Превратности любви

Глава 2

– Здравствуй, папа.

– Лекси!

Скотт Синклер оторвал взгляд от перца, который резал на кухонном столе, и поспешил к двери.

Лекси вошла в родной дом и, как всегда, ощутила покой в скромной, но уютной обстановке. Кухня с накрахмаленными занавесками на окнах, сине-желтыми металлическими контейнерами на столе и скатертью в голубую клетку была ее любимой комнатой в доме.

Отец явно занимался приготовлением ленча. Теперь, когда у него появилось много свободного времени, он стал отличным кулинаром. Коронным блюдом Скотта был омлет по-мексикански. Судя по тому, что лежало на столе, сейчас он готовил именно его.

– Здравствуй, Эмма Роза. – Скотт поцеловал внучку, одетую в джинсы и бейсболку. – Леке, да ведь так ходят только мальчики!

– Папа, все девочки носят джинсы и бейсболки, – возразила Лекси, передавая дочь отцу. Сняв с плеча сумку с пеленками, она бросила ее на стул.

– Но у нее еще мало волос. Люди подумают, что это мальчик, – не сдавался Скотт. – Она похожа на сорванца.

Лекси считала, что Эмма Роза в таком костюмчике восхитительна, а к тому же не собиралась объяснять отцу, откуда он у нее.

Рождественским утром, за несколько месяцев до появления Эммы Розы, Лекси нашла эту одежду под новогодней елкой и вопросительно взглянула на Эммета.

– Это для ребенка, – ответил он. – От отца. Ведь сейчас все-таки Рождество. Вот я и подумал, что малыш должен получить подарок. А если родится девочка… ей, думаю, это тоже подойдет.

Лекси обняла его, и по ее щекам покатились слезы. В ту пору она плакала по малейшему поводу. Независимо от повышенной эмоциональности беременной женщины Лекси глубоко тронул поступок Эммета и даже вселил в нее надежду, что этот человек меняется. Может, после рождения ребенка он женится на ней и возглавит семью, думала Лекси.

– Александра, ты выглядишь превосходно. – В кухню вошла мать.

– Кэтлин, зачем ты встала с кровати? – спросил Скотт.

– Хотела поздороваться с дочерью и внучкой.

Она запахнула коричневый халат.

Лекси поцеловала бледную щеку матери.

– Как ты, мама? – спросила Лекси, заметив, что волосы матери еще больше поредели, глаза запали, а черты лица заострились.

– Слава Богу, я чувствую себя лучше, чем выгляжу, – ответила Кэтлин, перехватив взгляд Лекси. – После химиотерапии у меня всегда слабость и головокружение, но со временем это пройдет.

– А пока тебе следует лежать в кровати. – Скотт с укором покачал головой.

– Сейчас лягу. Лекси, тебе подошло это платье?

– Отлично.

Лекси разгладила руками черный креп и бросила на мать настороженный взгляд, опасаясь, что та взволнуется, увидев это платье на ней. Кэтлин купила его незадолго до болезни, и Лекси помнила, как смутилась мать, потратив на себя такую сумму.

Именно Лекси уговорила ее взять это платье, и Кэтлин очень радовалась обновке, когда примерила ее дома, посмотрела в зеркало и решила, что деньги израсходованы не зря.

Спустя неделю Кэтлин обнаружила под мышкой первую шишку.

Через месяц, после радикальной мастэктомии, Кэтлин отдала платье Лекси.

– Теперь оно мне ни к чему, – сказала она, – а на тебе оно будет сидеть идеально.

Лекси приняла подарок, желая порадовать мать и еще не зная, что беременна.

Только сейчас она смогла снова надеть это платье, единственное, что подходило для ленча с Йейлом Брадиганом в Манхэттене.

– Когда отходит твой поезд? – спросила Кэтлин, посмотрев на часы.

– У меня в запасе двадцать минут, но лучше я пойду сейчас. Мне надо купить билет и газету в дорогу.

Надо хотя бы выяснить, что происходит в мире, чтобы обсудить с Йейлом не только вопрос о ссуде. Не говорить же с ним о том, какие пеленки лучше – матерчатые или бумажные! А в последнее время она способна только на это.

