Превратности любви

Глава 5

– Это «му гу гай пэн», или цыпленок под соусом? – спросил Йейл, заглянув в привезенную из ресторана коробку.

Лекси, достававшая тарелки из серванта, обернулась.

– «My гу гай пэн», – подтвердила она.

– Откуда ты знаешь?

– Я заказываю еду в «Изумрудном дворце» несколько раз в неделю и уже изучила их меню.

– Ты не готовишь?

– Сейчас – нет.

«Сейчас, когда Эммета нет рядом». Она отогнала воспоминания о прошлой зиме с ее чудесными вечерами, когда, внезапно соскучившись по итальянской кухне, готовила огромные кастрюли с соусом. Они с Эмметом с аппетитом уписывали спагетти… а затем выделывали акробатические номера в постели, несмотря на ее живот.

Ощутив, как ее захлестнуло тепло, Лекси упрекнула себя за то, что мысли о сексе так некстати пришли в голову в присутствии Йейла Брадигана.

Она поставила тарелки на маленький столик у окна, и перспектива разделить трапезу с Йейлом смутила ее. Аппетитный запах чеснока и китайских специй соединялся с мускусным ароматом туалетной воды Йейла. Небольшая лампа на потолке заливала комнату тусклым светом. На дворе гулял ветер, карнизы громыхали, отчего в доме казалось еще уютнее. Лекси вставила в проигрыватель компакт-диск, и в гостиной зазвучала песня Билли Джоэла о возрождающейся любви. Почему, когда Йейл пригласил ее пообедать, она отклонила его предложение поехать куда-нибудь? В ресторане они не были бы вдвоем в такой романтической обстановке.

Вообще-то Лекси пыталась избежать этого, сказав, что должна отвезти ребенка домой.

Но Йейл заявил, что умирает от голода. Они два часа ездили по округу Вестчестер в поисках открытого хозяйственного магазина. Когда они добрались до «Пергамента», у Лекси тоже заурчало в животе.

Не могла же она допустить, чтобы голодный Йейл потратил еще несколько часов на укрепление окон, а потом еще час на возвращение в город.

Но почему она так быстро уступила, когда он предложил захватить что-нибудь домой из китайского ресторана?

«Тебе понравилась эта идея. Ты обрадовалась возможности поесть с ним наедине дома. Ты позволила своим нелепым фантазиям вторгнуться в реальность», – сказал ей внутренний голос. Фантазиям, связанным с Йейлом, но не с едой.

Она так давно не была с мужчиной…

Так давно не была с ним.

Вопреки своему желанию Лекси никогда не забудет – не сможет забыть, – каким он был любовником.

В искусстве обольщения Йейл превосходил всех мужчин, включая Эммета.

С Эмметом они занимались любовью слишком страстно, и это захватывающее, неистовое действо было далеко от искусства.

Ставка была слишком высока для Лекси, чтобы она могла думать только о наслаждении – особенно в последнее время.

Однако ни при каких обстоятельствах она не предпочла бы Йейла Эммету. Эта мысль казалась сейчас такой же абсурдной, как и фантазия о близости с кем-то из них. Эммет… умер.

«Умер, Лекси. Он умер».

А Йейл…

О Господи! Он полон жизни.

Но это не имело значения. Она никогда не позволит себе снова влюбиться в него. Никогда!

– Что случилось? – спросил Йейл, испугав ее.

– О, ничего. Я… мне показалось, что малышка плачет, – солгала Лекси и настороженно посмотрела на Йейла, помимо воли обратив внимание на его широкие плечи и выпуклые мускулы под белой рубашкой. «Интересно, не появились ли волосы у него на груди и остался ли его живот таким же плоским и твердым?» – подумала она.

– Хочешь, я зайду к девочке?

– Что?

– Посмотреть?..

– Если не трудно.

«Просто уйди отсюда на секунду, чтобы я привела в порядок мысли и поняла, что делаю… Что ты делаешь здесь, в моем доме…»

– А что, если она плачет?

