Принцесса Сливового Аромата

– Могу ли я узнать, кто вы, прекрасная девушка из Поднебесной? – спросил молодой человек.

– Сначала назови своё имя и объясни, что ты делаешь на земле Государя Чжуна, – надменно сказала Ксяолян.

Кидань сверкнул белоснежными зубами в улыбке и сдержанно ответил:

– Я – хан Джучи, старший внук великого кагана Арвая. Во время охоты, преследуя неподатливого оленя, я увлёкся погоней и ненароком очутился в пределах вашей империи. Мне удалось подстрелить изюбра возле реки, но, к моему несчастью, это произошло в месте, где тигры повалили путника на землю. Остальное вы знаете.

«Этот внук монгольского кагана мог бы стать ценным заложником, но как мне его пленить? Он намного сильнее меня», – подумала Ксяолян и оставила эту затею. Нужно было выполнить более важное задание, и она поспешила к изувеченному трупу гонца Гунь. Стараясь не смотреть на его вывалившиеся из живота внутренности, девушка начала обследовать его сумку. Её старания увенчались успехом, она нашла послание императрицы. Но как только Ксяолян попыталась снова сесть на своего коня и уехать, Джучи-хан перехватил её.

– Красавица, я не могу так просто позволить тебе уехать от меня, да ещё когда ты так и не открыла мне твоего имени, – сказал он.

Ксяолян хотела хлестнуть его плетью, но молодой монгол смотрел на неё с такой мольбой в глазах, что поневоле её сердце смягчилось.

– Моё имя Ксяолян. Я – младшая сестра «Великого Тигра Янцзы», который ведёт победную войну с твоим дедом Арваем властителем Нэй-Мэнгу, – гордо ответила она ему.

– Госпожа Ксяолян, не могли бы вы остаться со мной? Поверьте, вам нечего опасаться, что я причиню вам зло. Я всегда буду помнить, что вы спасли мне жизнь, – взволнованно произнёс внук кагана Арвая. Он с первого взгляда влюбился в свою очаровательную спасительницу и не намеревался легко отпустить её.

– У меня не может быть ничего общего с врагом моей родины, – твёрдо заявила ему младшая сестра генерала Тао.

– Да, наши народы сейчас враждуют между собой, но я верю, что судьба не просто так свела нас вместе, – тихо проговорил Джучи-хан и надел на палец девушки свой драгоценный перстень с магическим чёрным нефритом. – Запомни, я буду месяц ждать тебя на плато Великой равнины, где возвышается храм Трёх пагод.

Он отпустил узду коня Ксяолян, и она наконец-то могла уехать от него. В пути Ксяолян немного пришла в себя, и захотела выбросить перстень с чёрным нефритом в реку как ненужную вещь. Она не собиралась встречаться с презренным монголом! Но стоило ей дотронуться до перстня, так перед ней как живое предстало прекрасное лицо Джучи-хана. Он казался ей ещё более красивым, чем в первые минуты их встречи, и его очарование всё возрастало. Сладкое чувство, словно яд, от которого нет противоядия, наполнило грудь Ксяолян, и она как в полусне поехала дальше, мечтая о новой встрече с молодым киданем.

До китайского военного лагеря Ксяолян добралась без новых приключений, и брат сразу принял её.

– На этот раз твоя поездка выдалась долгой, сестрёнка, – заметил Тао Нань, беря у неё письмо Гунь. – Я уже хотел посылать людей на твои поиски.

– Тигры растерзали гонца кузины. Мне пришлось сразиться с ними, – рассеянно ответила девушка, всё ещё думая о новой встрече с Джучи-ханом.

– Молодец, Ксяолян. Ты не только справилась с тиграми, но ещё нашла письмо у мертвеца, – одобрительно произнёс генерал и раскрыл письмо.

По мере того, как он читал послание Гунь, его лицо всё больше мрачнело.

– Что-то случилось, Нань? – с тревогой спросила Ксяолян, зная, что её старший брат не станет волноваться по пустякам.

– Плохие новости, сестра, – глухо ответил ей Тао Нань. – Ловушка Гунь для Мей Фэн не сработала. Мало того, нашего принца Мина всё ещё не назначили наследником престола и, похоже, проклятая девица Лю тоже в этом замешана. И я непременно отомщу ей за неудачу принца Мина и слёзы Гунь!

– Что же нам делать? – растерянно прошептала Ксяолян. Её тоже расстроило то, что очередной план, направленный против дочери Первого Министра Лю оказался неудачным.

– Я постараюсь узнать подробности того, что происходит в Запретном городе, а ты, Ксяолян, отдохни после поездки.

Девушка поклонилась в знак послушания и отправилась в предназначенную для неё палатку, где пробыла пять дней. Она казалась внешне спокойной, но в её душе бушевала нескончаемая эмоциональная буря. Ксяолян никогда прежде не думала, что один короткий разговор с мужчиной способен перевернуть всю её жизнь. И плохо было то, что она ни с кем не могла поделиться своими переживаниями и выплеснуть из себя сердечную муку. Ей никому нельзя было сказать, что она полюбила знатного киданя!

Желая немного отвлечься от навязчивых мыслей о Джучи-хане, Ксяолян принялась тренироваться со своими телохранителями, оттачивая технику владения мечом. Она сразу начала сражаться так яростно, что профессиональные воины еле успевали уворачиваться от её выпадов и неожиданных ударов, и поочередно отступали от её молниеносной руки.

Учебный поединок был в самом разгаре, когда к ней подбежал один из цидувэев её брата и доложил:

– Госпожа, генерал призывает вас к себе!

Девушка тут же отложила меч в сторону и поспешила к старшему брату, который являлся для неё тем непререкаемым авторитетом во всех жизненных делах, чьи повеления следовало тут же исполнять. Она застала генерала в его палатке при полном отсутствии слуг. Тао Нань склонился над картой и внимательно её изучал, стараясь не пропустить ни одной детали.

Ксяолян поняла, что её брат разрабатывает план новой военной кампании и почтительно спросила:

– Нань, я могу чем-то помочь тебе? Зачем ты позвал меня?

Генерал Тао поднял голову и его взгляд смягчился при виде младшей сестры, преданно поспешившей к нему по первому же его зову.

– Да, Ксяолян, ты мне нужна, – признался он. – Я не хотел снова использовать тебя, но другого выхода нет.

– А я рада, что мои способности снова понадобились тебе, – искренне проговорила девушка. – Если меч долго не вынимать из ножен, то он ржавеет. Я снова хочу заняться делом!

– Один мой разведчик погиб, двое принесли противоречащие друг другу сведения. Между тем, мне точно нужно знать местоположение и передвижения монгольских кочевий, чтобы выстроить свою военную стратегию и завершить затянувшуюся войну, – поделился с сестрой своими затруднениями Тао Нань.

– Старший брат, я поняла! – кивнула головой Ксяолян. – Через три-четыре дня ты будешь знать то, что тебя интересует.

– Будь очень осторожной, Ксяолян, – предостерёг сестру Тао Нань. – Кидани озлоблены военными неудачами, и они больше не берут пленных, убивают наших людей на месте.

– Хорошо, Нань, я буду очень осторожной, – заверила брата девушка и отправилась выполнять его новое поручение.

Оно как нельзя лучше соответствовало её тайному желанию снова встретиться с Джучи-ханом. При этом влюблённая Ксяолян не подумала о том, что новая встреча с молодым киданем может стоить ей жизни, любовное волнение затмило ясность её ума. Используя своё искусство маскировки, младшая сестра Тао Наня проследила передвижения монгольских кочевий в течение двух дней и, отправив донесение брату, написанное секретным шифром, с помощью специального гонца, она поспешила к условленному Джучи-ханом месту встречи – к храму Трёх пагод.

Проводив сестру, Тао Нань сосредоточил своё внимание на проблемах Гунь и послал распоряжение Ким Чу проследить за действиями Мей Фэн.

Укоренившееся подобно корням тысячелетнего дуба в земле предубеждение против дочери Первого Министра Лю мешало молодому генералу увидеть истинный характер девушки, и он искренне верил с подачи своей кузины, что Мей Фэн втайне плетёт коварные интриги против неё и её приёмного сына. Мей Фэн в самом деле не питала симпатии к шестилетнему приёмному сыну императрицы Тао Гунь. Мин – капризный избалованный ребёнок – рос маленьким чудовищем, и самое большое удовольствие ему доставляли мучения слуг и животных. Однако по своей природной доброте Мей Фэн не могла причинить мальчику ни малейшего вреда, хотя он часто досаждал ей своими жестокими выходками и постоянно портил её вещи.

И, тем не менее, скоро в Запретном Городе произошло трагическое событие, которое бросило на неё свою чёрную тень.

В тот день Мей Фэн проснулась на рассвете с жестокой головной болью, которая никак не желала утихать. Девушка знала её причину – настала её очередь прислуживать молодой императрице. При мысли о том, что она снова подвергнется издевательствам со стороны Гунь, Мей Фэн хотелось умереть. С тех пор как кузина генерала Тао поселилась во Дворце Ослепительного Счастья, несчастья принялись подстерегать дочь Первого Министра Лю в каждом его углу.

Гао Чжи заметила слёзы на глазах своей юной госпожи и принялась её утешать.

– Барышня Лю, потерпите, – твердила она. – Не может такого быть, чтобы в вашей жизни бесконечно царила беспросветная темная ночь. Вы – воспитанница Великой Государыни Тинг и вам суждена незаурядная жизнь.

– Теперь мне остаётся уповать только на милость Небес, Гао Чжи, – с глубоким вздохом произнесла Мей Фэн. – Я сделалась совершенно бесполезной для сына моей двоюродной сестры – принца Лю Цзиня. Мне ничего не удастся совершить, пока я нахожусь власти злобной императрицы.

– Не унывайте, посмотрите, какой я приготовила вам роскошный наряд… – прислужница быстро достала из шкафа шёлковое платье пурпурного цвета, расшитое белыми розами. Розы были нарисованы также на веере, который прилагался к наряду.

Мей Фэн радостно улыбнулась, разглядывая великолепное ханьфу, и с удовольствием позволила служанке надеть его на себя. После того как Гао Чжи привела в порядок причёску Мей Фэн, украсив её густые шелковистые волосы жемчужными шпильками, девушка направилась во Дворец Ослепительного Счастья.

Начальник дворцовой стражи доложил ей, что императрица желает провести утро в беседке Золотого Феникса и Мей Фэн принялась хлопотать, стараясь обустроить беседку как можно с большим комфортом.

Её старания не увенчались успехом. Гунь сразу придралась к тому, что подушки для сидения были синего цвета, тогда как она хотела красные и швырнула их Мей Фэн в лицо, и это притом, что прошлым вечером она изъявила желание пользоваться именно синими шёлковыми подушками. Девушка, не говоря ни слова, поменяла подушки, однако на этом её неприятности не кончились. Шестилетний принц Тао Мин с пронзительным хохотом разорвал на части её веер с розами, и никто из нянь не осмелился сделать ему ни единого замечания, зная, что императрица только одобрит все действия малыша, направленные против обитательницы павильона Сливового Аромата. Гунь намеренно воспитывала в мальчике властность и амбициозность, и все при дворе, в том числе Государь Чжун, признали за ней право растить младшего принца таким способом.

Мей Фэн безропотно стерпела и эту злую выходку маленького принца и забеспокоилась она только тогда, когда мальчик устремился к выходу из беседки.

– Ваше Высочество, вернитесь! – закричала она, помня, что ночью прошёл дождь, и лакированный мостик через пруд с разноцветными карпами кои может быть скользким.

– Кто ты такая, чтобы препятствовать желаниям наследника престола Поднебесной?! – тут же вспылила Гунь, и с размаху ударила по лицу девушку. Мей Фэн ничего не оставалось, как признать свою вину.

– Простите, Государыня, – тихо сказала она, покорно встав на колени.

– Ещё один раз провинишься в этот день, отведаешь палок евнухов, – надменно проговорила Гунь и вернулась к своему чаю со сладостями.

Растерянные няни принца поспешили вслед за мальчиком, не зная, что им делать с капризным воспитанником, которому нельзя было возражать.

Тем временем возле мостика показалась пышная процессия, во главе которой шёл император. Государь Чжун решил после непогоды навести жену и младшего сына, и его евнухи несли для них подарки.

Маленький принц обрадовался, увидев отца, и с весёлым воплем побежал к нему навстречу по мостику. Тут случилось то, чего опасалась Мей Фэн. Малыш поскользнулся на ещё недостаточно просохшем мостике и упал в воду.

Поднялась суматоха. Дворцовые стражники, которые стали свидетелями происшествия, без раздумий прыгнули в пруд, желая спасти принца. Но пруд был глубок, мальчика не сразу нашли и когда его тело вытащили на берег, он уже захлебнулся водой.

На потрясенного неожиданным горем Государя горько было смотреть, Гунь истерически рыдала над трупом мальчика, не в силах успокоиться.

– Во всём виновата Мей Фэн! – кричала она, указывая на девушку пальцем. – Это она устроила так, чтобы наш маленький Мин упал в воду!

Внутри Мей Фэн всё похолодело от этого опасного обвинения. Если император согласится со своей женой, то мучительной казни ей не удастся избежать, и она будет предана смерти. Но к её счастью, Государь Чжун преисполнился к ней симпатии после того, как она публично призналась в любви к нему, и не был склонен верить порочащим её обвинениям.

– Гунь, как она могла устроить падение нашего сына, если я случайно принял решение навестить вас? – отрицательно покачал головой император.

– Мей Фэн сегодня дежурила в моих покоях. Она должна была позаботиться о безопасности нашего ребёнка, но не сделала этого, поскольку желает, чтобы Второй принц Цзинь – сын её кузины – занял трон, – настаивала на своем Гунь.

– Не сгущай краски. Гибель нашего сына – несчастный случай и не вводи напраслину на воспитанницу моей матери, – в сердцах сказал Чжун.

