Призванная для Дракона

Глава 1

Сознание нехотя возвращалось.

Сначала из небытия возникли звуки, наполнявшие мир за закрытыми веками. Потом появилось ощущение твердой поверхности, на которой она лежала. Холод. Сырость. А вместе с ними вернулась и боль.

Болел затылок, словно она им хорошенько ударилась. Болела шея, стиснутая чем-то шершавым и мокрым. Горели легкие и гортань.

Застонав, Тая машинально коснулась горла. Пальцы нащупали толстый канат, впившийся в шею, и разум девушки оцепенел от животного страха.

Что-то изменилось. Что-то было совсем не так, как должно, в окружающем мире и в ней самой. И от этого ощущения у Таи свело желудок.

Чувствуя подступающую к горлу тошноту, она попробовала себя образумить. Что может случиться? Ну, напилась, ну уснула на диване… С кем не бывает?

Тогда… откуда эта веревка на шее? Она что, пыталась покончить с собой?

Эта мысль огненной молнией пронзила рассудок. Тая судорожно заскребла пальцами, срывая с себя удавку. Отшвырнула ее и открыла глаза, фокусируя взгляд на ближайших предметах. А потом обомлела.

Вместо знакомых стен и потолка вокруг нее высились исполинские сосны. Ровные стволы уходили вверх метров на пятьдесят, не меньше, и смыкали там свои кроны в одну густую непроглядную массу.

А прямо над ней, метрах в двух от земли, торчала сломанная ветка с обрывком веревки.

Тая зажмурилась.

Это бред. Она бредит. Таких гигантских сосен не бывает. Не у них в Строгино…

Некоторое время девушка лежала, почти не дыша и чутко вслушиваясь в окружающую тишину. Хотя, тишиной ее вряд ли можно было назвать. Слух различал шелест ветра в ветвях, поскрипывание сосновых стволов, потревоженный птичий клекот. Нос щекотал запах влажной земли и прелых иголок.

А еще было странное тянущее ощущение в пояснице. Неприятное и чужое.

Тая боялась открыть глаза. Но с каждой минутой дискомфорт в теле становился только сильнее. В конце концов, собравшись с духом, она ущипнула себя.

Боль была вполне настоящая.

Решив пойти с собой на компромисс, Тая чуть-чуть приоткрыла веки и глянула из-под ресниц.

Сосны никуда не делись. Но теперь между их стволами девушка различила влажную почву, покрытую серыми бляшками подтаявшего снега. И только тогда поняла, что все это время лежала на относительно сухом кусочке земли. А еще, что страшно замерзла.

Вернув себе зрение, Тая попыталась подняться, но низ живота прострелила резкая боль. Спазм отдался и в поясницу, заставив девушку испуганно вскрикнуть. Она инстинктивно положила руки на живот и почувствовала, как изнутри в ее ладони что-то толкнулось.

От нахлынувшей паники зашевелились волосы на затылке.

Ее живот, который еще вчера был мягким и податливым, сейчас стал круглым и упругим, как барабан. И это вовсе не от кишечных колик…

Тихонько подвывая от ужаса, она ощупала сначала живот, потом тело, где смогла дотянуться. Выводы напрашивались сами собой, но разум не мог их принять.

Беременна.

Господи…

Она беременна.

На это четко указывал округлившийся живот, заметно выступающий под грудью.

Но… как? От кого?!

Оценив размер живота, Тая прикинула сроки. Месяцев семь, не больше.

Мысли бешено завертелись в ее голове.

Что же это получается, минимум полгода выпало из ее памяти? У нее амнезия?

Странное дело, но стоило ей лишь понять и принять свое положение, как паника улеглась. Мозг начал мыслить холодно и рационально.

Чтобы с ней ни случилось, где бы она сейчас ни была, каким бы образом сюда ни попала, факт остается фактом: у нее будет ребенок. То, о чем она мечтала последние пятнадцать лет, вот-вот станет реальностью. У нее будет малыш. Свой. Родной. Единственный.

Разве это не стоит того, чтобы попытаться встать на ноги и найти выход из этого леса?

Тая поднялась, цепляясь за шершавый ствол ближайшей сосны. Огляделась.

В двух шагах от нее валялись войлочные чуни, грязные и стоптанные. Она поспешно засунула в них посиневшие ноги.

Из-за живота центр тяжести ее тела сместился, но это было не все. Тая чувствовала себя по-другому. Полностью обновленной. Даже кожа на руках была другой: более молодой. А пальчики – тонкими, гибкими, с узенькими перламутровыми ногтями.

Не ее это руки. Чужие.

Тая отбросила эту мысль.

Ее – не ее. Какая теперь разница? Главное, это ребенок!

И одежда не ее. Какое-то странное платье с длинным подолом и стеганая телогрейка, сшитая из кусочков овчины.

И растрепанная коса. Длинная, светлая, до пояса.

Последнее, как и беременность, не могло быть реальным, но было.

Тая даже подергала себя за волосы, проверяя, насколько крепко они держатся на голове.

Крепко. Крепче не бывает.

А ведь еще две недели назад она сделала короткую стрижку и перекрасилась в каштановый цвет, по совету Ларочки.

Имя подруги-предательницы отозвалось новым спазмом внизу живота.

Стиснув зубы, Тая обхватила живот руками и заторопилась. Ее охватил новый страх, вполне осознанный и реальный: а вдруг это схватки? Вдруг то, что случилось с ней, спровоцирует выкидыш? Нет, этого нельзя допустить! Она должна сохранить своего малыша любой ценой.

