Принц по ГОСТу

Глава седьмая Призрак жизни

– Всех собирайте! – возмущалась я, идя по коридору замка. – Быстро! Учеников, учителей!

Пока что надо мной собирались только грозовые тучи, поливающие меня холодным дождем. Через двадцать минут в общем зале столпились все. Пока у меня стоял животрепещущий вопрос, под трибуной стояли все, включая дракона.

– С этого дня, – прокашлялась я, размахивая своими обязанностями и полномочиями, – в день будет по три урока! Три! А не один, как раньше! С этого дня вводится новая дисциплина – поведение! Оценки по поведению будут выставляться за день! Ученик, который получает низкие оценки по поведению, будет заниматься уборкой Академии. И мне плевать, принц он или король! Слуги, мамочки-папочки, стража остались дома! Здесь вы – просто ученики!

На стене проступали буквы, от которых я отмахивалась. Краем глаза, я увидела: «Ты вообще читаешь то, что я пишу?» Но красноречие несло меня по рельсам инноваций.

– И пока драконы бороздят просторы нашей Академии, – уверенно и с негодованием вещала я, как пламенный революционер, дорвавшийся до трибуны, чувствуя, что меня машинально несет в такие дебри, от которых впору давать мне Нобелевскую премию «покойся с миром». – Мы должны взять в руки свое достоинство и честь, доказав всему миру, что наши принцы – не пальцем деланые.

Судя по лицам присутствующих, мои революционные идеи пришлись по вкусу, но здравый смысл проталкивал их дальше по пищеварительному тракту к пункту назначения.

«Смотри сюда!!!» – мелькнула перед глазами надпись, но, судя по взглядам преподавателей, пламенного революционера системы образования ждал бесславный костер. «Я кому говорю! Прекрати!» – мелькала надпись.

Окна распахнулись, впуская порывы ветра, а я интуитивно понимала, что пора закругляться, но не знала, чем эффектно закончить свое выступление. «Сама напросилась!» – промелькнула надпись на стене, а я почувствовала, как мантия, словно попав в струю воздуха, моментально поднимается вверх. Я прижала ее спереди в надежде, что у присутствующих уже был опыт созерцания женских ног и расширять его до «первого эротического» у меня не было никакого желания.

– Пум-пидум-пум! – выдохнула я, понимая, что это – конец. – Следующим ведет урок… Арден фон и так далее, и тому подобное. Через полчаса я буду на уроке. А пока – перемена! После Ардена – Робер. Я составлю расписание! Преподаватели, которые недобросовестно исполняют обязанности, студенты, которые плохо успевают и ведут себя отвратительно, – будут повешены в коридоре!

Волна бледности прокатилась по молодежному составу запасной сборной по корононошению.

– Да как вы смеете! Мы – наследники престола! Мы – будущее наших государств! – негодовали принцы. – Я немедленно пишу родителям, что меня собрались повесить в Академии!

– Я подумала, что вешать будем здесь! – заметила я, глядя на бурление принцев и вспоминая доски почетов школы и университета. – Здесь будут висеть отличники, а здесь – двоечники…

– Двоечники? – переспросили у меня. – У нас нет плохих оценок! Е-балл – это тоже хорошая оценка!

– Глядя на ваши довольные е-баллы, я планирую убрать ваш е-балл! И перейти на пятерки, четверки, тройки и двойки! – стукнула я кулаком по трибуне. – Никаких е-баллов! У меня все!

Я шла по коридору, не обращая внимания на надписи, которые пытались меня тормознуть на пути к улучшению образовательного процесса. Дверь моего кабинета захлопнулась перед моим носом, а по ней поползли буквы.

«Что ты творишь?» – проступили зловещие буквы прямо поверх дорогого дерева.

