Проблемы теории государства и права: Учебник для вузов

§ 1. Происхождение государства

При анализе всякого предмета нужно прежде всего выяснить его историческое происхождение (образование, возникновение), а также предпосылки, что имеет прямое отношение и к государству. Без этого нельзя понять сущность государственно-правовых явлений, их роль в жизни общества и логику функционирования. Практическое значение данной главы связано с определением исторических рамок существования государства.

В наиболее полном виде исторический анализ такого института, как государство, сделан Ф. Энгельсом в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства»[3], написанной с учетом громадного исторического и политического материала, где показано, как государство появилось, какие основные этапы прошло в своем развитии и чем стало теперь.

Большое значение для характеристики первобытного строя и уяснения вопроса общественного самоуправления имела книга американского этнографа Л. Моргана «Древнее общество», вышедшая в свет в 1877 г., в которой сделана попытка научно проанализировать развитие родовой организации на примере североамериканских индейцев. В своих взглядах на первобытное общество он приближался к материалистическому пониманию истории, но в целом не смог понять роль и значение экономики, производственных отношений, сущность и значение классового деления общества.

Общеизвестно, что государство существовало у народов не всегда, его образованию предшествовал первобытно-общинный строй — древний тип коллективного или кооперативного производства. Трудовые навыки только формировались, орудия труда были примитивными. Однако с момента естественного возникновения коллективности труд человека становится коллективным, т. е. совместным трудом всех членов общины, которая выступала экономической формой организации людей.

Характер собственности был общим, иными словами, все орудия труда, а также добытые сих помощью средства к существованию (плоды, рыба, животные и т. п.) принадлежали всем. Поскольку орудия труда и средства к существованию использовались коллективно, распределение продуктов труда было уравнительным. Такая коллективность, общность была своеобразным «коммунизмом», не результатом какого-либо обобществления, а естественным состоянием первоначально возникшей коллективности.

Формой социальной организации в тот период (после первобытного стада) был род, причем не только как объединение людей, связанных узами родства (происходящих от одного прародителя), но и как общественная группа, сложившаяся для совместного ведения хозяйства.

Первобытно-общинный строй последовательно проходит несколько этапов в своем развитии, причем только на определенном этапе он стал перерастать в государственно организованное общество.

Период дикости (каменный век, детство человеческого рода) большинство народов пережили примерно 30 тысяч лет назад, когда осуществлялось присвоение готовых продуктов природы, добываемых с помощью примитивных орудий труда, а искусственно созданные человеком предметы служили главным образом вспомогательными орудиями такого присвоения (камень, палка, копье и т. п.). Общественное устройство этого периода — стадная общность, первобытное стадо.

Период варварства подразделяется на две крупные эпохи: бронзовый век и железный век. В первой из них возникает домашнее животноводство, начинается возделывание сельскохозяйственных культур, усложняются и специализируются орудия труда для выполнения различных операций (появляются топор, нож, шило, скребок, наконечники стрел и копий и т. д.). Накапливается опыт производственной деятельности в виде специальных приемов трудовых операций в каждом конкретном деле. При охоте, рыбной ловле, поимке, приручении и разведении животных — всюду успех опирался на унаследованные от предков приемы.

Предметы потребления стали результатом труда, например прирученное животное, его приплод, урожай злаковых культур с засеянного поля (а не найденного готовым в природе).

Изменились и производственные отношения: коллективное присвоение продуктов природы переросло в коллективное присвоение продуктов труда, а общее владение орудиями труда и продуктами потребления трансформировалось в общинную собственность.

Стала другой общественная организация: первобытное стадо преобразовалось в род как носитель и накопитель коллективного опыта труда, который постоянно совершенствовал. Роды объединялись в племена, а последние — в союз племен. Возникла необходимость в управлении общественными делами, т. е. потребность во власти, но государства еще не было в родовом устройстве общества. Хотя принудительная власть уже существовала, но она не являлась политической, так как не была связана с государством.

Власть — древнее и повсеместное универсальное свойство любой социальной организации, в которой элемент властвования и элемент подчинения сказываются во всем, что, будучи составлено из нескольких частей, представляет единое целое.

В первоначальном, зачаточном виде родоплеменная организация есть власть, осуществляемая в интересах всего общества. Ее воплощением были общие собрания членов рода, племени, советы старейшин как «первых среди равных», глава рода, вождь племени, по старшинству получившие право управлять родом, племенем в интересах всех сородичей и соплеменников.

Власть вначале не давала^ никаких материальных преимуществ, а покоилась только на авторитете. Впоследствии она стала видоизменяться и принимать новые, несвойственные ей изначально черты.

Можно предположить, что самоуправление первобытного общества осуществлялось не только на основе властвования, но и путем согласования воли и интересов, поведения его членов на базе общности потребностей, совпадения в главном целей и единства взглядов на пути и формы их достижения. Неполитическая власть осуществляется, следовательно, путем влияния, осознания идентичности интересов, часто оказывает Психологическое воздействие, в целом покоится на авторитете; применение силы в принципе отсутствует, но не исключено.

В эпоху железного века происходили наиболее значительные качественные изменения внутри родового строя, приведшие в конечном счете к его разложению.

С марксистской точки зрения, происхождение государства обусловлено образованием антагонистических классов. Одним из главных процессов классообразования в сфере материального производства признается переход от охоты и собирательства к производящей экономике, который в современной литературе именуется неолитической революцией, приведшей к регулярному появлению прибавочного продукта. Фактическое увеличение производства во всех отраслях сделало рабочую силу человека способной производить большее количество продуктов, чем это было нужно для ее поддержания, следовательно, функция создания продукта и функция его присвоения расчленяются. Возникают реальные условия для имущественной и социальной дифференциации, что ведет к возможности появления разных форм эксплуатации внутри родового строя. Все эти явления порождены общественным разделением труда, который взорвал родовой строй, привел к расколу общества на классы, появлению государственно организованного общества.

Первое крупное общественное разделение труда — это отделение скотоводства от земледелия. Появление двух видов производства дает возможность осуществлять регулярный обмен, который в первую очередь развивается у кочевых народов, так как все их имущество находится в подвижной, следовательно, непосредственно отчуждаемой форме, а образ их жизни постоянно приводит их в соприкосновение с чужими общинами и тем побуждает к обмену продуктов. Проникновение товарных отношений в общину способствует ее разложению, ибо обмен, будучи главным средством обособления индивидов, делает стадное существование ненужным.

Внутри родовой организации постепенно складывается имущественная и производственная разобщенность, которой во многом способствовало второе крупное общественное разделение труда — отделение ремесла от скотоводства и земледелия. Происходит значительное имущественное расслоение. Среди соплеменников появляются богатые и бедные.

В период господства присваивающей экономики не было заметно наличия избыточного прибавочного продукта, а с появлением скотоводства, земледелия, ремесла регулярный обмен становится просто необходимым, возникают в довольно значительном масштабе товарные отношения, для осуществления которых требуются люди, специально занимающиеся обменом продуктов между общинами. Это приводит к третьему крупному общественному разделению труда — появлению класса купцов, которые уже не участвуют непосредственно в процессе производства.

Рост производительности труда неизбежно ведет к увеличению объема избыточного продукта, обусловившему появление частной собственности, что явилось материальным выражением обособленности членов рода.

Постепенный переход от парного брака к моногамному приводит к экономической самостоятельности отдельной семьи (familia), которая противостоит всему роду. Семья становится социальной формой материальной обособленности членов рода, ибо и частная собственность, и наследство сосредоточиваются в рамках отдельной семьи.

Таким образом, крупные общественные разделения труда происходят как внутри племен, так и между ними, а специализация общественного производства приводит к увеличению результатов труда и обмена продуктов.

Рост производительности труда, переход в целом к производящей экономике, разложение ранее существовавших коллективных форм производства, распавшихся под влиянием совершенствования орудий труда и проникновения в общину товарных отношений, приводят к созданию предпосылок рабства.

На этом этане первобытно-общинная организация начинает испытывать кризис власти, потому что возникла и действовала в обществе, где индивидуальные и общие интересы совпадали. Возникновение частной собственности и имущественного неравенства приводит к расхождению этих интересов. Органы первобытно-общинного строя постепенно перерождаются в органы военной демократии для ведения войн с соседними племенами, для навязывания воли сильных, богатых членов рода или племени своим соплеменникам.

Перерождение органов первобытного общества постепенно ведет к возникновению государства.

Развитие собственности многих народов имело исходным пунктом общинную или племенную собственность, которая существовала повсеместно. Общая картина такова: по мере роста производительности труда накапливаются стада, которые вначале принадлежат всему племени, потом роду, затем отдельным патриархальным семьям; земля также сначала была общей собственностью, затем становится объектом пользования отдельных семей, закрепляется по наследству.

Сужение производственной единицы от общины до имущественно обособленной семьи происходит у каждого народа по-своему, охватывает разное время, но все-таки является характерной чертой процесса возникновения частной собственности. Патриархальная семья, включающая три-четыре поколения, оказывается основной ячейкой, способной использовать привлеченную рабочую силу, т. е. эксплуатировать чужой труд для присвоения себе его результатов.

У разных народов возникновение частной собственности вызвало различные формы расслоения на богатых и бедных, эксплуататоров и эксплуатируемых, что привело к появлению противоположных классов, наличию непримиримых, антагонистических противоречий между ними. До определенного времени эти противоречия были неявными, не проявлялись в открытом столкновении. Но развитие производства сопровождается усилением эксплуатации чужого труда, приводит к острым непримиримым конфликтам внутри общества. В данных условиях родоплеменные связи теряют свое значение, органы родового строя оказываются неспособными урегулировать общественные разногласия, возникающие в связи с частной собственностью. Поэтому появляется новая организация уже не всего общества, а только его части — собственников средств производства — для охраны сложившихся экономических отношений имущественного неравенства.

С марксистской точки зрения государство есть продукт развития общества, продукт непримиримости классовых противоречий. Государство появляется там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены, когда общество делится на эксплуататоров и эксплуатируемых. Везде и всегда вместе с ростом и укреплением этого деления возникает и развивается особый институт — государство.

Общество создает себе орган для защиты своих интересов от внутренних и внешних нападений. Этот орган есть государственная власть. Едва возникнув, он приобретает самостоятельность по отношению к обществу и тем более преуспевает в этом, чем более становится органом политических сил, стоящих у власти, и чем более явно осуществляет их господство.

Ф. Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» делает общий вывод, что государство никоим образом не представляет собой силу, извне навязанную обществу. Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимом противоречии с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. Нужна была сила, которая бы умеряла столкновения, держала общество в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, ставящая себя над ним, все более и более отчуждающаяся от него, есть государство[4].

Если общественное производство в результате тысячелетней эволюции пришло к частной собственности, то для всех других областей организации общества характерны перемены, приспособленные к тому, что произошло в производстве. Возникновение государства — это приспособление общества к новым условиям, которое не устраняет того, что произошло в производстве (т. е. в экономике), а, наоборот, служит тому, чтобы новые экономические отношения частной собственности сохранялись, поддерживались, развивались. Экономические отношения — базис, причина всех трансформаций, протекающих в надстройке, к которой относится и государство.

Для марксистского понимания происхождения государства недостаточно сказать, что оно возникает в результате появления частной собственности и раскола общества на враждебные классы. Нужно из этого положения сделать выводы о том, что государство не устраняет борьбу классов. Государство есть «продукт» и «проявление» непримиримости классов.

Сложившийся экономический базис, основанный на частной собственности на средства производства, развивается под охраной и защитой государства; государство возникает для того, чтобы сохранять его, держать в узде угнетенные классы; государство не примиряет, а только умеряет столкновение классов для того, чтобы они не уничтожили друг друга в бесплодной борьбе. Полный мир между классами невозможен.

Переход от первобытно-общинного строя к государству — это крутой поворот в развитии общества. Он происходит не сразу, захватывает значительный промежуток времени, так как и изменения в производстве совершаются не одномоментно. Поэтому В. И. Ленин употребил формулировку, что государство возникает «там, тогда и постольку, где, когда и поскольку» классовые противоречия непримиримы, чем подчеркивается длительность и постепенность процесса происхождения государства[5].

Возникновению рабовладения и феодализма из первобытно-общинного строя предшествуют исторические эпохи в сотни и тысячи лет, когда общество находится на переходной стадии. И лишь в ходе длительной эволюции преодолеваются черты первобытного строя и утверждаются характеристики, присущие рабовладению или феодализму. Родоплеменные отношения после возникновения государства могут еще долго сохраняться у того или иного народа, но главной силой становится государство.

Развитие российского общества шло но пути постепенного распада общинно-родового строя, формирования феодальных отношений и класса феодалов — крупных земельных собственников, и класса феодально зависимых крестьян, т. е. эксплуататоров и эксплуатируемых. Вместе с расслоением на классы возникает и борьба между ними, приведшая в конце концов к возникновению феодального государства. Расселение населения по более обширной территории, связанные с этим войны с соседними государствами лишь ускорили данный процесс. Однако не следует считать войны причиной возникновения государства. Войны — следствие классового расслоения, происходящего внутри общества.

§ 2. Понятие и признаки государства

Для того чтобы научно достоверно дать понятие государства, определить — завершился ли переход того или иного народа от догосударственного к государственно организованному обществу, определяются признаки государства, отличающие его от общественной власти первобытно-общинного строя.

Государственная власть отличается от родовой в первую очередь территориальным, а не родовым принципом организации населения. Факт проживания на одной территории — предпосылка объединения населения и подчинения его государству. Родовые связи отступают на второй план. Население становится как бы принадлежностью территории.

В качестве признака государства рассматривается не территория как таковая, а присущее государству деление граждан по территориальному признаку, их организация по месту жительства, в отличие от кровнородственной связи, являющейся специфическим признаком доклассовой организации общества. Территория и связи членов рода с определенной средой обитания как предпосылка кровных уз, на основе которых возникли и держались старые родовые объединения, существовали и при первобытном строе. По мере разложения последнего эта связь постепенно была утрачена.

Второе отличие заключается в наличии общественной власти, интересы которой не совпадают с интересами населения. В первобытнообщинном строе общественная власть — это власть, выбранная самим обществом (родом, племенем) на собрании, которая выражала интересы всего общества и опиралась на авторитет. Государственная власть — это власть не всего общества, а лишь его части, она стоит над обществом, отделена от него тем, что выражает интересы не всего общества, а только экономически сильного меньшинства, чужда основной массе населения. Такую власть, власть над обществом, называют публичной.

Публичная власть воплощается (организуется, «материализуется») в аппарате власти (государственном аппарате). Первоначально государственная власть существовала в виде особого отряда вооруженных людей. Впоследствии складывается все более сложный аппарат принуждения. Развитие цивилизаций, формирование различных общественных структур, обострение классовой борьбы — все это приводит к усложнению органов публичной власти. Аппарат рабовладельческих и ранних феодальных государств был несравнимо проще, чем аппарат современных государств.

Аппарат публичной власти коренным образом отличается не только от аппарата управления первобытно-общинного строя, но и от других возникающих политических организаций:

• во-первых, наличием особой категории людей, главным призванием которых является управленческий труд. В первобытном обществе такого разделения труда не существовало. Народ и войско, народ и народное собрание были едины, совпадали, а старейшины, вожди племен были только первыми среди равных;

• во-вторых, наличием особого аппарата принуждения для подчинения чужой воли насилию. Вместо старого ополчения возникают особое войско — новая военная организация из военных-профессионалов и другие орудия принуждения типа полиции;

• в-третьих, наличием самостоятельного фонда материальных средств для поддержания аппарата управления и принуждения, что приводит к введению налогов и займов;

• в-четвертых, важнейшим качеством государства — суверенитетом, который означает независимость и самостоятельность в определении и проведении политики как внутри, так и вне государства;

• в-пятых, возможностью государства заниматься правотворчеством, в результате которого появляются правовые нормы, имеющие отношение ко всему обществу или его части;

• в-шестых, государство становится официальным представителем всего общества.

Возникновение государства повсеместно происходило как перерождение родоплеменной организации в государственную, но процесс этот по длительности у разных народов неодинаков. Ф. Энгельс подчеркивает: «...родовой строй превращается в свою противоположность: из организации племен для свободного регулирования своих собственных дел он превращается в организацию для грабежа и угнетения соседей, а соответственно этому его органы из орудия народной воли превращаются в самостоятельные органы господства и угнетения, направленные против собственного народа»[6].

С возникновением племен общественная власть приобретает новые функции: наделение землей, ее перераспределение. Древняя вражда родов и племен вырождается в систематический грабеж. Усложнение функций племен постепенно приводит к изменениям в органах управления. Прежде всего возвышается военный вождь, а вместе с ним и знатные семьи, представители которых стали занимать руководящие должности в родах и племенах. Так возникала родовая наследственная аристократия.

Этот слой от поколения к поколению укреплял свое положение. Военный грабеж, порабощение побежденных, умножение стад, преимущества и выгоды, порожденные усилением общественного неравенства, — все это способствовало выделению родовой аристократии. Благородство происхождения влекло за собой всякого рода привилегии, среди которых самым важным было право управлять родом, племенем. С течением времени власть в родах сосредоточивается в руках аристократического совета старейшин: у каждого народа в специфической для него форме.

Органы родоплеменной организации достигают такого состояния, что становятся аппаратом насилия над своими соплеменниками и соседними племенами. В марксистской литературе такое состояние — «переходное к государству» — именуется военной демократией. Военная демократия еще сохраняет родовую организацию в полной силе, но уже появляются имущественное неравенство, наследование имущества детьми (в противовес роду), зарождение знати, царской (шахской, ханской и т. д.) власти. Совет старейшин всех родов превращается в совет старейших аристократических родов, т. е. тех, которые закрепили за собой привилегию управлять соплеменниками. Объем власти народного собрания все более и более сужается. Военная демократия непосредственно превращается в государство — организацию экономически сильного меньшинства.

Такова общая закономерность возникновения государства, но есть и конкретные формы, характерные для того или иного народа.

Ф. Энгельс выделяет три главные формы возникновения государства, каждая из которых изучена на примере государств в Афинах, Риме и у древних германцев.

Классической формой является возникновение государства в силу действия только внутренних факторов развития данного общества, расслоения на антагонистические классы. В данной форме образуется Афинское государство. Впоследствии по этому пути шло формирование государства и у других народов, например у славян.

Возникновение государства у афинян является в высшей степени типичным примером образования государства вообще, потому что оно, с одной стороны, происходит в чистом виде, без всякого насильственного вмешательства, внешнего или внутреннего, с другой — потому что в данном случае весьма высокоразвитая форма государства — демократическая республика — возникает непосредственно из родового строя и, наконец, потому что существуют многочисленные литературные источники, раскрывающие все существенные подробности образования этого государства.

В Риме родовое общество превращается в замкнутую аристократию, окруженную многочисленным, стоящим вне этого общества, бесправным, но несущим обязанности плебсом; победа плебса взрывает старый родовой строй, и на его развалинах образуется государство, в котором скоро растворяются и родовая аристократия, и плебс.

У германских победителей Римской империи государство возникает как непосредственный результат завоевания обширных чужих территорий, для господства над которыми родовой строй не дает никаких средств. Следовательно, нередко процесс формирования государства «подталкивается», ускоряется внешними для данного общества факторами, например войной с соседними племенами или уже существующими государствами. В результате завоевания германскими племенами обширных территорий рабовладельческой Римской империи родоплеменная организация победителей, находившаяся на стадии военной демократии, быстро переродилась в феодальное государство.

§ 3. Сущностная характеристика государства

Для того чтобы более глубоко понять, что собой представляет государственно организованное общество, необходимо рассмотреть сущность государства.

Сущность любого явления есть главное, основное, определяющее в этом явлении, это совокупность характерных внутренних черт и свойств, без которых явление теряет свою особенность, своеобразие.

В чем состоит сущность государства? Ответ на этот вопрос предполагает выявление главного и определяющего в процессе как возникновения, так и дальнейшего развития функционирования государства, а также познание закономерностей развития государственно организованного общества. Существует несколько подходов в исследовании этого вопроса.

Классовый подход состоит в том, что государство рассматривается как машина для поддержания господства одного класса над другим, Причем меньшинства над большинством, а сущность такого государства заключается в диктатуре экономически и политически господствующего класса. Такое понятие государства отражает идею государства в собственном смысле слова, которое является орудием (Диктатуры этого класса. Так, известные господствующие классы осуществляли диктатуру рабовладельцев, феодалов, буржуазии. Диктатура класса определяет основные цели, задачи и функции этих государств.

Социалистическое государство на этапе диктатуры пролетариата осуществляет ее уже в интересах гигантского большинства населения, тем самым оно является государством не в собственном смысле слова. Это уже «полугосударство». Со сломом буржуазного государственного аппарата, рассчитанного на осуществление преимущественно функций подавления, на первое место выдвигаются созидательные цели и функции, происходит расширение социальной базы нового государства, сущностью которого является выражение воли и интересов трудящихся через государство. К сожалению, многие теоретические положения в социалистических государствах так и остались только в теории, на практике же власть в обществе оказалась узурпированной бюрократией; государственный аппарат служил не широким слоям трудящихся, а партийно-государственной верхушке.

Другой подход заключается в рассмотрении сущности государства с общечеловеческих, общесоциальных начал. Изменения произошли как в социалистических, так и в буржуазных западных государствах.

Вопреки предсказаниям политологов, капиталистическое общество устояло, сумело успешно преодолеть кризисные явления, спад производства, во многом используя опыт развития государств социалистической ориентации. Государство как активная деятельная сила, вмешиваясь в экономику, вывело общество из депрессии, тем самым подтвердив мысль о том, что любое государство призвано решать и общие дела в интересах всего общества. Были введены, правда в результате борьбы народных масс за свои гражданские и политические права, социальные гарантии для различных слоев населения, расширены материальные стимулы. Произошло соединение идей социализма с практикой цивилизованного гражданского общества, что дало основание западным ученым считать современное общество уже «некапиталистическим в собственном смысле слова». И действительно, современное западное общество подчас больше ориентировано на социализм, чем страны, называвшие себя социалистическими.

Государственный механизм превратился из орудия преимущественно подавления в средство преимущественно реализации общих дел, инструмент достижения согласия и поиска компромиссов.

Следует подчеркнуть, что в сущности государства, в зависимости от исторических условий, на первый план может выходить либо классовое начало (насилие), что характерно для эксплуататорских государств, либо общесоциальное (компромисс), что все больше и больше проявляется в современных посткапиталистических и постсоциалистических обществах. Эти два начала сочетаются в сущности государства, характеризуют его во всей полноте. Если же отказаться от какого- либо из них, то характеристика сущности государства будет ущербной. Все дело в том, какое государство рассматривается и в каких исторических условиях.

Поэтому любое современное демократическое государство с точки зрения его сущности, можно охарактеризовать как орудие и средство социального компромисса по содержанию и как правовое по форме. Сущность государства как политической организации особенно ярко проявляется в его сопоставлении с гражданским обществом, включающим все богатство общественных отношений за пределами политического государства. Государство и гражданское общество предстают как единство формы и содержания, где форма представлена правовым государством, а его содержание — гражданским обществом.

Современная теория исходит из многомерности действительного бытия государства: его можно рассматривать с позиций национального, религиозного, географического и прочих подходов.

Кроме того что государство есть публичная власть, отделенная от населения, имеющая аппарат управления, материальные придатки, оно может рассматриваться и как политическая организация-ассоциация, проникнутая различными системами властеотношений и институтов, члены которой объединяются в единое целое и подчиняются правовым законам.

§ 4. Общая характеристика теорий происхождения и сущности государства

Любые реформы в обществе с новой силой ставят вопрос об отношении различных общественных сил, политических организаций к государству в силу того, что во все времена существовали управляемые и управляющие органы, функционировала власть, использовавшая и убеждение, и принуждение, а государство представляет собой особую разновидность властвующей организации, в которой властное начало проявляется всегда активно и никогда пассивно. Кроме марксистской теории происхождения государства, существуют и иные теории, в которых связь государства с процессами классообразования не учитывается прежде всего в силу выражения в них определенных идеологических представлений и интересов. Проанализируем основные традиционные теории, которые охватывают отдельные аспекты происхождения государства, подчас возводя в абсолют некоторые его свойства и качества.

Теологическая теория довольно многоаспектна, что, несомненно, объясняется особыми историческими и материальными условиями существования различных государств Древнего Востока и Древнего Запада (Греция, Рим).

У древних народов политико-правовая мысль восходит к мифологическим истокам и развивает представление о том, что земные порядки являются частью общемировых, космических, имеющих божественное происхождение. В русле такого понимания и освещаются в мифах темы земной жизни людей, общественного и государственного строя, их взаимоотношения, права и обязанности.

Основная идея теологической теории — божественный первоисточник происхождения и сущности государства: вся власть от Бога. Это придавало ей безусловную обязательность и святость. Так, по древнекитайскому мифу о происхождении и характере земной власти, именно персона верховного правителя Поднебесной (т. е. императора Китая) является единственной точкой связи с высшими, небесными сферами. Вся власть сконцентрирована в особе правителя в виде его личной потенции и внутренней силы, а остальные должностные лица и государственный аппарат в целом — лишь проводники высшей власти.

В Египте, Вавилоне, Индии существовала другая версия. Боги, являясь источниками власти правителя, сами вместе с тем продолжают оставаться вершителями земных и прочих дел. Согласно мифам египтян, а затем и греков, боги выступают также в качестве первоначальных непосредственных правителей и законодателей в учрежденных ими обществах и государствах.

Известное своеобразие присуще религиозно-мифологическим представлениям древних евреев. По их версии, единый истинный Бог находится в особом договорном отношении со всем еврейским народом, является его главой и царем (верховным законодателем, правителем и судьей), законы еврейского народа получены прямо от Бога (законодательство Моисея). В обычных условиях отправление власти осуществляется людьми от Бога, от его имени, но в экстраординарных случаях он действует и непосредственно (через откровения, чудеса и т. п.).

Законы, правосудие, справедливость по-египетски олицетворяет богиня Маат. Судьи носили ее изображение и считались ее жрецами. Божественный характер земной власти фараонов, жрецов и чиновников, а также официально одобренных правил поведения, в том числе и основных источников тогдашнего права (обычаев, законов, судебных решений), означал, что все они соответствуют или должны соответствовать маат — естественно-божественному порядку справедливости, что находит свое выражение в Ригведе (священных гимнах индоариев), дао (в древнекитайской мифологии), дике (у древних греков). Речь везде идет о правде-справедливости, которая в последующих естественно-правовых концепциях правопонимания стала обозначаться как естественное (или естественно-божественное) право.

Основателями патриархальной теории считаются Платон и Аристотель. Платон, ученик Сократа, приобрел рощу на окраине Афин, носившую имя героя Академа, основал здесь свою знаменитую академию, просуществовавшую почти целое тысячелетие (до 529 г. н. э.).

Платон в своем знаменитом труде «Государство» конструирует идеальное справедливое государство, вырастающее из семьи, в котором власть монарха олицетворяется с властью отца над членами его семьи, где есть соответствие между космосом в целом, государством и отдельной человеческой душой; государство — это обруч, скрепляющий своих членов на основе взаимного уважения и отеческой любви. По самой идее справедливости, справедливый человек нисколько не отличается от справедливого государства. Трем началам человеческой души (разумному, яростному и вожделеющему) соответствуют совещательное, защитное, деловое в государстве, а этим последним — три сословия: правителей, воинов, производителей (ремесленников и земледельцев).

Платон определенно высказывается в пользу города-полиса, говорит о разделении труда между горожанами, что представляет собой афинскую идеализацию египетского кастового строя. Быт в государстве основан на началах справедливости, общности, равенства, коллективизма. Никто не должен обладать никакой частной собственностью, если в этом нет крайней необходимости, не должно быть жилища или кладовой, куда не имел бы доступа любой желающий. Платон — противник крайностей богатства и бедности. Он тонко подмечает политическое значение имущественного расслоения общества, что ведет к государству бедных и богатых. Его идеалом является аристократическое государственное устройство.

Идеи патриархальной теории получили развитие в XVII в. в сочинении англичанина Р. Фильмера «Патриарх», где он доказывает получение власти от Бога и затем передачу ее своему старшему сыну — патриарху, а затем уже своим потомкам — королям.

Договорная теория происхождения государства получила распространение в более позднее время — в XVII-XVIII вв. в трудах Г. Гроция, Дж. Локка, Т. Гоббса, Ж. Ж. Руссо, А. Н. Радищева и др. Согласно этой теории, государство возникает в результате заключения общественного договора между людьми, находящимися в «естественном» состоянии, который превращает их в единое целое, в народ. На основе этого первичного договора создается гражданское общество и его политическая форма — государство. Последнее обеспечивает охрану частной собственности и безопасности заключивших договор индивидов. Впоследствии заключается вторичный договор о подчинении их определенному лицу, которому передается власть над ними, обязанному осуществлять ее в интересах народа. В противном случае народ имеет право на восстание (Ж. Ж. Руссо, А. Н. Радищев).

Т. Гоббс доказывал противоположное: поскольку власть передана монарху, он обладает неограниченными полномочиями. Дж. Локк обосновывал идею конституционной монархии, так как, по его мнению, общественный договор есть определенный компромисс между монархом и подданными, есть определенное ограничение свободы и монарха, и народа.

Теория насилия. Одним из основателей и ведущим представителем социологического направления буржуазной теории государства и права второй половины XIX в. был Л. Гумплович (1838-1909), профессор государственного права в Австрии, вице-президент Международного института социологии в Париже. Сторонником этой же теории был и К. Каутский.

Причину происхождения и основу политической власти и государства они видели не в экономических отношениях, а в завоевании, насилии, порабощении одних племен другими. Утверждалось, что в результате такого насилия образуется единство противоположных элементов государства: властвующих и подвластных, правящих и управляемых, господ и рабов, победителей и побежденных. Не божественное провидение, общественный договор или идея свободы, а столкновение враждебных племен, грубое превосходство силы, война, борьба, опустошение, словом, насилие, — «вот родители и повивальная бабка государства», — утверждал Л. Гумплович.

К. Каутский в книге «Материалистическое понимание истории» писал, что племя победителей подчиняет себе племя побежденных, присваивает всю их землю и затем принуждает побежденное племя систематически работать на себя, платить дань или подати. При всяком случае такого завоевания возникают классы, но не вследствие раскола общины на различные подразделения, а в результате соединения двух общин, из которых одна делается господствующим, другая — угнетенным и эксплуатируемым классом, принудительный же аппарат, создаваемый победителями для управления побежденными, превращается в государство.

Таким образом, согласно этой концепции, государство — это «естественно» (т. е. путем насилия) возникшая организация властвования одного племени над другим. А это насилие и подчинение властвующим подвластных являются основой возникновения экономического господства. В результате войн племена превращаются в касты, сословия и классы. Завоеватели превращали покоренных в рабов, обращая их в «живые орудия». Однако сторонники теории насилия не способны объяснить, почему только на определенной стадии завоевания появляются частная собственность, классы и государство. Общеизвестно, что насилие лишь влияет на процесс образования государства (древние германцы), но само оно как таковое, без соответствующих экономических предпосылок, не может быть причиной его возникновения.

Органическая теория происхождения государства, крупнейшим представителем которой был Г. Спенсер, считает государство результатом органической эволюции, разновидностью которой является социальная эволюция. Подобно тому как в живой природе, полагал Г. Спенсер, выживают наиболее приспособленные, так и в обществе в процессе внешних войн и завоеваний происходит естественный отбор, который определяет появление правительств и дальнейшее функционирование государства в соответствии с законами органической эволюции.

Психологическая теория объясняет причины возникновения государства свойствами психики человека, его биопсихическими инстинктами и т. п. Известный русский ученый Л. И. Петражицкий исходил из якобы изначально присущей психике индивида потребности к повиновению, подчинению «выдающимся личностям». 3. Фрейд — основатель психоаналитического направления в буржуазной социологии — выводил необходимость создания государства из психики человека. Из существовавшей первоначально патриархальной орды, глава которой был убит своими взбунтовавшимися сыновьями, движимыми особыми сексуальными и биопсихическими инстинктами (эдипов комплекс), появляется государство для подавления в дальнейшем агрессивных влечений человека.

Э. Дюркгейм в противовес индивидуально-психологической теории развивал взгляд на человека прежде всего как на общественное, а не биопсихологическое существо. Общество понимается как продукт не индивидуального, а коллективного сознания людей, в котором формируется идея социальной солидарности; для ее обеспечения создаются соответствующие государственно-правовые институты.

§ 1. Понятие и структура формы государства

Категория «форма государства» непосредственно связана с категорией «сущность государства» в основном понятийном ряду теории государства и права.

Форма государства — это совокупность существенных способов (сторон) организации, устройства и реализации государственной власти, выражающих его сущность.

Форма государства как понятие раскрывает механизм, способы «формообразования», организации и функционирования государства, является в этом отношении научной, практически истинной абстракцией. Вне анализа этой стороны государства невозможно понимание способов реализации его сущности. Эта чисто познавательная сторона категорий соответствует и объективному положению — неразрывной связи государства как организации политической власти, выражающей как общие, так и частные интересы экономически господствующих политических сил, стоящих у власти, со способами его организации.

Теория государства и права при помощи общего понятия раскрывает свойства конкретных форм различных государств, а также общее и особенное в этих формах. Поскольку государство представляет собой постоянно функционирующую политическую организацию, то его форма связана с определенным видом государства как особого явления, представляющего диалектическое единство содержания и формы.

Существуют различные точки зрения на понятие «форма государства». Его трактуют в узком смысле (только форма правления)[7] или в широком (совокупность формы правления и формы государственного устройства)[8]; политический режим в этой ситуации рассматривается как явление, характеризующее сущность государства[9], или область методов осуществления классового господства[10].

Интересна точка зрения, согласно которой следует различать внутреннюю и внешнюю форму государства; под первой понимается демократия, а под второй — конкретная организация политической власти. Так как демократия есть разновидность политического режима, то его необходимо понимать как внутреннюю форму государства, а совокупность форм правления и государственного устройства представляет собой внешнюю форму[11].

Государство, как и любой другой объект, предлагается рассматривать также как функциональную (динамическую) и организационную (статическую) систему, поэтому формой государства в динамическом аспекте считается политический режим, а в статическом — форма правления и форма государственного устройства.

Традиционно считается, что под формой государства следует понимать организацию политической власти в государстве, взятую в единстве трех ее основных элементов (или сторон); формы правления, формы государственного устройства и политического режима. При этом под формой правления имеется в виду организация верховной власти государства, характеризующаяся ее источником, взаимоотношениями органов государства между собой и с населением. Под формой государственного устройства подразумевается административно-территориальная организация государственного аппарата, соотношение территориальных частей государства и их органов с государством в целом. Под политическим режимом понимается конкретное проявление государственной организации, выражающееся в состоянии и характере демократии и политической свободы в государстве, или совокупность способов и методов осуществления диктатуры политических сил, стоящих у власти. Высказано также предложение добавить к указанным элементам четвертый — «политическую динамику», отражающий изменения в форме правления, форме государственного устройства и политическом режиме.

Данный подход встречает и возражения, так как поскольку форма есть организация содержания, то она не может быть совокупностью ее же сторон, ибо форма любого явления вообще не может быть единством, совокупностью элементов. Таким образом, данное понятие формы государства по определению соответствует содержанию, между тем под формой следовало бы понимать различные способы связи между указанными элементами. Кроме того, политический режим включается как однопорядковый элемент, наряду с формой правления и формой государственного устройства, хотя по отношению к ним он выступает определяющим фактором. «Практически политический режим может реализоваться только в определенной форме правления и форме государственного устройства, вне которых он не может существовать»[12].

Следует присоединиться к данному мнению, ибо как понятие «форма государства» отражает наиболее общие признаки определенного класса предметов (в данном случае явлений, свойств, отношений) — способа организации конкретных государств.

Таким образом, в юридической литературе не выработано единого понятия формы государства, что затрудняет и решение проблемы классификации его форм.

Форму государства как объективную реальность и как понятие следует рассматривать с различных сторон, характеризующих в целом ее свойства:

• форму правления, структурно отражающую способы организации государственной власти, включая и порядок ее образования;

• форму государственного устройства (государственного единства) — совокупность способов организации государственной власти с учетом внутреннего деления государства на части (в пределах его территории), взаимоотношений органов государства и его частей между собой;

• политический режим (государственный режим) — совокупность приемов и методов осуществления государственной власти и их организационно-политическое воплощение в государственном строе.

Все три стороны (свойства) формы государства составляют органическое единство. Это не три формы, а три аспекта единой формы государства, которые в каждом конкретном случае принимают неповторимый облик. И все же ведущая, доминирующая роль принадлежит политическому (государственному) режиму, поскольку он имеет решающее влияние на две другие стороны формы государства и является для них наиболее общей политической предпосылкой. Любые изменения в методах осуществления государственной власти — в сторону ли демократии или, наоборот, автократии — неизбежно отражаются на форме правления и (хотя и в меньшей степени) на форме государственного устройства.

Демократический политический режим в классическом выражении реализуется в такой форме правления, когда законодательные органы формируются путем демократически организованных выборов с участием оппозиции, когда обеспечивается система сдержек и противовесов властей в государстве, эффективна судебная и конституционная власть, местным органам предоставляется в известной форме самоуправление, вплоть до признания за отдельными ее частями суверенитета. Тенденция к авторитаризму обусловливает соответствующие изменения в форме правления и форме государственного устройства: рост «делегированного законодательства» со стороны органов исполнительной власти, стремление одной из властей нарушить принцип разделения государственной власти, усиление централизации власти (что часто ведет к авторитаризму власти президента), ограничение самостоятельности местных органов самоуправления и т. п.

Несмотря на существенную роль политического режима, не следует отождествлять его с понятием формы государства в целом, а форму правления или форму государственного устройства рассматривать как элементы или составные части политического режима, даже ссылаясь на известное положение о том, что демократия — это родовое понятие формы государства.

Можно согласиться с необходимостью рассматривать политический режим в качестве самостоятельного понятия, но любое явление многогранно, поэтому понятие формы государства было бы неполным, если не принимать во внимание динамику его функционирования, что можно проследить, только учитывая роль и значение политического режима как совокупности способов осуществления государственной власти.

Рассматривая формы государства, необходимо учитывать их динамическую изменчивость, чуткую реакцию на перемены, происходящие в социально-экономической и политической структуре общества, обращать внимание на их относительную гибкость, на то, что политическое господство реализуется в разных государственно-правовых формах: от махрово реакционной до либеральных, сравнительно прогрессивных.

Рассмотрим более подробно основные стороны формы государства.

§ 2. Форма правления государства: понятие и виды

Форма правления представляет собой отражение способов организации государственной власти конкретного государства. Основными формами правления, которые существовали в различные исторические эпохи, Являются монархия и республика. Они приобрели абстрактное значение, но в каждую эпоху, применительно к каждому государству всегда одевались в конкретные одежды. Несмотря на все отличия монархических форм государства, следует выделить их общие черты, которые вполне можно определить как «юридические свойства монархии»:

1) бессрочное, т. е. пожизненное, пользование властью;

2) занятие трона по наследству или по праву родства;

3) представительство во внешних сношениях не по поручительству (мандату), а по собственному праву;

4) безответственность главы государства (в Швеции в 1809 г. был принят закон о форме правления, где говорится, что «поступки короля не подлежат нареканию»).

Монархами у различных народов были короли, цари, императоры, шахи, шахиншахи, султаны, правители и т. д. Но во все эпохи монарх — единоличный глава государства, как правило, наследственный. Это основное свойство монархии как формы правления. Известны две ее формы: абсолютная (неограниченная) и ограниченная.

Основной признак абсолютной монархической формы правления — отсутствие каких-либо государственных органов, ограничивающих полномочия монарха. Ей свойственны наличие постоянной армии во главе с монархом и государственной казны с системой постоянных податей, с зачатками таможенной системы, господство дворян, управляющих с помощью особой касты чиновников и полицейских. Ликвидируются или приходят в полный упадок сословные представительные учреждения, утверждается политическое и гражданское бесправие народа.

Способы, формы ограничения власти монарха в различные эпохи, естественно, неодинаковы. Наиболее типичными из них являются: сословно-представительная (в эпоху феодализма) и конституционная в двух разновидностях — дуалистической и парламентарной (в эпоху капитализма).

Ограничение власти монарха связано с развитием товарно-денежных отношений, которые подорвали корни замкнутого, натурального хозяйства. Возникла политическая централизация, организовалась сословно-представительная монархия — форма, при которой власть главы государства ограничена сословно-представительными органами (Земский собор в России, Парламент в Англии, Генеральные штаты во Франции, кортесы в Испании и т. д.), хотя сословное собрание как арена легальной борьбы сословий не была предоставлена огромному большинству населения (крестьянам).

Конституционная монархия возникает в период становления буржуазного общества и представляет собой такую форму правления, при которой власть монарха ограничивается представительным органом, что закрепляется, как правило, в конституции, утверждаемой парламентом. Монарх не вправе ее изменить.

Если в абсолютной монархии конституция и парламент отсутствуют, разделения властей не существует, вся полнота власти сосредоточена в руках единоличного главы государства — монарха, то в дуалистической государственная власть носит двойственный характер. Фактически и юридически власть разделена между правительством, формируемым монархом, и парламентом, который законодательствует. Управление страной осуществляет монарх, перед которым (а не перед парламентом) несут ответственность министры. Правительство образуется независимо от партийного состава в парламенте. Дуализм заключается в том, что монарх преимущественно выражает интересы феодалов, а парламент представляет интересы буржуазии и других слоев населения. В настоящее время такая форма правления практически себя изживает.

В парламентарной монархии король царствует, но не правит; правительство формируется парламентом из представителей определенных партий (или партии), получивших большинство голосов на выборах, и ответственно только перед ним; лидер партии, обладающей наибольшим числом депутатских мандатов, становится главой правительства; законодательные акты принимаются парламентом и формально подписываются монархом; в законодательной, исполнительной и судебной сферах власть монарха фактически символична.

Таким образом, монархии как форме правления присуще общее свойство: сосредоточение верховной власти в руках одного лица — главы государства, который получает эту власть по праву наследования, причем пожизненно (до его совершеннолетия управляет государством регент или регентский совет).

В современных условиях есть такие нетипичные монархии, где глава государства не пожизненный и не наследственный, а избирается через определенный промежуток времени. Малайзия и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) выборы монарха проводят раз в пять лет.

Это сближает монарха с президентом, а форма правления приближается к республиканской. Однако оба названных государства являются, несомненно, монархиями, так как главой государства может быть избран только один из правителей его составных частей. В Малайзии из 13 монархов 9 являются наследственными, они образуют Совет правителей и избираются по очереди по особому списку. Фактически по форме правления это государство является парламентарной монархией. В отличие от Малайзии, в ОАЭ по существу функционирует коллективный монарх в лице Высшего совета семи эмиров, который обладает всей полнотой власти. Национальное собрание назначается эмирами и имеет лишь консультативный характер. Главой государства избирается постоянно монарх эмирата Абу-Даби, занимающего 86% территории ОАЭ. Таким образом, этим монархиям присущ республиканский признак — систематическая выборность главы государства.

Исходя из типов монархий организация власти строится по различным принципам: рабовладельческая монархия воплощала деспотическую власть рабовладельцев; феодальная монархия отражала иерархическую структуру феодальной земельной собственности, а впоследствии централизацию власти феодалов в лице монарха; буржуазная монархия строится с учетом принципа представительного правления.

Таким образом, монархия — лишь внешняя форма выражения власти, она обретает воплощение как организация власти исторически определенных политических сил, очень гибкое и способное приспосабливаться к различным условиям учреждение.

Республика (от лат. res publica — общественное дело) — это такая форма правления, при которой государственная власть осуществляется выборными органами, избираемыми населением на определенный срок. Республика, как и монархия, в различные эпохи воплощала государственную власть конкретных политических сил, обладающих этой властью, и поэтому принимала конкретно-исторический облик.

История государственно-организованного общества знает несколько основных разновидностей республиканской формы правления, которые зарождаются еще в условиях рабовладения.

Демократическая республика существовала в Афинском государстве (V-IV вв. до н. э.), что обусловливалось социальной структурой общества, характером рабовладения, не признающим превращения свободных афинян в рабов, наличием коллективного рабовладения, существованием эффективной системы органов государственной власти, имеющих строго определенные функции. Ведущая роль среди государственных органов отводилась демократическим коллегиальным органам (Народному Собранию и Совету пятисот), которые решали наиболее важные вопросы государственной жизни, магистратура же выполняла второстепенные функции.

Аристократическими республиками были Спарта (V-IV вв. до н. э.) и Римское государство (V-II вв. до н. э.), выражающие преимущественно интересы аристократической части населения.

В эпоху феодализма существует республиканская форма правления в городах-республиках (Флоренция, Генуя, Венеция — в Италии; Новгород и Псков — в России; вольные города в Германии, Англии, Франции). Феодальные республики образуются в результате укрепления могущества и самостоятельности крупных городов, за которыми признается право на самоуправление, издание законов, осуществление суда над горожанами и т. п. Наиболее важная особенность заключалась в признании свободы граждан и свободы рыночных отношений.

Эпоха капитализма породила парламентарную (парламентскую) и президентскую республики — формы, неизвестные прежним эпохам.

Парламентарная республика — разновидность формы правления, при которой значительная роль в организации государственной жизни принадлежит парламенту. Правительство формируется парламентским путем из числа депутатов, принадлежащих к тем партиям, которые имеют большинство голосов в парламенте, оно ответственно перед ним, правомочно осуществлять управление страной до тех пор, пока пользуется его доверием. В противном случае правительство либо уходит в отставку, либо через главу государства добивается роспуска парламента и назначения новых парламентских выборов.

Главной функцией парламента являются законодательная деятельность и контроль за исполнительной властью, разработка и утверждение государственного бюджета, определение основных направлений социально-экономического развития страны, решение вопросов внешней политики.

Глава государства в таких республиках избирается парламентом либо специальной коллегией выборщиков. Он обладает довольно широкими полномочиями: имеет право роспуска парламента; обнародует законы; издает указы; назначает главу правительства; является главнокомандующим вооруженными силами и т. д.

Глава правительства (председатель совета министров, премьер- министр, глава кабинета министров) назначается, как правило, главой государства, а отвечает за свою деятельность перед парламентом.

Президентская республика — разновидность формы правления, при которой президент либо совмещает полномочия главы государства и главы правительства в одном лице (США), либо непосредственно участвует в формировании состава правительства и назначает его главу. Парламент не вправе отправить в отставку как правительство в целом, так и отдельных его членов. Избирается президент внепарламентским путем, обладает более широкими, чем в парламентарной республике, полномочиями главы государства: объявляет чрезвычайное положение; утверждает законы путем их подписания; председательствует на заседаниях правительства; назначает членов Верховного Суда и т. д. Президент не может распустить парламент. Отношения между ним и парламентом строятся на системе сдержек и противовесов.

Социалистическая республика — особая форма правления, которая возникла в ряде стран в результате социалистической революции и, согласно марксистской теории, должна была бы стать подлинно демократической республикой, обеспечивающей полновластие трудящихся во главе с рабочим классом. Особенностями социалистической республиканской формы правления являются:

• соединение высших и местных органов власти в единую представительную систему, основанную на принципе демократического централизма;

• ведущее положение представительных органов, составляющих основу аппарата государственной власти;

• сочетание экономического, социально-политического и культурно-воспитательного руководства общественной жизнью в едином государственном механизме, что позволяет государственной власти управлять обобществленными средствами производства, регулировать и контролировать распределение материальных и духовных благ в масштабе всей страны;

• создание необходимых условий для обеспечения руководящей роли рабочего класса и его партии в общественной и государственной жизни;

• отрицание идеи разделения властей.

Различают три разновидности социалистической республиканской формы правления: Парижская коммуна; Советская республика и Народно-демократическая (народная) республика, которые выступают государственной формой диктатуры пролетариата.

Итак, общими юридическими свойствами республиканской формы правления являются:

1) ограничение власти главы государства, законодательных и исполнительных государственных органов конкретным сроком;

2) выборность главы государства и других верховных органов государственной власти;

3) ответственность главы государства в случаях, определенных законом;

4) представительство им интересов государства в международных отношениях по поручению избирателей;

5) обязательность решений верховной государственной власти для всех других государственных органов;

6) преимущественная защита интересов граждан, взаимная ответственность личности и государства.

В республике глава государства избирается на определенный срок. В президентской республике взаимоотношения главы государства, парламента, правительства напоминают отношения в дуалистической монархии, но место монарха занимает избираемый народом президент. В парламентарной республике эти взаимоотношения такие же, как и в парламентарной монархии.

В условиях существования тоталитарных систем в республиканских государствах имеются признаки монархической формы правления — несменяемость главы государства. Это не просто резкое усиление власти президента и возникновение суперпрезидентских республик, а возникновение президентско-монистической республиканской формы правления. Если в суперпрезидентских республиках в конституции предусматривалось периодическое переизбрание главы государства, то в президентско-монистических республиках в конституции предусматривалось «пожизненное президентство» или «руководство государством» (Сукарно в Индонезии, И. Б. Тито в Югославии, Ф. Маркос на Филиппинах). Пожизненный президент Центральной Африканской Республики Бокасса стал императором. До недавнего времени оставалось лишь два пожизненных президента — в Малави и Корейской Народно-Демократической Республике, причем Ким Ир Сен еще при жизни назначил сына своим преемником.

Указанные критерии разграничения форм правления и ныне сохраняют свое значение, все они (кроме явно выраженной дуалистической монархии) существуют в различных государствах мира, но на их базе и наряду с ними через совмещение и появление новых признаков создаются неизвестные ранее формы. «Чистых», традиционных форм остается все меньше, а формы правления во многих вновь возникающих государствах (например, при распаде СССР, Югославии, Чехословакии), как правило, приобретают разные черты, тем самым утрачивается жесткость существующих критериев и по юридическим признакам: соединяются черты монархии и республики (Малайзия), абсолютной и конституционной монархии (Кувейт), президентской и парламентарной республики (Колумбия по Конституции 1991 г.).

Такие модификации формы обусловлены несколькими причинами. Во-первых, для управляемости государства важно не столько разделение властей и наличие системы сдержек и противовесов, сколько установление необходимых взаимосвязей, взаимодействия, взаимосогласованности в работе высших органов государства, так как их отсутствие ведет к кризису политической системы, что можно было наблюдать на примере России в противостоянии законодательной и исполнительной властей. Во-вторых, традиционные формы государства имеют и недостатки, состоящие, в частности, в появлении суперпрезидентских республик в Латинской Америке, президентско-монистических республик в Африке, а парламентарным республикам присуща нестабильность правительства, частые правительственные кризисы и отставки (за пятьдесят послевоенных лет в Италии сменилось более полусотни кабинетов министров). В-третьих, возникновение смешанных форм есть отражение восприятия общечеловеческих ценностей, гуманистических идей и институтов (принятие конституций в эмиратах Персидского залива), борьбы прогрессивных сил за изменение формы правления (например, в Иордании, Непале).

§ 3. Форма государственного устройства: понятие и виды

Рассматривая способы устройства государственной власти (формы государственного единства), следует сказать, что в учебной литературе чаще всего употребляется термин «форма государственного устройства». Однако он, по существу, охватывает всю форму государства на данном этапе развития, в данной стране. Неслучайно этот термин широко используется в истории государства и права. Между тем речь в данном случае идет о том, каким образом государство организовано как власть на определенной территории.

Под формой государственного устройства понимается совокупность способов устройства государственной власти применительно к территории, внутреннее деление государства на части и взаимоотношения между этими частями. Она дает возможность рассмотреть структуру государства, характер взаимоотношений между местными и высшими органами государственной власти. По структуре различаются простые — унитарные и сложные — федеративные и конфедеративные государства.

Форма государственного устройства носит самостоятельный характер, во многом определяется существующими традициями, историческими особенностями возникновения и развития государства.

В одних и тех же формах правления могут быть различные формы государственного устройства. Например, монархические государства могут быть унитарными и федеративными, правда последние крайне редки (Малайзия и Объединенные Арабские Эмираты).

Унитарное государство (от лат. unitas — «единство») представляет собой простое, цельное государство, отдельные части которого иногда могут обладать автономией (политико-административное устройство). Большинство унитарных государств имеют определенное административно-территориальное деление (районы, области, кантоны и т. п.), в которое укладывается и существующая автономия, т. е. самоуправляющиеся образования. Например, в Испании наряду с историческими областями (страна басков и Каталония), выделенных по национальному признаку, созданы и территориальные автономии. Но эти самостоятельные части не обладают признаками государственного суверенитета, в таком государстве существует единая система высших органов и единое законодательство (Франция, Швеция, Бельгия, Беларусь, Украина и т. д.).

Унитарное государство примечательно единством власти, территории и населения.

Федеративное государство (от позднелат. foederatio — «союз, объединение») — сложное государство, субъекты которого, обладая государственным суверенитетом, объединились в общее государство для решения общих долгосрочных задач. В теории различают автономную и союзную (договорную) федерацию.

Федеративная природа ряда государств обусловлена в первую очередь многонациональным составом населения (Российская Федерация, Канада, Индия и т. д.). Основой федеративного устройства государств является национально-территориальный или территориальный принцип, что способствует разрешению национального вопроса. В первом случае федерация образуется из самостоятельных государств преимущественно на договорной основе, во втором — субъектами федерации выступают государственные образования, образованные по территориальному признаку.

В федеративном государстве существуют общефедеральные органы государственной власти (законодательной, исполнительной и судебной), решения которой являются обязательными для субъектов федерации только в той мере, в какой это определено в ее компетенции. Законодательный орган традиционно состоит из двух палат, в одной из которых представлены ее субъекты. В Российской Федерации в Совете Федерации каждый из ее субъектов имеет по два представителя. Наряду с высшими федеральными органами существуют высшие органы государственной власти членов, частей, субъектов федерации.

Территория союзной федерации состоит из совокупности территорий ее субъектов, каждый гражданин субъекта федерации является одновременно гражданином всей страны. Имеются единые федеральные вооруженные силы, финансовая, налоговая, денежная системы. Основную внешнеполитическую деятельность осуществляют федеральные органы. Субъекты федерации могут иметь собственные войсковые формирования.

Право выхода из состава федерации за их субъектами в современных конституциях не признается, что обеспечивает целостность и федеративное единство государства. Ранее такое право признавалось Договором об образовании СССР, союзными и республиканскими конституциями, хотя ни разу и не использовалось.

Попытка южных штатов выйти из состава США привела к гражданской войне 1861-1865 гг. и к утверждению принципа неделимости федерации, получившего подтверждение в решении Верховного Суда о том, что Соединенные Штаты есть нерушимый союз, состоящий из нерушимых штатов[13].

В настоящее время Россия, США, Бразилия, Индия существуют как федеративные государства. Как правило, федерация возникает на основе нормативного договора (например, образование СССР в декабре 1922 г.) либо принятия конституции (как это было в 1787 г. в США).

Самостоятельность субъектов федерации определяется чаще всего специальным нормативным актом или конституцией союзного государства.

Конфедерация представляет собой союз государств, который создается на основе договора или соглашения для строго определенных целей (политических, военных, экономических) и, как правило, носит временный характер. Впоследствии конфедерация или перерастает в федерацию (США, Швейцария), или распадается (Австро-Венгрия). Современными конфедерациями были Объединенная Арабская Республика (ОАР), включавшая Египет и Сирию, а также Сенегамбия, объединявшая Сенегал и Гамбию. Конфедерация сочетает в себе признаки внутригосударственной и международно-правовой организации.

Конфедеративное объединение предполагает создание высших органов. Принятые ими решения не носят обязательного характера для субъектов федерации, последние могут отменить действия актов органов конфедерации на своей территории (право нуллификации). Ими можно руководствоваться, если субъект федерации в процессе принятия актов добровольно согласится их выполнять или впоследствии возложит на себя такую обязанность. Обычно центрального конфедеративного государственного аппарата не существует, а создаются высшие органы координирующего характера. Конфедерация государственным суверенитетом не обладает, субъекты имеют право выхода из ее состава, нет общей конституции, единой денежной системы, единого гражданства.

Таким образом, в унитарных государствах обособление частей в основном носит лишь административно-управленческий характер, их органы самостоятельную политику не вырабатывают и выделиться в самостоятельные государства не могут. В федеративном государстве имеются высшие органы государственной власти и управления, как у государства в целом, так и у его субъектов. На федеративные формы организации власти тип государства, соотношение классовых сил оказывают самое серьезное влияние.

§ 4. Политический режим: понятие и виды

Политический режим представляет собой совокупность способов и приемов (методов) реализации государственной власти вообще, совокупность способов и методов осуществления политическими силами, стоящими у власти, своей диктатуры. Следует отметить, однако, что диктатура политических сил, стоящих у власти, есть более широкое понятие, чем государственная диктатура, отсюда и категория «политический режим» шире, чем понятие режима осуществления государственной власти.

Политический режим как компонент формы государства является государственным режимом. Истории известны два основных вида государственного режима: демократический и антидемократический (автаркический).

Демократический политико-государственный режим — это совокупность способов осуществления государственной власти на основе подчинения меньшинства большинству и уважения прав и законных интересов меньшинства. Антидемократический (автаркический) политико-государственный режим — это совокупность способов осуществления государственной власти на основе произвола, без учета какого-либо мнения как большинства, так и меньшинства.

Известная практика осуществления государственной власти порождает новые формы крайне реакционных режимов — военно-фашистских, которые утверждают организацию государства в форме военнофашистской олигархии.

Таким образом, государственный режим, как и другие элементы формы государства, имеет конкретное историческое воплощение.

Учение о демократии показывает, что какие бы формы она ни принимала, она всегда была и остается одним из методов организации и осуществления власти, орудием в руках тех или иных сил для проведения своей политики. Нет и не может быть демократии «вообще», «чистой», «надклассовой». Всегда были и есть конкретные формы ее выражения.

Один и тот же режим может быть при различных формах правления и организации власти. Например, по форме правления Великобритания — ограниченная монархия, Германия и Италия — парламентские республики, США и Франция — президентские республики, но государственный режим в этих странах один и тот же — буржуазная демократия. И наоборот, в странах с одинаковой формой правления государственный режим может быть различным. Например, парламентская республика как форма правления утвердилась во многих странах. Но при этом господствующий в них государственный режим различен: от демократии в ее классическом виде до махрового фашизма.

Следовательно, политический (государственный) режим как свойство формы государства обладает достаточно высокой степенью самостоятельности. Через него правящие силы всегда имеют возможность, не затрагивая формальных устоев правления и устройства, приспособить форму государства к меняющейся политической обстановке в стране. Политический (государственный) режим — наиболее чуткий к этой обстановке барометр. Даже оставаясь неизменным по типу, он проявляет себя на том или ином этапе развития каждого данного государства с различных сторон и постоянно оказывает влияние на форму как правления, так и государственного устройства, сказывается на структуре государственного аппарата.

Доминирующая роль политического (государственного) режима среди элементов формы государства приводит некоторых ученых к выводу, что государственный режим — это свойство сущности государства, а не его формы, что термин «политический режим» в теории государства и права применяется для обозначения либо классовой сущности государства, и в этом смысле он тождествен термину «диктатура», либо того или иного метода осуществления политического господства (режим парламентаризма, режим фашизма и т. п.).

В последние годы ученые, работающие в области общей теории государства, пришли к более точной формулировке содержания категории «сущность государства», а это повлекло уточнение других понятий, в том числе категории «форма государства».

Специфическая закономерность, характеризующая политический (государственный) режим, может быть сформулирована так: всякое изменение государственного режима при известном соотношении общих или частных интересов в конечном счете вызывает изменение формы государства; и наоборот, перестройка формы государства влечет изменение политического режима. Политические силы, стоящие у власти, нередко используют такую возможность, ставят такую цель и решают ее.

Государство в своей правотворческой деятельности закрепляет господствующий политический (государственный) режим, облекая его в форму принципов, институтов, форм и методов взаимоотношений государства, общества и личности.

В юридической литературе форма государства рассматривается в связи с его сущностью. Излюбленным приемом западных политологов и государствоведов является рассмотрение внешних форм институтов государственной власти вне связи с существующей социальной структурой власти, реальным соотношением между формой государства и его сущностью. В результате неизменно рисуется в розовых тонах картина «власти вообще», «демократии вообще», «свободы личности вообще».

Влияние сущности государства на его форму носит сложный, опосредованный характер. Государственная власть политических сил формируется с учетом интересов их союзников, т. е. сама государственная власть обладает в каждый данный период определенным содержанием, в которое входит учет этих интересов. В форме государства получает воплощение политическая власть экономически господствующих сил, обладающих этой властью. В этом — одна из главных причин того объективного факта, что при одном и том же типе государства его формы могут быть различны, причем не только в разных странах, но и в одной стране. Таковы типичные изменения формы для каждого феодального государства на различных этапах его существования: ранние централизованные монархии, феодально-раздробленные, сословно-представительные, абсолютные. Более того, даже облик абсолютных монархий может быть различным в отдельные периоды, как это имело место в России: в XVII в. — боярская монархия, в XVIII в. — чиновничье-дворянская, а в начале XX в. — шаг в направлений к буржуазной монархии.

Таким образом, во-первых, изменения в форме государства сами по себе не означают, что меняется его классовая сущность. Она развивается вследствие изменений в данном экономическом базисе или в социально-классовой структуре общества. Во-вторых, форма государства неодинакова для различных типов государства — рабовладельческого, феодального и т. д. В-третьих, форма государства видоизменяется в пределах одного и того же типа государства в различных странах в различные исторические периоды. В-четвертых, основными факторами изменений в форме государства являются, наряду с типом государства, состояние экономического базиса; изменения социально-классовой структуры общества; международная обстановка; исторические традиции; взаимовлияние государств одного и того же типа, существующих в разных странах (заимствование опыта).

Современная теория государства и права исходит из того, что демократический политический режим реализации государственной власти включает в себя наличие результативного механизма воздействия личности на ее характер; гарантированность личных прав и свобод; свободу личности в экономической сфере; максимальный учет интересов меньшинства, индивидуальных особенностей населения; сочетание государственного и общественного механизмов преодоления социальных противоречий в обществе; плюрализм во взаимодействии с другими элементами политической системы; правовой характер деятельности всех государственных и местных органов самоуправления.

Тоталитарный режим осуществления государственной власти характерен подавлением личности, отсутствием реальных прав и свобод; огосударствлением общественных организаций; полным контролем государства над всеми сферами общественной жизни; игнорированием интересов национальных государственных образований; милитаризацией общественной жизни; осуществлением диктатуры одной партии; преследованием за инакомыслие.

§ 1. Понятие механизма государства и его структура

В любом государственно организованном обществе для поддержания нормальной его жизнедеятельности, решения задач, стоящих перед государством, необходимо функционирование различных государственных организаций.

Обобщая исторический опыт развития эксплуататорских государств, можно дать определение государства как политической организации для поддержания господства одних политических сил, стоящих у власти, над другими. Это определение дает возможность раскрыть материальную субстанцию государства как организованной системы органов различного свойства: регулирующих, охранительных, карательных, обосновать сущность государства второго порядка. Без механизма государства нет и государства, а существование государственной власти находит свое выражение именно в ее чиновниках, армии, администрации, судьях. Если отвлечься от этого ее физического воплощения, она представляет собой лишь простое название.

Механизм государства представляет собой систему государственных организаций, посредством которых реализуется государственная власть, обеспечивается государственное руководство обществом.

Все государственные организации тесно связаны между собой. Каждая из них выполняет определенные задачи, является «приводным ремнем» общего механизма, в котором все органы действуют согласованно, в единой системе.

Механизм государства определяется его сущностью. Эта необходимая связь может быть охарактеризована как связь причины и следствия, которая опосредуется влиянием формы государства. В эксплуататорском государстве его механизм включает систему органов и учреждений, через которую политические силы, стоящие у власти, реализуют государственную власть, обеспечивают свое экономическое, идеологическое и политическое превосходство и осуществляют государственное руководство обществом. В нем воплощается материальная сила власти, он всегда существует в определенной форме, которая обеспечивает реальность этой силы.

Вместе с тем на механизм государства оказывают влияние состояние экономического базиса, соотношение политических сил, цели, задачи и функции государства, в соответствии с которыми создается государственный механизм и вносятся необходимые изменения.

Механизм государства обладает следующими свойствами.

1. Он состоит из особой группы людей, которая выделилась из общества и занимается только тем, или почти только тем, или главным образом тем, что управляет.

2. Образующие его государственные органы иерархически соподчинены друг с другом. Обособление отдельных звеньев механизма и превращение их в доминирующую силу сами по себе являются показателем кризиса политической власти, который периодически испытывают государства.

3. Каждый орган обладает властными, обязательными для всех полномочиями. Выступая от собственного имени, государственный орган действует как орган государственного властвования.

4. Обязательно наличие организационных и материальных орудий принуждения.

Государственный механизм можно назвать «государственной властью» или «публичной властью». Он создается для осуществления функций государства, и эта связь наиболее ощутимо сказывается в конкретной структуре государственного аппарата.

Государственный аппарат — это часть механизма государства, представляющая собой совокупность государственных органов, наделенных властными полномочиями для реализации государственной власти.

В структуру механизма государства, кроме государственного аппарата входят государственные учреждения и государственные предприятия.

Государственные учреждения — это такие государственные организации, которые осуществляют непосредственную практическую деятельность по выполнению функций государства в различных сферах: экономической, социальной, культурной, охранительной и т. п. Очень часто считают, что государственные учреждения осуществляют социально-культурные функции в сфере науки, образования, здравоохранения.

Государственные предприятия учреждаются для осуществления хозяйственной деятельности в целях производства продукции либо его обеспечения, выполнения различных работ и оказания многочисленных услуг для удовлетворения потребностей общества, частных лиц, извлечения прибыли.

Государственный аппарат специально предназначается для осуществления государственной власти, на его структуру и принципы формирования оказывали и оказывают влияние различные факторы экономического, политического, исторического, религиозного и иного характера, причем сущностные или функциональные изменения с неизбежностью требуют совершенствования государственного аппарата, появления новых органов государства.

В наиболее абстрактной, всеобщей форме структура государственного аппарата может быть представлена следующими основными видами («блоками») органов:

а) законодательной власти — т. е. «первичные», органы государственной власти в собственном смысле слова, не производные от других и основа для иных органов;

б) исполнительной власти (органы государственного управления) — исполнительно-распорядительные органы, ведущие повседневную оперативную работу по государственному управлению общественными процессами в интересах общества или его части (политических сил, стоящих у власти); они располагают вспомогательными государственными учреждениями (аппаратом управления, т. е. организационным и материальным аппаратом подготовки, принятия и реализации актов управления);

в) правоохранительные органы обеспечивают и поддерживают стабильность, неприкосновенность складывающихся под воздействием государства и права общественных отношений, включая организационный и материальный аппарат принуждения (армия, полиция, милиция, разведка, службы безопасности, тюрьмы).

Общей чертой механизма эксплуататорского государства является высокая степень бюрократической централизации, преобладание административно-полицейского, судебного и военного аппаратов, что объясняется его важным значением в реализации методов прямого принуждения (насилия) над основной массой населения.

Сравнивая государственные аппараты государств эксплуататорских типов, отметим, что механизм рабовладельческих государств был технически слабым, он не идет ни в какое сравнение с механизмом современного государства.

Механизм государства внутренне един. Это значит, что его части подчиняются целому, выразителем которого выступают государственные органы в собственном смысле — органы законодательной власти. Каждый государственный орган как часть целого является носителем государственной власти. Поэтому само понятие «орган государственной власти» служит как для выделения в механизме государства группы непроизводных (первичных) органов, так и для характеристики каждого отдельного органа государства как части этого механизма. Часть государственного механизма, будучи специфической по своей природе и непосредственному назначению, содержит тем самым в себе возможность обособления.

Государственная власть принадлежит народу, так как он является носителем суверенитета и единственным источником власти, которую он осуществляет непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

Государственная власть делится на законодательную, исполнительную и судебную. В механизме государства разделение властей, с нашей точки зрения, есть не что иное, как прозаическое, деловое разделение труда, примененное к государственному механизму в целях управления и контроля.

Еще Дж. Локк, учитывая объективные потребности в разделении труда по управлению государством, различал три ветви власти: законодательную, исполнительную и федеративную (союзную), которые реализуют специфические функции — создание законов для общественного блага, их исполнение и ведение отношений с другими государствами.

Шарль Монтескье провозглашает разделение властей не просто как техническое различие функций между государственными органами, а как разделение властвования между социально-политическими силами, чтобы не было возможности злоупотребить властью, а власти могли бы друг друга сдерживать и ограничивать.

Правда, идею разделения власти пытаются провести в законодательстве, и она находит свое отражение в конституциях, но фактические полномочия часто далеко отклоняются от их декларируемого соотношения, если учесть к тому же отсутствие четкой регламентации системы сдержек и противовесов.

Механизм государственной власти, каждое его звено создают для своих нужд государственные учреждения — рабочий вспомогательный аппарат, который не обладает властной силой, но играет важную роль в подготовке государственных решений. Такие учреждения, как канцелярии, управления делами, как бы опосредуют деятельность государства. Имеются учреждения, решающие самостоятельные задачи, но подчиненные какому-либо государственному органу (школа, вуз и т. д.).

Таким образом, государственный аппарат для осуществления своей властной, управленческой, организующей и охранительной деятельности создает необходимые учреждения, представляющие собой материальную силу, с помощью которой непосредственно проводятся в общественную жизнь, в поведение людей государственные решения. Они разнообразны по своему характеру. Так, исполнительно-распорядительные органы опираются на разветвленную сеть научных и проектных организаций, просветительские учреждения и организации, сеть общеобразовательных школ, лицеев, гимназий, колледжей, средних специальных и высших учебных заведений.

Система органов охраны общественного порядка имеет развитую структуру учреждений обеспечения фактического принуждения: милиция (полиция), учреждения исполнения наказаний, армия со всеми входящими в нее вооруженными силами; разведка и контрразведка и т. п.

Правоохранительные органы выполняют многообразные виды деятельности: предотвращение вредных для общества состояний и действий; обнаружение и пресечение правонарушений во всех видах; профилактическая деятельность; репрессии в отношении преступников, наказание иных правонарушителей; устранение вредных последствий правонарушений; защита государства.

Правоохранительная деятельность возлагается на государство и все его органы, которые действуют на основе законности, обеспечивают охрану правопорядка, интересов общества, прав и свобод граждан. Вместе с тем она специально закрепляется за особой группой органов и учреждений, деятельность которых регламентируется законом.

Правоохранительные органы, в том числе исправительно-трудовые учреждения, своей деятельностью оказываются причастными к реализации всех функций государства, что требует правового обеспечения охраны их работников, соответствующего цивилизованным меркам организационно-технического и социального обеспечения.

В литературе учреждения государственного аппарата принято называть вспомогательными учреждениями, материальным придатком. Это органы государства, но не государственные органы, так как от них не исходит обязательных, властных решений в адрес других субъектов. Однако надо иметь в виду, что государственные органы без учреждений не могут существовать.

Тесная связь государственных органов и государственных учреждений дает основание сформулировать понятие «механизм государства», которое оказывается шире понятия государственного аппарата. Выделение в нем трех групп органов имеет фундаментальное значение. Эта классификация позволяет определить роль того или иного органа в выполнении функций государства.

Следует учитывать, что органы государственной власти осуществляют не только правотворчество. Их назначение состоит в том, чтобы задавать другим государственным органам программу деятельности путем принятия нормативно-правовых актов, осуществлять высшее (на своей территории) государственное управление, надзор и контроль за законностью.

Органы государственного управления осуществляют как исполнительно-распорядительную деятельность, так и правотворчество, но оно подчинено исполнительно-распорядительной деятельности. Эта группа органов выполняет и правоохранительные функции в соответствии с их главным назначением.

Правоохранительные органы в процессе реализации своей основной деятельности также прибегают к управлению и правотворчеству, но они подчинены достижению главного назначения — охране правопорядка и обеспечению безопасности страны. Таким образом, использование каждым государственным органом всех форм правовой деятельности обеспечивает эффективное выполнение государственным аппаратом в целом функций государства.

Разделение труда между государственными органами вследствие многообразия решаемых социально-политических, экономических и прочих задач в рамках единой государственной власти и закрепляется организационно-технически в компетенции. Следовательно, одностороннее ослабление или законодательной, или исполнительно-распорядительной, или правоохранительной деятельности с неизбежностью ведет к невыполнению всего комплекса задач государства. Относительное обособление групп государственных органов — это не разделение власти, а разделение труда. Власть остается единой. Каждое звено государственного аппарата представлено многочисленными и многообразными органами и чутко реагирует на происходящие в целях, задачах, интересах общества изменения.

Во-первых, осуществляется дифференциация управления различными органами в пределах отрасли, появляются новые отраслевые органы; во-вторых, происходит интеграция управления отдельными сферами и возникают новые координирующие органы.

В юридической литературе ведется спор о специфике государственного управления: с одной точки зрения, это «непосредственная организация» практического осуществления функций государства, с другой — «непосредственное руководство» хозяйственным и культурным строительством.

Совершенно очевидно, что этот спор носит догматический характер, так как главное состоит в содержании исполнительно-распорядительной деятельности. Властные предписания имеют своим содержанием научно-техническую, экономическую, организационно-методическую деятельность, т. е. научное управление общественными процессами. Любые научно обоснованные управленческие решения должны обязательно облекаться в форму властного акта управления.

Организация и деятельность государственного аппарата осуществляются на основе принципов, под которыми понимаются руководящие идеи, начала, лежащие в основе его создания и функционирования. Они проявляются в деятельности как государственного аппарата в целом, так и в его отдельных частях, структурно обособленных единицах.

В целом все принципы закреплены в Конституции России, однако в законах и других нормативно-правовых актах они могут быть развиты и дополнены. Например, принципом деятельности органов прокуратуры является их независимость от каких-либо местных органов.

Большинство ученых к принципам организации и деятельности государственного аппарата относят следующие: демократизм, разделение властей, законность, федерализм, профессионализм, централизм, гласность, самостоятельность, сочетание коллегиальности и единоначалия, равный доступ к государственной службе и т. д.

§ 2. Государственные органы: их признаки и характеристика

Каждый государственный орган — это структурно обособленное звено, относительно самостоятельная часть государственного аппарата, обладающая следующими основными признаками.

1. Осуществляет от имени государства его задачи и функции посредством определенного вида деятельности в порученной области.

2. Обладает властными полномочиями, чем и отличается от государственных учреждений и предприятий.

3. Имеет определенную компетенцию, т. е. закрепленную совокупность задач, функций, прав и обязанностей (правомочий).

4. Характеризуется определенной структурой, т. е. строением по видам отдельных служб и численному составу (штатам).'

5. Имеет территориальный масштаб деятельности.

6. Образуется в порядке, установленном законом.

7. Устанавливает правовые связи личного состава, отражаемые в должностных инструкциях.

Основное свойство государственного органа, качественно его характеризующее, заключается в том, что он может издавать юридические акты, обязательные для исполнения теми, кому они адресованы; применять меры принуждения, убеждения, воспитания, поощрения для обеспечения требований этих актов; осуществлять надзор за их реализацией.

Веления государственного органа могут быть обязательными либо для всех граждан, либо для их определенного круга, они могут выходить за рамки данного государственного органа и распространяться на ту или иную область или отрасль экономического, социально-культурного строительства, на административно-политическую деятельность, связанную с функционированием данного государственного органа.

Государственные органы различаются между собой по функциям, задачам, структуре, компетенции, сферам деятельности.

В России в силу ее федеративного устройства следует различать федеральные законодательные органы, а также законодательные органы субъектов федерации, причем система органов государственной власти республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов устанавливается ими самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя Российской Федерации и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральными законами.

Представительным и законодательным органом Российской Федерации является постоянно действующее Федеральное Собрание — парламент, состоящий из двух палат: Совета Федерации и Государственной Думы, которые заседают, как правило, раздельно.

Значительное место в компетенции парламента занимает деятельность, связанная с формированием высших звеньев государственного аппарата. Совет Федерации назначает выборы Президента Российской Федерации и отрешает его от должности; назначает на должность судей Конституционного, Верховного, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации; назначает на должность и освобождает от нее Генерального прокурора Российской Федерации, а также заместителя Председателя Счетной палаты и половину состава ее аудиторов. Государственная Дума дает согласие Президенту России на назначение Председателя Правительства, решает вопрос о доверии Правительству, назначает на должность и освобождает от нее Председателя Центрального банка России, Председателя Счетной палаты и половину состава ее аудиторов, Уполномоченного по правам человека.

Президент Российской Федерации является главой государства, гарантом Конституции, прав и свобод человека и гражданина, в установленном порядке принимает меры по охране суверенитета, независимости и государственной целостности России, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти. Он определяет основные направления внутренней и внешней политики государства, представляет Российскую Федерацию внутри страны и в международных отношениях и т. д.

Широта полномочий Президента ограничена Конституцией, а также его конституционной ответственностью — он может быть отрешен от должности Советом Федерации только на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях Президента Российской Федерации признаков преступления и заключением Конституционного Суда о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения.

Исполнительную власть в Российской Федерации осуществляет Правительство, состоящее из Председателя, заместителей Председателя, федеральных министров.

В пределах ведения Российской Федерации, совместных полномочий Федерации и ее субъектов федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти ее субъектов образуют единую систему исполнительной власти в Российской Федерации. Традиционно центральными федеральными органами государственного управления являются: министерства, ведомства, государственные комитеты, службы, имеющие в своем составе соответствующие управления и отделы. Исполнительная власть в субъектах Федерации принадлежит различным по названию органам: правительствам, областной или краевой администрациям, которые возглавляются различными должностными лицами (губернаторами, главами администраций, председателями правительства и т. д.).

Судебная власть в Российской Федерации осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.

Судебную систему России составляют: Конституционный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, соответствующие суды субъектов Федерации. В Конституции России предусмотрено, что Президент Российской Федерации может в порядке, установленном федеральным законом, назначать судей других федеральных судов.

В настоящее время в России проводится судебная реформа, главными задачами которой являются:

• утверждение судебной власти в государственном механизме как самостоятельной влиятельной силы, независимой в своей деятельности от законодательной и исполнительной властей;

• защита и неуклонное соблюдение основных прав и свобод человека, конституционных прав граждан в судопроизводстве;

• закрепление в нормах уголовного и гражданского процесса, в соответствующих законодательных актах демократических принципов организации и деятельности правоохранительных органов;

• достижение уровня материально-технического обеспечения судов, органов юстиции, прокуратуры, внутренних дел, следственных подразделений, а также материального, бытового и социального обеспечения работников правоохранительных органов, соответствующего возлагаемой на эти органы и их работников ответственности;

• обеспечение достоверности и повышение доступности информации о деятельности правоохранительных органов, судебно-правовой статистики.

Важнейшими направлениями судебной реформы являются: создание федеральной судебной системы; признание права каждого лица на разбирательство его дела судом присяжных в случаях, предусмотренных законом; расширение возможности обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц; установление судебного контроля за законностью применения мер пресечения и других мер процессуального принуждения; организация судопроизводства на принципах состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности подсудимого; дифференциация форм судопроизводства; совершенствование системы гарантий независимости судей и подчинения их только закону; закрепление принципа их несменяемости.

В России сформировалась единая централизованная система органов прокуратуры с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору Российской Федерации. Прокуроры субъектов Федерации назначаются Генеральным прокурором Российской Федерации по согласованию с ее субъектами, иные прокуроры назначаются им самостоятельно. Полномочия, организация и порядок деятельности прокуратуры определяются федеральным законом.

Особенностью функционирования местного самоуправления в Российской Федерации является то, что в настоящее время органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти, в пределах своих полномочий они самостоятельны.

§ 1. Понятие и содержание функций государства

В философии под функциями понимается внешнее проявление свойств какого-либо объекта в определенной системе отношений. В юридической литературе нет единства мнений относительно категории «функции государства». Под ними подразумеваются основные направления (стороны, виды) деятельности государства: его практическая деятельность, имеющая предметно-политический и социальный характер; социальное направление деятельности внутри или вне государства. Однако все единодушно признают, что в функциях государства выражаются его сущность и социальное назначение, цели и задачи. Функции не могут реализоваться внутри самой государственной организации: они реализуются в воздействии на общественные отношения.

Возникнув как продукт общества, государство становится по отношению к нему управляющей системой, деятельной силой, воздействующей на все важнейшие процессы, происходящие в нем. Государство ни в коем случае не есть нечто инертное, оно всегда действует, и действует очень энергично. Это активное деятельное начало является способом его существования. Оно задано самой природой государства, его сущностью. Государство есть организация власти экономически господствующих политических сил. В этой связи представляет интерес вопрос о степени его активности.

В условиях эксплуататорских обществ активность государства возрастает вместе с обострением социально-классовых конфликтов, оно стремится предотвратить назревающие взрывы различными мерами, а затем усиливает их, вплоть до военного подавления угнетенных классов.

С точки зрения влияния на экономические отношения государство играет двоякую роль: содействует развитию господствующего экономического базиса или тормозит развитие новых экономических отношений, вызревающих в недрах отживающих. Если господствующие экономические отношения потеряли свое объективно прогрессивное значение и стали препятствием для развития производительных сил общества, то государство становится реакционной силой, поскольку продолжает защищать старые производственные отношения в угоду экономически изжившим себя, но еще политически господствующим силам. Так было в позднейшую эпоху феодализма, в недрах которого развивалось капиталистическое производство. Препятствуя развитию новых, более прогрессивных отношений, государство усугубляет конфликты в общественном производстве.

Функции государства — это направления деятельности, но не сама деятельность. Деятельность по осуществлению функций наполняется конкретно-историческим содержанием, причем в процессе реализации складывается их конкретное соотношение (удельный вес, значимость каждой функции в системе других).

Поскольку сферы государственной деятельности многообразны, как и общественные отношения, то перед теорией государства встала проблема определить основные направления его внутренней и внешней деятельности, в которых выражаются и конкретизируются его классовая и общечеловеческая сущность и социальное назначение, подчеркивает М. И. Байтин[14]. В то же время неверно думать, что в функциях государства отражается только его сущность, ибо у него возникают задачи и функции, продиктованные особенностями переживаемого момента, ситуацией политического властвования, спецификой управления государственно организованным обществом.

Выделение основных (главных) направлений деятельности государства есть «дробление» деятельности государства в целом, которое, однако, не означает дробления деятельности государственных органов. Главные направления — это социально значимые стороны деятельности государства, к реализации которых подключены все его органы, а не какие-либо отдельные его звенья. В противном случае сущность и социальное назначение государства не получат в функциях выражения, и сама категория «функция государства» потеряет и теоретический и практический смысл и окажется чисто умозрительной (спекулятивной).

Л. А. Морозова предложила трактовку функций государства не только как направлений его деятельности, но и как механизма государственного воздействия на общественные процессы, ссылаясь на то, что, выполняя определенные функции в тех или иных сферах жизни общества, государство одновременно посредством проводимых реформ, различного рода преобразований, правового регулирования общественных отношений воздействует на состояние общественных процессов[15].

Представляется, что включение механизма государственного воздействия на развитие общественных процессов в понятие «функций государства» не совсем справедливо, так как тем самым делается попытка свести функции государства в целом к функционированию его механизма, а также подменить функционирование государства различными способами правового воздействия, хотя в науке существует такое самостоятельное понятие, как правовые формы осуществления функций государства.

Общепризнано, что существенными признаками функций государства являются их непосредственная связь с сущностью и социальным назначением государства, направленность на решение задач в интересах достижения государственных целей, которые бывают различными на определенных исторических отрезках времени, видоизменяются в процессе становления, укрепления и дальнейшего развития государства.

В функциях государства его сущность находит более конкретное выражение. Эта конкретизация носит объективный характер, так как функции государства формируются объективно, под определяющим воздействием целей и задач, обусловленных экономической и политической структурами общества и вытекающими отсюда интересами социальных групп, коллективов, всего народа. Поэтому функции государства постоянно присущи ему в течение всего исторического периода его существования. Если к власти приходят другие политические силы, то изменяются и функции государства. Вместе с тем в определенные периоды существования государства может происходить смена приоритетных интересов, что влечет и изменение в его функционировании, на первый план могут выдвигаться функции, имеющие максимальное значение (например, функция обороны нашей страны в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.).

Каждая функция государства имеет предметно-политическую характеристику, ибо ее содержание показывает, что является предметом его деятельности, какие средства им используются для достижения той или иной цели.

Содержание функций не остается неизменным на отдельных этапах развития государства, что подтверждается их своеобразием в периоды радикальных экономико-социальных изменений, революций в различных сферах жизни государственно организованного общества. Особенно существенно различие в содержании функций государств, принадлежащих к разным общественно-экономическим формациям.

Функции государств эксплуататорских типов имеют существенные общие черты:

1) ведущее значение функции прямого подавления эксплуататорским меньшинством эксплуатируемого большинства населения. Различия касаются приемов, масштабов, конкретных целей подавления и классов, в отношении которых оно осуществляется;

2) охрана частной собственности на орудия и средства производства; различия вытекают из особенностей самих форм частной собственности;

3) обеспечение лишь внешних условий существующих отношений эксплуатации, ограниченное вмешательство государства в экономику.

Функции государства демократического типа противоположны в своем содержании функциям эксплуататорских государств:

1) второстепенное значение функции прямого подавления; оно осуществляется большинством населения в отношении свергнутого эксплуататорского меньшинства и постепенно утрачивает свое назначение, хотя рецидивы могут быть;

2) охрана всех существующих различных форм собственности на средства производства;

3) ведущее значение организаторских функций, неизвестных эксплуататорским государствам;

4) целенаправленность функций на решение задач демократического строительства.

Современная трактовка функционирования государственно организованного общества свидетельствует о том, что в деятельности государства присутствуют как классовые, так и общесоциальные начала. Если государство представляет собой политическую организацию экономически господствующего класса, общество носит ярко выраженную классовую структуру, где отдельные его части противостоят друг другу в силу различного отношения к средствам производства, то функционирование государства посвящено преимущественно охране интересов господствующего или доминирующего (по признаку собственности) класса.

Долгое время в юридической литературе искусственно поддерживался классовый подход, не всегда обращалось внимание на особенность функционирования государства в интересах всего общества, о чем образно сказал К. Маркс, ссылаясь на необходимость деятельности любого государства в интересах осуществления общих дел[16]. Можно с уверенностью сказать, что любое государство осуществляет обще- социальную деятельность, выступает представителем интересов всего общества, всех классов, социальных групп и слоев населения.

К функциям, вытекающим из природы всякого общества, относятся все направления деятельности государства по поддержанию естественных условий существования человеческого общества, которые предполагают деятельность как внутреннюю, так и на межгосударственной основе. В условиях научно-технической революции, принявшей глобальные масштабы, значение этих функций все более возрастает. Достаточно сослаться на необходимость поддержания экологического равновесия и охрану окружающей человека среды; борьбу с болезнями (в частности, со СПИДом); международное культурное и научно-техническое сотрудничество при решении проблем, не укладывающихся в рамки интересов отдельных стран (освоение космоса, изучение и использование ресурсов мирового океана, создание всемирной службы погоды, охрана окружающей среды и рациональное ее использование; разработка международных стандартов и всемирной радио- и телевизионной связи, развитие транспортных средств).

Надо отметить, что международное экономическое сотрудничество по обеспечению человечества энергоресурсами и продуктами питания, научное сотрудничество, выходящее за рамки отдельных стран, создание прочного мира между народами сами по себе не носят классового характера, однако их осуществление подвержено решающему влиянию как классовых, так и общих интересов.

Соотношение классового и общесоциального в государстве позволяет сделать вывод о том, что следует различать государства с преимущественно классовыми функциями и государства с преимущественно общесоциальными (демократическими) функциями, что предполагает выяснение не только направлений деятельности, но и социального назначения государства.

Как справедливо отмечает Л. А. Морозова, общесоциальная деятельность государства обеспечивает определенную степень устойчивости отношений и связей внутри общества, его целостность и единение на базе общесоциальных интересов (экономических, культурных, национальных и др.). Чем больше удельный вес общесоциальных функций, тем выше роль государства как инструмента преодоления противоречий, средства достижения общественного компромисса, стабилизации общественных связей. Такая роль государства вынуждает его отказываться в своей практической деятельности от использования исключительно методов насилия, принуждения. Все чаще ему приходится обращаться к авторитету общедемократических, гуманистических институтов и идей, например к идее правового государства, господства права в общественной и политической жизни, соблюдения прав человека, защиты национальных меньшинств, к различным формам участия населения в государственной и общественной жизни, к поддержке начал самоуправления, обеспечению свободы печати и гласности, судебной защиты прав и законных интересов гражданина и др[17].

Государство сильно сознательностью личностей, которые поддерживают его, если оно умеет считаться и учитывать в своем функционировании на основе демократических идей многообразие классовых, групповых, национальных и иных различных социальных интересов, опираясь при этом на общечеловеческие, гуманистические ценности. Любое иное государство нельзя считать цивилизованным.

Таким образом, в науке теории государства сформировалась категория «функция государства», во-первых, отражающая реальный жизненный процесс существования государства, во-вторых, вытекающая из категории «сущность государства». По мере развития и совершенствования общественных отношений, повышения производительности труда и консолидации населения сущность государства постепенно меняется, что в первую очередь проявляется в изменении его функций.

В самом общем виде можно дать следующее понятие функции государства: это основные (главные) направления (стороны, виды) деятельности государства по реализации стоящих перед ним задач для достижения определенных целей, обусловленных как классовой, так и общесоциальной его сущностью и социальным назначением.

§ 2. Классификация и эволюция функций Российского государства

В юридической литературе существуют различные основания (критерии) классификации функций государства: по сферам деятельности (объектам воздействия); по продолжительности действия; по социальной значимости; по правовым формам осуществления.

По сферам государственной деятельности (объектам воздействия) общепринятым считается деление функций на внутренние и внешние. Первые связаны с реализацией задач государства внутри страны, а вторые — на межгосударственном уровне, где оно выступает субъектом международно-правовых отношений. Среди ученых нет единства мнений по поводу перечня функций современного государства с учетом их деления на внутренние и внешние.

Так, В. В. Лазарев к внутренним функциям относит установление и охрану правового порядка; охрану прав собственности, иных прав и свобод граждан; экономическую; культурную; социальную; экологическую, а к внешним — поддержание мира и мирного сосуществования; обеспечение делового партнерства и сотрудничества; защиту государственного суверенитета от внешних посягательств[18].

Н. Т. Шестаев к внутренним функциям, охватывающим сферу жизни государства, касающимся каждого члена общества, относит: охранительную; экономическую; социальных услуг; обеспечения и защиты граждан; культурно-воспитательную; природоохранную, а к внешним, направленным на обеспечение существования государства в мировом сообществе, — защиту государства от вооруженных нападений других государств; поддержание международных политических отношений (дипломатическая деятельность), экономических и культурных связей; борьбу с международными преступлениями; участие в международной охране окружающей среды[19].

Определенный интерес вызывает классификация функций государства, предложенная Л. А. Морозовой, которая, ссылаясь на мнение Ю. А. Тихомирова о том, что генеральной тенденцией в развитии современных функций государства являются саморегулирование, начало самоорганизации и самодеятельности, делает вывод, что Российскому государству на данном этапе присущи следующие внутренние функции: обеспечение народовластия; экономическая; социальная; налогообложение; экологическая; охрана прав и свобод граждан; обеспечение законности и правопорядка. К внешним функциям относятся: интеграция в мировую экономику; внешнеэкономическое партнерство и государственная поддержка иностранных инвестиций; оборона страны; поддержка мирового правопорядка; сотрудничество с другими государствами в решении глобальных проблем современности (экологической, сырьевой, энергетической, демографической и др.)[20].

Не вдаваясь в подробное рассмотрение различных точек зрения, констатируем, что в целом все авторы в той или иной степени отмечают, что объектом воздействия функций государства являются крупные сферы общественной жизни — экономика, социальная структура, духовная жизнь общества, сложившийся общественный порядок. Поэтому в самой общей классификации функции могут быть экономическими, идеологическими, охранительными, политическими, как во внешней, так и во внутренней деятельности государства. Данная классификация носит абстрактный характер, она не отражает специфику различных государств, особенно в рамках отдельных типов.

По продолжительности действия функции государства подразделяются на постоянные и временные. К первым относятся такие, которые присущи государству на всех этапах его существования (достаточно сослаться на экономическую функцию), вторые характеризуются непродолжительностью существования, что обусловлено спецификой задач государства на отдельных этапах его функционирования. (Например, функция подавления сопротивления свергнутых эксплуататорских классов при смене государственного строя в ходе революции. В результате или перевоспитания, или физического уничтожения бывших эксплуататоров эта функция полностью отмирает или сливается с другой — функцией охраны правопорядка и существующего строя.)

По социальной значимости функции государства традиционно подразделяются на основные и неосновные. Первые выполняются всеми его органами во взаимодействии, их можно назвать общими, т. е. одинаково присущими каждому звену государства. Функции, свойственные лишь конкретным государственным органам, являются отдельными. Общие функции государства осуществляются через отдельные функции государственных органов. И наоборот, отдельные функции тесно связаны с общими, подчинены им, являются средством их реализации, поэтому именовать их «неосновными», на наш взгляд, было бы ошибочно.

Отдельные функции государства — это те направления его деятельности, которые сами по себе непосредственно не выражают его сущность и социальное назначение (например, охрана здоровья населения, борьба со стихийными бедствиями и пр.) или же являются частью («подфункциями») основных (например, планирование экономического и социального развития общества, исполнение наказания). Функции конкретных государственных органов могут быть четко и правильно определены или поняты только на базе общих функций государства. Всякое теоретическое или практическое сведение последних к функциям его органов означает их растворение в организационных, технических приемах деятельности.

Деятельность государства по осуществлению своих функций облекается в правовые формы: правотворчество; исполнительно-распорядительная; правоохранительная, которые основаны на принципе разделения властей. Соответственно и функции государства подразделяются на законодательные (правотворческие), управленческие и судебные, что в принципе отражает механизм реализации государственной власти. Причем каждая из названных функций может осуществляться совокупностью государственных органов, принадлежащих к определенным независимым ветвям власти.

Для того чтобы раскрыть эволюцию функций Российского государства, рассмотрим соотношение категорий «цель» — «задачи» — «функции». Прежде всего, в формулировании определенной цели государства проявляется его социальное назначение. Для ее достижения объективно нужно решение конкретных задач, что в свою очередь обусловлено осуществлением соответствующих функций.

Следует отметить, что понятия «функции» и «задачи» нераздельны; неслучайно соответствие задачам государства составляет существенный признак категории функции государства, причем даже формулировки ряда задач и функций совпадают или почти совпадают.

Постановка перед государством и обществом определенных задач порождает необходимость осуществления соответствующих функций, так как вне реализации функций государства его задачи останутся неосуществленными. Определяющими в соотношении задач и функций выступают первые, а не вторые. Функция государства — это не задача государства, хотя функция и связана с ней и даже прямо зависит от нее. Однако при всей своей значимости задачи не являются первоосновой для развития государства и его функций, так как они сами происходят из экономических и политических потребностей общества, определяются закономерностями его развития. Кроме того, задачи могут и должны отличаться в зависимости от национально-исторической и иной специфики развития каждого отдельного государства.

Таким образом, задача включает в себя, с одной стороны, необходимость достижения какой-либо цели определенного характера, а с другой — необходимость определенного вида деятельности. Функции государства зависят от его задач, так как последние обусловливают само существование функций, определяют их содержание, воздействуют на формы и методы их осуществления.

Проблема взаимосвязи функций и задач государства на отдельных этапах его существования решается самостоятельно применительно как к внутренним, так и к внешним функциям, ибо исторические причины их возникновения — порождение соответственно внутренних объективных законов развития государства и внешних условий.

Любые государства, находящиеся на одном этапе развития, имеют одинаковые функции, хотя отличия в их содержании, а тем более в формах и особенно в методах реализации, могут быть самыми различными. Не следует понимать, что каждому этапу соответствуют «свои» функции, совершенно отличные от функций других этапов развития, и что с переходом государства на новый этап происходит полная или частичная замена его функций. Представляется, что появляются новые функции, однако большая часть уже существующих функций трансформируется и наполняется иным содержанием, что можно проследить на эволюции российского государства.

Уже в процессе становления и развития государства диктатуры пролетариата формируется система как внутренних, так и внешних функций, последовательность появления которых обусловлена целями и задачами, решаемыми данным государством. Его целью было обеспечение завоеваний революции, завершение переходного периода от капитализма к социализму, поэтому внутренние задачи заключались в следующем.

Национализация земли, фабрик, заводов, банков обеспечивала переход в руки народа основных средств производства и создавала необходимые предпосылки для утверждения и развития общественной собственности, организации плановой системы хозяйства.

Индустриализация позволяла вывести страну на передовые научно- технические позиции, превратить ее в могучее промышленное государство.

Кооперация давала возможность использовать преимущества коллективного труда, развивать общий интерес на основе учета индивидуального (частного) интереса. К сожалению, во многом кооперация была заменена на коллективизацию, что привело к глубоким и не всегда положительным изменениям в системе экономических отношений, во всем укладе жизни села, хотя идея была прогрессивной и демократической — укрепить союз рабочего класса и крестьянства.

Проведение культурной революции позволяло решить задачу ликвидации неграмотности, сформировать новую интеллигенцию (взамен уничтоженной старой), создать условия для духовного роста человека.

Следует отметить и постановку еще одной задачи, обусловленной спецификой именно Российского государства: решение национального вопроса. Создание многонационального государства на принципиально новых условиях позволяло ликвидировать национальный гнет и неравноправие наций, способствовало быстрому экономическому, социальному и культурному прогрессу бывших национальных окраин. Правда, на практике была проведена в жизнь сталинская идея автономизации, а не федерализации.

Внешняя задача Российского государства состояла в обеспечении мирных условий развития страны.

Функции государства диктатуры пролетариата были обусловлены стоящими перед ним задачами защиты революции, поэтому на первых порах его существования приоритетной была функция подавления сопротивления свергнутых эксплуататорских классов, которая впоследствии утратила это значение в связи с отсутствием классового сопротивления.

Отстаивая интересы революции, государство диктатуры пролетариата приступило к решению задач строительства нового общества, что обусловило появление следующих функций: хозяйственно-организаторской, связанной с .монопольным руководством экономикой, планированием, организацией производства в масштабах всей страны; регулирования меры труда и меры потребления, решающей задачи государственного руководства и государственной организации трудовых и распределительных отношений, реализующей принцип «от каждого по способностям, каждому по труду»; культурно-воспитательной, состоящей в решении задач государства преимущественно в идеологической сфере, организации и руководства образованием, развитием литературы и искусства, физической культуры и спорта; охраны правопорядка, прав и свобод граждан, социалистической собственности. Что касается последней функции, то ее содержанием в первую очередь была охрана государственной собственности, обеспечение защиты государственных интересов, что объяснялось приматом их над личными, частными интересами. К внешним функциям государства диктатуры пролетариата относились функции обороны страны, борьбы за мир и мирное сосуществование государств с различным социально-экономическим строем.

Следующий этап развития Российского государства характеризуется изменением его цели: упрочение государства трудящихся, что повлекло и изменение внутренних задач: упрочение материально-технической базы социализма; развитие социалистических общественных отношений; воспитание нового человека. Изменения в количестве функций практически не произошло, если не считать того, что отпала функция подавления сопротивления свергнутых эксплуататорских классов, но следует констатировать, что все они наполнились новым содержанием. В дальнейшем появились две новые функции: оказания социальных услуг членам общества и природоохранительная. Внешняя задача осталась той же, однако возникли новые функции, связанные с изменением международной обстановки: братская взаимопомощь и сотрудничество со странами социализма; сотрудничество со странами, сбросившими колониальную зависимость.

Целью современного Российского государства является формирование гражданского общества, создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека.

Изменение цели функционирования государства повлекло изменение его задач: обеспечить переход крыночным отношениям; гарантировать свободу предпринимательства и добросовестной конкуренции; создать условия для реализации каждым права быть собственником; завершить политическую реформу в интересах народа для дальнейшей демократизации политической системы.

В. В. Лазарев с учетом общего подхода к пределам государственной деятельности считает, что государство имеет следующие задачи: поддержание правопорядка; охрана прав собственности и иных прав и свобод граждан; создание благоприятных условий для экономической деятельности производителей и культурного развития граждан; оказание благотворительной и иной социальной помощи; обеспечение экономической безопасности, внутренней общественной и внешней безопасности общества и государства[21].

Внутренние функции современного Российского государства существенно не изменились: экономическая; оказания социальных услуг; экологическая; охраны правопорядка, прав и свобод граждан. Л. А. Морозова выделяет в качестве самостоятельных функций обеспечение народовластия; налогообложение и взимание налогов. Внешние же функции претерпели большие изменения. В частности, появились самостоятельные функции борьбы с международными преступлениями; международной охраны окружающей среды, а также, как считает Л. А. Морозова, функция интеграции в мировую экономику[22].

В. Н. Хропанюк[23] выделял следующие внутренние функции современного государства: экономическую (формирование государственного бюджета и контроль за его расходованием; определение общих программ экономического развития страны; стимулирование наиболее приоритетных отраслей экономики; создание благоприятных условий для предпринимательской деятельности); социальную (оказание социальной помощи нуждающимся в ней членам общества, выделение необходимых средств на здравоохранение, просвещение, строительство дорог, жилья, работу транспорта и связи и т. п.); финансового контроля (выявление и учет доходов производителей, часть которых направляется в государственный бюджет для удовлетворения социальных и общегосударственных нужд); охраны правопорядка (обеспечение точного и полного осуществления законодательных предписаний всеми участниками общественных отношений); экологическую (система мероприятий, направленных на сохранение, восстановление и улучшение природных условий жизни человека).

§ 1. Критерии типологии государств

Познание государственно-правовых явлений требует поиска общих принципов подхода в их исследовании, отражающих переход государств и правовых систем из одного состояния в другое.

Типология, или классификация по типам государств и их правовых систем, отмечает М. Н. Марченко, представляет собой объективно необходимый, закономерный процесс познания государственно-правовой материи, отражает логику естественно-исторического процесса развития государства и права, исторически неизбежной смены одних типов государства и права другими, является одним из важнейших приемов и средств познания исторического процесса развития государства и права[24].

Для теории государства и права типология — важное средство повышения содержательности научной информации, поскольку она дает возможность сделать максимальное число утверждений и выводов о признаках и свойствах объекта по месту, занимаемому им в классификационной системе[25].

Категория «тип государства и права» занимает самостоятельное место в теории государства и права, так как дает возможность более полно отразить изменяющуюся сущность государства и права, особенности их возникновения и эволюции, увидеть естественно-исторический прогресс общества в целом, как в бытии, так и в развитии государственно-организованного общества.

Первые попытки рационально-теоретической типизации государства и права с позиции их социально-политической характеристики были предприняты еще Аристотелем, который считал, что основными критериями разграничения государств являются количество властвующих в государстве, их имущественное положение и осуществляемая государством цель. Он различал правление одного, правление немногих, правление большинства, а государства делил на правильные (где достигается общее благо) и неправильные (где преследуются частные цели)[26].

Право же, как и государство, Аристотель рассматривает как явление политическое, он считает невозможным существование неполитического права. «Политическое право» есть частью естественное, частью условное (волеустановленное, позитивное) право. Естественное право — то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право — то, которое устанавливается законами (писаными и неписаными) и всеобщими соглашениями[27].

Попытку соединить формально-догматическое и социологическое понимание государства и права предпринял Г. Еллинек, утверждая, что государство и право имеют разные аспекты и определения. Он писал, что, несмотря на постоянное развитие и преобразование, можно установить некоторые признаки, придающие определенному государству или группе государств на всем протяжении их истории черты определенного типа. Он выделяет идеальный и эмпирический типы государств, где первое — это вымышленное государство, которое в реальной жизни не существует, оно лишь должно существовать, выступая мерилом реального государства. То, что соответствует этому критерию, «имеет право возникнуть и существовать, что не соответствует ему, должно быть отвергнуто и упразднено»[28]. Практическая значимость идеального типа государства и права усматривается в том, что он выступает в качестве некоего эталона для подражания и совершенствования. Что же касается его теоретической значимости, то она фактически приближается к нулю. «Теоретически научному познанию... идеальные типы государства и права дают весьма мало». Ибо объектом научных исследований служит и всегда будет служить сущее, а не должное, а именно — «тот мир, который уже дан, а не тот, который еще имеет быть созданным»[29].

Эмпирический тип получается в результате сравнения реальных государств друг с другом: древневосточное, греческое, римское, средневековое и современное.

Понимая, что не существует типов государства и права в чистом виде, Г. Еллинек вводит понятие «среднего типа», которое сможет снять противоречия в процессе типологизации государственно-правовых явлений. Кроме этого, он выделяет типы развития и типы существования государственно-правовых явлений (динамические и статические типы государства и права)[30].

Г. Кельзен считал, что в основе типизации современных государств лежит идея политической свободы, поэтому выделяются два типа государственности: демократия и автократия. Отождествляя государство и право, считая, что государство как организация принуждения идентично правопорядку, Г. Кельзен пришел к выводу, что любое государство, включая авторитарное, является правовым. Этот вывод резко контрастировал с доктринами либеральной демократии середины XX в., в которых правовое государство рассматривалось как альтернатива тоталитарным политическим режимам[31].

Л. Гумплович классифицировал современные ему государства в зависимости от размеров территории и численности населения, подразделяя их на мировые с территорией более 1 млн кв. км и населением более 50 млн человек, великие — от 200 тыс. до 1 млн кв. км и населением от 30 до 50 млн человек, малые — с территорией менее 200 тыс. кв. км и населением до 30 млн человек[32].

Американский профессор Р. Макайвер также делит все государства на два типа: династические (антидемократические) и демократические. Отличия между ними заключены в степени отражения государственной властью воли общества.

Немецкий политолог Р. Дарендорф, подразделяя все государства на антидемократические и демократические, утверждает, что в результате постепенной демократизации общество классовой борьбы становится обществом граждан, в котором хотя и не исключено неравенство, но создана общая для всех основа и которое делает возможным цивилизованное общественное бытие.

Следует присоединиться к точке зрения А. В. Маликова, что типология государства не может быть чем-то застывшим и окончательным, она требует дальнейшего развития и уточнения, ибо значительный научный материал, накопленный в последнее время археологией, этнографией, историей (включая историю государства и права), политологией, социологией, конституционным правом, в достаточной степени не обобщается в рамках теории государствам права. Более полное рассмотрение типологии государства на этой основе не только возможно, но и необходимо, это — один из путей, ведущих от конкретного материала истории к созданию обобщенной модели развития государственности, а, следовательно, к пониманию сущности и открытию нового в государстве[33].

§ 2. Формационный подход в типологии государств

До последнего времени в теории государства и права вопросы типологии государств рассматривались преимущественно с позиции формационного подхода. Суть его состоит в том, что в основе типизации государств лежит категория «общественная формация», основанная на том или ином способе производства, отражающая соотношение базиса и надстройки, классовой сущности, целей, задач и функций государства с позиции его социального назначения.

Марксистский подход в исследовании исторического процесса (известная «триада» К. Маркса) предполагал деление мировой истории человеческого общества на три больших периода (макроформации): первичный (архаичную), вторичный (экономическую) и третичный (коммунистическую), получившие название общественных («Gesellschaftsformation», «formation de la societe»), которые применяются для обозначения глобальных исторических эпох.

Под первичной (архаичной) и третичной (коммунистической) общественными формациями К. Маркс понимал общества, в которых отсутствуют отношения эксплуатации. Под определение первого подпадает и община в том ее виде, в каком она существовала в азиатских обществах. Однако, как отмечает В. Иноземцев, «так как и азиатское общество, и земледельческая община являлись не только последними фазами первичной общественной формации, но и первыми элементами формации вторичной, можно утверждать, что началом переходного периода от первинной формации к вторичной явилась эксплуатация, но не человека человеком, а касты кастой, полностью же этот переход был закончен тогда, когда кристаллизовалась эксплуатация человека человеком, т. е. тогда, когда община была разрушена, распространилось производство, ориентированное на обмен, возникло обращение товаров, появились закон стоимости и другие экономические закономерности. Таким образом, имеются все основания считать период, сменивший эпоху господства личных форм зависимости, формацией именно экономической»[34].

Таким образом, первичная и коммунистическая формации могут быть охарактеризованы как общественные, но не имеющие характеристики «экономическая».

Основными критериями такой классификации являются наличие или отсутствие частной собственности, эксплуатации человека человеком, антагонистических классов, товарного производства. В этом случае вполне можно считать, что макроформации идентичны делению на доклассовое, классовое и бесклассовое общества. Термин «экономическая общественная формация» наиболее дискуссионный в формационной концепции К. Маркса, имеющий огромное методологическое значение. В предисловии к работе «К критике политической экономии» К. Маркс отмечал, что «в общих чертах можно обозначить азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства как прогрессивные этапы экономической общественной формации»[35]. Следовательно, государственно-организованное общество есть элемент экономической общественной формации, в рамках которой выделяются соответствующие исторические периоды, расположенные внутри нее, так называемые азиатский, античный, феодальный, буржуазный способы производства. Заметим, что термин «общественная формация» в хронологическом аспекте шире понятия «способ производства».

Понятие «экономическая общественная формация» свидетельствует о том, что главной чертой, свойственной всем включенным в нее периодам, К. Маркс считал экономический характер жизнедеятельности общества, т. е. такой способ взаимодействия между членами социума, который определяется не религиозными, нравственными или политическими, а в первую очередь — хозяйственными, экономическими факторами, иными словами, период, характеризующийся господством в общественной жизни отношений, базирующихся на частной собственности, индивидуальном обмене и возникающей как следствие этого эксплуатации. Как и в случае с применением понятия «общественная формация» (и это еще раз подчеркивает систематизированность марксовой методологии), К. Маркс и Ф. Энгельс используют термин «экономическая общественная формация» как для обозначения отдельного исторического периода, так и для описания ряда исторических состояний, каждое из которых обладает теми же основными признаками[36].

В силу этого следует говорить о трех способах производства внутри экономической общественной формации: античном, когда господствовал ростовщический капитал; феодальном, когда доминировал торговый капитал; капиталистическом, когда функционировал производительный капитал. Современный этап функционирования общества вбирает в себя в определенной степени все аспекты указанных выше обществ.

При формационном подходе в основу деления истории социального развития положена идея естественноисторического процесса смены одной общественной формации другой. Первичная (архаичная) общественная формация заменяется вторичной (экономической), охватывающей ряд обществ, с присущими ей способами производства, затем уступает место третичной (коммунистической), которая характеризуется воспроизведением основных черт общинной организации на качественно новом уровне и является более высоким типом архаической общественной формации[37].

Таким образом, в основе формационного подхода лежит идея эволюционизма, каждая последующая общественная формация логически и исторически вытекает из предыдущей, в которой подготавливаются все экономические, социальные и политические предпосылки перехода к новой, более высокоорганизованной формации. Представители эволюционистской парадигмы (Г. Спенсер, Э. Тейлор, Дж. Фрезер, А. Бастиан, Ю. Липперт, Ш. Летурно, Л. Г. Морган) считали, что эволюция — это глобальный процесс, затрагивающий общество в целом, что эволюционные изменения — строго линейные, направленные от простых к сложным состояниям. Эволюционное движение постоянно и необратимо; ни одна ранняя стадия в нем не повторяется, а каждая позднейшая занимает более высокую позицию по шкале сложности и дифференциации. Причины эволюционных изменений присущи самому обществу, а эволюция — процесс раскрытия внутренних потенций общества[38].

Первой общественной формацией считается первобытно-общинная, которая не знала ни частной собственности, ни классов, ни товарного производства. Способ производства, как мы уже отмечали, основан на общей (общинной, коллективной) форме собственности, а власть опирается на авторитет, выражает интересы всего общества в целом. Переход к государственно-организованному обществу связан с изменениями в базисе первобытного общества, с несоответствием характера производственных отношений уровню развития производительных сил, что предполагает эпоху социальной революции. Изменения в способе производства, основывающиеся на возникшей частной собственности, появление классов и различных социальных групп с противоположными экономическими и социальными интересами требовали их политического оформления в виде государства. Выделяются рабовладельческий, феодальный, буржуазный (капиталистический) и социалистический типы государства и права.

Каждая новая общественная формация на первом этапе становления обеспечивает прогресс в развитии производительных сил в силу того, что производственные отношения по своему характеру опережают их уровень. Второй этап характеризуется соответствием характера производственных отношений уровню развития производительных сил общества, что выражается обычно в его расцвете. Однако действующий закон постоянного развития производительных сил общества приводит к тому, что на третьем этапе уровень их развития перестает соответствовать «старым» производственным отношениям. Это вызывает формирование «новых» производственных отношений, постепенно складывающихся внутри этого общества, все более и более становящихся доминирующими в процессе производства. Количественное их накопление приводит к качественным изменениям, видоизменяются формы собственности, что связано с появлением новых классов и социальных групп с противоположными интересами, а это в свою очередь требует их последующего государственного и правового оформления. Происходит политическая революция, рождается иная по своей сущности, целям, задачам и функциям политическая организация, возникают другое государство, иное право. «Эти революционные изменения являются более поверхностными, чем социальные революции, и прослеживаются внутри экономической общественной формации, оказываясь средством перехода от одного способа производства к другому. Политические революции, порожденные противоречием между развивающимися экономическими отношениями и политической структурой общества, решают задачу освобождения общества от отживших организационных форм»[39].

Необходимо учитывать, что каждое государство и право развивается в конкретном обществе, в конкретное время и в конкретных исторических, географических, внешних условиях. Категория «тип государства и права» абстрагируется от них и включает наиболее общие черты их возникновения, развития и отмирания.

В настоящее время делаются попытки рассматривать в качестве самостоятельных формаций еще две: «азиатский способ производства» и «прафеодализм». Первый характеризуется как сочетание производительной активности сельских общин и экономического вмешательства государства, которое одновременно и управляет и эксплуатирует сельские общины.

Действительно, в государствах восточной деспотии деятельность по организации общественных работ приобрела широкий размах и большое значение в силу особых условий общинной формы собственности. В этих государствах данный вид деятельности следует выделить в качестве самостоятельной внутренней функции рабовладельческого деспотического государства. К. Маркс в статье «Британское владычество в Индии» писал: «Климатические условия и своеобразие поверхности, особенно наличие огромных пространств пустыни... сделали систему искусственного орошения при помощи каналов и ирригационных сооружений основой восточного земледелия... Эта элементарная необходимость экономного и совместного использования воды... повелительно требовала вмешательства централизующей власти правительства. Отсюда та экономическая функция, которую вынуждены были исполнять все азиатские правительства, а именно функция организации общественных работ»[40].

Представляется, что данное обстоятельство только подтверждает многовариантность бытия государств рабовладельческого типа, но не влияет на главные и определяющие его признаки: сущность, социальное назначение.

«Прафеодализм» возникает в результате разложения первобытнообщинного строя, но не ведет непосредственно к феодализму, т. е. к образованию крупной частной собственности на землю и закреплению крестьянства. Это был длительный, охватывающий многие столетия период, в ходе которого знать выделилась в особую группу, обеспечила себе привилегии в отношении пользования землей, в то же время и крестьяне сохранили как свободу, так и собственность на землю. И только в результате изживания отношений такого порядка рождается феодализм. Если следовать такой логике, то тогда можно говорить о «пракапитализме», «прасоциализме» и т. п. Представляется, что в любые времена и эпохи существовали, существуют и будут существовать переходные периоды.

А) Рабовладельческое государство и право

Рабовладельческое государство — первый исторический тип государства, возникший на рубеже IV и III вв. до н. э. (Месопотамия, Египет). Рабовладельческий строй существовал в странах Азии, Европы и Африки вплоть до III—V вв. н. э. В Китае он был заменен феодальным строем раньше, чем в других странах (еще во II—I вв. до н. э.), а высшего (классического) развития достиг в Древней Греции и в Древнем Риме. У славян возникновение государства относится к эпохе феодализма, поэтому они миновали рабовладельческий строй.

Рабовладельческое государство является предметом изучения ряда наук. Если история государства и права рассматривает особенности отдельных рабовладельческих государств, то теория государства и права выявляет общие закономерности различных рабовладельческих государств, раскрывает сущность и основные черты этого типа государства.

Актуальность изучения рабовладельческого государства и права обусловливается не только необходимостью анализа прошлого для выяснения закономерностей развития государственно-правовых явлений в настоящем и в будущем, но еще и тем, что в современном мире рабство сохранилось. В связи с этим был образован специальный Комитет по вопросам рабства в ООН, в 1956 г. была созвана Международная конференция по борьбе с рабством, принявшая дополнительную Конвенцию об упразднении рабства, работорговли, институтов и обычаев, сходных с рабством.

Экономическую основу рабовладельческого государства составляли производственные отношения, характеризуемые тем, что частной собственностью рабовладельца были не только орудия и средства производства, но и рабы, которых нещадно эксплуатировали, продавали, покупали, могли безнаказанно убивать и т. д. В Китае рабов называли «чу-минь», что в переводе означает «скот» и «раб».

В основе рабовладельческой эксплуатации лежит прибавочный продукт, создаваемый посредством внеэкономического принуждения. Только при помощи физического воздействия, бича можно было заставить раба работать на хозяина. Как вол не продает свою работу крестьянину, так и раб не продает свой труд рабовладельцу. Раб вместе со своим трудом принадлежит своему господину. Он — товар, который может переходить из рук одного собственника в руки другого, но труд не является его товаром.

