Пробужденный

— Собака мертва, Лина.

Водительская дверь распахнулась, и волосатый пятнистый белуа заполз внутрь пикапа.

Лина снова закричала. Майкл сделал то же самое, отпрыгнув от монстра на колени к Лине.

— Прекратите все эти крики, — воскликнуло чудовище. — Майк, куда ты дел мою… о, вот и она. — Волосатый зверь стащил куртку Диггса с приборной панели.

Майкл моргнул.

— Диггс?

Пятнистый белуа подмигнул ему.

— Более или менее. — Достав из кармана пальто пузырек с таблетками, он неуклюже открутил крышку когтями и высыпал пару оставшихся таблеток в рот. — Сейчас меньше, но через несколько минут будет больше.

Лина спихнула Майкла со своих колен.

— Помни, что я сказала, Майк.

Диггс включил зажигание, и пикап с грохотом ожил.

— Если он нас съест, — предупредила Лина, — я убью тебя.

28. Дары ВЕН

Пятнистый мех начал спадать с лица Диггса, втягиваясь в его кожу, когда они выехали со стоянки на улицу. Постепенно его вздутые мышцы сократились, а щелевидные зрачки округлились. К тому времени, как они добрались до окраины города, он пришел в норму.

Лина подозрительно наблюдала за всем превращением, а Майкл крепко прижимался к ней, сидя так далеко от Диггса, как только позволяла маленькая кабина пикапа. Джерико, казалось, не замечал возникшего напряжения. Сидя на подголовнике, он осматривал ночное небо в поисках ворон на хвосте.

Безразличие Джерико заставило Майкла задуматься, знал ли он о Диггсе с самого начала. Читать маленького человечка было трудно. Возможно, кукольный человечек не думал, что то, что Диггс был белуа, было таким уж значительным.

Майкл нахмурился. Он достаточно доверял Диггсу, чтобы сесть в грузовик, но прошло совсем немного времени, прежде чем некоторые из его сомнений всплыли вновь. Почему Диггс не сказал им, что он белуа? Почему он не сказал им, что он один из монстров ВЕН?

Майкл придвинулся немного ближе к Лине и настороженно следил за бродягой. Никто не произнес ни слова, пока пикап преодолевал мили.

Когда стрелка бензобака упала опасно низко, Лина молча бросила бумажник белуа на приборную панель. Диггс кивнул, и они заехали на следующую попавшуюся заправочную станцию. Заправив бак на деньги ВЕН, они снова отправились в путь. Наконец Диггс нарушил молчание.

— Мы забудем о проселочных дорогах. К этому времени ВЕН все равно выяснит, где мы находимся, так что прятаться нет смысла. Скорость сейчас — наш самый большой союзник.

Лина фыркнула. Майкл просто свирепо уставился на бродягу.

Диггс глубоко вздохнул и кивнул.

— Я понимаю, почему ты злишься, но позволь мне объяснить. — Почесав усы, он вздохнул. — Я долго болел. Рак. Я был на последнем издыхании, когда ВЕН предложил мне лекарство. Отсрочка от смерти, сказали они, в обмен на мои таланты в микробиологии. Сначала я им не поверил. Но когда они рассказали мне о земной кости, показали мне примеры… это было как дар с небес.

— Дары Падших — это ложь, — пробормотал Джерико.

Хмурый взгляд Майкла смягчился.

— Они использовали земную кость, чтобы вылечить твой рак?

— Они объединили мои больные клетки со здоровыми клетками снежного барса, уничтожив рак. Земная кость вылечила меня, все верно, ценой моей человечности.

— Как это может быть? — спросил Майкл. — У тебя нормальные глаза. Ты не можешь быть одним из них.

— Я не могу этого объяснить, — признался Диггс. — Возможно, это как-то повлияло на тяжесть моего рака, но мои глаза не изменили цвет, как у других. — Он слабо улыбнулся. — Я был первым… почти случайным. Сейчас этот процесс гораздо более отточен.

— Лучше умереть. — Лина провела пальцами по своим серебристым волосам.

— Лучше умереть, чем стать монстром.

— Не говори так, Лина, — сказал Майкл. — Если земная кость может вылечить рак, возможно, это вещество не так уж плохо. Скажи ей, Диггс.

