одежду его я тебе дам и тогда можешь приходить во дворец под любым именем. Наденешь красивую одежду, назовешься принцем и попросишь моей руки у отца. Думаю, что он тебе не откажет. Вот тебе еще два кошелька золота, чтобы ты мог поехать куда угодно, ни в чем не зная нужды.

Обрадовался Ивон, взял бумаги и одежду принца, взял деньги и отправился к себе. На следующий день купил он себе роскошную карету и приехал во дворец. Принял его король со всеми почестями, а когда сказал ему Ивон, зачем он приехал, то ответил король, что надо у принцессы спросить, согласна ли она замуж выходить, а сам он на свадьбу согласен.

Позвали принцессу. Она тут же согласилась выйти замуж за Ивона, и вскоре сыграли они свадьбу, такую славную, каких до сих пор в стране не было.

Через несколько дней поехал бретонский король на охоту и пригласил зятя поехать вместе с ним.

— Отчего ж не поехать? — согласился Ивон.

И поехали они втроем, вместе с молодой женой Ивона, в лес, где был у короля маленький охотничий домик. На следующий день встали они спозаранку и отправились на охоту, а принцесса в доме осталась. Сидит она у окна и смотрит, как охота идет. А Ивон так ее любил, что не мог надолго с ней разлучаться. Приходил он время от времени, чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Не об охоте он думал и не о дичи. Только и хотелось ему побыстрее охоту закончить и снова к принцессе вернуться.

И вот так вернулся он один раз к домику и видит — уносит принцессу но воздуху какой-то человек, с виду на птицу похожий. Закричал Ивон, позвал короля. Увидел и король, как какой то огромный человек его дочь уносит.

— Ну что ж, батюшка, — говорит Ивон. — Надо мне идти за этим вором, и пока я не поймаю его, не вернусь обратно.

Превратился Ивон во льва и побежал за вором, чтобы разорвать его в клочки, когда тот на землю опустится. Так бежал он, бежал, пока не оказался на берегу моря. Там превратился он в ворона, но как быстро он ни летел — ни одна птица за ним угнаться не могла! — так и не смог он догнать чудовище.

«Ну ничего, — думает Ивон, — мне бы только узнать, где он на землю сядет, а там-то я ему покажу почем фунт лиха.»

Долго он так летел, пока не увидел, что опустилось чудовище на огромную скалу на острове посредине моря. Тут же поднялась скала, как крышка, и исчезло под ней чудовище вместе с принцессой. Как ни спешил Ивон, не успел он проскочить под скалу вслед за чудовищем. Опустился он на остров и осмотрел скалу со всех сторон. Превратился он в муравья и стал тоньше волоска.

Но пришлось ему три раза обходить скалу и только на четвертый нашел он в ней маленькую дырочку. Залез он в эту дырочку и стал через скалу по трещинам протискиваться. Долго он так шел, не видя света белого. Но не думал о себе Ивон. О своей жене он думал. Прошел он через скалу и удивился — светло под ней и как красиво!

Видит — сидит его жена и расчесывает чудовищу волосы гребешком из слоновой кости. Подполз Ивон-муравей к своей жене. Влез к ней на ухо и говорит:

— Не прогоняй меня. Я Ивон, твой муж. Пришел я сюда, чтобы спасти тебя от этого страшилища. Спроси у него, как он смог тебя сюда принести. И будь с ним поласковее, чтобы узнать, в чем его сила.

Сделала принцесса вид, будто гладит чудовище, и спрашивает у него.

— Скажи, кто ты такой и как тебя называют?

— Я, — отвечает страшилище, — сын русалки и оборотня, а зовут меня Тело-без-Души.

— Что эго значит, — спрашивает принцесса.

— Тело, да вдруг — без Души? Как же ты живешь на свете?

— Помогает мне один дух, который дал мне силу и власть. Но вся моя сила — ничто по сравнению с той, которая у меня будет, если я отыщу свою душу.

— Так значит есть где-то у тебя душа?

— Есть, но у меня нет ее. А без нее я мало на что способен. Вот если бы была у меня душа, то перевернул бы я мир.

— Тяжело, значит, до твоей души добраться.

— Слишком тяжело! Много раз я пытался ее найти, но ни разу не смог до нее добраться. Потому я здесь, на острове, и поселился, ведь моя душа недалеко отсюда находится.

— А где же она? — спрашивает принцесса.

— Есть за девять лье отсюда одни большой остров. Там моя душа. Но ее охраняют так, что ни я не могу до нее добраться ни кто-нибудь другой.

А принцесса все гладит его по голове, да так нежно, что Тело само дальше рассказывает.

— Лежит моя душа в алом яйце, а то яйцо — в голубке, а голубка — в лисе, а лиса — в волке, а волк — в кабане, а кабан — в леопарде, леопард — в тигре, а тигр — во льве. А лев — в животе у людоеда. Кто он — зверь или человек — никто не знает. Тот людоед сильнее всех на земле и на небе. И никто его побороть не сможет. Но если найдется все-таки человек, который сможет победить людоеда, льва, тигра, леопарда, кабана, волка и лису, а потом и голубку, то придется мне уйти из этого мира. Как только будет убит хоть одни из этих зверей, убудет моя сила, как уходит сила вместе с кровью у человека, которому перерезали вены. А если я все это время буду тут оставаться, то не смогу даже эту скалу приподнять, когда дело до голубки дойдет. И останусь я тут умирать. Вот что такое моя душа.

«Хорошо, хорошо», — думает муравей, который все слышал и все запомнил. Говорит он принцессе:

— Теперь мне пора идти. Попробую освободить тебя из плена и покончить с этим проклятым Те-лом-без-Души. Жди меня. А пока — угождай этому чудовищу. Я с ним потом поговорю.

Сказал так муравей и обратно пополз. Выполз из скалы и тут же в ворона превратился. Полетел он к тому острову, про который Тело-без-Души говорило. Прилетел на остров, снова человеком стал. Спросил он у первого встречного, где живет людоед.

— Вон там, — ответил человек, — стоит замок. Только подойди к нему — а там уж к людоеду попадешь…

Пошел Ивон в замок и спросил, не найдется ли для него какой-нибудь работы. Отвели его к хозяину замка, а тот его спрашивает:

— А что ты делать умеешь?

— Все, — отвечает Ивон. — Даже коров пасти согласен.

— Э, — говорит хозяин. — В наших краях коров пасти — не такое уж легкое дело, ведь в лесу около пастбища живет людоед. Каждый день корову утаскивает, хорошо, если одну, а иногда и по две и по три пропадает.

— Ничего, — говорит Ивон. — Может быть, с сегодняшнего дня его больше здесь не будет.

— Ну если ты сможешь его побороть, — говорит хозяин, — то, значит, необычный ты человек.

— Завтра посмотрим, — отвечает Ивой.

На следующий день погнал он коров на пастбище, да загнал их так далеко, как только смог. А сам вернулся назад, к лесу, и смотрит, что будет. Прошло немного времени и увидел он людоеда, которой из лесу вышел.

— Ну что, — говорит сам себе Ивон, — сейчас мы с тобой силами померяемся, — и превратился во льва, который был в шесть раз больше и в шесть раз сильнее, чем обычный лев. Бросился он на людоеда. Стали они биться. Такой шум поднялся, что вся земля задрожала. Сбежались на шум слуги из замка, а когда увидели, что творится, испугались, закричали, что есть мочи, и обратно в замок убежали.

А лев с людоедом все дерутся, только кожа да мясо во все стороны летят. Земля под ними от крови покраснела, камни под их ногами гудят, и деревья вокруг с корнем из земли выворачиваются. По как ни пытался людоед разорвать льва своими стальными когтями, ничего у него не вышло. Попросил он у льва передышки.

— Что ж, — говорит ему Ивон, — передохни. Я тоже сил наберусь и раздавлю тебя, как муху.

— Если бы только мне сейчас съесть быка, да выпить его кровь, — говорит людоед, — то я тебя как зерно измолочу.

