Принцесса и Золушка

Эпилог

– За нас! – сказал Эр-Джей, подняв бокал с искрящимся шампанским.

Четверо друзей сидели в пабе Королевского острова. Сегодня здесь не было других посетителей. Теперь они могли позволить себе все, что угодно, ибо это заведение принадлежало Бромптону. Со времени их совместного приключения прошло больше года, и в их жизнях – как и в жизни острова – случилось много перемен.

– За мою неотразимую и талантливую жену, – продолжал Эр-Джей, глядя на Сару сияющими глазами. – Надеюсь, у нас скоро будет Эмми.

– Спасибо. – Сара, улыбаясь, отсалютовала всем бокалом с апельсиновым соком. Она считала, что шесть недель беременности – тот срок, когда не стоит позволять себе даже шампанское.

– И за мою! – Дэвид влюбленным взором смотрел на Ариэль. – Никто из нас и не подозревал, что она не только самая красивая и стильная девушка, но еще и талантливая писательница.

– Никто из вас не верил, что я способна на что-то путное, – усмехнулась Ариэль. Подумав, она добавила: – Впрочем, я и сама не была в этом уверена.

– Тем не менее сценарий получился просто блестящий! – воскликнула Сара. – Не знаю, как сложится моя дальнейшая жизнь и буду ли я делать карьеру в кино, но я благодарна тебе за то огромное удовольствие, которое получила, работая над фильмом.

– За мою жену! – воскликнул Дэвид. – За женщину, которую, как выяснилось, я совершенно не знал.

Бромптон улыбнулся Саре:

– И за тебя. За мою недогадливую жену, которая так и не поняла, что я взял ее на работу личным помощником, потому что влюбился.

Ариэль коснулась своим бокалом бокала Эр-Джея:

– Спасибо, что отнес мой сценарий литературному агенту.

– Минуточку! – воскликнул Дэвид. – А я? Именно я прочел твой сценарий первым и отдал его Эр-Джею.

– А потом его читала я, – сказала Сара.

– И внесла туда кучу исправлений, – ревниво добавила Ариэль.

– Не так уж много. Просто это сделало его немного более гладким и пригодным к экранизации.

Все примолкли, вспоминая свои приключения на острове и события, происшедшие, когда они вернулись на материк. Месяц спустя Ариэль поняла, что ждет ребенка. Свадьба должна была состояться как можно скорее, и тут пригодились тщательно разработанные планы мисс Помми, и, несмотря на сжатые сроки подготовки, эта свадьба обещала стать грандиозным событием – для Арундела уж точно событием года. За три дня до свадьбы Сара позвонила сестре и спросила, не станет ли та возражать, если они с Бромптоном присоединятся к новобрачным и отпразднуют двойное бракосочетание.

Ариэль помогла сестре выбрать платье, мисс Помми удвоила заказ на шампанское, и свадьба превратилась в праздник, который не скоро забудут жители Арундела и гости из Нью-Йорка.

Следующие восемь месяцев Ариэль отчаянно скучала. Все кудахтали над ней и всячески оберегали – и Дэвид, и его мать, и, конечно, мисс Помми. От нечего делать она выбрала красивую тетрадку и начала писать историю приключений на Королевском острове. Как-то незаметно подобие дневника переросло в литературное произведение, годное к использованию в качестве сценария. Тогда Ариэль купила книжку о том, как нужно писать сценарии, и еще раз переработала свой литературный труд в соответствии с принятым форматом.

Она сама не ожидала, что получит так много удовольствия от этой работы. Даже вымышленные сцены и диалоги получались легко и звучали вполне естественно. Ариэль без труда сочинила сцену ссоры Ларри Ласситера и Фенни, в результате которой выведенный из себя адвокат застрелил Несбита. Из материалов следствия Ариэль знала, что именно жена Фенни – Эула Несбит – помогла Ларри отнести тело в дом Филлис и поместить его в ванну.

– Пусть эти богатеи из Арундела ответят за убийство, – сказала Эула.

– Нам нужно сохранить для себя того мальчишку, что написал сочинение, – отозвался Ларри.

После того как он, Фенни и судья проделали свой обычный трюк по заманиванию богатых туристов в ловушку и запугиванию их, Ларри полез в Интернет с намерением уточнить финансовое положение жертв. Надо же знать, какой выкуп назначить и не продешевить! И тут, изучая личность Дэвида Тредуэлла, Ласситер наткнулся на школьное сочинение, выигравшее второе место на конкурсе штата. Для любого постороннего человека история была абсолютно сказочной: сказка про злого жителя гор, то ли тролля, то ли гнома, который живет в скале и прячет там несметные сокровища. Никому и в голову не приходило искать в сочинении что-то, кроме богатой фантазии подростка. Но Ларри сразу понял, что мальчишка видел Фенни, который входил в пещеру с золотом.