– О… просто… погладь ее и скажи, что все в порядке, – ответила Лекси.

«Хотя все как раз…»

– И больше ничего? – спросил Йейл.

– Да. Если это не поможет, позови меня. – Лекси вспомнила, что в последнее время Эмма Роза редко просыпалась после того, как ее укладывали на ночь. И если уж это произошло, Йейлу не удастся усыпить ее снова.

Когда он ушел, Лекси с облегчением вздохнула и начала сервировать стол.

Она должна успокоиться.

Ее фантазии в отношении Йейла нелепы. Необходимо положить им конец.

Надо всегда помнить, почему нельзя снова сближаться с ним.

«Не забывай о том, как все кончилось», – сказала она себе, но, возвращаясь к тому сладкому и печальному лету, вспомнила только его начало.

В тот первый вечер Йейл не повел Лекси, как делали другие, в один из заурядных ресторанов Кэдис-Лендинг. Нет, он повез ее в город.

Она испытала радость и удивление, когда его «мустанг» с откидной крышей выскочил на скоростную магистраль, ведущую в Манхэттен.

– Куда мы едем? – спросила Лекси.

– Увидишь.

Разве можно забыть эти минуты? Ветер трепал волосы восемнадцатилетней девушки, мчавшейся теплым июньским вечером к огням Нью-Йорка, сулившим приключение.

И… роман?

– Почему ты подошел сегодня ко мне и заговорил со мной на пляже? – смело спросила она.

– Потому что заметил тебя и решил, что ты самая красивая девушка в Кэдис-Лендинг, – ответил он, повернувшись к Лекси и одарив ее белозубой улыбкой.

Позже она узнала, что это ложь. Эммет сказал, ей, что первый заметил ее и опрометчиво заявил брату: «Эта крошка кажется горячей». Именно он собирался заговорить с ней. И это побудило Йейла подойти к Лекси.

А Эммет сначала огорчился, а потом, забыв о ней, занялся какой-то другой «горячей крошкой».

Забыл о Лекси – во всяком случае, на какое-то время.

Она вздохнула, вспомнив, как Йейл привез ее в романтический маленький ресторан на Малберри-стрит в Маленькой Италии, дал метрдотелю щедрые чаевые, чтобы получить хороший столик, как попробовал и одобрил вино, как отодвинул стул, помогая ей сесть, и заказал им обоим еду.

С ним впервые в жизни она почувствовала себя женщиной.

Там, в ресторане…

И позже, на заднем сиденье автомобиля, запарковавшись на берегу в Кэдис-Лендинг.

Лекси была девственницей, но ни секунды не колебалась, поняв, к чему все идет. То, как он целовал ее, не оставляло сомнений.

Ни намека на робость – Йейл не привык зондировать почву. Он был мужчиной, знал, чего хочет, и всегда получал это.

Йейл сразу страстно поцеловал Лекси горячими влажными губами с привкусом вина. Ее тотчас охватило желание, и она осознала это, хотя прежде не испытывала ничего подобного. Лекси инстинктивно хотела, чтобы он заполнил ее, овладел ею – медленно, нежно, страстно.

Так все и произошло. Потом еще раз. И еще.

Неопытная Лекси решила, что физическая любовь всегда будет именно такой.

Она невольно улыбнулась, с грустью вспомнив, как была разочарована, впервые переспав с другим.

– Мы можем это повторить? – наивно спросила Лекси девятнадцатилетнего кузена своей подруги Мелиссы после короткой, не удовлетворившей ее близости.

– Еще раз? Зачем? – удивился тот, тяжело дыша и обливаясь потом.

Растерянная Лекси протянула руку… и ничего не обнаружила.

– Эй, что ты делаешь? – воскликнул он, оттолкнув ее.

– Извини. – Лекси смутилась и ощутила, как ей недостает Йейла, несмотря на причиненную им душевную боль.