– Удачи тебе, Лекси! – Отец посадил Эмму Розу в высокое детское кресло, принадлежавшее в детстве Лекси. Скотт отыскал его на чердаке, почистил и поставил внизу, ожидая, когда Эмма Роза приедет с матерью из больницы.

В тот дождливый мартовский день они на две недели поселились у родителей, и лишь потом Лекси заставила себя отправиться в свою манхэттенскую квартиру, с которой было связано слишком много воспоминаний.

Лекси предстояло собрать вещи для переезда, но она выбежала из квартиры через пять минут, прижимая к груди свитер Эммета, сохранивший его запах.

Отец сделал за нее все, что нужно: убрал квартиру, сложил вещи и поместил их в камеру хранения в Кэдис-Лендинг до переезда Лекси и Эммы Розы в новый дом.

– До свидания, дорогая, – Лекси поцеловала девочку, занятую пластмассовыми погремушками, висевшими на ее кресле.

– Не беспокойся о ней. – Скотт включил конфорку под сковородой с омлетом. – Все будет в порядке.

– Спасибо. Не забывай, папа, она еще не ест обычную пищу. В моей сумке лежит банка с грушевым пюре.

– Хорошо, хорошо…

– Папа! – предостерегла Лекси. – Не давай ей твоего омлета.

В предыдущий раз, оставив Эмму Розу на попечение отца, Лекси по возвращении домой застала дочь с рогаликом во рту. Встревожившись, она позвонила педиатру, и тот сказал, что пятимесячный ребенок должен есть только детскую пищу и рисовую кашу.

Скотт Синклер пожал плечами:

– Когда ты была маленькой, мы давали тебе все, что ели сами.

Возмущенная Лекси заявила, что теперь врачи лучше разбираются в подобных вопросах, и расплакалась:

– Я просто стараюсь быть хорошей матерью.

Быстро уступив, отец похлопал ее по спине.

– Я это знаю и горжусь тобой.

Первое время Лекси часто плакала, ощущая тяжкий груз ответственности, ведь у Эммы Розы не было отца. Способна ли она, не имевшая даже кредитной карточки и никогда не работавшая на одном месте дольше нескольких месяцев, быть матерью?

Как мог Эммет так внезапно погибнуть?

Впрочем, неизвестно, проявились ли бы у него отцовские чувства. Кто знает?

«Вот я же выросла. Возможно, он тоже повзрослел бы со временем».

– Папа, если я вернусь и почувствую, что от нее пахнет перцем, то никогда не оставлю ее с тобой, – предупредила Лекси, повесив на плечо черную сумочку.

– Не беспокойся, я позабочусь о ней как надо, – пообещал Скотт.

– Все будет хорошо, Лекси, – сказала Кэтлин. – Я присмотрю за ними.

– Ложись, – распорядился Скотт. – Я обойдусь и без вас. Поезжай, Лекси, а то опоздаешь. И не позволяй этому мерзавцу мучить тебя.

– Не позволю, – сказала она.

Садясь в старый «шеви», которым Кэтлин позволила ей пользоваться, пока она не купит себе машину, Лекси почувствовала раздражение оттого, что отец назвал Йейла Брадигана мерзавцем.

Однако когда-то она сама называла его так и даже хуже.

Но сейчас Лекси хотелось защитить Йейла, который все-таки согласился помочь ей и Эмме Розе. Она считала себя его должницей, несмотря на то, что в прошлом Йейл плохо обошелся с ней, а возможно, и с Эмметом.

«Но не более того», – напомнила она себе, направляясь по тихим тенистым улочкам Кэдис-Лендинг в сторону станции «Метро Норт».

Запарковав машину, Лекси подкрасила губы, пригладила волосы и слегка подушилась.

Торопясь к поезду, она уверяла себя, что сделала это не ради Йейла. Ей просто хотелось хорошо выглядеть после стольких месяцев затворничества.

«Вот и все, – подумала Лекси. – Йейл тут ни при чем. Больше мне не придется его видеть».

«Вдруг я больше не увижу ее?» – ужаснулся Иейл, наблюдая, как метрдотель ведет Лекси к его столику.

