Принц крови

Глава 15 ЗАПАДНЯ

Эрланд подошел к двери. Здесь стояли стражники - человек двенадцать, но никто не стал его спрашивать, зачем он пожаловал в личные покой принцессы Шараны. У входа в приемную Эрланд нашел лорда Нирома, вельможу, который исполнял обязанности мастера церемоний, представляя Эрланду принца Авари на въезде в верхний город Кеш.

- Добрый вечер, ваше высочество, - дружелюбно улыбнулся дородный вельможа и поклонился. - Всем ли вы довольны?

Эрланд улыбнулся и ответил поклоном, который вовсе не обязан был делать, учитывая разницу их положений.

- Ваша щедрость временами просто ошеломляет меня, господин мой, - ответил он.

Оглянувшись, вельможа взял Эрланда под руку.

- Не могли бы вы мне уделить одну минутку, досточтимый принц?

- Только одну, - отвечал Эрланд, увлекаемый в альков, подальше от глаз слуг и стражи. - Мне бы не хотелось заставлять принцессу ждать.

- Понимаю, ваше высочество, понимаю. - Он улыбнулся, и чувство осторожности подсказало Эрланду, чтобы он не очень доверял открытой общительности этого сановника: ни один человек, занявший столь высокий пост при дворе, не мог не быть коварным. - Я хотел сказать, ваше высочество, что с вашей стороны будет любезно и даже милосердно сообщить ее императорскому величеству ваше желание видеть молодого Разаджани, сына лорда Килавы, прощенным за его выходку против вас. - Эрланд не ответил, и Ниром, видя, что принц не хочет говорить, продолжал: - Мальчишка глуп - здесь я с вами согласен. Однако виновен не он, а некие лица, приближенные к принцу Авари и подстрекавшие юнца. - Ниром оглянулся, словно опасаясь, что его могут подслушать. - Авари родился позже Сойаны, так что по закону наследовать императрице должна принцесса. Но хорошо известно, что многие опасаются слишком долгого правления, женщин: в большинстве народностей, входящих в состав Империи, существует суровый патриархат. Посему некие заблудшие души хотели бы обострить отношения между Авари и его сестрой. Юный Разаджани подумал, а еще скорее, недолго думая, решил показать императрице, что Авари не из тех, кто боится Королевства Островов, хотя и настаивает на мирных отношениях между странами. Его поступок был глупым, необдуманным, непростительным, но я уверен, что это другие спровоцировали его, вообразив, что Авари такое понравится... Эрланд еще немного помолчал.

- Я подумаю, - наконец ответил он. - Я поговорю с моими советниками, и, если мы решим, что престижу нашей страны не будет нанесен урон, обращусь к вашей императрице.

Ниром схватил руку принца и поцеловал его перстень - знак принадлежности к королевской семье.

- Ваше высочество очень великодушны. Может быть, когда-нибудь мне выпадет честь посетить Рилланон. Когда я приеду, то с радостью расскажу всем, какого милосердного и мудрого правителя готовит им

судьба.

Эрланд не мог больше терпеть эту лесть, поэтому молча кивнул и, оставив сановника, пошел к двери в покои принцессы Шараны. Принц велел доложить о себе ожидавшему у двери слуге и был проведен в приемную, равную по величине аудиенц-залу принца Аруты.

Эрланду поклонилась молодая женщина. Ее темные волосы имели рыжеватый оттенок, нехарактерный для чистокровных.

- Ее высочество просит вас присоединиться к ней в саду, господин мой.

Эрланд пропустил ее вперед и залюбовался грациозным покачиванием бедер, едва прикрытых короткой юбочкой. Почувствовав возбуждение при мысли о предстоящем свидании, Эрланд задумался над теми словами, которые сказал ему Джеймс на прощание:

- Как и ты, она когда-нибудь станет править своей страной, поэтому не забудь - она ничего не станет делать просто так. Она может выглядеть как двадцатидвухлетняя девушка, да и вести себя так же, но еще при твоей жизни она может стать императрицей Кеша, и мне кажется, что ее образование не уступает твоему, а может, и превосходит его. - Джеймс необычайно сильно тревожился. Даже для его вечно подозрительного характера это было непривычно. - Будь осторожен. Не теряй голову в нежных объятиях, друг мой. В душах этих людей живет такая же привычка к убийству, как и в душе любого уличного грабителя в Крондоре.