– Историю, – усмехнулась я, дергая за ручку двери. Дверь подалась, и я отправилась искать сменную одежду. Раскрыв огромный шкаф, я стала вытаскивать все, что в нем было. Мантия на какого-то коротышку, мантия на великана, мантия с пятнами на животе, разодранная мантия, причем драли ее когтями, мантия с дырками и… Я с удивлением посмотрела на галерею бывших владельцев комнаты. Пузатый коротышка с бакенбардами смотрел величаво, тощий и сутулый жердь – презрительно, убеленный благородными сединами красавец – надменно, а я не могла понять, кто из них носил два женских платья? Кто из ректоров по вечерам, воровато оглядываясь по сторонам, надевал на себя юбку и корсет, любуясь на себя в зеркало? Чьи, так сказать, фантазии уносили его к пластическому хирургу? Почившие ректора молчали, а я рассматривала платья. Черное, украшенное драгоценностями, выглядело вполне солидно. Зато алое можно было показывать только в фильмах для взрослых за большие деньги.

«Я пытался тебя предупредить!» – проступило на стене, пока я снимала с себя грязную мантию и умывалась. «Все, разбирайся со своими проблемами сама! Я больше не буду тебе помогать!» – закончило свой монолог обиженное привидение.

Я быстро надела платье, поглядывая на часы, расчесала волосы, придала своему лицу взгляд суровый и гордый, прижала к груди журнал и двинулась в сторону аудитории…

– Это все из-за тебя, бастард! – кричал кто-то за дверью, а я смотрела, что по времени уже начался урок. – Из-за тебя! Нечего было тебе лезть на ту башню! Настоящий принц никогда бы на нее не полез! Рисковать жизнью – удел слуг!

– Да как вы смеете! – затравленно возмущался Айрон, задыхаясь. – Я не бастард! Отпустите!

– Если бы не твои сопли, то… – послышались голоса, а я открыла дверь, глядя, как несчастного зажали в угол.

– Что здесь происходит? – сухо спросила я. При виде меня Айрона отпустили. – Где преподаватель? Почему урок еще не начался?

– Слышишь, ректорша, – нехорошо усмехнулся златокудрый Фредерик, нависая надо мной. – Попомни мои слова. Как только я закончу Академию, меня коронуют, ты будешь у меня на коленях ползать, прощение вымаливать!

– И у меня! – поддержал его брат.

– У всех нас! – усмехнулись принцы. – Как только мы станем королями, ты первая поплатишься за свою дерзость!

Принц Фредерик попытался взять меня за подбородок, неприятно улыбаясь, но тут же получил журналом по руке.

– Ах ты, мерзавка! – вознегодовал он. – Я беру то, что хочу, потому что я – принц! Ни одна простолюдинка не имеет права мне отказать!

– Уже собрались? – вежливо поинтересовался Арден, стоя по стойке штандартенфюрера. – Проходите за мной.

На меня бросили гневные взгляды, а Фредерик наклонился и сквозь зубы прошептал:

– Я тебе это еще припомню, стерва…

Если преподаватели будут дружно жаловаться на плохую память Фредерика, то я как-то не поверю. Мы прошли по коридору и вошли в огромный гулкий зал, украшенный лепниной и подсвечниками. Изумительный, начищенный и блестящий паркет превращал королевскую сборную по вынесению мозга в молодежную сборную по хоккею. Я с удовольствием побыла бы той самой шайбой, которая обеспечивает кассу стоматологам и «шмену шоштавов»!

– Скользко! – вознегодовали принцы, пытаясь удержать равновесие. Зато Арден шел как ни в чем не бывало.

– По правилам этикета, полы во время бала должны быть скользкими, – усмехнулся он, закладывая руки за спину. В зале вспыхнули тысячи свечей. – И танцевать на них – целое искусство.

– Послушайте, многоуважаемый Арден, – заметила я, чувствуя, что фигурное катание с журналом скоро станет нашей новой дисциплиной. Я ухватилась за статую, чувствуя, как разъезжаются ноги. – Послушайте, может быть, стоило начать с обычной вежливости? Уважение к даме? Пропускать вперед, подавать руку… Почему сразу танцы?