Рабовладельческое хозяйство строилось на отношениях господства и подчинения. Быстрое изнашивание рабочей силы рабов и их массовая гибель вследствие беспощадной эксплуатации не беспокоили рабовладельцев, так как в период расцвета рабовладельческого строя «говорящее орудие труда» легко и быстро могло быть заменено новым. Источниками пополнения рабов были войны, превращение должников в рабов (долговая кабала) провинции и колонии также поставляли «живой товар». Это обеспечивало относительную дешевизну рабочей силы. Количество рабов во многих городах Греции и Рима превосходило количество свободного населения. В Спарте на 32 тыс. свободных граждан было 220 тыс. рабов.

Рабство широко применялось как в частном хозяйстве, так и в государственном (строительство ирригационных сооружений, дорог, работа на золотых и серебряных рудниках). Рабовладельцы все больше перекладывали на рабов тяготы физического труда и в конечном счете отказались от производительной деятельности. Таким образом, рабовладельческий строй породил противоположность между умственным и физическим трудом, которая с самого начала носит антагонистический характер. Отрыв умственного труда от физического, превращение умственной деятельности в монополию господствующих классов нанесли огромный ущерб интеллектуальному развитию человечества.

Другой конкретной формой непримиримых противоречий рабовладельческого общества была противоположность между городом и деревней, порожденная вторым крупным разделением труда — отделением ремесла от земледелия и скотоводства. В городах население преимущественно занималось ремеслом, торговлей, ростовщичеством.

Отделение города от деревни стимулировало динамику производительных сил прежде всего тем, что содействовало расширению торговли, но вместе с тем являлось тормозом общественного развития, так как привело к разорению и жестокой эксплуатации крестьянства — мелких производителей, которые облагались большими налогами. Обезземеливание крестьян и разорение мелких ремесленников привело к образованию многочисленного слоя нищенствующего населения — люмпен- пролетариев, порвавших с производством.

Но самым главным противоречием рабовладельческого общества, неминуемо ведшим его к гибели, было противоречие между рабской формой труда и рабовладельческой формой собственности, между рабами и рабовладельцами.

Производственные отношения рабовладельческого общества характеризовались тем, что важнейшей отраслью хозяйства было земледелие. Собственность на землю являлась приоритетной формой собственности, куда входили публичные (государственные имения, рудники, храмы и т. д.) и частные земли. Имелась и государственная общинная собственность.

Таким образом, рабы являлись основным производящим классом рабовладельческого общества, противостоящим классу собственников орудий производства и рабочей силы — рабовладельцам. Помимо них в рабовладельческом обществе были и другие социальные группы, прослойки со своими интересами: ремесленники, мелкие землевладельцы (крестьяне), люмпен-пролетарии. Эти слои формально были свободными, но их отношения с рабовладельцами были антагонистическими.

Из сказанного для рабовладельческого общества можно сделать вывод: рабство — основа всего производства, рабы — главный производящий класс, противоречие между рабами и рабовладельцами — центральное противоречие общества.

Основной экономический закон рабовладельческого общества выражается в производстве добавочного продукта путем эксплуатации рабов в условиях полной собственности рабовладельцев на средства производства и на рабов.

Возникает вопрос: каким образом относительно малочисленный класс рабовладельцев мог так беспощадно эксплуатировать огромные массы рабов и держать их в повиновении? Это достигалось посредством создания и использования специальной организации, особой силы, стоящей над обществом и все более и более отчуждавшейся от него, — государства.

Рабовладельческое государство представляло собой орган классового господства и насилия класса рабовладельцев над рабами и мелкими производителями — крестьянами и ремесленниками. Это была гигантская машина военно-политического характера, располагавшая всеми средствами принуждения: вооруженной силой, полицией, тюрьмами, аппаратом чиновничества, которые являлись орудием диктатуры класса рабовладельцев.

Основная задача рабовладельческого государства состояла в охране частной собственности и рабовладельческой формы эксплуатации, подавлении сопротивления огромной массы-рабов и неимущей части свободного населения. С помощью государства обеспечивалось сохранение выгодных для рабовладельцев производственных отношений.

Классовая сущность государства проявлялась в его функциях, которые показывают, для чего рабовладельцы организовались в государство.

Первая внутренняя функция рабовладельческого государства — подавление сопротивления рабов — осуществлялась главным образом внеэкономическим принуждением: методом открытого вооруженного подавления восстаний рабов, физическим уничтожением непокорных без суда и следствия. Практиковались массовые, подчас регламентируемые истребления рабов просто «для профилактики». В Спарте это было убийство илотов (фактически государственных рабов) без всякого повода. В Риме в 10 г. н. э. был принят закон, по которому убийство рабом своего господина каралось уничтожением всех рабов, проживающих в данном хозяйстве. Эта сторона деятельности рабовладельческого государства выражает его социальное назначение по отношению к классу рабов и другим слоям населения.

Вторая функция — охрана рабовладельческой собственности на орудия и средства производства — была направлена на обеспечение экономической основы рабовладельческого государства — на поддержание рабства, рабовладельческой системы хозяйства, рабовладельческих производственных отношений. Эта сторона деятельности обеспечивала экономические интересы господствующего класса, способствовала приумножению его богатства. Осуществлялась эта функция методом правовой регламентации имущественных отношений между свободными гражданами при помощи права, методом организации работорговли, общественными работами по строительству ирригационных и иных сельскохозяйственных сооружений, без которых рабовладельцы не могли увеличивать свои доходы.

Третья функция рабовладельческого государства — идеологическое воздействие и создание культурных ценностей — рассматривается в качестве самостоятельной потому, что духовное порабощение осуществлялось системой специальных мероприятий. Наибольшее значение имела система отправления религиозных культов, на которые расходовались огромные средства. Особую роль играли жрецы, входившие в государственный аппарат. Так, в Риме религиозные нововведения устанавливались Сенатом, в Афинах не было свободы совести, религия носила государственный характер и обеспечивалась государственным принуждением. К этой функции относится и организация зрелищ для люмпен-пролетариев, имевшая классовую подоплеку. Большую роль в реализации данной функции играло то, что для идеологического порабощения народных масс существенное значение имело культивирование взглядов на физический труд как на удел только рабов и трудового люда. Эта деятельность проводилась в широком объеме и имела своим предметом выгодное рабовладельцам идеологическое воспитание населения.

Идеологическое обслуживание класса рабовладельцев осуществлялось в ходе развития науки, в создании древней культуры. Причем эта деятельность носила преимущественно публичный, а не частный характер. Содействие рабовладельческого государства развитию науки и культуры выражало его прогрессивную роль в процессе общего исторического развития.

Таким образом, в сфере внутренней жизни рабовладельческое государство осуществляло следующие функции: подавление сопротивления рабов и других слоев общества, организация эксплуатации трудового населения; охрана и приумножение частной собственности рабовладельцев, поддержание системы рабства; идеологическое воздействие на угнетенные массы и создание древней культуры, развитие науки; в государствах восточной деспотии — осуществление общественных работ. Все эти функции реализовывались в единстве и взаимосвязи.

В области внешней деятельности рабовладельческое государство осуществляло следующие функции: оборона страны и мирный контакт с другими народами; захват чужих территорий (провинций); управление захваченными провинциями.

Функция обороны страны и мирного контакта с другими народами была направлена на деятельность по укреплению армии и проведению в ней реформ, которые заключались в замене военного ополчения, сохранившегося как пережиток родового строя, постоянной или наемной армией. Сюда следует отнести и имевшую в рабовладельческих государствах большое значение внешнюю торговлю, а также дипломатическую деятельность, широко практиковавшуюся рабовладельческими государствами для приобретения союзников в последующих военных столкновениях с другими рабовладельческими государствами.

Функция захвата чужих территорий включала деятельность рабовладельческих государств по организации и проведению военных походов с целью захвата не только новых земель, но и самого главного — военнопленных для пополнения армии рабов, а следовательно, для поддержания системы рабства. Кроме того, посредством завоевания других земель имелась возможность увеличить средства государственной казны.

К третьей внешней функции рабовладельческого государства следует отнести деятельность по управлению завоеванными территориями, которые не вошли в собственные земли данного рабовладельческого государства. В основном это были города-полисы. Завоеванные территории превращались в провинции, управляли которыми наместники — ставленники центральной власти. Эти провинции имели большую самостоятельность, свой быт и свои управленческие органы. Управление ими заключалось главным образом в организации сбора налогов и податей. Отметим, что данная функция не являлась постоянной. В период осуществления централизации и образования рабовладельческих империй эти провинции включались в их состав не как внешние земли, а как часть собственной территории.

Подчеркнем, что внутренние и внешние функции рабовладельческого государства осуществлялись комплексно, выражали его классовую сущность как организации класса рабовладельцев.

Для практического осуществления функций рабовладельческого государства необходимы были государственные органы, государственные учреждения, специальные органы насилия и подавления, которые в своей совокупности составляли механизм рабовладельческого государства. Он представлял собой, во-первых, совокупность преимущественно угнетательных органов: вооруженные силы, полиция, тюрьмы, суды, а также органы государственной власти, управления, жреческие и другие организации рабовладельцев.

Занятие должностей в государственном аппарате было доступно лишь знатной, состоятельной части населения. Должности (назначаемые и выборные) были безвозмездными. Рабы не могли занимать никаких должностей и даже состоять в армии. Солдаты рекрутировались из неимущей части свободного населения.

Во-вторых, отличительной чертой механизма рабовладельческого государства является его эксплуататорский характер, ибо все органы государственного аппарата служили цели закрепления классового неравенства и эксплуатации рабов, а также неимущей части свободного населения.

В-третьих, механизм рабовладельческого государства отличался простотой. Он не был таким громоздким, как это свойственно, например, механизму современного государства. Применительно к рабовладельческому государству можно выделить три ведомства: военное, финансовое и общественных и сельскохозяйственных работ. Несложность механизма рабовладельческого государства объясняется тем, что соотношение классовых сил было явно в пользу рабовладельцев, несмотря на их относительную малочисленность по отношению к количеству рабов. Кроме того, простота механизма объяснялась также и относительной однородностью политических сил, стоящих у власти, отсутствием различных группировок и подразделений, что не вызывало потребности в многочисленных органах, выражающих их интересы.

Механизму рабовладельческого государства не были известны представительные органы (парламент, муниципалитеты и т. д.). Их отсутствие объясняется открыто классовым характером диктатуры рабовладельцев. Следует оговориться относительно такого пережитка родового строя, как народные собрания. Некоторое время они еще сохранялись, хотя содержание их деятельности уже изменилось. Они охватывали лишь свободное население, причем только его мужскую часть. Как правило, вопросы выносились не решением общества, а по инициативе магистров. Постепенно они были вытеснены органами собственно государственного аппарата. Народного представительства как такового эпоха рабовладения не знала, там, где была демократия, она была демократией лишь для малочисленного слоя населения — рабовладельческой знати.

Анализируя отдельные части механизма рабовладельческого государства, отметим, что наибольшую роль играли вооруженные силы, которые в первую очередь использовались для подавления сопротивления трудящихся масс, а также пополняли армию рабов военнопленными. Господствующий класс всеми силами стремился укрепить армию и сформировать общественное мнение в пользу службы в ней. В Риме, например, только служба в армии могла открыть дорогу к карьере на политическом поприще. Огромное значение имела воинская дисциплина, которая поддерживалась суровыми мерами, особенно в походе. Широко применялись телесные наказания, вплоть до смертной казни. Немалую роль играла заинтересованность солдат в пополнении числа своих рабов и в увеличении своих земельных владений.

С развитием рабовладельческого государства совершенствовалась и армия. Наиболее крупной реформой была военная реформа Мария (Рим, 107 г. до н. э.), вводившая добровольную вербовку наемников в постоянную армию вместо прежнего гражданского ополчения из свободного населения (землевладельцев). Добровольцами пошли люмпен-пролетарии, так как им стали платить жалованье и давать полное снаряжение. Это, несомненно, повысило боеспособность армии, освободив ее от пережитков первобытного строя, обеспечив рабовладельцев послушной наемной силой.

Другой не менее важной частью механизма рабовладельческого государства был чиновничий аппарат, который состоял из различных учреждений, ведающих отдельными областями управления. Должности в нем, как уже отмечалось, занимали лишь имущие. В Риме к органам административного аппарата относились Сенат и магистратуры, в афинском государстве — Совет пятисот. В Риме, например, Сенат осуществлял и законодательную и судебную власть. В магистратурах особое значение имели должности претора, эдила, квестора. Претор мог командовать войсками, но главной его обязанностью была охрана порядка в городе, уголовная и гражданская юрисдикция, ставшая впоследствии основной его деятельностью. Цензор ведал финансами, а также производством общественных работ. Появление эдилов и квесторов свидетельствует о расширении бюрократического аппарата. В их ведение входили: забота о продовольствии, наблюдение за рынками, устройство общественных игр, вопросы пополнения государственной казны, ведение архивов и приходно-расходных книг, распределение военной добычи.

Основная тенденция развития механизма рабовладельческого государства — создание централизованного аппарата на принципе назначения. Процесс централизации наиболее ярко выражен в рабовладельческих государствах восточной деспотии. В руках монарха-царя сосредоточивалась вся полнота власти, причем он был одновременно представителем и светской, и духовной власти, главнокомандующим и высшей судебной инстанцией. Главные ведомства возглавлялись высшими сановниками. В Китае, например, один из них ведал армией и назывался «укротителем повстанцев», другой — «начальником земледелия» и ведал работами и повинностями в пользу государства.

Все рабовладельческие государства были одинаковыми по классовой сущности, но отличались друг от друга по форме организации диктатуры рабовладельцев: это была либо монархия, либо республика — демократическая или аристократическая. Несмотря на то, что формы правления различались, суть оставалась одна: рабы не имели никаких прав и были угнетенным классом. Разнообразие форм рабовладельческого государства объясняется наличием при одинаковой экономической основе и классовой природе отдельных конкретно-исторических условий существования каждого государства (соотношение классовых сил, внешняя обстановка, географические и климатические условия, способствовавшие, например, развитию большого ирригационного хозяйства в масштабах всей страны, сильной централизованной власти).

Рабовладельческие монархии имели место в большинстве государств Древнего Востока (Египет, Вавилон, Индия, Китай), где сложились так называемые восточные деспотии. Их особенности заключались в наличии сельской общины, отсутствии частной собственности на землю, установлении сильной централизованной власти для проведения общественных работ по строительству ирригационных сооружений. Древние общины составляли в течение тысячелетий основу самой грубой государственной формы — восточного деспотизма, где вся полнота государственной и духовной власти сосредоточивалась в руках монарха.

Таким образом, в государствах Древнего Востока с пережитками первобытно-общинного строя в виде сохранившейся земельной (сельской) общины, слабым развитием частной собственности на землю, коллективным рабовладением (государственные, храмовые рабы), которое долгое время существовало параллельно с частным владением, требовалась неограниченная власть деспота (фараона, царя и т. д.). Развитие монархической формы правления во многом связывается с совершенствованием частной собственности, вытеснением совместной собственности на землю и рабов, обострением классовой борьбы; структура общества, а вместе с ней и народовластие приходят в упадок в той же мере, в какой развивается недвижимая частная собственность.

Рабовладельческая демократическая республика в наиболее типичной форме сложилась в Древней Греции (V в. до н. э.). Соотношение классовых сил требовало от господствующего класса объединения всех слоев свободного населения против рабов и метеков. Эта демократия была демократией для ничтожного меньшинства, для кучки рабовладельцев, составлявших 10-12% населения. Да и в отношении свободных граждан допускались изъятия: лишались политических прав женщины, фактически не пользовались ими неимущие слои (крестьяне и ремесленники). Для занятия должностей был установлен высокий имущественный ценз.

Афинская демократия характеризовалась такими чертами, как всеобщее (для граждан) избирательное право, ежегодное переголосование всех законов и переизбрание должностных лиц, выборность и оплата всех должностей, наличие института народного собрания.

Рабовладельческая аристократическая республика была известна Древнему Риму и Спарте. В выборах высших органов участвовала только привилегированная часть рабовладельцев.

Древнегреческие и древнеримские политические деятели, философы, юристы отстаивали естественность рабства. В работе «Республика» Платон хотя и отмечал несправедливость состояния рабства, тем не менее не предлагал его уничтожить. Он считал его полезным, поскольку рабский труд обеспечивал досуг людям, занимавшимся умственным трудом. В другом произведении («О Законах») он ратовал за сохранение рабства, но советовал лучше обращаться с рабами, чтобы они приносили больше пользы и в то же время были безопасны для рабовладельцев.

Аристотель рассматривает рабство как порождение природы, разделяя людей на две группы: на людей, избавленных от унизительных забот о средствах существования, и на людей низшего сорта — рабов, являющихся лишь орудиями производства, вынужденных заниматься производством средств к существованию. По мнению Аристотеля, как природа знает деление на высшие и низшие существа, так и человеческое общество закономерно делится на рабовладельцев и рабов. Среди свободных он выделяет особый слой людей — граждан. Государство, замечает Аристотель, — понятие сложное. По своей форме оно представляет известного рода организацию и объединяет определенную совокупность граждан. Каждой форме государства соответствует свое определение понятия гражданина, свои основания наделения того или иного круга лиц совокупностью гражданских прав. Вместе с изменениями понятия гражданина и, следовательно, формы государства изменяется и само государство.

Среди современных западных ученых получили распространение теории под названием «модернизм исторического процесса», где рабовладельческое общество рассматривается как капитализм Древнего мира. По их мнению, в древних государствах Греции, Рима господствовал капитализм, как и в современном западном обществе. Смысл этих взглядов состоит в том, что поскольку капитализм якобы вечен, постольку бессмысленна всякая борьба с ним, борьба за прогрессивное развитие, за общество без эксплуатации. Другая разновидность современных взглядов на рабовладельческое государство состоит в его идеализации. Приверженцы этой точки зрения признаки афинской и римской государственности ищут в современных государствах.

Б) Феодальное государство и право

На третьем этапе развития рабовладельческого общества наступает эпоха его кризиса; рабовладельческие производственные отношения, прежде всего их характер, уже не полностью соответствуют уровню развития производительных сил, становятся тормозом для них. Рабский малопроизводительный труд постепенно заменяется трудом колонов, которым передаются в пользование определенные участки земли на условиях выполнения повинностей в пользу хозяина земли (нередко бывшего рабовладельца).

Это свидетельствует о зарождении в недрах рабовладельческого общества новых, более прогрессивных феодальных производственных отношений, способствующих дальнейшему поступательному развитию производительных сил. В конечном счете они одерживают победу над старыми производственными отношениями, что отражается в надстройке: рабовладельческое государство заменяется на феодальное, которое становится орудием господства крупных землевладельцев (помещиков, феодалов) над лично зависимым крестьянством. Возникнув на базе феодальной системы хозяйства и феодальной собственности, феодальное государство охраняет экономическую основу феодализма.

Способом присвоения феодалом прибавочного продукта становится земельная рента. Известны три ее формы: отработочная, продуктовая, денежная, которые условно соответствуют трем периодам в развитии феодального государства.

При отработочной ренте крестьянин находился под прямым надзором и принуждением собственника или его представителя, он жил постоянно в непосредственной близости от них и отрабатывал определенное количество дней в неделю на их земле. При продуктовой ренте крестьяне сами располагали своим временем, выращивали урожай и расплачивались с хозяином продуктами. При преобладании денежной ренты отношения между крестьянами и земельным собственником складывались на договорной основе, причем первые превращались либо в арендаторов земли, либо в собственников, либо в неимущих батраков, нанимавшихся за деньги.

Вся деятельность феодального государства сводилась в основном к одному — удержать власть помещиков над крепостными. На крестьянство ложилась вся тяжесть содержания класса эксплуататоров: князей, дворянства, духовенства. Крестьянин не признавался полной собственностью помещика, но мог быть продан, куплен, наказан своим господином. Помещик мог потребовать от крестьянина выполнения работы на себя. Крепостной без ведома хозяина не мог жениться, отлучиться из деревни, приобретать имущество, покупать землю и распоряжаться ею.

Для феодализма характерно деление на три сословия: духовенство, дворянство и «третье» сословие — будущую буржуазию, каждое из которых имело свои права и обязанности. Первые два сословия составляли класс феодалов, господствующий, эксплуатирующий и угнетающий крестьян. Главной отраслью производства являлось земледелие, поэтому собственность на землю имела решающее значение. На Востоке в ряде стран наряду с землей исключительно важную роль играли ирригационные сооружения, без которых земледелие было невозможно. Существовали и другие объекты собственности: сельскохозяйственный инвентарь, рабочий и продуктивный скот, семена, хозяйственные постройки, которые находились в собственности не только помещиков или государства, но и крестьян, ремесленников.

Следовательно, экономической основой феодального государства являются феодальная собственность на орудия и средства производства и частичная собственность на крестьянина. Основной признак крепостного права — прикрепление крестьянства (оно составляло большинство населения, города были развиты крайне слабо) к земле. Отсюда произошло и само понятие «крепостное право». Крестьянин мог работать определенное число дней на себя на том участке, который выделял ему помещик, остальное время он работал на хозяина.

Сущность общества сохранялась: оно держалось на классовой эксплуатации. Полноправными были только помещики, крестьяне оставались бесправными. Их положение мало чем отличалось от положения рабов в рабовладельческом государстве. Но все же крепостной крестьянин не считался полной и непосредственной собственностью помещика, до известной степени принадлежал себе, и крепостное право при более широкой возможности развития обмена, торговых отношений все более и более разлагалось, расширяя возможности для освобождения крестьянства.

В истории феодального общества можно также выделить три периода развития.

В Западной Европе феодализм занял более чем тысячелетнюю эпоху (V-XVII вв.). Экономический строй, взаимоотношения классов, государственные порядки и правовые институты нашли свое отражение в сословно-корпоративной структуре феодализма. Антагонистические противоречия между феодалами и угнетенными массами, борьба между различными группировками среди феодалов составляли характерные черты этого общества.

Эволюция социально-экономических и политических институтов приводила и к изменениям в государстве. На первом этапе раннефеодального строя существует раннефеодальное государство (конец V- середина XI в.). Феодализм еще только консолидируется и упрочивается как новая общественно-экономическая формация; в рамках данного этапа государства сначала организуются в большие, но весьма

слабые по степени интеграции монархии (феодально-раздробленные государства). Для второго этапа — периода полного развития феодального строя, фазы его расцвета (середина XI-конец XV в.) типичны централизованные сословно-представительные монархии. Для третьего этапа — периода позднего Средневековья (конец XV-XVII в.), полосы заката, упадка феодализма и зарождения капиталистического способа производства характерны абсолютные монархии.

Первый этап феодализма характеризуется незрелостью феодального способа производства; его классовая структура обусловлена тем, что наряду с феодальнозависимым крестьянством сохранялась еще большая масса свободных крестьян-общинников и мелких земельных собственников; с земледельцами-феодалами сливалась военно-дружинная знать; эксплуатация осуществлялась как в форме ренты, так и в виде взимания дани; завершение процесса становления феодального способа производства связано с узурпацией общинных земель.

Второй этап отличается господством крупной земельной собственности, незначительной ролью городского ремесла, торговли и товарно-денежных отношений при сохранении натурального хозяйства; народное ополчение заменено феодальным, что привело к ослаблению королевской власти, так как отдельные феодалы стали богаче королей; произошло полное слияние дружинной знати и земледельцев-феодалов; короли становятся первыми среди равных (primus inter paris); при натуральном в основном хозяйстве прочные экономические связи отсутствовали; существовали коллективные органы феодальной олигархии: королевская курия или совет, боярская дума (XIII-XIV вв.), съезды феодалов, княжеские съезды.

Связь по вертикали от короля до простого рыцаря обеспечивалась иерархией собственности и политической власти, установлением вассальной зависимости менее крупных феодалов от более крупных, наличием системы сюзеренитета-вассалитета.

Сословно-представительной монархией называется такая централизованная феодальная монархия, в которой формально полновластный монарх, осуществляя власть, вынужден привлекать для решения важных вопросов в качестве совещательного органа собрание представителей господствующих сословий.

Преодоление феодальной раздробленности осуществлялось на почве интенсификации производства, возросшая способность сельского хозяйства производить больше продукции стимулировала развитие обмена между городом и деревней, товарно-денежных отношений и эволюцию городов как ремесленных центров. Без торговли интенсификация производства становилась для феодала бесцельной. Развитие товарно-денежных отношений открывало возможность превратить ренту в средство удовлетворения разнообразных потребностей и потому требовало повышения производительности труда и усиления эксплуатации крестьянства в целом.

Усиливающиеся крестьянские войны объективно требовали установления сильной государственной власти, чему в немалой степени способствовало также укрепление позиций среднего землевладения (стабильность монастырского землевладения) и появление служилого землевладения. Поэтому объединение обширных областей в феодальные королевства являлось потребностью как для земельного дворянства, так и для городов.

На третьем этапе государство существует в виде абсолютной монархии, где верховная власть всецело и нераздельно (неограниченно) принадлежит монарху, который издает законы, назначает чиновников, собирает и расходует народные деньги без всякого участия народа в законодательстве и в контроле за управлением. Самодержавие есть поэтому самовластие чиновников и полиции при бесправии народа.

Феодальное государство принимает форму абсолютной монархии в переходный период, когда старые феодальные сословия приходят в упадок, а из средневекового сословия горожан формируется современный класс буржуазии, когда ни одна из борющихся сторон не может взять верх над другой. Это четко прослеживается на примере Англии в правление Тюдоров в XVI в., когда появилось новое дворянство — джентри.

Классовая сущность феодального абсолютизма не меняется, так как государство, по общему правилу, является государством самого могущественного, экономически господствующего класса. Абсолютная монархия характеризуется ликвидацией или полным упадком значения сословно-представительных учреждений, неограниченной властью монарха, увеличением аппарата подавления.

Рассматривая сущность феодального государства, следует исходить из общей закономерности происхождения государства. Государство и право феодального типа возникают там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия между феодалами и крестьянами объективно становятся непримиримыми.

Для того чтобы обеспечить классовое господство, используется сила, которая стоит над обществом, — феодальное государство, которое выступает организацией экономически господствующих политических сил, стоящих у власти. Классовая сущность такого государства — диктатура этих политических сил. Как при рабстве, так и при крепостничестве господство меньшинства над громадным большинством не может обходиться без принуждения. Для сохранения власти необходим соответствующий аппарат — государство. Функции феодального государства делятся на внутренние (охрана феодальной собственности, подавление сопротивления крестьян, идеологическое воспитание народных масс) и внешние (оборона страны, захват чужих территорий, порабощение других народов, например крестовые походы).

Механизм феодального государства в процессе его эволюции претерпевал существенные изменения: он был относительно прост на первом этапе и становился все более сложным по мере развития государства. Абсолютизм доводит его до гигантских размеров; исполнительная власть с ее громадной бюрократической и военной организацией, с ее многосложной государственной машиной, с войском чиновников в полмиллиона человек рядом с армией еще в полмиллиона, обвивающая точно сетью все тело французского общества и затыкающая все его поры, возникла в эпоху абсолютной монархии, при упадке феодализма. Основная роль в этой машине принадлежала карательным органам: армии, полиции, жандармерии, суду, тюрьмам и т. п.

Большую роль в феодальном государстве играла церковь, догматы которой были одновременно и политическими аксиомами, а библейские тексты получали во всяком суде силу закона. Особенно сильное влияние христианская церковь имела в Западной Европе, где она безраздельно господствовала в сфере духовной жизни в период средних веков. Религия была ядром мировоззрения феодального общества, стержнем единой христианской культуры. В руках священнослужителей политика и юриспруденция, как и все остальные науки, оставались простыми отраслями богословия, и к ним применялись те же принципы, которые господствовали в нем. «Нет власти аще не от Бога, существующие же власти от Бога установлены» — непререкаемая догма феодального строя. Происходила ожесточенная борьба между римско-католической церковью и светскими феодалами за главенствующую роль в обществе.

Большое влияние в период феодализма имела божественная теория Фомы Аквинского, носившего титул «ангельского доктора». В 1323 г. церковь причислила его к лику святых. В 1879 г. пана Лев XIII объявил его учение «единственно истинной философией католицизма». Надо сказать, что в этот период велась активная борьба против засилья церкви, широкое распространение особенно в XI-XIII вв. получили ереси — плебейско-крестьянские и бюргерские. Последние проповедовали идеи объединения и создания сильной централизованной власти. Доктор богословия, профессор Оксфордского университета в

Англии Джон Уинклиф (1324-1384) и чешский теолог Ян Гус (1371- 1415) провозглашали независимость английской церкви от папской, оспаривали принцип непогрешимости пап, возражали против вмешательства церкви в дела государства, полагали частную собственность и деление на сословия идущими от Бога.

В) Буржуазное государство и право

Буржуазное (капиталистическое) государство возникает в ходе разложения феодального строя, связано с победой новых капиталистических общественных отношений. Основной задачей его становится обеспечение господства диктатуры класса буржуазии. Экономической предпосылкой появления этих отношений является универсализация существующей частной собственности, возрастание степень ее обобществления. Экономическая структура капитализма вырастает из экономической структуры феодализма. В основе этого государства лежит капиталистическая частная собственность на орудия и средства производства, но не на работника. На первый план выходит экономическое принуждение, отношения эксплуатации сохраняются. Появляется наемный труд в национальном масштабе, поэтому капиталистический способ производства возможен только там, где работник лично свободен, независим как личность от капиталиста. На первых порах своего развития буржуазное государство выступает подчас компромиссом между старой властью в лице монарха и уходящего с исторической сцены класса и новым классом — буржуазией, которая обладает экономической властью, а с помощью государства становится и политически господствующей силой.

Несомненно, в период возникновения буржуазного государства общество пережило качественный скачок в развитии. Это связано с серьезными открытиями во многих науках, вызвавшими рост промышленности, что в свою очередь привело к появлению новых форм организации эксплуатируемых масс, осознанию ими себя как совокупности личностей.

Буржуазное государство, выступая политической организацией всего класса буржуазии, в период своего становления, по мере развития капиталистического общества, сужает свою социальную базу, выражает интересы монополистической буржуазии, начинает активно вмешиваться в экономику, отказываясь от политики «государства — ночного сторожа».

Со временем произошло перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический, что означает сращивание государства с монополиями. Повышение экономической роли буржуазного государства объясняется тем, что оно становится совокупным капиталистом, так как, будучи собственником целых отраслей промышленности, проводит государственную политику, используя законодательную, исполнительную и судебную власти. Причем активизация экономической деятельности происходит не только в интересах одной буржуазии, как это подчас упрощенно понималось.

Естественно, что необходимо углубленное научное осмысление закономерностей и перспектив развития буржуазного общества от простейших форм к более сложным на современном этапе. В литературе все чаще встречается мнение о том, что существование современного западного общества и его государства закономерно, что при достижении высшей точки развития в традиционном индустриальном направлении эволюционным путем появляется новая социальная система, сосуществующая с оставшимися социалистическими государствами. За капитализмом и его государственными формами наступает иная фаза развития, получившая название постиндустриального общества, в котором буржуазное государство способствует трансформации капитализма в смешанную экономику; государство изображается как одинаково заботящееся об интересах всех слоев общества, а национализированный сектор экономики, его регулирование и программирование, государственная система социального страхования являются свидетельством конвергенции двух социально противоположных систем.

Констатируя тот факт, что современное буржуазное государство является сложным политическим организмом, учитывающим реалии современного развития, сглаживающим противоречия между различными социальными группами и слоями, классами общества (государственное регулирование экономики, установление минимального уровня заработной платы, проведение социальных программ, осуществление пенсионного обеспечения), подчеркнем, что все это осуществляется в интересах имеющих политическую власть многочисленного слоя собственников, частного предпринимателя.

Г) Социалистическое государство и право

Социалистическое государство и право представляют собой четвертый тип государства, который может возникнуть только в ходе социалистической революции, при соответствующих условиях, связанных с развитием буржуазного общества. Прав В. В. Лазарев[41], считающий, что социалистическое государство не тождественно совокупности государств, входивших ранее в так называемый социалистический лагерь. В теоретическом плане «социалистическое государство» означает некую абстракцию (а в политическом отношении — идеал), содержащую набор признаков, принципов и норм, отличающих данное государство от капиталистического. В первую очередь необходимо наличие материальных (экономических) предпосылок, связанных с обобществлением собственности, концентрацией ее в руках меньшинства во все увеличивающихся размерах, что приводит к углублению классовых противоречий, которые разрешаются в ходе социалистической революции.

Государство по-новому диктаторское и по-новому демократическое выступает политической организацией большинства населения во главе с рабочим классом. Оно имеет ряд принципиальных черт, отличающих его от буржуазного государства.

Если все предыдущие государства были основаны на частной собственности, то экономической основой социалистического государства является общественная собственность в различных ее формах, что дает возможность ликвидировать эксплуатацию человека человеком, устранить причины, ее порождающие.

Социалистическое государство не есть государство в собственном смысле слова, так как оно не является орудием власти меньшинства над большинством. Реальный процесс эволюции советского государства оказался иным, чем должен был быть в идеале: в условиях сталинского режима неуклонно разрастался партийно-государственный аппарат, подминавший под себя все возможные формы самоуправления народа, неоправданно усиливались репрессивные функции государственной машины, общественные организации стали практически полностью зависимыми от государства. Курс на укрепление «аппаратного государства» противоречил идее «полугосударства», — наоборот, было создано мощное во всех отношениях государство.

В. В. Лазарев справедливо подчеркивает, что К. Маркс и Ф. Энгельс могли лишь прогнозировать коммунистическое будущее. Ставка делалась на бестоварный, безгосударственный, самоуправляемый образ жизни. Переходное государство виделось по типу Парижской коммуны, без специального аппарата, без разделения властей, с допущением насилия только в отношении сопротивляющихся эксплуататоров. В. И. Ленин с учетом опыта послереволюционного развития России строит обновленную модель социализма, где допускается использование закона стоимости и товарно-денежных отношений; признается существование разных форм собственности; отдается предпочтение кооперативной форме производства; делается упор на совершенствование государственного аппарата и на активное участие в его работе трудящихся; актуализируется проблема государственных форм решения национального вопроса.

Модель социализма 30-50-х гг. базировалась на полном огосударствлении основных средств производства, вмешательстве государства во все сферы общественной жизни; административно-командной организации труда и других видов общественной деятельности; примате общественного интереса перед личным и свертывании на этой основе ряда прав и свобод граждан; первенстве партийного интереса и интереса государственной безопасности над всякими другими; идеологическом давлении государства на граждан. Практическому воплощению данной модели сопутствовали тоталитаризм и вождизм, произвол и террор, конформизм, догматизм и идеологический вакуум.

Современная модель социализма реально ставит человека с его потребностями и интересами в центр всей общественной жизни; освобождает его от патерналистской политики государства; допускает разнообразие форм собственности; утверждает трудовой характер присвоения; гарантирует социальную справедливость в распределительных отношениях, социальную защищенность малоимущих через государственные и общественные фонды; устанавливает экономические методы хозяйствования при демократизации планирования; отдает предпочтение регулирующей роли рынка, развитию науки и культуры; обеспечивает формирование правового государства.

Перечисленные идеи совпадают с общечеловеческими ценностями, реализация которых может осуществляться, как представляется, в различных государственных формах, что дает основание не противопоставлять их, а находить как общее в реализации этих ценностей, так и особенное. Современное цивилизованное государство — это институт, направленный на организацию нормальной жизни и развития общества в целом, защиту прав, свобод и законных интересов граждан и народов, орудие решения споров и конфликтов как внутри государства, так и за его пределами.

В силу этого под типом государства и права понимаются взятые в единстве наиболее общие черты различных государств и их правовых систем, совокупность их важнейших свойств и сторон, порождаемых соответствующей эпохой, характеризующихся общими сущностными признаками.

Опыт развития государственно-организованного общества, с одной стороны, показал важность и значимость экономических изменений, с другой — отразил необходимость учета многофакторности в развитии государства, права.

Следует присоединиться к точке зрения Г. X. Шахназарова, отметившего, что в современных условиях следует расстаться с представлением, согласно которому за ключевой и, в сущности, единственный источник развития принимаются революционные изменения в производительных силах и производственных отношениях, придется также отказаться от взгляда на историю как процесс закономерной смены социально-экономических формаций, где каждая последующая «выше» предыдущей. Даже если формы собственности сменяли друг друга именно в такой очередности, экономическая «ось» — всего лишь один из векторов общественного развития, а развитие производительных сил — один из источников. Во всем мире понятия «феодализм», «капитализм», «социализм» в качестве обобщающих характеристик целостных общественных систем приобрели значение аксиом. Они настолько укоренились не только в научном, но и в обыденном сознании что кажется — убери их, и ничего не останется, рухнет само представление об истории как некоем связном и закономерном процессе. Подобно изменениям в экономике, за главный источник развития не может приниматься научно-технический прогресс. С этой точки зрения должны быть отведены попытки многих футурологов опрокинуть схему К. Маркса, «подставив» вместо экономической оси индустриальную ось.

Например, концепция Д. Белла, поделившего историю на доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный периоды, а также многочисленные другие технологические теории вроде «технотронного общества», информатики, телематики и т. п. не годится, не «тянет» на роль главного «толкача» общества, возбудителя перемен ни один другой фактор. Опыт XX в. не опроверг многофакторный подход и убедительно показал, что на формирование той или иной общественной структуры и уклада жизни влияет много факторов: прогресс науки и техники, состояние экономических отношений, устройство политической системы, вид идеологии, уровень духовной культуры, геополитические условия, национальный характер, международная среда или существующий миропорядок[42].

§ 3. Цивилизационный подход в типологии государства

Наряду с формационным подходом к решению вопроса типологии государств широко применяется цивилизационный подход, в основе которого тоже лежит идея соотношения государства, права и социально-экономического строя общества с учетом духовно-нравственных и

культурных факторов общественного развития. Таким образом, вместо общественной формации критерием типизации выступает категория «цивилизация». Следует согласиться с утверждением, что последняя выглядит весьма аморфно и неопределенно. Она, по справедливому замечанию исследователей, принадлежит к числу тех явлений и понятий, которые не поддаются сколько-нибудь строгому и однозначному определению. Если попытаться как-то объединить различные значения ее определения, получим скорее «некий интуитивный образ, чем логически выверенную категорию»[43].

О. И. Чистяков вполне справедливо подчеркивает, что для истории вообще и истории государства и права в частности характерна такая форма систематизации научного материала, как периодизация. В наше время колеблются устои привычной систематизации — по общественно-экономическим формациям и соответственно по типам государства и права. Прежняя четкая схема — рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое государство и право — заменяется другими категориями, строго говоря, исключающими всякую периодизацию. Наиболее модным стал так называемый цивилизационный принцип. При нем общества и государства характеризуются по внешним признакам культуры, порой трудноуловимым. Вместе с тем большинство авторов использует маленькую хитрость: они подменяют прежние формации новыми «цивилизациями». Рабовладельческое общество становится античным, феодальное — средневековым, буржуазное — «современным» и т. д. Очевидно, что такое новшество мало что дает науке[44].

При цивилизационном подходе тип государства и права определяется не столько объективно-материальными, сколько идеально-духовными, культурными факторами. При таком подходе основное внимание уделяется анализу обществ, в меньшей степени — анализу государства, правовых систем.

В последнее время этот подход все чаще связывают с именем английского ученого-историка А. Дж. Тойнби, хотя справедливости ради нужно отметить, что «цивилизационную» проблему рассматривали Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, С. Хаттингтон[45].

Прежде всего А. Дж. Тойнби подходит к исследованию истории как совокупности человеческих отношений, так как ее подлинный предмет — жизнь общества, взятая как во внутренних, так и во внешних их аспектах. Внутренняя сторона есть выражение жизни любого данного общества в последовательности глав его истории, в совокупности всех составляющих его общин, а внешняя — это отношения между отдельными обществами, развернутые во времени и пространстве[46].

А. Дж. Тойнби пишет, что культурный элемент представляет собой душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с ним экономический и тем более политический планы кажутся искусственными, несущественными, заурядными созданиями природы и движущих сил цивилизации. Понятие цивилизации он сформулировал как относительно замкнутое и локальное состояние общества, отличающееся общностью религиозных, психологических, культурных, географических и иных признаков, два из которых остаются неизменными: религия и формы ее организации, а также территориальный признак. «Исследуя основания каждого отдельного общества, в одних случаях мы обнаруживаем, — пишет А. Тойнби, — что оно состоит в сыновнем родстве с более древним обществом благодаря наличию вселенской церкви, ...(которая) является основным признаком, позволяющим предварительно классифицировать общества одного вида. Другим критерием для классификации обществ является степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло. Сочетание этих двух критериев позволяет найти общую меру для размещения обществ на одной шкале, с тем чтобы определить место каждого из них в непрерывном процессе развития»[47].

Эти общества принято называть цивилизациями (полностью независимых — около десяти), в отличие от примитивных обществ (около 650), которые обладают сравнительно короткой жизнью, они ограничены территориально и малочисленны. Жизнь цивилизаций, наоборот, более продолжительна, они занимают обширные территории, а число людей, охватываемых цивилизациями, как правило, велико. Они имеют тенденцию к распространению путем подчинения и ассимиляции других обществ — иногда обществ собственного вида, но чаще всего примитивных обществ[48].

Из двадцати одной цивилизации, считает А. Дж. Тойнби, сохранились лишь те, которые смогли последовательно освоить жизненную среду на основе разделения труда, приобщиться к социальным ценностям на базе социального подражания, перейти из статического состояния в динамическое и развить духовное начало во всех видах человеческой деятельности (египетская, китайская, иранская, сирийская, мексиканская, западная, дальневосточная, православная, арабская и т. д.). Каждая цивилизация придает устойчивую общность всем государствам, существующим в ее рамках. Интересно, что А. Дж. Тойнби характеризует и альтернативный способ возникновения цивилизации — «через отчуждение пролетариата от правящего меньшинства ранее существовавших обществ, утративших свою творческую силу. Правящее меньшинство такого рода обществ статично, и отделение пролетариата представляет собой динамическую реакцию именно на эту статичность, что в конечном счете оказывается главным условием возникновения нового общества»[49]. Цивилизации А. Дж. Тойнби связывает с наличием «универсального государства», в том числе и местного.

Представляется, что понятие «цивилизация» можно определить как социокультурную систему, включающую не только социально-экономические условия жизнедеятельности общества, но и этнические, религиозные его основы, степень гармонизации человека и природы. Цивилизация, ее ценности влияют не только на социальную, но и на государственную организацию общества.

§ 4. Личностный подход в типологии государства

В настоящее время для глубокого и всестороннего понимания процессов, происходящих в мире, весьма важным представляется не замыкаться в ограниченном кругу пусть даже самых проверенных и оправдавших себя подходов и идей, а идти дальше, открывая и закрепляя новые критерии и подходы в типологии государства.

Представляется, что одним из таких критериев типизации государств и их правовых систем могла бы стать степень экономической, социальной, политической и духовной (культурной) свободы личности, отражающаяся в идее человеческого достоинства. Такой подход вбирает в себя не только объективные критерии — социально-классовую сущность, содержание и социальное назначение государства и права, характер производственных отношений и соответствующего им уровня развития производительных сил общества, принципы организации и функционирования государственно-организованного общества и т. и., но и субъективный критерий — уровень человеческого в обществе.

Прав Е. Б. Рашковский, подчеркивая, что сколь бы ни были разнообразны конкретные проявления истории и каковы бы ни были конкретные формы ее периодизации и членения (большие всемирно-исторические эпохи, цивилизации, фазы социального развития и т. д.), история в своей целостности и в конкретных проявлениях имеет некоторое общее содержание. В чем это содержание? В том, что исторический опыт и историческое время не даны человеку как нечто внешнее, не даны в отрыве от его внутренней жизни — в отрыве от его личности. Объективные процессы истории в значительной степени опосредованы человеческой личностью, ибо проходят через его внутренний мир, внутренний опыт, внутренние конфликты. В этом смысле история трсоналистична (от лат. persona — личность). История, всецело не подвластная человеческому произволу, но развивающаяся через человека, внутренне обогащающаяся через человека, имеет человеческий лик[50].

В негосударственно-организованном обществе идет процесс становления личности человека. Последний не отделяет себя от естественно возникшей коллективности — общества. Вся последующая история обществ — это история борьбы классов за свободу. В эксплуататорском рабовладельческом обществе большинство оказывается лишенным свободы, причем последней правящее меньшинство обладает также в неравной степени — в зависимости от объема частной собственности. В феодальном обществе для эксплуатируемых крестьян допускается личная свобода, появляются первые признаки человеческого достоинства, обусловленные наличием частичной собственности на результаты своего труда. Какие-либо политические права отсутствуют, появляются гражданские права в рамках сословий общества.

Буржуазное общество возникает на основе идей «свободы», «равенства», «братства», в борьбе против феодальных привилегий. Провозглашается равенство политических, гражданских прав, декларируется социальное равенство. Экономическая свобода личности обусловлена наличием и объемом частной собственности — результата как трудовой деятельности, так и эксплуатации человека человеком, присвоением результатов чужого труда. Влияние стран социалистического типа привело к изменению политики буржуазного государства. С его помощью были проведены меры по перераспределению доходов, внедрены многочисленные средства социальной защищенности человека. Все большее значение приобретают идеи прав человека, плюрализм, демократия, разделение властей и т. п.

Социалистическое общество уничтожает экономическую основу эксплуатации — частную собственность на орудия и средства производства, делает их общими для всех, провозглашает политическую свободу, социальное и культурное равенство. Свобода каждого есть условие развития всех — это должно было бы стать главным стержнем развития общества. Однако практика социалистического строительства оказалась совсем иной: политические права и свободы были сопряжены с политическими репрессиями, провозглашение экономических прав и свобод сопрягалось с узурпацией собственности в руках партийно-государственного аппарата, провозглашалась федеративная форма государственного устройства, а на деле государство по сути оставалось унитарным и т. п.

Представляется, что будущее государственности — за общими идеями свободы в экономическом, политическом, социальном и культурном планах всего лучшего, что содержится в разных государствах в интересах обеспечения свободы личности, прав человека во всех социально-экономических системах.

§ 1. Понятие политической системы

Категория «политическая система общества» сравнительно недавно, но прочно вошла в научный оборот. Основополагающие идеи о политической системе общества были сформулированы в теории государства на рубеже 60-70-х гг. В последнее время наука добилась существенных успехов в развитии теории политической системы и в анализе ее практики. Осуществляется разработка общих вопросов, углубляются научные представления о целостности этого образования, анализируются элементы политической системы, исследуются политические партии, политические нормы, политический режим, политическая идеология, особенности прямых и обратных связей с социальной средой, социальным окружением системы.

«Молодость» понятия политической системы проявляется в отсутствии устоявшегося, общепринятого подхода к его трактовке и применению. Наиболее распространено представление о политической системе как об инструменте, механизме принуждения, власти в понимаемых по-разному социально значимых целях: интеграции, адаптации общества и т. п. Тем самым на политическую систему в той или иной мере переносится понятие государства. Политическая система есть механизм преобразования идущих от общества социальных импульсов в политические решения и действия. Но как различить, где механизм, а где окружающая его социальная среда? И наконец, почему именно «политическая система», а не «политическая организация» или «политический механизм»?

Как и многие другие, понятие «политическая система» пришло из социологии. Не делая экскурсов в давнюю историю политико-правовой мысли со ссылками на Аристотеля, Платона или Гоббса, уподоблявших общество живому организму — органической системе, назовем Г. Спенсера и Э. Дюркгейма, в работах которых присутствует ряд категорий социальной теории системы, таких как институт, функция, регулятивная система общества, политическое управление. Однако свои концептуальные очертания понятие «политическая система» обрела в работах американских исследователей Д. Истона и Г. Алмонда.

Общеизвестно, что в окружающем нас мире существует множество систем. С точки зрения науки кибернетики, системами являются различные агрегаты (автомобиль, например), а также процессы, явления (игра в бильярд, язык, галактика). Социальная форма движения материи вызывает к жизни социальные системы (общественно-экономическая формация, класс, государство, мораль, партия, трудовой коллектив и т. д.). Главная особенность социальных систем — их связь с волевой деятельностью людей и их различными объединениями.

Эволюция социальных систем ведет к их усложнению, приобретению завершенных форм. Движение системы заключается в стремлении к целостности, оно состоит в том, чтобы подчинить себе все элементы общества или создать недостающие органы. Таким путем система в ходе исторического развития превращается в целостность.

Политическая система общества — это сложное, многогранное явление, анализируемое специалистами в различных областях государства и права, социологии, философии и т. п. В частности, ученые в области теории государства и права исследуют ее с помощью системного и структурно-функционального анализа, с точки зрения ее относительной статики и непрерывной динамики, соотношения политической системы общества как целого с ее отдельными элементами, прежде всего выясняя место и роль государства в этом образовании, его новые качества, особенности, грани как структурного элемента.

В философско-правовой литературе имеется ряд определений системы, под которой понимается упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство, обладающее относительной самостоятельностью, устойчивостью и автономностью функционирования.

Следовательно, важными особенностями системы являются наличие в ней интегральных качеств, несвойственных образующим ее частям, и ее относительная самостоятельность, которая, однако, не исключает ее связи с внешней средой.

Под структурой понимается способ связи элементов в целостное системное образование как совокупность устойчивых отношений между элементами. Таким образом, система — это целостное единство элементов и структуры, структура — это способ упорядочения элементов, характеризующийся устойчивостью.

При рассмотрении вопросов развития политической системы российского общества следует опираться на цивилизованную, демократическую идею о самоуправлении. Ее главное содержание заключается в обеспечении реального, практического участия все большей массы народа в управлении, разработке, обсуждении, принятии и осуществлении социально-экономических решений.

Политическая система связана с особой сферой деятельности людей — политикой, которая отражает область взаимоотношений между классами, социальными группами, коллективами, личностями по поводу государственной власти.

С марксистской точки зрения, существуют взаимные связи политической системы общества с его экономическим базисом. Совокупность производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка.

Рассматривая политическую систему общества, следует подчеркнуть, что в ее основе лежат политические отношения, политика, которая формируется в государственно-организованном обществе в соответствующих формах, но на первых порах она характеризуется неразвитостью, хотя уже с появлением государства возникают первые формальные и неформальные жреческие объединения. Ошибочно мнение, будто партии — феномен Нового времени. Они существовали испокон веков, хотя, может быть, в другом обличье. В Древних Афинах соперничали партия Перикла и партия Алкивиада, демократы и аристократы. Партия братьев Гракхов в Древнем Риме могла именовать себя народной, а противостоящая ей партия Суллы — патрицианской. Неважно, что у этих партий не было членских билетов и секретарей ЦК. В основных своих проявлениях они мало чем отличались от нынешних. Полагаю, и проблемы у них были сходные: борьба за лидерство в руководящей группе, потеря боевитости вследствие обюрокрачивания, сложности с формулированием программы, поисками социальной базы, привлечением на свою сторону избирателей и т. д.[51] Аристотель упоминает о трех партиях: горы, равнины, прибрежной части. В процессе эволюции политической системы усилилось влияние церкви на ее функционирование, что отразилось в известном противоборстве сторонников светской власти папы и сильной королевской власти (партия гвельфов и гибеллинов).

Политическая система — это универсальная управляющая система государственно-организованного общества, компоненты которой связаны политическими отношениями и которая в конечном счете регулирует производство и распределение социальных благ на основе использования крупными социальными общностями государственной власти.

Для того чтобы правильно определить структуру политической системы, необходимо найти критерии отбора ее элементов. Основными требованиями в данном случае будут их внутренняя упорядоченность (организационный критерий) и политическая направленность деятельности (политический критерий), которая должна быть выражена нормативно в соответствующих уставах, программах, положениях, отражающих цель создания политической организации, ее социальное назначение, основную сферу деятельности, характер ее основных задач и функций, особенности их реализации, специфические принципы организации и деятельности и т. п. (программный критерий).

Особо следует подчеркнуть значение второго критерия, который для того или иного института политической системы означает: во-первых, способность выражать политические интересы определенного класса, группы или любой иной социальной общности; во-вторых, быть участником политической жизни и носителем политических отношений; в- третьих, иметь непосредственное или опосредованное отношение к государственной власти — ее завоеванию, организации или использованию, причем не обязательно в форме взаимодействия с государственными органами, но и противостоя им; в-четвертых, руководствоваться в своей повседневной деятельности политическими нормами или правилами, сложившимися в недрах политической жизни той или иной страны.

В зависимости от этого критерия к числу собственно политических организаций относят государство, все политические партии, отдельные общественные организации. Характерный их признак — прямая связь с политикой, а непосредственной задачей их создания и функционирования является достижение определенной политической цели, которая обязательно закрепляется в уставах и заключается в формировании и осуществлении внутренней и внешней политики на разных этапах развития общества, в политическом и идеологическом воздействии (воспитании) на различные существующие в обществе слои и классы, в проведении политических интересов господствующих кругов и отчасти всего общества в целом.

К несобственно политическим организациям относятся такие, которые возникают и развиваются не в силу непосредственно политических, а в силу экономических и других причин. Это профсоюзные, кооперативные и иные организации, которые свою деятельность осуществляют в производственной, социально-бытовой, культурной и иных сферах жизни общества, причем они не закрепляют в своих уставах задачи активного воздействия в политических целях на государственную власть. Это, разумеется, не означает принижения роли и значения несобственно политических организаций в политической системе общества, ибо речь идет лишь об отсутствии доминирующего политического аспекта в их деятельности, а не об отрицании его как такового.

Отдельную группу составляют организации, имеющие в своем содержании лишь незначительный политический аспект. Они возникают и функционируют на основе индивидуальных склонностей и интересов того или иного слоя людей (общества филателистов, нумизматов, автолюбителей и т. п.). Политический оттенок они приобретают лишь как объекты воздействия на них со стороны государственных и иных политических органов и организаций, но отнюдь не как субъекты — носители политической власти и соответствующих политических отношений.

Третий критерий — программность — дает возможность определить степень участия той или иной организации в политической жизни страны, зафиксировать ее политические цели и задачи, а следовательно, включить в политическую систему общества.

Существуют различные подходы в исследовании политической системы, однако, несмотря на их многообразие, представляется, что она выступает сложным комплексом отношений между классами, нациями, другими социальными группами и общностями, личностями и их политическими институтами.

Институциональный подход заключается не только в определении и выделении формирующих политическую систему (организацию) общества институтов, но и в анализе ее элементно-структурных, субъектноинституциональных и отчасти формально-юридических сторон.

Функциональный подход связан с рассмотрением политической системы с точки зрения направлений ее деятельности, особенностей протекания политического процесса и реализации политического режима как системой в целом, так и ее отдельными институтами или группами институтов.

Регулятивный подход отражает особенность функционирования политической системы общества на основе политических норм всей системы нормативного регулирования (обычаев, традиций, принципов, воззрений, норм права, морали, корпоративных норм и т. п.).

Идеологический подход отражает особенность взглядов, идей, представлений тех или иных исследователей на проблему бытия политической системы общества, направлен на формулирование конкретной политической теории.

Коммуникативный подход представляет собой анализ политической системы с позиции системообразующих связей и отношений между различными ее институтами.

В качестве самостоятельного следует выделить личностный подход при исследовании политической системы, тем более что в философском понимании первичным элементом системы считается человек, сущность которого есть совокупность всех общественных отношений. Личность в политической системе выступает в различном политикоправовом состоянии.

Функционирование любой системы (экономической, политической, социальной, правовой и т. п.) в конечном счете определяется человеком. Люди формируют политическую систему и участвуют в реализации ее возможностей, они же составляют и то гражданское общество, которому воздействие этой политической системы предназначено, поэтому на ее характере, типе, формах влияния всегда лежит отпечаток культуры, традиций, психологии людей.

Мыслители прошлого исходили из политичности людей, отмечали их огромную роль как субъектов политики. Личности органически присуще политическое измерение. Еще Аристотель писал, что человек по природе своей — существо политическое; кто по тем или иным причинам живет вне государства, тот или сверхчеловек, или существо, недоразвитое в нравственном отношении. Отметим, что в современном цивилизованном обществе политика осуществляется для людей и через людей.

В литературе нет единого мнения о понятии политической системы и его соотношении с понятием политической организации общества. Однако следует подчеркнуть, что развитие понятия политической системы общества, ее теории особенно интенсивно происходило именно на основе существующей уже теории и понятия политической организации общества.

Утверждая, например, что правильное научное толкование и применение категории «политическая система» позволяют не только преодолеть трудности, которые возникли в связи с исследованием политической организации общества, но и свести в единый комплекс все основные категории и понятия, характеризующие политическую жизнь общества, некоторые авторы считают, что политическая система как явление и как понятие шире политической организации общества.

Политическая система общества аккумулирует, сводит воедино как политические институты и отношения, складывающиеся прежде всего в виде политических организаций, учреждений (государственных и общественных), так и практику политической жизни. Политическая же организация общества определяет его политическое устройство, взаимосвязь политических институтов и учреждений. Иными словами, политическая организация общества дает преимущественно институционную характеристику политической системы.

Основным содержанием понятия политической организации общества является совокупность государственных и общественных учреждений, составляющих институционально.организационную структуру его политической жизни. В данном случае главными объектами исследования выступают политические учреждения и организации, выполняемые ими задачи, характер и содержание их деятельности, взаимоотношения между ними, выражение ими интересов классов, слоев и социальных групп и т. д.

Таким образом, сторонники более широкого понимания политической системы (Ф. М. Бурлацкий, И. П. Ильинский) подчеркивают, что политическая организация общества является наиболее существенным элементом политической системы, поскольку именно через политические организации происходит выдвижение основных целей и задач общества и определение политической линии, формирование политических и правовых норм, мобилизация всего общества.

Среди авторов, разделяющих подобное представление о содержании политической системы и о ее соотношении с политической организацией общества, имеются некоторые расхождения во взглядах. Одни из них политическую систему общества полностью отождествляют с его политической сферой, считая, что последняя объединяет политические отношения (политическую деятельность) и политическую организацию общества, которая выступает по отношению к первым как их материальный результат. В других случаях авторы, определяющие политическую систему как совокупность политических отношений, существующих в определенном классовом обществе, и их носителей — классов, наций и т. д., а также классовых организаций, представляющих и защищающих интересы отдельных классов и социальных групп, считают, что понятие политической системы классового общества близко к понятию политической надстройки над данным экономическим базисом.

На наш взгляд, включение в содержание политической системы общества наряду с различными политическими отношениями и носителей этих отношений — классов, наций и т. д. — необоснованно, ибо это неизбежно приведет к неправомерному смешению политической системы общества с социальной структурой или с социально-политической организацией общества.

Вторая точка зрения (например, Н. Н. Разумовича) заключается в рассмотрении политической системы в качестве составной части политической организации общества. Утверждается, что необходимость использования для охраны и развития исторических завоеваний трудящихся государственной власти, государства предполагает существование политической системы как части политической организации общества.

Третья группа исследователей (E. М. Чиркин, Ю. А. Тихомиров, М. Н. Марченко) придерживаются мнения, что понятие политической системы тождественно понятию политической организации общества.

В целом, уважая позиции авторов различных точек зрения, следует, по всей видимости, присоединиться к первой из них и рассматривать политическую систему в широком смысле слова как категорию более богатую, включающую как политическую организацию общества, так и все иные проявления политической жизни.

Понятием «система» обычно охватывается по меньшей мере следующее:

1) множественность элементов;

2) их взаимосвязь и взаимодействие (а это, естественно, не исключает их автономии);

3) целостный характер всего многообразия составных элементов системы;

4) связь системы со средой.

Учитывая сказанное, можно дать следующее определение.

Политическая система общества — это совокупность взаимосвязанных государственных, общественных и иных организаций, призванных развивать организационную самостоятельность и политическую активность личностей в процессе реализации ими политической власти.

В современных условиях политическая система призвана обеспечить эффективное управление всеми общественными делами, все более активное участие граждан в государственной и общественно-политической жизни, сочетание реальных прав и свобод граждан с их обязанностями и ответственностью перед обществом, согражданами.

§ 2. Место и роль государства в политической системе

Огромную теоретическую и практическую значимость, особенно в современных условиях, имеет рассмотрение проблемы, связанной с определением соотношения политической системы общества и государства, выявление экономических и социально-политических факторов, влияющих на определение его места и роли в политической системе общества.

Следует сразу же оговориться, что государство нельзя отождествлять с политической системой, его следует рассматривать в качестве важной составной части этой системы, входящей в нее не как совокупность разрозненных органов, а как целостный политический институт.

В отечественной и зарубежной литературе исследованию вопросов, касающихся различных сторон внутренней организации и деятельности государства, уделяется большое внимание. Государство обстоятельно изучается в различных направлениях: в структурном и функциональном плане, с точки зрения его статики и динамики, с позиции философских категорий формы, содержания, сущности. Однако при этом нередко остается без внимания ряд вопросов, непосредственно связанных с функционированием государства как составного элемента политической системы общества. Рассмотрение государства в этом ракурсе представляет несомненный интерес, поскольку позволяет охарактеризовать государственный механизм через опосредуемые им политические отношения и тем самым дает возможность более точно определить место и роль государства в политической системе общества.

В системе институтов властеотношений выделяется особое звено, которым выступает государство. Опыт показал, что для современного общества, руководствующегося принципами гуманизма и демократии, государство является наиболее удобной и приемлемой системой органов и институтов власти. Однако в некоторых случаях центральным институтом власти были церковь, партия, армия. Но в любом случае не существует политики без институтов власти как центра интеграции, дифференциации, медиации. Без института элиты возможно только самоуправление, для большого общества это равносильно анархии[52].

Государство выступает как особое звено в структуре политической системы общества. Его роль и место в этой системе не отождествляются с ролью и местом, с одной стороны, правящей партии, а с другой — иных звеньев этой системы.

Государство — не просто самое массовое политическое объединение граждан, а объединение всех без исключения граждан, всех членов общества, находящихся в политико-правовой связи с государством, независимо от классовой, возрастной, профессиональной и прочей принадлежности. Государство есть выразитель их общих интересов и мировоззрения. Следовательно, с деятельностью государства, с осуществлением государственного управления связаны реальные и самые широкие возможности для всех граждан участвовать в политической жизни общества. Идея участия каждого человека в решении общих дел, ответственности каждой личности за судьбу государства, общества в целом нашла свое конкретное выражение в целом ряде законов, в Декларации прав и свобод человека и гражданина.

В юридической литературе встречается понимание государства как основы политической системы. Следует присоединиться к точке зрения М. Н. Марченко, что государство не выступает, да и не может выступать в качестве основы или главного структурного элемента политической системы. Рассмотрение государства в качестве основы привело бы к смешению его с такими разнопорядковыми явлениями, какими представляются действительные экономические, социальные, идеологические основы политической системы.

Место и роль государства в политической системе общества определяются следующими основными моментами:

• государство играет немаловажную роль в совершенствовании общества как собственника основных орудий и средств производства, определяет основные направления его развития в интересах всех и каждого;

• государство выступает организацией всех граждан, представляет общество в целом; только им и от его имени принимаются властные решения, касающиеся всех членов общества и обязательные для выполнения каждым. Это, собственно говоря, основная форма политической интеграции общества на строго ограниченной территории, подчиненной определенному виду политического господства. Государство является носителем власти, юрисдикция которого распространяется на всю территорию страны. Государство, говоря словами Гегеля, есть действительность субстанциональной воли, которой оно обладает в возведенном в свою всеобщность особенном самосознании, есть «в себе и для себя разумное». Это субстанциональное единство — абсолютная, неподвижная самоцель, в которой свобода обладает высшим правом по отношению к единичным людям, чья высшая обязанность состоит в том, чтобы быть членами государства. С этой точки зрения правовое государство призвано обеспечить условия для жизнеспособности и функционирования гражданского общества, основных его институтов, принципов и ценностей. Оно, по сути дела, не что иное, как политическая организация гражданского общества;

• государство располагает специальным аппаратом управления и принуждения;

• государство располагает разветвленной системой юридических средств, позволяющих использовать различные методы убеждения и принуждения. В правовых актах*законодательно закрепляются основные политические принципы, нормы и процедуры, определяются допустимые границы и возможности политической деятельности как правящих, так и оппозиционных структур;

• государство обладает суверенитетом, является его главным субъектом, основным источником реализации политической власти. Вокруг него объединяются все остальные составляющие. Если партии и другие институты представляют интересы и позиции тех или иных категорий и группировок граждан в политической системе, то государство выражает всеобщий интерес;

• государство обладает единством законодательных, управленческих и контрольных функций, это единственная полновластная организация в масштабе всей страны.

Негосударственные организации такими свойствами и функциями не обладают. Они решают локальные по содержанию и объему задачи в строго определенной сфере общественно-политической жизни.

Таким образом, не противопоставляя государство как «особое звено» в политической системе общества всем другим объединениям, не преуменьшая его роли в системе иных демократических организаций, следует еще раз подчеркнуть, что понятия главного и особого звена (элемента) в структуре политической системы не являются идентичными. Роль главного звена, охватывающего своей организующей и направляющей деятельностью активность всех структурных элементов, выполняет личность, в то время как «особым звеном» является государство.

Государство относится к числу собственно политических организаций, будучи оснащено специальным аппаратом принуждения и подавления с соответствующими «вещественными придатками» в виде тюрем и иных принудительных учреждений, государство выступает как главная сила в руках политических сил, стоящих у власти, как главный проводник их воли и интересов в жизнь, как важнейшее средство осуществления политической власти.

§ 3. Государство и общественные организации

При рассмотрении вопроса о месте и роли государства как особого звена в политической системе общества важное значение имеет раскрытие характера взаимосвязей, возникающих между ним и общественными организациями.

Во взаимоотношениях государства и общественных организаций отражается общность их конечных целей и задач, единство принципов построения и функционирования, их подлинный демократизм, возникновение всех государственных и негосударственных объединений по воле народных масс, постоянная опора на их творческую инициативу и Поддержку.

Укрепление и развитие общности и единства всех государственных и общественных организаций — свидетельство дальнейшего развития демократии, обеспечивающей активное участие всех членов общества в управлении как государственными, так и общественными делами, если будут успешно преодолеваться противоречия между государством и общественными организациями. Взаимоотношения между ними строятся по-разному в зависимости от места и роли тех или иных общественных формирований, от характера их деятельности, от стоящих перед ними целей и задач. Это — сотрудничество, взаимопомощь, координация, руководство со стороны государства деятельностью некоторых общественных организаций, определение общего направления их деятельности, надзор и т. д. При этом сохраняется внутренняя самостоятельность общественных организаций, их относительная независимость в решении вопросов на основе принципов самоуправления и самодеятельности.

Говоря о взаимоотношениях государства и общественных организаций, нужно всегда помнить, что эти отношения двусторонние. Большинство из них опосредуется соответствующими нормами права, приобретая в зависимости от этого различный характер (государственно-правовой, гражданско-правовой, административно-правовой и т. д.). Некоторые отношения еще не имеют правового выражения, что, естественно, требует дальнейшего совершенствования законодательства об общественных организациях, их правовом статусе, исследования вопросов по таким направлениям, как границы вмешательства государства в деятельность общественных организаций, правотворчество общественных организаций, его природа, природа уставов общественных организаций, общественные организации как субъекты права, как носители прав и обязанностей, как участники различного рода правовых отношений и т. д.

Правовое закрепление различных сторон деятельности общественных организаций и их взаимоотношений с государством способствует их укреплению и развитию, стабилизации их связи с государственными органами, раскрытию всех заложенных в них потенциальных возможностей.

В России, например, общественные организации участвуют в выработке и реализации политики государства. Они — непременные участники всех политических кампаний, в том числе таких как всенародное обсуждение проектов законов и других вопросов, выборы депутатов, народных заседателей. Общественные организации делегируют своих представителей в состав целого ряда государственных органов. Многие вопросы жизни общества, его политической системы решаются органами государства с учетом их мнения или совместно с общественными организациями. Последние участвуют в контроле за деятельностью государственных органов, в лице своих фракций и депутатов имеют право законодательной инициативы в Государственной Думе.

Следует отметить, что общественные организации действуют в рамках правового режима, установленного государством, которое как главная властвующая и организующая сила призвано обеспечить нормальную деятельность всех негосударственных организаций в рамках их уставных задач, способствовать их развитию и совершенствованию. Прежде всего это выражается в предоставлении конституционного права гражданам на объединение в общественные организации, использование ими широких политических свобод: слова, печати, собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций. Права и законные интересы общественных организаций находятся под охраной государственных органов (суда, прокуратуры и др.), оказывающих содействие в реализации некоторых их решений.

Взаимоотношения государства с профсоюзами, молодежными организациями, творческими союзами строятся при отсутствии государственного руководства, тогда как деятельностью таких общественных организаций, как потребительская кооперация, ряд добровольных обществ, государство руководит. Но это не означает какого-то ни было «включения» общественных организаций в систему государственного аппарата. Общественные организации — это не филиалы государства, а самостоятельные звенья политической системы, имеющие свои самостоятельные функции, свое социальное назначение. Все задачи должны решаться путем сочетания мероприятий по государственной линии и по линии различных общественных организаций, причем действуют они не изолированно, а в тесном контакте и при постоянной взаимной поддержке.

Так, например, Российский союз молодежи — самостоятельная общественно-политическая организация, которая вовлекает своих членов в практическое управление государственными и общественными делами, формирует поколение всесторонне развитых людей. Молодежные организации пользуются правом широкой инициативы в обсуждении и постановке перед соответствующими организациями вопросов работы предприятий, учреждений, принимают непосредственное участие в их решении, особенно если они касаются труда, быта, обучения и воспитания молодежи.

К сожалению, до недавнего времени профсоюзы, кооперация, творческие объединения (писателей, художников, архитекторов и др.), которые в других условиях могли бы служить базой для развития гражданского общества, полностью лишались самостоятельности, входя в официальные структуры в качестве «рычагов» или «приводов», а человек, индивид оказался встроенным в эти структуры в качестве «винтика». Его статус как гражданина с определенным Конституцией объемом прав и свобод мало чего стоил на деле, из процесса строительства нового общества была исключена его суть — человек, личность как важнейшая историческая ценность.

Надо отметить, что возникающие в российской действительности общественные организации и движения учитывают в своей политической деятельности фундаментальные человеческие ценности. Наряду с политическими партиями они служат дополнительными каналами выражения интересов и мнений, формулирования требований в адрес правительства. В силу своей внутренней структуры они были и остаются практической лабораторией, так как повышают политическую восприимчивость и потенциал граждан, формируют политических лидеров, готовят их к участию в большой политике и стимулируют тягу индивида к демократии. Но самое важное, пожалуй, в том, что такие автономные организации встают на путь изначального стремления государственной власти к распространению и централизации своего господства, к выходу из-под контроля общества. В этом смысле они призваны обеспечить альтернативные каналы оглашения политических взглядов, контроль за законодательной и исполнительной властью.

Отсутствие демократического контроля управляемых над управляющими мастерски описано Д. Оруэллом в антиутопиях «1984» и «Скотный двор», когда все равны, но одни, «более равные», чем другие, заставляют большинство населения за гарантированный минимум потребления расплачиваться полной утратой личной свободы.

Правовое закрепление различных сторон деятельности общественных организаций и их взаимоотношений с государством способствует их укреплению и развитию, стабилизации их связи с государственными органами, раскрытию всех заложенных в них потенциальных возможностей.

В России, например, общественные организации участвуют в выработке и реализации политики государства. Они — непременные участники всех политических кампаний, в том числе таких как всенародное обсуждение проектов законов и других вопросов, выборы депутатов, народных заседателей. Общественные организации делегируют своих представителей в состав целого ряда государственных органов. Многие вопросы жизни общества, его политической системы решаются органами государства с учетом их мнения или совместно с общественными организациями. Последние участвуют в контроле за деятельностью государственных органов, в лице своих фракций и депутатов имеют право законодательной инициативы в Государственной Думе.

Следует отметить, что общественные организации действуют в рамках правового режима, установленного государством, которое как главная властвующая и организующая сила призвано обеспечить нормальную деятельность всех негосударственных организаций в рамках их уставных задач, способствовать их развитию и совершенствованию. Прежде всего это выражается в предоставлении конституционного права гражданам на объединение в общественные организации, использование ими широких политических свобод: слова, печати, собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций. Права и законные интересы общественных организаций находятся под охраной государственных органов (суда, прокуратуры и др.), оказывающих содействие в реализации некоторых их решений.

Взаимоотношения государства с профсоюзами, молодежными организациями, творческими союзами строятся при отсутствии государственного руководства, тогда как деятельностью таких общественных организаций, как потребительская кооперация, ряд добровольных обществ, государство руководит. Но это не означает какого-то ни было «включения» общественных организаций в систему государственного аппарата. Общественные организации — это не филиалы государства, а самостоятельные звенья политической системы, имеющие свои самостоятельные функции, свое социальное назначение. Все задачи должны решаться путем сочетания мероприятий по государственной линии и по линии различных общественных организаций, причем действуют они не изолированно, а в тесном контакте и при постоянной взаимной поддержке.

Так, например, Российский союз молодежи — самостоятельная общественно-политическая организация, которая вовлекает своих членов в практическое управление государственными и общественными делами, формирует поколение всесторонне развитых людей. Молодежные организации пользуются правом широкой инициативы в обсуждении и постановке перед соответствующими организациями вопросов работы предприятий, учреждений, принимают непосредственное участие в их решении, особенно если они касаются труда, быта, обучения и воспитания молодежи.

К сожалению, до недавнего времени профсоюзы, кооперация, творческие объединения (писателей, художников, архитекторов и др.), которые в других условиях могли бы служить базой для развития гражданского общества, полностью лишались самостоятельности, входя в официальные структуры в качестве «рычагов» или «приводов», а человек, индивид оказался встроенным в эти структуры в качестве «винтика». Его статус как гражданина с определенным Конституцией объемом прав и свобод мало чего стоил на деле, из процесса строительства нового общества была исключена его суть — человек, личность как важнейшая историческая ценность.

Надо отметить, что возникающие в российской действительности общественные организации и движения учитывают в своей политической деятельности фундаментальные человеческие ценности. Наряду с политическими партиями они служат дополнительными каналами выражения интересов и мнений, формулирования требований в адрес правительства. В силу своей внутренней структуры они были и остаются практической лабораторией, так как повышают политическую восприимчивость и потенциал граждан, формируют политических лидеров, готовят их к участию в большой политике и стимулируют тягу индивида к демократии. Но самое важное, пожалуй, в том, что такие автономные организации встают на путь изначального стремления государственной власти к распространению и централизации своего господства, к выходу из-под контроля общества. В этом смысле они призваны обеспечить альтернативные каналы оглашения политических взглядов, контроль за законодательной и исполнительной властью.

Отсутствие демократического контроля управляемых над управляющими мастерски описано Д. Оруэллом в антиутопиях «1984» и «Скотный двор», когда все равны, но одни, «более равные», чем другие, заставляют большинство населения за гарантированный минимум потребления расплачиваться полной утратой личной свободы.

В юридической литературе нет единого понимания, являются ли трудовые коллективы звеном (компонентом), составным элементом политической системы общества. Отметим в этой связи интересное положение специальной главы о коллективных правах граждан, содержащееся в проекте Конституции России, разработанном коммунистами, согласно которому государство обязано обеспечить гражданам право петиций, право законодательной инициативы, право на забастовку, право трудовых коллективов на самоуправление, свободу деятельности профсоюзов, права потребителей и т. д. Не останавливаясь подробно на рассмотрении этого вопроса, следует, по всей видимости, присоединиться к точке зрения тех авторов, которые считают, что трудовые коллективы — звено (компонент) политической системы, включаются в нее, так как выступают активными субъектами политической жизни, участвуют в обсуждении и решении государственных и общественных дел.

Следует согласиться с мнением профессора 3. Млынаржа о том, что недооценка политической роли трудовых коллективов могла бы с течением времени отомстить за себя так же, как недооценка проблематики национальностей и их политической роли. Если они не будут иметь возможности проявить себя как субъект официальной политической системы, то в случае нарастания социальной напряженности могут выйти на политическую сцену спонтанно (в виде массовых забастовок, демонстраций, стачкомов, новых профсоюзных организаций и т. п.). Существенной чертой развития политической системы должен быть поиск способа, путей и форм, которые позволят трудовым коллективам обрести статус реального субъекта политической системы, снять не только проблему экономического, но и политического отчуждения работника[53].

Недавнее конституционное закрепление трудовых коллективов в качестве составного элемента политической системы свидетельствовало о ее дальнейшей демократизации. Такое понимание политической системы, которое охватывает своими рамками не только собственно политические институты — государство, политические партии, общественные организации, но также и трудовые объединения граждан, было характерно для прошлого этапа развития российского общества, так как в системе демократии, в ее развитии видное место принадлежало трудовым коллективам, позволяющим вовлечь в управление общими делами каждого работника. Прежде всего именно здесь практически решались (или, наоборот, не решались) задачи, выдвигаемые правящей коммунистической партией, переводились на язык практики планы экономического и социального развития, задачи повышения эффективности, интенсификации производства, происходила идейная и нравственная закалка человека. Демократия не ограничивается лишь рамками политических отношений: она охватывает и такую важнейшую сферу общественной жизни, как производительный труд. Поэтому интересы классов, социальных слоев и профессиональных групп населения проявляются и разрешаются не только через собственно политические учреждения, но и через другие социальные институты, к числу которых относится и трудовой коллектив. Действительно, трудовой коллектив выступает как первичная ячейка не только хозяйственного, но и политического организма. Это положение, естественно, влекло за собой признание трудового коллектива субъектом политической системы общества.

Трудовой коллектив выступал в политической системе в качестве своеобразного субъекта, так как в нем можно было увидеть всю политическую систему в миниатюре. Решающее значение, которое придавалось трудовому коллективу, было обусловлено именно его своеобразием как первичной ячейки социально-политического организма. В условиях изменяющегося российского общества роль трудовых коллективов в производственной, общественной и государственной жизни снижается, уменьшаются возможности для активного участия их работников в управлении предприятиями, учреждениями, организациями, осуществлении общественного самоуправления. Функционирование личности в трудовом коллективе проявляется в различных аспектах: как члена трудового коллектива, как члена партий, как члена различных общественных организаций. Да и сам принцип построения общественных организаций был основан преимущественно на производственно-территориальном признаке. Личность как член общественных организаций через трудовой коллектив, возглавляемый администрацией предприятия, учреждения, выступающий как сумма действий личностей, до сих пор все-таки участвует в обсуждении и решении государственных и общественных дел.

«В недалеком прошлом, теперь, кажется, уже безвозвратном, на таком корпоративно-государственном принципе была построена по сути дела вся советская государственно-общественная система. В ней каждое предприятие, завод, учреждение, институт, организация представляли своего рода корпорацию, и через нее индивидуум не только искал и находил себя как личность, приобретал общественно значимую профессию и нравственные ценности, но и приобщался к общегосударственным делам. В истории Российского государства именно благодаря этому факту советский период несомненно представлял высшую степень достижения единения индивидуального и общего, которую ему вряд ли удастся достичь еще раз, если, конечно, не произойдет чего-то экстраординарного»[54].

Трудовой коллектив, выступая основной политической ячейкой общества, объединяет самых разных людей. Именно в нем на началах сотрудничества и взаимопомощи формируются и закрепляются общественные отношения, создаются материальные и духовные богатства, обеспечивается единство и взаимообусловленность личных и общественных интересов. Здесь, в трудовом коллективе, осуществляется привлечение и активное участие личности в управлении государственными и общественными делами, человек формируется как личность. Рост политической сознательности трудящихся, их культурного и профессионального уровня, совершенствование управления и хозяйствования в свою очередь создают предпосылки для расширения прав трудовых коллективов и усиления их ответственности перед обществом.

Таким образом, взаимосвязь, взаимодействие и единство частей, составляющих политическую систему общества, осуществляются посредством личности, ее творческой, преобразующей деятельности, что отвечает задачам широкого, неуклонного, постоянного и в высшей степени эффективного участия каждого гражданина в управлении государственными и общественными делами.

Стабильность демократического функционирования политической системы Российского общества может гарантироваться только в том случае, если будет основана на политической культуре компромисса и консенсуса. Причем последнее вполне совместимо с конфликтом, противоборством и не требует «поступаться принципами», отказываться от определенной позиции. Главное — найти общие подходы к решению вопросов, в том числе затрагивающих конфликтную ситуацию.

В этом большая роль отводится личности, носителю политического и правового сознания, культуры, воли, свободы и ответственности, ее умению формировать индивидуальные и групповые интересы, реализовать их через государство и за пределами его деятельности, создавать различные ассоциации по интересам, политические партии, профсоюзы, объединения потребителей и производителей, чья деятельность направлена на более эффективное правовое обеспечение потребностей гражданского общества.

§ 1. Человек—личность—гражданин

Утверждение правовых начал во взаимоотношениях государства и личности выступает одним из существенных моментов демократизации общества. Государство должно быть одной из форм гражданского общества, в котором недопустимы узурпация власти со стороны кого бы то ни было, тоталитарное политизирование как экономики, так и духовной жизни. Содержание проблемы взаимосвязи государства и личности с необходимостью предусматривает и анализ понятий «человек», «личность», «гражданин».

Человек — предмет изучения многих естественных и общественных наук, причем всю систему общественных наук можно с полным правом отнести к области человекознания. Более того, в принципе все науки — это часть познавательной деятельности. Они прямо или косвенно служат средством познания и самого человека.

Вследствие того что объектом естествознания выступает действительная природа человека, т. е. его общественно-историческая реальность, К. Маркс считал человека непосредственным предметом естествознания, а природу — непосредственным предметом науки о человеке. Он подчеркивал, что общественная деятельность природы и человеческое естествознание, или естественная наука о человеке, — тождественные выражения, а связь физической и духовной жизни человека с природой означает не что иное, как то, что природа неразрывно связана с самой собой, ибо человек есть часть природы.

Человек — это родовое понятие, употребляемое для характеристики определенных биологических черт homo sapiens, на известной стадии развития мира выделившегося из биологической среды. Но для нас существенное значение имеет другая его сторона, а именно — его социальная природа, так как определяющее воздействие на него оказывают прежде всего социальные законы. Человек — единственное живое существо, наделенное сознанием.

Личность, как и человек, является продуктом общества, его исторического развития. Личность отражает более высокий уровень познания сущности человека, это прежде всего определенный социальный тип человека. Каждый относительно устойчивый человеческий конгломерат, каждый класс, каждая социальная группа вырабатывают в своей среде специфические социальные черты, типичные для человека, принадлежащего к этой группе.

Понятия «человек» и «личность» отличаются друг от друга не по объему, а по содержанию в том смысле, что второе из них характеризуется переходом старого содержания на новый уровень самообогащения. Деятельность — вот что является самым существенным в индивидуальном процессе становления каждой личности. Причем не столько сама деятельность, сколько способность к ней, выступающая как способность жить и проявлять себя во всем как социальное существо. От человека зависит, как он использует предоставленные ему обществом возможности, каким образом он реализует эту свою способность к деятельности.

К. Маркс определял сущность человека не как абстракт, присущий отдельному индивиду, а как совокупность общественных отношений. В этой связи понятия «человек» и «личность» фиксируют исторически различный характер общественных отношений, выражают различные этапы становления человека как субъекта, различные ступени формирования его общественно-исторической сущности.

Мир природы, природных объектов (вещей, событий, явлений и т. п.) существует независимо и В процессе своей эволюции создает человека, который является его частью. В процессе развития природного мира возникают новые объекты, многие отжившие исчезают бесследно. В своей научной и производственной деятельности человек стремится познать законы природы и использовать их в общественной и личной жизни.

Мир социума развивается и функционирует, по сравнению с миром природы, по существенно иным законам, имеющим иные детерминации и взаимоотношения, отличные от природных, хотя человек и общество в целом в своей деятельности используют законы природы и многочисленные ее аспекты. Социальный мир — это мир новых потребностей живых существ, объединяющихся для организации производства (материального и духовного), образующих различные коллективы, но не утрачивающих при этом своей самобытности и индивидуальности. Это мир общественных субъектов, имеющих способность к особой форме чисто человеческого мышления, познания, общения на основе языка и к творческой деятельности: научной, изобретательской, художественной, религиозной, организационно-практической, предпринимательской и др.; это мир, где жизнь индивида погружена в той или иной степени в прошлый опыт человечества[55].

Личность есть индивид, который в своей общественно-исторической деятельности развит до уровня субъекта действительности. Иначе говоря, индивид становится личностью, когда достигает самостоятельности в своей деятельности, когда он уже не растворен в той или иной социальной организации, в своей социальной общности. Личность, рассматриваемая в политико-правовом ракурсе, т. е. подпадающая под действие законов и подзаконных актов государства, приобретает определенные правовые свойства, четко зафиксированные в законодательстве.

В юридической литературе справедливо отмечается, что понятие «личность» в праве и понятие «личность» в философии не совпадают. Дело в том, что в философии не каждый человек признается личностью; в частности, дети и умалишенные, как не обладающие разумностью и свободой воли, не считаются личностями. Иначе обстоит дело в праве, где каждый признается носителем прав и обязанностей, юридической личностью или субъектом права.

В системе понятий «личность» — «гражданин» первое (со структурной точки зрения), несомненно, шире по объему, так как включает политико-правовые связи личности с государством: гражданство, политико-правовую связь лица без гражданства, иностранного гражданина, лица, которому предоставлено убежище.

Гражданство в советской литературе определялось по-разному. В науке государственного права обычно под гражданством понимают правовую или политико-правовую принадлежность лиц к данному государству, в силу которого на них распространяется суверенитет этого государства и они пользуются его защитой своих прав и законных интересов как внутри страны, так и вне ее пределов. Рассматривая гражданство как принадлежность лица к конкретному государству, обычно уточняют: правовая принадлежность, закрепляемая законом принадлежность, постоянная правовая принадлежность. Иногда гражданство понимается как политическая (или социально-политическая) принадлежность лица к соответствующему государству, но в то же время обязательно отмечается ее правовой характер.

Очень часто в литературе гражданство рассматривается как особая связь личности с государством. В одном случае содержание правовой связи личности с государством рассматривается как совокупность прав и обязанностей лица, определяемых государством. В другом случае содержание гражданства как правовой связи личности с государством усматривается в наличии взаимных (государства и лица) юридических нрав и обязанностей, что соответствует пониманию гражданства как правоотношения, субъектами которого выступают и личность, и государство. Тем самым гражданство рассматривается непосредственно как правоотношение, что фактически сводится к характеристике гражданства как правового статуса гражданина в государстве. Содержание гражданства составляют специфические права и обязанности лица по отношению к государству.

С. В. Черниченко гражданство определяет как двустороннюю правовую связь, складывающуюся из взаимных прав и обязанностей лица и государства, причем это относится к любому государству. По мнению ученого, содержание гражданства как правового явления охватывает права и обязанности государства и лица в отношении друг к другу и относится к сфере внутригосударственного права. Однако простая совокупность соответствующих прав и обязанностей не составляет содержания гражданства. Лишь определенное их сочетание, образующее единую правовую связь, характеризующуюся особыми качествами, позволяет говорить о гражданстве.

Н. В. Витрук определяет гражданство как правовую связь по принадлежности лица к определенному государству, подчеркивая, что чисто внешне гражданство как правовое явление ближе всего стоит к общей юридической связи и может быть охарактеризовано как определенное правовое состояние.

В юридической литературе высказывались мнения о гражданстве как членстве в государстве. Такая точка зрения имеет право на существование по той причине, что государство представляет собой не только аппарат власти, но и определенную общность (организацию) большей части населения, юридически оформленную в виде института гражданства. Гражданство как членство в государстве понимается прежде всего не как союз всех, а как союз личностей, находящихся в устойчивой, постоянной, специально оформленной политико-правовой связи с государством.

Действительно, государство не является союзом всего населения, ибо такое понимание означало бы представление его как союза всех лиц, постоянно или временно проживающих на территории данного государства. Граждан нельзя рассматривать как совокупность лиц, проживающих на территории государства, ибо по этому признаку последние образуют население страны — демографическую, а не политико-правовую категорию. Граждане — это также не совокупность лиц, на которых распространяется власть государства, ибо эта власть обязательна в равной мере и для иностранных граждан, и для лиц без гражданства, проживающих на его территории. Правами и обязанностями в государственно-организованном обществе наделены все лица, постоянно или временно проживающие на его территории. Правовой характер связи лица с государством, образующий отношение гражданства, выражается в ее юридическом оформлении.

Следовательно, рассматривая государство как организацию личностей, правомерно говорить и о членстве в этой организации, ибо личность как член политической общности — государства всегда выступала в особом, специфическом «гражданском» качестве. Каждый гражданин в ассоциации — государстве выступает полноправным носителем суверенитета народа, полноправным субъектом государственной власти.

Каждую из разновидностей правового статуса личности необходимо рассматривать как неразрывное единство общего, особенного и единичного. Так, например, следует различать общий, специальный и индивидуальный статус иностранного гражданина.

В Декларации прав и свобод человека и гражданина отмечено: «Лица, не являющиеся гражданами Российской Федерации и законно находящиеся на ее территории, пользуются правами и свободами, а также несут обязанности граждан Российской Федерации за изъятиями, установленными Конституцией, законами и международными договорами Российской Федерации».

Правовой статус личности нужно рассматривать как родовое понятие, состоящее из четырех разновидностей: а) правового статуса гражданина; б) правового статуса иностранного гражданина; в) правового статуса лица без гражданства; г) правового статуса лица, которому предоставлено убежище.

Принятие Закона о гражданстве Российской Федерации позволило отразить разнообразие в какой-то мере всех категорий личностей. Представляется необходимым более детальное закрепление правового статуса лиц без гражданства, а также лиц, которым предоставлено убежище, хотя бы потому, что последние бывают как иностранными гражданами, так и лицами без гражданства.

Государство по отношению к личности обладает правами, которым корреспондируют обязанности, лежащие на личности, гражданине.

В то же время у личности по отношению к государству есть права, а на государстве лежат обязанности по отношению к личности, гражданину. Тем самым между государством и гражданином создаются очень сложные содержательные отношения, юридическим аспектом которых являются правовые отношения между личностью и государством, складывающиеся на началах равенства и справедливости. В настоящее время эта концепция получила право на существование. Правовой статус представляет собой систему правовых норм, фиксирующих права, свободы и обязанности, выступающую как важное средство регулирования взаимоотношений личности и государства, а также личностей между собой. Закрепляя в праве меру свободы личности, государство в этих же пределах самоограничивается в собственных решениях и действиях, берет на себя обязательство обеспечить справедливость в отношениях с каждой личностью. Подчиняясь праву, государственные органы не могут нарушать его предписания и несут ответственность за нарушения или невыполнение этих обязанностей.

На праве основана ответственность личности перед государством. Любое применение государственного принуждения должно носить правовой характер, не нарушать меру свободы личности, соответствовать тяжести совершенного правонарушения.

Права и свободы человека — это его социальные возможности в различных сферах жизни: экономической, политической, социальной, культурной, личной. Их объем и характер раскрывают уровень демократизма гражданского общества.

В цивилизованном обществе личность стоит на первом месте среди всех общественных ценностей, но не как объект попечения со стороны государства, лишенный самостоятельности, а как субъект, наделенный реальными правами и возможностями.

Долгое время в нашей стране права человека не рассматривались как самостоятельно существующая правовая категория, хотя уже определились мировые стандарты прав человека. Достаточно сослаться на Всеобщую декларацию прав человека, в которой выделены так называемые элементарные права и свободы: на жизнь; свободу и неприкосновенность личности; свободу от рабства; запрет пыток или жестокого, бесчеловечного обращения или наказания; равенство перед законом; ряд прав, касающихся процессуальных моментов; защита от произвольного вмешательства в личную и семейную жизнь, посягательства на честь и репутацию; неприкосновенность жилища; тайна переписки. Вторую группу составляют гражданские права: право личности на признание ее правосубъектности; свобода передвижения и выбора места жительства; право на убежище; право на гражданство; право владения имуществом. Третью и четвертую группы составляют политические права и свободы, а также экономические, социальные и культурные права.

За рубежом под правами человека понимают личные права и свободы, а под правами гражданина — политические права и свободы. Представляется, что категория «права человека» носит интегративный характер, это требования личности, обусловленные уровнем развития общественных отношений и направленные на пользование определенными благами, необходимыми для обеспечения природно-социальных свойств человека.

К. Маркс писал, что так называемые права человека, в отличие от прав гражданина, суть не что иное, как права члена гражданского общества. Ни одно из прав человека не выходит за эти пределы[56].

«Политическая свобода служит гарантией личной свободы, но она не может ее заменить», — подчеркивал Б. Констан. Поэтому естественно, что гражданское общество предполагает разграничение между правами человека и правами гражданина. Как писал К. Маркс, «droits de rhomme — права человека, как таковые, отличаются от droits du citoyen — права гражданина государства. Кто же этот horn те, отличающийся от citoyen? Не кто иной, как член гражданского общества. Почему член гражданского общества называется “человеком”, просто человеком, почему его права называются правами человека? Чем объясняется этот факт? Только отношением политического государства к гражданскому обществу, сущностью политической эмансипации». Другими словами, в рассматриваемом контексте гражданское общество обеспечивает права человека, в то время как государство — права гражданина. В обоих случаях речь идет о правах личности: в первом случае — о ее правах как отдельного человеческого существа на жизнь, свободу, стремление к счастью и т. д., а во втором — о ее политических правах. Очевидно, что в качестве основополагающего условия существования как гражданского общества, так и правового государства выступает личность, ее право на самореализацию. Оно утверждается на признании права индивидуальной, личной свободы[57].

И. Е. Фарбер справедливо подчеркивал, что между правами человека, гражданина и лица нет абсолютных граней[58]. Основные права человека должны закрепляться в конституциях, становясь тем самым правами гражданина, а реализуются как права лица в правоотношении.

Права человека, рассматриваемые как социальные возможности вне государственного регламентирования, так и остаются в потенции, ибо только после государственного признания они становятся реально действующими. Без государственного признания даже в самом общем виде невозможно не только обладание, но и пользование ими.

В Конституции Российской Федерации высшей ценностью провозглашается человек, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, личная неприкосновенность и безопасность, другие права и свободы, а их обеспечение осуществляется согласно положениям Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного права. Государство исходит из приоритета прав и свобод человека и гражданина. Признание, соблюдение и защита прав и свобод, чести и достоинства человека и гражданина — главная обязанность государственной власти.

Права и свободы личности неотделимы от обязанностей. В Конституции России закрепляется, что личность обязана не нарушать права и свободы, законные интересы других лиц; не допускать пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, национальную или религиозную ненависть и вражду; не допускать экономической деятельности, направленной на монополизацию или недобросовестную конкуренцию; не наносить ущерба окружающей среде; получить основное общее образование; заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры; платить законно установленные налоги и сборы; защищать Отечество.

§ 2. Возникновение и развитие идеи правового государства

Идея правового государства своими корнями уходит в античное общество. Государство как организация публично-властной силы, основанной на законе, явилось как бы прототипом правового государства. Мыслители античности (Сократ, Платон, Аристотель, Цицерон и др.) пытались выявить связи между правом и государственной властью, которые обеспечивали бы гармоничное функционирование общества. Они считали, что наиболее разумна и справедлива та форма общежития людей, при которой закон обязателен как для граждан, так и для государства. Государственная власть, признающая право и одновременно ограниченная им, по мнению античных мыслителей, считается справедливой государственностью. Например, Аристотель считал, что «там, где отсутствует власть закона, нет места и (какой-либо) форме государственного строя»[59]. Он также отмечал, что во всяком государственном строе имеется три элемента: первый — законосовещательный орган о делах государства, второй — магистратуры, третий — судебные органы[60].

С идеями древнегреческих мыслителей о праве, свободе, человеческом достоинстве перекликаются гуманистические взгляды и воззрения древнеримских политических и общественных деятелей. Они трактуют государство как публично-правовую общность людей. «Государство, — утверждает Цицерон, — есть достояние народа, а народ не любое единение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов»[61].

Символическим выражением разумной и справедливой организации публичной власти стал образ богини Правосудия (с повязкой на глазах, с мечом и весами правосудия), олицетворяющей единение силы и права — правопорядок, в равной мере обязательный для всех.

Идеи о взаимосвязи права и государства, закона и политики античных мыслителей оказали заметное влияние на становление и развитие учений о правах и свободах личности, разделении властей, конституционализме в эпоху Нового времени. Новое юридическое мировоззрение требовало новых представлений о свободе и достоинстве личности путем их утверждения посредством права. Обеспечение политической свободы личности возможно только на основе правовой организации и деятельности системы законодательной, исполнительной и судебной властей.

В основе современных концепций правового государства лежат идеи Дж. Лильберна, Г. Гроция, Б. Спинозы, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, И. Канта, Г. Гегеля и других европейских просветителей, которые полагали, что на смену бюрократическому государству эпохи абсолютизма должно прийти государство, в основе которого лежит идея автономной личности, обладающей неотъемлемыми, неотчуждаемыми правами и свободами. Впервые законодательное закрепление права и свободы человека получили в Конституции США (1789), а также были объявлены в Декларации прав человека и гражданина во Франции (1789). С точки зрения концепции естественного права люди по договору образуют государство для охраны своих прав и свобод.

Идея правового государства одновременно тесно связана с концепцией разделения властей. Либеральное правовое государство заинтересовано в известном ослаблении государственной власти путем осуществления принципа ее разделения. Смысл этой идеи заключается в том, что государство не должно возлагать все свои полномочия на какого-либо одного правителя (или орган). Сосредоточение всей власти в одних руках порождает произвол, уничтожает свободу. Свобода может быть там, где власть ограничена правом. Речь идет о том, что надо различать законодательную, исполнительную и судебную власти. Они должны быть самостоятельны. Принцип разделения властей исключает какое-либо сосредоточение власти в одних руках или в одном органе, что служит гарантией от произвола, неограниченного и бесконтрольного самовластия.

Принцип разделения властей предусматривает не просто отделение законодательной, исполнительной и судебной властей друг от друга, но и создание таких условий, при которых они ограничивали бы друг друга на основе системы «сдержек и противовесов». Законодательная власть может контролировать власть исполнительную путем издания обязательных для нее законов. Исполнительная власть имеет право законодательной инициативы. Судебная власть контролирует обе ветви власти путем проверки конституционности (законности) принимаемых ими юридических актов.

Философские основы теории правового государства содержатся в трудах Иммануила Канта. Их можно свести к следующим тезисам: источником нравственных и правовых законов выступает практический разум, или свободная воля людей; человек становится моральной личностью, если возвысился до понимания своей ответственности перед человечеством в целом; в своем поведении личность должна руководствоваться требованиями категорического императива: «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему, как к средству» и «поступай так, чтобы максима твоего поступка могла стать всеобщим законом»; правом, основанным на нравственном законе, должны быть определены границы поведения людей, для того чтобы свободное волеизъявление одного лица не противоречило свободе другого; право призвано обеспечить внешне благопристойные, цивилизованные отношения между людьми; государство — это соединение множества людей, подчиненных правовым законам, или «государство в идее, такое, каким оно должно быть»; обязано сообразовываться «с чистыми принципами права»; государство призвано гарантировать правопорядок и строиться на началах суверенитета.

Термин «правовое государство» (Rechtsstaat) впервые был применен в немецкой юридической литературе в первой половине XIX в. в трудах ученых К. Т. Велькера, Р. фон Моля, а затем и в других странах, в том числе в России. Свою теорию правового государства Р. фон Моль изложил в книге «Наука полиции в соответствии с принципами правового государства». В англосаксонской правовой системе применяется термин «правление права» (The Rule of Law).

Концепция правового государства, сложившаяся в политико-правовой доктрине XVIII-XX вв., включает: установление реальных гарантий прав и свобод личности; разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную; верховенство правового закона; взаимную ответственность личности и государства; осуществление высшего конституционного контроля.

Таким образом, мы видим, что идея правового государства, зародившаяся в античную эпоху, усилиями передовых мыслителей многих столетий превратилась в стройную теорию, а затем нашла свое практическое применение в развитых странах мира, в том числе и в Российской Федерации на современном этапе ее развития.

В современной западной политико-юридической мысли утвердилась концепция либерального правового государства. По существу, теория правового государства основана на признании незыблемости прав и свобод человека и принципе разделения властей. Взаимоотношения личности и государственной власти в условиях правового государства принципиально иные, нежели в абсолютистском государстве, ибо для правового государства характерно ограничение государственной власти, связанность ее правом и законом.

Для того чтобы понять суть правового государства, недостаточно ограничиться набором внешних характеристик и определенной системой принципов, институтов и норм. Суть правового государства заключается именно в характере законов, их соответствии правовой природе вещей, направленности на обеспечение прав и свобод личности. Еще Гегель подчеркивал, что хорошие законы ведут к процветанию государства, а свободная собственность есть основное условие его блеска.

§ 3. Понятие гражданского общества и его признаки

Развитое демократическое правовое государство является социальной ценностью всего человечества, условием развития свободной личности, гарантом сохранения стабильного мира и благополучия. Практически правовое государство на Западе сформировалось в достаточно завершенном виде к середине XX в. в основном в развитых индустриальных странах.

Для полного формирования правового государства, помимо провозглашения конституционного принципа, прежде всего нужен определенный уровень материальной обеспеченности людей, развитая экономика, определенный культурный уровень населения. Отсталая страна не в состоянии сформировать правовое государство. В условиях отсутствия демократии правовое государство немыслимо. Правовое государство нельзя установить одним каким-либо актом. Для его становления необходимо создать гражданское общество с достаточно высоким уровнем политической и правовой культуры населения и государственного аппарата, с развитой демократией. Полное оформление правового государства происходит после периода постиндустриального общества.

Основой правового государства служит развитое гражданское общество, где действует принцип свободы экономической деятельности, основанной на верховенстве правовых законов. Гражданское общество и государство — не равнозначные понятия. С гражданским обществом нельзя смешивать политическое общество (государство и другие институты), ибо основной фигурой и содержанием гражданского общества являются приобретающие всеобщее социальное значение человек как личность и его частные интересы и потребности, свободная реализация которых возможна лишь вне политического контроля. Эти интересы и потребности выражаются и осуществляются через такие институты гражданского общества, как семья, церковь, культурные объединения, научные ассоциации, профсоюзы и др.

Гражданское общество — это автономная и не зависящая непосредственно от государства сфера общественных отношений, т. е. система экономических, духовных, культурных, нравственных, правовых, религиозных и других отношений индивидов, свободно и добровольно объединившихся в различные организации и союзы для удовлетворения своих духовных и материальных потребностей и интересов. Государство — лишь форма гражданского общества. Гражданское общество предполагает наличие многочисленных независимых институтов, организаций и союзов, действующих в рамках права, которые служат барьером для монополизации государственной власти.

Гражданское общество — это свободное демократическое правовое общество, ориентированное на конкретного человека, создающее атмосферу уважения к правовым традициям и законам, общегуманистическим идеалам, обеспечивающее свободу творческой и предпринимательской деятельности, создающее возможность достижения благополучия и реализации прав человека и гражданина, органично вырабатывающее механизмы ограничения и контроля за деятельностью государства.

Становлению и развитию гражданского общества способствуют три фактора: правовой характер государства, культурное состояние общества и превращение подданных государства в свободных граждан. Основным препятствием к развитию гражданского общества является доминирование государства над обществом. Верховенство государства по отношению к личности ведет к подчинению и разрушению гражданского общества.

Гражданское общество — это сообщество свободных индивидов. В экономическом плане сказанное означает, что каждый индивид является собственником. Он реально обладает теми средствами, которые необходимы человеку для его нормального существования. Он свободен в выборе форм собственности, определении профессии и вида труда, распоряжении результатами своего труда. В социальном плане принадлежность индивида к определенной социальной общности (семья, класс, нация) не является абсолютной. Он может существовать самостоятельно, имеет право на достаточно автономную самоорганизацию для удовлетворения своих потребностей и интересов. Политический аспект свободы индивида как гражданина заключается в его независимости от государства, т. е. в возможности, например, быть членом политической партии или объединения, выступающих с критикой существующей государственной власти, вправе участвовать или не участвовать в выборах органов государственной власти и местного самоуправления. Обеспеченной свобода считается тогда, когда индивид через определенные механизмы (суд и т. д.) может ограничивать своеволие государственных или иных структур в отношении себя.

Гражданское обществ — это правовое демократическое общество, где связующим фактором выступают признание, обеспечение и защита естественных и приобретенных прав человека и гражданина. Идеям гражданского общества о разумности и справедливости власти, о свободе и благополучии личности соответствуют идеи приоритета права, единства права и закона, правового разграничения деятельности различных ветвей государственной власти. Гражданское общество на пути к правовому развивается вместе с государством. Правовое государство можно считать результатом развития гражданского общества и условием его дальнейшего совершенствования. Правовое государство — это государство, обслуживающее потребности гражданского общества, назначение которого — обеспечить свободу и благосостояние граждан.

Вся идея правового государства сводилась к идее верховенства закона. Но это упрощенное представление. Сам закон — это форма выражений права. Немало было и есть законов, которые санкционируют произвол и беззаконие. Говорить о правовом государстве как верховенстве закона недостаточно. Речь идет именно о верховенстве правового закона — закона, основанного на правовых принципах.

Правовое государство предполагает ограничение власти правом. Но взаимодействие между правом и государством в реальной жизни может быть и другим, где существует произвол и беззаконие. Концепция правового государства непременно предполагает теоретическое и практическое признание приоритета права над государством, политикой, насилием, отвергает этатистские представления и режимы, исходящие из трактовки права, отождествляемого с законом, — из трактовки права как орудия государства, средства управления, формы политики. Тем более идея правового государства отвергает и идеологизированное представление о государстве как механизме господства одних над другими, как диктатуре одного класса над другим. Государство в собственном смысле слова но своей глубинной природе и социальному предназначению — это политическая сила (организация), предназначенная для охраны права и действующая сама в границах права. Именно связанность правом и отличает действительное государство (государство в собственном смысле) от иных политических организаций, от иных форм внеправового господства и властвования. Конечно, внешними признаками государства может обладать и такая политическая власть, которая на деле творит произвол, не связана правом и не защищает правопорядок — таков любой тоталитарный политический режим, который, строго говоря, не может и считаться государством: например, при фашизме, большевизме.

Коль скоро концепция правового государства исходит из признания примата права, то оказываются совершенно неприемлемыми и трактовки права как норм, установленных государством, т. е. якобы им порожденных и от него зависимых. Юридическое право как нечто признанное государством, закрепленное законом, есть лишь некая внешняя (пусть и необходимая) форма правовой системы страны, порожденной обществом на данной ступени его развития, в том числе и прежде всего существующей экономической системой: отношения собственности и есть правовое выражение производственных отношений. Однако чисто «экономический» подход к праву представляет собой вульгарный материализм и лишь одностороннее выведение права из отношений собственности, в которых налицо самостоятельные, равные, свободные субъекты, прежде всего люди. И тут мы подходим к действительной основе основ права — к человеку. Социальное свойство, качество (одно из качеств) человека — право. Право есть сфера свободы личности, то, без чего человек не может быть личностью, не может самоопределиться и раскрыть свое творческое, деятельное начало. Но право не есть безграничная свобода, равнозначная вседозволенности и произволу. Право — мера (масштаб) социальной свободы, масштаб относительно справедливый и равный (формально). Право характеризует триединство: свобода, справедливость, равенство возможностей. Граница прав и свобод человека — право и свобода другого человека, других людей; тем самым права человека предполагают и его обязанности перед другими людьми (связь прав и обязанностей — правоотношение: генетическая клетка всей правовой действительности).

Из сказанного вытекает фундаментальное исходное положение: каждый человек рождается свободным и равным другому человеку, каждый от рождения обладает неотчуждаемым кругом основных прав; для охраны своих прав и свобод люди образуют государство — политическую силу, главное предназначение которой — охрана естественных и неотчуждаемых прав человека. Государство может выполнять свою основную функцию в том случае, если оно принадлежит народу — всем людям, его образовавшим и образующим нацию. Узурпация власти тиранами, диктаторами, вождями, элитами извращает природу государства, обращает силу государства против его граждан, государство превращается в диктаторский политический режим, в самодержавие, в господство бюрократии и милитаризма. Народ имеет право на революционное устранение такого подобия государства и на основе демократических выборов установить власть, связанную правом, установить правление закона и господство нрава. Но ныне речь может идти только о мирной смене власти, насилие порождает насилие, разрушает культуру и цивилизацию, подавляет личность. Насилие, гражданская война, агрессия особенно недопустимы в современном мире, при наличии средств массового уничтожения людей. Итак, государство по природе своей — правовой союз граждан, и служить оно должно обществу, безопасности человека, а свобода в государстве достигается лишь в том случае, когда власть ограничена правом и строится на принципе относительной самостоятельности законодательных, исполнительных и судебных органов. Тут уместно обратить внимание на то, что суд, правосудие выступает высшей гарантией прав и свобод человека. Судебную власть нельзя трактовать как орган борьбы с преступностью, как «правоохранительный» орган — суд, это власть, действующая наравне с законодательной и исполнительной властями. Высший судебный орган должен обладать полномочиями охраны конституции, правом отмены решений парламента, президента, правительства, если эти решения противоречат конституции государства и нарушают права и свободы человека и гражданина.

Правовое государство — это такое демократическое государство, где обеспечивается господство права, равенство всех перед законом и независимым судом, где признаются и гарантируются права и свободы человека и где в основу организации и деятельности государственной власти положен принцип разделения (обособления) законодательной, исполнительной и судебной властей.

§ 4. Понятие и признаки правового государства

Проблема формирования российского государственно-организованного общества на правовых началах требует дальнейшей фундаментальной теоретической разработки, соответствующей концепции в условиях проведения экономической и политической реформ. Данное обстоятельство следует рассматривать как потребность не только осознания особенностей функционирования российского государственноорганизационного общества, но и анализа взаимодействия личности и субъектов политической системы с точки зрения оптимизации их взаимоотношений, обеспечения правовой защищенности, равенства всех перед законом, а также усиления взаимной ответственности.

В современных условиях необходимо определить состояние российской государственности в нашем обществе. В первую очередь нужно проанализировать соотношение понятий «общенародное государство» и «правовое государство». В отношении государства мы далеко не достигли того, что называлось понятием «общенародное», тем более того, что нужно считать «правовым государством». Идея государства как общенародного очень важна в теоретическом и практическом планах, ибо дает ему характеристику с точки зрения не только изменяющихся социальных основ, но и перспектив его развития, а также достижения общенародное™ в полном смысле этого слова, так как очень часто намечаемое принималось за достигнутое.

Можно утверждать, что этот процесс был неразрывно связан с формированием правового государства. Праву как инструменту управления обществом и государством отводится одно из центральных мест в деле перестройки сложившихся общественных отношений, ибо только будучи связанным правом, государство может действовать «свободно». Одной из важных идей, содержащихся в Конституции СССР 1977 г., которая в теоретическом плане обозначала связанность общенародного государства правом, явилась мысль об укреплении правовой основы государственной и общественной жизни, что в первую очередь давало функциональную характеристику государства как политической организации всего народа, как будущего правового государства во всех многообразных отношениях.

Формирование правового государства — гарантия поступательного развития и углубления демократии, которая может существовать только при господстве закона, что связывает воедино все меры в области развития и применения права, придает им общую направленность.

Правовое государство — не только одна из высших социальных ценностей, призванных утвердить гуманистические начала в его взаимоотношениях с личностью, но и практический инструмент обеспечения и защиты жизни, здоровья, чести, свободы, достоинства личности, средство борьбы с бюрократией, местничеством и ведомственностью, форма осуществления самоуправления и народовластия.

При анализе содержательной части взаимоотношений правового государства и личности на первом месте должны быть право, закон. Вся система общественных отношений должна быть освящена правом. Так, В. Н. Кудрявцев и Е. А. Лукашева отмечают, что ценностный смысл идеи правового государства состоит в утверждении суверенности народа как источника власти, в гарантированности его свободы, в подчинении государства обществу. И. Грязин считает, что основой государственной жизни, отношений между государством и гражданином служит право — некая система норм, обязательная для них обоих независимо от конкретных политических целей, стремлений, социальных условий и т. п. Право — это своеобразное условие, фон и основа их сосуществования, присутствующие всегда и относительно независимо от их сиюминутной воли.

Об ограничении государственной власти правом, законом писали как мыслители прошлого (Платон, Аристотель), так и в более позднее время (III. Монтескье, Дж. Локк). Канту принадлежит заслуга создания философской основы правового государства. Тема правового государства рассматривалась в работах русских юристов (Н. М. Кор- кунова, П. И. Новгородцева, Г. Ф. Шершеневича и др.) с точки зрения его ограничения правом в контексте общих пределов деятельности государства, его цели и назначения. Платон акцентировал внимание на создании государством условий по формированию у граждан добродетели, нравственных начал.

Следующий шаг в разработке названной проблемы — выделение основных взаимосвязей между обществом и государством, создание последним соответствующих условий по безопасности своих граждан. Так, например, Дж. Локк и И. Кант сводили назначение государства к обеспечению безопасности граждан как от внешних посягательств, так и в пределах внутренней деятельности.

Однако с развитием и укреплением буржуазных отношений господствующая политическая и правовая мысль существенным образом расширяет возможности воздействия государства на общественные отношения. Известный юрист Н. М. Коркунов обосновывал необходимость вмешательства государства в жизнь общества в тех случаях, когда сами граждане не могут достичь благосостояния собственными усилиями. Он отмечал, что границы желательного государственного вмешательства могут изменяться в разные эпохи и при разных условиях.

В соотношении государства и права можно усмотреть определенные требования к функционированию правового государства. Как только верховная власть издает правовую норму, с этого момента она обязуется сама сообразовываться с ней и не отступать от нее, пока эта норма не будет изменена или отменена установленным для этого порядком. Только при этом условии нормы права действительно внесут в жизнь государства устойчивость и порядок. Лишь при соблюдении верховной властью собственных предписаний можно рассчитывать на развитие в подданных уважения к закону и чувства законности. В этом и состоит отличие правового государства от деспотии. Иными словами, для реализации идеи правового государства должна существовать более высокая ступень развития системы социально-экономических отношений, что дает возможность в полной мере реализовать положения, заложенные в концепции правового государства.

Несмотря на всю критику первых шагов Советского государства, следует сказать о попытках утверждения законности как принципа государственной деятельности, которая развивалась вместе с другими государственными институтами, выражала органичную связь права, государства и демократии в тех трудных условиях, ибо государственность немыслима без законности. Из-за отсутствия разработанной системы законодательства революционные суды активно руководствовались правосознанием. Нельзя не отметить низкую общую правовую культуру правоприменителей, нигилистическое отношение к праву, закону в целом. Имели хождение представления о том, что законотворческая деятельность не требует специальной профессиональной подготовки.

Тем не менее именно в этот период, при жизни В. И. Ленина, последовательно формируются правовые устои Советского государства. В начале 20-х гг. принимаются первые кодексы законов. Повышается роль суда и адвокатуры, упраздняются или преобразуются чрезвычайные органы, сужается сфера государственного принуждения. Создается прокуратура, главным назначением которой становится надзор за законностью деятельности органов государственного управления. Ведется активный поиск эффективных правовых форм регулирования политических и социально-экономических процессов. В ноябре 1918 г. VI Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов принял постановление «О точном соблюдении законов». Уже в 20-е гг. ставился вопрос о применимости к Советскому государству концепции правового государства. Так, А. Малицкий писал, что Советская республика есть государство правовое, осуществляющее свою деятельность в условиях правового режима.

Изменение ситуации в стране, становление административно-командной системы управления свидетельствовали о том, что подобный вывод по меньшей мере поспешен. Официальное отношение к доктрине правового государства было сформулировано в докладе Л. М. Кагановича по случаю 12-й годовщины Советской власти, с которым он выступил в Институте советского строительства при Коммунистической академии: «...мы отвергаем понятие правового государства даже для буржуазного государства... Понятие “правовое государство” изобретено буржуазными учеными для того, чтобы скрыть классовую природу буржуазного государства... Конечно, все это не исключает закона. У нас есть законы. Наши законы определяют функции и круг деятельности отдельных органов государственной власти. Но наши законы определяются целесообразностью в каждый данный момент».

Часто, говоря якобы об отрицательном отношении В. И. Ленина к идее правового государства, ссылаются на его высказывание в работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский», что «диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами», а «революционная диктатура пролетариата есть власть, завоеванная и поддерживаемая насилием пролетариата над буржуазией, власть, не связанная никакими законами».

Приведенная ленинская мысль не отвергает роли закона, права в жизни общества. К тому же здесь речь идет о революционной диктатуре пролетариата по отношению к свергнутым эксплуататорским классам, отрицании буржуазного права, а не о нигилистическом отношении пролетариата к праву после завоевания им власти. Мы не должны также забывать о том, что В. И. Ленин, говоря о диктатуре пролетариата, предполагал при этом ее обязательные созидательные, демократические функции.

Стоит также обратить внимание и на соотношение законности и целесообразности, о котором говорил Л. Каганович. Нельзя сказать, что подобная трактовка исчерпала себя в наши дни. Неуважительное отношение к закону проявляется, в частности, в субъективистском толковании соотношения закона и «целесообразности». Суть проблемы в том, что иные местные руководители, исходя из личных представлений, присваивают себе право решать вопрос, стоит ли исполнять какой-либо закон или его исполнение «нецелесообразно». Обход закона под предлогом хозяйственной или иной общественной «целесообразности» недопустим даже в том случае, если он действительно плох и устарел. Его может отменить, изменить лишь уполномоченный на то государственный орган.