Подойдя к беседке Шараны, Эрланд подумал, что ему нелегко будет помнить о словах Джеймса. Под шелковым балдахином на груде подушек лежала принцесса; вокруг неб стояли четыре служанки, готовые исполнить любое ее желание. Вместо короткой юбки и жилета, которые были на ней во время официальной церемонии, Шарана была одета в простое платье, застегнутое над грудью брошью, изображавшей золотого сокола. Платье было почти прозрачным; когда принцесса встала, чтобы приветствовать Эрланда, оно распахнулось впереди, открыв взорам соблазнительный вид юного женского тела. Произведенное впечатление по силе значительно превосходило впечатление от созерцания просто обнаженного тела, которое можно было видеть при дворе повсюду. Эрланд легко поклонился - как гость хозяйке, а не как подданный правителю. Он взял протянутую принцессой руку.

- Пройдемся? - сказала она.

В саду, где цвели экзотические цветы, принцесса сама казалась прелестным необычным цветком. В отличие от других чистокровных женщин, она была не гибкой и длинноногой, а скорее пышной. Ноги у нее были не такие стройные, как у Миа, но они ничуть не портили впечатления, как не портили его и груди, хотя таких полных Эрланд еще не видел. Носик ее был чуть курносым, что в сочетании с пухлыми губами придавало ее лицу слегка обиженное выражение. Разрез больших миндалевидных глаз тоже был необычным - такие глаза принц видел у людей из Шинг-Лая. Плечи и бедра принцессы были достаточно широки, талия узка, а живот приятно круглился. Эрланд обнаружил, что совершенно очарован молодой женщиной.

- Ваше высочество, - начал принц, чувствуя, что молчание затянулось, - есть ли при дворе некрасивые женщины?

- Конечно, - рассмеялась Шарана. У нее был приятный грудной голос, а от улыбки лицо оживилось, и сердце Эрланда забилось быстрее. - Но бабушка очень боится старости, поэтому по ее приказу все, кто немолод и некрасив, должны находиться только на нижних уровнях дворца. Так что все они там, - Шарана вздохнула. - Если я сяду на трон, то отменю этот глупый закон. Многие талантливые и умные люди работают в тиши и неизвестности, тогда как высокие посты занимают люди с меньшими способностями, но имеющие более приятную внешность.

Эрланд не совсем понимал, о чем говорила девушка. Он думал о том, какое восхитительное сочетание получается от смешения запаха ее кожи с ароматом удивительных садовых цветов.

- Ну... - ответил он. - Я заметил, что лорд Ниром все же добился значительного поста.

Шарана опять рассмеялась.

- Он замечательный. Ему всегда удается быть всеобщим другом и союзником. Он такой душка... Из всех моих дядюшек...

- Дядюшек?

- Вообще-то он дальний родственник моей матери, но я зову его дядей. Только ему удавалось утешить меня, когда в детстве я оставалась одна и плакала. Бабушка все время его бранила за то, что он слишком любит поесть и не похож на настоящего чистокровного охотника, но все же она с ним мирится. Мне часто кажется, что Империя держится только благодаря ему - он делает все что может, чтобы гасить конфликты. Он старался оказать положительное влияние на дядю Авари... - Она не стала говорить, что многие считали, будто эта затея окончилась провалом.

- Почему не поладили ваш дядя и бабушка?

- Я не много знаю об этом, - ответила девушка, пожимая руку принца. Переплетя пальцы, они пошли дальше, разговаривая как ни в чем не бывало. - Мне кажется, это все оттого, что Авари решил, будто он должен править вместо моей матери. Глупо. Он очень молод - всего на три года старше меня. Кажется, его отцом был не то пятый, не то шестой бабушкин муж. Мама старше, она в любом случае будет наследовать, но многие опасаются, что в Империи утвердится матриархат.

Эрланд почувствовал, что его сердце бьется все сильнее, но принудил себя придерживаться начатого разговора о политике, что было весьма непросто - принцесса крепко прижималась к нему.

- Получается, что некоторые ваши подданные хотели бы видеть на троне правителя-мужчину?

- Глупо, правда? - Шарана остановилась и спросила: - Вам нравится мой сад?

- Он великолепен, - искренне ответил Эрланд. - У нас на Островах ничего подобного нет.

- Многие из цветов специально выведены здесь для дворцовых садов. Больше нигде в Мидкемии нельзя найти таких. Не знаю, как это сделано, но мне так говорили.

Они продолжали бродить по саду, и принцесса попросила:

- Эрланд, расскажите мне о вашей родине, легендарном Королевстве Островов.

