Предназначенная невеста

ГЛАВА 27

Шон

Внедорожник подъезжает к стрип-клубу. Розовая неоновая вывеска мигает: LEGS.

Я стону.

— Серьезно?

Озорная ухмылка расползается по лицу Брэкса.

— Ты же не думал, что мы поедем в какое-то унылое место?

У меня внутри всё переворачивается. Я никогда особо не любил стриптиз-клубы. Не то, чтобы я туда не ходил вообще, просто я бы гораздо охотнее смотрел, как моя женщина двигается на мне, чем какая-то незнакомка, которая танцует для любого, кто размахивает перед ней парой купюр. Но Брэкс обожает их. Так что у нас было много сумасшедших ночей в клубах.

Но теперь я женат. И это, скажем так, не лучшая ситуация. Я предлагаю:

— Может, сходим куда-нибудь в другое место?

Он фыркает.

— Ни за что. Это твой мальчишник, а не ужин с беременной женой.

Я дергаю головой назад.

— Зара не беременна.

— Это я так, к примеру. Вещи, которые тебя ждут, — заявляет он.

Желудок скручивает. Я хмуро смотрю на вывеску.

Брэкс открывает дверь.

— Пошли. Время не ждёт. Парни уже внутри.

Я неохотно вылезаю из машины.

Мы входим в это сомнительное заведение, и в лицо мне ударяет густой воздух. Запах, который будто прописан в уставе всех стрип-клубов, бьёт в ноздри.

Музыка гремит, и Брэкс бросает наличку на стойку за вход. Он толкает меня внутрь.

Тут восемь сцен, и на каждой едва прикрытые женщины, кружащиеся у шеста.

— А, вот они, — заявляет Бракс, указывая на толпу моих кузенов и друзей. Их облепили женщины, все борются за их деньги.

Я бормочу:

— Это будет дерьмовое шоу.

— Лучшее из лучшего, — хвастается Брэкс, бросая на меня взгляд, от которого у меня внутри все сжимается. Раньше я любил это выражение. Теперь, когда я женат, ничего хорошего не случится, если я буду вмешиваться в то, что творится у него в голове.

ЭлДжей, Михаил, Киан и Ромео уже устроились поудобнее, на коленях у них по женщине. Мы подходим, а они лыбятся как идиоты.

Я поддразниваю:

— Только не кончите в штаны, парни.

ЭлДжей бросает взгляд на меня и отвечает:

— Наконец-то ты приперся.

Официантка улыбается нам.

— Могу ли я предложить вам выпить?

— Джеймсон, — заявляю я.

— Принеси бутылку, — добавляет Брэкс.

Я сажусь рядом с ним, и на нас тут же начинают слетаться женщины. Блондинки, брюнетки, рыжие, белые, черные, латиноамериканки, азиатки и девушки с Ближнего Востока, все вьются вокруг нас, как стервятники, охотясь за вниманием и деньгами.

Брэкс швыряет на стол внушительную пачку купюр и становится ещё хуже.

Я стону.

— Иисусе.

— Расслабься, Шон, это же твой мальчишник, — отвечает он.

Официантка приносит бутылку и наполняет два стакана.

Я беру одну.

Брэкс протягивает мне свой.

— За супружескую жизнь.

Мы чокаемся, и я тут же осушаю половину своего бокала, морщась от того, как виски обжигает горло и опускается в живот.

Женщин становится всё больше, и воздух становится ещё тяжелее от их резких духов.

Брэкс пытается заказать мне несколько танцев на коленях.

Я отказываюсь от всех. Мне это не интересно. Единственная, кого я хочу видеть у себя на коленях, это Зара. Хотя, признаюсь, отмечаю про себя пару нарядов, которые выглядели бы куда горячее на моей жене. Надо будет заехать в магазин нижнего белья.

Проходит несколько часов. Я вежлив с девушками, но всякий раз отказываю.

Брэкс развлекается вовсю, как и мои кузены. Рыжая трется об него, а блондинка мнет ему плечи.

Внезапно я слышу голос Бёрна рядом со мной:

— Смотрю, ты проходишь испытание, парень.

Волосы на моих руках встают дыбом, и я поднимаю взгляд.

Он опускается на сиденье рядом со мной и поднимает бокал:

— Похоже, твои ребята празднуют по полной.

Брэкс кивает.

— Да. Только Шон не веселится.

— Я уже женат, — напоминаю я ему, бросая взгляд на других своих кузенов.

Они даже не замечают Бёрна. Они слишком поглощены девицами на своих коленях.

Я снова сосредотачиваюсь на Бёрне и спрашиваю:

— Что за испытание?

Он делает большой глоток виски и наклоняется ближе.

— Верность жене.

Я смотрю ему в глаза и резко говорю:

— Я всегда был ей предан. И всегда буду.

Он одобрительно кивает.

— Вот и хорошо. Значит, ты прошёл.

Я бросаю обвиняющий взгляд на Брэкса:

— Ты всё подстроил.

Он поднимает руки вверх, говоря:

— Извини, приятель. Он заставил меня.

