Глава 25

Несколько секунд Дрейк стоял в полном замешательстве, пожирая ее глазами: заплетенные в косы и обернутые вокруг головы в виде короны медные волосы, розовые губы, большой округлившийся живот под простым передником, на котором он задержал свой взгляд дольше всего. В конце концов Дрейк пришел в себя, подхватил Эйлин на руки и вошел в дом, предварительно затворив дверь перед носом любопытной публики. Смешливые искорки исчезли из глаз Эйлин. Она медленно высвободилась из объятий Дрейка и отступила назад.

– Если тебе нужен только ребенок, то ты его не получишь, – твердо заявила она, медленно пятясь назад.

– Ребенок? – переспросил сбитый с толку Дрейк. Поняв наконец-то ее намерения, он гневно воскликнул: – Ты думаешь, что сможешь одна вырастить ребенка? У тебя даже не хватило здравого смысла остаться там, где малыш будет в тепле и безопасности. Ты собираешься растить его, питаясь кореньями и ягодами?

– Я довольно часто говорила тебе, что могу сама о себе позаботиться. Мне много не нужно, кроме того, за некоторые мои рисунки мне обещали заплатить даже больше, чем я рассчитывала. Так что тебе не нужно волноваться о том, что ребенок умрет с голоду. – Гнев Дрейка разрывал ей сердце, и Эйлин прятала обиду за язвительными словами. Она не хотела больше сдерживаться и поэтому заговорила о том, что тяжким грузом давно лежало у нее на сердце.

– Уверена, что к этому времени леди Памела уже произвела на свет твоего наследника, и тебе не нужно отбирать то, что принадлежит мне, – с горечью бросила Эйлин.

– Тебе?! – прорычал Дрейк. – Да ты сама принадлежишь мне, и ребенок этот принадлежит мне. И я забираю вас домой, где и есть ваше место.

Эйлин в изумлении смотрела на Дрейка, продолжая пятиться назад. Последние несколько недель она провела в тревоге и отчаянии. Но как только узнала, что Дрейк жив и здоров, одни страхи сменились другими. Эйлин никогда не думала, что муж будет настаивать на ее возвращении в Шерборн. Она не могла вернуться сейчас.

– Нет, Дрейк. Я говорила тебе, что не смогу стать маркизой. Здесь мой дом. Здесь я выросла. Не думаешь же ты, что я стану играть роль, на которую не способна и которая больше подходит леди Памеле. Возвращайся к ней и оставь меня в покое.

– Да пропади она пропадом, эта проклятая Памела! Я не стал бы рисковать своей шкурой, чтобы только доставить тебя домой и после этого сделать вид, будто мы с тобой и не венчались. Нравится тебе это или нет, леди Шерборн, но ты моя жена и твое место в моей постели.

Дрейк подступил ближе, загоняя Эйлин в угол. Она знала, что никуда не сможет поехать в этот день, потому что уже чувствовала боль от начавшихся схваток, однако ей хотелось закончить выяснение отношений прежде, чем страдания сделают ее беспомощной и неспособной держать себя в руках.

– Ты никуда не увезешь меня против моей воли. У меня есть друзья, – с достоинством проговорила она.

Дрейк стоял уже совсем близко, и Эйлин ощущала его теплое дыхание на своем лице и видела, как напрягаются мышцы на его скулах.

– Не говори чепухи, Эйлин! – воскликнул Дрейк. Он не мог забрать ее, пока не прибудет карета, и ему не хотелось выносить ее, визжащую и сопротивляющуюся, когда экипаж наконец подъедет.

– Я хочу, чтобы мой ребенок родился в моем доме в присутствии врача и повитухи, и чтобы все прошло как положено, чтобы и ты, и ребенок были в полной безопасности. С какой стати тебе взбрело в голову рожать в этой лачуге?

– Потому что это моя лачуга и мой ребенок, и никто не сможет отнять их у меня! Если тебе очень хочется затянуть кого-нибудь в свою постель, то иди к леди Памеле. Уверена, она оценит твою заботу гораздо больше, чем я.

Дрейк поднял глаза к небу, моля Господа дать ему терпения, а затем схватил Эйлин за плечи и прижал к себе.

– Леди Памела – на совести Эдмунда, а не на моей. Ты думаешь, что я взял бы тебя с собой, если бы знал, что она носит моего ребенка? За кого же ты меня принимаешь, Эйлин?

Слова Дрейка заставили Эйлин вздрогнуть. Все оказалось совершенно не так, как она думала. Эйлин растерялась, не зная, что сказать. В этот момент еще более сильная боль обручем сжала ей живот, и она чуть не упала. Боль все нарастала, но Эйлин боролась с ней, стараясь стоять прямо. Вскоре боль стала невыносимой, и Эйлин крепко уцепилась руками за Дрейка.