Видя, что муж не хочет обвинять свою родственницу Лю в трагедии, Гунь умолкла, но не успокоилась. Она написала длинное письмо кузену, в котором представила происшествие так, что Мей Фэн снова оказалась виноватой в смерти мальчика придворной интриганкой, которая намеренно утопила малыша ради интересов принца Лю Цзина. Прочитав письмо двоюродной сестры-императрицы, генерал Тао ещё больше возненавидел Лю Мей Фэн и под влиянием этого чувства решил сделать устранение дочери Первого Министра своей главной задачей после возвращения в столицу.

» Глава 16

Гибель младшего сына столь удручающе подействовала на императора Чжуна, что на похоронах мальчика с ним случился сердечный приступ. Впав в панику от этого нового несчастья, Гунь тут же призвала всех лекарей Запретного Города вылечить её мужа, обещая щедрую награду в случае успеха. Самым искусным врачам Поднебесной удалось спасти Государя от смерти, но пульс императора оставался настолько слабым, что врачевателям стало ясно – они только отсрочили неминуемую кончину своего царственного пациента, но не излечили его.

Выслушав врачей, чистосердечно признавшимся, каким безнадежным они находят его состояние, император Чжун долго молчал, и затем велел Главному евнуху Вэн Го призвать к своему ложу всех министров, Второго принца Лю Цзина и придворную даму императрицы Мей Фэн. Когда все приглашённые собрались в спальне ослабевший император приподнялся в постели с помощью двух сильных слуг и тихо, но внятно сказал, обращаясь ко всем влиятельным лицам империи:

– Дорогие мои подданные, лекари без утайки открыли мне, что недалек тот день, когда я отправлюсь к Небесному Дракону поведать о своих земных делах. И, прежде чем покинуть вас, я должен назвать имя наследника моего Нефритового престола. Согласно установленному обычаю главным наследником является старший сын, но, к моему большому сожалению, Первый принц Хо Сюань не обладает ни одним качеством, необходимым для правителя Поднебесной. Он не удержится на троне больше двух лет, по этой причине, во избежание больших потрясений в стране я завещаю свой Нефритовый Престол второму своему сыну – принцу Лю Цзиню. Правый Министр Шан Сы составь Высочайший Указ о назначении Второго принца наследником Нефритового трона!

– Слушаюсь, Государь! – поклонился Правый Министр.

– А тебе, госпожа Лю Мей Фэн, следует оставить свиту императрицы Гунь и снова стать Первой дамой во дворце Летящей Ласточки, где проживает наследник Лю Цзинь, – продолжил император.

– Ваше Величество, я буду верной служанкой Его высочеству, – поспешно заверила Чжуна Мей Фэн. Ей хотелось петь от радости, что её двоюродный племянник скоро взойдёт на Нефритовый трон, как о том мечтала Великая Государыня Тинг, а сама она будет избавлена от притеснений со стороны Гунь.

– Правый Министр Шан Сы, вы подготовили Высочайший Указ? – обратился с вопросом к министру умирающий император.

– Да, Ваше Величество, – почтительно отозвался Правый Министр, протягивая Государю жёлтый свиток с изображением извивающихся драконов.

– Очень хорошо, – сказал император Чжун и приложил к указу свою личную печать, сделанную из белого нефрита.

Главный Евнух Вэн Го с поклоном снова передал Указ министру Шан Сы, и едва он успел это сделать, как в спальню императора ворвалась Гунь и неистово закричала:

– Государь, не делайте Второго принца наследником престола!!! Вспомните, как горячо и преданно я вас любила! Вы не должны предавать меня в руки моих врагов!

– Принц Лю Цзинь! – позвал император среднего сына.

– Да, отец! – с готовностью отозвался мальчик.

– Поклянись мне, что после моей смерти ты будешь обращаться с императрицей Гунь как со своей родной матерью – почтительно и заботливо!

– Клянусь, Государь, – склонил голову принц, подавляя невольный вздох. Ему вовсе не хотелось оказывать почтение женщине, которая отравила его родную мать и стала убийцей любимой бабушки.

– Верю тебе, мой сын. Теперь я спокоен за будущее нашей семьи и страны, – император Чжун с облегченным вздохом откинулся на подушки.

Но Гунь не желала успокаиваться. Властная натура молодой императрицы не могла смириться с поражением, и она решилась бороться до последнего за своё первенство в Запретном Городе.

– Мой супруг, меня этот вариант не устраивает! – снова закричала Гунь. – Ты должен передать престол своему старшему сыну Хо Сюаню!

– Гунь, Хо Сюань не может править Поднебесной, – попытался втолковать жене Чжун. – Он слишком глуп для этого дела.

– Это не страшно, – не сдавалась кузина генерала Тао. – Я буду при нем править как регент. Сделайте меня императрицей-регентшей, Государь!

– Думаю, это не выход. Ни аристократия, ни народ никогда не примут правительницу-выскочку, – отрицательно покачал головой император. – Моя мать, Великая Государыня Тинг была совершенно права, когда советовала мне сделать наследником престола Лю Цзина. Она приводила ряд разумных доводов в пользу этого указа, и я сожалею, что не поступил ранее согласно её мудрым советам.

– Вот как, несмотря на мои слёзы и мольбы, вы всё-таки не желаете выполнить просьбу, которая для меня жизненно важна! – окончательно вышла из себя Гунь и дала волю своим подлинным чувствам. – Пусть ваш посмертный путь ляжет в преисподнюю, где находится клятвопреступники, подобные вам, а не на Небеса!

– Гунь, что ты такое говоришь! – прошептал император Чжун, потрясенный коварством и лицемерием любимой женщины.

– Ещё скажу, что никогда вас не любила. Меня интересовал только трон и власть, ради них я жила в Запретном Городе и стремилась к браку с вами! – зло добавила разочарованная поведением мужа императрица и стремительно вышла из спальни, не обращая внимания на шокированных её неподобающим поведением придворных.

Пожилой император со стоном схватился за сердце, которое ему разбила мстительная молодая жена, и в следующую минуту он скончался.

Государя Чжуна похоронили скромно и без лишней суеты. Главной задачей для придворных чиновников в дни траура и скорби, оказалось замять скандал, который разразился из-за самоубийства Гунь. Юный император Лю Цзинь перед гробом отца повторно произнёс клятвы, которые дал ему перед смертью, – снова пообещал обращаться со злой мачехой как с родной матерью. Но Гунь судила о других по себе и не поверила публичной клятве пасынка. Сама бы она никогда не простила своих врагов и не ждала милости от Лю Цзиня и Мей Фэн, которым причинила много зла при жизни покойного императора Чжуна. Со своим честолюбием она не могла вынести второстепенной роли одинокой бездетной вдовы, которая ей была уготована в Запретном Городе после смерти мужа и не желала принять наказание от руки пасынка.

Гунь твёрдо решила прервать нить своей жизни, но перед этим она написала письмо своему двоюродному брату, в котором просила его отомстить за её смерть императору Цзиню и Мей Фэн. «Эти двое лишили меня всего, и ты должен не просто внести в их жизнь страх и ужас, Нань, но предать их мучительной смерти, – писала она. – Моя душа только тогда обретёт покой, когда ты отправишь их в ледяной ад Нарака!»

Вдова императора Чжуна приняла яд, и никто не сожалел о её смерти. Все радовались воцарению юного принца Лю Цзиня и избавлению от власти злой императрицы. После окончания срока глубокого траура в день восшествия нового Государя на Нефритовый Трон в столице прошли парадные шествия знати, на улицах царило народное гуляние, а вечером тёмное небо расцветили яркие фейерверки. Особенно пышно отмечали восхождение на престол нового Государя в Запретном Городе, во всех главных дворцах были накрыты столы для придворных и слуг. Но больше всего людей находилось в пиршественном зале для Государя, и Мей Фэн нарядилась по этому случаю в свое лучшее парадное придворное платье цюйцзюй, чтобы достойно выглядеть в качестве ближайшей родственницы императора на банкете. Её усилия по приданию себе привлекательного внешнего вида не пропали зря. Во время праздничного пира девушку ожидала большая радость – она увидела, как за столик рядом с Нефритовым троном усаживается её жених, с которым её судьба разлучила на долгое время.

– Цай Юнь, ты здесь! – в восторге воскликнула Мей Фэн, быстро подходя к нему и протягивая к нему руки.

Лицо молодого гогуна озарилось радостной улыбкой при виде любимой невесты, спешащей у нему. Она показалась ему ещё более красивой, ещё более желанной, чем прежде. Мей Фэн подросла, вытянулась, её женское обаяние увеличилось, и немало мужчин засматривалось на неё, что льстило самолюбию Цай Юня. А её любящий взгляд, устремлённый на него, озарял его душу подобно солнечному свету ясного погожего дня. Он захлопотал, посадил невесту на своё место, сам уселся возле неё и с воодушевлением произнёс, не сводя с нее восхищённого взгляда:

– Государь Цзинь призвал меня к себе, обещая важную придворную должность, и я тут же, оставив все дела, поспешил в столицу.

Сердце Мей Фэн преисполнилось благодарностью к царственному племяннику, который начал продвигать её жениха по придворной службе, и она с уверенностью произнесла:

– Не сомневаюсь, что тебя ждёт блистательная карьера при дворе с твоей природной одарённостью, Цай!

– О, для меня самое главное – это наша свадьба, дорогая Мей Фэн, – заверил её молодой гогун, преданно смотря на неё.

И они пустились в задушевный разговор, совсем забыв о придворных, которые их окружали. Даже появление юного императора произошло для них как во сне. Но на этот раз постороннее внимание не было опасным для влюблённых. Пользуясь случаем, императорские фрейлины и кавалеры усердно налегали на хмельные напитки, и вскоре в пиршественном зале не осталось ни одного трезвого человека, кроме юного императора, который всё ещё грустил по умершему отцу и не радовался даже своему восхождению на трон.

Три дня и три ночи веселились жители Поднебесной в Лояне, и на четвёртый они, уставшие и довольные, вернулись к обычной жизни.

После праздника придворные советники собрались утром в Зале Высшей Гармонии, чтобы обговорить с юным императором государственные дела. Лю Цзинь с подобающими церемониями в первый раз сел на трон Дракона, и его секретарь Чжао Ян провозгласил первый указ нового Государя. Он касался ближайшей родственницы Лю Цзина и гласил следующее:

«Наша Тётушка, госпожа Мей Фэн, оказала нам неоценимые услуги, благодаря которым я, Лю Цзинь, обрёл много сторонников среди советников моего отца. Вы, мои придворные, склонили его сделать меня наследником Нефритового Трона. Я благодарен всем вам и хочу начать своё правление с награды преданных мне сторонников соответственно их званию. А Тётушка Мей Фэн удостаивается высокого титула Принцессы Поднебесной. Её павильон надлежит перестроить во дворец, сохраняя прежнее название, а саму тётушку отныне именовать Принцессой Сливового Аромата по месту её проживания в Запретном Городе».

Мей Фэн предполагала ранее, что племянник-император её возвысит, но только она не думала, что он это сделает так скоро, в первый же день своего правления. «Как здорово! Мне ещё двадцати лет не исполнилось, а я уже сделалась высокочтимой Тётушкой самого Государя Поднебесной и Принцессой, – вспыхнув от радости, подумала девушка.

Опустившись на колени, она трижды низко поклонилась юному императору, благодаря его за милость к ней, и прочувствованным голосом произнесла:

– Государь, я никогда не забуду Вашей доброты, и постараюсь в будущем так же верно служить Вам, чтобы быть достойной вашего доверия.

– Я в этом не сомневаюсь, тётушка-Принцесса, – улыбаясь, сказал юный император и дал знак секретарю продолжить чтение своего указа.

– После тщательного расследования установлено, что знатный род Лю не виновен в государственной измене, в которой его обвиняли ранее. Улик нет, и со всех потомков Лю снимается опала! – продолжил чтение императорского указа Чжао Ян.

– Государь, ещё больше благодарю Вас за милость, оказанную моим предкам! Теперь я могу написать имена моих безвинно убитых родственников на поминальной табличке и поклоняться им должным образом! – тут же отозвалась девушка, снова становясь на колени, чтобы должным образом выразить свою признательность за справедливость, восстановленную по отношению к её семье.

Но церемонию её благодарения самым грубым образом прервал Первый принц Хо Сюань.

– Лю Цзинь, ты должен выслушать меня! – завопил он, едва вступив на порог Зала Высшей Гармонии.

– Слушаю вас, Старший Брат, – почтительно сказал юный Государь.

– Отдай мне в жёны госпожу Мей Фэн. Я давно люблю её, но отец и бабушка отказывали мне в браке с ней без достаточно уважительной причины. Они ссылались на то, что Принцесса Сливового Аромата должна способствовать росту Вашего авторитета, как наследника. Но теперь Вы заняли Нефритовый трон и этого повода отказывать мне в браке с ней нет, – потребовал Первый принц.

У Мей Фэн душа в пятки ушла, едва она услышала чего хочет от юного императора похожий на недоразвитого слона Хо Сюань. Лю Цзинь всегда уважительно относился к старшим родственникам, и девушку охватило опасение, что её племянник может согласиться на просьбу Первого принца. Но юный император ответил Хо Сюаню после некоторого раздумья:

– Старший Брат, госпожа Мей Фэн, Принцесса Сливового Аромата опекает меня вместо матери, и я не могу её принуждать. Не я ей, а она мне должна давать советы по вопросу брака. Только если Тётушка сама захочет супружества с вами, я издам соответствующий указ.

– Мей Фэн, не отказывай мне. Я же принц!!! – привычно заныл Хо Сюань.

Мей Фэн слегка поклонилась незадачливому искателю своей руки и ласково произнесла, обращаясь к нему:

– Первый Принц, я безмерно признательна вам за то, что Вы по-прежнему находите меня достойной стать Вашей супругой. Однако Великая Государыня Тинг уже нашла мне мужа в лице гогуна Цай Юня. Я помолвлена и потому Небеса против нашего брака.

– Но простой гогун не может стать супругом Принцессы! – вскричал Первый принц, ревниво взглянув на Цай Юня, стоявшего в ряду министров.