– Потому, глубокоуважаемая ректорша, – он повернулся ко мне, взглянул серыми глазами и улыбнулся, – что через две недели здесь будет бал! Сюда приедут родители принцев со своими придворными. Итак, господа, приступим. А ну выстроились в ряд! Я кому сказал!

– Зачем учить нас танцевать, если мы умеем? – усмехнулся брюнет.

– А ну выпрямился! Где твоя королевская осанка? – Арден взял трость, прислоненную к стене, и стал осматривать новобранцев.

– У меня, между прочим, врожденный порок! Целители прописали мне массаж, настойки… – начал перечислять Феордан, но тут же получил тростью по спине и резко стал образцово-показательным монархом с воистину королевской осанкой.

– Итак, у кого еще проблемы с спиной? – поинтересовался «добрый учитель», опираясь на трость. – Пользуйтесь моментом. Могу вылечить все, кроме слабоумия. Хотя иногда и его удавалось вылечить. Правда, не сразу, но удается.

Кончик трости стукнул по паркету, а принцы дружно выровнялись, выкатив вперед грудь и расправив плечи.

– Учтите, господа, – усмехнулся Арден, проходя вдоль строя. – Я – ваш последний шанс перед могилой исправиться. Пользуйтесь моментом.

– Вы нам угрожаете? – дерзко заметил Фредерик, сдувая локон золотых волос с надменного лица.

– Нет, господа, я не угрожаю. – Арден подошел к нему вплотную. Блестящий набалдашник трости уперся принцу прямо в подбородок. – Просто конкретно вам, в силу своей вежливости, рекомендую пореже открывать рот. Это – просто совет…

Набалдашник задрал голову принцу, а тот бросил презрительный взгляд на учителя. Стоило ему отойти, как послышалось:

– Да чтобы мне простолюдин ука…

Арден молча развернулся, твердым шагом подошел и отвесил принцу такую пощечину, от которой загудели стены.

– Мой род древнее, чем твой. Любой из вас по сравнению с кровью, которая течет в моих жилах, – дворняга, возомнившая себя породистой собакой! Так что это тебе не мешало бы мне поклониться! – Трость опустилась на ногу принцу, который завопил от боли, скрючившись в три погибели. Остальные принцы дрогнули, округлив глаза. Арден поднял стальные глаза, однобоко улыбаясь, и откинул прядь темных волосы с лица, высокомерно глядя на то, как принц валяется у него в ногах, утверждая, что ему только что раздробили ногу.

– Еще одна подобная выходка, и вас будут носить на руках, как капризных девочек! – Его твердый шаг в пустом зале чеканил каждое слово. – Разбирайте принцесс. Они вас давно заждались!

Арден ткнул тростью в груду какого-то тряпья. Принцы, опасливо поглядывая на преподавателя этикета, который в любой момент мог испортить им этикетку, бросились к куче, которая оказалась сваленными куклами. Некогда роскошные, а ныне пыльные и грязные платья «принцесс» казались ничем по сравнению с их лицами. Одна кукла была лысой, а какая-то добрая душа-эстет присобачила к лысине кокетливый бант, у другой был выколот глаз, поэтому она оценивающе прищуривалась и присматривалась к «своему» принцу, у третьей рука болталась на честном добром слове, у четвертой по фарфоровому лицу шла целая сетка трещин, у пятой не было носа.

– С безносой поосторожней, – усмехнулся Арден, глядя, как Эрих, рассматривает лицо «принцессы». – Она уже слегка погуляла по рукам.

Из сколотого носа красотки вылез мышонок, вызывая у принцев такие крики, которым позавидуют даже оперные певцы. Мышонок бросился по паркету, скользя, пока каждый из принцев отряхивал свою куклу на предмет живности.

