Преподаватель

Эпилог

Спустя три года

Ранним утром солнце щадяще пощипывало глаза от недосыпа. В холле отеля, где остановился Ник, персонал уже вовсю суетился перед неминуемым пробуждением постояльцев. Милая девушка на ресепшене протянула ключ и, улыбнувшись, не оголяя зубов, проворковала:

— Так, мистер Мартен, бронирование на сутки, выезд вечером, так что вы можете отдохнуть перед встречей, мы позвоним вам в номер, чтобы напомнить о мероприятии.

— Конечно — забрав протянутый предмет, мужчина, одолеваемый зевотой, прикрыл рот ладонью с ключом, в другой руке сжимая сумку с вещами.

Он не любил оставаться там, где проходили встречи, но иногда всё же проигрывал усталости и завтракам в номер. Но путь, освещённый обыденным планом: освежиться и перекусить — прервал странный, но до боли знакомый звук.

Звук голоса, с читаемой улыбкой, но сдержанный и отстранённый. Он слышался так близко, что Ник, позабыв об усталости, нервно оглянулся. Источник звука стоял чуть поодаль от стойки и иногда перебивал тишину ещё сонного отеля.

Она внимательно слушала женщину, вещавшую о мероприятиях и правилах отеля, и, когда та закончила, ещё с не сошедшей улыбкой, встретилась взглядом с мужчиной, которого тотчас же узнала.

Без костюма тот казался не таким самоуверенным, просторная рубаха и шорты не выделяли точёную фигуру, сгорбленные плечи и неровный пробор, со спадающими на глаза прядями, выдавали утомлённый вид. И всё равно она была рада его видеть.

Исчезнувшая в миг улыбка от растерянности понемногу наползала вновь, но уже неуверенно. И пока Ник застыл не в силах пошевелиться, разглядывая и не веря своим глазам, Джейн проплыла к нему, так легко и ненавязчиво.

Волосы стали чуть короче, летний белоснежный костюм подрагивал от сквозняка, волнами стекающий с похудевшей фигуры. В остальном, она была всё такой же.

Застывшими зрачками он смотрел так пристально и опечалено, будто за секунду прожил целую жизнь, обременённую всем тем, о чём вспоминаешь обычно в последние минуты перед сном и никогда не говоришь вслух. Увидеть её спустя несколько лет оказалось непросто, сердце застучало, ладони стали влажными и пересохло во рту.

От его серьёзного вида и она озадачилась.

— Здравствуй… — прозвучал женский голосок, прорезающий скопившееся молчание.

— Привет… — убрав руки в карманы, Ник попытался совладать с собой, но голос всё равно предательски дрогнул.

— Как ты здесь оказался?

— У меня тут встреча. — Ник описал глазами холл отеля дабы хоть немного вырваться от внимания — А ты?

— Я отдыхаю, — она схватилась за лямку сумочки, висящей через плечо, и попыталась отвести взгляд — мои книги хорошо продаются, так что могу позволить себе немного роскоши.

— Я очень рад. — чёрные глаза неподвижно смотрели сверху вниз, отчего, вопреки всем стараниям, переключить внимание у Джейн так и не вышло.

— У тебя встреча когда?

— Через пол часа. А что?

— Может после выпьем кофе, где-нибудь у бассейна?

— Давай.

Всю встречу Ник не мог думать ни о чём, кроме неожиданного столкновения. И как бы Джейн не грезила о равнодушии, её это тоже немало взволновало. Оба долго думали, что надеть и как лучше себя вести, вспоминать ли о старом или сделать вид, что прошлое в прошлом, и беседовать отрешённо.

Былое горело на щеках и сдавливало нутро, а мысли о возможном будущем, напротив, знобили голову и ладони. Что же до раздумий о настоящем, порой чувствам нет определения, и голова, что так рьяно старалась объяснить необъяснимое, не в силах была внести ни малейшей ясности.

Он ждал её за столиком у бассейна с парой чашек кофе и свежим брауни с двумя вилками. Нога неустанно подрагивала под столом, пряча ворох маний и предубеждений. Приметив среди толпы снующих отдыхающих девушку, Ник замер, будто магия обездвижила всё тело.

Он смог подняться, только когда она подошла совсем близко, и приобнял её, словно старого друга, на что та доброжелательно поцеловала его в щеку, и оба присели, слегка сконфузившись.

Заметив пирожное, Джейн улыбнулась, приподняв плечи, ровное каре скользнуло по плечам, когда та склонила голову и взяла вилку.

— Как ты? — поинтересовалась девушка, но встретив продолжительный выдох, заметила — Да, я примерно также. Как семья?

— Мы не общаемся. — одну руку Ник по-прежнему держал в кармане, словно пряча в кулаке свою тень, а второй поглаживал чашку с кофе.

— А Уилл? Вы вроде помирились, разве нет?

— Он старался, но я не захотел. Последнее, что я слышал, он поставил Софи перед выбором: либо они продолжают стараться, либо прекращают всякое взаимодействие. Вроде она согласилась попробовать сохранить отношения. Но было это пару лет назад, так что не знаю, как у них теперь дела обстоят. С родителями он вроде тоже не общается.