– Старший Брат, я предоставлю Цай Юню должность Хранителя Императорской печати, и он станет достоин её руки, – ответил юный император.

– Нет, я добьюсь того, чтобы Небо всё же соединило меня с Принцессой Сливового Аромата! – упрямо заявил Хо Сюань, и, вытирая от расстройства слёзы рукавом своего шёлкового халата, он покинул зал.

Мей Фэн облегчённо вздохнула и осталась стоять возле трона Дракона до тех пор, пока не завершилась церемония награждения верных подданных и назначения придворных на новые должности. После они вышли не террасу перед Главным двором, где сто придворных танцовщиков и танцовщиц исполнили танец Льва в честь присвоения Мей Фэн титула Принцессы. Девушка была в восторге.

– Государь, это так красиво!!! – хлопая в ладоши, сказала она, наблюдая за тем, как две вереницы танцоров, одетых в жёлтые и оранжевые одеяния, крутились на месте, изображая мощь яростных, сошедших в схватке Львов под неумолкаемый бой барабанов. – Благодарю вас за доставленное удовольствие.

– Тётушка, если вы в самом деле благодарны мне, то отужинайте со мной и сыграйте в вэйци (1), – сказал одетый в роскошные императорские одеяния тринадцатилетний мальчик. – Мы с вами давно не играли в эту игру, и за это время я нарастил своё мастерство с другими знатоками игровой стратегии.

– С превеликим удовольствием, Государь, – охотно приняла приглашение Мей Фэн. Она была его первой учительницей в игре го, и ей хотелось узнать, насколько продвинулся в искусстве игры её царственный ученик.

Она ушла переодеваться в вечернее платье и в назначенное время вошла в императорские покои. Юный император уже ждал свою родственницу и проводил её в сад.

На закате солнца они испробовали ряд вкусных блюд в садовой беседке, которые им подали кухонные слуги, а затем уселись за партию вэйци. Игра в го, сутью которой являлся «захват территорий» не требовал сокрушительного поражения противника и тренировал логику и сообразительность в деле построения удачных конфигураций. Победителем был тот, кто занимал своими камешкам больше места на игровой доске и Мей Фэн, желая доставить удовольствие племяннику, не пользовалась своими преимуществами в игре. При этом она поняла, что юный император усовершенствовал свои навыки в го и перешла на агрессивный стиль в вэйци, совершая свои ходы так, чтобы ему было понятно, как ответить на её атаку. Лю Цзинь заметил, что его родственница поддаётся ему и обиженно проговорил:

– Тётушка, не нужно меня обманывать! Как я могу хорошо научиться играть в го, если игра в угоду мне ведётся нечестно?!

– Простите, Государь, – виновато произнесла Мей Фэн, и добавила в качестве оправдания: – Мне хотелось сделать вас полностью счастливым, даже путём маленького обмана.

– Хорошо, игра в го – это всего лишь забава, – улыбнулся юный император. – Тётушка, на самом деле я пригласил вас не ради игры. Мне нужен ваш совет по поводу генерала Тао. Меня беспокоят его дальнейшие действия, и я верю, что вам понятны мои опасения. Генерал наш давний враг и боюсь, что он так просто не смирится с моим восшествием на престол. Поэтому посоветуйте, как я должен с ним поступить? Отобрать у него командование армией Поднебесной или же подтвердить назначение моего покойного отца?!

Мей Фэн после некоторого размышления ответила:

– Государь, генерал Тао Нань наш враг – это правда! Однако у нас всё же есть небольшой шанс найти с ним взаимопонимание в вопросе безопасности нашей страны, поскольку ни он, ни мы не желаем, чтобы кидани захватили нашу Империю.

– Вы считаете, что этого достаточно для нашего союза с ним? – нерешительно спросил Лю Цзинь. – Тао Нань откровенно ненавидит весь род Лю.

– Как ни мал этот шанс, но мы должны его использовать, – вздохнула дочь Первого Министра Лю. – Генерал Тао оказал большие услуги нашей Империи. Без него кидани давно бы захватили страну и поработили наш народ. В важных вопросах мы должны в первую очередь считаться с интересами ваших подданных, а не с чувством личной вражды. Ваша бабушка, Великая Государыня Тинг, говорила, что истинные императоры – наследники Небесного Дракона – не живут своей жизнью, они живут жизнью Поднебесной. Генерал Тао – безопасность нашей Поднебесной. Кроме того, он успешный военачальник, солдаты армии искренне преданны ему. Если Вы не с того ни с сего снимете генерала Тао с поста главнокомандующего это вызовет их справедливое возмущение, которое может смертоносным ураганом обрушиться на наши головы. А если вы подтвердите назначение вашего отца, генерал поймёт, что Ваше восшествие на престол не грозит его положению и тогда у Вас появится шанс завязать с ним хорошие отношения Государя и подданного.

– Я понял, спасибо за совет, тётушка, – кивнул головой в знак понимания юный император. – Завтра же мой секретарь Чжао Ян отправится в военный лагерь на севере и отвезёт туда мой указ, подтверждающий назначение генерала Тао главнокомандующим армии Поднебесной.

Радуясь достигнутому взаимопониманию, Мей Фэн с признательностью улыбнулась своему племяннику, и они начали играть вторую партию в го.

Примечание:

Го (яп. 囲碁 и-го; также кит. 围棋 вэйци, кор. 바둑 падук) – логическая настольная игра с глубоким стратегическим содержанием, возникшая в Древнем Китае, по разным оценкам, от 2 до 5 тысяч лет назад. До XIX века культивировалась исключительно в Восточной Азии, в XX веке распространилась по всему миру. По общему числу игроков – одна из самых распространённых настольных игр в мире. Входит в число пяти базовых дисциплин Всемирных интеллектуальных игр.

» Глава 17

Секретарь императорской канцелярии Чжао Ян всю жизнь прожил в роскоши и безопасности Поднебесной столицы и смелостью явно не отличался. Приказ юного Государя отправиться с указом повторного назначения высшей военной должности к грозному генералу Тао он принял без особой охоты, однако будучи исполнительным чиновником, добросовестно взялся исполнить волю императора и незамедлительно отправился в путь на север по наиболее безопасной и свободной от дерзких разбойников дороге.

За несколько дней Чжао Ян благополучно преодолел в удобной дорожной повозке обширные равнины северного Китая, заполненные отложениями из валунов, галек, песка и глины, по которым скакали многочисленные пугливые джейраны(1). Перед его глазами часто проплывали горные обрывы, высившиеся над речными долинами и поверхности, изрезанные высохшими в жаркое лето оврагами. Местность оказалась малонаселенной, селения попадались редко, и секретарь императорской канцелярии с облегчением вздохнул, когда его кортеж достиг горной цепи Иньшань, а также выстроенной в ней хорошо укреплённой стены, не имеющей ни начала, ни конца.

Щедро освещённая алым закатным солнцем, необозримая Великая Китайская Стена простиралась вдоль гор, огибая все отроги, преодолевая как высокие подъёмы, так и весьма значительные ущелья. Она казалась деянием всемогущих богов, но не человеческих рук; и Чжао Ян, невольно восхитившись её величием, признал, что поэты древности справедливо прозвали её «Пурпурной Границей Поднебесной».

Он предъявил при входе табличку императорского посланца, и стражи немедленно пропустили его и его спутников через крепость.

Через день Чжао Ян достиг ставки главного полководца китайской армии на территории без происшествий, несмотря на близость монгольских кочевий.

Генерал Тао в это время готовил «мешок» для врага, рассчитывая нанести столь сокрушительное поражение киданям, чтобы они не могли от него оправиться в течение нескольких десятилетий. По его приказу резервные войска незаметно двигались по направлению к монголам, медленно, но верно окружая их лагерь. Он был полностью поглощён этим делом, но императорского посланца нельзя было заставлять ждать, и Тао Нань решил встретиться с ним, даже не снимая с себя воинского облачения.

Боязливо посматривая на хмурого молодого воина, который казался воплощением Духа Стража Пурпурной Границы, Чжао Ян вручил ему указ после ряда почтительных поклонов. Генерал тут же резко сломал печать и быстро пробежал ряд изящных, словно нанизанных на невидимую нить иероглифов глазами.

– Указ о моём назначении главным командующим? – удивлённо проговорил он. – Не понимаю, разве Государь Чжун ранее не даровал мне это высокое звание?!

Секретарь императорской канцелярии снова низко поклонился ему и робко произнёс:

– Ваше Превосходительство, Государь Чжун скончался. Чтобы вы могли продолжать командовать армией, требовалось доставить вам новый императорский указ, подтверждающий первый.

– Разве Государь скончался? – не поверил Тао Нань и нахмурил брови. – Если бы случилось столь прискорбное событие, Императрица непременно известила меня об этом.

– Государыня оказалась столь расстроенной кончиной своего царственного супруга, что её тоже постиг безвременный конец, – с подобающим случаю скорбным выражением лица сказал Чжао Ян.

– Гунь умерла?!! – новая горестная новость ошеломила Тао Наня ещё больше, чем первая. У его кузины были стальные нервы и огромное жизнелюбие. Она никак не могла умереть от печали по утраченному пожилому мужу, и само собою напрашивался вывод, что её смерть носила насильственный характер.

– Кто взошёл на трон?! – быстро спросил молодой генерал, хватая злосчастного посланца за ворот его роскошного шёлкового халата.

– Юный император Лю Цзинь, – замирая от страха, ответил секретарь.

– Вот я и добрался до истины, – зло пробормотал Тао Нань, не выпуская из рук посла. – Второй Принц и негодяйка Лю Мей Фэн совершили дворцовый переворот, и при этом умертвили императора Чжуна и мою двоюродную сестру! Ты принёс мне такие вести и при этом рассчитываешь остаться в живых?!!

– Ваше Превосходительство, смилуйтесь! Я только посланец императорского двора, а не виновник ваших несчастий, – жалобно простонал Чжао Ян.

– Верно, – пробормотал молодой генерал, признавая правоту своего собеседника. Он разжал свои железные пальцы, отпуская императорского секретаря, и задумался над тем, стоит ли ему признать нового императора или же выразить свой протест против его воцарения, рискуя при этом поставить себя вне закона. Очень скоро Тао Нань вспомнил, что наёмник возглавляемого им клана «Чёрных убийц Янцзы» тайно передал ему послание Гунь перед его поездкой в степь, но он так торопился уйти в рейд, что решил прочитать письмо после своего возвращения. Генерал бросился к сундучку с важными бумагами и сразу отыскал нужный свиток с печатью Гунь. Несколько мгновений чтения пролетели как быстро выпущенные умелым лучником стрелы, но Тао Нань впитал как губка в себя все проклятия кузины в адрес их врагов Лю, лишивших её власти и призывы к нему отомстить им за её гибель.

– Из послания Императрицы следует, что Лю Мей Фэн хитрыми интригами склонила придворных признать своего племянника наследником трона и отравила её! – вскричал он, комкая бумагу, на которой было написано злополучное послание.

– Ваше превосходительство, всё произошло не так, как вы говорите, – поспешил сказать Чжао Ян. – Государь Чжун на смертном одре при всех министрах назначил Лю Цзиня своим наследником. Второй Принц взошёл на трон совершенно законным образом!

– Молчи, негодяй, или я обвиню тебя в пособничестве узурпаторам Нефритового престола! Нефритовый трон всегда наследовали старшие сыновья императора! – гневно закричал Тао Нань и яростно порвал указ императора Лю Цзиня на мелкие клочки. – Я никогда не признаю законным Государем родственника Лю Мей Фэн, даже если мне будет грозить за это смертная казнь! Возвращайся в Лоян и объяви во всеуслышание, что я признаю законным императором Поднебесной только Первого принца Хо Сюаня!

Чжао Ян был только рад покинуть шатер грозного генерала, запросто лишающего людей жизни, и он тут же отправился домой на юг, не делая дальнейших попыток склонить Тао Наня к мирному соглашению с новым императором.

Известие о том, что генерал Тао Нань не признал юного Государя Цзиня и поднял мятеж, вызвало настоящий переполох в Запретном Городе. Все придворные понимали, что восстание первого полководца Поднебесной означает междоусобную войну в государстве, исход которой будет неясен.

«Похоже, мне скоро снова придётся столкнуться с генералом Тао. Среди собравшихся вельмож нет ни одного, кто мог бы достойно противостоять ему», – безрадостно подумала Мей Фэн, слушая на собрании в Зале Высшей Гармонии прения императорских советников, высказывавших противоположные точки зрения на то, как следует прекратить междоусобицу в стране. При этом юная девушка не теряла присутствия духа. Со времени владычества Гунь в императорском гареме она привыкла постоянно ощущать острие невидимого смертоносного кинжала у своей шеи, и страх потерять жизнь притупился в её душе.

– Тётушка, каково ваше мнение? – повернулся с вопросом в её сторону юный император.

– Государь, следует собрать верные Вам военные отряды и отборных гвардейцев с тем, чтобы послать их на север для перехвата мятежников, – не задумываясь, ответила Мей Фэн. – Нельзя допустить, чтобы Тао Нань дошёл до столицы и осадил её. Прежде всего нужно укрепиться возле города Чэндэ, который сейчас является ключевым пунктом в нашем противостоянии. Мятежное войско при возвращении на юг никак не может миновать Чэндэ.

– Мудрое решение, Принцесса! – одобрил Мей Фэн Правый Министр Шан Сы. – Земли Чэндэ являются давней вотчиной семьи Тао, и именно в них генерал может рассчитывать получить наибольшую поддержку среди местного населения.

Император подумал и решительно произнёс:

– Тётушка, только вам я полностью доверяю и потому повелеваю, чтобы вы взяли под своё начало все верные мне войска и взяли в плен бывшего генерала Тао Наня для законного наказания! Усмирите всех мятежников!

– Слушаюсь, Ваше Величество! – Мей Фэн быстро опустилась на колени перед Нефритовым Троном и трижды низко поклонилась, благодаря императора за оказанное ей доверие.

