Привнесённая память

9 Герберт

Далее следовал гротескно приукрашенный рассказ о разорванной контрольной. Нетрезвый народец слушал на удивление внимательно, реагируя смешками и восторженными возгласами. Но Ника ощущала сердцем лишь одного человека – Герберта. Его взгляд, обращенный к ней, делался все весомее, наполнялся чем-то глубоким, необъяснимым. И прекрасным. Девушке вдруг захотелось, чтобы эта сладкая мука никогда не кончалась.

-И когда клочья бумаги полетели математичке в физию, я увидела в нашей скромнице не просто неприметную птаху, а чела обалденно красивой души! Аплодисменты! – все-таки завершила прочувственную речь Тюлькина – общество дружно забило в ладоши. - Она умница-спортсменка-красавица, кто бы спорил. Только не воображай, Ничка, я не набиваюсь тебе в подруги, но не могу пройти мимо настоящего поступка, пусть и во благо двух глупых Барби. Есть здесь хотя бы один индивидуум, ради которого кто-то уничтожил свою контрольную? Нет? Я так и знала!

-Зилка, не гони! Ты же не собираешься сделать из Ники музейный экспонат! – разозлился Герберт.

-Конечно, нет, мой славный братец! Но, согласитесь, она выглядит, как отстой! А я хочу придать ей отпадный вид хотя бы на один вечер!

-Я не позволю, черт побери! Тебя заносит на поворотах! – заорал юноша.

-Но разве плохо изменить себя, хотя бы попробовать! Ничего не прибавится и не убавится, не надо бояться, как последнее чмо! Ведь ты не против, Ничка? А то наш неистовый Гэб сейчас порвет меня на ленты!

-Я согласна, Зила, делай из меня, кого считаешь нужным! Нельзя отказывать имениннице! – задорно проговорила Рыжова.

-Вау! – завопили гости.

-Здорово! Я же говорила, она не совсем потерянный для общества человек! Алка, Светка, за дело!

Девчонки удалились в комнату Зилаиды. На кровать, застеленную грубой рогожкой с лохматыми заплатками, полетели самые фантастические тряпки. Нику заставляли мерить то одно, то другое. Наконец все дружно сошлись на юбке в складочку, сидевшей на бедрах и больше напоминавшей широкий пояс и модерновом льняном топе, оставлявшем открытым пупок. Сверху напялили белый длиннющий пиджак, больше похожий на плащ.

-О, повернись!

-Колготки у нее не отстойные, пойдут!

-Вполне! А весла!

-Суперские! Мне б такие!

Под веслами подразумевались ноги. Откуда-то вытащили деревянные ожерелье и браслеты. Навесили на шею, кисти и щиколотки.

-Блеск!

-Кантри и модерн в одном флаконе!

-Ничка, не попробуешь стать моделью, голову оторву!

Девчонки сыпали фразами, крутили и вертели ее, словно турникет на проходной, аж голова закружилась.

Потом принялись за прическу. Распустили "конский хвостик", начали пшикать из разноцветных баллончиков. Скоро вокруг головы возник нимб из всклокоченных прядок, торчавших из гладкой объемной "шапочки".

-Цветной гель – отпад!

-Волшебно!

-Везет же, мои лохмы ни за какие коврижки так не встанут!

-Суперская башка!

-Не то слово, охренеть, не встать!

-Алка, кончай кругами вокруг нее рымзать! Лучше займись глазками! – прикрикнула Зилка.

-Раскрасим, не боись!

Выдав очередную порцию восклицаний, одноклассницы принялись за макияж. Скоро Ника во всей красе появилась в гостиной.

-Вау! – среагировало общество.

-Вот так делают классных девчонок из серых мышек! Слава нашим талантам! – завопила Зилка, - Можешь носить мои шмотки до завтра, грех надевать сегодня свое скучное платье! Гэб, тащи фотик, надо запечатлеть историческое событие!

После фотосессии с Никой все принялись позировать в самых разнообразных позах.