Он приходил в отчаяние при мысли, что никогда не заглянет в эти дерзкие карие глаза и не услышит грудной голос Лекси, неизменно возбуждавший его.

«Но наши близкие отношения давно закончились, – подумал Йейл. – Теперь она – мать моей племянницы, хотя мы даже не родственники».

«О, Эммет, какого черта ты не женился на ней? – воскликнул Йейл. – К несчастью, она не твоя вдова, а ребенок не получил твою фамилию».

Во вторник, перед его уходом, Лекси сообщила ему, что девочку зовут Эмма Роза Синклер.

– Почему не Брадиган? – с горечью спросил он.

– Потому что я ее мать, а твой брат не был моим мужем. Он не пожелал жениться на мне, хотя знал, что скоро родится ребенок. Эммет утверждал, что бумажка ничего не значит.

В ее голосе была такая боль, что у Йейла сжалось сердце. Ему хотелось сказать: «Выходи за меня замуж, Лекси, и дай дочке мое имя. В ее жилах течет кровь Брадиганов».

Но он промолчал, ибо собирался жениться на Джастин ди Пьерро, которую не любил.

Вероятно, Лекси он тоже не любил, иначе не причинил бы ей боль.

– Здравствуй, Йейл! – Рукопожатие Лекси Синклер было крепким, решительным, несмотря на ее хрупкость.

– Славное место, – заметила она, осмотрев зал.

– Да. – Йейл выбрал небольшой тихий ресторан возле Большого центрального вокзала, зная, что у Лекси нет денег на такси. Ему не хотелось, чтобы она ехала на метро, где часто случаются ограбления, аварии и другие неприятные происшествия.

Конечно, Лекси даже беременная постоянно пользовалась метро, когда жила в городе. Она не из тех, кто жалуется на такие трудности.

Но сейчас ситуация изменилась. Лекси ждет дома ребенок, уже потерявший отца.

Поэтому в его потребности защитить Лекси нет ничего удивительного.

Официант подал им меню и спросил, что они будут пить.

– Лекси?

– Я бы выпила… бокал «Шардонэ».

Йейл никогда не видел, как Лекси пьет вино, ибо она предпочитала пиво и выглядела совершенно естественно с бутылкой «Мольсона». Это всегда восхищало Йейла, поскольку выглядело так же сексуально, как ее джинсы, фланелевая рубашка, небрежная прическа.

Он тоже заказал «Шардонэ». Лекси изучала меню. Белая свеча в украшенном цветами подсвечнике заливала мягким светом ее лицо, смягчая его выражение.

– Как здесь кормят? – осведомилась Лекси, поправив воротник черного платья, облегавшего ее стройную фигуру.

Он никогда еще не видел Лекси такой эффектной.

– Превосходно. – Йейл отвел взгляд от ее бюста. – Рыба-меч просто великолепна.

«Ты, Лекси, тоже великолепна».

Нет, он никогда не скажет ей этого, как не говорил и прежде.

– Тогда я закажу рыбу-меч. – Она отложила меню.

– Я тоже. – Йейл поднял бокал. – Давай выпьем за нас, – внезапно предложил он.

– Зачем? – удивилась Лекси.

«Этот прямолинейный вопрос вполне в ее духе», – подумал он, заметив, как сузились глаза его собеседницы.

– Видишь ли, – ответил Йейл, – прошло много лет с тех пор, как мы сидели вместе за столом. Мне показалось, что будет неплохо, если…

– Йейл, – перебила она, – не делай вид, будто это светское мероприятие. Я здесь только потому, что мне нужны деньги, а ты собираешься дать их мне взаймы. Кстати, в тот вечер, когда мы сидели за столом в последний раз, ты меня и бросил.

– Неужели? – Он пригубил вино и поставил бокал. – Это было так давно, что я, кажется, запамятовал.

Ее глаза вспыхнули.

– Ничего странного. Полагаю, ты забыл все, что тогда произошло.

– Не все, Лекси.

Взгляд Йейла задержался на ее губах. Она не слишком аккуратно, словно в спешке, нанесла помаду.