Несбит развлекался, дразня жителей острова рассказами о несметных сокровищах, которые он спрятал так, что никому не удастся их отыскать.

В ту ночь, когда пьяный Несбит чуть не затеял ссору в пабе и не испортил тщательно разработанный план по запугиванию туристов, терпение Ласситера лопнуло. Он заявил, что есть еще один человек, который знает, где сокровище. Честно сказать, он сам до конца не верил в то, что мальчишка написал правду. Но тогда ночью, в лесу, он процитировал кое-что пьяному Фенни, и тот впал в неистовство. Несбит достал из своего грузовика пистолет и угрожал убить адвоката. Именно в тот момент Ласситер поверил, что мальчишка написал правду и сможет найти дорогу к пещере. Ему пришлось туго, они с Фенни сцепились, и во время драки пистолет выстрелил – Несбит был мертв. Ласситер уверял суд, что он собирался сдаться полиции, но его отговорила Эула. она спала в кузове грузовика, ссора мужчин разбудила ее, и она слышала их слова о золоте и пещере. Ласситер, оказавшись в роли убийцы, порядком перетрусил, но жена Фенни была спокойна и сумела придумать, как избавиться от тела и одновременно подставить чужаков. Более того, она была откровенно рада избавиться от мужа, которого давно ненавидела. Они с Ларри отнесли тело Несбита в дом Филлис Ванкаррен и засунули его в ванну. Уже спускаясь по лестнице, они услышали стук в дверь – это возвратились из паба постояльцы Филлис. Тогда Лаеситер и Эула спрятались в темной гостиной и сидели там; пока Филлис впускала гостей и разговаривала с ними. Когда все ушли наверх, убийцы незамеченными выскользнули из дома. Они спрятались в кустах неподалеку и стали ждать криков и хаоса, который неминуемо должен был последовать за обнаружением трупа. Ласситер стоял за деревьями и курил одну сигарету задругой, но никто не кричал, не зажигал свет и не звал на помощь.

Через пару часов, когда они с Эулой уже не знали что и думать, четыре городских богатея вынесли из дома два тела и потащили их к лесу.

– Ах они мерзавцы, – пробормотала Эула, видя, что парочки разделились и каждая потащила ношу в свою сторону. – Думают, что они очень умные. Но ничего, мы их все равно достанем. Я подожду пару деньков, а потом начну тревожиться о муже. К судье схожу, поплачу... А ты, – она повернулась к Ласситеру, – делай что хочешь, но найди это проклятое золото.

Их план провалился, и полиция заковала обоих в наручники и увезла на материк, где их взяли под стражу на время расследования. Тело Фенни Несбита извлекли из морозильника. Бромптону пришлось много и долго объяснять полицейским, что Филлис Ванкаррен невиновна в смерти человека, чье тело найдено в ее морозильной камере, несмотря на огромное количество улик – ее волосы на теле, носовой платок в его кармане. Но в конце концов Филлис, пережившую немало неприятных минут, все же отпустили, признав невиновной.

Ариэль закончила сценарий, но никак не могла набраться смелости и показать его мужу. Тогда она дала прочитать рукопись мисс Помми. Нужно сказать, что, после того как Ариэль вернулась с Королевского острова, где впервые почувствовала себя самостоятельной и взрослой, отношения с матерью несколько изменились.

Она заявила мисс Помми, что они с Дэвидом останутся жить с ней при одном условии: если она не будет пытаться управлять ими. Нельзя сказать, что все сразу пошло гладко, но миссис Уэдерли сделала над собой огромное усилие и добилась определенных успехов. Мисс Помми осознала, что дети останутся рядом и скоро подарят ей внука или внучку, и постаралась выполнить условия Ариэль. Молодые стали легче относиться к своеобразному характеру старой дамы, когда поняли, что за ее тиранией стоял страх потерять единственную дочь: жизнь мисс Помми лишилась бы смысла, если бы Ариэль вышла замуж за кого-нибудь из Нью-Йорка и уехала жить к мужу. В целом они уживались вместе совсем неплохо, хотя миссис Уэдерли и жаловалась порой Инес на непочтительных и своенравных отпрысков. Она никак не могла понять, каким образом короткая отлучка так сильно изменила ее послушную девочку. Ариэль же сказала как-то мужу: «После того как найдешь труп в ванне, рассерженная мама как-то совершенно не вызывает страха».

Итак, мисс Помми прочла сценарий первой и заявила:

– Эта вещь не в моем вкусе, но я уверена, что она может произвести впечатление на других людей.

