Притяжение. Голос одинокого сердца

Глава 2

Дорин вместе с мужем вернулась в свой дом. После визита Динасия и Розаны настроения не было ни у кого. Стеван нервно прошелся взад-вперед, затем снова измерил комнату шагами.

— Когда же это кончится? — задался он вопросом. — Мы так и будем их боевыми псами.

Дорин наклонилась к кроватке с проснувшимся сыном. Мальчик открыл синие глаза и улыбнулся.

— Привет, малыш, — улыбнулась она, беря ребенка на руки. — А кто это там? Папочка? Да? Хочешь к папе?

— А что мы можем сделать? — пожал плечами его брат, присевший на стул возле стены. — Разве что убить ее. Но вожак нам не позволит.

— Меня это и возмущает! — развел руками Стеван. — Как можно быть таким бесхребетным?!

— Он заботится о нас, — протягивая ему сына, сказала Дорин. — Не согласится сотрудничать, эта парочка нас силой заставит. Ты ведь знаешь.

Стеван поцеловал сына и, покачивая его на руках, продолжил:

— Мы можем хотя бы что-то предпринять. Попытаться выяснить можем ли разбить эту кровную связь.

— Да, этого Юнус даже не пробовал, — кивнул Инсар.

— Вы ведь знаете, я согласна с вами, но если даже Юнус отказывается сопротивляться власти Бавер…

— Юнуса можно заменить, — намекнул Стеван.

— Ты безумен, Стеван! — Дорин забрала у него сына и отошла к столу, где стояла приготовленная для малыша каша.

— Он уже стар, — объяснился муж. — И его власть далеко не так объективна. Со мной многие согласятся.

Дорин не стала спорить с мужем, отчасти была с ним согласна. Вожак стаи действительно был стар и взгляды его не совпадали с мнением половины стаи, но с ним все равно считались, каким бы он ни был и что бы ни предлагал.

По рассказам матери Дорин помнила те дни, когда предки Розаны прокляли стаю и подчинили себе, превратив в личных телохранителей. Отныне и на века волки были подвластны воле их рода. Волки жили своей жизнью, свободно перемещались, делали все, что пожелается, но никоим образом не могли влиять на семейство Бавер, напротив, как только те применяли магию, какая-то невидимая сила управляла волчьим сознанием, придавала необъяснимые силы и вела по воле хозяев. Жизнь осложнилась, когда родилась Розана, вместе с продолжением рода Бавер, продолжалось и проклятье стаи, после замужества девушки в жизни волков внезапно возник сильнейший маг и продыху, как это бывало с Розаной, им уже никто не давал. Вместо телохранителей стая превратилась в воителей, а после Калласа станут и убийцами.

Юнус был мудрым и храбрым вожаком, но не был способен возразить магам, все попытки других волков остановить Динасия пресекал на корню и жестко наказывал провинившихся, считал своим долгом сохранить стаю, нежели бессмысленно сопротивляться мощному проклятию.

— Мамочка, — спросил старший сын, неслышно подойдя к ней, — а за что маги прокляли нас?

Маленький Тим, перебирая ложкой по тарелке, поднял голову и внимательно замер.

— Считают, что волки нашей стаи убили их дитя. За это и прокляли, заставив защищать ненавистный род и сделав убийцами в чужих глазах.

— Но есть другая версия, — присев за стол, громко сказал Стеван. Он успел умыться. Мокрые черные волосы зачесал назад, поменял рубашку. Успокоился, но обиды не потерял. — Один из волков стаи и принцесса Бавер полюбили друг друга. У них родился сын. А родители, узнав об этом, разозлились, выгнали опозоренную дочь и порочное дитя, проклиная их и всю волчью стаю. Кровью проклинали, от души и на века. Вот почему следующие поколения наших семей продолжают нести тяжкий груз предков. Дело не только в проклятье, а в кровной магии, разошедшейся по стае, как клеймо на душе, как цепь, связывающая нас с родом магов.

— И вот почему вам не стоит связываться с другими расами, — настоятельно посоветовала Дорин.

— Но люди же наши друзья, мама? — похлопал густыми ресницами Мил.

— Нет, сынок, люди умеют дружить только с себе подобными.

Утром Стеван и Инсар собрались со стаей в Каллас. Дорин оторвалась от играющих в сторонке сыновей и обеспокоенно посмотрела на мужа и его брата.

— Я иду с вами, — собирая темные волосы в хвост, подошла она ближе.

— Нет, — преградил ей путь Стеван. — Останься с детьми. Мы справимся.

Дорин посмотрела на мужа с тяжестью, оба волка собирались словно на войну — без энтузиазма и радости. Стеван обнял ее и поцеловал, но облегчения никто из них не почувствовал.