-Классическая пирамида! – провозгласила Тюлькина. – Делай раз! Делай два! Делай три! Давайте, мальчики! Кто сверху?

В середине комнаты выросла невообразимая фигура из человеческих тел, распластанных друг над другом.

-Нет желающих? Дрейфите? Тогда я сама тряхну стариной! Держите, пацаны, держите, родненькие!

Именинница принялась карабкаться на третий ярус пирамиды и, оказавшись под потолком, торжествующе завизжала.

-Так они весь дом разнесут! – проворчал Герберт.

-Долой произвол взрослых! Долой учебный год! Да здравствует свобода и независимость! – орала Зилаида. – Привет с потолочной балки! Ура!

-Ура! – вторили остальные.

-Грохнется ведь, чумовая! – юноша взобрался на колени первого яруса, подхватил сестренку за талию, потерявшая равновесие пирамида рассыпалась, а ее участники со смехом раскатились по полу.

-Смерть тому, кто нам кайф обломал! – не унималась Тюлькина. – Ну, Гэби, труба тебе!

Парень схватил Нику за руку:

-Бежим!

Они ринулись, сломя голову в коридор, выскочили на площадку, захлопнув за собой дверь. С той стороны послышалось щелканье замка и несколько молодых тел навалились на неожиданную преграду.

-Держись, Ника! – проговорил Герберт, упираясь в пол и стены ногами и руками.

-Долой насилие! Да здравствует равноправие! Да здравствует личность! – провозгласила девушка, еле держа оборону, ей было весело и немного страшно.

-Ах, вы так! - послышалось в ответ.

Наконец дверь не выдержала, и на лестничной клетке образовалась куча мала. Герберт, отбиваясь от наседавших ребят, выдернул из свары Нику и потащил ее вниз.

-Фу, слава Богу! – выдохнул парень.

-Чем все это кончится? – прошептала Рыжова.

-Ничем, покуролесят и успокоятся, а вечерок завершится страшилками при свечах, - успокоил ее Герберт. – Зилка любит всякие страсти-мордасти. Сейчас начнет травить байки про вурдалаков и восставших мертвецов.

-Наверное, интересно послушать, - заметила Ника.

-Хочешь, вернемся?

-Пожалуй, нет, мне домой пора.

-Можно тебя проводить? Пройдемся немного, погода хорошая, - его глаза потемнели при свете фонаря.

Ника где-то вычитала, будто носители зеленых и серых радужных оболочек – потомки инопланетян, некогда обосновавшихся на Земле. А те, у кого очи голубые или карие – уроженцы нашего "шарика". У нее, Ники, они цвета осеннего неба. Значит, она коренная жительница, а предки сероглазого Герберта не иначе, как прилетели с какой-нибудь альфа Центавра.

-Ну, так как, пошли? – спросил парень, и Ника поняла, что все еще не ответила на его вопрос.

-Пошли, - вздохнула она, не понимая, отчего ей грустно.

То ли оттого, что вечер закончился так быстро, то ли из-за вероятной принадлежности Герберта к внеземной расе.

-Эй, уходите? – раздался голос с балкона.

В темноте алел огонек зажженной сигареты.

-Мне пора. Зила, спасибо, все было очень здорово! – поблагодарила Ника, задрав голову.

-Ну, пока, отличница! Не забывай одну простую вещь – хочешь изменить мир, начни с себя! – откликнулась одноклассница, аки глас с небес.

-Опять цыбаришь, малявка? – строго спросил Герберт. – Старший брат не курит, а она, салабонка, дымит!

-Отвянь, сегодня мой день. И вообще, я курю, только когда пива перепью!

Хлопнула балконная дверь.

Прохлада майского вечера и тишина, нарушаемая звуком шагов. Их дома почти рядом, стоит пройти через сквер и пересечь арку, миновать двор, утонувший в зарослях сирени - и попадешь прямиком в подъезд Рыжовых.