— Они же в одной больнице работают?

— Уилл собирался переводиться. Доктор он хороший, думаю, это не проблема, впрочем, как я сказал, это было давно, получилось у него или нет, не знаю. Как твоя мама?

— Хорошо, но мы редко видимся, у неё своя жизнь, у меня своя.

— Она знает о твоих успехах?

— Думаю догадывается. Но мы о них не говорим, наверное, так всем проще. — она периодически поглядывала на вторую вилку, что аккуратно лежала на краю тарелки, и не могла понять, почему он к ней не притрагивался, отчего сдерживала порывы и отламывала кусочки всё меньше и меньше.

— Тебя это уже не беспокоит?

— Сложно сказать, ничто не бередило старые раны. Но, думаю, мы все принимаем друга такими, какие мы есть, пусть иногда и опуская подробности. Я увидела то, как сильно мы похожи, и я, и она, по-своему убегаем от дурного и чуждого. Конечно, это очевидно, но мне потребовалось время, чтобы это наконец понять. И когда я это поняла — принять её оказалось не сложно. Как в университете дела?

— Я ушёл оттуда.

— Как так? Это же была твоя страсть! — невольно воскликнула девушка, откинув вилку.

В этом мире она ощущала не так много стабильностей, на которые можно было опереться, в случае полнейшего раздрая. И тот интерес, та пылкая увлечённость, что привела их обоих друг к другу, была чем-то вроде вечности, что неизменно символизировало постоянство.

— Всё изменилось, больше литература не приносила мне удовольствия, и я ушёл, примерно через пару месяцев после тебя. Теперь занимаюсь только фармацевтикой, игнорируя больницу своих родителей, разумеется. — Ник сделал глоток и, проводив кружку взглядом, устремил внимание в серые глаза, что то прятались от него, то отвечали взаимностью.

— А я теперь писатель, представляешь? Так странно признавать это, но приятно. Моя последняя книга обязала меня даже на презентацию, обычно книги представляли другие люди, а теперь я выхожу на сцену и отвечаю на вопросы, ты бы видел.

— Да, я знаю, я видел.

— Правда?

— Ты ведь печатаешься всё ещё в моем издательстве, и я постоянно то тут, то там слышу о твоих успехах.

— И презентацию видел?

— Да, я стоял в самом конце зала, надев капюшон по самые глаза для конспирации. Не мог же я пропустить такой важный момент.

— И как тебе, я смотрелась ужасно? — она засмеялась, скрывая лицо от смущения, но от любопытства взгляд не отводила.

— Нет, всё прошло прекрасно, я горжусь тобой, ты заслужила признание. — лишь слегка улыбнувшись, Ник не смел нарушать дистанцию.

Она казалась расслабленной, непринуждённо стреляла глазками, шутила, и за этой атмосферой так сложно было понять, что к чему.

— Спасибо, мне надо было превзойти саму себя, и без тебя мы бы здесь не сидели.

— Я думаю, ты бы и сама справилась, просто может чуть дольше, но я рад, что мне удалось помочь. Ты бросила университет, не жалеешь?

— Ты знаешь, нет, и не потому, что не хочу учиться, просто я получила от него всё, что могла, буквально, и теперь хочу исследовать новое. Новые грани привычного, чему меня уже никто не научит, только я сама. К тому же мне ещё следует многое перебороть, но теперь я чуть смелее. А ты не жалеешь, что ушёл?

— Нет, не даром говорят: страсти ослабевают, да и жалеть мне есть о чём…

Он склонил голову в бок, пристально считывая любое движение собеседницы, пока та, делая вид, что ничего не замечает, отпивала по глоточку ароматного кофе и доедала десерт.

— Как прошла встреча?

— Приемлемо, этого человека непросто поймать, особенно в офисе, иногда встречи могут пройти даже в бассейне.

— И теперь ты уедешь? — как бы невзначай бросила Джейн и отвела глаза к краснеющему солнцу, опустив личико в ладонь.

— Да, но завтра, так что, если хочешь, можем утром выпить ещё по чашечке кофе.

— Можно…

Упавший взгляд на страницы его чёрных глаз был отдушиной всего вечера, что понемногу уже окутывал красочными лучами всё вокруг.

Для себя Джейн определила, что, наверное, не так важна правда и ясность во всём, как ощущение спокойного удовольствия пусть и кратковременного эфемерного, но абсолютного.

Может всё это было прекрасной сказкой, призванной взрастить сильных и счастливых. Ведь, как известно, счастья без трагедий существовать не может, ибо не будет полноценным без понимания тягот.

Может для всего есть некий лимит, и, погрузившись в чувства с головой, они перешли грань дозволенного и разумного.

А может при невероятном понимании и заботе им просто так и не удалось довериться друг другу по-настоящему.

В любом случае былое прекрасно и, кто знает, может ещё многое предстоит…

Больше книг на сайте — Knigoed.net