Присвоенная Тёмным. Проклятая Любовь

Глава 10

Лера

После беседы Даррэна с Бронсом они вернулись задумчивые и неразговорчивые. Лезть с расспросами я больше стала, поэтому дальше мы следовали в молчании, где каждый думал о своём. Наверное, всё же стоило уточнить всё ли хорошо, но я не стала. Чувствовала, что сейчас не время доставать Тёмного. Впереди ночь, где будет ещё возможность поговорить.

Сумерки нас догнали довольно быстро. В горах солнце уходит раньше, чем на равнинном месте, и как только небо окрасилось в насыщенно оранжевый, лес погрузился в полумрак. Когда стражники сообщили, что нашли место для ночлега, я выдохнула с облегчением. Долго перемещаться верхом на лошади для меня оказалось мукой. Мышцы ломило, спина отказывала, даже голова заболела от постоянной тряски. Вот что значит отсутствие опыта езды верхом. Я знала и раньше, что с непривычки тяжело, но когда спешились стражники, я заметила насколько легко они передвигались и никакого дискомфорта не чувствовали, в то время, когда мы с Яной едва ноги передвигали.

– Отдохните. Пока мы обустраиваем лагерь, у вас есть время, – отдал распоряжение Рэн, оставляя нас с попаданкой у входа в пещеру. Мы настолько устали, что даже сил не было рассмотреть наш ночлег и, как только нас оставили, рухнули в густую траву, позабыв обо всём на свете.

Прошло не меньше десяти минут, когда мы смогли принять сидячее положение и рассмотреть всё вокруг.

– Интересное место, – задумчиво обронила я, присматриваясь к глубокому входу в каменную пещеру, в которой сновали стражники, устанавливая лежаки и вытаскивая хворост. – Здесь будет безопасно. Вход один и его будут охранять.

– Если с другого конца пещеры никто не вылезет, – усмехнулась Яна.

– Дальше нет прохода. Его завалило уже давно. Поэтому она безопасна, – раздался рядом голос Бронса, несущего нам умопомрачительно пахнущий свёрток.

– Это радует, – улыбнулась Яна в ответ. – Значит ночью на нас никто внезапно не нападёт.

– Внезапно точно нет, – усмехнулся Тёмный, присаживаясь в траву рядом с нами. Развернул тканевый свёрток и протянул его нам. Мы с благодарностью приняли угощения. Кусочки вяленого мяса были настолько вкусными, что мы едва слюной не захлебнулись, или просто мы были настолько голодны… – Ужин будет позже, а сейчас хотя бы первый голод утолите. А на счёт защиты… У нас одни из лучших бойцов в королевстве и сильные магические артефакты, как защитные, так и боевые. Поэтому не стоит переживать, можете спать спокойно. Завтра доберёмся до столицы и через стационарный портал отправимся домой.

– А что дальше будет, когда мы доберёмся до вашего королевства? – дожёвывая мясную полоску, спросила я.

– Яна отправится со мной в поместье, ты с Даррэном к нему. До свадьбы у вас будет время обосноваться, привыкнуть к нашему миру, к новому дому, – мягко улыбнулся Бронс, стащив у нас кусочек мяса.

– Да свадьбы это сколько? – сомнительно спросила Яна.

– Почти месяц, – прожёвывая тугое мясо, ответил Тёмный.

– Даже не знаю долго ли это… Нам всё же нужно ещё и друг к другу привыкнуть, узнать получше… – тихо промолвила Яна и поёжилась.

Я тоже. Ведь мы этих мужчин знаем меньше суток, но нам через месяц нужно выходить за них замуж. А это значит… Боже, да ведь нам всю жизнь с этими людьми жить, постель делить, детей рожать…

Не так я себе представляла свою жизнь. Совсем не так. И подумать не могла, что мне, чтобы выжить, придётся выйти замуж за незнакомца, да ещё и в другом мире…

– Тянуть опасно для всех. Ведь пока Жрец из Храма Туманного леса не проведёт обряд и не свяжет Тёмного и попаданку, то другие Тёмные могут бросать вызов. А от него нельзя отказываться. И если другой Тёмный победит и убьёт первого, то он забирает девушку. Поэтому чем быстрее пройдёт свадьба, тем лучше для всех нас, – устало улыбнулся Бронс, бросив извиняющийся взгляд на Яну.