— Мы должны это сделать, ты ведь знаешь, — тихо сказал Инсар, открыв дверь и наткнувшись на напряженный взгляд Дорин. Она кивнула. Дорин прекрасно понимала, но каждый раз надеялась, что магия спала и всякий раз натыкалась на разочарование.

Стеван поцеловал Тима, еще не догадывающегося, что совершала его стая, погладил по спине Мила, молчаливо наблюдающего, как отец в очередной раз идет на ненавистное задание Динасия и Розаны, в последний раз Стеван оглянулся на семью и вместе с братом вышел из дома. Дорин оставалось только ждать их возвращения. Она не сомневалась, что оба из них вернутся, магия Бавер наделяла волков стаи неимоверной силой, что справиться с ними без посторонней помощи ни у кого не было возможности. Но в тоже время они были беззащитны перед магами этой семьи, пользовавшимися их умениями и сноровкой в своих целях. Стая держала в руках власть, но была рабами, волки не терпели подчиняться магам, но вынуждено выполняли их приказы, словно марионетки двигающие руками и ногами только в том направлении, которое укажет кукловод.

О возвращении стаи Дорин услышала с криков и ругани с улицы, она выглянула из дома, медленно продвигаясь к вымотавшимся волкам, смешавшимся в толпу, каждый пытался перекричать другого, они обвиняли друг друга и неустанно спорили. Юнус пытался перекричать стаю и успокоить взбунтовавшихся.

— Стеван, — протянула она, схватив мужа за локоть. Он кричал наравне с остальными и не расслышал ее голоса.

— Тихо! — рявкнул Юнус и ударил одного из людей, стоявшего рядом. Пришлось прибегнуть к волчьей сущности, чтобы хоть как-то успокоить неугомонную стаю. Разглядев на лице вожака животные черты и светящиеся в гневе синие глаза, волки стихли, но, тем не менее, продолжили негодовать, надеясь на поддержку.

— Ты вожак, — крикнул ему Стеван, — ты обязан защищать нас!

Дорин впилась в его руку сильнее, Стеван почувствовал ее ногти на своей коже, мельком оглянулся, но вернулся к Юнусу.

— Именно это я и делаю! — отозвался не остывший от злости Юнус.

— Ты всего лишь следуешь указаниям мага… — Дорин дернула мужа, пытаясь утихомирить, но Стеван разошелся не на шутку, и успокоить его не получалось.

— Да! Сколько можно жить чужой волей! — поддерживал рядом Инсар.

— Кто еще хочет высказаться? — протянул со злостью Юнус. Волки снова закричали.

Стеван продолжал провоцировать Юнуса. За криками и недовольными возгласами, они сошлись друг напротив друга.

— Хочешь, чтобы все было по-твоему, займи мое место для начала, — схватив Стевана за ворот прорычал Юнус.

— Запросто! — огрызнулся волк в ответ.

— Стеван! — одернула его Дорин.

— Оставь! — нахмурился Юнус. — Это наши с ним дела.

— Дорин, отойди. — Стеван отодвинул Дорин рукой, уставившись на Юнуса синими глазами. Волки вокруг них умолкли и замерли в ожидании. Кто-то в страхе покачал головой, кто-то ждал нарастающей драки.

Дорин испуганно схватила мужа за руку, испачканную в крови побежденных волков Калласа. Только оглянувшись по сторонам и рассмотрев вернувшихся оборотней — растрепанных, грязных, окровавленных, она почувствовала всю боль уставших от такой жизни друзей. Другие города и страны уже считали стаю предвестниками смерти, их боялись и опасались. Из некогда славных защитников стая превратилась в магических воинов и убийц.

Мышцы во всем теле Стевана напряглись, он тяжело дышал и пристально смотрел на Юнуса, готовый в любой момент броситься в бой. Вожак со спокойствием принимал его вызов, не сводил взгляда, едва поблескивающих голубым блеском глаз. Оба были измотаны дракой со стаей Калласа, но не собирались терпеть взаимную неприязнь.

— Подумай, Стеван, — протянул Юнус холодным тоном, — обратного пути не будет.

Дорин заметила, как стая расступается и вожак вместе с бросившим ему вызовом волком, оказались в центре.

— Стеван! — твердо повторила Дорин, надеясь на благоразумие мужа.

— Послушай жену, не делай глупостей! — настоятельно порекомендовал Юнус, но едва шевелился, находясь наготове.

Стеван оскалился и раздраженно рыкнул.

— Папочка! — Мил подбежал к отцу и дернул его за руку. — Папочка, ты что, ранен?

