Юрист

Глава 5

Кайл почувствовал себя так, будто с его плеч свалился огромный груз, и ощутил, что дыхание почти пришло в норму, Он мельком взглянул на часы. Уже миновала полночь. Затем он украдкой посмотрел на Райта – или как там звали этого типа на самом деле, – и ему вдруг захотелось улыбнуться, даже обнять лысоватого мужчину, который все же не был копом из Питсбурга и который развеял как дым его страх оказаться перед судом. Не будет ни ареста, ни следствия, ни чудовищного унижения. Душа Кайла пела. Но в то же время молодой человек едва сдерживался – так ему хотелось нанести Бенни удар кулаком в лицо, а потом, когда тот упадет, пинать ногами его тело до момента, пока подонок не перестанет шевелиться.

Кайлу удалось совладать с эмоциями. В конце концов, Райт казался достаточно крепким мужчиной и прошел неплохую подготовку и мог постоять за себя. Мало кто из знакомых Макэвоя решил бы помериться с ним силами. Положив ногу за ногу, Кайл откинулся на спинку стула и впервые за несколько часов расслабился.

– Как же вас все-таки зовут? – спросил он.

Райт раскрыл новый блокнот, готовясь, по-видимому, обрушить на собеседника очередной раунд вопросов. В левом верхнем углу листа он проставил дату, затем положил ручку.

– Не будем тратить время попусту, Кайл.

– Вам нельзя называть свое имя?

– Пусть будет Бенни Райт. Какая тебе разница? Моего настоящего имени ты все равно не узнаешь.

– Здорово. Выходит, я имею дело с рыцарем плаща и кинжала. Отлично работаете, парни. Заманили меня в ловушку, где я сижу уже без малого четыре часа. Да у меня в желудке ком размером с футбольный мяч! Просто не знаю, как от него избавиться. Помяните мое слово: я этого никогда не забуду.

– Когда заткнешься, дай знак, и мы продолжим.

– А может, я свалю?

– Пожалуйста.

– И никто меня не задержит? Никаких фальшивых жетонов и опереточных агентов ФБР?

– Будь уверен. Ты свободный человек. Иди.

– Весьма вам признателен.

Минута прошла в молчании. Детектив не сводил свирепого взгляда с лица Макэвоя, и тот при всем своем желании не находил в себе сил ответить на его вызов. Правая нога Кайла подрагивала, глаза бегали, пальцы правой руки выбивали по столу нервную дробь. Он прикидывал возможные варианты поведения, исключая лишь один: подняться и выйти из номера.

– Давай-ка поговорим о твоем будущем, Кайл, – нарушил тягостную тишину Бенни Райт.

– С удовольствием. Теперь, когда арест мне не грозит, будущее вновь стало безоблачным.

– Я имел в виду предложение работы, которое ты намерен принять. Пидмонтский центр юридической помощи. Неужели тебе так хочется потерять два года ради попытки спасти мир?

– Признаться, я смотрю на это несколько иначе. В Виргинии полно иммигрантов, причем многие попали в штат нелегально. В отношении сотен людей допускаются бесчисленные злоупотребления. Бедолаги живут в картонных ящиках, два раза в день съедают по горстке риса, им платят пару долларов в час, а иногда и вовсе не платят. Думаю, они не откажутся от квалифицированной помощи.

– Но зачем все это тебе?

– Защита интересов общества, вот зачем. Боюсь, вам не понять. Порядочный юрист должен жертвовать своим временем ради блага других людей. Этому нас учат в юридических школах, и я знаю немало таких, кто в это верит.

Слова Кайла не произвели на Бенни никакого впечатления.

– Хорошо. Перейдем к «Скалли энд Першинг».

– Что конкретно вас интересует? Вы ведь наверняка уже наводили справки.

– Там тебе тоже предложили работу?

– В точку.

– С какого дня?

– Со второго сентября текущего года. В июле я должен сдать экзамен на адвоката, в сентябре – выйти на работу.

– Рядовым сотрудником?