— Если есть хочешь, — отвечает лев, — то жуй свою кожу, которая на тебе клочками висит, а если нить хочешь, то зализывай свои раны и пей свою кровь. А что до меня — так мне хочется только одного — голову тебе свернуть. Отдыхай до завтра, если хочешь, больше тебе все равно отдохнуть не придется — не видать тебе завтрашнего заката.

И разошлись оба по домам. Погнал Ивон коров домой. Пересчитал их хозяин, увидел, что все на месте, и говорит:

— Да, таких, как ты, и вправду на свете немного. Рассказали мне слуги, что ты дрался с людоедом, да так, что людоед из сил выбился.

— Да, — отвечает Ивон, — весь день я с ним бился, а завтра я его убью. Я оставил его в живых только для того, чтобы понял он, что и ему на этом свете нашелся достойный противник. Пусть он завтра от этой мысли станет в два раза слабее, чем сегодня. Завтра я его доконаю, можете все приходить и смотреть, как я с ним расправлюсь.

Приказал хозяин замка принести пастуху всю самую лучшую еду и самое лучшее питье, какое только у него было. Поел Ивон и пошел спать. А на рассвете снова погнал он коров на пастбище. Отогнал он их подальше и вернулся к лесу. Видит — идет людоед.

— Ну что, — говорит ему Ивон, снова во льва превратившись, — отдохнул ты как следует? И снова ты будешь драться не на жизнь, а на смерть? Да только вот смерть тебя уже поджидает.

— Сейчас я тебе покажу, кого она поджидает, — отвечает людоед.

— Посмотрим, кто кому покажет. Нежели ты все свои раны зализал?

— Пусть я умру, но и ты помучаешься, — сказал людоед и оскалил свои огромные зубы.

А лев ждать не стал, взял горсть торфа и кинул людоеду в глаза, а сам за горло его схватил. Задыхается людоед, длинный язык высовывает. Разорвал лев ему горло, а потом распорол когтями его живот. А из живота на него другой лев выскочил!

Быстро Ивон того льва прикончил и вспорол ему живот. А оттуда тигр выпрыгнул. По сколько ни прыгал вокруг него тигр, убил и его Ивон. А из тигра леопард выскакивает, а из леопарда — кабан, а из кабана — волк, из волка — лиса, а из лисы — голубка вылетает, быстро, будто ветер. Обернулся Ивон вороном и бросился на нее камнем. Убил он голубку и достал из нее алое яйцо, то самое, которое было душой Тела-без-Души.

Тут же полетел Ивон на остров, превратился в человека, взял яйцо и пошел к хозяину замка, который видел, как Ивон с людоедом дрался. Дивился хозяин, как это удавалось Ивону превращаться по очереди во льва, в тигра, в леопарда, в кабана, в волка, в лисицу и в ворона. А еще больше дивился он, когда видел, как Ивон с другими зверями расправился. Лежали теперь эти звери, один подле другого с распоротыми животами.

— Молодец, Ивон, — говорит хозяин замка. — Должен ты у меня остаться.

— Не могу я оставаться здесь, — отвечает ему Ивон. — Пришел я сюда только для того, чтобы обратно уйти. Что мне надо было сделать, то я сделал. А вы теперь живите спокойно и не бойтесь ни людоеда, ни диких зверей. А мне надо спешить туда, где меня ждут.

Сказал так Ивон, обернулся вороном и прочь полетел. Скоро опустился он на остров, где жило Тело-без-Души, и снова превратился в человека.

А Тело-без-Души сидело на скале, и принцесса рядом с ним. Как ни старалось Тело-без-Души дышать глубже, не могло оно надышаться. Лежало оно на скале без движения. Подошел к нему Ивон с яйцом в руке.

— Отдай мне это яйцо, — просит Тело-без-Души, — а не то я убью тебя.

— Если нужно тебе это яйцо, так подойди и возьми его. Что ты дашь мне за то, что я нашел его и принес сюда?

— Только смерть, если только смогу тебя убить.

— Вот именно, если сможешь, — говорит Ивон. — Ты еле дышишь и еще убить меня хочешь. Ты хотя бы привстань! Если не сможешь отобрать у меня это яйцо, то я его разобью.

— Не надо, не надо, — закричало Тело-без-Души. Старается оно приподняться изо всех сил, а не может. Так и осталось лежать на скале.

— Ну что, — говорит Ивой. — Ждать мне некогда. Если ты не можешь ко мне подойти, то я к тебе подойду, уж больно вид у тебя жалкий.

Поднялся Ивон на скалу и подошел к Телу-без-Души.

— Отдам я тебе твою душу. Только рот открой.

Открыло рот Тело-без-Души, да еще глаза зачем-то широко раскрыло. Думает, что даст ему Ивон проглотить яйцо. Да не тут-то было! Разбил Ивон яйцо об лоб чудовища, и в тот же самый миг оно вскрикнуло, задрожало и дух испустило. Тут же раскололась скала со страшным шумом, и поглотила Тело.

А принцесса с Ивоном спустились со скалы. Обернулся Ивон вороном и понес жену прочь от этого места. Улетели они с острова, а когда летели, то услышали позади себя гром. Обернулись они и увидели, что вырываются языки пламени из глубины моря и сжигают остров.

А Тела-без-Души с тех пор никто на земле не видел и ничего о нем не слышал.

А Ивон с принцессой прилетели в Нант, во дворец короля. Обрадовался король, когда увидел снова свою дочь и своего зятя, ведь он давно уже их погибшими считал. Чтобы отпраздновать их приезд, устроили во дворце праздник.

А после праздника стали Ивон с женой жить потихоньку да полегоньку. И жили они счастливо. А когда умер старый король, стал Ивон королем вместо него. Встретился он однажды со своим бывшим капитаном и говорит ему:

— Правду вы мне когда-то сказали — пришло мое время, и стал я важным человеком. Когда говорили вы это, то не знали, что так оно и будет. Это только Бог знал. Только по его воле люди вверх поднимаются или вниз катятся.

Сказал так Ивон и наградил капитана кошельком золота, и обещал помогать ему, если надо будет.

Вот и вся история про Тело-без-Души.

Кристоф

Много легенд и песен сложено в Бретанн о городе Ис. Но кроме легенд и песен есть еще и сказки. А сказки разные бывают. В одной о короле Градлоне расскажут серьезно, а в другой возьмут, да и посмеются над ним и над его легкомысленной дочерью, как в сказке про Кристофа.

Неподалеку от маленького рыбачьего городка Дуарнене жила много веков назад одна старая вдова. И был у нее единственный сын, звали его Кристоф. Был он страшным лентяем. Чего только ни делала его мать, чтобы излечить его от лени, да все без толку. Не хотел Кристоф ни за какую работу браться. Люди говорили, что все это от того, что дураком он уродился. Иногда только собирал Кристоф хворост и приносил матери. Исполнилось ему уже шестнадцать лет, а он ни о какой работе и не думает. Только встанет с утра — и тут же на берег бежит с кривой палкой, чтобы этой палкой камешки в море бросать.

Однажды говорит ему мать:

— Если наберешь мне хвороста, то я тебе блинов испеку из муки, что дали мне добрые люди.

А Кристоф ей:

— Знаешь, матушка, а мне есть не хочется, — сказал так, взял свою палку и побежал на море.

Был отлив, и море отступало, а на песке оставались ямы, наполненные морской водой. Подошел Кристоф у одной такой яме. Стал он в воду камни кидать, петь, смеяться. Играл он так и нашел белый камешек.

— Здорово этот камешек будет по воде скользить! — сказал Кристоф и закинул его своей палкой. Заскользил камешек по воде: уж что-что, а в камешки играть Кристоф умел. Вдруг видит, выныривает из воды рыбка и плывет за его камешком.

— Погоди-ка, — говорит сам себе Кристоф. — Погоди! Матушка мне говорила, что блинов напечет, если я ей хвороста принесу. А что если нам не блинами сегодня пообедать, а тобой, рыбка?

