Притворяйся, пока не сломаешь его (ЛП)

— О боже мой! — я шлепаю по воде, но она только улыбается еще шире.

— Они даже не приглашали нас играть, — Мэйси вылезает из машины.

— Да, но их шестеро, и нас тоже. Они не будут против, — Криста начинает уходить, но резко останавливается и добавляет: — Карли, не вылезай раньше Деми, иначе Нико никогда ее не отпустит.

Я смеюсь, глядя на Нико, который, наконец, поднимается на ноги, как будто он собирался сделать именно это.

— Тогда я трахну Трента, — бормочет Нико, проходя мимо Кристы.

— Хорошо, сделай это. Он сегодня весь напряженный, расслабь его для меня, пожалуйста, — она смотрит на нас, борясь со смехом, а затем следует за ним.

Остаток дня мы играем в волейбол со каким-то людьми, и иногда окунаемся в воду. На уборку уходит больше времени, чем на сам отдых, и к тому времени, когда мы добираемся домой, уже темнеет, и все снова голодны, поэтому мы останавливаемся в маленькой такерии на ужин.

Они усаживают нас за большой стол, и мой телефон звонит в ту же секунду, как я сажусь, имя мамы мелькает на экране. Я колеблюсь мгновение, затем Нико хлопает меня по плечу, кивая на экран. Вздохнув, я отвечаю и отхожу на несколько шагов в сторону, чтобы немного уединиться.

— Привет, мам.

— Привет, милая.»

Милая? Я хмурюсь.

— Что случилось?

— Я звоню, чтобы узнать, дома ли ты. Хотела принести ужин.

Уже больше половины девятого, в это время я уже не ем, поэтому я не говорю ей, что только что села за стол.

— Я не дома, мы с девочками, и мы уже поели, но спасибо.

— Ну что ж, тогда я заеду в клуб перекусить салатом, — звук открываемой дверцы ее машины дает мне понять, что она уже знала, что я отвечу. — Сегодня звонил твой отец.

Ах! Вот для чего было «милая».

— Зачем он тебе звонил? Я переписывалась с ним сегодня утром.

— Да? — удивленно спрашивает она.

Она как будто убеждает себя, что мы с ним говорим так же мало, как мы с ней.

— И что же он сказал? — я возвращаю нас в нужное русло.

— Ох, он сказал, что приедет в город на следующей неделе, хочет поужинать, — она делает паузу, и я жду, зная, что сейчас последует нечто большее. — Скажешь мне, если что?

Так, чтобы ты все спланировала и была дома, притворяясь хорошей, конечно, мама.

— Да, мам. Хорошо.

— Отлично. Увидимся позже, Деми, — линия обрывается.

Я делаю паузу, чтобы отдышаться, выйти из состояния паники, в которое, кажется, погружает меня каждый разговор с ней, прежде чем снова повернуться к своим друзьям.

Они все смеются и аплодируют, когда Трент щелкает бумажкой в Нико. Мэйси, готовясь блокировать следующий бросок Трента, занимает свободное место рядом с моим парнем.

Улыбка появляется на моих губах, когда я смотрю на Нико, который уже смотрит в мою сторону.

Черт возьми.

Мой парень.

Это мой парень.

Я засовываю телефон обратно в карман и направляюсь прямо к нему. Его глаза цепляются за меня, а тело расслабляется в кресле. Он облизывает губы, широко расставляя ноги. Я падаю к нему на колени, провожу рукой по его волосам и целую его.

Потому что он мой.

========== Глава 25 ==========

Деми

— Я взяла пиво! — Криста поднимает бутылку в воздух и толкает дверь грузовика Трента.

— Я тоже, — Мэйси хмурится, открывая свой рюкзак, чтобы показать нам бутылки внутри. — Я перелила его в другие бутылки, чтобы не спалиться.

— Криста, ты должна была принести кофе.

— Я думала, ты принесешь кофе, — она кладет руку на бедро.

Трент закатывает глаза и подходит к Нико, который сидит на моем стуле.

— Я — закуски, одеяла — Карли, алкоголь — Мэйси, а ты должна была взять кофе.

— Оооо… вот зачем я ставила себе будильник! Я думала, что забыла выключить его с утра, — говорит Криста.

— Ты ставишь будильник, чтобы выпить кофе? — дразнится Карли.

— Ну, а что? — она смеется, потом смотрит на Трента. — Пойдем выпьем кофе?

— Я не могу, — говорит он ей. — Мне нужно забрать брата и отвезти его в офис к отцу.

Нико вскакивает на ноги и идет ко мне. Мне нравится, как его плечи слегка покачиваются при каждом шаге, и как он всегда слегка приподнимает подбородок. Он ставит свои ноги прямо передо мной, берет закуски из моих рук и поднимает их над моей головой, чтобы положить пакет в маленький контейнер на заднем сиденье моей машины.

— О чем думаешь, Ди? — он ухмыляется. — О ночи под звездами со своим мужчиной? — шутит он.

Я притворяюсь, что меня тошнит, и он смеется, толкая меня своим телом в машину.

— Пожалуйста, не делай вид, что ты романтик.

— А мне показалось, что это мило! — кричит Мэйси, когда уходит.

Я сдерживаю улыбку, в то время как улыбка Нико становится еще шире.

— Я же тебе больше нравлюсь, когда веду себя как придурок.

— Ты мне больше нравишься, когда сидишь такой весь из себя красивенький, — шучу я.

Он придвигается ближе.

— Ты думаешь, я красивый, Пикси?

Из меня вырывается смех, и я обвиваю руками его шею, наклоняясь к нему, и в его глазах глубоко горит удовлетворение.

— Я думаю, что ты прекрасный вариант, Нико Сайкс, но если мы сейчас опоздаем в школу, я могу передумать и…

Он захватывает мой рот неожиданным поцелуем, но я готова к нему, и мне не нужно время, чтобы подумать. Я ждала, чтобы снова почувствовать его губы.

Губы Нико мягкие, но поцелуй жесткий. Его язык быстро скользит по краю моих губ.

Он отстраняется, и мое тело тянется вместе с ним. Хриплый, сексуальный смешок срывается с его губ, и он шепчет мне на ухо:

— Осторожнее, Ди, — поддразнивает он. — Я могу затащить тебя в дом.

— Я могу позволить это, — шепчу я.

Его смех на этот раз громче, когда он отходит и направляется к своему грузовику, в то время как я застряла, практически задыхаясь, и смотрю ему вслед.

— Тебе нужна помощь, Дем?

Трент вырывает меня из мыслей.

— Да, но я сама справлюсь.

Он изучает меня мгновение, прежде чем оглядеться — девочки копаются в сумках в багажнике, а Нико уже в своей машине, заводит двигатель.

— Деми, — он снова привлекает мое внимание. — У вас все становится серьезно?

Я хмурюсь, нервничая.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

Его лоб напрягается, и он делает маленький шаг вперед.

— Ты знаешь почему, Деми.

— Чт-

— Трент, поехали со мной, — кричит Нико с водительского сиденья своего грузовика, прерывая наш разговор.

Он опустил стекло, переводя взгляд с меня на своего приятеля.

Мэйси подходит, с улыбкой протягивая руку, так что я передаю ей ключи от машины. Я бросаю быстрый взгляд на Трента, который потирает затылок, глядя в сторону, а затем обегаю грузовик Нико. Я похлопываю по капоту, а он следит за мной взглядом, пока я не усаживаюсь на пассажирское сиденье.

— Ты такой грубый, — я не тороплюсь застегивать ремень безопасности, мой взгляд медленно движется к нему. — Хотел поехать со своим другом, а не со своей девушкой? — дразню я.

Нико наклоняется, и я встречаю его на полпути с ухмылкой.

— Моя девочка, — шепчет он. — Они следят за нами?

Я смотрю мимо его головы и вижу, что все садятся в свои машины.

— Нет.

Внезапно моя шея оказывается в его руках, а его губы — на моих.

Еще быстрее, чем тот, другой поцелуй, даже не давая мне лишней секунды, чтобы встретиться с ним взглядом. Но каким-то образом этот поцелуй заставляет меня желать большего.

Большего, чем эта короткая поездка наедине с ним.

Через пять минут Нико исчезает в кафе, а я жду в грузовике. И хотя мы признали, что это больше, чем притворство, он все равно сделал именно то, о чем я просила его в прошлую пятницу вечером.

Он доказал мне.

Нико

Как только я устанавливаю стол, Трент толкает ящик со льдом под него. На это место приезжают школьники, чтобы отдохнуть и посмотреть восход солнца.

Школа разрешает тем, у кого есть машины и талон «первый пришел первым обслужен», парковаться вдоль ограждения, так что около тридцати машин разворачиваются вокруг открытого поля, в то время как другие припарковались на стоянке.

Тут есть все: от столов и стульев до надувных матрасов.

— Это что, футон*? — Трент смеется.

Я оглядываюсь через плечо и вижу четверых парней, несущих его по траве. Я хихикаю, качая головой.

— Я слышал, что пару лет назад баскетбольная команда заняла весь центр, вокруг поставив батуты.

— Да, я видел. Я помогал устраивать здесь игры в тот год, — он смеется.

— Да, в тот год ты был на лидерских позициях вместе с Деми.

Он кивает, глядя на Кристу.

— Я… Э-э… пойду помогу ей.

Он взлетает прямо в тот момент, когда Деми подходит к нам. Она толкается бедром в меня, расставляя бумажные чашки, соломинки и ложки для кофе. Она возвращается к своей сумочке, достает два маленьких ведерка и ставит их на другой конец.

— Вот сюда налью заварку.

Она протягивает руку, но я оттаскиваю ее. Легкая улыбка играет на ее толстых губах, и она наклоняется вперед.

— Мне нужно закончить.

— Я знаю, — я смотрю между ее глазами. — Тебе нужно поцеловать меня сейчас.

Смех вырывается из нее, когда она морщит нос.

— Ах, да? Почему это?

— Потому что я этого хочу.

Деми приподнимается, приближая свои губы к моим.

— Ну ладно, — она хихикает, гладит меня по груди и чмокает в щеку, прежде чем поспешно уйти.

— Не так же! — кричу я ей вслед.

— О, конечно, — кричит она с другой стороны моего грузовика.

Криста и Трент возвращаются с двумя подносами, полными энчилады*, которую его мама приготовила нам на сегодняшний вечер, ставя их на наш стол, когда Карли и Мэйси возвращаются, Деми прямо за ними.

— Пойду поиграю в водный понг, — говорит Мэйси, заглядывая в один из подносов с энчиладой.

— Водный понг?

— Вы же сто процентов не принесли пиво.

— Деми, ты серьезно притащила свою домашнюю работу? — скулит Карли.

Я смотрю на Деми, которая принесла нам подушки, чтобы мы могли посидеть. Она смеется, натягивая одеяло на ноги.

— Что? Мне нужно ее сделать, а мы тут просидим десять часов. Почему бы и нет?

— Фу, тогда я пойду с Мэйси, — говорит Карли.

— Я быстро закончу. Клянусь!

Они еще немного поддразнивают ее, потом уходят, но она просто улыбается, ее внимание возвращается к тетради на коленях. Я хватаю рюкзак из своего грузовика и запрыгиваю к ней на заднее сиденье. Когда я падаю рядом с ней, вытаскивая свою домашку, она улыбается в мою сторону, предлагая мне кусочек лакрицы. Я наклоняюсь вперед, хватая кусочек зубами, и она смеется, кусая ту же часть, что и я.

Мы сидим и занимаемся в тишине, но только успеваем сосредоточиться чуть больше получаса, прежде чем сдаемся. Деми запихивает бумаги в сумку и, прислонившись головой к окну, смотрит на небо.

— Думаешь, мы сможем не спать всю ночь?

— Я могу придумать несколько способов, чтобы не уснуть, — я смотрю в ее сторону.

Она смеется, качая головой.

— Не сомневаюсь.

— Хочешь, расскажу?

Она улыбается, но ничего не говорит, ее внимание падает на мой рот, когда я втягиваю нижнюю губу между зубами.

Черт, она просто великолепна.

Дикие зеленые глаза остановились на мне, блестящие, темно-русые волосы упали на плечи, и пухлые красивые губы.

Она ерзает, нетрудно догадаться, что у нее что-то на уме.

— Поговори со мной, Ди.

На ее лбу написано беспокойство, но она не позволяет своему беспокойству мешать ей говорить.

— Я хочу поговорить…

— Тогда я бы посоветовал тебе быть более конкретной, — мгновенно отвечаю я. — Я не люблю намеков и не люблю предположений. Если серьезно хочешь что-то сказать — скажи. Если нет, то не надо.

Она хихикает, протягивая руку, чтобы убрать мои волосы со лба.

— Ты вроде как мудак, — говорит она, понизив голос при следующих словах. — Но мне нравится.

— Врешь.

У нее отвисает челюсть.

— Тебе это больше чем просто нравится, — я ухмыляюсь. — Мне следовало бы почаще быть мудаком.

Ее губы дергаются, и она отодвигает одеяло, накрывая им мои колени, и придвигается ближе. Она отрицательно качает головой.

— Ты и так был настолько мудаком, насколько это возможно.

Моя рука скользит по ее джинсам на левом бедре.

— Что еще, Ди?

Она думает.

— Неужели ты думаешь, что из лжи может произойти что-то большее? — она замолкает.

Мышцы моего живота напрягаются, когда она сжимает губы между зубами. Она колеблется, и я стараюсь ее успокоить.

— Что? — протянув руку, я провожу ладонью по ее волосам.

Клянусь, она краснеет, и что-то сжимается у меня в груди, но тут нас прерывают несколько одноклассников.

— Перестань трогать мою подругу, — кричит Мэйси, запрыгивая на покрышку моего грузовика.

Деми не может сдержаться, и громко смеется.

— Уходи, мы заняты.

Ди быстро улыбается в мою сторону.

— Пожалуйста! — умоляет ее подруга Ава. — Нам нужна еще пара человек для игры, отпусти ее.

Деми игриво закатывает глаза, встает и прыгает на траву, в то время как моя задница остается на месте.

— Пошли, Ник. Мы нужны там.

Ты нужна мне прямо здесь.

Должно быть, я хмурюсь, потому что она хихикает и кокетливо улыбается, следуя за своими друзьями, оставляя меня там. Наполовину возбужденного.

Комментарий к Глава 25

*Футон — традиционная японская постельная принадлежность в виде толстого хлопчатобумажного матраца.

* Энчилада представляет собой тонкую лепёшку из кукурузной муки, в которую завёрнута начинка.

========== Глава 26 ==========

Нико

Не торопясь, я вылезаю из грузовика, допиваю бутылку воды, и пишу маме, по пути к Деми.

