Принадлежу тебе

Глава 12

Спустя неделю после нашего возвращения с Гавайев, я была всё так же разбита, как и в то утро, когда прощалась с Джеком в аэропорту. Я просто не могла выкинуть его из головы.

Я снова и снова прокручивала в мыслях прошлую неделю, и не могла не думать: «Испытывал ли Джек ко мне те же чувства, что и я к нему? А что, если он был моей истинной любовью? А я позволила ему ускользнуть из-за дурацких убеждений в том, что не могу обрести в нем свою любовь только потому, что это было запланировано как реабилитационная интрижка?» Я ежечасно прогоняла различные варианты у себя в голове. Были дни, когда я держала в руке телефон, собираясь с серьезным намерением позвонить в отель на Гавайях и умолять их связаться с Джеком, дав ему мой номер. Но затем на меня наваливалось осознание того, что я провела неделю с плейбоем, для которого, вероятно, такие недели являлись обычным делом.

Мой медовый месяц закончился, и я вернулась к работе. Но я понимала, что пела уже не с таким удовольствием, как раньше. Я плыла по течению и давала посредственные выступления, которые, несомненно, определяли меня больше, как ресторанную певицу. Мне нужно сфокусироваться на пении, и найти способ использовать его, как выход для своего горя.

К ак обычно, я приехала в отель за два часа до открытия клуба, чтобы настроиться и порепетировать. В то время как я репетировала вторую песню, пришел главный управляющий и попросил зайти к нему в офис. У меня всё внутри перевернулось, и я была уверена, что он собирается меня уволить за мои тусклые безжизненные выступления.

Лайл Кафлин — управляющий отеля, был состоятельным молодым человеком лет тридцати с чем-то, который мог бы быть милым, если бы не был таким самовлюбленным. Он носил дорогие костюмы и начищенные туфли, а также относился к сотрудникам так, словно они были его слугами. От одной из барменш, с которой я дружила, узнала, что он получил работу только благодаря тому, что был связан с семьей Хестон через брак. Я постучала в дверь, и он крикнул мне, что я могу войти.

— Проходи, Сидни, садись. — О н указал на кожаное кресло, стоящее по другую сторону его стола.

Он обошел стол и сел на его край прямо передо мной, положив руки себе на колени. Я была уверена, что перед тем, как я пришла в офис, Лайл тщательно выбирал место, где будет сидеть во время нашего разговора, чтобы придать себе наиболее авторитетный вид. Это еще раз показывало то, каким напыщенным он был.

— Итак, Сидни, тебе нравится здесь работать?

Почему бы этому придурку просто не уволить меня и дело с концом, вместо того, чтобы тянуть время? Я улыбнулась своей самой лучшей фальшивой улыбкой и сказала:

— О, просто обожаю! Клиентура роскошная и я наслаждаюсь выступлениями в «Overture Club».

На самом деле я не думала, что клиентура роскошная. П о правде говоря, меня бесило это слово. Но я знала, что этот высокомерный осёл хочет услышать именно это, поэтому и попыталась спасти свою работу.

— Хорошо, хорошо. Я рад это слышать. Ну, должно быть, ты все делаешь правильно. Мистер Хестон проинформировал меня, что придет сегодня на твое выступление. Он упомянул, что слышал о тебе много хорошего и хотел бы послушать лично.

Лайл встал, прислонился к столу и скрестил руки на груди. Тем самым позиционируя себя так, словно родитель, давший ребенку награду за хорошее поведение. Я бы не удивилась, если бы этот придурок погладил меня по голове.

— Так что, Сидни, мне не нужно тебе говорить, насколько важен сегодняшний вечер. Мистер Хестон занятой человек и его отель — это его отражение. Так, что сегодня всё должно быть идеально.

«Ммм, не так уж и много давления», — подумала я.

Лайл ушел обратно за свой стол и жестом руки дал понять, что он закончил. Я была миньоном, которого отпустили.

— Я тоже буду на твоем вступлении сегодня. Ни пуха, Сидни.

Отлично! Теперь мне придется подстраивать моё выступление под богатого старика. Что можно ему спеть? Внезапно мне в голову полезли изображения меня в небезызвестном белом платье Мэрилин Монро, ненавязчиво поющей «Happy Birthday, Mr. President» семидесятипятилетнему своенравному отельному магнату. Он сидит с двадцатилетней легкомысленной, пышногрудой блондинкой, повисшей у него на руке.

Словно прочитав мои мысли, Сиенна прислала мне смс:

«Хей, крутая чика, есть планы на вечер? Давай сходим в «Piano Bar» на пятьдесят пятой, когда ты освободишься? У меня ломка по Сид. Ты со мной?»

Её смс всегда делали мой день ярче.

Когда я была с Майклом, его раздражало то, насколько часто мы переписываемся, но это никогда нас не останавливало.

«Звучит здорово. Кстати, что я могу предложить старому богатому отельному магнату, который сегодня придет на мое выступление?»

Спустя две секунды:

«Оральный секс. Лучшее предложение для мужчин всех возрастов».