Закатал Кристоф штаны, вошел в воду и стал ловить рыбку. А она из-под одного камня выскальзывает да под другой забивается. По Кристоф ее в покое не оставлял, палкой своей все камни перевернул до тех пор, пока рыбку не поймал.

— Ну что, рыбка, разве не говорил я. что все равно тебя поймаю?

— Да, так и есть, — отвечает ему рыбка. — Но лучше будет, если ты не станешь меня есть, а отпустишь в море. А за это дам я тебе все, что только пожелаешь. Любое желание твое исполню.

Удивился Кристоф, что рыба говорить умеет. Не стал он долго раздумывать, а бросил ее в воду и снова стал в камешки играть. Играл он так, играл, и проголодался. Вспомнил он, что мать ему про блины утром говорила, и что велела она ему хвороста собрать.

«А ведь если правда то, что мне рыбка сказала, — думает Кристоф. — То будет у моей матушки хворост.»

Побежал Кристоф в город Ис, что неподалеку был. Дело в том, что стоял в море возле города огромный дуб, который вырос, говорят, из морской пучины перед городом Ис много веков назад. Никто не мог тот дуб срубить. Говорили мудрые люди, что вырос тот дуб задолго до самого города, и что весь огромный город Ис на нем держится.

— По воле рыбки, — сказал Кристоф, — пусть выйдет этот дуб из моря!

Только успел он это проговорить, как увидел, что поднимается из моря ствол дерева вместе с нижними ветками, будто остов огромного корабля, и подплывает к берегу.

— Правду рыбка мне говорила! — радуется Кристоф. — Да, рыбы — не люди, обманывать не станут. Будут теперь у моей матушки дрова, а будут дрова — будут и блины.

Обошел Кристоф дерево кругом, подивился. Никогда он еще такого огромного дуба не видел. На ветках у него вместо листьев росли морские ракушки, и корни все тоже ракушками облеплены.

— Что ж, — говорит Кристоф. — Из моря-то он вышел, а ведь надо еще, чтобы он до нашего дома добрался. Отправь-ка, рыбка, это дерево домой. А я на нем, как на коне, поскачу. Пусть скачет подо мной дерево но всем улицам города Не, пусть прохожие рты разевают, да пусть сам король Градлон на меня полюбуется!

И очутился Кристоф верхом на дубе. Поскакал дуб в город. Едет Кристоф по улицам, а все на него смотрят и удивляются.

— Смотрите, — говорят. — Вон наш Кристоф на дубе едет! Что за чудо! Кристоф, Кристоф, погоди, дай посмотреть на тебя.

А Кристоф дальше едет и только смеется. Приехал он так ко дворцу короля Градлона. Услышал король шум под окнами и вышел вместе со своей дочерью Ахес взглянуть, что же такое происходит.

— Посмотри, батюшка, — говорит принцесса.

— Да это ж Кристоф на дереве скачет, никак в лошадки играет!

— Да, красавица, это я, — отвечает Кристоф.

— И не смейся надо мной, а не то — по воле рыбки! — будет у тебя ребенок.

Сказал так Кристоф и поехал домой. Подъехал он к дому, спрыгнул с дерева и побежал к матери, которая вышла ему навстречу.

— А вот и хворост, матушка! — говорит ей Кристоф. — Можешь блины печь.

— Если хворосту принес, так заноси его в дом.

— Да ты посмотри, матушка, сколько я его принес — целая вязанка около дома лежит.

Пошла мать за сыном и увидела огромный дуб, а был он в шесть раз выше их дома с соломенной крышей. Удивилась вдова:

— Да кто ж сюда такое дерево смог принести? Уж не ты ли?

— Я его принес матушка, — отвечает ей Кристоф, — а сейчас на дрова его порублю.

Как сказал Кристоф, так и было сделано. Не сам он дрова колол, конечно, все за него рыбка делала. Скоро выросла возле дома огромная поленница, и была она в три раза выше и шире, чем сам дом.

— Ну вот теперь, — говорит Кристоф, — будет у тебя, матушка, столько дров, сколько надо, хоть каждый день блины пеки.

Тут же напекла вдова блинов, и поели они вдвоем. А потом Кристоф снова на берег побежал с камешками играть. Забыл он совсем про свою рыбку, а ведь мог бы у нее попросить денег или еды для себя и для матери. Продолжал он жить, как раньше жил.

С тех пор прошло месяца четыре, и прокатился по стране слух, что дочь короля Градлона ждет ребенка. Только об этом и говорили в городе. Услышал об этом, наконец, и сам король Градлон. Только сначала не поверил он слухам.

— Никогда, — сказал он, — ни одни мужчина, кроме меня, не приближался к Ахес. Оберегал я мою дочь с самого ее рождения от опасных знакомств. Да и сама она послушная да умная и не станет меня расстраивать. Нет, нет, сплетни все это.

Но шло время, день за днем слишком тесной становилась одежда принцессы, а люди только об этом и судачили. Надоели эти сплетни королю, и пошел он сам проведать Ахес. Спросил он у дочери, что у нее нового.

— Да я и сама не знаю, батюшка, — отвечает принцесса, — что со мной приключилось. День ото дня я поправляюсь, а отчего — не пойму.

Очень любил свою дочь король Градлон, и не стал у нее ни о чем больше допытываться. Но и словам дочери он не поверил, а стал ждать, чем же дело кончится. «Не хочет она мне ничего говорить, — подумал он, — и не надо. Придет время, и все само откроется.»

И вот в положенное время родился у Ахес сын. Говорит король Градлон дочери:

— Ну вот, теперь-то не станешь ты оправдываться. Правы были люди. А сейчас скажи мне, кто же отец твоего сына.

— Да если бы я только знала, батюшка, то я бы все рассказала, не таясь. Да вот только я и сама не знаю, как это все со мной случилось, — говорит Ахсс, а сама слезами заливается.

Ничего не сказал Градлон и ушел. «Может быть, — думает он, — и в самом деле моя дочь мне правду говорит? Ведь ни один мужчина к ней в комнату не заходил. Но все-таки надо узнать, кто же отец моего внука.»

И послал король Градлон за одним старым-престарым друидом и приказал ему явиться ко двору как можно быстрее. А жил тот друид за четыре лье от города в большом лесу. Когда-то был он учителем Градлона, а потом ушел от людей и стал отшельником. Хоть и поклонялся он языческим богам, но, как говорят, не было на свете ничего, чего бы он не знал и о прошлом и о будущем. Пришел друид к Градлону, а тот ему и рассказал:

— Забеременела моя дочь и родила сына, а кто его отец — она и сама не знает. Сам я у нее спрашивал, но она говорит, что и не ведает, как с ней это приключилось. Но нельзя же оставлять ребенка без отца. Нужно узнать, кто он.

— Хорошо, — говорит старый друид, — Не бывает вещи без творца и ребенка без отца. Слушай меня, король: если хочешь узнать, кто отец твоего внука, то сделай вот что: подвесь свою корону на белой льняной нитке между двумя деревянными столбами на городской площади и заставь пройти под ней в первый день новолуния всех горожан до одного. И ни для кого не делай исключения. Легко ты узнаешь отца ребенка — это будет тот, кому корона упадет на голову. Сделай все точно так, как я сказал.

Сказал так друид и в лес вернулся. А Градлон приказал объявить всем жителям города Ис, что должны они тогда-то и тогда-то собраться на городской площади. Удивляются люди, спрашивают друг у друга: в чем дело?

А Кристоф, когда рассказала ему об этом мать, решил:

— Если всех зовут в город Ис, то и я туда пойду. Узнаю, чем там дело кончится.

И пошел Кристоф в город. Опоздал он немного и пришел, когда уже много народу под короной прошло. Но ни на одного еще корона не указала. Сначала прошли под ней вельможи короля, потом все горожане, а потом уже — крестьяне и беднота.

— Ну, — говорит Кристоф, — если все могут под ней пройти, то и я пойду.