- Легендарном? - рассмеялся принц. - Для меня оно самое обычное место, а легендарным представляется Кеш.

Шарана тоже засмеялась.

- Но ведь у вас там столько чудес. Мне говорили, что вы беседовали с эльфами и сражались против Братства Темной Тропы. Это правда?

Сам Эрланд никогда не встречался с эльфами и не сражался против братьев Темной Тропы, как многие люди назвали моррелов, - но решил, что правду говорить совсем необязательно. К тому же во владениях Высокого замка ему приходилось биться с гоблинами, а они были не намного лучше моррелов.

Он рассказал кое-что и увидел, что Шаране очень понравились его истории; хотя, может быть, ей просто удалось правдиво изобразить заинтересованность. Они обошли сад и вернулись к беседке принцессы. Шарана указала на большую кровать:

- Летом я люблю спать под звездами. Во дворце очень душно.

Эрланд согласился.

- Да, к дворцу надо привыкнуть. И к тому, что бассейн у тебя под боком. Я быстро привык перед сном подолгу купаться.

Шарана хихикнула. Служанки задернули прозрачные занавеси, чтобы защитить беседку от ночных насекомых.

- Миа рассказывала, - Эрланд почувствовал, что краснеет. - Еще она сказала, что вы... изрядно одарены... в некотором смысле. - Поманив Эрланда к себе поближе, она провела пальцем по вороту его туники. - Вы, мужчины с севера, носите так много одежды... Почти как наши свирепые брижаицы. Они отказываются снимать свои меховые накидки, даже рискуя упасть в обморок от жары. А еще они думают, что их жизнью управляет дух их умерших матерей, и женятся всего один раз в жизни. Очень они странные. Как вы думаете, может быть, если вы снимете часть одежды, вам будет удобнее?

Эрланд понял, что сильно покраснел. По времени встречи и своему опыту общения с кешианскими девушками принц догадался, что принцесса пригласила его вовсе не для того, чтобы обсуждать придворную жизнь, но почувствовал внезапную робость. Видя его неуверенность, Шарана расстегнула застежку, закреплявшую полы ее прозрачного платья, и скинула его.

- Смотрите, это так просто.

Эрланд, наклонившись, поцеловал принцессу, готовый в любой момент отступить, если вдруг окажется, что он неверно понял ее намерения. Она ответила ему призывным поцелуем, и две пары рук начали снимать с него одежду. Когда Эрланд снял с себя последнее, Шарана перевернулась на спину. Эрланд, склонившись над ней, понял, что четыре служанки по-прежнему стоят вокруг беседки, а полупрозрачные занавеси создают лишь иллюзию уединения. Юноша немного смутился, заметив, что одна из служанок стоит совсем близко, но Шарана потянула его к себе, и принц забыл про служанку. "Я, наверное, привыкаю к их порядкам", - подумал принц и погрузился в другой мир, полный сладостных ощущений. Их соитие было страстным и поспешным, словно обоим не терпелось достичь высшей точки наслаждения.

Потом, когда Эрланд лег рядом с Шараной, она провела ладонью по его груди и животу и сказала:

- Миа говорила, что ты быстро возбуждаешься.

Эрланд почувствовал, что опять краснеет.

- Вы что, обсуждали все подробности?

Шарана рассмеялась, и ее полные груди запрыгали в такт смеху. Она положила голову на грудь Эрланда.

- Конечно. Я велела ей рассказывать мне все-все после той первой ночи, когда ты взял ее.

- И что... она тебе сказала? - спросил Эрланд, не уверенный, что хочет услышать ответ.

Шарана, подперев голову рукой, начала выделывать ногой всякие интересные вещи.

- Ну, она сказала, что сначала ты был... очень горяч, и даже немного нетерпелив... но во второй раз все было просто здорово.

Эрланд рассмеялся и, обняв Шарану, крепко прижал ее к себе.

- Давай проверим, насколько она была права.

Загудели длинные трубы герольдов, барабаны начали отбивать дробь. Эрланд и его друзья сидели в одной из лож, которую вчера занимали гости принца Авари и лорда Нирома. На второй день празднования юбилея императрицы были назначены состязания. Императрица могла появиться, а могла и не появиться в своей ложе, но игры проходили так, как если бы она все время присутствовала.

