Нежный яд. Признания

Глава 29

Всю ночь Лавиния провела без сна, потому что Аделму не пришел ночевать и даже не позвонил. К утру ее беспокойство усилилось, но она, сохраняя выдержку, отправила в школу Жуниора и собралась идти на работу.

И тут, наконец, прозвучал долгожданный телефонный звонок, вернувший ее с лестничной площадки.

Вбежав обратно в квартиру и оставив дверь открытой, Лавиния стала громко кричать в трубку:

- Аделму, ну где ж ты был?… Что?! Ты решил помочь мне найти бриллианты? Но почему ты передумал?… Да, я понимаю. Ну ладно, расскажешь все не по телефону. А пока зайди в школу к Жуниору, он очень волнуется – боится, что тебя опять по ошибке арестовали…

Поскольку дверь была открыта, а Лавиния говорила довольно громко, то ее разговор с братом услышала проходившая мимо Карлота и решила сообщить об этом Валдомиру.

Тем временем Режине позвонил Марселу Барони и уверенно заявил, что сегодня ему станет точно известно, где находятся бриллианты. На вопрос Режины: «Каким образом?» - он ответил уклончиво, не считая нужным объяснять ей, что собирается творить черную мессу, во время которой и надеется получить такую важную для него подсказку.

Уверенность Барони передалась и Режине. Она почувствовала, что цель близка: бриллианты вот-вот будут найдены. Только зачем они ей нужны – без Аделму? Жизнь без любви, даже в богатстве и роскоши, представлялась Режине пустой и бессмысленной.

Вспомнив, что Аделму обычно забирает Жуниора из школы, она поехала туда к окончанию занятий. Увидев там Аделму, Режина с нескрываемой радостью подошла к нему и предложила:

- Ты не откажешься поехать сейчас ко мне вместе с детьми? Я хочу с тобой серьезно поговорить.

К ее удивлению, Аделму сразу же согласился, сказав, что ему тоже надо с ней серьезно поговорить.

В это время зазвонил сотовый телефон Режины, и она, выслушав сообщение Адрианы, переменилась в лице.

- Скажи им, что ты не смогла до меня дозвониться, - произнесла она в трубку и объяснила происходящее Аделму: - Они собрали совет директоров, хотят скинуть меня с президентского поста. Я должна что-то предпринять. Поэтому, прости, нам придется отложить нашу встречу до вечера.

Затем села в машину и уехала, но не в «Мармореал», а к Марселу Барони, в его тайное убежище.

- Вы должны помочь мне спасти ситуацию, - потребовала Режина. – Позвоните сейчас в «Мармореал» моей матери, скажите, то любите ее и хотите немедленно с ней встретиться. А потом, при встрече, убедите ее не участвовать в этом сговоре против меня!

- Но после всего случившегося Элеонор не захочет со мной говорить, - возразил Барони.

- Захочет! Моя мать всю жизнь была романтически настроенной особой. Ей будет достаточно услышать ваш голос, несколько слов о великой любви, и она тут же растает!

- Ты так думаешь? – неуверенно произнес Барони, но все же позвонил Элеонор и стал говорить, что безумно любит ее, скучает по ней и не сможет жить, если не встретится с ней через несколько минут.

Элеонор же, не сказав ему в ответ ни слова, просто положила трубку, и все.

Это взбесило Барони. В ярости он стал ругаться, размахивая руками и опрокинул стоявшую на столе вазу. Затем стал машинально собирать осколки и поранил палец.

- Проклятие! – выругался он снова. – И зачем я только тебя послушался? Элеонор меня никогда не простит. Я для нее перестал существовать!

Режина молчала, наблюдая за тем, как Барони пытается остановить кровь, приложив к порезанному пальцу листок бумаги. Ей вдруг пришло в голову, что неплохо было бы взять эту бумажку с собой и по отпечатку пальца установить, кто же на самом деле скрывается под именем Марселу Барони.

- Тут нужен бинт. Или хотя бы носовой платок, - промолвила она заботливым тоном. – Давайте я перевяжу вам палец.

- Ладно, и так сойдет, - сказал Барони, небрежно отшвырнув бумажку в сторону.

- Ну извините меня. Я пойду, - встала из-за стола Режина, не заметно прихватив с собой лист бумаги с кровавым отпечатком пальца.