-Как быстро! – произнес парень с сожалением.

-Я пойду? – полувопросительно произнесла Ника.

-Подожди, давай постоим немного. Расскажи о себе!

-Пока ничего значительного в моей жизни не происходило. Лучше ты!

-Думаешь, мне проще? Ладно, попробую. Учусь на заочном отделении юрфака, работаю в автосервисе, не пью, не курю, но не потому, что зануда, как считает сестрица. Просто неинтересно, искусственное развлечение. Мы ведь и сами по себе чего-то стоим!

Поймав восхищенный взгляд девушки, он признался:

-Если честно, то в седьмом классе я здорово перебрал, чуть тапки не отбросил. С тех пор - ни грамма. Ты разочарована?

-Нет! – с излишней горячностью воскликнула Ника. – Не принимай меня за маменькину дочку! Просто я варюсь сама в себе. Есть подруги, Лера и Лика, мы как сестры, с детства вместе, но по-настоящему они меня не понимают, папа прав.

-Знаешь, по-настоящему никто никого не понимает, хорошо, если просто говоришь с родаками или друзьями на одном языке…

-Не очень весело, - вздохнула Ника.

-Но и не повод для зеленой тоски! Ведь сегодня мы с тобой познакомились, в день рождения моей взбалмошной сестрицы – при случае поставлю ей ящик клинского.

-Зачем ты так, Зила славная! Раньше я считала, к ней не подступишься! Но, оказывается она замечательная, веселая! Просто прелесть!

-Это слово к ней мало подходит, ежик колючий, - возразил студент и добавил не без гордости, - настоящий лидер! Только сестрицу периодически заносит! Перед родителями паиньку из себя корчит, а сама черт в юбке!

-Зато ты устойчивый во всех штормах, надежный, как скала! Верно?

-Не совсем, я тоже сам в себе, может потому и хожу в экологический кружок. Получаю моральное удовлетворение – не чета пьянке да гулянке. Для меня это окно в большой мир. Мы изучаем многие вещи и явления, спорим, рассуждаем, философствуем. Акции проводим самые разные, может, слышала, "храмы области", "чистый город"? В Тенистом парке все старейшие деревья табличками обозначили. Надеюсь, когда-нибудь ты присоединишься к нам…

-Я бы очень хотела! – с энтузиазмом произнесла девушка.

-Тогда пойдем вместе, когда сессия кончится! Никак не получается все совмещать, - вздохнув, объяснил Герберт.

-Ловлю тебя на слове, - сказала Ника без тени кокетства.

Герберт понимал одну простую вещь: он никогда не был так очарован девушкой. Она еще ребенок, как и его продвинутая сестренка, но детки сейчас быстро взрослеют.

Из арки вышла парочка и порулила прямиком к Никиному подъезду.

-Привет, – в полосу света выплыла Лика Крикова, сзади стоял Денис.

-Привет! – растерянно проговорила девушка, полыхнув лицом.

Тут же сделалось стыдно: она только что вроде как пожаловалась новому знакомому на подруг, а о Чибисове и вовсе думать забыла. Любовь, которую наивная девочка считала вечной и неизменной, уже не жжет, не мучает? Быстро же она предала их всех! Голова закружилась от мнимого и шаткого успеха на чужой вечеринке, которая закончилась слишком быстро?

Всегда так с этими праздниками. Гораздо дольше ждешь от них какого-то чуда, чем потом кайф ловишь! Обманываешь себя, дескать, с Нового Года (восьмого марта, дня рождения и проч.) начнется иная жизнь, яркая, прекрасная. Ан нет, очень скоро понимаешь – ничего не изменилось. Очередная дата посмеялась над тобой. С годами-то ко всему привыкаешь, но в ранней юности и грезы слаще, и разочарование горше.

-Ну и видуха! Отпад! Где шляешься? Мы тебе звонили! - зачастила Лика.

-Ходила на день рождения к Зиле Тюлькиной.

