Приют мертвых

Глава тридцать седьмая

Бэр остановился у магазина «Серкл-Ки» и, свесив ноги из машины, зашнуровывал сухие ботинки, хранившиеся в багажнике, при этом потягивал «Катораде». Его не покидало чувство, что им манипулируют. Зазвонил его мобильный телефон. Бэр слышал, что старые детективы и кадровые полицейские придерживаются теории, согласно которой никаких совпадений не бывает. Что все в расследовании связано, что нет такой реалии, как отдельное дело, и все, чем занимается детектив — не что иное, как звенья одной не поддающейся расшифровке цепи событий, становящейся понятной только к концу карьеры. Бэр был не склонен вдаваться в мистику, но в данный момент ему стало ясно, что имели в виду коллеги. Был убит Аурелио, и он занялся этим делом. Его заметил на месте преступления Доминик, вспомнил фамилию и решил доложить Помрою, а тот не преминул этим воспользоваться. Может быть, Помрой почувствовал связь и решил действовать помимо управления — ведь дело касалось продажного копа, покрывающего в меру сил преступные действия Шлегелей. А может, он и не подозревал ни Шлегелей, ни Бастейманта. Бэру еще многое было неясно. Он не знал, хотелось ли ему продолжать расследование или отойти в сторону и зажить своей жизнью, каким бы трудным это ни казалось в данный момент.

Он нехотя потянулся к телефону и, даже не взглянув на номер абонента, тихо ответил:

— Да?

— Извини, что так долго не звонил, — раздался голос в трубке.

— Томми? — это был Томми Коннотон. — Удалось что-нибудь узнать?

— Я в конце концов докопался до счета Сантоса.

— Прекрасно.

— Но чеки небыли предъявлены в банк. Их обналичили в «Чек экспресс». Это что-то вроде «Вестерн-юнион».

— Черт!

— Но я все равно их расколол. — В его тоне появились горделивые нотки.

— Молодец! И что оказалось?

— Флавия Инез. Или — Инез Флавия. Не знаю, как правильно — во время каждой операции написано по-разному. У кого-то с испанским еще хуже, чем у меня.

— Его подружка, — вырвалось у Бэра. Он подозревал и раньше, хотя говорить об этом не собирался — просто вырвалось.

— Что?

— Ничего. Продолжай.

— В любом случае те два чека — один на четыре тысячи, другой на семь пятьсот — обналичила именно она.

— Спасибо, Томми, пришли мне счет. — Бэр разъединился, сел в машину, включил зажигание и тронулся с места.

К дому Дэннелса он подъехал, когда было пятнадцать минут восьмого. И это была не конечная точка его маршрута. Ему требовалась кое-какая информация, и он надеялся, что не опоздал. Он вовремя выскочил из машины — Дэннелс как раз пятился на своей ухоженной «браваде» с подъездной дорожки. Бэр подбежал к водительскому окну.

— Слушай, у тебя вид, как у просидевшего всю ночь за рулем дальнобойщика, — удивился Дэннелс. Его волосы были влажными после душа. На свою толстую шею он повязал скромный галстук в полоску.

— Вижу, ты спешишь на работу. Ответь только на один вопрос: не унаследовал ли Аурелио в последнее время какие-нибудь деньги? — Если бы Бэр мыслил логично, он должен был бы задать этот вопрос во время первой встречи с Дэннелсом. Но тогда он логично не мыслил.

Глаза Дэннелса оживились.

— Он не унаследовал, он выиграл.

— Каким образом? Участвуя в боях? — Но Бэр уже знал правильный ответ.

— Нет, все свои боевые средства он вложил в школу. Она была его бизнесом и удовольствием. Но он любил играть. В лото, в «гороховую» лотерею. Видимо, это у него в крови. Я много разделал для него выкладки и доказывал, что шансы выиграть в лотерею по большому счету ничтожно малы. Но несколько месяцев назад он все-таки сорвал куш — заработал на «гороховой» лотерее то ли пять, толи десять тысяч — сколько точно, не помню. Он так радовался! С таким восторгом хвастался передо мной своими игорными достижениями. — Дэннелс невольно улыбнулся. Бэру стало ясно: выигрыши совпадали с поступлениями денег на счет Аурелио. Но было в этой истории и кое-что еще: Фрэнк догадывался, что Аурелио познакомился с Флавией Инез не случайно.