Был ли это инстинкт выживания, или внезапно зародившийся материнский инстинкт, или Высшие Силы вмешались, но спустя десять минут Тая набрела на тропинку, что узкой змеей извивалась между деревьев.

Тропинка была неширокой, но хорошо утоптанной и чистой от снега. Это говорило о том, что ею часто пользуются. Кто – Таю не волновало. Она как дикое животное чувствовала близость людей и жилья.

Спустя полчаса блужданий по лесу она наконец-то увидела просветы между деревьев. Тропинка вывела к высокому деревянному дому, окруженному частоколом.

Сам дом оказался сложенным из гигантских бревен толщиной в два обхвата. Стоя у кромки леса, Тая смогла разглядеть только верхний этаж, окна, прикрытые потемневшими от времени ставнями, да двускатную крышу с «кукушкой», возвышающиеся над трехметровыми кольями. Но самое главное – из кирпичной трубы валил дым!

Серые клубы поднимались в такое же серое небо.

От нахлынувшего облегчения на секунду ослабли ноги. Тая схватилась рукой за какую-то ветку, постаралась успокоить дыхание и судорожно скачущее сердце.

Люди. В доме есть люди. Она спасена!

И словно в насмешку, чтобы не расслаблялась, ее живот снова свело. На этот раз боль была намного сильнее. Опаснее.

От страха и боли к горлу подкатила тошнота. Держась за живот, Тая заковыляла к воротам.

Нет, она не позволит случиться плохому. Не потеряет ребенка.

– Эй! – прохрипела, с трудом переставляя непослушные ноги. – Помогите!

Ей казалось, что она кричит во всю мочь, обдирая сухое горло. Но голос был еле слышен.

Еще пара шажков – и она у ворот. Тяжело привалилась плечом, прикрыла глаза.

Сил поднять руку и постучать уже не осталось.

В голове начинал клубиться туман.

– Пожалуйста! – это был уже не хрип, просто шепот. – Кто-нибудь! Богом молю…

– Здесь нет богов, женщина, – раздался над ней мужской голос. Хмурый, отрывистый. Этот голос не сулил ничего хорошего. – Зачем ты пришла?

Она с трудом разлепила опухшие веки.

В двух шагах от нее стоял мужчина. Такой высокий, что ей пришлось задрать голову, чтобы увидеть его лицо. Мощный, будто высеченный из столетнего дуба. В куртке из волчьей шкуры и холщовых штанах, заправленных в сапоги с высокими голенищами. Из-за его плеча торчало дуло охотничьего ружья. В руках он сжимал связку подстреленных куропаток.

И был явно не рад этой встрече.

Тая пыталась разглядеть лицо незнакомца, но не смогла сфокусировать взгляд. Единственное, что поняла каким-то десятым чувством: с его лицом было что-то не так.

– Мне нужна помощь… – ее запекшиеся губы с трудом шевельнулись.

Она облизнула их, чувствуя вкус крови и слез.

Мужчина покачал головой:

– Здесь ее тебе не окажут.

– Пожалуйста.

Она опустила глаза вниз, на живот, предательски намекающий на ее положение. Незнакомец проследил ее взгляд и его лицо моментально застыло, превратившись в каменную маску.

– Ты должна уйти, – процедил он сквозь зубы. – Сейчас же. Тебе тут не место.

От угрозы в его голосе Тае стало дурно. Крупная дрожь сотрясла ее тело.

– Я… я не могу… Я не знаю куда идти…

Она не могла поверить, что он ее прогоняет. Что ему плевать на ее состояние, на то, что она еле стоит на ногах.

Да что же случилось со всем этим миром?!

Мужчина шагнул к ней. На секунду Тая обрадовалась, почувствовала облегчение, поверила, что он ей поможет…

Но незнакомец с каменным лицом оттеснил ее от ворот.

– Уходи, – его глухой голос ударил, будто набат. – Здесь тебе никто не поможет.

Она не сопротивлялась. Не пыталась кричать, возмущаться. Просто стояла, чуть пошатываясь, прикрывая руками ноющий живот, и растерянно смотрела, как он исчезает за створкой ворот.

Понимание пришло минуту спустя.

Он ушел.

Бросил беременную женщину под забором, как бродячую собаку.

Какой человек на это способен?

Она растерянно огляделась. Вокруг был только лес. А небо быстро темнело, опускались зимние сумерки – ранние, холодные и сырые. Откуда-то с запада налетел порывистый ветер, ударил в лицо, закружил, вышибая землю у нее из-под ног.

Низ живота свело новой болью. Она вонзилась в тело, раздирая его пополам.

Между ног потекло что-то горячее.

И Тая медленно заскользила вниз, чувствуя, как стремительно теряет последние силы.

Она чувствовала, что плачет. Слезы лились рекой, которую она не могла удержать, стекали вниз по щекам, соленая влага пекла потрескавшиеся губы, капала в рот. Она глотала ее, шепча как молитву:

– Пожалуйста, помогите…

Пока ее не накрыло желанное забытье.

Сквозь пелену, окутавшую сознание, она не услышала, как скрипнули, открываясь, ворота. Чья-то тень упала ей на лицо. Незнакомые руки – сильные, крепкие – подхватили с земли. Осторожно, как китайский фарфор, и в то же время надежно.

Пара минут парения в воздухе – и вот ее уже вносят в тепло. Укладывают на что-то мягкое. Слышится потрескивание дров, стук жестяного ведра, журчанье воды. А потом что-то мокрое и холодное опускается ей на лицо…