Предательство и измена. Войска генерала Власова в Чехии

Вступление

Со времени военных событий, происшедших на территории Чехии и Моравии весной 1945 года, прошло уже более 35-ти лет. Многое осталось в памяти как горестное и тягостное воспоминание; многое было, или должно было быть, забытым по разным причинам; кое-что передается, как легенда, которая со временем все более и более приобретает неясные формы хотя бы потому, что она зачислена в ряд утаиваемых исторических событий с политическим прошлым. Такова и легенда о том, как «Власовцы освободили Прагу».

Рассматривая эти события с учётом истекшего времени, можно констатировать, что только лишь некоторые из них, происшедшие весной 1945 года, можно назвать героическими. Всё то, что произошло, было — и навсегда останется, — совокупностью событии преимущественно трагических, в которых в равной мере разделили судьбу все участники — чехи, немцы и, прежде всего, «Власовцы». Под этим наименованием в легенде подразумеваются граждане различных национальностей Советского Союза, которые в последний год войны были включены в состав двух добровольческих пехотных дивизий.

1-я и 2-я Русские добровольческие дивизии находились во время майских событий 1945 г. на территории Чехии. И вот именно, 1-я Русская дивизия, полностью военно-организованная, по стечению обстоятельств сыграла ту роль, которая стала источником данной легенды. В период полного развала строя, который был вынужден согласиться на её формирование, эта дивизия пыталась найти выход из отчаянного положения. Однако, в час «заката богов» её могла ожидать только трагическая участь.

Масштабы моего вклада в дело описания событий весны 1945 года не дают мне возможности рассказать о зарождении и формировании указанных двух Русских дивизий. Это был длительный процесс, обусловленный полным нежеланием нацистской идеологии приспособиться к существующим обстоятельствам

Подробное описание всех, как военных и организационных, так и идеологически противоположных мероприятий, которые предшествовали формированию дивизии, есть в некоторых книгах, доступных читателям Западных стран. Авторы и названия книг приводятся мною в отдельном перечне.

Думаю, однако, что для ознакомления чешского читателя, я должен хоть в общих чертах описать тогдашние условия и возникновение РОА, а подробное описание начну с того момента, когда события начали происходить на территории Чехословацкой Республики, т. е. с Пражского Манифеста, провозглашенного 14-го ноября 1944 года в Рудольфовой галерее Пражского Замка.

На страницах этой книги читатель сможет познакомиться с численностью и масштабами этого, до сих пор самого крупного движения, сопротивления против большевистской диктатуры Сталина. Ввиду того, что это движение общеизвестно под наименованием «Власовское движение», считаю необходимым вкратце ознакомить читателя с биографией генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова.

А. А. Власов родился 1-го сентября 1900 года в Нижнем Новгороде в семье крестьянина-ремесленника. Он учился в православной семинарии, когда вспыхнула революция, произошло свержение монархии и в России настал период социальных перемен. Молодой Власов покинул семинарию и занялся изучением сельского хозяйства. В 1919 году он был призван на военную службу в Красной армии. Во время Гражданской войны Власов командовал ротой у красных, а после её окончания остался в армии на той же должности. С годами он продвигался по службе в армии и стал занимать командные посты, благополучно пережив все чистки, связанные с устранением маршала Тухачевского. В 1938 году он был командирован в Советскую миссию в Китае, (при ставке Ген. Чан Кайши), где пребывал до ноября следующего года. В Советский Союз Власов вернулся в период самого жестокого сталинского террора — неуспешной войны с Финляндией, оккупации Балтийских стран и раздела Польши. Вскоре после возвращения, он был назначен командиром дивизии, которая была признана наилучшей во всей Красной Армии. В январе 1941 года Власов был назначен командиром корпуса в г. Львов, а месяц спустя — награжден Орденом Ленина.

Военные поражения в 1941 году и беспомощность советской системы во время критических дней отступления на Восток, лишили А. А. Власова всяких иллюзий на счёт правомочности советского строя. В октябре он был вызван в Москву, и числа 10-го участвовал на конференции лично у Сталина. Это было как раз тогда, когда немецкая армия подступила к предместьям Москвы, и падение города казалось неизбежным. Власов был назначен командующим 20-й армии, формировавшейся из сибирских частей, и во время приёма у Сталина в его распоряжение было предоставлено 15 танков. С этими частями Власов решил пойти в контрнаступление и на Волоколамском участке ему удалось остановить немецкое наступление. В январе 1942 года он был за заслуги награжден Орденом Красного Знамени и произведен в чин генерал-лейтенанта.

6-го марта Власов был снова вызван к Сталину. В этот раз ему было поручено командование 2-й ударной армией на фронте под Ленинградом. Наступление в условиях болотистой местности, в весеннюю оттепель, не предвещало успеха и было остановлено немецкой обороной. Отступление, предложенное генералом Власовым, было Сталиным категорически отвергнуто, в результате чего постепенно были окружены и уничтожены девять дивизий и семь бригад. Пережившие наступление немцев, которых осталось лишь 32.000 человек, попали в немецкий плен. Одиннадцатого июня и генерал Власов стал военнопленным № 16901, будучи выданным местными жителями в руки немецких частей.[1]

Книги о Движении связанные с именем генерала Власова, вызвали в Западных странах некоторый интерес и были подвергнуты острой критике. Нежелание признать действительность такой, какой она есть, сознание собственной ответственности в трагедии заключительных событий, незнание и слишком позитивный подход к Советскому Союзу, преимущественно в либеральных кругах — все это приводило к отрицанию и неверию. В первые годы после окончания Второй мировой войны, было слишком трудно подвергнуть критике СССР, недавнего союзника, а писать о Третьем Рейхе было похоже на хождение по тонкому льду. Существенный поворот наступил только после книг Александра Солженицына, ибо он слишком крупная личность, и его невозможно было обойти молчанием.

В стране же, где все эти события разыгрались, — как будто бы их никогда и не было. Участники и свидетели этих событий постепенно уходят из этого мира, по размеры трагедии были, и по-прежнему остаются, настолько велики, что невозможно обойти ее молчанием. Я убежден, что память о ней должна быть сохранена навеки, хотя бы в тех пределах, как это позволяют блекнущие воспоминания или же столь редко встречающиеся в архивах военно-исторические источники.

Памяти трагически погибших участников этого Движения, а также всем остальным, оставшимся в живых и ныне разбросанным по всему миру, посвящаются дальнейшие главы моей книги.