И только подошел он к короне, как остановил его королевский стражник:

— А ты куда лезешь, дурень? Только тебя здесь и не хватало!

— Оставьте его, — говорит король. — Не хочу я, чтобы хоть кому-нибудь не дали пройти под короной.

Пошел Кристоф. И только он под короной оказался, как упала она прямо ему на голову. Удивились все:

— Ай да Кристоф! Кристоф, оказывается, отец ребенка Ахес!

А другие не верят:

— Не может быть, — говорят, — ведь этот дурачок с Ахес никогда и не говорил-то. Разве будет принцесса с дураком разговаривать? Такого и быть не может.

И король не верит. Решили попробовать еще раз. Снова привязали корону, чтобы еще раз прошел под ней Кристоф. Но стоило только ему под короной оказаться, как порвалась нитка, и снова упала корона на голову Кристофа.

— Теперь, — говорит народ, — все ясно. Этот человек — отец ребенка Ахес. Тут и сомневаться нечего.

Схватили Кристофа и повели к принцессе. Говорит король Градлон своей дочери:

— Нашел я отца твоего ребенка.

— Этот дурень и есть отец моего сына? — удивилась Ахес. — Знаю я этого человека, что правда то правда, но никогда не приходил он ко мне в дом. Да и вообще — ни один посторонний человек не заходил ко мне.

— Говори, что хочешь, — отвечает ей отец. — Но на него указала корона, и не одни раз, а целых два. Так что придется тебе, доченька, выходить за него замуж.

— Лучше умереть, чем за него замуж идти! — говорит принцесса.

— Умирать тебе или нет — это твое дело. А замуж за него ты все равно пойдешь, и чем скорее, тем лучше.

И вот сыграли свадьбу, и стал Кристоф мужем принцессы Ахес. А король Градлон задумал избавиться от глупого зятя, а заодно и от согрешившей дочери, и приказал он сделать большой деревянный сундук. А когда сделали сундук, приказал он посадить туда Кристофа, Ахес и их сына, и бросить сундук в море. Заплакала Ахес, а Кристоф вдруг вспомнил про маленькую рыбку и говорит жене:

— Не бойся, мы не погибнем в морских волнах. По воле рыбки, пусть вынесет волна этот сундук на какой-нибудь остров.

И тут же, в один миг, оказались они на острове.

— Рыбка, сделай так, чтобы проклятый этот сундук превратился в пепел! — говорит Кристоф.

И тут же будто растаял сундук. Вышли они трое из сундука. Дивится Ахес — что за чудеса творятся! Огляделись они, смотрят, а на острове пусто, никого и ничего не видать.

— Видно, придется нам здесь с голоду помирать, — говорит Ахес мужу.

— Не помрем, — отвечает ей Кристоф. — Не бойся! Еще до вечера будет у нас и кров, и стол, и все, что надо. По воле рыбки, пусть будет здесь такой красивый замок, какого нет у самого короля Градлона в городе Ис, а в замке пусть будет все, что надо, и к тому же пусть там будет много слуг, чтобы у Ахес ни в чем недостатка не было. А вокруг замка пусть сады цветут, да такие красивые, каких еще свет не видывал. А еще пусть перекинется мост отсюда в город Ис.

И тут же исполнилось его желание, не успел еще вечер настать.

Поела Ахес, попила и пошла спать. А Кристоф погулял по острову и тоже спать пошел.

Проснулся на следующее утро король Градлон, и тут же ему вельможи докладывают:

— Посмотрите в окно, Ваше Величество! За ночь вырос мост возле нашего дворца, да такой красивый — все диву даются. А по ту сторону моста, на острове, вырос чудесный замок. Солнце на нем играет, просто глаз не отвести.

Пошел Градлон посмотреть на остров. Увидел дворец и послал гонца — узнать, кто в том дворце живет. Пришел гонец на остров и видит — встречает его Кристоф со своей кривой палкой. Спрашивает гонец:

— Эго твой остров, что ли?

— А как же? — отвечает ему Кристоф. — Я правитель этого острова. И никто — ни ты, пн другой человек, не имеет права на мой остров без разрешения приходить.

— Я прибыл, — говорит гонец, — только для того, чтобы передать тебе приказ короля Градлона. Хочет король, чтобы ты пришел к нему в город Ис.

— Чтобы я пошел к королю Градлону?! Если очень нужно ему со мной поговорить, то пусть сам ко мне приходит. А я отсюда ни на шаг не сдвинусь. Иди и передай королю мои слова.

Вернулся гонец в город Ис, рассказал королю про все, что он на острове видел, и передал слова Кристофа.

— Как же так? — удивился король. — Этот дурень Кристоф стал хозяином острова и построил на нем такой прекрасный дворец? Что-то он зазнался не в меру. Надо бы его проучить как следует.

И приказал Градлон своим солдатам идти на остров, схватить Кристофа и привести к королю. А Кристоф их уже поджидал. Сел он у окна и, когда подошли к его дворцу солдаты, спросил:

— Ну что, братцы? Что там новенького в городе Ис?

— Новости вот какие, — отвечают ему. — Должен ты идти с нами, а не то мы тебя силой идти заставим.

— Ах, вот вы как! Ну, посмотрим, что у вас получится!

Только захотели солдаты схватить Кристофа, как он послал им навстречу своих солдат. Завязался бой, и все солдаты короля на месте полегли, кроме одного, который успел убежать в город Ис. Прибежал он к королю и рассказал ему все, как было. Рассердился король и приказал послать на остров тысячу солдат, чтобы доставили они ему Кристофа живым или мертвым.

А Кристоф снова их у окна поджидает.

— Рыбка, рыбка, — говорит он, — сделай так, чтобы у меня тоже появились солдаты и побили войско Градлоиа. Иадо бы старого короля образумить, а то совсем он из ума выжил. Посмотрим еще, кто из нас сильнее.

И тут же появились у Кристофа солдаты. Завязалась битва, и все солдаты короля головы сложили. Только один спасся и в город убежал.

— Ну что, — смеется Кристоф, — говорил я, что все по-моему выйдет.

А король Градлон, когда услышал, что перебито его войско, сказал:

— Не хочу я, чтобы какой-то дурень надо мной верх одержал. Пусть все солдаты, какие только есть в городе, пойдут и приведут мне Кристофа.

Поставили знатных вельмож во главе войска, и двинулось оно на остров. Увидел их Кристоф в окошко и говорит:

— Что ж, пусть и дуг. И с ними случится то же, что и с остальными. Что бы ни делал король, а придется ему самому ко мне идти.

И снова все солдаты Градлона были перебиты войском Кристофа. Только один солдат короля спасся и прибежал в город Ис. Рассказал он королю обо всем, что случилось, и передал королю, что не победить ему Кристофа, лучше самому на остров прийти и поговорить с ним.

— Ну что ж, — говорит король, — если надо, то пойду я к нему на остров.

И пришел король со свитой на остров. Смотрит на дворец, на сады, удивляется. А Кристоф ему навстречу выходит, на кривую палку опирается. Снял он шапку и говорит королю:

— Наконец-то ты сам ко мне пожаловал! И правильно сделал. Ты-то мне совсем не нужен, и идти в твой город я не собираюсь.

— А зачем же ты, скажи на милость всех моих людей перебил?

— Ничего плохого я твоим людям не желал. Сами они пришли и драку затеяли. Если бы они никого не трогали, то и с ними бы ничего не случилось. Не надо было ссору затевать. Я здесь хозяин, и никто больше. Никому я подчиняться не хочу. А вот если пришел ты свою дочь проведать, то можешь погулять с ней в саду или в лесу, а потом милости прошу с нами отобедать.

— А тебе найдется, чем нас накормить? — спрашивает король.

— А как же! И вас покормлю, и сам в обиде не останусь, — отвечает Кристоф.

— Ладно, — говорит король, — отобедаю у тебя вместе со всей моей свитой.