«Сохранил ли он ту невероятную… силу?» – подумала она, и ее щеки вспыхнули.

«Какая разница, ведь ты не будешь выяснять это», – одернула себя Лекси.

Услышав его шаги на лестнице, она снова занялась приготовлениями к ужину.

Йейл вошел в комнату.

– Она крепко спала, Лекси, она просто… удивительная.

– О чем ты? – Ее поразило восхищение в его глазах. Таким Лекси еще никогда не видела Йейла.

– Я даже не думал, что спящий ребенок… Она кажется такой крошечной и прелестной в розовой пижамке. Я испытал очень сильное чувство. – Он умолк, заметив ее пристальный взгляд.

– Какое чувство? – тихо спросила Лекси, тронутая тем, что этот холодный эгоист так нежно говорит о ее ребенке.

– Не знаю. Возможно, чувство ответственности, – глухо ответил он. – Просто я хочу, чтобы у нее все было хорошо.

Лекси кивнула, не желая вызывать его на еще большую откровенность.

– Помочь тебе? – спросил Йейл, подойдя к кухонному столу и взяв две картонные коробки.

– Конечно. – Она открыла холодильник. – Что будешь пить? У меня есть… пиво. И, кажется, вода.

– В бутылке?

– Пиво?

– Нет, вода.

– Вода кипяченая, а пиво в бутылках, – насмешливо проговорила Лекси, достала одну бутылку и открутила крышку.

– Я тоже, пожалуй, выпью, – неуверенно сказал он.

Лекси протянула ему бутылку.

– Я пью пиво с китайской пищей.

– Ты всегда так делала.

Ее удивило мягкое задумчивое выражение его лица.

Казалось, Йейл что-то вспоминал…

– Давай поедим, – предложил он и сел за стол.

Лекси мысленно поблагодарила его за это, хотя ее всегда раздражало, что Йейл избегает говорить о своих чувствах, становится отвратительно деловитым в самые романтические мгновения, и…

И он сноб, пьющий воду только из бутылок…

«Ты стараешься изо всех сил, – сказала она себе, выкладывая из замасленной бумажной сумки на кухонный стол пакетики с соевым соусом и горячей горчицей, – найти в нем отталкивающие черты».

Сев напротив него, Лекси поняла, что сейчас Йейл заметно отличается от того молодого человека, которого она когда-то знала. Он стал тоньше и спокойнее, у него появилось чувство юмора.

Конечно, нынешний Йейл отчасти сохранил высокомерие и невозмутимость, присущие всем Брадиганам, даже Эммету.

Эммет.

Лекси упрекнула себя, что не думала о нем… Долго ли?

Пять минут. Это не преступление.

– Хочешь немного цыпленка? – спросил Йейл.

– Конечно.

Она протянула ему тарелку.

– А жареный рис?

– Да.

Он наполнил ее тарелку. Сказав, что ужасно голоден, Йейл купил столько еды, что этого запаса хватит на неделю. Видимо, решила Лекси, он догадался, что ее холодильник пуст.

Он заботливо ухаживал за ней. Лекси внезапно осознала, что Эммет никогда этого не делал и начинал есть, прежде чем она успевала сесть за стол.

Лекси оправдывала Эммета тем, что у него всегда не хватало денег. Он был слишком голоден, чтобы думать о вежливости.

Но Лекси призналась себе, что ей приятно сидеть за столом с джентльменом, но тут же попыталась вытеснить эту мысль, призвав на помощь воспоминание о том, с какой жестокостью Йейл порвал с ней. Но справедливо ли это по отношению к нему? Ведь люди меняются. Почему это не могло произойти с Йейлом?

И если он действительно изменился…

Тогда у нее нет оснований отталкивать его.

«Есть, – твердо сказала она себе. – Йейл – брат Эммета, и… Ты не хочешь сближаться с Йейлом, чтобы сохранить верность Эммету?»

Отчасти так оно и было. Братья много лет не общались, и Лекси всегда подозревала, а возможно, Эммет намекал на это, что виноват в разладе Йейл.