«Именно об этом я и подумала, ага! Это, конечно, заманчиво, но я все-таки имела в виду в плане музыки».

«Слишком старый, да? Ну, тогда спой Aretha Franklin — Since you ’ve been gone, детка. Твой голос задаст жару! Целую. Встретимся в полночь?»

«Идеально! Спасибо. Поговорим позже, целую, Сид».

Я делала всё, как обычно, и отрепетировала несколько песен к тому моменту, как приехала группа. Они были впечатлены моим исполнением «Since you ’ve been gone», так что я была рада, что Сиенна предложила её. Я не особо нервничала перед выступлением перед мистером Хестоном, ведь я уже пела перед крупными шишками и не боялась сцены. Но реальность такова, что я была в легкой депрессии, а его мнение было очень важным, так как я нуждалась в своей работе. Я испытываю финансовые трудности с тех пор, как ушла от Майкла. Я все оставила ему, даже наш общий сберегательный счет.

Но тогда я гордилась этим. Я не допускала мысли о том, что мне что-то от него нужно, поэтому забрала только свою одежду. Теперь я начинаю думать, что забрать с собой половину сбережений и немного мебели было бы разумным. Но уже было слишком поздно. П оэтому я была полна решимости добиться всего самой, так или иначе.

Толпа потихоньку подтягивалась к сцене, когда я начала свой первый сет. Я была не уверена, что знаю, как выглядит мистер Хестон, но я не увидела никого, кто мог бы быть похож на него. Я знала, что Лайл будет суетиться вокруг него, и весь персонал уже был в полной готовности потакать всем его прихотям.

Спустя две песни моего второго сета, я заметила Лайла. Он сидел за столиком, который стоял немного сбоку. Должно быть, он пришел во время моего перерыва, потому что раньше я его не видела. Он сидел с мужчиной старше, чем он, который явно не подпадал под определение «своенравный старый отельный магнат», которое крутилось у меня в голове. Мужчине, вероятно, было за пятьдесят. У него были сильные мужественные черты лица, а в его волосах появилась проседь. Он был изысканным и красивым, а его лицо казалось мне смутно знакомым, хотя я не могла припомнить, где могла его видеть. Я думала, они, возможно, до сих пор ждут мистера Хестона, а этот джентльмен просто сотрудник «Heston Hotels».

С пустя несколько песен, когда я приближалась к концу своего сета, мистера Хестона до сих пор не было видно. Я спела ту самую песню, предназначавшуюся для старика, и попрощалась с толпой. По выходным группа обычно остается играть ещё час, но после того, как я закончила петь, они уменьшили громкость и поставили фоновую музыку.

Лайл жестом подозвал меня, когда я спускалась со сцены. У этого мужчины абсолютно не было манер. Разве сложно пройти несколько шагов мне навстречу и попросить меня пройти с ним за столик?! Отгоняя мысли об этом напыщенном козле, я фальшиво улыбнулась и прошла к столику. Джентльмен встал, как только я подошла, вынудив Лайла последовать его примеру, чему я порадовалась. Ему бы никогда и в голову не пришло, что нужно встать, когда к нему подходит женщина.

— Сидни, это мистер Хестон.

Я посмотрела на мужчину и постаралась скрыть свое удивление. Черт возьми, вблизи он был еще лучше. У него были светло-зеленые глаза, которые контрастировали с его загаром, которого я не заметила раньше из-за яркого света на сцене.

— Здравствуйте. Приятно познакомиться, мистер Хестон.

Мы пожали руки, и Лайл пригласил меня с ними присесть.

— Что тебе заказать из напитков, Сидни?

Когда официантка приблизилась, мистер Хестон проигнорировал пустой бокал Лайла, стоящий перед ним.

— Только воды, пожалуйста. Моему горлу нужно остыть после выступления, а алкоголь даст противоположный эффект.

Я почувствовала необходимость дать объяснение, чтобы не оскорбить человека, благодаря которому я в следующем месяце смогу заплатить за квартиру.

Он кивнул и заказал себе скотч. Лайл начал говорить о ежегодном собрании акционеров «Heston Hotels» и о том, как сильно я должна быть признательна, что мистер Хестон нашел время в своем плотном графике, чтобы послушать мое пение. Я кивала, улыбалась и старалась выглядеть заинтересованной, пока он говорил. Но то, как мистер Хестон смотрел на меня, отвлекало. Это не было непристойным или ненадлежащим. С корее, у меня было чувство, что он искал во мне что-то, наблюдал за мной и изучал.

В какой-то момент мистер Хестон тоже заскучал от болтовни Лайла, и я была благодарна, когда он прервал его на полуслове:

— П равда, мне очень понравилось твое выступление, Сидни. Как ты смотришь на то, чтобы выступить на ежегодном собрании акционеров на следующей неделе? Мы собирались пригласить какой-нибудь популярный бойз-бенд, но я ненавижу эту дрянь, а твое пение нахожу пленительным. Я знаю, что говорю об этом в последний момент, но если ты будешь свободна, то я завтра договорюсь о контракте и скажу своему помощнику об изменениях.

— Вау, звучит отлично! У меня было запланировано несколько мероприятий на следующих выходных, но я думаю, что смогу их переставить.