Некоторые из моих товарищей по команде припаркованы рядом друг с другом, поэтому я останавливаюсь и болтаю с ними.

Тут неожиданно появляется Сандра Блэк.

— Приветик, — она улыбается, наклоняясь ко мне.

Я подхожу, чтобы обнять ее одной рукой, но ее туфля врезается в мои ботинки, и она, спотыкаясь, подходит ближе. Она хихикает, ее перегар обдувает мое лицо.

— Черт, — я откидываю голову назад. — Ты пьяная, что ли?

— Сегодня выпускной вечер, — она улыбается, пожимая плечами. — Почему бы и нет?

— Засунь себе в рот жвачку. Охрана школы расхаживает повсюду.

— Или… — шепчет она. — Мы могли бы спрятаться в твоем грузовике или в моей машине.

Я хватаю ее за запястья.

— Отойди.

— Да ладно тебе, — надулась она, проводя руками по своим длинным темным волосам. — Мы можем по-быстрому, хотя оба знаем, что нам нужно больше времени.

Я собираюсь пройти мимо нее, но она быстро обхватывает мои руки пальцами и смотрит на меня сквозь ресницы. Она открывает рот, но тут же вскрикивает.

Деми тянет ее назад за волосы, становясь передо мной.

— Я всегда считала тебя милой. Немного шлюховатой, но милой.

У Сандры отвисает челюсть, и люди начинают смотреть в нашу сторону.

— Теперь я понимаю, что ты просто еще одна девушка, которая думает, что может получить всё, что захочет, потому что ты красивая и говоришь «пожалуйста», но здесь это не сработает. Ты можешь потрахаться с любым парнем, Сандра, за исключением моего.

Сандра краснеет, ее налитые кровью глаза наполняются слезами. Она оглядывается вокруг, прежде чем подойти к Деми. Мэйси и Карли придвигаются ближе, но когда Сандра только протягивает руку, чтобы схватить Ди, они останавливаются.

— Я и не думала, что вы-

— Да, — Деми осторожно высвобождается.

Она переплетает свои пальцы с моими и ведет к моему грузовику. Позади нас начинается суматоха, но она больше не смотрит на меня, когда мы возвращаемся на наше место, и наливает себе чашку кофе.

Она дергается, роняет стопку крышек в третий раз, я хватаю их, вытаскиваю одну и протягиваю ей. Она бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем подойти к переднему сиденью машины Трента, где достает одну из бутылок пива, и наливает немного в чашку.

Она расстроена, чертовски раздражена, и это имеет прямое отношение к тому, что только что произошло.

— Ты же говорила, что тебе все равно на нее, и ты будешь с ней мило общаться.

Ее голова резко поворачивается в мою сторону.

— Когда я это сказала?

— Когда она наседала на твоего Алекса в библиотеке.

Она свирепо смотрит на меня.

— Алекс не был моим. Она может делать с ним все, что ей заблагорассудится, — она снова смотрит на свою чашку, дуя в маленькое отверстие в крышке. — Она не имеет права прикасаться к тебе.

Черт, вот оно.

Притязание, абсолютное чувство обладания, огонь в животе. Больше нет причин скрывать это.

Деми пытается увернуться, но я ловлю ее, быстро беру стакан и ставлю его, а затем протаскиваю ее между нашими грузовиками, прижимая бедрами.

— Просто, знаешь, — я провожу руками по ее ребрам. — Я уже сказал ей «нет», и собирался уходить.

Она злится, но не на меня.

Деми протягивает руку через голову, хватаясь за перекладину в моем открытом окне. Она держится, отрывая ноги от земли и обхватывая ими меня, ее руки скользят по моей шее.

Она притягивает свой рот к моему, покусывая мои губы.

— А мне ты можешь сказать «нет»? — она на секунду замолкает. — Если я попрошу тебя уложить меня на спину в твоем грузовике, прямо сейчас… ты тоже откажешь мне?

Я стону, толкаясь в нее, и ее резкий выдох зажигает огонь под моей кожей, посылая дрожь вниз по телу. Ее глаза темнеют, тяжелая потребность берет верх.

Черт.

— Здесь, где все могут увидеть? Да. Где-нибудь еще? — я скольжу губами по ее губам, и она наклоняется, борясь за большее. — Никогда.

— Тогда шевели ногами, — шепчет она, крепче прижимая меня к себе.

Моя грудь прижимается к ее груди, и медленная ухмылка расползается по ее лицу.

— Тебе лучше быть осторожнее, Ди.

— А тебе лучше шевелиться, Ник. Отведи меня… куда-нибудь. Туда, где ты не скажешь мне «нет», — застенчиво говорит она, прижимаясь губами к моим.

Ее руки скользят по моим плечам и вниз по груди, насколько позволяет наша близость. Я уже возбужден, и желание в ее глазах только усугубляет ситуацию. Я сжимаю ее ягодицы, и ее губы приоткрываются.

Она не просит, а приказывает мне. Я провожу руками по ее бедрам, колеблясь, но чертовски хорошо зная, что не откажу ей.

Я — то, что она хочет, и моя малышка получит всё.

Я ставлю ее на ноги и почти волочу ее через поле, через кампус и в единственную открытую дверь, которую могу найти. Она смеется над моими нетерпеливыми шагами, когда мы несемся вниз по тихим, темным коридорам, пока не входим в открытый театр, и крадемся вверх по лестнице, которая ведет к безопасному месту — чердаку.

Я не даю ей времени подумать, в одно мгновение оказываюсь на ней. Она вздрагивает в моих объятиях. Ее рот принадлежит мне, и она отдает все, что у нее есть, ее руки быстро обвиваются вокруг моей шеи, сжимая и притягивая меня невероятно близко. Я целую ее и не останавливаюсь.

Деми цепляется за меня, протестующе всхлипывая, когда я отстраняюсь, чтобы оглядеться вокруг, пока веду ее назад к стене, но у нее есть другие идеи. Она ведет меня в противоположный угол, где лежит маленькое одеяло, которое она, наверное, положила сюда заранее.

Она тянет меня за руку, ее глаза возбуждены, она тянет меня на пол вместе с ней, ложится на мягкую шерсть, ее ноги раздвигаются, и я устраиваюсь между ними.

Я позволяю своим глазам впитаться в это зрелище, Деми Дэйвенпорт подо мной, она нетерпелива и отказывается ждать. Она приподнимается на локтях, чтобы приблизить свой рот к моему. Мои руки блуждают по ее бокам, и я делаю глубокий вдох, когда проскальзываю под ее рубашку.

— Такая нежная, — бормочу я.

Она стонет, шепча мне в губы:

— Прикоснись ко мне, Ник.

Я со стоном опускаю голову ей на шею.

Мне не нужно второе приглашение, и я без колебаний проскальзываю мимо ее лифчика. Ее сосок уже тверд как камень, поэтому, когда я провожу подушечкой большого пальца по чувствительной коже, она стонет прямо мне в ухо. Я рефлекторно прижимаюсь к ней, и она мгновенно реагирует, ее бедра умоляют о большем.

Она сжимает мою руку, затем тянет ее вниз по животу, засовывая кончики моих пальцев за пояс своих штанов.

Я расстегиваю пуговицу на ее джинсах и меняю положение, чтобы можно было просунуть руку внутрь, не снимая их, и она приподнимает бедра. Я трогаю нижнее белье, и ее ноги раздвигаются еще шире.

Я отстраняюсь, смотрю на ее ошеломленные глаза, медленно отодвигаю край ее трусиков в сторону. Я провожу кончиками пальцев вверх и вниз, медленно перемещая остальную ткань в сторону, пока не оказываюсь прямо над ее клитором.

Она медленно моргает.

— Чего ты ждешь? — с вызовом шепчет она.

Я прижимаюсь к ее губам, но она не целует меня. Она тянет мою губу между зубами, слегка прикусывая. Она лезет под мою футболку, и ее пальцы впиваются в мою кожу.

— Сними ее, — выдыхает она.

Как только она это произносит, кто-то смеется и мы замираем.

Все больше и больше голосов всплывает, и я смотрю на Деми. Ее голова поднимается и падает обратно.

— Блять. Они ставят новые стулья. Они будут работать всю ночь, чтобы не мешать на уроках.

Она глубоко вздыхает, склонив голову набок. Я медленно ухмыляюсь.

— Ты дуешься, детка?

Ее глаза устремляются на меня, темнеют с каждой секундой, и будь она проклята, если не кивнет. Я подавляю стон, надавливая на ее клитор еще сильнее, и опускаю губы к ее уху.

— Ты будешь молчать?

— Я не знаю, — отвечает она со стоном. — Но не останавливайся.

Ее киска сжимается, и она толкает свои бедра в мою руку.

— Поцелуй меня, — говорю я ей. — Кусайся, если хочешь.

Она кивает, а затем ее язык скользит по моей шее. По моему телу пробегает дрожь, и я чувствую ее легкую улыбку. Я щиплю ее клитор, двигая пальцами все быстрее и быстрее, пока ее тело не начинает дрожать.

— Раздвинешь ноги пошире для меня? — шепчу я, проводя зубами по мочке ее уха.

— Я танцовщица, Ник, — выдыхает она, мертвой хваткой вцепившись в мои бицепсы. — Ты даже не представляешь, что я могу делать со своими ногами.

— Черт, — стону я, прижимаясь своим стояком к ее бедру.

Я отстраняюсь, чтобы видеть, как она закатывает глаза. Ее губы широко раскрыты, брови подергиваются от глубокого напряжения. Ей требуется несколько минут, чтобы успокоить дыхание, и она переводит свои затуманенные зеленые глаза на меня.

Я ожидаю, что она будет стесняться, но нет.

Она скользит руками вверх по моей шее, и притягивает мои губы к своим.

***

Деми борется со смехом, когда мы прижимаемся к стене, а затем быстро выбегаем за дверь, прежде чем персонал внутри замечает нас. Как только мы проходим через двойные двери и возвращаемся в прохладный ночной воздух, она откидывает голову назад и громко смеется.

И, черт возьми, я хочу снова обнять ее. Я хватаю ее за ребра и поднимаю.

Мгновенно, ее длинные задние ноги обвивают меня, и она улыбается.

— Мы должны вернуться туда, — говорю я ей.

Она широко улыбается и качает головой.

— Приходи завтра вечером, — просит она, ее руки свободно обвивают мою шею.

— Ты хочешь? — я провожу костяшками пальцев по ее щеке.

Ее рука скользит вниз и останавливается над грудной клеткой.

— Да, Ник. Я хочу тебя.

Она целует меня, чуть медленнее, чем раньше, а когда высвобождается, со смехом сползает вниз и плетется впереди.

Впервые, я абсолютно уверен, что Деми Дэйвенпорт уходит, она оставляет мне частичку себя.

Я бегу вперед, но она слышит мое приближение и сама бросается бежать к полю, но потом внезапно останавливается, когда понимает, что охрана школы теперь охраняет ворота, через которые мы проскользнули.

Я изо всех сил стараюсь скрыть смех, пока она нервничает, что нас поймали, но я обнимаю ее, и она снова начинает двигаться. Они действительно смотрят на нас дурным взглядом, но ничего не говорят. Они знают, что люди делают тайком, и поскольку нас не поймали с поличным, нет смысла ругать нас.

Она не расслабляется, пока мы не оказываемся у моего грузовика, где она взрывается смехом, откидывая голову назад на мое плечо. Я ничего не могу с собой поделать и снова завладеваю ее губами.

Мэйси свистит, и Деми на секунду прячет лицо у меня на груди, а потом, наконец, смотрит на своих друзей.

— Куда, черт возьми, вы подевались? — с улыбкой поддразнивает Мейси.

— Да, и почему ты нам ничего не сказала? — скулит Криста. — Мы ни за что не смогли бы проскользнуть за ворота.

Я смеюсь, глядя на Трента, который хмуро смотрит на Деми. Он чувствует, что я смотрю на него, и бросает взгляд в мою сторону. Я киваю, но он слегка качает головой, как бы говоря, что мы поговорим позже. Он, наверное, понял, что Деми со мной теперь не ради того, чтобы соблазнить Алекса.

Она влюбилась, как я и хотел.

Деми

— Итак, — Карли толкает меня в бок, засовывая руки под раковину. — Вы куда улизнули?

— Никуда, — я ухмыляюсь.

— Ты занималась сексом в школе, грязная шлюшка?

— Нет… — мы смотрим друг на друга и обе начинаем смеяться.

Она изучает меня с легкой улыбкой на губах.

— Он тебе правда нравится.

Я киваю и смеюсь над собой.

— Странно, да?

Карли качает головой, обнимая меня за плечи.

— А что, если я скажу, что это совсем не странно?

Я смотрю в ее сторону.

— Ты была за Нико с самого начала. Почему?

Она пожимает плечами и уходит, так что я следую за ней.

— Я всегда задавалась вопросом, был ли он влюблен в тебя, когда впервые перестал с тобой общаться. У него всегда была типичная позиция «буду притворяться, что не хочу того, чего не могу добиться».

— Да, я никогда этого не замечала, — ухмыляюсь я, сразу находя глазами его на поле. — Но я довольна.

— Я рада, Деми, ты заслужила немного счастья.

— Моя жизнь не так уж и печальна, Карли.

— Нет, — она смотрит на меня. — Но ты была одинокой. Тебе это нужно.

Я улыбаюсь, не сводя глаз с Нико, когда он подходит ко мне.

Мне это более чем нужно.

Я хочу этого.

Нико ставит ноги передо мной, и Карли продолжает уходить.

Он проводит костяшками пальцев по моему горлу, и я вздрагиваю.

— Так легко возбудить, — тянет он. — Ты что, промокла, Ди?

Мое дыхание застревает в горле, и я хватаю его за руку.

— Да, детка? — он прижимает поцелуй к моей коже за ухом. — Сейчас только три часа ночи, как ты собираешься пережить рассвет, день и ночь, а?

— Не дразни меня, Ник, а то я могу поддразнить в ответ, — предупреждаю я. — Но я не буду так хитрить.

— Докажи это. Хватай меня, Ди.

Тяжелая пульсация вибрирует между моих ног, и думая, что он выиграл, он хихикает и отстраняется, и замирает, когда я внезапно обхватываю его член.

Он дергается в моей хватке, его пальцы крепко сжимают мои руки, он прижимается к моей руке. Он свирепо смотрит на меня, но это предупреждение, а не гнев.

— В следующий раз, когда ты прикоснешься к моему члену, будь готова к тому, что он будет внутри тебя. Поняла?

Я вздыхаю и киваю.

Он начинает ухмыляться, но вместо этого стонет, когда я спрашиваю:

— Обещаешь?