Ариэль не ожидала такой похвалы – ибо в устах ее матери подобные слова звучали как восхищенные вопли в устах обычного человека. Она наконец решилась показать работу мужу, который пришел в восторг и отвез сценарий Эр-Джею. Но там его перехватила Сара и прочла раньше вечно занятого мужа. А потом заявила Бромптону, что тот просто обязан купить кинокомпанию, чтобы снять фильм по сценарию Ариэль. А она, Сара, будет играть и себя, и кузину.

Эр-Джей, который ничего не делал в спешке, прочел сценарий и отослал его литературному агенту, который на следующий же день продал его крупной телевизионной компании. К тому времени как начались съемки фильма, Бромптон и Чарли Данкерк скупили большую часть Королевского острова, так что в натуре для съемок не было недостатка.

Сара, то ли слишком вжившись в образ, то ли не выдержав напряжения и воспоминаний, упала в обморок, когда ее опускали в ту самую пещеру. Бромптон нанял бригаду медиков, которые замучили ее, давая по часам кислородные коктейли и измеряя давление.

Началом для фильма послужила история, рассказанная Дэвидом Ариэль, пока она навещала его в больнице. Одиннадцатилетний мальчик проводит лето в летнем лагере, которым руководят двое хиппи – вечно под кайфом, они совершенно не интересуются детьми. Чтобы подчеркнуть, что это воспоминания о прошлом, эти сцены в фильме шли без слов – просто за кадром звучали мелодии шестидесятых. Вот мальчик покидает лагерь и в одиночку отправляется исследовать остров. Он видит незнакомца, тот ужасно худ, и у него странные оттопыренные уши. Мальчик прячется и крадется следом за худым человеком, который внезапно пропадает в скале. Одиннадцатилетний мальчик, чувствуя себя одновременно героем вестерна и какой-то волшебной сказки, терпеливо ждет. Человек появляется снова, подозрительно оглядывается, но в конце концов уходит прочь. И тогда мальчишка подходит к скале и после недолгих поисков находит вход в пещеру.

Пещера была пуста – все эти события произошли до того, как Фенни исполнилось тридцать два года, и он еще не нашел сокровище.

Следующая сцена: Дэвид в школе в окружении одноклассников рассказывает истории своих летних приключений. Потом он пишет сочинение про маленького человечка и таинственную пещеру, ему вручают приз за второе место на конкурсе лучших работ штата, и гордая мама вывешивает работу сына в Интернете на семейную страничку.

Следующая сцена пере носила зрителей в наши дни, и в ней очень красивая, но ужасно избалованная, чересчур роскошно одетая и накрашенная Ариэль тоном, не терпящим возражений, требовала, чтобы кузина согласилась на ее план по обмену жизнями. Ариэль совсем не хотела предстать перед окружающими в виде ужасного сноба, и она не собиралась выставлять Сару в виде безвольной глуповатой секретарши, но фильм должен быть проще и ярче, чем настоящая жизнь, и потому Сара, внося исправления, где-то преувеличивала, что-то добавляла, стремясь сделать историю более захватывающей и контрастной. Желая оправдаться в глазах сестры, Сара заявила, что та стала своего рода Пигмалионом наоборот.

– Ты хочешь сказать, что я опустилась со своего уровня до твоего? – вздернув брови, высокомерно поинтересовалась Ариэль.

Сара в ответ лишь расхохоталась. Где-то в суете после возвращения с Королевского острова она вдруг перестала быть одинокой и никому не нужной, Теперь у нее есть любящий муж, а кроме того, в Арунделе ее приняли как родную, и она могла наконец почувствовать свою принадлежность к корням, ощутить себя частью древнего и гордого рода.

Нужно отметить, что не все шло так уж гладко, и в процессе написания и редактирования сценария сестры довольно сильно поссорились. После спасения, обнимая друг друга, плача и смеясь, они спешили рассказать друг другу все, что случилось с каждой из них. Ариэль, находясь под воздействием эмоционального стресса, не подумала скрыть историю с порванной ночной рубашкой, и пересказала, как позже Дэвид пошутил по этому поводу, когда она разорвала его брюки. Сара не смогла удержаться от соблазна и, зная, какое эти сцены произведут впечатление на зрителей, вставила их в фильм. Ариэль рассердилась. Сара уговаривала, упрашивала, доказывала и в конце концов сломила сопротивление сестры. Они помирились, а обе сцены остались.

В тот вечер, когда премьера фильма состоялась на телевидении, Бромптон установил на главной площади Королевского острова у здания суда огромный экран и пригласил на просмотр весь город. В тот момент, когда Ариэль (в исполнении Сары) разорвала рубашку и гордо произнесла: «Я женщина!» – зрители свистели, хлопали и вопили от восторга так, что слышно было на материке. Сама Ариэль от смущения готова была провалиться сквозь землю и попыталась спрятаться под стулом, сделав вид, что уронила что-то важное. Однако Дэвид с одной стороны, а Бромптон с другой подхватили ее под руки и не позволили дезертировать.