Отвел Кристоф своих гостей в замок и накрыли слуги такой стол, какой не у всякого короля накрывают. Вся посуда гам была золотая да серебряная, а на стол подавали девушки, все как на подбор красавицы, в белые платья одетые. Погулял Градлон в лесу, и снова в замок вернулся. Дивится король, и люди его дивятся — откуда такая красота и такое богатство? Спросил у своей дочери — откуда все это взялось у Кристофа?

— Да я и сама не знаю, батюшка, — отвечает дочь. — Все у Кристофа появляется, чего он только ни попросит: и ткани дорогие, и посуда золотая, и вино сладкое, и кушанья изысканные. Но ничего этого не покупал Кристоф. Все само к нему приходит, а как — не знаю.

— Как бы там ни было, — отвечает король. — А живете вы богато.

Сели король с принцессой за стол, посадил Кристоф Градлона рядом со своей матерью.

— Хоть и не королевского она рода, — говорит Кристоф, — а всего лишь вдова бедного рыбака, не стыдись рядом с ней сидеть. Не подобает, чтобы моя матушка и дальше продолжала милостыню просить, когда ее сын женат на дочери короля.

Хоть и милостив был король Градлон к сирым и убогим, но все-таки старался держаться от бедняков подальше. Но сказать ничего не посмел — побаивался он Кристофа. А Кристоф сел во главе стола, посадил Ахес по правую руку, а свою мать — но левую руку, а за ней — короля Градлона. Что ж, делать нечего, налег Градлон на еду, как и все остальные. Отобедали все, встали из-за стола, и говорит Кристоф королю:

— Если хочешь, то пойдем, прогуляемся по дворцу. Посмотришь, какой у меня замок. Все хорошо, да только большой он, ветер в нем так и гуляет. Видно, правду говорят, что лучше маленький дом, да складный, чем большой да пустой.

А замок у Кристофа и впрямь был не мал. Было в нем целых двадцать четыре комнаты, а в каждой комнате — по четыре окна. Выходили те окна на все четыре стороны света. А в комнатах чего только нет — золото, серебро, да шелка, по стенам картины красивые развешаны. Такого богатства и сам король никогда не видел. Ходит Градлон из комнаты в комнату, только рог от удивления раскрывает.

— Ну что, король, — смеется Кристоф, — у кого дом красивее — у тебя или у меня?

— У тебя, — отвечает Градлон. — Если только это и в самом деле твой замок.

— А чей же он еще-то? Мой и ничей больше. А ты думал, что утонул я в море вместе с твоей дочерью? Завидуй теперь, и пусть тебе это уроком будет.

Надоело королю Кристофа слушать, и решил он, что пора уже и домой отправляться.

— Что ж, иди, коль надумал, — говорит ему Кристоф, — никто тебя здесь силой не держит. Вернешься ты домой по той же дороге, по которой сюда пришел. Только вот я хочу тебе сказать: не хорошо воровать вещи в доме, где тебя накормили и напоили.

— А кто ж тебя обворовал? — спросил король, а сам от гнева так и задрожал.

— Я-то, как раз этого и не знаю, а хотел бы узнать.

— Стало быть, надо найти вора. А что у тебя пропало, Кристоф?

— Исчез куда-то со стола мой самый красивый кубок из тех, что у меня есть. Сделан он из одного огромного драгоценного камня. Только что я видел, как ты из пего пил. Надо бы узнать, кто его с собой прихватил.

И приказал Градлон всей своей свите выворачивать карманы. Но сколько ни искали, ни у кого не нашли пропавшего кубка.

— Но ведь кто-то все-таки украл его, — говорит Кристоф королю. — Но смотри-ка ты теперь, нет ли его в твоих карманах.

— Что это за шутки? — возмутился король. — Не брал я у тебя ничего! И ты, дурень, еще смеешь меня вором называть?

— Вором я тебя не называл. Но ведь уже всех здесь мы обыскали. Почему бы и тебя не обыскать.

Согласился король. Сунул он руки в карманы и — Вот тебе и раз! — в левом кармане нащупал тот самый кубок.

— Ну что, — смеется Кристоф. — Скажешь теперь, что зря я тебя вором называл?

— Все по-твоему вышло, — отвечает король. — Но только не клал я твой кубок в карман, кто-то другой это сделал.

— Зря оправдываешься, — говорит ему Кристоф. — Кто тебе поверит, если я сам правду не расскажу? Не солгал ты, не ты кубок в карман положил, а сам он там оказался. Точно так же, как оказался сын в чреве твоей дочери — сам по себе, без посторонней помощи.

Слушает король Кристофа, а понять его не может, как ни старается. Но когда пришел Градлон в себя, и понял, наконец, в чем дело, то обрадовался и сказал:

— А ведь на самом деле оказался ты, Кристоф, умнее, чем все мы. Если хочешь, то приходи жить в город Ис с женой и сыном. Сделаю я тебя моим наследником.

— Не пойду, — отвечает Кристоф. — Я лучше здесь останусь. Недолго вашему городу Ис жить осталось, ведь выдернул я с корнем тот дуб, который весь город от морского прилива защищает. Как только начнет снова море наступать, ничто на его пути не станет, и исчезнет ваш город под его волнами. И не забудь мои слова, ведь скоро уже наступит большой прилив и весь твой город погибнет.

Так и случилось. Сбылось то, что Кристоф королю сказал. И если бы не спас Градлона быстрый конь, погиб бы и он в морских волнах, как и все жители города Ис. А про Кристофа никто больше ничего не слышал. И не знает никто, что стало с ним, с его женой и с сыном.

Зять короля

Жил-был на свете принц Юэн, которого звали еще Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господин Голодранец. Исполнилось ему двадцать лет и отправил его отец путешествовать. А отец его был королем острова Кап-Сизун и приходился внучатым племянником самому славному королю Градлону.

Целый год скитался Юэн но белому свету, ума набирался, пока не прибыл во владения своего крестного, короля по имени Тюди, который правил городом Поит аи Абад и всей страной бигуденцев[14].

Уже заходило солнце, когда молодой принц со своей свитой въехал в город Кербютюн, где жил его крестный. Надо сказать, что в пыльном кошельке принца денег было мало: не дал ему отец в дорогу почти ничего. Да и свита у принца была далеко не блестящая. Судите сами.

Впереди вышагивали, позвякивая колокольчиками, два осла, некрасивые, слабые да усталые. На одном из них ехал барабанщик, а на другом — трубач. За ними ехали два всадника на худых и костлявых лошадях. У каждого из них был за поясом огромный меч, который волочился по земле, а на голове — шлем, такой что все прохожие, увидев этих всадников, в страже разбегались. А за ними гордо шагал верблюд, огромный и сильный. Никто уже не помнит, как он попал в Бретань из африканских пустынь. Шагал он без устали, хотя между двух своих горбов вез он самого принца Юэна, на шее у верблюда ехал учитель принца, монах Всезнайка, а на крупе пристроился его толстый слуга по имени Самогонка. Замыкал процессию пеший слуга с поклажей, он же и лекарь, и цирюльник, и повар и лакей. И не надо забывать про четырех овчарок, которые бежали сзади.

Так прибыл Юэн, прозванный также Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревин, Господин Голодранец, во владения своего крестного, Правителя Тюди, короля бигуденцев.

Как только приехали они в порт, весь город наполнился эхом от лая собак, от звона колокольчиков, от скрежета мечей, которые волочились по мостовой. Услышали этот шум две дочери короля — Бравентез и Гвенниг и подбежали к окну. Обе они были молодые и красивые, вот только младшая сестра, Гвенниг, должна была все время слушаться старшую, которую с детства баловали и приучили везде наводить свой порядок.

Увидели принцессы, как опускается верблюд на колени, как спускается с него принц, и помогает слезть на землю толстому слуге по имени Самогонка, который бывал пьян всего лишь семь дней в неделю.

— Какой добрый принц! — сказала младшая принцесса.