– Нет, полноправным партнером. А как насчет обычного клерка или рассыльного? Бросьте, Бенни, вам отлично известно, с чего начинают молодые служащие.

– Не злись, Кайл, не злись. У нас впереди длинный и обстоятельный разговор.

– Ну-ну. Мы должны сотрудничать, стать закадычными друзьями – еще бы, ведь у нас с вами общая цель. У меня и у вас, так, Бенни? Нас теперь водой не разольешь, правда? К чему вы ведете?

– К фирме «Скалли энд Першинг».

– Но если я не пойду к ним?

– Выбор невелик, приятель.

Кайл уперся локтями в стол, потер глаза. Складной стол был узким, лица двоих мужчин разделяло всего фута полтора.

– Ты уже отказался от их предложения? – спросил Райт.

– Полагаю, вы знаете, как я ответил. Полагаю, мои разговоры по телефону прослушивались.

– Не все.

– Да вы головорез, Бенни.

– Головорезы режут горло и ломают ноги, Кайл. Мы же достаточно дальновидны для этого.

– Нет, я не отказал. Я разъяснил, что хочу пару лет посвятить работе на благо общества, мы даже обговорили условия отсрочки. Фирма предоставила мне время еще раз все обдумать, но вскоре я должен дать окончательный ответ.

– Значит, они в тебе заинтересованы?

– Да.

– Настолько, что начальный оклад составит двести тысяч долларов в год?

– Что-то около. Но порядок вы указали верно.

– Речь у нас идет о крупнейшей и авторитетнейшей юридической фирме в мире.

– Так, во всяком случае, ее представители себя называют.

– Большая фирма, солидная клиентура, состоятельные партнеры со связями. Ну же, Кайл! За подобное предложение многие выпускники горло готовы перегрызть друг другу. Почему же ты готов его отклонить?

Встав, Макэвой стал шагами мерить номер: от стола к двери, от двери к столу. На секунду он замер у порога, бросил быстрый взгляд на неподвижно сидящего Райта и произнес:

– Позвольте убедиться в том, что я правильно все понимаю. Вам нужно, чтобы я устроился в «Скалли энд Першинг» – по причинам, которые, уверен, будут противоречить моим интересам. Если я откажусь, вы станете шантажировать меня видеозаписью и угрозой уголовного разбирательства. Я не ошибаюсь? Вы к этому клоните, Бенни?

– Более или менее. Шантаж – очень грубое, неприятное слово.

– Я не намеревался кого-то оскорбить, Бенни. Вижу, вы люди на редкость щепетильные. Но это шантаж. Или вымогательство, как угодно. Это преступление, мистер Райт. А вы головорез.

– Заткнись. Перестань называть меня головорезом!

– Я могу пойти завтра в полицию и сдать вас всех. Вы выдали себя за полисмена и попытались меня шантажировать. Мало не покажется.

– Этого не будет.

– Еще как будет.

Райт медленно поднялся со стула и резко выбросил вперед правую руку. Со стороны это выглядело так, будто он намеревался ударить Кайла под дых. Но Бенни всего лишь наставил на него указательный палец и сурово отчеканил:

– Ты жалкий мальчишка с мозгами, которые набиты параграфами законов. Хочешь бежать в полицию – беги. Так ты поступишь в точном соответствии со своими учебниками, где четко расписано, что есть добро, а что зло. Знаешь, как эта героическая выходка закончится, Кайл? Я тебе объясню. Больше ты меня не увидишь. Парней в номере напротив, агентов ФБР, уже здесь нет. Нет даже их следа. Пропали, исчезли. Но вскоре я нанесу визит адвокату Илейн Кенан, покажу ей видео и еще раз проверю, чего на самом деле стоит Бакстер Тейт. Затем я представлю ей домашние адреса, номера телефонов и адреса электронной почты – твои, Алана Строка, Джоя Бернардо. Дама перебросится парой слов с питсбургским прокурором, и ситуация напрочь выйдет из-под твоего контроля. Может, на стол судьи ляжет иск, а может, и нет. Но, поверь, в любом случае я тебя уничтожу.