- Ты тут ни при чем. Я и сам знал, что к Элеонор мне теперь путь заказан, - печально произнес Барони. – А вот бриллианты мы с тобой найдем! Жди моего звонка сегодня вечером.

Приехав в «Мармореал», Режина вложила в конверт бумажку с отпечатком пальца, написала записку и велела охраннику все это отнести комиссару Ромальу.

- Только не говори ему, что тебя послала я! – строго промолвила она.

- А если он спросит? – задал глуповатый вопрос охранник.

- Скажи, что к тебе на улице подошел незнакомец и попросил выполнить поручение за умеренную плату.

Охранник отправился в полицию, а Режина, приободрившись и приосанившись, решительно вошла в кабинет, где заседал совет директоров.

С ее появлением все разом затихли, ожидая от нее взрыва эмоций.

Но Режина удивила их своим спокойствием.

- Я пришла сообщить вам, - произнесла она с достоинством, - что соглашусь с любым решением, которое вы тут примете. Но протокол подпишу позже, потому что не намерена участвовать в этом шоу, где победитель известен заранее.

Сказав это, она гордо зашагала к выходу, однако у самой двери остановилась и все-таки бросила в лицо Валдомиру:

- Ты станешь президентом, но не спеши радоваться. Все еще может измениться…

После ее ухода настроение Валдомиру и в самом деле испортилось. Он совсем иначе представлял свое возвращение на президентский пост. Хотел увидеть Режину поверженной, а она ушла, не дав ему сказать и слова.

- Я не ожидал от нее такого! – признался Валдомиру. – Ее только что скинули с президентской должности, а она и бровью не повела! Выходит, я ее совсем не знал!…

- Ладно, успокойся, - сказала ему Элеонор. – Сейчас не время предаваться эмоциям. Компания на грани краха. Ты должен забыть о своих бесконечных битвах с Режиной и немедленно взяться за дело!

- Да, ты права, - нехотя согласился Валдомиру. – Приступим к обсуждению наших первоочередных дел…

По окончании заседания секретарь доложила Валдомиру, что в приемной его уже давно дожидается Карлота.

- Пусть войдет, - устало промолвил Валдомиру, не испытывая никакой радости от предстоящей встречи с Карлотой, которая наверняка будет звать его обратно к себе.

Карлота же удивила Валдомиру своим сообщением:

- Пока ты тут заседаешь, Лавиния собирается сбежать с твоими бриллиантами!

- Она нашла Бриллианты?!

- Нет, пока не нашла. Но я слышала ее разговор с Аделму. У них имеется какой-то план. Похоже, они вышли на след бриллиантов и хотят прибрать их к рукам.

- Увы, ты не сообщила мне ничего нового, - разочарованно произнес Валдомиру. – Многие пытаются найти мои алмазы, но пока это никому не удалось

- А если она все же найдет и убежит от тебя вместе с ребенком? Тебя и это не беспокоит?

- Меня удивляет, почему это беспокоит тебя, - усмехнулся Валдомиру. – Если Лавиния убежит, тебе же будет лучше…

- Ты на что намекаешь? – рассердилась Карлота. – На то, что я из ревности пытаюсь оговорить Лавинию?

- А разве ты не ревнуешь меня к ней?

- Я пришла к тебе как к другу! – стала изливать свою обиду Карлота. – Хотела предотвратить несправедливость. Лавиния не вправе посягать на твои алмазы, тая я считаю!

- Ну не сердись, я не хотел тебя обидеть, - попытался обнять ее Валдомиру. – Спасибо, что проявила бдительность. Я буду это иметь в виду.

- Оставь меня! – оттолкнула его Карлота. – Я вижу, ты настолько ослеплен любовь. к своей ненаглядной Лавинии, что будешь счастлив, если она еще раз обворует тебя по-крупному. Но это твое личное дело. Меня оно не касается. Извини, что напрасно тебя побеспокоила!

У Режины достало сил, чтобы с гордым видом покинуть здание «Мармореала», но как только она оказалась одна в своей машине, слезы градом покатились из ее глаз и она зарыдала, уронив голову на руль.

- Режина, что с тобой? – неожиданно услышала она голос Аделму и, подняв голову, увидела его обеспокоенное лицо.

- Ты? – произнесла она изумленно. – Как ты здесь оказался?