Коренастые мускулистые мужчины были одеты в костюмы своих предков-воинов. На каждом была набедренная повязка, оставлявшая ягодицы голыми. Некоторые носили вырезанные из дерева и раскрашенные маски демонов, а другие разрисовали свои лица синими полосами. Головы у них были обриты, а если оставались длинные волосы, то их заплетали в косу, как положено воинам. Сопровождавшая соревнования воинов старая мелодия исполнялась на древних инструментах - обтянутых кожей барабанах, погремушках из шкур и свирелей из рога.

Мужчины, человек десять, распевая монотонную песню, выкатили на арену амфитеатра камень высотой в семь футов. Остальные подбадривали их криками, свистом и энергичными жестами.

Эрланд повернулся к хозяину ложи.

- Я рад возможности провести время с вашим высочеством, - сказал он.

- Я тоже очень рад, - улыбаясь, ответил Авари.

- Мы хотим навести мосты между нашими государствами, - произнес лорд Ниром, сидящий позади Эрланда, рядом с Джеймсом и Гаминой.

Авари взглянул на Нирома.

- Да, господин мой Ниром говорит правду, принц. Ваше Королевство стало более сильным со времен вашего деда, а когда эти квегские пираты...

- Квегские пираты? - переспросил Эрланд.

- Боюсь, новости еще не достигли вас, - сказал Авари. - Флот квегских галер нападает на Вольные города и даже отваживается совершать налеты на ваше побережье возле Вершины Квестора. Ваш отец приказал адмиралу Брукалу найти и потопить их. Адмирал выполнил этот приказ. Часть кораблей пиратов, попав в шторм, была унесена мимо своего острова. Их встретила эскадра имперских кораблей неподалеку от Дурбина и тоже потопила.

Джеймс и Эрланд переглянулись.

- Джеймс очень удивлен, - услышал принц мысли Гамины.

- Почему? Значит, в Горьком море некоторое время можно будет плавать, не опасаясь нападения. Особенно если приструнить пиратов Дурбина.

Авари беззаботно улыбнулся.

- Нашими дальними городами бывает трудно управлять, Эрланд. Если капитан корабля совершает набеги вне пределов Империи... - Он пожал плеча-ми, словно говоря: что мы можем поделать? - Легче послать Внутренний легион или Псов Войны разрушить Дурбин и повесить губернатора, чем заменить там судью, берущего взятки, понимаете? - Вопрос, судя по тону, был риторическим.

- Очень интересно, - обратился к принцу Джеймс. - Что могла имперская эскадра делать в Дурбине? Обычно пиратов вообще ни за что не уговорить, а уж организовать эскадру из десяти или более пиратских кораблей...

- Господин мой, что делают эти люди? - спросила Гамина Нирома.

- Это мужчины из Шинг-Лая, Донг-Тая и Тао-Цзи - и из многих других деревень в тех краях; в древние времена их называли По-Тао. Они больше не воюют, но до сих пор не забыли боевые искусства. Эти люди прыгают через стены.

В это время первый человек подбежал к большому камню, подпрыгнул, поставил ногу на поверхность камня и перекувырнулся в воздухе. Он приземлился на ноги, и толпа зашумела.

- Впечатляет, - произнес Джеймс.

- Надо перепрыгнуть через камень, - сказал Авари. - Пока он просто разогревается перед выполнением задания.

- Какова высота этого камня? - спросил Джеймс - Футов семь?

- Да, - ответил Авари. - Тренированный воин вспрыгивает на него, отталкивается ногами и приземляется по другую сторону. В давние времена они так готовили солдат, чтобы те могли преодолевать оборонительные стены мятежных деревень.

- Вот это да! - воскликнул Эрланд.

Авари улыбнулся.

- Раньше они, бывало, втыкали копья по обе стороны камня, чтобы соревнующиеся прыгали лучше. Однако возвращаясь к теме нашей беседы: теперь, когда гнездо квегских пиратов разорили, надеюсь, на наших северных границах будет поспокойнее. Я бы не стал докучать вам подробностями нашей внутренней политики, но сейчас, когда моя мать так стара... - Он замолчал, чтобы понаблюдать, как высокий мужчина в деревянной маске демона, державший в руке копье, легко перепрыгнул через камень, вызвав ликование толпы. - Так вот, ситуация в сердце Империи сейчас такова, что никому не будет выгоды, если между нашими народами возникнут конфликты. Теперь вы - наш самый сильный сосед и отныне и навеки, я надеюсь, и самый верный друг.

- Думаю, пока я жив, так и будет, - ответил Эрланд.