– Где сейчас Илейн? Прячете ее в каком-нибудь бункере?

– Не важно. У нас есть все основания считать: она убеждена в том, что в твоей квартире ее изнасиловали.

– Нет!

– Это бомба с часовым механизмом, Кайл. А видеозапись запустила этот механизм. Его тиканье будет бесить тебя еще долгих семь лет.

Закончив, Райт вновь уселся и что-то записал в блокноте. Макэвой опустился на краешек кровати, лицом к зеркалу.

– Положение очень серьезное, – продолжил Бенни. – Поразмысли о нем, Кайл. Лучший выпускник юридической школы Йельского университета арестован по подозрению в изнасиловании. Активистки женских клубов требуют кастрации. Видеозапись просачивается в Интернет. Громкий судебный процесс. Вердикт присяжных, тюрьма. Куда исчезли надежды на блестящую карьеру?

– Да замолчите же!

– Нет. Если ты решил, что меня напугали твои дешевые угрозы, то ошибся. Ничуть. Хватит, пора к делу. Я предлагаю запереть видеодиск в сейфе, откуда его уже никто не достанет. Как тебе моя идея, Кайл?

Звучало великолепно. Маковой почесал коротко остриженный затылок и с трудом выдавил:

– Чего вы хотите?

– Я хочу, чтобы ты вышел на работу в «Скалли энд Першинг».

– Зачем?

– Слава Богу, мы сдвинулись с мертвой точки. Давно пора, Кайл. Я уже не верил, что ты об этом спросишь.

– Зачем? Зачем, зачем?

– Мне нужна информация.

– Отлично! Теперь все ясно. Благодарю вас.

– Послушай меня, Кайл, послушай пару минут. Кое-что следует узнать и тебе. Существуют две гигантские корпорации, которые ожесточенно борются. Они безжалостные конкуренты, обе стоят миллиарды долларов и полны обжигающей ненависти к противнику. Какое-то время назад суды были завалены их исками, несколько заседаний кончились ничем, без явной победы или проигрыша одной из сторон. Однако эти корпорации прилагали неимоверные усилия, чтобы не выносить распри на публику. Но сейчас настало время, когда гнойник может прорваться в любой момент. Тяжба поступит на рассмотрение федерального суда Нью-Йорка через несколько недель. Под вопросом судьба восьмисот миллиардов долларов, и проигравший, похоже, не сумеет выжить. Процесс обещает быть самым скандальным, для адвокатов он станет настоящим золотым дном. Интересы каждой стороны представляют две могущественные фирмы, которые – можешь ты себе это представить? – тоже ненавидят друг друга.

– Мне не терпится услышать самое главное.

– К нему-то я и веду. Первая из фирм – «Скалли энд Першинг», вторая – «Эйджи, По энд Иппс».

– Больше известная как «ЭПИ».

– Именно так.

– Меня приглашали в нее на собеседование.

– И тоже предложили работу?

– Мне казалось, вы все знаете.

– Только самое необходимое.

– Там мне не понравилось.

– Умница! Теперь у тебя появились причины не любить эту фирму еще больше.

Пройдя в ванную комнату, Кайл плеснул в лицо холодной водой, после чего долго смотрел на свое отражение в зеркале. «Держись, – твердил он себе, – забудь об усталости и страхе. Попробуй смириться с тем, что грядет. Попытайся растянуть время и, может, сбить Райта с толку».

Макэвой возвратился в номер, сел напротив Бенни.

– Где вы нашли видео?

– Кайл, Кайл, что за неразумная трата времени!

– Если запись продемонстрируют в суде, то владелец сотового телефона будет обязан дать показания. В тот момент вы уже не сможете сохранить его имя в тайне. Ему об этом известно? Вы ему это объяснили? Он наверняка из братства «Бета». Готов побиться об заклад, что он откажется давать показания в суде.