Определяя пространственно-временные характеристики становления правового государства, надо признать, что в нашей стране в 30-е гг. о таковом нельзя было говорить даже с натяжкой, тем более что официальная доктрина по проблемам становления социализма исходила из того, что построить социализм — это значит огосударствить все средства производства в промышленности и обеспечить стопроцентную коллективизацию крестьянских хозяйств. При этом для достижения поставленной цели вполне приемлемыми оказались не только государственное принуждение, но и беззаконие и массовые репрессии.

Подобная практика обернулась трагическими последствиями для сотен тысяч людей, оказала пагубное воздействие на социально-экономическое развитие страны, утверждала в сознании пренебрежение к нормам закона и человеческой жизни.

Итак, проблема правового государства на многие годы ушла со страниц теоретических исследований. Было принято считать, что это буржуазно-либеральная концепция, призванная завуалировать классовую сущность буржуазного государства, хотя многие принципиальные положения, составляющие суть правового государства, активно изучались в рамках проблем, посвященных законности, правопорядку.

Дальше всех, пожалуй, в исследовании названной проблематики продвинулся известный болгарский ученый-юрист Н. Неновски, который еще в начале 80-х гг. писал, что государство не может произвольно манипулировать правом или вообще освободиться от него.

Право «навязывается» государству в силу необходимости, и вместе с тем оно ставит государству известные преграды, определяет границы и каналы его деятельности, т. е. связывает его определенным образом. По его мнению, социалистическим государством можно назвать только правовое государство, так как социализм и произвол несовместимы.

В настоящее время перед теоретиками и практиками правоведения встала конкретная задача сформулировать более четкое концептуальное представление о правовом государстве, ибо невозможно свести функционирование правового государства только к законности и правопорядку. Этого явно недостаточно.

Признаки правового государства. В юридической литературе признаки правового государства раскрываются довольно подробно. В первую очередь отмечается (В. В. Лазарев) сосредоточение всех полномочий государственно-властного регулирования в системе государственных институтов; разделение властей, т. е. недопустимость подмены выполнения функций одной государственной подсистемы (законодательные учреждения, исполнительно-распорядительные органы, суды) другой.

Непременное условие — наличие развитого гражданского общества, в котором функционируют мощные антимонополистические механизмы, препятствующие сосредоточению властных полномочий в каком- либо одном звене или институте, обеспечиваются верховенство и прямое действие конституционного закона.

Особо следует подчеркнуть соответствие внутреннего законодательства общепризнанным нормам и принципам международного права; правовую защищенность каждого от произвольных решений кого бы то ни было, роль и значение судебной власти как средства обеспечения правовой государственности, а также соответствие законов праву, единство прав и обязанностей граждан.

Формирование правового государства требует последовательного проведения в жизнь ряда основополагающих принципов: господство закона во всех сферах общественной жизни, связанность законом самого государства и его органов, незыблемость свободы личности, ее прав и интересов, чести и достоинства, их охрана и гарантированность; взаимная ответственность государства и личности; наличие эффективных форм контроля за осуществлением законов и других нормативноюридических актов (В. Н. Кудрявцев, Е. А. Лукашева).

Правовое государство самоограничивает себя законом, прежде всего конституцией, устанавливает те принципы и рамки, которые оно не может переступить; это государство, устранившее эксплуатацию чело

века человеком и строго обеспечивающее равенство всех перед законом, несущее ответственность перед своими гражданами. Выделение взаимной ответственности означает, что человеку должны быть полностью гарантированы его права и защита от любого произвола власти и ее представителей, и наоборот, каждый должен выполнять возложенные на него обязанности. Правовое государство располагает стабильной конституцией и разветвленной системой законодательства, имеет отлаженный механизм, способный обеспечить выполнение указанных задач, а также совокупность специальных органов, подчиняющихся только и исключительно закону и призванных обеспечить прочный правопорядок в стране (А. И. Лукьянов).

Приведенные характеристики правового государства подчеркивают его главный аспект: вся система отношений в обществе и государстве должна строиться на правовых началах. Образно говоря, общественные отношения должны быть освящены правом. Но этот важный вывод не исчерпывает всей полноты проблемы.

Для того чтобы обеспечить построение правового государства, необходимо преодолеть глубоко укоренившееся формально-догматическое, узконормативное восприятие правовой деятельности, когда за реальное право выдаются нормативные решения, которые не считаются с принципами и ценностями общества, потребностями его развития. Такое положение в теории препятствует прогрессу научной мысли, творчеству, способному двигать вперед практику.

С формально-догматической трактовкой права и связана та ситуация, в которой оказалась отечественная юридическая наука. По существу, она выполняла две главные функции: комментирования издаваемых законов и апологии существовавшей долгие годы административноприказной системы и лежащего в ее основе авторитарного мышления. В рамках же апологии никакая серьезная критика, а значит, и научный поиск невозможны.

Демократия является политической формой, адекватной нормальным экономическим отношениям общества. Это предполагает и демократические правовые формы общественных отношений. Одной из важнейших среди них является юридическая конструкция договора, основанного на свободном волеизъявлении равноправных участников, имеющая не только экономическое, но и политическое значение. В связи с этим необходимо подчеркнуть, что правовое государство невозможно без правовой экономики.

История показала, что без добротной теории, а также без участия правоведов в правотворческом процессе практика рискует пойти по неверному пути. Без глубокой научной экспертизы и широкого обсуждения не должен приниматься и проводиться в жизнь ни один правовой акт.

Юридическая наука призвана сегодня, основываясь на идеалах гуманизма и общечеловеческих ценностях, выработать новое, демократическое правовое мышление как составную часть культуры, в центре которой стоят человек, его права и интересы. Прочными юридическими и организационными гарантиями должно быть обеспечено право каждого человека на демократию. Альтернативы этому нет.

Суммируя сказанное, можно дать определение, что правовое государство есть форма осуществления народовластия, политическая организация граждан, функционирующая на основе права, инструмент защиты и обеспечения прав, свобод и обязанностей каждой личности.

Как справедливо отмечает В. В. Лазарев, формирование и в конечном счете завершение создания правового государства связываются с максимальным обеспечением прав и свобод человека, ответственностью государства перед гражданином и гражданина перед государством, с возвышением авторитета закона и строгим его соблюдением всеми государственными органами, общественными организациями, коллективами и гражданами, с эффективной работой правоохранительных органов.

В нашей современной литературе гражданское общество определяется по-разному: как система негосударственных отношений; как система общественных связей, складывающихся вне сферы политики; как совокупность связывающих граждан производственных отношений; как устойчивая система горизонтальных социальных связей (трудно себе представить, что отсутствуют вертикальные), общественно-политических ориентаций и норм общественного поведения, вырастающих непосредственно из отношений собственности, но не сводящихся к ним[62]; как система взаимосвязей между индивидами, с одной стороны, и между ними и обществом — с другой[63].

Необходимо учесть еще одно обстоятельство, связанное с историкогенетическим пониманием феномена гражданского общества. О чем идет речь? О гражданском обществе как общецивилизованном феномене, проявляющемся в разные эпохи, в разных обществах и культурах, или о достаточно специфическом феномене, возникшем и получившем развитие только в эпоху становления так называемых буржуазных обществ, или же о каких-то специфически современных формах социальной организации конца XX в.? Понятно, что в каждом из этих случаев представления о гражданском обществе, его развитии, состоянии и перспективах в России будут различаться. В первом случае, например, естественным ориентиром анализа будет определение общецивилизованной специфики и перспектив российского гражданского общества, во втором — полемика ведется вокруг особенностей российского гражданского общества именно в сравнении с классическими западными образцами, в третьем — анализ направляется к современным постклассическим элементам гражданского общества и к оценке российской специфики и в связи с этим их перспектив.

Очевидно, что формирование элементов гражданского общества происходило до начала перестроечных реформ. Другое дело, что его элементы разительно отличались от классических форм гражданского общества Запада, и это затрудняло их критериальное сравнение. Действительно, этапным для становления гражданского общества было то, что политические реформы дали ему возможность «достраивать себя доверху», т. е. освободили некоторое пространство легализации его политического бытия. Это дало возможность сравнивать его с западным феноменом, соотносить с классическими образцами в плане неразвитости, неоформленности. Новая связка получила определенную концептуализацию[64].

Но, как часто бывает во взаимоотношениях развитой и неразвитой форм, последняя начинает с копирования внешних, поверхностных подобий первой. На поверхности же политического бытия гражданского общества Запада лежат политические партии, развитые партийные системы. Ориентируясь на эти внешние модели, но без учета их многослойной внутренней природы, началось политическое оформление гражданского общества и у нас. Тем более что внешняя форма организации политики через партию, хотя и дискредитированная в период тоталитаризма, была все же достаточно привычной, хотя партии слабы, малочисленны, элитарны, их политический вес незначителен. Процесс политического оформления гражданского общества идет в обход возникшей многопартийности, значительно отличаясь от классических западных образцов.

В развитых зарубежных странах политические партии и другие общественные формирования глубоко интегрированы в ткань государственного механизма, их деятельность в целом дает адаптирующий эффект взаимосвязи между парламентом и правительством (согласование позиций, урегулирование возникающих противоречий и т. д.), позволяет учитывать в государственной деятельности интересы различных социальных слоев и групп населения[65].

Наша многопартийность выступает не ведущим и магистральным, а скорее вспомогательным и побочным направлением процесса, в роли основных проявляют себя другие структуры, так называемые заинтересованные группы или группы по интересам, которые как нельзя более точно отвечают понятию корпоративизма в гегелевском смысле, развитому впоследствии А. Грамши в концепцию экономико-корпоративной фазы политики. Процесс перехода от монопартийной к многопартийной системе потребует не один десяток лет, ибо главное в ней не наличие большого количества партий, а достижение обществом соответствующей социально-политической дифференциации, осознание социальными группами, слоями общества своих собственных общих интересов.

Гегелевский смысл корпоративности выражает не только специфический момент неразвитости политических форм гражданского общества, но и символизирует связь с историческим опытом его политического становления, которое было далеко не идеальным, так как новые формы организации политики вырастали из старых, утверждаясь в борьбе и в симбиозе с ними. Это, например, разительно отличает его от предложенных примерно в тот же период трактовок А. Токвиля, опиравшегося в основном на американский опыт, в соответствии с которым формы политической организации гражданского общества утверждались «на свободном пространстве», не сталкиваясь с постоянной необходимостью ассимиляции старого.

Формирование гражданского общества в России идет далеко не идеально, новое тесно переплетено и погружено в традиционность. Еще в 1991 г. авторы коллективной монографии «Переход от социализма. Государство и гражданское общество в СССР» рассматривали гражданское общество как гарант существования демократического государства и дальнейшего последовательного развития цивилизации. Они не без основания полагали, что становление гражданского общества в нашей стране, связанное с развитием рыночных отношений, неизбежно натолкнется на непонимание и даже противодействие со стороны российских граждан, так как следствием его станут рост социального и экономического неравенства, жульничества и спекуляции, ломка ряда традиций и другие обстоятельства, которые не воспринимаются населением России[66].

Развитое гражданское общество с классической моделью сильной многопартийности характеризуется доминированием партийных элит, присутствием в политике «заинтересованных групп» самого разнообразного характера. Группами давления следует считать объединения граждан (в том числе и фракции элиты), которые добиваются в рамках функционирования политической системы удовлетворения своих деловых, местных, ведомственных, корпоративных потребностей и интересов. Эти группы, как правило, не оформляются в партии, чаще всего добиваются реализации своих требований с помощью лоббирования, т. е. непосредственного воздействия на членов законодательных учреждений. С течением времени лоббизм институционализировался. Так, с 1946 г. лица, профессионально занимающиеся лоббистской деятельностью в США, официально регистрируются и платят налоги за выполнение своих обязанностей. Система лоббизма стала в этой стране элементом различных механизмов власти; представители различных лобби включаются в состав аппарата конгресса, а порой и добиваются своего избрания в высший законодательный орган[67].

В политическом отношении гражданское общество формируется у нас в альтернативном режиме отторжения-восприятия самобытными специфическими формами отдельных элементов, свойственных различным стадиям западной модели. При этом наиболее значительное напряжение в пространстве взаимодействия гражданского общества и политики, вызывающее кризис всего механизма, возникает в связи с неразвитостью основных каналов взаимодействия и взаимоотношений между ними. В результате этого в эпицентре взаимодействия образуется зона вакуума, в которой создаются условия для усиленного втягивания в него государства.

Д. П. Горский отмечает, что природа такой надстройки, как государство, всегда была крайне противоречивой. Эта противоречивость проистекает из возможностей самых разнообразных отчуждений государства от породившей его общественной основы, из-за его двойственного назначения (обеспечения интересов господствующего класса, с одной стороны, и обеспечения интересов всего общества в целом, которые имеют характер общечеловеческих ценностей, — с другой)[68].

На формирующемся политическом пространстве взаимодействия гражданского общества и субъектов политической системы появляются и действуют три фактора: политические партии, группы корпоративных и иных интересов и государство, каждый из которых в той или иной мере неадекватен выполняемым функциям.

Некоторые политологи утверждают, будто политические партии доживают свой век. Это неверно, так как партии дифференцируют социальные слои по интересам и тем самым цементируют общество. Одно государство не в состоянии решить такую задачу. Если бы партии действительно исчезли, воцарилась бы анархия, из которой неизбежно вырастает диктатура; последняя, исчерпав свой жизненный цикл, с такой же неизбежностью уступила бы место демократии, а та началась бы... с формирования политических партий[69].

В этой связи осторожного, отрегулированного с политической и правовой точек зрения выстраивания взаимоотношений участников такое пространство будет очень неустойчивым, чреватым подлинными и мнимыми конфликтами, резкими поворотами к «порочным» вариантам политического развития — от реставрации государственнототалитарных форм до корпоративизма диктаторской модели или многопартийной бюрократической олигархии.

Справедливо отмечается, что нарождающаяся многопартийность не отражает реальное соотношение сил в российском обществе, где монополия на демократию от одной партии перешла к радикальным группам, отражающим интересы политизированного меньшинства, что еще больше усиливает настроения равнодушия у основной массы населения и укрепляет автономию власти. Последняя, понимаемая как объект и одновременно как политический субъект борьбы, сама по себе становится инициатором и детонатором кризиса на фоне растущего отчуждения от нее большинства, а сами процессы реформирования общества приобретают случайный и хаотический характер волевых действий с использованием эклектических методов разных эпох, времен, исторического опыта других стран (война в Чечне, например). Примат политики над экономикой не только не устраняется, но и усиливается, что особенно наглядно проявилось в ходе так называемого конституционного кризиса в стране, когда противостоящие стороны нарушили законность для того, чтобы любым способом законодательно закрепить и сохранить свою власть[70].

В дальнейшем возможно постепенное отступление государства из непосредственного пространства взаимодействия по мере вызревания двух других политических факторов гражданского общества и установления между ними органических, взаимоподкрепляющих или взаимоконкурирующих связей и отношений.

Гражданское общество образуется частными лицами, а также этническими, классовыми, предпринимательскими, профессиональными группами, различного рода объединениями, использующими государственные институты (суд, арбитраж) и охраняемые государством права. Самостоятельность и свобода каждого означают не только экономическую, но и духовную самостоятельность. Это значит, что государство отделено от религии или групповой идеологии. В гражданском обществе человек не огражден от преступности, самосуда, нет абсолютной гарантии свободы, но существует система общественного и государственного контроля и защиты прав, развитое сознание принадлежности прав человеку, высокая активность человека в реализации своих прав. Все граждане имеют институциализированные, формально равные для всех каналы влияния на власть. Она реализуется через лоббистов, партии, выборы. Верховенство воли избирателей над всеми государственными структурами безусловно, подчеркивает Г. А. Белов[71].

Последовательное становление демократического общества требует цивилизованности взаимоотношений личности и государства, немыслимо без преодоления противоречий в интересах их дальнейшей гуманизации, ибо развитие человеческой цивилизации во многом определяется гармонизацией взаимоотношений «личность—гражданское общество—правовое государство».

В условиях мирного построения нового демократического общества в нашей стране, основанного на допущении в нем различных форм собственности (в том числе и частной), на существовании в нем свободных рыночных отношений, видоизменяется сфера тех противоречий, которые анализировались основоположниками марксизма-ленинизма. Они рассматривали в первую очередь противоречия между трудом и капиталом, пролетариатом и буржуазией, между угнетенным (эксплуатируемым) и господствующим (эксплуататорским) классами, между марксистской идеологией и другими формами идеологий и т. п. С другой стороны, в условиях мирного построения более совершенных форм общественного устройства в нашей стране приобретают особо важное значение такие противоречия, как противоречия между производством и потреблением, между уровнем производства и потребностями общества, между государством и налогоплательщиками, между монополизмом и свободной конкуренцией, между финансовыми возможностями государства и наиболее полным удовлетворением социальных программ, между существующими государственными и общественными организациями и постоянно возникающими процессами их отчуждения, противоречия между различными ориентациями властных структур, между профсоюзами и государством, между партиями различных экономических и политических ориентаций, между государственной и частной собственностью; противоречия, связанные с конкуренцией между предприятиями и отраслями производства, многочисленные противоречия, возникающие между властными структурами и развитием науки, культуры и образования; противоречия между различными социальными группами, между консервативным и радикальным, между рыночными и централизованными формами обмена результатами трудовой деятельности, между свободным трудом и остатками подневольных форм трудовой деятельности, противоречие между социальными и национальными движениями и многие др[72].

Упрощенно было бы понимать гражданское общество как сферу, полностью свободную от функционирования каких-либо политических структур. Некорректно также деполитизировать гражданское общество, определяя его как неполитическую сферу. Человек может реализовать свою гражданскую свободу поведения, выбора образа жизни в высказывании мнения, позиции, в участии в собрании, митинге, демонстрации, существовании партий, функционировании частных телекомпаний, газет, радиостанций.

Особенность гражданского общества не в отстраненности от политики, но в разграничении государственной политики и политики, проводимой партиями, в возможности существования как официальной позиции, так и позиций каких-либо групп, независимых средств массовой информации. К государственной политике гражданцн имеет право подходить критически, но законопослушно, если само государство функционирует в рамках конституционного пространства[73].

Гражданское общество есть способ организации экономических, производственных отношений, где личные интересы развиваются до степени коллективных, которые, в свою очередь, воспринимаются через интересы, права и свободы отдельной личности в силу того, что отношение между государством и гражданским обществом есть отношение между публичной властью и индивидуальной свободой.

Процесс отчуждения наиболее рельефно проявляет себя в обособленности политических организаций (в первую очередь государства) от породившей их основы (народа, народных представителей, коллективов). Получая власть от лица общественности, считает Д. П. Горский[74], государство осуществляет свои властные функции, далеко отступая от тех программ, которые дают перед их избранием представители будущей государственной власти, осуществляющие свою власть вопреки тем наказам, которые формулирует общественность при их выдвижении, и тем самым вступающие в противоречие с нею. Власть иногда выступает откровенно против избравших ее известных групп населения и партий, против Конституции. Захват власти хунтой в августе 1991 г. — яркий тому пример. Удовлетворение общенародных, общенациональных интересов часто сводится к минимуму, однако интересы и привилегии групп (классов), поддерживающих власть, защищаются самым откровенным образом, так как «политическая власть — это необходимая для совместной жизни людей и в то же время самая коварная, жестокая и непокорная сила. Достаточно ей достигнуть известной величины, “критической массы”, как она начинает действовать по своим законам и нравам, коверкая и подчиняя людей — представителей власти, делая их своими заложниками, носителями ее безудержно нарастающей демонической силы»[75].

В сфере политических отношений государство занимает (и будет еще долго занимать) ведущее положение, причем нужно помнить, что оно обусловливается гражданским обществом, так как его деятельность в первую очередь определяется выполнением общих дел, вытекающих из природы всякого общества.

Гражданское общество, отмечает А. Г. Унпелев, представляет собой такой союз людей, который исторически отстоял свои естественные, неотъемлемые, неотчуждаемые права. Политическое бытие гражданского общества реализуется как бы на двух этажах: на уровне государственной власти (парламентская деятельность народных представителей) и на внепарламентском уровне через деятельность политических партий, общественных организаций, движений, культурных ассоциаций, общественного мнения[76].

Гражданское общество в лице самодеятельных ассоциаций людей (политических партий, религиозных, общественных организаций, профессиональных союзов, кооперативов и т. п.), призванных выражать и защищать как групповые, так и индивидуальные права и интересы, становится в особые политические отношения с государством.

Для понимания характера этих отношений важно иметь в виду следующее. Если государство имеет различные формы осуществления политической власти, как демократические, так и недемократические, то для гражданского общества на уровне политики характерна демократическая форма существования. Чем более развито гражданское общество, тем больше оснований для существования демократических форм государства, и наоборот, чем менее развито гражданское общество, тем более вероятно существование авторитарных и тоталитарных режимов осуществления государственной власти.

В гражданском обществе и в государстве заключены два противоположных механизма консолидации населения всякой страны. Гражданское общество объединяет людей сложным переплетением свободно реализуемых частных интересов, государство же как особый, специально сконструированный для этой цели механизм, — принуждением.

Развитость гражданского общества определяется не столько степенью охвата слоев населения, сколько уровнем развития свободы личности, признаваемой в этом обществе, что может вполне быть использовано в качестве критерия типизации общества с учетом его политических характеристик.

Общество, отличное от государства, существовало всегда, но не всегда оно было гражданским обществом. В условиях существования сословно-кастового, классового строя крестьянин, в отличие от раба (которого можно было продать, убить, ибо он был полностью бесправен), уже пользуется определенной свободой, хотя и остается в ряде случаев объектом купли-продажи. Прогресс в развитии общества связан с обоснованием идеи всеобщего равенства людей, провозглашением прав и свобод личности, ликвидации феодально-сословных привилегий, что положило начало становлению гражданского общества, которое возникает лишь в процессе высвобождения отношений собственности из античной и средневековой общности, отделения государства от социальных структур, обособления его как относительно самостоятельной сферы общественной жизни и одновременно «разгосударствления» ряда общественных отношений[77].

В этот период первобытный эгоизм буржуазного общества виден как никогда, так как формальное равенство фактически неравных людей по существу было лживым и фальшивым для большинства неимущих. Бурное развитие общества, освобожденного от феодальных основ, показало, что недостаточно только юридического равенства людей, что необходимы материальные гарантии прав и свобод, социальная обеспеченность личности. Растущая поляризация общества, включение в него все более широких слоев населения, использующего различные организационные формы, заставили государство не только считаться с этими процессами, но и встать на путь правового регулирования своих взаимоотношений со всем населением, перестроить свои властные структуры на основе права, требованиям которого оно должно было само подчиниться. Эта тенденция существенно укрепилась в современных условиях, когда государство признало себя обязанным не только поддерживать порядок в обществе, стало не столько правовым, сколько в большей степени правовым социальным государством, функционирующим в условиях общества, которое по многим параметрам — уровню и качеству жизни, социальной обеспеченности, образованию, быту и досугу населения — находится гораздо ближе к социалистическому идеалу, чем любое общество, называющее себя социалистическим. Государство, используя механизм разрешения противоречий, включающий в себя рынок, оказывая воздействие на общественные отношения в целом, исходя из необходимости решения задач охраны и укрепления существующего политико-экономического строя, оказывает на социальные противоречия между трудом и капиталом особое идеологическое влияние, призванное регулировать социально-психолого-политический климат в обществе в целях поддержания такого положения, когда напряженность в отношениях между различными социальными группами, классами выражается уже не в форме социально-политических революций, так как неимущим «есть что терять, они не торопятся приобрести весь мир».

Следует согласиться с Д. П. Горским, что в недалеком прошлом в нашем российском обществе произошло отчуждение партократии, номенклатуры не только от народа, но и от массы рядовых партийных работников. Иногда всю полноту власти фактически захватывает лидер, отчуждая себя от тех групп людей, на которые он опирался, добиваясь в государстве статуса первого лица (ср. Наполеон, Гитлер, Сталин, Брежнев), и если в истории это противоречие в классовом обществе решалось в ходе осуществления классовой борьбы, общенародных движений, то в настоящее время общепризнано, что современный способ — это опора на механизм демократии как на средство снятия, элиминации указанного отчуждения (во всяком случае, как средство сведения его при данных общественно-исторических условиях к минимуму).

К созданию такого механизма демократии как средства преодоления противоречий направлены преобразования в нашей стране. Задача при этом состоит в том, чтобы построить гражданское общество, где верховенство принадлежало бы законам, выполняемым всеми членами общества (гражданами), независимо от их положения. Но законы общества могут быть в разной степени социально справедливыми. Необходимым условием их максимальной социальной справедливости при данных исторических условиях является не только обеспечение демократических свобод, но и свобода в установлении самых различных форм собственности, когда по существу (а не на словах) обладателями собственности станут производители материальных и духовных благ, когда труд из подневольного, регламентированного полуфеодального станет свободным. Эти законы должны аккумулировать также международно признанные общечеловеческие права людей[78].

Положение личности в обществе определяется, как указывал еще К. Маркс в своих «Экономических рукописях», по крайней мере тремя моментами: во-первых, характером собственности, т. е. формой присвоения человеком материальных и духовных благ и отношением его к продукту своей деятельности; во-вторых, характером труда человека и, в-третьих, отношением человека к другому человеку.

В гражданском обществе главным действующим лицом выступает человек-собственник. Еще Ж. Ж. Руссо образно утверждал, что первым членом такого общества был первый человек, который огородил участок общей земли кольями, сказал: «Это мое» — и нашел людей, до- статбчно простодушных, чтобы этому поверить. Тем самым была заложена частная собственность, которая на всем протяжении развития человеческой цивилизации вступала в противоречие с общественной формой собственности, что нашло свое отражение в коллективности и индивидуализме. Это противоречие регулируется при помощи государства, которое руководствуется не только критериями частного интереса, но и суждениями общественных потребностей, отражающими политику борьбы и компромиссов.

В этом плане интересны рассуждения американского профессора Гарольда Бермана относительно эволюции частного права собственности, который считает, что сегодня в американском праве, так же как и в других цивилизованных правовых системах, имущественные права и право собственности вообще сильно ограничены в интересах как социальной справедливости, так и экономического развития. В США, так же как и в других индустриально развитых странах, производство и распределение товаров и ресурсов осуществляются главным образом не отдельными индивидами, а организованными группами и объединениями людей. Значительная часть того, что называется частной собственностью в США, в советском праве называется коллективной или общественной собственностью. Более того, сама концепция разделенной собственности, по которой разные люди или разные группы людей могут иметь различающиеся права владения на одну и ту же землю, товары, другую вещественную и невещественную собственность, находится под существенным контролем власти на различных уровнях: на местном, на уровне штата, на федеральном уровне. Регулируемая рыночная экономика, в которой существуют имущественные права индивида, определяется сдержками и противовесами социальных и государственных интересов[79].

Поэтому даже в результате перехода всех средств производства в общенародную собственность государство не упраздняется, а наоборот, продолжает оставаться важнейшим политическим институтом, ибо это не может устранить противоречия коллективного и индивидуального.

В начале XX в. существовала теория правового государства, как буржуазного, так и социалистического. Русский ученый Б. А. Кистяковский в своей статье «Государство правовое и социалистическое» считал правовое государство не только высшей формой государственного быта, которую выработало человечество, но и моментом классовой борьбы, причем социалистическое государство есть еще более высокая форма государственности, отражающая единение с народом, осуществляющая принцип, провозглашенный правовым государством[80].

Особо подчеркну, что становление на практике западной модели правового государства, с формальной точки зрения, завершилось в конце 60-х-начале 70-х гг., а становление социалистического правового государства было прервано так же, как и формирование начал гражданского общества после осуществления сталинского понимания роли государства в строительстве нового общества.

Ставя задачу формирования правового государства в российском обществе, мы не должны идеализировать, а тем более копировать утвердившуюся на современном Западе модель правового государства. Не следует забывать, в частности, о том, что когда мы говорим о разных вариантах или моделях правового государства, провозглашаемых в конституциях Испании, Германии, Франции или любой другой страны, то имеем в виду, естественно, не некое абстрактное в классовом отношении правовое государство, а буржуазное правовое государство. Аналогично, когда говорим о «связанности» этого государства правом, то имеем в виду связанность его не каким-то другим, а именно буржуазным правом[81].

Разработка концепции правового государства как наиболее полно соответствующей обществу цивилизованной формы организации политической государственной власти предполагает не только отрицание устоявшихся догм, но и использование общечеловеческих ценностей при анализе путей формирования в обществе устойчивого правопорядка, законности и конституционности, места и роли правоохранительных органов в системе расширяющегося народного самоуправления, утверждения во всех сферах жизни плюрализма мнений и суждений, словом, возможность обеспечить всестороннее развитие личности в условиях социальной справедливости.

Главное в конечном итоге — какое место занимает человек в системе ценностей того или иного государственного или общественного строя, какие реальные возможности ему предоставлены обществом, какими правами он пользуется, какое качество жизни ему обеспечивается. Именно данные критерии определяют преимущества и перспективы той или иной социально-политической системы. Это особенно актуально в современных условиях изменяющегося с космической скоростью мира, когда в нашем обществе в процессе его обновления все более остро встает проблема гуманизации, «очеловечения» всей системы общественно-политических отношений.

Многие вопросы, связанные с формированием правового государства, останутся без ответа, если мы не определим, какова роль личности в этих процессах, что нужно практически сделать, чтобы освободить личность от чрезмерной опеки командно-административной системы управления, какие существуют противоречия между личностью и государством и каков механизм их разрешения. Ряд публикаций последнего времени показывает актуальность этой проблемы, причем подчеркивается, что личность со всеми ее социальными качествами (правами и обязанностями, свободой и ответственностью, сознанием, культурой, нравственно-гуманистическими началами) качественно характеризует правовое государство, ибо активизировался человеческий фактор в проводимых преобразованиях. В силу этого сегодня личностная проблематика крайне обострилась, стала одной из наиболее чувствительных.

Все государственные органы должны стать реальным средством обеспечения достойных условий жизни гражданина в экономической, социальной, политической и духовной сферах жизни общества, с одной стороны, а с другой — гражданин обязан освободиться от иждивенческо-выжидательных позиций, активизировать свою предприимчивость в реализации индивидуального интереса, сопряженного с общественным.

Такой подход в целом со стороны законодателя, с нашей точки зрения, повышает гражданскую и политическую активность личности, усиливает ее ответственность за результаты своей деятельности. В то же время практика реализации прав личности в нынешних условиях требует и более широкого использования основополагающего принципа правового регулирования — «дозволено все, что прямо не запрещено законом», т. е. перехода от разрешающей, в большей мере к регистрирующей форме правового регулирования, что в свою очередь связано с активизацией разработки как правореализующих, так и правоохранительных юридических норм, направленных на защиту свободы личности, ее неприкосновенности и безопасности, что нашло свое отражение в концепции действий в сфере прав человека, содержащейся в Российской декларации прав и свобод человека.

Это вполне соответствует ст. 5 Декларации прав человека и гражданина 1789 г., где отмечалось, что «все то, что не воспрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден к действию, не предписанному законом». Следовательно, закон должен воспрещать лишь такие деяния, которые вредны для общества.

Реализация этой стратегической линии с необходимостью включает перевод идей на язык конкретных нормативно-правовых актов, практических решений, так как право опосредует взаимоотношения личностей в рамках как социальной, так и политической системы общества. Как показала историческая практика развития нашего общества, не являются исключением и отклонения в действиях должностных лиц, идущих вразрез с интересами личности, что наиболее сильно проявилось в отчуждении народа не только от собственности, но и от участия в управлении государственными и общественными делами. Вспомним, что еще Ф. Энгельс в своем введении к работе К. Маркса «Гражданская война во Франции», обобщая опыт Парижской коммуны, подчеркивал, что победивший рабочий класс, чтобы не утратить завоеванную власть, «должен обеспечить себя против собственных депутатов и чиновников, объявляя их всех без всякого исключения сменяемыми в любое время»[82].

Эта идея не только должна найти свое выражение в законе о порядке отзыва депутатов Федерального Собрания, но и получить практическое воплощение в принципиальнейшем положении об ограничении двумя сроками подряд возможности занимать свои должности лицам, избираемым или назначаемым органами государственной власти. Таким образом, все более очевидна ситуация, при которой власть для народа становится властью самого народа.

Здесь уместно вспомнить следующее предостережение К. Маркса о том, что «“бюрократия” есть “государственный формализм” гражданского общества. Она есть “сознание государства”, “воля государства”, “могущество государства” как особая корпорация (“всеобщий интерес” может устоять как “особый интерес” против особого интереса лишь до тех нор, пока особое, противопоставляя себя всеобщему, выступает в качестве “всеобщего”). Бюрократия должна, таким образом, защищать мнимую всеобщность особого интереса...»[83]

В обновленном обществе человек выходит на первое место среди всех общественных ценностей, но не как объект попечения со стороны государства, лишенный самостоятельности, а как субъект, наделенный реальными правами и возможностями обеспечивать себя всем необходимым, в чем он нуждается в рамках закона. Если общественные и личные интересы противоречат друг другу, то должны вырабатываться и проводиться в жизнь компромиссные решения. При несовпадении интересов большинства и меньшинства принимаемое решение при всех условиях не должно вести к ущемлению прав меньшинства, провозглашенных Всеобщей декларацией прав человека и Конституцией Российской Федерации.

Правовое государство — это гарантия продолжения демократизации общества, гарантия его обновления. В противном случае будет невозможно активизировать функционирование личности в политической системе, поднять ее творческий потенциал и инициативу, чему во многом будет способствовать становление гражданского общества, формирование культурных предпосылок власти. Динамизм и сложность протекающих в России социально-политических процессов обостряют проблему обеспечения приоритета культуры как важнейшего условия формирования гражданского общества. «Духовное люмпенство, пронизавшее все слои населения, все сферы жизнедеятельности личности в условиях резкой политической дифференциации, — считает И. Б. Виноградова, — создает предпосылки социального экстремизма, нетерпимости в сфере политики, идеологии; харизматизации лидерства, отождествления сильной власти только с властью, основанной на силе; опасности возникновения ситуации, когда культура в области политики может стать лишь принадлежностью элиты»[84].

Как отмечает Б. Грушин, перемены, необходимые обществу, направлены не только против основных принципов тоталитарной системы, но и «против тех свойств самого народа, которые в свое время вызвали к жизни данную систему власти, вернее, сделали ее возможной»[85].

Однако эти свойства (эгалитаризм, яростная нетерпимость) не исчезают вдруг, они получают свое новое воплощение не только в силу сложившейся экономической ситуации. Сказывается дефицит культуры, в связи с чем мы расплачиваемся за принижение ее роли в общественной жизни. Становление гражданского общества, политической культуры, адекватной демократическим принципам, невозможно без подъема общей культуры всех социальных групп.

Политические будни наших дней характеризуются тем, что проблема правовых гарантий демократической модернизации политической системы сопряжена с верой как народа в целом, так и отдельных социальных групп в «крупного политического деятеля». Отчетливо проявляющаяся персонификация власти выдвигает проблему соотношения законов власти и личностных качеств лидера. Известно, что государственная власть обладает стремлением к концентрации, абсолютизации, к исключительности, ей свойственно «вездесущее стремление охватить все и вся, проникнуть во все поры жизни общества»[86]. В такой ситуации возрастает влияние случайных, личностных факторов на политическую жизнь. Уровень профессиональной, правовой, политической, общей культуры влияет на готовность власти в лице ее лидера или политических, государственных институтов к диалогу с гражданами.

С одной стороны, власть обнажает уровень культуры политического, государственного деятеля, с другой — именно культура выступает в качестве условия, нейтрализующего влияние подобных явлений на власть, предотвращающего заражение ими субъектов власти. В частности, Олвин Тоффлер обращает внимание на то, что высшее качество и наибольшую эффективность власти придают знания, именно они стали определяющим фактором ее функционирования[87].

Только через реальное обеспечение принципа культурности в системе государственной власти можно подготовить ее к функционированию в рамках гражданского общества[88]. Акцент на культурных предпосылках власти отнюдь не означает одностороннего подхода к проблеме становления гражданского общества. Это единый процесс экономических, политических изменений, духовных преобразований. России предстоит пройти долгий и сложный путь формирования структур гражданского общества и новых принципов отношений власти и граждан, учитывая при этом, что даже общества, обеспечивающие высокий уровень материальных благ и всеобщие гражданские права, далеко не идеальны, так как не достигнуто реальное равноправие, есть проблема равноправия женщин, социальных меньшинств, новые группы оказываются в маргинальном положении, и поэтому «гражданское общество в одной стране создать невозможно».

Всеобщие гражданские права должны быть распространены на все человечество, должно быть создано мировое гражданское общество, а странам со сложным этническим или каким-либо еще составом населения придется, вероятно, заниматься в ближайшее время не демократизацией, а проблемами территориальной целостности и поддержанием законности и порядка[89].

Гражданское общество выступает условием подлинной демократии и эффективной рыночной экономики. В идеале гражданские общества никто не строит, они развиваются самостоятельно. У возникающих же сегодня демократий нет ни времени, ни средств, чтобы ждать, пока это случится само собою. Необходима какая-то намеренность, необходимо строить независимые организации и инструменты как промежуточное звено между правительством и индивидом. В этом процессе велика была бы роль разного рода фондов, некоторые уже действуют в Восточной Европе. Мелкие предприятия — тоже часть гражданского общества, поэтому существенно важно обеспечить юридическую и финансовую помощь при их создании. Важный элемент гражданского общества — средства массовой информации[90].

§ 5. Проблемы и пути формирования правовой государственности в Российской Федерации

На Западе становление правовой государственности заняло не менее двухсот лет, и можно утверждать, что правовая государственность — это политическая власть, адекватная развитому гражданскому обществу, демократическому плюрализму, постиндустриальной ступени мировой цивилизации и культуры. Первые ростки (и теории) правовой государственности России относятся к концу XIX в. и началу XX в., принципы конституционности пыталось установить в стране Временное правительство после Февральской революции. Октябрьское вооруженное восстание, приход к власти большевиков отверг всякое подобие правовой государственности, сама идея правления закона была объявлена контрреволюционной. Начавшееся в середине 80-х гг. преобразование страны, получившее название перестройки, логически привело к признанию идеи правовой государственности.

В нашем государстве делается попытка не только возродить идею правового государства, но и претворить ее в жизнь. Формирование правовой государственности в России — это сложный и длительный процесс, который будет разворачиваться по мере проведения в жизнь политической, экономической и правовой реформ, возрождения нравственных устоев и общечеловеческих ценностей, построения современного демократического гражданского общества.

Проведение в жизнь экономической, политической, правовой реформы можно считать необходимой предпосылкой окончательного формирования правового государства. Проведение этих реформ без участия правового государства тоже невозможно. Должно быть их органическое взаимодействие.

Кроме того, становление правовой государственности предполагает генезис особых правовых отношений между гражданином и государством, между органами государственной власти, а также обновленное взаимодействие между обществом, правом и политикой.

В качестве одной из важнейших задач, связанной с формированием правового государства, следует рассматривать развитие и совершенствование законодательства, формирование новой по существу правовой системы. В последнее время принято очень много законодательных актов, создающих основы для дальнейшего развития нашего государства как демократического, правового. В Конституции страны получили закрепление важнейшие принципы конституционного строя Российской Федерации. Сделаны первые шаги в сторону господства права и разделения властей, гарантированности естественных прав человека. Сделана попытка построить общефедеральные органы государственной власти, а также органы государственной власти в субъектах Российской Федерации на принципах правовой государственности.

Однако законодательного закрепления положений, составляющих суть принципов правового государства, еще недостаточно для его фактического построения. В реальной жизни стали заметно более распространенными факты грубейшего нарушения важнейших прав и свобод человека и гражданина, неуважения к закону и правосудию. Поэтому для реального построения правового государства в России необходимо:

• повысить общую культуру населения, чтобы она могла стать частью мировой цивилизации;

• построить развитую экономику, создать мощную материально- техническую базу с высокоэффективными технологиями;

• обеспечить высокий уровень материальной обеспеченности граждан;

• создать стабильную политическую обстановку, решить национальный вопрос;

• создать развитую правовую систему, повысить правовую культуру и правосознание граждан, обеспечить четкую и профессиональную работу правоохранительных органов.

Процесс формирования правового государства предполагает создание системы социальных, экономических, политических, юридических и иных гарантий, которые обеспечивали бы реальность конституционных положений, равенство всех перед законом и судом, взаимную ответственность государства и личности.

Современное демократическое правовое государство предполагает развитое гражданское общество, в котором взаимодействуют различные общественные организации, политические партии и никакая идеология не может устанавливаться в качестве официальной государственной идеологии. Политическая жизнь в правовом государстве строится на основе идеологического, политического многообразия (плюрализма), многопартийности. Поэтому одним из путей формирования правового государства, одним из направлений этой работы является развитие гражданского общества, выступающего важным звеном между личностью и государством, в котором реализуется большая часть прав и свобод человека, утверждение принципов политического плюрализма.

Непременной предпосылкой формирования правового государства следует считать сравнительно высокую общую культуру населения. Достаточно высокий уровень культуры населения предполагает развитую систему образования и воспитания, социально-бытового и медицинского обеспечения, свободное развитие науки и искусства, художественного творчества, взаимное уважение людей, интеллигентность, добропорядочность, милосердие, честность, возможность всестороннего развития личности, в первую очередь ее духовного мира. Возрождение и развитие культуры — стержня цивилизованного общества — предпосылка формирования демократического правового государства.

В духовно-культурной сфере важнейшее место занимают вопросы образования. Образование является фундаментом для развития человеческой личности. Его состояние характеризует перспективы развития конкретного общества.

Необходимым фактором, определяющим успех многих преобразований в государственной и политической жизни нашего общества, является уровень политической и правовой культуры. Необходимо избавляться от того правового нигилизма, который особенно отчетливо проявился в последнее время не только у граждан, но и у представителей государственного аппарата. Уважение и соблюдение Конституции, законов всеми членами общества, всеми должностными лицами, органами государственной власти, органами местного самоуправления — неотъемлемая черта демократического государства.

Проводимая в стране судебно-правовая реформа предполагает обеспечение стабильного, адекватного действительности, цивилизованного законодательства, престижного и справедливого правосудия, реально гарантирующего права и свободы граждан, высокопрофессиональной охраны правопорядка, что должно быть непременно достигнуто на основе повышения уровня правовой и политической культуры.

Цивилизованное законодательство, авторитетное и независимое правосудие, профессионализм в охране правопорядка и общественной безопасности — непременная черта правовой государственности.

Важнейшим фактором формирования правовой государственности является высокий уровень развития экономики страны и материальная обеспеченность населения. В бедной стране, на низком уровне экономического развития невозможно построение правового государства. Развитая экономика, достаточный материальный достаток у населения и нормальные социально-бытовые условия людей служат базой для развития общей культуры народа и способствуют становлению гражданского общества и формированию правовой государственности.

Важнейшей задачей построения правовой государственности в Российской Федерации является утверждение принципов господства права в сфере межнациональных отношений, в национально-государственном строительстве, в формах федеративной организации российской государственности. Россия — многонациональная страна, и ей как воздух необходимы мир и национальное согласие. Решение национального вопроса — залог стабильности и порядка в обществе и государстве.

Сейчас в России происходят сложные процессы в развитии государства и права. Идет процесс становления новой государственной и правовой систем, соответствующих требованиям современного гражданского общества. Развитие права и государства все более осложняется из-за тюго, что общество переживает жесточайший экономический и социальный кризис, существенно отразившийся на уровне жизни людей и резко высветивший те негативные последствия, которые породила тоталитарная система за долгие десятилетия своего господства.

Возвращение России в лоно мировой цивилизации, выход из глубочайшего кризиса и обновление страны возможно, помимо всего прочего, только на пути правовой государственности. Для достижения этой цели нужно, чтобы каждый гражданин, каждый государственный орган, должностное лицо осознали важность этой задачи.

Несмотря на все трудности и кризисные явления, происходящие в нашем государстве, надеемся, что мы придем к нормальному демократическому обществу и займем достойное место в мировой цивилизации.

§ 1. Понятие и признаки права, его сущность

Право есть особая система норм, которая возникает на известной, весьма ранней ступени развития общества в силу потребности охватить общим правилом повторяющиеся изо дня в день акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиям производства и обмена.

Право возникает вместе с государством, неразрывно с ним связано, является результатом его деятельности при сложившихся экономических и классовых условиях. С появлением государства формируются новые правила поведения, неизвестные прежнему обществу (новые обычные нормы, которые более конкретны, в отличие от старых).

Право существенно отличается от социальных норм первобытнообщинного строя. Первобытное общество в течение тысячелетий выработало для себя правила поведения — обычаи, которые сложились в сознании членов общества в силу принадлежности каждого к данной коллективности, в силу неотделимости от нее отдельного индивида.

Наиболее распространенными и типичными были обычаи, в которых закреплялись основные общественные отношения: равенство всех (неравенство вообще не осознавалось как возможная форма взаимоотношений между людьми); кровная месть, охранявшая незыблемость рода, племени; коллективное и уравнительное распределение продуктов труда; общая собственность на землю, орудия труда; общие религиозные празднества; общее место погребения; обязанность оказывать друг другу в случае насилия помощь, поддержку и защиту; усыновление родом; избирание и смещение старейшин; обычай иметь родовое имя, принимать в род посторонних и т. д.

Обычаям чуждо деление на права и обязанности, они воспринимаются как долг, т. е. общественное требование, осознанное каждым членом коллектива как личная задача. Личное и общественное в обычае — единое целое. Обычаи охранялись запретами — табу, преимущественно религиозными. Нарушение обычая, по представлениям общества, повлечет гнев богов. Поэтому обычаи неразрывно связаны с религиозными представлениями.

Обычай — это правило поведения, которое формируется в обществе путем его неоднократного повторения, становится привычкой, закрепляется в сознании и передается из поколения в поколение.

Новые обычные нормы, которые возникают в период разложения первобытно-общинного строя, противоположны духу примитивного социального равенства старых обычаев, они пробивают брешь в родовом строе, утверждают дух фактического неравенства. Например, нормы обычаев, защищающие кредитора против должника, повсеместно принимались органами родовой организации еще до того, как возникло государство.

Основная масса норм первобытно-общинного строя утратила свою силу, так как они отражали естественно сложившуюся коллективность, которая с возникновением классов перестала существовать. Часть норм приспособилась к интересам имущего меньшинства. Форма обычая может сохраниться, но существо в корне меняется. Например, в талионе была заложена идея равенства человека человеку. В классовом обществе талион трактуется иначе: цена крови богатого выше цены крови бедного. Многие правовые системы древности закрепляют такое неравенство, которое означает классовое неравенство.

Обычаи, санкционированные государством, становились обычным правом. Но впоследствии, по мере того как потребности политических сил, стоящих у власти, развивались, государство восполняло недостающие в обычном праве нормы своей законодательной деятельностью. Поэтому только на ранних стадиях существования государства обычное право представляет почти все право данного общества. В дальнейшем оно все больше вытесняется писаными законами государства.

«На известной, весьма ранней ступени развития общества возникает потребность охватить общим правилом повторяющиеся изо дня в день литы производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиям производства и обмена. Это правило, вначале выражающееся в обычае, становится затем законом. Вместе с законом необходимо возникают затем и органы, которым поручается его соблюдение, — публичная власть, государство. В ходе дальнейшего общественного развития закон разрастается в более или менее обширное законодательство»[91].

Право — это правила поведения, исходящие уже не от общества, а от государства, причем предписания, защищающие интересы эксплуататоров, санкционирующие социальное неравенство людей, могут возникнуть только вместе с государством. Чем сложнее становилось законодательство, тем сложнее становились способы его выражения. Ф. Энгельс в работе «К жилищному вопросу» писал: «По мере того как законодательство разрастается в сложное, обширное целое, выступает необходимость в новом общественном разделении труда: образуется сословие профессиональных правоведов, а вместе с ними возникает и наука права»[92].

Исторически первым в отдельных странах возникает рабовладельческое право. Оно рождается вместе с рабовладельческим государством и представляет собой возведенную в закон волю класса рабовладельцев, юридически закрепляет рабовладельческую форму частной собственности, эксплуатацию человека человеком. Характерная его черта — открытое закрепление неравенства людей. Это выражалось в том, что рабы рассматривались не как субъекты права, а как его объекты.

Рабовладельческое право предоставляло рабовладельцу полную, ничем не ограниченную свободу действий относительно своего «говорящего» орудия, была разработана сложная система жестоких наказаний рабов за сопротивление господину. В области имущественных отношений раб также был полностью бесправен. Все, что он приобретал, становилось собственностью его владельца.

Рабовладельческое право открыто закрепляло неравенство и среди свободного населения. В Вавилоне это были мушкену, в Риме — плебеи и перегрипы, в Афинах — метеки и т. д. Полная правоспособность признавалась лишь за патрициями, ограниченная — за плебеями, еще более ограниченная — за иностранцами. Рабы были полностью неправоспособны.

В рабовладельческом праве открыто признавался и обеспечивался принцип неравенства мужчины и женщины, господства отца над детьми. Так, и жена и дети не имели права приобретать собственность, женщины отстранялись от участия в общественной жизни.

Центральное место в рабовладельческом праве занимает институт частной собственности, детально регламентированный порядок приобретения, пользования и распоряжения ею. Охрана частной собственности сопровождалась установлением смертной казни за посягательство на нее. Наивысшего расцвета этот институт получил в нормах римского права, которое было классической формой права, основанного на частной собственности. В римском праве было подробно регламентировано все, что имело отношение к праву собственности (вещное право, обязательственное право, долговое право и т. д.), что привело к его рецепции (заимствованию) буржуазными государствами (достаточно сослаться на Кодекс Наполеона).

Основными памятниками рабовладельческого права были законы царя Хаммурапи в Вавилоне, законы Ману в Индии, законы XII таблиц в Риме, законы Драконта в Афинах и т. д. Заметим, что по законам XII таблиц запрещалось употребление спиртных напитков лицам, не достигшим 30-летнего возраста, это правонарушение каралось помещением в тюрьму.

С точки зрения формы, рабовладельческое право было примитивно. Преобладающей формой являлся правовой обычай. Обычное право было преимущественно неписаным, его нормы устно передавались из поколения в поколение. С развитием рабовладельческого общества, усложнением общественных отношений возникла потребность ввести писаное право в виде законов, роль которого все более и более возрастала. Немалое значение имела и такая форма рабовладельческого права, как судебный или административный прецедент. Рабовладельческому государству было известно правотворчество в форме издания общеобязательных постановлений органами государственной власти (сенатом) или должностными лицами.

Разнообразные по формам выражения нормы рабовладельческого права характеризовались единой классовой сущностью. Они выражали волю класса рабовладельцев.

Рабовладельческое право было систематизировано. Так, например, римские юристы различали: цивильное право — право, которое каждый отдельный народ устанавливал для себя; естественное право — право, установленное самой природой; право народов, по которому оправдывалось рабство во всех его формах.

Цивильное право римские юристы по чисто формальным моментам делили на частное и публичное. Впервые такое деление обосновал римский юрист Ульпиан, утверждавший, что публичное право относится к положению Римского государства, частное — к пользе отдельных лиц. Римское частное право (jus privatum) противопоставлялось публичному праву (jus publicum). Римский историк Тит Ливий называет законы XII таблиц (450 г. до н. э.) сводом всего римского права, источником публичного и частного права. Основой разграничения пользы отдельных лиц является характер интересов. Публичное право включает святыни, деятельность жрецов, государственные должности; частное право делится на три части; предписания собственно правовые, предписания народов и предписания государства. Частное право составляло совокупность норм, регулирующих отношения собственности, наследования, семейное право.

В отдельных странах исторически первым возникает феодальное право, которое значительно отличается от рабовладельческого характерным для него принципом формального неравенства. Всеобщих равных прав и равных обязанностей не существовало. Права и обязанности определялись по принадлежности к тому или иному сословию.

Феодальное право — это право-привилегия. Оно носило партикулярный (местный) характер. Хозяйственной разобщенности, неразвитой технике и медленному развитию сельского хозяйства способствовала политическая децентрализация.

Классовая сущность феодального права заключалась в защите интересов феодального землевладения и личности феодалов, в закреплении личной, в первую очередь крепостной, зависимости крестьянства. Земельная собственность — это непосредственные отношения господства и порабощения, отсюда феодальное право — это кулачное право. Ему не присуще деление на частное и публичное. При господстве крупной земельной собственности право принуждения непосредственно вытекает из земельной собственности и является одним из правомочий землевладельца, а политическая власть составляет атрибут земельной собственности. Иммунитеты ограждали частные интересы собственников.

Феодальное право носило религиозный характер, что определялось местом и ролью церкви в феодальном обществе. Церковь как крупный земельный собственник, независимый от светской власти, имела свое право (каноническое), свой суд, свои тюрьмы. Она была идеологической силой, монополизировавшей дело образования. Ее догмы лежали в основе господствовавшего тогда мировоззрения, носившего теологический характер, авторитет феодального законодательства подкреплялся религиозными постулатами. Армянский просветитель Мхитар Гош в своем Судебнике пространно объясняет, почему Христос, завещав людям блюсти законы, не изложил их сам письменно, а предоставил это законодателям отдельных стран. Санкции за нарушение правил поведения во многом определялись церковным судом.

Таким образом, наиболее очевидным признаком права является то, что оно исходит от государства, а не от общества, выступая воплощением воли государства, т. е. государственной воли политических сил, стоящих у власти, а не воли всего общества.

Нормы права общеобязательны в силу возможностей государственного принуждения; обеспечиваются санкциями, предусмотренными в самих нормах права, если они не реализуются добровольно; имеют общезначимый (общий) характер, являются неперсонифицированными правилами поведения, т. е. обращены ко всем и к каждому, кто попадает в предусмотренные ими условия; характеризуются формальной определенностью, т. е. закрепляются, как правило, в письменной форме, содержатся в систематизированном виде в законах, сборниках, прецедентах. Тем самым право защищается от произвольного изменения, обеспечивается определенная его стабильность. Кроме этого, нормы права характеризуются системностью и нормативностью, т. е. они расположены в определенной системе, состоящей из отдельных групп норм, причем каждая из них представляет собой правило поведения.

Следовательно, право есть система общеобязательных, неперсонифицированных, формально определенных, установленных и охраняемых государством правил поведения, выражающих волю политических сил, стоящих у власти, направленных на урегулирование общественных отношений.

В современной российской науке нет единого понимания права, хотя большинство ученых исходят из того, что его нельзя рассматривать только как возведенную в закон волю господствующего класса. Было предложено широкое понимание права, куда включались не только юридические нормы, но и правовые отношения, правовая идеология, правовое сознание, что приводило, естественно, к различению права и закона.

Действительно, право — более широкое по объему понятие, чем закон, так как кроме него существуют и иные нормативные предписания как внутреннего (указы, постановления, решения и т. п.), так и международного характера.

Можно согласиться с тем, что право предшествует закону, что оно непосредственно вытекает из общественных потребностей. В этом случае под ним понимается право в общесоциальном смысле, т. е. моральное право, право народов и т. п. Государство не придумывает право, оно закрепляет сложившиеся в обществе представления о справедливости, но нельзя понимать под правом объективные общественные отношения до их санкционирования законом. Право в специально юридическом смысле есть юридический инструмент, связанный с государством.

Следует различать право и закон по содержанию. Праву присущи признаки равенства и свободы, подчеркивает В. С. Нерсесянц, ибо формальное равенство является наиболее абстрактным определением права, общим для всякого права и специфичным для права вообще.

§ 2. Правопонимание: прошлое и настоящее

В последнее время в юридической литературе большую дискуссию вызывают проблемы правопонимания, сущности права. В. С. Нерсе- сянц подчеркивает, что вопрос, что такое право, имеет фундаментальное значение для философии права, как и вопрос, что такое истина, для философии и человеческого познания в целом[93].

Принципиальное различие между двумя типами правопонимания[94] заключается в различении права и закона. Для юридического правопонимания вопрос о сущности права является подлинным вопросом, в отличие от легистского (позитивистского) правопонимания, для которого правом является официально данное и реально существующее право.

«Для юридического правопонимания право — это не просто произвольное и субъективное властное веление, а нечто объективное и самостоятельное, обладающее своей (не зависящей от воли законодателя) собственной природой, своей сущностью и своей спецификой, словом — своим принципом. Этим принципом является признание формального равенства, выражающего существо и особенности права, его отличие от других социальных явлений, норм и регуляторов»[95].

Позитивисты видят в праве общеобязательность, формальную определенность, нормативность, принудительность.«Принудительность и формальная корректность» — в этом позитивисты видят сущность права и его отличие от морали. Например, библейская заповедь «не прелюбодействуй» — это моральный запрет; но если он будет выражен в форме закона, принятого в рамках особой процедуры, и подкреплен принудительной силой государства, то, с точки зрения позитивистов, он превратится в правовой запрет[96].

В рамках позитивистского понимания права сложились несколько самостоятельных концепций права: нормативизм, психологическая, социологическая, историческая концепции.

Суть нормативизма состоит в том, что право рассматривается как явление должного упорядочения системы норм. Г. Кельзен считал, что норма, доставляющая акту значение правового (или противоправного) акта, сама создается посредством правового акта, который в свою очередь получает правовое значение от другой нормы... Иначе говоря, правопознание направлено на изучение тех норм, которые имеют характер норм права и придают определенным действиям характер правовых или противоправных актов[97].

Психологическая теория права Л. Петражицкого понятие и сущность права выводит из правовых эмоций людей — во-первых, позитивного переживания, отражающего установления государственные, и, во-вторых, интуитивного переживанйя, которое выступает реальным, «действительным» правом.

Социологическая школа права (Р. Паунд, Дж. Фрэнк, С. А. Муромцев и др.) отождествляет право с судебными и административными решениями, в которых видится «живое право», тем самым создается правопорядок или порядок правоотношений. Решения поддерживаются государственным принуждением, так как государство есть сила, создающая право.

Историческая школа права (Ф. Савиньи, Г. Пухта и др.) исходит из того, что право есть общее убеждение, общий «национальный» дух, а законодатель выступает главным его представителем.

Марксистское понимание сущности права заключается в том, что право есть лишь возведенная в закон воля господствующих классов — воля, содержание которой обусловлено материальными условиями жизни этих классов. Право обладает относительной самостоятельностью и оказывает обратное влияние на все сферы жизни общества, сохраняя при этом свою классовую природу.

При всех различных подходах к пониманию права (в этом следует согласиться с В. Н. Кудрявцевым[98]) профессиональному юристу должна быть присуща четкая и определенная позиция: никакое пожелание, убеждение или мнение не могут рассматриваться как правовая норма, коль скоро они не выражены в юридическом акте, принятом надлежащим образом. Соответственно и изменить этот акт можно только предусмотренным законом способом, на основании демократической процедуры, выражающей волю народа.

§ 3. Соотношение государства и права

Государство непосредственно связано с правом и проводит через него свои установления. Право не существует без государства, оно является его непосредственным продуктом; хотя оно и обусловлено экономикой, порождается не ею, а государством в процессе особой государственной деятельности — правотворчества.

Государство есть та форма, в которой осуществляются как общие, так и частные интересы и в которой все гражданское общество данной эпохи находит свое сосредоточение, поэтому все общие установления опосредуются государством, получают политическую форму. Отсюда возникает видимость самостоятельности, независимости права.

Непосредственным источником права является государство. Творя право, оно создает иллюзию, будто право не обусловлено экономикой, а является произвольным порождением государственной воли, свободной от экономики. На самом деле государственная воля формируется под непосредственным воздействием экономических интересов.

Механизм перехода потребностей и интересов в право заключается в том, что как у отдельного человека, для того чтобы он стал действовать, все побудительные силы, вызывающие его действия, неизбежно должны пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его воли, точно так же и все потребности гражданского общества — независимо от того, какой класс в данное время господствует, — неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение (Ф. Энгельс).

Государство по отношению к праву определяет необходимость правового регулирования тех или иных отношений; устанавливает политические, правовые и организационные формы правотворчества; выявляет волевое содержание права; обеспечивает соблюдение и исполнение права всеми социальными субъектами и в необходимых случаях прибегает к принуждению, если нормы права нарушаются (общеизвестно, что право — ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению его норм).

Став самостоятельной силой по отношению к обществу, государство немедленно порождает новую идеологию.

У политиков по профессии, теоретиков государственного права и юристов, занимающихся гражданским правом, связь с экономическими факторами теряется окончательно. Поскольку в каждом отдельном случае экономические обстоятельства, чтобы получить санкцию в форме закона, должны принимать форму юридического мотива, и поскольку при этом следует, разумеется, считаться со всей системой уже существующего права, постольку теперь кажется, что юридическая форма — это все, а экономическое содержание — ничто. Государственное право и гражданское право рассматриваются как самостоятельные области, которые имеют свое независимое историческое значение, которые сами по себе поддаются систематическому изложению и требуют такой систематизации путем последовательного искоренения всех внутренних противоречий.

Право осуществляет в обществе самостоятельные функции, направленные на обеспечение нормального развития общества, поэтому способно выполнять и выполняет по отношению к государству роль организующего фактора, закрепляя структуру органов государства, их компетенцию, ответственность. Конечно, право ни в коем случае не является универсальным средством организации государственной власти. Решающее значение принадлежит политике, проводимой государством.

Политика — это принципиальное направление деятельности государства относительно существующих слоев общества, это участие в делах государства, определение форм, задач, содержания его деятельности; она носит объективный характер, имеет свою объективную логику, независимую от предначертаний тех или иных лиц, партий, движений.

Общим для государственной политики и права является то, что они формируются в соответствии с господствующим политическим сознанием, складывающимся на основе политической идеологии господствующих политических сил, находящихся у власти.

Политическая идеология — это система концепций, представлений о содержании, характере, динамике данного общества, совокупность взглядов на закономерности их развития, в соответствии с которыми партии определяют свои цели и задачи, формы и способы сознательного воздействия на общественные отношения в нужном для себя направлении, т. е. вырабатывают политику.

В современных государствах политическая стратегия и тактика — прерогатива правящей политической партии (блока партий); они задаются как обязательная программа для лидеров, занимающих места в парламенте, чиновничье-бюрократическом аппарате, в правительстве. Тем самым задается и программа правотворчества, осуществляемого государством в интересах определенных социальных групп, слоев, классов.

Следовательно, право является инструментом политики. Нормы права устанавливают такие методы правового регулирования общественных отношений, которые соответствуют политике государства, реализации стоящих перед ней целей и задач.

Но нельзя считать равнозначными масштабы воздействия на общественные отношения политики и права. Политика охватывает всю совокупность отношений классов, социальных групп и наций. В организаторской, идеологической и воспитательной работе используются как правовые, так и неправовые методы: убеждение, разъяснение, воспитание, организация и т. д. Это разнообразие придает политике способность воздействовать на более широкие сферы общественной жизни по сравнению с правом. Право же, напротив, относительно консервативно, формально определенно, менее подвижно в своих методах, что не позволяет безгранично распространять его на те же сферы, что и политику.

Из сказанного можно сделать вывод, что политика является основой права, определяет его главное содержание, опосредует влияние всех иных факторов базиса и надстройки. Право — одно из важнейших средств реализации политики, отражает экономические интересы политических сил, стоящих у власти, не непосредственно, а через политику государства. Требования политики невозможно полностью переложить на язык права, так как это специфическое явление, обладающее особыми свойствами, присущими только ему.

Право придает политике государственного аппарата четкую нормативную конкретность. Несовершенство правовой регламентации способно ослабить государство.

На современном этапе развития российского общества совершенствование правовой основы государственной и общественной жизни — одно из направлений его демократизации, что означает возрастание организующей роли права в отношении государства.

Сферы общественной жизни, на которые воздействуют государство и право, неодинаковы, постоянно меняются. Не от права, а от самого государства зависит, в каких из этих сфер право используется шире и в каких — уже.

Государство и право как феномены общества, непосредственно взаимодействуя, составляют диалектическое единство. Право создается государством, которое должно быть связано правом. Это вытекает из объективной природы права как относительно устойчивой, стабильной системы норм. Государство не вправе нарушить им же созданное право.

§ 4. Проблемы функционирования права

Правовое регулирование есть воздействие на поведение человека, где реализуются функции права, т. е. способ существования того или иного предмета, явления любой объективной реальности.

В данном случае речь идет о функциях права как способах его осуществления. Любое явление заявляет о себе, своем существовании именно тем, что воздействует определенным образом на другие. Способы воздействия обнаруживают свойства данного явления, его объективные черты. Применительно к праву это означает, что в функциях права, т. е. в способах его воздействия на общественные отношения, должны проявиться его сущность, все его основные свойства.

Правовое регулирование — это результативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения специальной системы собственно правовых средств (норм права, правоотношений, актов реализации и применения).

Функции права — это основные направления его воздействия на общественные отношения.

Выбор способов зависит от того, на какие отношения право воздействует и каким образом регулирует их. Оно упорядочивает общественные отношения, предписывая их участникам правила поведения, воплощая интересы и волю государства (господствующего класса). Следовательно, функции права — регулятивное воздействие на общественные отношения. Определить способы этого воздействия и означает установить функции права.

Право закрепляет сложившиеся в обществе господствующие отношения, содействует возникновению и формированию новых отношений, объективные предпосылки для которых уже созрели, развивает сложившиеся отношения, преодолевает отношения, противоречащие господствующим интересам, охраняет господствующие отношения.

Таким образом, право играет двоякую роль: закрепляет сложившиеся отношения или вызывает к жизни новые, к которым законодатель сознательно стремится. Например, отмена феодальных привилегий и введение принципа свободы частной собственности приводят к возникновению нового отношения, которое создается в ходе буржуазной революции. Национализация земли и объектов крупной частной собственности повлекла возникновение социалистических производственных отношений.

При определенных условиях право становится «предэкономическим фактом» (К. Маркс) нового способа производства. Например, раздел крупной земельной собственности на парцеллы; завоевание земель и создание феодального землевладения; экспроприация частной капиталистической собственности пролетарским государством.

Если экономические условия созрели для нового способа производства, то в такие переломные периоды государство и право играют особенно важную роль. Поскольку право неотделимо от государства, то, очевидно, и его функции неразрывно связаны с функциями государства. Право не может существовать, воздействуя на общественные отношения в противоречии с функциями государства. Поэтому функции права могут быть определены как главные направления нормативноправового воздействия государства на общественные отношения, соответствующие социально-политическому, экономическому и идеологическому содержанию регулирования.

Функции права по характеру воздействия на общественные отношения можно разделить на две категории: регулятивные и охранительные.

В литературе встречаются и иные классификации. Дело в том, что в одних случаях право закрепляет («консервирует») то, что уже сложилось, в других — обеспечивает прогрессивное развитие общественных отношений, поэтому можно выделить функции статические и динамические.

Поскольку социальные нормы также воздействуют на указанные сферы общественных отношений, то функции права совпадают с функциями других социальных норм по своим целям. Поэтому экономическая, политическая, идеологическая функции нрава могут рассматриваться как общесоциальные, в отличие от специально юридических. Такое деление свидетельствует не о разных функциях права, а о разных свойствах этих функций.

Все функции права реализуются единственно возможным способом: путем установления меры дозволенного и обязательного поведения, т. е. посредством определения конкретных прав и обязанностей членов общества (социальных субъектов).

Функции права как понятие научно раскрывают необходимую, непосредственную связь между сущностью права и реальными общественными отношениями, на которые оно воздействует. Их реализация есть переход от «должного» в общественных отношениях к действительному.

Функции права — это основные направления воздействия права на общественные отношения, определяемые его сущностью и социальным назначением.

Важно уяснить связь понятий «общественные отношения» и «поведение». Выше было отмечено, что общественные отношения проявляются через интересы — связи между людьми, обладающими определенными классовыми интересами, реализующими их определенным поведением, что и создает возможность воздействия права на объективные общественные отношения. Иначе говоря, устанавливая права и обязанности социальных субъектов, т. е. меру дозволенного и обязательного поведения, право тем самым воздействует и на те общественные отношения, которые выражаются в этом поведении. Вне поведения социальных субъектов нет и отношения, т. е. нет того, на что право могло бы воздействовать. Например, отношения собственности предполагают участие всех членов общества в использовании средств производства, принадлежащих как каждому из них, так и обществу в целом. Государство закрепляет это поведение как обязательное. Оно устанавливает право государственной собственности и тем самым регулирует отношения собственности.

Таким образом, общественные отношения являются предметом правового регулирования, объектом воздействия нрава. Они выражаются в поведении субъектов и поэтому могут быть урегулированы путем установления их прав и обязанностей.

Неверно представление, что одни нормы нрава выполняют определенные функции, а другие таким свойством не обладают. Например, нормы уголовного права, предусматривая наказания за общественно опасные деяния, причастны к выполнению одновременно нескольких функций права: они способствуют вытеснению нежелательных общественных отношений; закрепляют экономические, нравственные и другие отношения; способствуют утверждению и развитию новых, более совершенных общественных отношений. Все эти функции нормы уголовного права выполняют в системе с другими нормами права. Следовательно, право реализует свои функции обязывающими, запрещающими и управомочивающими нормами в их единстве.

В текущем законодательстве правовое регулирование постоянно направляется на то, чтобы закрепить существующие, вызвать к жизни новые отношения. Можно сказать, что закрепление сложившихся и стимулирование возникновения новых отношений и составляют содержание правового регулирования и соответствующего ему понятия.

Право обеспечивает устойчивость (стабильность) общественных отношений. Субъекты, обладая свободой воли, могут в одних и тех же типичных ситуациях действовать по-разному, сообразуясь с индивидуальным интересом. Право в наиболее существенных чертах ограничивает произвол (своеволие) субъектов, формализует поведение, если это диктуется общеклассовым интересом. Тем самым поведение людей направляется в одно общее русло упрочения данного способа производства, а урегулированность и порядок являются именно формой упорядочения данного способа производства, его относительной независимости от простого случая и просто произвола.

Право с точки зрения своего содержания является системой правовых норм, отдельных, разнообразных по своему конкретному содержанию правил поведения, проникнутых внутренним единством. Поэтому определение права и определение отдельной правовой нормы принципиально не различаются. Правовая норма — правило поведения, выражающее обусловленную экономическим строем государственную волю политических сил, стоящих у власти, и охраняемое государством. Нормы права оказывают воздействие на общественные отношения, поведение субъектов, на их волю уже в силу факта своего существования. Каждая норма права обладает общепревентивным воздействием.

Наиболее эффективное регулирующее воздействие на общественную жизнь нормы права оказывают при их фактическом, прямом применении. В этом случае на основе каждой отдельно взятой нормы возникают многочисленные конкретные отношения между людьми — правовые отношения.

Норма права как реальность — это отдельное правило поведения, отличное от многих других, существующих в праве, элементарная клетка, простейшее бытие права, обладающее законченным содержанием и структурой, носитель свойств права.

Норма права как понятие есть научное обоснование права в качестве непосредственно данного для субъекта и в то же время простейшего основания права, способного развиться в систему права. В этом понятии отражены результаты рассмотрения различных норм, обладающих общими свойствами независимо от их многообразного специфического содержания.

§ 5. Субъективное и объективное право

Нами уже было отмечено, что право понимается как субъективное и объективное. Термин «объективное право» рассматривается как совокупность (система) общеобязательных юридических норм, установленных и охраняемых государством, а понятие «субъективное право» означает права, принадлежащие конкретному субъекту, индивиду. Субъективное право есть мера возможного поведения субъекта. Для того чтобы использовать возможное поведение, он должен считаться с аналогичными возможностями других субъектов права. Право в субъективном смысле есть индивидуализированное право. В нем общие юридические права и обязанности становятся принадлежностью конкретных лиц и таким образом переводят его в плоскость правоотношений.

Субъективное право неразрывно связано с субъективной юридической обязанностью. Субъективная юридическая обязанность есть мера должного поведения лица. Если субъективное право связано с субъективными интересами лица, то субъективная обязанность связана с возможностью принуждения.

В трактовке субъективного права имеются два подхода, в зависимости от существующего в юридической науке и практике правопонимания. Первый из них связан с существующей характеристикой права как совокупности общеобязательных юридических норм, установленных и охраняемых государством (позитивное право). При этом субъективное право и субъективная обязанность рассматриваются как следствие действия нормы объективного права. Такой подход имеет место там, где господствует система позитивного права, где право и закон совпадают по содержанию.

Представители естественно-правовой теории происхождения и трактовки права считают, что субъективные юридические права — следствие правовых притязаний (правомочий), присущих субъектам общественных отношений. Таким образом, складываются фактические правоотношения, которые затем должны получить официальное признание (санкционирование) со стороны государства или же судебную защиту.

Субъективное юридическое право характеризуется следующими основными признаками. Во-первых, это возможность субъекта права самостоятельно осуществлять свои права в пределах, установленных нормой объективного права. Например, определять судьбу принадлежащей ему на праве собственности вещи: владеть, распоряжаться и пользоваться ею по своему усмотрению. Во-вторых, субъективному праву одного лица соответствует субъективная юридическая обязанность другого лица на определенное поведение в рамках юридического отношения, т. е. не нарушать право субъекта отношений (например, на возвращение в срок взятой взаймы суммы денег). В-третьих, возможность защищать свое право путем обращения к правосудию или в иной компетентный орган[99]. Центральным элементом является возможность собственных действий, в том числе возможность обладания, пользования и распоряжения социальными благами и ценностями. Однако без второго и третьего элементов возможность собственных действий не подкреплена обязанностью другого лица и его ответственностью.

Исторически субъективное право зарождается раньше, чем право объективное. Природа субъективного юридического права заключается в наличных естественных правах человека, которые не могут быть отчуждены принудительной силой государственной власти. Впоследствии основные права и свободы человека и гражданина получили законодательное закрепление.

Право как мера свободы немыслимо вне общеобязательных правил поведения. Совокупность общеобязательных юридических норм, регулирующих систему общественных отношений, обычно принято называть объективным правом. Это право обращено ко многим субъектам правоотношений, но не зависит ни от одного субъекта, и поэтому оно называется объективным правом.

Объективное право в рамках романо-германской правовой системы отождествляется с совокупностью норм позитивного права, где основным источником права является закон.

Система современного объективного права создается в результате нормотворческой деятельности государства (его органов). Она включает конституцию, кодексы, различные нормативно-правовые акты, т. е. всю систему законодательства. Структура объективного права складывается из отраслей законодательства (конституционного, административного, гражданского, уголовного, процессуального и др.).

Диалектическое взаимодействие субъективного и объективного права — структурный стержень эффективного действия механизма правового регулирования общественных Отношений.

§ 1. Понятие и структура политико-правового состояния личности

На современном этапе развития российского общества изучение содержания и форм функционирования политической системы с необходимостью требует анализа различных аспектов политико-правового состояния личности, ее взаимоотношений как с отдельными элементами политической системы, так и с российским государством в особенности. Государство и личность, их взаимные отношения и связи, длящиеся в течение всей жизни человека, а нередко и после его смерти (например, имущественные вопросы, честь и достоинство гражданина, ряд аспектов авторского права), — все это волновало выдающихся мыслителей человечества — философов, правоведов, историков — на протяжении многих веков. Проблема эта остается острой и животрепещущей и сегодня, тем более что пока еще в ее исследовании сделаны лишь первые шаги, отмечает Д. Л. Златопольский[100].

Взаимоотношения личности и государства во многом определяются характером взаимоотношений общества и личности. Изучение этих проблем с точки зрения развития теории государства и права осуществляется в направлении углубления содержания предмета науки путем дальнейшего совершенствования разработки положений и выводов, содержащихся в специальных теориях.

В существенной мере это относится к исследованию теоретико-методологических проблем политико-правового состояния личности в государстве, к анализу их взаимоотношений, выступающих как система, которая проявляется и реализуется через совокупность юридических связей, как сложное общее правовое отношение, сопряженное с социально-политическими, экономическими, нравственными отношениями, где правовой аспект имеет особое значение. В законах и иных подзаконных актах, являющихся правовой основой государственной и общественной жизни, находит свое выражение государственная воля.

«Мера народности органов власти, — отмечает Г. X. Шахназаров, — зависит не столько от их структуры, сколько от соотношения социальных сил и господствующего в стране политического режима. Неважно, как будут называться органы местного самоуправления — Советами или муниципалитетами, а главный управитель — председателем исполкома, мэром или городским головой. Важно, какими материальными возможностями и полномочиями они обладают, чтобы удовлетворять интересы всей общины и поддерживать на местах государственный порядок»[101].

В юридической литературе отмечается, что возрастание значения права и законности в жизни общества имеет три основных аспекта. Во- первых, экономический, связанный с ростом масштабов и сложности всей системы общественного производства, что требует четкой правовой регламентации сфер производства, распределения и обмена, как укрепления государственной дисциплины, так и обеспечения предпринимательской деятельности. Во-вторых, политический — возрастание роли права обусловлено самим процессом совершенствования демократии, которая невозможна без строгого соблюдения законности и правопорядка. В-третьих, идеологический — возрастание значения права связано с повышением уровня правосознания и правовой культуры членов общества.

С помощью права государство не только закрепляет собственную организацию, регламентирует свою деятельность, но, и это чрезвычайно важно, охраняет и гарантирует стабильность и незыблемость общественных отношений, взаимоотношений государства и личности во всех областях экономической, политической, социальной и культурной жизни, способствует преодолению отчуждения личности от средств производства. С помощью права государство определяет и закрепляет твердые, постоянные правовые основы функционирования власти, наиболее рациональные формы ее осуществления, компетенцию государственных органов, отношения их между собой и с гражданами, формулирует принципы внутренней и внешней политики, определяет правовой статус личности.

Преодоление отчуждения личности от средств производства означает укрепление ее связей с государством. Подобное развитие отношений между государством и личностью расширяет рамки свободы личности. В свою очередь, это объясняется тем, что взаимоотношения между государством и личностью есть один из существенных аспектов ее свободы. Именно поэтому в таких взаимоотношениях, словно в зеркале, отражается степень демократизма соответствующего государства, причем данные отношения определяются и устанавливаются не только государством: в значительной мере в этом процессе участвует личность[102].

Бесспорно, право, как инструмент социального управления может и должно воздействовать на властеотношения, может и должно их упорядочивать в интересах всего гражданского общества, отмечает А. В. Малько[103].

В центре праворегулятивной политики находятся взаимосвязи человека и государства, их правовые статусы, которые выражаются в определенном наборе соответствующих стимулов и ограничений. Причем государство и личность мыслятся здесь как противоположности, взаимовлияющие и взаимодействующие друг с другом.

Человечество с древнейших времен ищет оптимальные формы соотношения личности и государства, сочетания их интересов. В идеальном варианте интересы личности должны стоять на первом месте, благо народа должно представлять собой высший закон для государства. Однако практика далеко не всегда достигала таких высоких идеалов и обычно «останавливалась» на более низких — выгоде для государства, отдельных слоев, облеченных властью[104].

Задача теории государства и права, науки политико-юридической — как можно полнее и объемнее исследовать связи личности с государством, прежде всего политико-правовые аспекты их взаимоотношений, показать реальность и действенность участия гражданина в решении государственных и общественных дел.

Общественное положение личности находит конкретное выражение в совокупности экономических, политических, социальных, культурных и иных отношений, частично закрепляющихся в политико-правовом состоянии личности, выступающем юридической формой выражения ее взаимоотношений с государством, отражающихся в зависимости от особенностей политико-правовой связи с государством в ее правовом статусе. Политико-правовое состояние личности нельзя противопоставлять ее общественному положению, так как они находятся в соотношении формы и содержания.

Исследование политико-правового состояния личности с позиции науки общей теории государства и права должно опираться, с одной стороны, на положения и выводы, содержащиеся в разработках специальных отраслевых наук, с другой — иметь свою собственную общетеоретическую базу, позволяющую абстрагироваться в некоторой степени и говорить вообще о состоянии личности, закрепленном в праве.

В политологической литературе отмечается, что понятие «личность» в политике включает в себя индивидуальные, социальные, биологические, психофизические и духовные качества человека, проявляющиеся в его ценностных политических ориентациях и в политическом поведении; представительство человеком какой-либо социальной группы: классовой, этнической, профессиональной, конфессиональной, демографической и других в политических отношениях; определенную, относительно самостоятельную и в различной степени активную целостность, имеющую определенный социально-политический статус гражданина, сотрудника, члена общественно-политической организации, при этом личность является первичным субъектом политики и характеризуется возможностью и степенью влияния на политические процессы в обществе и главным образом на политическую власть[105].

Правы те авторы, которые рассматривают категорию «личность» как многоаспектное понятие, изучаемое разными гуманитарными науками, поддерживают обоснованную многими современными философами, юристами, социологами точку зрения, согласно которой каждый человек есть личность. Такая позиция представляется последовательно гуманистической, подлинно демократической по своему содержанию и, естественно, научно плодотворной.

В праве каждый человек признается субъектом права. По смыслу Конституции РФ, личность — это человек и как член общества, и как носитель личного индивидуального начала. Будучи субъектом конституционных отношений, личность выступает в различных качествах.

Главное в конституционном понятии «личность» — это социальная ценность человека, в результате которой он является субъектом различных прав, свобод и обязанностей. Понятие «личность» в Конституции — самая обобщенная по уровню абстракции категория, с помощью которой охватывается все разнообразие человеческих индивидов, их правового положения, обеспечивается надежная защита прав и законных интересов. Именно такой подход свойствен не только нашим отраслевым юридическим наукам, но и науке теории государства и права.

В этой связи прав М. С. Строгович, отмечающий, что каждый человек — личность. «Конечно, — пишет он, — личности бывают разные. Есть личность высокого уровня развития, есть личности малоразвитые, есть личности достойные, есть личности деградированные, изуродованные, разложившиеся, но каждый человек заслуживает отношения к себе как к личности»[106].

Проблема личности, ее взаимоотношений с государством, с иными субъектами политической системы — одна из весьма актуальных и перспективных в правоведении вообще, одна из центральных в науке теории государства и права в частности.

Теоретические проблемы, включающие в себя и методологические вопросы дальнейшего исследования концепции правового статуса личности, поставлены на видное место в теории государства и права, отраслевых юридических науках. Отсюда, естественно, наметились разные пути исследования. С одной стороны — это попытка найти решение вопроса в расширении внутреннего логического объема категории «правовое положение (статус) личности», не проводя различия между правовым положением и правовым статусом, считая, что эти понятия равнозначны, что, несомненно, было вполне объяснимо на первых порах исследования данной проблемы.

Наряду с юридическими правами, обязанностями в него включаются такие меньшие по объему категории, как гражданство[107] (А. И. Лепешкин), гарантии[108] (Л. Д. Воеводин), общая (статутная) ответственность гражданина перед государством и обществом (В. М. Горшенев[109], Н. И. Матузов[110]), конституционно закрепленный принцип равноправия граждан[111] (В. А. Патюлин), правовые гарантии и правовая ответственность за выполнение обязанностей[112] (М. С. Строгович), правоспособность и принципы[113] (В. В. Щетинин).

Формулируя тот или иной комплекс элементов правового положения (статуса) личности, авторы подтверждают тезис: к изучению правового положения личности следует подходить как к сложному явлению, органически сочетающему как социальный, так и юридический аспекты.

С другой стороны, некоторые авторы[114] (В. А. Кучинский) предлагают разграничивать понятия «правовое положение» и «правовой статус» и рассматривать их как два самостоятельных понятия: правовое положение (статус) личности в широком и правовое положение (статус) личности в узком смысле[115].

Чисто терминологически первое понятие можно обозначить как «правовое положение», а второе — как «правовой статус» (несмотря на этимологическое тождество терминов).

Такой подход, с нашей точки зрения, имеет свои положительные стороны. Во-первых, позволяет четко определить место той или иной правовой категории во всей системе понятий, установить их соподчиненность, взаимосвязь, взаимозависимость; во-вторых, дает возможность выделить основное звено, отражающее как в фокусе самую суть рассматриваемой проблемы, ее основные и существенные качества.

Наметившаяся тенденция к расширению содержания правового статуса личности требует привлечения внимания к разрешению этого вопроса в плане общей теории государства и права как отражения более широкой проблемы взаимоотношений личности, государства, других компонентов политической системы.

Отдавая дань определенной традиционности, «консерватизму» научной юридической терминологии, все же целесообразно ввести в научную терминологию категорию «политико-правовое состояние личности». Эта категория выступает как самая широкая, обобщающая сентенция, раскрывающая все стороны закрепленного в праве состояния личности и выражающая при помощи правовых средств ее отношения с государством и иными субъектами политической системы.

В содержание политико-правового состояния личности входят следующие основные компоненты:

• принципы функционирования личности в политической системе;

• гражданское состояние личности;

• правовое положение личности, включающее в себя:

а) правосубъектность;

б) правовой статус личности (права, свободы, обязанности) — основной стержневой элемент (ядро правового положения);

в) юридические гарантии;

• общие гарантии, выступающие как развернутая система экономических, политических, идеологических, социальных и культурных отношений.

Принципы функционирования личности в политической системе, которые во многом определяются характером взаимоотношений личности и государства, — это такие отправные идеи, основополагающие начала, положения, на основе которых происходит регулирование политико-правовых отношений. Они играют определяющую роль в закреплении того или иного вида политико-правовой связи личности и государства, служат практическим критерием деятельности личности и государства.

Отношения и связи между государством и личностью в обществе, в котором преимущественно пока еще господствуют коллективистские отношения (по крайней мере в сознании большинства людей), характеризуются как взаимная ответственность и сопричастность каждой личности к делам общества, своего государства. Смысл этого положения состоит в том, что не только личность имеет права и обязанности по отношению к государству, но и государство имеет права и несет обязанности по отношению к личности. Это демократическое, гуманное положение получило широкое развитие и обоснование в Конституции РФ, конституциях и уставах субъектов Федерации.

Взаимная ответственность личности и государства вытекает из характера самого общественного и государственного строя, из лежащих в его основе закономерностей. При этом ответственность следует понимать в самом широком плане — как осознанные и объективно обусловленные общественно необходимые отношения. В этом заключается именно то общее и главное, что позволяет, как отмечает Л. Д. Воеводин, характеризовать государство и личность в их двусторонних отношениях в качестве взаимно ответственных субъектов[116].

Общая взаимная ответственность личности и государства находит свое конкретное воплощение, преломляется во взаимной ответственности личности и трудового коллектива, который является одним из опосредующих звеньев между общественно-политическими учреждениями и трудящимися. Каждый член общества оказывает влияние на общественные отношения внутри трудового коллектива, а через него — на общество в целом. Осуществление личностью социальных функций (ролей) в экономико-правовых и морально-идеологических отношениях, возникающих в ходе совместного труда и совместного участия в управлении коллективными, государственными и общественными делами, прямые и опосредованные связи в рамках трудового коллектива требуют повышения сознательности и ответственности каждого за формирование современного экономического мышления.

Общепринято, что положение личности в современном российском обществе находит выражение в ее правовых характеристиках, прежде всего в правовом статусе, т. е. в совокупности прав, свобод, законных интересов, а также обязанностей личности, в основе которых лежат конституционные права, свободы и обязанности, иначе говоря, конституционный статус личности.

В то же время взаимоотношения личности и государства имеют, несомненно, политическое звучание, что находит свое наибольшее отражение в функционировании политической системы общества.

В теории политико-правового состояния личности, определив одно из основных и очень важных положений, что каждый человек выступает как личность, закрепив те или иные стороны, связи, отношения ее с государством, таким образом сформулируем одну из основных правовых категорий — гражданское состояние личности.

Вследствие закрепления юридической принадлежности лица к определенному государству, пишет Н. В. Витрук, личность приобретает новое юридическое качество — гражданина государства. Поскольку по отношению к государству она выступает в специфическом качестве гражданина именно этого государства, постольку последнее адресуется к нему не как к человеку вообще, а как к своему гражданину или, если речь идет об иностранце либо лице без гражданства, — как субъекту иного правового (гражданского) состояния. Таким образом, подчеркивает Н. В. Витрук, отношения государства и личности прежде всего опосредуются институтом гражданства[117].

С таким рассуждением можно согласиться, оно является отправной точкой в исследовании проблем гражданского состояния личности, тем самым определяются отношения между государством и личностью.

Категорию гражданского состояния нельзя считать чисто правовой, ей в немалой степени присущ политический аспект. Продемонстрируем это на примере гражданского состояния особой группы иностранцев и лиц без гражданства — лиц, которым предоставлено убежище. Если одна их часть пользуется так называемым национальным режимом (иностранные граждане), то другая — лица, которым предоставлено политическое убежище, — иным комплексом прав и обязанностей, что в немалой степени объясняется политическими моментами.

Государство предоставляет право убежища иностранцам и лицам без гражданства, преследуемым за защиту интересов человека и дела мира, за участие в революционном и национально-освободительном движении, за прогрессивную общественно-политическую, научную или иную творческую деятельность. Это значит, что такие лица могут приехать на постоянное или временное жительство в Российскую Федерацию. Они в определенной степени гарантированы от выдачи (экстрадиции) их тем государствам, где их преследовали за передовые взгляды и политическую борьбу. Эти лица обладают гражданскими и рядом политических прав граждан. Иностранные граждане и лица без гражданства, которым предоставлено убежище, могут по их ходатайству быть приняты в гражданство, независимо от расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, места жительства.

Гражданское состояние личности можно рассматривать с двух точек зрения: как государственно-правовой институт, т. е. совокупность государственно-правовых норм по поводу возникновения, существования и прекращения гражданского состояния, и как существующую политико-правовую связь личности и государства, выступающую предпосылкой и условием обладания правовым статусом. В общетеоретическом плане существенный интерес представляет второе свойство.

В. В. Полянский считает, что гражданство по своей юридической природе не есть субъективное право, оно не может быть субъективным (в смысле обладания правом на гражданство)[118] в силу того, что, во-первых, здесь налицо двусторонняя связь (по мнению других авторов — правоотношение)[119], которая носит объективный характер, и, во-вторых, положение субъектов этой связи таково, что только государство обладает суверенным правом решать вопрос окончательно об установлении или прекращении этой связи. Вместе с тем физическое лицо (гражданин, иностранный гражданин, апатрид) имеет субъективные права, реализуемые в конкретных правоотношениях по поводу возникновения или прекращения гражданства (право подачи ходатайства о приеме в гражданство, о выходе из него и т. п.). Но это — не субъективное право гражданства, а субъективное право по поводу гражданства[120].

Следует присоединиться к мнению ученых, считающих, что категория «правовая связь» шире по своему содержанию, чем категория «правовое отношение», что первая выступает в качестве родового понятия по отношению ко второй[121]. Прав В. В. Борисов, когда отмечает, что наряду с совпадением в определенных моментах есть и существенные различия: понятие «правовая связь» богаче по содержанию и сторонам проявления; правовая связь не имеет той четкой формальной определенности, которая крайне необходима правовым отношениям; она отражает связи не только между ее участниками, но и между их свойствами, отношениями, между ними и системой в целом[122].

Гражданское состояние личности как объективно существующая политико-правовая связь личности с государством характеризуется тем, что является предпосылкой и условием обладания личностью соответствующим правовым статусом. Поэтому гражданское состояние личности бывает по крайней мере 4-х видов: а) состояние гражданина; б) состояние иностранного гражданина; в) состояние лица без гражданства; г) состояние лица, которому предоставлено убежище.

Выделение четвертого вида гражданского состояния следует рассматривать как разновидность гражданского состояния иностранного гражданина, что обусловлено четко выраженной более устойчивой политико-правовой связью таких лиц с государством; их правовой статус шире, чем правовой статус иностранного лица или лица без гражданства хотя бы потому, как это уже было отмечено, что они обладают рядом политических прав российских граждан.

Еще в Конституции РСФСР 1918 г. говорилось, что РСФСР предоставляет право убежища всем преследуемым иностранцам (ст. 21). Основанием для предоставления убежища было преследование по политическим и религиозным мотивам. В Конституции СССР 1936 г. право убежища иностранным гражданам предоставлялось за защиту интересов трудящихся, научную деятельность, национально-освободительную борьбу (ст. 129). По Конституции СССР 1977 г. основания для установления политико-правовой связи были существенно расширены в случае предоставления убежища. Это — защита интересов трудящихся, дела мира, участие в революционно-освободительном движении, прогрессивная общественно-научная и иная творческая деятельность (ст. 38).

Конституция РФ 1993 г. не предусматривает, к сожалению, права на убежище в таком подробном изложении, а отсылает к общепризнанным нормам международного права (ст. 63).

В Российской Федерации не допускается выдача другим государствам лиц, преследуемых за политические убеждения, а также за действия (или бездействие), не признаваемые в Российской Федерации преступлением. Выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляется на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации.

Анализируя гражданское состояние личности относительно государства, следует исходить не только из того, что это правовая связь личности с государством, но и связь, имеющая политическое свойство. Предметно-функциональная характеристика гражданского состояния личности позволяет отметить, что предметом этой политико-правовой связи выступает отношение личности к государству. Функциональное свойство политико-правовой связи проявляется в том, что через нее личность приобретает тот или иной комплекс прав, свобод и обязанностей, а утрата такой связи означает для личности изменение всего комплекса правового статуса (прав, свобод и обязанностей), индифферентное отношение как личности к государству, так и государства к личности.

Что же является содержанием политико-правовой связи личности с государством? В литературе высказаны три точки зрения. В первом случае — это совокупность прав и обязанностей лица, определяемых государством. Соответственно правовой статус гражданина характеризуется не как проявление правовой связи личности с государством, а как сама эта связь. Правильно замечает Н. В. Витрук[123], что таким образом гражданство как особая правовая связь лица с государством отождествляется с правовым статусом гражданина, что логически ведет к отрицанию значения гражданства как условия обладания правовым статусом гражданина и его реализации. Неразрывная связь правового статуса и гражданства не дает оснований объявлять правовой статус содержанием гражданства как правовой связи личности с государством. Правовой статус скорее всего является следствием политико-правовой связи личности с государством.

Иные авторы рассматривают гражданство как правоотношение между личностью и государством[124], отмечают его общий характер[125]. Субъектами такого правоотношения выступает, с одной стороны, личность, а с другой — государство.

Существует точка зрения на гражданство как на своеобразное субъективное право в общем правоотношении между гражданами и государством, являющимся необходимым условием для приобретения всех конституционных прав и обязанностей, свойственных гражданам[126]. Гражданство представляется как разновидность субъективного права. Однако, если оно — необходимое условие обладания правами и обязанностями, то получается, что предпосылкой субъективного права является само субъективное право.

В юридической литературе гражданство определяют как особую правовую связь лица с конкретным государством, выражающуюся в совокупности прав и обязанностей лица по отношению к государству и соответственно государства по отношению к своим гражданам. По мнению Л. Д. Воеводина, «в гражданстве недостаточно видеть лишь правовую предпосылку для обладания конституционными правами, свободами и обязанностями. Содержание гражданства складывается из специфических прав и обязанностей лица по отношению к государству и государства по отношению к данному лицу. Они возникают в связи с распространением на данное лицо юрисдикции государства, с предоставлением лицу правоспособности в полном объеме, с охраной их прав и законных интересов граждан»[127].

Однако такое распространение на личность юрисдикции государства возможно только после установления, определения гражданского состояния личности (применительно к политико-правовому состоянию гражданина после признания личности в качестве гражданина). «Строго говоря, — отмечает Н. В. Витрук, — в данном случае речь идет о юридических последствиях, которые возникают из факта гражданства, т. е. из признанной законом принадлежности лица к определенному государству»[128]. Н. В. Витрук предлагает перечень форм правовых связей дополнить еще одной формой — правовой связью по принадлежности. Гражданство и является правовой связью по принадлежности к определенному государству[129].

Методологически верно, анализируя гражданское состояние личности, обратить внимание на то, что принадлежность лица к определенному государству устанавливается в результате возникновения юридического факта, а до этого момента существует общая неопределенная политико-правовая связь личности и государства. Содержанием этой связи, по всей видимости, является, с одной стороны, отношение личности к государству, с другой — отношение государства к личности.

После того как возникает юридический факт, который признается государством в качестве такового, происходит конкретизация общей политико-правовой связи соответственно в политико-правовую связь:

а) гражданина;

б) иностранного гражданина;

в) лица без гражданства;

г) лица, которому предоставлено убежище.

Политико-правовая связь гражданина с государством — объективный факт для него. Объективность в отношениях всех видов политикоправовых связей заключается в том, что только государство в конечном счете окончательно решает вопрос об их изменении, трансформации, переходе из одного вида в другой.

Изменение связей, естественно, сказывается на изменении правового статуса. Например, принятие лица без гражданства в гражданство ведет к трансформации политико-правовой связи лица без гражданства в политико-правовую связь гражданина, что означает и изменение правового статуса лица без гражданства в правовой статус гражданина. Отметим, что изменение прав, свобод и обязанностей в пределах правового статуса не влечет изменения гражданского состояния личности, а изменение правового статуса в целом возможно только в результате изменения гражданского состояния личности.

Нельзя полностью согласиться с Н. В. Витруком, полагающим если ставить содержание правового статуса в прямую зависимость только от гражданства, то оставалось бы неясным, как связан с государством правовой статус иностранцев и лиц без гражданства. Правовой статус иностранного гражданина, лица без гражданства, лица, которому предоставлено убежище, зависит именно от наличия соответствующей политико-правовой связи.

Категория гражданского состояния личности как отношение личности к государству и отношение государства к личности как политикоправовая связь личности и государства дает основание отметить, что правовой статус конкретных личностей определяется характером этой связи и ее особенностями.

§ 2. Правовой статус личности

Определив гражданское состояние личности, можно вывести правовое последствие, а именно: предоставление, обладание личностью комплексом прав, свобод и обязанностей, правовое обеспечение его со стороны государства. Таким образом, правовой статус личности непосредственно вытекает из ее гражданского состояния, определяется им, при этом обязательно нужно исходить из правосубъектности личности.

Н. В. Витрук, рассматривая место правосубъективности в правовом положении личности, пишет, что она постоянно находится в непосредственной связи с правами и обязанностями как их необходимая предпосылка. Это самостоятельная правовая категория, отмечает он, существующая наряду с правами и обязанностями и свидетельствующая о правовой способности лица иметь права и обязанности, быть их носителем на любой стадии их проявления, в том числе самостоятельно (своими действиями) либо через законных представителей приобретать, осуществлять, изменять или прекращать их, а также отвечать за неправомерную их реализацию и исполнение[130]. Действительно, правосубъектность в отрыве от правового статуса в целом не существует. При этом их связь носит конкретизированный (отраслевой) характер.

Следует присоединиться к точке зрения авторов, отмечающих самостоятельное содержание правосубъектности, не сводя ее к совокупности прав и обязанностей. «Та или иная совокупность прав и обязанностей не дает и не может дать нам понятия правоспособности, не может его образовать. Способность (возможность) иметь право не есть право... Это явления, лежащие в неодинаковых плоскостях»[131].

Значение правоспособности совсем не в том, что это право, а в том, что она позволяет быть носителем (обладателем) права, точнее — прав и обязанностей.

Государство, фиксируя то или иное проявление гражданского состояния личности, заранее определяет объем правового статуса (комплекс прав, свобод и обязанностей личности), т. е. признает личность субъектом действующего или будущего, возможного права во всем объеме правового статуса.

Таким образом, если государство признает личность правосубъектной, оно одновременно наделяет ее и правовым статусом, и правосубъектностью. В данном случае последнюю надо считать общей правосубъектностью, свойственной каждой личности без исключения. А уже фактическое пользование правами, свободами и обязанностями в объеме правового статуса зависит от дееспособности, деликтоспособности, короче говоря, от отраслевой правосубъектности каждой конкретной личности.

В юридической литературе в основном дается анализ взаимосвязи и взаимозависимости общей правосубъектности от правового статуса. Очевидно, в общетеоретическом плане основным свойством правосубъектности, определяющим ее место в правовом положении личности, будет именно признание личности со стороны государства субъектом права, и, значит, возможность удовлетворения потребностей человека выступает основанием правосубъектности.

Правосубъектность, будучи основанием пользования правами, свободами и обязанностями, объясняет процесс реализации прав, свобод и обязанностей личности. Правосубъектность не является элементом правового статуса личности, но как некое общее состояние находится в определенной зависимости от него. Например, лишение права занимать определенные должности означает ограничение правосубъектности личности в способности приобретать эти права. Заметим, что законодатель четко различает права и правосубъектность. Не может лицо, лишенное родительских прав, усыновлять детей и т. п.

Взаимосвязь и взаимообусловленность гражданского состояния личности, ее правосубъектности и правового статуса заключается, на наш взгляд, в том, что государство, определяя гражданское состояние личности, тем самым закрепляет ее правовой статус, фиксирует возможный объем этого правового статуса, а также наделяет личность правосубъектностью, которая зависит от объема правового статуса, а тем более от установленного государством состояния личности.

Общее состояние правосубъектности личности находит свою конкретизацию и уточнение в отраслевой правосубъектности, где определяются как правоспособность и дееспособность, так и неправоспособность и недееспособность.

Правовой статус личности представляет собой систему прав, свобод и обязанностей, которые нашли свое четкое правовое закрепление в нормах нрава, характеризующих политико-правовое состояние личности. В ст. 64 Конституции РФ закреплено, что положения главы 2, содержащей права и свободы человека и гражданина, составляют основы правового статуса личности в Российской Федерации и не могут быть изменены иначе как в порядке, установленном Конституцией России.

Правовой статус личности в российском государстве характеризуется следующими основными положениями:

• права, свободы и обязанности, составляющие правовой статус, являются равными, каждая личность (в пределах своего статуса)

• имеет право на равную защиту со стороны закона, независимо от каких-либо обстоятельств, юридическую возможность воспользоваться предоставленными ей правами и исполнить возложенные на нее обязанности;

• права, свободы и обязанности личности, зафиксированные в правовых нормах, являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита — главной обязанностью государства; их реализация обеспечивается как государством, так и самими гражданами;

• права, свободы и обязанности гарантированы в интересах общества и государства, каждой личности в отдельности;

• права, свободы и обязанности личности выступают как единая система, постоянно расширяющая и углубляющая свое внутреннее содержание по мере цивилизации общественных отношений;

• права, свободы и обязанности являются необходимым условием и предпосылкой бытия личности, в определенной мере отражают природу государства;

• права, свободы и обязанности, входящие в правовой статус личности, характеризуются единством, которое проявляется в их социально-экономическом назначении.

Правовой статус — это ценное правовое явление, выражающее то высокое значение, которое личность имеет в обществе.

Основой правового статуса личности является ее конституционный статус, где права, свободы и обязанности в совокупности образуют единый, целостный, внутренне согласованный и целенаправленный комплекс, обладающий системными характеристиками.

В юридической литературе сделана попытка рассмотреть правовое положение личности через «факторное воздействие». На правовое положение граждан в государстве, в отдельных областях государственной и общественной жизни оказывают влияние чрезвычайно много факторов, пишет В. И. Новоселов. Все эти факторы могут быть разделены на две группы: 1) оказывающие непосредственное воздействие на правовое положение граждан факторы можно именовать в их совокупности правовым статусом в узком,собственном смысле. К ним относятся права, свободы, обязанности, права-обязанности, право и дееспособность. Ими обладает каждый гражданин; 2) влияющие на правовой статус опосредованно, главным образом через деятельность государственных органов и государственных служащих и иных субъектов, факторы можно условно назвать правовым статусом в широком смысле. Его основу составляет правовой статус в собственном смысле. Но, помимо него, в правовой статус в широком смысле входят принципы правового статуса, гарантии прав, свобод и обязанностей (реализуемые главным образом не гражданами, а другими компетентными субъектами), ответственность (применяемая соответствующими организациями и лицами к гражданам, уклоняющимся от исполнения юридических обязанностей) и некоторые иные элементы[132].

Положительна сама попытка рассмотреть реализацию правового статуса в узком смысле слова. Однако отмечается некоторая пассивность граждан в плане реализации прав и свобод в широком смысле слова. К тому же не совсем ясно, что же тогда понимать под правовым положением, что же остается за пределами факторов.

Правовой статус личности нужно рассматривать как родовое понятие, состоящее из четырех разновидностей:

а) правового статуса российского гражданина;

б) правового статуса иностранного гражданина;

в) правового статуса лица без гражданства;

г) правового статуса лица, которому предоставлено убежище.

Каждую из разновидностей правового статуса личности необходимо рассматривать как неразрывное единство общего, особенного и единичного. Так, например, следует различать общий правовой статус иностранного гражданина, специальный правовой статус иностранного гражданина и индивидуальный правовой статус иностранного гражданина. Принятие закона о правовом положении иностранных граждан в РФ позволило бы отобразить разнообразие этой категории. Представляется необходимым более детальное закрепление правового статуса лиц без гражданства, а также лиц, которым предоставлено убежище, хотя бы потому, что такие лица бывают как иностранными гражданами, так и лицами без гражданства.

Правовой статус личности нужно анализировать в двух аспектах: в статике и динамике, что позволит в некоторой степени снять теоретические споры о том, включать или не включать в его содержание права, свободы и обязанности, вытекающие из конкретных правоотношений. «Существует единый и равный для всех граждан правовой статус. Если же включать в его содержание права и обязанности, вытекающие из конкретных правоотношений, то правовой статус будет постоянно меняться, так как права и обязанности граждан в конкретных правоотношениях неодинаковы. В содержание правового статуса входят только те права и обязанности, которыми наделен каждый гражданин, а не те, которыми он обладает в конкретных правоотношениях. В противном случае было бы столько правовых статусов, сколько граждан. Мы имеем в виду правовой статус гражданина вообще»[133].

Рассмотрение правового статуса личности в статическом состоянии предусматривает включение в его содержание прав, свобод и обязанностей, юридически выражающих идею равенства, суть которого состоит в признании одинаковой, равной ценности каждой личности во всех сферах экономической, политической, социальной и культурной жизни. «Это общественное равенство общественного положения, и никоим образом не равенство физических и душевных способностей отдельных личностей»[134].

В экономике под равенством понимается уничтожение классовых различий в системе общественного производства, в политике — равноправие женщины и мужчины, всех граждан, принадлежащих к различным национальностям и расам. Каждый человек обладает всей полнотой прав и свобод, позволяющих ему принимать активное участие во всех областях общественной и государственной жизни.

Правовой статус личности в статическом состоянии есть система, совокупность прав, свобод и обязанностей, иначе говоря, совокупность правовых возможностей, обусловленных социально-экономическим строем, обеспечивающих как общественные, так и личные интересы, гарантированных государством для всестороннего и рационального, в высшей степени гармоничного развития личности. Г. В. Мальцев считает, что в строгом смысле правовым является такое положение гражданина, каким оно в качестве возможного зафиксировано в законах и подзаконных нормативных актах государства и которое предполагает наличие общих единых и равных для всех граждан прав и обязанностей, существующих вне правоотношений, т. е. еще не осуществленных в них[135]. Г. В. Мальцев признает существование общих, единых и равных для всех граждан прав и обязанностей вне конкретных правоотношений. Однако правовой статус личности не возникает вне правоотношений. Он характеризуется возможностью фактического, реального осуществления прав, свобод и обязанностей личности, исполнением ею обязанностей как перед тем или иным субъектом права, так и перед государством.

Государство по отношению к личности обладает правами, которым, следовательно, корреспондируют обязанности, лежащие на личности, гражданине в частности. В то же время у личности по отношению к государству есть права, а на государстве лежат обязанности по отношению к личности, гражданину. Тем самым между государством и гражданином создаются очень сложные содержательные отношения, юридическим аспектом которых являются правовые отношения между личностью и государством, складывающиеся на началах равенства и справедливости, причем правовое равенство различных субъектов права (в том числе индивида и государства) состоит, следовательно, в том, что отношения между ними протекают в форме взаимности их прав и обязанностей по обязательной для них обоих норме правового закона. В целом правовой тип отношений возможен лишь на базе сочетания правовой организации государственных властей с государственным признанием и защитой всего комплекса прав и свобод личности, закреплением в законе прав и соответствующих им обязанностей всех субъектов общественной, политической и государственной жизни.

Государство, все его органы, отмечалось в первой части ст. 4 Конституции бывшего СССР, действуют на основе социалистической законности, обеспечивают охрану правопорядка, интересов общества, прав и свобод граждан. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства, говорится в ст. 2 Конституции РФ.

Правовой статус представляет собой систему правовых норм, фиксирующих права, свободы и обязанности, выступающую как важное средство регулирования взаимоотношений личности и государства, а также личностей между собой. Рассмотрение правового статуса личности в динамическом состоянии возможно не только в конкретном правоотношении, так как реализация норм права, отражающих права, свободы и обязанности, связывается с существованием определенного круга общих прав и общих обязанностей, вытекающих непосредственно из закона. «Каждый субъект права, — пишет А. М. Мицкевич, — в силу самого действия закона или, как часто говорят, «непосредственно из закона», то есть независимо от участия в тех или иных правоотношениях, обладает определенным комплексом прав и обязанностей... В закреплении законом этих прав и обязанностей, образующих правовой статус граждан и организаций, находят свое юридическое выражение особые общественные отношения индивида или организации с государством, которые служат предпосылкой их участия в общественной жизни»[136].

Соглашаясь с трактовкой прав и обязанностей, выходящих за пределы конкретных правоотношений, следует дифференцированно подходить к проблеме правоотношения как главного средства, при помощи которого права, свободы и обязанности претворяются в жизнь, воплощаются в поведении людей.

С. С. Алексеев отмечает, что характеристика правоотношений в качестве «всеобщего» средства в процессе реализации юридических норм Требует дифференцированного подхода к правоотношениям, признания их многообразия. Наряду с конкретными, полностью индивидуализированными правовыми связями, "Свойственными материальным и процессуальным отраслям, существуют и общие (общерегулятивные) отношения. В области государственного права они выступают в виде состояний, выражающих положение данного лица по отношению к другим лицам, обществу, государству[137]. Реализация правового статуса личности (его динамическая характеристика) происходит в правоотношениях, как в общих, так и в конкретных.

Следует присоединиться к точке зрения ученых, считающих, что дополнение узконормативной характеристики правового статуса таким компонентом, как законный интерес, подлежит сомнению. Н. В. Витрук, включая законные интересы в правовой статус, отмечая их неразрывную связь с субъективными правами и обязанностями, заявляет, что они «служат продолжением либо этапом на пути формирования новых субъективных прав и обязанностей и не всегда могут быть опосредованы субъективными правами и юридическими обязанностями»[138].

Таким образом, те интересы личности, которые возникают в соответствии с фактическими жизненными обстоятельствами, попадают под категорию законных интересов, подлежат правовой охране и защите со стороны государства, но в содержание правового статуса не входят до тех пор, пока не будут опосредованы правом и не станут правовыми нормами, выражающими конкретные права, свободы и обязанности.

Анализ правового статуса личности в динамическом состоянии представляет собой рассмотрение вопроса осуществления прав, свобод и обязанностей личности. Эта реализация в современных условиях приобретает новые черты и характеристики.

Во-первых, все более уменьшающаяся степень гарантированности прав, свобод и обязанностей личности со стороны государства, с одной стороны, возрастающая социально-политическая активность каждой личности в реализации ее правового статуса — с другой. Это две стороны одного и того же взаимообусловленного и взаимозависимого процесса. Он ориентирован не столько на меры административно-принудительного воздействия, сколько на проявление правовой активности личности, направленной на приумножение материальных и духовных ценностей общества, его творческого потенциала.

Во-вторых, реализация прав, свобод и обязанностей личности есть воплощение в жизнь при помощи правовых средств преимущественно личных интересов и потребностей, сочетаемых с общественными. Реализация правового статуса личности характеризуется углублением связей между возможностями всестороннего использования предоставленных правомочий и добросовестным исполнением каждой личностью возложенных на нее законом обязанностей. «Воспитанием граждан и должностных лиц в духе настойчивой борьбы за правопорядок, каждого человека — за свое право, — как правильно отмечает Л. С. Явич, — обеспечивается положение, при котором любое нарушение закона кем бы то ни было и в любой области воспринимается гражданином и как посягательство на интересы государства, общества, и как ущемление его собственных, личных интересов»[139].

В-третьих, в реализации правового статуса личности, в бесперебойном и эффективном действии заинтересована как сама личность, так и государство в силу того, что государственные органы, активно воздействуя на процесс формирования и развития личности, сами в то же время совершенствуются под влиянием изменений, происходящих в обществе.

§ 3. Гарантии правового статуса личности

В вопросе о правах личности одно из центральных мест занимает проблема гарантий, ибо о реальной ценности прав, свобод и обязанностей личности судят прежде всего по их охране, реализации.

В современных условиях проблема гарантий, имеющая исключительное значение, приобрела в еще большей степени политическую направленность и остроту, что объясняется важностью реализации идеи естественных прав человека. Как подчеркивается во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., уважение и защита прав и свобод человека — одна из главных обязанностей и задач всех государств и народов.

Расширение и углубление правового статуса личности зависят от условий, обеспеченных государством и добросовестным выполнением каждой личностью своих обязанностей перед государством, перед своими согражданами. Главная гарантия прав человека — это в конечном счете экономическое состояние государства. Решающей гарантией осуществления Конституции и ее статей, кодифицированных законом гражданских прав являются сознательность и самодеятельность людей.

Эта активность может превратить букву закона в живую действительность, преодолеть объективные препятствия на пути реализации различных прав (действительно существующие противоречия), а также субъективные помехи (отсталость, рутинные мышление и действия), которые делают осуществление прав формальным. Поэтому подлинным критерием демократизма того или иного общества оказывается действительность, направленная на развитие активности народа[140].

Традиционно систему гарантий прав, свобод и обязанностей личности подразделяют на две группы: общие и специальные правовые (юридические). Неразрывность правового статуса личности и его юридических гарантий не вызывает сомнений. Правовой статус личности, не снабженный правовыми гарантиями (в форме закрепленных в нормах права средств), обеспечивающими личности реализацию ее прав, свобод и обязанностей, охраняющими их от нарушений, нельзя рассматривать как реальный, ибо он будет носить формальный характер. Специальные (юридические) гарантии — это правовые нормы, определяющие условия и порядок реализации прав, юридические средства их охраны и защиты в случае нарушения и т. п., при помощи которых обеспечивается реализация правового статуса личности с использованием государственного принуждения или возможности такого принуждения со стороны государственных органов.

С точки зрения формы закрепления правовые гарантии делятся на конституционные и отраслевые. Конституционные гарантии, отмечает Н. А. Боброва, являются базой гарантирования основных прав, свобод и обязанностей граждан, подобно тому как сами конституционные права и обязанности граждан фиксируют не все правовое положение граждан, а лишь его основы. Но по конституционным гарантиям — и это важно подчеркнуть — уже можно судить о реальности провозглашенных прав, об их субъективном, личностном, действующем характере обеспеченности не только и не столько индивидуальными возможностями отдельного гражданина, сколько всем существующим строем[141].

Юридические гарантии непосредственно входят с точки зрения структуры в правовое положение личности. Следует считать обоснованным высказанное в литературе мнение о необходимости подразделения юридических гарантий на гарантии реализации и охраны. Однако выделять гарантии охраны в качестве самостоятельного вида было бы не совсем верно. Прежде всего в силу того, что эти гарантии, их действие проявляются в тех случаях, когда нарушается нормальный, четкий ритм реализации правового статуса, когда юридических гарантий реализации по существу оказывается недостаточно, они «не срабатывают» вообще или частично, не хватает их воздействующего качества. Нужно более жесткое принуждение, заключающееся во вступлении в действие юридических гарантий охраны. Поэтому гарантии реализации и гарантии охраны взаимосвязаны, их подразделение скорее условное, чтобы выделить, оттенить воздействие и собственно регулирование.

По-видимому, гарантии охраны правового статуса следует рассматривать в качестве подвида юридических гарантий реализации, ибо их наличие тоже способствует правильной реализации правового статуса (профилактическая деятельность, предупреждение неправильной реализации, других отрицательных моментов, влияющих на реализацию правового статуса личности).

Развитие нашего государства, расширение и углубление прав, свобод и обязанностей личности требуют дальнейшего совершенствования юридических гарантий правового статуса. Речь идет о совершенствовании не только средств защиты и всего механизма охраны прав, свобод и обязанностей, но и юридических средств, обеспечивающих их правомерную реализацию. Цель совершенствования системы юридических гарантий прав и обязанностей граждан состоит в установлении наилучшей сбалансированности правовых средств обеспечения правомерной реализации прав, законных интересов, исполнения юридических обязанностей и средств их защиты и охраны в целом, отмечает Н. В. Витрук[142].

Совершенствование системы юридических гарантий должно идти не только по этим направлениям, но и по линии закрепления в нормах права стимулирующих гарантий в целях повышения социально-правовой активности личности, способствующих выработке активной жизненной позиции. Личность, проявляя себя, должна иметь для своих действий юридическую базу в виде гарантий.

Таким образом, реализация правового статуса личности связана с функционированием каждой личности, зависит от наличия всей необходимой совокупности свойств, признаков, качеств — от общественно- политических, трудовых, нравственных до мировоззренческих, характеризующих ее, снижающих или даже сводящих на нет условия и факторы, тормозящие максимальное проявление социально-политической активности личности.

Ни для кого не секрет, что нередко наши граждане не реализуют те или иные принадлежащие им права (например, не обращаются в суд, другие соответствующие органы, не жалуются при ущемлении или нарушении их прав). Повышение социально-политической активности личности возможно путем дальнейшего нормативного закрепления соответствующих гарантий, реализации, активного использования права вносить в государственные органы и общественные организации предложения об улучшении их деятельности, права на критику. В современном российском обществе притупилось чувство непримиримости к недостаткам, порой критику расценивают как попытку в первую очередь подорвать авторитет руководителя. Как известно, критика и самокритика есть испытанный метод разрешения неантагонистических противоречий, трудностей в обществе, отсутствие которых неизбежно ведет к нигилизму.