Ага, несколько мероприятий! Я буду перепланировать принятие пенной ванны, которое я оставила на выходные. Но кому нужны невостребованные артисты?

Он улыбнулся мне и допил свой напиток. Затем он встал, давая мне мельком на него взглянуть. Я отметила, что он был чертовски хорош собой: высокий, в хорошей физической форме и широкоплечий. Он носил темно-синие брюки с низкой талией и строгую рубашку цвета французской лазури. Она смотрелась так, словно он недавно расправил воротник и снял галстук. Если бы я только была на несколько лет старше…

— Было приятно познакомиться, Сидни.

Он наклонился, пожал мне руку и понизил голос:

— И я большой фанат «Ареты», так что давай сохраним эту песню для следующей недели, хорошо?

Он подмигнул, выпустил мою руку и ушел.

Когда я зашла в бар, в котором мы договорились встретиться, Сиенна пела и играла на фортепиано. Вокруг неё сидела толпа и некоторые из них, вероятно, думали, что она здесь работает. Я понятия не имела о том, что она сделала с пианистом, но в этом была вся Сиенна.

— Мне следует поискать связанного где-то пианиста с кляпом во рту? — Я вопросительно выгнула бровь.

Она улыбнулась мне своими накрашенными красной помадой губами и белыми блестящими зубами, резко контрастирующими с ее загорелой кожей.

— Тащи свою тощую задницу сюда и присоединяйся!

Она тут же подвинулась, чтобы освободить для меня место на скамейке перед инструментом. Потребовалось немного времени, чтобы весь бар подпевал вместе с нами под «I Will Survive». Моя мама всегда говорила, что мы с Сиенной заразительны. Когда мы вместе, то всегда способны раствориться в моменте и веселиться от души, и каким-то образом, остальные к нам присоединяются.

После того, как мы закончили петь, Сиенна встала и драматично поклонилась. Её непослушные кудри беспорядочно разлетались, когда она качнула головой вверх-вниз.

— Подмени меня ненадолго, Ленни. — О на повернулась и сказала это пианисту так, словно это она здесь работала, а он ей помогал. Я была на сто процентов уверена, что его даже зовут не Ленни.

Мы смеялись всю дорогу до барной стойки, и как обычно заказали текилу. Я рассказала ей о том, что мистер Хестон приходил послушать, как я пою, и о его предложении выступить на ежегодном собрании акционеров вместо ранее запланированного бойз-бенда. Она была очень за меня рада и рассказала о нашем потенциальном совместном выступлении на свадьбе у одного из игроков бейсбольной команды «NY Yankees», над которым она сейчас работает.

Пока мы говорили, к нам приблизился высокий темноволосый парень и встал возле меня. Он был достаточно вежлив и подождал, пока мы закончим наш разговор, прежде чем вмешаться.

— Леди, вы были восхитительны, могу я вас угостить? — его вопрос предназначался нам обеим, но говорил он со мной.

— Спасибо, но не сегодня. У нас тут девичник.

Он сделал вид, что его сердце разрывается от боли.

— Очень жаль. Ну, тогда хорошего вечера, леди! — вежливо извинился он, и ушел.

Большинство мужчин не с первого раза понимают отказ, особенно после пары напитков в баре. Если их друзья находятся поблизости, то я никогда не знаю, чего ожидать.

— Итак, Сид. З начит, ты всё ещё сохнешь по Джеку, и даже не заметила, каким милым был этот парень?

Если хотите услышать всю правду о себе — спросите Сиенну.

Я вздохнула:

— Я пытаюсь двигаться дальше, но это нелегко. Когда я ушла от Майкла, я больше скучала по рутине и стабильности, чем по самому Майклу. Я не жажду его прикосновений и не просыпаюсь в холодном поту от того, что во сне мы всё ещё вместе.

Сиенна посмотрела на меня с широко открытыми глазами.

— Черт, Сид, все плохо. Я-то думала, что ты на эмоциях, потому что он был у тебя первым после Майкла. Ты что в него влюбилась?

Я вспоминала наш вечер, проведенный под звездным небом — мы лежали на спине, держались за руки и болтали. И я также вспоминала наши влажные от пота тела, бьющиеся друг о друга в яростной попытке быть ещё ближе, чем мы уже есть.

На моем лице появилась мечтательная улыбка, когда я рассматривала картинки, возникающие у меня в сознании. Н о я так и не ответила Сиенне.

Она взяла сигарету из пачки, лежащей перед сидящим рядом мужчиной, и улыбнулась. Он повернулся и щелкнул зажигалкой, поджигая сигарету, которую она без разрешения «стрельнула».

Я наклонилась к этому мужчине через Сиенну:

— Могу я тоже взять одну? — Я протянула два пальца к нему, чтобы поместить сигарету между ними.

— Ты не куришь, — заявила Сиенна, вопросительно выгнув бровь.

Мужчина зажег мою сигарету, и я сделала глубокую затяжку, выпуская клубы дыма при выдохе.

— Так же, как и ты.

И мы обе друг другу улыбнулись.