- Хорошо, - произнес Авари. - Будем молить богов, чтобы они послали вам долгую жизнь.

Трубы возвестили о прибытии члена королевской семьи, и Эрланд обернулся, надеясь, что это Шарана. Но это была не она, а ее мать принцесса Сойана со своей свитой, и Эрланд чуть не рассмеялся. Красавицу принцессу к ее месту в ложе, соседней с той, в которой они сейчас сидели, сопровождал барон Локлир. Джеймс тоже развеселился.

- Кажется, для нашего друга препятствий не существует...

- Похоже, так и есть, - ответил Эрланд. Первой вошла принцесса, за ней Локлир, который не удержался от улыбки в адрес Эрланда. Гамина отреагировала, подняв бровь и неодобрительно посмотрев на барона. Потом в ее глазах отразилось удивление, и она мысленно обратилась к Джеймсу и Эрланду.

- Локи нас дурачит.

- Что? - спросил Эрланд.

- Он только делает вид, что все хорошо, а на самом деле глубоко встревожен.

- Что случилось? - спросил Джеймс.

- Он сказал, что поговорит с нами потом, а сейчас ему трудно сосредоточиться. Но он подозревает, что за попыткой покушения на Боуррика в Крондоре может стоять Сойана.

Эрланд рассеянно кивнул в ответ на замечание лорда Нирома. Обращаясь к Джеймсу и Локлиру, он подумал:

- Выходит, она направляла и тот налет, в котором был убит Боуррик.

Принцесса, словно о чем-то догадавшись, повернулась и посмотрела на Эрланда откровенно оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, насколько верными были донесения ее шпионов из сада дочери, а может прикидывая, подойдет ли он для ее собственных утех. Но, когда она наконец улыбнулась, принцу показалось, что она насмехается.

Празднования продолжались; кешианские вельможи приходили и уходили, Эрланд оставался в ложе. Он обнаружил, что беспокоится о вещах, которые несколько месяцев назад даже не были ему знакомы. Принц пожалел, что не может поговорить с отцом.

Выступления шли своим чередом. Воины из отдаленных провинций Империи представляли императрице и всему двору молодежь. Очередное выступление было скорее ритуалом, чем демонстрацией боевых искусств. Две группы воинов принимали участие в соревновании, корни которого терялись в глубине веков. Губернатор Джандовая выбрал две деревни, мужчины из которых показывали битву драконов. Сотни воинов несли на спинах двух драконов огромных размеров, искусно сделанных из сплетенной в петли и узлы веревки. Селяне были облачены в доспехи из тростника и кости, которые, конечно, не могли противостоять современному железному оружию. Шлемы участников представления украшали яркие банты: у одной группы - голубые, у другой - красные. Веревочные драконы имели красную и голубую маски на мордах. На спине каждого дракона сидел всадник в ярких многоцветных доспехах. Эрланду пояснили, что команды, несущие драконов, побегут и направят драконов друг на друга, а те, столкнувшись, от удара будут подброшены вверх и всадники могут взлететь на высоту до пятидесяти футов. Потом огромные фигуры опустятся на землю. Как понял Эрланд, один из всадников, оказавшийся выше второго, сорвет плюмаж со шлема противника, и состязание будет окончено.

Эрланд нашел, что все это очень занимательно. Группы несколько раз сходились, но то одни, то другие, сделав обманное движение, уворачивались, не допуская столкновения. Два иди три раза они все же столкнулись, но ни одному из всадников не удалось дотянуться до плюмажа другого. Эрланд был очень удивлен тем, как воины в доспехах Могли без всякого вреда для себя прыгать с высоты в двадцать футов.

Наконец состязание окончилось, победили красные, и был объявлен полуденный перерыв. После обеда и долгого отдыха представления возобновятся. Эрланд раздумывал, не отправить ли принцессе посланца с письмом, чтобы попросить о повторении вчерашней встречи, когда к нему обратилась Гамина:

- Джеймс хотел бы, чтобы ты сегодня вечером поужинал с нами.

Эрланд так привык к мысленному разговору, что чуть не ответил вслух. Он притворно закашлялся и спросил:

- Может быть, сегодня поужинаем в своем кругу, милорд граф?

Джеймс равнодушно пожал плечами.

- У нас впереди еще пятьдесят восемь дней праздников, так что нужно беречь силы.

- Тогда, ваше высочество, - сказал Кафи, который, как всегда, был на своем посту, - я пожелаю вам доброго вечера и отправлюсь домой в нижний город, а завтра утром снова буду у вас.