– Ты права, Лекси. Мы пришли сюда поговорить о деньгах, а не о том, что произошло между нами. Это уже история. Прошлое не слишком волнует меня. Так что приступим к делу, ладно?

Кивнув, Лекси увидела, что он извлек из кейса какой-то документ и положил на стол.

– Что это? – спросила она.

– Обыкновенный контракт. – Йейл протянул ей золотую авторучку. – Здесь указана предназначенная тебе сумма. Я выплачу ее по частям в течение ближайших месяцев. Ты обязуешься вернуть ее назад.

– В 2045 году?! – воскликнула изумленная Лекси, просмотрев вторую страницу. – Почти через пятьдесят лет, Йейл! Мне не нужно столько времени, чтобы…

– Ты должна располагать запасом времени, – тихо сказал он. – Я хочу помочь тебе.

– Но…

Вернувшись к первой странице, Лекси покачала головой.

– Зачем мне такие деньги, Йейл? Даже половина этой суммы слишком много для меня.

– Возьми эти деньги, Лекси. Если ты не воспользуешься ими, положи их в банк под проценты. Вернешь долг, когда захочешь, или потратишь, если возникнет необходимость.

– Не возникнет. Когда мой бизнес наладится, я прочно встану на ноги.

– Не сомневаюсь. Но речь идет о моей племяннице. Я хочу, чтобы она имела то, чего ты не можешь ей дать.

Едва эти слова сорвались с его губ, Йейл понял, что совершил ошибку.

Лекси взглянула на Йейла горящими от гнева глазами. Не будь они в ресторане, где звучала тихая классическая музыка, она закричала бы на него.

С трудом совладав с собой, Лекси холодно сказала:

– И не думай, что моя дочь будет в чем-то нуждаться. Я ее мать и потому дам ей все, что нужно, Йейл. Господи, я уже жалею о том, что попросила у тебя эти деньги!

Она взяла контракт дрожащими руками и подняла его так, словно собиралась разорвать. – Не делай этого, Лекси!

– Мне кажется, словно я продаю душу дьяволу. Если надеешься играть какую-то роль в ее жизни лишь потому, что вручил мне несколько чеков, – Бог видит, тебе это по карману, – пересмотри свое решение.

– Извини, Лекси, я не имел в виду…

– Я знаю, ты имел в виду, Йейл, что из-за неудачницы Лекси, никогда в жизни не имевшей серьезной работы, несчастная маленькая Эмма Роза останется без средств к существованию. Не получит, как ты, образование в дорогой школе, не будет жить в особняке в Саунд-Хейтс…

– Мой дед оплатил закладную на этот дом, Лекси, – перебил ее Йейл. – Если бы не он, мы с братом оказались бы на улице. Моя мать за всю свою жизнь не заработала ни одного цента и не оплатила ни одного счета.

– Как ты смеешь сравнивать меня с твоей матерью?

– Я вовсе не делаю этого, – возразил он, заметив, что Лекси стиснула край белой скатерти. А что, если она сдернет ее и хрустальные бокалы и цветы полетят на пол? Ведь Лекси вполне способна на это.

– Послушай. – Йейлу хотелось коснуться руки Лекси, но он опасался, что она отдернет ее. – Я имел в виду только одно: если тебе что-то понадобится для Эммы Розы, я всегда помогу. – И неожиданно для себя самого добавил: – Я люблю ее, Лекси.

Ее лицо выразило изумление.

Йейл, подумав, продолжал:

– Когда я впервые увидел эту девочку в больнице, она затронула в моей душе какую-то струну, о существовании которой я не подозревал. Я не из тех, кто обожает детей, и никогда не хотел иметь ребенка. Но эта малышка… Не знаю, Лекс. Наверно, это потому, что она часть меня самого, ведь в ней течет кровь Брадиганов. Она даже похожа на меня, то есть, конечно, на Эммета, – поспешно добавил он. – Ты меня поняла?

Лекси кивнула.

– Да. Она действительно похожа на Эммета.

– И на тебя. У нее твои черты.

Лекси снова кивнула и чуть заметно улыбнулась впервые за этот вечер.

– Давай не ссориться, Лекси, – тихо предложил Йейл. – Забудем прошлое. Эмма Роза – твое будущее. И я думаю о нем и хочу помочь вам обеим.