– Какие дикие у вас законы. Так может её сразу, как только мы вернёмся, провести? – недоуменно спросила она, подтягивая ноги к груди.

– Это не наши законы. Это магия проклятия так устроена, – иронично и безрадостно ухмыльнулся молодой мужчина. – Мы ничего с этим сделать не можем. Особый ритуал Жрецы способны проводить только в определённое время - последний день каждого третьего месяца года. Ближайший такой день почти через месяц. Затем только через три будет, потом шесть и далее.

– Может тогда до свадьбы где-нибудь спрятаться, чтобы не нашли другие Тёмные? – не сдавалась Яна.

– Честь превыше всего. Ни один уважающий себя аристократ не будет прятаться, тем более Тёмный. Это навсегда ляжет пятном на весь род, – твёрдо сказал Бронс и посмотрел на идущего к нам Даррэна. – Но вам не стоит переживать. Наш с Рэном дар высок, как и боевой опыт.

Да, это беспорно. Мы и сами всё в Туманном лесу видели. Как эти двое обессиленные и раненые смогли одолеть всех, кто осмелился на нас напасть, пусть это были Тёмные или нечисть. А тьма Рэна вообще пугала. Она была настолько мощной, неукротимой, всепоглощающей и беспощадной, что при одном только воспоминании по коже пробегают тревожные мурашки…

Но страх, что на каждую силу есть большая сила, особенно если играют нечестно, как, например, те что поджидали нас у выхода из леса, основательно засел где-то глубоко в душе, заставляя переживать.

– Девушки, вы можете освежиться перед сном. Я вас провожу к реке, – обратился к нам Даррэн и помог мне подняться. Ноги ещё тряслись после поездки, да и сил почти не осталось, поэтому я сразу приняла протянутую руку.

В сопровождении Тёмного подошли к месту, где горная река журчала, поблёскивая и отражая свет восходящей луны на своей мерцающей глади. Горные вершины, что тянулись острыми пиками к небу, подчёркивали величие природы и крошечность человека перед её творениями. Страшный мир. Такой дикий и первобытный… Я действительно чувствовала себя в нём крошечной и слабой, но в то же время никак не могла перестать восхищаться его красотой и чистотой.

Даррэн помог нам спуститься к самому берегу реки, туда где можно было ощутить прохладное прикосновение чистой воды, что растекалась по камням, мягкому мху и сочной траве.

– Не переживайте, здесь безопасно. Отряд тщательно проверил местность, и нечисти поблизости нигде нет, – начал он, указывая на окружающий лес, а сам достал сменные рубашки – простые, но чистые. Они были аккуратно свернуты с особой тщательностью и манили своей свежестью. После жары под палящим солнцем и верховой езды нам это очень требовалось.

– Больше у меня чистых запасных вещей нет, придётся пока что довольствоваться этим, – сказал он, укладывая их на небольшой сухой камень.

Затем мужчина достал два небольших брусочка мыла, приятно пахнущих травами и лесными ягодами, и пару не особо больших полотенцев.

– Вернусь через полчаса, – полуулыбка коснулась губ Рэна.

– Спасибо, – благодарно кивнули мы с Яной.

Перед тем как уйти, Даррэн еще раз окинул нас заботливым взглядом, словно пытаясь защитить одним только своим присутствием.

– И да, не заходите в воду слишком далеко, – предупредил он, и в его манере прозвучала серьёзность. – Мирная только заводь, у которой вы и будете приводить себя в порядок, а сама же река сильная, опасная.

Мы с Яной посмотрели на бурлящие потоки вдали, которые разбивались о высокие выступающие из воды острые камни, и по коже пробежали мурашки. Да, в такую реку лезть нельзя. Благо, что нам повезло, и здесь оказалась тихая заводь.

Когда фигура Даррэна растворилась среди пушистых хвойных кустов, мы остались окруженными лишь шёпотом ветра, шумом воды и щебетом ночных птиц.

Я присела на край берега, наблюдая за течением заводи. Легкий ветерок играл с поверхностью воды, создавая мягкие ряби, а небольшие волны облизывали берег, словно пытались его обнять.

Собравшись с духом, я протянула руку и позволила холодным каплям скользнуть по кончикам пальцев. Вода была ледяной, куда холоднее, чем я предполагала – она казалась наполненной дыханием самой горы, с которой и брала своё начало. Каждое прикосновение к родниковой воде напоминало о глубине и дикости мест, через которые она протекала.