— Брэкс, иди на приватный танец, — приказывает Бёрн.

— Прямо сейчас? — спрашивает он.

— Да, сейчас.

— Простите, дамы. Надо делиться любовью, — говорит Брэкс, помогая им слезть с себя, а затем поднимается на ноги.

Они хнычут.

Он берет немного налички и подзывает пальцем двух другим женщинам. Те радостно вскакивают и исчезают с ним и другими парнями в приватной комнате.

Я поворачиваюсь к Бёрну.

Он наклоняется ближе.

— Пора идти, сынок.

— Куда?

— Выйди через чёрный ход, чтоб никто не видел, что ты уходишь. Там дверь в конце коридора, мимо туалета. Я пойду первым. Ты, через пять минут.

Грудь сжимается, сердце колотится сильнее. Я говорю:

— Я не люблю сюрпризы.

Бёрн пожимает плечами.

— Прости. Так устроено. — Он подмигивает, допивает напиток и встает. — Поздравляю со свадьбой. Надеюсь, вы с женой будете счастливы.

— Спасибо.

Бёрн исчезает.

ЭлДжей бросает на меня взгляд и спрашивает:

— Кто это был?

— Так... Знакомый. Пару раз виделись. Пустяки. Мне нужно в туалет, — говорю я, но он уже не слушает. Его больше интересует девушка, что трётся своей киской рядом с его членом.

Я прохожу мимо туалета и нахожу нужную дверь. Оглядываюсь, никто не смотрит. Беру за ручку и выскальзываю наружу.

Бёрн уже ждет в черном Мустанге. Я сажусь рядом, и он трогается по аллее.

Я спрашиваю:

— Куда едем?

— В аэропорт.

Я фыркнул.

— Конечно, мы едем в аэропорт. Позволь мне перефразировать свой вопрос. Когда мы сядем в самолёт, куда мы полетим?

— Увидишь, — говорит он, и его губы дергаются.

— Ты вообще привыкаешь к такому? Эта секретность раздражает, — ворчу я.

Он пожимает плечами.

— Меня не напрягает.

Раздраженный, я откидываюсь на спинку сиденья и качаю головой.

Он смотрит на меня и приказывает:

— Успокойся, сынок. Ничего плохого не случится.

Я в ярости:

— Ты сказал это в прошлый раз, а потом какой-то мужик попытался провести своим членом по лицу моей жены.

Он кивает.

— Да. Но ты с этим справился, верно?

Я замираю.

— Ты знал, что так будет?

— Нет. Но ты справился. Ты не сорвал церемонию и не убил его. Но поставил на место. Это было правильно. Если бы убил, ну, это имело бы ужасные последствия. — Он снова сосредотачивается на дороге.

Холодок пробегает по моим костям. Признаюсь:

— Я мог его убить. Было очень трудно себя сдержать.

— Но ты проявил сдержанность, — добавляет Бёрн, въезжая в частный аэропорт и паркуясь рядом с самолетом.

Я открываю дверь, ступаю на асфальт и закрываю дверь.

Он опускает стекло и кричит:

— Повеселись.

Я оборачиваюсь.

— Ты не идешь?

— Неа.

У меня неприятное предчувствие.

— Почему?

— Не моё дело. Скоро увидимся. — Он нажимает на газ и уезжает.

Я делаю глубокий вдох, поднимаюсь по трапу и захожу в самолёт, гадая, что меня ждёт. Вхожу в салон и замираю.

Губы Зары дрожат от сдерживаемой улыбки, когда она видит меня.

Я расплываюсь в ухмылке.

— А ты что тут делаешь?

— Понятия не имею. Думаю, ты знаешь ровно столько же, сколько и я, то есть ничего, — весело отвечает она.

Я усмехаюсь и сажусь рядом. Наклоняюсь, чтобы поцеловать её.

Она отступает, ее глаза превращаются в щелочки.

— Почему от тебя пахнет духами?

Я стону.

— Брэкс потащил меня в стрип-клуб.

Щёки у неё заливаются румянцем. Она насмешливо скалится:

— Ну, это было мило с его стороны.

Я хмыкаю.

— Не волнуйся, я просто отбивался от женщин всю ночь.

Она бормочет:

— Конечно-конечно.

Я запускаю руку в её волосы и тяну голову назад.

Она ахает от неожиданности.

Я наклоняюсь к ее лицу.

— Не волнуйся, моя маленькая вредина. Единственная киска, которую я хочу чувствовать у себя на члене — твоя.

Она прикусывает губу, стараясь сдержать улыбку.

Я целую её в лоб, потом в нос, потом в губы. Провожу языком по её губам, пока внутри не просыпается знакомое томление.

Пилот говорит по громкой связи:

— Пожалуйста, пристегните ремни. Летим недалеко, но сегодня немного трясёт.

Я отстраняюсь, беру её ремень безопасности, застегиваю его, затем делаю то же самое со своим. Беру её руку и целую тыльную сторону:

— Итак, куда ты ходила?

Она отвечает:

— В тот новый клуб под названием Wave.

— И сколько парней к тебе клеилось?