– Вижу, что каждый нашел себе девушку по вкусу, – заметил Арден, с улыбкой глядя на сдающую норматив по хоккею мышь. – А теперь…

Мышь бросилась ко мне, я дернулась в сторону, поскользнулась, повисла одной рукой на статуе, прижимая к себе журнал. Принцы смотрели на меня странными взглядами. Я перевела взгляд на Ардена, который с улыбкой приподнял брови. Да не боюсь я мышей! По губам Ардена ползла такая улыбка, от которой мне стало страшно. Принцы ржали, как кони, но гулкий удар трости об пол тут же излечил эпидемию слабоумия.

Я оперлась на статую, сопя от возмущения и глядя на всех с негодованием! Нет, сами же орали как резаные, а тут прямо нельзя дать проход несчастному мышонку. Так сказать, мышиный коридор.

– Да! И в этом нет ничего постыдного! – заметила я, пытаясь скрыть свой конфуз. У принцев чуть не случился рецидив. – Ну да! Мохнатый, маленький! Это не повод его обижать! И что с того? А вы знаете, сколько заразы он переносит?

На меня смотрели так, словно я только что, смакуя подробности, решила презентовать сборник эротических историй под названием «Личный Опыт».

– Я могу даже взять его в руку! Да я даже гладила его! – возмущалась я, не понимая, что происходит. – Я могу даже поцеловать его!

Нет, ну вы только посмотрите! Я уже мышей бояться не имею права!

Арден подошел ко мне, даря странную улыбку, а потом глазами показал мне на мою руку. Что-то намеков я не понимаю. Он наклонился ко мне, заложив руки за спину, и прошептал:

– Женщины с таким подходом – это большая редкость… Не стоит меня так интриговать… Мне еще урок вести…

Он снова показал глазами на мою руку, которая цепко держала мраморную статую мужского пола за ту самую, слегка выпирающую под мраморным листочком часть.

Я задохнулась от стыда, а меня уже взяли за руку, вытащив из нее журнал и засунув его тому самому мраморному красавцу в руку, мол, тебя подержали, и ты подержи.

– Думаю, пока что мы ограничимся вежливым рукопожатием, – прошептал учитель, выводя меня в центр зала. – Итак, господа, даму в качестве приветствия вне зависимости от ее внешних данных принято целовать в руку. Эта традиция позволит вам понять, кто перед вами! Рука женщины, даже если вы на нее не претендуете, расскажет о владелице больше, чем милая улыбка. Эта традиция берет начало от одного прискорбного инцидента. Молодой принц познакомился на балу с красавицей, которая очаровала его настолько, что он готов был тут же жениться на ней. Посреди танца она вдруг бросилась бежать… Он побежал за ней. На ступенях девушка потеряла туфельку. Подняли всех по тревоге, а одна герцогиня узнала на незнакомке свое платье. Оказывается, ее служанка-прачка украла платье хозяйки, вырядилась в него и отправилась на бал соблазнять принца. Самозванку нашли благодаря туфельке и казнили. С тех пор принято целовать руку даме, чтобы убедиться для начала в ее происхождении.

К моей руке наклонились для поцелуя, а я понимала, что при первом взгляде на ногти выяснится, что я часто нервничаю, пару раз в детстве падала с велосипеда, один раз поругалась с соседским котом и буквально месяц назад неудачно готовила оладушки.

Гадатель по женской руке молчал, глядя на боевую отметину кота.

– По форме пальцев, по манере держать руку вы сможете сказать о даме куда больше, чем она захочет вам рассказать сама, – произнес Арден, гладя мою руку пальцами и прикасаясь к ней губами, а потом медленно поднимаясь и скользя взглядом по моей фигуре. – Согласно этикету поцелуй руки должен занимать пятнадцать секунд. Давайте, тренируйтесь! Посадили принцесс на скамью, и приглашаем их на танец.

– А у моей пальцев нет! – заныл брюнет, глядя на один средний палец, чудом уцелевший после поцелуев предыдущих принцев.