– Правый Министр, огласите на главной площади Лояна соответствующий указ, – велел также юный император.

– Повинуюсь, Государь, – поклонился министр Шан Сы, и император Лю Цзин отпустил своих приближённых.

«Победа или поражение, – про то знают одни Небеса», – подумала Мей Фэн, возвращаясь в свои покои. Несмотря на свое кажущееся легкомыслие, она была неглупой девушкой и понимала, что ей будет очень непросто победить генерала Тао Наня, не проигравшего ни одного сражения и заслужившего устрашающую репутацию Бога Войны. Для этой победы ей требовалась поддержка всего населения страны, однако армия в основном была верна своему полководцу Тао, а императора из рода Лю признали дворцовая гвардия и губернаторы провинций. Силы противоборствующих сторон оказались примерно равны, и Мей Фэн оставалось уповать разве только на удачу, которая никогда не изменяла ей, и поддержку Небес, которые помогают достойным их помощи людям.

Желая вернуть себе душевное равновесие, Принцесса Сливового Аромата вышла в дворцовый сад, в место возле большого пруда, где она имела обыкновение встречаться со своим женихом. Её надежда встретиться с ним оправдалась: Цай Юнь уже ждал её возле декоративного мостика, взволнованно меряя землю шагами.

– Дорогая, я не могу поверить в то, что Государь поручил тебе такое опасное дело, как ведение войны с Тао Нанем, хотя это назначение произошло прямо на моих глазах! Я просто дар речи потерял! Неужели в столице не осталось ни одного военачальника, способного справиться с этой задачей? – всплеснув руками, проговорил он.

– Цай Юнь, не волнуйся за меня! – с улыбкой произнесла девушка, ласково глядя на него.

– Как же мне не волноваться, Мей Фэн? А вдруг ты попадёшь в плен к этому демону Тао! А вдруг ты погибнешь в бою?! Ты ведь слабая юная девушка! Не понимаю, как только мог Государь отправить тебя на жестокую междоусобную войну, – дал волю своим чувствам молодой гогун.

Мей Фэн слегка вздохнула и принялась объяснять свой придворный статус любимому мужчине.

– Цай Юнь, Великая Государыня Тинг растила меня и как девочку, и как мальчика; и такое воспитание должно было сделать твою невесту незаменимой помощницей для Государя Цзиня во всех затруднительных делах. Я могу выступать и как изысканная придворная дама, сведущая во всех тонкостях дворцового этикета, и как полководец, которому Государь Цзинь всецело доверяет в часы грозной опасности. Великая Государыня при своей жизни часто приглашала ко мне старых, преданных ей военачальников, и они по её приказу щедро делились со мной своим военным опытом. Так что с военной теорией я хорошо знакома и знаю, что нужно делать во всех случаях военных конфигураций.

– Всё равно, я очень боюсь за тебя, Мей Фэн, – прошептал молодой человек, обнимая её. – Мне кажется, стоит тебе сейчас уехать в Чэндэ, и мы с тобой больше никогда не встретимся.

– Милый, смотри, в знак своей любви к тебе я посадила красную камелию, которая означает преданность. Красная камелия будет расти, и вместе с нею будет расти моя преданная любовь к тебе. И я вернусь к тебе, обязательно вернусь, – с уверенностью сказала девушка, желая утешить своего жениха, и показала на небольшой саженец деревца, растущий возле пруда.

– Тогда я посажу рядом с твоей красной камелией белую, – решительно произнёс Цай Юнь.

– Но белый цвет – это цвет траура, – настороженно проговорила Мей Фэн.

– Не только, это ещё цвет вечности, – улыбнулся Цай Юнь. – Если наши камелии будут расти вместе, наша любовь станет вечной. Я обязательно сочиню стихотворение о двух наших камелиях, растущих вместе.

– Тогда я согласна, Цай Юнь! – радостно закивала головой его невеста.

Получив её одобрение, молодой гогун отправился к дворцовым садовникам за деревцем белой камелии, а Мей Фэн пошла в свои покои, где велела Гао Чжи готовиться к опасному походу.

По своей природной жизнерадостности она была не способна долго размышлять о чём-нибудь плохом, и скоро принялась обдумывать, как привлечь к себе новых союзников, а также сделала ряд предварительных распоряжений, касающихся военной компании. Помимо резервов на восточной границе, собрать ещё одно подкрепление среди населения центральных областей ей пообещал Правый Министр Шан Сы.

С такими козырями в руках в день отъезда на север Мей Фэн окончательно избавилась от сомнений в грядущей победе сторонников юного императора Лю Цзиня, преисполнилась уверенности в себе и вошла в Зал Высшей Гармонии с сияющим лицом.

– Ваше Величество, как Вы находите меня? – кокетливо спросила девушка у племянника, придерживая свой меч «Лунный луч» и весело кружась перед ним в новых, тщательно отполированных доспехах. В этой критической ситуации она решила не показывать ему ни тени своей тревоги, чтобы внушить ему желанную уверенность в её победе над Тао Нанем. Когда Император демонстрирует душевную твёрдость перед народом, его подданные больше склонны хранить преданность ему!

– О, Тётушка – настоящая воительница Мулан(2)! – в восхищении произнёс юный император. В воинском облачении его юная родственница походила на очаровательного двенадцатилетнего мальчика, пленяющего все сердца.

– Позвольте же проститься с Вами! – низко склонила голову перед ним Мей Фэн, получив желанную долю восхищения от него.

– Мне жаль расставаться с тобой, Тётушка, и я буду с нетерпением ждать вашего возвращения, – с расстроенным видом произнёс Лю Цзинь. – Возвращайтесь с победой, Принцесса!

– Как только я выполню Ваше повеление, то тут же вернусь, – заверила племенника Мей Фэн, и сразу после выхода из дворца уселась в удобном новом экипаже возле Гао Чжи.

Она бросила прощальный взгляд на племянника и стоящего позади него своего жениха Цай Юня, и тут же дала приказ вознице трогать, запретив чувствам влиять на свои решения. Быстрый чёрный конь галопом помчался по улицам, а за экипажем Принцессы, не отставая от него, следовало её войско.

Скоро столица осталась позади

По дороге Мей Фэн начала размышлять над тем, как ей обратить свои минусы в плюсы, сознавая, что немало жителей Поднебесной не только сомневаются в том, что она сумеет победить мятежного генерала Тао, но также в разумности её назначения командующей императорской армией. Однако такого же мнения вполне могли придерживаться её враги, и девушка решила сделать всё, чтобы внушить им мысль, будто им не стоит воспринимать её всерьёз. В этом случае они непременно наделают кучу ошибок в ведении войны, которыми она не преминет воспользоваться.

Определившись, какой линии поведения ей следует придерживаться, Мей Фэн окончательно успокоилась и достала сундучок со стихотворениями Цай Юня. Первым делом она нашла тот стих, который он сочинил вчера в честь посаженных камелий.

– Гао Чжи, послушай, что написал Цай Юнь! – радостно сказала девушка приближённой даме и вслух прочитала стихотворные строки о влюблённых, чья любовь возрастает с ростом посаженных ими деревьев.

Наши камелии – пышной розы нежность!

Прелестных бабочек нерушимый союз.

Любви прекрасной неизбежность,

Соединенье пылких уст.

Цветка их век недолог,

Любовью всё же он сразил меня,

Как тонкий фарфоровый осколок,

Упавший с неба из звёздного гнезда…

Но дерево, родившее его, осталось.

На нём появятся новые цветы –

Порожденье немеркнущей нашей любви!

– Замечательные стихи! В них чувствуется стиль и подлинное чувство, – одобрила Гао Чжи.

Мей Фэн бережно, как величайшее сокровище, положила свиток обратно и с упоением начала перечитывать другие произведения любимого жениха, благо, что её путь оказался незатруднительным и безопасным.

Её карету неотступно сопровождали отборные гвардейцы, и после нескольких дней ускоренного марша под многочисленными развевающимися жёлтыми стягами с изображением императорского Дракона Принцесса Сливового Аромата без приключений добралась до Чэндэ.

Она уже посещала этот город во время бегства от Тао Наня, но волнение помешало ей рассмотреть городской округ провинции Хэбея как следует. Теперь Мей Фэн, вступив в район Чэндэ во главе сильной армии, с удовольствием принялась рассматривать город и его окрестности, щедро залитые светом летнего солнца. Расположенные в окружении величественных горных пейзажей северного Китая, они поистине завораживали неповторимой красотой своих храмов и дворцов. По склонам террасами спускались в долину реки Жэхэ крестьянские поля, черепичные крыши храмов и дома зажиточных горожан. Многоярусные пагоды, словно эхо, повторяли силуэты отдалённых горных вершин, возвышающихся над пригородными долинами. В дали голубой дымки Великая Стена гигантским драконом извивалась по пустынным горным склонам, надёжно охраняя Поднебесную от набегов опасных степных соседей. И среди сумрака мирных скалистых гор, прозрачных вод озёр и обширных степей, императоры великой страны находили желанное убежище от летней жары Лояна.

В прорыве белых перистых облаков стая летящих диких гусей громко перекликалась, маня последовать за собой в неведомые небесные дали. Слушая их возбуждённые голоса, Мей Фэн поймала себя на мысли, что она охотно приедет в это прекрасное место развлечься в будущем, когда в стране установится прочный мир. Для её богатой эстетической натуры красоты Чэндэ оказались подлинным пиром, который давно искала её душа.

Гонец не успел предупредить городские власти Чэндэ о скором приближении императорской армии, и для губернатора Ланга Вэя, травящего в тот день зайцев охотничьими соколами, прибытие Принцессы Сливового Аромата оказалось полной неожиданностью. Но он тут же пришёл в себя и постарался оказать высокой гостье достойную встречу.

– Ваше Высочество, я рад приветствовать вас в управляемом мною городе, – сказал он с поклоном, едва Мей Фэн вышла из дорожного экипажа.

– Благодарю за радушный приём, губернатор, – отозвалась девушка, приветливо глядя на высокого пожилого мужчину, одетого в халат местного кроя, и протянула руку к соколу, сидящему на запястье левой руки губернатора: – Ой, какая красивая птичка! Можно её погладить?

– Осторожно, Ваше Высочество! Мой сокол больно клюётся, – предостерегающе сказал ей Ланг Вэй.

– Зачем же вы держите такого злого сокола?! – надув губы, проговорила девушка, всем своим видом демонстрируя недовольство тем, что её желание погладить птицу не исполнилось.

– Виноват, Ваше Высочество, – сказал губернатор, не зная, что ещё сказать в ответ на это глупое замечание.

Цидувэй Мей Фэн по имени Юншэн только усмехнулся в усы, глядя на обескураженный вид губернатора. Он-то догадывался, что за игру ведёт его Принцесса-воительница, так как по дороге имел много случаев – убедиться в разумности её командования, и она завоевала его сердце непрестанной заботой о подчинённых ей солдатах.

– Ну тренируйте более тщательно свою злую птицу, – распорядилась Мей Фэн, глядя на губернатора.

Она нагнулась, сорвала с небольшого кустарника расцветший не по сезону цветок белой азалии и с удовольствием вздохнула его дивный аромат, наслаждаясь его благоуханием. Ланг Вэй терпеливо дожидался того, чтобы принцесса снова обратила внимание на него. Если она пришла в восторг от красоты скромного северного цветка, привлекшего её внимание, то он в свою очередь любовался её красивым, словно написанным на картине личиком, искупающим её глупость. Не для войны, для мира была создана эта очаровательная девушка с её невинным выражением глаз и ласковой улыбкой; и ей следовало находиться в гареме Запретного Города, а не в военном лагере.

Отдав дань любви к цветам, Мей Фэн вернулась к текущим делам и спросила у Ланг Вэя:

– Готовы ли ваши воинские отряды поступить под моё начало?

– Принцесса, мои воины полны похвального рвения дать отпор мятежникам, но не лучше ли им остаться под моим командованием? Вам нелегко будет навести порядок в рядах тех воинов, которые у вас есть, – почтительно осведомился губернатор, с трудом скрывая скептическое отношение к прибывшей из столицы родственнице нового императора.

Мей Фэн радостно подумала про себя, что её старания – выставить себя глупышкой, взявшейся за не своё дело, – увенчались успехом. И сомнения губернатора Чэндэ с самого начала были оправданы. Со своей кукольной внешностью она никак не походила на главнокомандующего императорской армией Поднебесной; и, тем не менее, ей следовало также успешно исполнить другую свою роль – роль предводительницы войска.

– Господин Ланг Вэй, я вынуждена повторить распоряжение, – как можно строже сказала девушка, желая показать собеседнику, что шутить с ним не намерена. – Мятежный генерал Тао располагает войском, превосходящим мои силы чуть ли не вдвое. В такой ситуации каждый солдат для меня и Государя на вес золота.

– Повинуюсь, Ваше Высочество, мой военный гарнизон будет отдан в Ваше распоряжение, – вторично поклонился губернатор девушке. – Пожалуйте в резиденцию, которую я для вас приготовил.

– С удовольствием, господин Ланг Вэй, – улыбнулась Мей Фэн. – Я и мои люди устали с дороги. Мы охотно отдохнём.

«А вот генерал Тао Нань никогда бы не сказал, что он устал, – невольно подумал после слов родственницы императора Лю Цзина губернатор Чэндэ. – Бог Войны неутомим и не отдыхает до тех пор, пока не добивается победы».

Это невольное сравнение не в пользу Принцессы Сливового Аромата усилило его недоверие к её воинским способностям. Но губернатор благоразумно постарался на этот раз скрыть все свои сомнения и провёл принцессу и её людей в главный дворец Чэндэ – Дворец Бишушаньчжуан «Горное убежище от летнего зноя».