========== Глава 27 ==========

Ник

— Ник. Мне нужно поговорить с тобой.

Я качаю головой, засовывая телефон в карман.

— Не надо, дружище. Я не хочу этого слышать.

— Тебе это необходимо.

Вздохнув, я поворачиваюсь к нему.

— Я понимаю, тебе не нравится, как это произошло, но у нас с ней все хорошо. Все изменилось, — я не говорю остального вслух, потому что Томпсон рядом с нами, и никто другой не должен знать, что мы начали встречаться фальшиво.

— Я знаю, что все изменилось, поэтому ты должен выслушать меня.

Я качаю головой и поворачиваюсь, готов пойти найти девочек.

— В десятом классе, два раза.

Напряжение обволакивает мои лопатки, удерживая меня на месте, пока я повторяю торопливые слова Трента. Это занимает несколько секунд, но я медленно оглядываюсь назад, пока не оказываюсь лицом к лицу с моим лучшим другом.

— Что?

Томпсон падает на несколько футов назад, потирая затылок, и мои глаза снова устремляются на Трента. Он опускает голову, делает глубокий вдох и выпрямляется, чтобы встретить мой взгляд.

— Я пыталась тебе сказать.

Пульс гудит в ушах, мои ноги тяжелы, как свинец, когда я делаю шаг вперед.

— Ты думаешь, это смешно?

— Поверь мне, Ник. Я знаю, что это пиздец.

Я качаю головой, отрицая то, что он говорит.

— Что ты пытаешься этим сказать?

Он выдерживает мой взгляд, мой лучший гребаный друг. Единственный человек, который знает правду обо всём в моей жизни. О папе, о маме, Алексе. Деми.

Деми…

Я бросаюсь на него с кулаками.

Деми

— Сейчас же иди к грузовику, но не беги, иначе охрана заподозрит что-то.

Я оглядываюсь через плечо, и моя улыбка исчезает, когда я вижу серьезность лица Томпсона.

— Возьми с собой подруг, — он свирепо смотрит на меня.

Я смотрю на Карли, киваю головой и иду так спокойно, как только могу, к нашему месту, девочки в нескольких футах позади.

Тут темно, но мне удается разглядеть что-то между грузовиками, когда я подхожу ближе, я задыхаюсь. Нико и Трент дерутся, их тела врезаются в бампер грузовика Трента и они скатываются на землю. Или скорее всего, Нико бьет, в то время как Трент более или менее защищается.

— О боже мой! Нико, стой! — шипит Криста, ее широко раскрытые глаза устремляются на меня, когда она бросается вперед. — Деми, какого черта?! — она оглядывается назад.

О боже… черт. Только не сегодня. Не после того, как мы наконец-то смогли провести некоторое время наедине, как настоящая пара, вдали от всего фальшивого. Подальше от всех.

Томпсон внезапно хватает Кристу за свитер и тянет ее назад.

— Ну нет, а то и тебе попадет.

— Тогда останови их! — она начинает плакать.

Томпсон смотрит мимо нее, вздрагивая, когда Нико поднимает Трента с земли, ударяя его прямо в челюсть.

— Оставь их. Я вмешаюсь, если будет все плохо, — Томпсон смотрит на Кристу.

Нико бьет Трента в живот, и тот стонет, ударяясь о боковое зеркало. Криста снова кричит, привлекая внимание Трента. В его глазах появляется беспокойство, и он поднимает руки к Нико, делая шаг к забору, чтобы между ними было немного пространства.

— Хватит. Ты пугаешь девочек…

— Не надо, — кипит Нико, снова толкая его плечом в металлическую проволоку. — Не говори так, будто ты о ней заботишься, а то я сломаю тебе гребаную руку, квотербек.

— Нико, в чем твоя проблема?! — Криста снова пытается проскочить мимо Томпсона, но он не отпускает ее.

— Скажи это. Прямо сейчас, прямо мне в лицо, Трент, — Нико подкрадывается к нему поближе.

Трент бросает на меня умоляющий взгляд, прежде чем вернуться к Нико.

— Да ладно тебе, парень.

— Ты осмелился сделать это, но не настолько смел, чтобы сказать это вслух?

Трент только качает головой, прислонившись к забору, с его губы капает кровь.

— Не притворяйся паинькой, придурок. Скажи это! — челюсть Нико постоянно дергается, но я не вижу его лица. — Давай, Трент.

Глаза Трента серьезны.

— Ладно, — сдается о. — Мы с Ди…

— Хватит говорить её прозвище ублюдок!

Трент растерянно вздыхает. Нельзя успокоить Нико или надеяться, что он успокоится сам. Тренту остается только рассказать. И он делает, как его просят.

— Мы с Деми спали вместе, но это было очень давно.

— Черт, чувак, — Нико скользит руками по голове и складывает за шеей.

Он резко выдыхает воздух, и мои легкие немеют.

— А как я должен был тебе сказать? Ты…

— Я хотел ее еще до того, как мы начали с ней встречаться, — кричит он. — Да, блять, вот это правда, и ты знал это.

Ого, что?!

— Это было два года назад, и да, я должен был сказать тебе, когда это случилось, но ты перестал общаться с ней после всего, что случилось с твоим отцом, и угрозы от него…

— Осторожнее, — предупреждает Нико.

Тело Трента оседает, и он пытается успокоить друга.

— Я не знал, что она все еще нравится тебе, чувак. Я думал, что ты будешь мутить с Мирандой…

Он замолкает, переводя взгляд с Кристы на меня и обратно.

— Нет, — Нико качает головой, проводя руками по волосам. — Ты серьезно?

— Ник, — тихо говорит он, подходя к нему. — Это не то…

— Что не то? — кричит Нико, ударяя кулаком по металлу забора сбоку от головы Трента. — Не то, что я думаю? Тогда почему мой лучший гребаный друг намеренно за моей спиной попытался трахнуть ту, которую я люблю? Как, черт возьми, я должен это воспринимать?

— Трент… — Криста делает шаг вперед, и на этот раз Томпсон отходит в сторону. — О чем он говорит?

Лицо Трента становится напряженным.

— Я попросил тренера по танцам поменять нас, поставить меня с Деми для репетиции. Я знал, что Миранда согласится или, возможно, уже планировала сделать это сама, — Трент переводит взгляд с Кристы на Нико. — Я только пытался ускорить неизбежное.

— Неизбежное? — Нико смеется, но в его смехе нет и намека на юмор. — Это моя девочка…

— Но тогда не была твоей! — взорвался Трент. — Об этом ты все время забываешь, Ник!

Криста задыхается, а я напрягаюсь. Плечи Нико опускаются мгновенно, и все надолго замолкают.

— Так вот в чем дело? Я спрашивал тебя прямо. Ты сказал «нет», это была ложь? Ты хотел мою девочку? Или я должен сказать, что ты снова хочешь ее? — резко выплевывает он.

— Я не могу, — кричит Криста и убегает, Мэйси и Карли следуют за ней.

— Криста!

— Криста, не уходи! Это не так, как кажется! — настойчиво кричит Трент. — Черт!

Нико фыркает, скидываю кофейную чашку с края грузовика, и смотрит в небо.

Криста убегает — вот где Трент взрывается. Он хмурится, делая маленький шаг к Нико.

— Я не хочу ссориться с тобой, чувак, я люблю тебя и мне чертовски жаль. Я хотел бы взять свои слова обратно, но не могу. Я знаю, что заслуживаю всего, что ты говоришь мне сейчас, поверь мне, я понимаю, но это дерьмо портит мои собственные отношения. Мои настоящие отношения, — говорит он.

У меня отвисает челюсть. Он знал?

— Я не могу этого допустить, поэтому иду за своей девушкой, — Трент делает несколько медленных шагов в сторону, прежде чем броситься бежать.

Томпсон кладет руку мне на плечо и уходит следом, и вскоре мы с Нико остаемся вдвоем. Он кладет руки на капот своего грузовика и опускает голову между ними.

— Уходи, Деми. Сейчас я не могу смотреть на тебя.

— Это несправедливо.

— Мне насрать.

— Вот так просто? Ты не хочешь поговорить об этом, задать вопросы? Объяснить мне, откуда он знает, что мы были фальшивкой?

Нико усмехается, потом поднимает голову. Его лицо ничего не выражает, глаза едва открыты.

— Нет. Потому что меня не интересует, в каких позах он трахал мою девушку, или как долго это продолжалось, или где это происходило, — он беспечно моргает. — Ты была права, фальшивому парню не нужно нихрена знать, — он отталкивается от капота и делает шаг ко мне, но только для того, чтобы пройти мимо. — Найду Сандру. Возьму тот «пропуск», который ты предлагала раньше.

— Нет, — тяжелое давление давит на мою грудь, и я поворачиваюсь к нему лицом. — Ты не сделаешь этого, потому что знаешь, что потеряешь меня.

Его губы кривятся.

— Почему ты думаешь, что меня это волнует?

— Ник… прекрати, — шепчу я. — Мы прошли через это, больше никакого перетягивания каната. Я хочу тебя, и ты это знаешь. Так что просто… остановись.

На его лице отражается ярость, но в глазах — страдание.

— Ты трахалась с Трентом.

— Очень давно.

— И ты никогда не думала сказать мне об этом?

— Не думала! — вылетает у меня, а затем накатывает волна тошноты. — Когда мы говорили о том, что я не девственница, я думала, что ты издеваешься надо мной, я думала, что он сказал тебе сразу же после того, как это случилось. Я понятия не имела, что он держал это в секрете.

— И все же, ни единого гребаного словечка даже не хотела сказать, да?

Черт возьми! Внутри нарастает тревога. У меня нет ничего, кроме правды, и она жалкая.

— Я не думала об этом, — тихо говорю я. — Я понимаю, что все запуталось, и мне очень жаль, но я… не подумала об этом.

Он отрицательно качает головой.

— Я не знаю, что мне с этим делать.

— Не отталкивай меня из-за того, что случилось раньше. Откуда мне было знать, что мы будем стоять здесь два года спустя?

— Ты должна была признаться, когда наконец проснулась и поняла, что я хочу тебя, — его гнев рассеивается, когда он прижимается ко мне, его пальцы поднимаются, чтобы погладить меня по щеке. — Ты должна была быть моей и только моей.

— Я твоя…

— Но он был у тебя первым.

— А ты будешь последним.

— Я ухожу, Деми. Отпусти меня, — его губы коснулись моего уха.

Чувствуя, что в данный момент у меня нет другого выбора, я делаю это.

========== Глава 28 ==========

Деми

После того, как Нико ушел, я схватила свои одеяла из задней части его грузовика и пошла к своей машине на стоянке. Я написала Карли, которая сказала мне, что Криста благополучно добралась домой и никто из них не вернется сюда, если я не буду нуждаться в них, но я хотела побыть одна, поэтому я сказала им, что мы поговорим позже.

Сразу после этого я позвонила Кристе и поговорила с ней несколько минут, чтобы убедиться, что у нас с ней все в порядке, но Трент все время стучал в ее дверь, поэтому мы попрощались, чтобы она разобралась с ним.

Это было два часа назад.

Теперь я лежу здесь, пытаясь отдохнуть, но сон не приходит.

***

Старшеклассникам разрешается пропускать первую половину уроков после вечерних соревнований, но спортсменам — нет. Так что после бессонной ночи и напряженных эмоций, идти в тренажерный зал я не хочу.

Это последнее место, где я ожидаю увидеть Нико, но он тут.

Мне следовало остаться дома вчера вечером.

— Деми, — огрызается Миранда. — Перестань лениться. Вращай бедрами до упора.

Я стискиваю зубы, но киваю и возвращаюсь к первому шагу.

— Мы поговорим обо всем, что случилось прошлой ночью, или тоже проигнорируешь меня? — тихо спрашивает Трент.

— У меня даже не было возможности поговорить с Кристой или Нико.

— У нас с Кристой все в порядке, Дем. Ты давно рассказала ей это, но то, как это преподнес Нико — прозвучало ужасно.

Я качаю головой, лениво повторяя движения.

— А у вас с Нико все хорошо? — я поворачиваюсь, пригвоздив его взглядом. — У нас нет. Я даже не должна танцевать с тобой! Почему, черт возьми, ты сказал ему об это именно так? Мы могли бы поговорить с ним наедине, объясниться…

— Это не имело бы значения, Деми. Ты не знаешь всего, ему было нелегко. Он бы отреагировал так же, несмотря ни на что.

— Но не обязательно делать это на школьном празднике, когда все рядом. Надо было рассказать ему еще несколько недель назад, — я возвращаюсь на первую позицию.

— Я рассказал все Кристе.

— То, что у меня на самом деле не настоящий парень?

Его руки напрягаются, а затем падают с меня, когда он оборачивается, чтобы посмотреть мне в лицо с хмурым видом.

— Нет, так что я все еще чувствую себя дерьмом, как будто лгу ей.

Я пожимаю плечами.

— Теперь я сама могу сказать ей. Мы закончили играть в эту ролевую игру.

— Деми, — беспокойство сгущает его тон. — Не уходи от него, если он злится и ведет себя как придурок.

— Я не уходила, — шиплю я. — Он ушел.

— Блять, — Трент опускает глаза в пол.

— Деми, — пропела Миранда.

Моя голова резко поворачивается, и я хмурюсь.

— Знаешь что… Поменяйся с Хэммонсом, ему нужна помощь, — она упирает руки в бедра.

— Я не буду меняться, — отказываюсь я. — В этом нет никакого смысла.

— Есть, потому что я так сказала, — выпаливает она.

Алекс делает шаг вперед прямо за мной, когда Трент натыкается на него и движется к девушке, с которой он теперь вынужден работать.

— Привет, — усмехается Алекс.

Я слабо улыбаюсь, быстро переводя взгляд на Нико. Он застыл, глядя в нашу сторону, а рядом с ним хмурая Миранда. Она что-то говорит ему, но он не слушает, и через мгновение я тоже завладеваю ее вниманием. На ее стервозном личике медленно появляется мерзкая ухмылка. Она подходит к колонке, нажимает на паузу и тащит ее в центр комнаты.

— Всем собраться в центре и сесть, — приказывает она, быстро добавляя: — Деми, оставайся стоять, если хочешь.

Я смотрю пустым взглядом, но делаю, как она велит.

— Убери толстовку, — она опускается на колени.

Я медленно развязываю толстовку на талии и бросаю ей, оставаясь в эластичных тренировочных шортах и спортивном лифчике.

— Деми будет выполнять всю рутину, самостоятельно, для вас, так что вы нормально посмотрите, что мы будем делать в пятницу.

Я провожу языком по зубам, расправляя плечи в ожидании. Не знаю, о чем она думает, я не боюсь выступать для людей. Я бы танцевала перед президентом, если бы он попросил. Я знаю, на что способна.