– Да, не все понимают с первого раза. Иногда идиотизм и фанатизм – идут рука об руку, – усмехнулся Арден, нежно поглаживая мою руку. – Не торопитесь с поцелуем. Осмотрите руку внимательно. Можете при этом погладить ее, как бы играя с ней. Ваша задача – увидеть признаки болезней, которые вы, как принцы, должны знать наизусть! Раньше поцелуи занимали куда меньше времени по этикету, пока однажды принц не встретил на балу принцессу. Она была так хороша собой, что он решил пригласить ее на танец, поцеловав ей руку в качестве приглашения. У нее на указательном пальце была странная рана. «Что это?» – спросил принц. «Укололась об веретено!» – ответила красавица, которая выглядела слегка бледной. Принц не придал значения и поцеловал ее руку. Веретяная оспа унесла сначала принцессу, ее родителей, а потом и принца. Эта болезнь не самая заразная и раньше бушевала среди портных, но благодаря любопытной принцессе началась первая вспышка при дворе. Так что будьте внимательны, господа. На следующий урок знать все симптомы заболеваний, которые передаются через поцелуй руки!

Я сглотнула, глядя на свой ожог.

– Отвлекайте даму комплиментами, – услышала я. – Пока вы отвлекаете ее комплиментами, убедитесь в том, что вам ничего не угрожает.

Принцы смотрели на своих кукол с таким ужасом, что даже во мне зашевелился ипохондрик.

– Если с рукой все в порядке, то можете приобнять девушку за талию и повести в центр зала. Обычно там освещение намного лучше. – Меня грациозно вели в центр зала. – Если вы видите, что девушка бледна, возможно, покашливает, обязательно поинтересуйтесь, как она себя чувствует. Не обращайте внимания на ее слова, а лучше предложите ей присесть. Только вежливо. После бала обязательно поручите написать вежливое письмо родителям девушки, справляясь о ее самочувствии. Вы должны писать три раза в течение месяца. Так принято, чтобы ваш целитель в случае чего успел принять меры.

У меня во рту пересохло, а я закашлялась, понимая, что пропускать даму в пещеру на предмет исследования оной на наличие опасных хищников – это еще цветочки по сравнению с тем, что я слышу сейчас!

– Не прижимайтесь к даме слишком близко. Это невежливо и опасно! – услышала я, чувствуя, как меня повернули к себе лицом, приобнимая одной рукой за талию. – У дамы может быть нечистоплотная служанка, которая следит за париком и прической. У этой служанки-грязнули могут быть вши. Вам же не хочется чесаться, а потом стричься налысо?

У меня руки зачесались дать по зубам всем диагностам от этикета.

– Первое танцевальное па: вы пропускаете даму вперед, чтобы осмотреть ее шею и спину. Она может их припудрить, но на свету хорошо видны симптомы основных болезней. – Меня пропустили вперед, пока я молча охреневала от происходящего. – То же самое, когда вы проходите в дверь. Дама должна идти первой. Запомните, господа, этикет – залог здоровья.

Меня повели по залу, а я чувствовала себя коровой на льду.

– После того как вы убедились, что девушка здорова, – можете танцевать. Все, урок окончен! На следующий урок знать все симптомы заболеваний, которые вы можете подцепить на балу! – сухо произнес Арден. – Принцесс положите на место. Только аккуратно.

Принцы, тренирующиеся в вежливых поцелуях рук, сообщая фарфоровым некогда красавицам о том, что такой красивой девушки они ни разу в жизни не видели, схватили своих принцесс и потащили сваливать в общую кучу. В числе последних шел Фредерик, который волок свою принцессу за волосы по паркету. За ним тащился брат, волоча несчастную за ногу, да так, что юбка ее задралась и подметала пол. Брендон свалил куклу так, словно мешок картошки, а Эрих брезгливо опустил за руку свою красавицу, украдкой наподдав ей ногой.

Через минуту принцев уже не было. Один из них прокатился на ногах по залу, чуть не сбив подсвечник.

Дверь закрылась, а я решила последовать примеру принцев, но…

– Вы не хотите со мной потанцевать? – прошептали мне на ухо, притягивая меня к себе.