– Эйлин? – Испуганный ее неожиданным молчанием и страдающим видом, он, обхватив ее руками, в отчаянии огляделся вокруг, ища помощи. Но в хижине никого не было и некуда было положить ее. – Эйлин? Что с тобой? Это ребенок? Бог мой, да есть здесь хоть кто-нибудь, кого можно было бы позвать на помощь?

Когда боль отпустила, Эйлин выпрямилась, пытаясь высвободиться из его объятий. Но Дрейк крепко держал жену в своих руках.

– Твой ребенок решил родиться здесь, и убедить его не делать этого тебе не удастся. – Эйлин, прекратив сопротивление, продолжала спорить.

Маркиз выругался и с тревогой посмотрел в окно. Экипажа не было видно. Небо медленно затягивали темные облака. Шансы доставить Эйлин в Шерборн до начала снегопада уменьшались с каждой минутой. Вконец растеряв всю свою решимость, он в отчаянии проговорил:

– Где твоя мать? Ты должна лежать в постели! В этой проклятой деревне можно хотя бы найти повитуху? Где здесь, черт возьми, кровать?

Дрейк как безумный оглядывался вокруг. Заметив в противоположной стене дверь, которая, возможно, вела в спальню, он схватил Эйлин, намереваясь отнести на кровать, но она засопротивлялась:

– Я еще не готова. Еще не время. Как только ты уйдешь, ко мне придут мои друзья. Не нужно обо мне беспокоиться. Я сама могу со всем справиться.

– Эйлин, мне следовало бы задушить тебя. – Дрейк не на шутку разозлился. – Наш ребенок может родиться с минуты на минуту, и я никуда не уйду, пока это не случится. Так что лучше тебе сейчас же позвать кого-либо из женщин, иначе ребенок родится на свет лишь в моем присутствии.

Эйлин опустившись на стул, скрестила руки и упрямо сказала:

– Ребенок родится лишь через несколько часов, и я не собираюсь сейчас суетиться и трястись от страха.

Дрейк взглянул на жену и решительно зашагал к двери. И вместо того, чтобы выйти, как ожидала Эйлин, принялся кричать с порога:

– Леди де Лейси!

На улице было тихо и безлюдно.

– Прекрати, Дрейк! – Эйлин, с трудом встав со стула, бросилась закрывать дверь. – Я не позволю выставлять меня на посмешище!

Дрейк захлопнул дверь и сердито взглянул на жену:

– Ты сама делаешь все, чтобы окружающие считали тебя полной дурой. Ты не верила, что я за тобой приеду, не хотела слушать мою версию этой истории, а теперь ты собираешься родить ребенка прямо здесь, на полу, и все потому, что слишком упряма, чтобы признать свою неправоту!

Ответить Эйлин не смогла: новый приступ боли заставил ее согнуться пополам. Полный отчаяния и негодования, Дрейк обхватил жену руками и поднял с пола. Должна же быть в этом убогом домишке хоть одна кровать!

Когда он решительно зашагал к темнеющей двери, Эйлин снова начала вырываться.

– Отпусти меня, Дрейк! Время еще не пришло!

Не обращая внимания на возражения, Дрейк вошел в темную комнату и чуть не упал, наткнувшись на резную кровать, занимавшую большую часть тесного помещения. В тусклом свете, едва проникавшем сквозь малюсенькие окошечки, Дрейк разглядел кровать и, решив, что она подходит, осторожно опустил Эйлин на подушки.

В тот же миг она постаралась сесть и спустила ноги с кровати.

– Отправляйся назад в Шерборн, Дрейк, и оставь меня в покое. Ты очень скоро найдешь себе новую леди. Я хочу иметь свой собственный дом и жить своей собственной жизнью. Я не хочу быть хозяйкой Шерборна. И никогда не смогу быть такой женой, которая тебе нужна, Дрейк! Так что уходи.

Новая волна боли накатила на Эйлин, и на глазах у нее выступили слезы. Она изо всех сил старалась держаться и не казаться беспомощной. Ну почему Дрейк не приехал днем позже?

Маркиз снова осторожно уложил жену на подушки. Дрожащими руками он попытался расстегнуть многочисленные пуговки на ее платье и ослабить шнуровку.

– У тебя будет свой собственный дом, если именно этого ты хочешь, Эйлин. Можешь купить себе любой, какой тебе понравится, даже, если хочешь, в деревне близ Шерборна. Я не могу лишить тебя титула, но можешь не выполнять обязанности хозяйки имения. Ради Бога, лежи спокойно и позволь мне наконец снять с тебя это платье! – уговаривал Эйлин Дрейк.

Всемогущий маркиз Шерборн растерял свою былую самоуверенность, неловко пытаясь раздеть женщину.