Она нажимает на кнопку воспроизведения, и я делаю именно то, что она просит, не пропуская ни одного движения.

Она не выглядит такой самодовольной, когда музыка останавливается и все хлопают.

— Еще раз, — огрызается она, откидываясь назад, и я снова принимаю позу. — Алекс. Сделай с ней первую часть.

Она что, шутит?

Алекс делает шаг вперед без малейшего колебания, прижимаясь грудью к моей спине, но я резко отстраняюсь, чувствуя неловкость, скручивающуюся в животе.

— Я не собираюсь этого делать, — я резко оборачиваюсь, свирепо глядя на нее.

— Прошу прощения? — рявкает Миранда.

— Я сказала, что не буду этого делать.

Она скрещивает руки на груди. Я смотрю на Нико, но Алекс загораживает мне обзор, скользит вперед, протягивает руку и грубо хватает меня за бедра.

— Давай, просто сделай то, о чем она просит.

Я даже не успеваю оторвать от себя его грязные руки, когда Алекс внезапно падает на пол и я вместе с ним.

Все кричат, отскакивая назад.

— Нико! — кричит Миранда. — Хватит!

Ее пронзительные крики нисколько не сбивают его с толку. Нико вскакивает на ноги, возвышаясь над Алексом и подавая ему быстрый пинок в бок. Алекс кряхтит, переворачиваясь, когда Трент мчится вперед, уводя Нико назад.

— Отвали от меня на хрен! — Нико вскидывает руки, с отвращением толкая Трента.

На лице Трента написана неприкрытая скорбь, Нико тоже это видит, но он отказывается признать это, явно готовый крикнуть что-то еще, но внезапно он смотрит на меня.

Я сглатываю, преодолевая резкую боль в горле.

Его ноздри раздуваются, подбородок опускается, и я готова поклясться, что он дрожит.

Мое тело качается вперед, готовое встать и шагнуть к нему, но он быстро перемещается, ударя плечом в Трента, потом пинает стул и распахивает дверь с сильным толчком на выходе.

Я вскакиваю на ноги, не обращая внимания на широко раскрытые глаза, устремленные на меня, и следую за ним.

— Деми! — кричит Миранда. — Я тебя не отпускала.

Я резко останавливаюсь, мои кроссовки скрипят по полу, когда я резко поворачиваюсь.

— Пошла на хуй, Миранда.

Девочки ахают, некоторые хихикают и прикрывают рты, но я не останавливаюсь, выбегая за дверь.

Нико нигде не видно, поэтому я бросаюсь на парковку, ловя дверь машины прямо перед тем, как он захлопывает ее. Его голова резко поворачивается в мою сторону.

— Выйди, — рявкаю я.

Он усмехается, откидываясь на спинку стула.

— Нет, наконец-то ты заполучила руки, которых так долго ждала, почему бы тебе не вернуться туда, Ди? Пусть твой мальчик не ждет.

Гнев пробегает по моей спине, и я подхожу ближе.

— Ты что, блять, издеваешься надо мной?! — кричу я.

Глаза Нико сужаются.

— Так вот как ты хочешь играть? — когда он не отвечает, я подхожу ближе, выдавливая слова сквозь стиснутые зубы. — Мой мальчик прямо передо мной, но если он не видит этого, после всего, что было сказано прошлой ночью, тогда мое нахождение здесь бессмысленно.

Я отступаю назад, мое разочарование принимает форму слез и угрожает пролиться из, если я моргну.

Его взгляд не отрывается от моего, надежда вспыхивает в моей груди, когда он внезапно дергается, подтягиваясь к краю своего сиденья, как будто собирается выйти, но через полсекунды его глаза опускаются на землю, а когда снова смотрят на меня — они пусты.

Холодны и пусты.

Он не вылезает из грузовика, а захлопывает дверцу, закрываясь от меня.

Я ухожу, поворачивая направо, когда замечаю Трента, направляющегося к Нико, который еще не уехал.

***

К счастью, все мои вещи в шкафчике, поэтому я быстро принимаю душ и готовлюсь к занятиям. Глупый статус лидера школы означает, что я не могу уйти в себя, вместо этого я вынуждена вернуться в то самое место, где прошлой ночью все взорвалось.

Вместе с остальными одноклассниками мне нужно убрать то, что осталось от беспорядка. Всего нас около пятнадцати человек, мы убираем оставшийся мусор и снимаем все баннеры и воздушные шары, которые повесили вчера утром. Я не знаю, кто вернулся и убрал все наши вещи, потому что это была не я, но нет никаких признаков пролитого пива, нету нашего стола, и все остальное тоже исчезло.

Я сажусь на корточки и работаю так быстро и бесшумно, как только могу, и не успеваю опомниться, как начинаю потеть.

— Черт возьми, Деми, — смеется Ава. — Ты всю половину уже убрала.

Я смеюсь, вытирая рукой лоб.

— Да, у меня в голове слишком много мыслей. Хочу быть занятой… и чтобы этот день закончился.

Она колеблется, прежде чем спросить:

— Хочешь поговорить об этом?

Вот оно.

Мои руки опускаются, мешок для мусора в руке падает, и мгновенные слезы катятся по щекам.

Потому что нет, я не хочу об этом говорить. Я хочу просто сидеть и не разговаривать. С Нико.

— Деми?

Тяжесть в груди заставляет мое сердце биться сильнее.

— Да, — мой голос звучит хрипло, поэтому я пытаюсь прочистить горло, но когда я глотаю, оно начинает жечь.

У меня перехватывает дыхание. Я стягиваю перчатки, бросаю их и смотрю на Аву.

— У нас есть еще вода? — хриплю я.

Брови Авы хмурится, она кивает и убегает. Я поворачиваюсь, следуя за ней более медленными шагами. Капли пота стекают по моей шее, и я поднимаю волосы, обмахиваясь веером. Мое зрение затуманивается, поэтому я останавливаюсь и несколько раз моргаю.

Учитель подходит рядом, когда я начинаю спотыкаться, и он опускается вместе со мной, когда я падаю на землю.

Ава откупоривает бутылку с водой, протягивает ее мне, и я делаю несколько маленьких глотков, борясь за глубокий вдох.

— Ты спала прошлой ночью? — спрашивает мистер Курс.

— Примерно так же, как и любой из нас.

Он кивает.

— Ты ела?

Я задумываюсь и качаю головой.

— Ладно, давай поднимем тебя и отведем к медсестре. Я сбегаю в класс и принесу тебе что-нибудь из нашего тайника.

Мистер Курс вызывает охрану кампуса по своей рации, и через несколько минут маленькая тележка для гольфа мчится через поле. Они помогают мне забраться на заднее сиденье, и мы уезжаем.

Трент был в холле, когда мы проезжали мимо, и он бросился к нам.

— Дем? Что случилось?

— Ничего, — отвечаю я, отворачиваясь от него.

Несмотря на мой протест, медсестра звонит моей матери, и о боже, она дома, и что еще более удивительно, появляется в школе всего через несколько минут.

— Деми? — с надеждой спрашивает она.

— Я в порядке.

Ее глаза сужаются, и она подходит ближе, открывая рот, чтобы выругаться, я уверена, но тут снова входит медсестра.

— МЫ пойдем на улицу, — мама поворачивается к ней.

— Конечно, Мисс Дэйвенпорт, — она улыбается мне. — Выздоравливай, Деми.

Мама заговорила в ту же секунду, как мы сели в ее машину, подальше от любопытных ушей, но все еще на школьной парковке.

— Я не знала, что у тебя вчера вечером было какое-то мероприятие.

— Ты многого не знаешь, мам. Ты никогда не бываешь дома, — я смотрю в окно.

Она игнорирует мой ответ.

— А как ты собиралась идти на уроки, если не спала всю ночь?

Я напрягаюсь, понимая, к чему все идет. Я смотрю на нее. Когда она колеблется, я закатываю глаза и кладу ладонь между нами. Она роняет таблетку, кивая на свежую, неоткрытую бутылку воды, которая «случайно» оказывается в ее подстаканнике.

— Это из-за того мальчика? Что-то случилось?

— Ничего не случилось. Все хорошо, — я делаю глубокий вдох, хватаюсь за ручку двери и толкаю ее.

— Что ты делаешь?

Я сглатываю, снова глядя на нее.

— Я поела в кабинете, мне уже лучше, так что увидимся, когда вернусь домой.

— Деми, — она хмурится. — Таблетка.

Я поворачиваюсь к ней, кладу таблетку на приборную панель и сурово смотрю на нее.

— Дашь мне еще одну, и я уеду к папе.

Я захлопываю дверь и возвращаюсь внутрь, но на занятия не иду.

========== Глава 29 ==========

Нико

— Последний гол был идеальным, — говорит Трент, когда мы входим в раздевалку после тренировки.

Мне не следовало возвращаться сегодня сюда. Открыв свой шкафчик, я игнорирую друга, кладу шлем внутрь и начинаю расстегивать наплечники, наклоняясь, чтобы снять их.

Чьи-то руки хватаются за край моего снаряжения, и я резко отстраняюсь, полностью стягивая снаряжение через голову. Я свирепо смотрю на Трента, снимая тренировочные штаны.

— Все так и будет, чувак? — Трент распахивает свой шкафчик, кидая внутрь шлем. — Не хочешь говорить со мной, не хочешь моей помощи, нарочно пропускаешь пасы?

Когда я не отвечаю, он осмеливается:

— Может быть, мне придется бросать их Алексу…

Когда моя голова резко поворачивается в его сторону, он закрывает рот и смотрит в сторону.

— Я не должен был этого говорить, — бормочет он мгновение спустя.

Я хватаю свою сумку, переодеваюсь, захлопываю шкафчик, прежде чем заговорить с ним.

— Еще ты не должен был трахать Деми, — шиплю я, когда прохожу мимо него.

Как только я выхожу на свежий воздух, мои плечи опускаются, и я направляюсь к своему грузовику. Бросаю свои вещи на заднее сиденье и сажусь внутрь.

Я чертовски ненавижу ругаться с Трентом. Мы редко спорим, а когда спорим, то только из-за глупого дерьма, над которым потом можно посмеяться, но сейчас все по-другому. Я знаю, что это ненормально — злиться из-за того, что было много лет назад, ведь сам я мутил с Джози, но мне все равно.

Дело в том, что если бы он сказал мне об этом тогда, я бы не встречался с ней сейчас.

А что между нами сейчас? Я оттолкнул ее, но она попыталась не дать мне этого сделать. Она пыталась удержать меня, но я все равно ушел. Точно так же, как я поступил с Трентом много лет назад. После того как папа ушел от мамы, я бросил всех своих друзей и перестал общаться со всеми, кого знал.

Моя мама была несчастна, и я был частично виноват в этом, поэтому я сказал себе, что должен быть несчастным и одиноким, но Трент отказался уходить. Он дрался со мной, буквально раз или два, когда я изо всех сил пытался заставить его отступить, но каким бы дерьмовым я ни был, он никогда не уходил.

Он знал, что я истекаю кровью изнутри, и он был слишком хорошим другом, чтобы уйти. То, что он переспал с Деми, ничего не меняет, но это полный отстой, и я не могу даже думать об этом. Я не смогу не думать об этом, когда буду смотреть на него или на нее, или на них вместе.

В голову приходит мысль, и я звоню кое-кому. Она отвечает после первого гудка.

— Ник?

— Привет, Криста. Ты все еще на тренировке?

— Нет, только зашла домой, подожди, — раздается легкое шарканье и звук закрывающейся двери, прежде чем она спрашивает: — Ты в порядке?

Я усмехаюсь.

— Да, у меня тоже была тяжелая ночь, — признается она. — Но сейчас я чувствую себя лучше, как всегда после разговора с Трентом. Я так понимаю, вы еще не поговорили с ним?

— Нет, еще нет.

— А с Деми? — спрашивает она.

Я издаю легкий смешок.

— А то, что она наорала на меня, считается?

— Если Деми, то да, всегда считается, — шутит она. — Она не так уж часто теряет хладнокровие… Только когда ей что-то действительно важно. Или кто-то.

— Да, я понимаю, — я облизываю губы, закрывая глаза. — Это странно? — выпаливаю я, пока не передумал.

Она точно знает, о чем я спрашиваю.

— Теперь уже нет, но было странно. Иногда ужасно, если честно, и я становилась очень неуверенной в себе. Она уже дала ему то, к чему я не была готова, поэтому я чувствовала давление, но как только Трент понял это, он сделал все возможное, чтобы изменить это.

— Ты ревнуешь, когда они разговаривают, или злишься, когда они наедине?

Она долго молчит, прежде чем сказать:

— Я не знаю, но тебя беспокоит именно это? Возможность того, что она снова захочет его? — она делает паузу. — Потому что если это так, Ник, я думаю, тебе стоит подумать о том, как она относится к девушкам, с которыми ты был. Это был ее первый раз и два года назад. С кем ты были в последний раз и как давно это было?

Черт возьми, она права. Она видела меня с Сандрой, знает, что я бросил Джози, потому что мне изменили, и я рассказал ей о Миранде, а потом она была вынуждена смотреть, как я танцую с ней.

— Ник?

Я прочищаю горло.

— Трент должен был сказать тебе давным-давно, но Деми должна была сделать это до того, как вы начали встречаться. Это было нечестно, и мне жаль, что ты узнал это таким образом, — заканчивает она.

Я киваю, вздыхая в трубку.

— А теперь скажи мне правду, насколько ты был мудаком?

Я смеюсь, и она повторяет за мной.

— Поговори с ними, Ник. Если тебе больно, то и им тоже.

— Спасибо, Криста.

Я вешаю трубку, делаю глубокий вдох и еду домой. Я направляюсь прямо в душ, когда захожу внутрь, но тихое гудение моей мамы заставляет меня высунуть голову и пойти в ее комнату. Беспокойство сжимает мои внутренности, когда я нахожу ее на полу, окруженную бумагами, с дурацкой улыбкой на лице.

Я падаю рядом с ней.

— Ма?

— Николи, — хрипит она, ее ладонь скользит по моей щеке. — Ты дома.

— Что это, ма?

Ее рука падает, и она смотрит на беспорядок.

— Он обещал позаботиться о нас.

Я отстраняюсь, медленно поднимаясь на ноги.

— Что ты сделала?

— Твой отец пришел с бумагами от адвокатов, все было уже готово для меня, разве это не мило с его стороны?

— Нет.

Ее глаза наполняются слезами, и она слабо улыбается.

— Он разрешает нам жить с ним. Разве это не здорово? Мы снова будем семьей.