Дорин не заметила, когда сын выбежал из дома и приблизился к шумной толпе. Останавливать его было поздно, мальчик уже оказался возле замершего перед боем волком и пытался привлечь к себе внимание.

Стеван залился краской гнева, он уставился на Юнуса таким яростным взглядом, что если бы мог, испепелил на месте. Лицо его исказилось в устрашающую грозную гримасу, кулаки сжались, а напряженные мышцы выпирали, словно натянутая тетива лука. Одно неведомое слово, один неверный жест вожака могли заставить Стевана наброситься на него. И тогда прежнего уклада в стае действительно не останется — выживет кто-то один.

Волки в стае прекрасно относились к Стевану, поддерживали его взгляды, но так же уважали и вожака. Они одинаково хотели смерти одного и беспокоились за другого. Трудно было сказать, на чьей стороне оказались оборотни, случившееся произошло так неожиданно и спонтанно, что сформировать четкое мнение большинство не успели.

— Папочка! — снова протянул Мил, уцепившись за его руку. Дорин видела в глазах сына беспокойство. Он ясно понимал, в какой ситуации оказался, и предпринял попытку предостеречь отца.

Юнус выдохнул и расслабил плечи. Глаза перестали светиться и вновь приобрели карий цвет.

— Ты устал, — сказал он, метнув взгляд на Мила. — Возвращайся к семье.

Стеван не собирался отступать и нахмурился сильнее, хотя казалось, что больше уже и некуда. Юнус заметил его дерзость и при обычных обстоятельствах не простил бы непослушания, но в этот раз он стиснул зубы и медленно развернулся. Стевана затрясло от негодования.

— Повернись! — прорычал он, сквозь оскал.

Юнус лишь усмехнулся и, не побоявшись остаться к нему спиной, неспешно направился к своему дому.

Дорин с облегчением выдохнула и подошла к сыну.

— Угомонись, — подошел к Стевану его брат, — Юнус тебя простил.

— Он мне одолжение сделал! — фыркнул Стеван.

— Успокойся, на сегодня смертей хватит.

— Он прав, — сказала Дорин и взяла Стевана за руку. Кровь уже подсохла, неприятно покрывая его кожу. Стеван посмотрел на грязные руки и тяжело вздохнул. Затем он взглянул на застывшего в ожидании сына, в чьих глазах все так же читался страх, и улыбнулся.

— Всё хорошо.

Они вернулись в дом. Стеван привел себя в порядок, смыл грязь и следы крови, поменял одежду. К ужину присоединился Инсар. В гладко выбритом с уложенными черными волосами, в выглаженной рубашке не узнавалось того волка, вернувшегося ранее вместе со стаей в рванье и каплях крови. Оба волка сменили боевое обличие, улыбались рассказам Мила, умилялись маленькому Тиму, но в глубине души не расставались с тяготившими о стае думами. Дорин не приходилось расспрашивать, всё читалось по их лицам. С этой же тяжестью приходилось жить и ей самой и, глядя на детей, еще не успевших понять участь стаи, ее охватывала паника, она не раздумывая схватилась бы за любую возможность лишь бы уберечь их от всеобщего проклятья.

К счастью вся последующая неделя выдалась спокойной, от Динасия и Розаны не было ничего слышно, они не появлялись в деревне, а Стеван и Юнус редко пересекались на улицах. Дорин оставила детей с мужем и выбралась с подругой на ярмарку в Менлисе.

— Зря твой муж Юнуса злит, — поделилась мнением подруга Дорин. Человеческий облик позволял оборотням не выделяться и спокойно ходить среди людей, даже похожие в обличии феи или эльфы не могли пройтись по улицам города без неодобрительного взгляда.

— Знаю, но разве тебе самой не надоело? — вздохнула Дорин.

— А что поделать, на то оно и есть проклятье, — пожала плечами девушка.

— Не хочу, чтобы мои дети расплачивались за чужую вину, — сказала Дорин. Подруга не нашла нужных аргументов в ответ и промолчала.

— …эти волки, — услышала Дорин за прилавком. Она остановилась, спрятавшись за перегородкой с тканями, и навострила слух. — А если они здесь окажутся, что мы делать будем?

— Динасий нас в обиду не даст, — заверила вторая собеседница, — он самый сильный волшебник в Менлисе, он справится даже с этими черными волками.

— А если нет? Все же они уже стольких победили.

— А если нет, — продолжила уверенно женщина, — нам придется обратиться за помощью к феям из Андарии. Они шустрые и сильные.

Дорин усмехнулась, какими бы сильными не были феи, против оборотней, наделенных магией, у них не было шансов. Стая уже одолела эльфов, а те были гораздо более жестче фей.