Общими гарантиями принято считать экономические, политические, идеологические, которые представляют собой совокупность экономических, политических, идеологических факторов, создающих максимум возможных на данном этапе развития общества и государства условий и предпосылок для реализации прав и свобод граждан.

Некоторые авторы (Н. В. Витрук и др.) из политических гарантий в самостоятельную группу выделяют социальные, а идеологические гарантии рассматривают как составную часть духовных[143]. Следует согласиться с предложением о выделении социальных гарантий в качестве самостоятельных, а вот с включением идеологических в состав духовных — нет. Скорее всего, они существуют самостоятельно, так как отражаются в политико-правовом сознании общества в целом, отдельных социальных групп, личности.

Экономические гарантии являются определяющими в системе гарантий, так как создают такие материальные условия, которые обеспечивают наиболее полное удовлетворение растущих материальных и духовных потребностей личности. Экономическими гарантиями выступают прежде всего различные формы собственности, экономическая политика государства, состоящая в поддержке различных слоев граждан.

Социальные гарантии углубляют реальное содержание правового статуса личности на основе принципов гуманизма, справедливости, равенства, расширения реальных условий в реализации потенциальных возможностей как для каждой личности, так и для всего общества.

В юридической литературе верно отмечается, что в условиях формирования демократического правового государства, перехода к рыночной экономике во всей своей полноте зазвучал вопрос о социальной защищенности самых широких слоев трудящихся масс. Переход к рынку объективно требует внесения качественных изменений в отечественную «нерыночную» систему социальной защищенности, которая является обязательным элементом цивилизации общественного устройства[144].

Социальная защищенность человека в обществе определяется реализацией его права на определенный уровень благосостояния, отраженный в системе гарантий. В рыночной экономике социальная защита касается каждого гражданина в отдельности, ибо осуществляется через перераспределение доходов, она выступает своеобразным тормозом жизненных невзгод для трудящихся, так как недовольство становится источником социальных потрясений.

Если ранее право на труд гарантировалось специальной политикой планового создания рабочих мест, обучением молодежи в системе профессиональной школы, на курсах, составлением балансов освобождавшихся рабочих мест и наличием трудовых ресурсов, строительством предприятий там, где имелись излишки рабочей силы, то в условиях перехода к рынку проблема трудоустройства усложняется. Значительное число предприятий, работающих неэффективно, вынуждено сокращать управленческий персонал; даже безубыточные предприятия будут освобождаться от ненужных работников, что в общей сумме даст многомиллионную армию безработных.

Система социальной защищенности, сложившаяся в СССР в 30-50-е гг. и совершенствующаяся в 60-80-е гг., в потенциале обладала значительными достоинствами, причем многие ее черты были заимствованы западными странами, особенно теми, где к власти пришли социалисты (например, Швеция, Австрия).

Денежные доходы обеспечивались зарплатой, тарифными премиями, коэффициентами, выплатами гарантированных пенсий по нетрудоспособности, стабильным уровнем цен и т. п. Лечение, образование, жилье предоставлялось бесплатно, коммунальные услуги — за невысокую плату, существовал гарантированный минимум заработной платы.

Иными словами, человек имел работу, заработок, бесплатно лечился, по достижении возраста получал пенсию, при временной нетрудоспособности — пособие. Это был необходимый набор социальных гарантий.

Однако экономическая неэффективность административно-командного производства не смогла материально обеспечить отечественную систему социальной защищенности. Кризис в экономике подорвал «нерыночную» систему социальной защиты: стремительно возросли цены, появились беженцы, увеличилось число лиц, живущих за чертой бедности, что привело к имущественному расслоению общества, росту социальной напряженности.

Современная система социальной защиты могла бы вполне компенсировать негативные последствия перехода к рынку, а это требует ее обновления по следующим направлениям:

• платное распределение жилья с учетом качества квартир в сочетании с бесплатной передачей его части главным образом малообеспеченным семьям;

• проведение разумной политики доходов, состоящей в снятии «верхних» ограничений размера заработка при условии увеличения конечных результатов, в появлении новых видов дохода (от кооперативной, арендной, индивидуально-трудовой деятельности, расширения подсобного хозяйства, совместительства и т. п.);

• смягчение роста цен компенсациями, в первую очередь, малоимущим слоям населения, введение «индексации доходов», т. е. пересчет фиксированных денежных выплат населению (зарплата, пенсии, стипендии, пособия), пропорционально росту цен, расчет минимального потребительского бюджета (то, что называется чертой бедности);

• организации мер по трудовой занятости населения (открытие новых предприятий, модернизация и реконструкция старых, переквалификация освободившихся работников, расширение сферы услуг, разрешение разнообразных видов предпринимательской деятельности, выплата пособий по безработице (в размерах и на срок, установленный законом), повышение эффективности работы специализированных государственных органов, занятых трудоустройством населения, и т. д.

Становление социального государства означает переход к тому, что можно назвать современной демократией в узком смысле. Социальное государство — это не только и не столько программы помощи неимущим, сколько принятие государством ответственности за поддержание стабильности экономического положения граждан, что стало неизбежностью при ослаблении традиционных социальных связей в обществе. Характер современного социального государства отражен в структуре его расходов; например, в США средства, перераспределяемые через федеральный бюджет, составляют около 24% ВНП, из них 55-60% расходуются на социальные нужды. Программы пенсионного обеспечения и медицинского страхования поглощают $250 млрд из общей суммы $570 млрд социального бюджета, и только 17-22% выделяемых на социальные программы средств направляются на поддержку малообеспеченных семей. Смысл современного социального государства состоит в стабилизации политической системы на основе расширения социально-экономических функций государства и достижения в обществе социального мира, заключения своего рода нового общественного договора[145].

Политические гарантии — это всестороннее развитие и совершенствование политической системы общества, всей общей системы демократии с основополагающей идеей самоуправления народа, являющейся одной из важнейших в теории. Суть принципа самоуправления состоит в том, чтобы управление не только осуществлялось в интересах народа, но и закономерно, шаг за шагом становилось непосредственным делом самого народа, не знающего над собой, по словам В. И. Ленина, никакой власти, кроме власти их собственного объединения[146].

Идеологические гарантии — мировоззрение личности, осознающей себя как личность, не отделяющей себя от российского государства, осознающей все трудности и сложности переходного периода.

Большое значение придается специальным юридическим (правовым) гарантиям, особенно когда речь идет о разрешении той или иной конфликтной ситуации, когда нужно обеспечить пресечение нарушений права. В конституции содержится довольно широкий круг правовых гарантий. Всю совокупность как конституционного, так и иного законодательства следует рассматривать в целом как систему юридических гарантий прав, свобод и обязанностей граждан, каждой личности.

Особое значение имеет право на возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей. Ранее ст. 39 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик фиксировала принцип материальной ответственности органов государства за вред, причиненный неправильными служебными действиями их должностных лиц. В целях дальнейшего укрепления законности, усиления охраны прав граждан и их законных интересов был принят Указ «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей», которым утверждено Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Соответствующие гарантии предусмотрены и статьями гражданского законодательства.

В этих актах содержатся положения, свидетельствующие об определенных, четко выраженных обязанностях государства. Ущерб, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, возмещается государством в полном объеме, независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

Право на возмещение ущерба возникает при условии оправдательного приговора; прекращения уголовного дела за отсутствием события преступления; за отсутствием в деянии состава преступления или за недоказанностью участия гражданина в совершении преступления; прекращения дела об административном правонарушении.

Ущерб не подлежит возмещению, если гражданин в процессе дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства путем самооговора препятствовал установлению истины и тем самым способствовал наступлению для себя последствий в виде ограничения личной свободы.

Таким образом, гражданин реабилитируется независимо от того, по каким основаниям к нему были применены меры, ограничивающие свободу личности, — по вине или без вины должностных лиц; значение имеет тот факт, что эти меры применены незаконно, к невиновному гражданину.

Вина потерпевшего учитывается только в том случае, если он сам сознательно оговорил себя (т. е. «признался» в совершении того, чего он не совершал), а должностные лица не смогли установить ложность этого признания. При наличии такой вины потерпевший теряет право на компенсацию материального ущерба. Если же он допустил самооговор вследствие применения к нему незаконных действий (угроз, насилия), то реабилитированному возмещается ущерб в полном объеме.

Следовательно, государство не только гарантирует право каждого гражданина в судебном порядке отстаивать свои честь и достоинство, жизнь и здоровье от различного рода посягательств, но и вменяет в обязанность всем государственным органам, общественным организациям и должностным лицам уважать личность, охранять ее нрава и свободы, добиваться неуклонного исполнения ею своих обязанностей.

Таким образом, система гарантий защиты прав человека начинается с законодательства, принимаемого в целях обеспечения интересов личности. Для защиты нарушенного права необходима простая и доступная юридическая процедура защиты, система юридических услуг. В правовом государстве крайне важно иметь широкую систему защиты прав личности, опираясь на которую, каждый мог бы успешно реализовать свои права, нести юридическую ответственность.

Иными словами, принципиальное значение имеет способ разрешения возникающих противоречий между личностью и государством, причем огромный шаг вперед в направлении демократизации общества связан с определением порядка обжалования в суд неправомерных действий государства в лице его органов и должностных лиц, ущемляющих права граждан, введением института Уполномоченного по правам человека. Представляется, что наличие Конституционного Суда России дает основание обращаться к нему с соответствующими исками о защите своих конституционных прав в случае их нарушения различными органами власти.

Судебная форма рассмотрения возникающих противоречий в ходе как нормотворческой, так и особенно правоприменительной деятельности призвана служить подлинным гарантом против произвола бюрократии и чиновничества, местничества, дает реальный шанс утвердить идеи правового государства в цивилизованном гражданском обществе.

Право на судебную защиту относится к числу важнейших исконных, неотъемлемых прав человека. Оно закреплено как во Всеобщей декларации прав человека, так и в Декларации прав и свобод человека и гражданина. Потребность в сильной, действенной, оперативной и компетентной судебной защите значительно возросла в последние годы, приобрела особую остроту в условиях экономического, социального и политического кризиса, переживаемого Россией. Чем уязвимее становятся основные конституционные права — на труд, здоровье, имущество, жилище, чем незащищенней чувствует себя россиянин перед лицом растущей безработицы, жилищного кризиса, инфляции, разгула преступности, тем важнее для поддержания стабильности и правопорядка в стране всемерное укрепление, развитие и совершенствование судебной власти как силы, способной защитить нарушенные и оспоренные права граждан и организаций, отмечает И. А. Михайлова[147].

Однако не все так просто, как кажется на первый взгляд, ибо несовершенство судебной деятельности (а наше судопроизводство как по гражданским, так и по уголовным делам еще далеко от совершенства) подчас воспринимается гораздо более негативно, чем промахи законодательной и исполнительной власти, чьи решения в обыденном сознании носят, как правило, абстрактный, отвлеченный характер. Невозможность на протяжении длительного времени добиться рассмотрения и разрешения порой жизненно важного для человека спора (трудового, жилищного, семейного и т. д.) воспринимается им остро и болезненно, как наглядное проявление бессилия государственной власти и ее равнодушия к нуждам, проблемам и заботам простых людей.

Бесспорно, формирование правового государства в России требует широкомасштабной правовой реформы. Ее успешное осуществление зависит от многих факторов, в первую очередь от всестороннего законодательного обеспечения. В этой связи конституционное регулирование вопросов, связанных с деятельностью судов по рассмотрению и разрешению уголовных и гражданских дел, приобретает особую важность и остроту.

Не наполнено конкретным содержанием и положение о том, что в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно. Если сложно пригласить для ведения дела опытного адвоката даже за достаточно высокий гонорар, то обеспечить такое участие бесплатно крайне затруднительно. Поэтому названное конституционное положение должно опираться на детально разработанный механизм предоставления бесплатной юридической помощи, на закрепленный в законе порядок выделения специальных бюджетных средств на эти цели. Иначе возможность получения бесплатной юридической помощи по большинству гражданских дел практически сводится на нет[148].

Вызывает сомнение и безусловное соблюдение провозглашенного принципа равенства сторон перед законом и судом. Этот принцип не всегда соблюдался и в прежние времена, когда общество было гораздо более однородно и в социальном, и в имущественном отношении. Тем более сомнительна его последовательная реализация в условиях стремительного имущественного расслоения, резкого увеличения разрыва между доходами наиболее состоятельных и наименее обеспеченных слоев населения. Более того, если прежде неравные возможности для защиты прав и интересов были обусловлены, как правило, неравным имущественным положением субъектов спора, то сейчас (особенно в так называемых горячих точках России) серьезным препятствием для обеспечения подлинного равенства россиян перед законом и судом служит порой обострение национальных противоречий, национальная принадлежность того или иного участника дела.

Отмеченные примеры расхождения конституционных положений с практикой их реализации вызывают озабоченность, потому что такое несоответствие подрывает уважение к суду, доверие к власти, авторитет Конституции РФ. Свидетельством допустимости данного положения может служить пример из недавнего прошлого, когда ст. 58 Конституции СССР закрепляла право на судебное обжалование в случаях, предусмотренных законом, действий органов государственного управления и должностных лиц, совершенных с нарушением закона, превышением полномочий, ущемляющих права граждан. Эта конституционная норма не применялась па протяжении долгих лет, так как только в 1989 г. был принят закон, регулирующий механизм такого судебного обжалования, — Закон СССР от 2 ноября 1989 г. «О порядке обжалования в суд неправомерных действий органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющих права граждан». Поэтому следует избегать либо по возможности сократить случаи несоответствия или расхождения конституционных положений с практикой осуществления правосудия в России. Большой оптимизм, в частности, вызывает тот факт, что глава Конституции РФ, посвященная осуществлению правосудия в стране, названа «Судебная власть». Тем самым подчеркивается ее роль и значение как одной из полноправных ветвей государственной власти в стране. Более того, именно эта власть в наше неспокойное время способна и призвана стать гарантом стабильности и правопорядка, «хранительницей гражданского мира» в системе сдержек и противовесов не только в теории, но и на практике.

В целом проблема полноты и гарантированности прав и свобод человека приобрела в современном мире глобальное значение и стала пробным камнем реальности внутригосударственного и международного права как надлежащей основы внутренней и внешней политики. В борьбе против насилия судьбы отдельного человека, больших и малых наций и всего человечества в условиях современной цивилизации оказались неразрывно связанными и зависящими от возможности обуздать силу правом и от силовых отношений перейти к отношениям формально равных, независимых и свободных субъектов.

Следует отметить, что все, как общие, так и специальные (юридические) гарантии действуют в комплексе. Общие гарантии в целом оказывают воздействие, создают атмосферу реализации правового статуса, причем правомерной реализации, способствуют развитию личности. Разумеется, даже при наличии системы гарантий может и не быть практической реализации правового статуса, если она не подкреплена конкретной эффективной организационной деятельностью.

Юридические гарантии — это система взаимосвязанных форм и средств (нормативных, институциональных и процессуальных), обеспечивающих надлежащее признание, защиту и реализацию определенных прав и соответствующих им обязанностей, конструктивное выражение принципа «самозащиты» права. Они воплощают собой идею такого согласованного действия права и государства, когда одни формы, направления и функции государственно-правовой регуляции и деятельности служат вместе с тем и защитным механизмом для других, и наоборот. И лишь в таком общем контексте взаимной поддержки и согласованности различных частей и аспектов всего государственно-правового комплекса отдельные специальные формы и конструкции юридических гарантий прав и свобод личности могут реально выполнить свою защитную роль. Словом, юридические гарантии сами нуждаются в юридических гарантиях, а таковыми в конечном счете могут быть лишь правовое государство и правовые законы[149].

§ 4. Международно-правовое регулирование положения личности в обществе

В научной и монографической литературе по теории государства и права вопросы, касающиеся института прав человека, рассматривались как общечеловеческая, общесоциальная, общефилософская концепция.

В условиях демократических реформ в российском государстве появляется необходимость введения новых характеристик, раскрывающих качество общественного положения людей. Оценкой измерения такого качества принято считать общечеловеческие ценности, международно-правовые стандарты, среди которых одно из главных мест занимают права человека. Актуальность проблемы прав человека в современной России как раз и связана с введением в юридическую практику общепризнанных оценок, выступающих не только мерой, но и ориентиром в общественном развитии.

По мнению Е. А. Лукашевой, «права человека фиксируют и выражают систему жизнеобеспечения личности, без которой невозможно ее нормальное развитие. Ценность прав человека состоит в том, что в них изначально заложены те принципы взаимодействия человека и общества, которые обеспечивают нормальную жизнедеятельность того и другого»[150]. В отечественной юридической науке имеются устойчивые традиции в развитии концепции прав личности, прав гражданина. В юридической литературе в качестве базовой проблемы выделяются основы правового положения личности, гражданина[151].

Проблема взаимодействия прав человека и прав гражданина остается малоисследованной, так как при такой постановке вопроса личность выступает и как субъект прав человека, и как субъект прав гражданина. Современное осмысление значения соблюдения прав человека приобретает не только теоретическую, но и практическую ценность.

В этом смысле желание построить правовое государство в России связывается с признанием на государственном уровне интересов, потребностей каждого гражданина на нормальное существование и развитие. Это создало условия закрепления данных требований в законодательном порядке в таких документах, как Декларация о государственном суверенитете РСФСР, Декларация прав и свобод человека и гражданина, в Конституции Российской Федерации 1993 г. Таким образом, в качестве основной цели правового регулирования соблюдение прав человека выступает как первичная, главная ценность современного общества.

В условиях развития межгосударственных отношений, экономических связей и коммуникационных систем создаются более эффективные возможности совершенствования не только норм международного права, но и успешного осуществления внутригосударственных правовых реформ. Права человека как общепризнанный международный правовой стандарт в определенных, благоприятных для них условиях могут становиться в государстве формально-юридическим источником правовой нормы, не только провозглашаемой, но и реализуемой на практике.

На категориальном уровне права человека выступают объективным фактом, как признание ценности личности во всех регулируемых нравом и моралью сферах общественной жизни, где в каждой личности как субъекте права признается прежде всего ценность человека вообще, что становится самостоятельным, ведущим началом формирования и функционирования правовой системы современного демократического правового государства.

Практика соблюдения прав гражданина в отечественной теории государства и права изучена достаточно полно. Прежде всего этим понятием пользуются для характеристики качества различных способов регулирования и многообразных форм реализации норм права в механизме правового регулирования. Тогда зачем же вводить понятие «соблюдение прав человека»? В юридической литературе подчеркивалось, что «права человека не могут быть выше и не должны быть ниже уровня развития общества, классов, социальных групп, из которых оно состоит и представителем которых человек является»[152]. Введение такого понятия позволяет реальнее оценивать уровень и качество социального развития общества.

К традиционным формам реализации прав граждан относят соблюдение, исполнение, использование и применение права. При этом под соблюдением прав граждан, как правило, понимают воздержание от нарушений официальных, формально определенных правовых запретов.

Что касается соблюдения прав человека, то это понятие имеет более широкий смысл. Соблюдение прав человека подразумевает уважение к правам личности, признание ее прав на государственном уровне путем имплементации во внутреннее национальное законодательство международно-правовых норм по правам человека, их охрану уполномоченными на то органами государственной власти, знание и умение использования прав человека отдельными гражданами. Порядок соблюдения прав человека строится на принципе уважения личности человека, его достоинства[153].

Признание необходимости соблюдения нрав человека в России связано с реализацией идеи создания правового государства. Верховенство закона в таком государстве становится гарантом нрав и свобод человека. Современные правовые тенденции в России, связанные с признанием на государственном уровне необходимости соблюдения прав человека, закрепленные в различных международных обязательствах, прежде всего направлены на значительное развитие гарантий соблюдения и расширения прав и свобод личности.

Реальная обстановка, складывающаяся в. Российской Федерации, требует учета опыта цивилизованных стран по созданию и функционированию развитых правовых систем, институтов и механизмов, содействующих соблюдению прав и свобод человека, для чего уже появились достаточные правовые основания. В какой-то степени это нашло свое отражение в нормативно-правовых актах, например в сфере правоохранительной деятельности государственных органов. Закрепление специального института Уполномоченного по правам человека, несомненно, окажет влияние на укрепление гарантий защиты прав человека и гражданина.

Институт прав человека правомерно рассматривать и как правовое явление, так как сама история развития этого института свидетельствует о его правовом характере. Родившись как достижение мысли человеческой цивилизации, теория естественных прав нашла свое нормативное закрепление, хотя еще и частичное, уже в ряде законодательных актов, таких как английский Билль о правах 1689 г., американский Билль о правах 1789-1791 гг., французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г. и др.

Известно, что сама по себе Всеобщая декларация прав человека не создает для государств обязательных норм поведения в сфере прав человека, но в ее преамбуле это провозглашается в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и государства[154].

На основании Декларации были разработаны и приняты конкретные международные правовые акты и договоры: пакты о гражданских и политических, об экономических, социальных и культурных правах. Что касается пактов, то они как международные договоры имеют обязательный характер для стран, их подписавших, а значит, и для России как правопреемника Советского Союза, ратифицировавшего их в 1973 г. Статья 2 Пакта о гражданских и политических правах устанавливает, что государства-участники должны уважать и обеспечивать права всех лиц, находящихся в пределах их территории. Если в национальное законодательство до сих пор еще не введены права и свободы, содержащиеся в пакте, то государство-участник обязано в соответствии со своей конституционной процедурой принять законодательные акты или иные меры для осуществления прав и свобод, признаваемых в пакте.

Советская юридическая наука постоянно подвергала критике теорию естественных прав человека, поскольку эта теория была выдвинута и воплощена в жизнь как идея буржуазной демократии. Принцип неотъемлемости прав и свобод человека, как сейчас очень часто пишут наши ученые[155], длительное время отрицался официально в нашей стране в силу неприятия нашей правовой системой теории естественного права. Объясняется такое положение тем, что в основе социалистической теории права лежит принцип полного растворения индивидуально-личностного начала в коллективном, подчинение интересов индивида интересам общества, коллектива. С этим трудно согласиться хотя бы потому, что одним из ведущих принципов функционирования социалистического общества является идея о том, что свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех.

В противовес буржуазному индивидуализму была выдвинута идея о примате общественных интересов над личными. Трагедия нашего общества в том, что в нем все было чудовищно перекошено в сторону общественного начала. Повсюду — в экономике, политике, в духовной и частной жизни — был превышен разумный предел применения социалистических принципов. Их безусловные достоинства начали оборачиваться недостатками, а затем, как бывает при неумеренном потреблении, вести к деградации. Это явный абсурд, но абсурд социалистический, болезнь на почве злоупотребления социальным[156].

Известно, что общественный интерес — не абстрактная категория, он формируется в процессе социального общения участников общественных отношений, выступает как результат взаимодействия наиболее типичных и значимых интересов личностей. Представляется, что общественный интерес в конечном счете представляет собой наиболее значимые потребности всех членов общества. В этом смысле речь идет не о подавлении интересов личности, а о воплощении ее наиболее глубинных, глобальных интересов как члена социальной общности в общественном интересе.

Таким образом, идея о примате общественного интереса над личным ; привела к подавлению последнего интересом государственным. В результате многие годы в общественном мышлении складывался образ ; государства-лидера как заботливого, но строгого отца.

В тоталитарном государстве при неограниченной личной власти его руководителя идея патернализма как нельзя лучше отвечала насущным потребностям. В этом случае члены общества уподобляются послушным «винтикам», которые сами, без содействия власти, не могут ничего решать.

Теория естественных прав, и в этом ее качественное отличие от других, наоборот, признает за личностью право быть свободной уже в силу того, что человек рожден на свет. «Полное равенство господствует здесь... все они (люди. — М. А., С. К.) равны между собой в том смысле, что все одинаково свободны, и никто не подчиняется другому»[157].

Отсюда можно сделать вывод, что идея прав человека вполне самостоятельно существует в государственной и общественной жизни. Более того, развитие этого института в сторону все большего расширения перечня прав и свобод, устанавливаемых и регулируемых национальной правовой системой и международными договорами и соглашениями, убедительно доказывает, что права и свободы личности возникают и изменяются в самой общественной жизни и сначала оформляются как социальные явления, а затем уже получают выражение в специфической юридической форме. Но это не означает, что права не являются правом. Г. В. Мальцев вполне справедливо пишет, что права и обязанности можно характеризовать как субстанцию правовой системы, первичную клеточку или единицу права[158].

Следует признать, что основные естественные права человека существуют независимо от их государственного признания как результат общественного развития, как возможность человека обладать различными материальными и культурными благами.

Однако в результате того, что в науке господствовало нормативное понятие права как «возведенной в закон воли», что в целом оно правильное, что права человека не носили юридического характера до тех пор, пока их не признало государство, делался, на наш взгляд, неполный вывод о том, что права человека есть общесоциологическая категория. По нашему мнению, права человека — это прежде всего правовая категория. Тем более что именно как правовая категория они признаны во всем мире. И отсутствие их в каком-либо национальном законодательстве еще не значит, что они не являются правом. Они лишь не имели силы закона для конкретного государства.

Согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ, общепринятые принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы и приобрели силу конституционной нормы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Тем самым фактически сводится на нет сам смысл существования национального законодательства. Следует констатировать, что закрепленное положение свидетельствует, с одной стороны, о цивилизованности российской правовой системы, с другой — остается неурегулированным вопрос о явном противоречии национального законодательства с нормами международного права (положение об обязательности прописки, ограничивающей свободу передвижения граждан, расхождения уголовно-исполнительного права с нормами, содержащимися в Минимальных стандартных правилах обращения с заключенными). Отсутствуют правовые нормы, содержащие механизм реализации многих конституционных положений, касающихся государственной защиты граждан, отбывших наказание в местах лишения свободы и нуждающихся в социальной поддержке, реализации положений, относящихся к альтернативной службе, прямого обращения за защитой своих нарушенных прав в межгосударственные органы[159].

Права человека реализуются в общих правоотношениях, которые складываются при охране государством элементарных и неотчуждаемых прав человека. Для субъекта права достаточно обладать лишь правоспособностью. Следует согласиться с точкой зрения Н. С. Малеина, что «правоспособность представляет собой не способность иметь права как потенциальную и абстрактную возможность, а прежде всего — наличное реальное право и правоотношения общего типа»[160].

От граждан не требуется никаких особых качеств и способностей, чтобы стать правоспособными, поскольку и сам закон признал их равными, независимо от их происхождения, социального и имущественного положения, национальности, образования, языка, отношения к религии, рода занятий, места жительства, пола и других обстоятельств.

Следовательно, каждый человек правоспособен и является субъектом права в правоотношениях общего типа. На основании общего правоотношения (правоспособности) возникают многочисленные иные правовые связи в соответствии с условиями, определяемыми различными правовыми актами (юридические факты, возраст и т. п.). В соответствии с ними гражданин вступает в разнообразные иные правоотношения. Это правовые связи вторичного порядка, т. е. уже конкретные правоотношения.

Если существуют неотчуждаемые права человека, то должны существовать и абсолютные субъективные права, которыми располагает по отношению к другим людям каждый человек вообще и которые он имеет при любых обстоятельствах, а значит, и без каких бы то ни было предварительных договоренностей[161].

Из сказанного можно сделать вывод, что для вступления человека в правоотношения общего типа достаточно обладать лишь правоспособностью. Дееспособность в правоотношениях общего типа остается просто невостребованным качеством, а значит, и недееспособное лицо может выступать субъектом права в правоотношениях общего типа. Оно является субъектом правовой охраны и покровительства; права человека — это как раз те права, которые реализуются в правоотношениях общего типа.

Правовой характер носят все те отношения, в которых за личностью (или другими субъектами) признаны определенные права и обязанности. При этом официально признанными правами и свободами человека являются как установленные внутригосударственным законодательством, так и предусмотренные международно-правовыми документами, которые признаны данным государством. Отсюда и необходимость специальной группы юридических гарантий (по внутреннему и международному праву), обеспечивающих реальность действия (прямого или опосредованного через внутригосударственное право) тех прав и свобод, которые связаны с международно-правовыми обязательствами государства. Эти права и свободы человека и после включения во внутригосударственное право не перестают быть одновременно и нормами международного нрава. Индивид и как субъект таких прав и свобод, и как субъект соответствующих правоотношений по их реализации находится под авторитетной защитой и внутреннего, и международного права[162].

Вопрос имплементации международных соглашений гуманитарной сферы на уровень национального законодательства всегда оставался и остается одним из сложных и неоднозначно решаемых, вполне справедливо отмечается в юридической литературе[163].

Это предопределяется различием политических систем в тех или иных странах, степенью их экономической развитости, особенностями идеологического, религиозного плана и т. д. Российское законодательство последних лег в данном аспекте сделало огромный прорыв: от векового неприятия прав человека в качестве реальной самостоятельной ценности к их признанию в конституционном порядке, включая провозглашение приоритета международных норм по правам человека над законами России и непосредственное порождение этими нормами прав и обязанностей российских граждан.

При всем позитиве указанного факта налицо множество порождаемых им проблем. Одна из наиболее серьезных и, возможно, с далеко идущими негативными последствиями — появившиеся в массовом общественном сознании противоречия в отношении прав человека, их ценности. Ведь провозглашенный переход от тоталитарной системы к демократическому обществу своей важнейшей целью обозначил обеспечение прав человека как основы достойной жизни. Происходящие же ныне экономический, политический, духовный кризис, межнациональные конфликты, рост преступности повлекли значительное снижение обеспеченности важнейших прав личности. Следствие этого — ухудшение жизни людей и разочарование в идеалах демократии и прав человека. Этому нередко способствуют беззаконие властей и отсутствие юридически регламентированных механизмов защиты прав человека.

Помимо названных проблем в области прав человека в нашей стране, следует сказать еще об одной. Речь идет о «забегании вперед» российского законодателя в регламентации прав человека, с чем, собственно, связывались надежды на известный социально-экономический прогресс. Идеальная имплементация прав человека (с признанием приоритета международных норм) во внутреннее законодательство, причем более высокого уровня, чем во многих развитых западных демократиях, проведена (видимо, по традиции) слишком революционно. Должным образом не учтены закономерности взаимодействия элементов естественно-исторического процесса (природа — общество — государство). Оказались забытыми свойства русского человека, в частности сформированное у него столетиями упование на отеческую роль государства. Забыто и то, что массовое правосознание в России как до 1917 г., так и после практически не было охвачено идеями прав человека; они не признавались составной частью культуры и по сути не имеют глубоких национальных корней; не учтено и то, что права человека проходили свое длительное историческое становление параллельно с формированием в зарубежных странах гражданского общества, к которому мы лишь приступаем[164].

Сказанное свидетельствует о несоответствии между фактическими общественно-экономическими процессами и их отражением в юридических нормах о правах человека. Между тем ясно, что попытки чисто позитивного воплощения прав человека в российском законодательстве могут не достичь ожидаемого эффекта.

Означает ли вышеизложенное, что при отсутствии в той или иной стране соответствующих гарантий прав человека нет необходимости в их формальном признании и имплементации во внутригосударственное законодательство? Вовсе нет. Важно показать людям, — и это бремя лежит на законодателях, государственных органах, юристах, — что права человека обеспечиваются не по чьему-либо государственному велению, а по мере социально-экономического прогресса, повышения благосостояния граждан, роста уровня их культуры, духовности и т. д., что как раз и возможно путем всесторонней реализации прав человека. Это процесс весьма длительный. Однако уже сейчас государство в полной мере ответственно за факты нарушения нрав человека и соответствующую организацию их эффективной защиты. К примеру, примет ли сегодня суд к своему производству иск о нарушении прав человека, зафиксированных в международных документах, верховенство которых над внутренним законодательством признано конституционно? Очевидно, нет, ибо вопрос никак не регламентирован. Но он может и должен решаться, — так же как может и должна решаться государством проблема борьбы с захлестнувшей общество преступностью, с криминализацией экономики, с разграблением собственности при ее приватизации, со всем тем, что ставит под угрозу основные права человека — право на жизнь, свободу, собственность, неприкосновенность и пр.

Только на основе законности, прав человека возможна гармонизация интересов личности и государства; центра и субъектов федерации; наций и народностей; различных политических сил, общественных воззрений и настроений. Как ни парадоксально, к реальной стабильности и безопасности общество может прийти не посредством установления режима силы, а посредством силы права, консенсуса в деле уважения и защиты прав человека.

Понимание человеческой природы, вытекающее из опыта и истории человека, приводит к признанию того, что человек должен быть свободен в выборе собственного пути в своем стремлении к счастью, сообразно личным потребностям и особенностям, условиям своей жизни. Однако достойная жизнь как цель, к которой он всегда стремится, не есть цель чисто личная, а общественная. Она выражается в раскрытии тех же самых чисто человеческих способностей и наклонностей, в удовлетворении присущих личности потребностей и интересов. Другими словами, достойная жизнь, чтобы стать объединяющей целью, к которой в трудный исторический период могли бы стремиться, не вступая в конфликт друг с другом, россияне, должна строиться на основе не персональных (узконациональных, групповых и пр.), а общечеловеческих ценностей, исторически осмысленных, объединенных и выраженных международным сообществом в правах человека[165].

С 1992 г. Россия подключилась к деятельности межправительственной организации — Совета Европы, но в силу различных причин (прежде всего войны в Чечне) ей не предлагалось войти в число его членов. Учитывая стремление России к соблюдению прав человека, приведению внутреннего законодательства в соответствие с международными и европейскими стандартами, мирному решению конфликта в Чечне, Комитет Министров пересмотрел свое отношение к России, результатом чего стала Резолюция № 96, приглашающая Российскую Федерацию стать 39-м членом Совета Европы.

Любое европейское государство может стать членом Совета Европы при условии, что оно признает принцип верховенства закона и гарантирует каждому, находящемуся под его юрисдикцией, пользование основными правами и свободами.

Тремя основными целями Совета Европы являются:

а) защита и укрепление плюралистической демократии и прав человека;

б) поиски решения проблем, стоящих перед сообществом;

в) содействие формированию подлинной европейской культурной идентичности.

Европейские конвенции и соглашения впоследствии служат основой для внесения соответствующих изменений в законодательство государств-участников. К настоящему времени Комитетом Министров разработано более 150 конвенций, имеющих для государств, ратифицировавших их, обязательную силу, среди которых можно назвать следующие: Европейская конвенция о правах человека, Европейская культурная конвенция, Европейская социальная хартия, Конвенция по предотвращению пыток, Конвенция по борьбе с терроризмом и др.

В этой связи перед Россией встает сложная задача — способствовать выполнению конвенций и других актов Совета Европы. В ближайшее время Россия намерена (что является для нее непременным условием) подписать и ратифицировать Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, отменить смертную казнь в мирное время, подписать и ратифицировать Конвенцию о запрещении пыток, Конвенцию о защите национальных меньшинств, не применять силу в разрешении внутренних и внешних споров, урегулировать пограничные споры, отменить разграничение на ближнее и дальнее зарубежье, провести переговоры по реституции культурных ценностей, отменить практику ограничений на зарубежные поездки лиц, владеющих государственными секретами, облегчить доступ к архивам Российской Федерации, принять закон об альтернативной военной службе и т. д.

Таким образом, складывается очень интересная ситуация, в которой соотношение плюсов и минусов для России и ее населения в связи с вступлением ее в Совет Европы остается неопределенным. Поэтому Федеральному Собранию необходимо максимально внимательно отнестись к исполнению Российской Федерацией перечисленных обязательств.

§ 1. Понятие системы нормативного регулирования

В повседневной жизни каждого человека нередко возникает вопрос, как правильно поступить в различных ситуациях на работе, в общественных местах, дома, в семье, или, иначе говоря, как согласовать свои поступки с интересами общества, государства, других людей. Ответ на вопрос о допустимом, желательном и должном поведении в подавляющем большинстве случаев мы получаем из сложившихся в обществе социальных норм, в которых в общей форме аккумулируется опыт многих поколений людей.

Следует напомнить, что система нормативного регулирования не совпадает полностью с юридической (правовой) надстройкой. Юридическая (правовая) надстройка — это совокупность всех правовых явлений, определяемых в конечном счете экономическим базисом общества.

Система социальных норм выступает лишь частью системы нормативного регулирования, так как в обществе действуют два вида норм (правил поведения): социально-технические и собственно социальные. Следовательно, нормы используются для регулирования поведения человека в его отношениях с природой, техникой либо в сфере общественных отношений.

Система нормативного регулирования — это совокупность социальных норм, регулирующих поведение людей в обществе, отношения их между собой в рамках объединений, коллективов, и социально-технических норм, регламентирующих их взаимоотношения с природой. Система нормативного регулирования обеспечивает в целом упорядоченность существующих в обществе отношений.

Социально-технические нормы указывают, как человек должен обращаться с орудиями труда, машинами, как нужно реагировать на воздействие сил природы. Следует отметить, что пренебрежение техническими нормами может привести к тяжелым последствиям, и именно с необходимостью их соблюдения в немалой степени связано повышение ответственности человека перед обществом и природой, о чем нам постоянно напоминает чернобыльская трагедия. Социально-технические нормы непосредственно связаны с уровнем развития производительных сил и регулируют целесообразное поведение человека в таких несоциальных образованиях, как природа, техника, математика и т. д.

Социальные нормы обусловлены уровнем развития социально-экономического строя и регулируют поведение людей в обществе. Определяя должное либо возможное поведение человека, они создаются коллективами людей.

Возникновение социальных норм и их развитие выражают тенденцию общества к самоподдержанию общественного порядка в процессе обмена материальными и духовными благами. Объекты обмена выступают в качестве тех ценностей, которые человек стремится получить, освоить, и поэтому обменные отношения приобретают нормативноценностный характер, а повторяющиеся, устойчивые связи, возникающие в процессе обмена деятельностью, становятся привычными эталонами социального поведения.

Объективный характер социальных норм определяется следующими обстоятельствами:

1) социальные нормы возникают из объективной потребности социальных систем в саморегуляции, в поддержании стабильности и порядка;

2) норма возникает в процессе деятельности людей, субъективно обусловленной способом производства;

3) норма неотделима от отношений обмена, характер которых также определяется способом производства и распределения.

Следовательно, несмотря на большое различие социальных норм, их общие черты следующие: это правила поведения людей в обществе; нормы носят общий характер (обращены ко всем и каждому), создаются в результате сознательно-волевой деятельности людей, их коллективов, организаций и обусловлены экономическим базисом общества.

По способам установления и обеспечения нормы классифицируются на нормы права, нормы морали (нравственности), обычаи, корпоративные нормы (нормы общественных организаций). Такое деление в юридической литературе считается общепризнанным. Однако отдельные авторы предлагают в качестве самостоятельных выделить следующие виды социальных норм:

• эстетические (А. М. Айзенберг, М. Н. Кулажников);

• культуры (С. И. Вильнянский, И. Е. Фарбер);

• политические (А. М. Айзенберг, В. И. Подкучейко);

• организационные (А. М. Айзенберг, П. Е. Недбайло);

• нормы религиозных организаций (М. Н. Кулажников);

• нормы трудовых коллективов (А. М. Айзенберг);

• правила общежития (Ю. С. Ращупкин);

• нормы традиций и ритуалов (В. Н. Хропанюк).

В этой связи следует особо отметить второе основание деления, которое во многом позволит решить проблемные вопросы классификации социальных норм, — по содержанию сферы регулируемых общественных отношений: политические, организационные, этические, эстетические нормы и т. п.

Есть и иные критерии классификации социальных норм:

• по способам образования (складываются стихийно или создаются сознательно);

• по способам закрепления или выражения (устная или письменная форма).

Таким образом, особое место в формировании общественных отношений принадлежит всей системе нормативного регулирования, ибо отдельные нормы выступают важнейшими социальными регуляторами, включенными в систему общественных отношений, целенаправленно воздействуют не только на их развитие, но и преобразование.

§ 2. Соотношение норм права и норм морали

Каково же соотношение норм права и норм морали? Что представляют собой право и мораль, каковы их характерные черты как особых норм поведения, занимающих важное место в общественной жизни? Вспомним, что под нормой права понимается общеобязательное, формально определенное правило поведения, установленное или санкционированное и охраняемое государством.

Мораль (нравственность) — это взгляды, представления и правила, возникающие как непосредственное отражение условий общественной жизни в сознании людей в виде категорий справедливости и несправедливости, добра и зла, похвального и постыдного, поощряемого и порицаемого обществом, чести, совести, долга, достоинства и т. д.

Взаимодействие права и морали в обществе — сложный, многогранный процесс. Активно влияя на мораль, право способствует более глубокому ее укоренению в обществе, в то же время оно само под влиянием морального фактора постоянно обогащается: расширяется его нравственная основа, повышается авторитет, возрастает его-роль как социального регулятора общественных отношений. Таким образом, воздействию права на мораль сопутствует процесс обратного влияния морали на право.

Право и мораль — дополняющие друг друга средства социального нормативного регулирования. Их взаимодействие носит преимущественно созидательный, конструктивный характер. В реальной действительности право и мораль нерасторжимы, они функционируют в единстве, органически переплетаясь между собой, дополняя и обогащая друг друга.

Наиболее характерной чертой взаимодействия права и морали является их сближение, взаимопроникновение, усиление их согласованного воздействия на общество. В процессе совместного регулирования общественных отношений возникает качественно новое явление — морально-правовое воздействие. Право и мораль как составные части этого явления, не растворяясь в нем и не теряя своих индивидуальных качеств, в совокупности образуют социальную ценность, реально существующую и активно влияющую на практику.

Характерной чертой права должна быть его моральная обоснованность, ибо сохранение нравственных отношений есть не только право законодателя, но и его обязанность.

В чем же конкретно проявляется возрастание морального фактора? Во-первых, в содержании права. Во вновь создаваемых правовых нормах тоньше, полнее отражены моральные воззрения, в целом моральный элемент становится составной частью механизма действия правовой нормы, без которой она не работает. Во-вторых, возрастает значение морали при применении правовых норм: каналы усиления ее влияния — повышение культурного уровня работников правоприменительных органов, рост их профессионального мастерства, накопление опыта реализации моральных требований.

Право и мораль имеют как общие черты, так и особенности. Главные общие черты права и морали состоят в следующем:

• право и мораль являются надстройкой над экономическим базисом общества;

• право и мораль имеют нормативное содержание и призваны быть регулятором поведения человека, общественных отношений;

• право и мораль основаны на общности социально-экономических интересов, культуры общества, приверженности людей идеалам свободы и справедливости.

Право и мораль имеют свои отличительные черты и свойства.

1. Если право возникает вместе с государством, то мораль рождается задолго до появления государственно-организованного общества.

2. Право состоит из норм, установленных и санкционируемых в определенном порядке компетентными государственными органами и зафиксированных в юридических актах. Мораль же включает не только нормы, но и представления, чувства, т. е. является более сложным по своей структуре явлением.

3. Нормах права выражается и закрепляется воля народа, в морали же воля выступает в форме общественного мнения. Отдельные принципы и нормы морали могут быть систематизированы, но в целом нравственные воззрения, представления, требования выражаются в общественном мнении, передаются им. (Мысль об общественной полезности создания морального кодекса высказывал Ж. Ж. Руссо в письме к Вольтеру 18 августа 1756 г.: «Я хотел бы, чтобы в каждом государстве существовал моральный кодекс, нечто вроде исповедания гражданской веры, которое содержало бы в положительной форме те общественные максимы, которые всякий должен признавать, и в отрицательной форме нетерпимые максимы, которые следует отвергать не как безбожные, а как мятежные... Этот кодекс, будучи составлен тщательно, был бы, по-моему, наиболее полезной книгой из когда-либо написанных и, может быть, единственной, необходимой людям».)

4. Содержание норм права характеризуется определенностью, конкретностью. В них предусмотрены, подчас весьма подробно, права и обязанности сторон, черты взаимоотношений. Моральные же требования отличаются более широким содержанием, дают больший простор для толкования. Например, мораль осуждает все виды обмана и лжи (включая использование шпаргалок), в праве же осуждение конкретизируется применительно к отдельным видам неправомерного обмана (например, мошенничеству).

5. Различие норм права и морали проявляется также и в характере гарантий осуществления этих норм. Требования норм права и норм морали исполняются большинством наших граждан добровольно в силу понимания долга. Нормы морали реализуются в силу привычки, внутренних побуждений. Внутренним гарантом морали выступает совесть человека, а внешним — сила общественного мнения. Право же опирается на собственный моральный авторитет, но в качестве специфической гарантии воплощения его норм выступают авторитет и принудительная власть государства.

6. Право и мораль опираются на меры принуждения, но их характер и способ осуществления различны. В сфере морали принуждение выступает в форме общественного мнения, решения коллектива. Общественность в случае совершения человеком аморального поступка определяет меру осуждения, соответствующего морального воздействия. Моральные нормы заранее не регламентируют конкретные формы и меры принуждения. Это могут быть обсуждение, порицание, предупреждение. В случае же совершения правонарушения соответствующие государственные органы обязаны принять меры, предусмотренные законодательством.

7. Различие между нормами права и морали проявляется и в оценке мотивов поведения человека. Право предписывает необходимость всесторонней оценки поведения человека, совершившего правонарушение, особенно преступления, но с правовой точки зрения безразлично, какими мотивами руководствовался человек в конкретном случае, если его поведение по своим результатам является правомерным, законным. С моральной же точки зрения, важно выявить мотивы, стимулы человека в выборе определенного варианта поведения, которое внешне является правомерным и нравственным.

8. Различны и исторические судьбы права и морали. Право отомрет вместе с государством, а нормы морали получат свое дальнейшее развитие, обогатятся новым содержанием, останутся одним из основных видов регулирования поведения людей в обществе.

Право и мораль находятся в тесном единстве и взаимодействии. С помощью норм права государство добивается утверждения прогрессивных норм морали, которые в свою очередь способствуют укреплению морального авторитета права, воспринимаемого как социальная ценность всего общества. Соблюдение норм права входит в содержание нравственного долга граждан в обществе. С развитием морального и правового сознания повышается авторитет норм права, совершенствуются как нормы морали, так и нормы права.

Для морали и права характерно единство, которое выражается в их взаимодействии и взаимопроникновении. Взаимопроникновение сказывается в том, что право основывается на морали и является одной из форм ее существования. Взаимодействие выражается в единстве действия обоих видов социальных норм. Оно может состоять в таких основных формах:

а) влияние морали на формирование права;

б) влияние права на формирование нравственных норм;

в) охрана правом моральных норм;

г) использование нравственных норм при применении права.

Мораль — необходимая принадлежность всякого общества, ее значение неуклонно возрастает, причем должно постоянно усиливаться взаимодействие правовых и моральных факторов в жизни общества, их взаимная поддержка, а не поглощение права моралью; чем лучше будет налажено это взаимодействие, тем успешнее будет движение общества по пути прогресса.

Между правом и нравственностью могут быть и противоречия, отражающие отсутствие их должной согласованности. Вопрос о порождающих их причинах решается по-разному. Одни объясняют это изменениями в экономической жизни, другие — влиянием иных частей надстройки, формальной определенностью правовых норм. Противоречия эти устранимы.

Возникающие время от времени противоречия между отдельными правовыми и нравственными нормами объективно отражают диалектику развития правового и нравственного регулирования. Эти противоречия преодолеваются как путем выработки новых нравственных принципов и норм в ходе развития общества, так и путем внесения корректив в действующее законодательство.

Единство социальной сущности и содержания принципов права и моральных убеждений приводит к созданию единой для всего общества моральной основы реализации правовых норм, так как все его слои глубоко заинтересованы в неуклонном соблюдении закона, видят в укреплении законности и правопорядка нравственный долг каждого члена общества, общественных организаций и государства.

Ряд правовых норм направлен непосредственно на охрану моральных интересов общества. Таковы, например, нормы гражданского и семейного права о защите чести и достоинства граждан и организаций, о защите интересов правильного воспитания детей в семье, вплоть до лишения родительских прав в случаях грубого нарушения родителями своих обязанностей или аморального поведения. Ряд норм уголовного права, устанавливающих ответственность за хулиганство, оскорбление и клевету, нацелен на охрану нравственных интересов общества и его членов.

Закономерность развития права и нравственности состоит в том, что постепенно на базе единства правовых требований и моральных убеждений всего общества происходит все большее сближение этих важнейших видов социальных норм.

Нормы права основываются прежде всего на поведении всех слоев общества. Меры же государственного принуждения для охраны права применяются только в отношении отдельных лиц, а не социальных групп. Поэтому нормы права приобретают характер общепринятых норм поведения. Моральные побуждения в обществе тоже становятся все более мощным фактором, определяющим характер поступков и поведения людей.

Сближение права и нравственности выражается в переплетении методов воздействия правовых и моральных норм на отношения людей в обществе. Возрастание роли убеждения и воспитания приводит к тому, что сужается сфера применения наиболее острой формы принуждения — уголовного наказания. Уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное законодательство предусматривает возможность применения мер общественного воздействия, передачу на перевоспитание общественности за преступления, совершенные впервые и не представляющие значительной общественной опасности.

Однако сближение права и нравственности на современном этапе вовсе не означает ослабления принудительно-обязательной стороны правовых норм. Правовые нормы обязательны для всех, независимо от моральных убеждений каждого отдельного человека. Если этих убеждений оказывается недостаточно, чтобы обеспечить соблюдение закона, государственные органы вправе и обязаны применять все необходимые меры принуждения к тем, кто поступает вопреки правовым требованиям. Это в особенности необходимо по отношению к злостным правонарушителям, неоднократно нарушающим требования закона, для пресечения наиболее опасных преступлений, в борьбе с которыми должны последовательно применяться суровые меры наказания.

Неправомерны противоречащие подлинному гуманизму проявления снисходительности, бездействия органов власти по отношению к хулиганам, дебоширам и другим лицам, покушающимся на неприкосновенность и достоинство граждан, недооценка опасности для общества этих нарушений порядка. Сегодняшний хулиган, сам по себе приносящий немало вреда обществу, завтра может стать гораздо более серьезным преступником, если его вовремя не одернуть, не показать сурового отношения общества к тем, кто не уважает интересы общества.

Особо следует сказать о моральных нормах профессиональной деятельности юриста. Социальные нормы, которые регулируют деятельность человека, во многом зависят от его профессии. Последняя имеет свою собственную мораль.

Профессия юриста имеет свои специфические особенности. Его призвание — осуществлять интересы государства, воспитывать у человека уважение к другим людям, перевоспитывать граждан, нарушивших закон. Честность, неподкупность, принципиальность и справедливость — вот его неотъемлемые качества. Он должен не только хорошо знать право, но, главное, правильно его применять. Нужно проявлять постоянную заботу об улучшении качественного состава и воспитания кадров правоохранительных органов, строго следить, чтобы для работы в судах, прокуратуре, органах внутренних дел и юстиции отбирались безупречные в нравственном отношении люди, сочетающие высокую профессиональную подготовку с гражданским мужеством, обостренным чувством справедливости.

§ 3. Корпоративные нормы, их особенности и значение

Неотъемлемой частью системы нормативного регулирования общественных отношений выступают корпоративные нормы (нормы общественных организаций). Они вырабатываются на основе взаимодействия индивидуальной воли отдельных членов различных общественных организаций, их слияния.

Нормы общественных организаций являются одним из видов социальных норм. Для выявления их соотношения и специфики первостепенное значение имеет классификация, критерием которой в данном случае служат вид регулируемых общественных отношений и форма обеспечения их реализации. Общепризнанным является подразделение норм общественных организаций на правовые и неправовые.

В целях организации своей деятельности, успешного решения внутренних задач общественные организации создают корпоративные нормы, являющиеся нормами общественных организаций в буквальном смысле. Особенность этих норм состоит в том, что их действие ограничено пределами той или иной общественной организации и вследствие этого носит локальный характер.

Корпоративные нормы (нормы общественных организаций) — это установленные правила поведения, выраженные в уставах, положениях, решениях общественных организаций для реализации и достижения целей их функционирования.

Корпоративные нормы регулируют только внутренние отношения: задачи и цели данной общественной организации, компетенцию органов, их права и обязанности, порядок вступления и выхода из данной организации, гарантии соблюдения норм (в частности, мерами общественного воздействия).

Нормы общественных организаций правового характера могут содержаться в совместных актах государственных органов и общественных организаций, но приобретают при этом в большей степени значение правового акта, так как исходят главным образом от государства. Все общественные организации могут принимать участие в правотворчестве, однако осуществляют эту функцию в различных формах и в разном объеме. Формально-юридически право издавать нормативноправовые акты закреплено в основном за профсоюзами и отдельными видами кооперации. В этой связи в юридической литературе предлагается разработать и принять законодательный акт, в который следует включить вопросы правотворческой компетенции отдельных видов общественных организаций (А. А. Соколова).

Механизм действия норм общественных организаций сходен с правовым. Они имеют политическое содержание, обеспечиваются при помощи организационных мер и санкций и т. д. Однако следует отметить отсутствие непосредственной связи корпоративных норм с государственной деятельностью. Эти нормы уступают правовым по силе, сфере действия, категоричности, однако имеют и преимущества: выражают активность и инициативу, являются самодеятельными, распространяют свое влияние за пределы правового регулирования.

Таким образом, общие черты норм права и норм общественных организаций следующие: они содержат четкие, ярко выраженные правила поведения; закреплены в специальных актах; представляют собой системы норм. Различие между ними — в степени обеспечения: если нормы права принимаются государством и обеспечиваются его принудительной силой, то нормы общественных организаций принимаются самими организациями и ими же, т. е. силой общественного мнения данной общественной организации, обеспечиваются. Кроме того, отметим определенный приоритет норм права, признаваемый в нормах общественных организаций.

§ 4. Соотношение норм права и обычаев

Особое положение в системе социальных норм занимают обычаи — такие правила поведения, которые складываются в определенной общественной среде, передаются из поколения в поколение, выступают естественной жизненной потребностью людей, а в результате их многократного повторения становятся привычными для них. Они несколько менее связаны с правом, чем, например, моральные нормы, но все же не являются нейтральными.

Нормы права и обычаи обладают рядом признаков, присущих всем социальным нормам: являются общими, обязательными правилами поведения людей, указывая, какими должны или могут быть человеческие поступки, по мнению определенных коллективов.

Вместе с тем обычаи и нормы права отличаются друг от друга по происхождению, форме выражения, способу обеспечения реализации. Если обычаи появились с возникновением человеческого общества, то нормы права существуют в государственно-организованном обществе; если обычаи не закрепляются в специальных актах, а содержатся в сознании людей, то нормы права существуют в определенных формах; если обычаи обеспечиваются силой общественного мнения, то нормы права могут реализовываться и с учетом возможности государственного принуждения.

Одни обычаи носят прогрессивный характер, другие являются вредными, и право ведет с ними борьбу[166]. Некоторые из них весьма разумны: запрещение пить вино жениху и невесте, работникам в дни страды и т. д. Эго так называемые «добрые традиции», которые следует отличать от псевдотрадиций; например, никак нельзя объяснить благодушное отношение к пьянству. Закрепилась традиция, связавшая уважение к гостю с выпивкой; любую дату — личного ли, общественного ли значения — отмечают со спиртным. На чисто кабацкую традицию пить крепкое спиртное в неразведенном виде искусственно наложился обычай, характерный для народностей, употребляющих в основном легкие сухие вина, — ритуал многочисленных «обязательных» и «красивых» тостов. Для семьи все это, как правило, и хлопотно, и недешево, и опасно... но — традиция.

Так сложился стереотип поведения, взявший себе в оправдание ссылку на национальные черты русского народа. Но это ложь!

Многовековая история русского быта пронизана неравной борьбой работающего деревенского люда с теми, кто «курил» вино, привозил его и сбывал, спаивая народ. Веками русский мужик считал вино (виноградного вина основная часть населения России не знала, вином назывался хлебный перегон, по нынешним понятиям — пшеничный самогон) бесовским порождением, целовальников и кабатчиков — зверьем без совести, а запойных пьяниц — людьми, достойными осуждения и жалости. С этим пережитком следует бороться как нормативными, так и общественными средствами.

§ 5. Право и иные нормативные регуляторы

Рассматривая место и роль права в системе нормативного регулирования общественных отношений, важно подчеркнуть не только его взаимосвязь с моралью, корпоративными нормами, но следует также исходить из связи права с иными нормативными регуляторами. Речь идет о нормах религиозных организаций, обыкновениях, ритуалах, обрядах и т. п.

Раскрывая соотношение норм права и норм религиозных организаций, следует исходить не только из их общих черт (нормативное содержание, общее социальное назначение, надстроечный характер, добровольность реализации и т. д.), но и показать их отличие друг от друга.

Если нормы права возникают вместе с государством, то нормы религиозных организаций возникают задолго до формирования государственно-организованного общества, они связаны с судьбой религиозных организаций.

Как правило, нормы права структурированы, состоят из четких, в большей степени определенных правил поведения. Нормы же религиозных организаций имеют более сложную структуру, характеризуются (кстати, как и нормы морали) более широким содержанием, не всегда конкретны.

Если нормы права обеспечивают возможность государственного принуждения, то нормы религиозных организаций обеспечиваются, с одной стороны, привычкой, верой, силой убеждений верующего, с другой — силой общественного мнения религиозной организации. Внутренним гарантом обеспечения норм религиозных организаций выступает не только добровольность, но и религиозная совесть верующего.

В праве заранее конкретно регламентированы формы и меры принуждения, в нормах религиозных организаций заранее такие меры и формы не предусмотрены, они зависят от проступка, от степени его осознания верующим.

Наконец, если в праве всесторонне оценивается только противоправное поведение, то в нормах религиозных организаций оценивается любое поведение, как позитивное, так и негативное.

Нормы религиозных организаций носят в большей степени универсальный характер, в отличие от норм права, которые связаны с конкретным государством, являются продуктом правотворческой деятельности государства.

§ 1. Общая характеристика источников права

В понятии права необходимо видеть не только государственно-волевое, но и специфически юридическое содержание, а также внутреннюю форму его существования и внешнюю форму выражения. Формы (источники) права как понятия характеризуют связь права с государством, поскольку именно государственная воля опосредует связь права с объективно существующими общественными отношениями.

Если содержанием права является совокупность правил поведения (норм), а его внутренней формой выступают способы образования каждой отдельной нормы права и объединения всех норм права в единую систему, то внешняя форма, или источник права, есть совокупность способов формирования, своеобразного «документирования» государственной воли. При этом не следует ни сводить право к формам его выражения, ни отрывать его от этих форм.

Понятие источника права предполагает его анализ с точки зрения внешней формы выражения как способа возведения в закон воли соответствующих политических сил, стоящих у власти, выражающих интересы всего народа или его части.

Материальные условия жизни общества, которые определяют государственную власть и выступают правообразующей силой, дают понятие источника права в материальном смысле слова. Форма всегда должна быть существенной, она будет лишена всякой ценности, если не будет иметь содержания, поэтому материальные условия жизни общества обусловливают волю через соответствующую правотворческую деятельность, результатом которой является тот или иной источник права.

Источник права можно рассматривать и как источник познания, под которым понимаются дошедшие до нашего времени исторические документы: берестяные грамоты древнего Новгорода, судебные речи или выступления ведущих юристов, тексты нормативно-правовых актов, судебных или административных прецедентов и т. п.

Нас в первую очередь будет интересовать источник права в формально-юридическом смысле, под которым понимаются юридический прецедент, нормативно-правовой акт, правовой обычай, нормативный договор.

В юридической литературе отмечается, что форма права в идеале характеризуется рядом особенностей: она должна нормативно закреплять волю граждан; обусловливаться существующим социально-экономическим базисом; обеспечивать политическую власть, служить интересам народа; утверждать приоритетное значение законов как наиболее демократической формы выражения интересов, демократической процедуры подготовки и прохождения нормативных актов в правотворческом органе.

Исторически первой формой (источником) права является правовой обычай, под которым понимается санкционированное государством правило поведения, утвердившееся в обществе как простой обычай в результате длительной во времени повторяемости и ставшее традицией, т. е. правило, передающееся из поколения в поколение до тех пор, пока оно не попало на орбиту государственных интересов. Следовательно, не каждый обычай становится правовым, а только тот, который отвечает интересам определенной группы людей или всего общества в целом.

Место обычая в системе источников права в разные эпохи было различным. Он занимал доминирующее положение в процессе становления правовых систем (например, кутюмы на севере Франции), а в современных условиях это довольно редко встречающаяся форма права. Даже в Великобритании, где традиции очень часто имеют общеобязательное значение, обычаи действуют лишь в ограниченной сфере общественных отношений. Они содержатся в торговом нраве и отдельных институтах уголовного права (например, участие присяжных в определенных юридических делах).

Известные памятники права (законы XII таблиц, Законы Драконта, Салическая правда, Русская Правда) — это памятники обычного права, созданные на базе ранее сложившихся обычаев формировавшегося общества.

Под юридическим прецедентом понимается письменное или устное решение судебного или административного органа, ставшее нормой, эталоном, образцом (правилом поведения) при рассмотрении всех последующих подобных дел в будущем. Данное первичное решение становится обязательным для всех, иными словами, получает государственную поддержку.

Таким образом, государством признается решение по конкретному, индивидуальному делу в качестве всеобщей нормы. Правила, содержащиеся в судебных решениях, согласно английскому праву, должны применяться и в дальнейшем, иначе будет нарушена стабильность общего права, поставлена иод угрозу необходимость его существования. Общее право в Великобритании в основном состоит из судебных решений. Там сложилась система правил действия прецедента:

а) решения, вынесенные палатой лордов, являются обязательными не только для нее, но и для всех иных судов;

б) решения, принятые апелляционным судом, обязательны для всех судов, кроме палаты лордов;

в) решения, принятые Высшим судом правосудия, обязательны для низших судов.

Конституционный Суд в Германии пользуется правом нормотворческой деятельности, в том числе и путем установления прецедентов.

Характерной особенностью прецедентной формы права является то, что все последующие решения могут вносить отдельные изменения в ранее сформировавшийся прецедент, которые в свою очередь также становятся нормой права.

В современных российских условиях несовершенства правотворческой деятельности, значительного подчас отставания от развивающихся общественных отношений при формировании независимой и самостоятельной судебной власти прецеденты судебного толкования, как справедливо считает В. В. Лазарев, должны занять подобающее им место. Особенно это следует связать с работой Конституционного Суда России, решения которого имеют значение не только для судебной, но и для законодательной и исполнительной власти.

Нормативно-правовой акт — это письменный документ соответствующего государственного органа, которым устанавливаются, изменяются или прекращаются нормы права, содержащие правила общего характера. Этим он отличается от других актов, рассчитанных на однократное действие, — актов применения права или индивидуальных актов. На практике можно часто встретить смешанные акты, содержащие и нормы права, и индивидуальные предписания применения права.

Все нормативные акты связаны между собой, располагаются в определенной системе, подчинены друг другу или соотносятся друг с другом, обладают юридической силой, под которой понимается внутреннее свойство нормативно-правового акта, обусловленное местом органа, его принявшего, в системе государственных органов. Юридическая сила нормативно-правового акта зависит не только от места и положения органа, но и от его компетенции, которой он наделяется государством по закону.

В качестве самостоятельной формы (источника права) можно рассматривать и нормативный договор. Хотя у него много общих черт с нормативно-правовым актом, его специфическое положение состоит в том, что на его основе формируются остальные нормативно-правовые акты. Например, Договор об образовании СССР, заключенный 30 декабря 1922 г.

Изменение общественно-политической ситуации после декабря 1991 г., связанное с распадом СССР, привело к тому, что нормативный договор как форма (источник) права претендует на большую роль в системе форм права в силу необходимости подписания соответствующих соглашений между субъектами Федерации, а также заключения нормативных договоров между федеральными органами и субъектами Федерации.

Конкретный внешний облик формы права отражает исторические особенности становления правовой системы, традиции в сфере нормотворчества, в какой-то степени сущность права.

В арабских и некоторых других странах источником права остаются мусульманские религиозные воззрения, выражаемые в виде догм, уточняющие, во что мусульманин должен верить, и предписывающие верующим, что они должны и чего не должны делать. Шариат (в переводе «путь следования») составляет то, что называют мусульманским правом, которое указывает, как нужно вести себя в соответствии с религией.

В основе мусульманского права лежат четыре источника:

а) священная книга Коран, состоящая из высказываний Аллаха, обращенных к последнему из его пророков и посланцев Магомету;

б) Сунна — сборник традиционных правил, содержащий высказывания Магомета, воспроизведенные рядом посредников;

в) Иджма — конкретизация положений Корана в изложении крупных ученых;

г) Кияс — рассуждения по аналогии о тех явлениях, которые не охватываются предыдущим толкованием трех первых источников.

Правда, в последнее время в этих странах все более широко используются такие традиционные и права, как правовой обычай и нормативно-правовой акт.

В современных условиях общеисторической закономерностью является тенденция возрастания роли письменных источников права, причем в первую очередь нормативно-правовых актов, наиболее полно отражающих глубинные процессы, происходящие в государственно-правовой надстройке, что в целом приводит к нивелировке, определенной унификации различных правовых систем, существующих в мире.

§ 2. Виды нормативно-правовых актов

В Российской Федерации существует довольно сложная система нормативно-правовых актов. Прежде всего это акты представительных органов власти федерального уровня и субъектов Федерации, выступающие результатом правотворческой деятельности государственных органов, в которых устанавливаются, изменяются или отменяются нормы права.

Системе законодательства любого государства свойственно деление на законы и подзаконные акты.

Закон — это нормативно-правовой акт, обладающий высшей юридической силой, принятый в строго определенном, особом порядке, устанавливающий основные нормы всех отраслей права и регулирующий наиболее важные общественные отношения.

Законы принимаются как федеральными органами, так и органами субъектов Российской Федерации в процессе законотворческой деятельности либо в результате непосредственного правотворчества всего народа (референдума). Процедура принятия закона предусмотрена в Конституции России, включая определение круга субъектов законодательной инициативы, условия прохождения законопроекта, порядок подписания и опубликования. Более подробно процесс принятия законов должен определяться регламентами соответствующих законодательных органов.

Закон регулирует только те общественные отношения, которые характеризуются устойчивостью, типичностью, значимостью, необходимостью законодательно отразить суверенные желания народа. В первую очередь это установление или изменение конституционных норм; закрепление прав человека и гражданина; определение форм правления, национально-государственного или административно-территориального (административно-государственного) устройства, методов осуществления государственной власти; фиксирование принципов организации и деятельности государственных органов, их структуры; определение общих начал уголовной ответственности; регламентация принципов местного самоуправления и др.

Закон занимает особое место в системе нормативно-правовых актов в силу обладания высшей юридической силой, что является отражением его верховенства в этой системе. Все остальные акты должны исходить из закона и не могут ему противоречить, в случае коллизии они считаются не имеющими юридической силы.

Закон не требует утверждения со стороны какого-либо органа, кроме необходимого технико-юридического оформления актов референдума.

Изменить или отменить закон вправе только тот орган, который его принял, причем в строго оговоренном порядке. Так, акт референдума может быть изменен или отменен только в результате референдума, изменения вносятся также в порядке, определенном референдумом. (С юридической точки зрения, приостановить или скорректировать закон могут президентские указы, но только в условиях чрезвычайного положения и в строго определенном порядке, с последующим утверждением высшим законодательным органом.)

Таким образом, главными качествами закона являются его первичность, особый порядок принятия, высшая юридическая сила, в связи с чем сами законы должны быть совершенны по содержанию и форме, должны строго реализовываться всеми и повсеместно, регулировать наиболее важные общественные отношения. Роль закона в современных условиях преобразования общества существенно возрастает.

Практика деятельности законодательных органов власти выработала закрепленный ныне в Конституции России такой вид нормативного акта, как постановление, которое непосредственно связано с осуществлением полномочий в сфере верховного государственного управления и контроля. Чаще всего они принимаются для решения внутриорганизационных проблем и не носят нормативного характера. Однако в отдельных случаях им придается сила закона, поскольку они имеют общий характер. Например, постановление, которым утверждалось «Положение о порядке прохождения службы в органах внутренних дел Российской Федерации».

Помимо законов и постановлений, Государственная Дума и Совет Федерации могут принимать обращения, призывы, заявления, послания (в том числе и приветственные), имеющие как внутригосударственное, так и международное значение. В большинстве случаев они выражают отношение этих органов к тому или иному вопросу и связаны со знаменательными датами мировой и отечественной истории. В этих актах нормы закона, как правило, не содержатся.

Классификация законов может проводиться по различным основаниям:

• по их юридической силе (Основной Закон, федеральные конституционные, федеральные (обычные));

• по субъектам законотворчества (принятые в результате референдума или органом соответствующей государственной власти);

• по сфере действия (федеральные и субъектов Федерации);

• по отраслевой принадлежности (содержащие нормы конституционного, административного, гражданского, уголовного, земельного, семейного права и т. п.);

• по внешней форме выражения (конституция, кодекс, устав, закон и т. п.),'

• по сроку (времени) действия (постоянные и относительно-ограниченные);

• по кругу лиц (граждане, иностранные граждане, лица без гражданства и т. п.);

• по времени вступления в силу (немедленно; со дня, указанного в законе; по истечении установленного срока в порядке общей процедуры правотворчества).

Подзаконные нормативно-правовые акты вместе с актами законодательной власти составляют единую систему актов государства, поэтому невозможно какое бы то ни было противопоставление подзаконных актов закону, автономность их функционирования.

Всем подзаконным актам государственных органов присуща общая черта — они издаются в пределах компетенции исполнительного органа государственной власти, не должны противоречить закону, но могут его развивать, дополнять и даже конкретизировать.

В системе подзаконных нормативно-правовых актов ведущее место принадлежит указам и распоряжениям Президента России как главы государства. Они отличаются наибольшей широтой и глубиной воздействия на регулируемые общественные отношения.

Президент Российской Федерации вправе приостанавливать действие актов органов исполнительной власти субъектов РФ в случае их противоречия Конституции и федеральным законам или нарушения прав и свобод человека и гражданина до решения этого вопроса соответствующим судом. Например, Указ Президента РФ № 1001 от 18 марта 1994 г. «О приостановлении постановления правительства Ленинградской области».

Указы и распоряжения Президента России обязательны для исполнения на всей территории Российской Федерации и не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам.

Указы Президента могут носить нормотворческий характер, следовательно, наряду с актами федеральных законодательных органов являются актами первоначального правотворчества, так как содержат нормы права и посвящены общим вопросам.

Глава государства по частным вопросам вправе издавать распоряжения, не являющиеся нормативными и содержащие конкретные поручения, задания. В форме президентских указов могут быть изданы акты применения права, например указ о награждении конкретного лица соответствующим орденом и т. п.

Правительство РФ на основе и во исполнение Конституции России, федеральных законов, нормативных указов Президента издает постановления и распоряжения, которые обязательны к исполнению на всей территории Российской Федерации. В случае их противоречия Конституции РФ, федеральным законам и указам Президента они могут быть отменены последним.

Акты Правительства, носящие нормативный характер или имеющие важное общее значение, издаются в форме постановлений. Этим они отличаются от распоряжений, издаваемых по оперативным или текущим вопросам, которые в большей степени являются индивидуальными актами, ненормативными по содержанию. В актах Правительства завершается процесс конкретизации законов или указов Президента, система законодательства приобретает необходимую полноту, а нормы права — конкретность и формальную определенность.

Содержание правительственного правотворчества на современном этапе обусловлено решением вопросов проведения и доведения до логического конца экономической реформы в российском обществе, ее эффективности и качества, перевода экономики на рыночные отношения, использования достижений научно-технического прогресса.

Акты Правительства принимаются на основе закона, т. е. в пределах компетенции, определенной законом, и во исполнение закона, иными словами, в развитие его предписаний. Развитие может означать конкретизацию предписаний закона либо логическое дополнение общих предписаний закона, что следует рассматривать как вторичное право- творчество, имеющее, однако, общегосударственное значение.

До недавнего времени в практике государственного руководства обществом были известны совместные постановления Правительства и центральных органов общественных организаций по наиболее важным вопросам экономико-социального характера. Особой юридической силой, отличающей их от постановлений Правительства, они не обладали, хотя имели более высокий (правда, не всегда) морально-политический авторитет. Такая практика себя не оправдала с точки зрения правотворчества в силу того, что Правительству все равно приходилось принимать отдельные постановления в развитие ранее принятого совместного постановления.

Среди подзаконных актов большое место отводится нормативным актам, принимаемым министерствами, государственными комитетами, ведомствами, федеральной службой. Эти акты обладают рядом особенностей. Прежде всего они уступают по юридической силе решениям Правительства; носят отраслевой характер, так как предназначены, за редким исключением, регулировать общественные отношения в процессе реализации своих полномочий в определенной сфере управления; отличаются большим многообразием. Наиболее распространенными среди них являются приказы, решения коллегии, инструкции, правила, положения, уставы, распоряжения.

Ведущей формой ведомственного акта является приказ, который может быть как нормативным, так и ненормативным по своему содержанию. Приказом опосредуется различная по своему характеру деятельность, им утверждается, а тем самым и придается соответствующая юридическая сила другим нормативным актам, исходящим от того или иного министерства, комитета, ведомства, федеральной службы. Иными словами, он имеет нормотворческое значение, выступает актом детализации постановления Правительства. Приказы и распоряжения, имеющие разовое распорядительное значение, не содержат нормативных предписаний, поэтому нормативно-правовыми актами не являются.

В практике нормотворчества в течение длительного времени имеется тенденция принятия актов первоначального правотворчества, что является грубейшим нарушением принципа законности, противоречит идее правового государства. Достаточно сослаться на приказы силовых министерств, которыми объявляются акты законодательных или вышестоящих исполнительных органов.

В подзаконном ведомственном правотворчестве, а часто и в правотворчестве субъектов Федерации широко распространено воспроизведение (повторение, переложение) нормативных актов вышестоящих органов. В определенных пределах такое дублирование оказывается целесообразным, если нужно представить нормативные предписания с точки зрения их единой системы. Вне этого такое переложение является вредным и неоправданным, так как создает у подведомственных органов иллюзию необязательности актов вышестоящих органов, мнение о том, что они начинают действовать (вступают в силу) только после того, как будут воспроизведены или объявлены актом «своего» министерства, ведомства, комитета или федеральной службы.

Формы ведомственных актов законодательно не регламентированы, хотя в нашей истории такие попытки были. Так, в Конституции 1936 г. говорилось, что министры издают приказы и инструкции, в действительности же практика пошла по пути многообразия этих форм.

По общему правилу, акты министерств, комитетов, ведомств, федеральной службы являются внутренними, т. е. регулируют деятельность подотчетных им учреждений, предприятий и организаций. Наряду с этими актами имеется особая группа межведомственных, издаваемых общефедеральными органами и регулирующими общественные отношения в различных сферах жизнедеятельности общества, которые являются обязательными для иных отраслевых органов, подведомственных им предприятий, учреждений, организаций.

После принятия Конституции России в 1993 г. субъекты Федерации (республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа) осуществляют собственное правовое регулирование, включая издание законов и иных нормативных актов.

Акты субъектов Федерации не могут противоречить федеральным конституционным законам и федеральным законам, имеющим прямое действие на всей территории Российской Федерации, а также актам, принятым в пределах их совместного ведения. В случае такого противоречия действует федеральный закон. В случае противоречия между федеральным законом и нормативно-правовым актом субъекта Федерации, изданным вне пределов ведения Российской Федерации (в пределах исключительной компетенции субъекта Федерации), действует нормативно-правовой акт субъекта Федерации.

Наименование актов субъектов федерации различно: республика (государство) имеет свою конституцию и законодательство, остальные — устав и законодательство. Конституция России не определяет иное наименование актов, издаваемых субъектами Федерации, это могут быть законы, решения, постановления, декреты и т. п.

Самостоятельную группу актов образуют решения органов местного самоуправления. Такая форма актов была длительное время законодательно установлена, хотя практика пошла по пути расширения конкретных видов актов с нормативным содержанием. Начали издаваться регламенты, положения.

Особенностью актов органов местного самоуправления является их территориальная ограниченность и самостоятельность в принятии решений, касающихся вопросов управления муниципальной собственностью, формирования, утверждения и исполнения местного бюджета, установления местных налогов и сборов, осуществления охраны общественного порядка и т. п.

Правотворческие полномочия органов местного самоуправления направлены на осуществление государственного, экономического, социально-культурного строительства, обеспечение реализации законодательства, охрану прав и законных интересов граждан. Их решения обязательны для расположенных на соответствующей территории предприятий, учреждений и организаций независимо от их ведомственной подчиненности, а также для должностных лиц и граждан.

Исходя из характера компетенции принимаемые решения опосредуют организационно-исполнительную, правоприменительную, контрольно-надзорную деятельность, могут иметь нормативное содержание (например, установление административного взыскания за правонарушения).

С 1991 г. в связи с реорганизацией системы местного самоуправления появился новый институт — местная администрация. Глава ее в пределах своей компетенции принимает постановления (решения), издает распоряжения. Подзаконные акты главы администрации, противоречащие законодательству, могут быть отменены соответствующим представительным органом, вышестоящим органом исполнительной власти (так как это единая система в масштабах всего государства) или судом.

Органы местного самоуправления могут наделяться законом отдельными государственными полномочиями с передачей им необходимых для их осуществления материальных и финансовых средств, поэтому акты, издаваемые ими, подконтрольны государству.

§ 3. Источники права в Российской Федерации

Источниками права в Российской Федерации являются: права и свободы человека и гражданина, общепризнанные принципы и нормы международного права, нормативно-правовые акты, нормативно-правовые договоры, судебный прецедент, правовой обычай.

Конституция Российской Федерации закрепляет основополагающие принципы системы источников правовых норм. Основным из этих принципов является признание и закрепление в Конституции прав и свобод человека высшей ценностью, а защиты нрав и свобод человека и гражданина — обязанностью государства (ст. 2). Данное положение Основного Закона исходит из понимания того, что основные права и свободы человека имеют естественный неотчуждаемый характер, присущий природе человеческой личности, т. е. эти права и свободы человека возникают и существуют не по волеизъявлению государства (законодателя). Признание достоинства личности, его неотъемлемых прав и свобод является основой свободы, равенства и справедливости. Конституция объявляет, что «права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием» (ст. 18). Значит, никакой закон, тем более подзаконный правовой акт, не может попирать основные права и свободы человека и гражданина, закрепленные в Конституции и в международных обязательствах государства. Осуществляя свои права и свободы, человек непосредственно руководствуется ими, его поведение считается правомерным. Поэтому основные права и свободы человека — это основа законов, их смысла и содержания, а значит, источник законности иных источников права.

Важнейшим конституционным принципом системы источников права является положение о том, что Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Данный принцип означает, что Конституция обладает верховенством над законами и подзаконными правовыми актами, Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации. Законы и подзаконные акты, противоречащие Конституции, не имеют юридической силы.

Прямое действие Конституции означает, что данное положение подлежит реализации независимо от наличия конкретизирующих и развивающих ее нормативных актов, т. е. если конкретизирующего нормативного акта нет, то правоприменительные органы обязаны принять необходимое решение непосредственно, ссылаясь на Конституцию. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении №8 от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[167] разъяснил, что «суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязан- нбсти человека и гражданина и другие положения;

б) когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

г) когда закон либо иной нормативно-правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.

В случаях, когда статья Конституции Российской Федерации является отсылочной, суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения».

Следующим фундаментальным принципом системы права является конституционное положение приоритета международного права перед национальной правовой системой Российской Федерации. Закрепленное в Конституции положение о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации, имеет важные правовые последствия. Во- первых, правоприменительные органы, включая Конституционный Суд Российской Федерации и суды общей юрисдикции, в пределах их компетенции вправе применять нормы международного права при рассмотрении конкретных дел в случаях, определенных законодательством. Во- вторых, физические и юридические лица вправе на основе данного конституционного положения апеллировать к нормам международного права в целях защиты своих прав.

Если нормы национального (внутригосударственного) права противоречат общепризнанным принципам и нормам международного права, то применяются правила, установленные нормами международного права. Конституционный Суд Российской Федерации, рассматривая конкретные дела, часто обосновывал свои решения ссылками на общепризнанные принципы и нормы международного права, в частности, относящиеся к правам и свободам человека и гражданина.

Нормативные правовые акты. В нашей стране основным источником права являются нормативно-правовые акты органов государственной власти. Иерархию нормативно-правовых актов в Российской Федерации составляют:

• Конституция РФ;

• федеральные конституционные законы;

• федеральные законы;

• нормативные указы Президента РФ;

• постановления Правительства РФ;

• нормативные акты министерств и ведомств РФ;

• законы субъектов РФ;

• подзаконные акты органов власти субъектов РФ;

• нормативные акты органов местного самоуправления.

Все нормативно-правовые акты подразделяются на законы и подзаконные нормативно-правовые акты.

Законы занимают основное (ведущее) место в системе нормативно-правовых актов в Российской Федерации. Ведущее положение законов определяется следующими основными признаками. Во-первых, законы принимаются в особом порядке органами законодательной власти или же референдумом (всенародным голосованием). Во-вторых, законы обладают высшей юридической силой и имеют приоритет по отношению к подзаконным актам. В-третьих, законы регулируют наиболее важные отношения общественной и государственной жизни. В-четвертых, законы содержат нормы первичного характера. Все иные нормативно-правовые акты призваны в основном конкретизировать нормативные установления законов. Таким образом, закон — это нормативный правовой акт, принятый в особом порядке органами законодательной власти (или референдумом), обладающий высшей юридической силой и регулирующий наиболее важные общественные отношения.

В зависимости от места и роли в системе действующего законодательства законы подразделяются на конституционные и текущие.

Конституционные законы служат юридической базой для текущего законодательства. К ним относятся Конституция и законы, которые вносят в нее изменения и дополнения, а также законы, прямо предусмотренные Конституцией.

Конституция — это основной закон государства. Она является источником права высшей юридической силы и составляет нормативную базу для всего текущего законодательства страны. Она закрепляет основы конституционного строя Российской Федерации, основные права и свободы человека и гражданина, федеративное устройство России, систему органов государственной власти, принципы организации местного самоуправления.

Обыкновенные (текущие) законы принимаются на основе и во исполнение конституционных законов, составляют текущее законодательство и регулируют различные стороны общественной и государственной жизни.

Подзаконные нормативные правовые акты — это акты органов государственной власти и управления, изданные в соответствии с законами Российской Федерации и не противоречащие им. К ним относятся: нормативные постановления представительных законодательных органов; нормативные указы и распоряжения Президента РФ; нормативные постановления и распоряжения Правительства РФ; нормативные приказы, инструкции, положения министерств и ведомств; нормативные постановления, распоряжения и приказы органов власти и управления субъектов в составе Российской Федерации; нормативные постановления, распоряжения и приказы органов власти и управления местного самоуправления.

Юридический прецедент. В отечественной юридической науке до сих пор остается дискуссионным вопрос о том, является ли источником права юридический прецедент[168]. Такое положение вещей обусловлено тем, что в юридической теории и на практике до сих пор продолжается господствовать нормативисткий (позитивистский) подход к праву, доставшийся нам в наследство от прежнего советского режима. Советская власть категорически не воспринимала судебную практику в качестве источника права, потому что решения суда были неприемлемы для тоталитарного режима в качестве источника права, так как органы судебной власти в силу их большей независимости и квалификации могли принимать решения, не угодные господствовавшему режиму. Таким образом, с теоретической и практической точек зрения, нормативистский подход к праву обусловил непризнание судебной практики в качестве источника права.

С закреплением принципа разделения властей в Конституции РФ 1993 г. (ст. 10) судебная власть в нашей стране стала одной из ветвей государственной власти, которая самостоятельно, независимо от других ветвей власти может осуществлять правосудие. Признавая в судебной системе самостоятельную ветвь государственной власти, мы тем самым признаем допустимость принятия судами правовых норм. Разрешение конкретной, спорной жизненной ситуации осуществляется судом в виде судебного решения. Такое решение является правилом поведения, обладающим принудительной силой. Однако не каждое решение суда является источником права. Источниками права не являются правоприменительные акты индивидуального значения, которые адресованы конкретным субъектам правоотношений и носят единичный характер. Источниками права признаются некоторые нормативные правовые акты высших судебных органов Российской Федерации.

Нормотворческая роль высших органов судебной власти предусматривается Конституцией Российской Федерации, которая закрепляет, что Конституционный Суд Российской Федерации разрешает дела о соответствии Конституции РФ законов и иных нормативных актов высших органов государственной власти и управления Российской Федерации, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу и не подлежат применению (ст. 125 Конституции). Если признание нормативного акта неконституционным создало пробел в правовом регулировании, то применяется непосредственно Конституция.

Таким образом, решение Конституционного Суда об отмене нормативного правового акта или отдельных его положений является источником права и общеобязательно для исполнения.

Конституционный Суд Российской Федерации дает толкование Конституции Российской Федерации (ч. 5 ст. 125). Толкование Конституции, данное Конституционным Судом, является обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений (ст. 106 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

Источниками права являются некоторые постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, имеющие значение субсидиарных правоположений. Например, таковым является Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 8 от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[169], которое разъяснило, что суд, разрешая дела, применяет непосредственно Конституцию РФ, если придет к выводу, что федеральный закон или закон субъекта Федерации противоречит Конституции РФ.

Имеющие место в научной литературе утверждения отдельных ученых-юристов признать разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации источниками права[170] не следует считать правильными, так как это нарушает конституционный принцип независимости судей и подчинения их только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (ст. 120 Конституции РФ).

Развитие прецедентного права в Российской Федерации будет способствовать усилению охраны прав и свобод граждан, придаст больший динамизм правовой системе, значительно изменит к лучшему соотношение между субъективным и объективным правом.

Правовой обычай. В российской правовой системе юридический обычай как источник права занимает незначительное место, т. е. действует только в тех случаях, когда возможность его применения оговаривается действующим законодательством. Так, например, ссылка на применение правового обычая содержится в действующем гражданском законодательстве (ст. 5 ГК РФ «Обычаи делового оборота»), где говорится, что «обычаем делового оборота признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе». Кодекс торгового мореплавания (ст. 134) закрепляет положение о том, что в случае отсутствия правовой нормы, регулирующей правила погрузки и разгрузки судов и размер платы за их простой, применяются правила, сложившиеся в данном порту.

§ 4. Действие нормативно-правовых актов во времени, в пространстве и по кругу лиц

Нормативно-правовые акты регулируют общественные отношения в определенных пределах, ограниченных временем, пространством и кругом лиц.

Действие нормативно-правового акта во времени обусловлено вступлением его в силу и утратой силы.

Нормативно-правовые акты становятся обязательными, т. е. вступают в законную силу, с определенного момента, который устанавливается законом или иным нормативным актом:

• по истечении общего, заранее предусмотренного срока, если он определяется в тексте нормативно-правового акта;

• немедленно после официального принятия и опубликования текста нормативно-правового акта;

• по истечении специально предусмотренного срока для конкретного нормативно-правового акта после его опубликования.

Новый нормативно-правовой акт распространяется на все общественные отношения, фактически возникшие и существовавшие до его принятия, а также на все отношения, которые могут возникнуть в будущем.

Нормативно-правовой акт может иметь обратную силу, т. е. распространяться на правоотношения, возникшие до его принятия, под действием старого нормативного акта. Однако эти особые случаи обязательно должны быть оговорены в нормативном акте, иными словами, должны быть специально регламентированы. В уголовном законодательстве закон имеет обратную силу в случае, если устраняется наказуемость деяния или смягчается наказание.

Другой исключительный случай — «переживание» старого нормативно-правового акта, который формально уже отменен и не должен действовать. Это возможно только в том случае, если акт признается действующим для правовых отношений, возникших в прошлом, в период существования старого акта.

В настоящее время в юридической литературе общепризнано, что опубликование нормативно-правового акта есть самостоятельная стадия правотворческого процесса, существенный этап формирования государственной общеобязательной воли. Официальное опубликование (как и другие виды официального оглашения) информирует о вновь принятом акте. Вместе с тем при этом происходит формальное подтверждение (удостоверение), что соответствующий акт принят и публикуемый текст является его официальным, аутентичным текстом, достоверным дубликатом оригинала, его точной копией.

Формой официального оглашения федерального конституционного закона, федерального закона, акта палат Федерального Собрания считается первая публикация его полного текста в «Российской газете», «Парламентской газете» или «Собрании законодательства Российской Федерации».

Нормативно-правовые акты могут быть опубликованы в иных печатных изданиях, а также доведены до всеобщего сведения (обнародованы) по телевидению и радио, разосланы государственным органам, должностным лицам, предприятиям, учреждениям, организациям, переданы по каналам связи, распространены в машиночитаемой форме. Они могут быть опубликованы также в виде отдельного издания.

Нормативные правовые акты передаются для внесения в эталонный банк правовой информации научно-исследовательского центра правовой информации «Система». Впервые в нашей стране официальными считаются тексты актов, распространяемые в машиночитаемом виде НИЦ правовой информации «Система».

Официальное опубликование — это прежде всего объявление текста нормативного правового акта для всеобщего сведения; первичное оглашение текста нового нормативно-правового акта после его утверждения; действие от имени и по поручению правотворческого органа; помещение в официальном издании полного текста нормативного акта; действие властно-юридическое с помещением всех требуемых атрибутов акта (наименование правотворческого органа, наименование вида акта; его название; дата принятия; номер; подписи соответствующих должностных лиц).

Официальное опубликование следует отличать от полуофициального (официозного) и от неофициального.

По общему правилу, в тексте нормативно-правового акта должен указываться срок введения его в действие. Конституция России не определяет, когда закон вступает в силу, в ней говорится только о том, что Президент должен подписать и обнародовать федеральный закон в течение 14 дней, а конституционный — в течение 7 дней.

Следует различать дату принятия закона и дату его вступления в силу. Федеральный закон «О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания» от 25 мая 1994 г. устанавливает, что датой принятия федерального закона считается день принятия его Государственной Думой в окончательной редакции. Датой принятия федерального конституционного закона считается день, когда он одобрен палатами Федерального Собрания в порядке, установленном Конституцией Российской Федерации.

Федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания вступают в силу на всей территории Российской Федерации одновременно по истечении десяти дней после дня их официального опубликования, если самими законами или актами палат не установлен другой порядок вступления в силу.

Постановления и решения Правительства, ведомственные акты вступают в действие с момента их принятия, если иное специально не оговаривается, хотя фактически действовать они начинают после ознакомления с ними.

Таким образом, несовпадение во времени момента принятия нормативно-правового акта (придания ему силы) и момента начала его действия обусловлено необходимостью предоставления субъектам возможности ознакомиться с содержанием нового нормативного акта и определить для себя поведенческие установки по его реализации.

Различаются акты определенно-длительного и неопределенно-длительного действия. К первой группе относятся акты, в отношении которых специально указан срок их действия либо он подразумевается характером самого акта (например, бюджетные вопросы на текущий год). Вторую группу составляют акты, в отношении которых не содержится указаний о сроке действия, т. е. акт имеет законную силу и Действует до тех пор, пока не будет отменен.

Разновидностью утраты силы актом является приостановление его действия.

Действие нормативно-правового акта в пространстве связано с распространением его на территорию всего государства или только на его определенную часть, что во многом зависит от его юридической силы.

Территория любого государства очерчена государственной границей, под которой понимается линия и проходящая по ней вертикальная поверхность, определяющая пределы территории суши, недр, вод, воздушного пространства государства.

Следовательно, территория государства включает:

• часть суши с внутренним водным пространством в пределах границ государства;

• внутренние территориальные воды в пределах 12 морских миль (одна морская миля равна 1852 м);

• воздушный столб над территорией государства (па высоте до 35 км);

• воздушные и морские суда военного и гражданского флота, находящиеся в открытом море или воздухе под флагом и гербом государства;

• космические объекты, находящиеся под флагом или гербом государства;

• так называемую квазитерриторию (территория посольств или консульств, пользующихся особым правовым режимом).

Возможно и экстерриториальное действие нормативно-правового акта, т. е. распространение действия акта одного государства на соответствующую территорию иного государства. Экстерриториальность выступает в форме иммунитета дипломатических и консульских представителей, а также возможности применения актов уголовно-правового характера на территории другого субъекта федерации, где совершено преступление, независимо от того, где задержан и привлечен к ответственности преступник.

Действие нормативно-правовых актов по кругу лиц предопределено по существу территориальным аспектом, так как они имеют силу в отношении всех физических и юридических лиц, находящихся на той или иной территории. Однако из этого правила есть исключения. Существуют такие общественные отношения, участниками которых могут быть только граждане Российской Федерации (служба в Вооруженных Силах, органах внутренних дел). Исключения делаются относительно иностранных граждан, пользующихся дипломатическим иммунитетом. На таких лиц (послы, посланники, поверенные в делах, члены семей дипломатического персонала и т. д.) в случае совершения ими правонарушений нормы, устанавливающие ответственность, не распространяются, данный вопрос решается по дипломатическим каналам.

Основания действия актов различны: по принадлежности лица к государству (по гражданскому состоянию различают состояние гражданства данного государства, иностранного государства, состояние лица без гражданства); по признаку пола; по возрастному цензу; по профессиональной принадлежности (военнослужащие, специальные служащие и т. п.); иные основания (например, инвалидность и т. д.). Граждане России в случае совершения преступления за границей несут ответственность по российским законам; если они понесли наказание, то наш суд может смягчить или освободить от него полностью.

§ 1. Понятие нормотворчества, его принципы и виды

Правотворчество, или законотворчество, является одной из форм государственного руководства обществом и осуществляется государством независимо от его задач, типа, форм осуществления и организации государственной власти и т. п.

Правотворчество есть вид государственной деятельности, в результате которой воля политических сил, находящихся у власти (народа, класса, социальной группы), возводится в закон, выражается в виде нормы права в определенном источнике права.

При помощи правотворчества государство воздействует на субъекты права посредством или нормативно-правового акта, или иного источника права. Помимо того что господствующие при данных отношениях индивиды должны конституировать свою волю в виде государства, они объективно должны придать своей воле, обусловленной этими отношениями, всеобщее выражение в форме государственной воли, закона, иного нормативно-правового акта.

Правотворческая деятельность государства есть отражение экономических и иных общественных отношений в виде общих норм особого социального характера, юридических норм, где они приобретают наиболее общий, формально-определенный характер. В современном цивилизованном государстве она с необходимостью должна исходить из определенных принципов, основных идей, организационных начал, обусловливающих сущность, наиболее характерные черты и свойства этой деятельности.

В современных условиях представляется необходимым законодательное закрепление основополагающих принципов и правил правотворческой деятельности в Российской Федерации, что способствовало бы в первую очередь повышению качества содержания законодательства как федерального уровня, так и субъектов федерации.

1. Законность. Этот принцип проявляется в отношении как процедуры принятия нормативно-правового акта, так и его содержания. Полновластие представительных, исполнительных органов, издающих правовые акты и осуществляющих контроль за правотворчеством других органов, должно реализоваться строго в рамках их компетенции, на основе закона и в полном соответствии с ним.

Особенно это относится к российскому государству, где согласно Конституции федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам, а законы и иные нормативно-правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам исключительного ведения федеральных органов или по предметам совместного их ведения с субъектами Федерации.

Содержание нормативного акта должно соответствовать идеалам правового государства и гражданского общества, началам гуманизма, общепринятым нормам и принципам международного права.

2. Гласность. Этот принцип состоит в открытости правотворческого процесса, свободном и деловом обсуждении проектов нормативных актов. Правда, практика всенародных обсуждений как средства реального выявления и учета мнения миллионов людей себя не оправдала, в первую очередь в силу отсутствия механизма подведения их итогов и дальнейшего учета в законодательстве. Например, при обсуждении проекта Конституции СССР 1977 г. из 400 тысяч поступивших писем почти треть содержала предложения об увеличении продолжительности очередных отпусков рабочим и служащим, однако этот вопрос не только не был решен, но о нем даже слова не было сказано в докладе о проекте Конституции.

В то же время нельзя отказываться от практики широкого обсуждения проектов научной общественностью, специалистами-практиками, непосредственно населением. Демократическое правовое государство не проиграло бы от использования такой формы, если не превращать ее в формальность.

3. Демократизм. Одним из направлений развития политической системы общества на современном этапе является все более активное участие граждан в управлении государственными и общественными делами, что в процессе правотворчества отражается в принятии нормативно-правовых актов путем референдума — самой непосредственной формы демократии. В частности, в 1993 г. таким путем впервые в нашей стране была принята Конституция России.

4. Профессионализм. В последнее время становится все более ясно, что недостаточный учет этого требования в правотворческом процессе имеет негативные последствия, сказывается на качестве подготовленных и принятых нормативно-правовых актов. В первую очередь это касается высших государственных органов, в частности депутатов Федерального Собрания. Учитывая, что они начинают работать на профессиональной основе, важно научить их законодательному процессу. Велика роль науки в реализации этого принципа, так как именно она помогает найти наиболее приемлемые правовые формы, представляет альтернативные проекты нормативных актов, учитывающие различные интересы в обществе, имеет возможность провести научный эксперимент. Например, ученые Саратовской государственной академии права по собственной инициативе подготовили проект Конституции России, который был удостоен специальной премии.

Усилению роли науки в процессе правотворчества способствовало бы принятие специального Положения о научном обеспечении законодательной деятельности либо внесение соответствующих дополнений в готовящийся в настоящее время проект закона о нормативных правовых актах РФ.

В процессе правотворчества важно обеспечить непредвзятую профессиональную оценку положений законопроекта с позиций общезначимых интересов, способствовать доведению до сведения законодателя резонов практики, а также учету в законодательстве частных, групповых, корпоративных интересов в той мере, в какой они не противоречат интересам иных социальных групп и общества в целом. Особого внимания заслуживают обеспечение гласности и открытости процесса подбора специалистов в состав рабочих групп и выбора лиц и учреждений, осуществляющих независимую научную экспертизу, регламентация процедуры направления законопроекта для получения независимой научной экспертизы, а также формы учета полученных экспертных заключений в процессе законотворческой деятельности (обязательное оглашение результатов экспертизы при обсуждении законопроектов на заседании Государственной Думы и т. п.).

5. Строгая дифференциация правотворческих полномочий. Реализация этого принципа имеет огромное значение в условиях государственно-организованного общества на идеях разделения властей, наличия системы сдержек и противовесов. Любое «перетягивание одеяла» грозит нестабильностью, ростом правового нигилизма в обществе, возможными социальными и экономическими потрясениями.

Важно в этой связи активизировать работу по принятию федеральных законов об общих принципах организации государственной власти в Российской Федерации, а также принципах разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами власти субъектов Российской Федерации. Последнее особенно актуально для краев и областей.

Требуется законодательное закрепление пределов правотворческих полномочий министерств, ведомств, государственных комитетов и служб, форм взаимодействия федеральных органов, органов субъектов Федерации, местного самоуправления в исполнительной вертикали. Данное положение необходимо закрепить в виде отдельной статьи как Конституции РФ, так и в конституциях и уставах субъектов Федерации.

6. Планирование. В современных условиях переустройства России с целью достижения заранее определенных целей планирование правотворческого процесса имеет важное значение в силу необходимости концентрации усилий на приоритетных законодательных работах. Планирование дает возможность избежать непродуманного правотворчества, устранить дублирование и рассредоточить усилия с учетом согласования планов работы государственных органов разного типа и разного уровня, ликвидировать поспешность в правотворческой деятельности, создать условия для подготовки документов высокого качества, провести подготовительные мероприятия, включая консультирование с ведущими учебными и научными учреждениями, учесть их планы научно-исследовательской работы.

В современных условиях цивилизации процесса правотворчества Государственной Думе РФ важно создать единую Государственную программу подготовки законодательных работ, составленную с учетом планов соответствующей подготовки субъектами законодательной инициативы, в первую очередь Президента России.

Виды правотворчества. В Российской Федерации различаются следующие основные виды правотворчества:

а) принятие нормативно-правовых актов компетентными государственными органами;

б) непосредственное правотворчество народа в ходе референдума;

в) санкционирование государственными органами правовых обычаев или норм, принятых корпоративными организациями;

г) заключение нормативных соглашений, устанавливающих правовые предписания.

Наиболее распространенным среди перечисленных видов является первый. К числу правотворческих органов относятся Президент Российской Федерации, Совет Федерации, Государственная Дума, Правительство, законодательные (представительные) и исполнительные органы субъектов Федерации, министерства, государственные комитеты, ведомства, службы. В пределах своей компетенции правотворческими полномочиями обладают администрации государственных учреждений и государственных предприятий (локальное правотворчество).

В Конституции России специально определяются субъекты законодательной инициативы.

Референдум — это всенародное голосование по вопросам, имеющим наиболее важное общегосударственное значение, причем принятые решения обладают высшей юридической силой, не нуждаются в последующем утверждении и могут быть изменены только в результате повторного референдума.

Правотворческая деятельность корпоративных (общественных) организаций, в отличие от нормотворческих функций государственных органов, как правило, исключает самостоятельное принятие этими организациями норм права. Государство участвует в правотворческом процессе в различных формах: делегирование правотворческих полномочий; санкционирование актов, принятых этими организациями; предварительное разрешение на издание соответствующего акта либо совместное их принятие.

В юридической литературе справедливо отмечается, что нормативные соглашения заключаются между различными субъектами права и имеют неодинаковую юридическую силу. Такие соглашения могут заключаться на различном уровне: федеральном, на уровне субъектов Федерации, на отраслевом (профессиональном), местном (территориальном).

§ 2. Этапы и стадии законотворческого процесса

Процесс создания нормативно-правового акта представляет собой совокупность последовательных организационных действий, которые регулируются конституционными и иными юридическими нормами.

В правотворческом процессе следует выделять два этапа: подготовку нормативно-правового акта и его принятие, которые в свою очередь распадаются на ряд стадий.

Первый этан можно рассматривать как неофициальный, так как не все стадии последовательно может проходить тот или иной проект.

1. Правотворческий процесс начинается с принятия решения о подготовке нормативно-правового акта. В данном случае необходимо решение компетентного государственного органа, которое часто связывают с реализацией права законодательной (правотворческой) инициативы. В Российской Федерации право законодательной инициативы принадлежит строго ограниченному кругу субъектов. Согласно ст. 104 Конституции РФ, им обладают Президент Российской Федерации, Совет Федерации, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, Правительство РФ, законодательные (представительные) органы субъектов Федерации, а также Конституционный, Верховный, Высший Арбитражный Суд РФ.

Данное право нельзя понимать узко, только как внесение законопроектов. Перечисленные субъекты могут внести на рассмотрение вопрос любого значения, требующий впоследствии правового оформления.

Принятие решения о подготовке нормативно-правовых актов обычно заранее включается в планы их подготовки, однако оно может быть реализовано и в виде отдельного поручения государственным органам или общественным организациям.

2. Подготовка текста нормативно-правового акта требует соответствующей предварительной работы: определения круга привлекаемых специалистов, создания рабочей группы, выявления общественной потребности в правовом регулировании данного вопроса. При подготовке текста проекта обычно используется отраслевой или ведомственный подход, когда привлекаются специалисты, организации соответствующего профиля. Очень часто дается общее поручение нескольким ведомствам, включая и юридические органы (Министерство юстиции, МВД, прокуратуру, суд и т. д.). В цивилизованной практике правотворчества должен в большей степени реализовываться и другой подход, когда проект нормативно-правового акта готовится соответствующими комитетами, комиссиями высшего представительного органа.

Заранее должны быть определены возможные последствия принятия данного акта: экономические, политические, социальные, юридические, а также его стоимость, просчитаны возможные финансовые затраты и т. п. В частности, законопроекты о введении налогов, освобождении от их уплаты, о выпуске государственных займов, об изменении финансовых обязательств государства, другие законопроекты, предусматривающие расходы, покрываемые за счет федерального бюджета, могут быть внесены только при наличии заключения Правительства Российской Федерации.

3. Обсуждение текста проекта нормативно-правового акта предполагает предварительное ознакомление с его содержанием и обычно осуществляется с широким привлечением заинтересованных сторон. Формы обсуждения могут быть самыми различными: совещания; расширенные заседания подготовительных комиссий; обсуждение в печати, на радио и телевидении; рецензирование проекта учебными и научно-исследовательскими учреждениями; получение отзывов и заключений.

Важнейшие законопроекты могут выноситься на всероссийское обсуждение, особенно если касаются прав и свобод, интересов граждан, их объединений и организаций. В этом случае проект обязательно публикуется в печати, оглашается по радио (полностью или в изложении). Иными словами, речь идет о максимальном учете общественного мнения.

4. Согласование проекта нормативно-правового акта предполагает получение соответствующей визы или предложений со стороны заинтересованных ведомств, прямо не участвующих в разработке проекта, но по роду своей деятельности имеющих к нему непосредственное или косвенное отношение. Особенно велика здесь роль Министерства юстиции как органа, определяющего основные направления развития правотворчества в нашей стране, необходимость учета в целом всего комплекса законопроектов.

5. Доработка проекта нормативно-правового акта осуществляется рабочей или подготовительной комиссией, которая учитывает поступившие предложения и замечания, редактирует текст. В частности, может создаваться и специальная редакционная комиссия, как это было при подготовке текста Конституции России.

Второй этап — принятие нормативно-правового акта — следует рассматривать как официальный, так как обычно эта процедура строго определена в регламентах правотворческих органов, которые организуют дальнейшую работу.

6. Внесение проекта нормативно-правового акта на рассмотрение правотворческого органа следует связывать с реализацией права законодательной инициативы. Законопроекты вносятся на рассмотрение в Государственную Думу, обычно в комитет по законодательству, где осуществляется их предварительная экспертиза. Они представляются с пояснительной запиской, отражающей аргументированную характеристику их целей, задач, основных идей, а также ожидаемый эффект и экономическое обоснование. Данная стадия заканчивается официальным включением проекта нормативно-правового акта в повестку дня заседания Государственной Думы.

7. Обсуждение проекта нормативно-правового акта в правотворческом органе часто предполагает два и более чтений, если иное не будет принято самим органом. При первом чтении заслушивается доклад инициатора проекта и обязательно содоклад соответствующего комитета или рабочей группы правотворческого органа. Затем идет официальное обсуждение, причем каждое предложение или замечание фиксируется; соответствующее реагирование заинтересованных органов обязательно. По результатам обсуждения проект отклоняется или одобряется либо устанавливается срок второго чтения. Внесенные поправки к проекту рассматриваются соответствующими комитетами или комиссиями, которым поручена доработка проекта.

8. Голосование проекта следует рассматривать как наиболее важную стадию правотворческого процесса. Очень часто эта процедура отражается в конституционных нормах.

Федеральные законы принимаются большинством голосов от общего числа депутатов Государственной Думы, если иное не предусмотрено Конституцией. Российский парламент построен по принципу бикамерализма, поэтому проекты рассматриваются каждой палатой раздельно. Принятые Государственной Думой федеральные законы в течение пяти дней передаются в Совет Федерации. Обязательному рассмотрению в Совете Федерации подлежат законы но вопросам федерального бюджета; федеральных налогов и сборов; финансового, валютного, кредитного, таможенного регулирования, денежной эмиссии; ратификации и денонсации международных договоров РФ; статуса и защиты государственной границы РФ; войны и мира.

Федеральный закон считается одобренным Советом Федерации, если за него проголосовало более 50% депутатов либо если в течение 14 дней он не был рассмотрен Советом Федерации. В случае отклонения законопроекта может быть создана согласительная комиссия, после чего проект снова рассматривается в Государственной Думе. Преодолеть вето Совета Федерации можно повторным голосованием, если за законопроект проголосуют две трети депутатов Государственной Думы. Федеральный конституционный закон считается принятым, если он одобрен тремя четвертями голосов от общего числа членов Совета Федерации и двумя третями голосов от общего числа депутатов Государственной Думы.

9. Подписание законопроекта осуществляется Президентом Российской Федерации как главой государства. Принятый федеральный

закон в течение пяти дней направляется Президенту, и в течение четырнадцати дней он может его подписать. Этот же срок определен для подписания федерального конституционного закона. Если Президент использует предоставленное ему право вето, то Совет Федерации и Государственная Дума, каждая палата в отдельности могут «опрокинуть» вето Президента, повторно рассмотрев в ранее принятой редакции федеральный закон и приняв его двумя третями голосов каждой из палат. В этом случае законопроект подлежит подписанию Президентом в течение семи дней после поступления.

10. Опубликование нормативно-правового акта и доведение его до адресата представляют собой заключительную стадию правотворческого процесса.

Федеральным законом от 25 мая 1994 г. установлено, что на территории Российской Федерации применяются только те федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания, которые официально опубликованы. «Собрание законодательства Российской Федерации» является официальным периодическим изданием, в котором публикуются федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания, указы и распоряжения Президента Российской Федерации, постановления и распоряжения Правительства РФ, решения Конституционного Суда РФ о толковании Конституции России и соответствии ей законов, нормативных актов Президента, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ или отдельных положений перечисленных актов.

Собрание законодательства Российской Федерации состоит из пяти разделов:

• в первом публикуются федеральные конституционные законы, федеральные законы;

• во втором — акты палат Федерального Собрания;

• в третьем — указы и распоряжения Президента Российской Федерации;

• в четвертом — постановления и распоряжения Правительства РФ;

• в пятом — решения Конституционного Суда России.

Второй раздел подразделяется на две части: в первой части публикуются постановления палат Федерального Собрания, принятые по вопросам, отнесенным к ведению палат ст. 102 и 103 Конституции

Российской Федерации; во второй — иные акты палат Федерального Собрания. Третий и четвертый разделы также подразделяются на две части: в первой части помещаются нормативные акты, во вторую часть включаются акты ненормативного характера.

Несколько иной порядок опубликования и вступления в силу имеют акты Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти. 23 мая 1996 г. Президент-России в целях приведения порядка опубликования и вступления в силу указов и распоряжений Президента Российской Федерации, постановлений и распоряжений Правительства Российской Федерации, а также нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти в соответствие с Конституцией РФ, Законом РФ «О государственной тайне», Федеральными законами «О порядке опубликования и вступлении в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания» и «Об информации, информатизации и защите информации» принял соответствующий указ.

Акты Президента Российской Федерации (указы и распоряжения) и акты Правительства Российской Федерации подлежат обязательному официальному опубликованию в «Российской газете» и «Собрании законодательства Российской Федерации» в течение десяти дней после дня их подписания, кроме актов или отдельных их положений, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера.

Официальными являются также тексты актов Президента РФ и актов Правительства РФ, распространяемые в машиночитаемом виде Научно-техническим центром правовой информации «Система».

Акты Президента Российской Федерации и акты Правительства Российской Федерации могут быть опубликованы в иных печатных изданиях, а также доведены до всеобщего сведения по телевидению и радио, разосланы государственным органам, органам местного самоуправления, должностным лицам, предприятиям, учреждениям, организациям, переданы по каналам связи.

Акты Президента Российской Федерации, имеющие нормативный характер, вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении семи дней после дня их первого официального опубликования.

Акты Правительства Российской Федерации, в том числе акты, содержащие сведения, составляющие государственную тайну или конфиденциального характера, вступают в силу со дня их подписания, кроме актов, затрагивающих права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающие правовой статус федеральных органов исполнительной власти, а также организаций. Последние вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении семи дней после дня их первого официального опубликования.

В актах Президента Российской Федерации и актах Правительства Российской Федерации может быть установлен иной порядок вступления их в силу, в частности предусмотрен конкретный срок вступления в силу.

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающие правовой статус организаций или имеющие межведомственный характер, прошедшие государственную регистрацию в Министерстве юстиции Российской Федерации, подлежат официальному опубликованию в газете «Российские вести» в течение десяти дней после дня их регистрации, а также в Бюллетене нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. Последний может распространяться в машиночитаемом виде Научно- техническим центром правовой информации «Система». Не подлежат официальному опубликованию акты или отдельные их положения, содержащие сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера.

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, кроме актов и отдельных их положений, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут правовых последствий как не вступившие в силу и не могут служить основанием для регулирования соответствующих правоотношений, применения санкций к гражданам, должностным лицам и организациям за невыполнение содержащихся в них предписаний. На указанные акты нельзя ссылаться при разрешении споров.

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении десяти дней после дня их официального опубликования, если самими актами не установлен иной порядок вступления их в силу.

Акты органов местного самоуправления публикуются в соответствующих бюллетенях, средствах массовой информации или развешиваются на видных местах.

§ 3. Оптимизация нормотворческой деятельности

После принятия Конституции России 1993 г. фактически обновилось конституционное, гражданское, уголовное, финансовое, банковское, административное законодательство. Наряду с этим положительным явлением, по свидетельству коллектива научных сотрудников Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, «современное российское законодательство находится в неупорядоченном состоянии: не отработана единая, внутренне согласованная система российского законодательства; имеется большое число формально действующих, но фактически утративших силу законодательных и иных нормативных актов; многие акты до сих пор не приведены в соответствие с Конституцией РФ: нормативно не определен круг законодательных и иных актов бывшего Союза ССР, сохраняющих свое действие на территории РФ. Нуждается в завершении разграничение правотворческих полномочий Федерации и ее субъектов»[171].

Оптимизация правотворческой деятельности, как законодательной, так и подзаконной, требует согласования действий различных нормотворческих органов, прежде всего законодательной и исполнительной власти на всех уровнях. Можно выделить следующие направления совершенствования законодательства на современном этапе развития российского общества.

Во-первых, важно обеспечить верховенство закона в системе нормативно-правовых актов, что связано с законодательным закреплением конкретных общественных отношений, которые могут и должны быть урегулированы только законом. Это позволит устранить так называемое законодательное нормотворчество органов исполнительной власти. Имеющееся решение Конституционного Суда РФ о конституционности указов Президента России свидетельствует о наличии целого комплекса проблем, связанных с заполнением правового пространства, подлежащего законодательному, а не подзаконному регулированию.

Во-вторых, нужно обеспечить эффективность законотворческой деятельности российского парламента, что связано во многом с несоответствием принимаемых законов законодательной технике, существенно влияющим не только на качество, но, главное, на правовую психологию правоприменительных органов. Неправильное написание и согласование слов, сложные и малопонятные фразы, стилистические погрешности, неточное и неединообразное применение юридических терминов осложняют процессы как уяснения, так и разъяснения принимаемых актов.

В погоне за популярностью в ряде случаев Государственная Дума принимает декларативные, заведомо обреченные на бездействие нормы права, поскольку правовых средств, способных обеспечить их реальное действие, в законах не устанавливается. В результате граждане и иные лица наделяются необходимыми демократическими правами, но использовать их не могут, поскольку законодатель не определил, каким образом эти права можно реализовать в конкретных отношениях, какой государственный орган и в каком порядке должен их защищать и охранять. Свою лепту в бездействие федеральных законов вносят и органы исполнительной власти, которые затягивают процесс принятия актов в развитие законодательных положений на шесть и более месяцев[172].

В-третьих, требуется устранить дублирование в подзаконных актах министерств, ведомств, государственных комитетов и служб правовых актов законодательной и исполнительной власти, указов Президента. Сложилась порочная практика, когда нормативные предписания федеральных законов, указов Президента, постановлений Правительства включаются в соответствующие приказы и выдаются за собственное нормотворчество, тем самым получается, что федеральные законы и указы Президента РФ действуют в той мере, в какой они оказываются включенными в ведомственные акты[173].

В-четвертых, представляется важным согласованность действий субъектов законодательной инициативы, особенно Правительства и Президента РФ, поскольку отсутствует предметное разграничение их полномочий в конкретных сферах деятельности.

В-пятых, актуальным является определение порядка и процедуры оперативного разрешения коллизий между федеральным законодательством и законодательством субъектов Федерации, органами местного самоуправления, пробелов, содержащихся в конституциях, уставах и законах субъектов Федерации.

В-шестых, важным средством обеспечения эффективности нормотворчества является обеспечение доступности для исполнителей ее результатов — нормативно-правовых актов. В п. 3 ст. 15 Конституции РФ содержится положение о том, что неопубликованные законы не применяются. Представляется, что такое же требование должно быть предъявлено к любому ведомственному нормативно-правовому акту. Существующие автоматизированные справочные правовые системы (Консультант-Плюс, Гарант и т. п.) дают возможность ознакомления преимущественно с актами федерального уровня, требуется систематизация законодательства и информация о законодательстве субъектов Федерации.

В-седьмых, оптимизации нормотворчества во многом будет способствовать реализация положений Указа Президента РФ от 6 февраля 1995 г. о подготовке Свода законов Российской Федерации. К настоящему времени проведена инвентаризация формально действующих актов РФ, включая акты бывшего Союза ССР, обсуждены принципы формирования и структура (схема) Свода законов, подготовлен и внесен на рассмотрение Государственной Думы проект закона «О Своде законов Российской Федерации».

В процессе подготовки Свода необходима существенная ревизия всех формально не отмененных, но фактически утративших силу законов, устранение коллизий правовых норм, подготовка перечня всех актов, утративших силу, консолидация и кодификация. Машиночитаемый вариант Свода законов во многом обеспечит оперативный поиск нормативно-правовых актов, что в целом будет способствовать повышению эффективности правоприменительной практики.

Таким образом, не вызывает сомнения, что работа по созданию и продолжению (обновлению) материалов Свода законов дает более широкие возможности, чем любые, самые совершенные средства поиска с помощью единого классификатора или автоматизированных справочных правовых систем (АСПС) на основе компьютерной техники[174].

§ 4. Понятие и виды систематизации законодательства

Законодательство состоит из огромного количества актов, принятых государственными органами в различные исторические периоды. Время от времени возникает насущная необходимость приведения его в стройную систему, устранения противоречий путем внесения изменений и дополнений, что в принципе и понимается под систематизацией.

