Притяжение. Голос одинокого сердца

Глава 15

Со смертью отца, мама будто бы потеряла часть собственной души. Она становилась слабее, ее часто одолевала болезнь и, порой, приходилось подолгу лежать, чтобы восстановить силы. Но настоящую причину Калин узнал позже. Маму доводила страшная болезнь, которая медленно забирала ее к себе.

После очередной ссоры с соседскими детьми только одна девочка еще продолжала общаться с Кайлой. Возвращаясь из школы, они решили заглянуть в парк, и Калин не стал препятствовать, видя, как при возможности понаблюдать птиц, засияли глаза Кайлы. Он вернулся домой один. Заглянув на кухню, Калин увидел дрожащую маму, подкосившуюся на ногах.

— Мама! — он подбежал к матери и подставил для опоры свое плечо. — Тебе плохо?

Мама покрылась ознобом, она тяжело дышала и едва двигалась.

— Нет, сынок, всё хорошо, — обманула она. — Подай мне воды, пожалуйста.

Калин налил в стакан теплой воды и присев на корточки, помог ей выпить. Мама закашляла. Ее покрасневшие глаза намокли от болезненных слез.

— Мама… — протянул Калин. — Ты болеешь?

— Я… — мама вновь хотела соврать, но ее состояние становилось только хуже. Она вытерла выбежавшие слезы и тяжело вздохнула.

— Да, сынок, — призналась она. — Болезнь губит меня. Я умираю.

Калин испуганно озарился. Его мать — такая красивая и сильная, она не могла умереть.

— Не волнуйся, — погладила мама его по голове, — это произойдет еще не скоро. Я оставлю вас, но когда вы с Кайлой будете совсем большими. А сейчас я хочу, чтобы вы были рядом, хорошо?

Калин кивнул.

— Давай не будем говорить об этом Кайле, — поднимаясь на ноги, когда болезнь отступила и снова позволила свободно вдохнуть, сказала мама. — Она очень ранимая девочка. Ей требуется наша забота.

— Хорошо, — согласился Калин. Мама была права, Кайла, измученная видениями будущего, и без того очень сильно страдала.

Мама обняла Калина и, поцеловав его, отправилась в спальню отдохнуть.

Калин закончил с обедом и дождался сестру в одиночестве. За столом девочка рассказывала о птицах, что с подругой они видела в парке, о красивых деревьях с извилистыми стволами.

— А еще она видела фею, — мечтательно проговорила Кайла.

— Да? — удивился Калин.

— Да. Я бы тоже хотела увидеть фею.

— Они же здесь почти не бывают, — отозвался Калин.

Кайла вздохнула. Она тоже об этом знала.

Как и обещал маме, Калин не сказал сестре о ее болезни. Он помогал по дому, отправлял маму лежать, когда новая волна вновь подступала к ней и рвала тело на части, присматривал за сестрой и заступался за нее перед ребятами из школы.

Калин вошел в комнату сестры. Три года прошло со смерти отца и того момента, когда мама позволила переделать кабинет отца в отдельную спальню для Калина. Он боялся оставлять Кайлу одну, зная, что ее преследуют кошмары и каждую ночь она ворочается с боку на бок в попытках уснуть. Но видения прекратились. Кайла уверила, что с ней все в порядке, но Калин не сомневался, что бессонница и кошмары все равно ее мучили. А затем вернулись и видения будущего, они настигали Кайлу не только ночью или во сне, могли неожиданно проявиться в каком угодно месте. Кайла теряла сознание каждый раз, и Калин боялся оставлять сестру одну.

Она снова плакала. Кайла уткнулась в угол на кровати и тихо всхлипывала от слез.

— Что случилось? — бросив рюкзак у двери, Калин в пару шагов оказался возле нее.

— Ты разозлишься, — опустила взгляд Кайла.