— Да простит меня Бог, я согласен с Мелиной, — сказал Диггс. — Ты не можешь знать, каково это — так жить, быть кем-то не… человеком. Земная кость постоянно пытается уравнять мою ДНК с ДНК леопарда. Мои лекарства контролируют этот процесс, но таблетки почти закончились. Скоро я стану таким, каким ты меня видел, навсегда монстром.

— Когда мы доберемся до города кукольных человечков, — сказала Лина, — они смогут тебе помочь, верно? Они могут вынуть из тебя земную кость, как они это сделают со мной?

— Это не сработает, — сказал Диггс. — Если старейшины обратят вспять то, что было сделано с моей физиологией, мой рак только проявится вновь. С земной костью или без нее, я обречен.

— Ты ученый, — сказал Майк. — Почему ты не работаешь над изготовлением новых лекарств или чего-то в этом роде? Ты сказал, что, вероятно, сможешь замедлить наши с Линой мутации. Почему ты не делаешь то же самое для себя?

Диггс отвел взгляд и ничего не ответил.

— Из-за нас, — внезапно сказала Лина. — Ты пытаешься спасти нас, даже несмотря на то, что все еще мутируешь.

Майкл отодвинулся от Лины, заняв свое обычное место в центре сиденья.

— Мне жаль, Диггс. Я и не подозревал.

Диггс пожал плечами, и на его губах появилась грустная улыбка.

— Я тоже, Майк. Я тоже.

Внезапная мысль пришла Майклу в голову.

— ВЕН делает те таблетки, которые ты принимаешь, верно? Может быть, после того, как мы доберемся до города кукольных человечков, мы сможем достать тебе еще. Ну, знаешь, например, обменять немного земной кости на пополнение запасов или что-то в этом роде.

— Берегись, Пробужденный. Дары ВЕН — это ложь, — прорычал Джерико.

— Я ничего не говорил о дарах, — сказал Майкл. — Я сказал «обмен», и если я смогу помочь Диггсу, я смогу смириться с отказом от маленькой земной кости. Черт возьми, у Лины в руке та, которая ей все равно не нужна.

Джерико оскалил зубы.

— Предателю нельзя доверять, Пробужденный.

— Забудь пока обо всем этом. — Диггс посмотрел в зеркало заднего вида. — У нас проблемы. Взгляни назад.

Майкл повернулся на сиденье. На шоссе позади них три внедорожника одновременно зажгли фары.

Джерико зашипел, прикрыл глаза рукой и нырнул за сиденье.

Лина так крепко вцепилась в подголовник, что винил заскрипел.

— Кто это?

Внедорожники подъехали ближе; каменная песня резко дернулась.

Майкл повернулся к Лине.

— Это ВЕН. Они нашли нас.

29. Держись

Внедорожники набрали скорость. Два оказались рядом с пикапом, в то время как последний начал обгонять его.

— Они собираются загнать нас в угол, — сказал Майкл.

— Пока нет, это не так, — ответил Диггс. — Пристегнитесь.

Снова повернувшись лицом вперед, Майкл и Лина пристегнули ремни безопасности. Диггс нажал на газ, и пикап вырвался вперед, обогнав внедорожники.

Голова Джерико высунулась из-за сиденья.

— Падшие приходят. Мы должны бежать.

Майкл вытянул шею, чтобы оглянуться на кукольного человечка.

— Как ты думаешь, что мы делаем? Просто лежи, Джерико. На полу тебе будет безопаснее, чем на подголовнике.

— Как прикажет Пробужденный. — Кукольный человечек снова исчез за сиденьем.

Лина наблюдала за внедорожниками через зеркало на пассажирской двери.

— Они догоняют нас.

Диггс свернул, подрезав один из внедорожников, приближавшихся справа от них.

— То, что находится там, сзади, — не единственная наша проблема. Смотрите вперед.

У Майкла перехватило дыхание.

В сотне ярдов перед ними нос к носу стояли два внедорожника, их тяжелые рамы практически перегораживали шоссе. Дорога была слишком широкой, чтобы внедорожники могли полностью перекрыть ее, но в промежутке между бамперами машин, примерно в шесть футов, дюжина мужчин в боевой форме направили свои похожие на гарпуны шоковые винтовки на приближающийся пикап.