-Она тебя пригласила? – вытаращила глаза Крикова.

Ника молча кивнула.

-И ты пошла?

-Конечно, зачем обижать человека?

-Ну-ну! Тем более, если зовут в святая святых, - впервые подал голос Денис, - там из тебя сделают раскрашенное чучело в рваной кофте, напоят пивом, да еще и провожатого выделят!

Прозвучало раздраженно, и девушка окончательно смешалась.

-Полегче, пацан! – осадил Чибисова Герберт.

-А тебе вообще слово не давали! – огрызнулся Денис.

-Мы не на собрании, - спокойно среагировал на явную дерзость Тюлькин, только глаза его насмешливо сощурились.

-Чё за клоун? – Лика демонстративно разглядывала студента.

-Брат Зилки, Герберт, правда, далеко не Уэллс, - в голосе Дениса прозвучала издевка.

-Какой еще Уэльс? – переспросила подруга.

-Неважно, проехали, - отмахнулся от нее Чибисов.

-Зачем вы так! – упрекнула Ника обоих.

-Это из-за нее ты разорвала контрольную? – поинтересовался Герберт.

-Хотя бы! А тебе какая печаль? – огрызнулась Крикова.

-Обидно за хорошую девчонку…

-Кто ты такой, чтобы за нее обижаться? – окрысился Денис, сжав кулаки.

-Пока только новый знакомый, но очень надеюсь стать хорошим другом, - все так же невозмутимо объяснил Тюлькин.

Он явно не желал связываться с мальчишкой, держался со спокойным превосходством, чем сильно выводил последнего из себя.

Пожалуй, Ника еще не видела красавца Чибисова таким раздраженным.

-Ага, значит, старые друзья уже не катят, да, Ничка? Ты променяла нас на Зилку и ее размалеванных подружек? Не говоря уж об этом фрукте! Ну что ж, они тебя подправят по своему образу и подобию! – проигнорировав соперника, Денис переключился на девушку.

Та вспыхнула: он снова затронул больное.

-Не надо так!

-Отчего же? Придешь домой, посмотрись в зеркало: ведь это не ты!

-Всего лишь маленький эксперимент, - Ника, вконец расстроилась: юноша озвучил ее мысли, полоскавшиеся где-то на краю сознания и ожидавшие своей очереди вылезти на первый план.

-Такой маленький, что мы еле узнали тебя, приняли за индейца из племени кайова. Может, слыхала про таких? Первое место среди дикарей занимают по декоративному макияжу, а у тебя – серебро, не дотянула немного! – откровенно насмехался Чибисов.

Юность жестока: он колол нежное Никино сердечко острой иглой, и Герберт не выдержал:

-Ты, малыш, лучше за собой смотри! В следующий раз, когда будешь смолить на площадке, бычки на пол не бросай, нехорошо! Идем, Ника!

Он крепко ухватил девушку за предплечье и, обернувшись к Лике и Денису, пояснил все также невозмутимо:

-До квартиры провожу, вдруг в подъезде хулиганы засели!

Уже возле ее двери спросил:

-Чего загрустила?

-Так нельзя, понимаешь? Они – мои друзья с детства, все трое – есть еще Лера Кружкова. А я предала их, - голос Ники дрогнул.

-Ты – маленькая максималистка! Не переживай, с подружками завтра помиришься, а мистер Чибисов, по-моему, просто ревнует!

-А вот и нет! Денис встречается с Ликой…

-Девочкой-Барби? Когда ты рядом? Он же не слепой и не дурак! Почему же, по-твоему, он так взбесился, когда увидел нас вместе?

-Но ведь ревнуют и друзей, - возразила школьница с недетской мудростью.

-Не только. И родителей, и преданных вздыхателей, и тех, кто на фиг не нужен, и даже врагов! Но наш мальчик вспылил вовсе не зря, ты мне очень нравишься…

Герберт неуловимым движением приблизил свое лицо к Никиному, но, посмотрев в ее чистые грустные глаза, отстранился. Пожалуй, хватит ребенку потрясений на сегодня!