Два дня Мей Фэн отдыхала в своих покоях, принимала посетителей и наслаждалась вкусным местным виноградом в обществе своих придворных и приближённых гвардейцев. Двенадцать самых красивых танцовщиц города, одетые в огненно-золотистые и серебристые одеяния исполнили перед ними танец Солнца и Луны. Повара Бишушаньчжуана превзошли сами себя, отменно приготовив для прибывшей принцессы-воительницы блюда местной кухни, состоящие из дичи. Кухонные слуги доставили на обеденный стол ей и командующим военными отрядами кушанье из замороженного мяса Пинцюаньского зайца, нашпигованную оленину, рысье мясо и мясо дикой куропатки. Мей Фэн признала, что Чэндэ в отношении кухни не уступает Лояну и даже в чём-то превосходит столицу.

Затем она приступила к составлению плана военной кампании и послала несколько разведчиков исследовать обстановку. Получив от них на следующее утро подробное описание местности, Принцесса Сливового Аромата тут же отдала приказ всем воинским отрядам оставить Чэндэ и закрепиться в труднопроходимых горах Яньшаня. В городе надлежало остаться только городской страже, охраняющей покой мирных жителей.

Узнав о таком распоряжении, губернатор Чэндэ не мог скрыть своего негодования.

– Принцесса, вы читали книги о военном искусстве?! – вскричал он при их новой встрече.

– Разумеется, господин Ланг, – утвердительно кивнула головой Мей Фэн. – Наставники, присланные Великой Государыней Тинг, разбирали со мной «Искусство войны» Сунь Цзы, «Тридцать шесть стратегий боя», «Искусство полководца» Чжугэ Ляна, множество трактатов. Так господин Сунь Цзы писал – первый шаг к победе над врагом достигается с помощью непрерывного снабжения армии продовольствием и качеством обмундирования воинов. Правый Министр Шан Сы и я приняли меры для того, чтобы провиант постоянно поставлялся в нашу армию из провинции Шаньдун. Что касается обмундирования, то дворцовые гвардейцы, которые составляют основу войска Государя, всегда обеспечивались качественными доспехами и оружием.

– Но Вы распорядились вывести почти всех воинов из хорошо укреплённого крепостными стенами города в дикие горы, и это притом, что генерал Тао Нань численно превосходит нас. Разве это не грубейшая военная ошибка? – с возмущением произнёс Ланг Вэй.

– Губернатор, я всего лишь переместила военные действия далеко в сторону от населённых пунктов, – терпеливо принялась объяснять своему оппоненту девушка. – Простой народ не должен страдать от войны! Подданные императора платят налоги, выращивают овощи и фрукты, шьют великолепные одежды для военных и знати, и они имеют право на нашу защиту от военных бедствий!

– Но смогут ли воины императора успешно справиться с врагом без прикрытия крепостных стен? – продолжал спорить с ней губернатор.

– Господин Вэй, вы явно сомневаетесь в моей компетентности. Но пока мы не вступили в схватку с Тао Нанем, вы не можете обвинять меня в непродуманных действиях, – кротко заметила ему девушка. – Время покажет, кто из нас прав.

Губернатор Чэндэ умолк и поклонился в знак повиновения. Формально он находился в подчинении у Принцессы Сливового Аромата и не мог ослушаться её до отмены соответствующего указа императора.

Получив полную свободу действий, Мей Фэн расположила отряды таким образом, что все дороги, ведущие из Нэй-Мэнгу в Лоян, оказались под наблюдением верных подданных императора Лю Цзиня. Вскоре в горах появились заставы, которые мало чем уступали в обороноспособности крепостным стенам Чэндэ. Вскоре удача снова улыбнулась Принцессе Сливового Аромата – её помощник Юншэн с радостью доложил ей, что в горах Яньшаня на труднодоступных высотах его люди обнаружили два буддийских монастыря и живущие в них семьдесят монахов-отшельников согласились на время отречься от своего уединения ради того, чтобы поддержать законную власть и императора Лю Цзиня.

– Принцесса, вы правильно поступили, что решили закрепиться в горах, а не в городе Чэндэ. Эти боевые монахи стоят целой армии и как союзники они просто неоценимы в предстоящей войне с генералом Тао. К тому же, благодаря их рассказам мы лучше знаем все проходы и тропы Яньшаня, чем наш враг, – с воодушевлением рассказывал он принцессе.

– Соглашусь с тобой, командующий Юншэн, – утвердительно кивнула головой Мей Фэн. – Буддийские монахи – святые люди. Они давно отрешились от всего земного ради праведной жизни и нам нечего опасаться получить от них предательский удар в спину. Большой ошибкой будет отказаться от их помощи, которую Небеса посылают нам.

Приняв такое решение, Мей Фэн и её помощник соединились с аскетами монашеских обителей и разбили военный лагерь возле неприступной скалы монастыря Аньюань. Освоившись в горах, они могли уверенно ожидать появления мятежников с тем, чтобы остановить их наступление на столицу.

Примечания:

Джейра́н (лат. Gazella subgutturosa) – парнокопытное млекопитающее из рода газелей семейства полорогих.

Мулан – прототипом Мулан была девушка по фамилии Хуа. Она родилась в небольшой деревне на севере Китая, и, предположительно, жила с 581 по 618 гг. во время династии Суй, хотя есть и другие записи о том, что она жила между 386 и 534 гг., во время династии Северная Вэй. Хотя сроки могут быть оспорены, её история реальна.

» Глава 18

Младшая сестра генерала Тао низко наклонилась над ручьём, придирчиво разглядывая своё отражение в воде. Желая предстать перед своим избранником в самом лучшем виде, она всё утро наводила на себя красоту и прихорашивалась с помощью гребня и украшений. Водное зеркало колебалось, постоянно показывая ей неясный силуэт девушки с несколькими заплетёнными косами, и Ксяолян разочарованно вздохнула, поняв, что ей не удастся увидеть в ручье что-либо ещё. Но она хотя бы убедилась, что её причёска находится в полном порядке.

Юная китаянка спрятала свои косы под островерхую монгольскую шапку, делая себя похожей на мальчика. Затем девушка отвязала любимого буланого коня от ветки старого граба и решительно поскакала на нём из редкого леса в степь Нэй-Мэнгу. Джучи во время последнего свидания попрощался с нею и предупредил, опасаясь за её жизнь, чтобы она больше не искала встречи с ним. Стражники становища киданей запомнили приметы отважной китайской лазутчицы; и его дед, великий каган Арвай, велел схватить её и предать мучительной казни. Однако Ксяолян не собиралась мириться с таким решением любимого. Она недавно поняла, что жизнь без Джучи для неё не имеет смысла и со всем пылом первой любви намеревалась бороться за своё счастье с ним до конца. Пусть каган Арвай отдал приказ казнить её, и брат Нань наверняка не согласится на её брак с монголом, но она добьётся того, чтобы стать женой Джучи, или умрёт – третьей судьбы для неё не существовало. Подозрительную девушку страшила даже непродолжительная разлука с любимым – она опасалась, как бы монгольские красавицы не завладели его вниманием.

Ксяолян знала, что после середины лета кидани на время прекращают все военные действия и отмечают древний праздник кочевых народов Наадам. По монгольскому преданию, желая объединиться, степняки в незапамятные времена собрались возле священной горы Богдо-Ула и там, по воле Небесного бога Тэнгри, прошло состязание воинского умения и доблести всех богатырей. Победитель стал Каганом – повелителем всех степняков, в память чего монголы каждое лето проводили Наадам – «Три игры богатырей». Самого лучшего участника трёх состязаний каган награждал ценным подарком или же исполнял заветное желание. Ксяолян не хотела дорогих вещей, но её манил к себе красавец Джучи. Она хотела снова соблазнить его и увести за собой, чтобы уберечь его от опасности попасть в смертельную ловушку, которую приготовил для киданей её брат Тао Нань.

В стан киданей отважная девушка приехала поздним вечером. По всей степи пылали большие костры, и было светло как днём. Юноши и девушки танцевали возле огня, дети играли, а старики сидели возле юрт, вспоминая свои прошлые битвы за чашей кумыса. Ксяолян крадучись пробралась под покровом темноты к роскошной юрте молодого Джучи-хана и, подражая хриплому крику степной пустельги, позвала его к себе. Однако любимый внук кагана Арвая не вышел к ней навстречу на условный сигнал. Как узнала девушка из случайно подслушанного разговора стражников, молодой хан в это время находился на Курултае – всеобщем собрании всех предводителей степняков. Монголы решали, как им покончить затяжную войну с Тао Нанем, который оказался крепким орешком для всех степных завоевателей.

Отсутствие жениха вызвало острое разочарование Ксяолян, но ей ничего не оставалось, как смириться с тем, что их встреча откладывается. Она нашла себе ночное пристанище в спокойном месте степи, а утром приняла участие в мужских состязаниях под видом безусого подростка, стремясь прослыть своей среди монголов и приблизиться к Джучи-хану. Многочисленность степных родов, прибывших на Курултай, позволяла ей скрывать свою личность и притвориться безвестным монгольским юношей.

Охваченная восторгом от собственной лихости, младшая сестра генерала Тао мчалась наперегонки с ветром по степи в конных скачках, припав к гриве своего верного буланого коня. Опасность ничуть не пугала её. Она только возбуждала ещё больше её горячую кровь и делала счастливой.

Решительность и сноровка позволила Ксяолян прийти первой к финишу. Она показала лучшие способности также в стрельбе из лука, и даже в единоборстве сумела отличиться, умело поставив подножку своему противнику. Генерал Тао по праву мог гордиться своей сестрой как лучшей своей воспитанницей.

К несчастью Ксяолян, во время борьбы шапка упала с её головы, косы рассыпались по плечам и один из стражей стана киданей тут же опознал её.

– Это китайская лазутчица! – закричал он, показывая на неё пальцем. – Та самая, которая разведывала все наши секреты и передавала их генералу Тао!!!

Ксяолян тут же схватили два сильных монгола и поволокли её к кагану Арваю. В большом шатре Арвая молодой хан оторопел, увидев связанную любимую, а Ксяолян получила возможность первый раз увидеть деда Джучи, от которого зависела их совместная судьба. На неё пристальным немигающим взглядом уставился высокий старик с длинной бородой и высохшей кожей. Она его не слишком интересовала, и он равнодушно сказал стражам:

– Удавите её кожаной петлёй и бросьте тело в степи на растерзание волкам.

Все приближённые кагана одобрительно зашипели и закивали головами, соглашаясь с решением своего владыки. Из них один только Джучи-хан восстал против смертного приговора отважной девушке.

Он бросился на колени перед возвышением с роскошными коврами и с волнением сказал:

– Дедушка, эта юная китаянка не разведчица, а моя невеста, которая пришла в наш стан повидаться со мной. Если тебе нужно кого-то казнить в назидание, то казни меня, а её не тронь!

Каган Арвай с удивлением посмотрел на любимого внука и неодобрительно произнёс:

– Похоже, любовь лишила тебя разума, Джучи! Всей степи известно, что сестра Тао Наня шпионит в его пользу.

– Дедушка, я обязан Ксяолян жизнью, – не сдавался молодой хан. – Именно она спасла меня от стаи тигров, которые напали на меня у реки.

Это сообщение изменило ход мыслей старого кагана.

– А вот это похвальное дело! – одобрительно проговорил он и более благосклонным взглядом посмотрел на Ксяолян.

– Ещё осмелюсь сказать, что я – простая китайская девчонка – выиграла сегодняшние состязания и мне полагается награда, – дерзко вздёрнула подбородок сестра генерала Тао, ничуть не показывая своего страха перед высокопоставленными киданями.

– И чего ты желаешь? – осведомился у неё старый каган, озадаченный её напором.

– Отдай мне в мужья Джучи-хана, – последовал ответ.

– Иметь шурином непобедимого китайского полководца Тао будет весьма полезно для моего внука. Что ты думаешь об этом, Сугэде? – повернулся с вопросом повелитель киданей к главному шаману, после некоторого размышления.

– Каган, небесные тела возвестили мне, что брак, заключённый в этом году будет весьма счастливым для Джучи-хана! – торжественно возвестил шаман Сугэдэ.

– На этом и порешим, – хлопнул себя по колену каган Арвай, разом избавившись от всех своих сомнений. – Я пошлю сватов к генералу Тао и одновременно начну переговоры о мире.

Он преподнёс богатые дары Ксяолян, признавая в ней невесту своего внука, и хотя не позволил Джучи-хану отлучиться вместе с нею из своих владений, но предоставил ей почётный эскорт, несмотря на её возражения, что ей не требуются телохранители.

– Ты теперь невеста будущего кагана киданей! – торжественно возвестил старый Арвай.

Ксяолян поняла, что возразить кагану в этом случае – значит, обидеть его и потому позволила степнякам проводить её на границу с Китаем. По дороге она гадала, чем умилостивить брата, чтобы он не бранил её за самовольную отлучку и согласился на мирные переговоры с последующей её свадьбой с внуком кагана.

Вопреки опасениям девушки её старший брат не сделал ей замечания за очередное длительное отсутствие. Он явно был озабочен чем-то другим, и выглядел настолько мрачным, что Ксяолян не осмелилась заговорить с ним о браке с Джучи-ханом. Она начала было рассказывать о результатах своей поездки в тыл врага и Курултае в стане кагана Арвая, но Нань резким движением руки приказал ей замолчать.

– Оставь, Ксяолян, нам теперь не до киданей, – коротко сказал он.

– Да что же случилось, старший брат?! – воскликнула Ксяолян, уже не на шутку встревоженная его настроением.

– В Лояне произошел дворцовый переворот. Государь Чжун и Гунь мертвы. На троне ставленник Лю Мей Фэн, а сама она получила титул Принцессы Сливового Аромата, – коротко сообщил сестре Тао Нань.

– Неужели Мей Фэн осмелилась провернуть это потрясающее дело? – удивлённо спросила Ксяолян, широко раскрыв глаза.

– Ещё как осмелилась! – гневно воскликнул молодой генерал Тао, громко стукнув кулаком по столу. – И вот, пока я сражался с степняками на севере, Мей Фэн интригами посадила Лю Цзиня на престол и теперь находится с императорской армией в Чэндэ, преграждая нам путь в столицу.