– В суде? Ты все же намерен довести дело до суда? Процесс чреват обвинительным вердиктом присяжных, а это тюрьма. Тюрьма – не лучшее место для благоразумного молодого белого человека, которого признали виновным в изнасиловании.

– Уверен, Илейн не захочет настаивать на иске.

– Напрасно. Ей нужны деньги. Если она сможет выбить их из Бакстера Тейта, а также понемножку из тебя и двоих других, то пойдет на все. Уж поверь мне, Кайл.

– Я не доверил бы вам свое грязное белье.

– Достаточно оскорблений. Мы отправимся к ее адвокату и подробнейшим образом растолкуем, что, когда и как необходимо сделать. А может, и не отправимся. Может, мы сольем отредактированную версию записи в Интернет. Вырежем эпизод с изнасилованием, чтобы желающие полюбовались обычной студенческой вечеринкой. Что помешает нам послать видео по электронной почте твоим друзьям, родителям, будущему работодателю? Посмотрим на их реакцию. Чуть позже к сокращенной версии добавятся детали, в том числе и сцена на софе. Когда их увидит Илейн, твое лицо появится на первых страницах самых популярных газет.

Челюсть Макэвоя отвисла, плечи опустились. Ответить на такую тираду ему было нечего. Грудь обожгло болью, как от выстрела. Бездушный мистер Райт представлял интересы группы неизвестных людей, обладавших неограниченными ресурсами и твердой решимостью добиться своего. Для таких чужая жизнь не стоит и цента. Они запросто пойдут на убийство.

Как бы читая его мысли, Бенни Райт подался вперед и сказал:

– Мы не бойскауты, Кайл. Мне уже надоели твои капризы. Я здесь не для того, чтобы вести переговоры, мое дело – отдавать приказы. Либо ты подчиняешься, либо я звоню своим парням и они уничтожат тебя.

– Вы мне омерзительны.

– Пусть так. Но я лишь выполняю свою работу.

– Довольно подлая работенка.

– Что ж, давай поговорим о твоей.

– Я не для того заканчиваю юридическую школу, чтобы стать шпионом.

– Лучше не называть это шпионажем, Кайл.

– А как это лучше назвать, Бенни?

– Пересылкой информации.

– Опять чушь! Это самый настоящий шпионаж.

– Меня не волнует, какое ты подберешь определение.

– Что за информация вам нужна?

– Как только иск будет предъявлен, суду потребуется миллион документов. Или десять миллионов – кто знает? Множество бумаг и ничуть не меньше секретов. По нашим предположениям, каждая фирма закрепит за иском около пятидесяти юристов – скажем, с десяток партнеров, а остальных наберут из сотрудников. Поскольку ты попадешь в секцию судебных разбирательств, значит, получишь доступ к огромному массиву бумаг.

– В «Скалли энд Першинг» наверняка мощная система безопасности.

– Мы знаем это, но наши специалисты лучше, чем у «Скалли». По данному вопросу ими написан целый труд, Кайл.

– Не сомневаюсь. Могу я спросить, вокруг чего идет борьба двух компаний?

– Промышленные секреты. Военные технологии.

– Замечательно. У этих компаний должны быть имена.

– Просмотри список «Форчун 500»[5]. Позже я предоставлю тебе более подробные сведения.

– Другими словами, вы решили стать неотъемлемой частью моей жизни?

– Можешь считать меня своим поводырем. Нам предстоит провести вместе очень много времени.

– В таком случае я устраняюсь. Хотите стрелять – стреляйте. Я не буду шпионить и красть чужие секреты. В тот момент, когда выйду из фирмы с документом или диском, который не должен иметь на руках, и передам его вам или любому другому лицу, я преступлю закон и нарушу правила профессиональной этики. Меня навсегда лишат возможности заниматься юридической деятельностью.

– Только если тебя поймают.

– Поймают.

– Нет. Для этого мы слишком умны, Кайл. В подобных вопросах у нас накоплен богатый опыт. Бизнес есть бизнес.

– Ваша фирма специализируется на кражах документов?