Но вчера Йейл зародил в ней сомнения, деликатно заметив, что Эммет был далек от совершенства – отличался безответственностью, вел себя так, словно не очень привязан к Лекси.

Лекси поняла, что впервые со дня смерти Эммета позволила себе подумать о нем критически, вспомнить, как он обращался с ней.

«Я заслуживаю того, чтобы со мной был мужчина, обладающий чувством ответственности», – удивленно подумала она.

Да, Йейл взял на себя все заботы, связанные с похоронами брата, дал ей денег, чтобы начать бизнес, беспокоился о будущем племянницы.

– Лекси? Почему ты не ешь? – Йейл замер с вилкой у рта, наблюдая за ней.

– О!.. – Она покраснела. – Извини. Просто я…

– Задумалась?

– Да.

– Об Эммете?

– Как ты догадался?

– У тебя всегда… печальное выражение лица, когда ты думаешь о нем.

Лекси не знала, что сказать. Не объяснять же Йейлу, что сейчас она скучает не по Эммету, а по нему.

Заставив себя попробовать рис, Лекси поняла, что уже не хочет есть.

Она пригубила пиво, потом сделала глоток, сознавая, что может опьянеть, ибо целый день не ела.

Этого нельзя допустить, тем более что Йейл так близко…

«Ну и пусть», – подумала Лекси и осушила стакан.

Войдя в квартиру Йейла, Джастин удивилась, что там темно: он всегда оставлял на ночь лампу над плитой, и она уютно освещала маленькую кухню.

Девушка нажала клавишу на стене у двери и осмотрелась. Все выглядело точно так же, как днем, когда они ушли. На диване лежал ее журнал, открытый на той же странице. Недопитая бутылка Йейла с водой «Эвиан» стояла там, куда он поставил ее перед звонком клиентки.

Джастин с горечью вспомнила, как он солгал ей, что едет в центр.

Йейл явно не возвращался домой.

Она подозревала, что это так, ибо вечером несколько раз звонила сюда. Йейл так торопился, подумала Джастин, что даже не включил автоответчик. Когда она слышала бесконечные гудки, ее ярость усиливалась. Подруги на вечеринке несколько раз спрашивали Джастин, все ли с ней в порядке. Она сухо отвечала им и снова погружалась в задумчивость, наблюдая, как Анджела и другие глазеют на приглашенного стриптизера.

Когда девушки отправились танцевать в новый бруклинский клуб, Джастин уехала на такси, составив определенный план.

– Йейл?

«Может, он в постели», – с надеждой подумала она и поднялась в главную спальню.

– Йейл? – повторила она громче.

Но комната была пуста.

Джастин посмотрела на светящиеся часы.

Почти два часа ночи.

С кем он сейчас, черт возьми?

– Лекси? – прошептал Йейл, слегка встряхнув ее.

Она лежала, свернувшись калачиком, на диване под одеялом, которым Йейл накрыл ее.

– Лекси?

На этот раз ее веки задрожали, и она потянулась.

– Что? – сонно спросила Лекси и зарылась в подушки. Ее дыхание снова стало ровным. Йейлу хотелось бы стоять так до утра, наблюдая за спящей Лекси, но еще больше – лечь рядом, прижаться к ней, провести рукой по изгибам ее стройного тела.

– Йейл?

Внезапно проснувшись, Лекси вздрогнула и посмотрела на него широко открытыми глазами.

– Привет! – Он усмехнулся, заметив ее растерянный вид.

– О Господи, который сейчас час? – Она села и огляделась.

– Поздний.

– А точнее?

– Уже совсем поздно, но я только что закончил заниматься окнами. Теперь они все заперты. Забраться сюда можно, лишь выбив стекла. – Он серьезно добавил: – Я установил новый детектор движения снаружи у задней двери. И прикрепил цепочки на обе входные.

– Ты сделал все это, пока я… долго я спала?

– Часа четыре, – ответил Йейл.