- Благодарю вас, лорд Абу Харез, - произнес Эрланд, слегка поклонившись.

Свита Эрланда вернулась в свои покои; никто ничего не говорил - ни вслух, ни мысленно.

- Надеюсь, императрица провела время лучше, чем мы, - уже у самой двери произнес Эрланд. Джеймс пожал плечами, а Гамина сказала:

- Праздники продлятся долго, а она очень немолода, Эрланд. С ее стороны разумно посещать только те мероприятия, от которых невозможно отказаться. А сегодня ничего интересного не было.

- Верно...

Дальнейший их разговор прервался с появлением солдата, одетого по моде чистокровных, но с той лишь разницей, что на голове у него красовался вполне практичный шлем, а ноги вместо сандалий были обуты в сапоги со шпорами, грудь покрывал кожаный жилет, на боку солдата висела сабля.

- Господа, - начал он, не дожидаясь разрешения заговорить. - Та, Которая Есть Кеш, велит вам тотчас явиться к ней.

Эрланд вспыхнул от возмущения:

- Велит?

Джеймс положил руку на плечо принца, удерживая его от неосторожного замечания при стражнике.

- Мы пойдем все вместе, - сказал он.

- Джеймс думает, что случилось что-то важное. Он просит всех сохранять спокойствие до тех пор, пока мы не узнаем, что произошло.

Всю дорогу назад из крыла для гостей через проход в амфитеатр, а оттуда в центральную часть дворца Эрланд молчал. Через несколько минут к маленькой свите принца присоединились вооруженные дворяне - все настороженные и мрачные.

Когда они вошли в аудиенц-зал императрицы, на верхней галерее, окружавшей помост, уже собрались все лорды и мастера. Придворные вельможи толпились внизу, оставив только узкий проход в середине зала. По этому проходу и прошел Эрланд вместе со своими спутниками. Подойдя к подножию помоста, Эрланд и Джеймс поклонились, Гамина присела в реверансе.

- Да соблаговолит ваше высочество объяснить, почему мы получаем известия о том, что отец ваш отправил Армии Запада в Долину Грез?

Эрланд почувствовал, как у него открылся рот. Принц посмотрел на Джеймса, который был изумлен не меньше.

- Ваше величество, я не понимаю, о чем вы, - сказал наконец Эрланд.

Отбросив смятый лист пергамента, женщина, управлявшая самой могущественной империей, чуть не заплакала от отчаяния.

- По причинам, недоступным моему разумению, - заговорила императрица, - ваш отец считает мой двор виновным в гибели вашего брата. Не довольствуясь ролью монарха, он принимает вид убитого горем отца и .призывает; своих вассалов к оружию. Ваш дядя Мартин и его гарнизоны из Крайди, Тулана и Карса высадились на берегах Юго-Восточной Шаматы. Пять тысячи королевских улан из Крондора, согласно нашим донесениям, идут на соединение с ними. Еще десять тысяч человек идут из гарнизонов Сарта, Квестора, Илита и Вабона на юг, а с ними - три тысячи цурани из Ламута. Будьте любезны, объясните мне, чем, как не подготовкой вторжения, могут заниматься тридцать тысяч солдат на границе с моим государством?

Эрланд не мог поверить услышанному.

- Если ваше императорское величество позволит... - начал Джеймс, делая шаг вперед.

- Я ничего не позволю! - вскричала императрица, давая волю своему гневу. - Этот глупец скорбит по одному сыну, забыв, что второй остался у меня в обеспечение благоразумного поведения своего отца. Возвращайтесь в отведенные вам покой, господа мои и госпожа, - продолжала императрица, взяв себя в руки. - Сегодня вечером вам предстоит писать письма. Отправьте их как можно скорее и молитесь о том, чтобы ваш отец и принц научился лучше владеть собой. Или, клянусь богами, если хоть один островитянин пересечет границу с Кешем, лелея дурные намерения, принцу Аруте придется носить траур по обоим сыновьям.

- Нам все ясно, ваше величество, - произнес Джеймс.

Чуть не таща Эрланда за руку, он вывел его из зала. На всем пути до залу, до самого выхода их сопровождали тяжелые, почти физически .ощутимые взгляды, в которых не было ни тени дружелюбия. Посланники Островов чувствовали себя совсем одиноко.