— Пожалуйста, нет, — я провожу руками по лицу и опять сажусь. — Скажи мне, что ты не отдала ему дом? Скажи мне, что ты ничего не подписывала без меня?

Она наклоняет голову.

— Ты же знаешь, он приходит ко мне только тогда, когда тебя нет.

— Черт! — я начинаю расхаживать по комнате. — Он тебя подставил.

— Нет-нет… он любит меня, Нико. Он позаботится о нас.

Я отрицательно качаю головой.

— Когда он заботился о нас, мам? Он обкрадывает тебя и держит в таком состоянии, что ты даже не осознаешь этого.

Она смотрит на обручальное кольцо, которое отказывается снимать.

— Он хорошо ко мне относится, заботится о том, чтобы у меня было необходимое лекарство.

— Ты не больна! — кричу я. — Не в том смысле, в каком он заставил тебя поверить, — я падаю рядом с ней, нежно беря ее за руки. — Мама, ты потеряла мужа, и это сломило тебя. Ты грустная, ты подавлена, и это нормально. Я понимаю, клянусь, понимаю. Я пытался найти кого-нибудь, кто мог бы тебе помочь, помнишь? Но ты хотела только его, и он использовал это, чтобы контролировать тебя.

— Ему не все равно. Он оплачивает наши счета.

— Твоими деньгами, — мягко подчеркиваю я. — А теперь ты просто отдала ему контроль над всем.

— Все будет хорошо, сынок, — шепчет она, ее глаза становятся усталыми, какой бы гребаный коктейль он ни приготовил для нее, когда был здесь, очевидно, тот подействовал. — Он мне обещал.

Я пристально смотрю на нее, мне так много нужно сказать, но я не могу произнести ни слова. Она облажалась, он у нее в голове, и она не хочет знать правду. Что она будет делать, когда я уеду в следующем году? Я не могу уехать отсюда, если ей некуда идти. Вот почему он это делает.

Она слегка наклоняет голову и улыбается мне. Я проглатываю свой вздох, двигаясь вперед, чтобы подхватить ее на руки и осторожно положить на кровать.

Она гладит меня по щеке, ее глаза уже закрыты.

— Мой милый, милый мальчик, я так тебя люблю.

У меня сжимается грудь. Мне хочется встряхнуть ее, обнять, чтобы она обняла меня в ответ, но вместо этого я просто смотрю на нее.

— Я люблю тебя, мам, — шепчу я, но она меня не слышит.

Она уже потеряла сознание.

Я выключаю у нее свет, спотыкаясь спускаюсь по лестнице и выхожу через заднюю дверь. Прежде чем я осознаю, что делаю или куда иду, я уже толкаю калитку, соединяющую двор Деми с моим. Я сразу замечаю ее в большом окне, маленькую, идеальную и не совсем мою.

Она на кухне, вытаскивает что-то из шкафа, когда ее голова резко поворачивается в мою сторону, ее глаза встречаются с моими через стекло.

Ты нужна мне, детка.

Она бросается к раздвижной двери и распахивает ее как раз в тот момент, когда я подхожу к ней.

— Ник…

Я прервал ее, прижавшись к ее губам. Они на мгновение сжимаются, но в следующий момент она сдается, позволяя мне взять то, что я хочу от нее.

То, что мне нужно от нее.

Каждый кусочек, который она позволит, и даже больше.

Ее руки обвиваются вокруг меня, когда я поднимаю ее и веду нас к лестнице, сбросив бутсы, когда делаю шаг. Я бросаю ее на маленький столик у подножия лестницы, ныряю глубже в ее рот, и тогда она отрывается, откидывая голову назад и хватая ртом воздух.

Я позволяю своим губам скользнуть вниз по ее подбородку и шее. Ее маленькие ручки скользят вверх по моей спине, ее пальцы прижимаются ко мне, притягивая. Она так рада, что готова отдать всё, и даже ничего не спрашивает, несмотря ни на что.

Я хватаю ее за бедра, слегка сжимая. Ее руки расслабляются, одна лениво скользит вверх и вниз по моей спине, в то время как другая скользит мимо моей щеки. Я поднимаю голову, встречаясь взглядом с ее прекрасными зелеными глазами. Слова не нужны, она видит боль, которую мы причинили друг другу. Ненужная боль.

Она моя, а я её, и это самое главное.

Она нужна мне, и никакая ссора не изменит этого факта. Деми знает это и медленно поднимает руки над головой.

Я облизываю губы и касаюсь кончиками пальцев ее талии. Я не отрываю от нее глаз, медленно, мучительно поднимая их вверх. Ее лицо создает иллюзию боли, когда потребность проходит через каждую ее вену, а ведь все, что я делаю — это провожу костяшками пальцев по ее ребрам.

Когда я добираюсь до линии ее лифчика, я наклоняюсь вперед, и ее губы приоткрываются. Я приподнимаю ее маечку так, что она закрывает ее лицо, а я дую теплым воздухом на ее грудь, ухмыляясь, когда мурашки пробегают по ее телу.

Теряя терпение, она стягивает через голову тонкую майку и отбрасывает в сторону. Ее ладони приземляются на мою грудь, она тянет их вниз, затем обратно на мои грудные мышцы, прежде чем наклониться. Теплые губы прижимаются к моей коже, и я поднимаю руку вверх, чтобы сомкнуть вокруг ее шеи.

Ее глаза выпучиваются, она так взволнована, просовывает кончики пальцев в пояс моих боксеров. Ее глаза опускаются, смотря на меня внизу. Она стягивает мои тренировочные штаны к бедрам, а затем поднимает ноги, чтобы помочь им спуститься до лодыжек. Я пинаю их куда-то за спину.

Ее жадные руки быстро скользят по боксерам, обхватывая член, заставляя меня сгибаться в ее хватке. Я стону, скольжу ладонями по ее заднице и снова поднимаю ее.

Я разворачиваю нас, осторожно поднимаясь по лестнице, держа ее на руках, пока она расстегивает лифчик и отбрасывает его в сторону.

Хриплое хихиканье покидает ее, когда я останавливаюсь, ударяя ее спиной о стену с такой настойчивостью, которую никогда раньше не чувствовал, потом быстро поднимаю руки, чтобы почувствовать ее лучше.

Я подношу свои губы к ее коже, обхватываю сосок и тяну, пока он не твердеет.

— Моя, — я смотрю ей прямо в глаза.

— Твоя, — стонет она, прижимаясь ко мне, и я надавливаю на нее бедрами.

Она просовывает руки между нами, стягивая мои боксеры вниз, и я отстраняюсь, заставляя ее смотреть на меня. Она замедляет свои движения, опускает ноги с моей талии, прижимается спиной к стене, не опуская глаз, пока мы вместе стягиваем мои боксеры.

Мой член свободно пружинит между нами, головка задевает то место, где ее джинсы заканчиваются на талии, получая крошечный вкус ощущения ее кожи, и мои бедра сжимаются.

— Я думала об этом, — призналась она хриплым шепотом. — Представляла его.

— Я тоже, детка, — я снова хочу взять ее на руки, но у нее другие планы.

Она мягко отталкивает меня и делает несколько шагов назад по коридору, расстегивая на ходу джинсы.

Она нетерпелива, это легко заметить, но она сдерживается, опускает глаза вниз и оценивает. Шаги замедляются, когда ее глаза встречаются с моим твердым и готовым членом в первый раз.

Ее грудь раздувается, она полностью останавливается, двигает бедрами, спуская джинсы полностью вниз, теперь стоя лишь в синих стрингах. Ее рука поднимается, чтобы ухватиться за ближайшую к ней дверную раму, ее тело изгибается, давая мне вид сбоку на ее задницу.

— Черт, Ди, — стону я и бросаюсь к ней.

Она смеется и быстро исчезает за дверью.

Я, блять, следую за ней.

Она стоит, прислонившись к стене, с улыбкой на лице, высунув язык сквозь зубы, и ждет меня. Я облизываю губы, медленно иду к ней, и будь я проклят, глубокий румянец ползет вверх по ее коже с каждыми моими шагами.

Мы сейчас в ее комнате, так что с каждой секундой все становится более реальным.

Я возьму ее.

Я, блять, заявлю на нее свои права.

Я провожу ладонями вниз по ее груди, скользя пальцами по твердым соскам, нежно массирую их, прежде чем прижаться к губам Деми.

Она глубоко вдыхает, ее рот идеально совпадает с моим.

— У тебя здесь есть душ?

Она кивает.

— Пойдем со мной?

Она без колебаний берет меня за руку и тянет к закрытой двери слева от своей комнаты.

Она протягивает руку, чтобы настроить воду, я подхожу к ней, ее голая задница идеально подходит к моему члену. Она задыхается, когда я прижимаю его к ней, поднимаю руку и провожу пальцами по ее поднятой руке, переплетая наши пальцы.

Я опускаю обе наши руки вниз, обнимая ее за талию, и она толкается в меня, кладя голову мне на плечо. Свободной рукой я обхватываю ее лицо и поворачиваю к себе, целую ее, она тает во мне, кружась в моих руках и прижимаясь своим почти обнаженным телом к моему.

Мои руки скользят по линии ее трусиков, и она высвобождает губы. Ее сердце бешено бьется, туманные, возбужденные глаза встречаются с моими.

— Сними их, Ник.

— Пока нет, — хриплю я. — Сначала мне нужно почувствовать, как сильно ты хочешь меня.

Ее взгляд темнеет, и она извивается. Я просовываю пальцы внутрь трусиков и провожу ими вниз, пока не прикасаюсь к дырочке. Пальцы мгновенно застывают там, в доказательстве того, как она готова и хочет, чтобы я прикоснулся к ней.

Она промокла насквозь.

— Какой ужас, — стонет она.

— Какой ужас, да, детка? — я отступаю назад, не сводя с нее глаз, когда опускаюсь на колени, медленно стягивая ее нижнее белье вниз по ногам.

Ее голова слегка наклонена вперед, она смотрит на меня через переносицу, ожидая, что я буду делать дальше.

Очень много всего, детка.

Я протягиваю руку, постукивая по краю душа. Она знает, чего я хочу. Она поднимает и ставит одну ногу на перекладину, и я двигаю лицо ближе.

Сперва меня поражает ее аромат, и я стону, сжимая ее бедро, скользя рукой вверх и вниз к ее ягодице. Я наклоняюсь, обдувая медленным теплым дыханием ее промежность, и ее руки взлетают к моей голове.

— Я сегодня не брился, малышка, — я облизываю губы, и ее губы раскрываются. — Ты же хотела почувствовать мою щетину, да?

Ее глаза темнеют, и она кивает. Я провожу подбородком по верхушке ее бедер, и ее мышцы напрягаются еще больше, когда я слегка касаюсь ее клитора и отстраняюсь.

— Хочешь моего языка, Ди? — хриплю я, сжимая ее ягодицу.

— Я хочу тебя всего, — шепчет она.

Я застыл в полной неподвижности, смотрю на нее, на Деми Дэйвенпорт, раздетую догола, возбужденную, ее глаза открыты и смотрят на меня. Я притягиваю ее к себе, мой рот мгновенно сжимается вокруг ее пульсирующего клитора. Я стону от ее вкуса, моя грудь урчит, и тяжелый девичий стон наполняет комнату.

Я вращаю языком, ее ноги начинают сводить судороги, ее всхлипы становятся длиннее, и когда ее ноги пытаются сомкнуться на моей голове, я отстраняюсь, вскакиваю на ноги и прижимаюсь к ее губам.

Она пытается протестовать, но когда я просовываю в нее палец, она погружает свой язык в мой рот, борясь за оргазм, в котором я только что отказал ей, но я опять отстраняюсь.

На этот раз она издает низкий сердитый стон, и я ухмыляюсь.

Я забираюсь в душ, поднимаю ее и прижимаю к стене, закрывая нас изнутри. Она пытается просунуть руку между нами, но я ловлю ее и прижимаю к себе.

— Мне нужно помыться для тебя, детка. Я только что с тренировки.

— Мне все равно.

Я борюсь с усмешкой, вжимаясь в нее, когда она стонет.

— Я знаю.

Она надувает губы, но потом поднимает бровь и вслепую тянется к бутылке с гелем для душа. Она плеснула немного себе в руки и уронила бутылку на пол, провела руками по моим плечам, мягко подталкивая меня назад. Она моет мою грудь, но когда достигает живота, замедляется, дразня мою кожу, пока не скользит по члену.

Ее глаза устремляются на меня, она обхватывает его мыльной рукой, начинает двигать ей, а другой рукой скользит к яйцам и нежно массирует.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу, сильнее вдавливаясь в ее руку. Ее зубы впиваются в нижнюю губу, когда я становлюсь жестче в ее хватке, и она двигает быстрее.

Я отрываюсь от нее, позволяя воде на мгновение окатить меня, а затем бросаюсь на нее. Она смеется, когда я практически подбрасываю ее в воздух, чтобы поднять ее тело так высоко, как мне нужно. Ее ноги обвились вокруг меня, лодыжки крепко сомкнулись на спине.

Она смотрит на меня, затем опускает свои губы к моим, целуя меня глубокими, эротическими движениями языка. Она протягивает руку, подводя головку члена к своему входу.

Она отпускает мои губы, открывает глаза, чтобы посмотреть на меня, толкается, и кончик внезапно оказывается обернутым в ее влажную, теплую плоть.

— Ты принимаешь противозачаточные?

Ее хватка становится крепче, и она кивает.

— Все хорошо.

Черт, да.

— Это может быть больно, — говорю я ей, скользя языком по ее губам.

Она толкается сильнее, и сначала я держу ее за руку, но когда ее зрачки расширяются, я сдаюсь и позволяя ее телу скользить вниз по моему члену, пока ее киска не поглотит меня целиком.

Она сглатывает, притягивая меня ближе, ее вагина сжимается вокруг меня, а я становлюсь еще тверже внутри нее. Я слегка двигаю бедрами, и она кивает.

Я стону, снова ловя ее губы своими, и ее руки начинают блуждать, скользя по каждому дюйму моего тела, до которого она может дотянуться.

Я толкаюсь внутрь, прижимаясь к ней.

— Ох, блять, — я задыхаюсь, мои глаза закрываются.

Ощущение от нее нереальное, шелковистое и тугое.

— Ник?

— Хм? — я целую ее шею, горло, втягивая и отталкивая назад, когда ее ногти впиваются мне в спину.

Она задыхается.

— Я хочу, чтобы ты был в моей постели.

Я стону, толкаюсь глубже, потом отстраняюсь, и ставлю ее на ноги. Потом быстро выключаю душ и выхожу из ванной, тянусь за стопкой полотенец, но тут Деми оказывается передо мной, снова целует, а потом запрыгивает на меня, так что я кидаю полотенце и вместо этого несу ее прямо к кровати.