Однако систематизация законодательства не всегда предполагает его пересмотр. Изменения и дополнения иногда затрагивают хотя и важные, но отдельные проблемы правового регулирования и касаются правовых актов, которые не в состоянии были устранить образовавшиеся со временем недостатки. Это объясняется тем, что правотворчество часто не успевало за интенсивным развитием общественной жизни, особенно в период становления и развития нашего государства.

В условиях накопления значительного числа разрозненных федеральных законов, указов Президента РФ и постановлений Правительства РФ, а также сохранения действия нормативных правовых актов бывшего СССР и ряда кодексов и иных актов бывшей РСФСР на первый план встает задача систематизации всего законодательства Российской Федерации на основе Конституции РФ 1993 г.

При издании новых законодательных актов (или их частей) далеко не всегда соблюдаются требования законодательной техники. История российского государства изобилует такими примерами. Так, изданные в 30-50-е гг. прошлого столетия годы законодательные акты нередко носили противоправный характер. В 60-е гг. законотворчество приобрело субъективный характер, не считалось с объективными закономерностями общественного развития, а часто прямо им противоречило. В 70 -80-е гг. законотворчество было парализовано, не реагировало на назревшие потребности общественной жизни.

Вновь создаваемое российское законодательство во многом не успевает за динамикой развития общественных отношений, подчас не согласуется с ними и вступает в противоречие с ранее принятыми правовыми актами. В результате законодательство содержит акты и нормы, формально не действующие, в нем часто встречаются серьезные пробелы и не увязанные друг с другом положения; некоторые законодательные акты страдают повторами, содержат недостаточно ясные, неточные формулировки, термины и т. д.

Такие же недостатки отмечаются и в законодательных актах, принятых за последние годы в связи с потребностями ускоренного правового реагирования на запросы общества. Их несовершенства с точки зрения законодательной техники негативно отражаются на правореализующей практике. Несоблюдение требований законодательной техники в процессе законотворчества заключается в следующем:

а) при издании новых актов не отменяются или не изменяются действующие;

б) отменяются или изменяются ранее изданные акты без точного и исчерпывающего их перечисления;

в) изменения в действующие нормативные акты вносятся ненормативными актами;

г) изменение актов происходит без одновременного утверждения новой редакции их соответствующих разделов или статей;

д) отдельные общие правила, рассчитанные на длительное действие, включаются в оперативные распоряжения или акты, действующие Ътечение ограниченного срока;

е) единоличными распоряжениями действие тех или иных нормативных актов распространяется на не предусмотренные этими актами общественные отношения;

ж) отсутствует необходимая согласованность и редакционная увязка между актами, издаваемыми по одному и тому же вопросу, что вызывает противоречие актов друг другу;

з) новый акт не полностью регулирует соответствующий вопрос, в результате чего ряд прежних актов по тому же вопросу нельзя полностью отменить;

и) акты излагаются сложным, неясным языком, страдают неоправданным многословием.

Разумеется, эти недостатки не характеризуют законотворчество в целом; тот или иной просчет встречается в отдельных случаях, но и он вредно отражается в правоприменительной практике, наносит существенный ущерб стройности действующего законодательства и осложняет проведение его систематизации. Ныне в соответствии с преобразованием всей системы общественных отношений законодательство должно быть обновлено, в том числе и с помощью его систематизации, в процессе которой будут ликвидированы недостатки, упорядочена и стабилизирована вся правовая система страны.

Систематизация норм права — это упорядочение действующего нормативно-правового материала, объединение его в единую, стройную, внутренне согласованную систему.

Традиционно в юридической литературе различают две основные формы систематизации: инкорпорацию и кодификацию.

Инкорпорация — это форма систематизации путем объединения нормативного материала в определенном порядке, без изменения его внутреннего содержания.

Инкорпорация ограничивается обработкой материала. Допускаются лишь изменения внешнего, редакционного или технического характера (например, исправление типографских опечаток или грамматических и синтаксических ошибок в законодательном тексте, исключение правовых актов или их частей, формально отмененных последующим законодательством, опущение подписей под законодательными актами и т. п.).

Данная форма систематизации может проводиться по различным субъективным критериям, например по хронологии, когда акты располагаются соответственно времени их принятия; по субъектам, когда акты располагаются соответственно органам, их принявшим (органы законодательной или исполнительной власти, федеральные органы или органы субъектов федерации); по социально-экономическим отраслям (промышленность, сельское хозяйство, транспорт, социальное обеспечение, строительство, культура и т. д.).

Инкорпорация является средством уплотнения законодательства в том смысле, что позволяет не учитывать официально отмененные акты, опускать устаревшие преамбулы, исключать повторения актов и т. д. Она представляет собой более простой уровень систематизации и служит необходимой предпосылкой для перехода к высшему ее виду — кодификации.

Кодификация — это форма систематизации путем объединения нормативного материала в единый, логически цельный, внутренне согласованный акт с изменением его внутреннего содержания.

Кодификация предполагает такое упорядочение законодательного материала, которое направлено на его переработку путем исключения повторений, противоречий, восполнения пробелов, преобразования характера и направленности. Тем самым в максимальной мере обеспечивается внутренняя согласованность, целостность, системность и полнота правового регулирования соответствующих общественных отношений.

Кодификация является по существу законотворчеством, с той лишь разницей, что текущее законотворчество создает отдельные законодательные акты по тем или иным проблемам, кодификация же упорядочивает значительную часть уже существующего и действующего законодательства, изменяя, дополняя и преобразуя его. В результате кодификации появляются укрупненные законодательные акты, регулирующие значительную область общественных отношений.

В отличие от инкорпорации, в основу которой положен произвольно избранный критерий расположения законодательного материала, кодификация (в зависимости от ее цели и назначения) связана с системой права, хотя полностью с ней и не совпадает. На практике нередко возникает потребность создания так называемых комплексных кодификационных сборников, смысл которых заключен в логическом объединении правовых норм нескольких отраслей или институтов права, регулирующих один и тот же круг общественных отношений (например, морское или воздушное право, право собственности).

Следовательно, если система права в целом, отрасль права и его составные части — институты права — носят объективный характер, не зависят от воли законодателя (кодификатора) и определяются в конечном счете предметом правового регулирования, то кодификация законодательства иногда нарушает эту объективность и проводится на основе субъективно избранного законодателем (кодификатором) классификационного критерия. Иначе говоря, если система права не исключает дифференциацию, и правовые нормы одной отрасли права (института) оказались в другой, то при кодификации правовые нормы различных отраслей права (институтов) группируются в единый комплекс. Система законодательства поэтому не может во всех случаях (или полностью) совпадать с системой права. Но система права, отражая объективные закономерности общественной жизни в той мере, в какой они проявляются в праве и определяют его, служит основанием для кодификации законодательства, для классификации, логической обработки и размещения законодательного материала в определенном порядке, необходимом практике.

Инкорпорация может быть официальной, если инкорпорированный сборник издается уполномоченным на то государственным органом (и тогда обретает юридически обязательную силу), и неофициальной, если он составляется частными лицами. В отличие от этого, кодификация законодательства всегда носит официальный характер.

Таким образом, систематизация законодательства необходима в целях его упорядочения, классификации, придания ему стабильности, благодаря чему существенно облегчается реализация норм права.

Обширный и все возрастающий объем законодательства порождает его повторяемость и противоречивость, делает затруднительным его использование не только гражданами и должностными лицами, но и специалистами-юристами. Учитывая это обстоятельство, законодатели в последние годы стали интенсивно искать выход из создавшегося положения. Для быстрейшего упорядочения и сокращения объема действующего законодательства проводится его консолидация, т. е. объединение множества законодательных актов в единый укрупненный акт. Данный вид систематизации законодательства не имеет самостоятельного значения, поскольку является этапом в переходе от инкорпорации к кодификации. Тем не менее отдельные авторы ошибочно именуют его кодификацией или формальной кодификацией. На самом деле консолидация есть чисто формальная работа, глубоко отличная от кодификации в ее классическом понимании, которая затрагивает существо права.

Изобилием законодательных предписаний страдала и продолжает страдать и наша страна. Уже в первые годы Советской власти была развернута широкая кодификационная деятельность. Так, в 1918 г. были приняты Конституция РСФСР, Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве, Кодекс законов о труде. С 1920 по 1926 г. были изданы Общийустав железных дорог, Уголовный, Уголовно-процессуальный, Гражданский, Гражданский процессуальный, Земельный, Исправительно-трудовой кодексы и ряд других кодификационных сборников. В последующие годы кодификационные работы осуществлялись менее интенсивно. В настоящее время остро стоит вопрос о необходимости кодификации действующего законодательства в связи с широко развернутой работой по созданию новых законов. Организация кодификационной деятельности и последовательность ее осуществления обусловливают различные виды систематизированных актов, как инкорпорагивных, так и кодифицированных.

Большое значение для систематизации имеет юридическая техника, обеспечивающая максимально полное и точное соответствие формы нормативных предписаний их содержанию.

Юридическая техника — это совокупность средств и приемов, используемых в соответствии с принятыми правилами при выработке и систематизации правовых (нормативных) актов для обеспечения их совершенства.

Техническими средствами являются способы нормативного и системного построения, юридические конструкции правовых норм. К техническим приемам следует отнести методы отраслевой типизации, словесно-документального изложения содержания нормативно-правовых актов (текст документа с его реквизитами: наименование, дата принятия, подписи), структурную организацию (Общая и Особенная части, преамбула, статья с ее подразделениями, включая абзацы, пункты, части).

Законодательные акты обычно делятся на статьи, подзаконные акты — на пункты. К статьям законов, как правило, даются заголовки, в которых определяется предмет правового регулирования. Значительные по объему акты подразделяются на главы, разделы, части. Некоторые из них снабжаются приложениями.

Одним из способов нормативного построения акта является абстрактный (обобщающий), когда правило поведения излагается в общей форме («лицо освобождается из мест заключения», «отсутствие вины»). Выделяют также казуистический способ, при котором реализация конкретного правила поведения связывается с наличием определенных условий (например, «грузоотправитель освобождается от ответственности при наличии явлений стихийного характера» и т. п.).

По характеру изложения элементов юридической нормы различают следующие способы:

1) прямой (определенный), когда в данной конкретной норме права содержится полностью правило поведения;

2) отсылочный, когда в норме права содержится ссылка на соответствующую норму права, содержащуюся в другой статье этого же нормативно-правового акта;

3) бланкетный, когда в норме права содержится ссылка на соответствующую норму права, содержащуюся в статье другого нормативно-правового акта.

§ 1. Понятие правовой нормы

Норма права — это правило поведения, установленное или санкционированное государством, элементарная частица права, относящаяся к нему как часть к целому (или как единичное к общему). Было обосновано, что норма права — это и не форма, и не содержание всего права, а именно его частица. Она обладает присущим ей содержанием и формой и в системообразующих процессах с другими нормами составляет содержание права в целом.

Норме права как части системы в той или иной степени свойственны существенные признаки, присущие праву, поэтому ей можно дать определение, идентичное по своему значению определению права в целом.

Норма права — это общеобязательное, установленное или санкционированное и охраняемое государством правило поведения, выражающее обусловленную материальными условиями жизни общества волю и интересы народа, активно воздействующее на общественные отношения в целях их упорядочения.

Любое государственно-организованное общество не может обойтись без норм права. Но это единичный феномен права, поэтому полное научное определение понятия предполагает выяснение присущих норме права специфических признаков (свойств).

Во-первых, норма права представляет собой отвлечение от признаков индивидуализации и указывает лишь на те характерные черты поведения, которые являются существенными, т. е. рассматривает поведение как вид общественного отношения. Эти признаки, включенные в текст нормы, становятся правилами поведения, обязательными к реализации.

Например, в процессе купли-продажи существенным является не то, сколько раз приценивался покупатель, выбирая ту или иную вещь, какое время он на это затратил. Все это — сфера житейского обыкновения. Для права важно установить признаки: когда можно признать договор купли-продажи заключенным, когда право собственности на вещь переходит от продавца к покупателю. Или другой пример: в случае совершения убийства, когда закон особенно чуток к обстоятельствам особо тяжкого преступления, закон отбрасывает все сугубо индивидуальное, что не имеет отношения к характеристике данного деяния как такового.

Следовательно, нормы права содержат указания на существенные признаки поведения, свойственные каждому из неопределенного числа конкретных индивидуальных отношений (поступков), которые государство намерено подвергнуть правовому регулированию.

Во-вторых, норма права является повелительным предписанием независимо от того, каков его характер: запрет, обязывание или дозволение. Предписание в любом случае находится под охраной государства; так как оно им установлено, то предусмотрены и меры принуждения в случаях его нарушения.

В-третьих, норма права представляет собой определенный метод воздействия на регулируемые отношения. В приведенных выше примерах методы регулирования возникающих отношений совершенно не схожи, как и сами отношения, ибо используются различные способы придания им определенности, упорядоченности. В этот метод включаются обстоятельства, при которых применяется норма; круг участников, регулируемых этой нормой отношений; взаимные права и обязанности; санкции за невыполнение обязанностей.

В-четвертых, норма права — общеобязательное правило поведения. Оно имеет значение не для отдельного индивида, а для всех входящих в состав данной категории людей (общества в целом) как возможных (или реальных) участников конкретного вида общественного отношения.

Норма права обычно не указывает персонифицированных исполнителей содержащегося в ней предписания. Иначе говоря, она рассчитана на неопределенный круг уполномоченных и обязанных лиц. Это происходит потому, что норма права как абстрактная модель поведения предполагает ее неоднократное действие, а следовательно, и «захватить» в поле своего притяжения она может потенциально каждого члена общества.

В-пятых, абстрактность нормы права вовсе не означает неопределенность ее содержания. Как раз наоборот: норма права потому и является таковой, что содержит вполне конкретное правило поведения. Например, ст. 16 ГК РФ определяет, что убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующими субъектами Федерации или муниципальным образованием. Здесь типичный пример нормы права как формально определенного правила, означающего полноту и точность указания на признаки правила поведения. Каждый индивидуальный случай причинения убытков гражданину или юридическому лицу подпадает под действие этой нормы, т. е. она регулирует все повторяющиеся индивидуальные отношения данного вида. Благодаря тому что она постоянно воздействует на этот вид отношений, ее требования реализуются всеми как обязательные для каждого, кто причастен к возмещению убытков, без персонального указания, для кого именно.

Таким образом, норма права как общее правило поведения регулирует повторяющийся вид общественных отношений, так как не исчерпывается однократной реализацией, а охватывает все возможные индивидуальные случаи. В силу этого норма права — общее и общеобязательное правило поведения.

В-шестых, содержание правовой нормы определяется объективной природой того вида общественных отношений, на упорядочение которых она направлена. Оно формируется под влиянием социального опыта регулирования, уровня общей и правовой культуры, нравственных и политических установок, ориентаций государства и других факторов. В нашем примере объяснить правило, почему обязанность возмещения убытков лежит на государстве в целом, соответствующих его субъектах, муниципальных образованиях, только природой данного правоохранительного отношения нельзя. Поэтому содержание нормы в главном, основном определяется содержанием регулируемого отношения.

Норма права — правовая реальность даже в том случае, если она ни разу не применялась для регулирования фактических отношений. Например, в недавнем прошлом конституционное право союзной республики на свободный выход из состава СССР. Признание этого права являлось предпосылкой для определения правового статуса союзной республики и для государственно-политической практики. Поэтому можно сделать вывод, что праву известны нормы, которые применяются непосредственно и опосредованно — через другие нормы.

Таким образом, норма права — это общее правило, которое вбирает в себя все богатство социального опыта общества и государства, многообразие особенного, индивидуального, отдельного. Норма права является научным, объективно обоснованным предписанием — моделью общественного отношения, отражающей интересы общества в развитии данного отношения.

Общий характер нормы права не вытекает из ее собственной природы. Общее в праве в конечном счете есть отражение того реального общего, которое объективно существует в многочисленных отдельных материальных отношениях данного вида, являющихся производственными отношениями.

В современных условиях совершенствование норм права идет по двум основным направлениям: улучшение содержания норм, укрепление их «истинности»; упорядочение их структуры и системы в целом.

Первый путь характеризуется тенденцией ко все более точному отражению потребностей общественной жизни, без чего невозможно обеспечить возрастание эффективности действия норм права как регуляторов общественных отношений. Поэтому совершенствование содержания касается всего комплекса норм — обязывающих, управомочивающих, запрещающих. Возрастает значение рекомендательных норм. В рамках каждой разновидности норм вырабатываются новые, более эффективные методы воздействия на общественные отношения с помощью всех элементов правовой нормы.

Основными условиями, позволяющими добиваться совершенствования норм права, являются:

• точное отражение в правовых предписаниях закономерностей развития государственно-правовой надстройки;

• соответствие норм права требованиям морали и правосознания;

• соблюдение требований системности (непротиворечивости) и других закономерностей действующей системы права при принятии новых норм;

• учет в процессе нормотворчества общих принципов регулирования и управления общественными процессами.

Таким образом, подведем краткие итоги:

а) норма права может быть определена в качестве исходящего от государства и охраняемого им общеобязательного правила поведения, которое закрепляет за участниками общественных отношений данного вида юридические права и налагает на них юридические обязанности;

б) правовая норма является общим правилом поведения, т. е. образцом, эталоном поведения людей, их коллективов;

в) правовая норма — правило абстрактного, обобщенного характера, первичный элемент права как системы;

г) правовая норма — государственно-властное предписание;

д) правовая норма — явление широкое, многоплановое и в то же время конкретное по содержанию.

§ 2. Структура правовой нормы

Правовая норма отличается единством, целостностью, неделимостью. Для нее характерна особая структура, т. е. специфические компоновка содержания, связь и соотношение ее элементов.

При анализе структуры нормы права следует исходить из философского понимания этой категории. Под структурой понимается строение и внутренняя форма организации системы, выражающая как единство взаимосвязей между ее элементами, так и законы данных взаимосвязей.

Будучи составной частью более широкой проблемы, вопрос о структуре правовой нормы имеет свое, вполне самостоятельное значение. Как отмечает С. С. Алексеев, это микроструктура права, в которой, в отличие от макроструктуры — подразделения права на отрасли и институты (системы права), не столь зримо и рельефно обнаруживаются социально-политические особенности правового регулирования. В то же время в структуре нормы проявляются те специфические функции, которые выполняют правовые нормы как первичное звено структуры права: обеспечение конкретизированного, детального, точного и определенного нормативного регулирования общественных отношений.

Структура нормы права является формой ее внутреннего содержания. Норма права сможет выполнить свою роль регулятора общественных отношений, если будет обладать способностью реагировать на условия реальной жизни, в которых они формируются, учитывать их общественные свойства, в противном случае реализовать эту функцию будет просто невозможно. В норме должно быть предусмотрено и принудительное осуществление предписания, иначе она будет не нормой права, а пожеланием. Поэтому норма права представляет собой единство элементов — предписаний, выполняющих все указанные выше функции.

Традиционно считается, что в структуру правовой нормы входят три элемента:

а) гипотеза — указание конкретных фактических жизненных обстоятельств (события, действия людей, совокупность действий, т. е. фактические составы), при которых данная норма вступает в действие;

б) диспозиция — «сердцевина» нормы права, т. е. указание на правило (правила) поведения, которому должны подчиняться субъекты, если они оказались причастны к условиям, перечисленным в гипотезе;

в) санкция — вид и мера возможного наказания (кары), если субъекты не выполняют предписание диспозиции, или поощрения за совершение рекомендуемых действий. Поэтому назначение санкции — побудить субъектов действовать в соответствии с предписаниями нормы права.

Содержание нормы права едино, ее элементы не изолированы, а составляют целое, в котором гипотеза, диспозиция и санкция предполагают друг друга, вытекают одно из другого.

Структура нормы права — это и есть связь между ее элементами, или, точнее, способ связи, который состоит в общем и государственно-обязательном характере нормы права. Иначе говоря, гипотеза обязательно связана с диспозицией, а последняя — с санкцией, и наоборот.

На первый взгляд может показаться, что во многих нормах права санкций непосредственно не содержится. Такие нормы имеются в государственном, административном, земельном, процессуальном и некоторых других отраслях права. Но тем не менее за этими нормами стоит возможность государственного принуждения. Обычно санкцию следует искать в нормах административного, а в некоторых случаях — уголовного права, потому что эти отрасли как бы специализируются на регулировании ответственности за нарушение установленного государством порядка отношений во многих сферах общественной жизни. Если следователь или судья нарушили порядок производства по делу, то будут применены санкции норм административного, а не процессуального права. Если совершены правонарушения, предусмотренные нормами земельного права, то применяются санкции норм административного, а в некоторых случаях и уголовного права. Так же обстоит дело и в том случае, если должностное лицо исправительно- трудового учреждения нарушит установленный законодательством режим отбывания уголовного наказания осужденным. Причины такого структурного расчленения норм права коренятся в его системном характере, зависят от способа изложения содержания нормы права в статье нормативно-правового акта.

Когда утверждают, что санкция — не обязательный элемент правовой нормы, то по существу путают разные вещи. Нельзя смешивать вопрос о добровольном и сознательном исполнении норм права большинством членов общества с вопросом о принудительно-обязательном характере каждой нормы, о предусмотренной в ней возможности государственного принуждения.

Проблема структуры нормы права относится к числу дискуссионных. Мнения правоведов разделились: одна группа авторов (П. Е. Недбайло, В. М. Горшенев и др.) полагает, что норма права имеет три элемента, другая (Н. П. Томашевский, А. Ф. Черданцев) придерживается двучленной схемы.

С. С. Алексеев предлагает с достаточной четкостью провести разграничение между логическими нормами и нормами-предписаниями. Если логическая норма содержит три элемента, то норма-предписание — два: или гипотезу и диспозицию, или гипотезу и санкцию.

На наш взгляд, трехчленная структура нормы права — объективная реальность, внутренне присущее ей свойство. Однако предпринимаются попытки к дальнейшей дифференциации ее элементов. Так, А. Г. Братко при анализе запретов выделяет в них не три, а четыре элемента, так как, по его мнению, гипотеза содержит два элемента: гипотезу диспозиции (т. е. гипотезу запрета) и гипотезу санкции. В итоге получается структура запрещающей нормы: условия применения запрета — запрет — условия применения санкции — санкция.

§ 3. Способы изложения правовой нормы

Способы изложения элементов нормы права в статьях нормативно-правовых актов различны, однако она сохраняет свою логическую структуру. Нередко норма права изложена как статья нормативного акта, но чаще всего они непосредственно не совпадают. В наиболее общем виде все многообразие этих расхождений может быть сведено к следующим вариантам:

а) одна статья нормативного акта содержит лишь часть нормы права или даже часть одного из элементов нормы права либо наоборот: норма права содержится в нескольких статьях акта или актов;

б) одна статья нормативного акта содержит несколько непосредственно связанных между собой норм права или наоборот: норма права содержится в части статьи нормативного акта;

в) одна статья нормативного акта содержит гипотезу или диспозицию, общую для многих непосредственно связанных между собой норм права, т. е. является как бы вынесенной за скобки общей частью для таких норм (соответственно диспозиций или санкций);

г) одна статья нормативного акта содержит несколько гипотез, или несколько диспозиций, или несколько непосредственно связанных между собой норм;

д) одна статья содержит гипотезу и диспозицию, так называемую усеченную норму, а санкции выделены в отдельную статью.

Правотворческий орган руководствуется необходимостью обеспечить нормам права вид логически стройной системы и подчиняет ей язык нормативно-правовых актов. Это ставит перед ним ряд специальных задач; придать нормам права вид логического развертывания от одной нормы к другой, как движение от общего к конкретному; избежать повторений в различных нормах права одних и тех же юридически значимых положений; добиться логической ясности языка нормативного акта, выразить норму права наиболее экономными языковыми средствами; исключить самоочевидные и общеизвестные (в силу массового социального опыта людей) условия, факты и положения. Решение этих задач — постоянно действующий фактор, который объясняет несовпадение статьи нормативного акта и нормы права.

Сошлемся на ст. 19 и 24 УК РФ, которые гласят, что уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом, а виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. Данное предписание нужно рассматривать двояко; как диспозицию с запретительным содержанием (нельзя подвергать уголовному наказанию: а) юридическое лицо; б) физическое лицо невиновное, невменяемое и не достигшее возраста, установленного УК РФ), а также как общую гипотезу для многих норм, содержащихся в Кодексе, ибо нет надобности каждый раз повторять это общее для всей данной отрасли права условие.

Законодательству на современном этапе присущи дифференциация и интеграция норм права, причем последняя превалирует, чем обусловлено возрастание удельного веса статей, содержащих общие положения, общие нормы, которые имеют значение для многих норм права.

В случае если в статье нормативно-правового акта содержится часть нормы права, то такие части принято называть нормативными предписаниями.

Таким образом, несмотря на дискуссионность вопроса, можно утверждать, что логическая структура правовой нормы содержит три элемента: гипотезу, диспозицию, санкцию.

§ 4. Классификация норм права

Проблема классификации юридических норм, как и многие другие вопросы теории права, по своему характеру такова, что ее подлинно научное решение возможно лишь в том случае, если исходить из выводов, полученных в результате философского (общесоциологического) осмысления явлений правовой действительности.

Классификация норм права преследует несколько целей, в том числе выявление их различных регулятивных свойств, определение места различных норм в механизме правового регулирования, установление системных свойств норм, их взаимосвязи. Наиболее общими основаниями классификации является их деление по следующим признакам.

1. По отраслевой принадлежности, т. е. по предмету и методу правового регулирования, все нормы классифицируются по институтам и отраслям права. В соответствии с этими объективными различиями законодатель издает кодифицированные акты, формируя тем самым отрасли законодательства, соответствующие отраслям права: нормы государственного права, нормы гражданского права, нормы административного права, нормы уголовного права, семейного права и т, д.

2. По юридической силе, т. е. по актам, в которых нормы права содержатся, они делятся на нормы закона и нормы подзаконных актов, причем по этому признаку возможна дальнейшая, более детальная классификация.

3. По степени общности содержания нормы права делятся на нормы-принципы, общие нормы и конкретные нормы. Нормы-принципы не содержат явно выраженных элементов норм права, они являются результатом нормативных обобщений, выражают социальное содержание всех норм права данной группы. В некоторых отраслях права нормы-принципы позволяют непосредственно регулировать отношения, специально не урегулированные конкретными нормами. Так, например, принципы гражданского права являются непосредственным основанием для применения аналогии права.

В отличие от норм-принципов, общие нормы — это общие правила, конкретизирующиеся в других нормах. Так, положение ч. 1 ст. 307 ГК РФ, содержащей понятие обязательства и основания его возникновения, является общей диспозицией ко многим другим нормам, регулирующим различные виды обязательств, служит как бы их общей частью, а ч. 2 этой же статьи, устанавливающая, что обязательства возникают из договора вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в настоящем Кодексе, является общей нормой, т. е. гипотезой, для многих последующих. Общей нормой является ст. 45 УК РФ, определяющая виды наказаний, применяемых к лицам, совершившим преступления. Среди общих норм ведущая роль принадлежит конституционным нормам.

Близким к делению норм по степени формальной определенности (степени общности) является их членение по формальным признакам на нормы закона и нормы подзаконных актов. В литературе высказано справедливое суждение, что законодательные нормы по своей структурной организации наиболее развиты. По степени обобщения они делятся па конституционные, кодифицированные и отдельные.

4. По характеру (или составу) предписываемых правил поведения (форме регулирования) правовые нормы могут быть обязывающими (предписывают совершение содержащихся в норме действий); управомочивающими (дозволяют или разрешают совершение содержащихся в норме действий); запрещающими (предписывают воздержание от содержащихся в норме действий, т. е. являются косвенным указанием на правило поведения).

Эти виды норм свойственны различным отраслям права. Первые две группы — специфически регулятивные в позитивном смысле. В административном, природоохранительном, уголовно-исполнительном и других отраслях права преимущественное место занимают обязывающие нормы, в гражданском же — управомочивающие. Но нет таких отраслей права, содержание которых исчерпывалось бы одной группой норм. Даже в уголовном праве — системе запрещающих норм — необходимым компонентом являются обязывающие нормы общей части, а нормы о необходимой обороне ц крайней необходимости — управомочивающие. (Нельзя сказать, что запрещающие нормы «обязывают не совершать», они запрещают совершать.)

Специфика запрещающих норм состоит в том, что они формулируются как полудиспозиции, т. е. прямо не устанавливают правила позитивного поведения, что характерно для обязывающих и управомочивающих норм. Они указывают лишь на запрещаемые действия, которые нельзя совершать, и тем самым диктуют правила поведения. Поэтому в запрещающих нормах нет прямо выраженных диспозиций. Статьи Уголовного кодекса, содержащие уголовно наказуемые деяния, представляют собой гипотезы, которые слились с диспозициями. Но если их брать вместе с положениями общей части, то характер диспозиций-запретов вырисовывается полностью. Особенности уголовного закона сводятся к тому, что запрет в нем словесно не сформулирован, но он, в силу своей общеизвестности, логически предполагается. Например, уголовное наказание за хищение собственности означает запрещаемое действие. Как должен вести себя субъект, какие ему следует избирать установки, каким образом сориентировать себя в общественной практике, он должен решить сам.

Анализируя социальную природу норм права, приходим к выводу о ведущем значении дозволений, так как они предполагают установление государством обязываний и запретов. Это значит, что все эти способы регулирования составляют единую систему, причем изменения в одной из норм права обязательно влекут корректировку других.

В социальном плане доминирующий элемент правовой нормы состоит в том, что она что-либо предписывает, запрещает или разрешает. Если предписывающая определенное поведение норма одновременно что-то запрещает или разрешает, решающим, наиболее существенным в ней все же является то, что она предписывает. Этот доминирующий элемент правовой нормы всегда можно определить. Можно выделить два смысла разрешения: в рамках обязывающих или запрещающих норм и содержащееся в управомочивающей норме.

Очевидна условность деления норм права на указанные виды. В процессе их реализации действующие субъекты всегда соотносятся друг с другом как носители прав и обязанностей. Без такой связи нормы права неосуществимы. Однако это деление имеет и политический, и правовой смысл. Оно дает возможность выяснить, на чем сделан акцент в поведенческой направленности нормы. Отсюда реальность существования обязывающих, запрещающих и управомочивающих норм. Нельзя переходить объективные границы этого разграничения.

В административном праве доминируют обязывающие нормы, в гражданском, семейном, трудовом, земельном и ряде других регулятивных отраслей — управомочивающие, в уголовном — запрещающие. Большинство норм уголовно-исполнительного законодательства — обязывающие, однако немало и запрещающих; большую часть (права осужденных) составляют управомочивающие нормы.

Для обязывающих и запрещающих норм характерна тесная взаимосвязь, переход одних в другие. Правомочия юридических лиц по гражданскому праву — это в то же время и обязанности их руководителей по административному праву. Нередко обязывание и управомочивание, запрещение и управомочивание как формы регулирования сливаются в одной и той же норме.

Для примера сошлемся на норму, содержащуюся в ст. 77 УИК РФ, которая устанавливает, что в исключительных случаях лица, впервые осужденные к лишению свободы на срок не свыше пяти лет, которым

отбывание наказания назначено в исправительной колонии общего режима, могут быть решением начальника тюрьмы или следственного изолятора оставлены с их письменного согласия в тюрьме или в следственном изоляторе для работы по хозяйственному обслуживанию.

Представляется, что в данной статье содержатся две диспозиции, причем первая словесно отсутствует, но логически выражена через оборот «в исключительных случаях». Следовательно, она может быть сформулирована таким образом: «Оставление осужденных к лишению свободы в следственном изоляторе для работы по хозяйственному обслуживанию запрещается». Вторая диспозиция — управомочивающая, но не обязывающая, так как в исключительных случаях и при наличии согласия осужденных они могут быть оставлены для работы по хозяйственному обслуживанию.

В законодательстве, в различных его отраслях довольно часто наблюдается употребление таких смысловых оборотов: «как правило, не разрешается», «как правило, может быть разрешено», «в исключительных случаях», «как правило, должно быть...» и т. д. Подобные технические приемы позволяют охватить нормами права разнообразные отклонения от общих правил, которые порой невозможно заранее предвидеть во всех деталях. Тем самым расширяются границы правового воздействия, обеспечивается его гибкость в различных ситуациях.

И все же такое соединение форм регулирования следует отнести скорее к недостаткам, чем к положительным свойствам форм правовых норм. Здесь открываются широкие возможности для их свободного толкования специальными субъектами, исполняющими нормы, так как смысловое содержание подобных оборотов крайне неопределенно. Какой случай считать исключительным, а какой нет — неизвестно. Однако не следует в этих технических приемах видеть промах законодателя. Компетентные органы сознательно идут на их использование в законодательной практике, так как рассчитывают на юридическую квалификацию, на достаточно высокий уровень общей и правовой культуры тех, кто непосредственно причастен к реализации соответствующих норм. Иначе говоря, право не может постоянно оставаться в одних и тех же очерченных, традиционных формах выражения своих норм. Эти формы необходимо обогащать.

Обязывающие, запрещающие и управомочивающие нормы, в свою очередь, могут быть классифицированы по другим различным основаниям. Так, например, запреты подразделяют: по сферам общественной жизни — на социально-экономические, политические, личные; по функциональному назначению — на запреты в широком и узком смысле; по характеру и объему правового материала — на информативные и элементарные; но степени определенности — на абсолютные и относительные и т. д.

Праву свойственна особая разновидность норм, исходящих от государственных органов, но наделенных силой рекомендательных норм. Ученые по-разному оценивают их природу. Одни определенно считают их нормами права (Л. С. Явич, П. Е. Недбайло), другие столь же категорично относят их к «промежуточной стадии», определенному этапу в создании нормы (Н. Г. Александров и др.). Наконец, есть и более сдержанные суждения, исключающие крайности в оценке рекомендательных норм. Так, А. В. Мицкевич считает, что в рекомендациях, как правило, сочетается метод общественного регулирования с правовыми формами воздействия государства на общественные отношения. Такие рекомендации одновременно устанавливают юридические обязанности по отношению, например, к органам местного самоуправления о соблюдении предоставляемых прав. Это и позволяет считать рекомендательные нормы нормами правовыми, управомочивающими, в конечном счете обеспеченными правовыми санкциями.

5. По степени активизации социально полезной деятельности субъектов права нормы права условно можно делить на обычные и поощрительные. В принципе все они поощряют такую деятельность, но выделение поощрительных норм целесообразно потому, что они чаще всего специально направлены на стимулирование правомерной деятельности — такой, которую субъекты юридически не обязаны совершать. Это правовая благоприятная реакция на правомерное деяние, превосходящее обычные требования поведения (женщина, имеющая пятерых и более детей, имеет право на пенсию при достижении 50-летнего возраста).

Поощрительные нормы имеют четко выраженную элементную структуру, причем диспозицией является поощрение, т. е. предоставление различных материальных, духовных благ.

Поощрительные нормы — это разновидность управомочивающих либо обязывающих норм. Диапазон их действия в праве все более расширяется, причем поощрения нередко предусматриваются и за обычное исполнение обязанностей. Это побуждает ряд ученых усматривать в поощрениях не особые поощрительные нормы права, а лишь поощрительные санкции к действующим нормам. Этот термин является метафорой, отходом от обычного понимания санкции в юридическом смысле, перенесением в право общесоциологического понимания санкции как ответной реакции на чье-либо действие, заслуживающее внимания.

Поощрительные нормы следует считать нормами права, но выступающие не как правила поведения, а как государственный призыв к определенному поведению. При наступлении соответствующих условий у компетентного органа возникает не только право на применение поощрения, но иногда и обязанность поощрять.

6. По способам установления правил поведения нормы права делятся на категорические и диспозитивные. Первая-формулирует определенное правило поведения, исключает какой-либо выбор, хотя может устанавливать как запрет, обязывание, так и дозволение; вторая предоставляет субъектам самим определять конкретное содержание своих прав и обязанностей и устанавливает правило на случай, если субъекты не воспользовались своим правомочием. Например, ч. 1 ст. 223 ГК РФ определяет, что право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.

7. По техническим приемам установления правила поведения нормы права делятся на определенные, бланкетные и отсылочные.

Определенные — непосредственно содержат описание правила поведения в статье, в которой она излагается. Бланкетные — делают отсылку в самом общем виде к нормативно-правовому акту в целом или к его части. Отсылочные — содержат ссылку на правило поведения, содержащееся в конкретных статьях данного нормативно-правового акта (например, ч. 3 ст. 111 УК РФ).

8. По непосредственному предмету воздействия правовые нормы можно классифицировать на социально-технические и социальные. Социально-технические — регулируют использование человеком технических средств, сил природы (правила эксплуатации технических средств, технологические режимы, стандарты, нормы расхода сырья, нормы в сфере охраны природы и т. д.). Будучи утвержденными компетентными органами, они становятся юридически обязательными и тем самым выступают регуляторами отношений между людьми. Их значение в эпоху научно-технической революции и возрастания роли права в укреплении связи науки с производством все более возрастает. Социальные — регулируют общественные отношения, субъектами которых являются люди, их коллективы, общественные организации и т. п.

9. Классификацию норм права можно проводить и по признакам, свойственным гипотезе, диспозиции, санкции.

§ 1. Понятие и структурные элементы системы права

Право, кроме внешней формы, имеет и внутреннюю, под которой понимается его организация, способы образования как каждой отдельной нормы права, так и всех норм в единое целое, в систему. Вопрос о системе права неоднократно подвергался обсуждению в правовой науке. Повышенный интерес к этому вопросу объясняется большой теоретической и практической значимостью. От правильного его разрешения во многом зависят направление кодификации законодательства, проведение научных исследований в области юриспруденции, преподавание юридических наук.

Первая дискуссия по вопросам системы права состоялась в 1938- 1940 гг., когда были поставлены и решены коренные вопросы этой проблемы. Второе обсуждение было проведено в 1956-1958 гг. на страницах журнала «Советское государство и право», где вновь были подняты некоторые вопросы первой дискуссии, в частности осуществлен анализ, оправдала ли себя система права, сформированная в конце 30-х гг., верно ли были определены критерии выделения отраслей в системе права. В третий раз журнал «Советское государство и право» вернулся к этой проблеме в 1982-1983 гг., опубликовав материалы заседаний «круглого стола», посвященных данному вопросу.

Наука теории государства и права, являясь общеметодологической дисциплиной, при раскрытии вопроса о системе права использует категории, выработанные философией, в частности понимая под системой сложноорганизованное целое, включающее отдельные элементы, объединенные разнообразными связями и взаимоотношениями.

Элемент — это составная часть сложного целого, следовательно, система, предполагая внутреннюю дифференциацию, отражает строение, структуру, связь есть единое целое, состоящее из отдельных элементов, упорядоченных по определенным законам или принципам.

Любое право представляет собой не просто механическую, хаотическую совокупность правовых норм, а определенную, внутренне согласованную систему. Отсюда в теории государства и права под системой понимается исторически сложившаяся, объективно существующая внутренняя структура права, определяемая характером регулируемых общественных отношений.

Система права отражает его внутреннее единство, которое обусловлено системой сложившихся общественных отношений, первичным элементом является правовое предписание — норма права. Целостное множество норм права, взаимодействие между ними порождают новые качества, неприсущие ее отдельным частям.

Идеи общей теории систем могут быть с успехом применены при характеристике системы права. Важнейшими ее признаками являются: во-первых, целостность, единство норм права, во-вторых, системность права.

Нормы права должны не только соответствовать экономическому базису общества, они взаимосвязаны, взаимообусловлены. Исходное методологическое значение для понимания этой особенности права имеет то, что, говоря о единстве права, еще Ф. Энгельс подчеркивал, что «в современном государстве право должно не только соответствовать общему экономическому положению, не только быть его выражением, но также быть внутренне согласованным выражением, которое не опровергало бы само себя в силу внутренних противоречий»[176].

Следовательно, системность можно определить как внешнее свойство системы права, ее важнейшие качества — непротиворечивость, отсутствие положений, которые не были бы согласованы.

Наиболее важные общие черты права как системного явления выражены в том, что право принадлежит к числу особых системных объектов, уровень которых определяется развитостью права данного государства, обусловленной, в частности, уровнем кодифицированности законодательства. Право — это функциональная система, ее возникновение, существование и развитие подчинено либо интересам политических сил, стоящих у власти, либо общенародным; право — формализованная система, оно объективируется (воплощается), выражается в нормативных актах; право — сложная многоуровневая структура.

Всякая система предполагает два основных компонента: во-первых, структуру — обособление и «набор» относительно самостоятельных элементов в рамках какого-то единого более общего целого (процесса, явления) и, во-вторых, взаимодействие элементов структуры.

Структура — это устойчивое единство элементов, закон связи элементов, выражающий упорядоченность, устойчивость отношений; она обеспечивает сохранение целостности, единства явления как системы, образует ее каркас. При этом единство элементов предполагает их взаимодействие между собой, что является способом существования системы. Благодаря взаимодействию каждый элемент приобретает своеобразные качества, присущие системе в целом, его существование вне системы невозможно.

В юридической литературе последних лет по теории права наблюдаются разнообразные подходы к определению системы права, в частности правовой анализ системы и структуры права подменяется общими суждениями об информационной роли системы права и ее синергетическом свойстве либо общей фразеологией. Допускается нечеткость в интерпретации категорий «система» и «структура», хотя общеизвестно, что любая система представляет собой «набор» элементов некоторой сложной совокупности, тогда как «структура» определяет связи между ними. Некоторые авторы склонны связывать систему права не с социально-экономическим строем общества, а с типом правовой семьи, национальными, культурными, историческими условиями. Несомненно, эти факторы оказывают определенное влияние на систему права (синергетический эффект), но не могут устранить фундаментального влияния социально-экономической структуры общества.

Большинство ученых придерживаются той точки зрения, что система права — это обусловленная экономическим и социальным строем структура права, выражающая внутреннюю согласованность и единство юридических норм и одновременно их разделение на соответствующие отрасли и институты. При характеристике системы права необходимо помнить, что она представляет собой явление объективного характера, складывающееся не произвольно, а в связи с системой существующих общественных отношений.

Существующий социальный строй общества и государства определяет в конечном счете ту или иную систему права, его внутреннее строение. Система права показывает, из каких частей состоит право и как они соотносятся между собой. Каждому историческому типу права присуща своя система, отражающая особенности этого типа государства. Законодатель не может, произвольно издавая правовые нормы, изменять исторический тип права, он при помощи правовых предписаний лишь юридически оформляет потребности общественного развития. Следовательно, в основе системы права лежат юридические предписания, которые группируются внутри нее как целостные композиции. Они отражают в системе права такие качества, как объективность, согласованность правовых норм, их единство, различие, способность обособления и т. д.

Правовые нормы, помимо прочего, обеспечивают динамизм системы права, делают подвижными ее элементы, обеспечивая тем самым устойчивость системы права в целом. Как известно, по мере изменения общественных отношений появляется необходимость и в новых юридических нормах, отражающих эти изменения. Происходит качественное наполнение структурных элементов системы права, готовых к обособлению сообразно специфике регулируемых общественных процессов.

Следует различать понятия «система права» и «правовая система». Правовая система — это предельно широкая, собирательная категория, отражающая всю правовую организацию данного общества. Ее можно определить как совокупность внутренне согласованных и взаимосвязанных юридических средств, с помощью которых государство оказывает нормативное воздействие на общественные отношения. Система же права — это его сугубо внутреннее строение, выступающее составным компонентом правовой системы.

Структурными элементами системы права являются норма права, отрасль права, подотрасль права, субинститут права, институт права.

Правовая норма — первичный элемент системы права. Она представляет собой установленное или санкционированное государством общеобязательное, формально-определенное правило поведения, предоставляющее участникам регулируемого отношения субъективные права и возлагающее на них субъективные юридические обязанности. Правовые нормы регулируют лишь те общественные отношения, которые на данный момент являются для государства наиболее важными, объективно нуждающимися в таком опосредовании. «В правовых системах, отличающихся высоким уровнем нормативных обобщений, а, следовательно, сложной внутренней структурой, в какой-то мере преобразуется само свойство нормативности. В качестве неотъемлемого свойства оно становится присущим системе в целом»[177]. Отдельно взятая норма оказывается всегда «взвешенной» в системе. Не случайно в античности в языке понятие «норма права» существовало в двух терминах — «regulae juris» и «placita juris» (placita — процедура).

Благодаря развитию нормативности в рамках всей системы каждая конкретная норма права приемами юридической техники может принимать «усеченный» вид, а внутри системы законодательства формируются всякого рода модификации (принципы, конструкции, дефиниции, фикции ит.д.). Наука фиксирует этот процесс: наряду с понятием «норма права» возникает другое — «нормативное предписание» как явление внешней формы права. Но оно ограниченно отражает объективную внутреннюю необходимость системности самого права. Внутренний и внешний механизмы систематики права переплетаются, причем первый опосредуется вторым, и оба они непрерывно совершаются на функциональной и логической основе.

Норма права — элементарная (генетически исходная) частица содержания и формы права, ей присущи те же свойства, что и праву в целом — нормативность, непререкаемость, формальная определенность, властность, принудительность и др. Эти свойства становятся развитой конкретностью на каждом последующем уровне — институтов, отраслей права и системы в целом. Норма нрава уже сама по себе представляет собой системное образование.

Сочетание норм права в системе является наделением их совокупным свойством регулировать различные виды, области и сферы общественных отношений. В процессе такого объединения происходит «притирка» норм путем такой формализации, при которой каждая отдельно взятая норма обретает свою частичную специфическую функцию. «Выпадение» ее (скажем, в случаях отмены или изменения нормы) вызывает необходимость каких-то коррективов в ее «ближайшем окружении». Таким образом, норма права в системе права — это не простая совокупность и не «суммативность» (хотя такое мнение высказывалось), а организованная система.

Спорным является вопрос о том, не отнести ли всю систему норм к органической, т. е. содержащей в себе механизмы к обновлению, к преодолению всякого рода несовершенств нормативного регулирования. Во всяком случае, для правового государства необходим в качестве идеала именно такой уровень организации системы.

Сейчас важно подчеркнуть, что «вхождение» норм права в систему модифицирует каждую из них. Складываются и специализированные виды норм, выполняющие те или иные интегративные функции и поэтому не содержащие в себе каких-то структурных элементов. Обычно их относят к категории «нормативных предписаний» (мононормы; нормы-нринцины; общие нормы; правовые конструкции, правовые дефиниции, презумпции), анализ которых — предмет особого рассмотрения. В логическом контексте системы права очевидны процессы систематики на элементарном уровне норм права. Они придают последним облик элементов системы. Это происходит как изначально при первичной разработке тех или иных норм, так и впоследствии (при обновлениях, систематизации, кодификации законодательства). Мононормы же имеют предправовую природу, ибо они не простое следствие обобщения конкретных норм.

Институт права — это объективно обособившаяся внутри одной отрасли или нескольких отраслей права совокупность взаимосвязанных правовых норм, регулирующих определенный вид родственных общественных отношений. Институт — составная часть, звено отрасли. Их отличие заключается в том, что институт регулирует не всю родовую совокупность общественных отношений, а лишь их отдельные стороны и особенности.

Правовой институт — это первичная правовая общность норм права, относительно самостоятельные структурные подразделения отраслей права, отсюда — их функциональное и предметное многообразие. Нормы института права имеют видовой предмет правового регулирования, который обычно формируется в процессе как расширения предмета, так и углубления метода правового регулирования.

Классификация правовых институтов многообразна. Прежде всего институты делятся по отраслям права на гражданские, уголовные, административные и т. д. По этому же признаку они делятся на материальные и процессуальные. Кроме того, институты подразделяются на отраслевые и межотраслевые, простые и сложные, регулятивные, охранительные и т. д.

Отраслевой институт состоит из норм одной конкретной отрасли права, а межотраслевой — из норм двух и более отраслей.

Простой институт не содержит в себе никаких структурных подразделений. Сложный же институт имеет в своем составе мелкие самостоятельные образования.

Между институтами внутри отрасли могут существовать отношения субординации, соподчинения. Определенные части крупного института образовывают нередко самостоятельные подразделения, которые называются субинститутами. Например, институт финансовой дисциплины, дисциплины труда, имущественной ответственности и т. д.

По функциональной роли в системе субординации отраслей: институты конституционного права (учредительные) и правоотраслевые институты. Первые являются общеправовым основанием для вторых.

По основной функциональной направленности они бывают как регулятивные, так и правоохранительные.

Основные правоохранительные институты представлены в административном, уголовном праве, однако могут содержаться и в регулятивных отраслях. Например, в гражданском праве — нормы, закрепляющие недействительность сделок (ст. 166-181 ГК РФ); в природоресурсовых отраслях — составы соответствующих правонарушений. Специфично уголовно-исполнительное право, институты которого — сплав регулятивных и охранительных институтов. Такую же «смешанную» природу имеют и институты процессуального права.

По внутриотраслевому структурированию выделяют институты специализированные общеотраслевые и предметно-видовые. Первые иногда называют «функциональными» (С. С. Алексеев). Они представляют сквозное регулирование отдельных операций в пределах отрасли. Специализированными являются, например, в гражданском праве институты объектов гражданских прав, сделки, представительства исковой давности; в уголовном праве — институты необходимой обороны, соучастия, условного осуждения. Предметно-видовыми в гражданском праве являются институты права собственности, конкретные виды договоров; в уголовном праве — институты по видам преступлений (против собственности, против личности и т. д.).

Институты каждой отрасли различаются по объему (характеру) охвата предмета регулятивным действием. Поэтому в каждой отрасли права складывается общеотраслевой общефункциональный институт, нормы которого составляют субстанцию отрасли, ее основу.

Это нормы закрепляют принципы отрасли, правосубъектность, представляют собой общеотраслевые дефиниции и презумпции, выступают часто «целями и задачами» закона; это и есть нечто иное, как переложение на язык закона функций данной отрасли, которые также относятся к основному институту. В контексте внутриотраслевых связей все другие институты (специализированные и видовые) являются производными (конкретизирующими).

На уровне системы права все институты классифицируются по их правоотраслевой принадлежности. Все они «на равных основаниях» связаны между собой и общефункционально обусловлены институтами конституционного права.

Возможны вторичные образования — отраслевые комплексные институты (например, институт хозяйственного договора — в гражданском праве). Наиболее прочное объединение институтов отрасли образует подотрасль права (обязательственное право в гражданском праве).

В структурах конституционного и административного права существует интегральный институт, определяющий компетенцию всех звеньев государственного аппарата во всех отраслях правотворчества. Нормами этого института моделируются все процессы систематики права.

Отрасль права — это обособившаяся внутри данной системы совокупность однородных правовых норм, регулирующих определенную сферу родовых общественных отношений. Однородность той или иной сферы общественных отношений вызывает к жизни соответствующую отрасль права (гражданское право, уголовное право, административное право и т. д.). Все отрасли права взаимосвязаны органическим единством, хотя и неравнозначны по своему значению.

Образование любой новой отрасли не является самопроизвольным процессом. Именно изменения в социально-экономической сфере обусловливают такую необходимость. Происходит постепенное накопление однотипного нормативного материала, нуждающегося, в конечном счете, в унификации и обособлении.

Отрасль права — это объективно сложившаяся обособленная система норм и институтов права, проникнутых внутренним единством, регулирующих область однородных общественных отношений на основе единого метода.

Каждая отрасль права — это полный набор взаимодействующих между собой институтов — предметных (отраслевых) и специализированных, основного института и конкретизированных, регулятивных и охранительных. Все они вместе и обеспечивают воздействие на предмет отрасли. В силу этого имеется «свой» предмет и «свой» метод воздействия на него как своеобразный, не повторяющийся в других отраслях набор юридических способов и средств регулирования.

Среди теоретиков права сложились устойчивые представления о том, что регулятивный потенциал права измеряется всеми уровнями его структур, а не просто нормами права. Система права обеспечивает совокупный регулятивный эффект, устойчивые связи между нормами права, через ее посредство на соответствующих уровнях структуры формируется определенный правовой режим, сохраняется и поддерживается стабильность и преемственность регулирования общественных отношений.

«Системность норм нрава» есть понятие, фиксирующее систему права на его элементарном уровне. Как реальность — это одинаково общее органическое свойство норм права, свойство соответствия, скоординированности содержания («сбалансированности») как его элементарных клеток права в силу объективной невозможности их автономного (обособленного) бытия.

«Система нрава» — его целостная, содержательная структурированность, моделирующая регулятивные свойства нрава в целом.

В последнее время в системе российского права, наряду с традиционными, обозначилась тенденция к формированию ряда новых отраслей: налоговое право, таможенное право, банковское право и т. д. Все эти отраслевые структуры вобрали в себя многочисленные особенности внутрифедеративных отношений, отразили интересы и своеобразие правового статуса их субъектов. В нормативных актах данных отраслей учтены многие общие тенденции социально-экономического развития России на современном этапе.

В рамках наиболее крупных правовых отраслей выделяются подотрасли, которые объединяют несколько институтов одной и гой же отрасли. Внешним выражением подотрасли является наличие в ней такой группы норм, которая содержит общие принципиальные положения, присущие нескольким (но не всем) правовым институтам данной отрасли. Например, в гражданском праве — авторское право; в конституционном (государственном) — избирательное право; в трудовом — пенсионное и т. д.

Материальное и процессуальное право. Нормы всех отраслей права направлены на регулирование общественных отношений в соответствии с задачами и функциями государства на данном этапе его развития. Устанавливая правовые нормы, государство одновременно определяет формы их осуществления, тем самым регулируя деятельность соответствующих субъектов по применению и исполнению этих норм. Таким образом, возникают особые правовые нормы, которые по своему характеру отличаются от материальных предписаний и именуются процессуальными, образующими в своей совокупности конкретные отрасли процессуального права. Процессуальное и материальное право соотносятся как форма и содержание. Процессуальные правовые нормы служат формой реализации и проявления норм материального права. Процесс есть форма жизни закона. Главная особенность процессуальных норм — их субъективность, тогда как нормы материального права объективны.

Исторически процессуальное право обязано своим возникновением материальному праву (уголовному, гражданскому, административному и т. д.). Кроме того, особенности процессуального права определяются еще и потребностями технологии, организации процесса реализации норм материального права. Своеобразен и предмет правового регулирования процессуальных норм, который включает в себя общественные отношения, возникающие в процессе реализации норм всех отраслей права.

Процессуальное право — организационное право. Оно представляет собой системы норм, регламентирующих правовые процедуры при разрешении споров или при определении ответственности за правонарушения, и представлено административно-процессуальным правом, гражданско-процессуальным правом, арбитражным правом, уголовно-процессуальным правом, конституционно-процессуальным правом.

Процессуальное право — сложное по содержанию и структуре процедурное право в силу самого предмета: это отношения, возникающие в связи с нарушение права или спора в праве. Процедуры должны обеспечить деятельность юрисдикционных органов, адекватную точному применению норм материального права к конкретным жизненным ситуациям, исключить как фактические, так и юридические ошибки.

Сложность этого вида аналитической правовой деятельности обусловливает сложение процессуального права как детализированной системы организационных норм. Элементы «процессуальное™» складываются и в отраслях материального права.

В соответствии с Конституцией в России признано пять видов процессов: гражданский, уголовный, административный, арбитражный, конституционный. Они отражают формы и методы осуществления материальных норм, содержащихся в непроцессуальных отраслях.

Публичное и частное право. Систему права можно рассмотреть и с точки зрения деления ее на публичное и частное право. В советской теории государства и права доминирующим для решения этого вопроса были указания В. И. Ленина о принципиальной неприменимости к советскому праву деления на право частное и право публичное в силу совершенно нового социально-экономического содержания возникшего права, качественно отличающегося от всех предшествующих ему типов. В. И. Ленин в письме к Д. Курскому писал, что мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства есть публичноправовое, а не частное.

Деление права на публичное и частное восходит к античности. В истории первым обосновал деление нрава на частное и публичное римский юрист Ульпиан.

Публичное право регулирует все системы отношений, в которых одним из субъектов права выступает государство в лице его компетентных органов. Следовательно, предметом это комплекса отраслей являются общие (публичные) интересы. Частное право регулирует частные интересы — лично-имущественные, брачно-семейные. Авторы деления нрава на публичное и частное — римские юристы сами же и подмечали условность этого деления.

В современных же условиях мирового оборота «капиталов, товаров и услуг» государство все активнее вторгается в регулирование хозяйственного оборота (страхование инвестиций, долевое участие в них, регулирование цен, налоги, экспортно-импортные пошлины, запреты, лицензии, квоты, льготы и т. д.). Все это — прямое свидетельство того, что «частная жизнь» потеряла свой сугубо автономный характер. Она в каждом отдельном акте гражданского оборота затрагивает публичные интересы, и ее регулирование нормами частного права складывается на базисе уже урегулированного публичными правами пространства.

Государство в эпоху социализма было более категорично, отвергнув концепцию частного права. Все отрасли права были объявлены публичными.

Современное российское государство признает множественность форм собственности, законодательно закрепило принцип свободы договора (см. ст. 8 Конституции РФ; ст. 1 и 421 ГК РФ), но закрепляет и «противовесы» анархическому разгулу частного права (см. ч. 3 ст. 17, 71 Конституции РФ). Этими ограничениями, однако, не устраняется частное право. Оно закрепляет свободу личности в различных сферах общественной жизни.

И тем не менее современные реалии подтверждаются принципами, сложившимися в древности: «lex citius tolerare vult privatum damnum quam publicum malum» (закон скорее допустит потери для частного лица, чем общественное зло); «nessitas publica major est quam privata» (общественная необходимость есть более важная, чем частная).

§ 2. Предмет и метод правового регулирования как основания деления права на отрасли и институты

Вопрос о критериях деления права на отрасли и институты постоянно находится в центре внимания ученых-юристов и является предметом обсуждения ряда научных дискуссий. В ходе первой из них (1938-1941 гг.) была отмечена важность выделения объективного критерия деления права на отрасли и институты, коим является предмет правового регулирования, т. е. определенная совокупность однородных общественных явлений. Многогранный характер этих отношений вызывает к жизни различные отрасли права. В структуру предмета правового регулирования входят следующие элементы: субъекты; объекты регулируемых общественных отношений; социальные факты, способствующие возникновению соответствующих отношений; практическая деятельность людей. Предмет правового регулирования — это та сфера, на которую распространяется право.

Область общественных отношений не становится предметом той или иной отрасли права стихийно. Нужно осознание обществом и государством общественных потребностей в качестве интереса в обособленном правовом регулировании определенной группы общественных отношений и формирование юридического мотива как причины, побуждающей к правотворчеству.

Предметы правового регулирования могут изменяться, а методы — совершенствоваться в пределах уже сложившейся с течением времени системы отраслей права, могут формироваться и такие предметы, вокруг которых впоследствии складываются новые отрасли права. В условиях России XX в. из недр земельного права в процессах дифференциации законодательства вышли правоохранительное, водное, лесное, горнорудное право в качестве относительно самостоятельных отраслей. Из гражданского права выделились сначала трудовое, а затем семейное право; на базе норм уголовного права сложилось уголовно-исполнительное право.

Все сказанное дает основание сделать вывод, что понятие предмета как основания структурирования права формируется на базисе собственно правовом, когда каждое общественное отношение оценивается с точки зрения возможностей воздействия на поведение субъектов такого отношения. Поэтому и структура отношений, попадающих в сферу права, не совпадает со структурой связей в объективном мире: экономических, социальных и др., которая существует вне и независимо от права. Она более конкретна. Например, понятие «природные ресурсы» характеризует отношения людей по их использованию, их социальную значимость, а не их экологические связи, не естественные закономерности формирования природных богатств. Геосфера в юридическом значении — это только две ее сферы: поверхность земли и ее недра, а не земная кора, мантия, ядро, как в естественных науках. Гидросфера в юридическом смысле — это «воды», т. е. природные запасы воды, подверженные регулированию, и к ним не относится атмосферная и почвенная вода. Лес в юридическом смысле слова — это «деревья», «древесина» (отношения людей по поводу ее использования и воспроизводства), а не биогеоценологические связи древесных массивов с животным миром и всеми сферами природы, делающими возможным естественный феномен леса. Тем более «невесомые полезности леса» (климат, защитные свойства, эстетика) вообще не имеются в виду правом. Охрана природы — это только преодоление вредных воздействий, а вовсе не экология и не экологизация деятельности людей, как «метапроизводство», как воспроизводство естественного равновесия между всеми сферами природы (к этому человечество еще не пришло). В областях социальных (в широком смысле слова) отношений тоже несовпадение «юридического» и «социального».

Социальное всегда оказывается шире и богаче юридического. Поэтому предмет правового регулирования — это объективно сложившиеся в обществе и закрепленные в законе пределы возможного волевого воздействия на общественные отношения, на поведение их субъектов. А они всегда есть совокупный результат многих факторов, характеризующих культуру, материальный и духовный уровень развития общества, уровень цивилизации.

С 50-х гг. XX в. российская юридическая наука переживает своеобразный бум «открытия» новых отраслей права, причем не всегда аргументированно обосновывается наличие для них всех параметров. «Новую отрасль» усматривают нередко в любой совокупности специализированных норм либо том или ином виде государственной деятельности. В последние годы высказываются и более кардинальные идеи: единство предмета и метода характеризует якобы не все отрасли права, возникают новые отрасли права, которые в эти основные критерии не вписываются; например, космическое, экологическое, информационное (компьютерное), ювенальное, которые обособляются пока что по своему предмету, а метод регулирования для этих отношений может еще вырабатываться, может быть смешанным или вообще не иметь четкого содержания.

Ответ может быть один: значит, в таких ситуациях отрасли права или нет, или же процесс ее сложения не завершен.

Космическое право в современном виде — это один из формирующихся институтов международного права. Разовьется ли он в отрасль права — покажет будущее.

Информационное право имеет своим предметом неоднородные отношения, поскольку они специфически складываются в области государственного управления, в финансовом праве, в области предпринимательской деятельности, в области гражданского оборота. Например, в гражданском праве информация как предмет договора совершенно отлична по содержанию от информации как предмета в административном и других отраслях публичного права. Поэтому информационное право как отрасль не существует.

Экологическое (природоохранительное) право давно обособилось от земельного и других природоресурсовых отраслей права и с принятием закона РФ «Об охране окружающей природной среды» — акта кодифицированного типа сложилось как одна из ведущих отраслей права со своим предметом и методом. Прав, несомненно, С. С. Алексеев, что тот или иной вид общественных отношений может быть признан самостоятельным предметом права лишь постольку, поскольку он предопределяет юридическое своеобразие данной совокупности норм, поскольку он требует особого метода правового регулирования.

В юридической литературе высказываются воззрения на систему права, отвергающие концепцию предмета и метода правового регулирования. Утверждается, что отрасли права не могут быть признаны в качестве более или менее стабильных, закономерных элементов системы права и представляют собой лишь его относительно устойчивые автономные образования. Отраслевая структура не охватывает полностью всего объема норм, действующих в той или иной стране. Аргумент: в основе системы права лежат связи содержания норм (субстрата), выражающие перенос содержания и информации от одного элемента к другому. Эти связи и обеспечивают появление общего свойства, не присущего каждой из норм.

С этой позиции делается вывод, что почти во всех странах сложилась иерархическая система норм: основы экономики и политики; организация власти; цели регулирования; общие принципы регулирования; правосубъектность; гражданство; основные права, свободы, обязанности граждан; управление и правосудие; отраслевые принципы правового регулирования в отдельных областях общественной жизни[178].

По нашему мнению, такой «субстрат содержания» норм права обедняет и содержание, и структуру действующего права и упрощает всю проблематику совершенствования законодательства.

Система и структура права — это само право, представленное в историко-логическом процессе развития. Оно рассматривается здесь как «накопитель» информации о способностях достижения своих интегральных регулятивных свойств — интегральной нормативности, стабильности, преемственности, динамизма. Это значит, что интерпретировать систему права как чисто информационную (кибернетическую, управленческую), к чему предпринимаются попытки в 70-х гг., было бы, на наш взгляд, ошибкой. Здесь суть дела все же не ограничивается решением задачи «где и что найти», хотя это очень важно и для правотворчества, и для правоприменения. Главное — это анализ внутренней формы права с целью его совершенствования. В этом контексте может быть определен и кибернетический (управленческий) аспект.

Научное значение категории «система и структура права» состоит в том, что она позволяет проследить процессы формирования системообразующих свойств права, их объективации через изучение системных свойств законодательства. Если система и структура права объективны, то, следовательно, эта связанность норм права на всех уровнях должна определенным образом проявляться и в системе законодательства и иных нормативно-правовых актов.

Практическое значение данной категории состоит в том, что она дает объективные ориентиры как для законотворчества, так и для правоприменения. Разработка каждого нормативно-правового акта должна опираться на точное понимание правоотраслевой природы тех норм, которые в него включаются. Систематизация законодательства должна отвечать критериям структурных блоков системы права (хотя при этом возможно их различное сочетание). Правоприменение в каждом конкретном случае должно воплощать точный выбор всего комплекса норм права, которым регулируется данный вид общественного отношения.

Надо отметить, что классификация отраслей права только по предмету регулирования по существу сводила вопрос о системе права к вопросу о системе общественных отношений. Поэтому в ходе второй дискуссии (1955-1958 гг.) было признано необходимым помимо основного критерия (предмета правового регулирования) выделить и дополнительный критерий — метод правового регулирования. Под ним понимается совокупность приемов, способов и средств воздействия права на общественные отношения. Предмет является материальным критерием разграничения норм нрава по отраслям, а метод служит дополнительным юридическим критерием, так как он произведен от предмета. Именно предмет обусловливает необходимость выделения той или иной отрасли, а когда отрасль сформирована, то появляется и соответствующий метод регулирования, который в значительной мере зависит от воли законодателя. Специфика общественных отношений, регулируемых нормами конкретной отрасли права, детерминирует необходимость использования при этом определенного метода, который в каждой отдельной отрасли будет неодинаков.

Весь сложный комплекс способов, средств и приемов раскрывает структуру метода правового регулирования. Его конкретное содержание зависит от предмета каждой отрасли права.

Структурный анализ метода правового регулирования как в отраслевых юридических науках, так и в общей теории права почти не проводится, хотя признается системный характер метода. Отсюда высказывания о том, что этот критерий является «неопределенным», так как одинаково убедительным является и его признание, и его отвержение; если признать, то тогда наука получает систему отраслей, якобы не имеющих практического значения; если отвергнуть, то тогда одна отрасль «наползает» на другую. Это значит, что системы права нет (Р. 3. Лившиц).

Тем не менее большинство ученых-юристов не разделяет эту нигилистическую позицию. Специфика метода каждой отрасли права на эмпирическом уровне очевидна, проблема состоит в углубленной и системной проработке структуры метода.

Несмотря на то что методы правового регулирования все более специфично развиваются в пределах каждой отрасли права, они сохраняют в себе и некоторые общие черты, как методы права. Это позволяет группировать методы по трем типам (В. Д. Сорокин): гражданско-правовой; административно-правовой; уголовно-правовой.

В дискуссии «круглого стола» высказывалось мнение, что предмет и метод правового регулирования не исчерпывают классификационных критериев деления права на отрасли. Должны быть добавлены: мотивация правового регулирования, его цель, механизм и принципы регулирования, круг субъектов, чтобы обосновать наличие той или иной отрасли права (В. П. Казимирчук, Ю. К. Толстой, Р. О. Халфина).

Следует заметить, что мотивация и цель являются признанием и переложением на язык закона функций, объективно присущих той или иной отрасли права, они существенно влияют на динамику предмета той или иной отрасли права. Другие же указанные выше критерии характеризуют метод правового регулирования.

Метод правового регулирования тоже имеет свои структурные компоненты:

а) установление границ регулируемых отношений;

б) издание соответствующих нормативных актов, предусматривающих права и обязанности субъектов;

в) наделение участников общественных отношений правоспособностью и дееспособностью, позволяющими им вступать в разнообразные правовые отношения;

г) определение мер ответственности на случай нарушения этих установлений.

Метод правового регулирования — это набор юридического инструментария, посредством которого государство оказывает необходимое воздействие на волевое поведение участников общественных отношений.

Наряду с общим методом правового регулирования существуют и конкретные методы, характерные для тех или иных отраслей права. К ним относятся: императивный, диспозитивный, поощрительный, рекомендательный, метод автономии и равенства сторон, убеждения и принуждения.

Императивный метод — это метод властных предписаний, содержащий в себе, как правило, нормы-запреты. Он используется главным образом в уголовном, административном и некоторых других отраслях права.

Диспозитивный метод дает субъектам известную альтернативную возможность выбора вариантов поведения в рамках закона. Этот метод в большей степени присущ гражданскому, коммерческому праву и т. д.

Метод поощрения свойствен в основном трудовому праву, где действуют льготные системы, направленные на стимулирование моральной и материальной заинтересованности работников, повышение ими своей квалификации, приобретение новых профессий и т. д. Действие этого метода охватывает и отрасль административного права, когда речь идет о награждении граждан орденами и медалями, присвоении почетных званий.

Метод автономии и равенства сторон типичен для процессуальных отраслей права, где истец и ответчик, другие участники судебного разбирательства находятся в одинаковом процессуальном положении друг перед другом, законом и судом, их отношения характеризуются самостоятельностью. Равенством субъектов отличаются также многие гражданские отношения[179].

В сельскохозяйственном праве применяется метод рекомендаций, при помощи которого государство путем организационной помощи и содействия строит свои отношения с фермерскими, колхозными и иными сельскохозяйственными организациями.

В качестве особых методов правового регулирования используются убеждение и принуждение, которые выступают как необходимые способы воздействия на сознание и поведение людей. В определенном сочетании они существовали и существуют во всех правовых системах. Они характерны как для права в целом, так и для отдельных его отраслей.

Все указанные методы при всем своем разнообразии и относительной самостоятельности тесно взаимосвязаны между собой и, как правило, используются в сочетании друг с другом.

В 1982 г. состоялась очередная дискуссия по теме «Система советского права и перспективы ее развития». В выступлениях участников вновь было обращено внимание на предмет и метод правового регулирования как главные критерии выделения отраслей права. Определенная новизна дискуссии состояла в том, что многие ученые призвали пересмотреть сложившееся представление о соотношении системы права и системы законодательства.

§ 3. Система права и система законодательства: соотношение и взаимосвязь

Для того чтобы глубже распознать то или иное явление, увидеть его многогранность и специфику, необходимо уяснить организацию взаимосвязей между отдельными элементами его содержания, т. е. выявить формы их существования вовне. Содержание и форма образуют диалектическое единство и неразрывную связь между собой. В форме воплощается суть предмета или явления, его назначение и функции. Именно форма служит способом существования и выражения содержания. Закон их диалектического единства распространяется на все процессы и явления материального мира. Право не является исключением.

Система права и система законодательства — тесно взаимосвязанные самостоятельные категории, представляющие два аспекта одной и той же сущности — права. Они соотносятся между собой, как форма и содержание. Система права по его содержанию — это внутренняя структура права, соответствующая характеру регулируемых им общественных отношений. Система законодательства — внешняя форма права, выражающая строение его источников, т. е. систему нормативно-правовых актов. Право не существует вне законодательства, а законодательство в широком его понимании и есть право.

Структура права носит объективный характер и обусловлена экономическим базисом общества. Она не может строиться по произволу законодателя. Ее элементами, как известно, являются: норма права, отрасль, подотрасль, институт и субинститут, которые в своей совокупности призваны максимально учитывать многообразие регулируемых общественных отношений, их специфику и динамизм. Обновление системы права связано прежде всего с развитием и совершенствованием общественных процессов, актуальность которых способствует появлению новых правовых институтов и отраслей.

Нормы — главное связующее звено в системе права, составляющее юридическую основу всех остальных его структурных элементов. Норма отражает состояние и уровень социальной действительности, сформировавшиеся в ней потребности, необходимость их трансформации в содержание отдельных отраслей и институтов. Но там, где невозможно создать общие положения, отражающие единые принципы и методы регулирования для всех норм, нельзя говорить о каких-либо преобразованиях в системе права.

Вместе с тем структура системы права не может быть раскрыта с достаточной полнотой и точностью, если не видеть ее органического единства с внешней формой права — системой законодательства. Законодательство — форма существования прежде всего правовых норм, средство придания им определенности и объективности, их организации и объединения в конкретные правовые акты. Но система законодательства — не просто совокупность таких актов, а их дифференцированная система, основанная на принципах субординации и скоординированности ее структурных компонентов. Взаимосвязь между ними обеспечивается за счет различных факторов, главными из которых являются предмет регулирования и интерес законодателя в рациональном, комплексном построении источников права.

Отраслевая обособленность венчает систему законодательства. Подобное обособление возможно при условии, если оно отражает особенности содержания правового регулирования. Обособить в законодательстве можно только то, что обособляется в действительности. Строение законодательства понимается как система лишь потому, что оно является внешним выражением объективно существующей структуры права[180]. Структура права для законодателя выступает как объективная закономерность. Поэтому в его решениях о системе законодательства, строении нормативно-правовых актов неизбежно проявляется реальная, объективно обусловленная потребность существования самостоятельных отраслей права, подотраслей, институтов, юридических норм. В процессе правотворчества законодатель должен исходить из особенностей отдельных подразделений права, своеобразия их соотношения друг с другом.

Однако система права и система законодательства не тождественны. Между ними имеются существенные различия, которые позволяют говорить об их относительной самостоятельности.

Во-первых, это выражается в том, что первичным элементом системы права являются нормы, а первичным элементом системы законодательства выступает нормативно-правовой акт. Юридические нормы отраслей права — это строительный материал, из которого складывается та или иная конкретная отрасль законодательства. Но при построении каждой законодательной отрасли этот строительный материал может употребляться в разном наборе и в разном сочетании определенного нормативного акта. Вот почему отрасли законодательства не всегда совпадают с отраслями нрава, и такое несовпадение двояко.

В одних случаях мы можем констатировать факт, когда отрасль права есть, а отрасли законодательства нет (финансовое право, право социального обеспечения, сельскохозяйственное право и т. д.). Такие отрасли права не кодифицированы, а действующий в этой сфере нормативный материал рассредоточен по различным правовым актам, нуждающимся в унификации. Не исключена и обратная ситуация, при которой отрасль законодательства существует без отрасли права (таможенное законодательство, Воздушный кодекс РСФСР и т. д.).

Может быть и идеальный вариант, когда отрасль права совпадает с отраслью законодательства (гражданское, уголовное право, трудовое, административное и т. д.). Он наиболее желателен, ибо сближение двух систем, их гармоническое развитие повышает эффективность функционирования всего правового механизма.

Имеются так называемые комплексные отрасли законодательства, которые возникли из сочетания норм административного, гражданского и некоторых других отраслей права. Важнейшим из них является хозяйственное законодательство.

Во-вторых, законодательство по объему содержащегося в нем материала шире системы права, так как включает в свое содержание положения, которые в собственном смысле не могут быть отнесены к праву (различные программные положения, указания на цели и мотивы издания актов и т. п.).

В-третьих, в основе деления системы права на отрасли и институты лежат предмет и метод правового регулирования. Поэтому нормы отрасли права отличаются высокой степенью однородности. Отрасли же законодательства, регулируя определенные сферы государственной жизни, выделяются только по предмету регулирования и не имеют единого метода. Кроме того, предмет отрасли законодательства включает в себя весьма различные отношения, в связи с чем и отрасль законодательства не является столь однородной, как отрасль права.

В-четвертых, внутренняя структура системы права не совпадает с внутренней структурой системы законодательства. Вертикальная структура системы законодательства строится в соответствии с юридической силой нормативно-правовых актов, компетенцией издающего их органа в системе субъектов нормотворчества. В этом плане система законодательства непосредственно отражает национально-государственное устройство Российской Федерации, в соответствии с которым ведется федеральное и республиканское законодательство[181]. Единство принципов распределения правотворческой компетенции между государственными органами на каждом из указанных уровней позволяет выделить два субординационных среза законодательства: 1) акты высших органов государственной власти и 2) акты высших органов государственного управления. Вертикальная же структура права — это его деление на нормы, отрасли, институты и т. д.

В основе горизонтальной структуры законодательства лежат горизонтальные связи между элементами законодательства, обычно производные от характера взаимосвязей между составными частями предмета регулирования. При таком структурном раскладе отрасли законодательства не совпадают с отраслями права и их число превышает число отраслей права.

В-пятых, если система права носит объективный характер, то система законодательства в большей степени подвержена субъективному фактору и зависит во многом от воли законодателя. Объективность системы права объясняется тем, что она произвольно выражает различные виды и стороны общественных отношений, дифференцированно проявляющиеся в поведении людей. Субъективность законодательства относительна, ибо она тоже обусловлена определенными объективными социально-экономическими процессами.

Справедливости ради надо отметить, что термины «совпадение» или «несовпадение» системы права и системы законодательства не совсем корректны. Они искаженно передают суть проблемы.

Как уже отмечалось, система права — это строение по объективным критериям (основаниям): предмету и методу правового регулирования, т. е. внутренняя форма права, его объективная внутренняя логика и предпосылка и результат законотворчества. Система законодательства — это система «документирования» права, в которой оно обретает формализованную систему правил поведения, т. е. внешняя форма права. Она «горизонтальна» как система актов, соответствующих (выражающих) отрасли права (хотя, как известно, последние не только горизонтальны между собой), и вместе с тем — «вертикальна» как система нормативно-правовых актов, связанных по юридической силе.

Это «усвоение» системы единого права и системы законодательства является воплощением логики самого права (если принимаются правовые законы), его характеристикой в двух ракурсах.

В последующие годы эта сложная методологическая и теоретикопрактическая проблема продолжала привлекать внимание ученых. Подчеркивалось, что систему права нельзя «канонизировать», как бы выводить ее за пределы права. Система права — явление не «надправовое», а внутриправовое. Нельзя противопоставлять систему права как «объективность» системе законодательства как «субъективности», они однопорядковые (Мицкевич А. В., Мазолин А. П.).

Внешне «совпадение» отрасли права и отрасли законодательства имеет двоякий смысл.

1. Они совпадают, если отрасль права выражена только в нормах закона (например, уголовное право, процессуальное право). Они «не совпадают», если отрасль права выражена в подзаконных актах (большинство отраслей).

После принятия Конституции РФ категория «система законодательства» утверждается в теории и на практике как система законов. Подзаконные акты относятся к «иным актам», содержащим нормы права (см. например, ст. 3 ГК РФ). Понятие «система законодательства в широком смысле как некое единство законов и подзаконных актов» активно принятое в советскую эпоху, отвергнуто как наследие тоталитарного государства, хотя нельзя сказать, что практика правотворчества в России уже на деле утвердила это новое правовое состояние общества.

2. Система права и система законодательства внешне «совпадают», если в государстве есть свод законов («кодекс кодексов») или, применительно к отдельным отраслям права, если отрасль права выражена только в одном законе кодифицированного типа. Этим критериям отвечают те же отрасли — уголовное и процессуальное право.

Система права (отрасли права) и система законодательства (отрасли законодательства) не совпадают, если отрасль выражена не в одном законе, а некотором множестве законов.

Вопрос о соотношении двух систем имеет как познавательное, так и технико-юридическое значение. Не следует придавать ему «драматический» оттенок. Но нельзя и отождествлять эти системы, так как в

конечном итоге это приводит к отождествлению права с законом, а затем и к его апологии, к возможности принятия неправовых законов, к произволу.

Общество должно «доработаться» до свода законов, так как он есть результат высокой политической и социально-экономической стабильности самого общества. На этом базисе должна сложиться развитая система законов органического типа, т. е. «беспробельная», непротиворечивая, адекватно отражающая нужды общества.

Причин несовпадения системы права и системы законодательства на отраслевом уровне несколько. Основная из них кроется в самой динамике и структуре социальных интересов, которые должны быть выражены в нраве. Стабильность права предполагает и динамику, иначе право превратится в консервативную силу, препятствующую общественному прогрессу. Таким образом, право как система складывается в постоянном законотворческом процессе, результаты которого воплощаются в периодически принимаемых законах — общеотраслевых, по институтам права и даже по отдельным его нормам.

Вторая причина — в необходимости принимать законы не только в строгом соответствии с предметами отраслей права, но и по области государственной деятельности. А они, как правило, охватывают комплексы разнородных общественных отношений. Отсюда включение в систему законодательства комплексных межотраслевых законов.

Третья причина— большая потребность общества в текущем («конъюнктурном») правотворчестве, когда возникает необходимость вносить изменения в действующие законы, что часто сопряжено с принятием отдельных законов.

Четвертая причина — возрастающий объем правотворчества, углубление механизмов технико-правового регулирования. Этим обусловливается существование подзаконного нормотворчества.

Все это факторы объективного характера, обусловленные в конечном счете природой самого права и закономерностью возрастания его роли в жизни современного общества.

Пятая причина — федеративное устройство государства, обусловливающее существование подсистем законодательства.

Нормы права как единство гипотез, диспозиций и санкций являются воплощением логики права на его элементарном уровне. Нормативные предписания как компоненты законов и других нормативно-правовых актов являются формализацией норм права, их элементом, причем не самостоятельным, а подчиненным их структуре. Это значит, что при разработке каждого нормативного предписания, представляющего какую-либо часть нормы права, учитывается ее структура в целом: «вписывается» ли предполагаемое изменение в норму, не возникает ли необходимость коррективов в другие элементы нормы, не затрагивает ли данное предписание содержание других норм и т. д.

На практике правотворческие органы принимают текущие нормативные предписания, руководствуясь прагматическими «сиюминутными» интересами, вовсе не заботясь о том, какова при этом будет структура той или иной нормы права в целом. Эта практика в советскую эпоху получила теоретическое обоснование в идее «двух элементарных клеток»: в праве — норма права, в законодательстве — нормативное предписание. Она методологически непостоянна. Произошло оправдание произвола ведомственного нормотворчества. Теперь эта практика «по наследству» воспроизводится в государстве России.

Противопоставление нормативного предписания норме права является противопоставлением закона — праву, системы законодательства — системе права, что логически равносильно отрицанию идее правового государства. В самой сущности права заложено другое объективное начало: элементарной клеткой и права и законодательства является норма права.

В советскую эпоху интенсивно разрабатывались две теории: теория источников права и теория системы законодательства. Согласно первой — иерархическая структура системы источников права устанавливает лишь градацию правовых нормативных актов в соответствии с их юридической силой и не должна пониматься так, что норма, содержащаяся в источнике более низкого ранга, обязательно должна быть по своему содержанию производной от нормы, установленной более высоким в иерархии источником[182].

Теория системы законодательства при всех ее оформлениях в категорию «внешняя форма права» (Шебанов А. Ф., Поленина С. В.) представляла собой концепцию «относительной самостоятельности законодательства». При этом доказывалось, что существуют «глубинные объективные корни» различий системы права и системы законодательства. Между тем различия эти лежат в иной плоскости — в природе права и способах его формализации. Обе эти теории не могут обосновать пути достижения соответствия закона праву.

Синтезирующей различные подходы к основаниям системы права и системы законодательства является идея логической нормы права.

Во-первых, норма права — единство интеллектуально-волевого и юридического содержания; во-вторых, логическая структура нормы права — это инвариантная связь элементов: гипотезы, диспозиции и санкции. В ней выражено государственно-властное регулирование общественных отношений. В-третьих, структура нормы — предписания — это структура первичных частиц правовой материи. Нормы- предписания выполняют в текстах нормативных актов различные операции: обеспечивают специализацию права, конкретизацию, детализацию поведения. Поэтому норма-предписание — это единство двух элементов — «жесткий закон организации ее содержания». В-четвертых, анализ содержания юридических норм обеспечивается при «параллельной» характеристике и элементов логической нормы (выявляются юридические государственно-принудительные свойства права), и элементов нормы-предписания (раскрывается с необходимой полнотой, детализированностью фактическое содержание каждого из них).

Следует иметь в виду, что право в целом выражает объективную логику принудительного регулирования поведения людей. Термин «логическое» уместен при характеристике всех категорий права и каждой в отдельности. Поэтому «логическая» норма права представляется тавтологией.

Конечно, в правовой действительности норма права как единство трех элементов чаще всего содержится в нескольких статьях нормативного акта или даже в статьях разных актов.

Это «несовпадение» нормы права и статьи нормативного акта дает основание считать «уязвимой» концепцию трехчленной структуры норма права. Здесь С. С. Алексеев категоричен: «Верная для характеристики логических норм, т. е. первичных связей в идеальной структуре права, выражающей его государственно-властные свойства, эта схема непригодна для анализа реальных части правовой системы, отличающейся высоким уровнем специализации»[183].

Следует заметить, что категории «норма права», «структура нормы права» — это не «схема», а вполне реальные практически истинные абстракции. Они задают определенный стиль юридического мышления и опредмечиваются в каждом конкретном случае (реальной норме права) и в полном объеме. Нормы-предписания — это не «параллельная» их характеристика, а включенная в единый процесс структурирования, анализа и синтеза нормативности. Тем самым раскрывается и внутренняя логика как государственно-властных свойств, так и нормативности.

Нет нормы права «вообще», равно как и ее гипотезы, диспозиции и санкции. Есть предметное их содержание.

Таким образом, трехчленная структура нормы права вмещает в себя и «онтологию», и «гносеологию», и «методологию» анализа первичной структуры правовой материи. Она не только не препятствует анализу «реальных частиц правовой материи», но и предполагает такой анализ.

Практическая ценность таких категорий том, что они в целостном единстве дают ориентацию правотворческого процесса на достижение тождества закона — праву, системы законодательства — системе права. В таком структурно-логическом единстве легче отличить нормы-предписания, соответствующие складывающейся норме права («логической» норме) от норм-предписаний-произволов. А таких в ведомственном нормотворчестве немало.

Напротив, концепция логической нормы права («с одной стороны») и норм-предписаний («с другой стороны») как параллельных определений нормы права дает лазейку для ведомственного произвола и не отвечает проблеме формирования правового закона.

Через систему законодательства в системе права постепенно складываются не только нормы — носительницы трехчленной структуры, но и нормы-модификации, условно говоря, «мононормы», которые, как уже отмечалось, восполняют в систематике права субстанциональные функции. Эти категории норм многообразны: нормы-принципы, общие нормы, статутные (компетенционные) нормы, нормы правосубъектности, нормы-дефиниции, конструкции, презумпции.

В системе законодательства России эти разновидности мононормы интенсивно развиваются и все более широко обогащают его как в кодифицированных актах, так и в актах специализации. Специализация законодательства России — одна из наиболее характерных его черт. Принимаются многие новые законы (по видам регулируемых отношений), неизвестные прежней практике в советскую эпоху. Происходит своеобразное «дробление» тематики законов, что делает всю систему законодательства структурно более сложной. Происходит как бы «отход», «отдаление» системы законодательства от системы права.

На самом деле это только кажущаяся внешняя, формальная сторона. По существу же возрастание множественности законов, их специализация соответствуют тенденции глубже, точнее отразить интересы общества, достичь адекватности законов праву. Происходит в конечном итоге обогащение всей правоотраслевой структуры, на всех ее уровнях: институтов, субинститутов, подотраслей, формирование новых их разновидностей.

Тем не менее этот «наплыв» законов дает основание некоторым ученым высказываться за пересмотр воззрений на систему права. В дискуссии «круглого стола» (1981 г.) высказывалось мнение (не поддержанное ее участниками), что если нормы права будут взаимосогласованы, то сама собой отпадет проблема системы права, что реально существует лишь проблема системы законодательства.

Нельзя сказать, что подобные кардинальные представления, очень созвучные с «огосударствлением» права, преодолены теперь в условиях начавшихся в России преобразований. Некоторые ученые под влиянием «законотворческого бума» продолжают утверждать, что «система законодательства — это система всех правовых норм» (отвергается, таким образом, деление актов на законы и подзаконные акты); категория «отрасль права» утрачивает свое содержание, «теоретические выводы об отличии отрасли права от отрасли законодательства оказались несостоятельными, не получили практического подтверждения»[184].

В советскую эпоху сложилась тенденция подчеркивать различия между системой права и системой законодательства, недопустимость их смешения. Эта позиция явно расходилась с исходной сущностной концепцией права как «возведенной в закон» воли народа.

Различия между двумя системами оценивались как более углубляющиеся. В русле этой концепции система законодательства «огосударствлялась», так как объяснялась соотносимостью нормативно-правовых актов только по юридической силе. Иные связующие нити — функциональные и структурно-логические связи, обеспечивающие структурное единство и непротиворечивость подзаконных актов законам, специально не разрабатывались. Это состояние теории системы законодательства сохраняется и поныне, что препятствует ее развитию как адекватной системе права. Иерархия нормативно-правовых актов на основе права пока подменяется иерархией принимающих их государственных органов.

Конечно, в литературе нет недостатка в общих характеристиках системы законодательства как «внешней формы права», как «согласованного единства», «строгой иерархии на основе закона» и наделения его высшей юридической силой. Однако в целом в представлениях о системе законодательства доминирует «силовой» акцент.

Другие авторы справедливо подмечали, что внутреннюю и внешнюю форму права нельзя противопоставлять друг другу. Но для этого необходимо дополнить «силовую» интерпретацию системы законодательства анализом функциональных связей между законами и подзаконными актами (по направленности и способам регулирования), а также структурно-логических связей в формах дополнения, конкретизации, детализации. В этих параметрах система законодательства выступаете качестве системы, формализующей право и опосредующей ее сложение в систему.

Необходимость проводить различия между системой права и системой законодательства вызывается, помимо прочего, потребностями систематизации законодательства, т. е. деятельностью государственных органов, направленной на упорядочение законодательства, приведение его в стройную и логическую систему.

Установление правильного соотношения между системой права и системой законодательства — это и теоретическая и практическая задача. Надлежащее ее решение должно обеспечить доступность, сокращение ненужной множественности актов, их согласованность и правильное применение на практике.

§ 4. Общая характеристика отраслей права. Функциональные межотраслевые связи

Система права — это не совокупность однопорядковых отраслей, это — расчлененная целостность, которая носит многоуровневый и иерархический характер (прежде всего в группах отраслей), объединяет в себе историческое и логическое.

Иерархическая (субординационная) структура права на отраслевом уровне включает в себя несколько «срезов»:

1. Интегрирующие и предметные отрасли права. К первым относятся международное право (публичное и частное) и конституционное право. Ко вторым — все иные отрасли, корреспондирующие с первыми.

2. Фундаментальные (генетически первоначальные) и специализированные отрасли права.

3. Материальное и процессуальное право.

4. Позитивно-регулятивное и охранительное право.

5. Публичное и частное право.

Эта общая исторически сложившаяся иерархическая архитектоника права не фиксирует все уровни его структуры, начиная от элементарного. Она, таким образом, дает возможность уяснить, что система отраслей права — это не только их подчинение «на равных основаниях» конституционному праву как главному системообразующему стержню, но и последующие разноуровневые системы структурированности.

Опыт правового развития современных государств позволяет сделать вывод об углублении субординационного начала в системе права. Все отчетливее проявляется функционально ведущая роль отраслей, регулирующих специализацию управляющего воздействия государства на общественные процессы. К этому подталкивают объективные реалии: необходимость «экологизации» экономической и специальной сфер; «специализация», т. е. коррегирование экономической и иной деятельности и ее соответствия общенациональным интересам и ценностям; формирование общественно необходимого правового режима («предела»), в котором может протекать различная предпринимательская деятельность; установление правовым режимом точного правового соответствия критериев и видов противоправности, влекущих административную и уголовную ответственность позитивно регулятивных отраслей права.

Эти общественные необходимости усиливают функционально определяющее место вслед за конституционным и некоторыми другими отраслями права (природоохранительное, административное, финансовое), что оказывает влияние на правовые режимы в других отраслях.

Интегративная роль международного и конституционного права обусловлена всеобщностью предметов, которые охватываются нормами этих отраслей.

О международном праве в системе права было сказано в предыдущем параграфе. Его предмет — межгосударственные отношения — является всеобщим. В нем аккумулируется международный опыт правового регулирования.

Конституционное право имеет своим предметом основы социально- экономического и политического общества. Это — система отношений «общество — государство — личность».

В науке природа этой отрасли вызывала долгие дискуссии и характеризовалась по-разному:

• конституционное право — это конституция как комплексный кодифицированный акт, содержащий основные принципы всех отраслей права;

• это — новая, комплексная отрасль права, возникшая в результате интеграции смежных институтов и отраслей права;

• это — «общая часть» всех отраслей права;

• «сверхотрасль», нормы которой одновременно присутствуют во всех отраслях права.

Опыт конституционного законодательства в России позволяет сделать вывод, что эта отрасль — изначальна. Она не является результатом каких-либо интеграционных процессов. Она не является также новой комплексной отраслью права. Принять такую идею — значит допустить возможность «подстраивать» нормы Конституции под текущее законодательство или политические пристрастия борющихся за власть политических элит.

Конституционное право не является результатом «вынесения за скобки» некоторых общих положений отраслевого законодательства. Если бы это было так, то нормы Конституции «исчерпывались» бы отраслевым законодательством в качестве его некоторой суммы. Такой «количественный» критерий искажает представления в системе права о характере функциональных связей, которые ее образуют.

Основные функции конституционного права:

• определение правового статуса и функций государства как интегральной суверенной части общества, статуса субъектов федерации и общефедеральных органов;

• правовое структурирование государства как единой государственной власти;

• установление всеобщих мер свободы личности в системе отношений государства, общества и личности;

• регулирование приоритета права перед законом и режима законов как формы права;

• регулирование структуры законодательства.

Реализация этих функций обусловливает подчиненность всех отраслей права конституционному на равных основаниях, их правовую субординацию.

На втором «срезе» все отрасли, образующие систему права, составляют две группы: непосредственно регулирующие различные области общественных отношений и организующие, «обслуживающие» их реализацию.

Материальное право регулирует предметные («материальные») отношения. Оно представлено развитой системой отраслей. В этом контексте международное право и конституционное право — отрасли материального права. К нему относятся также: административное право; правоохранительное право; природоресурсовые отрасли права: земельное, водное, лесное, горнорудное; финансовое право; гражданское право; трудовое право; семейное право; уголовное право; уголовно-исполнительное право.

В качестве формирующихся можно указать и на некоторые другие уже развитые правовые общности: страховое (как подотрасль трудового права); космическое (как подотрасль международного); таможенное, налоговое, бюджетное право (как институты финансового права).

В системе отраслей материального права проводится градация соответственно их роли в формировании методов правового регулирования:

1. Фундаментальные отрасли права или главные профилирующие: конституционное, административное, гражданское, земельное, уголовное.

2. Специальные (или специализированные) неглавные: природоресурсовые отрасли (водное, лесное, горнорудное), природоохранительное — выделившееся в процессе специализации законодательства из земельного права; семейное, выделившееся из гражданского; уголовно-исполнительное, выделившееся из уголовного.

Основаниями для такой градации являются два обстоятельства:

• фундаментальные отрасли складывались в длительном историческом процессе правового развития общества, являются изначальными и восходят к древности; специализированные отрасли являются в этом процессе вторичными, они складывались в разное время в рамках фундаментальных отраслей;

• методы правового регулирования специализированных отраслей сохраняют черты преемственности с методами основных отраслей права.

Наряду с первичными правоотраслевыми структурами в системе права формируются и вторичные, которые условно можно именовать комплексными правовыми формами.

С 40-х гг. прошлого столетия в юридической литературе высказывается идея о сложении в системе права комплексных отраслей права. В ходе юридических дискуссий была сформулирована идея о двух типах отраслей права: основных и комплексных. Обычно говорят о таких как: «право природопользования», «сельскохозяйственное право», «хозяйственное право», «уголовно-исполнительное право».

Концепция хозяйственного права была предметом длительных и весьма острых дискуссий в 60-80-е гг. прошлого века. Его участники стремились доказать или опровергнуть тезисы о существовании такой самостоятельной отрасли права. Многие же ученые видели в нем либо комплексную отрасль права, либо законодательство. В действительности «хозяйственным» являются столь обширные блоки различных отраслей права, что их никак нельзя представить как какой-то целостный правовой комплекс. Такая конструкция явно обедняет содержание и многослойные звенья права, регулирующие экономические отношения: хозяйственное право — «комплекс комплексов» ряда подотраслей и институтов права.

Любое «комплексирование» формируется прежде всего в законодательстве и отражает объективную необходимость, как это отчетливо складывается в аграрной сфере общества, объемлющей не только собственно сельскохозяйственное производство, но и другие связанные с его ведением и обеспечивающие существование общества отношения: социально-демографические, семейные, имущественные, кредитно-финансовые, материально-технического обеспечения. Комплексирование предлагает специализацию правоотраслевых норм.

Для комплексирования в праве государству необязательно принимать единый (кодифицированный) акт. Например, «сельскохозяйственное право», которое признается наукой и практикой, существует в виде обширного массива нормативно-правовых актов, специализированных на регулировании отношений в аграрном секторе. Они включают в себя нормы ряда отраслей права: административного, финансового, гражданского, земельного, трудового. Условность наименования «сельскохозяйственное право» очевидна, так как не принято какие- то массивы законодательства именовать «промышленным правом», «торговым правом» или «коммерческим правом», хотя такие комплексы возможны.

Комплексирование законодательства в сферах культуры, образования, здравоохранения представлено законами кодифицированного типа (например, Закон РФ «Об образовании»). Здесь возникает чисто терминологическое затруднение — как именовать такие отрасли. Но сам термин «право» в таких комплексах уместен, если эти кодифицированные акты адекватно отражают интересы общества.

Главная проблема в комплексах норм права различных отраслей — в их «стыковке», специализации применительно к таким областям деятельности государства, так как в них представлены нормы не только административного, финансового, трудового нрава, но и конституционного и международного. Было бы точнее их называть «комплексными правовыми формами».

Обычно формирование комплексных отраслей права связывается с существованием «пограничных» институтов права, как это имеет место в гражданском и трудовом праве. Но правовое развитие современного общества далеко шагнуло вперед, а вместе с ним и комплексирование законодательства. Это и побуждает прибегать к весьма широкому использованию термина «отрасль права» применительно к самым различным видам правовой деятельности государства, как это мы видим на примере ст. 55 «Соглашения о партнерстве и сотрудничестве». В перечисленных в ней видах «отраслей права» комплексирование приобретает самые различные уровни и формы, особенно в сфере экономики.

В современном обществе напряженность возникает в самых различных структурах и отношениях, что требует комплексирования правоотраслевых средств в разнообразных сочетаниях.

Например, «установление правовых основ единого рынка» (п. «ж» ст. 71 Конституции РФ) может быть достигнуто средствами целого ряда отраслей и подотраслей права, включающих финансовое, валютное, кредитное, ценовое, тарифное регулирование, а вовсе не средствами одного только гражданского права.

Комплексирование не влечет «удвоения» отраслевой принадлежности норм, как полагают некоторые ученые. Применительно к гражданскому праву эта проблема решена четко: его нормы, «содержащиеся в других законах, должны соответствовать» Гражданскому кодексу (и. 2 ст. 3 ГК РФ).

Если это требование будет соблюдаться, то не возникнет ни «удвоения бытия», ни «нерастворимого осадка» норм гражданского права. Сохранится его целостность, а главное — углубится его регулятивная роль.

В правиле ст. 3 ГК РФ мы имеем закрепление объективной природы отраслей структуры права. Оно имеет общее значение и как принцип должно найти отражение в других отраслях права.

Функциональная систематика права. Система права предполагает структуру, т. е. взаимодействие норм права на уровнях норм институтов, отраслей. Основными общими условиями системообразования в праве являются координация и субординация элементов структуры. Они имеют функциональную природу. Многообразие функциональных связей предполагает функции права на всех его уровнях.

В юридической науке они определяются методом предельного обобщения. Так утвердилась концепция двух «срезов» функций права: специально-юридический (регулятивно-статическая, регулятивно-динамическая, охранительная) и общесоциальный (экономическая, политическая, социальная, информационная, воспитательная, идеологическая).

Такое обобщенное представление о функциях нрава не является объяснением систематики права. Функции норм права, институтов и отраслей нрава специфичны на каждом уровне в пределах каждой отрасли права. И лишь для права в целом здесь становятся естественными предельные абстракции.

В юридической науке систематика права на основе функций не разрабатывается, поэтому делается упор на дифференциацию ее отраслей и явно недостаточно изучаются пути укрепления их системного единства[185].

Например, общепризнано в литературе, что отрасли, институты и нормы права логически взаимосвязаны по «вертикали» и по «горизонтали» и каждая из этих структур «выражает закон связи» между элементами нормы права, между нормами права и между институтами и отраслями права.

Естественно, возникает вопрос: в чем природа этого закона? В литературе можно прочитать: логическая структура права отражается в реальной, конкретной взаимосвязи между компонентами системы; в ее основании лежит объективная координация и субординация регулируемых отношений, поэтому каждая отрасль права занимает в системе свое определенное место.

Но чтобы ответить на вопрос предметно, какое именно место, нужно на основе анализа законодательства по каждой данной отрасли права установить систему его сложившихся и выполняемых регулятивных функций. Затем соотнести их с функциями других отраслей. Наконец перенести этот общеотраслевой анализ функций на уровни институтов и отдельных норм. В итоге раскроется предметная картина места каждой отрасли и в структуре-субординации.

Функции права недостаточно определять как его «направления» регулятивного воздействия. Это прежде всего система способов его бытия как принудительного регулятора. Эти способы формируются не вне, а на почве права. Поэтому они специфичны для каждой отрасли права. Мы уже видели это применительно к конституционному праву.

Функции права не должны быть рефлектированы «вовне» права, в результатах его действия. Они не результат, а системообразующее начало самого права. Функции права как система способов, средств, приемов составляют содержание самих правовых структур, реализуются на почве права. Результаты действия права — это феномены уже не правовые, а экономические, социальные и т. д. Функции же представляют собой определенные параметры воздействия права на общественные отношения.

Если определять право как исторически сложившуюся и объективно обусловленную меру свободы, формализованную свободу, то этим определяются и функции права на уровне системы права в целом, в антологическом смысле:

• установление правового статуса социальных субъектов, т. е. их включение в сферу права, преобразование общесоциальных отношений в правовые;

• регулирование модуса обязательности, типа поведения субъектов, правового режима общественных отношений;

• определение свойств поведения, признаваемого противоправным.

Это не абстракция функций, а генетически исходные способы системообразования права. В отраслях права общеправовые функции конкретизируются в системы специфических функций. На их основе в системе нрава и развиваются отношения координации, субординации, корреляции (соответствия, согласованности).

Функции права на всех уровнях — это система функций. Если какая- то объективно необходимая функция не работает, то ослабляется регулятивная роль отрасли права в целом. Такой «статус» функции подтверждает ее определение как направленное избирательное воздействие системы (права) на определенные стороны внешней среды.

В системе функциональных связей в праве связи субординации (вертикальности) занимают особое место. В этих связях вслед за конституционным и международным правом складывается функционально ведущая роль «второго» и «третьего» порядка — природоохранительного, административного и финансового права. Средствами этих отраслей конкретизируется общее правовое пространство, определенное двумя ведущими отраслями. Иначе говоря, все иные отрасли права как бы сориентированы в первоначально урегулированном правовом пространстве.

К сожалению, в отраслевых науках не всегда принято определять функции отраслей права, а тем более соотносить их между собой.

Правоохранительные структуры права в системе субординации. Связи субординации правоохранительных структур права с регулятивными являются интегральными. Они обусловлены множеством праворегулятивных процессов, из которых вырастает дифференциация норм права на обязывающие, управомочивающие и запрещающие, складываются отраслевые механизмы формирования составов правонарушений и обособление тех из них, которые «перерастают» границы регулятивных отраслей права, обретая особые качества вредности (общественной опасности).

Но обязанности и запреты, определяемые нормами регулятивных отраслей права, всегда остаются реальным базисом охранительных отраслей права. На этом уровне структуры права функции регулятивных отраслей состоят в определении меры позитивной социальной ответственности личности перед обществом.

В новом УК РФ установлена ответственность за наиболее опасные и распространенные деяния, представляющие противоправный бизнес. Однако фактически круг таких деяний значительно более многообразен в российской действительности. Все зависит от точки зрения законодателя. Оставляя без внимания целый ряд опасных для будущего России деяний, он выступает объективно в интересах крупного коммерческого капитала. Имеются пробелы и в системе экономических преступлений, где также недостаточно точно учитываются критерии регулятивных отраслей.

Функции административно-охранительного права, уголовного права как интегральных отраслей воплощаются в составах правонарушений, обусловленных нормами регулятивных отраслей права, включая и конституционное. Этими функциями являются: установление правосубъектности в сфере противоправного поведения; установление составов социально вредного (опасного) поведения; регулирование мер ответственности за правонарушения; защита личности, общества и государства от противоправных посягательств на их интересы; установление способов борьбы с правонарушениями; предупреждение правонарушений.

По каждой из указанных функций прослеживается связь охранительных отраслей права с регулятивными. Отраслевое структурирование права на этом уровне наиболее сложно и противоречиво. Оно всегда опосредовано динамичными общественными представлениями о противоправности, которые, в свою очередь, сами являются результатом действия на сознание множества факторов, охватывающих всю правовую систему общества и всю наличную действительность.

В субординационной структуре этого уровня особую и все возрастающую роль играют нормы-запреты. Они являются «пограничными» звеньями между регулятивными и охранительными структурами права. Конечно, бессмысленно устанавливать запреты всюду, где существует позитивное регулирование. Чаще всего проблема состоит не в установлении кажущегося недостающим запрета, а в совершенствовании норм закона и связанного с ним всего механизма позитивного регулирования.

Всякие пробелы в охранительных структурах права имеют истоки в регулятивных отраслях права. В этой связи правовая мысль не может не обращаться к общим проблемам конституционного регулирования, к его роли в качестве основания правоохранительных структур права.

Верховенство нрава предполагает, что оно в своих структурах точно регулирует основания ответственности за какое бы то ни было отклоняющееся от права поведение. Поэтому правоохранительные структуры «на равных основаниях» с регулятивными должны быть субординированы с конституционным правом.

Следует заметить, что основания процессуальных отраслей права в Конституции РФ установлены точно, причем они играют фундаментальную роль в определении функций этих отраслей (ст. 21-24, 45-54).

Административно-охранительное право, уголовное право, уголовно-исполнительное право такого правового базиса в Конституции не имеют. Прежде всего остается актуальной проблема конституционного определения обязанностей, без решения которой правовая база правоохранительных отраслей оказывается ущербной, ослабленной. Глава 2 Конституции именуется «Права и свободы человека и гражданина». В ней устанавливаются лишь некоторые из основных обязанностей граждан (ст. 44,57,58,59). В отличие от прав и свобод, не перечисленные в Конституции обязанности никак не легимитируются. Какой-либо формулы, аналогичной положению ст. 55, нет. Следовательно, формула ст. 6 (п. 2) «равные обязанности, предусмотренные Конституцией РФ», оказывается ущербной, так как в Конституции регламентация обязанностей явно недостаточна. А это значит, что административно-охранительное право, уголовное право остаются вне прямой функциональной связи с конституционным правом и являются областями в значительной мере первоначального правотворчества, как это и было в прежние годы.

Естественно, Конституция не может вбирать в себя все обязанности, но в ней должны быть сформулированы достаточно емкие правополо- жения, которые могли бы стать правовым базисом законодательного определения составов правонарушений.

В этой связи неудачным является положение п. 2 ст. 15 о том, что органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ и Законы. Соблюдение — это воздержание от нарушения. Вместо традиционной формулы «обязаны соблюдать» следует установить «должны исполнять обязанности, вытекающие из Конституции РФ, Законов и основанного на них правопорядка».

Другая проблема — конституционное регулирование правовых запретов. Положение, содержащееся в п. 3 ст. 17 Конституции РФ, является традиционным: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Под последними следует понимать, это очевидно, далеко не только человека и гражданина. Возможности для оправдания произвола в практике применения в этой формуле безграничны. Поэтому представляется необходимым перевести ее в русло правовой конкретики и дополнить: «Федеральными Законами устанавливаются специальные запреты на действия, несовместимые с правом и законом». Это значит, что законодатель был бы уполномочен решать проблему запретов специально, в контексте всякого обсуждаемого и одобряемого им законопроекта. И если необходимо, он прорабатывает и статьи о прямых запретах.

Нуждается в практическом решении проблема конституционных оснований, в частности, уголовно-исполнительного права, поскольку оно непосредственно вторгается в неотъемлемые, основные права человека и гражданина. В Конституции РФ должна содержаться специальная статья «Пенитенциарная система». Впредь до искоренения преступности из жизни общества в Российской Федерации сохраняется пенитенциарная система. Ее основные принципы — справедливость, законность, целесообразность, гуманизм. Вместе с тем следует признать конституционную природу общего положения о том, что осужденные к лишению свободы граждане пользуются правами и несут обязанности, предусмотренные законодательством, с ограничениями, вытекающими из приговора суда и режима исполнения наказания. Данное положение должно быть нормой Конституции РФ, а не УИК РФ.

§ 5. Краткая характеристика отраслей российского права

Краткая характеристика системы российского права объективно предполагает анализ конституционного права, что объясняется спецификой общественных отношений, составляющих предмет правового регулирования данной отрасли. Таковыми являются отношения, составляющие основу общественно-государственного строя Российской Федерации. В нормах конституционного права закрепляются права и свободы граждан, экономическая основа общества, система органов государственной власти, порядок их формирования, федеративное устройство, административно-территориальное деление, избирательная система, права, свободы и обязанности российских граждан и т. д. Нормы конституционного права являются исходным нормативным материалом для других отраслей права, которые функционируют на основе конституционных предписаний. Главный нормативный акт этой отрасли - Конституция (Основной Закон) Российской Федерации, которая является актом прямого действия.

Административное право. Оно регулирует сферу управленческой, исполнительно-распорядительной деятельности государственных органов, должностных лиц, общественных организаций. Нормы административного права определяют структуру и компетенцию министерств, ведомств, их управлений, отделов, порядок деятельности различного рода предприятий, учреждений и т. д. Объектами управления выступают экономика, наука, культура, образование, здравоохранение и т. д. Особенностью этих общественных отношений является то обстоятельство, что одной из сторон здесь всегда выступает государственный орган или должностное лицо. Основные нормативные акты — Конституция РФ, Кодекс об административных правонарушениях и др.

Гражданское право. Сферой его регулирования являются имущественные и личные неимущественные отношения. Эти отношения складываются между различными организациями, организациями и гражданами, между гражданами. Гражданское право — наиболее крупная отрасль права. Сферой ее влияния охватываются отношения хозяйственной деятельности предприятий и учреждений, а также гражданские правовые отношения по вопросам владения, пользования и распоряжения собственностью, ее приобретения и отчуждения и т. д.

Особенностью гражданско-правовых отношений является то обстоятельство, что их участники пользуются автономией в выборе вариантов поведения, так как здесь отсутствуют отношения властности между сторонами. В силу большого нормативного объема гражданское право как отрасль имеет в своей структуре множество не только подотраслей (авторское, изобретательское, жилищное, патентное и др.), но и институтов (наследования, дарения, найма жилого помещения и т. д.). К источникам гражданского права относятся: Гражданский кодекс Российской Федерации, Кодекс торгового мореплавания и т. д.

Трудовое право. Нормы данной отрасли регулируют отношения рабочих и служащих в процессе трудовой деятельности. В сферу трудовых отношений входят вопросы организации труда и его оплаты; рабочее время и время отдыха; прием на работу и увольнение; заключение трудовых соглашений; заключение коллективных договоров; вопросы социального страхования и др.

В современных условиях в данной отрасли наблюдается процесс углубленной дифференциации законодательства, что объективно вытекает из наличия в стране многообразных форм собственности, появления на ее основе различных акционерных предприятий, производственных ассоциаций и объединений, нуждающихся в цивилизованном правовом режиме работы. Характер собственности, на основе которой возникают трудовые взаимосвязи, обусловливает различие как в методах правового регулирования трудовых отношений, так и в содержании самих нормативных предписаний.

Основными источниками трудового права являются Конституция РФ, Кодекс законов о труде РФ, другие законы и подзаконные акты.

Финансовое право. Предмет данной отрасли составляют финансовые отношения. Нормы этой отрасли регламентируют формирование и исполнение государственного бюджета, порядок взимания налогов, кредиты, займы и т. д. Субъектами указанных отношений выступают все юридические и физические лица. Финансовая деятельность во многом носит исполнительно-распорядительный характер. Нормы финансового права тесно связаны с конституционным и административным правом.

Земельное право. Оно включает в себя правовые нормы, регулирующие вопросы землепользования и землеустройства, сохранения и распределения земельного фонда, определения правового режима различных видов земли в соответствии с их административно-хозяйственным назначением. Источники — Конституция РФ, Земельный кодекс РФ и другие нормативные акты.

Уголовное право объединяет юридические нормы, обеспечивающие охрану общественного и государственного строя, различных форм собственности, личности и прав граждан, поддержание правопорядка в стране. Эти нормы определяют также правомочия компетентных органов по отношению к лицам, совершившим преступления, основания и условия привлечения их к ответственности, они формируют понятие преступления, цели наказания и порядок его применения. Система норм уголовного права образуется из двух частей: общей и особенной. Основной нормативный акт — Уголовный кодекс Российской Федерации.

Уголовно-процессуальное право. Данная отрасль объединяет юридические нормы, устанавливающие порядок производства по уголовным делам. Уголовно-процессуальное право реализует деятельность органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, суда и их взаимоотношения с гражданами при расследовании, судебном разбирательстве и разрешении уголовных дел. Процессуальный порядок уголовного судопроизводства является единым и обязательным по всем уголовным делам и для всех судов, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания.

Нормы уголовно-процессуального права устанавливают цели и задачи уголовного судопроизводства, права и обязанности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, определяют круг и правовое положение участников уголовного процесса. Основным нормативным актом в этой отрасли является Уголовно-процессуальный кодекс.

Гражданское процессуальное право — это отрасль права, регулирующая порядок судопроизводства по гражданским делам и исполнения судебных решений. В гражданском процессе действуют в основном те же субъекты, что и в уголовном. Различия заключаются в предмете и методах регулирования.

В гражданском судопроизводстве разрешаются дела по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых правоотношений, административно-правовые дела и дела особого производства.

Нормы гражданского процессуального права формируют цели, задачи, права и обязанности суда при отправлении правосудия по гражданским делам; определяют подведомственность и подсудность рассматриваемых споров, правовое положение участников гражданского процесса; регламентируют ход судебного разбирательства и т. д. Главный нормативный акт — Гражданский процессуальный кодекс.

§ 1. Понятие, структура и виды правоотношений

Теория правовых отношений разрабатывается правовой наукой в течение длительного времени. Первый этап связан с теоретической деятельностью Н. В. Крыленко, П. И. Стучки, Е. Б. Пашуканиса. В 40- 50-х гг. прошлого века происходит дальнейшее углубление представлений о взаимосвязи правоотношений и норм права. Специально исследуются категории субъективных прав и юридических обязанностей. С 60-х гг. внимание ученых приковано к углубленной разработке отдельных сторон проблемы и в особенности вопроса о месте правоотношений в системе других правовых явлений.

Теория правовых отношений, представленная в ряде фундаментальных работ А. А. Пионтковского, Л. К. Стальгевича, С. Ф. Ке- чекьяна, Р. О. Халфиной, Ю. И. Гревцова и других ученых, относится к числу наиболее сложных комплексных проблем правовой науки. Она порождала и порождает оживленные обсуждения, причем круг спорных вопросов весьма велик. С правоотношением связана дискуссия о понятии права, о том, правомерно или нет включать в него наряду с нормами права и правоотношения. Хотя большинство ученых дали на этот вопрос отрицательный ответ, его нельзя считать окончательно решенным[186].

Остается остродискуссионным само понятие правоотношения, его классификация. Большой спор вызывает, в частности, вопрос об относительных и абсолютных правоотношениях, об объекте правоотношения, о содержании субъективных нрав и юридических обязанностей. В новейших научных публикациях подняты нерешенные вопросы относительно содержания правосубъектности, ее соотношения с понятиями «правоспособность», «дееспособность», «правовой статус».

Продолжается разработка теории юридических фактов с вычленением вопросов их классификации и регулятивной роли.

Все это свидетельствует о том, что внимание ученых к теории правоотношений не ослабевает. Примечательно стремление подойти к этой проблеме с более широких методологических позиций (Ю. Г. Ткаченко), обогатить сложившийся научный аппарат новыми понятиями, такими, например, как «правоотношение—модель», «правоотношение-отношение» и т. п. Предпринимаются попытки глубже объяснить соотношение экономических отношений и их правовой формы. Делаются обоснованные выводы, что правовое регулирование общественных отношений не изменяет их характер, они остаются либо экономическими, либо политическими, либо духовными.

Поэтому освещение природы правоотношения как основной формы реализации норм права, определение узловых понятий, характеризующих правоотношения, представляют значительный интерес как в теории государства и права, так и в теории отраслевых юридических наук.

Специфика правоотношений как сознательно-волевых отношений состоит в том, что они всегда возникают на основе норм права и представляют собой связь (корреспонденцию) юридических субъективных прав и обязанностей их участников.

В юридической литературе правоотношение определяется двояко: с одной стороны, это фактическое общественное отношение, которое урегулировано нормой права, с другой — это общественное отношение, которое возникает в результате воздействия нормы права на фактическое общественное отношение.

При кажущемся принципиальным различии в решении вопроса о соотношении фактического общественного отношения и правового отношения оба определения имеют одно существенное общее: правоотношение — это специфический результат воздействия нормы права на фактическое общественное отношение.

Все это дает основание сделать вывод, что правоотношение есть форма осуществления права, а не форма нрава; оно является средством регулирования общественных отношений, а не их регулятором (таковым остается норма права); правоотношение включает управомоченное и обязанное поведение, а не оставляет его за своими пределами; правовое регулирование общественных отношений не изменяет их характер, они остаются такими же, какими были до опосредования их нормами права: либо экономическими, либо политическими, либо духовными.

