Татьяна
Я прошла в дом, как и сказала мама.
Трясло как последнюю…
Вот это разговорчик получился.
Любит он меня. Дурак!
Я стояла на кухне, мелкая работа по подготовке к ужину оказалась для меня настоящим испытанием.
Размышления о Руслане не покидали мою голову. Они, мать его, бурлили!
С каждой нарезанной помидоркой меня все больше переполняло чувство горечи. Какие подлые мужчины бывают на свете! Как они могут ранить тех, кто рядом с ними, кто доверяет им?
Я стояла на кухне, резала овощи для салата, но мысли мой ум продолжали метаться между горечью и подавленностью.
Как подло поступил Руслан, как можно так смеяться в лицо дружбе? Козел. Как таких земля носит?
Мои руки действовали почти автоматически, а в голове крутились только одни и те же вопросы. От этих мыслей мне становилось только горше.
Мама сидела за столом в соседней комнате, её руки нервно перебирали чашку с чаем. Она ничего мне не сказала про свои действия, да и я не спрашивала.
Просто стало приятно, что она за меня заступилась.
Я могла видеть, как она беспокойно покусывает губу, как будто ощущала, что что-то не так. Её взгляд постоянно метался по комнате, и хотя она не спрашивала, я знала, что ей хотелось бы знать, что происходит. Что вообще будет просиходить со мной и с ее внуком.
— Дочь, всё в порядке? — наконец спросила она.
Я лишь мимоходом кивнула, не желая углубляться в разговор.
Зачем ей знать о моих переживаниях? Я итак уже достаточно поныла.
Я не хотела делиться глухой болью, которая захлестнула меня после признания Руслана. Он меня добил сегодня просто.
Мамина чашка дрогнула в её руке, она сделала глоток чая, но, похоже, вкуса не ощущала.
Я чувствовала, как она пыталась уловить мои эмоции, но мне было слишком трудно говорить.
Я сама не знала, как выразить свой внутренний хаос.
Больно мне плохо. Только растерянность.
Тишина, которая царила в кухне, сгущалась.
Я старалась сосредоточиться на приготовлении, но в голове меня пересиливали тяжёлые мысли о предательстве. И о Предательстве «друга» друга.
Теперь все его слова казались фальшивыми, а тепло, которое он ранее излучал, растаяло, как утренний туман.
Мама вновь от души вздохнула и чуть покачала головой, продолжая пить чай.
Понимаю, у меня у самой ком в горле.
Со своей стороны, я не хотела ни с кем разговаривать, ни открываться. Я пыталась скрыть свою бурю чувств за внешней честной обычной рутиной.
Сгибаясь над нарезанными овощами, я обдумывала, что ничего не утешит сейчас. Ничего
Даже мой супруг, с которым у нас всё казалось идеальным.
Кзалось. Рухнуло только, как карточный домик.
Я не хотела думать о Руслане, Я не хотела думать о Дане, не хотела их видеть.
Этот момент оставил глубокие, мать его, шрамы, которые мне ещё предстоит заживить.
Чем быстрее я изгоню этот страх, тем лучше будет для всех нас.
Время длилось, и моё настроение не менялось.
Я замерла, глядя на свои руки, которые продолжали работать, непонимающее, как в этом хаосе можно каким-то образом достичь умиротворения.
Я обратила взгляд на маму, которая, заметив, что я смотрю на неё, задумчиво улыбнулась.
— Ты знаешь, когда у тебя что-то на душе, не бойся поговорить, — произнесла она, словно прочитала мои мысли.
Я ответила лишь кивком, вновь возвращаясь к нарезке.
Мама могла быть права, но сейчас слова лишь нагнетали обстановку. Лучше помолчим. Иногда лучше помолчать.
Как же мне хотелось, чтобы весь этот вечер просто оказался неправильным сном, который исчезнет вместе с восходом солнца.
Но…
Но, к сожалению, реальность была гораздо жестче.
Я почувствовала, как всевозможные эмоции снова заполнили меня, не придавая мне сил ни на разговор, ни на смех.
Даже на слезы сил не было. Запас иссяк.