Я опускаю ее на матрац, ползу вместе с ней, пока она взбирается на подушки. Ее ноги обхватывают мои бедра, притягивая ближе, и через несколько секунд я снова внутри нее.

Дрожь пробегает по мне, и она сжимает мой член внутри. Я замираю, и наши глаза встречаются.

— Скажи мне, чего ты хочешь, я тебе всё отдам, — я делаю медленный круг, и она извивается, борясь за большее, но я сжимаю ее бедра, удерживая их неподвижно. — Ты хочешь, чтобы я хорошенько трахнул тебя, малышка? Заставил тебя кончить?

Я быстро опускаюсь, чтобы поскрести зубами по ее соску, и волна возбуждения пробегает по ней.

— Боже… — ее глаза расширяются от желания.

— Насколько сильно ты хочешь кончить, Ди?

Я отстраняюсь, пока внутри нее не остается только мой кончик, а затем медленно вхожу обратно. Она всхлипывает, ее ногти обхватывают мою задницу, сексуальный маленький предупреждающий блеск заполняет ее глаза.

— Я могу кончить, просто чувствуя тебя вот так, но если ты хочешь заслужить это, тебе лучше начать двигаться, потому что я готова, — она облизывает губы и хрипит. — Отдай мне всего себя, Ник.

Дрожь пробегает по моей спине, и я не колеблюсь.

Я вдыхаю и выдыхаю, все быстрее и быстрее, и ее колени отодвигаются назад, а голова ныряет в подушку. Я наклоняюсь, целуя ее в ключицу, и она начинает дрожать. Я втягиваю одну ее ногу, прижимаю ее к своим ребрам и наклоняю бедра, создавая более глубокий угол, входя в нее полностью, пока безудержный стон наполняет ее комнату.

— Боже, черт возьми.

Ее глаза медленно моргают, прежде чем полностью закрываются, ее бедра толкаются в мои, прежде чем все ее тело дергается, и она сжимает меня, пытаясь удержать, чтобы пережить это, но я двигаюсь сильнее, толкаюсь глубже, а затем мои пальцы сжимаются, и я кончаю с ней, мы оба дрожим.

Через несколько минут ее ноги скользят по матрасу, тело обмякло. Я слезаю и собираюсь встать, но она качает головой, и я снова падаю. Ее рука поднимается, чтобы убрать волосы с моего лица, и она улыбается: первый признак застенчивости.

— Не нервничай, — хриплю я, протягивая руку, чтобы провести костяшками пальцев по краю ее груди, скользя взад и вперед по ее соску, ухмыляясь.

— Я не нервничаю.

Наши взгляды встречаются.

— Нет?

Она качает головой, придвигается ближе и наклоняется так, что мне приходится упасть на спину, чтобы посмотреть на нее. Ее мокрые волосы падают мне на грудь, поэтому я собираю их в ладонь и кладу ей за спину.

— Тогда что, Пикси?

Румянец на ее щеках разливается еще сильнее.

— Ладно, может быть, немного нервничаю, — признается она, и мы оба хихикаем.

Ее руки скользят по моему прессу, и она наклоняет голову.

— Почему ты называешь меня Пикси?

— Потому что ты всегда была такой для меня, и ты была права, это не имеет никакого отношения к твоему росту. Раньше я так думал, когда смотрел на тебя.

Я поднимаю руку и провожаю ее взглядом, скользя подушечками пальцев по ее ключице.

— Моя маленькая Пикси, — шепчу я, она вздрагивает. — Неуловимое, недосягаемое существо. Я его почти не вижу. Никак не могу его поймать, — я смотрю ей прямо в глаза. — Я никогда не смогу его сохранить.

Ее лоб морщится, глаза летают между моими, когда моя рука падает на бок. Она поворачивается, теперь лежа на боку, лицом ко мне, и натягивает одеяло на нас обоих.

— Это то, что ты чувствовал ко мне раньше, но теперь…

— Теперь я задержу тебя, даже если ты попытаешься уйти.

Она легко смеется, ее глаза блуждают по моим, прежде чем стыд заполняет их.

— Прости, я должна была тебе сказать. Я должна была подумать об этом.

Это больно, но реальность такова, что я никогда не уйду от нее, и она не заслуживает того, чтобы чувствовать вину за то, что она сделала много лет назад, не зная, что это разорвет меня на части. Я провожу костяшками пальцев по ее подбородку.

— Я думаю, ты бы так и сделала, если бы мы начали по-другому.

— Ты сказал Тренту, что хотел меня до того, как он получил меня, — нерешительно спрашивает она. — Почему ты так сказал?

— Потому что это правда. Я хотел тебя много лет, Деми. Годами.

— Никогда не знала.

— Я знаю, и теперь ты тоже.

Она улыбается, глядя в сторону.

— Сегодня мама принесла мне таблетку, — она оглядывается в сторону. — Я была напряжена, истощена и не могла сосредоточиться после всего.

Беспокойство шевелится у меня внутри, пока я жду, что она скажет еще.

— В первый раз я вернула ее, — шепчет она. — Я сказала ей, что если она снова попытается, я перееду к отцу.

Тепло и печаль распространились по моему животу по многим причинам, одна из которых заключалась в том, что Деми достаточно сильна, чтобы противостоять своей маме, а другая — в том, что моя мама даже не может постоять за себя.

Она наклоняется, прижимаясь своими губами к моим в медленном, многообещающем поцелуе.

— Останься, Нико.

— Это не похоже на вопрос.

— Да, — она прижимается ко мне, и на ее губах появляется улыбка. — А теперь закрой глаза, пока я не передумала, — поддразнивает она, зевая и глубже зарываясь в матрас.

Я не говорю ни слова и закрываю свои гребаные глаза.

Комментарий к Глава 29

ух

========== Глава 30 ==========

Деми

Теплое дыхание веером проходит по моей шее, и я медленно открываю глаза. Будильник показывает пять утра, у нас до занятий чуть больше часа. Я заворачиваюсь в одеяло, глядя на Нико, который крепко спит, лежа на спине, одна рука под подушкой, другая низко на животе. Я осторожно поворачиваюсь, слегка приподнимая одеяло, чтобы получше его рассмотреть. Его загорелая кожа сияет на фоне моих белых простыней, и даже когда он расслаблен, как сейчас, его мускулы вылеплены и изогнуты до совершенства.

Я смотрю ему в лицо и борюсь с желанием наклониться и встретиться с его губами.

Его властными, идеальными губами.

Я прокручиваю в голове моменты из прошлой ночи, и мое сердце согревается. Он точно знал, как возбудить мое тело, и я старалась дать ему столько же взамен. Когда я занималась сексом раньше, я чувствовала себя невежественной, неуверенной, застенчивой.

Прошлой ночью я чувствовала только Нико.

Его потребность, его желание угодить и жадность в движениях. Каждый раз, когда его руки касались меня… Каждый поцелуй был более горячим, чем предыдущий, и каждый мой стон только заставлял его работать еще усерднее.

Прошлая ночь была пьянящей.

Нико опьяняет.

Я тихо встаю с кровати, снимаю халат с крючка возле двери и иду в туалет в коридоре, чтобы не разбудить его.

Я знаю, что ничто не забыто, но он здесь, и мы сможем пережить это

Вымыв руки, я выплескиваю немного воды на лицо, осторожно вытираюсь полотенцем для рук и провожу им по шее. Мой халат слегка распахивается, и я замечаю маленький засос прямо над грудью. Я наклоняюсь ближе к зеркалу, провожу по нему пальцами, а затем смотрю в свои глаза.

Никакой вины. Никакого стыда.

Я отступаю назад, толкаю дверь, и вижу свои джинсы, а затем боксеры Нико. Легкая улыбка растягивает мои губы, и я иду по следу, смеясь над его штанами на лестнице и своей майкой у входа.

Я закусываю нижнюю губу и лезу в холодильник за бутылкой воды, отвинчиваю крышку, делаю глоток и закрываю дверь.

Я кричу и отскакиваю назад, задыхаясь, когда холодная вода проливается мне на грудь. Моя рука взлетает к халату, и я натягиваю его еще плотнее.

— Мам, — мои широко раскрытые глаза бегают от нее к себе и обратно. — Какого черта!

Мама прищуривается и слегка наклоняет голову.

— Какого черта? — повторяет она.

— Ты напугала меня.

— Может, если бы ты не была так погружена в свои мысли, то заметила бы, что я стояла в гостиной, когда ты проходила мимо, — она моргает.

— Да?

Она возмущенно скрещивает руки на груди.

— Вот что ты делаешь, когда меня нет? Спишь с соседским мальчиком?

— Ты знаешь его имя.

— Деми.

Я закрываю бутылку, ставлю ее, затем поворачиваюсь, прислоняясь к столешнице.

— Тебе мало что докажешь, но нет, — говорю я, и уголки ее глаз слегка прищуриваются. — Прошлая ночь была нашей… Это был первый раз, когда он остался ночевать.

Ее взгляд напрягается, но губы разглаживаются, так что я могу сказать, что она ценит честность.

— Защита? — спрашивает она.

Я киваю, хотя нет, мы не смогли остановиться за презервативом, как следовало бы. Я принимаю таблетки, но нужно было все равно надеть его на всякий случай.

Мама на мгновение отводит взгляд, делая вид, что собирает ворсинки со своего блейзера, а потом снова смотрит на меня.

— Надеюсь, что так, — мгновенно отвечает она, осуждение горит в ее взгляде.

Мои плечи опускаются, и я делаю шаг к ней.

— Мама… — я замолкаю. — Я серьезно, — шепчу я. — Он мне нравится.

Это занимает у нее несколько секунд, но черты ее лица разглаживаются, и она отводит взгляд.

— Он… Вы…

— Встречаемся? — помогаю я.

Она натянуто кивает, и я киваю в ответ.

— Ты же знаешь, Трент такой-

— Мам, — останавливаю я ее, придвигаясь ближе. — Трент — лучший друг Нико, парень моей подруги, и даже если бы он не был ни тем, ни другим, он все равно для меня был бы только другом. Я не хочу и не буду хотеть его. Это никогда не изменится.

— Друзья… — она пробует слово, ее губы сжимаются.

Я пожимаю плечами.

— Вот и все.

Через мгновение мама удивляет меня, когда откашливается и кивает с натянутой улыбкой на лице. Она протягивает руку, нежно касаясь моей щеки, и в ее словах слышится легкое уныние:

— Не опоздай в школу, Деми.

Она отступает назад, хватает сумочку и ключи, выходит из гаража и запирает за собой дверь.

Странно, но моя мать понятия не имеет, что делать, и ей легче уйти, чем столкнуться с тем фактом, что она не знает, как воспитывать девочку-подростка. Я не могу винить ее за это, но иногда мне хочется, чтобы она попыталась.

Я делаю глубокий вдох, не сводя глаз с двери, прежде чем забрать воду и направиться обратно в комнату, но как только я выхожу из-за угла, я вижу Нико, прислонившегося к стене, в боксерах и наброшенном на плечи одеяле.

— Привет, — я ухмыляюсь.

— Привет.

— И давно ты здесь стоишь?

— С тех пор, как ты пришла на кухню, — он смотрит на меня с такой нежностью, какой я раньше в нем не замечала. — Я думал, ты тайком от меня сбежала из собственного дома.

У него вырывается тихий смешок.

— Она ушла?

Я киваю. Его глаза сверкают.

— Иди сюда.

Он поднимает руку, проводит ладонью по моей шее, прежде чем наклониться, чтобы легко поцеловать меня, одеяло падает к нашим ногам. Он отстраняется, кивая головой, и я следую за ним вверх по лестнице в мою собственную студию. В углу — несколько маленьких стульев, в другом — аудиосистема, и все.

Он подходит к стереосистеме, оглядывается на меня и включает ее.

— Какие тут песни?

Я пожимаю плечами, не вспоминая, так как предпочитаю практиковаться на улице. Я прислоняюсь к раме, поедая каждый дюйм его тела, стоящего в одних боксерах.

Через мгновение из динамиков доносится «заслужил» Уикнда, и он подходит к одному из табуретов, опускаясь на него.

— Ты говорила, что я не вытерплю, — хрипит он, и на его губах медленно появляется ухмылка. — Докажи это.

— Что доказать?

Он поднимает подбородок, зовя меня к себе, и я не колеблюсь.

Я останавливаюсь прямо у него между ног. Нико скребет зубами по нижней губе, его руки поднимаются и скользят под халат у меня на плече. Он скользит руками вокруг и вниз по моим рукам, забирая мягкий флисовый материал с собой.

Совершенно голая только для него.

— Потанцуй для меня, детка, — шепчет он, скользя кулаком по своему стояку.

Я даю ему то, что он хочет, а Нико дает еще больше взамен.

========== Глава 31 ==========

Деми

— А зачем тебе понадобилось встречаться здесь? — спрашиваю я отца, быстро отпивая воды.

— Я подумал, что было бы неплохо поужинать с дочерью.

— Мама всегда заказывает еду, когда ты приходишь, — я ухмыляюсь.

Он издает низкий смешок.

— Да?

— Ты ведь не сказал ей, что ты здесь, правда?

— Разве мы сидели бы так мирно, если бы я это сделал?

Я усмехаюсь.

— Нет.

Он слегка улыбается, наклоняя голову.

— Я слышал, у тебя есть парень? Мне ему поугрожать?

Я смеюсь, закрывая лицо руками.

— О боже, папа, нет.

Мы никогда не говорим о моих отношениях, но, может быть, это потому, что я никогда не была большой поклонницей всяких свиданий.

— Я его знаю? — спрашивает он.

— Мама рассказывала тебе о нем, но не сказала, кто это?

— Ну так кто?

Я растягиваю губы над зубами в нервной улыбке.

— Нико.

Его мгновенный хмурый взгляд заставляет меня рассмеяться.

— Маленький Нико, который живет за вами, и который смотрел на тебя через забор каждую секунду, этот Нико?

Я почти уверена, что краснею.

— Он уже не маленький.

Мой отец со смехом откидывает голову назад, но когда он снова смотрит на меня, в его глазах появляется мягкость. Он испускает глубокий вздох, и я знаю, что он привел меня сюда по какой-то причине, которая заставляет его чувствовать себя неловко.

Я положила руки на стол и мягко улыбнулась ему.

— Что случилось, пап?

— Твоя мама звонила мне вчера вечером, сказала, что беспокоится о тебе, — уголки его глаз щиплет. — Учитывая все эти траты денег в последнее время, и то, что ты не пишешь мне по вечерам так часто, как раньше, заставило меня задуматься, имела ли она на это право… Я никогда не могу нормально пообщаться с твоей матерью, поэтому я хотел поговорить с тобой подальше от нее, просто на всякий случай.