-Спасибо, - поблагодарила она, - мне пора. Пойду смотреть бумажные сны.

-Какие? – удивился студент.

-Которые я рисовала, когда не спала в садике, воспитательница добрая была, давала бумагу и карандаши. У меня много тех рисунков сохранилось, целая папка. Они мне часто снятся…

-Везучая, а я все дримы-ужастики смотрю. Ну, пока. Я позвоню!

Дома Нику ждали родители.

-Кто обещал придти в десять? – наехал на дочь Олег.

-Прости, папа, время пролетело слишком быстро! Больше такого не повторится, - каялась девушка.

-Хорошо, на первый раз прощаю, - смилостивился Рыжов.

-Никуша, а ты стильно выглядишь, - заметила Людмила.

-По-моему, слишком вульгарно. Дырки, жуткие дрова вместо украшений, раскраска, как у индейца…

-Племени кайова? – перебила отца школьница.

-Вот-вот! Ты у нас умница, сама все знаешь! – ерничал Олег Иванович.

-В ее возрасте можно позволить себе выглядеть как угодно: чуднО, вульгарно… Юным все к лицу! – вступилась за дочку мать, - это мне уже лишний раз не выпендриться! На фига слону бикини!

-Мамочка, не прибедняйся! У тебя прекрасная фигура!

-Спасибо, детка! В наше время еще и возможности были не те. Какая там мода в условиях повального дефицита! Помню, мама мне купила коричневую индийскую кофту, жуткую, мрачную, но выглядевшую, как шерстяной френч, два часа в очереди выстояла. Так я счастлива была до небес!

-Зато, дорогая, мы не сосали пиво, как соску, а если и смолили, то ховались по укромным углам, а не пыхали в физиономию окружающим. Мы уважали старших, благоговели перед девушками, не жевали жвачку, наконец! – раздраженно бурчал Олег.

-Которая, кстати, тоже была в дефиците. И вообще, милый, ворчание на молодежь есть признак старости!

-Пусть так! Но я не разрешу своей дочери расхаживать по улицам, точно раскрашенный идол. Ты поняла меня, Ника?

-Да, папочка, - легко согласилась та.

-Может, позволишь девочке хотя бы в ее возрасте выглядеть на свой возраст?

-Слишком сложно, поясни! – прошепелявил Рыжов, мелко тряся головой, будто древний старец.

-Не строй из себя полоумного! – окрысилась Людмила. – Конский хвостик и белую блузку носят и в сорок, и в шестьдесят.

-Согласен, но это… - он взялся за край длиннющего Зилкиного пиджака, - Ничка, смывай грим, сблочивай чужие шмотки и спать!

-Да, папа, - девушка машинально сняла с тонкой руки деревянный браслет.

Родители проводили дочь глазами и посмотрели друг на друга.

-Она выглядит потерянной, - проговорил Олег.

-А я, признаться, даже рада. Пусть хоть отклеится от своей троицы тихонь…

-Ага, и пристрянет к размалеванным чувырлам! Так недолго и до греха! Алкоголизм, наркомания, они рядом, в обыденной жизни!

-Ника – девочка с головой. Я верю в нее.

-К твоему сведению, Люда, я работаю со студентами! Думаешь, спиваются и садятся на иглу одни безголовые? – покачал головой Олег, - ее вид меня встревожил, будто не наша девочка!

-Да, непривычно. Но есть и плюс: новые друзья помогут отвлечься от любви к Денису. Думаешь, приятно, когда на твоих глазах мальчишка влюбляется в другую? Тоже драма, будь-будь! – возразила Людмила.

-Хрен редьки не слаще! Особенно в нашем случае. Ну, как Аня вернется?

-Не каркай!

-Да хоть каркай, хоть не каркай!

Однако, проходя мимо комнаты дочери, Людмила притормозила и прислушалась. Было тихо.