Она сделала глоток вина:

– Ты прав. Мне нужна твоя помощь. Я сама обратилась к тебе за ней.

– Почему не подписываешь контракт? Может быть, ты хочешь показать его адвокату?

– Ты рехнулся? У меня нет денег на адвоката.

Усмехнувшись, Лекси поставила свою подпись на втором листе.

– Вот. Договор заключен.

– Спасибо.

Он взял у нее документ, потом сунул руку в карман и достал оттуда чек.

– Это первая выплата. Остальную я могу прислать.

– Так будет лучше.

Йейлу хотелось сказать: «Если ты не возражаешь, я сам привезу чеки».

«Но зачем мне это?»

«Чтобы повидать ребенка, – решил он. – Конечно, только для того, чтобы повидать ребенка».

Но Лекси уже предупредила его, чтобы он не надеялся стать частью жизни Эммы Розы. «Возможно, она передумает», – сказал себе Йейл, но, вспомнив упрямство Лекси Синклер, понял, что ему едва ли удастся увидеть Эмму Розу.

– Йейл? – Она спрятала чек в сумочку.

– Да?

– Что произошло между тобой и Эмметом?

Он нахмурился.

– Я не хочу говорить об этом.

– Так я и думала. – Она вздохнула. – Поскольку вы не общались несколько лет, меня даже удивило, что ты пришел на похороны и, более того, сам все устроил.

Йейл задумался, вспоминая тот пасмурный день, когда он бросил прах брата в холодные волны.

Встретившись с ней глазами, он надеялся не выдать своих чувств:

– Я не мог рассчитывать на то, что это сделает наша мать. – Лекси знала, что Блайт Брадиган уже много лет в психиатрической лечебнице. – К тому же Эммет мой брат, что бы ни произошло между нами.

– Мне очень его не хватает, – призналась Лекси, и Йейл увидел слезы в ее глазах. – Иногда он надолго исчезал, и я не знала, где он. Эммету была необходима свобода, понимаешь? – Она печально улыбнулась.

– Это тебя огорчало?

– Сначала нет. В первое время я и сама хотела свободы. Поэтому мы так подходили друг другу. Потом я повзрослела, захотела остепениться задолго до появления ребенка. Мечтала выйти замуж.

– А Эммет боялся брака?

– Да. Из-за этого мы на время расстались, но потом, конечно, снова сошлись. В ту ночь мы и зачали Эмму Розу.

Официант поставил на стол блюда и наполнил бокалы.

– Умираю от голода, – сказала Лекси, посмотрев на рыбу-меч с овощным гарниром.

Во время еды они беседовали о местной политике, фильмах, книгах. Йейл считал, что Лекси далека от всего этого, ибо всегда жила в собственном мире. Сейчас, с появлением ребенка, она, по его мнению, должна была еще больше уйти в себя.

– Странно, что ты знаешь об этом, – заметил он, когда Лекси поинтересовалась последним городским скандалом.

– А почему бы и нет?

– Раньше ты была к этому равнодушна.

– Честно говоря, сейчас тоже, но сегодня в поезде я просмотрела «Нью-Йорк пост», чтобы нам было о чем поговорить.

Оба рассмеялись.

– Ты опасалась, что не найдется темы для беседы?

– Отчасти. Ведь у нас сложные отношения и к тому же… нет ничего общего.

– У нас есть Эммет.

– Да. Но что ты о нем знаешь? Последние десять лет тебе не было до него никакого дела. – Это тебе неизвестно.

– Если бы он что-то значил для тебя, ты бы попытался восстановить отношения.

– Почему ты считаешь, что я не делал этого?

– Значит, виноват он?

– Я не говорил ничего подобного, но не желаю обсуждать эту тему.

– Да, но ты делаешь вид, будто удручен, что Эммет погиб во время пожара…

– Это не так, Лекси. Он был убит.

– Убит?! – воскликнула потрясенная Лекси. – Но почему? – Она закрыла глаза и почувствовала дурноту.

– Не знаю.

– Но кто мог убить Эммета?

– Я думал, тебе это известно, но теперь ясно, что ты ни о чем не подозревала.