В горле образуется комок, хотя я и знала, что это произойдет, но все же медлила.

— Почему Лия не пришла?

— У нас возникли проблемы в фирме.

— Надо будет съездить повидаться с ней.

Он кивает, склонив голову набок.

— Все в порядке, дорогая?

— Вообще-то да, — легкий смешок покидает меня. — Больше, чем когда-либо.

— Я должен благодарить за это того мальчика?

Я улыбаюсь, пожимая плечами. Он хихикает.

— Ладно, я не буду совать нос… пока что, — он подмигивает. — Как думаешь, почему твоя мама взбесилась и позвонила мне?

Я облизываю губы, на мгновение глядя на свои руки.

— Я…

— Да ладно тебе, Деми.

Наши глаза снова встречаются.

— Она снова давала мне таблетки, но мне они не нужны, и я ей так и сказала. А еще я пригрозила, что перееду к тебе, если она попытается на меня давить.

На этот раз папа громко смеется, благодарит официантку за выпивку и ставит ее на стол.

— Это определенно поможет.

— Да, она…

— Тратит дополнительные расходы, твои сбережения… — он переходит к главному вопросу с выражением, которое говорит, что он знает правду, но ожидает, что я не буду делиться ею.

Я не хочу иметь дело с мамой, когда ее мир разрушится вокруг нее. Мой взгляд падает на стол, коленка подпрыгивает под ним.

— Прости, я… — я смотрю на него. — Я постараюсь делать как лучше.

Он грустно улыбается, не разоблачая мою ложь, но кивает, допивая свой напиток и ставя пустой стакан. Он наклоняется вперед.

— Что ты думаешь о том, чтобы фирма открыла тебе новый, отдельный счет, который будет недоступен и никак не связан? Я могу взять процент от того, что ты сейчас получаешь, и вложить его в новый. Назовем это «с глаз долой, из сердца вон». Что на это скажешь?

Да, он точно знает, кто тратит деньги.

— Это было бы потрясающе, пап, — киваю я, пытаясь удержать слезы на глазах.

Я ненавижу лгать ему, но полностью бросить маму под автобус нелегко. Он все понимает, поэтому никогда по-настоящему не давит. Я почти уверена, что это потому, что у него есть чувство вины за то, что он ушел. У него есть компания в другом городе, и он все еще умудряется звонить или писать мне несколько раз в неделю, где я живу с мамой и разговариваю с ней меньше, чем с ним.

Мы проводим остаток ужина, обсуждая школу и работу, через час я прощаюсь с отцом, сажусь в машину и еду домой. Я пишу Нико, но ответа не получаю, поэтому после душа ложусь спать раньше обычного.

На следующий день, когда я все еще не получаю известий от Нико, и он не появляется в школе, я думаю, что это еще один из его случайных дней исчезновения, но когда звенит последний звонок и у него начинается тренировка, а его тут нет, я начинаю беспокоиться.

Я пытаюсь дозвониться, но после одного гудка переходит на голосовую почту, и я заставляю себя не зацикливаться на этом.

Во вторник, когда это происходит снова, я решаю, что злюсь так же сильно, как и беспокоюсь. Я подумываю о том, чтобы поговорить с Трентом, но я понятия не имею, помирились ли они с Нико, поэтому я отбрасываю эту мысль, как только она приходит.

Когда раздается звонок с урока, я направляюсь домой и подхожу к его входной двери. Грузовика нет на подъездной дорожке, но он может быть в гараже, поэтому я стучу.

Я уже собираюсь идти домой, когда с другой стороны доносится серебристый женский голос.

Его мама. Черт.

Я делаю два шага назад, поворачиваюсь, чтобы уйти, и натыкаюсь прямо на Нико. Я спотыкаюсь, и сумки в его руках летят на землю, когда он быстро дергается вперед, чтобы поймать меня.

В беспокойстве я хмурю брови, и делаю шаг назад, разглаживая руками шорты.

— Привет…

— Что ты здесь делаешь? — быстро спрашивает он, в его голосе слышится настойчивость и что-то такое, чего я не могу понять.

Не гнев, но глубокое разочарование.

— Тебя не было…

Он вздыхает, быстро проводит рукой по моему подбородку и наклоняется, чтобы поднять пузырьки с лекарствами, которые выскользнули из сумок, поэтому я тоже опускаюсь, чтобы помочь ему.

— Ты не отвечал, поэтому я решила зайти и убедиться, что все в порядке, — я поднимаю глаза и вижу, что он прищурился на меня.

Я знаю, что он делает, и мне грустно, что он так осторожничает. Мало того, что я подслушала немного, когда он спорил со своим отцом, но сам Нико уже поделился со мной проблемами своей матери. Но я не буду его осуждать.

Дверь щелкает, и его сердитый взгляд проносится над моей головой. Я медленно оглядываюсь через плечо и вижу его маму, худую, чем раньше, но все еще такую же красивую, стоящую там в ночной рубашке. Ее глаза, такие же темные и пленительные, как у ее сына, опускаются на меня, а затем переходят на пузырьки с таблетками в моих руках. Она слабо улыбается.

Я поднимаюсь на ноги, складывая руки вместе.

— Мисс Сайкс, здравствуйте.

Она заправляет свои длинные волосы за ухо.

— Наверное, вас прислал мой муж, — говорит она, и моя улыбка становится жестче с каждой секундой.

Неужели она меня не узнает? И она сказала «муж»?

— Ты принесла мне лекарство, — говорит она. — Спасибо.

Затем ее взгляд скользит к сыну, и я заставляю делаю тоже самое.

Нико смотрит в землю.

— Я же говорила тебе, что он будет заботиться о нас, Николи.

Наши глаза на мгновение встречаются, но он быстро отводит взгляд.

Он осторожно забирает бутылки из моих рук и встает.

— Наверное, ты была права, ма, — нежно говорит он, входя внутрь и закрывая дверь.

Он оставляет меня тут, не сказав ни слова.

Мне требуется мгновение, чтобы повернуться и уйти, но, сделав несколько шагов по тропинке, я замечаю еще один маленький пузырек с таблетками, который скатился в грязь. Я беру его и поворачиваюсь, чтобы еще раз постучать в дверь, но имя врача, выписавшего рецепт, привлекает мое внимание, и я замираю.

Доктор Эйвери Хэммонс.

Хэммонс…

Мама Алекса?

Я ставлю таблетки поближе к двери и иду домой, с каждым шагом голова у меня идет кругом все больше и больше. Когда я переступаю порог своей комнаты, то не успеваю сделать и шага, как мама уже стоит передо мной со слишком широкой улыбкой.

— Что? — неуверенно спрашиваю я.

— Мне по телефону сообщили очень приятные новости.

Я медленно закрываю за собой дверь.

— Какие?

Ее улыбка становится еще шире.

Это не может быть хорошо.

========== Глава 32 ==========

Нико

Ни разу отец не приглашал меня погостить в его новом доме, который он купил на деньги, укравшие у мамы. Самое паршивое, что он даже не нуждается в них. Его новая жена богаче, но он жадный придурок, и Николу Сайксу никогда ничего не бывает достаточно.

Я уже полчаса езжу взад и вперед по его району, моя нога подпрыгивает на сиденье, пальцы постукивают по рулю, я так чертовски напряжен, и ненавижу себя за это.

Я ненавижу, что он все еще имеет возможность проникнуть мне под кожу, когда я изо всех сил притворяюсь, что его существование и все, что с ним связано, ничего не значит.

Он — ничто.

Пригласить меня сюда для ссоры перед его женой, которая, вероятно, понятия не имеет, что он все еще трахает свою бывшую, когда ему это удобно?

Сказать, что я на взводе — ничего не сказать.

Сначала я категорически отказался, но когда он использовал мою маму как угрозу против меня, у меня не было выбора, кроме как уступить этому мудаку.

Кто знает, что он сделает с ней в следующий раз, когда меня не будет дома. Из-за него и его последнего поступка я уже отстал от школы на несколько дней и не могу позволить себе больше пропускать занятия. Он знал, что я найду время, чтобы попытаться выяснить, чего именно он добился, подписав эти документы.

Я потратил несколько часов, просматривая бумаги, которые он оставил, но казалось, что страницы отсутствовали до такой степени, что я не мог понять никакого смысла. Я не чертов адвокат, и большинство юридических терминов для меня не понятны, так что это было скорее потраченное впустую время.

Не помогло и то, что он дал моей маме, потому что это вызвало у нее рвоту и вялость на следующий день. Я единственный, кто заботится о ней, так что, конечно, я был рядом с ней все это время. Мне пришлось накормить ее еще большим количеством лекарств, когда она начала дрожать и ей стало еще хуже, поэтому два дня я смотрел, как моя мама спит, и желать, чтобы она проснулась с более ясным умом.

Я понятия не имею, как с этим покончить. И отказ в его просьбе ничем не поможет, это ясно. Вот я здесь, припаркованный возле его дома, смотрю на длинную дорожку, ведущую к входной двери, с которой свисает гигантский приветственный венок.

Я вытаскиваю телефон, чтобы проверить время, но прежде чем осознаю, что делаю, набираю номер Деми.

Мои мышцы сжимаются еще сильнее, когда она не отвечает.

Я не разговаривал с ней с тех пор, как она пришла ко мне домой, и мне кажется, что прошло уже слишком много времени. Она пришла, волнуясь, что я исчез. Я должен был найти время, чтобы позвонить ей, но когда дерьма дома становится все больше, я теряюсь.

Я чертовски ненавижу это.

Не может быть, чтобы она не видела имя врача, выписывающего таблетки, и мне нужно подготовиться, чтобы поговорить с ней об этом. Я отбрасываю телефон в сторону и снова поднимаю глаза.

К черту.

Я вылезаю из грузовика, чем быстрее войду, тем быстрее смогу выбраться отсюда. Это не мой дом, и я знаю, что никогда не буду здесь желанным гостем, но все равно вхожу без стука. Уважение к этому месту — последнее, о чем я думаю, поэтому я не беспокоюсь о том, чтобы закрыть дверь, позволяя ей захлопнуться за мной, потом иду через прихожую, следуя за голосами, доносящимися из-за угла.

— Теперь это, наверное, мой второй сын.

Второй сын.

Урод. У меня нет брата.

Я облизываю губы, выпрямляюсь и маскирую свое гребаное лицо, прежде чем появиться в поле зрения. Маленький сученыш — первый, кого я замечаю, и его глаза встречаются с моими, он сидит рядом с моим отцом, как будто это его место.

Может, и так. Внутри они — одно и то же. Оба такие же долбанутые.

— Нико, — говорит отец.

Я шагаю дальше в комнату, не давая ему ничего, кроме пустого взгляда.

— Не будь грубым, сынок, — он стал хорошим актером, его улыбка становится щедрой, но его глаза такие же злобные, как и всегда.

Он взмахивает рукой и говорит:

— У нас гости.

Как только он произносит это, маленькая ручка с розовыми отполированными ногтями складывается на краю стула с высокой спинкой, стоящего напротив меня. Дюйм за дюймом появляются длинные, темно-русые волосы.

Мои ноги онемели, тело покачивается на месте, а легкие сжимаются в груди, блокируя дыхательные пути. Время замедляется, вены холодеют, когда она медленно поворачивает голову.

Я никогда не видел, чтобы на лице человека так быстро промелькнуло столько эмоций.

Гнев, разочарование, дискомфорт. Печаль. Путаница. Беспокойство.

Страх?

Чего ты боишься, детка?

Я хочу шагнуть к ней, но застываю на месте, как вкопанный.

— Я и не знала, что у тебя есть брат, — говорит она холодным тоном.

Мои глаза перемещаются между ее глазами, острая боль пронзает мои ребра, и боль настолько сильная, что я вынужден отвести взгляд, мой взгляд останавливается на придурке, о котором она говорит.

— У меня нет.

Алекс ухмыляется, и я заставляю себя снова посмотреть на Деми. Ее лицо искажается, но она не произносит ни слова, и в следующую секунду рядом с ней стоит мама.

Я перевел взгляд на отца.

— Что это такое?

— Я позвонил Мисс Дэйвенпорт и пригласил ее семью поужинать с нами.

Боковым зрением я вижу, как Деми резко поворачивает голову к маме.

— Мы как раз обсуждали формальности на следующей неделе и возможность того, что Алекс будет парой Деми.

Гнев сжимает каждый мой мускул, и мои глаза устремляются к ней. Она медленно качает головой, переводя взгляд с отца на меня.

— Это не так-

Она замолкает, когда мама хватает ее за руку. Деми оттягивает ногу назад на полшага вперед.

— О, милая, не говори глупостей, — мать притягивает ее ближе, и в ее словах слышится намек, который можно истолковать только как предупреждение.

Мой пульс скачет, но я заставляю себя оставаться на месте, сохранять гребаное спокойствие. Деми, однако, удивляет меня, когда освобождается от своей мамы и отступает. Несмотря на то, как она сейчас раздражена и смущена, моя малышка пытается прояснить ситуацию.

— Не знаю, что моя мама сказала вам, мистер Сайкс, но я думаю, что произошла какая-то путаница.

— Разве ты не встречаешься с моим сыном? — он насмешливо склоняет голову набок.

— Да. С сыном, а не пасынком, — она бросает быстрый взгляд в мою сторону. — Я с Нико.

Моего отца это не останавливает.

— Николи ведет тебя на танцы, Деми? — спрашивает он ее.

Она колеблется, ее взгляд устремляется на меня. Она не сводит с меня глаз, когда он добавляет:

— Он тебя вообще приглашал?

Ее охватывает сомнение, и у меня начинает чесаться горло. Я перевожу взгляд с молчаливой фарфоровой жены моего отца на точную копию матери Деми. Потом перевожу взгляд с Алекса на отца и наконец останавливаюсь на Деми.

— Мы с Нико идем вместе, — ее ответ прост, но мне больно его слышать.

Она должна быть осторожна со своими словами, мы вообще не говорили об этом.

Неужели я действительно буду стоять здесь и не скажу ни слова? Не подтвержу, что я её, а она моя, позволю Алексу думать, что она свободная?

Какого хрена я стою как статуя?

Может быть, я хочу проверить ее, может быть, давление от пребывания в доме отца с его новой женой и любимым сыном слишком велико, или, возможно, ее мать так быстро проигнорировала то, что я ее парень, когда поняла, что Алекс гребаный Хэммонс, мой невостребованный, сука сводный брат, тоже хотел её.

Какова бы ни была причина, я ничего не говорю, заставляя себя сохранять бесстрастное выражение лица, но все, что я действительно хочу сделать — это упасть к ее ногам и стереть боль в ее глазах.