У дверей дожидался отряд дворцовой стражи, который должен был сопроводить их обратно. Шагая по огромному дворцу, Эрланд с помощью Гамины обратился к Джеймсу:

- Кто мы теперь? Гости или пленники?

- И то и другое, - ответил ему Джеймс. - Мы заложники.

По дороге в крыло для гостей к делегации Королевства Островов присоединились Кафи Абу Харез и лорд Ниром.

- Ваше высочество, господа и госпожа, - сказал Кафи. - Мне отвели комнату у самого основания верхнего города, рядом с одним из многочисленных входов. Я буду ждать вашего вызова, если вдруг у вас возникнет нужда в моих услугах.

Эрланд рассеянно кивнул, размышляя, что могло заставить его отца принять такое невероятное решение. Даже если Арута, в отличие от Эрланда, не имел опыта общения с высшими вельможами и императрицей Кеша, он лично читал все донесения разведки. Он знал, какую армию может выставить Кеш против Королевства. Независимость Королевства от Кеша покоилась всегда на одном основании - Кеш не мог позволить себе понести потери, которые неизбежно последуют при попытке завоевать страну, величина которой равна трети величины самой Империи. В любом случае Кешу, если он вступит в войну с Королевством, недолго торжествовать победу - Империя будет беззащитна перед восстанием в Конфедерации или нападением Восточных королевств.

Но Кеш никогда не опасался военной угрозы из Королевства. Мелкие столкновения на границе, там, где она проходила по богатой и плодородной Долине Грёз, давно стали обычным делом в истории двух государств, но только раз Империя попробовала захватить земли Королевства - тогда имперские силы сделали попытку занять узкую полоску земли к северу от Гряды Покоя между Таунтон-Дип и восточными отрогами, там, где горы выходили к самому морю. Армия под командованием Гая де Бас-Тайры разбила имперскую армию под Таунтоном, навсегда положив конец попыткам Империи отвоевать себе порт в море Королевства.

С тех пор крупных противостояний не было. А возможность нападения Королевства на Кеш и вовсе никогда не рассматривалась, потому что если последствия вторжения Кеша в Королевство могли быть разрушительными, то последствия нападения на Империю и вовсе стали бы губительны для Королевства.

Эрланд очнулся от своих размышлений, сообразив, что лорд Ниром что-то у него спросил.

- Простите меня, господин мой, я задумался. Что выговорили?

- Я говорил, ваше высочество, что вы, конечно же, сразу напишете и отошлете вашему отцу депешу. Я должен держать курьеров наготове.

- Благодарю вас, - ответил Эрланд.

- Господин мой, - обратился к Нирому Джеймс, - если вы соблаговолите доставить мне копии последних донесений о готовящемся нападений, я буду премного вам благодарен.

- Я посмотрю, что можно сделать, господин граф. Но Абер Букар может не согласиться. Вы, в конце концов, теперь наши враги.

Джеймс подавил желание ответить что-нибудь достаточно резкое.

- Благодарю вас, - только и сказал он.

- Джеймс считает, что во всем этом есть что-то чудовищно неправильное, - услышал Эрланд мысли Гамины.

- Конечно, - согласился принц.

Вернувшись к себе, они обнаружили, что у дверей, которые соединяли покои принца с комнатами, отведенными его свите, нет стражников.

- Ну что ж, - заметил Эрланд. - Хотя бы сможем ходить друг к другу.

- Да, - вдруг сказал Джеймс, - а где Локлир?

Эрланд провожал Джеймса и Гамину в их комнаты.

- Спорю на что угодно, что он опять развлекает принцессу Сойану.

Джеймс не стал говорить вслух.

- Я беспокоюсь за него. Он никогда так не относился к женщине. Что-то очень его обеспокоило, а он не тревожится по пустякам. Полагаю, надо подождать, когда он вернется, а потом думать, что делать дальше.

Эрланд, ничего не отвечая, кивнул.

- За нами опять наблюдают? - спросил он у Гамины.

Гамина огляделась.

- Магическое устройство снова направлено на нас, - ответила она.

Они устроились в приемной, и Джеймс приказал слугам, чтобы те оставили напитки на столике, а сами удалились. Когда слуги вышли, Джеймс налил всем по бокалу вина.

- Ты можешь узнать, кто следит за нами? - спросил он Гамину. Эрланд понял, что Гамина установила трехстороннюю связь. Она могла сделать такое, только когда имела возможность сесть и не разговаривать - ей требовалось слишком много сил. Большую часть времени она просто передавала слова других.