— Тебя кто-то обидел? — нахмурился Калин, ругая себя за то, что позволил сестре пойти домой одной, а сам тем временем гулял с друзьями. Он отсутствовал всего час, но за это время Кайла успела пострадать.

— Я видела будущее, — болезненно произнесла Кайла, утопая в безудержных слезах.

Казалось, Калин только и видел, как она плакала, а улыбаться совсем не умела.

Он вздохнул и присел на край кровати.

— Кто на этот раз? — спросил он со спокойствием.

Кайла не торопилась отвечать, пытаясь угомонить подступившую горесть.

— М-м-ма-мама, — заикаясь, сказала Кайла.

— Ну же, Кайла, я не буду злиться, — посмотрел Калин на сестру, что озарилась на него в страхе.

— Мама, — повторила она.

— Что ты сказала? — переспросил Калин, чувствуя, как холодеют пальцы, а в груди напротив — разрастается тепло.

— Я видела… ее смерть, — вновь зарыдала Кайла.

Калин соскочил на ноги, будто ужаленный. Он стиснул зубы, чтобы не накричать на сестру, но глаза пылали гневом. Кайла отвернулась от него и задрожала. Калину пришлось приложить усилие, чтобы не обрушить на сестру свое негодование, она не зря боялась его злости.

Но сестра оказалась права, он разозлился. Он чудом сдержал себя, но в тоже время знал, что в какой-то степени Кайла была права — мама тяжело больна и она умирает. Он не смог ничего сказать, лишь болезненно вдыхал, пытаясь усмирить раздражение, но Кайла так и не узнала, насколько близка была к правде.

— Не говори маме, — протянул Калин сестре и вышел из комнаты, едва передвигая ногами.

Видения Кайлы редко случались о далеком будущем, а значит, мама умрет гораздо раньше, чем заверяла. Калин смахнул покатившуюся по щеке слезу и глубоко вдохнул. Он подошел к матери, выпекающей булочки к ужину, и улыбнулся ей так широко и беззаботно насколько мог. Мама улыбнулась в ответ, смахнув с лица выпавшую из косички прядку шоколадных волос. Если бы Кайла могла улыбаться, ее улыбка походила бы на мамину, такую же обаятельную и светлую.

С Кайлой о видении они больше не разговаривали. Калин тщательно скрывал от сестры все мамины невзгоды. Он надеялся на то, что однажды какое-нибудь из предсказаний будущего Кайлы окажется неправдой, но рано или поздно они исполнялись.

Настал и час мамы.

Калин оставил сестру дома, а сам помогал приятелю и его брату. Он задержался. Солнце еще ярко светило в небе, но Калин опаздывал к обеду на полчаса. Он обещал и маме и Кайле, что они вместе приготовят любимый папин салат.

Запыхавшись, Калин добежал до своего двора и остановился передохнуть. Медленно шагая, он открыл дверь и раскрыл рот, чтобы извинится и поторопить сестру к столу с малиновым пирогом от матери его друзей. Но слова так и не слетели с его губ. Мама сидела на полу, прижавшись к стене совсем бледная.

— Мама! — Калин бросился к матери, плюхнувшись рядом с ней на колени, но она молчала. Он схватил ее за плечи и слегка потряс, пытаясь разбудить ее, ожидая, что вот-вот она раскроет свои зеленые глаза.

— Мама! — попросил он. — Мамочка!

С каждым новым движением, надежды покидали Калина, и говорить становилось труднее.

Из комнаты показалась Кайла. Заметив неподвижную мама на полу, она остановилась и тут же горько заплакала. Роковой день настал.

***

Розана и Динасий забрали Калина и Кайлу к себе. Раньше они только бывали в замке в гостях вместе с папой, а сейчас им предстояло в нем жить. Комнаты, что им выделили в замке, были раза в три больше, чем комнаты в их домике в городе, да и сам дом можно было уместить в замке не один раз, просторы его восхищали.