– Наши родовые враги Лю взяли над нами верх! Лю Цзинь на престоле!!! – возмутилась Ксяолян, от волнения забывая о своей договорённости с киданями начать мирные переговоры с братом. Она схватила за руку брата и гневно закричала: – Неужели ты с этим смиришься, Нань, и не отомстишь за кузину Гунь?!

– Разумеется, нет, – твёрдо ответил сестре генерал Тао. – Ксяолян, я продолжу войну с монголами, но выделю тебе часть своей армии. Отправляйся с ней в провинцию Хэбэй, выбей войско императора Лю Цзиня из наших земель и принеси мне отрезанную голову Лю Мей Фэн. Она ей явно не нужна. По донесениям, девица Лю предавалась развлечениям в городе Чэндэ, пила вино, танцевала пьяная перед городскими чиновниками, не закрепилась за городскими стенами и рассорилась с губернатором Ланг Вэем – это самая бездарная подготовка к войне, какую я только знаю. В благодарность за такой подарок я выполню любое твоё желание.

– Слушаюсь, старший брат! Эта девица явно ничего не смыслит в военных делах, и даже дуновение ветра сможет сбросить её с высоты, которой она достигла, в грязь, – низко поклонилась Тао Наню его сестра.

– Тебе ничто не стоит победить её, Ксяолян, – согласно кивнул сестре головой Тао Нань, полностью разделяя её мнение. – Немедленно отправляйся в поход на юг. Буду ждать вести о твоей победе!

Ксяолян тут же поторопилась уйти к себе и заняться приготовлениями к военному походу. Её сердце переполнял радость при мысли о том, что стоит ей победить и убить ненавистную родственницу императора Лю Цзиня, брат непременно разрешит ей выйти замуж за внука кагана Арвая. Тао Нань всегда выполнял свои обещания, и она не сомневалась в его словах.

Юншэн доложил Принцессе Сливового Аромата, что враг показался за дальним гребнем одной из гор Яньшань, когда она отдыхала от летнего зноя под тенью большого грушевого дерева и лениво обмахивала своё лицо бумажным веером.

– Что говорят лазутчики? Генерал Тао направляется к нам во главе всей своей армии? – быстро спросила девушка у своего помощника, откладывая веер в сторону.

– Нет, Принцесса. Основная сила генерала и он сам остались за Великой Стеной продолжать войну с киданями. Нам предстоит иметь дело с сестрой генерала и частью его армии, – ответил ей Юншэн.

Лицо Мей Фэн озарила радостная улыбка. Всё же ей удалось провести генерала Тао своим представлением в Чэндэ, и он не счёл её серьёзным противником, если послал справиться с ней свою сестру с несколькими воинскими отрядами. Расчленить, ослабить и победить врага – вот известная формула военного успеха, о которой её поведал старый военачальник императора Чжуна Сяо Тунь. И Мей Фэн собиралась дальше следовать его наставлениям. Она не собиралась допускать ту же ошибку, что её противник, и распорядилась объявить по всему лагерю военное положение и привести все подчинённые отряды в полную боевую готовность.

С помощью Гао Чжи девушка спешно облачилась в военные доспехи и вышла на крепостную стену монастыря Аньюань. Издалека воины Тао Наня под предводительством Ксяолян напоминали многочисленных муравьев, неуклонно приближающихся к монашеской обители, но этот вид пробуждал чувство тревоги у бывалых воинов.

Мей Фэн сделала глубокий вздох. Решительный час настал, и она должна была сказать вступительное слово верным императору Лю Цзиню солдатам ради поднятия их боевого духа, чтобы они действовали в бою как единое целое. Прежде она не предполагала, что ей, хрупкой девушке, на самом деле придётся вести за собой императорскую армию, хотя Великая Государыня Тинг предупреждала её о вероятности такого события. Но когда Мей Фэн взглянула на себя перед выходом в стеклянное зеркало, то поразилась произошедшей в ней перемене. Её лицо приняло несвойственное ей суровое выражение, брови грозно хмурились, нежные розовые девичьи губы оказались плотно сжатыми. Дух войны явно поселился в её сердце, призывая во чтобы ни стало отстоять права юного императора-племянника и защитить его самого.

Принцесса Сливового Аромата поднялась на высокую скалу перед войском и чистым, хорошо поставленным голосом произнесла:

– Воины, издавна в нашей Империи самым главным сокровищем считались ни золото и драгоценные камни, ни дорогие шелка и изысканный рис, а добродетельные люди. Я клянусь вам, что Государь Лю Цзинь преисполнен добродетели и под его началом Поднебесная расцветёт. От нас требуется сегодня показать в бою смелость и самоотверженную неустрашимость во имя защиты престола Государя. Судьба нашей страны в ваших руках, и я верю, что вы не подведете ни Государя, ни меня!

Взволнованная речь и уважительное отношение к ним командующей Принцессы понравились солдатам и их командирам, и они принялись, потрясая копьями кричать:

– Император Лю Цзинь – повелитель Поднебесной! Принцесса – могущество нашей Империи! Император Лю Цзинь – повелитель Поднебесной! Принцесса – могущество нашей Империи! Император Лю Цзинь – повелитель Поднебесной! Принцесса – могущество нашей Империи!

Удовлетворённая горячим откликом рядовых воинов на свою речь, Принцесса Сливового Аромата приказала командующим построить подчинённые им отряды в боевом порядке. И через час у стен монастыря Аньюань закипел бой. Мятежных воинов было примерно столько же сколько гвардейцев императора, но они были испытанными солдатами, чей опыт был гораздо лучше, чем у подчинённых Мей Фэн, обычно несших караул в мирных дворцах Запретного Города. Но к своей удаче, Мей Фэн расположила своих воинов так, что враг был вынужден карабкаться к ним по тесным горным тропинкам, и не имел численного преимущества, и её союзники – буддийские монахи в совершенстве обладали боевыми искусствами. В рукопашной они не знали себе равных и сдерживали непобедимые потоки воинства Тао Наня. Десять иноков окружили за оградой полусферическую буддийскую ступу, в которой находились молитвенные чётки Цзицзана – основателя буддийского учения школы Трёх трактатов Саньлунь-цзун и не подпускали нападающих к святыне. Однако облачённая в чёрные доспехи Ксяолян упорно теснила защитников крепости назад и первой ворвалась во двор монастыря Аньюань. Скоро она настигла Мей Фэн на одном из этажей небольшой трехъярусной монастырской пагоды и заставила её принять бой.

Миловидные девушки сцепились в ожесточённой схватке как две молодые тигрицы, не желающие уступать друг другу. Но, желая дать Ксяолян последний шанс одуматься и перейти на сторону законной власти страны, Мей Фэн поначалу крикнула ей:

– Опомнись, Тао Ксяолян, и откажись от участия в мятеже. Тогда Государь простит тебя. Чего ты добиваешься, упорно сражаясь против наместника Небес?!

– Твоей смерти!!! Я отомщу тебе за гибель кузины Гунь и её сына принца Мина! – неумолимо ответила Ксяолян, глядя противнице прямо в глаза.

– Клянусь Небом, я не посягала на жизнь Императрицы и её сына! – громко возвестила Принцесса Сливового Аромата, всё ещё надеясь на примирение с младшей сестрой Тао.

– Я не верю тебе и уже сегодня снесу тебе голову! – пренебрежительно отозвалась её грозная противница.

Мей Фэн увидела в её взгляде ту же жажду мщения, что и в глазах её брата Тао Наня, и поняла, что ей нечего надеяться договориться с нею о мире. Принцесса Сливового Аромата спешно достала из ножен свой меч «Лунный Луч» и еле успела отразить выпад сестры Наня. В свою очередь она атаковала Ксяолян, используя боевую технику монастыря Юнтай, но та успешно отбила все её удары.

Обе юные воительницы оказались примерно равными по боевому искусству, но при этом Ксяолян горячилась, желая поскорее одержать победу над Принцессой Лю и получить желанную награду от брата. А Мей Фэн в сознании собственной правоты проявляла абсолютное спокойствие даже в самые горячие моменты схватки и не делала ошибок в выпадах мечом в отличие от Ксяолян. В её душе не было ни озлобления, ни малейшего душевного смятения. Она добилась того, что её противница стала выдыхаться во время боя и принялась теснить её к выходу из пагоды. Придя в гнев от неудач, Ксяолян разгорячилась ещё больше и нечаянно открыла левый бок своего тела, оставив его незащищённым. Мей Фэн тут же воспользовалась её промахом и нанесла ей глубокую рану, заканчивая тем самым поединок. Вскрикнув от невыносимой боли, Ксяолян повалилась у приоткрытой двери второго яруса, не в силах больше двигаться. Мей Фэн тут же остановилась, не желая больше вредить ей.

– Принцесса, разрешите мне прикончить её? – услужливо спросил подбежавший к Мей Фэн Юншэн, показывая на неподвижную девушку, истекающую кровью.

– Нет, командующий императорской гвардией, не поражайте мечом Тао Ксяолян, хотя она и предводительница армии, выступившей против нас, – отрицательно покачала головой Принцесса Сливового Аромата, тщательно вытирая кровь противницы со своего меча чёрной шёлковой тряпочкой. – Сама барышня Тао Ксяолян мало что значит в войне, и она слишком молода для того, чтобы умереть. Её рана болезненна, но всё же не смертельна. При надлежащем уходе и лечении она непременно поправится, и прошу вас, как можно поскорее передать её на попечение буддийских монахов Аньюань, которые знают толк в лечении, пока она не истекла кровью.

– Слушаюсь, Принцесса! – ответил Юншэн, и склонился в почтительном поклоне, думая про себя, что слухи о безграничной доброте Лю Мей Фэн оказались правдивы. Её участие к раненой сестре генерала было явным, хотя у неё тоже имелось много причин для мести семьи Тао, причинивших ей много зла в прошлом.

Он тут же позвал к себе подчиненных, чтобы они помогли ему отнести Ксяолян к монастырскому лекарю. Заодно нужно было позаботиться о других раненых.

Бой после ранения сестры генерала Тао Наня стал затихать. Но Мей Фэн знала, что рано праздновать победу. Узнав о поражении своей младшей сестры, генерал непременно направится к Чэндэ со всеми имеющимися у него силами. Теперь вопрос стоял в том, кто первый прибудет на место следующей битвы – подкрепление от Правого Министра Шан Сы и Цай Юня или же мятежники. О втором Принцессе Сливового Аромата не хотелось даже думать – в случае неблагоприятного поворота событий пощады ей от родового врага, давно мечтающего об её смерти, ждать не приходилось. Но теперь она знала благодаря поединку с сестрой генерала, какую технику боя использует семья Тао. И это знание являлось одним из важных козырей, которые могут помочь ей в будущем победить жестокого врага. Но самым важным являлось для Принцессы Сливового Аромата подкрепление, и она тут же после битвы послала письмо Правому Министру с просьбой спешно его прислать.

Правый Министр Шан Сы получил её послание в начале осени и вышел вечером в дворцовый сад, желая в одиночестве обдумать создавшееся положение. Из Чэндэ пришла радостная весть о победе имперского войска под предводительством принцессы Сливового Аромата и пленении Тао Ксяолян, но Правый Министр всё ещё сомневался в том, что Лю Мей Фэн удастся победить генерала Тао, прозванного Богом Войны. Губернаторы многих провинций опасались этого непобедимого полководца и не спешили присылать свои военные отряды в столицу, вопреки уверениям своей преданности юному императору Цзиню. Вдобавок, никто из солдат Тао Наня не пожелал оставить своего полководца, храня ему верность. А только всеобщая сплоченность могла стать серьёзной преградой для генерала на пути захвата столицы.

И Правый Министр принял решение – он примкнёт к более сильному игроку в борьбе за власть! Под предлогом молитв за благополучие страны и паломничества к буддийским святыням Шан Сы отправился в путешествие на север и тайно посетил военный лагерь мятежников. Тао Нань в момент встречи всё ещё не успокоился после известия о поражении своей сестры, а также её пленении, и пребывал не в лучшем расположении духа, но всё же решил принять посланника из Лояна, желая узнать, что тот ему скажет. Узнав в пришельце Правого Министра, который заведовал всеми государственными делами при юном императоре, генерал с удивлением произнёс:

– Шан Сы?! Какая причина тебя привела в мой лагерь?! Ты не боишься, что я прикажу схватить тебя и казнить как министра узурпатора?! Или думаешь склонить меня уговорами на сторону Лю Цзиня?! Напрасно! Я никогда не признаю императора, происходящего по материнской линии из рода Лю!!!

– Ваше Превосходительство, не гневайтесь, я прибыл к вам как тайный союзник, – ответил ему со смиренным поклоном Шан Сы. – Я согласен примкнуть к вам и поддержать императора Хо Сюаня, если вы поддержите мою кандидатуру на пост Первого Министра!

Тао Нань насмешливо улыбнулся, глядя на вероломного министра, и ответил:

– Я это сделаю, если вы убедите императора Лю Цзиня отправиться в мир иной. Этот родственник Лю Мей Фэн должен быть мёртв, а её вы должны публично казнить!

– Разумеется, генерал. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы угодить вам и возвести Первого Принца Хо Сюаня на Нефритовый Трон, – поспешил заверить его Шан Сы.

– Через два месяца ворота в столицу должны быть открыты для меня и моего войска, – коротко распорядился Тао Нань. – Только тогда вы станете Первым Министром.

Шан Сы в знак согласия прижал руки к своей груди, и сделка изменника с мятежником состоялась.

» Глава 19

Расставшись с министром-предателем, Тао Нань тут же послал гонца к киданям с выражением согласия заключить мир, желая обрести полную свободу действий для расправы с внутренними врагами. При этом молодой генерал испытал немалое сожаление от собственного решения, поскольку его воинам оставалось совсем немного, чтобы захватить всю Внутреннюю Монголию и надолго обезопасить Поднебесную от нашествий северных степных кочевников.

