Предчувствие весны

1

— Я чуть с ума не сошла, думая, что Роберт придет на встречу выпускников, — говорила Мелани, усаживаясь поудобнее.

В ответ она получила лишь невразумительное мычание, что, впрочем, нисколько ее не задело.

— Вы понимаете, мало того, что я попала под дождь, что я стерла ноги в этих новых туфлях, что у меня жутко разболелась голова от этого чертова пунша, — ворчала Мелани, перечисляя все свои беды. Сейчас она могла жаловаться на что угодно, здесь ее всегда выслушают. — Так нет, это были только цветочки. Зачем я только послушалась идиотку-продавщицу из магазина белья? Как только я могла согласиться носить этот чертов пояс! Вы знаете, что такое «утягивающий пояс»? Нет? Так я расскажу вам. Это ложь, ложь в чистом виде — вот что это такое! Этот пояс лжет, что у его владелицы есть талия. Ладно, я согласна приврать насчет своей талии, но это… — Мелани коснулась талии, на которой, казалось, странным образом помещалось под одеждой что-то вроде шины. Она вытащила из юбки край блузки и показала эластичный пояс. Верхний и нижний края пояса завернулись, что и производило такой комичный эффект. — Видите? Просто бублик на талии — прямо из печи. И почему это происходит именно со мной?

Прежде чем ее собеседник успел что-либо ответить, Мелани продолжила:

— Но самое ужасное — самое ужасное! — это то, что я провела четыре часа своей совершенно новой жизни в совершенно новом облике, ожидая человека, который никогда и не собирался смотреть на меня. Я просто обманывала себя, вот чем я занималась. Обманывала себя! — Мелани безвольно уронила руки.

Разочарование Мелани от того, что Роберт Грин не пришел в этом году на встречу выпускников, было велико, несмотря на все ее самоустановки забыть его и не думать о нем в новой жизни. До сегодняшнего вечера она не понимала — или не желала признаться в этом самой себе, — что вся затея с перевоплощением, с новым образом Мелани Рокуэлл имела в основе одну-единственную причину — наконец-то понравиться Роберту Грину в этом году на вечеринке в честь выпускников их школы.

Мелани вернулась мыслями на две недели назад, когда она и ее сестра Эдна заключили то идиотское пари.

После двенадцати лет развода родители Эдны и Мелани вновь поженились. Эта неожиданная свадьба заставила сестер задуматься над тем, как причудлива подчас бывает жизнь. Витающий в воздухе аромат любви и счастья вскружил им голову, и сестры заспорили о том, как каждая из них может найти свое собственное счастье и что для этого нужно сделать. Спор плавно перетек в заключение пари, ставкой в котором явилось фамильное бриллиантовое кольцо, которое мать накануне своей второй свадьбы передала старшей дочери Эдне: она решила вступить в новый брак с новым кольцом, не напоминающим ей о разводе.

Пари заключалось в следующем: каждая из сестер обязывалась кардинальным образом изменить себя и свою жизнь. Так, Эдна, порхавшая с место на место, должна была попытаться вести оседлый образ жизни и отказаться от легкомысленных романов, пока не найдется мужчина, с которым у нее завяжутся настоящие, серьезные отношения без какого бы то ни было секса. И вот уже два месяца Эдна исправно снимала квартиру, работала и поддерживала платонические отношения с парнем по имени Бен.

Младшая же сестра, Мелани, оставила работу продавца в крупном супермаркете. Сейчас она как раз открывала собственное дело — магазинчик сладостей «Сладкий рай». Кроме того, Мелани порвала со своим женихом Сэмом Торнтоном — они встречались вот уже несколько лет и их отношения были очень удобными и уютными, как домашние тапочки. Теперь Мелани чувствовала себя вольной птицей. И, наконец, она согласилась отдать себя в руки стилистов и продавцов модной одежды для того, чтобы выглядеть совершенно по-новому. Мелани всегда старательно ухаживала за своей внешностью, но каждый раз, проведя перед зеркалом час-другой, она удрученно созерцала плоды своих трудов и казалась себе картофелиной, упакованной зачем-то в праздничную яркую упаковку. Иногда она просто ненавидела свое отражение в зеркале, и тогда ей хотелось что-то изменить в себе — этим она и отличалась от своей сестры. Вот почему Мелани согласилась на это пари: ей показалось, что она может преобразиться, как Золушка.

