Приключения Мильса Веллингфорда

Глава XXV

«Аврора» вступала в открытое море.

Я был в восторге от своего судна, которое оказалось на ходу лучше, чем я предполагал. Десять дней мы плыли по океану благополучно.

Но вот начал дуть сильный юго-западный ветер несколько часов сряду, подгоняя нас на одиннадцать узлов в час. Погода стояла ясная и теплая, так что ветер и минутные порывы бури только приятно освежили нам головы. Вечером, приказав убавить паруса, я спустился к себе в каюту, приказав в случае малейшей опасности позвать себя. Ночь прошла благополучно, но утром Талькотт пришел за мной и сказал:

— Не мешало бы вам подняться наверх, командир; у нас шквал, я один не знаю, как быть.

Когда я взошел на палубу, на «Авроре» оставались только фок и фор-марсель со своими рифами. Я тотчас же велел убрать его. Вдруг судно потрясло до самого киля. Каким-то чудом устояла главная мачта; мы еле-еле смогли свернуть полотно.

Ветер свистел с такой яростью, что на палубе нельзя было разобрать, что кричали матросы с мачты. Талькотт сам вскарабкался на рею; он жестикулировал, указывая вперед, но волны вздымались так высоко, что заслоняли собою горизонт. Взобравшись на заднюю мачту, я рассмотрел какое-то судно с восточной стороны, делающее отчаянные скачки прямо на нас. Издали казалось, что оно взлетает на воздух. Мы быстро подвигались друг на друга.

Громадные волны, набегавшие на «Аврору», совершенно накреняли ее то на один, то на другой бок, или же вдруг переворачивали ее задом наперед. Мачты и лик-тросы дрожали. Вдруг «Аврора» очутилась между внезапно выросшими горами воды. Весь экипаж дружно принялся за работу, и когда, наконец, судно вышло из этой пропасти, буря обрушилась на него со всею яростью, рванула последний парус и унесла его, оставив одни лохмотья. Это несчастье совсем сразило меня: с другого судна все могли видеть.

Но теперь было не до самолюбия; безопасность судна — прежде всего. Как только на «Авроре» не осталось больше ни одного паруса, мне стало легче рассмотреть, что за судно виднелось перед нами; оно, повидимому, принадлежало англичанам и порядком-таки было нагружено.

Оба судна одновременно погружались в воду; наш сосед ежеминутно исчезал из вида; мы и не заметили, как он вдруг стал нам поперек дороги. Две кареты, влекомые взбесившимися лошадьми друг на друга, не произвели бы того ужасающего впечатления, как представившееся нам зрелище.

Еще одна минута, и мы со всего размаха разбили бы носом английское судно, К счастью, новый порыв ветра разъединил нас; в противном случае, общая гибель была бы неминуема. И в тот самый момент, как оба судна понеслись в противные стороны, раздался неистовый крик Талькотта. И вдруг я увидел, что с кормы англичанина мне машет шляпой наш друг — Моисей Мрамор!