«Как же все-таки император Чжун не вовремя умер, и мне пришлось вместо разгрома внешнего врага заняться организацией нового дворцового переворота, ведь Ксяолян не справилась с возложенной на нее задачей!», - с досадой подумал генерал Тао. Все же, несмотря на прежние честолюбивые планы, он никак не мог смириться с возвышением Лю Мей Фэн и ее племянника, жаждал отомстить за смерть кузины Гунь и Третьего принца Мина и потому отказался от славы победителя Нэй-Мэнгу. Еще нужно было думать, как освободить из плена Ксяолян. И теперь Тао Нань не собирался считать девицу Лю ничтожным противником, помня, что первоначальная небрежность в этом вопросе обошлась ему слишком дорого – потерей части армии и пленением его единственной сестры. Поистине, недооценить врага – это значит сделать первый шаг к собственному поражению! Отныне хитрые уловки Тетушки императора Лю Цзиня на него не подействуют.

Каган Арвай охотно пошел на мировую перед лицом неминуемого разгрома и начал сватать его сестру за своего внука Джучи-хана, предлагая выгодный родственный союз. Однако тут Тао Нань не пожелал идти на уступки и расставаться с Ксяолян – единственной оставшейся в живых его родственницей. Вместе с тем он не мог ответить прямым отказом и уклончиво ответил монгольским послам, что его сестра еще слишком молода, и им лучше затеять сватовство к ней через год. Тогда кидани согласились на мир без желанной им свадьбы, и первый полководец Поднебесной отдал приказ своим войскам готовиться к возвращению в столицу.

Тем временем Правый Мнистр не бездействовал. Для начала он отправил Цай Юня в подвластную ему провинцию якобы для сбора дополнительного войска, видя в нем единственное серьезное препятствие осуществлению своих планов. Вряд ли этот жених Лю Мей Фэн спокойно бы отнесся к устраиваемому им дворцовому перевороту, и его следовало устранить из жизни Запретного Города как можно скорее.

После отъезда молодого гогуна Шан Сы вздохнул свободнее и тайно призвал влиятельных государственных чиновников для совета в Зал Сохранения Гармонии – Баохэдянь.

- Правый Министр, по какой причине ты собрал нас в неурочное время в Зале Совета? Где Государь? – начал спрашивать его седобородый советник покойного императора Гуань Ди, указывая на пустующее широкое кресло на возвышении. – И где Хранитель Императорской Печати Цай Юнь?!

- Да, да, где Государь и Хранитель Печати? – вслух задались вопросом придворные сановники, разделяющие недоумение Гуань Ди.

Шан Сы был готов к этим вопросам и хладнокровно произнес:

- Уважаемые государственные чиновники, я вынужден был собрать вас, поскольку сейчас настало время для решительных действий и судьба Поднебесной находится в ваших руках!

- Сейчас решается судьба Империи?! – эхом повторил слова Правого Министра советник Гуань Ди. – Разве что-то случилось с нашим юным императором?

- Государь находится в своем Дворце, но Небеса не благоволят к нему. Генерал Тао Нань грозится в самое ближайшее время обрушить мощные разрушительные удары на нашу страну, если мы не сместим его и не признаем Превого Принца Хо Сюаня своим новым Государем, - жестко заявил министр Шан Сы.

- Позвольте, Правый Министр, разве Принцесса Сливового Аромата не одержала убедительную победу возле Чэндэ? – озадаченно хмуря брови, спросил секретарь императорской канцелярии Чжао Ян, не зная на чью сторону ему встать. – Она сдерживает мятежников, так к чему это беспокойство?

- Почтенный секретарь Чжао, Принцесса победила сестру генерала Тао, но не самого генерала, который на поле боя проявляет себя Богом Войны, - веско сказал министр Шан Сы. – Можно ли назвать ее победу убедительной?! Когда неопытная в делах войны Лю Мей Фэн столкнется с самим генералом, то можно не сомневаться в том, что она потерпит от него сокрушительное поражение. Раньше я питал надежду, что воины Тао Наня оставят его во имя преданности Нефритовому Трону. Однако они предпочли верность своему испытанному в боях полководцу, и наше положение будет совершенно безнадежным, если мы не пойдем на условия генерала. Он обрушится на Поднебесную как все сокрушающий смертоносный тайфун, горя жаждой мести и крови!

Чиновники нерешительно переглянулись между собой и утвердительно закивали головами, признавая правоту Шан Сы.

- Верно! Правый Министр, вы рассуждаете вполне здраво, - согласным хором забормотали они.

- Озабоченный судьбой нашей Империи я отправился к Пурпурной северной Границе и лично встретился с генералом Тао, - продолжил свою речь Шан Сы. - Он был вне себя от ярости, и мне стоило большого труда уговорить его сдержаться и не начинать немедленную междоусобную войну. Теперь, если кто не согласен со мной, пусть сам занимается этой проблемой и ведет переговоры с генералом!

Никто не решился возразить Правому Министру и все государственные советники согласились с ним, что Принцессе Сливового Аромата не устоять перед генералом Тао, заключившим мир с киданями. После недолгого обсуждения избранная делегация придворных сановников направилась в Дворец Летящей Ласточки, где продолжал жить юный император Лю Цзинь, и там они попросили его об аудиенции. Не подозревающий, какие намерения имеют послы,, Лю Цзинь охотно выполнил просьбу своих приближенных, и, после допуска, советники начали взывать к нему, опустившись на колени:

- Государь, просим Вас, ради блага Поднебесной расстаньтесь со своей жизнью! Если Вы не сделаете этого, государство погибнет в огне междоусобной войны! Примите достойно Вашу смерть, Ваше Величество!

После этого вступления Правый Министр с подобающим случаю скорбным выражением лица протянул юному императору ритуальный кинжал для самоубийства, лежащий на шелковой подушке желтого цвета с большими белыми кистями.

- Мне еще не исполнилось четырнадцати лет, а вы уже предлагаете мне умереть!!! – прошептал юный император, глядя широко раскрытыми от ужаса глазами то на кинжал с рукояткой в форме головы дракона, то на придворных сановников, в свое время убедивших его отца императора Чжуна возвести его на трон.

- Ваше Величество, генерал Тао не намерен терпеть Вас на Нефритовом Троне, и называет Вас узурпатором. В Поднебесной нет силы, способной победить Бога Войны и только напрасно прольется много крови, если ваши сторонники будут продолжать защищать Вас, - объяснил Шан Сы.

Лю Цзинь некоторое время молчал, обдумывая его слова. Затем он поднял голову и печально сказал:

- Вы правы, господин Правый Министр, ради блага Поднебесной я должен покончить с собой. Покиньте мои покои и возвращайтесь через час, чтобы воздать мне последние почести.

Придворные сановники в последний раз низко поклонились обреченному на смерть венценосному мальчику и цепочкой направились к выходу за Правым Министром, сокрушенно покачивая своими головами. Им было жаль юного императора, которого они приговорили к смерти, но они не решались изменить собственное решение, боясь генерала Тао как огня.

Лю Цзинь не изменил своему самоотверженному решению – через час дворцовые советники действительно нашли его окровавленный труп. Правый Министр с облегчением вздохнул, удостоверившись в безвременной кончине юного императора, и велел придворным сановникам следовать за ним в Дворец Нефритовой Чистоты, где проживал Первый принц Хо Сюань.

В своих покоях Хо Сюань мирно спал крепким сном после обильного ужина с танцовщицами, оглашая всю спальню громким храпом. Разбудить его оказалось не легким делом; Первый Принц отбивался от настойчиво будящих его придворных, ворча, что он не желает вставать и утром прикажет посадить на кол всех дерзких слуг, помешавших его ночному отдыху.

- Ваше Высочество, Первый принц, извольте проснуться! Вам нужно согласно церемониалу занять Нефритовый Трон, - настойчиво твердил ему Шан Сы, не оставляя попытки сделать претендента, угодного генералу Тао, законным императором.

- Какой еще трон?! – зевнул Хо Сюань, и капризно добавил: - Оставьте меня, я спать хочу!

- Нефритовый Трон, - терпеливо повторил Правый Министр. – Вы должны издать первые указы своего царствования, Ваше Величество.

- А как же мой братик, император Цзинь?! – окончательно проснулся Первый Принц.

- Государь Лю Цзинь скончался из-за беспокойства о судьбе Поднебесной, теперь Вы – Император, - объяснил ему Правый Министр.

Хо Сюань помотал головой, как дикий конь, стараясь освоиться с этим известием, затем он пробурчал:

- Ладно, если нужно, я готов сесть на Нефритовый Трон и издать указы.

Радуясь тому, что Первый Принц оказался не так уж глуп, как он считал в начале, Шан Сы торжественно проводил его в тронный зал и усадил на царственное возвышение.

- Что я должен приказать? – осведомился, усевшись, Хо Сюань.

- Сначала указ о своем восхождении на престол, затем указ о моем назначении Первым Министром, - подсказал ему Шан Сы.

- Повелеваю огласить эти указы, - важно произнес новый император, и добавил: - Еще издаю третий указ.

- Насчет чего, Ваше Величество? – почтительно спросил у него Шан Сы.

- Лю Мей Фэн даруется титул Императрицы. Она должна вступить со мной в брак сразу, как только приедет в Лоян, - потирая от возбуждения руки, ответил Хо Сюань.

- Ни в коем случае, Ваше Величество, ни в коем случае, - замахал руками в знак отрицания Шан Сы. – Генералу Тао это ужасно не понравится, - он требует казни Лю Мей Фэн, как пособницы узурпатора Лю Цзиня - а от него зависит, удержитесь ли вы на престоле!

- Я – Повелитель Поднебесной или нет?!! – рассвирепел от открытого противодействия его воле Хо Сюань и гневно стукнул ногой об пол. Он согласился стать императором лишь бы иметь возможность жениться на любимой девушке, бывшей прежде для него недоступной, и больше не собирался терпеть чьих-либо возражений. – Немедленно издать указ о присвоении императорского звания Принцессе Сливового Аромата, иначе я отменю ваше назначение Первым Министром.

Все придворные сановники повалились на пол, не смея поднять своих лиц, когда гневался император. Покорился воле Хо Сюаня и Первый Министр.

- Слушаюсь, Государь, - сказал он с низким поклоном, и третий Высочайший указ, касающийся участи Мей Фэн был публично оглашен, несмотря на угрозу недовольства со стороны генерала Тао Наня.

Тем временем Мей Фэн тщетно ожидала обещанного подкрепления, оставаясь в неведении относительно событий, произошедших в столице. Ее положение медленно, но неуклонно ухудшалось. Снабжение армии оружием и продовольствием из тыла сделалось нерегулярным, и среди воинов начался ропот. Чтобы избежать мародерства принцесса платила за продукты из своего кармана, не осмеливаясь оставить свои хорошо укрепленные позиции без увеличения своих военных сил.

На исходе второго месяца осени в монастырь Аньюань приехал верхом гонец от императорского двора. Воспрянув духом, принцесса быстро вышла к нему во двор в сопровождении своей свиты, желая как можно скорее узнать новости.

- Когда прибудет войско от Правого Министра?! И как поживает Государь?! – засыпала она его вопросами.

Гонец, почтительно сложив перед собой руки, начал отвечать:

- Позвольте доложить! Правый Министр стал Первым Министром по воле нового Государя. А император Лю Цзинь скончался и был с почестями похоронени в родовой усыпальнице Владык Поднебесной в Запретном Городе.

- Не может этого быть!!! – воскликнула Мей Фэн, и смертельная бледность покрыла ее лицо. – Как Государь Цзинь мог умереть?! Я оставила его в добром здравии, и он ни на что не жаловался.

- Придворные сановники сочли, что Первый принц Хо Сюань более достоин трона, чем император Цзин, и юный Государь согласился с ними, что ему следует самому прервать нить своей жизни во имя блага Поднебесной.

- Подлые предатели, они вынудили Государя совершить самоубийство, - с негодованием воскликнула Мей Фэн и обратилась к своему помощнику: - Юншэн, прикажи всем отрядам готовиться к отступлению на юг. Мы должны соединиться с гогуном Цай Юнем для дальнейшей борьбы с мятежниками.

- Принцесса, остановитесь! Я должен передать вам важный указ, - поспешно проговорил гонец, и, преклонив колени, он протянул ей сверток из желтого шелка. – Государь Хо Сюань даровал Вам титул Императрицы. Ваша свадьба состоится, как только Вы приедете в Лоян.

- О, нет, я не могу выйти замуж за Хо Сюаня, даже если он и стал императором! У меня есть жених – гогун Цай Юнь, - занервничала еще больше Мей Фэн и, сжимая в волнении руки, сказала своей доверенной даме: - Гао Чжи, мы немедленно отправляемся в дорогу!

- Слушаюсь, Принцесса! – поклонилась Гао Чжи и отправилась собирать вещи.

Их поспешный отъезд напоминал бегство. Мей Фэн понимала, что со смертью юного Лю Цзиня дело, которому она отдала несколько лет своей жизни, потерпело полный крах. Генерал Тао сокрушил ее, даже не вступая с нею в сражение, одним своим именем! Девушку не прельщала власть и высокое положение Императрицы, она не хотела отказываться от своей мечты быть с Цай Юнем. Ей оставалось только распустить свою армию, чтобы ее воинов не объявили мятежниками, направиться к жениху и постараться вместе с ним покинуть пределы страны, чтобы не очутиться во власти нового императора Хо Сюаня или же генерала Тао. Мей Фэн готова была бежать на край света с Цай Юнем, лишь не попасть вместе с ним в руки врагов!

Ее свита старалась ехать самыми тайными и незаметными тропами, поскольку разведчики донесли, что за поимку сбежавшей от свадьбы Императрицы властями назначена щедрая награда. Мей Фэн позволила себе и своим людям передышку только через два дня, остановившись на постоялом деревенском дворе, посчитав, что она уже достаточно далеко оторвалась от своих преследователей.

Беглая принцесса долго не могла уснуть, и все время ворочалась, с болью вспоминая своего погибшего племянника Лю Цзиня. Слезы беспрестанно туманили ее взор, стоило ей только подумать, что его уже нет в живых. Теперь приходилось прилагать усилия к тому, чтобы спасти своего жениха и самой не попасться в руки новых властителей страны. Эти тревожные мысли долго мешали уснуть, и Мей Фэн задремала только перед рассветом. Проснулась она от истошного крика:

- Мей Фэн, не смей отвергать меня! Я теперь Император!!!