И все же отрезать косу — это было уже слишком, и Мелани все еще пыталась сопротивляться.

Ей всегда было удобно с длинными волосами, просто потому, что они были у нее всегда. Таким уж Мелани Рокуэлл была человеком — она не любила высовываться из своего уютного привычного мирка. Не то чтобы она пыталась спрятаться от внешнего мира за своими волосами, но…

Да, именно так Мелани объясняла свое нежелание расставаться с косой — «привыкла». Но конечно же это было полуправдой. Была еще старая история с Робертом, который как-то сказал…

Мелани закрыла глаза. Все, что у нее есть, — это воспоминания, но и одних воспоминаний оказалось достаточно, чтобы она залилась румянцем, а горло болезненно сжалось.

Ностальгия, подумала она, ностальгия, и больше ничего.

Прошло десять лет с того момента, как Мелани в последний раз видела Роберта Грина — свое школьное увлечение. Она была тогда тайно влюблена в него, а он, как водится, не обращал на нее внимания. Столько лет минуло, а Мелани все еще помнила, как однажды Роберт сделал ей комплимент по поводу ее волос — самый лучший комплимент для нее. Уж во всяком случае, это было получше, чем, «Спасибо, детка» или «Что бы я делал без тебя, Мелани», — обычные фразы, которыми он удостаивал ее.

Как-то раз Роберт Грин, повинуясь внезапной прихоти, сказал Мелани, что ее длинные темные волосы делают ее похожей на злую волшебницу — очень уж она отличалась от светловолосых улыбчивых принцесс, заправляющих в их школе. Мелани, вечной «хорошей девочке», это сравнение очень польстило.

Проблема была только в том, что Роберт вовсе не собирался поддаваться чарам «злой волшебницы» Мелани Рокуэлл. Да и скорее всего он тут же забыл о своих словах. Ему и в голову не могло прийти, что Мелани воспримет их как комплимент — лучший комплимент в своей жизни.

Мелани выросла, и Роберт стал лишь далеким воспоминанием. Она должна наконец забыть о нем навсегда.

— Это был уже десятый вечер встречи выпускников. Юбилейный, понимаете?

— Ммм…

— Конечно же Роберт и не должен был прийти. Он же был «плохим парнем», а «плохие парни» не посещают вечера встреч выпускников — это ниже их достоинства. На такие вечера ходят лишь бывшие отличники, хорошие девочки и мальчики. — Мелани грустно усмехнулась. — Вроде Мелани Рокуэлл.

Я была и останусь все той же робкой Мелани Рокуэлл, подумала она. Я могу отрезать волосы, приодеться, завести собственное дело, но я все равно останусь той девчонкой, у которой Роберт Грин списывал домашние задания.

— Бедная я, бедная, — пробормотала Мелани себе под нос.

Такси остановилось возле дома, где Мелани снимала квартиру, и ее разговор с самой собой завершился. Она расплатилась с таксистом, который за время поездки не проронил ни слова и, казалось, вовсе не обращал внимания на бормотание своей пассажирки, и выбралась из машины.

Буклет с программой вечера встречи выпускников, выпав из кармана Мелани, угодил прямиком в лужу на тротуаре, но она не наклонилась, чтобы поднять его, — Мелани чувствовала себя совсем разбитой. В программке содержались сведения обо всех ее бывших одноклассниках: в каком колледже или университете учился, семейное положение, нынешние телефоны, адреса, и так далее, и тому подобное. О Роберте же там не было сказано ни слова — лишь старая выпускная фотография с подписью «Роберт Грин».

В середине вечера Мелани наконец поняла, что Роберт не придет. Тогда она, то и дело подогревая себя стаканчиком пунша для храбрости, принялась выспрашивать о нем у своих бывших одноклассников.

Большинство из них не видели Роберта Грина со дня вручения аттестатов. Тогда он поразил всех, появившись лишь к середине церемонии на ревущем мотоцикле. Получив свой аттестат из рук изумленного такой наглостью директора школы, он развернул мотоцикл и все так же, не говоря ни слова, уехал. За спиной у него сидела школьная красотка Джекки Дин.

Те выпускники, которые что-то знали или хотя бы слышали о Роберте, все, как один, советовали Мелани: «Держись от него подальше».