- Ну ты же сказала, что едешь в «Мармореал», что у тебя тут большие неприятности… – смущенно пояснил он.

- И ты приехал сюда, чтобы меня поддержать? – просияла она от счастья. – Любимый мой, дорогой! Иди сюда!

Втащив Аделму в машину, Режина принялась исступленно целовать его, приговаривая:

- Все-таки на свете есть высшая справедливость! Сегодня я потеряла все. Но зато свершилось чудо, и ты ко мне вернулся!

- Я только хотел поговорить, - попытался возразить Аделму, но осекся, потому что впервые увидел Режину в ее истинном проявлении, о котором он лишь смутно догадывался и которое всегда притягивало его к ней. Сейчас перед ним была совсем иная, неузнаваемая Режина – искренняя, страстная, беззащитная, устремленная к любви и добру. Аделму готов был поклясться, что все эти качества, вроде бы не свойственные Режине, отнюдь не привиделись ему: он их почувствовал всем свои естеством.

Режина тем временем отстранилась от него, вытерла слезы и сказала тихо, просительно:

- Поедем ко мне. Там и поговорим. Обещаю, что не буду к тебе приставать.

Это прозвучало так трогательно, по-детски, что Аделму невольно улыбнулся.

Приехав вместе с ним домой, Режина провела его в свою комнату и велела Лусилени никого туда не впускать.

Аделму понял, что не устоит: еще секунда – и он сам потащит Режину в постель. А потом уже трудно будет говорить с ней о Барони и о поисках бриллиантов. Поэтому он, пересилив себя, задал ей вопрос в лоб:

- Почему ты общаешься с этим преступником – Марселу Барони?

Режина опешила от такого вопроса, но, собравшись с духом, ответила честно:

- Потому что без него я не смогу найти бриллианты моего отца.

- А зачем они тебе?

- Мне нужны деньги. Я должна заплатить миллионный штраф за пиратские программы. Поверь, я хочу расплатиться с «Мармореалом» и жить спокойно. Хочу начать новую жизнь вдвоем с тобой!

- Разве можно начинать новую жизнь с воровства? – печально промолвил Аделму.

- Это не совсем воровство. Бриллианты все-таки принадлежат моему отцу, - возразила Режина. – И потом, я не могу допустить, чтобы они достались проходимцу Барони. Как только он наведет меня на бриллианты, я сдам его полиции.

- А если он тебя обманет? Обойдется и без твоего участия?

- От него можно ожидать всякого. Поэтому я и хотела поговорить с тобой откровенно, рассказать, что занимаюсь поиском бриллиантов, и попросить тебя помочь мне в этом рискованном деле.

- Почему «рискованном»?

- Потому что Барони очень опасен.

- Да, я знаю, - согласился Аделму. – Сегодня он чудом меня не убил.

Рассказав Режине обо всех своих злоключениях, Аделму согласился объединить с ней свои усилия в поисках бриллиантов.

- Значит, мы поедем за ними вместе! – обрадовалась Режина. – Как только Барони даст мне знак, я сразу же позвоню тебе. Будь наготове!

В порыве благодарности, любви и нежности она снова стала целовать Аделму, и он уже не сопротивлялся.

Но тут дверь постучала Лусилени:

- Извините, дона Режина, к вам рвется сеньор Валдомиру. Я не могу его остановить.

- Проводи его в мой кабинет и скажи, что я сейчас туда приду, - распорядилась она и, тяжело вздохнув, сказала Аделму: - Как же нам не везет! Может, подождешь меня здесь?

- Нет, давай все отложим до лучших времен. Я пойду… Проводи меня так, чтобы я не столкнулся с сеньором Валдомиру.

Режина проводила Аделму и вошла в кабинет, где ее ждал Валдомиру.

- Что тебе от меня надо? – спросила она усталым голосом. – Мало того что ты выставил меня из «Мармореала», так хочешь еще и поиздеваться?

- Нет, я просто пришел поговорить с тобой, - спокойным тоном ответил Валдомиру. – Мы ведь в последние годы только ссорились, а поговорить по-человечески, по-родственному нам не удавалось. Может, сейчас удастся?

- Ты выбрал для этого подходящий момент! – саркастически заметила Режина.