Второй раз зрители бурно выражали свой восторг, когда пошла сцена ареста Эулы Несбит и Ларри Ласситера. А уж когда показали судью Проктора в наручниках, то в небо взвились ракеты и загремел салют. Ни Дэвид, ни Бромптон ничего не знали о готовящемся салюте, а потому радовались как дети не меньше остальных зрителей.

После окончания фильма Бромптон попросил горожан не расходиться еще некоторое время, заявив, что хочет показать им свой собственный фильм.

Барбекю уже источало восхитительный запах, оркестр настраивал инструменты, но люди остались на местах из уважения к человеку, который успел за короткое время совершенно изменить жизнь острова. Дэвид и Ариэль удивленно переглядывались, Сара улыбалась, как Чеширский кот, но молчала, как партизан.

Кадры, появившиеся на экране, были стилизованы под черно-белое немое кино тридцатых годов. Пленка шипела и даже, рвалась пару раз. Горожане увидели Гидеона, который воссоединился наконец со своими родственниками. Дом, в котором жила семья Несбит, не зря показался Бромптону знакомым. Он вспомнил, что видел подобный проект на одной из выставок в Нью-Йорке, куда ею занесло, еще когда он учился в колледже. Вернувшись после приключений на Королевском острове, он перерыл гору информации в Интернете, но нашел фамилию архитектора, создавшею тот проект. Потом Эр-Джей связался с его родителями. Они ничего не знали о сыне. Много лет назад он ушел из дому после разрыва со своей девушкой. Юноша заявил, что ему нужно время прийти в себя и он должен решить, как жить дальше. С тех пор родители ею не видели и не получали о нем никаких известий. Архитектора звали Джеймс Гидеон, и Бромптон предположил, что в поисках уединения он приехал на Королевский остров и построил тот самый дом. С помощью генетической экспертизы стало возможным установить, что Гидеон – сын архитектора, и хотя никто не знал, что стало с самим Джеймсом и кто была мать Гидеона, юноша все же нашел семью в лице любящих бабушки и дедушки. Кадры, показывающие их встречу, не могли не вызвать слез. Потом на экране вдруг появился Бромптон, который, утирая слезы умиления кружевным платочком, протянул молодому человеку книгу, на обложке золотыми буквами сверкнула надпись: «Принстон». Трогательная сцена переросла в фарс, когда из глаз брызжут потоки воды, а носовые платки отжимаются, как мокрое белье. Зрители, только что всхлипывавшие, искренне веселились.

Следующий фрагмент был посвящен близнецам. На экране появилось мрачное кирпичное здание, на котором косо висела явно только что прибитая вывеска: «Детский приют». Матрона с суровым лицом, одетая в стиле Викторианской эпохи (высокая прическа, черное глухое платье), тащила к двери упирающихся близнецов, которые артистично рыдали и цеплялись за Сару. Сара, в слезах, протягивала к ним руки. На экране появились слова: «Я уверена, у вас все будет хорошо. Все будут добры к вам». Потом Сара рыдала на плече Бромптона, который в конце концов махнул рукой, и следующая надпись, появившаяся на экране, гласила: «Ладно, раз ты считаешь, что никто не будет любить их так, как мы, давай их купим, только не плачь».

Сара, сделав круглые глаза, пнула мужа по ноге. Эр-Джей скривился и, подпрыгивая на одной ноге, закивал. Надпись на экране: «Прости, дорогая, оговорился. Давай их усыновим». Зрители разразились бурными аплодисментами и приветственными криками.

Последняя часть фильма была цветной. Просто семейные снимки, сделанные на День благодарения и Рождество. Вот Дэвид и Ариэль с малышом на руках, а рядом сияющая мисс Помми. Вот Эр-Джей с Берти на плечах, а Сара держит за руку улыбающуюся Беатрис. Гидеон с бабушкой и дедушкой, а потом все вместе – Сара, дети, Ариэль, Дэвид и Бромптон – стоят с бокалами шампанского в руках и смотрят, улыбаясь, в камеру. Пошла пленка, люди за столом подняли бокалы и, смеясь, закричали: «За Королевский остров!»

Восторг, который охватил жителей острова, невозможно было описать словами. Люди плакали, смеялись, обнимали друг друга, и каждый чувствовал, что теперь он принадлежит не к мрачной общине, оторванной от жизни и управляемой жадными безумцами, нет, они все были одной семьей и собирались жить долго и счастливо.