Оказалось, что с Грином «дело — труба». Когда Мелани поинтересовалась, что значит «дело — труба», в ответ она услышала невнятное бормотание о каких-то темных личностях, с которыми якобы связался Роберт, о криминальных делишках и краденом товаре. Роберт, как выяснилось, провел в тюрьме по меньшей мере год за ограбление. Нашелся свидетель, который утверждал, что встретил Роберта Грина в комиссионном магазине. Владелец этого магазина был, мягко говоря, не очень щепетилен в отношении краденых вещей. Очевидно, что разговор хозяина с Грином о каких-то антикварных кольцах для салфеток, которые якобы желает продать некий коллекционер, был лишь прикрытием. Настоящая сделка, грязная сделка, совершалась, что называется, под прилавком.

Так и было дело, говорили Мелани осведомленные одноклассники. А может быть, и не так — никто точно не знал.

Наконец Мелани отыскала в толпе Пита Макинтайра, который до сих пор жил по соседству с родителями Роберта. Пит знал со слов своей матери, что миссис и мистер Грин давно махнули на сына рукой после всех тех проблем, что он им доставлял на протяжении многих лет, последней же каплей явилось заключение Роберта в тюрьму. Он стал безнадежно испорченным человеком. Пит добавил, что такой милой девушке, как Мелани, следует держаться от Роберта Грина подальше.

Держаться подальше! Что ж, совет хороший, но совершенно бесполезный. Можно подумать, что Мелани когда-нибудь была близка Роберту!

Задумавшись, Мелани медленно брела вдоль самой кромки тротуара и, разумеется, не успела отскочить, когда проезжавшая машина окатила ее грязной водой, намочив туфли и плащ. Она потрясла головой, пытаясь подавить глубокий вздох. Впрочем, она не смогла бы вздохнуть в любом случае: когда на тебе этот чертов утягивающий пояс и тесный бюстгальтер, невозможно дышать вообще, не то что вздыхать.

Дождь продолжал идти. Струйки холодной воды затекали за шиворот, вызывая неприятную дрожь во всем теле. Тушь, разумеется, размазалась, волосы прилипали к лицу. Мелани поморщилась, представив, как она сейчас выглядит.

Замечательное завершение замечательного вечера!

Мелани подошла к двери своего дома и нашарила в маленькой вечерней сумочке ключи. На улице в этот поздний час было темно и безлюдно, а тишина стояла такая, что было даже слышно, как капли дождя стучат по листьям деревьев. Внезапно Мелани услышала приближающийся топот. Она обернулась, но успела разглядеть лишь силуэт высокого мужчины, потому что незнакомец, который как раз в эту минуту поравнялся с ее дверью, внезапно прыгнул в сторону Мелани. Она хотела закричать, но не успела — незнакомец резким движением развернул ее спиной к себе, одновременно закрывая ей рот рукой. Мелани попыталась вырваться из стальных объятий нападавшего, но он лишь сильнее прижал ее к себе.

Что же делать? Кричать! Мелани постаралась набрать в грудь как можно больше воздуха, чтобы завопить, как только мужчина уберет руку.

— Я не причиню тебе вреда, — прошептал между тем незнакомец прямо в ухо Мелани. — Я обещаю.

Хотелось бы в это поверить, нервно подумала Мелани. Затем она посоветовала себе успокоиться и трезво оценить ситуацию и возможные выходы из нее. У меня же ноги свободны! Надо сделать вид, что я поверила его словам, и, когда он расслабится…

— Вставь ключ в замок и открой дверь, — прервал ее мысли мужчина. — Я думаю, нам не следует торчать на улице.

Из груди Мелани вырвался невнятный звук, долженствующий означать протест. Однако незнакомец, не дожидаясь, пока жертва его послушается, вынул ключи из онемевших пальцев Мелани и сам открыл дверь.

Не было никакой возможности вырваться из его сильных рук, охватывающих ее словно железные обручи. Мужчина протолкнул Мелани в дом, и ей ничего не оставалось, как повиноваться. Она утешала себя мыслью, что уж на своей-то территории не даст себя в обиду. Когда-нибудь он все же уберет руку с ее лица, а там… Погромче закричать, и кто-нибудь из соседей ее обязательно услышит.