Эйлин послушно позволила Дрейку снять, с себя тесный лиф и облегченно вздохнула.

– Ты правда позволишь мне иметь собственный дом? И ребенок будет со мной? – встревоженно переспросила она.

Дрейк пообещал бы и луну с неба достать, если бы это помогло удержать Эйлин в постели, пока он будет искать помощь.

– Если тебе нравится Уайтхолл, то он будет твоим. Только позволь сначала найти твою мать, – торопливо проговорил Дрейк и собрался было выйти, но Эйлин схватила его за руку и попыталась сесть.

– Подожди. Расскажи, обвинения против тебя уже сняли?

– Еще не знаю, любовь моя. Мне известно лишь одно: они открыли мою темницу на некоторое время, чтобы я успел сбежать. Если ты поторопишься и родишь нашего малыша, мы сможем вернуться домой и все выяснить.

Дрейк снова попытался подняться, но Эйлин удержала его.

– Дрейк, ты уверен, что хочешь этого? – спросила она, с тревогой вглядываясь в глаза мужа. – Я ведь могу остаться здесь, и никто никогда не узнает, что мы женаты. Ты сможешь жить так же, как и прежде, и приходить ко мне, когда тебе вздумается. Я не буду разлучать тебя с ребенком.

Маркиз посмотрел на жену:

– Эйлин, ты моя жена, и я не собираюсь отказываться от тебя. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива. – Помолчав, он добавил: – Неужели быть моей женой так ужасно, принцесса?

Но тревога не покидала Эйлин: если Дрейк не любит ее и будет стыдиться?! А вдруг он найдет кого-нибудь еще вроде леди Памелы, и та будет подходить на роль маркизы лучше, чем она? Это будет катастрофа. Как объяснить ему это? Но из них двоих он отличался большим красноречием, чем она.

Слезы заструились по ее щекам, новая схватка скрутила ее тело, и теперь Эйлин ничего уже не могла объяснить.

Дрейк слушал ее слова, и они причиняли ему невыносимые страдания. Он винил себя в том, что поймал ее в ловушку, хотя не собирался этого делать. Он знал, что Эйлин свободолюбива и не потерпит, чтобы ее удерживали против воли. Дрейк хотел обладать ею, объявить всему свету, что она принадлежит ему. Но радость от этого была бы полной лишь в том случае, если бы Эйлин отвечала ему взаимностью.

Дрейк держал жену за руку, пока схватки не ослабли, а затем поднялся с постели.

– Я хочу найти твою мать, любовь моя. Сейчас необходимо, чтобы рядом с тобой была женщина.

На этот раз Эйлин не протестовала. Ей не хотелось, чтобы Дрейк видел ее слезы. Боль в сердце была гораздо сильнее боли от схваток.

Дрейк вышел за дверь и сразу же увидел леди де Лейси. Она неодобрительно взглянула на него и, не проронив ни слова, вошла в лачугу. Вскоре за ней последовали Дульсия и Молли. Затем прибыл экипаж, и Дрейк выругался, узнав в единственном его пассажире свою сестру. Ну что ж, ей придется примириться с тем, что она пробудет здесь довольно долго. Экипаж и люди были нужны ему совсем для другого.

Диана не возражала, чтобы ее провели в дом. Дрейк отправил одного слугу верхом назад, в Шерборн, а экипаж и возницу – в Лондон за врачом: он не мог позволить появиться ребенку на свет в таких ужасных условиях. Эйлин была очень хрупкой, и роды начались раньше времени. Сделав все, что от него зависело, Дрейк принялся нервно вышагивать по улице туда и обратно, так как женщины не разрешили ему возвращаться к Эйлин, и в конце концов он укрылся от мокрого снега в располагавшейся неподалеку таверне. Ее завсегдатаи никогда раньше не видели маркиза, но по деревне уже распространился слух, что это муж Элли. Сельчане с симпатией восприняли появление Дрейка и вскоре предложили выпить за будущего отца.

Через некоторое время прибыл Майкл. Он сунулся было в домик, где рожала Эйлин, но его быстро выдворили оттуда, и бедняге не оставалось ничего другого, как присоединиться к маркизу.

Вслед за Майклом подъехали Джеймс с Теодором и сообщили Дрейку, что Августин с Пьером уже отбыли в Ирландию. Сделав несколько глотков эля, чтобы согреть окоченевшие пальцы, Теодор принялся бренчать на своей мандолине, а Джеймс затянул жалобную балладу. К нему вскоре присоединились и другие посетители таверны.

К тому времени, когда прибыли сэр Джон и леди Саммервилл, маленькая таверна буквально содрогалась от громогласного пения, которое было слышно даже на улице. Проводив жену в домик Дульсии к сестре и племяннице, сэр Джон отправился на поиски распутного мужа Эйлин. Он почти наверняка знал, где может найти его.