Гамина прикрыла глаза, словно у нее болела голова, и взялась пальцами за переносицу.

- Я не могу узнать его по рисунку мыслей. Трудно сказать, не рискуя быть выслеженной. Я могу только осторожно подглядывать.

- Где они?

- Рядом. Скорее, всего, в тех комнатах, которые находятся по другую сторону садика, куда выходят твои комнаты, Эрланд, - ответила она.

- Пожалуй, пойду отдохну, - произнес Эрланд вслух. - День выдался очень тяжелый.

- Да, - согласился Джеймс.

- Что ты думаешь насчет этого вторжения?

Громко, так, чтобы все подслушивающие могли его услышать, принц ответил:

- Вторжение - сущая бессмыслица.

Джеймс поднял бровь, но последовал примеру Эрланда.

- Я тоже так думаю, но хотелось бы узнать твои соображения - почему?

- Отец никогда не позволит ничему, особенно личным чувствам, как бы горьки они ни были, заставить его принять такое поспешное и губительное решение.

- И я так думаю, - ответил Джеймс. - Так что же это такое? - спросил он вслух.

- Здесь два предположения - либо кешианская разведка фабрикует ложные сообщения о готовящемся вторжении армии Королевства, чтобы создать именно такую ситуацию, либо отец действительно собирает войска на границе, но только потому, что опасается вторжения кешианской армии.

Джеймс одобрительно посмотрел на, молодого принца.

- Это самое очевидное, - сказал он. - Ты, конечно, понимаешь, что значит твой второй вариант, если он верен?

- Нет, - ответил Эрланд.

- Это значит, что наша система связи с Королевством никуда не годится, а шпионская сеть здесь, в Кеше, провалена.

Эрланд так крепко стиснул ручку кресла, что побелели костяшки пальцев.

- Конечно. Если это так, значит, сведения, полученные от наших шпионов, не заслуживают доверия. Значит, ни на что из того, что мы. узнали с тех пор, как отправились в путешествие, нельзя полагаться.

Джеймс громко вздохнул.

- Простите, ваше высочество. Я очень устал, - сказал он вслух.

- Не беспокойся об условностях, - ответил ему Эрланд.

- Это означает, что мы предоставлены сами себе, - заметил Джеймс. - Мы даже не знаем, сколько действительно солдат там собрано. Нам пора самим взяться за дело.

- Что ты задумал? - вопросительно посмотрел на него Эрланд.

- Прошли годы с тех пор, как я лазил по крышам дворца в поисках убийц, но, как это делается, я еще не забыл.

Эрланд усмехнулся, впервые за последнее время развеселившись.

- Джимми Рука возвращается.

- Примерно так. Мне надо посмотреть, кто это нас подслушивает, и лучше я это сделаю один.

- Пожалуй, я отправлю записку Шаране, - сказал Эрланд, поднимаясь. - Может быть, она сможет поговорить с бабушкой. Она должна понимать, что мы не хотим зла ее стране.

Джеймс кивнул.

- Хорошо. Я же, взяв перо и пергамент, отпишу в Шамату, чтобы узнать, что у них все-таки происходит.

Эрланд поклонился Гамине.

- Госпожа моя, надеюсь, к утру ваша головная боль пойдет.

- Я уверена, ваше высочество.

Поспешно вернувшись в свои покои, принц обнаружил, что посылать Шаране записку ни к чему. Принцесса дожидалась Эрланда, лежа на его кровати. Ее придворное одеяние - белая юбочка и жилет, а также все украшения были сложены на кушетке, стоявшей в ногах кровати. Улыбнувшись Эрланду, принцесса похлопала по подушке.

- Я уж подумала, что ты всю ночь будешь совещаться со своими людьми, - сказала она.

Эрланд попытался улыбнуться.

- Я ценю твое желание проводить со мной время, Шарана, но не могли бы мы поговорить серьезно?

- Как только ты ко мне присоединишься, ответила она, надувая губки.

Эрланд махнул рукой слугам, чтобы они оставили его, и разделся. Приподняв занавеси у кровати, он улегся рядом с принцессой.

- Я так надеялась, что эта ночь будет только наша, - сказала она.

- Конечно, но...

Она приложила палец к его губам, а потом поцеловала его - нежно и страстно.

- Тогда поговорим потом. Я не могу больше выносить разлуку с тобой.

Эрланд знал, что им надо обсудить немало важных дел, но неожиданно обнаружил, что согласен с принцессой... Поговорить можно было и потом.