Она ухмыляется.

— Много. Но сомневаюсь, что они переплюнули толпу голых женщин, которые пытались обтереться о тебя.

— Но никто этого не сделал, — заявляю я.

Она смотрит прямо в глаза.

— У тебя не было никаких танцев на коленях?

Признаюсь:

— Ни одного. Я ненавижу такие места.

— Конечно ненавидишь, — фыркает она.

Я вглядываюсь в неё и самым серьёзным голосом произношу:

— Я правда их ненавижу. Спроси у Брэкса.

Она фыркает.

— Ладно. Я уверена, что Брэкс скажет мне правду, — саркастически говорит она. — У вас двоих сначала бро, а потом шлюхи.

— Я не вру, Зара. Единственная женщина, которую я хочу, чтобы она терлась об меня, это ты.

Она некоторое время изучает меня, и, видимо, видит в глазах правду, потому что улыбается.

— Ну что ж, хорошо.

Я снова целую тыльную сторону ее руки.

— Да. Как думаешь, что всё это значит?

— Могу только гадать.

Самолёт поднимается в воздух, но не слишком высоко. Начинается турбулентность, нас сильно трясёт. Через пятнадцать минут пилот сообщает:

— Через пару минут мы будем на земле.

Шасси опускаются, и вскоре мы приземляемся.

— Ух ты, быстро, — бормочет Зара и глубоко вдыхает.

Я провожу большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, заявляя:

— Все будет хорошо.

Она поворачивается, улыбается и тихо говорит:

— Знаю. Но я рада, что ты со мной.

— И я, — признаюсь я, чувствуя, как сердце забилось сильнее.

Как только самолёт полностью останавливается, мы расстёгиваем ремни и встаём. Я веду её по тёмному коридору, такие мы уже проходили не раз. У самого конца я кладу руку на ручку двери и останавливаюсь. Я предлагаю:

— Может сбежим обратно на самолёт?

Ее глаза расширяются.

— Я думаю, у нас будут проблемы, если мы это сделаем.

— Как думаешь, кто-нибудь когда-нибудь пробовал? — спрашиваю я.

Она смеется.

— Сомневаюсь. Но не думаю, что нам стоит быть первыми.

— Полагаю, ты права. Ты готова, душа моя?

Она кивает.

Я снова целую ее руку и открываю дверь.

Воздух наполняет приглушённый барабанный ритм. Повсюду мерцают свечи. В комнате стоит массажный стол и кресло с прикреплённым столом.

Семь пар выстроились друг напротив друга. Женщины стоят рядом с массажным столом в маленьких черных платьях и нежно-розовых шпильках. Их волосы заплетены в небрежные пучки, а спины обращены к нам. На всех — клейма в виде розовых роз и теней, как у моего отца.

Мужчины — в чёрных костюмах с галстуками в тон женским туфлям. Они стоят лицом к креслу и прижимают кулак к груди. Их клейма тоже выполнены в тех же цветах.

Валентина стоит между столом и стулом. Она сияет при виде нас.

Волоски на моих руках встают дыбом. Я притягиваю Зару ближе, всё ещё не доверяя Валентине, несмотря на то, что она кузина моей жены. Зара может и не видеть в ней угрозу, но я расслабляться не собираюсь.

Барабаны смолкают.

Валентина щебечет:

— Добро пожаловать на Ритуал Цвета и Теней.

Зара кладёт руку мне на бедро, будто хочет удержать равновесие.

Я спрашиваю:

— Что это значит?

Выражение лица Валентины озаряется. Она объявляет:

— Это значит, что вы заслужили право перейти на следующий уровень, но мы не будем растягивать ваши этапы. За столом есть два места, которые хотят занять другие участники. Вакансии должны быть закрыты на седьмую луну, которая уже не за горами.

У меня пересыхает во рту. Я читал устав Преисподней больше раз, чем могу сосчитать. Да, мест 666 мест, но редко когда одно из них оказывается доступным, не говоря уже о двух.

Зара сильнее сжимает мою руку и смотрит прямо в глаза.

Валентина продолжает:

— Омни приняли решение о том, что вы получите сегодня розовый цвет и тени. Это редкая честь — пройти Ритуал Цвета и Теней. Обычно допускается только один ритуал за раз, так что Омни особенно довольны вами и вашими решениями.

Зара светится от гордости.

Валентина указывает на массажный стол.

— Зара, ложись на живот. Шон, садись в кресло и положи руку на стол.

Мы ничего не говорим, молча выполняя указания. Но я всё равно хватаю её за руку.

Она ухмыляется и говорит:

— Не бойся, Шон. Можешь сжимать мою руку так сильно, как потребуется.

Я усмехаюсь.

— Думаю, это ты будешь сжимать мою.

— Это мы еще посмотрим, — бросает она вызов.

Я смеюсь, радуясь, что теперь моё клеймо будет как у отца, и ликую от того, что мы поднимаемся на новый уровень. Мы ещё на шаг ближе к местам за Столом. И я не могу быть более гордым, что моя жена идёт рядом со мной.