– Конечно, нет. Но почему ты считаешь, что его убили?

– Я чувствую это. – Он поднял руку и подозвал официанта.

– Чувствуешь? – переспросила Лекси. – Но это ничего не доказывает, Йейл!

– Да, сэр? – Официант подошел к их столику.

– Два кофе, – сказал Йейл, отодвигая тарелку с недоеденной рыбой. – Что тебе известно о смерти Эммета?

Поглощенная горем и материнскими обязанностями, Лекси так и не выяснила подробности.

– Что тебе известно? – повторил Йейл.

– Я знаю, что в его квартире вспыхнул пожар. Когда туда добрались… там уже мало что сохранилось.

– Это правда, – тихо сказал Йейл. – Он сильно обгорел.

– Думаешь, кто-то поджег квартиру? – с ужасом спросила Лекси, но, собравшись с мыслями, добавила: – Ошибаешься. Там была не в порядке электропроводка.

Она вспомнила квартиру Эммета на втором этаже деревянного дома. Хозяева, пожилая супружеская пара, жили на первом этаже, но проводили зимние месяцы в Майами и возвращались только в апреле.

– Зная брата, не сомневаюсь, что он мало заботился о противопожарной безопасности, и все же кто-то мог преднамеренно устроить пожар.

– Желая убить Эммета?

– Возможно.

– Что ты имеешь в виду?

– Не исключено, что он уже был мертв, а пожар лишь уничтожил улики.

Лекси задумалась.

– Пожарные сказали моим родителям, что Эммет заснул с сигаретой.

– Верно. Я сам читал заключение, как его ближайший родственник. Там было написано, что возле тела обнаружили несколько пустых бутылок из-под спиртного. Складывалось впечатление, что он много выпил и заснул с сигаретой во рту.

Она молчала.

– О чем ты думаешь, Лекси?

– Ни о чем…

– Нет, ты о чем-то думаешь, я вижу это по выражению твоего лица.

– Просто…

– Что?

– Дело в том, что Эммет бросил курить. Я отказалась от сигарет, узнав, что беременна, и он сделал то же самое ради меня, поскольку запах табака вызывал у меня тошноту.

– Может, он не бросил, а соврал тебе?

– Я так и решила, узнав, что пожар связан с сигаретой. Но бутылки из-под спиртного…

– Что?

– Эммет не пил уже несколько лет.

Она не хотела объяснять Йейлу, что, посетив Блайт в больнице и увидев, что сделало с ней спиртное, Эммет поклялся не пить.

– По-твоему, он совсем не пил?

– Нет, иногда выпивал бутылку вина или пива, но не…

– Виски?

– Виски он не брал в рот.

– Возле тела нашли именно виски.

– Значит, он мне солгал и на этот раз. – Аекси посмотрела Йейлу в глаза.

– Насколько мне известно, брат никогда не лгал.

Лекси помнила слова Эммета о том, что он не дает обещаний и не лжет.

– Лекси, – сказал Йейл, – возможно, мне мало известно о последних годах жизни брата, но поверь мне… я знаю, что Эммета убили, чую нутром. А вот причина мне непонятна.

– Он иногда общался с темными личностями, – задумчиво проговорила Лекси, – посещал сомнительные бары в Виллидже. Порой мы встречали кого-то из его знакомых… с такими людьми мне бы не хотелось столкнуться на темной улице. Он никогда ничего не рассказывал о них и вообще многое скрывал от меня.

Она не обо всем сообщила Йейлу, в частности, умолчала об одном воспоминании, которое пыталась стереть из своего сознания.

– Это похоже на Эммета, – заметил Йейл. – Еще в детстве он предпочитал общество сверстников из самых низов, к которым я бы и близко не подошел.

– Эммет был добрым и отзывчивым, – возразила Лекси, решив не добавлять: «В отличие от тебя».

– Да, – согласился Йейл, – но это не значит, что он ни во что не впутывался. Иногда это происходило помимо его воли.

– Знаю. – Она вздохнула, стараясь рассеять подозрения, проникшие в ее душу. – Мне не хотелось бы думать, что Эммет умер насильственной смертью. Но если кто-то убил отца моей дочери…

– Лекси, – мягко спросил Йейл, – ты полагаешь, сейчас Эммет был бы с тобой? Потому что родилась Эмма Роза?