Лекси застонала.

– Это пиво на меня так подействовало. Помню только, как я сидела здесь, а ты объяснял, как собираешься устанавливать запоры на эркере в столовой.

– Я все сделал.

– О, Йейл, спасибо тебе! Даже не верится, что ты так быстро управился.

– Мне тоже. – Он потянулся, зевнул и взглянул на часы.

Как же ему не хотелось выходить на улицу, садиться в машину, ехать назад в город.

Он вдруг вспомнил, что у него почти пустой бак. Отлично!

– Лекси, не знаешь ли, где ночная бензоколонка?

– В Кэдис-Лендинг? Хм… не знаю. А почему ты спрашиваешь?

– У меня заканчивается бензин, а я забыл заправиться перед нашим возвращением сюда.

– Кажется, возле въезда на шоссе номер 95 есть круглосуточная автозаправка. Но сначала позволь приготовить тебе чашку кофе. Я теперь не пью его, потому что этот запах вызывал у меня тошноту во время беременности.

Йейл не хотел задерживаться, но его клонило в сон. Вести машину в таком состоянии опасно.

– Ладно, – согласился он. – Я выпью кофе.

Лекси быстро поднялась.

– Спать на этом диване так же удобно, как на уличной скамейке.

Йейл последовал за Лекси на кухню. Она открыла дверцу буфета, встала на цыпочки и принялась искать кофе.

– Давай я найду банку, – предложил Йейл, с неудовольствием отметив, что его голос прозвучал взволнованно.

– Мне казалось, что кофе где-то здесь! – Она подняла руки, пытаясь найти банку на ощупь. – Сейчас возьму стул…

– Я достану кофе.

Йейл подошел к Лекси сзади и протянул руку к полке. Отодвигая банки со свининой, фасолью, консервированными персиками, заметил, что лишь один дюйм отделяет его от Лекси. Случайно прикоснувшись к ней, он тотчас ощутил возбуждение.

Чистый нежный запах ее волос щекотал ему ноздри. Ему хотелось – о Господи, как ему хотелось – запустить руки в эти волосы, повернуть Лекси, поднять ее лицо и…

– Лекси! – Голос Йейла дрогнул, когда он заметил, как неподвижна и напряжена ее фигура.

– Да? – тихо отозвалась она.

– Кофе… я не могу его найти. – Он заставил себя выговорить эти слова, хотя желал сказать совсем иное.

– Может, я ошиблась, и у меня его нет, – глухо сказала Лекси, так и не обернувшись.

Йейл тоже не двигался, стоя вплотную к ней и понимая, что она не может изменить положения, не прикоснувшись к нему.

За всю свою жизнь он ничего не желал так страстно, как того, чтобы Лекси сейчас прикоснулась к нему.

В это мгновение тишину нарушал лишь шелест листьев за окном.

Потом Йейл услышал свой голос, но не сразу узнал его.

– Лекси, я должен ехать, но прежде хочу попросить тебя кое о чем.

– О чем же? – тихо спросила она.

– Можно поцеловать тебя? Только раз. Пожалуйста, Лекси… все было так давно, я знаю, это ни к чему не приведет, но позволь мне поцеловать тебя. – Он проговорил это быстро и импульсивно, словно опасаясь, как бы эти слова не застряли у него в горле.

Лекси обернулась, и Йейл затаил дыхание.

Она подняла голову, и их глаза встретились.

Он вперил в нее страстный, выжидающий взгляд.

Лекси задумчиво улыбнулась:

– Один поцелуй – в память о прошлом.

Он заключил ее в объятия, губы Лекси раздвинулись, и Йейл проник языком в ее чудесный влажный рот. Он даже не догадывался, как сильно скучал по нему, и из его груди вырвался стон радости. Лекси тихо всхлипнула, обхватила руками лицо Йейла и еще теснее прижала его к себе…

Йейл только сейчас осознал, как мучительно желал ее. Но это было не то плотское желание, которое удовлетворяли готовые на все Джастин и Мередит.

