Приключения ДД. Рубиновый след

Глава 7

Нависающие скалистой серо-чёрной громадой каскадные стены уставились на Диму и Анатолия Александровича холодным взором. Мужчина и юноша стояли под открытым небом на щербатом трёхъярусном фигурном постаменте, рядом с гигантским каменным сундуком, установленном среди четырёх скульптур львов, обращённых головами на все стороны света. Справа возвышалось основное здание храма, покрытое изумительной сложной резьбой по камню. Запечённый солнцем воздух благоухал пыльными запахами разогретой горной породы. Туристов было мало, и все они находились на значительном удалении около входа в храмовый комплекс. Вскоре они и вовсе исчезли из вида.

– Кайласанатха, – выдохнул дозорный, – Пещерный храм, вырезанный прямо в базальтовой скале. Он посвящён Шиве. По индийской мифологии этот бог призван для того, чтобы разрушать старый мир, запускать обновление.

Юный волхв, покосившись взглядом на наставника, проговорил: – В мире так много богов.

Нунтиус покачал головой и назидательно высказался: – Бог один, просто человек не в силах познать его многомерность, поэтому и дробит божественные явления и поклоняется разным аспектам единой сущности, выбирая то, что нравится по тем или иным причинам.

Тут Дима неистово закрутил головой, пытаясь охватить взором представшее перед ним великолепие древнего зодчества, наполненное образами слонов, львов, грифов самых разных размеров: – Кто это смог построить?

– Не на все вопросы есть ответы. Жизнь на нашей планете не единожды возрождалась после полной утраты цивилизацией облика её максимального расцвета.

– Я сомневаюсь, что сегодня кому-либо под силу вырезать подобную махину с такой чёткой фигурной детализацией из монолитной скалы. Видимо это была какая-то весьма продвинутая культура, – ощупывал каменные изваяния Дима.

– Как показывает история каждая последующая цивилизация становиться лишь бледной копией предыдущей. Утрачивается ремесло.

Дима уставился на наставника: – Почему?

– Чтобы созидать великие творения, нужно выделять время, а когда человек бьётся за хлеб насущный ему не до создания красоты. Давай спускаться. Вон там левее я вижу лестницу.

Юноша зашагал вслед за Анатолием Александровичем: – Не понимаю, а как же раньше с этим справлялись?

Тот не оборачиваясь, ответил: – Люди жили более сплочённо. Была гармония кастовой системы, когда каждый занимался тем, в чём был мастером, совершенствуя навыки и обеспечивая потребности всего общества, будь то пропитание или искусство.

Они прошли в огромный тёмный зал, по бокам которого стояли массивные колонны, поддерживающие потолок. Слабое освещение от приникающих сюда редких солнечных лучей через громоздкие дверные проёмы заставило их остановиться, чтобы привыкнуть к окружающему полумраку. Внутренне убранство не уступало изысканной резьбой наружным изваяниям. Идеально гладкий пол позволял ступать бесшумно.

– Невероятно. Где-то есть скрытые швы или это тоже часть монолитной скульптуры вырезанной в скальной породе? – погладил узорчатые стены юноша и выглянул во внутренний дворик с выпуклыми барельефами.

Его взгляд заскользил по выветренным временем резным фасадам, имевшим какие-то объёмные сцены, скорее всего из жизни Шивы или ещё каких-то представителей местного фольклора. Многие из этих сцен были наполнены баталиями.

К нему присоединился Анатолий Александрович: – Мне думается, что это всё единый каркас с высокоточной математической раскладкой помещений и декора во внешнем дворе.

Дима потёр подбородок: – Это самая удивительная архитектура, которую я когда-либо видел. Где нам тут искать рубины?

– Будем идти из зала в зал, спускаясь ниже. Сокровищницы, как правило, устраивались вдали от людских глаз, сокращая соблазн лёгкой наживы, – сдержанно ответил Анатолий Александрович, указывая на полускрытый пролёт ступеней, ведущий этажом ниже.