– Точнее, на корпоративном шпионаже. Мы заняты этим давно и делаем свое дело хорошо.

– Тогда попробуйте шантажировать кого-нибудь другого.

– Нет, Кайл. Наш выбор – ты. Подумай! Тебе предлагают работу, о которой ты мечтал, причем за неприлично большие деньги. Плюс острые ощущения от жизни в огромном городе. Три-четыре года ты будешь уставать до полусмерти, но оклад того стоит. К своему тридцатому дню рождения ты превратишься в старшего сотрудника с четырьмястами тысячами долларов в год. Уютная квартира в Сохо. Часть дома в Хэмптоне, «порше», круг преуспевающих друзей, которые не уступают тебе ни в чем. Рано или поздно надоевшая всем тяжба будет завершена, и мы исчезнем с твоего горизонта. Истечет срок давности. Где видеозапись? Она предана забвению. В тридцать два или тридцать три года правление фирмы попросит тебя оказать ей честь и стать партнером. Ты станешь получать уже миллион или два ежегодно. Вершина успеха, и вся жизнь – впереди! И никто ничего не узнает об имевшей место пересылке информации.

Исподволь давившая затылок боль усилилась и острой иглой пронзила голову. Кайл растянулся на кровати, обеими руками массируя виски. Он прикрыл глаза и в слепящей тьме выговорил:

– Послушайте, мистер Райт. Мораль и этика вас не заботят, я знаю. Но мне они далеко не безразличны. Как я смогу наслаждаться жизнью, если предам интересы своей фирмы и ее клиентов? Самое ценное, что есть у юриста, – это доверие. Так учил меня отец, когда я был еще ребенком.

– Ты прав, нас заботит только информация. Мне некогда пускаться в рассуждения о морали.

– Я сказал это первым. Знаю.

– А теперь дай мне слово, Кайл. Нам нужны твои обязательства.

– У вас есть тайленол?

– Нет. Так мы договорились?

– У вас есть что-нибудь от головной боли?

– Нет.

– У вас есть оружие?

– В кармане.

– Дайте его мне.

В полной тишине прошло не менее минуты. Райт неотрывно следил за Кайлом – тот лежал совершенно неподвижно, лишь осторожно давил пальцами на виски. Потом Маковой поднялся с кровати и шепотом спросил:

– Вы долго еще собираетесь пробыть здесь?

– О, у нас осталась куча неразрешенных вопросов.

– Этого я и опасался. У меня больше нет сил. Голова раскалывается.

– Как угодно, мой мальчик. Все зависит только от тебя. Я жду ответа. Мы достигли взаимопонимания? Договоренности?

– А у меня есть выбор?

– Я, признаться, его не вижу.

– И я.

– Значит?

– Если выбора нет, значит, его нет.

– Отлично. Мудрое решение, Кайл.

– Искренне вам благодарен.

Бенни Райт встал и потянулся, как делает человек в конце трудного рабочего дня. Затем он сложил бумаги, повозился с видеокамерой, захлопнул ноутбук.

– Хочешь отдохнуть, Кайл?

– Да.

– У нас тут несколько комнат. Можешь прилечь и подремать, а завтра продолжим.

– Завтра уже наступило.

Бенни подошел к двери, открыл ее. Кайл последовал за ним в коридор, к номеру 222. То, что раньше являло собой полевой штаб ФБР, превратилось в обычный номер мотеля стоимостью восемьдесят девять долларов в сутки. Джинард, Плант и двое других так называемых агентов давно исчезли вместе с папками, компьютерами, фотографиями, штативом и прочим реквизитом. Огромная кровать вновь стояла в самом центре комнаты, аккуратнейшим образом застеленная.

– Тебя разбудить? – почти галантно осведомился Райт.

– Нет. Оставьте меня одного.

– Как скажешь. Я буду напротив.

Когда Бенни вышел, Кайл сорвал с кровати покрывало, рухнул на простыни, выключил свет и мгновенно погрузился в сон.