Центральным в теории правоотношений является дискуссионный вопрос о их связи с экономическими и другими фактическими отношениями. Исходная методологическая позиция была сформулирована К. Марксом в предисловии к работе «К критике политической экономии». Он пришел к выводу, что правовые отношения, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях.

Общественные отношения делятся на материальные и идеологические. Последние представляют собой надстройку над первыми, складываются помимо воли и сознания человека как форма (результат) деятельности человека, направленной на поддержание его существования.

Правовые отношения в широком плане есть форма выражения производственных отношений наряду с их политической формой в наиболее общем и не конкретизированном по субъектам виде, ибо существовавшие до сих пор производственные отношения индивидов должны выражаться в качестве правовых и политических отношений, а с развитием гражданского общества, т. е. с развитием личных интересов до уровня общих, правовые отношения изменяются и получают цивилизованное выражение. Они стали рассматриваться уже не как индивидуальные, а как всеобщие.

Идеологические отношения, где сознание и воля субъектов регулируются правом, являются правовыми. Следовательно, можно говорить об идеологической природе правоотношений в двояком смысле: что они возникают под воздействием государственной воли, закрепленной в нормах права, которая в конечном счете обусловлена соответствующим базисом; а также что правоотношения возникают, изменяются и прекращаются под непосредственным воздействием сознательно-волевых действий участников правоотношений.

Так как нормы права регулируют не только экономические, но и различные идеологические, культурные, семейные отношения, то и правоотношениями опосредуются не только экономические, но й неэкономические фактические отношения. Идеологическими по своей природе являются отношения по организации наказания, исправления и перевоспитания правонарушителей. Это широкий комплекс общественных отношений, в которые объективно вовлечены все звенья политической системы. Названные фактические отношения осознаются обществом как особые интересы по искоренению правонарушений, они побуждают государственный аппарат, общественные организации оценивать на каждом этапе развития общества состояние преступности, оперативную обстановку, динамику отдельных видов преступлений и тем самым обусловливают постановку конкретных задач перед звеньями политической системы.

Экономические (базисные) отношения разнообразнее, чем опосредующие экономику правоотношения, так как политическая экономия обнимает совокупность отношений собственности не в их юридическом выражении (как волевые), а в их реальной форме (как производственные).

Права и обязанности субъектов — участников производства отличаются высокой степенью детализации и проникновения в производственные отношения, в особенности в условиях прогностического воздействия на экономику. Правоотношения охватывают лишь отношения производства, собственности, распределения, обмена и потребления. Но путем воздействия на волю, поведение участников общественного и частного производства они оказывают направляющее воздействие на сами экономические и другие фактические отношения. Если неполнота и качество воздействия обусловят какие-либо нежелательные процессы в экономике, государство через право вносит соответствующие коррективы.

Правовые отношения вплетаются в реальную ткань экономических и других отношений. Воздействуя на волю субъектов, они в конечном счете способствуют развитию данных отношений в нужном направлении, удовлетворяющем интересы общества.

Важно понять, в каких направлениях идет это воздействие.

1. Правоотношения закрепляют сложившиеся общественные отношения, например режим собственности, режим оплаты труда по количеству и качеству, режим исполнения наказания.

2. Правоотношения вызывают к жизни прогрессивные элементы в сложившихся отношениях или новые отношения, например режим отбывания наказания в виде поселения за преступления по неосторожности.

3. Правоотношения вытесняют чуждые отношения, например, охранительные отношения имеют своим результатом прогрессивные последствия.

Правоотношение — это реальное воздействие права на общественные отношения. Здесь долженствование взято в единстве с реальным общественным отношением, и этот синтез дает должное поведение. Тем самым правоотношение вплетается в реальную ткань общественных отношений, а право материализуется.

Правовые отношения — это часть общественных отношений, урегулированных нормами права, субъекты которых являются носителями субъективных прав и субъективных юридических обязанностей.

В литературе утвердилось мнение, что содержанием правового отношения являются и права, и обязанности, и поведение. В этом случае различают собственно содержание правового отношения (Р. О. Халфина), внутреннее содержание (Б. М. Лазарев) и содержание, взятое в единстве материального содержания и правовой формы, его опосредующей. Под первым понимаются юридические права и обязанности, под вторым — поведение, которое, однако, выводится за пределы правового отношения. Подобный подход аргументируется тем, что производственные отношения, образуя содержание правовых, в то же время в это содержание не попадают. Таким образом, общественные отношения ошибочно отождествляются с поведением, и делается неправомерный вывод, будто поведение — сфера, лежащая вне правоотношений. Недопустимо разрывать содержание правоотношений и сводить их только к правам и обязанностям, так как без поведения нет юридического взаимодействия и, кроме того, связь правовых и материальных отношений упрощается. Чем богаче социальная практика субъектов, тем многообразнее правоотношения, в которые они вступают.

Норма права — одна из предпосылок возникновения, изменения или прекращения правоотношений. Реальный жизненный процесс вторгается в механизм правового регулирования. Из взаимодействия конкретных фактических отношений людей с нормами права рождаются правоотношения. Это значит, что норма права — лишь формально-юридическое основание правоотношения. Она фатально не порождает последнее. Тем не менее между нормой права и правоотношением существует органическая связь:

а) для правоотношения характерно воздействие государственной воли на волю его участников;

б) структура норм права предопределяет структуру правоотношения. При этом гипотеза выступает в форме идеальной модели юридического факта, а диспозиция — в виде идеально сформулированных прав и обязанностей субъектов.

Правоотношения в отрыве от норм права не существуют. Нормы права не регулируют правоотношения. Они регламентируют фактические отношения и тем самым порождают правовые.

Об эффективности нормы права судят по практике ее реализации, представляющей действительную жизнь нормы права, а полученный материал имеет решающее значение для выводов о путях дальнейшего совершенствования норм права. Правильная стратегия правотворчества может быть выработана только на прочном фундаменте обобщения правоприменительной практики.

Каждая норма права, взаимодействуя с живой тканью общественной жизни, ее индивидуальными явлениями, многократно порождает правоотношения. Именно через них раскрывается важнейшая сторона правового регулирования.

Для того чтобы анализ правоотношений был глубже, содержательнее, приведем их классификацию. Ее основу составляют элементы структуры правоотношения, а также его творческая роль как средства регулирования общественных отношений.

По отраслевой принадлежности (т. е. но объектам воздействия) правоотношения соответствуют тем отраслям права, нормы которых они реализуют (государственно-правовые, гражданско-правовые, административно-правовые, семейные, уголовно-процессуальные, гражданско-процессуальные, уголовно-исполнительные и т. д.).

По субъектам правоотношения можно подразделить на конкретные, где существует связь индивидуально определенных субъектов — управомоченного и обязанного; общие (общерегулятивные), или абсолютные, где есть всеобщая юридическая связь индивидуально определенных управомоченных субъектов с неопределенным кругом обязанных лиц (всех и каждого). Таковы правоотношения, возникающие из конституционных прав граждан или, наоборот, обязанных субъектов с государством (правоотношения из конституционных обязанностей).

Государство берет на себя морально-политическую и общеюридическую обязанность обеспечить интересы граждан. Будучи властным институтом, оно выступает как правообязанный субъект, гарант их прав, а не как сила, отчуждающая себя от общества и личности. Предпосылкой этой его роли является закрепление в Конституции прав и обязанностей социальных субъектов, что порождает общие (стабильные, длящиеся) связи. Они возникают в результате действия норм Конституции, которыми регулируются основополагающие отношения государства, общества или личности. Общие правоотношения — это статутные правоотношения первого порядка. Их существование объясняется богатством предметов правового регулирования и их ролью быть предпосылкой «индивидуализированных» правоотношений.

Общую теорию правоотношений нужно создавать начиная с анализа государственно-правовых отношений, с выявления роли и специфики действия норм Конституции, закрепленных в них прав и обязанностей. Особенность общих правоотношений заключается в том, что они возникают на основе норм конституционного права; носят общий характер; являются длящимися (на все время действия закона); опосредуют наиболее важные и стабильные отношения; выражают статус (общее правовое положение) социальных субъектов, их право на собственные действия, их обязанности друг перед другом и перед государством.

В общих правоотношениях следует различать две группы прав и обязанностей: всеобщие и абсолютные субъективные права и обязанности и соответствующие им всеобщие и абсолютные правоотношения. Первая группа прав (обязанностей) вытекает непосредственно из закона (неприкосновенность личности, свобода слова, печати, митингов, шествий, демонстраций и т. п.), или конституционных обязанностей, или норм-запретов уголовного права, в которых конкретно определен один субъект — государство, а вторая — из закона через посредство юридических фактов (право личной собственности, право на труд, на отдых и т. п.). Здесь всеобщий характер носят лишь юридические обязанности, а субъективными правами пользуются конкретные лица.

Деление по генетической и функциональной связи (по месту в механизме правового регулирования) соответствует делению норм права по организационным формам: материальные (основные) и процессуальные (производные) правоотношения. В свою очередь последние могут быть процессуально-регулятивными (например, процесс заключения договоров) и процессуально-охранительными (уголовно-процессуальные отношения, административное производство).

По характеру воздействия (функциям права) правоотношения бывают регулятивные (активного и пассивного вида), которые соответствуют всем регулятивным отраслям; их деление зависит от того, как определяется содержание юридической обязанности: совершение действий (активное) или воздержание от действий (пассивное); охранительные — правоотношения, возникающие из применения санкций правовых норм, оформляющие юридическую ответственность.

По целям воздействия правоотношения делятся на статические, имеющие целью закрепление сложившихся общественных отношений, и динамические, призванные вызвать прогрессивные изменения в регулируемых общественных отношениях. Это деление условно, так как закрепление сложившихся отношений предполагает, что последствием этого будет развитие, углубление прогрессивных тенденций.

По содержанию выделяют простые правоотношения, не расчлененные на составные части, элементарные (например, купля-продажа); сложные — включающие систему самостоятельных, элементарных правоотношений, составляющих в системе единство направленного действия (исправительно-трудовое (уголовно-исполнительное) правоотношение, например в которое входят комплексы элементарных лравоотношений).

Структура правового отношения всегда образует связь субъективных прав и обязанностей. При этом субъективное право одного субъекта корреспондирует с обязанностью другого, и наоборот. Связь эта настолько жесткая, что ее отсутствие означало бы и исчезновение самого правоотношения.

Структура правоотношения — это его внутреннее содержание. По отношению к регулируемым жизненным обстоятельствам правоотношение в целом выступает в качестве формы, когда возможное и должное поведение служит формой опосредования регулируемых нормами права общественных отношений.

§ 2. Субъекты правоотношений, их юридические свойства

Субъект права — это социальный субъект — лицо, орган, организация, наделенные государством способностью быть носителями юридических прав и обязанностей. Отсюда понятие правосубъектности, которое включает такие свойства субъекта, как правоспособность и дееспособность. Отметим, что эти свойства юридические, определяемые законом, а не присущи субъектам от природы, они формулируются в субъективном праве. В целом это признание правом способностей субъектов к социальному действию.

Субъекты права — это граждане (физические лица) и юридические лица, которые наделяются государством способностью быть носителями юридических прав и обязанностей.

Правоспособность — это установленная (признанная) в законе возможность субъекта быть носителем прав и обязанностей, предпосылка существования субъективного права, но не само субъективное право. Статья 17 ГК РФ определяет, что способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Различают общую и специальную правоспособность. Неотъемлемым качеством правоспособности является ее реальность, которая специфична для каждой отрасли права. Правоспособность включает возможность гражданина требовать от государства конкретизации, развития основных прав, — иными словами, это право на действие, оно служит общим основанием для возникновения субъективных прав и обязанностей. Наличие правоспособности придает юридическую силу действиям субъектов. Это значит, что благодаря наличию правоспособности действия субъектов влекут приобретение ими и другими субъектами юридических прав и обязанностей. Правоспособность налагает общую обязанность на всех субъектов не препятствовать действиям каждого субъекта, приобретающего права! Следовательно, правоспособность — это не конкретное право, а возможность быть носителем всех тех прав и обязанностей, которые определяются в объективном праве.

Дееспособность — это установленная (признанная) в законе возможность лица своими собственными действиями приобретать и осуществлять права и обязанности.

Правоспособность и дееспособность субъектов — развивающиеся юридические свойства, они отражают закономерные процессы возрастания роли права и социальной ответственности личности перед обществом. Какие способности в праве признаются за субъектом, определяется закономерностями развития общества. Правоспособность и дееспособность субъектов обусловлены характером экономического и политического строя, уровнем развития демократизма общественной жизни.

Правосубъектность как система норм о способности субъекта права быть носителем прав и обязанностей соотносится непосредственно с нормами права, определяющими содержание этих прав и обязанностей субъектов (для государственных органов — с нормами о компетенции). Иначе говоря, правосубъектность соотносится с субъективными правами и обязанностями не непосредственно, а через посредство соответствующих норм, определяющих содержание этих прав и обязанностей и юридических фактов. Таким образом, содержанием правосубъектности является комплекс прав и обязанностей субъекта права, вытекающий непосредственно из закона независимо от участия в конкретных правоотношениях, т. е. правовой статус лица или организации.

Круг и виды субъектов права непосредственно зависят от сферы общественных отношений, которые подвержены правовому регулированию, от глубины и характера творческого воздействия права. В системе субъектов права преломляются все черты и характеристики, присущие праву данного типа и данной правовой системе.

Субъектами нрава являются:

1) физические (частные) лица (граждане, должностные лица, иностранцы, лица без гражданства в пределах предоставленных им прав);

2) юридические лица (организации, государственные органы, государственные предприятия и учреждения, их объединения, общественные организации и т. п.);

3) государство, субъекты федерации, муниципальные образования.

В зависимости от того, какие общественные отношения регулируют нормы права, решается и вопрос, чья деятельность должна быть урегулирована, кто является субъектом права.

Физические (частные) лица обладают как общей, так и специальной правоспособностью, что является предпосылкой приобретения ими конкретных прав и обязанностей. Правоспособность — не абстрактное свойство субъекта, она всегда соотнесена в законе с конкретными правами и обязанностями. Поэтому в зависимости от характера регулируемых отношений, норм права каждая отрасль соотносит правоспособность с правами и обязанностями, определяет момент наступления правоспособности.

Правоспособность и дееспособность физических лиц, как правило, не совпадают.

В государственном праве правоспособность наступает в полном объеме с 18-летнего возраста, в трудовом — с 16-летнего, в уголовном (т. е. деликтная правоспособность) — с 16-летнего, а по некоторым составам — с 14-летнего.

Статья 21 ГК РФ отмечает, что способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, т. е. по достижении 18-летнего возраста.

По решению органа опеки и попечительства — с согласия обоих родителей, усыновителей или попечителя либо при отсутствии такого согласия — по решению суда несовершеннолетний, достигший 16 лет, может быть эмансипирован, т. е. объявлен полностью дееспособным, если он работает по трудовому договору, в том числе по контракту, или с согласия родителей, усыновителей или попечителя занимается предпринимательской деятельностью.

Правосубъектность граждан в условиях демократического общества характеризуется достижением полного их равноправия независимо от пола, национальности, расовой принадлежности, вероисповедания, происхождения и каких-либо других особенностей личности. Право устанавливает не формальное, а фактическое правовое равенство, гарантирует его, обеспечивает реализацию субъективных прав и обязанностей, закрепляет требования обязательного их единства и соответствия интересам других лиц, общества и государства. Государство ориентировано на соблюдение прав личности. Все это — правовые средства расширения правоспособности граждан.

Юридическими лицами признаются различные организации, которые имеют в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество, могут от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцами и ответчиками в судах.

Государственные органы являются субъектами права в различных отраслях права в пределах, определяемых-актами о компетенции этих органов. Правосубъектность министерств, государственных комитетов все более дифференцируется и делегируется.

Правоспособность и дееспособность юридического лица совпадают во времени и возникают в момент его создания, под которым следует понимать момент его государственной регистрации, и прекращаются в момент завершения его ликвидации, когда об этом вносится запись в Единый государственный реестр юридических лиц.

Право юридического лица осуществлять деятельность, на занятие которой необходимо получение лицензии, возникает с момента получения такой лицензии или в указанный в ней срок и прекращается по истечении срока ее действия, если иное не установлено законом или иными правовыми актами.

Государство непосредственно выступает субъектом права в области международных отношений, иных взаимоотношениях по поводу государственной собственности (государство — субъект права собственности на землю, леса, воды, недра, предприятия), в финансовых отношениях (бюджетных, заемных и др.).

В ст. 124 ГК РФ закрепляется положение, что Российская Федерация, ее субъекты: республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа, а также городские, сельские поселения и другие муниципальные образования — выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений — гражданами и юридическими лицами.

§ 3. Содержание правоотношения

Субъективные права и юридические обязанности составляют юридическое содержание правоотношения, т. е. то, без чего нет и самого правоотношения.

Субъективное право определяется в науке как установленная в объективном праве способность пользоваться определенными социальными благами (материальными и духовными), как вид и мера возможного поведения субъектов, как право субъектов на собственные действия. Юридическая же обязанность — полярная противоположность субъективному праву: это установленная в объективном праве необходимость определенного поведения, обеспечивающего пользование другими социальными субъектами, благами, вид и мера должного поведения обязанного субъекта.

В правоотношении государственная воля, выраженная в норме права, опосредуется волей участников правоотношения. Благодаря юридической связи прав и обязанностей субъекты действуют, реализуют свои права и обязанности. Это значит, что управомоченное и обязанное поведение необходимо входит в содержание правоотношения. Принято говорить в этой связи о материальном содержании правоотношения.

Субъективное право в правоотношении принимает форму правомочия, которым охватывается как мера поведения самого управомоченного, так и его возможность требовать определенного поведения от обязанного субъекта. Если же нормальная реализация субъективных прав и юридических обязанностей нарушается, то правомочие превращается в правотребование, состоящее в принудительном требовании об исполнении обязанностей обязанным лицом; если и этого недостаточно, то возникает необходимость правопритязания, заключающегося в обращении за защитой своего нарушенного права к государственным органам.

Таким образом, субъективное право по своему содержанию является единством взаимосвязанных элементов (свойств):

а) права поведения субъекта;

б) права пользования;

в) права требования;

г) права притязания.

Субъективное право определяет вид и меру поведения субъектов; служит формой опосредования и защиты их интересов; является одним из способов распределения социальных благ, удовлетворения материальных и культурных потребностей; выступает юридически гарантированной предпосылкой личной свободы граждан; позволяет участвовать в общественно-политической жизни и в управлении делами общества и государства; способствует всестороннему развитию личности.

Соотношение объективного и субъективного права характеризуется двумя моментами:

1) объективное право первично по отношению к субъективному, которое является вторичным, производным;

2)объективное право не зависит от воли и сознания субъектов, субъективное право зависит в своей реализации от воли и сознания субъектов.

Правомочия в конкретных правоотношениях отличаются от абсолютных личных прав в абсолютных правоотношениях рядом признаков.

1. Возможностью требовать определенного поведения от конкретных обязанных лиц вплоть до обращения к принуждению (в абсолютных правах этого нет).

2. Мера поведения управомоченного непосредственно зависит от юридического факта, породившего его, помимо того, эта мера записана в общей форме в норме права.

3. Реализация правомочия прямо зависит от действий обязанного лица, и наоборот, правомочие в равной мере обеспечивает выполнение обязанности. Эта взаимосвязь и есть форма правоотношения. В ней конструируется перевод нормы права из области долженствования в область должного поведения.

Правомочие приобретает характер притязания, если обязанное лицо не выполняет своих обязанностей.

Объекты правоотношений — это явления окружающего мира, по поводу которых возникают субъективные права и субъективные юридические обязанности. В понимании данной категории выделяют два подхода: 1) монистическая точка зрения состоит в том, что объектом правоотношения могут быть только поступки, деяния людей; 2) согласно второй точке зрения (плюралистической), объектом правоотношения могут быть материальные блага (вещи, имущество, ценности и т. и.), нематериальные блага (жизнь, здоровье, честь и достоинство и т. п.), продукты духовной деятельности (произведения искусства, науки, музыки, литературы, компьютерные программы и т. п.), ценные бумаги и документы (деньги, акции, дипломы, аттестаты), а также результаты действия участников правоотношения.

§ 4. Юридические факты и их классификация

Юридический факт — это конкретное фактическое жизненное обстоятельство, с которым норма нрава связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношения.

Юридические факты — это предусмотренные в гипотезе нормы права основания возникновения, изменения и прекращения правовых отношений. И когда в фактической общественной практике возникают обстоятельства, которые имеются в виду в гипотезе, они неизбежно влекут правовые последствия.

Признание в нормах права за теми или иными обстоятельствами значения юридических фактов имеет основанием их необходимую связь с поведением специальных субъектов. Регулировать правом поведение членов общества можно лишь в том случае, если нормы привязаны к общественной практике социальных субъектов, если они избирательно подходят к явлениям социальной действительности, которые объективно обладают регулятивной ролью, так как субъекты в практике удовлетворения своих интересов определяют в типичных ситуациях соответствующий образ своего поведения.

Следовательно, многообразие общественных отношений, на которые воздействует право, обусловливает и усложняющееся многообразие самих юридических фактов, в которых прямо и непосредственно воплощается все большее возрастание регулятивной роли права. Из этого обстоятельства вытекает и важность вопроса о классификации юридических фактов, которую можно проводить по различным основаниям.

1. По последствиям, которые они вызывают: устанавливающие, изменяющие или прекращающие правоотношения, причем эта динамика может касаться как самих субъектов, так и содержания субъективных прав и обязанностей.

2. По гносеологической природе фактов (по волевому моменту): события, т. е. факты, не зависящие от воли и сознания людей, и действия, т. е. факты, как порождение сознательного волевого поведения людей. Поэтому к действиям в юридическом смысле не относятся внутренние психические процессы людей, равно как и непроизвольные поступки, совершенные без участия сознания и воли. Но к действиям относятся не только внешне выраженные волеизъявления, активные поступки, но и сознательные воздержания от действий.

В последнее время в юридической литературе все чаще стали в качестве самостоятельного вида выделять состояния, которые могут быть результатом как события, так и действия. В большинстве случаев под состоянием понимается длящийся во времени юридический факт.

3. По юридической природе действий: правомерные и неправомерные факты. К первым относятся все виды действий, являющиеся актами активной реализации права, т. е. юридические акты, административные акты (приказы, распоряжения, указания и т. п.); акты юрисдикционных органов (административных, судов, товарищеских судов); сделки — односторонние и двусторонние как юридических, так и физических лиц; фактические правомерные действия, не противоречащие праву, даже если при этом субъект и не ставит перед собой целью достижение каких-то юридических последствий (творчество в его многообразных формах — художественное, литературное, научное и т. д., в котором юридические последствия выступают часто в форме побочного следствия). К неправомерным фактам относятся: дисциплинарные проступки, административные правонарушения, гражданские правонарушения (деликты), преступления. Их анализ как сложных по своему характеру юридических фактов и социальных явлений есть самостоятельная тема.

4. По структуре — простые (элементарные) и сложные (фактические) составы.

Различаются два вида фактических составов: а) по принципу независимого накопления элементов состава, простая совокупность; важно лишь ее наличие; б) по принципу последовательного накопления элементов; юридические последствия наступают лишь в случае накопления элементов состава в определенном порядке.

В праве имеются специальные разновидности норм, регламентирующих процесс формирования юридических фактов (например, нормы об исковой давности, давности привлечения к уголовной ответственности).

При исследовании проблемы юридических фактов следует учесть и наличие так называемых правовых презумпций, под которыми понимается подтвержденное предшествующим жизненным опытом и закрепленное впоследствии в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи предполагаемых и наличных фактов.

В заключение отметим, что правоотношение — это необходимый результат реализации права, закономерность правовой надстройки. Правовая абстракция «правоотношение» является одной из наиболее сложных, отражающих правовую форму общественной жизни. Поэтому в логическом плане ее содержание последовательно раскрывается в целом ряде ступеней конкретизации, каждая из которых представляет собой понятийный ряд. Каждая ступень конкретизации, представленная соответствующими категориями, выражает глубокую связь правовой формы с различными сторонами социальной действительности.

В правоотношениях воплощается действительная жизнь норм права, в них преломляются коренные проблемы совершенствования правовой нормы в современных условиях.

Положение субъекта в праве реализуется в последовательной системе связей, которые выражены в понятиях: правоспособность, правосубъектность, дееспособность, правовой статус (компетенция), правовое положение, субъективное право и субъективная обязанность.

В правовом отношении норма права, представляющая собой модель правоотношения, материализуется, т. е. воплощается в конкретном поведении субъектов.

§ 1. Непосредственные формы реализации права

Реализация правовых норм — это воплощение их предписаний в реальной деятельности субъектов права, превращение их требований в правомерное поведение. Это конечный результат правового регулирования. Нормы права, обладая социальной ценностью, являются важным инструментом воздействия на общественные отношения при условии их претворения в жизнь в результате сознательного поведения людей, поэтому реализация права — необходимая сторона его жизни.

В нормах права аккумулированы принципы, идеалы, установки и традиции образа жизни, а также требующиеся для его утверждения субъективные права, свободы, обязанности личности. Их реализация есть правовая форма жизнедеятельности, так как право закрепляет и выражает основные закономерности общественной практики.

Поскольку норма права — это единство гипотезы, диспозиции и санкции, то, естественно, ее содержание предполагает два уровня (или способа) реализации:

• реализацию диспозиции в правомерном поведении — нормальная реализация;

• реализацию санкции через принудительно навязанное правонарушителю государственной властью поведение — правообеспечительная реализация.

Нормы права по характеру предписываемого ими поведения могут быть обязывающими, запрещающими, управомочивающими. Совершенно очевидно, что они воплощаются в соответствующем поведении.

Реализация обязывающих норм — это совершение поступков, предусмотренных диспозицией нормы, имеющих положительное содержание и обязательный характер. Иначе это может быть названо исполнением. Например, исправительно-трудовое учреждение привлекает осужденного к отбыванию наказания, а осужденный, подчиняясь этому требованию, отбывает назначенное ему судом наказание в виде лишения свободы. В случае уклонения от его исполнения реализация этой нормы переместится на второй уровень — принудительного привлечения со всеми дополнительными для осужденного последствиями.

Реализация запрещающих норм — воздержание субъектов от поступков, на которые нормами права наложен запрет. По-другому это называется соблюдением, например воздержание от общественно опасных действий, наказания за которые предусмотрены санкциями норм уголовного законодательства. Когда эти нормы в отношении тех или иных субъектов не «сработали», вступает в действие второй уровень — реализация санкции.

Реализация управомочивающих норм — совершение субъектами по своему усмотрению действий, на которые они управомочены нормами права. Такая форма еще называется использованием. Например, субъекты покупают и продают принадлежащие им вещи на праве личной собственности, используя диспозиции соответствующих норм законодательства.

Реализация будет нормальной, если субъекты совершают поступки, дозволенные нормами права. В этих случаях другая сторона выступает в качестве субъекта, обязанного к совершению определенных действий, иначе использование дозволенного поведения окажется невозможным. Если субъекты вступают в правоотношения в соответствии с управомочивающей нормой, то она реализуется через управомоченное и обязанное поведение конкретных субъектов. В случае ее нарушений она реализуется через применение соответствующих санкций.

Следовательно, нормы права в зависимости от характера предписаний реализуются в различных формах: непосредственно, через поведение субъектов без возникновения конкретных правоотношений (индивидуальная форма реализации); опосредованно, через возникновение конкретных правоотношений. В первом случае осуществляется соблюдение норм права, во втором — их исполнение и использование.

Таким образом, соблюдение, исполнение, использование являются основными формами реализации права, которые полностью соответствуют характеру правил поведения, закрепленных в норме права.

Применение норм права есть особая форма его реализации, так как она связана с властной организующей деятельностью специальных субъектов (государственных органов, должностных лиц, управомоченных общественных организаций).

В отношении санкции как элемента правовой нормы следует выделять следующие формы ее осуществления:

1) установление санкции — определение в норме права вида и конкретных мер наказания, которое может последовать за нарушение той или иной правовой нормы;

2) назначение наказания — избрание компетентным органом в соответствии с законом конкретной меры наказания;

3) исполнение наказания — принятие компетентными органами мер, которые составляют содержание данного вида наказания;

4) применение наказания — выполнение правонарушителем всех требований, предъявляемых к нему в соответствии с содержанием наложенного на него наказания.

В юридической литературе формы реализации права классифицируются по различным основаниям:

а) по характеру правовых связей между субъектами права — в общих и конкретных правовых отношениях;

б) по субъектному составу — индивидуальная и коллективная формы;

в) по внешнему проявлению — активная и пассивная формы;

г) по методу воздействия — добровольное и принудительное осуществление права;

д) по правовому положению субъектов — гражданско-правовая и административно-правовая формы.

§ 2. Применение права — особая форма реализации норм права

Правоприменительная деятельность — это сложный процесс, выступающий как способ и средство организации реализации права; как стадия правового регулирования; как юридический факт; как элемент механизма правового регулирования. Применение права есть всегда действие, акт поведения управомоченного лица, государственного органа, направленный на реализацию нормы права.

Применение права — это властная организующая деятельность компетентных субъектов по реализации требований норм права путем конкретизации общих предписаний для индивидуального случая.

Акты-действия завершаются принятием актов-документов. Таковы, например: приказ ректора вуза о зачислении студентов; приказ руководителя министерства, главка и другого органа распорядительного характера; приговор суда о наказании преступника; решение суда (арбитража) по спору о гражданском праве; всякого рода распорядительные визы на документах, подлежащих исполнению.

Таким образом:

1) акты применения как документы имеют различные формы, так как опосредуют многообразную исполнительно-распорядительную и охранительную деятельность государства;

2) акты применения предшествуют реализации норм права, их главное назначение — организовать ее;

3) акт применения как действие уполномоченного лица (органа государства) является стадией реализации нормы права.

Следовательно, применение права следует рассматривать в двояком смысле:

• как форму реализации права, так как существуют и другие (соблюдение, исполнение, использование);

• как стадию реализации нормы права, так как применение — это конечная стадия завершающего этапа правового регулирования, представляющего собой действие, которое предписывает последующие поступки субъектов — участников конкретного правоотношения.

Акт применения как документ обладает рядом юридических свойств:

• властное веление;

• индивидуальное веление, основанное на норме права;

• компетентное веление, вынесенное компетентным органом;

• определение субъективных прав и субъективных юридических обязанностей участников конкретного правоотношения;

• установление мер ответственности за совершенное правонарушение.

Следовательно, акт применения — это разновидность юридического факта или элемент сложного фактического состава, имеющий назначением внести организованность, упорядоченность в конкретные общественные отношения.

Акт применения права — это документально оформленное, государственно-властное, индивидуально-конкретное письменное или устное решение компетентного субъекта, принятое на основе нормы права, обладающее юридической силой и влекущее возникновение, изменение или прекращение правоотношений.

Наряду с актами применения в практике государственного управления значительное место занимают близкие к ним по значению индивидуальные акты, особенно в сфере экономического руководства. Но они не являются актами применения конкретной нормы. Каждый акт применения права преследует определенную цель, фактическое достижение которой дает возможность считать его эффективным.

Так как применение нормы права связано с осуществлением либо ее диспозиции, либо санкции, то акты применения опосредуют:

• исполнительно-распорядительную деятельность государственного органа (например, распределение материальных фондов);

• правоохранительную деятельность государственного органа (например, приговор суда по конкретному уголовному делу или его решение по гражданскому делу и т. п.).

Совершенствование деятельности органов внутренних дел предполагает улучшение правоприменения. Если оно обосновано, то этим предопределяется верная направленность и эффективность правового воздействия. Когда на основе акта применения возникло правоотношение, то исполняется не только соответствующая норма права, но и сам акт, которым четко определены субъекты, их права и обязанности. Таким образом, единство нормы права и акта применения укрепляет юридические гарантии правомочий и юридических обязанностей. Но как бы ни было велико значение акта применения, он не влечет автоматическое исполнение нормы права. Нужно, чтобы субъекты совершили реально те действия, которые имеются в виду и в норме права, и в акте применения. Только тогда норма нрава полностью воплощается в жизнь.

По общему правилу реализация актов применения требует проведения организаторской работы государственных органов и других субъектов, применяющих нормы права. Здесь необходимы непрерывные двусторонние связи между субъектом акта применения и субъектами — непосредственными исполнителями. Процесс реализации, информация о нем порождают новые ситуации, вносятся коррективы либо принимаются впоследствии акты применения.

Важную роль в процессе реализации акта применения играет распорядительная и организаторская работа в процессе применения права. Это неюридическая деятельность, но в условиях государственно-организованного общества она носит всеобъемлющий, универсальный характер, облекаясь, как правило, в организационные акты, которые нацеливают членов общества на правильное и четкое исполнение норм права. Иначе говоря, организационные акты применения действуют в сочетании с ними.

Для понимания процесса применения права важно уяснить способствующие ему юридические условия, которые нельзя сводить только к санкциям. Назовем их.

1. Соответствие воли государства, закрепленной в праве, воле социальных субъектов, которые применяют норму. Это главное условие нормального применения.

2. Наличие четко сформулированных социально полезных целей норм права, осознание которых способствует формированию внутренних мотивов правомерного поведения.

3. Наличие общих предписаний, мобилизующих социальных субъектов на реализацию норм права.

4. Наличие конкретных компетенционных норм, которые прямо имеют в виду обязанность соответствующего органа (должностного лица) применять нормы права.

В литературе высказывалась точка зрения, что применение права можно понимать в широком и узком смысле слова. В широком смысле слова все граждане применяют нормы права, соблюдая, исполняя и используя их, в узком — применение права есть прерогатива только специальных органов. Однако такая трактовка не была оправдана, так как не способствовала выяснению специфических свойств применения права как специальной властно-организующей деятельности государства, поэтому и не получила признания.

Применение права в каждом конкретном случае оказывает организующее воздействие. Все в совокупности взятые индивидуальные акты в той или иной сфере общественной жизни обеспечивают (вместе с другими формами общественной и государственной деятельности) государственное управление. Применение права выступает одной из форм государственного руководства обществом и способно оказать влияние на развитие конкретных общественных отношений в соответствии с закономерностями его развития.

Для того чтобы выяснить роль применения права с управленческой точки зрения, необходимо прежде всего учитывать его юридические свойства, которые раскрываются через функции применения, т. е. направленность фактического действия правоприменительных актов. Совершенно ясно, что функции применения права не могут противоречить функциям самого права.

Применению права присущи социальные и юридические функции. Под первыми имеются в виду экономические, политические, социально-культурные, культурно-воспитательные. Под юридическими понимаются регулятивные и охранительные функции: закрепление господствующих общественных отношений, придание им урегулированности и порядка; стимулирование развития новых отношений; охрана общественных отношений от посягательств.

Юридические функции применения права принимают специфический вид и являются нравообеспечительными либо выполняют функцию индивидуального (казуального) правового регулирования. Они вытекают из самой природы применения права, в отличие от других форм реализации права.

Соблюдение, использование и исполнение выливаются в многообразную фактическую деятельность субъектов права. Это непосредственная реализация норм права. В отличие от перечисленных форм, применение права таковым не является. Его главное назначение — обеспечить, организовать реализацию норм права путем принятия актов применения. Из этого и вытекают функции применения права.

Правообеспечительная функция состоит в том, что применение нрава обеспечивает соблюдение, исполнение и использование норм права. Ее выполняет любой акт применения. Например, если не будет вынесен приговор по уголовному делу, то наказание, т. е. исполнение нормы уголовного права, предусматривающей наказание за данное преступление, не будет реализовано. Следовательно, применение права в силу этой функции является способом организации фактического поведения по реализации права.

Функция индивидуального (казуального) правового регулирования состоит в том, что применение права обеспечивает уточнение правовых норм с учетом определенных обстоятельств, конкретизацию субъективных прав и обязанностей участников правоотношения. Так, в приговоре суда на основе нормы права устанавливается конкретная мера наказания, которой должен быть подвергнут данный преступник. Таким образом, эта функция состоит в дифференциации правового регулирования на основе общей нормы права применительно к конкретным случаям.

§ 3. Стадии применения права

Для того чтобы уяснить поставленный вопрос и содержание процесса применения норм, необходимо знать требования, которые к нему предъявляются:

1) законность — применение норм должно строго соответствовать закону, иначе будет иметь место не применение норм права, а об

ход их требований; в этом случае акт государственного органа будет актом фиктивного применения, юридически ничтожным и должен быть оспорен и отменен;

2) обоснованность — применение норм должно исходить из всех тех фактических (жизненных) обстоятельств, которые имеются в виду в гипотезе нормы права или предполагаются санкцией, т. е. тех обстоятельств, которые в силу действия нормы права могут и должны влечь возникновение, изменение или прекращение данного конкретного правоотношения.

Правоприменение — это всегда логические действия. Они состоят в подведении какого-либо индивидуального случая под общее правило нормы права. Законность и обоснованность применения обеспечивают правильность этого процесса, позволяют избежать отклонения от требований норм права.

Принятие акта применения есть деятельность компетентного органа, процесс, предшествующий изданию акта. Содержание этого процесса в самом общем виде состоит в изучении нормативных актов, фактических обстоятельств, имеющих юридическую значимость применительно к данной норме, является сложной активно-познавательной деятельностью.

Основные стадии процесса применения норм права:

1) анализ фактических обстоятельств дела, с которыми связано применение диспозиции или санкции правовой нормы;

2) выбор (отыскание) правовой нормы для определения поведения участников правоотношения или для оценки поведения, когда применяется санкция;

3) уяснение смысла и содержания нормы права;

4) разъяснение нормы права компетентным государственным органом или иным субъектом;

5) принятие акта применения нормы права.

Исполнение акта применения есть заключительный этап реализации нормы права, поэтому мы не говорим о нем как о стадии применения нормы. Непосредственное воплощение акта применения в поведении субъектов выходит за рамки собственно применения в юридическом смысле. Исполнение больше, чем просто применение. Это реализация нормы в полном смысле этого слова, т. е. претворение ее в жизнь.

Анализ фактических обстоятельств редко происходит на юридическом пространстве, т. е. сам по себе. С самого начала, приступая к первой стадии, компетентный орган предварительно ориентируется относительно правовых норм, которые могут быть применены в дальнейшем. Изучение фактических обстоятельств позволяет со знанием дела принять решение относительно нормы права. Поэтому первая и вторая стадии соотносительны, так как они предполагают и каждый раз сопровождают друг друга.

Анализ фактических обстоятельств дела имеет очень важное значение, и часто в различных отраслях права прямо закреплена обязанность компетентных органов всесторонне, полно и объективно исследовать обстоятельства дела, когда речь идет о выяснении характера правонарушения и применении санкции. Это требование должно соблюдаться и при применении диспозиции. В этом случае исследованию подлежат все обстоятельства, с которыми гипотеза применяемой нормы связывает диспозицию.

Анализ фактических обстоятельств состоит в выяснении всех фактов (событий или необходимых действий), с которыми связано применение нормы, а также в оценке юридического значения этих фактов.

Факты являются юридически значимыми, если норма права связывает с ними возникновение, изменение или прекращение правоотношений, характер и размер санкций, поэтому следует обратиться к гипотезе нормы, где указаны типичные факты и обстоятельства, при наличии которых норма применяется. Без такого обращения нельзя знать, имеет или нет данный факт юридическое значение.

Таким образом, анализ фактических обстоятельств представляет собой взаимодействие двух моментов: установление фактов и их юридическая квалификация опираются на выбор нормы права, и наоборот, выбор нормы права опирается на установление фактов и их юридическую квалификацию. Обращение к норме права при исследовании фактических обстоятельств и выборе намеченных действий избавляет от субъективизма в установлении и оценке фактов и действий.

Выбор нормы права — это отыскание той нормы, которая рассчитана на регулирование данных отношений. При этом проверяются:

а) подлинность нормы права и ее действенность (неотмененность, непротиворечивость норме, обладающей более высокой юридической силой);

б) характер действия нормы; различают прямое и косвенное действие (когда она функционирует в сочетании с другими нормами);

в) пределы действия нормы во времени, в пространстве и по кругу лиц.

При выборе нормы права действуют следующие правила:

1) нельзя отговариваться незнанием закона. Если норма права вступила в действие, то предполагается, что она всем известна;

2) закон обратной силы не имеет. В самом законе должно быть указано, что он может распространяться и на отношения, возникшие до его принятия. Так, например, ст. 9 Федерального закона «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» определяет, что нормы Кодекса об основаниях и последствиях недействительности сделок (ст. 162,165-180) применяются к сделкам, которые рассматриваются судами независимо от времени совершения соответствующих сделок.

Сложный, творческий характер процесса применения норм права опосредует многообразную организаторскую деятельность каждого государственного органа. Применение права является необходимой формой осуществления всех основных функций государства и реализации функций права.

Практика применения норм права обобщается компетентными государственными органами. По ней проверяется их эффективность, жизненность, она учитывается в дальнейшем процессе правотворчества.

Уяснение смысла и разъяснение содержания правовой нормы представляют собой процесс ее толкования. Принятие решения в процессе применения нормы права есть заключительная стадия, характеризующаяся изданием акта применения права, который должен отвечать определенным требованиям.

§ 4. Особенности применения норм международного права

В юридической практике очень часто возникает необходимость реализации норм международного права в национальном праве. В разных странах по-разному решают вопросы реализации норм международного права в национальной правовой системе. Так, в Бельгии, Голландии, Франции, США, Швейцарии, России национальное законодательство объявляет международные договоры частью права страны. По конституции этих стран международные договоры могут действовать внутри страны, в сфере действия национального права. Например, Конституция США предусматривает, что «настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, изданные в ее исполнение, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны, и судьи каждого штата обязаны к их исполнению, хотя бы в Конституции и законах отдельных штатов встречались противоречащие постановления»[187]. А Конституция Российской Федерации устанавливает, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»[188].

Само провозглашение международных договоров верховным правом страны — отнюдь не гарантия от нарушения международных договоров. Необходим юридический механизм исполнения международных договоров в национальном законодательстве.

Согласно Уставу ООН, государства приняли на себя обязательство «создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права» (преамбула). Статья 27 Венской конвенции о праве международных договоров гласит: участник соглашения не может ссылаться на положение своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. Наличие самих норм национального законодательства, нарушающих международные обязательства, несет существенную угрозу нарушения мирового правопорядка. Так называемые коллизии норм международного и внутригосударственного права часто возникают не из-за недобросовестного исполнения международных договоров, а подчас из-за «технической» несогласованности предписаний национальных законов и норм международного права. Встречающиеся на практике случаи коллизий норм международного и национального права создают трудности для реализации этих норм субъектами права. Обычно в национальном праве при коллизии норм действует принцип lex posterior derogat priori («позднее изданный закон отменяет ранее изданный»).

Несмотря на то что участником международного договора является государство в целом, а не его отдельные органы, от действий последних во многом зависит точное выполнение его обязательства по международным договорам. «Поэтому, — отмечает А. Н. Талалаев, — очень важно обеспечить правильную координацию деятельности различных государственных органов не только по заключению международных договоров, но и особенно по их исполнению. Отсутствие должной координации, согласованности действий государственных органов в процессе исполнения международных договоров может вести к несвоевременному или ненадлежащему выполнению обязательств по международным договорам»[189].

Существует определенный порядок разрешения коллизий, предусмотренный современным международным правом. Одним из практических способов предупреждения коллизий в правоприменительной практике государств является закрепление конституционного принципа приоритета международного нрава, согласно которому при расхождении норм национального права с международными договорами действуют нормы международного права. Г. И. Тункин пишет: «В случае несоответствия между нормами внутригосударственного права и нормами международного права (коллизии между ними) государства должны выполнять свои международные обязательства, причем ссылки на внутреннее законодательство не могут освободить государство от выполнения этих обязательств»[190].

Надо сказать, что общее правило действия при коллизии норм международного права, даже конституционно закрепленное, в большинстве случаев само по себе не решает проблемы, так как введение «посторонней» нормы в сложившуюся в стране систему норм и институтов права нередко влечет за собой рассогласование норм той или иной отрасли национального законодательства. Чтобы этого не случилось, необходимо тщательное обновление целых групп юридических норм, а то и совершенствование целых отраслей права. Современное российское законодательство как раз и придерживается такого подхода к совершенствованию отраслей права. Например, новое гражданское законодательство Российской Федерации (ст. 7 ГК РФ) закрепляет: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора». Такие нормы содержатся и в новом уголовном, трудовом, административном и других отраслях законодательства.

Одним из условий применения международных договоров внутри страны является их опубликование в официальных изданиях данного государства. В конституциях некоторых стран прямо говорится о необходимости опубликования международного договора в официальном издании данного государства для того, чтобы положения договора могли применяться внутри страны (например, ст. 55 Конституции Франции). Официальное опубликование-является необходимым условием действия внутри страны норм международных соглашений.

В юридической литературе высказываются разные мнения по поводу проблемы обеспечения выполнения государством норм международного права в национальном нраве. Одни авторы отмечают, что необходимо принять специальный нормативный акт, регламентирующий внешнегосударственную деятельность, и установить формы юридической ответственности субъектов внутреннего права за непринятие мер по обеспечению исполнения международных обязательств. Разработка и принятие такого нормативного акта, интегрирующего правовые основы внешнегосударственной деятельности, сыграли бы позитивную роль в повышении эффективности правового регулирования этой сферы общественных отношений[191]. «Обеспечение действия международного договора на территории государства составляет важный элемент действительности договора, обеспечения неукоснительного соблюдения принципа pacta sunt servanda», — отмечают И. П. Блищенко и М. М. Солнцева[192].

Государство, принявшее на себя обязательство соблюдать и добросовестно выполнять международно-правовые акты, должно согласовывать свое национальное законодательство с международным правом. Все субъекты внутригосударственного права должны содействовать эффективному использованию государством своих межгосударственных прав и добросовестному выполнению им его межгосударственных обязанностей, все последующие действия этих субъектов должны согласовываться с положениями международного права. Таким образом, законодатель принимает меры, чтобы согласовать нормы внутригосударственного права с международным правом.

Из сказанного можно сделать следующие выводы: 1) нормы международного права могут и должны применяться в регулировании внутригосударственных отношений; 2) при коллизии норм внутригосударственного и международного права должны применяться нормы международного права; 3) государство обязано согласовывать свои национально-правовые акты с нормами международного права при противоречии первых с последними. Как говорится в Венской конвенции о праве международных договоров, государство — участник международного договора «не может ссылаться на положения своего внутреннего нрава в качестве основания для невыполнения им договора». Следовательно, система норм внутригосударственного нрава не должна рассматриваться в качестве фактора, оправдывающего поведение государства, противоречащее международным обязательствам.

§ 5. Пробелы в праве и способы их восполнения

Пробел в праве — это отсутствие конкретного нормативного предписания в отношении фактических обстоятельств, находящихся в сфере правового регулирования, иными словами, это отсутствие нормы права для урегулирования какого-либо вида общественных отношений.

Пробел в праве — это понятие, в основе которого лежит неполнота юридической базы применения права. Случаи полного неурегулирования тех или иных отношений тоже можно условно назвать пробелами в праве. Однако это качественно иные явления, нежели неполнота в действующих нормативных актах. Восполнение «полных пробелов» осуществляется путем правотворческой деятельности компетентного государственного органа.

Существуют действительные и мнимые пробелы в праве.

Действительный пробел — отсутствие нормы права (или ее части), регулирующей конкретное общественное отношение в том случае, когда такое отношение входит в сферу правового регулирования. Пробел в праве в собственном смысле слова имеется, когда с очевидностью можно констатировать, что определенный вопрос входит в сферу правового регулирования, должен решаться юридическими средствами, но конкретное его решение в целом или в какой-то части не предусмотрено или предусмотрено не полностью.

Мнимым является пробел, когда определенный вопрос, конкретная сфера общественных отношений не регулируются правом, хотя, по мнению того или иного лица, группы лиц, они должны быть урегулированы нормами права. Возможно, что законодатель не считает целесообразным регулирование данного вопроса правовыми средствами.

Таким образом, пробелы в праве представляют собой дефекты в изложении государственной воли и ее оформлении. Они обусловливаются неполным или недостаточным использованием средств юридической техники, наличием пропусков и противоречий в действующем праве.

В юридической литературе различаются первоначальная и последующая пробельность в праве.

Первая обусловливается тем, что законодатель не смог охватить формулировками нормативного акта все жизненные ситуации, требующие правового регулирования, допустил ошибки в конструировании той или иной правовой нормы, а вторая вызывается появлением новых общественных отношений, которые не могли быть предусмотрены законодателем (хотя вид данных общественных отношений уже подвергся правовому регулированию).

Пробелы в праве объективно возможны, а в некоторых случаях и неизбежны, особенно в первые годы формирования системы права. В условиях же развитой системы законодательства наличие пробелов в праве нежелательно.

Поясним процесс установления пробела на следующем примере. Статья 299 УК России предусматривает такое деяние, как привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности. Однако нет такой нормы, как непривлечение к уголовной ответственности заведомо виновного. Возникает вопрос: имеет ли место в данном случае пробел, поскольку несомненно, что такие деяния весьма опасны для общества и за них следует нести ответственность. Правда, в таких случаях деяние можно квалифицировать как злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ). Злоупотребление должностными полномочиями не может охватить все действия, в том числе и непривлечение к уголовной ответственности заведомо виновного. Следовательно, только в результате анализа ряда статей можно сделать заключение, что данная статья должна быть сформулирована не только как заведомо незаконное привлечение к уголовной ответственности, но и как заведомо незаконное непривлечение. А так как такой статьи нет, налицо пробел в законе при неполноте содержания ст. 299 УК РФ.

Специальный юридический анализ, приводящий к выводу о наличии пробела, должен опираться на более глубокий учет социальных факторов общественной жизни. Прежде всего это изучение социально-экономических и духовных потребностей общества, многообразия политических отношений, проявленной в праве государственной воли, правосознания народных масс, сложившейся юридической практики. При этом используются все средства анализа, как специально-юридические, так и социологические.

Пробел в праве — это сложное явление, которое возникает в связи с регулированием правом многообразных общественных отношений. Устанавливаются пробелы не только в ходе правоприменительной деятельности, ибо их выявление не носит самостоятельного характера, а является частью единого процесса познания права.

В современных условиях чаще всего встречаются пробелы, обусловленные незавершенностью правотворчества, например отсутствие нормы, предусматривающей возмещение гражданину вреда, понесенного им при спасении жизни человека. Однако это вовсе не означает, что законодатель дает отрицательный ответ на данное обстоятельство. Общие гуманные принципы и смысл законодательства говорят, что эти отношения находятся в сфере правового регулирования, но вне области действия конкретных правовых норм. Налицо пробел в законе.

В отраслевом законодательстве устанавливаются недействительные условия договоров, однако мнимые (фиктивные) договоры не названы. В то же время приемы толкования позволяют установить, что законодатель мнимые договоры тоже считает недействительными, что прямо предусмотрено в гражданском праве.

Вопрос о том, есть ли пробел в каком-то конкретном случае, непрост. Таковыми не являются многие ситуации отсутствия норм права, в том числе:

а) если право «молчит» по какому-либо вопросу, это свидетельство того, что законодатель не считает нужным регулировать данное отношение правовыми средствами;

б) если вид общественного отношения урегулирован правом, но недостаточно конкретно, имеются лишь общие нормы;

в) если законодатель прямо или косвенно уполномочивает правоприменителя на конкретизацию существующих правил или дозволяет ему принять решение по собственному усмотрению;

г) если нормативно-правовой акт противоречит или не соответствует социально-экономическим потребностям;

д) если имеется логическое противоречие закона, например наказание за причинение смерти по неосторожности по ст. 109 УК РФ меньше (наказывается ограничением свободы на срок до трех лет или лишением свободы на тот же срок), чем за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего по ч. 4 ст. 111 УК РФ (наказывается лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет).

Отсутствие тех или иных нормативно-правовых актов не есть свидетельство недостатков права. Как раз наоборот: так называемые конструктивные пробелы являются свидетельством динамичности права, если, конечно, принятие конкретизирующих нормативно-правовых актов не задерживается. Достаточно сослаться на то, что планом проектных законодательных работ Государственной Думы предусмотрено принятие целого ряда нормативно-правовых актов, часть из них уже вступила в силу, но до полной реализации данного плана будет сохраняться временное явление конструктивного пробела. Это состояние периодически возникает в процессе развития права.

Причины пробелов различны, но в своей массе они связаны либо с недостатками в законодательной технике, неопределенностью понятий, либо с ошибками в расположении норм, повышением требований к конкретной определенности элементов нормы права.

Для уяснения вопросов пробелов в праве важно сопоставить их с позицией прецедентной формы права, в которой понятие «пробелы в праве» не существует. Пробелы не отграничиваются от других явлений и не определяются критерии (признаки), по которым такое отграничение можно ввести, хотя рекомендации, как устранить пробелы, даются исходя из прецедентной системы права.

Каковы же способы восполнения пробелов в праве? Главным путем является правотворчество, т. е. принятие компетентным государственным органом недостающей правовой нормы. Однако для принятия такого решения правотворческому органу необходимы соответствующие условия:

• общественные отношения должны достичь определенной зрелости;

• обстоятельства пробела должны быть тщательно проверены и выявлен факт пробела в праве; признание наличия пробела не должно противоречить политике государства, как ее общей направленности, так и в данной области общественных отношений;

• общенародная воля в данном вопросе должна быть достаточно определенно выражена (в ходе изучения общественного мнения).

Анализируя способы устранения пробелов в праве, следует различать пробелы в праве при отсутствии норм и пробелы при их противоречивости (пробелы в законе). Но не всякое противоречие норм есть пробел; например, логическое противоречие таковым не является.

Пока пробел в праве не ликвидирован правотворческим органом, возникает необходимость временного его преодоления в процессе правоприменительной деятельности. В законодательстве предусмотрено два способа временного, единичного преодоления пробелов: аналогия закона — решение конкретного дела на основе правовой нормы, которая рассчитана на регулирование похожих общественных отношений, близких по своему значению и характеру; аналогия права — решение конкретного дела исходя из принципов права в целом, отрасли или института данной отрасли права.

Пробелы в праве могут восполняться путем аналогии лишь в том случае, если это прямо разрешено законом. Применение аналогии недопустимо в уголовном и административном праве. Это обусловлено тем, что представления о «сходстве» или «несходстве» у должностных лиц могут быть различны, выводы, к которым они могут прийти на основе принципов права или принципов отдельной отрасли права, могут существенно различаться. Поэтому создается опасность произвола, могущая привести к беззаконию.

Следовательно, привлечение граждан к уголовной или административной ответственности в порядке аналогии является неприемлемым в свете требований законности. С точки зрения интересов ее укрепления нормальным исходом дела будет его прекращение, если выяснится, что действия привлекаемого не являются нарушением предписаний закона или подзаконного акта. Вспомним известное латинское выражение: «Нет преступления, нет наказания без указания о том в законе» («Nullum crimen, nullum poena sine lege»). Допущение аналогии при привлечении к уголовной или административной ответственности создает опасность нарушения гарантий прав личности, затрудняет для граждан возможность предвидеть юридические последствия своих действий.

Иначе этот вопрос решается в гражданско-процессуальном, гражданском праве. Статья 6 ГК РФ закрепляет положение, что в случаях, когда отношения прямо не урегулированы гражданским законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, если это не противоречит существу данных отношений, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона). При невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости. Отказ в рассмотрении имущественного спора, прекращение гражданского дела за отсутствием соответствующей нормы противоречили бы задачам охраны прав и законных интересов граждан и организаций.

Если между ними возник спор, то они вправе требовать, чтобы их имущественные интересы получили законную оценку со стороны компетентного государственного органа, ибо подобный спор по своей природе не может быть юридически безразличным.

В большинстве отраслей права аналогия прямо не запрещена, но в тех из них, где она устанавливается, могут быть исключения. Например, в гражданском праве аналогия разрешена, однако в гражданском законодательстве устанавливается, что вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению лишь в случаях, предусмотренных законом. Это значит, что в данном конкретном случае применять норму по аналогии нельзя.

Чтобы правильно применять аналогию закона и аналогию права, необходимо соблюдение следующих условий:

а) общественные отношения, к которым должно быть применено решение, обязательно должны находиться в сфере правового регулирования, хотя бы в общей форме должны быть урегулированы правом:

б) если существует норма, регулирующая данное общественное отношение, а применяется аналогия по мотиву, иными словами, аналогия в ситуации, то это грубейшее нарушение законности: такая ситуация может возникнуть из-за незнания действующих законов или из-за сознательного стремления обойти закон;

в) необходим тщательный анализ законодательства, в результате которого может быть решен вопрос о применении аналогии закона или аналогии права; сходство должно быть именно в существенном, расхождение — в деталях, в несущественном;

г) требуется мотивированное объяснение причин применения к данным общественным отношениям (случаю) аналогии права или аналогии закона.

Особым вариантом применения аналогии является субсидиарное применение закона. Оно вытекает из системности отраслей права и особенностей законодательной техники. Это применение правовых норм одного института или отрасли права к отношениям, регулируемым другим институтом или иной отраслью права. Самый простой пример субсидиарного применения правовых норм к различным отношениям закреплен в законе. Например, согласно ст. 567 ГК РФ, к договору мены применяются правила, содержащиеся в гл. 30 того же Кодекса, т. е. нормы института купли-продажи. Другой пример: в ст. 9 Семейного кодекса РФ указывается, что суд должен руководствоваться предписаниями статей 198-200 и статей 202-205 ГК РФ при применении норм, устанавливающих исковую давность.

Однако есть случаи субсидиарного применения, которые прямо законом не предусмотрены. Они основаны на системности права, обусловлены разделением его на отрасли и институты, связями между ними. Например, семейное право раньше было подотраслью гражданского права. Следовательно, теоретической основой субсидиарного применения является система общественных отношений, основанная на связи между ними.

Применительно к некоторым отраслям проблема субсидиарного применения норм гражданского права снята самим законодателем. В гражданском законодательстве определено, что к имущественным отношениям, основанным на административном подчинении одной стороны другой, а также к налоговым и бюджетным отношениям субсидиарное применение невозможно. И это понятно, так как данные имущественные отношения неоднородны.

Имущественные отношения, регулируемые гражданским правом, однородны с имущественными отношениями семейного и трудового права. К имущественным земельным отношениям, возникающим в связи с использованием прочих природных ресурсов, неразрывно связанным с лежащими в его основе административными актами по управлению государственным земельным фондом, недрами, лесами, субсидиарное применение норм гражданского права недопустимо, хотя в законодательстве и нет прямого запрещения.

Кроме того, должны соблюдаться и дополнительные требования, относящиеся к применению аналогии закона:

• охват правом фактического отношения;

• отсутствие конкретной правовой нормы, регулирующей данное отношение;

• существование другой нормы, предписание которой относится к аналогичному случаю;

• отсутствие прямого запрещения применять аналогию;

• применение ее в соответствии с целями нормативно-правового акта.

Таким образом, восполнение пробелов в праве возможно при помощи принятия нормы права (нормативно-правового акта), путем аналогии закона и аналогии права. При субсидиарном применении нормы права приходится устанавливать сходство не только в общественных отношениях, но и в методах правового регулирования, т. е. двойное сходство, следовательно, субсидиарное применение — это аналогия закона, но уже более высокого уровня.

§ 1. Понятие и принципы толкования юридических норм

Толкование норм права — это специальный вид юридической деятельности по раскрытию смыслового содержания правовых норм, необходимый в процессе как законотворчества, так и реализации права. Толкование права имеет место в тех случаях, когда в ходе законотворческой и правоприменительной деятельности возникают различные юридические ситуации, требующие уяснения и разъяснения точного смысла и содержания предписаний правовых норм. Особое значение имеет толкование норм права в правоприменительной деятельности, поскольку она осуществляется полномочными органами государственной власти.

Процесс толкования является необходимой предпосылкой, предварительной стадией реализации правовых норм. Толкование необходимо для установления точного смысла[193] и сферы действия юридических норм, определения их места в общей системе правового регулирования. Поэтому задачей и целью толкования норм права является правильное, точное и единообразное понимание и применение закона, выявление его сути, которую законодатель вложил в словесную формулировку. «Выяснение духа закона, намерений и целей, имевшихся в виду законодателем, — вот истинная цель и основная задача всякого толкования», — пишет E. Н. Трубецкой[194].

Разъяснение смысла закона (правовых норм) играет важную роль в правоприменительной деятельности, так как содействует единообразному пониманию и применению нормативно-правовых актов всеми субъектами права, способствует укреплению законности и стабильного правопорядка, охране прав и свобод всех субъектов права. Таким образом, толкование права можно определить как процесс познания права, состоящий в уяснении и разъяснении смысла и содержания его норм, выраженных в законодательных или иных нормативных актах, в целях правильного и единообразного понимания и реализации предписаний юридических норм всеми субъектами права.

Эффективность толкования права во многом зависит от профессиональной подготовленности тех, кто осуществляет толкование текста закона. Особую роль играет уровень правосознания и правовой культуры работников правоприменительных органов, понимание гражданами смысла правовых норм. На содержание правовых норм влияют также многие другие социальные факторы (мораль, политика, экономика и т. д.), которые должны быть учтены при толковании права.

Необходимость в толковании правовых норм возникает, во-первых, в связи с тем, что нормы права носят общий и абстрактный характер и не всегда ясен их смысл (содержание), в то время как реальные общественные отношения всегда конкретны, имеют ряд индивидуальных особенностей. Следовательно, в каждом конкретном случае реализации норм права нужно выяснить, относится ли данный случай к тому виду отношений, который законодатель предусмотрел в правовой норме, или нет. Во-вторых, встречающиеся иногда в правоприменительной практике недостатки законодательной техники порождают юридические коллизии, что также способствует возникновению необходимости в толковании правовых норм.

Толкование права составляет целую отрасль знаний, которая называется юридической герменевтикой. Юридическая герменевтика как наука призвана изучать принципы интерпретации правовых норм, способы и приемы толкования текстов законов. Толкование есть опосредованное познание, достигаемое с помощью логических приемов, которое позволяет получить сведения, отражающие смысл (содержание) норм права. Эти знания, полученные в процессе мыслительной деятельности, дают возможность глубже изучить связи общественной жизни, опосредованные нормами права. Толкование — это не только познание содержания юридических норм, но и понимание содержания юридических норм (смысла).

Проблема толкования нрава имеет самостоятельное значение в процессе научного или обыденного познания правовых явлений общественной жизни. Необходимость ясного и четкого представления о содержании действующих юридических норм возникает не только в сфере применения права, но и при других формах реализации права. Более того, толкование осуществляется и в ходе законотворческой деятельности. Разработка новых нормативно-правовых актов и их систематизация невозможна без знания общих правовых принципов построения системы законодательства. Особенно большое значение для законотворческого процесса имеет конституционное толкование, так как принципы и нормы, закрепленные в Основном законе, служат основой для всего текущего законодательства. Толкование правовых норм имеет место и при пропаганде права и т. д. Следовательно, толкование имеет значение для всех сторон правовой деятельности. Таким образом, толкование права можно охарактеризовать как особую юридическую деятельность, осуществляемую субъектами права с целью единообразного понимания и применения предписаний правовых норм.

При толковании юридических норм органы государственной власти руководствуются в своей интерпретационной деятельности следующими основными правовыми принципами, заложенными в Конституции Российской Федерации. Эти принципы имеют непосредственно действующее значение. Они носят универсальный характер и в связи с этим оказывают регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений. Общеобязательность таких принципов состоит как в приоритетности перед иными правовыми предписаниями, так и в распространении их действия на все субъекты права.

Для правоприменительной практики принципиальное значение имеет конституционный принцип приоритета прав и свобод человека и гражданина. «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

В своей интерпретационной деятельности органы государственной власти, должностные лица должны исходить из принципа конституционной законности, который закреплен в ч. 2 ст. 4 Конституции РФ: «Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации». Принцип законности в деятельности органов государственной власти, должностных лиц способствует охране прав и свобод человека и гражданина, укреплению правопорядка.

Поскольку речь идет о законодательстве федеративного государства, то при толковании коллизионных норм, регулирующих вертикальные связи, действует принцип единства политического и правового пространства. Если есть противоречия между федеральными законами и законами субъектов в составе Федерации, то применяются нормы федерального закона. Так, Конституционный Суд Российской Федерации при рассмотрении дела о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного закона) Алтайского края установил, что ряд статей Устава Алтайского края не соответствуют Конституции Российской Федерации[195].

При толковании норм права также необходимо исходить из конституционного положения, закрепляющего приоритет международного права перед нормами национального законодательства, что имеет особенно существенное значение, когда речь идет о защите прав и свобод личности.

Толкование правовой нормы складывается из двух основных элементов: уяснения и разъяснения смысла нормативного предписания. Уяснение характеризует гносеологическую природу толкования, направленного на познание права. Оно выступает как мыслительный процесс, происходящий в сознании субъекта, интерпретирующего норму права. Уяснение правовых норм имеет место во всех случаях, когда субъекты права раскрывают содержание юридических норм «для себя» с целью их реализации, т. е. устанавливают свои права и обязанности, заключенные в правовой норме, а разъяснение — в тех случаях, когда правоприменитель доводит до всех субъектов права истинное содержание текста закона (нормы), которое хотел выразить законодатель.

Уяснение и разъяснение — это две взаимосвязанные стороны единого процесса интерпретации правовых норм. Интерпретатор, прежде чем разъяснять содержание правовой нормы другим, должен уяснить ее смысл для себя. Это нужно для того, чтобы содержание нормативно-правового акта было понятно другим субъектам реализации права.

Прежде чем применять ту или иную юридическую норму, правоприменитель должен четко представить себе, какое правовое содержание было вложено законодателем в юридические термины, а также языковую и логическую конструкцию конкретной правовой нормы. Кроме того, необходимо установить место данной юридической нормы в системе права и, в ряде случаев, исторические, экономические и политические причины издания данной правовой нормы. Такой анализ нормативного предписания закона связан, во-первых, с тем, что термины, формулировки и словосочетания, используемые в нормативных предписаниях, не всегда абсолютно четкие, ясные и однозначные, а во-вторых, с тем, что правоприменителю приходится мысленно прилагать более или менее абстрактную норму к обстоятельствам конкретного случая, которые могут быть индивидуальны и неповторимы.

Уяснение смысла правовой нормы происходит путем ее сопоставления с иными нормами права, выявления ее юридической силы, сферы действия, принадлежности к определенной отрасли, институту права.

Разъяснение норм права имеет место в тех случаях, когда оно дается субъектом, который сам не является участником данного правоотношения, в рамках которого разъясняются права и обязанности сторон, с целью объяснения и изложения воли законодателя, выраженной в нормативно-правовых актах. Например, законодательные органы дают разъяснения по некоторым правовым нормам, подлежащим применению; судебные органы — по делам, находящимся в их производстве.

Уяснение и разъяснение — это две диалектически взаимосвязанные стороны единого процесса толкования, в котором используются различные способы и приемы познания и объяснения юридических норм.

§ 2. Приемы (способы) толкования норм права

Толкование норм права осуществляется с использованием ряда приемов (способов). Способы толкования используются в совокупности, поэтому они дополняют и обусловливают друг друга в ходе уяснения смысла правовых норм.

В зависимости от средств-Толкования различают следующие способы толкования норм права: грамматический (филологический), систематический, историко-политический и юридический.

Обычно толкование норм права начинается с уяснения их содержания на основе анализа текста закона с применением правил грамматики. Для правильного толкования смысла и содержания правовых норм необходимо тщательное знакомство с языком законодателя. Этот язык может значительно отличаться от нашего современного языка, в нем могут встречаться характерные грамматические ошибки.

Грамматический способ толкования норм права основан на знании языка, на котором сформулированы юридические нормы, на использовании правил словоупотребления, морфологии и синтаксиса. Суть грамматического толкования заключается в уяснении лексического значения отдельных правовых терминов и словосочетаний, а также в синтаксическом анализе словосочетаний и предложений. Главная задача данного способа толкования — точно истолковать значение слов.

В теории права сформулированы правила грамматического толкования юридических норм, которые позволяют уяснить значение отдельных юридических слов и терминов, предложений и всей правовой нормы в целом. Главное заключается в том, чтобы понять тог смысл и значение слова, термина, какой вложил в них законодатель. При определении смысла предложений важную роль играют знаки препинания, союзы, вводные слова и т. д. На практике правила толкования часто используются интуитивно, однако их нарушение может привести к ошибочному толкованию, а значит, и к неправильному применению нормы права. Например, п. 2 ст. 344 ГК РФ закрепляет, что «договором может быть предусмотрена обязанность залогодержателя возместить залогодателю и иные убытки, причиненные утратой или повреждением предмета залога». Союз «и» в середине фразы вносит в данном случае необходимую определенность в том, что «иные убытки» взыскиваются наряду с основными.

При грамматическом толковании необходимо специально выяснить значения отдельных терминов. В законодательных актах часто используются термины, имеющие общепринятое значение. Однако некоторым из них в законе придается особый смысл. Например, такие понятия, как «должностное лицо», «преступление», «вина», «потерпевший», «доказательство» и т. д., должны быть истолкованы с точки зрения правильного понимания смысла, который в них вложил законодатель. Разъяснение таких терминов нередко дается в самих законодательных актах. Если законодатель непосредственно в законе дал определение толкуемого термина, то именно в этом значении его и нужно употреблять. Если же значение термина неясно и не определено в законе, то ему надо придать смысл, в котором он употребляется в юридической науке и практике. Следовательно, применяя правовые нормы, важно установить действительный смысл юридических терминов, непосредственно заложенный самим законодателем. В противном случае это может привести к неправильному решению конкретного юридического дела.

В нормативно-правовых актах часто используются специальные термины из разных отраслей науки и техники. В таких случаях для правильного их уяснения необходимо обращение к соответствующим справочникам, словарям или к помощи специалистов. Например, с внедрением информационных технологий в нашу жизнь, актуальной стала задача, связанная с борьбой против «компьютерных преступлений». Соответственно в ходе расследования данных преступлений приходится обращаться к помощи специалистов этой отрасли, чтобы установить все обстоятельства дела для объективного принятия решения.

Нередко для уяснения смысла правового предписания правоприменитель вынужден обратиться к систематическому толкованию закона, т. е. установлению места юридической нормы в системе права, отрасли, института и уяснению ее смысла, исходя из содержания связанных с ней правовых норм. Любая юридическая норма представляет собой составную часть системы права и действует в тесной связи с другими нормами права. Поэтому для того, чтобы уяснить действительное содержание определенной юридической нормы, необходимо установить ее логическую связь с другими нормами права. Природа такого анализа заключена в системности права как его сущностном признаке. Система права — это не простая совокупность норм, где содержание и значение каждой отдельной нормы выводится из самой себя, а система норм, в которой место, значение и содержание каждой отдельной нормы обусловлены многими другими нормами. Каждая юридическая норма представляет собой составную часть системы права и взаимодействует с другими правовыми нормами. Установление системных связей в правовой системе позволяет уточнить содержание используемой правовой нормы, правильно понять сферу ее действия, выяснить круг лиц, на которых распространяется действие данной нормы. Систематическое толкование является необходимым условием правильной квалификации юридических дел. Без систематического способа толкования невозможно уяснить содержание большинства норм Особенной части какого-либо кодекса вне связи с содержанием норм Общей части. Например, ст. 143 УК РФ предусматривает ответственность за нарушение правил охраны труда. Но в этой статье ничего не говорится о том, в чем эти правила заключаются. Таких правил много, они содержатся в законах и иных нормативных актах, и их нельзя не учитывать при толковании ст. 143 УК.

Систематическое толкование способствует, с одной стороны, выявлению юридических коллизий, а с другой — применению аналогии закона, если это необходимо. Следовательно, систематическое толкование предполагает выявление всех других правовых норм, которые так или иначе могут повлиять на понимание содержания конкретной нормы права. Следует, однако, иметь в виду, что систематическое толкование может быть успешным только в том случае, если сама система права является логически выдержанной, внутренне согласованной, последовательной в закреплении основных своих принципов.

Иногда в юридической практике возникает необходимость и в историческом или историко-политическом толковании правовых норм. Чтобы уяснить себе истинный смысл предписаний законодательных актов, часто бывает необходимо познакомиться с их происхождением, вникнуть в социальные потребности, вызвавшие их появление. Только вникнув в природу тех отношений, которые законодатель закрепил, мы можем понять истинный смысл правовых норм, регулирующих эти общественные отношения.

Историко-политический способ толкования предполагает анализ юридических норм путем изучения конкретных исторических условий, социальных потребностей создания нормативного правового акта и установления социально-политических целей, которые преследовал законодатель. При этом юридическая норма сравнивается с ранее действовавшими нормами. Исследуются факты, связанные с историей возникновения данной правовой нормы, общественно-политическая обстановка, обусловившая ее издание и складывающаяся в момент самого процесса толкования норм права. Все это может способствовать более глубокому выявлению того содержания, которое законодатель хотел вложить в формулировку той или иной нормы права.

Юридический метод толкования правовых норм представляет собой особый способ уяснения смыслового содержания правовых норм. Он основан на профессиональных знаниях юридической науки и законодательной техники. Юридический анализ предполагает применение юридического инструментария, т. е. научных познаний, позволяющих изучить содержательную сторону юридической конструкции нормы и технико-юридических средств. Во многих случаях только с помощью специальных юридических знаний возможно раскрытие точного смысла и содержания правовых норм и тем самым обеспечение правильного применения закона. С этой точки зрения юридическое толкование занимает центральное место среди других способов толкования.

Иногда в качестве самостоятельного приема толкования называют еще и логическое толкование. При логическом способе толкования юридических норм анализируются не термины и словосочетания, а правовые понятия, которые они отражают. При этом используются правила формальной и диалектической логики для уяснения смысла и содержания правовых норм путем установления логических связей и соотношения ее частей (гипотеза, диспозиция, санкция), т. е. определяется структура правовой нормы. Примером логического толкования служит формулирование правовой нормы, элементы которой содержатся в различных статьях нормативно-правового акта, а то и в разных нормативно-правовых актах. Например, ст. 105 УК РФ определяет, что «убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, — наказывается лишением свободы...». Наказывается не само убийство, а лицо, совершившее его. Субъект данного состава преступления определен в Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации. Дело в том, что не всегда внутренняя структура норм права совпадает с ее внешней формой, выраженной в статье нормативного акта. Элементы правовой нормы (гипотеза; диспозиция и санкция) могут находиться в других статьях нормативного акта либо в других нормативных актах.

Указанные приемы (способы) толкования юридических норм тесно связаны между собой. На практике для уяснения содержания нормы права не всегда требуется использование их всех в одинаковой степени. Иногда правоприменитель ограничивается лишь грамматическим толкованием. Однако в ряде случаев какой-то один способ толкования закона не позволяет правильно уяснить его содержание. При этом следует использовать все указанные приемы толкования. Только их совместное применение способствует точному и правильному пониманию смысла правовой нормы.

§ 3. Виды толкования юридических норм

Деятельность органов государственной власти и других субъектов, связанную с толкованием права, можно классифицировать на несколько видов по различным основаниям.

По юридической силе выделяют официальное и неофициальное толкование. Официальное толкование норм права дается правомочными органами государственной власти. Оно является юридически значимым и имеет обязательное значение для других субъектов права, реализующих данную правовую норму. Субъекты официального толкования определяются законом или их статусом в системе органов государства.

Официальное толкование находит выражение в специальных интерпретационных актах, которые издают компетентные органы государственной власти (постановления, инструкции и др.). Юридическая сила этих актов зависит от полномочий издающих органов. Интерпретационные акты представляют собой разъяснение содержания правовых норм и, следовательно, они могут действовать только в единстве с теми нормативно-правовыми актами, в которых содержатся толкуемые юридические нормы.

Интерпретационные акты в зависимости от их содержания и сферы распространения подразделяются на акты общего и индивидуального характера. Если акты общего действия имеют распространение на все случаи применения правовых норм, то интерпретационные акты индивидуального характера содержат указания по поводу применения нормы права к конкретным жизненным обстоятельствам.

Существуют следующие виды официального толкования. Во-первых, толкование, даваемое самим органом государственной власти, издавшим норму права. Необходимость такого толкования возникает тогда, когда выявляется явно выраженная тенденция неправильного толкования определенной нормы другими органами государства в результате противоречия между тем, что хотел выразить законодатель, издавший норму, и гем, что вытекает из словесной формы ее выражения. В таком случае орган государственной власти, издавший норму права, издает правовой акт, разъясняющий ранее изданную норму. Такое толкование называют аутентичным. Акты аутентичного толкования общеобязательны и обладают юридической силой.

В ряде случаев официальное толкование также осуществляется государственными органами, на которые возложена обязанность толковать нормативные акты независимо от того, кем они изданы. Такое толкование называют легальным. Это происходит тогда, когда вышестоящий орган государственной власти (обычно, законодательный орган) закрепляет в издаваемых им правовых нормах принципиальные положения, одновременно возлагая обязанность на другие органы государственной власти разработать правовые нормы, конкретизирующие эти общие положения. Например, официальное толкование норм права по отношению к конкретным юридическим фактам дают органы судебной власти, разъясняя права и обязанности субъектов правоотношений. Так же официальное толкование дают административные органы, когда они в рамках своей компетенции, применяя или исполняя нормы права, выступают одновременно в качестве органа, дающего обязательное толкование норм права по тем правоотношениям, которые возникают между ним и другими субъектами права.

Акты неаутентичного толкования имеют различную юридическую силу. Наибольшей юридической силой обладают акты органов законодательной власти и высших органов судебной власти. Их обязательная юридическая сила распространяется на значительный круг субъектов правоотношений. Акты толкования норм права, издаваемые правительством, министерствами и другими органами государственной власти, имеют локальную значимость. Их юридическая сила ограничивается определенной сферой деятельности.

По характеру действия официальное толкование может быть нормативным либо казуальным. Нормативное толкование представляет собой официальное разъяснение текста закона компетентным органом государственной власти, который обладает общим действием, т. е. имеет значение для всех случаев применения данной нормы и распространяется на неопределенный круг субъектов правоотношений. Необходимость нормативного толкования объясняется неясностью текста нормы законодательства и, как следствие этого, неправильным пониманием ее смысла и содержания. Следовательно, нормативное толкование является средством уточнения содержания нормы права.

Нормативное толкование дается на основе обобщения практики применения юридических норм с целью обеспечения единообразного понимания и применения правовых предписаний. Актами нормативного толкования являются: акты-разъяснения Конституционного Суда Российской Федерации, руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Казуальное толкование — это официальное разъяснение нормы права по конкретным юридическим фактам, т. е. установление юридических прав и обязанностей субъектов права в рамках конкретного правоотношения. Казуальное толкование осуществляется судебными и административными органами государственной власти применительно к данному казусу. Оно имеет нормативное значение и относится только к данному конкретному случаю. Примером официального казуального толкования норм права может служить любое судебное решение или приговор, в котором устанавливаются нрава и обязанности сторон. Казуальным толкованием норм права являются также акты административных органов по применению или исполнению норм права. Особенность административного толкования состоит в том, что оно не ограничивается рамками конкретного дела, так как содержит указания нижестоящим либо подконтрольным органам по поводу решения тех или иных дел.

Акты толкования текста закона не создают новых правовых норм и не признаются источниками права. Такие акты имеют вспомогательный уточняющий характер.

Неофициальное толкование — это разъяснение смысла юридических норм, которое не носит обязательного характера. Оно исходит от индивидуальных лиц и не обладает юридической силой, т. е. не является обязательным для правоприменительных органов. Субъектами неофициального толкования могут являться любые субъекты, не осуществляющие официальных полномочий: граждане, общественные организации, научные учреждения и т. д. Неофициальное толкование может влиять на практику реализации норм права, если своей обоснованностью способствует уяснению их содержания, но оно не имеет юридического значения. Особое место в неофициальном толковании занимает так называемое доктринальное (научно-теоретическое) толкование, исходящее от научных работников и опирающееся на научные теории. Доктринальное толкование обычно дается в монографиях, статьях, комментариях к кодексам и т. д. Научное разъяснение содержания правовых норм содействует глубокому и всестороннему пониманию смысла закона, повышает уровень правосознания и правовой культуры граждан, обеспечивает правильную реализацию предписаний закона. Научно-теоретические рекомендации помогают органам государственной власти совершенствовать законотворческую и правоприменительную деятельность, приводить ее в соответствие с объективными закономерностями общественного развития.

Неофициальное толкование также может быть эмпирическим (обыденным) и профессиональным. Обыденное толкование — это разъяснение юридического смысла другим гражданам. Субъектами обыденного толкования обычно являются граждане, не имеющие юридического образования. Обыденное толкование проявляется в публикациях и выступлениях граждан на правовые темы. Профессиональное толкование осуществляют члены коллегий адвокатов и юрисконсульты, для которых разъяснение норм права является профессиональной обязанностью.

Особое значение имеет вопрос о толковании правовых норм по объему. Толкование по объему является следствием грамматического, систематического, исторического и других приемов уяснения содержания закона. Толкование по объему — это выяснение соотношения смыслового содержания нормы права с ее текстуальным (буквальным) выражением, т. е. другими словами — соотношения «смысла» и «буквы» закона.

В принципе в результате толкования юридических норм словесное выражение нормы права и ее действительное содержание по объему должны совпадать. Большинство норм именно так и толкуется. Но в отдельных случаях выявление смысла закона с использованием разных способов толкования возможно путем ограничительного либо расширительного толкования нормативных предписаний. Это связано с тем, что действительное содержание нормы может быть уже или шире его словесного выражения. Следовательно, по объему выделяют три разновидности толкования: буквальное, ограничительное и расширительное.

Буквальное толкование точно соответствует тексту нормы, поскольку смысл правового предписания не вызывает разночтений.

Буквальное толкование является наиболее распространенным и самым результативным в правовой практике, так как оно не порождает споров и разногласий.

Однако в юридической практике встречаются случаи, когда буквальное понимание тех или иных терминов, включенных в текст закона, может привести к более широкому или, наоборот, более узкому истолкованию нормы права, чем то содержание, которое имел в виду законодатель. Поэтому орган государственной власти, дающий толкование нормы права, установив в тех или иных случаях несоответствие между текстуальной формой выражения правовой нормы и ее истинным содержанием, прибегает к ее ограничительному или расширительному толкованию.

Ограничительное толкование используется в тех случаях, когда действительное содержание правовой нормы уже, чем словесное выражение текста правовой нормы, так как по смыслу правового предписания видно, что законодатель стремился ограничить действие правовой нормы более узкими рамками. Например, по общему правилу, уголовная ответственность наступает с 16 лет, однако норма, предусматривающая ответственность за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность, имеет в виду, что субъектом данного преступления может быть только взрослое лицо, а не 16-летний подросток.

Расширительное толкование имеет место в тех случаях, когда действительный смысл и содержание правовой нормы шире, чем ее словесное выражение. Например, нормы гражданского права, предусматривающие ответственность за утрату вещи, не могут толковаться буквально. Понятие утраты трактуется расширительно: под утратой вещи понимают все случаи прекращения ее существования. Когда в тексте нормативно-правового акта использованы такие обороты, как «другие», «прочие», «иные», «и так далее», то это предполагает расширительное толкование текста закона.

Следует иметь в виду, что практически ограничительное или расширительное толкование норм права означает более узкое или широкое разъяснение отдельных терминов или выражений статей нормативно-правовых актов.

В ряде случаев законодатель, чтобы не допустить неправильного применения правовых норм, указывает, какие нормы могут быть разъяснены расширительно, а какие — ограничительно. С этой целью в одних случаях законодатель дает исчерпывающий перечень квалифицирующих обстоятельств, а в других — предусматривает возможность расширительного толкования, предоставляя это право суду.

§ 4. Толкование Конституции Российской Федерации

Толкование Конституции, ее предписаний имеет особое значение в процессе реализации нрава, так как конституционное толкование обеспечивает правильное воплощение заложенных в Основном законе принципов и норм в общественную практику. Конституция — это основной закон государства, который обладает высшей юридической силой. Этим определяется ее особое и ведущее место в системе законодательства. Конституция устанавливает правовые основы функционирования общества и общие принципы организации государственной власти, порядок и принципы взаимоотношений личности и государства. Следовательно, нормы Основного закона имеют приоритетное значение и действуют непосредственно. Все это обусловливает и особый порядок толкования Конституции Российской Федерации. В соответствии с ч. 5 ст. 125 Конституции РФ право толкования Основного закона возложено на Конституционный Суд Российской Федерации. Это — исключительная прерогатива Конституционного Суда интерпретировать волю народа, выраженную в Основном законе государства. Никакой иной орган государственной власти не может давать официальное толкование Конституции. Это обусловлено тем, что толкование Конституции осуществляется только путем конституционного судопроизводства.

Толкование, осуществляемое Конституционным Судом, имеет цель преодолеть неопределенность в понимании конституционных положений, установить действительный смысл и содержание правовых предписаний, закрепленных в нормах Конституции.

Необходимость в толковании Конституции, в разъяснении ее положений обусловлена неодинаковым пониманием предписаний конституционных норм из-за их недостаточной определенности, внутренней несогласованности, неточности используемой в них терминологии и т. п., что может привести, а порой и приводит, к неадекватности реализации этих норм в процессе законотворчества или правоприменительной деятельности.

Конституция — это единый правовой акт, в котором все элементы взаимосвязаны и согласованы. Поэтому любая конституционная норма должна интерпретироваться в рамках единой системы конституционного права, чтобы не было несогласованности и противоречий ее норм. Следовательно, при толковании норм Конституции нужно учитывать принцип системности толкования. Однако Конституция устанавливает определенные требования, которые должны быть учтены при толковании ее норм. Часть 2 ст. 16 Основного закона устанавливает, что никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации. Это означает, что принципы и нормы, составляющие содержание главы 1 Конституции, имеют основополагающее значение для других норм и всего законодательства в целом. Таким образом, юридическая сила положений главы 1 Конституции выше, чем остальных ее частей.

Конституция определяет и круг органов и лиц, обладающих правом обращения в Конституционный Суд с запросом о толковании Конституции. Это — Президент Российской Федерации, Совет Федерации, Государственная Дума, Правительство Российской Федерации, органы законодательной власти субъектов Российской Федерации. Обращение указанных субъектов в Конституционный Суд Российской Федерации порождает его обязанность в установленные сроки давать толкование Конституции Российской Федерации в части, относительно которой направлен соответствующий запрос.

Согласно ч. 2 ст. 36 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», основанием к рассмотрению дела о толковании Конституции Российской Федерации является обнаружившаяся неопределенность в понимании положений Конституции Российской Федерации, которая может быть обнаружена управомоченными на обращение с запросом в Конституционный Суд органами в связи с их деятельностью по осуществлению своих полномочий.

Толкование Конституции Российской Федерации, ее норм осуществляется исключительно в пленарных заседаниях Конституционного Суда, и решение о толковании, в отличие от иных, принимается большинством не менее двух третей от общего числа судей.

Результаты толкования Основного закона получают выражение в постановлениях Конституционного Суда о толковании Конституции Российской Федерации. Решения Конституционного Суда, согласно ч. 2 ст. 71 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», имеют нормативное значение. Закон устанавливает, что решения о толковании Конституции должны быть совместимы с другими его решениями, т. е. решение по делу о толковании Конституции не должно противоречить ранее принятым актам о толковании.

Толкование Конституции Российской Федерации, данное Конституционным Судом Российской Федерации, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.

Официальное толкование, даваемое Конституционным Судом, распространяется на всех субъектов правоотношений, а предписания, содержащиеся в актах толкования, обязательны на всей территории Российской Федерации. Правоприменительные органы обязаны руководствоваться положениями, которые содержатся в постановлениях Конституционного Суда. Даваемое Конституционным Судом толкование Конституции и ее норм неотделимо от интерпретируемых положений Основного закона.

Таким образом, толкование Конституции можно определить как особый вид правовой деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, направленный на разъяснение конституционных норм с целью их правильного понимания и применения. Конституционное толкование имеет значение не только для законотворчества, но и для всех форм реализации права.

Толкование Конституции и ее норм включает как уяснение, так и разъяснение смысла и содержания интерпретируемых норм. В ходе уяснения содержания интерпретатор выясняет тот смысл, который вложен законодателем в конституционно-правовые нормы, а потом уже доводит их содержание до других субъектов права.

Толкование Конституции может быть как нормативным, так и казуальным. Нормативное толкование имеет место в тех случаях, когда есть прямой запрос о толковании соответствующих норм Конституции. Конституционный Суд уже дал толкование конституционных норм, касающихся процедуры принятия федеральных законов (ч. 4 ст. 105,106,107); формы правового акта о конституционных поправках (ст. 136); понятий «общее число депутатов Государственной Думы» и «общее число членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы», что важно для определения результатов голосования при принятии законов и других решений (ч. 3 ст. 103, ч. 2 и 5 ст. 105, ч. 2 ст. 135 и др.); правовой процедуры включения нового наименования субъекта федерации в ст. 65 Конституции (ч. 2 ст. 137) и др.[196]

Казуальное толкование имеет место, если Конституционный Суд выносит решения по спорам о компетенции, по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов о конституционности законов, примененных или подлежащих применению в конкретном деле[197]. Однако необходимо отметить, что Конституционный Суд дает толкование конституционных норм не только тогда, когда есть запрос уполномоченных органов, но и во всех других случаях осуществления Конституционным Судом своих правомочий, ибо без конституционного толкования невозможно конституционное правосудие.

В связи с этим возникает вопрос о различении понятий «толкование Конституции» и «конституционное толкование». Если под «толкованием Конституции» понимается интерпретация конституционных норм, то под «конституционным толкованием» подразумевают соответствие того или иного нормативно-правового акта Конституции РФ.

§ 5. Особенности толкования норм международного права

В правоприменительной практике иногда возникают определенные трудности, связанные с применением и толкованием норм международного права. При применении и толковании норм международного права необходимо, во-первых, найти их место в системе национального права и, во-вторых, осуществить толкование в контексте с национальным законодательством.

Конституция Российской Федерации закрепляет, что общепризнанные нормы и принципы международного права являются составной частью национальной правовой системы, а нормы международных договоров, ратифицированных парламентом России, имеют приоритет перед нормами национального законодательства. Однако на практике возникают определенные трудности, связанные с применением и толкованием норм международного права. Они связаны, во-первых, с несогласованностью норм международного и внутригосударственного права и, во-вторых, с тем, что в отечественной национальной правовой системе еще не сложилась четкая практика применения норм международного права.

Бывают и другие трудности. Например, вправе ли внутригосударственные органы, судебная власть толковать «превращенный» закон? Вправе ли национальный суд толковать международный договор? Если вправе, то из предписаний какой правовой системы (международной или внутригосударственной) он должен исходить? Так, в некоторых странах (в Австрии, США и др.), исходя из теории разделения властей, за судьями признается право толковать международные договоры. Такой подход представляется оправданным, ибо судебная власть наравне с законодательной властью вправе толковать как национальные законы, так и международные договоры, исходя из идеи господства права как в международных, так и во внутригосударственных отношениях.

В нашей юридической науке сложилось два подхода к проблеме толкования международного договора. Одни авторы (И. П. Блищенко, Т. П. Гревцова, В. Ф. Мешера и др.) фактически допускают возможность толкования судом страны международных договоров. Другие (В. М. Шуршалов, В. Г. Буткевич и др.), наоборот, считают, что национальные суды в своей деятельности должны руководствоваться только законами страны. Так, В. М. Шуршалов отмечает, что международные договоры занимают особое положение но сравнению с нормами закона страны. Отсюда суды в своей деятельности руководствуются только законами государства и, как правило, не прибегают к толкованию международных договоров. Международно-правовая практика указывает на то, что основными государственными органами, которые в необходимых случаях осуществляют толкование международных договоров, являются Правительство, Министерство иностранных дел, Министерство внешней торговли (когда речь идет о толковании экономических договоров)[198].

На наш взгляд, национальные суды имеют право не только толковать международный договор, но и объявлять не подлежащими применению и отмене нормы внутригосударственного права, противоречащие международному праву. Такого подхода начал было придерживаться и бывший Комитет Конституционного Надзора (ККН) СССР в своей практике по делам прав, свобод и обязанностей граждан. Так, в своем Заключении «О несоответствии норм законодательства, исключающих для ряда категорий работников судебный порядок рассмотрения индивидуальных трудовых споров, положениям Конституции СССР, законов СССР, международных актов о правах человека» ККН отметил, что, принимая во внимание ст. 7 Всеобщей декларации прав человека, провозгласившую, что все люди равны перед законом и имеют право без всякого различия на равную защиту закона, и ст. 8 этого документа о праве каждого человека на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией или законом; принимая во внимание положения п. 3 «b» ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах об обеспечении любому лицу, права и свободы которого нарушены, права на правовую защиту, включая судебную, следует считать, что законодательство, исключающее для ряда категорий работников судебный порядок рассмотрения трудовых споров по вопросам увольнения, изменения формулировки причин увольнения, перевода на другую работу, наложения дисциплинарных взысканий, необоснованно ограничивает право на судебную защиту, и считать, что эти нормативные акты и отдельные положения актов не соответствуют йоложениям Конституции СССР и законов СССР и утрачивают силу[199]. В другом Заключении ККН СССР «О несоответствии норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства, определяющих основания и порядок освобождения от уголовной ответственности с применением мер административного взыскания или общественного воздействия, Конституции СССР и международным актам о правах человека» также отметил, что, основываясь на положениях ст. 160 Конституции СССР, учитывая п. 2 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, устанавливающий, что каждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока его виновность не будет доказана согласно закону, принимая во внимание п. 1 ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, провозгласившей, что каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты, следует считать, что нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства, позволяющие признавать лицо виновным в совершении преступления и освобождать его от уголовной ответственности с применением мер административного взыскания или общественного воздействия без рассмотрения дела в суде и вынесения приговора, не отвечают принципу презумпции невиновности и что эти нормы не соответствуют положениям ст. 160 Конституции СССР и указанное несоответствие должно быть устранено законодателем[200].

Таким образом, конституционный принцип примата международного права, который также получает закрепление и в отраслях права, снимает противоречия и несогласованности внутригосударственного права с международно-правовой системой, что способствует единообразному применению норм права и обеспечению законности и правопорядка.

Из этого положения вытекает, что субъекты национального права должны соблюдать, толковать принципы и нормы международного права и руководствоваться ими. И явный пример этого — деятельность бывшего Комитета Конституционного Надзора СССР но защите прав и свобод граждан, фактически исполнявшего обязанности Конституционного Суда[201], а также деятельность нынешнего Конституционного Суда Российской Федерации, связанная с обеспечением конституционной законности.

Согласовывать международное и внутригосударственное право на стадии реализации права могут, помимо законодателя, органы судебной власти. Примеры этого нами уже были показаны выше. На практике на стадии реализации физическими и юридическими лицами своих прав и обязанностей могут возникнуть проблемы согласования норм внутригосударственного права с нормами международного права. Так, например, такие случаи возникают, когда указанные лица поступают по-иному или к ним применяют нормы, не совпадающие с теми, которые государства обязывались соблюдать в международном договоре.

Трудно согласиться с теми авторами, которые отмечают, что государство «не может обязать физическое лицо исполнить норму международного права. Властное указание по этому поводу может создать только внутригосударственную норму, которую будет исполнять физическое лицо»[202]. Как уже было показано нами в четвертой главе, физические и юридические лица являются субъектами международного права. Таким образом, предписания международного права распространяются не только на государство, но и на его подданных. Раз государство взяло на себя обязанность соблюдать предписания международного права, то и субъекты национального права должны последовать этому. Эффективное обеспечение законности и функционирование правопорядка как в масштабе страны, так и в международном плане зависит от того, насколько добросовестно субъекты правоотношений реализуют предписания как внутригосударственного, так и международного права.

Реализация норм права (международного и внутригосударственного) неразрывно связана с их толкованием. Толкование осуществляют как законодатель, так и органы судебной власти, когда есть тенденция неправильной реализации согласованных норм субъектами права. В таком случае законодатель издает акт, разъясняющий положения согласованного акта или норм акта. Судебные органы также могут дать толкование норм права по отношению к конкретным фактам, разъясняя права и обязанности сторон.

§ 1. Понятие и структура правосознания

Существуют различные формы общественного сознания, при помощи которых люди осознают окружающую их природу, общество. Выделяют политическое, моральное (нравственное), эстетическое, этическое, религиозное, правовое сознание.

Правосознание есть осознание права, совокупность представлений и чувств, выражающих отношение людей как к действующему, так и к желаемому праву. Оно имеет общую природу с правом и в силу этого вторично но отношению к существующим экономическим отношениям; формируется под непосредственным воздействием объективно обусловленных потребностей и интересов общества, различных социальных групп; динамично развивается под влиянием меняющихся объективных условий и процессов; является частью общественного сознания и поэтому испытывает на себе влияние философских, идеологических и политических воззрений.

Первобытные представления о праве — это не что иное, как представления о порядке взаимоотношений людей и руководствоваться (фактических, личных отношений). Право отождествляется здесь с определенным общественным порядком и не противопоставляется обязанности.

С возникновением права в собственном смысле слова юридические отношения стали рассматриваться не как индивидуальные, а как всеобщие. Содержание правосознания изменилось в корне. Общезначимость общественных отношений отражается в общественном сознании в качестве таких общих признаков явлений, фактов, само наличие которых обязательно влечет за собой возможность или обязанность определенного поведения, предписанного государственной властью. Иначе говоря, общественные отношения, представления о них обрастают в сознании людей идеалами, понятиями о должном порядке. Такие понятия воплощаются в законах государства.

Понятия «юридические права» и «юридические обязанности» возникают в результате осознания потребности в государственном признании определенных интересов, т. е. в придании им общеобязательного, общезначимого характера, в обеспечении этих интересов мерами государственного принуждения.

Таким образом, право и правосознание формируются вместе в диалектическом единстве.

Специфический признак правосознания — соотнесение в сознании (индивидуальном, классовом и т. д.) жизненных условий, потребностей, интересов данного класса с возможными, необходимыми или существующими юридическими правами и обязанностями. Результатом такого соотнесения являются идеи, представления о праве.

Следовательно, правосознание — это форма общественного сознания, система понятий, представлений, идей о должном порядке правового регулирования общественной жизни.

Правовые взгляды и воплощающие их нормы права участвуют в детерминации поведения людей, всего хода исторического развития.

Огромное значение в процессе реализации прав, свобод и обязанностей принадлежит правовому сознанию личности, ее индивидуальным свойствам и качествам, социально-политической активности. В правосознании есть по крайней мере три основных уровня: знание права, отношение к праву и навыки правового поведения. Между этими тремя компонентами иногда нет единства, а нередко существует заметное расхождение. Идеальный вариант (тогда следует говорить о высоком уровне правосознания) будет в том случае, когда все компоненты находятся в неразрывном единстве: знание права, положительное отношение к нему как к социальной ценности требуют навыков правомерного поведения, которые превратились бы в привычку.

Воспитание правосознания не сводится к повышению знаний о праве, к формированию положительного отношения к нему. Не менее важно вырабатывать и правовые привычки. «Наша задача не только воспитывать в себе правильное, разумное отношение к вопросам поведения, но еще и воспитывать правильные привычки, когда мы поступали бы вовсе не потому, что сели и подумали, а потому, что иначе мы не можем, потому, что мы так привыкли. И воспитание этих привычек — гораздо более трудное дело, чем воспитание сознания», — отмечал А. С. Макаренко[203].

Одно из исследований, проведенное во Всесоюзном институте по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности под руководством профессора А. Р. Ратинова, показало, что знание права, уровень правовой осведомленности почти одинаковые и у правонарушителей, и у граждан, соблюдающих требования норм права. А вот коэффициенты, отражающие отношение к праву как правонарушителей, так и лице правомерным поведением, выявили разницу в полтора раза. Когда же вывели коэффициенты, отображающие усвоение навыков правового положительного поведения, то разница была установлена весьма значительная — в три раза.

Следовательно, правосознание — это сложное явление, совокупность представлений и чувств, выражающих не только знание права, но и отношение к нему, уважение его как социальной ценности, а также усвоенность навыков правового положительного поведения.

Формирование высокого уровня правосознания — необходимое условие эффективного процесса реализации прав, свобод и обязанностей личности, для бесперебойного функционирования которого нужно воспитывать у личности чувство ответственности за выполнение своих обязанностей перед государством, так как жить в обществе и быть свободным от него нельзя. Опыт развития цивилизованных обществ показывает, что добровольное и сознательное выполнение своих общественных обязанностей есть условие дальнейшего развития демократии, а осознание ответственности личности перед обществом, государством, его гражданами является одним из важнейших элементов правосознания, условием высокой реализации прав, свобод и обязанностей личности, ибо уважение к праву, закону должно стать и становится личным убеждением каждой личности, превращается в привычку, в навык.

Правосознание как часть правовой надстройки играет, наряду с правом и вместе с ним, активную роль в общественной жизни. Оно включает как осознание обществом, классом, социальной группой, индивидом потребности в общезначимых правилах поведения, которые должно установить государство, так и оценку справедливости (или несправедливости) действующего правового порядка, перспектив, направлений дальнейшего развития права.

В антагонистическом обществе нет единого правосознания: оно диаметрально противоположно у господствующих и угнетенных классов. Поэтому право неразрывно связано с господствующим в обществе правосознанием, т. е. правосознанием господствующих политических сил, стоящих у власти.

Правосознание формируется прежде всего передовыми представителями — идеологами политических сил, стоящих у власти в процессе

осознания ими общих интересов, которые приобретают в сознании форму юридических мотивов, воли этих политических сил, побуждающих ее принять форму государственной воли.

Юридический мотив воли — это особая идеологическая форма осознания людьми потребностей и интересов в обществе, это сознательное стремление и требование опосредовать общественные отношения нормами права. Чтобы получить санкцию закона, экономические факты в каждом отдельном случае должны принять форму юридического мотива.

Следовательно, без правосознания немыслимы правотворчество и право. Но право создается не правосознанием, а материальными условиями жизни общества. Правосознание лишь опосредует этот процесс.

Действующее в обществе право оценивается в общественном и индивидуальном сознании с точки зрения справедливости или несправедливости. В последнем случае формируются представления о необходимости совершенствования правовой системы.

Политические силы, стоящие у власти, подчас в силу ограниченности своего сознания не способны понять преходящий характер отношений господства, поэтому их правосознание носит иллюзорный характер, вырабатывает ложные представления о «вечности», «естественности», «справедливости» охраняемых правом отношений, т. е. является искаженным представлением о собственном положении. Их правосознанию присущи и такие черты, как нереальность, авантюризм.

Для некоторых представителей юридической науки свойственно отрицание правосознания как формы общественного сознания, непризнание его рационального характера. Чаще всего в правосознании усматриваются «иррационализм», «правовые чувства» и т. п. Представляется, что нужно исходить из единства взглядов политических сил, стоящих у власти, и господствующего правосознания.

Право и правосознание не создают друг друга. Они оба формируются объективными условиями и взаимодействуют между собой. Действующее право оказывает влияние на правосознание, создает представление членов общества об их правах и обязанностях, о должном правопорядке. И наоборот, правосознание влияет на действующее право, определяет практику правоприменения в интересах политических сил, стоящих у власти, обусловливает нормотворческую деятельность государства.

Материальное господство эксплуататорского меньшинства приводит к тому, что его идеология также становится господствующей, навязывается трудящимся массам, — тем не менее и в эксплуататорских обществах правосознание политических сил, стоящих у власти, не может устранить инакомыслия отдельных социальных групп. Так, для буржуазного правосознания характерна индивидуалистическая психология, и она нередко приходит в столкновение с общими интересами буржуазии.

Формирование правосознания эксплуатируемых масс является прогрессивным процессом их высвобождения из-под идеологического влияния эксплуататоров, служит необходимым звеном подготовки социальных революций.

Таким образом, различные уровни правосознания играют неодинаковую роль как в правовом осознании действительности, так и в воздействии на право.

Правосознание обладает определенной структурой. Общепризнано, что, с точки зрения строения, оно складывается из двух основных элементов: правовой идеологии и правовой психологии.

Правовая идеология охватывает весь слой правотворчества и правоприменения, она содержит идеи, концепции, оценку перспектив развития права, цели и задачи принятия тех или иных правовых актов, основные правовые принципы, конкретное содержание правового регулирования.

Правовая наука создает теоретические концепции, которые отражают закономерности развития правовой надстройки; является базой для правовой политики и идеологии; содержит методологию изучения государственно-правовой надстройки; формулирует предложения о путях совершенствования права.

Правовая психология выражает психологическое отношение к праву и правовым институтам и включает следующие элементы:

• общественный интерес, мотивы деятельности определенных социальных групп, вытекающие из их места в структуре общества;

• психологический уклад, т. е. привычки, традиции, убеждения, свойственные социальным группам общества;

• представления о праве, выработанные в социальных группах под влиянием их психического склада;

• чувства, эмоции, настроения, связанные с правом, присущие социальным группам;

• способы формирования представлений (настроений, чувств, эмоций) — влияние, взаимовлияние, подражание, внушение.

Юридическая психология, будучи сама по себе сложносодержательным, объективно-регуляторным явлением, включает значительную область бессознательного — целый мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, во влиянии которых субъект не отдает себе отчета. Сфера бессознательного активно вовлечена в генезис правовых представлений, участвует в формировании как правомерного (стереотипы, привычки, автоматизмы и т. д.), так и противоправного поведения. Бессознательное может проявляться как интуиция, аффект.

Так, правовая психология как по содержанию знаний о праве, так и по способу их формирования существенно отличается от правовой идеологии. Наиболее полно она обнаруживает себя при формулировании и детализации правовых норм и в меньшей степени — при определении принципиальных правовых установок.

Структуру правосознания можно рассматривать и по субъектному составу. В этом случае выделяется правосознание индивидуальное, групповое, общественное, причем при характеристике субъектного состава правосознания обязательно надо иметь в виду те качественно своеобразные стороны, которые обусловливают уровень правовой идеологии и правовой психологии, присущей правосознанию тех или иных индивидов (групп, общества).

В эксплуататорских обществах политические силы, стоящие у власти, не заинтересованы в том, чтобы повышать правосознание народа. Их усилия направлены на то, чтобы держать массы в духовной темноте и невежестве, давать им самые примитивные представления о праве.

Функциями правосознания, т. е. основными направлениями его воздействия на общественные отношения, являются познавательная, оценочная, регулятивная, ценностная.

Уровни правового сознания зависят от степени знания права и подразделяются на обыденное, специализированное (его часто называют профессиональным) и научное (теоретическое).

Таким образом, правосознание как объективная реальность — это сложившаяся на основе права и вместе с ним система идей, представлений и понятий о праве, осознанные потребности в праве, содержащие представление (понимание) о сущности права, путях его развития и правопорядке в широком смысле слова.

§ 2. Правовая культура: понятие, функции, виды

Ученые не могут найти единый подход к трактовке как самой категории «правовая культура», так и ее структурных компонентов, содержания, функций в силу того, что понятие правовой культуры многоаспектно. Насчитывается более 250 ее определений.

Общепризнано, что правовая культура отражает не только субъективную сторону правового поведения личности, но и материализацию идей, чувств, представлений как осознанной необходимости и внутренней потребности. В самом общем виде правовая культура предстает как оистема различных отношений, а также как процесс производства и воспроизводства составляющих ее элементов в сменяющих друг друга поколениях людей.

Особенность правовой культуры состоит в том, что она представляет собой не право или его реализацию, а комплекс представлений той или иной общности людей о праве, его реализации, о деятельности государственных органов, должностных лиц.

Правовая культура предполагает высокое качество правотворческого процесса, реализации права; достаточный уровень правового мышления и психологического восприятия правовой реальности; осознание специфических способов правовой деятельности правоохранительных органов, результатов реализации требований законности в виде устойчивого и стабильного правопорядка.

Правовая культура связана с правовым сознанием, опирается на него, однако она является самостоятельной категорией, так как включает не только социально-психологические процессы, фиксируемые в соответствующих нормах права, но и юридически значимое поведение людей, правовую деятельность в виде правотворчества и его результатов. В правовую культуру входят те элементы общественного сознания, которые связаны с правовыми институтами и практикой их функционирования, формированием определенных вариантов правового поведения людей в обществе, в коллективе.

Подобно тому как общенациональная культура придает целостность и интегрированность общественной жизни в целом, правовая культура диктует каждой личности принципы правового поведения, а обществу — систему правовых ценностей, идеалы, правовые нормы, обеспечивающие единство и взаимодействие правовых институтов и организаций. Составными элементами правовой культуры следует считать правовые убеждения, установки, ориентирующие на восприятие правовой системы общества.

В. П. Сальников считает, что структурными элементами правовой культуры выступают компоненты юридической действительности в их особом ракурсе эталонов поведения: право, правосознание, правовые отношения, законность и правопорядок, правомерная деятельность субъектов. Что же касается ее содержания, то таковым охватываются не просто правосознание, законность и т. п., но и характер, уровень, степень их развития, т. е. то, что дает им данный этап цивилизации, общественного прогресса.

A. П. Семитко полагает, что элементами (подсистемами) правовой культуры являются уровневые состояния, т. е. «степени правового развития» таких компонентов системы правовой жизни общества, как:

1) правовые тексты (акты-документы и тексты, имеющие юридическое содержание);

2) правовая деятельность (теоретическая и практическая);

3) правовое сознание (включая когнитивный, эмоциональный и установочный его компоненты);

4) субъект — носитель правовой культуры (общество, классы, нации, народности, коллективы, отдельные индивиды).

Другие авторы в состав правовой культуры включают культурные комплексы: правотворческую деятельность, правовую науку, право, правоотношения, критерии политической оценки права и правового поведения, правосознание, правовое поведение, правовые учреждения.

Правовая культура во многом выступает связующим звеном между социально-экономическими интересами и потребностями отдельных личностей, различных социальных групп, отраженных в правовых нормах, и их правовым поведением. Иными словами, она способствует формированию определенных типов правового поведения в целом, однако данная реальность зависит от множества иных факторов (иллюзий, уклада жизни, стереотипа поведения, сложившихся обстоятельств и условий и т. п.).

B. В. Лазарев справедливо подчеркивает, что правовая культура предполагает определенный уровень правового мышления и чувственного восприятия правовой действительности; качественное состояние процессов правотворчества и реализации права; специфические способы правовой деятельности (работу правоохранительных органов, конституционный контроль и т. д.); результаты правовой деятельности в виде духовных и материальных благ, созданных людьми (законы, системы законодательства, судебная практика и т. д.).

Правовую культуру можно рассматривать в широком и узком смысле слова.

Правовая культура (в широком смысле слова) — это совокупность компонентов юридической надстройки в их реальном функционировании, комплекс представлений той или иной общности людей о праве, его реализации, о деятельности государственных органов, должностных лиц.

Правовая культура (в узком смысле слова) — это совокупность материализованных идей, чувств, представлений как осознанной необходимости и внутренней потребности поведения личности в сфере права, базирующаяся на правовом сознании.

Классифицировать правовую культуру можно по иным основаниям: по содержанию, по субъектному составу, выделяя ее уровни.

§ 3. Особенности правосознания и правовой культуры в России

Отечественная юриспруденция имеет свою специфику и характерные особенности. Во-первых, российской правовой системе на протяжении всей ее истории свойственна неразвитость правовых традиций, несовершенство законодательства. Можно сказать, что в обществе не сложились четкие юридические механизмы, позволяющие говорить об уважении к закону и суду. Это все имеет под собой определенные исторические корни нашей правовой действительности.

В течение длительного времени в российском обществе не существовало благоприятных предпосылок для развития правовой культуры, что объяснялось различными объективными и субъективными факторами: отечественной правовой системе не были свойственны развитые институты конституционализма, характерные для западноевропейской правовой системы, а было присуще неуважительное отношение к личности, к ее правам и свободам, низкая роль судебной власти, господство тоталитарного режима советской власти в течение 70 лет и т. д.

Социологические опросы, проведенные на протяжении последних 20 лет, свидетельствуют о том, что большинство населения видит в судебной власти не орган, осуществляющий правосудие и защиту прав граждан от произвола должностных лиц, а лишь место, где человека лишают свободы. Даже в правосознании судей существует обвинительный уклон, а не принцип презумпции невиновности. Проведенное специальное тестирование судей с соответствующей методикой опроса показало, что в большинстве случаев в их правосознании наличествует обвинительный уклон. При этом следует подчеркнуть (со слов проводивших тестирование), что это не связано с моральными качествами судей.

Наметившиеся позитивные тенденции в судебной реформе дают основание говорить о том, что в скором времени судебная власть займет достойное место в правоохранительной системе Российской Федерации.

Издавна русское право сравнивалось с правдой. Кто должен дать эту правду? Что соответствует объективным законам? Это знает только царь. Поэтому монархическая (государственная) власть пытается с помощью жестоких наказаний, путем применения силы утверждать свою правду, свое право.

С другой стороны, в государственно-правовой практике всегда преобладала идея верховенства государства над правом и государственной власти как решающей силы в правотворческой деятельности. Патерналистский подход, господствовавший на протяжении всей ее истории, во взаимоотношениях «государство — личность» на первое место всегда ставил интересы государства, а личность рассматривал как не имеющий социальной ценности элемент в государственной системе.

С патернализмом, характерным для русской юридической действительности, связаны и коллективистские черты российской правовой культуры. Это влечет за собой идеализацию общины. Коллективистские начала вместе с патерналистскими началами обусловливают отрицание права, личностных прав, личного достоинства. Существует приоритет идеи обязанности, идеи долга перед личностными правами. Для русского человека важнее мораль, религиозные начала, чем идея прав личности, идеи субъективных начал. Это — основная черта русской правовой мысли, правосознания, правовой культуры.

Важная черта российского правосознания и правовой культуры — несовместимость права с моралью, совестью. Право ассоциируется с полицейскими мерами. Кроме того, в России существует отрицательное отношение к праву, мнение, что право есть пагубное явление общественной жизни. С этим связан юридический нигилизм, присущий русскому народу.

В России вместо личной свободы всегда признавалась идея служения государю (отечеству), вместо равенства — идея иерархии, вместо формального равенства и свободы — идея долга, служения, ранга. Это основные ценности российской действительности.

Характерной особенностью правосознания и правовой культуры в России можно считать и то, что в российском обществе всегда господствовала идея подчинения права идеологии. Государственная власть поддерживала господствующую идеологию с помощью юридических средств, а последняя в свою очередь весьма активно влияла на право, на правоприменительную практику, что отрицательно сказывалось на совершенствовании правовых институтов, на механизме правового регулирования. Укоренившаяся на протяжении веков православная идеология, а потом и господство «марксистско-ленинского» мировоззрения в течение семидесятилетней истории советской власти, выражавшееся в несоответствии между официальной пропагандой и реальной жизнью, между законодательством и правоприменительной практикой, прочно закрепили такую традицию отечественной юриспруденций, как следование в нормотворческой деятельности и в правоприменительной практике идеологическим догмам в ущерб объективным тенденциям общественного развития, в том числе и правовой действительности.

Другой своеобразной чертой, присущей российской правовой действительности, является ее смешанный евразийский характер. Для отечественной правовой системы характерны черты и европейской цивилизации, и восточной культуры с присущими ей коллективистскими началами. Смешанная природа российского права не всегда способствовала его стабильности и согласованности правовых институтов.

Все эти качества российской правовой системы требуют постоянного внимания и учета в правоприменительной практике. Без этого невозможно цивилизованное решение вопросов эффективного правового регулирования общественных отношений, утверждение правопорядка и законности.

§ 1. Правомерное поведение: понятие, структура, виды

Проблема исследования правомерного поведения заняла свое место в курсе теории государства и права сравнительно недавно, поэтому она нашла отражение не во всех учебниках и учебных пособиях.

Основную массу поступков людей в сфере права составляют правомерные деяния, в виде положительного действия или бездействия, выступающие основой нормального функционирования любого общества. О правомерном поведении можно говорить лишь в той степени, в какой оно совпадает с моделью, зафиксированной в норме права. Последняя выступает основным нормативным регулятором поведения личности, коллектива. Она отражает интересы народа, отдельных социальных групп, задает (предписывает, разрешает) определенные формы поведения, характер отношений, а также цели и способы их достижения.

Правовая норма регулирует только такое поведение, которое имеет общественный характер, т. е. связано с взаимоотношениями между личностями, коллективами, классами, с обществом в целом. Нормы определяют основные цели, границы, условия и формы поведения в наиболее важных для общества или социальной группы областях жизни. Их можно рассматривать как образцы, модели реального поведения людей, программы их практической деятельности в связи с возникновением той или иной конкретной ситуации. Следовательно, одной из функций права является регулирование общественных отношений путем воздействия на поведение субъектов права. При исследовании определенных общественных отношений несомненно изучаются и их носители — конкретные личности, из действий которых и складываются эти отношения.

Регулируемое нормами права поведение должно являться юридически значимым, либо соответствующим требованиям правовых норм, либо не соответствующим им. Право призвано запрещать поведение, наносящее ущерб общественным отношениям.

Реализация прав, свобод и обязанностей личности закрепляется в основном в нормах права, которые целенаправленно воздействуют на ее поведение. При этом актуально не только исследование юридических средств реализации прав, свобод и обязанностей личности, но и анализ внутренних процессов, формирующих и направляющих поведение личности, ее социально-политическую активность, ибо поведение личности в процессе реализации ее правового статуса во многом зависит от определенной системы ценностей, личных установок, воспринятых под воздействием социальной среды.