«Нет… даже не думай о них».

Сейчас, в этот волшебный миг для него существовала только Лекси. И она страстно желала его – Йейл ощутил ее голод, когда она прижалась к нему своим податливым телом. Лекси вытянула рубашку Йейла из джинсов и начала ласкать его спину, пробуждая в нем трепет.

Он должен овладеть ею!

Сейчас же!

– Лекси, – прошептал он, отчаянно боясь услышать отказ. – Пожалуйста… Позволь мне заняться с тобой любовью.

Она горячо выдохнула:

– Да!

Лекси закрыла глаза и откинула голову назад, чувствуя, как горячие губы Йейла переместились с ее лица к уху, потом спустились на шею.

Из глубины сознания до нее доходили тревожные сигналы, предупреждавшие, что она совершает ошибку и лучше всего остановиться.

Но она уже зашла слишком далеко, полностью отдавшись страсти. Чувства не оставили места для рассуждений. Ее охватило желание, простое и древнее, как мир.

Лекси прижималась к сильной груди Йейла, к его бедрам. Он обхватил ее ягодицы, раздвинул ноги и посадил Лекси на свое приподнятое бедро. Она еще пыталась потушить вспыхнувшее в ней пламя, но оно разгоралось все сильнее.

Стянув с Лекси свитер и отбросив его в сторону, Йейл расстегнул бюстгальтер, и она затрепетала от предвкушения. Он снова обнял Лекси и посмотрел на нее.

Заметил ли Йейл, как после родов увеличилась ее грудь, подумала она. В молодости он говорил, что у нее слишком маленький бюст. Помнит ли Йейл об этом сейчас? Заметил ли, как напряглись у нее соски в ожидании его ласк?

Знает ли, как она жаждет прикосновения его горячих губ?

Он провел кончиком пальца по ее коже от ключицы к соску. Лекси ощутила жар в глубине живота и застонала, когда Йейл погладил розовый холмик, сжав его пальцами.

– Я сделал тебе больно?

– Нет, пожалуйста, Йейл…

Она снова опустилась на его бедро и вцепилась в его плечи.

– Чего ты хочешь?

Его горячее дыхание щекотало ей ухо, и она, не в силах говорить, лишь молча выгнула спину и направила голову Йейла вниз. Он подчинился Лекси и, дразня ее, поцеловал сосок.

– О! – простонала она и стала двигаться энергичнее, пытаясь унять трепет между ног.

– Еще? – Он тихо засмеялся, опять прильнув губами к ее соску.

Лекси закрыла глаза, сосредоточившись на восхитительных ощущениях.

Целуя Лекси, он стянул с нее джинсы. Затаив дыхание, она ждала, что Йейл сделает дальше. У нее не было сил сказать ему, чего она хочет.

Он провел рукой по ее животу, уже не плоскому, как прежде, а слегка округлившемуся, его пальцы скользнули под резинку трусиков, потом один из них опустился ниже, раздвинул нежные складки ее плоти, нашел пульсирующий бугорок и погладил его.

Лекси затрепетала от нестерпимого наслаждения.

– Давай, кончай, – ласково шепнул он, искусно пробуждая в ней жар.

– Я… я не могу, – выдохнула она.

– Можешь, – глухо возразил Йейл, – мы отправимся туда вместе.

Он опустился на пол, потянул за собой Лекси, снял рубашку и обнажил широкую, загорелую, безволосую грудь.

Стянув с Лекси трусики, Йейл положил ее на спину и лег сверху. Она раздвинула ноги и устремилась навстречу ему.

– Хочешь, чтобы я вошел в тебя, Лекси?

– Да! – Она обхватила руками его ягодицы и попыталась прижать Йейла к себе, но он сохранял дистанцию, дразня ее. – Йейл, пожалуйста… я хочу тебя!