— Добрый, конечно, — ответила старшая, — да только не хозяин должен помогать слуге, а наоборот! Сдается мне, что не знает этот принц, как ему себя вести полагается. А потом — посмотри только на их ослов — уроды и все тут!

— А по-моему, — возразила младшая сестра, — лучше иметь некрасивого осла, да живого, чем двух прекрасных, но дохлых скакунов.

Тем временем монах Всезнайка прочел молитву, приличествующую прибытию в страну крестного его ученика, а четыре верных пса подвывали ему в топ.

Король, Правитель Тюди, радушно принял своего крестника и напоил его лучшим сидром, который особенно понравился слуге но имени Самогонка.

«Все может быть, — думал король, — повезет, так станет крестник моим зятем. Что уж душой кривить, старею я понемножку, и надо бы мне уже пристраивать дочерей, ведь не оставила мне покойница-жена ни одного сына. Хорошо бы мне на внуков моих посмотреть… Ну что ж, крестничек, посмотрим.»

А надо сказать, что был в той стране старый обычай: если у короля нет ни одного сына, то не отдавал он замуж дочерей до того, как будущий зять не справится с тремя заданиями и не покажет свой ум, смелость и находчивость, без которых управлять государством никак нельзя.

По правде говоря, давно уже хотелось старшей дочери короля замуж выйти. Но не приглянулся ей молодой принц Юэн, он же Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господни Голодранец. Богатством он, конечно не мог похвастаться, но происходил из очень знатного рода. Знала это старшая принцесса и все равно ей Юэн не понравился — может быть, из-за того, что ослы у него были старые, да некрасивые.

Наутро позвал король Юэна и говорит ему:

— Что ж, мой крестник, сдается мне, что ты человек умный и рассудительный. Но знать-то я это знаю, да надо бы тебе доказать это всем нам.

— Это как? — удивился Юэн.

— Ничего сложного делать тебе не придется, — уверил его король, — придумал я кое-что для тебя.

— Что nu скажете, я все сделаю.

— Дело вот в чем: вчера, когда подъезжал ты к городу и ехал лесом, увидел ты, наверное, одно дерево. Поди, крестничек, найди то дерево, сруби да привези его мне.

— Ну это дело нехитрое. Смешно даже, что вы меня о таком пустяке просите. Скажите только, какое дерево я должен срубить?

— А вот об этом, — говорит король, — ты сам должен догадаться. Выбери то дерево, какое мне нравится. Если хочешь, возьми с собой угольщиков, они тебе помогут дерево свалить. Но помни: не должен ты советоваться ни с кем, кроме себя самого.

— Господи помилуй! Да вы б еще меня попросили звезду с неба сиять! Хотя бы скажите, какой породы то дерево.

— Подожди, крестник. Все я тебе объясню. Принц создан для того, чтобы править народом, а значит должен он уметь угадывать желания тех, кем он правит. Должен он видеть то, что скрыто от глаз. Вот что у нас с тобой за ремесло. Должен ты этому ремеслу научиться. Ну, давай, отправляйся за деревом.

Опечалился бедный принц, маркиз, виконт — как там дальше — вы лучше меня помните! А еще говорят некоторые, что хорошо быть знатным господином… Надо было исполнять приказ бигуденского короля. Только вот как? Вот в чем загвоздка. Долго Юэн голову ломал.

А посреди леса дюжина угольщиков с закопченными лицами и ждали его приказа. Готовы они были срубить любое дерево, на которое принц им укажет. А Юэн все говорит нм:

— Подождите еще немножко. Совсем чуть-чуть осталось, я только подумаю и решу, за какое дерево надо браться, — скажет так, и еще больше задумается, но сколько ни думает он, а толку никакого. И тут и там — одни деревья, деревья да деревья. Ветками они переплетаются, небо закрывают, холодно под ними и тихо, как в церкви, только листья на ветру шелестят, да белки по веткам прыгают, друг за дружкой гоняются. Неуютно стало Юэну.

И почему он не взял с собой своего учителя, монаха Всезнайку, или, на худой конец, толстого слугу но имени Самогонка? Глядит Юэн вокруг и думает: «Да тут не одно дерево надо бы срубить, а десять, нет, сто, нет тысячу, нет, десять тысяч! Уж очень этот лес густой. Но приказал мне король срубить одно-единственное дерево. Но какое? Раскидистый дуб или нежную березку? Высокий бук или заскорузлый вяз? Или сосну с зелеными иголочками? Да, крестный, задали вы мне задачу!»

Вернулся Юэн к угольщикам, коротавшим время за разговорами, сидя под огромным дубом без коры и без веток, в который когда-то давно ударила молния.

— Устало, небось, это дерево стоять, — говорит сам себе Юэн. — Его бы срубить пора, да только вряд ли приглянется оно королю.

Чем больше думал принц, тем больше сомневался. И вдруг услышал он веселый девичий смех где-то неподалеку, смотрит — а это принцесса Бравентез но лесу прогуливается, а с ней придворные дамы и кавалеры.

— Что, принц, — смеется она, — не надумал ты еще какое дерево рубить? Так и останешься в лесу, пока сам корми не пустишь? Приказал бы обед сюда тебе принести! Выбирай дерево, да поскорее!

И убежала принцесса со свитой, смеясь. Остался Юэн один. Снова он задумался, да услышал песню соловья, а сидел тот соловей высоко на ветке самого красивого дерева.

— Понял я твою подсказку, соловушка, — говорит Юэн, — знаю я теперь, какое дерево рубить и королю везти. Так и сделаю, как ты мне советуешь.

И, не теряя больше времени, побежал Юэн к угольщикам, принялись угольщики за работу. Прошло немного времени, и срубили они дерево, да что там срубили — с корнем вытащили, уж очень боялся Юэн, что не угодит он королю, если дерево покалечит.

Солнце уже пряталось за холмы, когда возвратился Юэн во дворец. Протрубила стража у ворот, и выбежали во двор и король, и обе его дочери, и учитель Всезнайка, и слуга но имени Самогонка, и вельможи, и даже все-все слуги.

— Ваше величество, — говорит Юэн, — налейте угольщикам но глотку сидра, уж очень они устали — у них рубашки от нота к спине прилипли. По не зря они старались, вот, смотрите, привез я дерево достойное вас.

Сказал он это и въехали во двор телеги, а в них — дерево.

— Господи, боже мой! — удивились все. — Что ж это за дерево такое?

Десять телег были привязаны одна к другой, кони еле их тащили. Такое громадное дерево привез королю Юэн.

Сразу узнал то дерево король, как только издали на него взглянул.

— Тысячу громов и молний! — воскликнул он.

— Лучше бы я стал последним бродягой в стране бигуденской, чем крестным такого олуха! Да знаешь ли ты, принц, что за дерево ты приказал из земли вытащить? Знаешь ты, что за дерево ты погубил? Знаешь ты, что дерево это росло когда-то в городе Ис, в прекрасном городе наших предков? Безмозглый ты простофиля! Сам святой Гвеноле посадил его в моем лесу. И как ты мог поднять руку на такое красивое священное дерево, которое охраняло нашу страну от зла? Хотел бы я за это душу из тебя вытрясти!

— Не горячись так, батюшка, — сказала младшая принцесса, которая пожалела Юэна. — Ведь ты сказал ему, чтобы он сам выбирал дерево.

А принц не знал, куда деваться от стыда, готов он был хоть сквозь землю провалиться. Но не так-то просто было охладить гнев короля. На помощь принцу пришел монах Самогонка:

— Ваше Величество, — сказал он, вытаращив на короля глаза. — Так ведь срубить дерево — это не человека убить.

И монах Всезнайка попытался спасти своего ученика красивой речью:

— Тяжко слышать ваши упреки, о король. А разве не слыхали вы, что нужно измерять деяния согласно приложенному старанию. И, если человек желает сделать доброе дело, разве стоит его так поносить?