— Мы в ловушке, — закричала Лина.

Серебристая полоска срикошетила от капота каскадом искр. Диггс выругался, а Лина и Майкл пригнулись, когда еще несколько потрескивающих гарпунов ударились о грузовик, оставляя обугленные вмятины на зеленом металле. Гарпун ударил в лобовое стекло, разбив его вдребезги, прежде чем улететь в ночь.

Диггс напрягся.

— Это мы еще посмотрим. — Нацелившись в узкий просвет между носами внедорожников, он вцепился руками в руль и крикнул: — Держитесь!

Стрелявшие в них мужчины нырнули в укрытие, когда пикап с оглушительным визгом ворвался в проем между внедорожниками. Если бы щель была на несколько дюймов меньше, они бы никогда этого не сделали, но старый грузовик каким-то образом протиснулся сквозь ливень разорванного металла и битого стекла. Майкл рванул вперед, и его ремень безопасности туго натянулся, отбросив его обратно на сиденье, когда потрепанный пикап преодолел блокаду. Проехав, грузовик дико вильнул и съехал в кювет.

Диггс выругался, борясь с рулем.

Шины врезались в гравий, и задняя часть грузовика съехала в кювет. Майкл затаил дыхание. Внезапно пикап перестал скользить, и он громко выдохнул, когда они с визгом вырулили обратно на дорогу.

Позади них раздался грохот столкновения.

Майкл взглянул в зеркало Лины. Один из внедорожников попытался проехать за ними через блокпост, но их прицел был не так хорош, как у Диггса. Вместо того, чтобы последовать за пикапом через образовавшуюся брешь, они врезались в один из припаркованных автомобилей, описав полукруг и смяв при этом собственную переднюю решетку. На глазах у Майкла второй внедорожник попытался проехать через разрушенный блокпост. Он почти преодолел обломки, когда кусок зазубренного металла разорвал одну из передних шин. Полетели искры, когда обод ударился о тротуар, и внедорожник резко остановился. Водитель последнего внедорожника был более осторожен, резко остановив свой автомобиль недалеко от разрушенного блокпоста.

Майкл похлопал Диггса по руке и указал на зеркало.

— Остался только один. Но он остановился. Думаю, у нас все хорошо.

— Не ставь на это, Майк, — сказал Диггс. — Они расчистят дорогу и снова нападут на нас, прежде чем ты успеешь оглянуться. Лина, проверь, как там Джерико.

Лина постучала костяшками пальцев по подголовнику.

— Ты там в порядке, коротышка?

Джерико возник у нее за спиной.

— С этим все в порядке, вор.

Диггс кивнул.

— Значит, все еще дышит. Хорошо. Джерико, тебе следует вернуться вниз. Лина, приглядывай за этим внедорожником. Дай мне знать, когда они будут близко.

— Поняла. — Лина развернулась на своем месте.

— Помоги мне найти выход, Майк, — продолжил Диггс. Возможно, с полдюжины гарпунов достаточно сильно ударили в решетку радиатора и капот, и они торчали, как серые иглы дикобраза, среди маслянистого дыма, валившего из двигателя. — Не утруждай себя проверкой карты. На данный момент подойдет любой выход. Мы здесь слишком беззащитны. — Майкл осмотрел обочину в поисках указателей съезда. Дым был достаточно сильным, но при столкновении они потеряли одну из фар. Было так трудно что-либо разглядеть, что он чуть не пропустил желтую вывеску со змеящимся черным символом. — Поворот впереди, — объявил он.

Диггс поморщился.

— Может быть, повороты замедлят их движение. Просто продолжай искать выход.

Вскоре рядом с ними появилось металлическое ограждение безопасности, и дорога начала резко сворачивать влево. Теперь они находились в высокогорье, скользя по крутым, поросшим лесом склонам и скалистым выступам, с деревьями по одну сторону и головокружительным обрывом по другую. На каждом повороте холмистая местность на несколько мгновений скрывала их от преследователей, прежде чем внедорожник снова появлялся в поле зрения.

Диггс ворвался в первый поворот, не сбавляя скорости.

— Послушай, Майк, — сказал он. — Что бы ни случилось, ты должен добраться до города кукольных человечков. Джерико проводит тебя ко входу.