Он напрягся всем телом, замер, и Лекси открыла глаза. Его лицо было непроницаемым. Она вдруг вспомнила, как однажды, в юности, занимаясь с ней любовью, Йейл попросил ее произносить нецензурные слова. Тогда она не смогла их выговорить, засмеялась и его возбуждение тут же прошло.

Но сейчас она хотела заставить его обезуметь от желания, чтобы он погрузился в нее и удовлетворил ее страсть.

– Йейл, – нежно прошептала Лекси, – я знаю, что тебе нужно. Ты хочешь войти в меня. Сделай это сейчас, Йейл. Мне нужен только ты.

Не отводя от нее своего загадочного взора, Йейл расстегнул джинсы, опустил их, и Лекси заметила, что он по-прежнему носит белые трусы «Брукс Брадерс».

Лекси взяла его член, погладила и услышала участившееся дыхание Йейла.

– Йейл… я хочу, чтобы ты вошел в меня. Я не могу больше ждать… пожалуйста!..

– Ты хочешь меня? – Его лицо горело, на лбу блестел пот.

– О Господи, да! – взмолилась она. – Пожалуйста, сейчас. Пожалуйста!..

Слова Лекси сменились стоном, когда Йейл проник в нее. Сделав одно сильное, энергичное движение, он вышел из Лекси. Она протестующе замотала головой.

– Еще? – спросил Йейл, и она, закусив губу, кивнула.

Он снова медленно проник в нее. Лекси горела, словно паря над сладкой бездной. Йейл приподнялся, почти выйдя из нее.

– Еще раз?

– Да, – выдохнула она, и он заполнил ее горячей пульсирующей плотью.

Лекси издала неистовый вопль. Йейл ритмично двигался, а она поднималась и опускалась, испытывая неземное блаженство.

Словно издалека Лекси услышала глухой стон, вырвавшийся из его груди, а затем, выкрикнув ее имя, Йейл задыхаясь упал и уткнулся лицом ей в шею.

Погладив его волосы, Лекси впервые подумала о том, что произошло.

Она занималась любовью с Йейлом Брадиганом после того, как десять лет ненавидела его, клялась себе никогда не иметь с ним ничего общего! Откуда ей было знать, что желание окажется сильнее чувств, а горячий взгляд зеленых глаз Йейла заставит ее забыть обо всем?

Однако она должна была это знать, ибо уже изведала силу его чар, которые Йейл так умело использовал. Он всегда умел покорить Лекси – губами, руками, словами. Ничего не изменилось.

Нет, что-то изменилось.

Он стал другим. Сохранив ту же чувственность, все так же возбуждая ее, доводя до экстаза, зрелый Йейл словно избавился от запрограммированности. Сейчас в нем возобладали инстинкты и непосредственные чувства, тогда как прежде он следовал определенному плану.

«Но я тоже изменилась за эти десять лет, – подумала Лекси. – Сейчас, в зрелом возрасте, я воспринимаю его не так, как безумно влюбленная восемнадцатилетняя девочка».

Влюбленная…

До этого момента она уступала чувству, искренне веря, что отдается страсти, желая испытать наслаждение, ни разу не изведанное после смерти Эммета. Но сейчас Лекси поняла, что ею руководило не только это.

Она любила Йейла Брадигана. Разве можно ненавидеть такого, каким он стал? К тому же Йейл очень помог ей в последние дни, хотя, вероятно, из чувства долга, из уважения к памяти брата.

Но Лекси восхищалась им, ибо не ожидала этого от мужчины, которого еще неделю назад считала своим врагом.

Что питало ее ненависть в течение десяти лет – личная обида или враждебность Эммета к брату? – спросила себя Лекси.

Да, Йейл когда-то бросил ее, возможно, был виноват в разрыве с Эмметом. Но все это кануло в прошлое… как и сам Эммет. А она осталась теперь одна с Эммой Розой… и с Йейлом, если только завтра он снова не уйдет из ее жизни.

Глядя правде в глаза, Лекси призналась себе, что не хочет отпускать его.