— Все это верно, — отвечал король. — Но одних добрых намерений недостаточно, добро надо уметь еще и делать. Совсем не трудно было моему крестнику угадать, какое именно дерево хотел я срубить. Есть там одно, старое да трухлявое, в которое молния когда-то ударила. Когда-то оно было королем моего леса, но сейчас, увы, прошло его время. Того и гляди, упадет это дерево. И казалось мне всегда, что смеется надо мной это дерево и говорит: «Смотри, король, раньше было я высоким и сильным, а теперь ни на что я не гожусь. Когда-нибудь и с тобой то же будет.» Вот что за дерево надо было срубить.

— А что же, батюшка, будет с твоим крестником? — спрашивает младшая дочь у отца.

— С моим крестником? — отвечает король. — А что с ним поделаешь? Придется задать ему остальные два задания и посмотрим, до каких пределов может простираться его глупость. Может быть, сегодняшний день его кое-чему научит.

Позвал король Юэна и говорит ему:

— Послушай, крестник, завтра отправишься ты гулять в окрестностях моего дворца и принесешь мне букет цветов, но только один, понял? И только на этот раз сделай все, как надо.

— Сделаю все, как надо, — ответил Юэн.

Настало утро, солнце осветило мир, зажурчали ручьи, потянулись к солнцу цветы. Запестрел королевский сад всеми цветами радуги — глаз не оторвать. И сколько цветов вокруг! Тут и боярышник, и сирень, и лилии, и розы — не сад, а огромный прекрасный букет! Но нельзя же Юэну все цветы с собой унести!

Задумался Юэн. Что же ему на этот раз выбрать? Может быть, сорвать розу, прекрасную, как юная дева?

«Если бы вчера меня за букетом послали, — думает принц, — то я бы долго думать не стал, сразу бы ее сорвал. По вчерашний день научил меня уму-разуму.» Огляделся Юэн и увидел среди прекрасных цветов буйные заросли чертополоха. «Вот и то, что мне надо, что портит весь сад своим видом. Растет этот чертополох среди садовых цветов, как нищий в грязных лохмотьях среди вельмож короля, как дьявол среди ангелов господних. Отнесу-ка я королю букет чертополоха, он мне и простит мою вчерашнюю промашку.»

На этот раз король только рассмеялся.

— Ну и учудил ты снова, крестничек! Вчера загубил дерево, а сегодня принес мне чудо-букет — ни красоты, пи запаха! И при этом ты смог пройти мимо прекрасной розы, между лепестков которой спрятан драгоценный камень, и принес во дворец чертополох, который разве что твоим ослам на обед сгодится. Ладно, осталось еще одно задание, может быть, его-то ты сможешь выполнить.

— А что за задание? — спрашивает Юэн.

— Ничего особенного, пустяк, да и только.

— Что же я должен сделать?

— Принести яйцо.

— Яйцо? Смеетесь вы надо мной, что ли?

— Ну, крестничек, не привередничай. Не так уж и трудно найти такую вещь. Что ты удивляешься? Я же не прошу тебя Луну с неба снять.

— Скажите мне только, что за яйцо я найти должен?

— Обыкновенное яйцо, из тех которые несут птицы. А вот что за птица снесла то яйцо, которое мне нужно, ты сам догадайся. Если тебе собственного ума не достаточно, то можешь спрашивать советы у других. Больше того, даю тебе сроку семь дней и семь ночей — за это время, я думаю, ты сможешь выполнить мое задание.

«Да, — думает Юэн, — как я ни старался, ничем королю не могу угодить. И зачем мне теперь мучиться и угадывать, что он хочет от меня? Не стану я голову ломать, пойду на ферму и возьму свежее яйцо из-под курицы.»

И отправился принц на ферму. Зашел он в курятник, разогнал кур, взял яйцо большой черной курицы и положил в коробочку. Но тут, откуда ни возьмись, появился его слуга по имени Самогонка.

— Что с вами, принц? — удивился слуга. — Все ли с вами в порядке? Как же вы осмелитесь преподнести славному королю бигуденцев обыкновенное куриное яйцо? Разве курица — благородная птица? Только и умеет она, что кудахтать, да в навозе рыться, даже и летать-то толком не может. Нет! Надо нам пойти на гору Хом, взобраться на самый верх и найти там орлиные гнезда. Орлы — вот достойные короля птицы!

— Правду ты говоришь, — согласился принц.

— Избавил ты меня от сомнений. Завтра утром пойдем с тобой на гору Хом.

Но назавтра уже все в замке знали, что принц Юэн собирается идти на гору Хом. А все дело в том, что Самогонка накануне выпил лишнего и рассказал всем и каждому, куда и зачем они с принцем идти собираются. И все кому не лень, стали давать принцу советы.

— Только не надо больше делать глупостей, — говорили один. — А то, что вы сделать собираетесь, это и есть большая глупость.

— А разве достойные птицы орлы? — сомневались другие, — говорят, что они трусливы. Лучше принести королю соловьиное яйцо. Уж соловей-то точно ему понравится — у кого не трепетало сердце от песни этой птицы?

— Лучше принести королю яйцо белого лебедя, — советовали третьи.

А один человек — тот уж явно не в своем уме был! — сказал, что королю надо принести… петушиное яйцо! Да уж, чего только не довелось бедному принцу послушать…

— Я выберу то, что мне сердце подскажет, — отвечал нм Юэн. — Когда все советы как следует обдумаю. А пока — большое спасибо за помощь.

А время шло. Вот уж остался только один вечер, завтра к королю уже идти надо, а его крестник так и не знает, что ему делать. И вот, наконец, пришел его проведать учитель Всезнайка.

— Больно смотреть, как ты мучаешься, мой мальчик! Пришел я тебя из беды выручить. Сдается мне, что опять решил король над тобой посмеяться, а потому надо нам перехитрить его. Давай принесем ему яйцо, которое не снесла ни одна птица.

— А чье же это яйцо будет? — удивился Юэн.

— Может быть, змеиное?

— Нет, не угадал. Приказал я поварам котлы на огонь ставить и готовить огромный пирог в форме яйца и положить вовнутрь всяких сладостей, а снаружи покрыть его глазурью. Король любит сладкое и ему наверняка понравится такое яйцо, которое «снесли» на кухне.

— Господин Всезнайка! — обрадовался принц.

— Никогда и ни у кого на свете не было такого мудрого учителя. Наконец-то я могу успокоиться. Пойдемте, посмотрим, что там повара приготовили.

И вот на следующее утро, собрались в огромном зале дворца король, со всеми придворными дамами и кавалерами, обе принцессы — Бравентез и Гвенниг, и все ждут, когда придет Юэн и принесет яйцо. Дверь открылась, трубы затрубили, и вошел в зал принц Юэн, которого также называли Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни или Господин Голодранец. Подошел он к королю и преклонил перед ним колено. А вслед за принцем вошел в зал толстый слуга по имени Самогонка. На огромном подносе он торжественно внес огромное яйцо, каких еще никто никогда не видел.

Не успел Юэн еще и слова сказать, как начал король на него браниться:

— Ну что за дурачина ты, в самом деле! Да за кого ты меня принимаешь? Я же просил принести мне яйцо. А ты что такое сделал, сколько теста на этот пирог ушло! Хороший король, между прочим, не должен быть растратчиком.

— Но я слушался добрых советов… — бормочет Юэн.

А учитель Всезнайка между тем помалкивает.

— Советов послушался, — говорит король. — Тем хуже для тебя! Ты ведь знаешь, что есть у меня привычка выпивать каждое утро свежее яйцо. Так почему ты не принес мне свежее яйцо из курятника?

— Но ведь я, крестный, не забыл об этом и принес тебе яйцо из курятника, вот оно!

Вспомнил Юэн о том, что еще несколько дней назад положил он в коробочку яйцо черной курицы, я коробочку — себе в карман. «Оно, конечно, не очень свежее, — подумал принц, — но авось выпьет его мой крестный и не отравится.» Вынул он яйцо из коробочки и отдал королю.

— Ну, — говорит король, — ты, оказывается не такой уж тугодум, как мне казалось.

Взял король яйцо и разбил его. Но пить не решился.