Коридор они преодолели довольно быстро. Незнакомец просто подпихивал Мелани в спину, не переставая зажимать ей рот. Надежды на то, что кто-нибудь из соседей случайно выглянет в коридор в этот поздний час, практически не было. Наверняка все уже спят.

Наконец они остановились возле квартиры Мелани.

Может, в квартире мне повезет, подумала Мелани. Стоп! А откуда он знает номер моей квартиры?!

Незнакомец слегка ослабил хватку. Он освободил правую руку, чтобы вставить ключ в замок. Теперь он обхватывал Мелани и зажимал ей рот одной рукой. Таким образом, правая рука самой Мелани оказалась свободной, чем она не преминула воспользоваться. Резким движением она запустила ногти в щеку мужчины, оставляя на ней кровавые полосы.

— Черт, больно! — зашипел тот. — Я же сказал, что не причиню тебе вреда.

Он снова шептал ей прямо в ухо. Мелани ощущала его дыхание на своей щеке. Она закрыла глаза, на секунду забыв о том, что ей надо царапаться, вырываться — словом, бороться за свою жизнь.

Этой секунды оказалось достаточно, чтобы незнакомец снова овладел ситуацией. Он открыл дверь, втолкнул Мелани в квартиру и наконец отнял руку от ее лица.

— Помогите! — отчаянно завопила она, но незваный гость успел быстро захлопнуть дверь ногой, так что соседи вряд ли услышали крик Мелани.

Мужчина продолжал удерживать Мелани спиной к себе, тем самым лишая ее возможности увидеть его лицо.

— Мелани, — мягко сказал он, — пожалуйста…

Он знает ее имя! Значит, дела обстоят намного хуже — он напал именно на Мелани Рокуэлл, напал специально!

Мелани похолодела. Напавший на нее человек ослабил хватку. Мелани вырвалась и побежала по темному коридору своей квартиры.

Куда же бежать, где скрыться? Гостиную Мелани отмела сразу. Ей вовсе не улыбалось оказаться загнанной в угол в комнате, не имеющей запасного выхода. Дальше по коридору находились спальня и ванная комната. В ванной можно было бы запереться, но Мелани в последний момент решила, что ее спасение — в спальне. Во-первых, там была дверь черного хода, а во-вторых, окно, выходящее во внутренний дворик, — так что теперь-то уж все соседи услышат ее крики о помощи.

Достигнув спальни, Мелани попыталась резким движением захлопнуть за собой дверь, однако ей это не удалось: ее преследователь уже стоял на пороге. Казалось, он ничуть не опасался, что жертва может сбежать или позвать на помощь, — так неторопливо и спокойно он следовал за Мелани по коридору.

Мелани успела бросить быстрый взгляд на его исцарапанное лицо, но почти ничего не разглядела в темноте. Затем она снова отвернулась от него и метнулась к двери черного хода — заперто! Что же делать? Попытаться бежать через окно?

— Мелани. Мне очень жаль, я не хотел пугать тебя.

Ему жаль? Фамильярность, прозвучавшая в голосе незнакомца, показалась Мелани жутковатой, но она помнила из курса самообороны, что нельзя противоречить напавшему, чтобы не разозлить его еще сильнее. Поэтому, ничего не ответив, Мелани кинулась к окну. Он, должно быть, сумасшедший, думала она. Маньяк.

Увы, Мелани снова постигла неудача: окно не желало открываться — рамы разбухли из-за сырой погоды. Она безуспешно дергала шпингалеты, когда руки незнакомца легли на ее плечи.

Резко рванувшись, Мелани высвободилась и прыгнула боком на кровать, стараясь дотянуться до телефона на ночном столике — своей последней надежды. Это ей тоже не удалось — незнакомец бесшумным движением навалился на нее всем своим большим и сильным телом и без труда отвел руки Мелани от телефона.

Что он собирается сделать с ней? Мелани бессильно заплакала.

— Нет, — всхлипывала она, — не надо…

— Мелани, да это же я.

Мягкость в его голосе слегка успокоила Мелани, и она перестала вздрагивать.

— К-кто?

Незнакомец слегка отодвинулся, и Мелани получила возможность повернуть голову. Фары проезжающей по улице машины на мгновение осветили комнату. Мелани наконец увидела лицо напавшего на нее человека. Очень знакомое лицо.