Девушка вздрогнула и в испуге подняла голову. Хо Сюань шел прямо по спальным циновкам с небрежно раскиданной женской одеждой к ней, смотря на нее горящим взором. Обычно новый император придерживался малоподвижного образа жизни, заставлявшего его предпочитать комфортную перину на постелях; но на этот раз он изменил своей лени и лично отправился ловить сбежавшую невесту.

- Государь, как Вы нашли меня? – пролепетала она, усиленно стараясь сообразить, что ей следует предпринять для нового бегства от него.

Хо Сюань остановился и, как аист, наклонил вбок голову, глядя на нее.

- Разве в Поднебесной есть кто-либо, кто способен скрыться от Императора, - величественно процитировал он древнее изречение. – Мей Фэн, теперь ты моя и оставь всякую попытку избежать брака со мной!

Незадачливая беглянка на этот раз побоялась упоминать имя своего жениха, не желая вызвать у влюбленного императора припадок бешеной ревности, опасной для Цай Юня, но Хо Сюань сам вспомнил о своем сопернике.

- Если ты по-прежнему будешь думать о Юне, то ему не жить! – заявил он, сжав кулаки.

- Что Вы, Государь, я больше думать о нем не хочу! – поспешно начала уверять царственного поклонника девушка, желая обезопасить любимого и умерить гнев нового императора. – Я поняла свою ошибку, и теперь все мои мысли только о Вас!

- Это правда, Мей Фэн? – растроганно спросил Хо Сюань.

- Правда, правда, - утвердительно закивала головой Мей Фэн. - Только с Вами я хочу связать свою судьбу!

- Тогда я возвращаюсь в Лоян и начинаю подготовку к нашей свадьбе, - решил император. – А ты, Мей Фэн, не задерживайся в дороге.

- Не буду задерживаться в дороге, Государь, не буду, - ласково произнесла хитрая девушка, смиренно смотря на него из-под своих скромно опущенных длинных ресниц. – Постараюсь быстро доехать до столицы.

- Да, нам нужно сыграть нашу свадьбу как можно скорее, - решил Хо Сюань и, попрощавшись с любимой, он спешно отдал приказ своей свите отправляться в дорогу.

Удачно избавившись от общества нелюбимого жениха, Мей Фэн облегченно перевела дух, но тут же поняла, что радоваться ей нечему. Снова пуститься в бегство представлялось невозможным – судя по звукам во дворе, Хо Сюань оставил усиленную охрану, которая будет следить за каждым ее шагом. И она не могла положиться на собственных слуг – кто-то из них наверняка предал ее, если Хо Сюань быстро узнал о ее местонахождении. В этом отношении больше всего подозрений у нее вызывала ее доверенная дама Гао Чжи, только она знала точный маршрут путешествия, который выбрала ее госпожа.

Едва та вошла в ее покои, Мей Фэн гневно обрушилась на нее.

- Гао Чжи, как ты могла предать меня?! – закричала она. – Я доверяла тебе как родной сестре. Великая Императрица рекомендовала тебя мне, и ты так низко и подло со мной поступила – донесла властям по какой дороге я еду и предала меня в руки императора Хо Сюаня!!!

Придворная дама невозмутимо выслушала гневную тираду Мей Фэн и сказала, откидывая занавеску у входа в покои для важных постояльцев гостиницы:

- Государыня, посмотрите во двор!

Девушка удивилась этому предложению, но решила последовать этому совету, чтобы понять чего добивается Гао Чжи. Из ее груди вырвался горестный крик, когда она увидела торчащую на колу забора голову своего мертвого помощника Юншеня.

- Преданный Юншень попытался защитить Вас, и оборонял ваши покои от вторжения воинов императора до последнего, когда за Вами прибыл Государь, но силы оказались слишком уж неравны для успешного сопротивления, - объяснила Гао Чжи. – Так вот, я не хочу, чтобы моя голова торчала рядом с головой вашего помощника.

- Но ты обещала Великой Государыне Тинг быть мне верной! Неужели деньги оказались для тебя важнее вассальной преданности, - в отчаянии спросила Мей Фэн, кляня себя за излишнюю доверчивость к окружающим ее людям, которая нередко ее подводила.

- Я служу императорской семье. Ныне же Владыкой Поднебесной является Государь Хо Сюань и моя верность принадлежит ему! – гордо объявила Гао Чжи. – Вам следует благодарить Вашу счастливую судьбу, Императрица! Если бы не безумная любовь к вам императора Хо Сюаня, то Вы бы закончили свою жизнь в тюрьме, а то и на плахе из-за неослабевающего желания мстительного генерала Тао Наня прервать Вашу жизнь. Нужно радоваться, что Вам достался самый высокий женский титул в стране, о котором мечтают все жительницы Поднебесной! Ваше нынешнее положение делает Вашу особу священной и неприкосновенной.

Разумные и взвешенные слова Гао Чжи не достигли своей цели – она не смогла успокоить свою молодую госпожу. Мей Фэн в бессилии сжала руки и едва не заплакала, осознав, что ей не на кого положиться в той затруднительной ситуации, в которой она очутилась. Но невольная пленница императорского титула все же взяла себя в руки. Как бы ни было, она могла рассчитывать на себя и свои способности и девушка поклялась, что непременно придумает как ей избежать свадьбы с Хо Сюанем.

» Глава 20

На пути к столице Мей Фэн тщетно смотрела по сторонам, высматривая появление своего любимого жениха Цай Юня, спешащего к ней на помощь. Ей удалось тайно подкупить слугу, чтобы тот передал ему белое нефритовое кольцо. То самое, которое Цай Юнь подарил ей с условием, что поспешит к ней, когда она будет нуждаться в нем. Однако от Цай Юня не поступило никаких известий.

Так Мей Фэн не дождалась его приезда, и ей самой не удалось сбежать от бдительных стражей. Гао Чжи неусыпно следила за каждым ее шагом, выслуживаясь перед императором Хо Сюанем и легко угадывала все ее намерения. К тому же процессия императорской невесты по высочайшему приказу ехала без промедления и ворота Лояна показались прежде, чем Мей Фэн могла придумать удачный план бегства.

Ее сразу отвели в загородный дворец Нерушимого Безмолвия и на следующее утро начали готовить к свадьбе. Невесту омыли в нескольких водах с отваром грейпфрута, - по повериям этот фрукт оберегал безопасность молодоженов от злых духов и обеспечивал удачное начало брака. После ванны девушку облачили в роскошный свадебный наряд - ханьфу красного цвета Солнца, отделанного жемчугом и драгоценными камнями. На этом свадебном платье императрицы традиционно красовались изображения любовных объятий Дракона и Феникса, а также неразлучных уточек-мандаринок. Ее головным убором оказалась большая заколка, состоящая из трех тысяч жемчужин высочайшего как по цвету, так и по блеску качества, соединенных в замысловатый рисунок. Посередине драгоценной заколки красовался красный нефрит с изображением Летучей Мыши, символизирующей счастье по фэн-шую. Прислужницы Мей Фэн, состоящие в свадебной свите, надели парадные придворные платья зеленого цвета и выстроились позади ее паланкина в два ряда.

- Государыня, пора! – торжественно заявила Гао Чжи.

Мей Фэн села в паланкин Императрицы с печальным лицом. Как девушка не старалась, она не могла скрыть того, что считает свадьбу с безобразным Хо Сюанем одним из основных несчастий своей жизни и льстивые слова придворных дам не могли ее утешить.

Под музыку бамбуковых флейт, дробь барабанов и шум взрывающихся петард свадебный кортеж Императрицы двинулся к Запретному Городу. Считалось, что чем громче будут звуки музыки и петард, тем больше благожелательных божеств гор и рек услышат их и принесут счастье молодоженам. И музыканты старались изо всех сил, стараясь привлечь их благосклонное внимание и заслужить себе щедрое вознаграждение.

Главные Полуденные ворота Запретного Города настежь раскрылись перед Императрицей и на террасе Зала Высшей Гармонии Мей Фэн уже ожидал напыщенный Хо Сюань в окружении всех важных придворных сановников. Он еще больше потолстел со дня последней встречи со своей избранницей и стал напоминать гору парчи и шелка. При мысли о том, что его необъятная туша вскоре обрушится на нее, Мей Фэн стало не по себе. С таким весом он непременно ее раздавит, да так, что даже костей не соберешь!

Нового императора ничуть не смутило несчастное личико его юной невесты: он явно обрадовался появлению Мей Фэн и тут же потащил ее к брачному алтарю, сооруженного в главном зале дворца.

После совершения всех необходимых ритуалов начался пир. Тысяча лучших танцовщиц Лояна услаждало взоры императорской четы и их гостей искусством своего танца. На столике невесты традиционно красовались четыре продукта – красные финики, арахис, лонганы и семена дыни. Названия всех этих свадебных яств, если произнести их вместе означало «иметь ребенка в ближайшее время», что недвусмысленно намекало на непременное совокупление царственной четы после праздника. Гости шептались и посмеивались, и заодно поздравляли новобрачных своими многочисленными тостами.

Мей Фэн закрыла глаза. Как она хотела, чтобы брачная ночь никогда не наступала! Но полная луна неумолимо выплыла из темного облака звездного неба, и придворные дамы повели юную императрицу в брачную опочивальню. С подобающими церемониями они ее раздели и помогли облачиться в ночное одеяние.

Хо Сюань не замедлил появиться. Он выгнал всех прислужниц из спальни и с умильной улыбкой приблизился к своей избраннице, растопырив все свои толстые пальцы. Но Мей Фэн не дала ему даже прикоснуться к себе. С громким визгом она принялась бегать по спальне и твердить: «Государь, не приближайтесь ко мне! Я боюсь!!!».

Мей Фэн хорошо удалось сыграть роль испуганной девственницы, поскольку она в самом деле боялась очутиться в любовных объятиях Хо Сюаня. Император же не отставал от нее и все твердил:

- Мей Фэн, моя проворная рыбка, мой золотоперый Феникс, девочка моя, не бойся, я тебе не сделаю ничего плохого! Я стану тем Драконом, который будет радостно играть жемчужиной твоей красоты. Но к моему несчастью, я утратил мужскую силу. Только твоя сильная энергия «инь», которая ты получила как Императрица, возродит мою мощь, и мы тогда зачнем сына!

Услышав, что ее новоиспеченный муж потерял мужскую силу, Мей Фэн тут же успокоилась. Она не чувствовала себя настоящей императрицей и потому не верила в то, что ее интимные прикосновения вернут Хо Сюаню способности к деторождению. Девушка позволила поймать себя и прошептала:

- Государь, я к вашим услугам!

Ей пришлось потерпеть потискивания и объятия Хо Сюаня, но он так и не мог овладеть ею. Устав, новый император заснул, а Мей Фэн продолжала лежать с открытыми глазами, с тревогой думая о своем будущем. Ее главной проблемой снова стал генерал Тао, и теперь следовало продумать несколько вариантов развития событий, чтобы спастить от его покушений на ее жизнь.

Убедившись в том, что кидани оставили намерение вторгнуться в Поднебесную, Тао Нань повел свою армию в Лоян. После Праздника Середины Осени вести о вступлении на трон нового императора, уже распространились по стране и города на севере беспрепятственно пропускали генерала и его воинов с подобающим выражением почтительности – больше он не считался мятежником. Без особых происшествий Тао Нань добрался до Чэндэ и с отборным отрядом отправился в горы освобождать сестру из плена. Монахи монастыря Аньюань тоже не стали чинить ему препятствий, и молодой генерал быстро дошел до небольшого павильона для паломников, которые останавливались в этой горной обители.

Ксяолян сидела на террасе и, стараясь прогнать свою грусть, развлекалась тем, что кормила ворон, слетевших на ступени, вареным рисом. Уже месяц она жила в монастыре не то как пленница, не то как пациентка под бдительным присмотром монахов и ее печалила длительная разлука с Джучи-ханом. Девушка уже начала думать о том, чтобы обмануть бдительность своих стражей и под покровом ночи сбежать к брату, тем более, что она уже почти оправилась от своего ранения, как перед ней предстал сам Тао Нань.

- Старший Брат, ты пришел за мной?! – радостно вскочила на ноги Ксяолян, увидев его.

- Да, Ксяолян, собирайся в дорогу, - утвердительно кивнул головой Тао Нань. – Нам предстоит много дел после того, как мы вернемся в столицу.

- Разве ты разгромил киданей? – настороженно спросила девушка, тут же с волнением подумав о Джучи-хане.

- Нет, я заключил с ними мир, желая покончить с врагами нашей семьи, - коротко ответил сестре молодой генерал. – Они, правда, еще потребовали выдать тебя замуж за внука кагана Арвая, но не беспокойся, Ксяолян, я уклонился от заключения брачного соглашения, с условием рассмотреть его через год. А там что-нибудь придумаем, - я не намерен отдавать тебя монголам!

- Ты ответил отказом выдать меня за Джучи-хана! – в досаде закричала Ксяолян. – Вот этого как раз не следовало делать. Я люблю Джучи и хочу стать его женой!

Молодой генерал с удивлением посмотрел на свою обычно спокойную и уравновешенную младшую сестру, которая внезапно вышла из себя и спросил:

- Ты хочешь жить среди киданей, Ксяолян?! Неужели ты думаешь, что с монголом тебе будет лучше, чем со мной? Подумай хорошенько, не давай чувству ослепить тебя. Я всегда буду тщательно заботиться о тебе, дочери моего отца, повинуясь голосу крови, чего вряд ли можно сказать о внуке кагана.

- Старший Брат, если ты не желаешь вступать в брак и стремишься прожить всю жизнь в гордом одиночестве – дело твое, но не нужно меня отговаривать в этом деле! Мне надоело все время воевать! Я хочу семью, мужа и детей! – в сердцах воскликнула Ксяолян.