Дима устремился в заданном направлении. Юноша шёл, постукивая по стенам, рассматривая символику и запечатлённые в камне картины.

– Я от папы слышал о том, что в Индии кастовость до сих пор присутствует. Только это осуждается мировым сообществом, – припомнил Дима.

Наставник усмехнулся: – Эта одна из самых странных черт человека – если что-то не как у тебя устроено, значит, оно не правильное. Твой отец, как историк, наверное, поведал тебе, как формировалась индийская культура?

– Помню, лишь в общих чертах, – немного стыдясь, отозвался Дима и резко отпрыгнул в сторону от внезапно обнажившегося проёма в стене.

Анатолий Александрович подошёл ближе: – Это ты его открыл или кто-то другой?

– Вроде я. Там, на стене что-то хрустнуло, когда я придавил. Темно ничего не видно. Посветите перстнем, пожалуйста.

Наставник просунул в зияющую темноту руку с перстнем, замерцавшим красным огоньком и упёрся в стену. Внутри в разные стороны струились каменные желоба, сверху виднелось пятнышко бледно-голубого неба.

– Похоже на вентиляционный колодец. Идём дальше, – махнул рукой Анатолий Александрович и продолжил: – Я могу немного рассказать о местных кастах, точнее о корнях их образования. Тебе, как потомственному волхву, это будет полезно знать.

Юноша оживлённо закивал и, продолжая водить руками по стенам, вслушивался в то, что говорит дозорный, к которому он со времени первого знакомства, продолжал относиться как к наставнику.

– Некогда проживающая в Восточном полушарии группа народов, назовём их Арии, разговаривала на ведийском языке, который позже перешёл в санскрит. Их удивительный язык, наполненный образами, корни слов которых встречаются и в русском языке, говорит о том, что эта нация имела богатый опыт взаимодействия с природой.

Дима протиснулся в обнаруженный им щелевидный проход за колонной: – Там можно пройти, вижу ступени вниз, только темно.

Дозорный осветил проход перстнем: – Что ж, весьма не обычный закуток. Свернём здесь.

Они стали осторожно спускаться.

– Может еще, чем подсветить? – спросил юноша, надеясь, что Анатолий Александрович достанет что-то сподручное из своей чудо-котомки.

Но тот неутешительно пробормотал: – Сейчас глаза обвыкнут, и двинемся дальше быстрее. Не хотелось бы ярко обозначиваться. Мало кто бродит в коридорах времени. И вообще, учись передвигаться на уровне чувств, такой навык всегда пригодится. Это заложено в каждом человеке. Иначе слепые никогда бы не смогли ориентироваться в пространстве, их мозг лучше, чем у зрячих людей осваивает внутри эхолотную систему организма.

Дима приуныл, но возражать не стал, постепенно осваиваясь в темноте, и шагая первым в открывшемся узеньком коридоре, всё так же имеющем нарядную резьбу и по бокам и на потолке.

Юноша продолжил разговор: – Поясните причём здесь взаимодействие природы и языка народа?

– Всё просто и сложно одновременно. Чем дольше живёт народ, тем больше наблюдений о природе он делает и тем больше есть отражения мира в его культурном наследии таком как язык или литература. Более молодые народы, не имеют богатой палитры языка. Изъясняются на уровне бытовых вопросов. Более древние народы имеют значительно выраженную философию, построенную на накопленной предками кладези знаний об окружающем мире. Своего рода инструкции с прямо следственными вытекающими логическими выводами. Типа будешь добр, и к тебе будут добры. Юные же народы, как малые дети ещё пытаются нащупать, что-то другое, словно законы природы на них не распространяются. Они требуют поклонения и хотят завоевать других, желая стать царями, этакими по-детски неразвитыми персонами, получающими внимание и другие блага просто так, а не потому, что заслужили. Именно более древние народы и имеют касты, где предписывается некая норма взаимодействия с остальным обществом.