Несмотря на первоначальную дрожь, я сделала глубокий вдох и, ободрённая решимостью освежиться в этой подаренной природой живительной прохладе, постепенно погрузила руки в заводь.

– Холодная, жуть! – пробормотала Яна, коснувшись воды босой ногой.

– Зато какая чистая… – восхищенно прошептала в ответ.

Я почувствовала, как холод проникает прямо под кожу, медленно забирая из неё тепло моего тела. Но с каждым следующим мгновением неприязнь к холоду уступала место ощущению освежения.

Быстро разделась до гола и вошла в мягкое, почти не ощутимое течение заводи, намочив ноги по щиколотку.

После небольшой паузы, чтобы привыкнуть к температуре, я не спеша двинулась дальше. Мои движения в воде были медленными, осознанными, каждый шаг погружал меня в объятия заводи до тех пор, пока она не достигла моей талии. Я сделала глубокий вдох и присела, позволяя холодной воде омыть меня целиком, забирая все тревоги и ужасы пережитого.

Я позволила себе покружиться, создавая беспорядочные водные узоры вокруг, наслаждаясь тем, как брызги разлетались от волны, сбитой моей рукой.

– Ты словно холода не ощущаешь, – стуча зубами, сказала Яна, заходя в воду следом за мной.

– Это первые мгновения так ужасно, потом полегче, – ответила ей, улыбнувшись. Конечно же, холодно было и даже сильно, но я старалась насладиться нашим купанием и отрешиться от всего этого ужасного мира, наполненного нечистью и несправедливостью.

Заводь, несмотря на свой видимый спокойный характер, была полна скрытой силы, и я осторожно, с учётом предупреждений Даррэна, избегала глубоких участков, где подводное течение могло таить опасность. Вместо этого я выбрала место, где вода была приятно спокойной, и где я могла наслаждаться ощущением чистоты и естественного обновления.

Купались мы недолго. Всего лишь несколько минут, на больше не хватило сил. Как бы я не старалась отрешиться от холода, но он взял своё. Выйдя из реки, мы плотно обернулись полотенцами, трясясь и чувствуя, как покалывает кожу тысячами маленьких иголок.

Надев выданные Даррэном рубашки, которые были достаточно велики, почти до колен, мы ощутили истинное блаженство после освежающего купания.

– Нужно белье постирать, – вздохнула, не желая надевать грязное.

– Точно, – поддержала Яна, подхватывая свои вещи. – Потом придумаем где его можно посушить, чтобы оно не стало достоянием всего лагеря.

Мы отошли чуть в сторону, нашли укромное местечко и начали стирку.

– Мне даже сложно представить какое лицо было бы у Бронса, если бы он увидел твоё развешанное бельё. Он лишний раз посмотреть на тебя стесняется, когда ворот твоей рубашки задрался и открыл на миллиметр больше, чем положено, – сказала я и хитро посмотрела на девушку.

– И это ему ещё повезло, что я не в стрингах. А то и не понял бы, что за верёвочки такие, – Яна звонко рассмеялась.

Настроение поднялось, и мы забылись на миг, продолжив наши размышления, как давние подруги, относительно того, как можно ещё сильнее шокировать такого бравого, но жутко скромного воина как Бронс.

Но наш разговор внезапно прервался. Услышав странный звук, мы замерли, боясь пошевелиться. Всё веселье и беззаботность словно ветром сдуло.

До нас донеслись шорохи, треск и шум в кустах. Звуки были достаточно громкими, чтобы их не услышать. Мы обе гулко сглотнули, понимая, что нам не послышалось.

Сердце пропустило удар, по позвоночнику от самой шеи и до копчика проскользил жалящий холод, в преддверие чего-то ужасного.

Кто может скрываться за невидимой зелёной завесой?

Мы с Яной моментально прижались друг к другу, всматриваться в густую тень, стремясь увидеть и сам источник звуков.

За пышными кустами могло скрываться что угодно: голодный хищник, нашедший нас чужой Тёмный, или быть может, несмотря на успокоительные заверения Даррэна, какая-то нечисть, что оставалась в лесу, не замеченная в ходе патрулирования?