Социальная среда — это прежде всего люди, объединенные в различные группы, отмечает Л. П. Буева, с которыми каждый индивид находится в специфических общественных отношениях, в сложной и разнообразной системе общения. Социальная среда, окружающая личность, обладает активностью, воздействует на человека, оказывает давление, регулирует, подчиняет социальному контролю, увлекает, «заражает» соответствующими «моделями» поведения, побуждает, а нередко и принуждает к определенной направленности социального поведения[204].

Вопросы социального механизма действия права, включающие в себя детерминацию правомерного (а в большей степени — неправомерного) поведения личности, стали предметом анализа ученых-юристов. Эффективность действия, функционирования личности в социальной среде, процесс реализации правового статуса, социально-правовая активность личности при использовании, соблюдении, исполнении и применении прав, свобод и обязанностей во многом зависят от факторов и условий социального характера, которые можно представить как многоуровневую систему социальных институтов; основным, определяющим ее звеном выступают государственные органы. Поведение личности в политико-правовой сфере постоянно, непосредственно связано с деятельностью государственных органов, так как без такого участия порой невозможно эффективно осуществлять процесс реализации прав, свобод и обязанностей личности.

Выработка навыков правомерного поведения, стойкое восприятие личностью правовых норм, правовых убеждений происходят не только под влиянием государственных органов. Весьма значительна роль различных общественных организаций, что обусловливается их местом в политической системе общества, в управлении государственными и общественными делами, широтой охвата различных категорий населения, в использовании такого сильного средства воздействия на людей, как общественное мнение.

Личность в процессе воздействия на нее государственных органов и общественных организаций сознательно воспринимает и оценивает собственно государственно-правовую систему, складывающиеся правовые отношения. Это воздействие можно определить как государственно-общественную среду реализации прав, свобод и обязанностей личности, как социальную среду в широком смысле слова (макросреда). Комплекс научных знаний, богатый жизненный опыт, мотивы своих поступков личность черпает из непосредственного источника, которым выступает социальная среда. На первый план выдвигаются те объективно существующие в обществе возможности, которые позволяют индивиду проявить себя как личность. Содержание этого воздействия заключается в том, что реализация прав, свобод и обязанностей личности должна происходить на основе сочетания интересов всего общества в целом и каждой личности в отдельности. Это возможно, с нашей точки зрения, только в том обществе, где свободное развитие каждого является условием свободного развития всех.

Кроме государственно-общественной среды, социальной в широком смысле слова, следует выделить и микросреду, куда входят отношения, возникающие в малой социальной группе, в трудовом коллективе, членом которого является личность, совокупность межличностных отношений.

Нельзя считать, что под воздействием социальной среды в широком смысле слова происходит унификация ее представителей, что все они становятся совершенно одинаковыми. Каждая личность имеет свои специфические черты, отличающие ее. В малой социальной группе подчас происходит преломление воздействия государственно-общественной среды, причем иногда в искаженной форме, что ведет к неправомерному поведению личности. В. И. Ленин указывал, что «помыслы и чувства» реальных личностей вытекают из данной общественной среды, которая «служит материалом, объектом духовной жизни личности и которая отражается в ее “помыслах и чувствах” с положительной или отрицательной стороны»[205].

Социальная среда очень подвижна. Однако определяющим моментом ее содержания является сущность социальных отношений, их демократический и гуманистический характер.

Правовые нормы либо разрешают (управомочивающие нормы), либо запрещают (запрещающие), либо предписывают (обязывающие) определенные варианты поведения.

С точки зрения права поведение может быть правомерным, юридически нейтральным, противоправным.

Поведение субъектов права, соответствующее требованиям норм права в общем виде, является правомерным, а нарушающее их — неправомерным. Социальная природа правомерного поведения в обществе обусловлена сущностью и социальным назначением права. Особо важное значение имеет изучение условий формирования правомерного поведения, чему в немалой степени служат активная направленность и творческий характер государства и права. Без научного осмысления природы правомерного поведения невозможно плодотворное исследование причин, форм совершения правонарушений, а также средств их предотвращения и методов борьбы с ними.

О правомерном поведении субъектов права можно говорить лишь тогда, когда их действия соответствуют идеальной модели, закрепленной в норме права. Социальной сущностью правомерного поведения является его полезность и необходимость для общества.

Правомерное поведение — это следование праву в целях достижения социально-полезного результата, это соответствие поведения предписаниям норм права, т. е. субъективным правам и субъективным юридическим обязанностям, возникающим на их основе.

В юридической литературе часто правомерное поведение характеризуется как общественно полезное, получающее положительную оценку со стороны общества и государства, т. е. необходимое и желательное.

Необходимость правомерного поведения содержится в нормах права, прежде всего в обязывающих или запрещающих, а желательность поведения отражается как в управомочивающих, так и в поощрительных, рекомендательных нормах, ибо государство заинтересовано в таком варианте поведения (научное и художественное творчество, повышение своей квалификации и т. д.) и всемерно его поддерживает.

Формы правомерного поведения связаны с формами реализации права, по существу совпадают с ними полностью. Иными словами, правомерное поведение означает реализацию правовых предписаний, а в зависимости от их характера выступает в форме соблюдения, исполнения, использования, применения права. Соблюдение запретов, исполнение обязанностей, использование предоставленных прав, применение права специальными субъектами — суть правомерного поведения.

При исследовании проблемы правомерного поведения есть еще один весьма существенный аспект — это механизм его формирования, анализ которого дает ответ на вопрос, почему в той или иной ситуации субъект действует правомерно. Несомненно, что форма правомерного поведения в каждом конкретном случае индивидуальна, связана со спецификой мотивов, целей. Однако общими качествами, свойственными всем формам, являются:

• сознательное следование праву в целях достижения определенного позитивного результата;

• уклонение от неблагоприятных последствий, которые могут наступить за нарушением правовых норм.

Иногда мотивы правомерного поведения предопределяются специальной целью — укрепить законность и правопорядок. Особое значение изучение этих мотивов имеет, например, в практической деятельности исправительно-трудовых учреждений, когда необходимо выяснить, почему осужденный поступает правомерно: на основе знания права, позитивного отношения к нормам, регламентирующим его поведение, на основе формирующегося убеждения или из чувства страха, желания получить дополнительные льготы, преимущества и т. п.

Общественная необходимость правомерного поведения выражается в виде прав и обязанностей, закрепленных в законе. Реализовать свое субъективное право — значит совершить в активной форме те действия, которые допускаются правом, исполнить юридическую обязанность, т. е. выполнить активные действия, соблюсти юридическую обязанность или воздержаться от совершения каких-либо действий.

Структура правомерного деяния представляет собой единство четырех элементов: субъекта, объекта, субъективной и объективной сторон.

Субъектами выступают физические (частные) или юридические лица, признанные таковыми в установленном государством порядке. Объектами правомерного деяния являются предметы материального мира или поведение субъектов.

Объективная сторона включает все элементы, характеризующие правомерное деяние как акт внешнего действия, ибо о помыслах и чувствах реальных личностей можно судить лишь по одному признаку — по их действиям. Правомерные поступки субъектов отличаются друг от друга, а также от противоправных и юридически нейтральных именно своей внешней стороной.

Субъективная сторона правомерного деяния отражает его внутреннюю сторону. Ее характеризуют прежде всего мотивы, из которых исходят правомерно действующие участники общественных отношений, а также цели, на которые направлены их действия или бездействие.

Таким образом, правомерное поведение — это усвоение личностью и воспроизведение ею в своем деянии всех социальных норм общества, сознательное, волевое поведение, направленное на достижение личного или общественного блага.

Виды правомерного поведения можно классифицировать по различным основаниям. В зависимости от внешнего проявления (волеизъявления) они выступают в виде действий или бездействия, связанных с активной или пассивной формой поведения.

Формы реализации права совпадают с формами правомерного поведения (соблюдение, исполнение, использование, применение).

Правомерное поведение можно рассматривать в зависимости от его связи с правоотношениями как влекущее их возникновение, изменение или прекращение, иными словами, каждый его акт есть своеобразный юридический факт.

В зависимости от субъекта правомерного деяния различают деяния граждан, государственных органов, общественных организаций, а по отраслевой принадлежности норм выделяют поступки административно-правовые, гражданско-правовые, государственно-правовые и т. п.

Правомерное поведение связано с правовой активностью — внутренне осознанным, целенаправленным, общественно полезным, инициативным деянием субъектов в сфере права. Объективная сторона правовой активности содержит не просто общественно полезное, целенаправленное, имеющее положительный результат деяние, а главное, инициативное со стороны субъекта деяние. Субъективная же сторона характеризуется не только осознанием потребностей и интересов инициативной деятельности, но и готовностью к ней.

Правомерное поведение во всех его разновидностях выступает важной предпосылкой гармоничного развития личности, раскрытия ее творческих и интеллектуальных способностей, формирования нравственных качеств. Совершение правомерных поступков прямо связано с уровнем реализации законности и обеспечением стабильности общественных отношений.

§ 2. Юридический конфликт

Термин «конфликт» в переводе с латинского conflictus означает «столкновение, серьезное разногласие, спор»[206]. Конфликты, возникающие в общественной жизни, конечно, ничего хорошего нам не приносят. «Худой мир лучше доброй ссоры» — гласит пословица. Однако, хотим мы этого или нет, конфликты в нашей жизни неизбежны. Значит, и задача состоит в том, чтобы было как можно меньше конфликтов, поэтому следует искать способы их регулирования и разрешения. Наука, изучающая конфликты и способы их урегулирования, называется конфликтологией.

Социальная жизнь характеризуется тем, что всегда существует борьба между людьми, социальными группами за свои жизненные интересы и потребности. Хотя в природе и обществе существует всеобщий закон борьбы противоположностей, необходимо стремиться к тому, чтобы было как можно меньше противоречий в общественной жизни, а в случае разногласий находить консенсус. Конфликтология как раз и занимается рассмотрением отношений между людьми, возникающих при столкновении их интересов и противоречий.

Противоречия в природе и обществе, борьба между людьми и социальными группами были предметом размышлений философов на протяжении многих веков. Однако вплоть до конца XIX в. этот конфликт рассматривался в самом общем плане, оставляя вне поля зрения общие и специфические черты конфликта как явления, характерного для различных сфер человеческой жизни. Общая концепция конфликта стала разрабатываться уже в XX в., прежде всего в рамках социологии. Но социология конфликта сложилась как относительно самостоятельное научное направление в социологии лишь во второй половине XX в. благодаря трудам Л. Козера (США), Р. Дарендорфа (Германия) и К. Боулдинга (США).

В современной социологии права в последние годы выделилось самостоятельное научное направление — юридическая конфликтология. Как отрасль знаний юридическая конфликтология изучает не только природу, сущность, динамику развития правовых (юридических) конфликтов, но и правовые механизмы их предупреждения и разрешения. Юридическая конфликтология — относится к наукам, находящимся в стадии становления. Она является комплексным научным направлением и тесно связана со смежными науками: теорией права, социологией права, политологией, психологией. Юридическая конфликтология изучает и обобщает характерные особенности конфликта с позиций права, т. е. исследует, насколько правовые институты могут воздействовать на возникновение, развитие и разрешение конфликтов. Юридическая конфликтология также разрабатывает правовые механизмы, позволяющие регулировать и разрешать эти конфликты. Во- первых, следует определить, какие элементы конфликта имеют правовую природу и, во-вторых, с помощью каких правовых институтов можно рассмотреть и разрешить данный конфликт.

Исследование проблем юридического конфликта, рассмотрение его особенностей и определение на этой основе путей его предупреждения и разрешения имеет важное значение для снижения уровня конфлик- тогенности социальной среды. Особенно актуальны эти вопросы применительно к условиям современной России.

Юридический конфликт — это один из разновидностей социальных конфликтов. Многие социальные конфликты протекают в сфере правовых отношений и могут быть урегулированы и разрешены только юридическими средствами, процедурами. Юридический конфликт — это противоборство субъектов нрава, связанное с применением, нарушением или толкованием правовых норм. В узком смысле юридический конфликт имеет различные основания. Он связан с противоречиями: во-первых, между нормативно-правовыми актами; во-вторых, между нормой нормативно-правового акта и практикой реализации права; в-третьих, между двумя или несколькими нормативно-правовыми решениями; в-четвертых, противоречием между различными толкованиями права, правовых норм.

В широком смысле конфликты возникают и помимо юридических норм, что обусловлено различными факторами экономического, политического, социально-культурного и социально-психологического характера, которые влияют на поведение субъектов этих отношений.

Следовательно, причинами возникновения конфликтов являются обстоятельства как объективного, так и субъективного характера. Обстоятельства объективного характера основаны на противоречиях, закономерно вытекающих из объективно сложившейся ситуации, в которой столкнулись реальные потребности или интересы каждой из сторон. Однако большинство противоречий в общественной жизни возникает из субъективных факторов. Субъективную сторону конфликта характеризуют мотив и цели совершения данного поступка. Мотив — это внутренняя психологическая сторона того или иного поступка. Мотивация поведения субъекта может выражаться в корысти, ненависти, мести, обиде, стремлении обеспечить себя материально и т. д.

Юридический конфликт возникает по поводу различных материальных, нематериальных благ и интересов, регулируемых правовыми нормами. Иными словами, объектом правового конфликта являются те общественные отношения, которые регулируются и охраняются правом (например, конфликт по поводу собственности, охраны общественного порядка и т. д.). В межгосударственных отношениях — это конфликты между сторонами по поводу тех отношений, которые подпадают под действие норм международного права.

Таким образом, юридический конфликт можно определить как спор или разногласие между субъектами, находящимися в правовых отношениях, по поводу различных материальных или нематериальных благ и интересов.

Субъектами юридического конфликта в основном являются физические и юридические лица. Сторонами правового конфликта также могут быть: должностные лица, органы государства, органы местного самоуправления, субъекты федерации и государство в целом. Государство в основном выступает стороной конфликта в межгосударственных отношениях и в отношениях «личность — государство». А индивид может быть субъектом конфликта в гражданских, семейных, трудовых, административных, уголовных и т. п. правоотношениях.

Виды конфликтов. Юридические конфликты классифицируются по различным основаниям. С точки зрения причин возникновения все конфликты можно разделить на объективные, т. е. вызванные внешними обстоятельствами, и субъективные, зависящие главным образом от особенностей характера и поведения их участников[207]. В зависимости от сфер проявления конфликты можно разделить на экономические, политические, военные, культурные, межнациональные, бытовые и т. д. Можно выделить конфликты внутригосударственного и международного характера. Конфликты по отраслям права возможны практически в любой из отраслей права. Наиболее распространены конфликтные взаимоотношения, связанные с вопросами гражданского, трудового, семейного, финансового, административного, конституционного права. Наиболее опасны криминальные конфликты. Особую группу составляют конфликты, регулируемые нормами международного права. Могут быть конфликты и смешанного характера, которые подпадают под действие норм различных отраслей права.

Рассмотрим характерные особенности некоторых видов юридических конфликтов. Например, специфика политических конфликтов определяется не только объектом правового регулирования, но и особенностями их субъектов. Субъектами политического конфликта являются как отдельные индивиды, различные социальные группы, общности, так и их организации (политические партии, объединения, движения и т. д.). Объектом политических конфликтов выступают не только права и свободы отдельных людей, но и политические притязания и интересы целых социальных групп и общностей, в том числе политических партий и объединений.

Причинами межнациональных конфликтов могут быть как территориальные споры, так и различные межнациональные разногласия, связанные с дискриминацией граждан по национальному признаку, массовыми нарушениями прав человека и национальных меньшинств. Межнациональные конфликты чаще всего имеют политический характер и нуждаются в урегулировании не только юридическими механизмами, но и политическими путями и средствами.

Конфликты в сфере гражданских правоотношений в основном носят имущественный характер. Это — вещные правоотношения, связанные с обладанием имуществом (право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления), и обязательственные отношения, связанные с переходом имущественных благ от одного лица к другому. В некоторых случаях предметом гражданско-правового конфликта могут быть и нематериальные блага (честь, достоинство, доброе имя, деловая репутация, право авторства). Субъектами этих споров выступают чаще всего физические и юридические лица.

Трудовой конфликт (индивидуальный или коллективный) представляет собой спор между работником (коллективом), с одной стороны, и работодателем (администрацией предприятия), с другой, по поводу применения законодательства о труде и связанных с ним трудовых правоотношений. Субъектами трудового конфликта выступают работник или коллектив предприятия и работодатель в лице администрации.

Семейно-правовые конфликты имеют особую специфику, так как связаны с личной жизнью людей. Жизнь семьи связана не только с личными взаимоотношениями супругов, родителей и детей, родственников, но и с имущественными отношениями, возникающими между ними. И те и другие отношения могут приводить к конфликтам в семье. Семейно-правовой конфликт можно определить как противоправное поведение супругов и других членов семьи в сфере семейных отношений (личных и имущественных) по поводу удовлетворения своих интересов. Мотивация поведения субъектов в семейных конфликтах может быть разной: нежелание супругов жить вместе, споры имущественного характера и т. д.

Для криминального (уголовно-правового) конфликта характерны следующие особенности. Во-первых, правовая природа криминального конфликта состоит в том, что данный конфликт связан с нарушением уголовного закона. Во-вторых, объектом криминального конфликта всегда выступают охраняемые уголовным правом общественные отношения (права и свободы человека и гражданина, государственная и общественная безопасность, общественный порядок и порядок управления, мир и безопасность человечества и т. д.). В-третьих, объективную сторону криминального конфликта составляют действие или бездействие субъекта этих отношений. В-четвертых, в криминальном конфликте выступают, с одной стороны, лицо, совершившее преступное деяние, а с другой — лицо, чьи интересы нарушены (личность, организация, общество, государство). В-пятых, субъективная сторона криминального конфликта состоит в том, что субъект осознает противоправность своего действия (бездействия). Мотивы криминального конфликта могут быть различны. Это такие негативные явления, как месть, ревность, неприязнь, жажда обогащения и т. д. Таким образом, криминальный конфликт можно определить как преступное поведение субъекта, предусмотренное уголовным законодательством.

Разрешение конфликта. Важным аспектом всякого юридического конфликта являются пути и способы его предупреждения, прекращения и разрешения. Каждый конфликт возникает из-за конкретных причин и при определенных условиях, поэтому наиболее эффективной формой предупреждения конфликта является устранение его причин. Многосторонний анализ сути конфликтных ситуаций и мотивов поведения субъектов еще на ранних стадиях помогает предупредить и избежать многих конфликтов. Предупреждение конфликтов предполагает также проведение социальной, экономической, культурной политики, направленной на улучшение благосостояния народа, уважение и защиту прав и свобод человека и гражданина.

Другим важным приемом предупреждения конфликта является его институциализация. Институциализация конфликта дает возможность упорядочить течение конфликта и тем самым облегчить его регуляцию. Институциальные образования изучают интересы сторон, осуществляют консультации и переговоры, поиск взаимовыгодных решений. Существование конфликтологической службы, которая выполняет экспертные и консультационные функции, помогает предупреждению конфликтов.

Для успешного разрешения конфликта необходимо, во-первых, выяснить причины конфликтной ситуации и мотивы поведения конфликтующих сторон; во-вторых, прояснить сложившуюся ситуацию и позиции сторон; в-третьих, прогнозировать ход и последствия конфликта.

Конфликты могут быть разрешены как самими участниками, так и вмешательством третьей стороны. Так как основой конфликта являются противоречия между интересами сторон, то наиболее результативный способ разрешения конфликта — устранение указанных противоречий. Однако на практике это не всегда удается. Поэтому приходится прибегать к другим формам и способам разрешения конфликтов.

Существуют различные институты и процедуры разрешения конфликтов. Одним из эффективных способов разрешения конфликтов являются переговоры сторон. Путем переговоров стороны пытаются найти компромиссный вариант решения проблемы. Для этого они договариваются о спорных вопросах и об условиях дальнейшего разрешения конфликта.

К конституционно-правовым процедурам относятся: рассмотрение дел путем судопроизводства; принятие решения компетентным государственным органом (прокуратурой, органом внутренних дел, налоговой полицией, административной комиссией и т. д.). Правоохранительный орган, уполномоченный рассмотреть конфликт, действует на основании действующего законодательства и руководствуется им. Следовательно, решение, принятое по данному конфликту, имеет для конфликтующих сторон общеобязательный юридический характер.

Наиболее распространенный способ разрешения юридических конфликтов — судебный. Существуют четыре формы осуществления судебной власти: конституционное, гражданское, административное и уголовное судопроизводство. Они различаются предметом судебного разбирательства. Так, например, путем гражданского судопроизводства рассматриваются имущественные споры, трудовые конфликты, семейные и наследственные дела. Конфликты, возникающие при осуществлении предпринимательской деятельности (экономические споры), разрешают арбитражные суды.

Конституционное судопроизводство — одна из форм разрешения конфликтов, возникающих в законодательной и исполнительной деятельности в связи с нарушением Конституции. Конституционный Суд Российской Федерации разрешает споры:

а) между федеральными органами государственной власти;

б) между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации;

в) между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации;

г) между органами государственной власти и гражданами.

При административном судопроизводстве разрешаются конфликты, связанные с административными правонарушениями. Рассмотрение этих дел независимой судебной властью гарантирует законность и обоснованность принятого решения.

Путем уголовного судопроизводства устанавливается виновность лица, совершившего уголовное правонарушение, а в случае доказательства вины — применяются меры уголовного наказания.

Уже было сказано выше, что существует также такая форма разрешения конфликта, как посредничество третьей стороны (конфликтный медиаторинг). Посреднические функции могут выполнять как государство и его органы, так и неправительственные учреждения и организации или отдельные лица. Удачно выбранный посредник может урегулировать конфликт там, где согласие между конфликтующими сторонами было бы вообще невозможно. Участие авторитетного посредника позволяет обеспечить нормальный ход переговоров, снять напряжение и в конечном итоге разрешить конфликт.

§ 3. Понятие правонарушения, его признаки, состав и виды

До недавнего времени исследованию правонарушения в общей теории государства и права большого внимания не уделялось. В нынешних же условиях эта проблема стала весьма актуальной в силу необходимости разработки общих методологических подходов к ее изучению.

Нарушения многих требований норм права в обществе имеют массовый характер и наносят весьма ощутимый вред, как моральный, так и материальный, что позволяет считать правонарушение явлением социальным.

Правонарушение — это противоправное, общественно вредное, виновное деяние деликтоспособного лица. Следует отметить, что не все ученые придерживаются данного понимания правонарушения, хотя отличия во взглядах не столь значительны.

Прежде всего правонарушение связано с правом, т. е. таковым признается деяние, противоречащее модели поведения, содержащейся в правовой норме, — иными словами, то, что данное деяние является правонарушением, должно быть обязательно указано в праве. Совершая правонарушение, игнорируя общественные интересы, злоупотребляя правом, не соблюдая или не исполняя юридическую обязанность, правонарушитель преследует определенные цели, удовлетворяет свои эгоистические интересы.

Право выступает в этой связи формой внешнего выражения юридической оценки общественно вредного поведения личности, определяет границы возможного поведения субъектов, оценивает его с учетом как объективных, так и субъективных моментов (исторические условия, национальные интересы, особенности осуществления политической власти, традиции, обычаи, общественное мнение и т. п.).

Противоправность обычно связана с запрещением деяния со стороны государства при помощи юридических средств, опирающихся на возможность государственного принуждения. То, что правом не запрещено, не может считаться правонарушением.

Формы проявления противоправности следующие:

а) прямое нарушение правового запрета;

б) неисполнение возложенных обязанностей;

в) злоупотребление субъективным правом;

г) превышение компетенции и т. д.

Всякое правонарушение должно быть общественно вредным по своему характеру для общества или личности. Только в этом случае оно признается таковым. Вред может быть материальным и моральным, измеримым и неизмеримым, физическим и духовным, значительным и незначительным, восстановимым и невосстановимым, наступившим и могущим наступить.

Существующая в юридической литературе точка зрения, что всякое правонарушение должно быть общественно опасным, представляется не совсем обоснованной, так как общественная опасность является качественной характеристикой общественной вредности. Все правонарушения общественно вредны, но только часть из них общественно опасна.

Общественно опасными считаются преступления, которые составляют только часть правонарушений. Во второй части ст. 14 УК РФ отмечается, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, т. е. не причинившее вреда и не создавшее угрозы причинения вреда личности, обществу или государству.

Следовательно, если деяние не содержит в себе общественной опасности, то его нельзя относить к преступлениям, но свойства «вредности» оно не теряет. Закон не определяет степень общественной вредности, так как это исключительная прерогатива юрисдикционного органа.

Правонарушение обязательно должно быть виновным деянием, т. е. результатом свободного волеизъявления правонарушителя. При юридической оценке важно иметь в виду возможность выбора различных вариантов поведения.

Юридический состав правонарушения характеризует его структуру, в отличие от его понятия, фиксирующего признаки, отдельные свойства. Категория «состав правонарушения» необходима для его конкретизации и индивидуализации, она отражает реальную действительность, а именно — совокупность юридических фактов, служащих основанием юридической ответственности, определяет способ индивидуализации наказания.

Несомненно, что категории «правонарушение» и «состав правонарушения» близки по своему содержанию, но ни в коем случае не тождественны друг другу. Они являются научными абстракциями, выражающими реальное правовое поведение человека.

Состав правонарушения есть идеальная мыслительная модель, обладающая определенной степенью наглядности, способствующая усвоению правовых знаний; это своеобразный методологический инструмент самостоятельного анализа постоянно меняющегося законодательства.

Состав правонарушения имеет важное познавательное значение при толковании конкретных норм, служит критерием полноты знаний о их содержании. Он включает четыре элемента: объект и субъект правонарушения, объективную и субъективную стороны. Эта система наиболее общих, типичных и существенных признаков в единстве необходима для привлечения лица к ответственности; отсутствие хотя бы одного из них делает это невозможным.

Общим объектом всякого правонарушения являются общественные отношения, регулируемые и охраняемые нравом. Безобъектных правонарушений в природе не существует. Правонарушитель своим действием или бездействием нарушает сложившийся и обеспечиваемый правовыми нормами правопорядок, всегда причиняет ущерб субъективным правам граждан.

Общественные отношения — сложное явление социальной действительности, состоящее из различных элементов. К ним относятся и субъекты, являющиеся сторонами отношения, и объекты, по поводу которых устанавливаются регулируемые правом связи и деяния сторон, и сама правовая норма как форма реального отношения. На них- то и осуществляется посягательство. В этой связи наряду с общим можно выделить и непосредственные объекты правонарушения. Они столь же многообразны, сколь многообразны отношения. Ими могут быть имущественные, трудовые, политические и иные права и интересы субъектов права, государственный и общественный строй, состояние окружающей среды и т. д.

Объективная сторона правонарушения характеризует его с внешней стороны как акт внешнего проявления. Ее обязательные элементы включают противоправное деяние, его общественно вредные последствия, т. е. противоправный результат, а также причинную связь между деянием и наступившими последствиями. Факультативными элементами объективной стороны являются место, время, обстановка.

Посягательство на охраняемые государством общественные отношения может осуществляться только в форме волевого поступка (действия или бездействия). Право не регулирует мысли, чувства, рефлекторные действия человека, инстинктивные проявления, так как не в состоянии предопределить и контролировать их направленность.

Правонарушением может считаться только такое деяние человека, когда он в процессе достижения поставленной цели контролирует свое поведение, выражает в нем свою волю. Поэтому не являются правонарушением деяния человека, совершенные против его воли под воздействием физического принуждения или непреодолимой силы.

Субъектом правонарушения признается физическое (частное) или юридическое лицо, обладающее деликтоспособностью, т. е. возможностью отвечать за свои собственные деяния, посягающие на установленный правопорядок, существующие общественные отношения.

Деликтоспособность определяется государством с учетом уровня психофизиологических возможностей личности, исходя из социальной зрелости индивида, она устанавливается при достижении определенного возраста.

Правонарушение может быть не раскрыто, правонарушитель может быть не обнаружен или освобожден от наказания в силу своей неделиктоспособности, но возможность привлечения к ответственности должна быть налицо.

В связи с необходимостью индивидуализации ответственности и наказания в уголовном и административном праве субъектами правонарушения признаются только индивидуальные (физические) лица; юридические лица признаются субъектами правонарушения в гражданском праве. Деликтоспособность юридических лиц возникает с момента их образования.

Субъективная сторона правонарушения является существенным элементом состава правонарушения, отличающим его от объективно противоправных проступков.

Исследование всех граней противоправного поведения предполагает обязательное выяснение сознательно-волевого психического отношения правонарушителя к совершаемому им деянию, т. е. анализ вины.

Различают две ее формы: умысел — прямой и косвенный (эвентуальный) и неосторожность.

Прямой умысел состоит в осознании правонарушителем общественно вредного характера совершаемого им деяния, предвидении возможности или неизбежности наступления противоправного результата, причинной связи между ними, а также желания их наступления.

Косвенный умысел устанавливается в том случае, если правонарушитель осознавал противоправность своего деяния, предвидел возможность наступления противоправного результата, не желал, но сознательно допускал эти последствия или относился к ним безразлично.

Неосторожность выступает в виде противоправной самонадеянности (противоправного легкомыслия), противоправной небрежности.

Противоправная самонадеянность (легкомыслие) состоит в осознании правонарушителем вредности своего деяния, предвидении возможности наступления противоправного его результата с легкомысленным расчетом на его предотвращение, полагаясь на самого себя, свои умения, навыки, мастерство и т. п. без достаточных к тому оснований.

Противоправная небрежность выражается в том, что правонарушитель не осознает вредности своего деяния, не предвидит возможного наступления противоправного его результата, хотя по всем обстоятельствам дела при условии необходимой внимательности и предусмотрительности он мог и должен был его предвидеть.

Проблема вины наиболее разработана в уголовном праве. Достаточно отметить, что в УК РФ для большего утверждения принципа вины включена норма о невиновном причинении вреда (ст. 28). В литературе и на практике они именуются как «случай» или «казус». Предусмотрены два варианта случая: первый, когда лицо не предвидит возможности наступления общественно опасного последствия и по обстоятельствам дела не должно или не могло этого предвидеть: второй, когда лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, но в силу экстремальных условий или нервно-психических перегрузок не могло их предотвратить. Например, проработавший 12 часов на трассе водитель большегрузного автомобиля выехал в рейс, предвидя возможность аварии из-за чрезмерной усталости, что и произошло. Если с помощью экспертизы суд придет к заключению, что нервно-физические условия причинения вреда были экстремальными, он может констатировать отсутствие вины.

Возможны ситуации (так называемая юридическая ошибка), в которых лицо по объективным обстоятельствам добровольно заблуждалось относительно общественной опасности своего деяния и, следовательно, его уголовно-правового запрета. Различают два вида ошибок: юридическую и фактическую.

Первая — это ошибка относительно уголовной противоправности деяния и его наказуемости теми или иными видами санкций. Если лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать, что совершаемое им деяние как общественно опасное запрещено уголовным законом или угрозой наказания, такое деяние признается совершенным невиновно, и в силу этого лицо не подлежит уголовной ответственности.

Вторая — это ошибка относительно элементов состава преступления. Если лицо не осознавало, что совершаемое им деяние как общественно опасное запрещено уголовным законом или угрозой наказания, но по обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать, такое лицо подлежит уголовной ответственности за совершение преступления по неосторожности в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ[208].

В уголовном праве предлагалось выделить и такую форму вины, как невежество. Преступление признается совершенным по невежеству, если лицо не осознавало вредности своего деяния, не предвидело возможности наступления несчастного случая с людьми или иных тяжких последствий вследствие незнания правил своей профессии, которые оно должно было знать. Представляется, что такой подход неверен, так как это дает возможность многим должностным лицам уйти от ответственности за результаты деяний.

Виды правонарушений, несмотря на общность признаков, весьма разнообразны. Они могут классифицироваться по различным основаниям. Наиболее значимым является их подразделение по степени и характеру общественной вредности: преступления и проступки.

Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом Российской Федерации под угрозой наказания.

Проступки характеризуются отсутствием общественной опасности. Противоправность и общественная вредность свойственны любому правонарушению — и преступлению, и проступку, однако последний характеризуется меньшей степенью общественной вредности, не обладает такой ее качественной характеристикой, как общественная опасность.

Преступления общественно опасны в силу значительности вреда и наносимого ущерба с точки зрения государства и общества. От политики государства во многом зависит, считается ли то или иное деяние преступлением или нет. Вспомним последние изменения в уголовном законе, связанные с тем, что часть деяний, прежде считавшихся преступными, сейчас перестали быть таковыми (например, отменена статья о спекуляции).

Проблема разграничения правонарушений связана с решением вопроса о нахождении правильного их соотношения между собой, когда они сходны по своей объективной и субъективной стороне, но качественно отличаются друг от друга. Правонарушение не может быть одновременно и преступлением, и проступком, критерии общественной опасности не позволяют совмещать их в одном деянии. Даже в случае делимости объекта правонарушения немыслимо представить себе положение, когда деяние в отношении одного из них было бы общественно опасным, а в отношении другого — нет.

Следует присоединиться к существующей в науке уголовного права идее о том, что в настоящее время среди общественно опасных деяний (уголовных правонарушений) можно различать уголовные преступления и уголовные проступки. Данная точка зрения имеет право на существование, так как позволяет более четко проводить разграничение внутри уголовно-правовых нарушений по степени их общественной вредности.

Различные виды проступков могут соединяться в одном правонарушении (гражданский проступок — с административным, административный — с дисциплинарным и т. п.). Проступки подразделяются на гражданско-правовые, административно-правовые, дисциплинарные.

Гражданско-правовые проступки отличаются от иных специфическим объектом посягательства, которым являются имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, регулируемые нормами гражданского, трудового, земельного и семейного права. Внешне’ они выражаются в ненадлежащем выполнении договорных обязательств, в причинении имущественного или морального вреда.

Административно-правовые проступки представляют собой предусмотренные нормами административного, финансового, земельного, процессуального и иных отраслей права посягательства на установленный порядок государственного управления, собственность, права и законные интересы граждан, состоящие в нарушении установленных правил административных органов.

Критерии, позволяющие отличить административное правонарушение от преступления, следующие: а) наличие или отсутствие тяжких последствий; б) размер материального ущерба, причиненного правонарушением; в) повторность или неоднократность деяния либо применение за него административного воздействия.

Дисциплинарные проступки, выражающиеся в виде прогулов, опозданий, пропусков учебных занятий, невыполнения распоряжений администрации, нарушений требований уставов и т. п., дезорганизуют в целом работу трудовых коллективов, отрицательно влияют на трудовую, учебную, служебную, воинскую дисциплину. Законодательством предусмотрено три вида ответственности за дисциплинарные проступки: в порядке подчиненности, на основании специальных уставов и положений, согласно правилам внутреннего трудового распорядка.

§ 4. Социальные корни (причины) правонарушений

Понять природу и причины правонарушений можно только в социально-историческом аспекте, рассматривая их как порождение определенных общественных явлений, неодинаковых в разных общественных формациях. Это связано с необходимостью обеспечения единого методологического подхода в исследовании причин правонарушений прежде всего на общесоциологическом уровне.

Правонарушения, взятые в совокупности на определенном отрезке времени и в конкретном обществе, всегда отличаются значительным разнообразием как по степени общественной вредности, так и по психологическим, социальным и юридическим признакам. И вместе с тем в происхождении, причинах и дальнейшей исторической судьбе они имеют общие черты, что дает возможность изучать не только отдельные виды правонарушений, но и всю их совокупность, анализировать причины и условия, способствующие их совершению, разрабатывать системы мер борьбы с ними.

При анализе причин правонарушений нужно исходить из признания их социальной природы. Правонарушения как массовое явление появились лишь в определенных социальных условиях, а именно — с расколом общества на антагонистические классы, возникновением государства и права, когда родовой строй превратился в организацию для грабежа и угнетения соседей, а его органы из орудий народной воли преобразовались в самостоятельные органы господства и угнетения, направленные против собственного народа.

Внимание исследователей привлекала прежде всего преступность в силу широкого распространения и опасности для устоев общества, разрушительного воздействия на «урегулированность» и «порядок» общественной жизни как необходимую форму упрочения существующего способа производства. Если в эксплуататорских обществах политические силы, стоявшие у власти, в борьбе с преступностью опирались прежде всего на организованную репрессию, если их идеологи стремились скрыть связь преступности с экономическими, политическими, идейными устоями общества, то передовые мыслители прошлого пытались осмыслить природу, социальные корни преступности, установить наличие связи между преступностью и сущностью общества. Так, Т. Мор и Т. Кампанелла выдвигали и отстаивали концепцию преступности как явления, рожденного обществом, пытались вскрыть ее причины.

Хотя в настоящее время в рамках общей теории государства и права правонарушение как массовое явление привлекает внимание ученых, понятийный аппарат, позволяющий фиксировать его в теоретических исследованиях, еще не выработан. Если применительно к уголовным правонарушениям утвердились два понятия — «преступление» как единичное явление и «преступность» как массовое социальное явление, то для совокупности правонарушений нет соответствующего термина. Дело не только в его отсутствии, но и в неразработанности понятия, отражающего на общетеоретическом уровне то массовое социальное явление, которое мы фиксируем как «правонарушение» или «совокупность правонарушений». Ю. А. Денисов, предлагая термин «деликтность», разъясняет, что он фиксирует множество актов человеческого поведения, распространенность которых грозит дезорганизацией общественной жизни.

Учитывая, что общая теория государства и права исследует причины правонарушений прежде всего в связи с возникновением и развитием права как формы «урегулированности и порядка» общественной жизни, целесообразно ввести в научный оборот термин «правонарушаемость».

Правонарушаемость фиксирует не отдельное правонарушение, а их совокупность, массовость, проявляющуюся в условиях российского общества. Это один из видов социальных отклонений. Их изучение как общественных процессов приводит к выводу* что для их раскрытия с точки зрения выявления причин мало ограничиться выяснением психологических особенностей личности нарушителя. Необходим системный анализ сложной совокупности различных социальных факторов. При этом нужно постоянно помнить, что не следует смешивать проблему причин социальных отклонений с проблемой причин изменений в их состоянии, динамике или структуре во времени и в пространстве. Причинное объяснение негативных явлений предполагает многоуровневый подход. Иными словами, причины следует рассматривать на всех уровнях в единстве, в совокупности теоретического анализа: общего, особенного, единичного.

На общесоциальном уровне рассматриваются в единстве все имеющиеся факторы действия, на криминологическом — анализируются категории отдельных правонарушений, на уголовно-правовом — исследуются причины и условия применительно к конкретному, индивидуальному случаю.

Анализируя правонарушения на общесоциальном уровне как разновидность социальных отклонений, следует использовать различные подходы: философский, социологический, психологический.

На философском уровне формируется общая концепция причин и условий, порождающих социальные отклонения, требующая историко-материалистического понимания общественных явлений. Расхождение между нормой права и поведением правонарушителя объясняется несовпадением, различием интересов и целей, закрепленных в норме права, с одной стороны, и преследуемых данным субъектом — с другой. В свою очередь, несовпадение интересов обусловлено объективными различиями в социальном положении классов, групп, индивидов, существующими в обществе противоречиями. В конечном счете антисоциальное поведение вызывается неизбежной противоречивостью социального развития.

Сущность общественных противоречий различна, а порой и диаметрально противоположна в разных общественно-экономических формациях. В классическом капиталистическом обществе социальные противоречия базировались на основном антагонизме между трудом и капиталом. Отсюда глубина и острота классовых противоречий, высокий уровень отклонений от действующих в этом обществе социальных норм. Современное западное общество сумело избежать кризисно-революционного способа их разрешения, но они остаются в реальности (достаточно сослаться на борьбу с наркомафией).

Теоретически интересна марксистская позиция по вопросу, уничтожает ли социалистическая революция причины, порождавшие правонарушения в условиях буржуазного общества. В. И. Ленин в работе «Государство и революция» писал, что коренная социальная причина эксцессов, состоящих в нарушении правил общежития, есть эксплуатация масс, нужда и нищета. С ее устранением эксцессы неизбежно уйдут в прошлое, а с их исчезновением отомрет и государство. Здесь следует выделить два момента: во-первых, связь между отмиранием государства и отмиранием эксцессов; во-вторых, положение об уничтожении коренной причины эксцессов при социализме.

Ясно, что без устранения главной причины эксцессов не имеет смысла ставить вопрос об их «искоренении», «отмирании» и т. д. Ликвидация коренной причины эксцессов при социализме, т. е. раскола общества на антагонистические классы, не тождественна исчезновению объективных причин вообще.

Пока не создано безгосударственное общество, основополагающий принцип социализма «от каждого — по способностям, каждому — по труду» является наиболее эффективной основой его организации. Согласно марксистской точке зрения, его соблюдение должно гарантировать каждому члену общества получение той доли общественного богатства, которую он создал своим честным трудом. Однако он не устраняет известную несправедливость, состоящую в распределении предметов потребления «по работе» (а не по потребностям). Ведь на самом деле люди не равны друг другу: один физически сильнее, чем другой, один имеет детей, другой нет. И даже если он трудится по способностям и получает по труду, то получаемая доля может оказаться неравной по отношению к доле другого работника. Это одна из причин возможного расхождения социально-экономических интересов, а подчас и появления разного рода корыстных устремлений, направленных на приобретение материальных благ не в соответствии со своими способностями и с затраченным трудом, а за счет труда других членов общества.

Анализируя взаимосвязь объективных противоречий общественного развития с социально негативными явлениями, следует отметить, что «отношения между индивидом и обществом, предполагающие товарное производство, пока не исключают возможности несовпадения потребностей и интересов социалистического общенародного коллектива с потребностями и интересами отдельных людей. Тем самым сохраняется возможность негативно отклоняющегося поведения людей как формы реализации различных отрицательных социальных явлений». Это связано с действием как объективных, так и субъективных причин. К ним относятся недостаточно высокий уровень культуры и сознательности отдельных людей, массовые явления индивидуалистической психологии; объективные недостатки и трудности в экономике, быту и организации общественной жизни, а порой и субъективные ошибки и упущения; негативное влияние образа жизни отдельных категорий граждан, оживляющего мещанские и мелкобуржуазные привычки и устремления.

Характеризуя причины правонарушений, следует отметить, что хотя существование правонарушаемости и связано с некоторыми особенностями российской действительности, но они являются следствием незавершенности переходного состояния нашего общества и носят временный характер. Существование правонарушений объективно неизбежно, но это является затухающей закономерностью проявления противоречий личности и общества, индивидов между собой, а возникновение на почве подобных условий индивидуалистических взглядов и побуждений — не органическое и неизбежное, а лишь побочное и возможное их следствие.

Отрицательные качества, сохраняющиеся в сознании части населения, в конечном счете связаны с историей формирования общественного сознания в соответствующих условиях частной собственности и общественного разделения труда, которые порождали социальное и материальное неравенство, влекли за собой неудовлетворенность, формировали у людей чувство одиночества, надежды только на свои силы, В связи с тем, что основной оценкой статуса личности выступало материальное благополучие — имущественный ценз, развивались корысть, стяжательство и иные подобные им мотивы поведения и способы существования. В процессе длительной эволюции эксплуататорского общества эти качества стали частью обыденного сознания, закрепились в традициях, нравах, привычках. Оно придавало социальным, экономическим, национальным противоречиям антагонистический характер, неумолимо порождая такие формы поведения, как преступность, пьянство, национализм и пр.

В последние годы взгляды и привычки, несомненно, стали иными, изменилась и динамика правонарушений. Однако борьба с антиобщественным поведением и теперь встречает трудности. Это связано с тем, что правонарушаемость отступает в сферу сознания, а следовательно, труднее поддается прогнозированию и устранению. Старые элементы не отбрасываются сразу, а изменяются постепенно, приобретая самые различные оттенки.

Политика государства направлена на то, чтобы своевременно подмечать и устранять возникающие диспропорции в экономике, противоречия в социальных отношениях. Она предполагает повседневную борьбу с этими организационными и управленческими недостатками, которые способствуют появлению и развитию социально отклоняющегося поведения.

Было бы неправильно видеть во всех уродливых явлениях лишь пережитки прошлого в сознании людей, их поведении. Причины многих болезней следует искать в сегодняшней практике, в реальных трудностях и проблемах развития общества, в недостатках воспитательной работы. Для их устранения прежде всего нужны меры экономического, организационного и правового характера.

Философский подход объясняет возможность сохранения и воспроизводства индивидуалистической психологии, что связано с отставанием сознания от общественного бытия, наличием, а подчас и оживлением неантагонистических противоречий в обществе, сопряженных с возникновением побочных негативных явлений.

Социологический подход при исследовании причин правонарушаемости предполагает изучение социальных отклонений на более конкретном уровне. Важным является изучение образа жизни различных социальных, профессиональных, возрастных групп населения. Социологические и криминологические исследования показывают, что деформации в образе жизни человека могут отрицательно повлиять на его поведение, а именно: оказаться источником конфликтов; вызвать отклонение от тех нравственных ценностей, которые характерны для российского общества в целом; ослабить социальный контроль, что облегчает совершение антиобщественных действий; затруднить реализацию тех законных возможностей, которые отвечают интересам субъекта. В целом это не означает неизбежность отклоняющегося поведения, но требует проведения соответствующей профилактической работы.

Психологический подход в анализе причин правонарушаемости тесно связан с социологическим, но не совпадает с ним. При всей значимости объективных социально-экономических условий весьма важными для формирования нормативных установок являются психофизиологические и биологические особенности правонарушителя. Ведь причины правонарушений заложены не только в аномалиях общественной жизни, но и в несовершенстве самого человека.

Наиболее важной проблемой борьбы с правонарушениями является их предупреждение, устранение причин и условий, порождающих вредные и опасные для общества деяния или способствующих их совершению. Правонарушения нельзя искоренить, борясь только непосредственно с ними, но существенно уменьшить их количество можно и должно.

§ 5. Юридическая ответственность: понятие и виды

Общее понятие ответственности имеет философский, методологический характер, передает особое социальное и морально-правовое отношение личности к обществу, заключающееся в реализации нравственно-правового долга.

Юридическая ответственность является разновидностью общесоциальной ответственности, она служит одной из форм реагирования государства на нарушение установленного порядка общественных отношений.

Юридическая ответственность в широком смысле слова представляет собой правоотношение между государством в лице его определенных органов и субъектами права, отвечающими перед обществом и государством за точную и добросовестную реализацию содержащихся в нормах права и обращенных к ним соответствующих требований, предписаний и т. п. Привлечение к ответственности — одна из разновидностей применения норм права.

Юридическая ответственность обращена к субъекту, ее невозможно отрывать от него, не принимать во внимание его сознательно-волевую деятельность, связанную с относительной свободой воли принятия решения со знанием дела.

По своему содержанию юридическая ответственность выступает в виде применения к лицу мер государственно-принудительного воздействия, а по своему непосредственному выражению представляет собой претерпевание неблагоприятных последствий для правонарушителя (отрицательные последствия в виде лишений личного, имущественного или организационного характера, ограничений в пользовании субъективными правами), которые могут быть самыми различными в зависимости от тяжести правонарушения и которые он должен принять как ответную реакцию государства и общества на его деяния, сообразуя с ними свое дальнейшее поведение.

Ответственность правонарушителя заключается в выполнении двух видов обязанностей:

а) восстановить по мере возможности то состояние общественной жизни, которое было до совершения правонарушения (например, исполнить невыполненную обязанность, вернуть незаконно приобретенное, иным способом ликвидировать причиненный вред, ставший причиной правонарушения);

б) понести кару за совершенное правонарушение (например, выплатить штраф, отбыть назначенный судом срок лишения свободы и т. д.).

Эти две группы обязанностей составляют единое содержание всякой юридической ответственности. Только возмещение вреда и понесение кары вместе могут оказать реальное влияние на сознание правонарушителя и предостеречь его от совершения противоправных поступков в будущем.

Ответственность имеет два основания: нормативное (нормы права) и фактическое (правонарушение — конкретное виновное, противоправное индивидуальное деяние, приносящее вред обществу).

При решении вопроса о привлечении лица к ответственности определяющее значение имеет наличие в его деяниях состава правонарушения, содержание которого дает возможность конкретизировать, индивидуализировать его, связав воедино субъективную и объективную стороны, дополнив указанием на объект и субъект противоправного деяния.

Теоретически интересен вопрос о времени возникновения юридической ответственности. Так, ряд авторов (А. А. Пионтковский, С. С. Алексеев) соотносит его с моментом совершения правонарушения и появления в этой связи соответствующего материального охранительного правоотношения. Другие исследователи ее начало связывают с различными этапами правоприменительной деятельности:

• установлением объективного факта совершения правонарушения (определение его признаков) соответствующими компетентными государственными органами или должностными лицами;

• привлечением конкретного лица к ответственности;

• вынесением судебного решения или приговора;

• реализацией государственного принуждения в виде санкции, предусмотренной содержанием соответствующей нормы права.

Исходя из принципа законности юридическая ответственность может быть возложена на лицо лишь при наличии в его деяниях состава правонарушения. Поэтому в праве действует презумпция неответственности, выражающаяся в презумпции невиновности, согласно которой существует предположение, что лицо даже при наличии фактических обстоятельств, свидетельствующих о существовании объективной стороны правонарушения (деяния, противоправного результата, причинной связи между ними), невиновно до тех пор, пока не будет доказано обратное.

В Конституции России закрепляется, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, причем обвиняемый не должен доказывать свою невиновность, а все неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Кроме того, подчеркнем, что никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением.

В гражданском праве действует презумпция виновности, согласно которой лицо при наличии объективной стороны правонарушения предполагается виновным до тех пор, пока не будет доказано обратное.

Виды юридической ответственности (гражданско-правовая, уголовно-правовая, административно-правовая, дисциплинарная) полностью совпадают с видами правонарушений, но по порядку привлечения к ней их можно условно подразделить на два вида. К первому относится ответственность, налагаемая компетентными государственными органами или должностными лицами, характеризуемая наиболее жесткими мерами государственно-принудительного воздействия, рассматриваемая либо в судебном, либо в административном порядке: уголовно-правовая, административно-правовая, дисциплинарная. Ко второму виду ответственности следует отнести привлечение к ней правонарушителя непосредственно управомоченным лицом, что характерно для гражданско-правовой ответственности при наличии факта совершения гражданско-правового деяния.

При привлечении правонарушителя к ответственности компетентным государственным органом или должностным лицом кроме факта правонарушения необходим правоприменительный акт, устанавливающий его вину, а в ряде случаев и точную меру государственно-правового воздействия.

Уголовно-правовая ответственность наступает за совершение деяния, предусмотренного уголовным законом, за которое могут быть назначены следующие виды наказания: штраф; лишение нрава занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью; лишение специального воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград; обязательные работы; исправительные работы; ограничение по военной службе; конфискация имущества; ограничение свободы; арест; содержание в дисциплинарной воинской части; лишение свободы на определенный срок; пожизненное лишение свободы; смертная казнь. Конституцией России допускается установление федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни, впредь до ее отмены, смертной казни при условии предоставления обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

Государство идет по пути гуманизации уголовной ответственности и наказания в отношении лиц, которые хотя и совершили уголовные преступления, но сами по себе не представляют большой общественной опасности. Так, в частности, в уголовном законе предусмотрены следующие возможные случаи освобождения от уголовной ответственности: в связи с деятельным раскаянием; примирением с потерпевшим; истечением срока давности; амнистией.

Освобождение от наказания устанавливается в виде условно-досрочного освобождения от отбывания наказания; замены неотбытой части наказания более мягким; освобождения от наказания в связи с болезнью; отсрочки отбывания наказания; освобождения от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора; амнистии или помилования.

Административно-правовая ответственность наступает за совершение административно-правовых нарушений, т. е. за невыполнение правил общего порядка: правил дорожного движения, общественного порядка, охраны природы. Должностные лица несут административную ответственность как за свои противоправные деяния, так и за издание приказов, нарушающих законодательство, а также за непринятие мер по обеспечению выполнения правил подчиненными лицами.

Административным законодательством за совершение данных деяний предусматриваются следующие виды наказаний: предупреждение; штраф; возмездное изъятие предмета, являющегося орудием совершения административного правонарушения; конфискация предмета, явившегося орудием или объектом правонарушения; лишение специального права (например, права охоты, права управления автомототранспортом); исправительные работы; административный арест.

Дисциплинарная ответственность наступает в случае нарушения правил поведения, установленных различными уставами, положениями, правилами и т. гг., которая может быть как общей, так и специальной. Общая дисциплинарная ответственность устанавливается в Кодексе законов о труде, правилах внутреннего трудового распорядка, а специальная — в дисциплинарных уставах и предусмотрена для отдельных категорий работников, занимающих выборные должности, должностных лиц, пользующихся правом приема и увольнения сотрудников, отдельных руководящих работников.

За дисциплинарное правонарушение в законодательстве предусматриваются такие меры наказания: предупреждение, выговор, строгий выговор, лишение премии или иных материальных поощрений, понижение в должности или перевод на нижеоплачиваемую работу на определенный или неопределенный срок, отстранение от должности, увольнение как крайняя и исключительная мера.

Гражданско-правовая ответственность наступает за совершение гражданского правонарушения, она состоит в применении санкций в основном имущественного характера, обозначает возложение обязанности возместить вред физическим (частным) или юридическим лицом, причем имущественный ущерб взыскивается независимо от применения других мер юридического воздействия.

За гражданское правонарушение законодательство предусматривает следующие меры наказания: принудительное исполнение обязанности; возмещение убытков; штраф; лишение родительских прав; принудительное возвращение или изъятие неправомерно приобретенного имущества и т. п.

Таким образом, ретроспективная юридическая ответственность есть исполнение правонарушителем обязанностей на основе государственного принуждения, правовое отношение, возникающее между государством и личностью, на которую возлагаются обязанности претерпеть неблагоприятные последствия и лишения за совершенное правонарушение.

Юридическую ответственность нельзя отождествлять с санкцией, так как последняя является лишь ее мерой. Государственные санкции содержатся в нормах различных отраслей права, но это не дает возможности выделять отраслевые виды ответственности, что подчас делается в отечественной юридической науке.

Принципами юридической ответственности считаются: законность, ответственность за вину, справедливость, гуманизм, целесообразность, неотвратимость, индивидуальность.

Согласно принципу законности, ответственность применяется только при наличии вины за совершенное деяние, которое должно быть противоправным и за которое государством предусмотрена ответственность.

Справедливость юридической ответственности требует исключения случаев привлечения к ней невиновных лиц, а следовательно, с необходимостью предполагает доказательность совершенного деяния. Наказание или взыскание не должно быть чрезмерным, а наоборот, должно соответствовать тяжести деяния, быть целесообразным. Нет необходимости привлекать к ответственности лицо, если прошло значительное время после совершения правонарушения. Закон предусматривает, что взыскание должно быть наложено не позднее месяца со дня совершения проступка и не позднее б месяцев со дня его обнаружения.

Справедливость требует возмещения вреда, причиненного правонарушением. Предусмотрено, что за одно правонарушение следует одно, а не несколько наказаний или взысканий, однако это не исключает применения мер общественного воздействия.

Внимание юристов сосредоточено преимущественно на изучении юридической ответственности за правонарушение. В последнее время, особенно в связи с изучением закономерностей правомерного поведения, все большее внимание стала привлекать идея «позитивной ответственности».

Позитивная юридическая ответственность есть осознание и воспроизведение личностью в своем поведении необходимости выполнения долга.

Законодательство давно и широко использует особое понятие ответственности, выражающее не столько охранительную, сколько творческие, созидательные функции государства. Если обратиться к Конституции, то можно встретить десятки упоминаний об ответственности, Причем только два имеют прямое отношение к ответственности за правонарушения. В то же время упоминаются другие виды ответственности. Во-первых, это ответственность депутатов, Правительства, Генерального прокурора, судей и народных заседателей перед избравшими их органами или избирателями и т. д. Такая ответственность как правовая категория выражает не только верховенство государственных органов, отчетность перед ними соответствующих органов, но и право избирателей осуществлять руководство ими и требовать отчета. Поскольку этот вид ответственности характерен для отношений между органами власти, формирующими ответственный перед ними орган, полномочия которого вытекают из факта избрания, он может быть обозначен как конституционная (конститутивная) ответственность, связанная с возможностью применения юридических санкций, но это не главное. Ее правовое содержание — обязанность отчитываться перед соответствующим органом.

Понятие ответственности широко используется при обозначении круга деятельности, задач, функций государственных органов, которые несут ответственность за состояние и развитие порученных им сфер управления. Задачи, функции, основные направления деятельности определены и в законах о соответствующих органах (министерствах, ведомствах, комитетах, службах и т. п.). Об ответственности говорится также при обозначении части функций какого-либо органа, на выполнение которых обращается особое внимание. Ответственность такого вида называется функциональной, поскольку она определяет круг социально важных дел, относящихся к ведению какого-либо органа, наделяет его правомочиями, необходимыми для достижения этих целей. Функциональная ответственность неразрывно связана с творческой ролью государства и права, с государственным управлением. Она означает необходимость не только выполнять обязанности и использовать права, но и творчески, инициативно, со знанием дела организовывать работу в целях достижения результатов, ради которых этот орган создан и наделен соответствующей компетенцией. Функциональной ответственности корреспондирует спрос, отчет не только за подзаконность, но и за эффективность, целесообразность, результативность деятельности.

Функциональная ответственность тесно связана с персональной ответственностью, которая означает точную определенность круга дел работника, порученных ему операций, заданий, практических работ. Оперативность управления требует инициативного использования работником его распорядительных полномочий. Единоличная ответственность, как и коллегиальность, необходима для обсуждения основных вопросов, но единоличная ответственность и единоличное распорядительство важны при определении персональной ответственности, значение которой в современных условиях многократно возрастает.

Персональная ответственность связана с ретроспективной, поскольку без ясного определения обязанностей невозможно привлечение за их невыполнение. Неотвратимость привлечения к ответственности лиц, виновных в волоките и иных нарушениях, принципиально важна для укрепления государственной дисциплины и законности. Главное в позитивном, активном содержании персональной ответственности — это необходимость умело, инициативно, оперативно, квалифицированно и самостоятельно выполнять порученное дело.

§ 1. Понятие и принципы законности

Формирование гражданского общества, правового государства в нашей стране требует достижения качественно нового состояния общества, в том числе и иного уровня законности и правопорядка в системе правовой надстройки. Законность и правопорядок неотделимы от права, его реализации, поэтому изучение их связен в механизме правового регулирования постоянно находится в центре внимания теоретических исследований.

Но как бы ни были многочисленны и глубоки теоретические и практические проблемы законности, как бы ни был высок уровень их исследований, каждый новый этап развития нашего общества вновь и Вновь ставит перед наукой, казалось бы, уже давно полностью решенные проблемы в этой сфере и выдвигает новые. Наряду с постановкой традиционных теоретических и практических вопросов законности (роль прокуратуры, суда, арбитража, милиции, государственных органов в обеспечении законности в их нормальной деятельности) неизмеримо возросло значение анализа ее функционирования во всех сферах хозяйственного и культурного строительства.

Изучение проблем законности и правопорядка в курсе теории государства и права исключительно важно, потому что все без исключения отраслевые юридические науки, исследующие различные аспекты права, правоприменительного процесса, так или иначе, но в конечном счете обязательно выходят на эти проблемы, что, естественно, порождает различные взгляды. Особую актуальность и практическую значимость проблема законности приобретает в связи с выдвинутой концепцией формирования правового государства.

В теории нрава отмечается, что понятие «законность» характеризует правовую действительность, взятую под углом зрения практического осуществления права, идейно-политических основ правовой системы, ее связи с основополагающими общественно-политическими институтами, с политическим режимом данного общества.

В юридической литературе законность рассматривается по-разному. Часто ее определяют как режим, принцип, метод государственного руководства обществом, состоящий в издании и проведении в жизнь законов и иных нормативно-правовых актов в интересах определенного класса, социальных групп или народа в Делом.

В соответствии с этой дефиницией законность состоит из двух элементов: законотворчества (издание законов и основанных на них правовых актов) и осуществления нормативно-правовых актов. Однако представляется весьма спорным включение в понятие законности правотворческого процесса, т. е. особой формы или особого вида деятельности соответствующих органов, призванных устанавливать новые нормы, изменять или отменять старые. Ведь если нормы права изменяются, то, следуя логике, нельзя сказать, что законность — величина постоянная; она меняется всякий раз, как только происходит изменение законодательства.

Правотворческий процесс — это деятельность, которая определяется соответствующими нормативными актами; она подпадает под требования соблюдения, исполнения законности и в этом отношении не отличается от других видов государственной деятельности, например от правоприменения, следовательно, нет необходимости включать ее в понятие законности. Законность связана с законами, но они выступают не как составная часть, а прежде всего только как предпосылка и условие ее осуществления.

Разногласия в юридической литературе по поводу определения законности порождены не только сложностью, многогранностью и динамикой предмета, но в большей степени терминологической неясностью. Термин «законность» обозначает положительное отношение к законам в практической деятельности и повседневной жизни.

Еще Н. В. Крыленко в свое время определял революционную законность как общественный уклад, режим, строй, складывающийся на основе претворения в жизнь норм, директив Советского государства. Н. Г. Александров рассматривал законность «как особенный общественный режим», как «обстановку», в которой правонарушения своевременно вскрываются и пресекаются, иными словами, законность определялась им как «устойчивый образ правоотношений». П. Е. Недбайло отмечал, что законность есть состояние, которое характеризует соблюдение всем обществом государственно-правовых актов, «свойство общественной жизни». В определенной мере синтезируя высказывания многих ученых, П. М. Рабинович считает законность определенным режимом (состоянием) общественных отношений, который характеризуется их соответствием законам и подзаконным актам.

На первый взгляд может показаться, что все различия в определениях являются чисто словесными, не касаются существа вопроса. Однако главное — это отграничение законности от близких с ней явлений. П. М. Рабинович, пожалуй, прав, когда подвергает критике определение законности как неуклонного и точного соблюдения (исполнения) законов.

Сама по себе правоприменительная и правореализующая деятельность еще не является законностью. Коль скоро они соответствуют законности, то выступают не элементами ее содержания, а ее носителями. Законность — это особое состояние деятельности, выражающееся в свойствах юридической правомерности последней.

Когда говорится о законности, то имеется в виду соответствие деятельности закону. Содержанием законности является не исполнение закона как такового, не деятельность, в которой он находит осуществление, а соответствие этой деятельности закону, законосообразность поведения. Термин «законосообразность», пожалуй, дает возможность провести четкую границу между тесно связанными явлениями — законностью и реализацией права, применением права (Л. С. Явич).

Понятие «режим законности» обозначает определенное состояние соответствия общественных отношений законам и другим подзаконным актам, которое может быть зафиксировано, охвачено одним словом — «правомерность». Итак, режим законности есть состояние правомерности общественных отношений, законосообразности поведения. Правоприменительная, правореализующая деятельность выступает ближайшей, непосредственной причиной законности. Эта необходимая и существенная внутренняя связь законности представляет собой, таким образом, генетическую зависимость (П. М. Рабинович).

Не претендуя на истину в последней инстанции, понимая, что никакое краткое определение не может отразить все стороны предмета, предложим следующее понимание законности: это требование общества и государства, состоящее в точной и неуклонной реализации правовых норм всеми и повсеместно.

Суть этого требования заключается в добросовестном, ответственном соблюдении, исполнении, использовании и применении правовых норм, оно предусматривает прежде всего активное участие в управлении государственными и общественными делами на основе и в рамках закона.

Законность, выступая в виде государственного и общественного требования, тесно связана с государством и обусловлена такими его специфическими характеристиками, как разделение граждан по территориальному признаку и наличие публичной власти.

Разделение граждан по государственно-территориальным единицам неизбежно ведет к тому, что их поведение подпадает под правовое регулирование, осуществляемое не только федеральными органами государственной законодательной, исполнительной, судебной власти, но и органами власти субъектов Федерации, местного самоуправления. Законность, рассматриваемая в этом аспекте, обозначает иерархию правовых норм (законов и подзаконных актов), известное соответствие и подчинение нормам права, установленным высшими и центральными органами государства.

Публичная власть — сложное понятие. Прежде всего это государственная власть, основными формами реализации которой являются правотворчество, управление и правосудие. Законность заключается в правильном осуществлении всех функций в определенных законом границах и по определенным правилам.

В условиях законности государственные органы и должностные лица призваны в соответствии с действующими нормами права рассматривать и решать конкретные вопросы, касающиеся прав и свобод граждан, реагировать на жалобы по поводу незаконных актов применения права. В свою очередь граждане должны исполнять возложенные на них правовыми нормами обязанности.

Законность связана и с государственным суверенитетом. Его законы обладают всеобщей обязательностью. Это значит, что их сила распространяется не только на государственные органы, должностных лиц и граждан, но и на общественные организации и их органы. В этой связи встает очень интересная проблема соотношения законности и политической системы в целях раскрытия особенностей складывающегося политического режима, рассмотрение законности как явления политико-правовой жизни, как принципа функционирования политической системы. В настоящее время ведется активный анализ нормативной основы функционирования последней.

Право как регулятор общественных отношений выполняет свои функции прежде всего в процессе соблюдения, исполнения, использования и применения норм права в общественной практике, поэтому законность существует, пока существует право, является правовым режимом общественных отношений.

В западной литературе такое состояние стали называть нравозаконностью, что свойственно обществу с развитыми гражданскими и демократическими институтами, считать, что соблюдение великих принципов правозаконности ярко свидетельствует об особенностях жизни в свободных странах, отличающихся от стран с авторитарным режимом. Концепция правозаконности сознательно разрабатывалась лишь в либеральную эпоху и стала одним из ее величайших достижений, послуживших не только щитом свободы, но и отлаженным юридическим механизмом ее реализации.

Понятие законности как режима вытекает из того факта, что право объективно. Оно порождает и столь же необходимое явление — законность, которое связано с осуществлением права. Поэтому понятие законности как режима нередко употребляется в качестве синонима понятия «право», что нельзя признать удачным, так как взаимодействие законности и права есть встречное влияние однопорядковых общественно-политических явлений.

Законность оказывает на право обратное влияние, в нем объективируются требования законности как в процессе его формирования, так и в процессе осуществления, поэтому государство способствует обеспечению законности в поведении всех социальных субъектов, направляя его в правомерное русло под угрозой реализации принуждения.

Для понимания природы законности нужно выяснить ее основные идеи (свойства, черты).

1. Всеобщность законности заключена в ее всеобщей обязательности, обращенной ко всем и каждому без исключения, независимо от положения, чина и ранга. Перед законом все равны и все должны ему подчиняться, в противном случае предполагается неотвратимость ответственности.

2. Единство законности состоит в распространении этого требования на всю территорию Российской Федерации. В. И. Ленин справедливо отмечал, что законность не может быть калужская или казанская, она должна быть единая всероссийская и даже единая для всей федерации Советских республик. Единство законности состоит в ее единообразном понимании. Проявление местничества — противозаконное явление. Местные особенности нужно учитывать, но только в рамках закона и на его основе.

3. Верховенство закона является важнейшим свойством законности, связанным с исключительностью закона, означающим иерархию нормативно-правовых актов, что закрепляется в Конституции РФ. Последняя имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации.

Функционирование государства должно осуществляться исключительно на основе законов, при строгой реализации должностными лицами своих обязанностей и прав социальных субъектов. Это свойство распространяется на все правовые формы деятельности государства: правотворческую, исполнительно-распорядительную и правоохранительную. Оно не позволяет должностным лицам — исполнителям норм права (прежде всего закона) занимать позицию «свободного усмотрения», произвольно принимать решение исполнять или не исполнять закон по тем или иным мотивам.

4. Неотвратимость реализации законности обозначает пресечение любых нарушений закона, от кого бы они ии исходили, неотвратимость ответственности за эти нарушения. Всякое правонарушение есть одновременно и нарушение законности. Праву должны быть чужды «мертвые» нормы, которые только провозглашаются, но не реализуются. Еще Петр Великий отмечал: «Всуе законы писать, коли их не исполнять». Законность является проводником, реальностью права, это право в действии, реализация права как социальной ценности, как важнейшего инструмента регуляции общественных отношений.

5. Недопустимость противопоставления законности и целесообразности. Законность есть высшая целесообразность. Диалектика взаимоотношений здесь такова: любое отступление от законности, объясняемое «высшими интересами», «требованиями народа», «моральными соображениями» и т. и., приводит к дестабилизации в обществе, способствует росту правового нигилизма.

Если закон устарел, стал нецелесообразен, то его нужно изменить, дополнить, но только в соответствии с установленной процедурой, которая также определяется законом. До тех пор пока изменения не внесены, закон действует, существует. Не зря древние говорили: «Закон суров, но это закон» («Dura lex, sed lex»).

В то же время законность предполагает учет целесообразности, пользы в процессе применения права при назначении конкретной меры наказания за совершенное правонарушение. Но в любых случаях соображения целесообразности учитываются на основании и в рамках закона.

6. Неразрывная связь законности и культурности. Без культурности не может быть и речи о законности; чем выше уровень культуры общества в целом, отдельных граждан, гем выше и уровень законности. Единство права и законности вытекает из свойства права как регулятора общественных отношений. Государство не привносит законность в право, а учитывает природу последнего и обеспечивает реализацию его функций посредством законности. Так как законность связана с реализацией права, то из этого вытекает целый ряд свойств, конкретизирующий сказанное выше.

Законность, рассматриваемая как режим государственной и общественной жизни, включает не только требование законосообразного поведения, но и само такое поведение. Только в единстве этих сторон может быть осуществлен режим законности, который неразрывно связан с демократией, является ее выражением. Если право демократично по своему содержанию, то его нормы обеспечивают действие институтов демократии, прежде всего прав и свобод граждан. Реализация законов есть не только правовое, но и политическое требование, нарушение законности причиняет ущерб общественным интересам.

Законность включает равенство всех перед законом, равенство прав и обязанностей. Выполнение последних есть реализация требований законности и в то же время обеспечение условий использования демократических прав, что способствует активному участию граждан в делах общества и государства, прежде всего в демократической процедуре принятия законов и других нормативных актов. Это является залогом того, что принимаемые законы будут восприняты их абсолютным большинством. Демократия в свою очередь обеспечивает демократическое содержание законодательства, заинтересованность в его исполнении и подконтрольность деятельности государственного аппарата. Это надежная гарантия законности.

Законность как режим государственной и общественной жизни есть единство объективно необходимых требований строгого и неукоснительного практического осуществления законов и иных нормативно-правовых актов, т. е. их строжайшей фактической реализации, воплощения в жизнь.

Важным аспектом исследования законности является ее рассмотрение как принципа, как идеологического явления. Согласно принципу законности, поведение всех субъектов должно отвечать законам и подзаконным актам. Это одна из идей правосознания, идеологическая предпосылка режима законности.

Ясно, что нельзя сводить это понятие к принципу законности. Если определять ее как «совокупность определенных требований», «режим требований», то тогда она сводится к одному из своих идеологических проявлений — к принципу или методу деятельности, воплощенному в требованиях. Требования — это сфера только сознания, а законность этим не ограничивается, поэтому она представляет собой режим общественных отношений, а не режим требований.

Основной вывод юридической науки по данной проблеме состоит в том, что только с помощью понятия режима можно раскрыть все свойства законности как особого общественного явления, так как оно отражает его онтологическую, субстанциональную природу (В. М. Левченко).

В этой связи вряд ли можно согласиться с утверждением, что вначале возникает принцип (идея) законности, затем состояние (режим) законности, которое эксплуатируется государством как метод решения стоящих перед ним задач, или иная временная последовательность: первоначально возникает метод законности, а лишь затем, гораздо позднее, формируется принцип законности. Исходя из сказанного, совершенно ошибочно сводить законность только к методу или принципу, считая, что законность следует определить как основанный на изучении объективных потребностей общественного развития метод государственного руководства обществом. Законность как требование, исходящее от государства и его органов, выраженное в организаторской и воспитательной деятельности, выступает в этом случае методом государственного руководства обществом.

В современных условиях в процессе формирования правового государства, перестройки правового сознания нашего общества важным становится определение основных тенденций в разработке теории законности:

1) проведение четких разграничений законности как режима и форм ее реализации (как метода государственного руководства обществом, как принципа деятельности социальных субъектов);

2) изучение законности в связи с другими социально-политическими явлениями (правотворчеством, демократией, правосознанием);

3) анализ законности в механизме правового регулирования в целях более четкого отграничения от близких к ней государственноправовых явлений, исследование ее структуры, т. е. состава элементов и связи между ними.

Мало исследован вопрос о функциях законности. С учетом ее сущности и роли в жизни общества можно назвать в общей форме три основные функции:

• проведение в жизнь государственной воли народа, связь законности с реализацией права;

• создание условий для выработки целесообразных, эффективных норм права, связь законности с правотворчеством;

• обеспечение реальности правового регулирования, связь законности со всеми элементами его механизма.

Научный интерес представляет анализ структуры законности. К элементам, лежащим в основе структуры законности, относят:

а) правомерность субъектного состава участников общественных отношений (определяемую их правоспособностью);

б) правомерность положения (социальной позиции) участников общественной жизни (определяемую содержанием и объемом их субъективных прав и обязанностей);

в) правомерность деятельности субъектов по применению и реализации прав и обязанностей (определяемую «материальными» и формальными ее показателями, закрепленными в соответствующих юридических нормах).

Значение познания внутренних необходимых связей законности состоит в том, что вскрывается механизм конституирования, функционирования и развития общественных отношений.

§ 2. Обеспечение законности

Обеспечение конституционных прав личности и задачи совершенствования управления государством требуют дальнейшего упрочения режима правозаконности, которое происходит и может происходить только на базе совершенствования всех институтов общества.

На состояние законности прямо или опосредованно влияют многие факторы социального характера: духовные (состояние общественного сознания, уровень культуры населения), материальные (состояние экономики, состояние внешней среды), юридические (состояние всей правовой деятельности, включая правовой характер законов), политические (состояние политической системы общества в целом, состояние федеративного устройства, наличие или отсутствие разделения властей), организационно-управленческие (состояние информационной обеспеченности, состояние профессиональной ориентации) и др.

Упрочение режима правовой законности может происходить только на базе совершенствования всех институтов демократии. Как правовой феномен законность составляет основу государственной организации общества. Законность служит утверждению демократии: охраняет демократические права и свободы граждан, обеспечивает правовой порядок в государстве, способствует развитию гражданского общества.

Механизм законности призван юридически гарантировать основные права и свободы граждан, их равные права и обязанности — без этого не может развиваться творческая инициатива личности, не может существовать и действовать действительная демократия. Таким образом, демократия создает наиболее благоприятные условия для существования прочной законности, а законность, в свою очередь, обеспечивает и охраняет демократические институты политической системы общества. Необходимо иметь в виду, что политической (государственной) демократии без режима правозаконности нет и не может быть вообще.

Упрочение законности диктуется не только дальнейшим развертыванием демократии — главного направления развития политической системы общества, но и постоянным ростом культуры населения и работой государственного аппарата. Между законностью и культурностью также существует взаимосвязь. Без законности нельзя обеспечить культуру работы должностных лиц, да и общая культура населения непременно включает в себя в качестве элемента правовую культуру. С другой стороны, и это очень важно, чем выше уровень культурности и образованности людей, тем больше требований они предъявляют к деятельности государственных учреждений, административных органов, должностных лиц, тем более нетерпимо относятся к нарушению своих прав и законных интересов, к правонарушениям и произволу.

И наконец, дальнейшее упрочение законности диктуется в самом конечном счете тем, что существует объективная потребность в постоянном упорядочении общественных отношений, сочетаемом с обеспечением меры свободы и инициативы участникам этих отношений. Эта потребность коренится в самой организации общества. Данное обстоятельство имеет решающее значение для упрочения законности. Чем выше уровень управления общественными отношениями, тем прочнее должна быть государственная дисциплина, которая не может обойтись без закона и законности, без прочного правопорядка в сфере общественных отношений.

Таким образом, забота о законности, как видим, обусловлена не только высокими идеалами гуманизма, несовместимого с любыми проявлениями анархии и произвола, злоупотреблением властью и нарушениями прав человека, не только уровнем культуры и степенью развертывания демократии, но и в конечном счете объективными потребностями развития общества.

Следует различать общесоциальные гарантии и юридические средства обеспечения законности в государстве. Важнейшими общими гарантиями законности являются: высокий уровень культуры и образованности населения; высокий уровень и стабильность экономики, высокий уровень социальной защищенности и материальная обеспеченность граждан; чувство гражданской ответственности, нетерпимость к нарушениям законов; демократизм государственного и общественного строя и др.

Вместе с этим нужны и специальные юридические гарантии законности и прочного правопорядка. Среди них прежде всего:

• закрепление основ общественного и государственного строя, основных прав и свобод, обязанностей граждан, порядок организации и деятельности органов государственной власти в конституции страны — основном законе государства;

• полное соответствие текущего законодательства нормам и принципам конституции, верховенство закона по отношению ко всем иным государственным актам, всеобщность требований соблюдения законов, в том числе подзаконность государственного управления;

• равенство всех граждан перед законом и судом, право граждан на обращение в суд при нарушении их конституционных прав и свобод административными органами; умение каждого защищать свои права и законные интересы, выполнение гражданами своих юридических обязанностей;

• высокий уровень правосознания и правовой культуры населения;

• четкая правовая регламентация нормотворческой деятельности государственных органов, распространение законности на область законодательствования, своевременная кодификация и упорядочение всех нормативно-правовых актов, устранение противоречий между этими актами и пробелов в законодательстве, ясность и доступность нормативно-правового материала;

• демократические принципы судопроизводства, осуществление правосудия только судом, независимость суда и подчинение только закону, признание правосудия высшей юридической гарантией законности и неприкосновенности личности, ее прав и свобод, а также действие презумпции невиновности, право обвиняемого на защиту с момента задержания;

• централизованный прокурорский надзор за всеобщим соблюдением законов, единством их понимания и применения на всей территории страны, за неотвратимостью ответственности в каждом случае виновного нарушения правопорядка, за справедливостью, обоснованностью и законностью наказания, за соблюдением требований законности в управлении и охране правопорядка.

Все факторы механизма регулирования правозаконности можно дифференцировать на две основные группы обеспечительных мер — юридического и неюридического характера.

Государство, непосредственно устанавливая законы и обеспечивая их общеобязательность, прежде всего возможностью использования механизма принуждения, является одним из важнейших факторов обеспечения правозаконности. Вместе с тем правозаконность способна влиять на все области государственной жизни: закрепляя основные направления и цели внутренней и внешней политики; разрабатывая механизм обеспечения субъективных прав и свобод; предусматривая порядок формирования и компетенцию государственных органов, их иерархическую структуру и соподчиненность, взаимоотношения с общественными объединениями, политическими партиями, гражданами. Правозаконность в тех случаях, когда оказывается политико-юридическим принципом деятельности всей системы государственных органов, в состоянии связывать государственный аппарат и его должностных лиц требованием строгого и неукоснительного соблюдения правил поведения, закрепленных в нормативно-правовых актах. Неслучайно в современной отечественной юридической науке правозаконность рассматривается как наиболее действенный правовой метод разрешения социально-политических конфликтов. Правозаконность как специфический механизм правового регулирования оказывает существенное влияние на то, каким образом будет разрешена сложившаяся конфликтная ситуация. Как правило, правозаконность предполагает компромисс конфликтующих сторон, когда в решении проблемы учитываются интересы всех участников. Это становится возможным только в том случае, если государство выступает равноправным, а не главенствующим субъектом правоотношений, наряду с обществом и отдельными гражданами.

Иногда считают, что одной из гарантий законности является государственное принуждение. В действительности принуждение не может быть гарантией законности, ибо законность сама является гарантией правомерности применяемого государством принуждения. Это правомерное, на законе основанное государственное принуждение оказывается средством предупреждения правонарушений, элементом ответственности и наказания нарушителей правопорядка, служит охране порядка в государстве. Важнейшим методом (способом) охраны правопорядка является не принуждение, а разъяснение целесообразности соблюдения законодательства. Общегосударственная целесообразность соблюдения законов ни у кого не может вызывать сомнения. Законность и целесообразность нельзя противопоставлять.

Высшая государственная и общественная целесообразность состоит в том, чтобы законы полностью осуществлялись и точно применялись. Конечно, нормативно-правовые акты могут устаревать или быть недостаточно удачными. Но нельзя допускать, чтобы каждый произвольно решал, надо или не надо применять закон. Пока закон не отменен или не изменен в установленном порядке компетентным органом, он должен неукоснительно соблюдаться. Вместе с тем любая юридическая норма, в том числе и норма закона, подлежит целесообразному применению, т. е. с учетом конкретных обстоятельств дела, местных условий, личности правонарушителя и т. п. Но эта целесообразность (применения норм права) предполагает выбор решения в строгих рамках, которые предоставляет законодательство, т. е. в рамках самой законности. Никакие ссылки на целесообразность («местную», «ведомственную», «хозяйственную») не могут снять ответственность за нарушение закона, потому что не может быть целесообразного нарушения законности и правопорядка вообще. Точка зрения, допускающая обход закона по мотивам «целесообразности», глубоко ошибочна и практически вредна хотя бы потому, что не учитывает общегосударственной значимости законности, исходит лишь из оценки какого-то одного случая или дела. Признавая целесообразность применения любой нормы права, надо исходить из возможностей решения, которые предоставляются законодательством, а не искать какую-то целесообразность за рамками действующего права. Таким образом, соотношение законности и целесообразности имеет в общем два аспекта: признание целесообразности режима законности и целесообразное (в рамках законности) применение норм права в каждом отдельном случае. То и другое исключает любое противопоставление целесообразности принципу законности.

Убеждение как решающее средство обеспечения правопорядка соприкасается не только с вопросом целесообразности, но и с проблемой справедливости в праве. Оценка закона и акта правосудия с позиций справедливости чаще всего имеет большое значение. Однако важно, чтобы и сам принцип законности воспринимался как проявление социальной справедливости, а не как чисто формальное требование соблюдения законов, вне их какой бы то ни было нравственной оценки. Естественно, что убеждение в справедливости режима законности создает наиболее благоприятную идейную предпосылку для господства закона государства в общественных отношениях.

Соотношение законности и справедливости рассматривают как с позиции того, насколько справедливы защищаемые законностью порядки (отношения, учреждения, идеалы), так и с позиции признания справедливости определенным качеством, свойственным праву и законности как таковым. Чаще всего, когда речь идет о справедливости в юридической практике и науке, имеют в виду оценку не самого права, не самой законности, а тех отношений, которые ими защищаются. С этой точки зрения ясно, что наибольшей степенью справедливости обладает право, а потому и законность.

Уже отмечалось, что справедливость — важный ценностный ориентир для сохранения и развития общества, соответствия, соразмерности между поступками людей и ответной реакции на это со стороны общества, индивидов, государства, определенных коллективов, ориентир, который проявляется в виде вознаграждений, поощрения, осуждения.

Применительно к законности справедливость — это беспристрастность, правильность реагирования юстиции на определенные поступки, решения споров о праве; равенство перед законом и судом, всеобщность требования соблюдения законов; соразмерность наказания тяжести содеянного, соответствие между целями законодателя и средствами их достижения. И наконец, законность справедлива, потому что (как и право) противостоит произволу, бесправию и беззаконию, которые всегда нарушают любые социальные соразмерности и никогда не могут признаваться справедливыми, с каких бы исторических позиций ни подходить к понятию справедливости.

Законность с давних пор воспринималась многими выдающимися мыслителями как социальная справедливость.

Само собой разумеется, что черты справедливости могут быть свойственны требованию соблюдения закона только тогда, когда справедлив сам закон, когда он утверждает право и противостоит антиправу.

§ 3. Правопорядок, его соотношение с общественным порядком и законностью

Общепризнано, что порядок — это форма упрочения нужных обществу отношений, которые поддерживаются как стабильные, отвечающие интересам всего общества. Они урегулированы многообразными социальными нормами (морали, обычаев, общественных организаций, права и др.).

Общественный порядок является сложившейся системой стабильных отношений между членами общества, утвердившейся как образ жизни в результате воздействия всей системы нормативного регулирования, отражающей идеи социальной справедливости.

Правопорядок является частью общественного порядка, но складывается в результате регулятивного действия не всех социальных норм, а только норм права. Следовательно, правопорядок — это часть системы общественных отношений, урегулированных нормами права. Это такая же реальность, как всякие фактические отношения, существующие в обществе. Поэтому правопорядок выступает его социальной ценностью. Он находится под защитой закона, поддерживается в качестве господствующего и тем самым «воспроизводится».

Правопорядок существует в результате того, что участники регулируемых правом общественных отношений реализуют свои субъективные права и обязанности, следуют режиму законности. Иными словами, правопорядок складывается в результате соблюдения, исполнения, использования и применения норм права. В его сфере находятся все общественные отношения, регулируемые нормами права.

В юридической литературе не всегда верно определяется соотношение правопорядка с общественным порядком. Не следует сужать объем общественного порядка, понимая под ним лишь систему отношений, складывающихся главным образом в общественных местах, обеспечивающих охрану жизни, здоровья, чести, достоинства и других прав граждан. Такая позиция глубоко ошибочна теоретически и вредна практически. Правопорядок всегда является частью более широкого социального порядка, объемлющего все сферы жизни общества.

До последнего времени большинство ученых интерпретировали правопорядок как систему существующих в обществе правовых отношений между его членами. В. В. Борисов предпринял попытку расширить и углубить это понятие, рассмотреть его как социально-политическое и государственно-правовое явление. Его отправная позиция состоит в том, что правопорядок есть слияние двух начал: объективного и субъективного (объективных законов развития общества, объективных потребностей упорядоченности и субъективной деятельности людей). Он дает общее определение правопорядка как состояния общественной жизни общества, характеризующегося внутренне согласованной и урегулированной государством системой правовых отношений и связей. Тем самым указывается на одно из существенных свойств правопорядка, что отмечают и другие авторы.

Так, П. М. Рабинович, говоря о соотношении законности и правопорядка, ставит вопрос, не отождествляется ли законность с правопорядком, когда она определяется как режим, как состояние правомерности поведения, и дает общий ответ: если понятие «законность» отражает состояние юридической правомерности общественных отношений, то понятие «правопорядок» включает и другие их свойства, такие как согласованность, организованность, упорядоченность, системность и т. п.

С этим суждением следует согласиться. Состояние правомерности, свойственное законности, в результате реализации норм права «материализуется», превращается в состояние согласованности, упорядоченности общественных отношений.

Правопорядок — это объективная необходимость и закономерность развития общества, он является правовой формой образа жизни, обеспечивает нормальное функционирование общества, является эталоном (образцом) для его членов в выборе ими поведенческих решений.

Важное значение для юридической науки имеет правильное определение соотношения правопорядка и законности. Эти явления нельзя отрывать одно от другого, они тесно взаимосвязаны и существуют неразрывно, в единстве, в комплексе.

Законность — это в большей степени требование государства к деятельности субъектов права в процессе воплощения правовых норм в социальную действительность, это господство права в общественных отношениях. Говоря философским языком, законность есть область долженствования.

Правопорядок как результат проявления законности есть состояние фактической упорядоченности общественных отношений, приобретших форму правовых отношений, содержанием которых является деятельность лиц, реализующих свои права и обязанности. Можно сказать, что правопорядок — это законность в действии. Наиболее существенным моментом в правопорядке является то, что законность должна не только провозглашаться, но и реально, практически проводиться в жизнь. Существует прямая зависимость между правопорядком и законностью: укрепление законности влечет в качестве результата укрепление правопорядка, и наоборот, если нарушается законность, то нарушается и правопорядок.

Было бы неверно полагать, что правопорядок можно обеспечить любыми средствами, в том числе и незаконными. Стремление к этому противоречит самой сущности правопорядка и на деле ведет к его нарушению, к дестабилизации в обществе. Нельзя изобличить преступника противозаконными методами, средствами не только потому, что это редко приводит к установлению истины, но и потому, что это подрывает авторитет закона, создает мнение, что его можно нарушить и обойти, отрицательно влияет на правосознание, а потому и на общий правопорядок.

Деятельность правоохранительных органов тщательно регламентирована законом. Правопорядок допустимо охранять только законными средствами и методами, которые соответствуют принципам нравственности.

Правовой порядок является сердцевиной демократии. Уровень его развития есть своеобразное мерило свободы личности, гарантированности ее прав, интересов, выполнения обязанностей и осуществления ответственности. Правовое положение личности, правопорядок, демократия настолько тесно связаны, что образуют единую внутренне согласованную социальную систему. Ее нормальное функционирование находится в прямой зависимости от правовой основы общества.

Назовем основные тенденции развития правопорядка:

1) к упрощению, универсализации правовых связей, отношений, правового регулирования в целом (казалось бы, увеличивается объем работ, углубляются социальные процессы, усложняются отношения, однако общество отвергает устаревшие социальные институты, упрощает связи);

2) к усилению нормативности, проявляющаяся в повышении требований к образцам, эталонам социальной жизни и поведения людей;

3) к борьбе противоположностей. Законы материалистической диалектики свидетельствуют о том, что всякое движение есть возникновение, развитие и разрешение противоречий. Так и в правопорядке наблюдается борьба с преступностью, правонарушениями, дезорганизацией законности и т. д.

Необходимы совершенствование социально-правовых образцов, эталонов поведения и их восприятия населением в целях упрощения структуры правопорядка; четкое оформление правового состояния каждого участника правопорядка и программы его поведения; четкость, конкретность и определенность правовых связей и отношений; усиление непримиримости, твердости и жесткости в обеспечении выполнения закона.

Итак, правопорядок — это тот социальный результат, к которому стремятся государство и весь народ, используя разнообразные рычаги и средства. Под основными средствами обеспечения законности и правопорядка в юридической науке принято понимать систему гарантий и методов обеспечения законности.

Гарантии — это совокупность условий и способов, позволяющих беспрепятственно реализовывать правовые нормы, пользоваться субъективными правами и исполнять юридические обязанности.

Под гарантиями понимаются как объективные условия существования общества, так и специально выработанные государством и общественностью средства, обеспечивающие точную реализацию норм права всеми субъектами.

Экономическими (материальными) гарантиями являются прежде всего материальные условия жизни общества, сердцевину которых составляют социально-экономическое устройство общества, существующие формы собственности, их многообразие, хозяйственная самостоятельность частных (физических) и юридических лиц.

Социальные гарантии включают весь комплекс общественных мер по борьбе с правонарушениями, отступлениями от идеи законности. Это профилактическая деятельность по предупреждению правонарушений, контрольная функция общественности, использование возможностей учета общественного мнения и т. п.

Политические гарантии — это демократизм государственного и общественного строя, отраженный в функционировании политической системы в целом, с присущими демократическому обществу политическим плюрализмом, реальностью разделения властей, наличием правового государства (или хотя бы тенденции к его построению).

Идеологические гарантии состоят в господстве идеологии, на базе которой развиваются духовная жизнь общества, идейное воспитание граждан, включая все формы общественного сознания, в первую очередь правовое, глубокое уважение к праву как социальной ценности.

Юридические гарантии выступают как система специальных юридических средств укрепления законности и правопорядка, деятельность специальных правовых органов по предупреждению и пресечению правонарушений.

К специальным юридическим средствам следует отнести прежде всего все нормы права, в которых выражено требование законности. Правовая регламентация общественных отношений ставит правоохранительные органы в четкие правовые рамки, лишает их возможности действовать исходя из интересов целесообразности.

Юридическое требование законности состоит в следующем:

1) справедливое наказание за неисполнение норм права;

2) законодательное (конституционное) закрепление верховенства закона и определение способов его охраны;

3) возложение на определенные органы обязанности охранять законность, пресекать ее нарушения, контролировать и осуществлять надзор за исполнением законов и определение их прав по реализации функции охраны законности и правопорядка;

4) законодательное закрепление права граждан отстаивать свои права, запрещение использования своих прав в ущерб правам других лиц, конституционное закрепление идеи презумпции невиновности. Эти правовые способы закреплены в Конституции РФ, а в отраслевом законодательстве получили конкретизацию.

Правоохранительные органы пресекают нарушения законности, восстанавливают нарушенные права, устраняют неблагоприятные последствия правонарушений, добиваются перевоспитания правонарушителей. По действующему законодательству органы дознания, прокурор, следователь, суд обязаны выявить причины и условия, способствовавшие совершению преступления, и принимать меры к их устранению.

Прокуратура — это специальный орган, на который возложены обязанности общего надзора за законностью следствия и дознания, содержания в местах заключения, за актами судебных органов с точки зрения их обоснованности и законности. Ее деятельность осуществляется в специфических формах: привлечение к уголовной ответственности; поддержание государственного обвинения в суде; разрешение жалоб граждан; санкционирование постановлений на арест и обыск; принесение протеста на незаконные нормативные акты и индивидуальные решения государственных органов, должностных лиц, учреждений и организаций; проверка состояния законности в учреждениях и организациях; надзор за деятельностью муниципальной и криминальной милиции; обращение с исками в суд в целях защиты прав и законных интересов граждан и организаций.

Важной гарантией является судебный контроль, так как «третьей властью» является вся система правосудия. Надо полагать, настала пора вообще изменить наше видение правосудия, интерпретацию его назначения как одного лишь «применения права». Опыт развитых демократических стран, причем не только англо-американской группы, свидетельствует, что высокий уровень правового развития достигается в обществе тогда, когда суд, опираясь на конституцию, на закон, на общепризнанные права человека, тоже творит право. Поэтому придание решениям высших судебных инстанций функций судебного прецедента представляется делом назревшим, вполне оправданным.

Деятельность судебных органов на основе гласности должна создавать условия для укрепления законности и правопорядка в нашей стране, включая и впервые осуществляемый конституционный контроль.

В современных условиях особое значение имеет нормативное закрепление обязанностей Президента России быть гарантом конституционной законности, используя для этого все законные средства, включая в первую очередь деятельность правоохранительных органов по пресечению правонарушений и устранению их вредных последствий, профилактическую работу. Кроме того, важно личное восприятие каждым идей законности и понимания необходимости укрепления правопорядка.

Большое значение в современных условиях приобретает комплексная разработка системы мер и государственно-правовых механизмов для защиты конституционных прав и законных интересов граждан, субъектов Федерации, предотвращения злоупотребления государственными органами своими правами, обеспечения единства правовой системы.

Отсутствие конституционного механизма ответственности должностных лиц всех ветвей власти за принимаемые решения слишком очевидно для юристов, его создание напрашивается само собой. В этой связи являются прогрессивными принимаемые законодателем меры по персонализации ответственности должностных лиц за исполнение незаконных актов, приказов и распоряжений. Налицо стремление уйти от «законности» тоталитарной системы, которая строилась на известной формуле: «приказ начальника — закон для подчиненных». Она и поныне, к сожалению, служит должностным лицам оправданием в принятии решений, унижающих человеческое достоинство, влекущих невосполнимые потери экономического, политического, нравственного и социального характера.

§ 4. Законность в государственном управлении

Особое значение законность имеет для государственного управления. Конституционное признание незыблемости правовой основы государственной жизни имеет принципиальное значение, потому что на практике утверждает значимость права для деятельности государства, ставит государственный аппарат в подчинение закону, увязывает законность с демократией, с полновластием народа. Это признание выражает значительное повышение роли права в обществе и то, что государство имеет правовой характер.

Государственная дисциплина в сферах управления социальными процессами, протекающими в масштабах всей страны и охватывающими так или иначе, прямо или косвенно все общество, регламентирована в своей основе законодательством, а потому смыкается с законностью и правопорядком, защищаемым при необходимости государственным принуждением. Речь идет о выполнении не только моральных, но и юридических обязанностей, а неисполнение последних является нарушением не только общественного, но и правового порядка, т. е. является правонарушением, за которым следует юридическая ответственность.

Главным компонентом правовой основы государственной и общественной жизни является действующее, функционирующее право. В странах, где законодательство — основная форма официального признания и объективации права, право реализуется в общественных отношениях только в условиях режима правовой законности. Потому законность является непременной предпосылкой упрочения правовой основы государственности. Если учесть, что важнейшие нормы права закреплены конституцией государства, то можно утверждать, что главной политико-юридической предпосылкой прочной правовой основы государства оказывается именно конституционная законность. Не случайно Конституция РФ одновременно и определяет незыблемость правовой основы государственной и общественной жизни и провозглашает законность непременным принципом деятельности государства, его органов и должностных лиц. Более того, Конституция Российской Федерации устанавливает, что органы государственной власти, должностные лица действуют в соответствии с нормами Конституции. Законность — принцип государства, его органов. Иначе говоря, конституционная законность обращена в первую очередь ко всем компонентам политической системы общества, ко всему государственному механизму, призванному обеспечить в Российской Федерации подлинное народовластие.

Особый смысл приобретает законность, предполагающая точное соблюдение законов государственным аппаратом. Остановимся на этом вопросе подробнее. Суть в том, что если любое правонарушение связано с несоблюдением требований законности, то вовсе не каждое нарушение права способно подорвать режим законности. Когда какой-то гражданин нарушил закон, даже совершил уголовное преступление, но соответствующим образом справедливо наказан, то законность тут не оказывается нарушенной, а, напротив, торжествует. Иное положение, когда закон нарушает должностное лицо и когда за такое нарушение, произвол, беззаконие оно не привлекается к строгой ответственности. Если подобные факты становятся системой, то нарушение закона лицом, действующим от имени государства, превращается уже в процесс, способный при известных обстоятельствах серьезно подорвать режим законности. Тут государственная деятельность теряет свою правовую основу, противоречит этой основе и расшатывает ее. В обществе могут появляться субъективные факторы, мешающие упрочению законности, а то и ведущие к ситуации, пусть временного характера, которая становится опасной для режима правовой законности, может привести, если ее вовремя не пресечь, к подрыву законности, к ослаблению правовой основы государственной деятельности на том или ином ее участке. К такого рода факторам относятся: элементы бюрократизма, злоупотребление властью, взяточничество и карьеризм, потеря чувства гражданской и нравственной ответственности, грубое пренебрежение государственной дисциплиной, нарушение принципа демократии, слабый уровень правосознания и правовой культуры работников государственного аппарата и т. п.

Нарушения законности в деятельности государственного управления и правоохранительных органов мешают эффективному осуществлению функций государства, десинхронизируют работу его органов. Следовательно, они опасны для самого государства. Более того, нарушения законности со стороны должностных лиц, помимо прямого вреда, подчас связанного и с ущемлением прав граждан, снижают общий престиж закона и власти в глазах населения, отрицательно сказываются на правосознании народа, создают ложное впечатление о безответственности и тем самым ослабляют борьбу с любыми правонарушениями за прочный правопорядок. Каждое должностное лицо должно понимать, что допущенное им нарушение законности способно принести вред обществу, государству и его гражданам. Обстановка безответственности в работе тех или иных государственных органов, нарушения законности в свою очередь создают атмосферу попустительства этим чуждым проявлениям. Напротив, само по себе укрепление законности становится одним из средств решительного предотвращения любых антисоциальных проявлений, помогает борьбе с отрицательными сторонами работы госаппарата.

Государство, его законодательство призваны выражать и защищать интересы личности, задача административного аппарата состоит в организации практического осуществления законов, заинтересованности в укреплении законности и правопорядка. Вот почему столь нетерпимы нарушения законности в государственном управлении, а упрочение правовой основы государственной деятельности оказывается органически связанным с развертыванием демократии как главным направлением развития политической системы общества.

Если иметь в виду особую значимость соблюдения законов всеми органами государства и исключительную роль законности в обеспечении прав граждан, то имеются все основания трактовать законность как безусловное требование уважения личности, ее конституционных прав и свобод, обращенное к должностным лицам государственного аппарата, и, с другой стороны, как неукоснительное требование уважения к праву и к закону, обращенное ко всем гражданам страны, вне зависимости от того, какой пост занимают эти граждане, в какой сфере общественной жизни осуществляют свою деятельность, какие заслуги имеют перед обществом. Проведение в жизнь, реализация этих взаимосвязанных категорических требований законности — надежная предпосылка дальнейшего упрочения правовой основы государственной и общественной жизни в каждой стране.

§ 5. Режим правозаконности и обеспечение прав граждан

Если исполнение каждым гражданином своих юридических обязанностей представляет одно из условий существования законности, то упрочение законности и правопорядка является в свою очередь непременной предпосылкой беспрепятственного и всестороннего использования всеми гражданами своих конституционных прав и свобод. Основные права и свободы граждан, как и их основные обязанности, закреплены Конституцией Российской Федерации.

Конституция РФ устанавливает: человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства.

Уважение личности, охрана прав и свобод граждан — обязанность всех органов государственной власти и должностных лиц. Граждане РФ имеют право на судебную защиту своих прав и свобод (ст. 46 Конституции РФ).

Исключительно большое значение в обеспечении конституционных прав и свобод граждан имеет ч. 2 ст. 46 Конституции РФ: «Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд».

Законность требует незыблемого соблюдения всех конституционных норм, в том числе и тех статей Конституции РФ, которые закрепляют широкий круг основных прав и свобод граждан. Можно утверждать, что режим законности является политико-юридической гарантией полноценного использования гражданами своих конституционных прав и свобод.

Положения Конституции РФ конкретизируются в текущем законодательстве. Однако надо иметь в виду, что нормы Конституции РФ — это нормы прямого действия, что означает: во-первых, граждане реально обладают кругом конституционных прав и свобод, это — их наличные права (а не только способность приобретения тех или иных прав), прямо вытекающие из Основного закона; во-вторых, свои основные права и свободы граждане Российской Федерации имеют право защищать во всех случаях, вне зависимости от того, насколько полно предопределен текущим законодательством порядок такой защиты и насколько четко эти конституционные права детализированы текущим законодательством. Конечно, важно, чтобы текущее законодательство и конкретизировало основные права, и определяло порядок их защиты, что в большинстве случаев и имеет место. Однако если этого еще и нет по тем или иным причинам, по тем или другим видам прав, то вне зависимости от этого конституционные нормы действуют и могут быть использованы каждым гражданином непосредственно. Конституционная законность призвана обеспечивать верховенство Основного закона, его единое на территории страны понимание и применение, его всеобщность и непререкаемость.

Конституционная законность требует безусловного восстановления нарушенных основных прав и свобод граждан, устранения препятствий к их использованию, привлечения к юридической ответственности лиц, которые своими действиями ущемляют права личности, нарушают ее честь и достоинство, законные имущественные и иные интересы.

В Конституции записано, что государство будет и дальше способствовать тому, чтобы расширялись и обогащались права и свободы граждан, создавались наиболее благоприятные условия и гарантии их полной реализации. В обеспечении условий наиболее полной реализации прав граждан значительную роль играют законность и прокурорский надзор, обеспечивающий ее соблюдение всеми органами государственной власти и должностными лицами, общественными организациями, учреждениями и гражданами. Вместе с тем Конституция подчеркивает, что осуществление гражданами прав и свобод неотделимо от исполнения ими конституционных обязанностей: «нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав — это непреложный политический принцип общества». Конституция РФ устанавливает не только основные права, но и основные обязанности граждан РФ. Конституционная законность требует безусловного выполнения каждым гражданином РФ своих основных юридических обязанностей. Граждане РФ должны честно и добросовестно выполнять свои конституционные обязанности и все иные юридические обязанности, закрепленные в текущем законодательстве. Демократия и законность создают необходимые условия, обеспечивающие реализацию конституционных прав и свобод граждан, исполнение ими своих юридических обязанностей.

Режим законности и правопорядка с наибольшей ясностью показывает взаимосвязь прав и обязанностей граждан. В самом деле, может ли законность обеспечить использование гражданами своих прав и свобод, если не будет при этом требовать исполнения юридических обязанностей? Конечно, это невозможно. И относится это не только к обязанностям государственных органов и должностных лиц, но и к обязанностям любого гражданина. Права и свободы человека потому и становятся юридическими, что включают законом поддерживаемые требования: 1) ко всем — не нарушать их и не препятствовать осуществлению (использованию); 2) к установленным законом лицам — совершать те или иные действия; 3) к лицам, не исполнившим своих обязанностей, применять меры юридического характера. Последнее из перечисленных требований обеспечено правом обращения в суд (иной государственный орган). В подавляющем большинстве случаев использование предоставленного права непосредственно зависит (в смысле его использования) от полноты выполнения обязанностей каких-то лиц. В условиях режима законности есть юридическая возможность беспрепятственного осуществления своих прав потому, что обязанные лица надлежащим образом выполняют обязанности перед управомоченным либо принуждаются к этому государственным органом, либо вынуждены возместить вред, причиненный их безответственным поведением, наконец, просто наказываются как правонарушители. Речь идет, конечно, о юридической стороне осуществления гражданином своих прав — режим законности, требование выполнения всеми обязанностей, вытекающих из закона, не создают непосредственно фактические предпосылки полноценного использования каждым своих правомочий, лежащих в политической и экономической области. К тому же нельзя забывать, что пользование собственным правом зависит от самого гражданина, его потребностей и интересов. Однако очень важно, что режим законности предполагает существование такой реальной обстановки в государстве, при которой законодательное провозглашение прав и свобод оказывается не только формальным, но и в принципе соответствует фактическим возможностям личности, обеспечено не только юридическими, но и материальными, социальными и политическими гарантиями. В этом одна из особенностей правовой организации общественной жизни.

§ 1. Правовое воздействие и правовое регулирование: понятие и соотношение

Развитие теории государства и права в современных условиях осуществляется по двум основным направлениям: во-первых, совершенствование законодательства, приведение юридических норм в соответствие с новым уровнем, достигнутым нашим обществом; во-вторых, повышение эффективности действия уже существующих норм права. Последняя задача обусловливает необходимость дальнейшего изучения механизма правового регулирования. Требуется непрекращающаяся работа по совершенствованию правовой надстройки общества с учетом основных тенденций развития государства.

В юридической литературе тема правового регулирования не является новой. В 60-х гг. прошлого столетия проявился повышенный интерес к этой проблеме, который объясняется необходимостью повышения организующей, творческой роли права в жизни общества, важностью выяснения путей его воздействия на общественные отношения, на сознание и поведение людей, рассмотрения соотношения воздействия и регулирования, анализа особенностей, специфичности элементов механизма правового регулирования.

Значительная роль в механизме правового воздействия принадлежит правосознанию, правовой культуре, правовым принципам и правотворческому процессу и собственно механизму правового регулирования. Правовые явления, при помощи которых осуществляется правовое воздействие на сознание и поведение людей, образуют целостную систему, действуют не изолированно, а в комплексе.

В последнее время в теории государства и права появился ряд направлений, исследующих новые возможности права как одного из эффективных средств научно обоснованного и социального управления. Научно-техническая революция выдвинула в традиционных областях правового регулирования новые актуальные задачи. Сравнительно долго в центре внимания общей теории государства и права были по преимуществу правовые нормы, их классово-волевая сущность, структура, классификация и система, их объективизация в юридических нормативных актах, реализация норм в правоотношениях, юридическая техника и т. д. Недостаточно разрабатывались такие немаловажные вопросы, как механизм социального действия права, его место в системе регуляторов социальных процессов, социально-психологические аспекты правового регулирования.

Право является важным средством регулирования взаимоотношений индивидов, социальных групп, всего общества в целом, в нем закрепляются права и свободы личности, оно само выступает как социальная ценность. Основное назначение права — организовать отношения граждан, их поведение, учитывая их индивидуальные потребности, направить действия членов общества в русло общественных интересов.

Правовое воздействие выступает как часть системы социального регулирования общественных отношений. Основным элементом управляющей и управляемой систем являются люди, а управление сводится к тому, что одни из них воздействуют на сознание и поведение других.

Правовому воздействию в системе управления обществом принадлежит особое место, так как оно представляет собой один из важных организационных факторов, направленных на обеспечение эффективности практической деятельности людей. Задачи социального, в первую очередь государственного, управления не могут быть решены без анализа специфического воздействия на общественные отношения — нормативно-правового регулирования. В немалой степени этому способствует системно-структурный анализ государственно-правовых явлений, который с успехом применяется в области права.

Исследование соотношения правового воздействия и правового регулирования требует уточнения понятий «регулирование» и «воздействие», так как в юридической литературе справедливо обращается внимание на неравнозначность этих категорий. Термин «регулирование» произошел от лат. regulo — «правило» и обозначает упорядочение, налаживание, приведение чего-либо в соответствие с чем-либо. Термин «воздействие» означает влияние на что-либо при помощи системы действий. Смысловая нагрузка этих двух категорий близка, частично совпадает, но не однозначна. Понятие «воздействие» по объему более широкое, чем «регулирование», ибо воздействие включает как регулирование с помощью определенной правовой нормы, так и другие правовые средства и формы влияния на поведение людей. Следовательно, не нужно правовые средства и формы влияния права на общественные отношения сводить только к правовому регулированию.

В юридической литературе одни исследователи включают в правовое регулирование все виды воздействия нрава на сознание и поведение людей, другие — выводят за его пределы идеологию, воспитание.

Первые под правовым регулированием понимают правовое воздействие, т. е. совокупность различных видов и форм влияния права на общественные отношения, на поведение и сознание людей. Следует согласиться с мнением вторых, которые считают, что правовое регулирование — это воздействие права на общественные отношения при помощи системы специальных юридических средств, ибо не каждая правовая категория непосредственно регулирует общественные отношения, но можно с уверенностью сказать, что любая из них не может не оказывать на данный институт общее воздействие. Этот вывод важен не только в теоретическом, но и в практическом плане, ибо такой подход позволяет точно определить место и функциональную роль того или иного элемента в системе юридической надстройки общества и использовать его по назначению с наибольшей пользой.

Правовое воздействие — это результативное, нормативно-организационное влияние на общественные отношения как специальной системы собственно правовых средств (норм права, правоотношений, актов реализации и применения), так и иных правовых явлений (правосознания, правовой культуры, правовых принципов, правотворческого процесса).

Для того чтобы понять механизм правового воздействия как систему, необходимо рассмотреть каждый из его элементов, описать его структуру, выделить то главное, что находится в механизме, вычленить, образно говоря, его «мотор», ядро. Понятие структуры той или иной системы охватывает ее строение, изменение, взаимодействие ее элементов, поведение и развитие в целом.

Проводимое разграничение между воздействием и регулированием, следовательно, позволяет выяснить место и роль каждого элемента механизма правового регулирования в общей системе механизма правового воздействия, определить связи и взаимодействие между этими элементами.

Юридические нормы являются базой правового регулирования, тем, с чего начинается правовое воздействие. Процесс правообразования оказывает идеологическое воздействие на жизнь общества. Не только информация о подготавливаемых законопроектах, но даже сам факт назревшей потребности правового регулирования, изменения в правосознании ориентируют граждан на определенный образ поведения.

Под правовым регулированием общественных отношений мы понимаем лишь одну из форм воздействия права на общественные отношения — воздействие при помощи специфически-правовых средств: норм права, правоотношений, актов реализации.

По мнению Н. И. Матузова, механизм правового регулирования в узком смысле слова включает только то, без чего невозможно регулирование общественных отношений, а именно — жесткое и властное их нормирование государством, законом. В широком же смысле механизм правового регулирования охватывает всю совокупность правовых явлений, действующих в обществе и оказывающих то или иное влияние на сознание и поведение субъектов (механизм юридической надстройки). Следовательно, Н. И. Матузов под механизмом правового регулирования в узком смысле понимает собственно механизм правового регулирования, в широком смысле — механизм правового воздействия. По нашему мнению, сам термин «регулирование» можно с полным основанием отнести лишь к праву как системе норм и некоторым другим специфическим правовым средствам (правоотношениям, актам реализации норм права), а термин «воздействие» — как к перечисленным выше, так и ко всем другим правовым явлениям и категориям.

Нельзя согласиться с пониманием регулирования общественных отношений как жесткого и властного их нормирования государством, законом. Оно далеко не тождественно принуждению, жесткому и властному предписанию. Правовая норма представляет собой модель отношений, в которой общественные интересы сочетаются с интересами членов общества, причем правом широко используются такие средства воздействия на поведение людей, как стимулирование, поощрение, предоставление прав и др. О подобном регулировании вряд ли можно говорить как о «жестком и властном», поскольку правовая норма («модель поведения») не всегда тождественна приказу. Например, установление и закрепление в правовых нормах коэффициента, индексирующего заработную плату в районах Крайнего Севера и Дальнего Востока, служат стимулом для выезда граждан в эти регионы. Данные нормы самим фактом существования воздействуют на сознание граждан, выбирающих место работы. Когда же заключен трудовой договор, правовое воздействие приобретает форму правового регулирования, т. е. нормы права конкретизируются в правоотношении. Подобным же образом (через стимулы и интересы) осуществляется правовое воздействие и по истечении срока действия трудового договора: законодательство предусматривает дополнительные льготы в случае продолжения правоотношения, устанавливая соответствующие надбавки к заработной плате. Жесткое и властное нормирование поведения людей закреплено в большей степени в правоохранительных нормах и правоотношениях, возникающих в результате правонарушений, но этим, конечно же, правовое регулирование не исчерпывается.

В общем идеологическом воздействии можно выделить следующие каналы:

• информационный (право как разновидность нормативной информации);

• ценностно-ориентировочный (воздействие права как социальной ценности на общественные отношения).

Если рассматривать механизм правового воздействия в статическом состоянии, то его понятие по существу совпадает с категорией «правовая надстройка», под которой понимают всю совокупность юридических явлений, вырастающих над экономическим базисом. Но если статика правовых явлений изучена относительно полно, то их динамика, действие, функционирование — еще недостаточно. В тех случаях, когда они анализируются как элементы механизма правового воздействия, внимание сосредоточивается на динамической характеристике этих явлений, на взаимодействии и соотношении всех правовых средств, при помощи которых осуществляется правовое воздействие. Следовательно, механизм правового воздействия раскрывает структурные особенности правовой надстройки, рассматриваемой в движении, в динамике.

В правовой науке существует и более широкое понимание механизма действия норм права как всей совокупности взаимосвязанных элементов и процессов влияния правовой реальности на общественные отношения, на поведение людей и деятельность их организаций. В этом случае внимание концентрируется на изучении закономерностей социальной активности людей в правовой сфере, социально-психологических факторов действия права в обществе. Следует отметить, что при таком подходе учет социально-психологических аспектов права будет способствовать повышению эффективности правового регулирования.

Правовое воздействие на общественные отношения не может быть безграничным, ибо право не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества, а воздействовать правом можно лишь в той мере, в какой действия людей подвластны их сознанию. Общепризнано, что люди помимо их действий совершенно не существуют для закона.

§ 2. Общая характеристика механизма правового воздействия

Идею механизма воздействия права на общественную жизнь выдвинул Н. Г. Александров[209]. В своих работах он определил основные звенья правового воздействия на условия общественной жизни и те правовые категории, которые фиксируют внутренние взаимосвязи и работу данного механизма. Специфическими чертами, формами воздействия права как системы норм на общественные отношения он считал установление:

1) запретов на совершение определенных действий;

2) правоспособности или правового статуса граждан и юридических лиц;

3) компетенции органов государственной власти, управления, правосудия;

4) правовой взаимосвязи между участниками общественных отношений.

В соответствии с данными формами правового воздействия выделялись и их проявления:

а) правовые запреты;

б) правоспособность или правовой статус;

в) правовая компетенция;

г) правовые отношения.

Наиболее значимой для разработки этой проблемы стала монография С. С. Алексеева «Механизм правового регулирования в социалистическом государстве», в которой подчеркивалось, что категория «механизм правового регулирования» выработана в теории для отображения момента движения, функционирования правовой формы. В настоящее время понятие «механизм» употребляется в правоведении и под другим углом зрения: «механизм правотворчества», «механизм трудового воспитания», «юридический механизм управления» и т. д. Общим же является то, что термин «механизм» понимается всеми как способ функционирования, система средств воздействия.

Механизм правового регулирования выражает деятельную сторону процесса перевода нормативности права в упорядоченность общественных отношений. При этом правовое регулирование представляет собой длящийся процесс, который состоит из стадий, в каждой из которых работают особые юридические средства, в совокупности составляющие механизм правового регулирования.

Правовое регулирование включает следующие стадии:

1) издание нормы права и ее общее воздействие (регламентация общественных отношений);

2) возникновение субъективных прав и субъективных юридических обязанностей;

3) реализация субъективных прав и субъективных юридических обязанностей, воплощение их в конкретном, фактическом поведении участников общественного отношения;

4) применение права.

Для реализации норм права в фактическом поведении субъектов необходимо издание актов применения права. Это факультативная стадия правового регулирования, которая может существовать между 1-й и 2-й или 2-й и 3-й стадиями.

В соответствии с перечисленными стадиями правового регулирования выделяются четыре основных элемента его механизма:

а) норма права;

б) правоотношение;

в) акты реализации прав и обязанностей;

г) акты применения права.

Норма права представляет собой исходную юридическую базу для правового регулирования, так как в ней заложена модель нужного поведения, сформулированная в ее диспозиции. От вида нормы права (запрещающая, управомочивающая, обязывающая, рекомендательная) зависит характер поведения субъектов права.

Правоотношение является главным средством, которое позволяет определить, кто и как будет выполнять требования нормы права. В нем общая модель поведения конкретизируется применительно к субъектам, фиксируются их субъективные права и субъективные юридические обязанности.

Акты реализации прав и обязанностей — это фактическое поведение субъектов. Здесь действие механизма правового регулирования заканчивается, так как обеспечивается то фактическое, реальное поведение субъектов, тот результат, на который была направлена воля законодателя.

Акты применения права представляют собой властные веления компетентных органов, которые обеспечивают возникновение правоотношений, проводят требования норм права в жизнь, гарантируют осуществление прав и обязанностей и т. д.

В зависимости от того, какие элементы механизма правового регулирования последовательно используются, можно говорить о простом и сложном процессе регулирования.

Простое регулирование есть процесс, в котором используется один государственный властный акт, а именно — нормативный акт, индивидуализацию же прав и обязанностей осуществляют сами субъекты, к которым этот акт обращен.