Лекси с радостью ответила бы «да», ибо надеялась, что Эммет изменится. Но Йейл понял бы, что она солгала.

– Нет, вероятно, он не был бы с нами. Что такое пятимесячный ребенок? Полагаю, Эммет исчез бы навсегда. А может, я сама выгнала бы его, чтобы избавить дочь от страданий. Йейл кивнул.

– Именно так я и думал.

– Но это не означает, что я не любила его, Йейл. – Голос Лекси дрогнул. – Не считай, что я предпочла бы смерть Эммета его уходу… хотя не так давно я решила, что это лучший выход. Я заблуждалась, Йейл. Все-таки у меня была надежда, что рождение дочери заставит его повзрослеть.

О Господи, она плакала.

Йейл сжал руку Лекси:

– Все будет хорошо. Я не хотел тебя огорчать.

– Ничего, – сквозь слезы проговорила она. – Просто я… мне пора идти, хорошо?

– Сейчас?

Лекси поднялась.

– Эмма Роза у родителей, и я не хочу оставлять ее надолго.

– Лекси, позволь мне подвезти тебя к…

– Я сама дойду до Большого центрального вокзала. – Она сняла сумочку со спинки стула. – Спасибо за ленч, Йейл. И за… чек. До встречи.

– У вас есть вещи, мэм?

Мередит Макфи посмотрела на клерка, стоявшего за гостиничной стойкой.

– Только это. – Она подняла маленькую черную сумочку фирмы «Шанель» и насмешливо улыбнулась робкому маленькому человечку из тех, что остаются девственниками до свадьбы, а потом спят только с женой.

– Хорошо. – Он смущенно поправил очки. – Вот ваш ключ. Номер 11 Джи.

– Спасибо.

Мередит направилась к лифту. Некогда роскошный, а сейчас слегка обшарпанный вестибюль был почти безлюдным: она заметила здесь лишь нескольких заезжих администраторов и туриста-иностранца. Мередит выбрала этот отель, потому что он был удобно расположен, хотя и не того класса, который привлекает ньюйоркцев. Едва ли она встретит здесь кого-то из знакомых, тем более в пятницу днем.

Группа японских бизнесменов ждала лифта. При приближении Мередит они замолчали, уставившись на глубокое декольте ее платья.

Она сдержала улыбку и вошла в лифт, а мужчины последовали за ней, обмениваясь выразительными взглядами.

Это позабавило ее. Она кокетливо, но не слишком резко откинула со лба волосы, опасаясь, как бы парик не съехал набок.

На одиннадцатом этаже Мередит вышла и, не удержавшись, бросила через плечо: «Позже, мальчики».

«В ваших снах», – мысленно добавила она, идя по ковру на высоких каблуках.

Мередит, известная в светских кругах дама, жена состоятельного человека, никогда не надела бы такие броские туфли, а уж тем более такое платье в своей повседневной жизни.

Она вошла в номер, оказавшийся маленьким и удобным, с большой кроватью, а только это и имело значение.

Мередит обвела взглядом комнату, заметила на столе телефон, скинула пальто и набрала номер. Выслушав автоответчик и дождавшись сигнала, она сказала:

– Привет, это я. Жду тебя в номере 11 Джи. Надеюсь, твой ленч не затянется на весь день, и рассчитываю на твое общество.

Мередит положила трубку, трепеща при мысли о том, что ее ждет встреча с великолепным любовником, умеющим доставить истинное наслаждение.

В последнее время он часто уклонялся от встреч, но чем реже и короче становились свидания, тем сильнее разгоралась страсть Мередит. Теряя голову, она стремилась завладеть им.

«Ты всегда желала недостижимого, дорогая», – подумала она и вздохнула.

Сегодня он обещал принадлежать ей в течение нескольких часов.

Оставшись в черном поясе, чулках и прозрачном бюстгальтере и решив, что ее еще крепкое сорокалетнее тело выглядит весьма неплохо, она вытянулась на кровати в ожидании прихода Йейла Брадигана.