- А других моментов у нас и не бывает, - в тон ей ответил Валдомиру. – Поэтому давай все же попробуем поговорить спокойно. Меня давно мучает вопрос, на который я не нахожу ответа: за что ты меня так ненавидишь? Ведь в детстве ты была милой, ласковой девочкой. Что же случилось потом?

- А ты уверен, что хочешь это услышать? – испытующе посмотрела на него Режина и, когда он согласно кивнул, продолжила: - Ну так слушай. Я тебе скажу!…

Она сделала паузу, словно хотела набрать побольше воздуха в легкие – как перед прыжком в воду. И вдруг заговорила тихим, полным страдания голосом:

- Все началось однажды за ужином, когда мои подруги смеялись над тобой, потому что ты ел руками! Для меня это был страшный удар. Ведь я до той поры считала тебя идеальным человеком, ты был моим кумиром во всем. И вдруг – такое разочарование! Я не могла стерпеть насмешек над тобой и обратилась к тебе за помощью: папа, научи меня, что им ответить, как защитить тебя! А ты обиделся, впал в гордыню: мол, где это видано, чтобы одиннадцатилетняя соплячка учила меня правилам хорошего тона и делала мне замечания за столом! С тех пор ты стал нарочно меня дразнить: ел руками, чавкал, почесывался за столом. Это означало: ты меня стыдишься – так на тебе, получай еще, на полную катушку!… Ты сам виноват в том, что я стала такой озлобленной и бесчувственной!

Валдомиру слушал ее с болью на лице. Он и не предполагал, что такая, с его точки зрения, мелочь могла сыграть столь существенную, можно сказать, роковую роль в судьбе Режины. Он и сейчас не мог поверить в то, что та детская обида является истинной причиной разлада между ним и дочерью, который с годами перерос в устойчивую непримиримую вражду.

- Но неужели из-за этого ты возненавидела меня? – спросил он недоуменно. – Ведь я не издевался над тобой. А просто хотел показать тебе и твоей матери, что я такой, как есть, и не надо пытаться меня изменить!

- Может, мама и воспринимала это именно так, - ответила Режина. – Но я была ребенком – беззащитным ребенком! – и видела, что отцу доставляет удовольствие наблюдать, как я мучаюсь!… Да, я выросла чудовищем, но исключительно по твоей вине! Ты первый возненавидел меня!

- Нет, дочка, ты ошибаешься. Я признаю, что был с тобой груб, вел себя неправильно и тем обижал тебя. Но я всегда любил тебя! Неужели ты этого не чувствовала?

- Нет. Не чувствовала!

- Ну ладно, будем считать, что я недостаточно любил тебя, если ты не ощущала моей любви к тебе! Значит, я такой черствый человек. Прости меня за это.

- Я не могу тебя простить!

- Но почему, Режина? Если ты меня так не любишь, то мы могли бы разойтись мирно и жить каждый своей жизнью. Это ведь лучше, чем враждовать! Почему ты не хочешь оставить меня в покое?…

- Потому что я ненавижу тебя всем сердцем, но и… люблю! – выпалила Режина и сама испугалась своей нечаянной откровенности.

У Валдомиру от такого признания выступили слезы. Впервые за долгие годы он по-отечески обнял Режину и сказал тихо, ласково:

- Девочка моя, дитя мое, все пройдет, мы забудем эти глупые обиды… Ты вернешься на «Мармореал», и мы будем работать вместе…

- Нет! Ни за что на свете! – вырвалась из его объятий Режина. – Никогда я не буду твоей подчиненной! Забудь все, что я тебе тут наговорила. На «Мармореал» я вернусь только после твоей смерти! А пока мне есть на что жить. Я вот-вот доберусь до твоих бриллиантов!

- Режина, замолчи! – простонал Валдомиру. – Я не хочу тебя слушать. Ты просто оборотень какой-то!

- Ха-ха-ха! – истерично рассмеялась она. – А ты, оказывается, наивен как дитя! Развесил уши, поверил всему, что я наплела. Тебя несложно обмануть!

- Да, меня несложно обмануть! – с вызовом ответил Валдомиру. – И все же я не хочу верить в то, что ты – такое чудовище!

- Ничего, поверишь, - продолжала хохотать Режина. – Вот я найду твои камешки и позвоню тебе – похвастаюсь! А сейчас уходи! Я не могу тебя больше видеть!