Тишина мгновенно окутала берег, мы буквально кожей ощущали повышающееся напряжение. Даже воздух стал тяжелее. Наше дыхание замедлилось, а глаза расширились от страха, боясь пропустить даже малейшее шевеление в тени.

В молчаливом согласии, мы медленно встали и попятились, стараясь не издать ни звука, даже самого малейшего.

Внезапно из гущи зелени показались… волки, с их хищными оскалами и янтарными глазами, дикими и голодными.

Стая вышла на берег, оказавшись от нас всего в нескольких шагах.

Спину вновь обдало холодом. Мы с Яной судорожно сцепили наши ладони, готовясь к бегству. Адреналин потёк по венам, настроив каждую мышцу на борьбу за жизнь. Но инстинкты подсказывали, что демонстрация паники или желание бежать могут лишь спровоцировать хищников, вышедших на охоту.

Мы продолжали пятиться и смотреть по сторонам, искали любую возможность защитить себя или привлечь внимание кого-то, кто был бы способен помочь. Меж тем волчьи глаза вцепились в нас, словно прицеливаясь, выбирая момент для своего смертоносного рывка.

Мы дрожали от страха и не спускали взгляда с голодных зверей, что выжидающе и предвкушающе смотрели на нас, словно статуи холода и льда, и синхронно вздрогнули, услышав за спиной хруст ломающихся сухих веток, сопровождаемый угрожающим рыком.

Волки зашли сзади. Да уж, отличная ловушка, составленная хитрыми охотниками, обладающими истинным мастерством и тактикой, не оставляющими и шанса на спасение своим жертвам.

Моё сердце бешено колотилось в груди, я осторожно повернулась, стараясь ничем не спровоцировать нападение. Внутренний голос кричал не делать резких движений, но любое замедление могло означать конец.

Секунды растянулись до вечности, пристальные волчьи взгляды, исполненные дикой злобы, неотступно следили за каждым нашим движением. Нужно было закричать, в надежде на спасение, но слова застряли на губах. Да и… не успеют прибежать наши защитники.

Стоящие перед лицом хищников, мы должны были решить в мгновение ока: броситься навстречу неизвестности леса, где затаились волки, или же попытаться переправиться через опасную горную реку, что могла стать нашим последним пристанищем. Но поскольку смертельная угроза теперь подстерегала нас сразу с двух сторон… Я не видела других вариантов.

– Бежим! – мой крик разрезал воздух, став сигналом к немедленному действию. И я первой помчалась к реке, что было сил.

Яна бросилась вслед за мной. Нами сейчас управлял всего один инстинкт: желание выжить. Вихрь эмоций усиливал каждый шаг, в то время как волки, искушенные возможностью легкой добычи, рвались за нами, обнажая свои клыки.

Прыгая в ледяную воду, я почувствовала, как холод пробирается сквозь каждую клеточку тела. Стальная хватка стужи ослабила мышцы, но инстинкт самосохранения не позволял сдаться.

Волки, не колеблясь перед риском, последовали за добычей, прыгая в воду вслед за нами. Волны плотно обтекали наши тела, морозная водная стихия то прижимала нас к своей груди, то безжалостно отталкивала. А волки, показав свою природную неловкость в воде, быстро теряли преимущество, которым так располагали на суше. Они барахтались и выскакивали из воды, вынужденные отступить и выбраться на берег, сохраняя свою силу для другой добычи…

Подхваченные сильным течением, мы уже не шли по дну, а были увлечены его непреклонной силой, относимые всё дальше вниз по бурной реке. Течение словно играло с нами, но и оно же дарило шанс уйти от неминуемой смерти.

– А-а-а-а-а-а, – закричала я, хватаясь за ветку, что свисала над самой водой.

Яна зацепилась за камень и это спасло её. А я…

Я не была такой удачливой. Ветка хрустнула и с треском разломилась. Быстрое течение не дало мне шанса сориентироваться, и я уже не могла бороться с водными потоками, уносимая всё дальше от возможности спасения. Боль от столкновения с камнем затопила сознание, и я попыталась закричать, но лёгкие быстро заполнились ледяной водой.

В секунды, когда выживание казалось не только неизбежно отступившим, но и невозможным, у меня осталась только одна мысль.

Та самая последняя мысль, которая, казалось, подводит черту под несправедливым, жестоким, судьбоносным финалом: "Это конец…"