Сложное регулирование есть процесс, в котором используются два акта государственно-властного характера, одним из которых является нормативный акт, а другим — акт применения нормы права.

Однако независимо от того, каков процесс правового регулирования — простой или сложный, цель у него всегда одна: упрочить определенным образом общественные отношения, содействовать их развитию, так как непосредственным результатом правового регулирования является правомерное поведение граждан.

Процесс реализации права осуществляется определенными методами и способами.

Метод правового регулирования есть совокупность способов правового воздействия на общественные отношения в зависимости от их характера.

Различают авторитарный метод (субординации, подчинения) — это централизованное регулирование «сверху донизу» на властно-императивных началах (используется в административном, уголовном, уголовно-исполнительном праве и т. п.) и автономный метод (координации, равноправия) — децентрализованное регулирование, при котором участники общественных отношений выступают как равноправные стороны (применяется в гражданском, семейном праве). Метод правового регулирования является одним из важных критериев разграничения права на отрасли.

Способы правового регулирования — это приемы регулирования общественных отношений, они зависят от особенностей правовых норм:

а) запрещение есть возложение обязанности воздержаться от совершения действий (запрещающие нормы);

б) дозволение есть предоставление права на активные действия (управомочивающие нормы);

в) обязывание есть возложение обязанности по активному поведению — что-то сделать, передать, уплатить (обязывающие нормы);

г) рекомендование (совет).

Тип правового регулирования представляет собой общую направленность воздействия на общественные отношения, которая зависит от того, что лежит в основе регулирования — дозволение или запрет.

В основе общедозволительного типа регулирования лежит общее дозволение, используется принцип «дозволено все, кроме...», а значит, субъекты вправе совершать любые действия, не попавшие в разряд запрещенных (в гражданском праве можно совершать любые действия, за исключением тех, которые противоречат закону).

В основе разрешительного типа регулирования лежит общий запрет, он строится по принципу «запрещено все, кроме...», а значит, субъекты могут совершать только те действия, которые разрешены в нормах права, причем в большинстве случаев еще нужно компетентное решение государственного органа. Например, запретив работу в выходные дни, трудовое законодательство в порядке исключения разрешает работать в выходные дни при условии согласования с комитетом профессионального союза.

Дозволения, запреты и обязывания составляют наиболее глубокий слой механизма правового регулирования. В ходе реализации права они как бы проникают во все его звенья — юридические нормы, правоотношения, акты реализации, во многом определяя их черты и особенности.

В сочетании способов регулирования проявляются особенности специально-юридических функций права: регулятивной, охранительной и др. Правопорядок есть необходимое и весьма четкое отражение процесса воздействия функций права на общественные отношения. По его состоянию законодатель может судить и о состоянии законности в обществе, о том, насколько реализуются правовые предписания субъектами права.

Право, законность, правопорядок — важнейшие составные элементы правовой основы государственной и общественной жизни. Однако правопорядок не является конечной целью, ради которой создается само право и действует весь механизм правового регулирования. Задача законодателя шире. Она состоит в том, чтобы с помощью права изменить, развить, укрепить либо вытеснить те или иные общественные отношения, т. е. установить порядок, угодный или господствующему классу, или всему народу. Значит, конечной целью правового регулирования должно быть создание общественных отношений и порядка.

Но общественные отношения складываются как общий результат человеческой деятельности в данных исторических условиях.

Правовое регулирование обусловлено не только материальными условиями жизни общества, но и субъективными аспектами. Последние наиболее полно проявляются в правосознании, а через него — в правотворчестве, правоприменении и т. д. Например, исполнение обязанности формируется не столько под влиянием возможности применения государственно-принудительных средств, сколько в результате действия материальных и духовных стимулов. Механизм правового регулирования в рассматриваемом аспекте характеризует происходящие в результате правового регулирования формирование и действие мотивов поведения людей — участников общественных отношений. Это, в сущности, своего рода проекция его способов воздействия на психологическую сферу личности. Даже при самом общем освещении психологического механизма можно отчетливо проследить, как по-разному «работают» в сфере психики людей, с одной стороны, позитивное обязывание, а с другой — дозволение и запреты.

Например, позитивное обязывание, опосредующее охранительную функцию права, направлено на то, чтобы сформировать побудительные мотивы поведения и обеспечить их действие. Разумеется, в обществе такие обеспечиваемые правом формирование и действие побудительных мотивов поведения согласуются, как правило, с формированием и действием аналогичных мотивов под влиянием экономических, политических, духовно-нравственных факторов и потому органически вплетаются в закономерные социальные процессы.

§ 3. Норма права в механизме правового воздействия

Проводимое нами различие между правовым воздействием и правовым регулированием в немалой степени объясняется той особенностью, специфичностью, которую норма права занимает в механизме правового воздействия. Норма права играет ведущую роль как в механизме правового воздействия в целом, так и в механизме правового регулирования в частности.

Как известно, самим своим существованием правовые нормы оказывают воспитательное, информативное воздействие. Существует большое количество дефинитивных норм, в которых закрепляются те или иные принципы, формулируются понятия. Эти нормы оказывают воздействие на общественные отношения в системе (комплексе) других норм и институтов, а также самостоятельно. Однако в том и другом случае имеет место воздействие на социальные процессы, но не их регулирование.

Возьмем такой пример. Законодательством определен довольно сложный порядок расторжения брака. Прежде чем супруги получат развод, им<необходимо подать заявление в загс или суд, уплатить государственную пошлину, выждать определенный законом срок, в течение которого они имеют возможность подумать, проверить свое решение. Законодательное определение такого порядка расторжения брака является своеобразным тормозом на пути необдуманных, скоропалительных решений. И наконец, на стадии правового регулирования при расторжении брака супругов, имеющих несовершеннолетних детей, правовое воздействие проявляется не только в более высокой государственной пошлине, но и в определении более длительного времени на примирение — до 3 месяцев. Таким образом, здесь нет «жесткого и властного регулирования», ибо брак может быть расторгнут, однако на всех этапах его расторжения (в том числе в процессе правового регулирования) осуществляется воспитательное воздействие правовых норм, предупреждающих легкомысленный и непродуманный поступок.

Правовое воздействие во многом сводится к информативной, воспитательной роли права, усилить которую поможет пропаганда правовых знаний, система широкого юридического образования. Повышение информационного потенциала права способствовало бы улучшению языка нормативных актов, способов изложения правовых норм.

Заслуживающим внимания является предложение о создании справочной информационно-правовой телефонной службы. Ведь человек в определенных жизненных ситуациях испытывает потребность в определении, выборе линии своего поведения с точки зрения соответствия нормам права, закону. А он не всегда имеет возможность полно, четко, а главное, оперативно получить ответы на интересующие его вопросы.

Другой формой воздействия правовых норм, носящей специфически юридический характер, является выполнение ими основной социальной функции — регулирования общественных отношений путем установления субъективных прав и возложения юридических обязанностей, гарантированных государством. Правовая норма закрепляет определенный вариант поведения, представляет собой предписание более или менее общего характера, направлена на персонально неопределенный круг лиц.

Если до издания правовой нормы люди могут в зависимости от различных обстоятельств выбирать варианты поведения, то с ее изданием, в какой бы словесной формулировке она ни выражалась в тексте закона, указа или иного нормативного акта, возможность выбора получает правовое закрепление. Субъекту дозволяется, предоставляется право действовать таким-то способом, и если он изберет именно этот способ, получивший правовое закрепление, то ему будет обеспечена государственная поддержка.

Особенностью правового регулирования оказывается то, что оно осуществляется системой общих норм, среди которых существенное место занимают установления, предоставляющие субъекту общественных отношений гарантированную государством меру (масштаб) возможной свободы действий, его власти над вещами и над людьми. Любая правовая норма, выраженная как дозволение, предполагает соответствующую обязанность (запрет) не нарушать предоставленное право, обеспечить исполнение того, на что уполномочено то или иное лицо.

Предписания правовой нормы носят общий характер и должны выполняться всякий раз, когда создадутся условия, предусмотренные в типических чертах данной правовой нормы. При этом возникновение субъективного права и корреспондирующей ему обязанности не всегда происходит одновременно. При реализации управомочивающих норм осуществление права зависит от его обладателя: предположим, работник имеет право на пенсию, но продолжает трудовую деятельность. Типичная правовая ситуация есть, а «должного» нет. Но в этом и специфика нормы права: она воздействует на сознание, на поведение субъекта, предоставляет ему самому выбирать нужный вариант поведения. И как только наступает юридический факт (в нашем примере — лицо подает заявление в органы социального обеспечения о назначении ему пенсии), то общие предписания правовой нормы должны выполняться полностью, ибо налицо весь комплекс необходимых условий, предусмотренных в норме права.

Определение правовой нормой какого-либо варианта поведения направлено на закрепление тех или иных общественных отношений, которые отвечают потребностям общества. Это проявление статической функции нормы права в механизме правового воздействия. Само правовое регулирование определяется как такое воздействие на общественные отношения, которое обеспечивает их упорядочение, введение их в определенные рамки.

При проявлении статической функции правовой нормы ее структурные элементы (гипотеза, диспозиция, санкция) играют различную роль. Гипотезы, определяющие юридическую квалификацию тех или иных фактов (правовые последствия действий, событий, актов, динамику правоотношений), более всего относятся именно к механизму правового воздействия. Между тем диспозиции и санкции реализуются через правоотношение, т. е. через механизм правового регулирования. В диспозиции правовой нормы, адресованной участникам общественного отношения, сформулировано требование должного поведения. Санкцию правовой нормы можно рассматривать как необходимое дополнение к регулирующему воздействию диспозиции для случаев, когда участники общественных отношений «отклоняются отгаданного курса».

Механизм стабилизации общественного отношения заключается в применении санкции. Основная задача правовой нормы состоит в том, чтобы в процессе реализации регулируемое ею общественное отношение развивалось в соответствии с моделью, определенной нормой права. Санкция вступает в действие тогда, когда имеется информация о нарушении правового предписания. До ее поступления находится в статическом воздействующем состоянии. Действие правовой санкции основывается на механизме обратной связи.

Невыполнение правового требования препятствует нормальному развитию общественных отношений. Норма без санкции перестает быть мерой поведения, поскольку ее нарушение, выход за указанные рамки не повлечет за собой надлежащую реакцию, государственное осуждение и государственное принуждение, обеспечивающее в порядке обратной связи регулирование нарушенных отношений. Задача состоит в том, чтобы вновь ввести поведение в установленные для него границы либо, если это невозможно, путем возложения на нарушителя новой обязанности пресечь в дальнейшем отклонение поведения от нормы как самим нарушителем, так и другими членами общества.

Устойчивость правопорядка, всего правового регулирования связана прежде всего с так называемой восстановительной функцией права, характерной для ряда его отраслей.

Так, например, особенность мер гражданско-правовой ответственности состоит в том, что они, предупреждая и пресекая гражданские правонарушения, выполняют в то же время восстановительную функцию, т. е. обеспечивают для потерпевшего восстановление положения, в котором он находился до того, как его право было нарушено. Так, ст. 11,12 ГК РФ предусматривают, что защита гражданских прав осуществляется в установленном порядке судом, арбитражем или третейским судом путем: признания права; восстановления положения, существовавшего до нарушения права; пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки; признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления; самозащиты права; принуждения к исполнению обязанности в натуре; возмещения убытков; взыскания неустойки; компенсации морального вреда; прекращения или изменения правоотношения; неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону; иными способами, предусмотренными законом. Аналогичные примеры можно привести и из других отраслей права; в частности, в трудовом праве восстановительной функцией обладают нормы, связанные с выплатой компенсации и восстановлением на работе.

Статическая функция нормы права в механизме правового воздействия теснейшим образом связана с динамической и является платформой для ее действия.

Динамическая функция нормы права проявляется в способности изменять, совершенствовать общественные отношения, содействовать их развитию в соответствии с потребностями общества, с тем чтобы обеспечить нормальное движение общественных отношений, определенным образом их организовать, закрепить, придать им устойчивость. В некоторых правовых нормах эти две функции совмещаются, так как иногда они направлены как на закрепление общественных отношений, так и на обеспечение их развития.

В определенных случаях нормы права предусматривают развитие общественных отношений. Например, в ст. 8 ГК РФ говорится, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Динамизм исключает возможность превращения права в застывшую, оторванную от реальных жизненных отношений систему регулирования. В то же время свойственные праву нормативность и формальная определенность препятствуют его неустойчивости, неопределенности, которые могли бы возникнуть при изменениях в содержании права.

В юридической литературе в основном признано, что функция права — это направление воздействия на общественные отношения, поэтому правовые нормы выполняют не только регулятивную (статическую и динамическую), но и охранительную функцию. Охранительная функция проявляется в установлении запретов и в определении неблагоприятных правовых последствий их нарушения. Например, ст. 254 КЗоТ РФ в качестве неблагоприятного правового последствия предусматривает, что в случае однократного грубого нарушения трудовых обязанностей работником, несущим дисциплинарную ответственность в порядке подчиненности, в соответствии с законодательством с ним может быть прекращен трудовой договор.

Правовые нормы образуют основу правового регулирования. Значительная часть ученых-юристов полагает, что юридические нормы реализуются при помощи правоотношений, другая же часть считает, что их реализация может происходить и вне конкретных правоотношений, причем этот вывод связывается с существованием определенного круга общих прав и общих обязанностей, непосредственно вытекающих из закона.

Каждый субъект права в силу действия закона, независимо от участия в тех или иных правоотношениях, обладает определенным комплексом прав и обязанностей, которые составляют содержание правосубъектности или правовой статус данного лица или организации. В закреплении законом этих прав и обязанностей, образующих правовой статус граждан и организаций, находят свое юридическое выражение особые общественные отношения индивида или организации с государством, которые служат предпосылкой их участия в общественной жизни.

Обратив внимание на специфику нормы права в механизме правового воздействия, согласившись с трактовкой прав и обязанностей, выходящих за пределы конкретных правоотношений, дифференцированно подойдем к проблеме правоотношения как главного средства, при помощи которого требования правовых норм претворяются в жизнь, воплощаются в поведении людей.

Правовые нормы, устанавливающие права и обязанности граждан, определяющие компетенцию и структуру органов власти и управления или общественной организации, закрепляют «абсолютные» права граждан и организаций, т. е. такие права, которыми пользуется субъект права по отношению ко всем остальным лицам, воздействуют определенным образом на волю и сознание людей, стимулируют у субъектов определенный характер деятельности. В этом случае правомерно говорить о воздействии нормы права на стадии доправоотношения (конкретного), которого вполне достаточно, чтобы субъекты строили свое поведение, направляли свою деятельность в соответствии с требованиями правовых норм. Наряду с этим такое воздействие необходимо для того, чтобы субъекты, вступая в конкретное правоотношение, знали тот комплекс прав, которыми они обладают. Правосубъектность

является первым звеном конкретизации правовых норм, в которых определяется общее юридическое положение субъектов. Последние становятся в то или иное отношение друг к другу, но оно неопределенно, определен только один воздействующий элемент — государство, воля которого воплощена в правовой норме.

На стадии конкретного правоотношения общий масштаб (мера) поведения, заключенный в правовой норме, персонифицируется. Механизм правового воздействия из статического воздействующего состояния через механизм правового регулирования приходит в движение.

Основную нагрузку в механизме правового регулирования, с точки зрения динамики, несет конкретное правоотношение. Под правоотношением понимается возникающая на основе норм нрава индивидуализированная общественная связь между лицами, характеризуемая наличием субъективных юридических прав и обязанностей и поддерживаемая (гарантируемая) принудительной силой государства. Благодаря правоотношению между субъектами устанавливается устойчивая правовая связь, конкретизируется состав сторон, объем их субъективных прав и обязанностей.

Механизм правового регулирования приходит в движение через правоотношение, посредством его происходит реализация правовых норм. Общие права и обязанности субъектов, существующие на стадии доправоотношения, конкретизируются в субъективном нраве и юридической обязанности участников правоотношения. Связь между лицами (участниками правоотношения) носит индивидуализированный, определенный характер, причем как только те или иные субъекты становятся участниками правоотношения, их связь с государством конкретизируется через права и обязанности.

Юридическое состояние, взаимосвязь сторон (именно взаимосвязь, а не просто связь, потому что на одну сторону возлагаются права, а на другую — обязанности) в правоотношении определяются по-разному. Но суть их состоит в единстве прав и обязанностей.

Субъективное право можно рассматривать как единство трех возможностей. Первая — это общая возможность поведения самого управомоченного; вторая — это конкретная возможность, состоящая в требовании совершения известных действий или, напротив, воздержания от них (например, наймодатель может требовать от нанимателя своевременной платы за пользование нанятым имуществом); третья — специальная возможность, выражающаяся в том, что обладатель субъективных прав прибегает в необходимых случаях к содействию государственных органов для защиты нарушенных прав. Специальная возможность характеризует специфику субъективного права как юридического явления, которая заключается в охране его принудительной силой государства.

В юридической литературе не вызывает споров то, что сущностью субъективного права является гарантированная возможность совершать определенные действия. Предлагаются лишь отдельные терминологические уточнения определения субъективного права. Например, С. Ф. Кечекьян считал, что едва ли правильно, определяя субъективное право, говорить о «мере возможного поведения данного лица». Мера — это понятие количественное, предполагающее соизмеримость различных величин. Между тем возможности действия, обеспечиваемые законом, весьма многообразны и несоизмеримы.

При определении субъективного права как меры возможного поведения основной упор делается на то, чтобы «измерить» поведение обладателя субъективного права. Мера прежде всего предполагает возможность самостоятельного выбора образа действий, гарантируемого нормой права. Превращение возможности в действительность зависит от решения личности, от того, в каком объеме используется предоставленное субъективное право. А это уже есть мера поведения. Один гражданин будет добиваться осуществления своих прав вплоть до использования специальной возможности, прибегая к содействию государственных органов, другой же потребует совершения известных действий и в случае отказа этим и ограничится. Следовательно, указание на меру поведения отражает перевод возможности (общей, конкретной, специальной) в действительность. Субъективное право состоит из единства всех трех возможностей, его нельзя, например, свести только к общей или специальной. Если нет одной из возможностей, то нет и субъективного права.

Во времени использование возможностей может быть разным. Предположим, заключен договор подряда (отдан костюм в химчистку). Есть ли возможность собственного поведения? Да, она была (костюм отдан в химчистку) и есть, так как субъект может вообще не пойти за своим костюмом, может не интересоваться им, он может стать ему ненужным. Бесспорно, что основную нагрузку несет вторая возможность, состоящая в требовании выполнения определенных действий у другого лица, на котором лежат обязанности. Именно на использование этой возможности рассчитаны норма права и возникающее правоотношение.

В дореволюционной русской литературе особенно красноречиво изображал психическое состояние обязанного лица Л. И. Петражицкий, который писал, что обязанность переживается как своеобразное препятствие для свободного облюбования, выбора и следования наклонностям, влечениям, целям, что обязанный субъект представляется находящимся в особом состоянии несвободы, связанности. Отсюда выражение «обязанность».

В последнее время при исследовании механизма правового регулирования наметилась тенденция выводить за пределы правовых отношений субъективные права и обязанности. Так, вряд ли можно согласиться с точкой зрения Н. И. Матузова о необходимости признания субъективных прав и обязанностей, непосредственно определяющих конкретные виды и границы поведения субъектов в регулируемых отношениях, в качестве отдельного элемента механизма правового регулирования. Ссылка его на мнение С. С. Алексеева, что в процессе юридического воздействия на общественные отношения необходимо найти такие правовые категории, которые позволили бы в самой правовой «материи» увидеть особенности действия права, и что определяющая роль в решении этого вопроса принадлежит, несомненно, категориям субъективного права и юридической обязанности, не может считаться достаточно убедительной по той причине, что субъективные права и обязанности, их взаимосвязь могут существовать не только в конкретном правоотношении.

Независимо от того, существуют субъективные права только в составе правоотношений или вне их, реализуются они во всяком случае в правоотношениях, а субъект принадлежащее ему право осуществляет в том правоотношении, в котором он участвует и без которого это право не получило бы реализации.

Можно согласиться с утверждением, что попытка вывести субъективное право за пределы правоотношения объясняется тем, что его значение оказалось невозможно охарактеризовать лишь в рамках понятия «элемент правоотношения». Но в механизме правового регулирования общие субъективные права и обязанности должны конкретизироваться именно в том или ином правоотношении. Вопрос, существуют ли субъективные права и обязанности на стадии доправоотношения, подлежит дальнейшему изучению.

Думается, можно говорить об общих правах и обязанностях, которые в силу того, что они принадлежат конкретному субъекту, будут общими субъективными правами и обязанностями. Как только они реализуются в правоотношения, то становятся субъективными правами и обязанностями конкретного правоотношения.

Например, у гражданина есть (его, конкретного субъекта) общее субъективное право — право на образование. Он решает пойти учиться в МГУ на юридический факультет, т. е. становится участником конкретного правоотношения, вначале в качестве абитуриента, а после успешной сдачи вступительных экзаменов и приказа о зачислении — студента.

В силу этого происходит конкретизация и общего субъективного права. Следовательно, отрывать субъективное право и юридическую обязанность от правоотношения и рассматривать их в качестве самостоятельного элемента в механизме правового регулирования неправомерно.

Принято считать, что взаимосвязь сторон в конкретном правоотношении существует в простом виде: одна обладает субъективным правом, а на другую возложена юридическая обязанность. В действительности же связи сторон в правоотношении значительно сложнее: обычно на каждой из них лежат и правомочия, и обязанности, которые, взаимно переплетаясь, служат формами закрепления фактических действий, направленных на достижение блага, ради которого и были установлены между сторонами социальные связи. В этом смысле следует признать вполне справедливыми утверждения отдельных ученых, что правоотношение есть юридическая форма фактических общественных отношений, с помощью которой последние упорядочиваются и эффективнее достигаются результаты, ради которых они складывались.

Правоотношение является внешней формой воплощения требований правовой нормы и поведения людей. Внутренняя форма выражается в непосредственном осуществлении прав и обязанностей субъектами правоотношения. Кроме того, выделяется правоприменительная реализация, проходящая особую стадию — применение. Реализация права (или правовых норм) есть претворение, воплощение правовых норм в фактической деятельности организаций, органов, должностных лиц, граждан.

Акты реализации как в непосредственных, так и в опосредованной формах занимают особое место в механизме правового регулирования, ибо представляют собой конечную цель правового воздействия. Под непосредственными формами понимают соблюдение, исполнение, использование правовых норм. Слова «реализовать», «применять», «соблюдать» и «исполнять» имеют почти одинаковое филологическое значение: осуществление, претворение чего-либо в жизнь. Однако каждое из них как юридический термин выражает своеобразную форму правовой деятельности, имеет свой особый смысл.

Под соблюдением обычно понимается реализация обязанностей, причем в форме пассивного поведения (несовершения запрещенных действий). Исполнение норм права — это такая форма реализации обязанностей, которая требует со стороны субъекта права обязательного совершения предусмотренных нормами действий, причем они должны быть активными. При исполнении обязанностей действия субъектов нередко нуждаются в особом юридическом оформлении. Посредством данной формы происходит реализация главным образом обязывающих норм права. Использование — это такая форма реализации, при которой претворяются в жизнь возможности, содержащиеся в субъективном праве. Характерной ее чертой является активное поведение субъекта, однако в отличие от соблюдения и исполнения, связанных с реализацией юридических обязанностей, используются возможности, воплощенные в субъективных правах. Посредством этой формы реализуются в основном управомочивающие нормы. Таким образом, можно утверждать, что субъективное право реализуется в форме использования, а юридические обязанности — в форме соблюдения и исполнения.

Во-первых, соблюдение правовых норм в форме нарушения запретов вряд ли можно целиком относить к механизму правового регулирования; во-вторых, соблюдение правовых норм, не содержащих запреты, играет меньшую роль в механизме правового регулирования, чем исполнение обязанностей, ибо последние в конкретном правоотношении несут большую нагрузку. При непосредственной реализации у участников правоотношения вполне достаточно возможностей выполнить свои правомочия и обязанности, совершить действия, предусмотренные нормативным предписанием, поэтому реализация правовой нормы осуществляется через правоотношение, т. е. фактическое использование субъективного права и исполнение юридической обязанности.

В некоторых случаях государство при помощи права берет под контроль возникновение, изменение или прекращение каких-либо отношений: они возникают в результате особого вида юридических фактов — законных и обоснованных актов применения правовых норм. Правоприменительная деятельность необходима во всех случаях, когда для возникновения конкретных правоотношений, для их нормального течения необходим акт государственного органа, должностного лица, уполномоченной законом общественной организации (например, приказ о зачислении в университет, назначение пенсии, регистрация брака, предоставление жилой площади). Кроме того, правоприменительная реализация неизбежна в случаях, если конкретное правоотношение спорно, отклоняется от установленного в норме правила или если совершено правонарушение, т. е. когда нужно вмешательство третьего лица. Это «вторжение» в процесс реализации, строго говоря, может произойти лишь при исполнении и использовании норм права, а также при Их нарушении, когда для нормального правового регулирования следует принять меры, чтобы исполнилась юридическая обязанность или устранились препятствия при использовании субъективного права.

Правоприменение не может протекать для государственного органа, должностного лица или общественной организации без того, чтобы они сами не соблюдали, не исполняли нормы права, регламентирующие их деятельность.

Одна из важнейших особенностей применения права, отражающая его государственно-властный характер, состоит в том, что применять юридические нормы могут только специальные (компетентные) органы, т. е. субъектами применения права могут быть только государственные органы, должностные лица и уполномоченные на то общественные организации в лице своих органов. Граждане нормы права не применяют.

В заключение отметим, что в любом обществе ставится задача обеспечить высокую эффективность механизма правового регулирования, включая совершенствование законодательства, улучшение эффективности и качества применения права, усиление правовой активности граждан, различных общественных организаций, подъем общей правовой культуры, совершенствование правового воспитания.

Изучение механизма правового регулирования играет важную роль в понимании каждым юристом динамики воздействия на общественные отношения всех юридических средств в комплексе. Значение единства и взаимодействия в механизме правового регулирования весьма существенно для укрепления правовой основы государственной и общественной жизни.

Углубленное изучение этой темы должно способствовать уяснению того, как правовое регулирование связано с тем социальным эффектом, на который оно направлено. Связующим звеном здесь выступает волевое поведение людей. Как право влияет на поведение людей? Как повысить эффективность правового воздействия на всех уровнях поведения? Как право влияет на стадии мотивации, планирования, исполнения? Решение этих вопросов имеет весьма существенное значение в практической деятельности каждого юриста, поскольку речь идет об изучении социально-психологических условий применения права, социальной психологии разных слоев населения, мотивов и целей поведения граждан, их системы ценностей. Ответ на них даст возможность уяснить, какие правовые нормы и в какой степени лучше всего соответствуют интересам различных слоев населения, общества в целом.

§ 4. Правосознание и правовая культура как средство обеспечения реализации прав личности

Правовое сознание и правовая культура занимают самостоятельное место в механизме правового воздействия, без них невозможны ни правотворчество, ни правовое регулирование. Правосознанию принадлежит первостепенное место в механизме правового воздействия. Это обусловлено тем, что существование права нераздельно связано с человеком. Требования общественной жизни не могут быть выражены в качестве юридических норм до тех пор, пока они не пройдут через волю и сознание людей, участвующих в осуществлении правотворческой деятельности органов государства. В то же время воздействие права на общественные отношения также осуществляется через волю и сознание людей. Все эго вызывает к жизни комплекс правовых представлений и чувств.

Говоря о регулирующей роли правосознания, следует признать, что оно не выходит за рамки идеологического воздействия, что в отличие от собственно права любые формы правового сознания не могут обретать сами по себе свойства «общезначимого масштаба поведения», обеспеченного государством. Даже тогда, когда правосознание революционного класса, только пришедшего к власти, практически оказывается в какой-то период источником права из-за отсутствия нового законодательства или его неполноты, оно считается общезначимым, специфически юридическим регулятором, масштабом поведения лишь настолько, насколько находит свое воплощение в субъективном и объективном праве, которое формируется в судебной (административной) практике в результате единообразного решения конкретных дел.

Ограничение регулирующей роли правосознания только идеологическим воздействием не учитывает специфики этой формы общественного сознания; с другой стороны, вряд ли можно говорить о регулятивном значении правосознания без объяснения, как оно соотносится с правовым регулированием.

Правосознание тесно связано с правом и моралью, находится как бы на стыке этих надстроечных категорий. Оно родственно морали, поскольку содержится в общественном сознании, представляет собой систему оценочных суждений, посредством которых регулирует поведение членов общества таким же образом, как это поведение регламентируется нормами морали. Но, в отличие от последних, правосознание использует такие оценочные критерии, как «правомерное», «неправомерное», «имеющее юридическое значение», «не порождающее правовых последствий», «создающее субъективное право», «возлагающее юридическую обязанность» и т. п. Данные суждения оказывают влияние на поведение людей, в определенном смысле упорядочивают его, но это регулирование отличается от собственно правового (через правоотношения и т. д.) и более относится к сфере правового воздействия. Примером непосредственного участия правосознания в механизме правового регулирования является ст. 71 УПК. Суд, прокуратура, следователь и лицо, производящее дознание, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и правосознанием.

Нормы права регламентируют деятельность людей, предоставляя им свободу выбора линии своего поведения. Правосознание оказывает правовое воздействие в комплексе с данной функцией нормы права. Но правовое воздействие — это тоже регулирование в широком смысле слова, однако иное, не путем предоставления субъективных прав и возложения юридических обязанностей, что свойственно только норме права.

Правосознание находится в той части механизма правового воздействия, которая не характеризуется специфически юридическими, нормативно-регулирующими свойствами. Правосознание выступает в качестве связующего звена между нормативным выражением воли законодателя и реальными общественными отношениями, как бы окружает право со всех сторон, создает своего рода среду, общую атмосферу, в которой формируются и функционируют нормы права. Нормативно-регулирующая сила правосознания находится в потенции, в возможности до тех пор, пока представления о правах и обязанностях не стали законом, поэтому она воздействует на поведение личности не в качестве нормативного, а в качестве идеологического фактора. Но с другой стороны, если нормативно-регулирующая сила правосознания находится в потенции, в возможности, значит, в этом качестве она не действует. Как только эта сила превращается в действительность, она становится законом, нормой права. Следовательно, норма права, а не правосознание обладает нормативно-регулирующей силой. Таким образом, нельзя считать, что правосознание обладает такими же регулирующими свойствами, что и норма права.

Правосознание оказывает серьезное мотивационное воздействие на поведение людей. Оно содержится в общественном мнении и влияет на общественные отношения так же, как и моральные нормы, регулирующая роль которых никем не отрицается. Тесное взаимодействие и взаимопроникновение нравственности и права обусловливают особенное значение воспитания правосознания как важного фактора дальнейшего укрепления законности и правопорядка в обществе. Подавляющее большинство граждан нашей страны соблюдают нормы права добровольно, без применения принудительной силы государства в результате понимания и осознанного отношения к своему долгу.

Конкретно-социологические исследования последних лет подтверждают, что правосознание — это сложная система. Существующие определения понятия правосознания как «совокупности представлений и чувств, выражающих субъективное отношение людей (индивидов, коллективов, классов, наций, народа) к действующему и желаемому праву, как взглядов, представлений, мыслей, чувств, настроений, выражающих понимание необходимости установления и функционирования определенного правового порядка в обществе» не отражают всей его сложности и многогранности.

Правосознание включает по крайней мере три составные части: знание права, отношение к праву и навыки правового поведения. Между этими тремя элементами иногда нет единства, а нередко существует заметное расхождение. Идеальный вариант (когда можно говорить о высоком уровне правосознания) будет в том случае, если все они находятся в неразрывном единстве: знание права, своих субъективных прав и обязанностей, положительное отношение к праву с неизбежностью требуют навыков правомерного поведения, которые превратились бы в правовую привычку.

Воспитание правосознания не сводится только к расширению знаний о праве, формированию положительного отношения к нему как социальной ценности нашего общества; не менее важно воспитывать и правовые привычки. Причем это гораздо более трудное дело, чем воспитание сознания, как писал А. С. Макаренко.

Одно из исследований, проведенное под руководством А. Р. Ратинова, показало, что уровень правовой осведомленности у правонарушителей и у граждан, соблюдающих закон, почти одинаков, а вот коэффициенты, отражающие отношение к праву и усвоение навыков правового поведения, различаются соответственно в полтора и в три раза.

Следовательно, правосознание является сложным явлением, аккумулирующим совокупность представлений и чувств, выражающих не только знание права, но и отношение к нему, уважение его как социальной ценности, а также усвоенность навыков правового поведения.

Формирование правосознания и высокой правовой культуры способствует повышению эффективности механизма правового воздействия. Право воздействует на общественные отношения, на сознание и поведение людей не только чисто юридическими средствами, но и разнообразными неюридическими путями. Правовая культура неразрывно связана с правосознанием и подобно ему окружает право со всех сторон, способствует четкому и эффективному осуществлению норм, укреплению правопорядка.

Известно, что жить в обществе и быть свободным от него нельзя, поэтому добровольное и сознательное выполнение своих общественных обязанностей — необходимое условие дальнейшего развития демократии, укрепления общественной дисциплины, воспитания человека. В Силу этого осознание ответственности перед обществом является одним из важнейших элементов правосознания и правовой культуры личности.

Право неотделимо от культуры общества. «Право, — писал К. Маркс, — никогда не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества». Повышение общего культурного уровня масс В. И. Ленин рассматривал как один из важнейших способов совершенствования работы органов государства. Он отмечал, что кроме закона есть еще культурный уровень, который никакому закону не подчинишь.

Правовая культура — в значительной степени результирующая категория, показатель уровня и особенностей правового развития общества, зеркало его правового сознания.

Исследование правовой культуры, ее связи с правосознанием, с законностью предпринято в работах ряда ученых нашей страны: Е. А. Лукашевой, И. Ф. Рябко, И. Е. Фарбера, П. М. Рабиновича, С. С. Алексеева, В. П. Сальникова, которые убедительно доказали, что обеспечение высокой юридической культуры невозможно без системы правового воспитания. Оно не сводится только к пропаганде, разъяснению законов, а включает еще воздействие на человека всех сторон правовой жизни общества, всей системы общественных отношений, которые в своей совокупности формируют высокую юридическую культуру, устойчивые правовые убеждения.

Воспитание правосознания необходимо начинать как можно раньше; так, в учебные планы ряда школ уже включено преподавание основ права.

Сейчас в России не самые благоприятные возможности для формирования более высокого уровня правовой культуры, поднятия престижа права среди широких слоев населения. Требуются дальнейшие усилия по разработке научных основ правового воспитания и правовой пропаганды. Нужна научно разработанная система рационального воздействия на волю и сознание человека, на его эмоции, чувства, чтобы способствовать формированию зрелого позитивного отношения к праву и иным социальным нормам и в конечном счете выработке социально активного поведения, так как достигнутым можно считать только то, что вошло в культуру, быт, привычки.

§ 1. Понятие и типология правовых систем

В настоящее время в мире насчитывается около двухсот национальных правовых систем. В каждой стране исторически в зависимости от национальных традиций, культуры, менталитета и других факторов социально-экономического и политического характера сложилась своя система права. Каждая национальная система права имеет свои особенности и характерные черты, что позволяет говорить о ее самобытности. Однако, несмотря на свои особенности и различия, эти правовые системы имеют и общие черты, которые позволяют их объединить в так называемые «правовые семьи». Понятие «правовая семья» используется лишь для того, чтобы выявить сходства и различия правовых систем современности. На сегодняшний день различия между правом разных стран значительно уменьшаются, идет процесс их сближения, который обусловлен интеграционными процессами в современном мире.

Правовые семьи образуют объединение нескольких правовых систем различных государств, которые имеют общие корни возникновения и исторического развития, основаны на одних и тех же правовых принципах и нормах, имеют одну и ту же форму выражения. Эти правовые системы имеют одну и ту же общность принципов правового регулирования, которые определяют их содержание. В этих правовых семьях обычно используют тождественные или сходные по своему значению юридические понятия, термины и категории, что объясняется единством их происхождения, распространением (или же рецепцией) целых правовых институтов и норм правовой системы одной страны на другую.

Таким образом, под правовой семьей понимается определенная совокупность национальных систем права, объединенных общностью исторического формирования, структуры источников, принципов правового регулирования, понятийно-категориального аппарата юридической науки.

Изучением сравнительного анализа национальных правовых систем, выявлением их особенностей и общих черт занимается наука сравнительного права (компаративистика). В рамках сравнительного правоведения также изучается соотношение международного права с национальными правовыми системами, что позволяет выявить общее и особенное в этих правовых системах, их взаимовлияние. Сравнительное правоведение позволяет углублять наши представления (знания) о природе и сущности права, закономерностях становления и развития правовых институтов, социальной роли и назначении права. Применение сравнительного метода дает основание классифицировать правовые системы мира по различным признакам.

К вопросу о типологии правовых систем существуют различные подходы. За основу классификации могут приниматься различные критерии — идеологические, юридические, этические, экономические, религиозные, географические и т. д. Юридическая типология позволяет учитывать конкретно-исторические, юридико-технические и иные особенности различных правовых систем.

В научной литературе можно встретить самые различные типологические подразделения семей национального права. В основу классификации правовых систем современности могут быть положены разные критерии. Так, известный французский ученый по сравнительному правоведению Р. Давид выделяет два критерия классификации: идеологический (факторы культуры, религии, философии, экономической и социальной структуры) и критерий юридической техники. Он указывает, что оба они должны быть использованы «не изолированно, а в совокупности». Исходя из этого, Р. Давид выделяет три главные группы правовых систем: романо-германскую правовую семью, семью общего права и семью социалистического права[210]. Эта классификация наиболее популярна в современной юридической науке. Даже преподавание учебного курса «Основные правовые системы современности» во французских университетах ведется именно в соответствии с этой классификацией.

Известный германский юрист К. Цвайгерт в качестве критерия классификации правовых систем берет понятие «правовой стиль», учитывающий пять факторов:

1) происхождение и эволюцию правовой системы;

2) своеобразие юридического мышления;

3) специфические правовые институты;

4) природу источников права и способы их толкования;

5) идеологические факторы.

С учетом этих факторов К. Цвайгерт различает следующие правовые системы; романскую, германскую, скандинавскую, англо-американскую, социалистическую, право ислама, индусское право[211].

В рамках правовой семьи возможна классификация правовых систем и на более мелкие группы. Например, в романо-германской правовой семье выделяют группу французского (романского) права и группу германского права, в правовой семье общего права — группу английского права и группу американского права и т. п. Более расширенную внутрисемейную классификацию дает В. Кнапп, различая, например, в романо-германской правовой семье следующие «сферы» (группы) правовых систем; французское право, австрийское право, Германское право, швейцарское право, сферу права скандинавских стран, смешанные системы права, каноническое право[212]. Самый подробный перечень правовых систем современности представлен в Международной энциклопедии сравнительного права.

При классификации основных правовых систем современности учитываются следующие группы факторов: во-первых, исторический генезис правовых систем; во-вторых, система источников права; в-третьих, структура правовой системы — ведущие правовые институты и отрасли права[213].

Классификация правовых семей во многом определяется характером ее источников; юридических, духовных и культурно-исторических. В качестве основного различия между романо-германской системой права и семьей общего права выступают характер и форма источников права. Если романо-германская правовая система является писаным, кодифицированным правом и правоприменитель решает дело лишь сравнивая конкретную ситуацию с общей нормой, то англосаксонская система общего права характеризуется тем, что в ее основе лежит судебный прецедент, т. е. она представляет собой систему некодифицированного права.

На характер формирования источников права, на форму их выражения во многом влияют сложившиеся правовые традиции и культура, образ юридического мышления. Например, для романо-германской правовой системы характерно рассмотрение дел на основе общих, абстрактных норм права, а для английского права — однажды вынесенное судом решение является нормой для всех последующих рассмотрений аналогичных дел. Однако степень обязательности прецедента зависит от места в судебной иерархии суда, рассматривающего данное дело, и суда, чье решение может стать при этом прецедентом.

В научной литературе принято выделять следующие основные правовые семьи:

1) англосаксонскую (Англия, Северная Ирландия, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и др.);

2) романо-германскую (страны континентальной Европы);

3) мусульманскую;

4) социалистическую;

5) индусскую.

В отечественной юридической науке, помимо названных правовых семей, выделяют и славянскую правовую систему (Россия, Украина, Белоруссия, Болгария, новая Югославия)[214]. Названную группу правовых систем, входящих в славянскую семью права, с уверенностью можно отнести к романо-германской правовой системе, так как у них есть много схожих признаков и характерных черт.

§ 2. Англо-американская правовая система

Англосаксонская правовая семья включает право Англии и стран, последовавших образцу английского права. Становление и развитие англосаксонского права связано с множеством факторов, определяемых своеобразием правовых традиций и правовой культуры Англии и стран, входящих в эту семью права.

Английская правовая система включает «общее право», «статутное право» (законодательство) и «право справедливости». Каждое из них имеет свою историю становления и развития.

С периода нормандского завоевания (1066 г.) в Англии стала формироваться централизованная судебная система. Так называемое «common law» (общее право) Англии складывалось как единая система прецедентов (вырабатываемые судьями решения брались за основу другими судебными инстанциями при рассмотрении аналогических дел).

Общее право Англии первоначально сложилось в виде судебных обычаев. Обобщая судебную практику в своих решениях, судьи руководствовались сложившейся системой юридических принципов. Система принципов, на которых основывались судьи, была обязательна для всех судов при вынесении ими решений. Таким образом, выработалось правило прецедента — однажды сформулированное судебное решение впоследствии становилось обязательным для всех судей.

В основе общего права первоначально лежит обычай, традиция. Обычай имел весьма существенное значение для становления и развития англосаксонского права. По действующему правилу обычаи должны учитываться при решении судьями конкретных дел. Дело в том, что в решении судебных споров принимали участие присяжные заседатели (свободные граждане), которые зачастую, в отличие от судьи, не обладали профессиональными знаниями о нормах ранее принятых судебных решений, необходимых для правильной юридической квалификации поступков. Свою позицию присяжные определяли, основываясь на сложившейся системе традиций и обычаев.

С XV в. начался качественно новый этап в развитии английской правовой системы, связанный с появлением «права справедливости», суть которого заключалась в том, что постепенно стал складываться особый порядок апелляции к монарху — рассмотреть дело «по совести», «по справедливости». Разбирательство дел осуществлял лорд- канцлер, который по существу выполнял функции самостоятельного судьи. Впоследствии в результате проведенной судебной реформы (1873-1875 гг.) нормы общего права и права справедливости составили основу единой системы прецедентного права Англии.

Для англосаксонской правовой системы нехарактерно классическое деление права на публичное и частное. Исторически здесь сложилось подразделение на «общее право» и «право справедливости». Такое деление произошло эволюционно, путем исторического генезиса, постепенного юридического оформления сложившихся отношений, что обусловливает специфику построения и развития английской правовой системы. Нормы общего права носят казуистический (индивидуальный) характер и имеют особое содержание.

Английская правовая система развивалась на основе принципа: «Право там, где есть его защита», причем всегда поддерживался престиж судебной власти. Судебная власть имеет огромный авторитет, и она не зависима от других органов государственной власти.

Основным источником англосаксонского права является судебный прецедент. Прецеденты создаются в Англии только высшими судебными инстанциями: Палатой лордов, Судебным комитетом Тайного Совета, Апелляционным судом и Высоким судом. Нижестоящие суды прецеденты не создают. Прецедентное право Англии имеет императивный характер, т. е. каждая судебная инстанция обязана следовать прецедентам, выработанными ей самой и вышестоящими судами. Судебная система Англии организована так, что, во-первых, решения высшей инстанции — Палаты лордов — обязательны для всех судов; во-вторых, Апелляционный суд, состоящий из двух отделений (гражданского и уголовного), обязан соблюдать прецеденты палаты лордов и свои собственные, а его решения обязательны для всех нижестоящих судов; в-третьих, Высший суд связан прецедентами обеих вышестоящих инстанций, и его решения обязательны для всех нижестоящих судов; в-четвертых, окружные и магистратские суды обязаны следовать прецедентам всех вышестоящих инстанций, а их собственные решения прецедентов не создают.

На современном этапе развития в англосаксонской правовой системе возросло значение закона среди других источников права. Законодательство постепенно стало приобретать большое значение в правовом регулировании общественных отношений. Повышение роли законодательной деятельности связано с теми интеграционными процессами, которые идут в объединенной Европе. При этом учитывается опыт других государств, в том числе национально-правовых систем, относящихся к романо-германской семье права. Следовательно, наблюдается процесс постепенного сближения правовых систем Англии и других стран континентальной Европы.

В Англии нет писаной Конституции. Английская конституция — это система правовых принципов и норм, выработанных судебной и законодательной властью, призванных обеспечить права и свободы личности, а также ограничить произвол власти.

Законодательные акты, принимаемые английским парламентом, по сфере действия делятся на публичные, распространяющиеся на неопределенный круг субъектов и действующие на всей территории Великобритании, и частные, распространяющиеся на отдельных лип и территорию. Существуют законодательные акты, принимаемые местными органами власти, которые действуют на соответствующих территориях.

Особое место среди источников англосаксонского права занимает юридическая доктрина (наука), под которой следует понимать судебные комментарии, написанные наиболее авторитетными английскими юристами, чаще всего судьями, описания прецедентной практики, призванные выполнять роль практического руководства для юристов. Некоторые литературные источники (правовой комментарий к обязательным прецедентам) в англосаксонском праве имеют повсеместное признание и используются при решении конкретных дел. Например, наиболее авторитетный источник — «Институция» Кока цитируется в судах чаще, чем любой другой сборник прецедентов.

Англосаксонская правовая система права распространена во многих странах мира (в Северной Ирландии, Уэльсе, Шотландии, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии и ряде других). Хотя в некоторых странах, входящих в систему англосаксонского права, идет процесс правовой автономии (США, Канада, Австралия), однако в рамках данной правовой семьи остаются общими характер и особенности правовой деятельности, используемые юридические понятия, термины и конструкции, тип правового мышления и другие юридические элементы.

Правовая система США сложилась под влиянием английского права, которое было распространено на территории Северной Америки обосновавшимися там переселенцами из Англии. Однако общее право Англии применялось в колониях с оговоркой «в той мере, в какой его нормы соответствуют условиям колонии» (так называемый принцип дела Кальвина 1608 г.). Хотя американская правовая система и восприняла правовые традиции и правовую культуру Англии, но в США на первый план выдвинулась идея самостоятельного развития национального права. После провозглашения независимости были приняты федеральная Конституция 1787 г. и конституции штатов. В некоторых штатах были приняты уголовные, уголовно-процессуальные и гражданско-процессуальные кодексы. Таким образом, в американском праве сложилась дуалистическая система, сходная с английской правовой системой. Однако американская правовая система существенно отличается от английской системы права. Это различие связано с федеративным устройством США. Штаты обладают значительной самостоятельностью в вопросах законодательства и создания судебных прецедентов. Помимо того что каждый штат имеет свою правовую систему, в США существует и федеральная система права.

В отличие от английского права, правовой системе США также присуще наличие такого правового института, как контроль судов за конституционностью законов. Высший конституционный контроль осуществляет Верховный суд США. Верховный суд США и под его контролем все другие суды (федеральные и штатов), осуществляют контроль не только за конституционностью законов федерации и штатов, но и за применением общего права. Любое судебное решение может быть аннулировано в случае признания его противоречащим конституционной норме[215]. Конституционный контроль как средство обеспечения единства правовой системы весьма важен для законодательной и правоприменительной практики органов государственной власти.

Конституция США — это основной закон страны, определяющий основы общественного и государственного строя. Она устанавливает пределы полномочий федеральных органов в их взаимоотношениях со штатами и с отдельными гражданами. Эти пределы уточнены в первых десяти поправках, принятых в 1789 г., которые образуют Декларацию прав американского гражданина.

Англосаксонская правовая система относится к западной традиции правопонимания. И английской и американской системам права характерна общая концепция «правления права» (the Rule of Law), которая складывалась на протяжении нескольких веков, но реализация принципов правления права стала возможной только в современных условиях развития демократии.

В англоязычных правовых системах наиболее ярко проявляется идея независимости права от государства, а требования правления права заключаются в том, что государственная власть должна осуществляться в соответствии с установленным законом, а сам закон должен отвечать определенным правовым принципам. Реализация принципов правления права возможна только в рамках либерально-демократической политической системы, в которой уважаются и гарантируются права и свободы индивида.

Англо-американская правовая система отличается чрезвычайной гибкостью правового регулирования, его близостью к фактическим общественным отношениям. Этот феномен объясняется особой ролью суда в создании и применении правовых норм. Именно англо-американскому праву человечество обязано приобретением института суда присяжных, доверительной собственности и др.

Несмотря на внешние отличия, и романо-германская и англо-американская правовые системы базируются на общем культурном фундаменте христианских ценностей, либеральной демократии, признании прав человека и на индивидуализме. В XX-XXI вв. идет процесс их сближения, обусловленный интеграционными тенденциями в объединенной Европе.

§ 3. Романо-германская правовая система

Романо-германская правовая система относится к западной традиции правопонимания, согласно которой право рассматривается как модель социальной организации. Она широко распространена в континентальной Европе и имеет наиболее древние традиции. Романо-германская правовая система — это результат эволюции римского права, но никоим образом не является его копией.

Романо-германская правовая система отличается нормативной упорядоченностью и структурированностью источников. В этой правовой системе господствующая роль отведена закону, и в первую очередь кодексу. Закон служит основным, а в ряде отраслей права, например, в уголовном, и единственным источником права.

Романо-германская система права получила распространение во многих странах в результате их колонизации или же добровольной рецепции многих правовых институтов этой системы. Ряд стран, которые не были под господством европейцев, но куда проникали европейские правовые идеи и где были сильны прозападные тенденции, позаимствовал у нее отдельные элементы. Хотя методы применения правовой науки на практике были различными в разных странах, однако юридическая терминология всегда была одинаковой и выражала одни и те же понятия.

Становление романо-германской правовой системы связано с эпохой Возрождения, когда в континентальной Европе стало формироваться новое юридическое мировоззрение. Новое общество начало осознавать необходимость права, понимать, что только право может обеспечить порядок и безопасность, которые необходимы для социального прогресса. Новое юридическое мировоззрение требовало, чтобы общественные отношения были основаны на праве и чтобы был положен конец анархии и произволу, царившим на протяжении веков. При этом само право должно быть основано на принципах справедливости и разума. Эти правовые идеи становятся господствующими в Западной Европе, и по сегодняшний день они составляют систему ценностей современного западного общества.

Система романо-германского права основывалась на общности правовой культуры стран европейского континента. Основным источником возрождения права стали возникшие в Западной Европе очаги культуры. Главная роль при этом принадлежала университетам. Право, которое преподавалось в университетах, стало общим для всей Европы. Эта система права сложилась в результате усилий ученых европейских университетов, которые выработали и развили, начиная с XII в., общую для всех юридическую науку, приспособленную к условиям современного мира. Основой преподавания нрава стало римское право и наряду с ним каноническое право. И лишь значительно позднее в университетах начали преподавать национальное право.

Новая школа, именуемая доктриной естественного права, победила в университетах в XVII-XVIII вв., поставив в центр любого общественного строя человека, подчеркивая его неотъемлемые «естественные права». Школа естественного права требовала, чтобы наряду с частным правом, основанным на римском праве, Европа выработала и недостающие ей нормы публичного права, выражающие естественные права человека и гарантирующие свободу человеческой личности[216].

Новый этап в истории романо-германской правовой семьи начинается с XVIII в., когда стали осуществлять кодификацию права. Закон стал главным элементом познания права. В XIX-XX вв. кодификация получила широкое распространение во всех странах романо-германской правовой семьи. Она явилась логическим завершением многовековой эволюции правовой науки, четко изложив право, соответствующее интересам общества. Это кодифицированное право и должно было применяться судами. Право, преподававшееся в университетах до кодификации, не было правом, применявшимся на практике. Для того чтобы кодификация отвечала запросам юридической практики, было необходимо два условия. С одной стороны, новый общественный строй требовал, чтобы при кодификации были закреплены новые принципы справедливости, свободы и достоинства индивидуализма. С другой стороны, нужно, чтобы такая кодификация была осуществлена в крупной стране, оказывающей влияние на другие страны. Так, во Франции сразу же после революции была осуществлена наполеоновская кодификация, которая затем имела огромное влияние на многие страны Европы, а затем и за ее пределами.

Кодификация имела и свои отрицательные последствия. При кодификации права была упущена из виду университетская традиция, которая заключалась в стремлении обучить поиску справедливого права, предложить право-образец, а не систематизацию или комментарии права той или иной страны. После принятия национальных кодексов в европейских странах право отождествлялось с законом (правда в разной степени). А это, в свою очередь, вызвало к жизни законодательный позитивизм и одновременно юридический национализм. При определении природы права в нем стали видеть выражение не справедливости, а воли государства, что, например, произошло в социалистических странах.

В настоящее время в странах романо-германской правовой системы, помимо законодательства, открыто признается и ведущая роль доктрины и судебной практики в формировании и эволюции права. Идет процесс возрождения идеи единого права, признается приоритет международного права перед национальным законодательством. Например, в ст. 25 Конституции ФРГ закреплено, что «общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права. Они имеют преимущество перед законами и порождают права и обязанности непосредственно для лиц, проживающих на территории Федерации»[217]. Придается большое значение государству и управлению в обеспечении индивидуальных прав и свобод. Этому способствуют и процессы, происходящие в новой Европе. Экономическая и политическая интеграция стран Европы дает возможность и сближения правовых систем. Так, с принятием Европейской конвенции о защите основных прав и свобод (1950) и образованием единого Европейского Союза развивается «европейское право», которое самым существенным образом воздействует на государства, входящие в Совет Европы и Европейский Союз. В рамках Конвенции и Европейского Союза созданы международно-правовые механизмы, обеспечивающие и гарантирующие основные права и свободы граждан государств, входящих в эти европейские международные организации.

Общая характеристика романо-германского права. Страны романогерманской правовой семьи — это страны «писаного» права. В настоящее время в странах континентального права основным источником права считается закон. Закон образует как бы скелет правопорядка. В системе законодательства высшую юридическую силу имеет конституция. Конституция закрепляет систему основных прав и свобод человека и гражданина, основы общественного и государственного строя, а также принципы организации и деятельности высших органов государственной власти. В конституциях многих стран получил закрепление принцип судебного контроля над конституционностью обычных законов.

Практически во всех государствах романо-германской правовой системы приняты и действуют гражданские, гражданско-процессуальные, уголовные, уголовно-процессуальные, административные и некоторые другие кодексы. Помимо кодексов существует и система текущих законов, регулирующих все важнейшие сферы общественных отношений. Помимо законов, «писаное право» стран романо-германской правовой семьи включает и множество норм и предписаний, принимаемых органами государственной власти во исполнение законов. Законодатель, ограничиваясь изложением принципов более или менее общих норм, часть полномочий предоставляет административным органам для более подробной их регламентации.

Источником романо-германского права также является обычай. Хотя обычай и сыграл весьма важную роль в эволюции континентального права, однако на современном этапе его развития применение обычая как источника права очень ограничено по сравнению с законодательством. Обычай применяется лишь тогда, когда закон прямо отсылает к нему.

Среди источников континентального права на современном этапе его развития существенно возросло значение и судебной практики. Однако здесь роль судебного прецедента не так велика, как в системе общего права. Это обусловлено традицией романо-германской правовой системы, где основное место среди источников права отводится закону. Правовая норма, созданная судебной практикой, не имеет того авторитета, которым обладают законодательные нормы. Поэтому судебная практика действует в рамках правовых норм, установленных законодателем. Судебная практика не связана нормами, которые она сама создала, так как они не имеют обязательного характера. Следовательно, суды не могут сослаться на них для обоснования принимаемого решения. Исключение составляют нормы судебного прецедента, создаваемые высшими судебными инстанциями. Например, в ФРГ такой авторитет придан решениям Федерального конституционного суда, в Португалии — решениям Пленума Верховного Суда, в России — решениям Конституционного Суда, в Испании — решениям Верховного суда.

Определенное место среди источников права занимает юридическая доктрина. В течение длительного времени доктрина была основным источником права в романо-германской правовой семье. Именно в университетских школах права были выработаны основные принципы права. Хотя на современном этапе доктрина и уступила первенство среди источников права закону, но она продолжает оказывать существенное влияние на законодателя и в правоприменительной деятельности. Именно доктрина создает юридический инструментарий для работы юристов.

В современной романо-германской системе права получили законодательное закрепление так называемые общие принципы права. В определенных условиях они могут быть основанием для решения дел при отправлении правосудия. Например, во Франции в публичном праве возможно обращение к общим принципам административного права. А в ФРГ Федеральный Верховный Суд и Федеральный конституционный суд в целой серии своих решений объявили, что конституционное право не ограничено текстом Основного закона, а включает также «некоторые общие принципы, которые законодатель не конкретизировал в позитивной норме», что существует надпозитивное право, которое связывает даже учредительную власть законодателя[218].

Для правовых систем романо-германской семьи характерно деление права на публичное и частное. Такое деление связано с характером регулируемых отношений: публичное право регулирует отношения между публичной властью и управляемыми, а частное право — отношения между частными лицами.

Публичное право было призвано регулировать отношения в управленческой сфере. С возрастанием роли государства в управлении обществом особенно важно было действенным образом защищать естественные права граждан от злоупотреблений власти. Сосредоточив огромную власть в своих руках, органы управления часто злоупотребляли этой властью. Поэтому на законодательном уровне необходимо было четко закрепить полномочия органов управления, чтобы избежать нарушения прав и свобод личности.

Публичное и частное право в странах романо-германской системы распадается на следующие основные отрасли: конституционное право, административное право, международное право, уголовное право, процессуальное право, гражданское право, трудовое право и т. д. Каждая отрасль права в свою очередь состоит из множества правовых институтов.

Несмотря на то что каждое национальное право имеет структуру свойственных только ей институтов, между различными правовыми системами существует определенное сходство. Это сходство касается природы и структуры права, а также характера регулируемых правом общественных отношений. Особенно это видно в частном праве (например, предпринимательские и обязательственные отношения). Обязательственное право в странах романо-германской семьи считается центральным разделом гражданского права. Благодаря своей большой практической значимости оно выступает объектом постоянного внимания юристов. Отсюда его высокий юридико-технический уровень.

В области публичного права также имеется большое сходство между различными правовыми системами романо-германской правовой семьи. Это объясняется общностью политико-правовой мысли различных стран Европы и единым подходом к формированию юристов. Так, на развитие публичного права на всем Европейском континенте довольно значительное влияние оказала эпоха Просвещения, в частности концепция разделения властей Ш. Монтескье и теория общественного договора Ж. Ж. Руссо. Основы современного уголовного права заложил Беккария. В странах романо-германской правовой семьи при формировании новых отраслей права также учитывается опыт других стран. Например, на основе курса административного права Франции был подготовлен курс немецкого административного права.

Одним из важных и отчетливых показателей единства романо-германской правовой семьи является единый подход к пониманию правовой нормы и тому месту, которое она должна занимать в решении конкретных дел. Правовую норму во всех странах этой правовой семьи понимают как общеобязательное правило поведения, созданное законодателем на общих принципах права и имеющее высшую юридическую силу. Нормы права в странах романо-германской правовой семьи носят абстрактный, обобщенный характер. Функцией правовой нормы является лишь установление правовых рамок.

Понятие правовой нормы, принятое в романо-германской правовой семье, является основой кодификации в том виде, в каком ее понимают в континентальной Европе. Кодекс в романо-германской трактовке не стремится к тому, чтобы решить все конкретные вопросы, возникающие на практике. В кодексе систематизированы общие правила поведения, на основе которых граждане и правоприменительные органы могут разрешить те или иные юридические проблемы.

Нормы права составляют в странах романо-германской правовой семьи определенную иерархическую систему. На верхней ступени этой системы стоят нормы конституции или конституционных законов. Они имеют высшую юридическую силу. Конституционные нормы принимаются или изменяются в особом порядке. Их особый правовой статус выражается в установлении контроля над конституционностью других законов.

Во многих странах континентального права установлен принцип судебного контроля над конституционностью законов. Например, в Германии и в Италии имеется обширная судебная практика по признанию недействительными законов, посягавших на основные права и свободы граждан, закрепленные в конституциях. В ряде стран проверка конституционности законов возложена на специально создаваемые для этих целей конституционные суды (в Германии, Австрии, Италии, Турции, России и др.), а в некоторых других странах (в Японии и многих странах Латинской Америки) любой судья может объявить закон противоречащим конституции и отказаться применить его.

Учитывая господствующую роль закона в системе источников права, большое значение придается толкованию законодательных формул, так как законодатель не может точно предусмотреть разнообразие конкретных дел, возникающих в юридической практике. Задача юристов состоит главным образом в том, чтобы при помощи различных способов толкования найти решение, которое в каждом конкретном случае соответствует воле законодателя. При принятии конкретного решения очень важно, чтобы правоприменитель точно уяснил и разъяснил смысл и содержание правовой нормы, его место в иерархической структуре системы права.

Таким образом, мы видим, что различные страны романо-германской правовой семьи объединены в настоящее время единой концепцией правопонимания, несмотря на некоторые различия, касающиеся структурных элементов права и юридической техники изложения и применения правовых норм.

§ 4. Мусульманское право

Мусульманское право — одна из самостоятельных правовых систем современности, которая является частью мировой правовой культуры. В настоящее время в мире нет ни одной исламской страны, правовая система которой не испытывала бы влияния норм шариата (определенным исключением является лишь Турция). Вместе с тем ни в одной из указанных стран мусульманское право ныне не является единственной системой действующих правовых норм.

Мусульманское право возникло как часть шариата. Шариат — это совокупность обращенных к людям обязательных к соблюдению норм и предписаний, установленных Аллахом и переданных им через пророка Магомета. Нормы шариата регулируют вопросы поведения мусульман в повседневной жизни в их отношениях между собой и с властью. В шариате религиозная идея очень тесно взаимодействует с правовым началом.

Шариат как религиозная система законодательства была создана ранними мусульманскими учеными-правоведами постепенно на основе главных источников ислама — Корана и Сунны. Шариат явился результатом человеческой интерпретации этих текстов и логических построений, сделанных на их основе[219]. Анализ входящих в состав шариата правил поведения позволяет представить его в качестве всеобъемлющей системы социально-нормативного регулирования. Центральная идея шариата заключается в строгом соблюдении установленных Аллахом дозволений и запретов, которые не могут быть нарушены ни властями при принятии законов, ни людьми в их действиях. Анализ положений Корана и Сунны позволяет сделать выводы, что шариат призван служить интересам человека и удовлетворять его мирские потребности.

История мусульманского права начинается с пророка Магомета, жившего в 570-632 гг. на Аравийском полуострове, который адресовал от имени Аллаха некоторые основные правила поведения, содержащие разъяснения всего сущего и руководство к пути праведному для верующих. Другие юридически значимые нормы сложились в результате жизнедеятельности, поведения пророка Магомета.

На дальнейшее развитие мусульманской правовой системы существенное влияние оказали мусульманские правоведы и судьи (кади). В VIII—X вв. были разработаны единые для всех мусульманских правовых школ общие положения и принципы. Эти нормы-принципы придали мусульманскому праву логическую целостность и стройность, что значительно повысило его регулятивный потенциал. Юридическая доктрина и по настоящее время продолжает оказывать определенное воздействие на правовую систему стран исламского мира.

Новый этап в развитии мусульманского права связан с установлением законодательного процесса. В XIX в. в странах с мусульманской правовой системой активизировался процесс становления законодательства и возросла его роль в нормативном регулировании общественных отношений. В настоящее время в большинстве стран мусульманского мира под юрисдикцией шариата остались только семейное право и система наследования.

На современном этапе развития в странах мусульманского мира активно идет процесс заимствования норм других правовых систем, особенно европейской правовой системы. Это связано с тем обстоятельством, что европейская цивилизация и культура оказывают существенное влияние на многие мусульманские страны. С принятием европейской модели национального государства европейская правовая система стала нормой и во внутреннем законодательстве, и в международных отношениях, а в компетенции шариата остались только семейное право и система наследования. В Турции, например, практически уже не действуют нормы мусульманского права, а в некоторых странах (Алжир, Египет, Сирия и др.) мусульманское право сохранилось в отдельных сферах социальных отношений. В странах, где господствуют исламские фундаменталистские позиции (Иран, Пакистан, Афганистан, ЙАР, Ливия, Судан), мусульманское право имеет большее влияние. Нормы мусульманского права регулируют многие вопросы гражданского, семейного, государственного, уголовного и других отраслей права. Здесь наблюдается своеобразный ренессанс мусульманско-правовой культуры, возврат к традиционным исламским ценностям.

Источники мусульманского права. В основу мусульманского права легли:

1) Коран;

2) Сунна Пророка;

3) Иджма;

А)Кияс.

Основным источником мусульманского права служит Коран (Священное Писание). Коран является для мусульман высшим законом. Коран — последнее по времени Божественное Откровение, ниспосланное пророку Магомету в VII в. н. э. и адресованное всему человечеству. В Коране каждому человеку, независимо от вероисповедания, даются надежные ориентиры к праведному пути в жизни. Коран — важнейший памятник мировой культуры. Он состоит из 114 сур (сура — глава), а каждая сура разделяется на стихи (айаты). Книга написана рифмованной прозой, что делает ее приятной для чтения.

Коран — это не только духовная книга, но и нравственно-юридический кодекс, включающий вопросы религиозно-нравственного, гражданского, уголовного и государственного права. Однако нужно отметить, что в Коране нет систематического изложения основных начал права. Здесь различные положения нравственного и юридического характера имеют смешанное выражение. Систематизировать различного рода постановления, выносимые по разным частным случаям, — задача законоведа.

О Коране как высшем источнике права говорится в самой книге:

«Воистину, ниспослали Мы тебе, Магомет, Писание как Истину, чтобы разбирал ты тяжбы между людьми посредством того, чему учил тебя Аллах» (4:105)[220].

«Повествование Наше (речь идет о Коране. — Авт.) — не рассказ вымышленный, а подтверждение тому, что было до него (речь идет о Торе и Евангелии. — Авт.), разъяснение всего сущего, руководство к пути прямому и милость для верующих» (12:111).

«Ниспослали Мы Коран книгой установлений на языке арабском» (13:37).

«Ведь ниспослали Мы тебе Писание в разъяснение всего сущего, как руководство к пути прямому» (16:89).

«Вот сура, которую ниспослали Мы и предложили (людям). Ниспослали Мы в ней айаты ясные: быть может, внемлете вы (им)» (24:1).

«Воистину, разъясняет Коран сей сынам Исра’ила большую часть того, о чем препираются они друг с другом. Воистину, Коран — руководство к пути прямому и милость для верующих. Воистину, рассудит Господь твой между ними Судом Своим (правым)» (27:76-78).

По мнению авторитетных мусульманских правоведов, юридические положения Корана находим в определенном количестве его строф (мусульманские юристы называют их «правовыми строфами»). Различают строфы, которые устанавливают личный статус (их 70), строфы, касающиеся «гражданского права» (также 70), строфы уголовно-правового характера (30), строфы, регламентирующие судебную процедуру (13), «конституционные» строфы (10), строфы, касающиеся экономики и финансов (10) и, наконец, строфы, относящиеся к «международному праву» (25)[221].

Вторым источником мусульманского права является Сунна Пророка (сборник хадисов). В случае, когда в Коране нет ответов на те или иные спорные вопросы, обращаются к Сунне[222] (предания о поведении, поступках, образе мыслей и действиях пророка Мухаммада). Сунна складывалась на протяжении нескольких веков (с VII по IX в.). Как и Коран, Сунна содержит нормы нравственно-юридического характера. В хадисах прежде всего представлены конкретные казусы, случаи из жизни Мухаммада. Авторитет преданий непоколебим, но если предание противоречит Корану, то кадий (судья) обязан следовать последнему. Если два предания противоречат друг другу, то нужно следовать тому, которое содержит позднейшее по времени действие или изречение Мухаммада.

Третьим источником мусульманского права является иджма (консенсус) — общее решение авторитетных мусульманских законоведов, составленное для разъяснения и применения Корана и Сунны.

Четвертый источник мусульманского права — кияс (суждение по аналогии). Кияс представляет собой обычное решение по аналогии. В мусульманских странах решение по аналогии приобретает особый смысл и значение, так как оно основано на идее, имеющей абсолютный и неоспоримый характер. Кияс имеет самостоятельное юридическое значение, соответственно и выступает отдельным источником права.

Общая характеристика и структура мусульманского права. Мусульманское право представляет собой целую систему очень детализированного права. Тесно связанное с религией и с цивилизацией ислама, оно имеет весьма оригинальное строение. Особенность мусульманского права, отличающая его от других правовых систем, заключается в сочетании в нем религиозного и собственно юридического начал, что проявляется в специфике его источников и структуры, механизма действия и правопонимания. Другая черта мусульманского права — это его тесное взаимодействие с местными традициями и обычаями, сочетание в нем детализированных индивидуальных решений с общими принципами[223].

В мусульманском праве получили закрепление такие естественные права человека, как право на жизнь, право на свободу вероисповедания, право на собственность, право на создание семьи, право на свободу мысли, право на образование и др. Эти права подчеркивают мирскую направленность природы мусульманского права. Нормы и принципы мусульманского права, регулирующие мирские взаимоотношения людей, являются не только достоянием мусульман, но и вкладом в общемировую правовую культуру.

Большое внимание в мусульманском праве придается обеспечению индивидуальных прав, в частности праву собственности, которая не может быть отчуждена без правового основания.

Мусульманское право предоставляет человеку достаточно широкую свободу действий, закрепляя принцип: «Дозволено все, если иное не предусмотрено Кораном или Сунной». Демонстрируя заботу об индивидуальном праве, мусульманское право, однако, следит за тем, чтобы оно не использовалось в ущерб интересам других и общему благу.

В Коране четко прослеживается идея справедливости, которая должна быть положена в основу межличностных отношений и разрешения споров между индивидами.

«Воистину, велит Всевышний судить по справедливости, когда разбираете вы тяжбы» (4:58).

«Когда выносите вы суждение, будьте справедливы, если даже дело касается родственника вашего» (6:152).

«Воистину, велит Аллах творить справедливость» (16:90).

«Уверовал я в Писание, Богом ниспосланное, и велено мне судить по справедливости между вами» (42:15).

«Примирите их по справедливости и действуйте беспристрастно. Воистину, угодны Господу справедливые» (49:9).

«Прежде отправили Мы посланников Наших со знамениями ясными и ниспослали с ними писания и весы, чтобы придерживались люди справедливости» (57:25).

Принцип справедливости, в свою очередь, лежит в основе идеи равенства, которая настойчиво й в различной форме проводится в Коране и Сунне. Например, одно из преданий (хадисов) гласит: «Люди равны, как зубья у гребня». Известно, что исламу чужды формальные различия между людьми по социальным или этническим признакам, имущественному положению, что не признает он и сословных делений. Предпочтение отдается тем, кто более привержен вере: «О люди! Воистину, создали Мы вас мужчинами и женщинами, сотворили вас народами и племенами, чтобы уважали вы друг друга, ибо самый уважаемый Богом среди вас — наиболее благочестивый» (49:13).

Общие принципы права рассматриваются мусульманско-правовой доктриной в качестве исходных требований, ориентиров и критериев, которым должна отвечать любая правовая оценка. Они используются судом для поиска и точного выбора конкретного правового решения из множества предлагаемых доктриной выводов. В этих принципах прежде всего и прослеживается собственная юридическая природа мусульманского права. Можно говорить о том, что эти общие принципы права, которые рассматриваются мусульманско-правовой доктриной в качестве исходных требований, носят естественно-правовой характер. Естественно-правовая природа этих принципов заключается в том, что они не только выражают правовое начало, но и официально рассматриваются в качестве обязательных требований, обращенных к законодателю.

Для мусульманского права нехарактерно, как для романо-германской правовой системы, четкое деление на публичное и частное. Однако здесь есть нормы, регулирующие отдельные публично-правовые (конституционный порядок, уголовное право, международные отношения, права человека) и частноправовые отношения, хотя граница между публичным и частным правом, безусловно, не абсолютна, эти области права пересекаются и взаимодействуют. Например, некоторые вопросы частного права, касающиеся семейных отношений и права наследования, прямо связаны с вопросами конституционного устройства и другими сферами публичного права.

На сегодняшний день мусульманское право продолжает быть одной из крупных правовых систем современного мира и регулировать отношения между более чем 800 миллионами мусульманами. Многие государства мусульманского мира сохранили верность традициям ислама, н это прямо закреплено в их законах, а часто даже в конституциях. Например, конституции Алжира, Ирана, Мавритании, Марокко, Пакистана, Туниса провозгласили подчинение государства принципам ислама. Гражданские кодексы Египта (1948), Алжира (1975), Ирана (1951) предлагают судьям восполнять пробелы закона, следуя принципам мусульманского права. Конституция Ирана и законы Индонезии предусматривают процедуру, обеспечивающую их соответствие принципам мусульманского права.

Нельзя утверждать, что мусульманское право — это застывшая и не способная к изменению правовая система. Если общеправовые принципы, закрепленные в Коране и Сунне, остаются незыблемыми, то в современных условиях развития общественной жизни активно идет процесс развития законодательства и его кодификация.

Во многих мусульманских странах, где достигнут экономический и социальный прогресс, наметилась тенденция к перестройке права по западному образцу, особенно в области публичного права. Однако это не означает, что идет процесс отказа от традиционного мусульманского права. Многие мусульманские страны в своем сегодняшнем праве сумели объединить в соответствии с их традицией и культурой различные элементы, как традиционные, так и воспринятые из западных стран.

Изучение и знание мусульманского права имеет для нынешней России не только научно-теоретическое, но и практическое значение. Ислам — это не нечто чуждое и постороннее для нашей страны, а неотъемлемая часть ее истории и культуры, важнейшая сторона образа жизни многих миллионов российских мусульман[224].

Незнание мусульманско-правовой культуры зачастую приводит к пренебрежительному отношению официальных властных структур к исламу и его последователям, которых называют «исламскими фундаменталистами», «исламскими экстремистами», «исламскими террористами», хотя ислам категорически осуждает и запрещает все формы террора и насилия. Такое отношение к ценностям исламской цивилизации приводит к обратной реакции со стороны мусульман, создает социальную напряженность и национальную рознь.

Умение профессионально и цивилизованно обращаться с мусульманским правом и использовать его достижения во благо человека и общества — важный фактор возрождения правовой культуры России. Признание достижений мусульманско-правовой культуры будет полезным не только для развития правовой системы нашей страны, но и для решения некоторых ее общих проблем — национальных, политических, социальных, культурных. Знание основ мусульманского права — это фактор взаимопонимания, доверия и сотрудничества с мусульманскими странами.

§ 1. Общая социальная природа международного и национального права

Вторая мировая война со всей актуальностью поставила вопрос о закреплении и обеспечении прав человека в масштабе мирового сообщества. Чудовищные последствия этой войны побудили мировое сообщество к созданию Организации Объединенных Наций (ООН), Устав которой закрепил общие принципы обеспечения мира и безопасности, соблюдения прав человека. Эти принципы и цели международного права получили дальнейшее развитие в принятой 10 декабря 1948 г. Всеобщей декларации прав человека и в Международных пастах о гражданских и политических правах, а также об экономических, социальных и культурных правах, которые были приняты Генеральной Ассамблеей ООН 19 декабря 1966 г. и после сдачи 35 ратифицированных грамот вступили в силу в начале 1975 г.

Таким образом, с момента признания основных прав человека каждый индивид получил правовой статус в соответствии с международным правом. Следовательно, основные права человека носят непосредственно юридический характер, и ценности, присущие отдельной личности, признаются, защищаются и поощряются международным правом. Сегодня почти повсеместно принята формула, из которой следует, что каждое государство в международно-правовом плане обязано по отношению к своим гражданам гарантировать и соблюдать основные стандарты в области прав человека[225]. «Существуют различные концепции прав человека, — пишет Б. Назаров, — и, естественно, их системы. Однако время сегодня выдвигает идею разработки общечеловеческой, глобальной концепции прав человека в целом и общечеловеческой концепции их системы в частности. И здесь должно быть взаимодействие: не только национальные системы должны согласовываться с международной, но и последняя, продолжая развиваться, должна совершенствоваться с учетом новых достижений в системах прав человека всех стран мира»[226].

В современном мире, когда происходят мощные интеграционные процессы, ни один регион, ни одна страна, ни один народ не могут нормально развиваться, если они изолированы от мирового сообщества. Все более очевидным становится факт, что жизненно важные для человечества проблемы успешно решаются лишь усилиями всех стран и народов. Это свидетельствует о необходимости пересмотра многих традиционных задач, ориентиров, целей, которые характеризуют путь развития человечества, приведший его на грань гибели. Нежелание считаться с этим, а также влияние идей национализма и униформизма, реакционного фундаментализма и расизма порождают тенденцию перехода глобальных проблем в глобальный кризис.

Важно осознать, что ряд факторов жизненно важен для самого с; ществования человеческого сообщества, и среди них — безусловны) приоритет общечеловеческих ценностей перед национал ьны ми и сугубо местными, который предполагает сохранение всего многообразия культур человечества. Отсюда, в частности, вытекает и проблема приоритета общепризнанных принципов и норм международного права перед национальными, внутригосударственными правовыми системами. Философское и политическое мышление XX в., требующее во имя выживания человечества Примата общечеловеческих ценностей, естественно, диктует и идею примата международного права.

В силу особенностей их связей как с внешней средой, так и внутрисистемного характера международное и внутригосударственное право — это две системы одной социальной действительности, оба обладают рядом свойств сходного характера, выступают в качестве внутреннего единства более высокой системы — права как общественного явления.

Однако это не означает, что данные правовые системы (существующие в конкретно-исторической действительности) тождественны. Конечно, они имеют общие черты, но между ними есть и различия, которые определяются сложившимися экономическими, социальными и политическими структурами той или иной страны, а также уровнем культуры, традициями, национальными и демографическими факторами и т. д. Одни из этих факторов оказывают решающее влияние на свойства правовых систем, другие придают им лишь особый колорит.

В нашей стране, по понятным причинам, исследователи проблем соотношения внутригосударственного и международного права сводили право только к нормам законодательства. Понимание права как системы норм не позволяет исследовать в динамике отношения между внутригосударственным и международным правом и, кроме того, искусственно сужает сферу их взаимодействия. Такое понимание права не дает возможности раскрыть взаимосвязь международных и внутригосударственных правоотношений и роль правосознания. Поэтому для анализа права важно, чтобы его сугубо правовое содержание не сужалось. Это важно и для того, чтобы можно было выяснить, почему между данными правовыми системами установились различные связи.

По мере развития человеческого общества повышается роль международных отношений. Поскольку в мире на первый план выходят общественная безопасность народов, решение глобальных экологических и социальных проблем, общечеловеческие ценности, постольку в международном современном праве классовые или национальные (или сугубо региональные) интересы теряют свое определяющее значение, и общесоциальная природа права выступает наиболее четко. Общечеловеческие ценности нашли свое признание в важнейших международно-правовых актах: Декларации Организации Объединенных Наций, Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, итоговом документе Венской встречи и Парижской хартии для новой Европы.

Общепризнано, что обеспечение прав и свобод граждан не является только делом каждого отдельного государства. Это цель всего мирового сообщества. Осознание данного вывода получает все большее признание в мировом общественном мнении. Права и свободы человека — это наивысшая ценность, перед которой отступает и суверенитет отдельного государства. На основе международного права и по решению Совета Безопасности ООН установлена возможность прямого вмешательства мирового сообщества во внутренние дела государств, попирающих права и свободы человека.

В современном мире, для которого характерна смена «кода» культуры, когда перед человечеством стоят глобальные проблемы выживания и существует опасность ядерного уничтожения, проблемы общественной безопасности приобретают особое значение. Среди них на первом плане — защита прав и свобод человека, сложившихся экосистем, культур и цивилизаций, обеспечение стабильного развития всех народов мира. Для этого необходимо создание механизма, который мог бы обеспечить ответственную деятельность всех правительств, т. е. создание новых и расширение существующих полномочий международных организаций. Нужна концепция равновесного развития человечества — целостной цивилизации, гармонически сочетающей в себе наследие всех стран и народов.

Тоталитарные, диктаторские режимы не признают общечеловеческие ценности, принципы и нормы международного права, грубо нарушают права и свободы граждан, национальных меньшинств. В этой связи возникает вопрос приоритета общечеловеческих ценностей перед классовыми и национальными. Отсюда также вытекает примат международного права над внутригосударственным правом[227]. Примат международного права должен быть закреплен в конституциях всех стран, а судебная власть при рассмотрении дел должна учитывать принципы и нормы международного права.

Основным мотивом, по которому большинство ученых, в первую очередь международников, буквально возводило «берлинскую» стену между внутригосударственным и международным правом, считая, что нормы международного права могут действовать внутри страны только с санкции государства, было то, что система международного права и системы внутригосударственного права имеют различную природу; международное право — результат согласования воли государств, и поэтому даже на международной арене приоритет остается за волей государств, а не за правом. На самом деле международное и внутригосударственное право имеют одну социальную природу, в центре той и другой системы — человек, его естественные и неотчуждаемые права и свободы.

Вопрос исследования соотношения международного и внутригосударственного права требует также выяснения объекта регулирования этих правовых систем. Таким объектом права выступают определенные общественные отношения, возникающие по поводу различных материальных и нематериальных благ, а не сами эти блага. «Благо — это объект субъективного права. Объектом же права в объективном смысле являются общественные отношения»[228]. Существуют общественные отношения, которые являются предметом регулирования и международного и внутригосударственного права. К ним относятся те общественные отношения, которые складываются но поводу реализации субъектом права — индивидом своих основных прав и свобод. Данный круг отношений следует расценивать в качестве основного, так как эти отношения, регулирующиеся и международным и внутригосударственным правом, являются первичными. Они складываются по поводу реализации человеком своих основных прав и свобод и составляют суть учения о нраве.

В области международных отношений должен превалировать ценностный подход, а не критерии силового характера, силовой обеспеченности. Право само содержит социальные ценности, которые дополнительно поддерживаются силой при их нарушении. А в международном праве этот ценностный характер права выражен еще сильнее.

§ 2. Современное международное право и внутригосударственное законодательство

Основными факторами, определяющими приоритет международного права над внутригосударственным, являются:

1) ценностный фактор, т. е. приоритет общечеловеческих ценностей над всеми другими ценностями;

2) фактор экономического характера — интернационализация производства, международное разделение труда, образование мирового рынка;

3) политический фактор — наличие средств массового уничтожения, которые представляют опасность для всего человечества.

Рассматривая вопросы приоритетности международного права, необходимо подойти к ним с позиций примата международно-правовой системы над внутригосударственной. В таком случае в правовую систему войдут правосознание, правоотношения и правовые нормы. Отсюда первый момент — примат международного правосознания, второй — примат международно-правовых норм. Почему исследование проблем, касающихся приоритетности международной правовой системы, следует начинать с вопроса о примате международно-правовых отношений? Это вытекает из самого характера международных отношений, их фактического значения. Во-первых, в современном мире происходит процесс интернационализации материального производства; во-вторых, углубляется международное общественное разделение труда, активизирующее обмен продуктами производства; в-третьих, на этой основе устанавливаются фактические экономические и торговые отношения. Именно сложившийся экономический обмен требует своего правового оформления, правового закрепления, т. е. превращения de facto в de jure.

Глобальная научно-техническая революция (НТР), распространяющаяся в разной степени на сферу материального производства и ее инфраструктуру, сопровождается углублением процесса научно-технической интеграции, усилением интеграции средств информации и связи, активизирует международные финансово-кредитные отношения. «При благоприятных социально-экономических условиях, — пишет Л. С. Явич, — современная НТР предопределяет качественное обогащение возможного и необходимого масштаба свободы личности, усиление господства людей над силами природы и собственными отношениями. В этом смысле НТР — важнейшая и решающая материальная предпосылка становления новой общественной формации, “постиндустриальной” цивилизации, не знающей эксплуатации и управления одних людей другими. В условиях НТР возрастают процессы мировой интеграции материального производства, культуры и образованности людей, взаимной информированности регионов, обмена социальными достижениями, возрастает роль общечеловеческих нравственных ориентиров»[229].

Все эти обстоятельства вызывают к жизни конкретные юридические отношения, независимо от того, признаны они государством или нет. В этом — глубинные истоки подъема значимости роста международно-правовой системы в целом. Именно экономическая сфера с ее финансовыми связями цорождает фактические правовые отношения, которые требуют признания со стороны государства и заключения им определенных международных соглашений.

Таким образом, в современном взаимосвязанном и взаимозависимом мире было бы неправильным считать, что международные производственные (экономические) отношения имеют «вторичный» характер, как это утверждал, например, Р. Л. Бобров, ссылаясь на К. Маркса[230]. Если такое заключение было верно для эпохи К. Маркса, то в настоящее время международные производственные отношения первичны по отношению к внутригосударственным производственным отношениям. Соответственно международные правоотношения приоритетны перед внутригосударственными правоотношениями.

Ни у одной страны практически нет выбора, иной альтернативы, кроме участия в сохранении человечества и решении глобальных проблем, в демократическом переустройстве внутригосударственного, национального и мирового общественного и правового порядка, в укреплении гарантий прав и свобод личности, в активном предупреждении тоталитаризма и милитаризма. Отсюда — особое значение экономических санкций по отношению к тем государствам, в которых диктаторские режимы отгораживаются «железным занавесом» от международного сообщества.

Из сказанного следует, что приоритетность международной правовой системы определяется развитием современного мира, идущего от униформизма к плюрализму, наличием общесоциальных ценностей, их значимостью сравнительно с классовыми, национальными интересами. Решающей общесоциальной ценностью при этом является человеческая личность, ее права и свободы.

Легализация естественных и неотъемлемых прав человека, признанных в актах ООН и международно-правовых соглашениях, подготовленная развитием этической и политической мысли, произошла в значительной степени на базе интеграции мировой экономики. Из признания прав и свобод человека вытекают фактические правоотношения, даже если эти права и свободы не признаны государством. В конечном счете любое государство вынуждено их признавать.

Новое правосознание, адекватное реальностям современного мира, предполагает понимание значимости общечеловеческих ценностей. Оно зародилось, когда в области регулирования международных отношений стали руководствоваться установлениями международного права. Новый подход к праву и законности дает возможность осмыслить существующие парадигмы в исследовании проблем, касающихся приоритетности общечеловеческих ценностей и соответственно примата международного права. Новое правопонимание включает также идеи примата права над государством, идею естественных прав и свобод человека, суверенитетов больших и малых народов.

Примат международного права предполагает свободу выбора народами путей своего социально-экономического и политического развития. Народный суверенитет — источник государственного суверенитета. Это было подчеркнуто еще в ст. 3 Декларации прав человека и гражданина, принятой 26 августа 1789 г. Учредительным Собранием Франции: «Источник суверенной власти зиждется исключительно в нации. Никакие учреждения, ни один индивид не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации». Суверенитет государства ограничен суверенитетом народа, которому и принадлежит высшее право определять экономическую, социальную и политическую систему страны. Даже родоначальник концепции государственного суверенитета Ж. Боден, определяя суверенитет как высшую власть над подданными, ограничивал эту власть божественным и естественным правом. Следовательно, государственный суверенитет — это ограниченная правом власть как внутри страны, так и в международных отношениях.

Однако в реальности в международных отношениях государственный суверенитет долгое время абсолютизировался. Не обращалось внимания на то, что внутри государства суверенитет народа и государственный могли вступить в противоречие, т. е. власть могла нарушить суверенитет народа, и тогда государство, пользуясь своим суверенитетом, могло делать что угодно, вплоть до истребления народа, а международное право как бы не имело к этому никакого отношения. Характерно, что в юридическом словаре 1950-х гг. понятие «суверенитет» трактовалось как «верховенство государственной власти внутри страны и ее независимость во внешнеполитической сфере»[231]. Русский юрист-международник Л. А. Камаровскийеще в начале XX в. отмечал, что «ограниченность суверенитета и в государственном отношении вытекает из относительного (а не абсолютного) характера самого государства... и это положение наиболее подтверждается и разъясняется нам именно в международном праве, которое вполне превращает верховенство государств в юридическое понятие». Ссылаясь на Гольцендорфа, Камаровский указывал, что ни один народ не может относиться к другим народам по своему усмотрению и произволу, и утверждал: «Вот почему мы говорим, что как в фактическом, так и в нравственном и юридическом отношении в самом понятии суверенитета уже лежит момент его ограниченности, но в смысле самоограниченности»[232].

В настоящее время все чаще признается, что международное право, международное сообщество и международные организации могут и должны вмешиваться во внутренние дела государств, если власть грубо нарушает права и свободы человека, права и свободы малых народов и национальных меньшинств. Это зафиксировано в целом ряде межгосударственных соглашений, прежде всего в Парижской хартии для новой Европы и ряде других.

Главная тенденция в социальной области заключается в повышении значимости «человеческого фактора». Хотя мысль о том, что «человек — мера всех вещей», была высказана еще древнегреческими философами, а законодательное признание естественных прав и свобод человека произошло более трех веков назад в Билле о правах 1689 г., а затем в Декларации независимости США 1776 г. и Конституции США 1787 г., а также Декларации прав человека и гражданина 1789 г., в международном масштабе незыблемость прав и свобод личности была закреплена позже: Лигой Наций после Первой мировой войны и ООН после Второй мировой войны, а также Хельсинкским соглашением, соглашением Венской встречи и особенно Парижской Хартией для новой Европы, т. е. уже в период вполне определившегося активного процесса возрастания роли международных экономических отношений на базе интернационализации производства и мирового разделения труда.

Важным обстоятельством, влияющим на формирование системы международного права, является возросшая роль охраны прав и свобод человека в мировом масштабе перед лицом опасности истребления человечества в результате ядерных войн, которая усиливает угрозу диктаторских режимов не только в крупных, но и сравнительно небольших странах. Поскольку в тоталитарных государствах фактически не признаются фундаментальные гражданские и политические права личности, основные права и свободы малых народов и национальных меньшинств, — право понимается как возведенная в закон воля господствующего класса и служит тем, кто находится у власти, «дарующим» права и свободы, а не закрепляющим и обеспечивающим их. От таких тоталитарных режимов можно ожидать агрессивной внешней политики, разжигания войн, подавления личности и демократических свобод.

Но если тоталитарное государство (пусть даже небольшое) обладает ядерным оружием, это становится опасным для судеб всего человечества. Нарушение прав и свобод национальных меньшинств также влечет за собой далеко идущие последствия (примеры недавнего времени — СССР и Югославия, при распаде которых обострился «национальный вопрос»), так как военные конфликты в конечном итоге могут перерастать в войну, а в ней может быть использовано, если оно имеется, ядерное оружие. Опыт Югославии показывает огромную значимость соблюдения прав не только отдельного индивида, но и прав и свобод национальных меньшинств.

Возникает вопрос о целесообразности, обоснованности, справедливости и необходимости вмешательства международных организаций и международного сообщества во внутренние дела таких государств, поскольку внутригосударственные войны, связанные с межнациональными отношениями и борьбой отдельных народов за свою независимость, опасны для международного сообщества (особенно если эти государства обладают ядерным оружием).

Другая глобальная проблема, связанная с правами человека, — распад федеративного государства, когда возникают новые самостоятельные государства, но на их территории сохраняются правовые отношения, которые при централизованном государстве носйли внутригосударственный характер (право собственности, семейно-брачные отношения и др.). Нужно помнить, что в новых условиях они приобретают международный характер, становятся правоотношениями другого содержания, и в их регулировании особая роль принадлежит международному праву и международному сообществу, стремящимся не допустить ущемления прав и свобод личности, прав и свобод малых народов и национальных меньшинств. Вот почему мы говорим, что международное право — право всего человечества, которое призвано сохранить интересы личности и человечества в целом.

Непризнание и умаление значимости общечеловеческих ценностей в нашей стране до последнего времени объяснялось униформистским, чисто классовым подходом к решению всех проблем, идеей непримиримости двух форм собственности, характерной для марксистско-ленинской идеологии. С переходом к политике плюрализма приоритетность принципов общечеловеческих ценностей (и соответственно международно-правовых норм) начала находить все большее признание.

К международно-правовым нормам относятся:

1) основные принципы международного права (высшие и императивные нормы, содержащиеся в Уставе ООН, в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г.), принципы права, в том числе и основные — нормативные (или, как по-другому их называют, нормы, имеющие характер jus cogens);

2) международные договоры, двусторонние и многосторонние;

3) нормативные акты, принимаемые ООН и ее органами;

4) решения Международного Суда и его судебная практика.

В любом случае безусловно приоритетными необходимо считать признанные международным правом, международными соглашениями и международными организациями основные права и свободы человека, основные права и свободы больших и малых народов. Отсюда следует, что принцип примата международного права должен быть закреплен в Основном Законе (Конституции) государства. А при противоречии национального закона нормам международного права национальный закон должен быть приведен в соответствие с нормами международного права.

В демократическом правовом государстве, где действует принцип разделения властей, судебная власть имеет право и должна руководствоваться принципом непосредственного юридического действия международно-правовых норм.

Наше представление о примате международного права над внутригосударственным правом распространяется не только на частное право, но и на публичное международное право. В международном частном праве национальное законодательство постепенно уступает свою главенствующую роль при решении международных частноправовых вопросов. На первый план выходят международно-правовые договоры, на основе которых регулируются международные частноправовые отношения.

В области публичного права принцип приоритета международного права над внутригосударственным выражен слабее, хотя, например, в деятельности бывшего Комитета Конституционного Надзора СССР и нынешнего Конституционного Суда России он стал обозначаться более четко, чем раньше, когда юридическая практика только пыталась воспринимать идею примата международного права над национальным, о чем свидетельствует деятельность бывшего ККН СССР по защите прав и основных свобод человека.

Идея примата международного права над внутригосударственным нашла свое законодательное закрепление в Конституции Российской Федерации 1993 г., в которой говорится: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то принимаются правила международного договора». Данное положение Конституции должно найти и находит свое отражение во всем законодательстве Российской Федерации и в правоприменительной деятельности государственных органов.

Существенным при рассмотрении вопросов примата международного права над внутригосударственным является выяснение субъектов этих правовых систем, поскольку данные правовые системы защищают именно интересы субъектов права. Таким образом может быть выявлена сфера действия права.

Субъект права — одна из важнейших категорий юридической науки и практики. Согласно теории права, субъектом права считается лицо, участвующее или способное участвовать в правоотношении. Правовые отношения отличаются от других волевых отношений наличием у их сторон юридических прав и юридических обязанностей, установленных нормами права. Эти стороны правоотношений мы и называем «субъектами правоотношений». Субъект правоотношений — необходимая составная часть, обязательный элемент правоотношений, ибо правомочие, право — всегда чье-либо право, а юридическая обязанность — также всегда чья-либо обязанность.

Принадлежащее личности или коллективному образованию как участнику конкретного общественного отношения право именуется субъективным правом. Субъективному праву противостоит субъективная обязанность — долженствование определенного поведения у другого лица. Общественное отношение, в котором стороны (субъекты) связаны между собой субъективным правом и юридической обязанностью, именуется правоотношением.

При рассмотрении проблемы субъекта права следует различать понятие «субъект права» и понятие «субъект правоотношения». Субъект правоотношений — это субъект права, реализующий свое правовое содержание. «Субъект права, — пишет С. С. Алексеев, — это лицо, обладающее правосубъектностью, т. е. лицо потенциально (вообще) способное быть участником правоотношений. А субъект правоотношений — это реальный участник данных правоотношений»[233]. Например, все граждане обладают процессуальной правоспособностью, т. е. являются субъектами процессуального права. Однако лишь очень немногие из них реализуют ее когда-либо в своей жизни. Гражданин может быть участником правоотношений лишь будучи наделен правоспособностью и дееспособностью. Если гражданин наделен только правоспособностью, тогда это — субъект права, а не правоотношений. Лицо с момента рождения обладает правоспособностью, но становится дееспособным при достижении определенного возраста. Тогда оно и может стать реальным участником правоотношений, иначе говоря, степень социальной зрелости определяет степень правовой зрелости (правовых обязанностей и ответственности).

Все это, несомненно, справедливо как для внутригосударственного, так и для международного права, поскольку понятие «правоотношение» для них тождественно.

Таким образом, в соответствии с нормами современного международного права его субъектами являются физические лица, нации, народности, государства, международные (межгосударственные) организации, юридические лица (государственные и общественные организации). Субъектами внутригосударственного права являются физические лица, юридические лица, международные организации, государство, нации, народ.

Нельзя согласиться с некоторыми авторами, которые утверждают, что «отнесение всех лиц международного сообщества к субъектам международного права, во-первых, отождествляет международное и внутригосударственное право; во-вторых, понятие международной правосубъектности теряет свою особенность и даже смысл»[234]. Например, в «Курсе международного права» отмечается, что «индивиды и юридические лица всегда подчинены внутригосударственному правопорядку и выступают носителями субъективных юридических прав и обязанностей исключительно в силу норм внутригосударственного права либо как граждане и национальные юридические лица, либо как иностранцы или иностранные юридические лица. Соответственно индивиды и юридические лица не могут являться субъектами международного права»[235]. Такое утверждение мы считаем неверным, ибо международная правосубъектность индивида определяется самим международным правом. Так, Международный билль о правах человека закрепляет основные права и свободы человека. Статья 87 Устава ООН предусматривает право петиции в Совет по опеке. Некоторые международные договоры предоставляют индивидам право обращения в международный судебный орган. Подобных примеров можно привести очень много. Таким образом, «качество правосубъектности лицо приобретает вне зависимости от величины круга правоотношений, в которых оно участвует или может участвовать. Достаточно наличия одного такого правоотношения, чтобы приобрести качество правосубъектности»[236]. Говоря о международно-правовом общении, П. Е. Казанский отмечал, что его субъектами «являются как отдельные физические лица, так и лица юридические: государства и другие политические союзы и общества в специальном значении последнего слова, т. е. Союзы, преследующие одну какую-либо цель человеческого существования или человеческой деятельности»[237].

При рассмотрении международной правосубъектности индивида необходимо определить, в каких случаях он может быть субъектом международно-правовых отношений[238]. В данном случае это такие отрасли права, как экономическое право, гуманитарное право и некоторые др. Есть области, где индивид не может быть субъектом международных правоотношений: право войны, территориальные споры и др.

В международном праве, как и во внутригосударственном, имеются разные категории субъектов. Особенность международного права — наличие правообразующих (нормообразующих) и неправообразующих субъектов. Неправообразующие субъекты не могут непосредственно создавать правовые нормы. К таким субъектам относятся, в частности, неправительственные организации, физические лица. Но они обязаны соблюдать ряд предписаний, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права.

Если рассматривать субъект права как социальную единицу, носителя субъективных прав и юридических обязанностей, тогда несостоятельность точки зрения об абсолютной обособленности международного и внутригосударственного права становится очевидной. Как отмечал В. Г. Буткевич, если взглянуть на эти правовые системы сквозь призму субъективных прав и юридических обязанностей субъектов, у каждой из рассматриваемых правовых систем обнаружатся отношения связи с субъектами другой юридической системы. Эти связи развиваются непосредственно (если субъектом является государство) или опосредованно (через государство)[239]. Здесь важно четко определить природу связей и отношений. Несомненно, что без единства связей между субъектами международного и внутригосударственного права нельзя было бы говорить о таких институтах, присущих обеим системам права, как институты гражданства, правового положения иностранцев, выдачи преступников, политического убежища и т. д. При определении субъекта правоотношений важное значение имеет тот факт, кто именно является основным субъектом правоотношений данных правовых систем. Это имеет особое значение, когда речь идет о субъекте международно-правовых отношений. Например, в «Курсе международного права» утверждается, что «государства являются основными субъектами современного международного права не только потому, что оно регулирует прежде всего и главным образом международные взаимоотношения государств, но и потому, что правосубъектность других участников международно-правовых отношений также проявляется главным образом в их взаимоотношениях с государством. Именно эти взаимоотношения и регулируются в основном соответствующими международно-правовыми нормами»[240].

С такой постановкой вопроса нельзя согласиться в силу нескольких причин. Во-первых, основным субъектом международного права, как и внутригосударственного права, является человек с его правами и свободами, так как он, а не государство, — реальный правоноситель. Государство выступает от имени народа как управомоченное лицо. Оно, т. е. государство, призвано охранять права и свободы личности. Права и свободы человека — это не дар государства, правительства, а суверенный, неотчуждаемый атрибут каждого человека, каждой личности. Не народ существует для государства и правительства, а государство и правительство — для народа, не народ — для закона, а закон — для народа. Мало провозгласить права и свободы человека и закрепить их в законах, необходимо добиться обеспечения этих прав и свобод. Только обеспечив гарантированность прав и свобод человека, можно говорить о правовом государстве, ибо само понятие правового государства означает примат права, верховенство демократического закона, примат международного права над внутригосударственным, верховенство общечеловеческих ценностей над всеми другими ценностями. Если международное право признает и закрепляет данные принципы, то нет сомнения, что нормы национального права должны не только закреплять, но и гарантировать права и свободы человека и гражданина. Соответственно (и мы хотели бы это подчеркнуть) во внутригосударственном праве должно быть законодательно закреплено действие норм международного права и условия их реализации.

Во-вторых, на современном этапе развития человечества, перед которым стоят задачи решения глобальных проблем, когда происходит бурное развитие разнообразных форм международного сотрудничества, углубляются процессы интернационализации жизни народов и экономической интеграции, международному праву, мировому сообществу и международным организациям принадлежит особая роль, учитывая и общечеловеческую опасность ядерного уничтожения. Если раньше решение многих проблем могло быть делом национально-правового регулирования, то теперь необходимо широкое использование государствами международного права для согласования их действий.

§ 3. Согласование национального права с международно-правовой системой

Развитие и эффективное осуществление права достигается только тогда, когда есть внутренняя согласованность его составных элементов, в том числе и прежде всего — самих норм права. Противоречивость и несогласованность правовых норм ведет к нарушению системности правового регулирования и тем самым снижает его эффективность как в масштабе страны, так и в международном правопорядке. Во внутригосударственном праве необходимо, чтобы все нормы права соответствовали Конституции. И эта система норм права должна быть стройной, внутренне согласованной и непротиворечивой для их существования и успешного функционирования. Без такой согласованной системы невозможно успешное осуществление функций права, обеспечение регулирующего воздействия его норм на общественные отношения.

Данное положение, будучи общим для всех правовых систем, касается также и международно-правовой системы, часть норм которой осуществляется во внутригосударственной сфере. Успешное правовое регулирование внутригосударственных отношений в настоящее время становится все в большей мере зависимым от согласованности норм национального права с международным правом, что в свою очередь также диктуется целым рядом глобальных факторов:

1) осознанием приоритетности общечеловеческих ценностей, уважением прав человека и основных свобод, необходимостью поддержания международного мира, безопасности и справедливости, стабильности и демократии;

2) интернационализацией производства, науки и обмена техникой;

3) задачей сохранения окружающей среды;

4) культурным сотрудничеством;

5) задачей выживания человеческой цивилизации.

С первым, третьим и пятым из этих факторов связаны защита этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности национальных меньшинств, создание условий для их стабильного развития. Проблемы национальных меньшинств могут решаться удовлетворительно только в странах с демократическим политическим режимом. При этом права личности являются главным критерием при определении прав любой социальной общности. Каждый человек, независимо от его принадлежности к той или иной социальной группе, классу, этнической общности, должен пользоваться доступом к эффективным средствам правовой защиты, национальным или международным, против любого нарушения его естественных прав и свобод. Второй фактор — интеграционные процессы — особенно значим для стран с рыночной экономикой или двигающихся в этом направлении, а также стремящихся установить демократические политические институты. Демократические институты и экономическая свобода стимулируют экономический, научно-технический и социальный прогресс, который невозможен без тесного общения народов и стран, что влечет за собой его правовое регулирование.

Следует подчеркнуть, что есть заметная взаимосвязь между развитостью института прав человека и научно-техническим прогрессом, уровнем благосостояния народа. Сотрудничество в области науки и техники играет существенную роль в экономическом развитии. На этой основе возникает необходимость более глубокой интеграции государств в международную экономическую и финансовую систему, взаимообогащения в области культуры. Рыночная экономика требует от каждой страны согласования своего национального права с международным, как и сотрудничество в области экономики, науки и техники. Правомочия субъектов права, участвующих в этих процессах, выходят далеко за рамки национального права и государства.

Что касается третьего фактора, защиты окружающей среды в целях восстановления и поддержания устойчивого экологического равновесия, то это обязанность и всего мирового сообщества, и каждого государства, и отдельной личности или организации. С этой точки зрения необходимо обеспечить эффективность согласованной, единой правовой политики в области окружающей среды, подкрепить ее соответствующими законодательными мерами и созданием необходимых административных структур. Национальное законодательство в области окружающей среды должно не только исходить из принципов сохранения природной среды, но оно в большей мере должно быть способно проводить в жизнь те требования, которые предусматривает программа по окружающей среде ООН (ЮНЕП), Европейской экономической комиссии ООН (ЕЭК ООН) и Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Четвертый фактор, обусловливающий значимость согласования внутригосударственной и международной правовых систем, — требования культурного порядка. Приверженность к свободе творчества, а также защита и развитие культурного и духовного потенциала каждого народа и всех народов во всей их самобытности и разнообразии определяют активное сотрудничество и политику правовой охраны культурного богатства. Взаимное ознакомление с достижениями в области музыки, театра, литературы и искусства способствует повышению общей культуры каждого человека, а сотрудничество народов может позитивно влиять на взаимопонимание в реализации национальной политики. Правовое обеспечение общения народов в сфере культуры — дело не только отдельного государства, но и всего мирового сообщества, ибо все ценное в каждой национальной культуре — достояние всего человечества. С утверждением в национальных правовых системах общечеловеческих культурно-нравственных ценностей связан и пятый фактор, касающийся упрочения мирового правопорядка, — фактор сохранения мира, прекращения гонки вооружений и холодной войны, выживания человечества.

По своей правовой природе согласование внутригосударственного (национального) права с международным правом представляет собой упорядочение национально-правовых систем исходя из сущности права вообще и общепризнанных общечеловеческих ценностей. Согласование внутригосударственной правовой системы с международной правовой системой предполагает согласование не только норм права национальной правовой системы, но и согласование в области правовых отношений и правосознания.

Согласование внутригосударственного нрава с международным правом можно считать не только правом, но и обязанностью государства. Ширящееся в мире признание примата международного права предполагает необходимость согласования национального права с международным. Это прямо вытекает и из ряда принципов современного международного права. Юридическая обязанность государственной власти согласовывать свое национальное законодательство с международным правом закреплена в многочисленных как двусторонних, так и многосторонних международно-правовых актах.

Согласно Преамбуле Устава ООН, государства приняли на себя обязательство «создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права». Статья 27 Венской конвенции о праве международных договоров указывает, что участник соглашения не может ссылаться на положение своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. Наличие самих норм национального законодательства, нарушающих международные обязательства, составляет существенную угрозу нарушению мирового правопорядка. Так называемые коллизии норм международного и внутригосударственного права часто возникают не из-за недобросовестного исполнения международных договоров, а подчас из-за «технической» несогласованности предписаний законов и норм международного права. Рассогласованность международных и национальных правовых норм объясняется и тем, что государства — субъекты международных отношений часто находятся на разных этапах социально-экономического, политического и культурного развития. Имеют место и обстоятельства политического характера, обусловленные спецификой исторического развития стран и регионов. Коллизии норм международного и внутригосударственного права, как показывает история, всегда возникают, преодолеваются и возникают вновь. И согласованность, непротиворечивость внутригосударственной и международной правовых систем можно расценивать как тенденцию современной стадии развития человечества, которая постоянно нарушается и должна своевременно восстанавливаться.

Существует определенный порядок разрешения коллизий, предусмотренный современным международным правом. Кроме того, в каждой стране на конституционном уровне, а в отдельных случаях и в отраслях права, должны содержаться принципы, позволяющие устанавливать правило: при расхождении норм национального права с международным действуют нормы международного права. Это касается прежде всего прав и основных свобод человека и общественной безопасности. Однако даже конституционное закрепление такого общего правила не решит большинства проблем, так как введение «посторонней» нормы в сложившуюся в стране систему норм и институтов права нередко влечет за собой их рассогласование. Чтобы это не происходило, нужно последовательно и тщательно обновить целые группы юридических норм, а может быть, и целые отрасли права, поскольку согласование национального права с международным правом определяет демократическую направленность всего нормативного массива внутригосударственного права.

Согласование внутригосударственного права с международным происходит как на нормотворческой стадии, так и на стадии реализации права.

В разных странах по-разному решают вопросы согласования норм национального законодательства с нормами международного права. Так, в Бельгии, Голландии, Франции, США, Швейцарии национальное законодательство объявляет международные договоры частью права страны. По конституции этих стран международные договоры могут действовать внутри страны, в сфере действия национального права. Например, Конституция США предусматривает, что «настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, изданные в ее исполнение, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны, и судьи каждого штата обязаны к их исполнению, хотя бы в Конституции и законах отдельных штатов встречались противоречащие постановления».

Само провозглашение международных договоров верховным правом страны — отнюдь не гарантия от нарушения международных договоров. Необходим юридический механизм исполнения международных договоров в национальном законодательстве. При этом суды должны выносить решения на основе международного права в случае несогласованности норм национального права с международным правом. Особенно это касается защиты прав человека и обеспечения международного правопорядка.

В ряде стран конституции провозглашают, что общепризнанные нормы международного права выше права страны. Так, ст. 25 Основного закона ФРГ предусматривает, что «общие нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории». Статья 10 Конституции Италии определяет: «Правовой порядок Италии согласуется с общепризнанными нормами международного права». Пункт 1 ст. 28 Конституции Греции гласит, что «общепризнанные нормы международного права, а также международные договоры с момента их санкционирования при помощи закона и вступления в силу, согласно положениям самого договора, являются частью национального права Греции и имеют преимущество перед законами, противоречащими им». Соответствующие изменения внесли в свое законодательство и Ирландия (ст. 29 Конституции), Дания (Закон о присоединении Дании к Европейским сообществам) и Норвегия (ст. 29 Конституции), Россия (ст. 15 Конституции).

Когда речь идет о согласовании внутригосударственного права с международным, то необходимо иметь в виду, что это согласование может быть дифференцировано и по видам источников права. А это значит, что во внутригосударственном праве предметом согласования с международным правом могут быть их конституции, законы, административные и судебные акты.

Следовательно, речь идет о согласовании как на уровне нормотворческой, так и на уровне правоприменительной деятельности.

В государстве, принявшем на себя обязательство добросовестно соблюдать международные договоры, все национальные правовые акты должны быть согласованы с международно-правовыми предписаниями. Это требование вытекает также и из положения примата международного права перед национальным. При этом законодатель должен стремиться, чтобы предписания национальных правовых актов не противоречили предписаниям международного права.

Основная роль по осуществлению согласования национального права с международным возложена на специальные органы, т. е. субъекты права, которые могут осуществить процесс согласования на стадии нормотворчества. К таким органам относятся: 1) полномочные издавать внутригосударственные правовые акты; 2) обладающие правом законодательной инициативы.

Согласование внутригосударственных правовых актов (норм) осуществляется со всеми источниками международного права. В первую очередь — это согласование национального законодательства с принципами международного права. В данном случае внутригосударственное законодательство согласуется с основными началами современного международного права. Основные принципы современного международного права — это нормы высшие и императивные. Их называют нормами, имеющими характер jus cogens. Они содержатся в Уставе Организации Объединенных Наций, в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. Эти принципы формулируют коренные начала правовой системы вообще. Таким образом, согласование национальных правовых актов с основными началами современного международного права является обязанностью государства. Во-вторых, это согласование национальных правовых актов с нормами международного права. На стадии нормотворчества внутригосударственные правовые акты согласуются как с нормативными предписаниями системы международного права в целом, так и с конкретно определенной нормой или группой норм международного права. Национально-правовые акты согласовываются с международными договорами, с международными обычаями, а также с актами международных организаций. В свою очередь внутригосударственные акты (источники права) должны согласовываться с решениями Международного Суда и его судебной практикой. Касается это прежде всего прав человека и общественной безопасности. Наша судебная практика уже пыталась воспринять идею согласования внутригосударственного права с международным, о чем свидетельствует деятельность бывшего Комитета Конституционного Надзора (ККН) СССР по защите прав и свобод человека.

Главная задача при согласовании норм внутригосударственного права с международно-правовыми актами — это приведение в соответствие с международно-правовой системой национально-правовых норм.

Государство, принявшее на себя обязательство соблюдать и выполнять добросовестно международно-правовые акты, должно согласовывать свое национальное законодательство с международным правом. Все субъекты внутригосударственного права должны содействовать эффективному использованию государством своих межгосударственных прав и добросовестному выполнению им его межгосударственных обязанностей, все последующие действия этих субъектов должны согласовываться с положениями международного права. Таким образом, законодатель принимает меры, чтобы согласовывать нормы внутригосударственного права с международным правом. Такими методами (способами) согласования, которые сложились в практике разных государств, являются:

1) отсылка;

2) рецепция;

3) унификация;

4) преобразование;

5) создание специального правового режима;

6) отмена внутригосударственных актов, противоречащих международным обязательствам.

Независимо от того, какому из рассмотренных выше методов законодательство страны отдает предпочтение, необходимость согласования национального права с международным при противоречии норм внутригосударственного права с международным правом остается актуальной проблемой.

В юридической практике очень часто встречаются ситуации, когда возникает необходимость согласования внутригосударственного права с международным на стадии реализации права. Необходимость такого согласования обычно бывает, когда возникает коллизия между нормами этих правовых систем и проявляются трудности при их согласовании. Если внутригосударственные правила отличаются от правил международного права и государство приняло обязательство добросовестно соблюдать международные договоры, то необходимо применять последние. Таким образом, есть необходимость издания государственно-правового акта об исполнении нормы международного права. В данном случае государственные органы и физические лица наделяются правом непосредственного применения норм международного права. Эти субъекты внутригосударственного права не согласовывают предписания норм национального права с нормами международного права, а реализуют только нормы международного права. Касается это прежде всего прав и свобод человека и общественной безопасности.

Но на практике встречаются случаи, когда есть коллизия норм права — т. е. норма международного права, «превращенная» во внутригосударственную, и норма, вновь принятая в национальном праве, могут противоречить друг другу. В данном случае возникают трудности для реализации этих норм субъектами права. Обычно в национальном праве при коллизии действует принцип lex posterior derogat priori («позднее изданный закон отменяет ранее изданный»). В данном случае тоже получится, что позднее изданный закон отменит ранее изданный (та норма, которая была принята во исполнение международного обязательства). Случается так, что законодатель каким-то образом не предусмотрел такие расхождения. Одним из практических способов предупреждения коллизий в правоприменительной практике государств является закрепление конституционного принципа приоритета международного права в отдельных случаях и в отраслях права, а также создание на основе международного права унифицированных материальных норм внутреннего права.

Бывают и другие трудности. Например, вправе ли внутригосударственные органы, судебная власть толковать «превращенный» закон?

Вправе ли национальный суд толковать международный договор? Если вправе, то из предписаний какой правовой системы (международной или внутригосударственной) он должен исходить? Так, в некоторых странах (Австрия, США и др.), исходя из теории разделения властей, за судьями признается право толковать международные договоры. Представляется оправданным придерживаться такого подхода, ибо судебная власть наравне с законодательной властью вправе толковать как национальные законы, так и международные договоры исходя из идеи господства права как в международных, так и во внутригосударственных отношениях.

Национальные суды имеют право не только толковать международный договор, но и объявлять не подлежащими применению и отмене нормы внутригосударственного права, противоречащие международному праву. Такого подхода начал было придерживаться и бывший Комитет Конституционного Надзора (ККН) СССР в своей практике по делам прав, свобод и обязанностей граждан.

Таким образом, конституционный принцип примата международного права, а в отдельных случаях и в отраслях права, снимет противоречия и несогласованности внутригосударственного права с международно-правовой системой.

Из этого положения вытекает, что субъекты национального права должны соблюдать, толковать и руководствоваться принципами и нормами международного права. И этому явный пример — деятельность бывшего Комитета Конституционного Надзора СССР по защите прав и свобод граждан, фактически исполнявшего обязанности Конституционного Суда.

Согласовывать международное и внутригосударственное право на стадии реализации права могут помимо законодателя и судебные органы. В практике на стадии реализации физическими и юридическими лицами своих прав и обязанностей могут возникнуть проблемы согласования норм внутригосударственного права с нормами международного права. Так, например, такие случаи возникают, когда указанные лица поступают по-иному или к ним применяют нормы, не совпадающие с теми, которые государства обязывались соблюдать в международном договоре.

Как уже было показано, физические и юридические лица являются субъектами международного права. Таким образом, предписания международного права распространяются не только на государство, но и на его подданных. Раз государство взяло на себя обязанность соблюдать предписания международного права, то и субъекты национально

го права должны последовать этому. Эффективное функционирование правопорядка как в масштабе страны, так и в международном плане зависит от того, насколько добросовестно субъекты реализуют предписания как внутригосударственного, так и международного права.

В каждом государстве должен быть создан достаточно четкий механизм согласования национального права с международно-правовой системой. Это обеспечит в конечном итоге наиболее полное соблюдение и охрану прав и свобод человека, а также общесоциальную безопасность.