– Ой, вы знаете, – я тяжело вздохнула, пытаясь отодвинуться подальше, – у меня тут вавка на руке вскочила… Вот не знаю, что это… И кашляю последнее время так, что ворон сдувает с подоконника… А еще я не благородного происхождения… Так что, боюсь… эм… в этом случае конкретно за ваше здоровье…

– Глупая, – усмехнулись мне на ухо, делая шаг на меня и придерживая меня за талию. – Этикет – это очень скучная наука, которой привыкли пренебрегать. Его не соблюдают и не считают нужным.

Меня вели по залу, пока я посматривала в сторону двери. Рука Ардена покоилась на моей талии, а я старалась не смотреть в серые глаза.

– Люди всегда не считают важным и нужным то, что не касается их самих. А если вы знаете, – усмехнулся Арден, заставив меня кружиться, – более увлекательный способ донести до идиотов банальные правила вежливости, будьте так любезны сообщить мне…

Мы остановились, а он склонился и поцеловал мою руку.

– …при личной встрече вечером. – Меня отпустили, а я поскользила за журналом и мигом шмыгнула за дверь, понимая, что с фантазией у меня напряг, поэтому оставим все как есть.

Призрак меня больше не беспокоил. Я составила расписание, опираясь на старые записи о дисциплинах, с удивлением обнаружив, что каждый преподаватель ведет по два предмета. Нет, если дело так пойдет с принцами и дальше, то они у меня будут с ранцами ходить на каждое занятие! Начнем с ранца первоклассника! А потом, по мере роста бицепсов и трицепсов, перейдем на обычный. Им не мешало бы подкачаться! А то какие-то слабенькие у нас принцы! До сказочных принцев им еще далеко, а вот до сказочных идиотов – рукой подать!

Расписание было готово ближе к полуночи, поэтому я отправилась вешать его в коридоре. На душе что-то было неспокойно. Какая-то смутная тревога терзала меня.

В опустевших коридорах не было слышно ни звука. Я отправилась в свою комнату, разделась и улеглась спать. Мне не спалось, как бы я ни ворочалась и ни укрывалась. Недолго думая, я встала, оделась и решила проверить, все в порядке или нет?

Мои шаги наполняли гулом коридоры и лестницу, ведущую в покои принцев.

Первая дверь закрыта, а за ней раздавалось раскатистое «хрр…», за второй дверью кто-то сопел, сонным голосом требуя, чтобы ему привели самую красивую служанку. За еще одной дверью тоже кто-то храпел и постанывал. Я обошла почти все двери, прислушиваясь, пока не увидела приоткрытую. Тонкая щель лунного света скользила по коридору, в ней клубилась вековечная пыль. Хм…

Я негромко постучалась, чтобы никого не разбудить, а потом прислушалась. Тишина. Я осторожно открыла дверь, которая пронзительно и противно заскрипела, бросила взгляд на скомканное одеяло, валявшееся на полу. В комнате было прохладно, чьи-то вещи были свалены в кучу возле двери. Я шагнула к столу, заприметив записку.

Вереница клякс была еще свежей, а я схватила записку, чувствуя, как колотится мое сердце, когда я читала дальше.

Я выглянула в окно, видя, что внизу никого нет. Утешало то, что на козырьке не лежало, распростершись, ничье бесчувственное тело.

Я бросилась в коридор, вылетела из башни в длинную галерею, чувствуя, как разрывается в груди мое сердце.

– Призрак! – позвала я, слыша, как в гулких коридорах отражается эхо моего голоса, а на меня сурово смотрели анонимные портреты. – Призрак! Ты где?

В ответ была тишина. Я обернулась на шорох, но вдоль ковровой дорожки пробежала мышь.

– Призрак!!! – закричала я, сглатывая и затравленно осматриваясь по сторонам. – Хватит дуться!!! Где Айрон? Эй!!!

И снова тишина в ответ. Я сжала в руке предсмертную записку, пытаясь сориентироваться, где в огромном пустом замке решил покончить с собой наследник престола.