— Да как ты смел принести мне насиженное яйцо, которое уже, наверное, не один год в курятнике пролежало!

— Не разглядел я! — взмолился принц, — столько яиц там, в курятнике, было!

… Долго-долго отчитывал король своего крестника:

— Не на всякий звон, говорил он, надо откликаться. Не всякий совет хорош. Слушай лучше голос своей совести, она лучше любого советчика тебе подскажет, что и как надо делать.

— Согласен я с тобой, крестный, — говорил Юэн. — Ты, конечно, прав.

А когда иссяк гнев короля, сказала старшая принцесса младшей:

— По-моему, недостает этому принцу ума, но ведь и зла он никому не желает. И как его легко за нос водить. Вот повезет той, на ком он женится! Я бы, например, сумела с ним управиться.

Три дня прошло. Надоело Юэну, что король над ним то и дело насмехается, и решил принц уехать. А его учитель Всезнайка тем временем прогуливался по аллее и отчитывал слугу по имени Самогонка за то, что тот слишком часто прикладывается к бутылке.

— Между прочим, — возражал слуга, — пить сидр совсем не вредно. Наоборот, говорят, что он от подагры помогает.

Хотел было Всезнайка ему возразить, да не успел: на дорожке показался Юэн.

— Ты, слуга, — сказал он, — созывай всю мою челядь и скажи им, пусть собирают в дорогу верблюда, ослов и собак, а ты, учитель, приготовь прощальную речь. Уже после обеда двинемся мы в дорогу.

— Будет сделано! — в один голос ответили слуга и учитель.

А за обедом спросил король Юэна:

— Да как же так, крестничек? Слышал я, что как раз тогда, когда я собрался задать тебе последнюю задачу, чтобы ты смог на этот раз с ней справиться, ты уезжать собрался? Чего ты ищешь? Или не хочется тебе стать после меня королем?

— Кажется мне, — отвечает ему принц, — что слишком сложны для меня твои задания. Сколько ни старался я вам угодить — пока что ничего не вышло.

— Правитель не должен быть слишком скромным, — отрезал король. — Скромность к лицу простолюдину, а не принцу, который собирается выполнить мое четвертое задание.

— А что это за задание?

— Ты должен выбрать… невесту.

— Невесту?

— Да-да, и привести ее ко мне. Обыщи все мое королевство, смотри, слушай, выбирай. Можешь искать ее в городах и селах, в замках и бедных домах, а если хочешь, то не ходи никуда и ищи ее в моем дворце.

— Даже в вашем дворце?

— Где хочешь! — говорит король, а сам смеется. — И не важно, что у нее будет за имя, из какого она будет рода и какого достатка. Можешь выбрать самую красивую и самую богатую. Ты должен подарить ей вот этот платок в знак того, что хочешь взять ее в жены. Выбор жены — дело серьезное, так что можешь спрашивать совета у кого угодно. На этот раз, я думаю, ты не попадешь впросак.

Засмеялся король и подмигнул монаху Всезнайке:

— Скоро справим свадьбу, да какую!

Хоть и был принц еще очень молод, но от женитьбы отказываться не стал. Улыбаются ему все девушки в городе, а он рад-радешенек. Но никому он заветный платок не отдал. Всякий раз говорил Юэн:

— Время еще есть!

Напрасно спрашивала его младшая дочь короля, нашел ли Юэн себе невесту. Принц только смеялся и отвечал:

— Торопиться мне некуда.

И напрасно расхваливали на все лады младшую дочь короля монах Всезнайка и толстый слуга Самогонка.

— Тем лучше для нее, если она такая хорошая, — только и ответил Юэн и спать отправился.

А на следующее утро встал принц рано-рано на заре и отправился в лес погулять. «Все равно, думает, все во дворце спят еще.»

Гуляет Юэн, слушает птиц, долетает до него песня пастуха:

Гуляет принц, песню слушает, и вдруг блеснула на горизонте молния и загремел гром. Полил дождь как из ведра.

— Пора бы возвращаться во дворец, — говорит сам себе Юли, — да только далеко я забрел.

И верно, как ни бежал Юэн, а вернулся во дворец весь промокший, сухой нитки на нем не было. Проснулись все во дворце от грома, увидели Юэна, мокрого с ног до головы, и удивились. Попытался Юэн согреться в теплой постели — да поздно уже было. Заболел он и целую неделю был у него такой сильный жар, что еле-еле смог он выжить. А на восьмой день пришел к нему врач и сказал, что заболел Юэн не обыкновенной простудой, а какой-то страшной болезнью, что хуже чумы. Опечалились все — видно, не долго осталось жить молодому принцу. Старшая принцесса, тут же сказала, что к комнате Юэна она и близко подходить не станет, да и сам король, и даже учитель Юэна Всезнайка, и его верный слуга но имени Самогонка решили уйти от греха подальше.

Ушли все, а учитель Всезнайка, который больше всех боялся заразных болезней, читал на ходу молитву:

А Юэн тем временем проснулся, и захотелось ему пить. И вдруг видит он — подходит к нему младшая принцесса и подает стакан воды.

— А ты здесь осталась, Гвенниг? — удивился принц. — А я-то думал, что все ушли и меня одного оставили. Почему же ты со всеми не ушла?

— Почему? Да потому! — смеется Гвенниг. — Потому что надо тебе выздоравливать и исполнять последнее задание.

— А кого же я в жены возьму? Может быть, тебя?

— А почему меня?

— А разве ты не поможешь мне справиться с четвертым заданием?

— Да что ты так боишься этих заданий? Неужели ты не видишь, что мой батюшка только и мечтает о том, чтобы ты стал его зятем. И задал он тебе те три задачи только потому, что такой в нашей стране обычай.

— Да? Ты думаешь, что король согласится сделать меня своим зятем?

— Да. Моя старшая сестра была бы не прочь выйти замуж…

— Хм! Причем тут твоя старшая сестра? Люблю-то я тебя!

Так обрадовалась принцесса, что заплакала, а Юэн вытек ей слезы платком короля.

Прошло какое-то время, и выздоровел Юэн.

— Ну что ж, крестник, — говорит ему король, — если ты совсем уже здоров, то надо бы тебе подумать о женитьбе.

— А я уже подумал, — отвечает Юэн.

Покраснела старшая принцесса.

— Было сказано мне, — продолжал Юэн не торопясь, — что могу я выбирать из всех девушек города ту, которая мне по сердцу придется. Ни чьих советов я не слушал, кроме голоса своего сердца. И вот, прошу я у вас, крестный, руки одной из ваших дочерей.

— Я согласен! — отвечает король. — Женись на моей дочери.

— Благодарю!

Взял Юэн младшую дочь короля за руку и подвел ее к отцу.

Старшая дочь чуть в обморок не упала от удивления, но сдержалась и не показала вида, что сердится.

— Совет вам, да любовь, — сказал король. — Но почему ты выбрал младшую дочь, а не старшую?

— Потому что ее люблю я и никого другого. Не справился я с вашими заданиями, крестный, и всем стало ясно, что не гожусь я в правители. Воевать я не люблю, народом управлять не умею, не люблю я непокорных наказывать. Не люблю я, когда другим людям свою волю навязывают. Больше всего я люблю свободу — и, конечно, принцессу Гвенниг.

Приумолкли придворные. И только жених с невестой улыбались, как два цветка в утренней росс.

Подумал король, подумал, да и говорит:

— Прав ты, крестник. В наше время наше королевское ремесло вырождается. Не нравится людям, когда их погоняют да пришпоривают, и хотят они сами себе правительство выбирать. Что ж, тем хуже для королей! Я-то свой век прожил. Ну что, господа придворные, поздравим молодых? А может, кто-нибудь из вас захочет стать королем после меня?

— Я хочу! Нет, я! Нет, я! Нет, я! — закричали наперебой все придворные.

— Да, крестный, теперь вам придется думать да гадать, кого же выбрать.

— Придется! — вздохнул король бигуденцев.