Алекс, однако, открывает рот.

— Знаешь, я был удивлен, когда узнал, что вы двое тусуетесь вместе, — Алекс ухмыляется и встает.

Этот ублюдок осмеливается подойти к ней ближе, когда я стою прямо здесь.

— Почему? — спрашивает она.

— Просто все знают, что Нико немного вспыльчивый, так что странно, что он не набросился на меня, когда я сказал ему, что хочу пригласить тебя на свидание.

Глаза Деми перелетают на мои и сужаются, прежде чем она медленно переводит их обратно на Алекса.

— Это очень интересно. Когда это было… точно?

Мышцы живота напрягаются, и голова начинает кружиться. Блять. Я не хотел, чтобы это случилось именно так.

— После нашей игры в четверг вечером, — говорит ей Алекс, засовывая руки в карманы, как придурошный, опрятный мальчик. — Помнишь, в тот вечер, когда Нико подвез тебя домой, я позвонил и спросил, можно ли мне заехать?

Вместо того чтобы сосредоточиться на том, чего он от нее хочет, она спрашивает:

— Как ты узнал, что он подвез меня?

Его симпатичная мальчишеская улыбка исчезает, но только на секунду. Он поднимает руки.

— Ну ладно. Я увидел, как ты садишься в его грузовик, испугался, что опоздаю, и позвонил тебе.

Я, блять, так и знал. Это единственная причина, по которой он позвонил ей в тот вечер. Чтобы отвлечь ее внимание от меня.

— Подожди… игра в четверг… — Деми замолкает, качая головой.

Напряжение обволакивает мое тело, затрудняя дыхание.

— Да, за неделю до дня рождения Кристы, до того, как вы с Нико начали встречаться? — он хихикает, но злобу в нем слышно. — Надо было пораньше тебя спросить, да?

Взгляд Деми падает на деревянный пол, и она нервно трет губы, прежде чем поднять свой пристальный взгляд на меня.

— Да… может быть.

Гнев нарастает в глубине моего живота, мои глаза дергаются. Я облажался.

— Конкуренция между братьями и сестрами — это вполне нормально, — громко говорит папа. — Держу пари, Деми, если бы ты заранее знала о намерениях Алекса, то сделала бы более мудрый выбор, верно?

Я держу голову прямо, но смотрю на нее, мой пульс бьется как сумасшедший, а по коже начинают бегать мурашки. Мне нужно выбраться отсюда, пока меня не выпотрошило, не разорвало на куски изнутри.

Деми натянуто улыбается, и я готовлюсь к ужасу, что она согласится с ним, и признает Алекса лучше, из-за злости ли нет. Все равно мне будет больно.

Она открывает рот, моя грудь сжимается все больше и больше с каждой секундой, но затем она закрывает его. Деми качает головой, гнев затуманивается свежими слезами, превращая мой любимый оттенок зеленого в мутное месиво, которое убивает меня.

Она переводит взгляд на моего отца, жалость просачивается в каждое произнесенное ею слово.

— Я даже не знаю, как ответить на такой грязный вопрос, мистер Сайкс, — она говорит тихо. — Меня тошнит от вашего неуместного оскорбления собственного сына, и вам не понравится мой ответ.

Ее мать задыхается, в то время как мое сердце грозит вырваться из груди.

Затем Деми поворачивается к Алексу.

— Я не пойду с тобой ни на церемонию, ни на танцы, никуда. Тот факт, что у тебя уже есть официальная пара говорит о том, насколько ты дерьмовый человек.

— Деми! — кричит ее мама.

Деми закатывает глаза и смотрит на маму.

— И, серьезно, мам. Ты когда-нибудь остановишься?

— Деми! — шипит она.

Деми не унывает.

— Перестань пытаться использовать меня. Просто будь рада за меня, или отвали нахер, — огрызается она.

Деми поворачивается, пригвоздив меня тяжелым взглядом, который предупреждает меня не идти за ней, и выбегает. Я застрял до тех пор, пока дверь не захлопнулась вместе с ее выходом, а потом я, черт возьми, иду за ней.

Я ловлю ее, когда она несется по подъездной дорожке.

— Деми, — зову я, но она торопится еще больше. — Детка, подожди!

Внезапно она останавливается, тихое рычание покидает ее, когда она поворачивается и идет ко мне. Глаза горят и готовы к бою.

— Я не могу поверить! — она толкает меня, но я не двигаюсь с места. — Ты знал, что он собирается пригласить меня на свидание, прежде чем предложил притвориться, что мы вместе!

— Да. Да, я знал, — говорю я без всяких извинений, и страх берет надо мной верх. — И что теперь? Ты знаешь, что он хотел тебя, теперь ты побежишь к нему?

— А сейчас на что было похоже?! — кричит она, раскинув руки. — Я была единственной, кто говорила там и заступалась за нас, или «мы» уже больше ничего не значит?

— Что, черт возьми, это значит? Всё, что мы говорили друг другу, теперь ничего не значит? То, что ты хотела принесли тебе на блюдечке, да?

— Не надо, — быстрое дыхание со свистом проносится мимо ее рта.

Я знаю, что мои слова несправедливы, но именно этого я и боялся.

— Не смей пытаться обратить это против меня. Ты играл со мной все это время.

Моя голова откидывается назад, от шока по спине пробегают мурашки.

— Что? Нет! Черт возьми, нет!

— Да, Нико, — она кивает. — Может быть, что-то изменилось, или, может быть, все, что ты сказал было наполовину ложью, но с самого первого гребаного дня это было лишь для того, чтобы использовать меня и утереть Алексу нос. Признай это.

Какого хрена?!

========== Глава 33 ==========

Деми

Я вся дрожу, я даже не знаю, что именно болит сильнее.

— Это было совсем не так, — он свирепо смотрит на меня, осмеливаясь показать намек на гнев. — Ни хрена подобного.

Веселый смех покидает меня, и я закрываю лицо руками, защищая себя, прежде чем пригвоздить его жестким взглядом.

— Твой отец, Джози, Сандра… — я замолкаю, когда меня осеняет мысль. — О боже мой!

— Деми. Нет.

— Миранда. Он ведь тоже трахал ее? Вот почему вы перестали встречаться с ней летом?

Он облизывает губы, глядя в сторону.

— Конечно. Ну конечно же! Ты бы трахнул ее снова, не так ли? Если бы только она не позволила Алексу засунуть в себя свой член после тебя, верно? Дело было не во мне, не в нас и не в чем-то еще.

— Ты ошибаешься, — слабо возражает он, но едва может встретиться со мной взглядом.

— Наверное таким мудакам как ты, это кажется очень забавным, — я качаю головой. — Что, ты посмотрел на меня и сказал: бедная, жалкая, беззащитная Деми, держу пари, она настолько наивна, чтобы поведется на мою чушь?

Черты его лица становятся жестче.

— Ты говорил, что тебе есть от этого какая-то выгода, теперь я знаю, что это было на самом деле. Все это для того, чтобы отомстить ему? — мои брови приподнимаются.

Спина Нико выпрямляется, челюсти сжимаются.

— Ты даже не понимаешь, что говоришь.

— Насрать, — я шмыгаю носом, отворачиваюсь, и на меня вдруг накатывает волна изнеможения. — Тебе не нужно было заходить так далеко, — я отрицательно качаю головой. — Ты мог бы уйти до того, как мы приехали с дня рождения. Это был твой план. Притворяйся, пока не сломаешь её.

— Ничего, блять, не сломано!

— Сломано! — я кричу, мой голос срывается.

Внезапно Нико оказывается перед моим лицом, сжимая мое и прижимая к себе.

— Ты должен был сказать мне, — шепчу я, поднимая руки, чтобы сжать его запястья. — Тебе не нужно было ломать меня, чтобы победить.

— Ты что, не понимаешь? — шипит он, но горечь в его голосе не скрывает тревоги в глазах.

Это еще больше сбивает меня с толку.

— Почему я держался от тебя подальше все это время, ты же знаешь, как долго я хотел тебя? Почему я пошел на это таким путем? — он подчеркивает свой вопрос. — Мне пришлось обманом заставить тебя заметить меня, Деми, а я видел лишь тебя.

— Не надо было никаких игр, никаких обманов. Я бы влюбилась в любом случае.

— Ты ничего не понимаешь… — он замолкает. — Это не сработало бы.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю. Я не могу получить то, что хочу, Деми. Он забирает все.

— Значит, я — ничто? — мой вопрос звучит мгновенно, но голос слабеет.

Его лицо искажается, глаза летают между моими. От слов Нико у него перехватывает дыхание.

— О чем ты говоришь, детка?

Я сглатываю, медленно вырываясь из его объятий, и его руки падают по бокам, когда я иду по улице.

— Ты сказал, что Алекс забирает у тебя все, но он не забрал меня, Нико, — шепчу я, обреченно пожимая плечами. — Ты просто стоял там, готовый отдать меня ему, как ни в чем не бывало.

Я поворачиваюсь и ухожу. Я не сомневаюсь, что он просто стоит там, следя за каждым моим шагом, но я не осмеливаюсь посмотреть.

Как только я сворачиваю за угол и скрываюсь из виду, я опускаю плечи и пишу Кристе, чтобы узнать, дома ли она, так как она находится ближе всего отсюда, и она немедленно отвечает, поэтому я направляюсь к ней.

Никогда за миллион лет я не думала, что мой день закончится так.

Когда мама сказала мне, что Мисс Хэммонс позвонила и пригласила нас на ужин, я была потрясена и смущена. Я понятия не имела, чего ожидать, так как не знала, что мама Алекса и моя вообще общаются. Я пыталась отказаться из уважения к Нико, я знала, что ему это не понравится, но она была настойчива и не приняла бы отказа.

Я собиралась сказать ему об этом в школе, так как он не отвечал на звонки, но потом он снова не появился, и я хотела писать ему в смс что-то подобное. Меньше всего я ожидала, что войду в дом Алекса Хэммонса и обнаружу там отца моего парня с фальшивой улыбкой.

Мне требуется целый час, чтобы добраться до дома Кристы пешком, и я даже не успеваю постучать, Карли распахивает дверь и тащит меня внутрь. Тут из-за угла появляются Криста и Мэйси, обе спешат к нам.

— Что случилось? — Мэйси наклоняет голову.

Криста хватает меня за руку и тянет к дивану, а двое других падают на кофейный столик передо мной. Должно быть, в этот момент у меня все лицо в размазанном макияже.

Я переходила от злости к откровенной грусти и обратно, по крайней мере, двадцать раз за время прогулки сюда.

Я падаю на подушки. Закрываю глаза.

— Все это было фальшиво, — признаюсь я им в первый раз.

— Что? — спрашивает Карли.

— Деми, подожди… — начинает Криста, но я перебиваю ее.

— Я и Нико, — слезы застилают мне глаза, поэтому я не открываю их сразу, надеясь, что они исчезнут.

Но когда знакомый голос откашливается, глаза распахиваются, но я даже не пытаюсь сесть. Слезы текут по моим щекам, когда я смотрю на него.

— Потрясающе, — шепчу я.

— Я пыталась тебе сказать, — тихо произносит Криста.

Трент смотрит вниз, и мне удается закатить глаза, но когда я моргаю, слезы текут сильнее, и я смотрю на свои колени.

Я не сомневаюсь, что Трент знал об Алексе и не сказал мне ни слова.

Не то чтобы я ожидала, что он бросит своего лучшего друга. Я должна была догадаться об этом сама.

Он Нико Сайкс, звездный приемник, ненасытный плейбой.

— Она нуждается в нас, — Криста встает и направляет его к входной двери. — Я позвоню тебе позже, — говорит она, прежде чем закрыть за ним дверь и вернуться ко мне.

— У вас всё в порядке? — спрашиваю я ее.

Она слегка улыбается и кивает.

— Да, но речь сейчас идет о тебе. Ты в порядке?

— Я в порядке, — я сбрасываю туфли на танкетке и опускаю ноги на подушку.

— Расскажи нам, что происходит, — Карли наклоняется вперед.

Я облизываю губы и приступаю к делу.

— Мы с Нико на самом деле не встречались… все это было напоказ.

— Эй, подожди, — Мэйси поднимает руки. — Что ты имеешь в виду? Вы притворялись, что вместе?

— Именно.

— Зачем ты это делала? — она отрицательно качает головой.

— Мэйси, — шипит Криста.

— Что? — огрызается она в ответ. — Я просто пытаюсь понять.

— Хорошо-

— Криста, все в порядке, — говорю я, глядя на Карли, а затем на Мэйси. — Нико понял, что я неравнодушна к Алексу, сказал мне, что Алекс интересуется только теми девушками, которые заняты, а потом предложил притвориться, что мы встречаемся.

Их глаза широко распахиваются.

— Он сказал, что тоже может что-то выиграть, но мне было все равно, что именно, и я согласилась, — я прочищаю горло. — Тогда я мало что знала, речь шла о гораздо большем, — я смотрю на девочек.

— О чем? — спрашивает Карли.

— Об Алексе.

На лицах всех троих появляется замешательство.

— В четверг вечером, в раздевалке, команда обсуждала, кого они хотят…

— Нет… — Карли замолкает.

Я киваю.

— Алекс сказал команде, что хочет пригласить меня на свидание.

— Это было за день до того, как они оба пришли в школу с синяками под глазами, верно? — вспоминает Карли.

— Я забыла об этом… — я замолкаю.

А что это значило?

— Подожди, это же было до вечеринки у Кристы, — Мэйси хмурится. — Он знал, что Алекс хочет пригласить тебя на свидание, прежде чем вы начали притворяться?

— Да, он играл со мной, — я смотрю на Кристу. — Ты была, когда узнала и сказала нам, что Джози изменила ему с Алексом. Нико знал о моем интересе к Алексу.

— Господи, — шепчет она с жалостью в глазах.

Я киваю.

— А помните, Нико сказал мне, что Алекс разговаривал с Сандрой? Ну, я никогда ничего вам не говорила, но Нико и Сандра встречались первые несколько недель в школе, так что, когда Алекс охотилась за Сандрой, она уже спала с Нико.

— Значит, Алекс трахнул Джози, пока они с Ником были вместе, а потом Алекс пошел и трахнул Сандру, когда они мутили с Нико?

— И не только они, — я хмурюсь. — То же и с Мирандой.

— Что?!

— Срань господня!

— Я так и знала, что она ебёт школьников!

Они все говорят одновременно.

— Дальше будет еще хуже.

Они сидят, широко раскрыв глаза, и ждут продолжения. Я колеблюсь, сдерживаясь на мгновение, чтобы не выдать секрет, который, кажется, никто больше не знает, но я достаточно лгала и скрывала от своих друзей в последнее время.