— Андарии? — также скептически возразила женщина. — Да они даже ни разу на Бале Дружбы не появлялись, а ты о помощи говоришь.

— Да, они не дружелюбны, но у них в стране есть волчий яд.

Дорин придвинулась ближе, чтобы не упустить ни слова.

— Что еще за яд? — уточнила женщина у собеседницы.

— Какое-то дерево, сок которого волков убивает. Мне отец рассказывал. Ребенком он случайно попал в Андарию, когда еще порталы между странами были безопасны, там и увидел его действие. И зря ты недооцениваешь этих фей, они еще как умеют воевать.

К женщинам кто-то подошел, и они переменили тему разговора. Дорин выпрямилась, об искусных воинах Андарии слышала и она, но напугать заставила новость о волчьем яде. Динасий однажды разговаривал с Юнусом о визите в Андарию и, следуя последним событиям, планы его носили отнюдь не дружелюбный характер. Если стая пойдет с предложением мага к королю Андарии, вернуться смогут не все.

— Дорин, — вернулась подруга. — Призрак увидела что ли?

Дорин вздохнула и улыбнулась:

— Нет, задумалась просто. Как думаешь, что мне купить Тиму?

Подруга улыбнулась и подвела ее к прилавку с детскими игрушками, но разговор двух женщин не выходил из головы.

Дорин вернулась домой и застала с детьми Инсара. Маленький Тим, спотыкаясь, еще едва научившись ходить, бегал вокруг дяди, а Мил сидел за столом и рисовал.

— А где Стеван? — нахмурилась она, не найдя в доме мужа.

— Динасий приходил, — ответил Инсар. У Дорин перехватило дыхание, она резко замерла, отгоняя представшую картинку Андарии перед глазами.

— Что он хотел? — выдавила она.

— Похвалил за визит Калласа. Король согласился везти переговоры.

— И все? — развернулась Дорин, заглядывая в серые глаза Инсара. — И никуда не отправлял?

Инсар улыбнулся упавшему Тиму, подхватил его с пола и обнял.

— Нет, никуда, — ответил он, оторвавшись от мальчика.

Дорин выдохнула и с облегчением улыбнулась.

— Ты останешься на ужин? — улыбнулась она, возвращаясь к покупкам. — Я испеку гуся.

— Хорошо, — ответил Инсар и увлекся игрой с мальчиками, которые захохотали и с визгом разбежались по комнате. Дорин оглянулась через плечо, заметив как Инсар, подхватив Тима на руки бегает за Милом, прыгающего по мебели в доме.

— Не сломайте, прошу вас! — не смогла она удержаться от смешка. Младший брат Стевана так прижился в их доме, что вечеров без Инсара ни она, ни дети уже не знали.

— А ты не думал завести своих детей? — неожиданно спросила Дорин.

Инсар остановился. Дорин развернулась на его молчание и рассмотрела растерявшегося волка.

— Думал, — признался со всей серьезностью Инсар. — Но проклятье не дает мне покоя.

— Мне тоже, — согласилась Дорин. — Иногда мне кажется, что я собственноручно подвожу детей к обрыву…

— Но без них ваша жизнь была бы еще ужаснее! — оборвал ее раздумья Инсар. — Кто знает, может быть, они смогут изменить будущее. Или… это случится еще раньше.

Инсар оптимистично улыбнулся и, схватив мальчиков, покружил их. Дорин улыбнулась, но с грустью.

— Не бери в голову, — подошел ближе Инсар, — оставь эти заботы нам.

— А кто здесь грустит? — послышался в дверях голос Стевана.

— Папочка, — соскочил на ноги Мил и поспешил к нему со своими рисунками, — папочка, смотри, что я нарисовал.

Тим, спеша за братом, но спотыкаясь на каждом шагу и падая, усердно бежал следом.

— Так, что у нас здесь? — взяв маленького сына на руки, Стеван заглянул в рисунки второго. — Прекрасно! Нарисуй-ка своего брата. Держи его.

Мил принял от отца брата и, усадив его на диван, расположился напротив него на полу и принялся вырисовывать портрет.

Стеван подошел к Дорин и поцеловал, поделившись уже рассказанными Инсаром новостями.

— Пойдем, пообщаемся с ребятами, — дернул он брата и кивнул в сторону улицы.

— К ужину не опаздывайте! — наказала Дорин.

Через несколько часов ужин был готов. Дорин освободилась от всех своих дел, а мужа все не было. Она посвятила освободившееся время детям. Мил принялся рассказывать, как провел день в ее отсутствие и показывать свои рисунки, Тим рядышком перебирал кубики.

— Дорин, — ворвался в дом волк из стаи, тяжело дыша, — скорее! Там Стеван с Юнусом дерутся.