– Прости меня, пожалуйста! – заныла я, осматриваясь по сторонам и прислушиваясь. – Прости…

На стене проступили буквы, которым я несказанно обрадовалась. «В башне Королевы Ворон».

– Спасибо, – выдохнула я, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями. – А где это? Можешь отвести меня туда?

«Нет. Мне туда нельзя, но…»

На стене появилась карта, по которой я прикидывала маршрут, который пойдет на олимпийский рекорд по скорости преодоления. Главное – не паниковать раньше времени!

Я бежала по коридорам, бросалась на двери, дрожащими руками открывая их. Крутая винтовая лестница казалась бесконечной, я чувствовала, как тяжелеют ноги с каждым шагом, но все равно заставляла себя подниматься. Я задыхалась, опираясь о стену, и пыталась избавиться от головокружения.

Ступени кончились, а я очутилась в старой темной башне. В оконном проеме я увидела силуэт в расстегнутой сорочке с короной на голове.

– Айрон! – осторожно позвала я, глядя, как принц удивленно обернулся. – Я прошу тебя… Не делай глупостей! Давай поговорим, а потом ты решишь, как лучше поступить.

Айрон смотрел на меня мертвым взглядом, держась за оконный проем.

– Давай, мой хороший, – ласково прошептала я, протягивая ему руку. – Иди сюда… Мы просто поговорим… В жизни бывает много ситуаций, когда хочется забвения. Но…

Айрон смотрел на меня. Его рука дрогнула, но он стиснул зубы.

– Твоя смерть развяжет кровопролитную войну, она повлечет за собой разрушения и другие смерти… – прошептала я, пытаясь подобрать слова. – Я понимаю тебя. Иногда сама думала о таком, когда мне было тяжело, но… Ты – сильный, Айрон… Ты сильнее, чем ты думаешь…

– Меня никто не любит, – прошептал Айрон, тяжело вздыхая и пытаясь шагнуть вниз.

Я схватила его за одежду.

– Я люблю тебя, Айрон! Иначе не бросилась бы сюда! – прошептала я. В этот момент я готова была признаться в любви кому угодно, лишь бы спасти жизнь. – Ты очень милый и славный…

Он вздохнул, умоляюще глядя на меня, а потом нерешительно протянул руку в мою сторону, заставив меня выдохнуть с облегчением. Внезапно из темноты на Айрона бросилась черная тень. Огромный ворон! Пронзительно крича, он бил крыльями по лицу принца, который пытался отбиться, но потерял равновесие и рухнул вниз. Вместе с ним рухнуло и мое сердце. Я бросилась к окну, глядя на побелевшие пальцы, намертво вцепившиеся в подоконник. Одной рукой Айрон схватился за подоконник, а другой пытался уцепиться за кирпичную кладку. Я вывалилась по пояс, пытаясь затянуть его обратно. Тонкая батистовая сорочка рвалась в руках, корона полетела вниз, громко звякая о черепицу.

Я тянула его изо всех сил, понимая, что у самой силы на исходе.

– Ищи опору ногами! – задыхалась я, пытаясь втащить принца обратно. – Помогите!!! Помогите!!!

С ночного леса от крика поднялась стая ворон.

– Я прошу вас, помогите! Кто-нибудь! – у меня срывался голос. Зловещие вороны кружились над лесом, пронзительно каркая. Я упиралась ногами, втаскивала Айрона обратно.

– Молодец, – шептала я, свешиваясь и тяжело дыша. – Давай… Еще немного…

Айрон боролся, цепляясь за подоконник. Он выбрался, а я обессиленно попыталась закрыть окно, как вдруг из темноты на меня бросились черные птицы, причем так яростно, что я едва успевала защищать лицо. Голова кружилась, сердце лихорадочно колотилось, а меня толкали в грудь когтистые лапы.

– Нет! – задыхаясь, закричал Айрон, а я поняла, что за спиной лишь холодный порыв ветра, свист в ушах и последняя мысль о том, что я успела спасти…