Прелюдия к космосу

4

Встреча Дирка с профессором Макстоном и Реймондом Коллинзом стала поворотным пунктом в его мышлении и даже и его образе жизни. Быть может, он ошибался, но теперь ему казалось, что он нашел тот источник идей, который Мак-Эндрюс и Мэтьюз в разговорах с ним упоминали с нарочитой небрежностью.

Ни к кому определение «холодный бесстрастный ученый» не подходило больше, чем к заместителю генерального директора. Он был не только первоклассным инженером, но, судя по всему, прекрасно понимал значение своей работы. Как интересно было бы узнать о мотивах, которые привели его и его коллег в эту область науки. Жажда личной власти? Нет, вряд ли. Ничего подобного Дирк не замечал у тех, с кем уже успел познакомиться. Конечно, он должен был остерегаться предвзятости во мнении, но, похоже, почти все собравшиеся под крышей Межпланетного общества не были стяжателями, и это радовало. Ими двигал миссионерский дух в сочетании с профессиональной компетентностью, а чувство юмора уберегало их от фанатизма.

Пока Дирк лишь отчасти осознавал, как сказывается новое окружение на его собственном характере. Он почти утратил самоуверенность, а мысли о встречах с незнакомыми людьми, которые раньше его слегка пугали или хотя бы раздражали, теперь вообще перестали его беспокоить. Впервые в жизни он находился рядом с людьми, которые очерчивали контуры будущего, а не просто интерпретировали умершее прошлое. И хотя он был всего лишь наблюдателем, он начал разделять с учеными их чувства, радоваться их победам и горевать в случаях неудач.

«Я под большим впечатлением,- записал он тем вечером в своем дневнике,- от встречи с профессором Макстоном и его сотрудниками. Похоже, они более ясно и широко видят цели и задачи Межпланетного общества, чем те, кто не имеет отношения к технике. Мэтьюз, например, всегда говорит о прорыве в науке, который будет достигнут, когда мы доберемся до Луны. А ученых (возможно, потому, что для них это само собой разумеется) больше интересуют культурологические и философские последствия этого полета. Однако я не должен спешить с обобщениями. Быть может, такое отношение не так уж типично.

Мне кажется, что теперь я достаточно ясно представляю себе эту организацию. Главное – собрать побольше подробностей, а я смогу это сделать, воспользовавшись своими заметками и большим количеством собранных фотографий. Я больше не чувствую себя посторонним человеком, наблюдающим за работой какой-то загадочной машины.

В самом деле, тайне я уже считаю себя членом этой организации, хотя, может быть, и напрасно. Однако некоторая отстраненность необходима.

До сегодняшнего дня у меня были сомнения относительно космических полетов. Подсознательно я чувствовал, что для человека это нечто слишком грандиозное. Меня, как Паскаля, пугали безмолвие и пустота бесконечного пространства. Теперь я понимаю, что был неправ.

Моя ошибка состояла в том, что я, как многие до меня, цеплялся за прошлое. Сегодня я познакомился с людьми, которые столько же естественно мыслят миллионами километров, как я – тысячами лет. Ведь было же когда-то время, когда невозможно было себе представить расстояние в тысячу километров, а ныне мы способны преодолеть его от завтрака до обеда. И вот вновь должна произойти эта смена масштаба – с беспрецедентной быстротой. Теперь я сознаю, что другие планеты находятся не дальше, чем их размещает наш разум. "Прометей" долетит до Луны за сто часов, и все это время экипаж будет вести переговоры с Землей и весь мир будет следить за кораблем. Каким маленьким кажется межпланетное путешествие, если сравнить его с неделями, месяцами, годами великих путешествий прошлого! Все относительно, и придет время, когда наш разум сможет объять Солнечную систему так, как теперь – Землю. И тогда, наверное, ученые, задумчиво глядя на звезды, вскричат: "Нам не нужны межзвездные полеты! Нашим дедам вполне хватало девяти планет, и нам тоже их хватит!"»

Дирк с улыбкой отложил авторучку и позволил себе плыть по волнам фантазии. Примет ли человек этот грандиозный им вызов? Пошлет ли корабли к звездам? Ему вспомнилась однажды прочитанная фраза: «Расстояния между планетами в миллион раз больше тех, к которым мы привыкли в повседневной жизни, а расстояния между звездами еще в миллион раз больше». Разум Дирка при этой мысли дрогнул, но все-таки он помнил, как заканчивалось это высказывание: «Все относительно». За несколько тысячелетий человек шагнул от выдолбленной из дерева лодки к космическому кораблю. Чего он сможет достичь за грядущие тысячелетия?