С девяти лет Калин и Кайла жили в замке, который так и не смог стать им настоящим домом. Видения Кайлы продолжились и здесь, от смертей не спасали даже надежные стены замка.

Кайла ворвалась в комнату Калина с ужасом на глазах. Он выучил этот взгляд еще с детства — сестра вновь видела будущую смерть.

— Она умрет, Калин, — быстро проговорила Кайла. — Я видела смерть Розаны.

— Что? — протянул Калин.

По коже пробежал холодок. Розана — единственная, кто еще остался в живых и заботился о них. Калина охватила неуверенность и паника, но он быстро поборол охвативший его страх и выдохнул.

— Так, — он схватил сестру за руки, приводя ее в сознание, — это должно быть связано с феями, с Армином, с их ребенком… Или… Или все гораздо проще и она…

— Что? — посмотрела на него Кайла.

— Бывает, и при родах умирают…

— О, Боже! — испуганно воскликнула Кайла. — Я видела, как она вернулась с Динасием и он отправил ее к врачам.

Калин задумался. Ему надоело знать о приближающихся смертях и бездействовать. Видения Кайлы не должны были проявляться напрасно, это был знак, который он столько лет с усердием игнорировал.

— Калин! — сестра дернула его за руку. — Нужно что-то сделать! Я не хочу, чтобы она умирала!

— Да, — кивнул Калин и поторопил сестру к выходу.

Они подбежали к комнате Розаны, но окружившие коридор стражники не пропускали.

— Нам нужно увидеть Розану! — крикнул Калин, пытаясь прорваться.

— Нельзя! — отпихнул его охранник, тот, который всегда обучал Калина и по своей сути был неплохим человеком. — Позже зайдете, — смягчившись, добавил он.

— Вы не понимаете, — возразила Кайла, — это очень срочно. Мы должны ей кое-что сказать.

— Потом! — напомнил другой охранник.

На шум и крики вышла Маргарита. Женщина спешно и осторожно подошла к столпотворению.

— Пожалуйста, Маргарита, пожалуйста, — залепетала Кайла, — мы должны поговорить с Розаной.

— Она рожает, — сердито покачала головой Маргарита. — Нельзя к ней сейчас.

— Но потом может быть поздно! — сказал Калин.

— Дети! — сдержанно, но строго обратилась к ним женщина. — Не время сейчас. Ей не до ваших разговоров. Придете попозже. Ждите. Не заставляйте меня прибегать к помощи Динасия.

Услышав о волшебнике, Калин и Кайла угомонились. Но все взрослые без исключения были правы, Розана действительно не могла с ними побеседовать сейчас. Калин взял сестру за руку и потянул ее назад.

Кайла шагала по коридору расстроенная, и каждый раз тяжело вздыхала, сдерживая подступающие слезы. Она перестала реветь от каждого видения, но смерти до сих пор ее сильно пугали. Она побледнела. С годами Кайла становилась старше, а болезненный вид и бессонница не пропадали.

— Скажи мне, что ты видела в своем видении? — попросил Калин, открывая дверь в свою комнату. — Может это случится не сегодня? Ты ведь видела как Армин и Розана держали на руках свою дочку. Вместе. А его рядом сейчас нет.

Кайла вновь тяжело вздохнула.

— Ничего особенного не видела. Розану пробивает ослепляющая вспышка, и она теряет сознание. Я даже местность не могу разобрать. Но это было так больно, — Кайла прикрыла глаза и приложила ладони к груди, — будто всю грудь разорвало на части. Хотелось кричать, от жуткого пламени, от этой боли, но я не могла… Розана не могла.

Калин сглотнул от ужасающей картины, но объяснения она не дала. Они уже могли опоздать. Такое бывало с видениями Кайлы, когда они внезапно проявлялись перед глазами в считанные минуты до неизбежного. Или время еще было, и тогда у них был шанс спасти Розану. Оставалось только ждать.