Поразительно, но всегда улыбающийся молодой маркиз сидел, угрюмо уставившись на стоящую перед ним кружку с элем, в то время как вокруг слышались буйные возгласы. Люди начали тесниться, пропуская решительно проталкивающегося к Дрейку сэра Джона, но вокруг стоял такой шум и гвалт, что баронет никак не мог привлечь к себе внимание маркиза. Наконец Дрейк заметил его и, приветствуя, поднял кружку, а затем, запрокинув голову, залпом осушил ее. Трактирщик, по лицу которого было видно, что она, выпитая таким манером, далеко не первая, поспешил вновь наполнить ее. Считая разумным, чтобы молодой маркиз держался на ногах, когда его ребенок появится на свет, сэр Джон указал в направлении двери. Держа кружку в руке, Дрейк безропотно последовал за ним. Половина из тех, кто находился в таверне, решили поступить так же.

Дрейк заметил, что карета вернулась, и взглянул на пасмурное небо. Уже была середина дня. Дождь сменился снегом.

– Врач прибыл? – спросил Дрейк, еле шевеля языком.

– Он сейчас с Эйлин, – ответил сэр Джон. – Первые роды всегда самые длительные.

Пошатываясь, Дрейк направился к домику, бормоча, что он хочет видеть свою жену.

Сэр Джон предупредил, что там слишком мало места для его тещи, врача и повитухи.

Не обратив внимания на эти, слова, Дрейк пошел дальше, полный решимости объясниться с Эйлин и заставить понять его.

На крик сэра Джона из толпы вышел Майкл, загородив маркизу дорогу и пытаясь удержать, но его вмешательство только вывело Дрейка из себя. Мгновенно вспомнив все прежние обиды, он ударил Майкла прямо в челюсть.

Майкл пошатнулся и, обретя равновесие, ринулся вперед. Вокруг дерущихся мгновенно образовался круг, и те, кто еще оставался в таверне, гурьбой высыпали на улицу. Оба джентльмена сбросили камзолы и засучили рукава.

Постоянно безденежные Теодор и Джеймс, воспользовавшись случаем, стали принимать ставки на исход поединка. Зрители прибывали, и желающих поставить на Дрейка либо на Майкла с каждой минутой становилось все больше.

В затемненной спальне доносящиеся снаружи вопли и улюлюканье звучали приглушенно, и прошло некоторое время, прежде чем Эйлин обратила внимание на то, что происходило на улице. Боль мешала ей ясно мыслить, и только в перерывах между схватками она немного приходила в себя.

– Что там происходит? – прошептала она, едва шевеля губами.

Молли принялась вытирать влажной тканью лоб Эйлин, а Элизабет подошла к окну и выглянула на улицу.

– Я вижу нескольких мальчишек, которые с воплями носятся туда-сюда.

Эйлин застонала, так как боль стала сильнее, чем прежде. Доктор резко прикрикнул, и Элизабет вернулась к своим обязанностям.

Пронзительные, полные муки крики Эйлин достигли ушей Дрейка как раз в тот момент, когда он замахнулся. Маркиз замешкался, и Майкл нанес ему сокрушительный удар. Дрейк упал, растянувшись в грязи, чем привел в глубокое смятение тех, кто ставил на него. Мотая головой и потирая подбородок, маркиз попытался подняться. Крики Эйлин становились все сильнее и протяжнее. Майкл схватил друга за руку и, пошатываясь, помог ему подняться на ноги.

– Эйлин убьет меня, когда увидит твое лицо, – расстроенно пробормотал Майкл, когда они в обнимку выбрались из толпы и, спотыкаясь, побрели к дому. Теодор и Джеймс остались спорить по поводу исхода схватки, пытаясь оставить себе деньги, которые им уже не принадлежали.

– Да все в порядке. Когда моя теща увидит нас в таком виде, она разобьет бутылку о мою голову. – Потирая подбородок, Дрейк ухватился за дверной косяк: попав с дневного света в полутемную комнату, он на мгновение ослеп.

Внезапно крик Эйлин смолк, и Дрейк, смертельно побледнев, пошатываясь, направился в сторону спальни, но тут на его пути возникла грузная фигура сэра Джона.

– Бог мой! Старик, уйди с дороги! – Маркиз схватил баронета за плечи и попытался отодвинуть его в сторону.

Оглядев покрытых синяками и облепленных грязью мужчин, входивших в дом, Диана хотела высказать все, что она в тот момент чувствовала, но у нее просто не хватило слов. По ее недовольно поджатым губам Майкл понял, что сейчас к ней лучше не подходить. Дрейк же как безумный рвался к жене.

Внезапно все присутствующие застыли на месте: повисшую в стенах маленького домика тишину разорвал тоненький крик новорожденного.

Загрузка...