Майкла охватило дурное предчувствие.

— О чем ты говоришь? Мы пойдем все вместе.

Диггса занесло на очередном повороте, он зацепился за отбойник.

— Таков план, Майк, но планы меняются. Мне нужно знать, что ты закончишь это, даже если мы расстанемся, даже если ты останешься один. Это слишком важно.

— Почему?

Пикап затрясся, как разъяренный мустанг. Диггс выругался и выжал сцепление. Дрожь ослабла, но не прекратилась.

— Земная кость, Майк, — сказал он. — Что бы с нами ни случилось, мы должны убедить кукольных человечков закрыть туннель на поверхность. Если уровень насыщения продолжит расти, по всей стране и, в конечном счете, по всему миру начнется безудержная мутация. Мы должны остановить это до того, как это произойдет.

Майкл внезапно отчетливо ощутил жужжание земной кости, исходящее от Лины, такое близкое, такое очень соблазнительное. Каменная песня черпала свою силу из земной кости и становилась все сильнее. Такими темпами он не был уверен, как долго еще сможет это контролировать.

— Если мы закроем туннель, это перекроет каменную песню? Стану ли я снова нормальным?

Колеса пикапа разбрызгивали гравий, когда они въезжали в следующий поворот.

— Я не уверен, — признался Диггс. — Полагаю, это возможно. Есть только один способ выяснить это наверняка. — Он расправил свои длинные усы. — Если бы не Лина, я бы посоветовал использовать каменную песню, чтобы завалить туннель, и покончить с этим. Даже если это тебя не вылечит, отсутствие в воздухе земной кости сделало бы каменную песню гораздо менее опасной.

— Эм, ребята? — Лина прервала его напряженным голосом. — Не хочу вмешиваться, но, возможно, вам захочется за что-нибудь ухватиться.

Фары внедорожника осветили кабину за мгновение до того, как он врезался в них, вдавливая в ограждение. Из крыла пикапа посыпались искры, и Диггс быстро свернул обратно на дорогу. Но внедорожник снова врезался в них, отбросив назад к перилам.

— Нам нужно сматываться, Диггс, — крикнул Майкл, указывая на крутой поворот дороги впереди. — Он собирается столкнуть нас прямо с дороги!

Диггс сильно дернул руль, врезавшись в борт внедорожника. Но внедорожник был более тяжелым транспортным средством, и он отбросил их назад к перилам.

— Он прижал нас к стенке.

Лина схватила Майкла за руку.

— Используй каменную песню.

— Нет. Ты слишком близко.

— Как и ВЕН, идиот ты этакий. Используй её, или мы покойники!

Крыло пикапа с ужасным скрежетом оторвалось, утянув за собой зеркало со стороны пассажира, прежде чем оторваться полностью.

Майкл стиснул зубы. Они не умрут.

— Ладно, — сказал он наконец. — Просто не прикасайся ко мне. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя от каменной песни.

— Просто убери от нас этого придурка. — Лина отодвинулась от него так далеко, как только позволяла тесная кабина.

— Я сделаю все, что в моих силах. — Закрыв глаза, Майкл испустил шепот каменной песни. Он сразу же почувствовал, как земная кость в Лине притягивается к нему, как ненасытная черная дыра, всасывающая каменную песню. Сосредоточившись, он отодвинулся от нее и спустился вниз, протискиваясь к дороге под пикапом. Но когда он добрался туда… — Что-то не так. Я не могу дотянуться до камней.

— Что это значит? — спросила Лина. — Дорога прямо под нами.

— Все перепутано. Музыка постоянно меняется. — Он напрягся сильнее, вглядываясь в движущиеся бугорки — гранит, бетон, песчаник, известняк, слюда, снова гранит. От резких мелодий у него разболелась голова, и они менялись так быстро, что он не мог зацепиться ни за одну из них. — Мы движемся слишком быстро.

— Ну, я не собираюсь сбавлять скорость, — прокричал Диггс, перекрикивая звук скрежещущего металла. — Мы не можем сражаться с ними и победить. Наш единственный шанс — набрать достаточную скорость, чтобы оторваться от них.

Внедорожник снова врезался в них, и пикап на полминуты заскользил по ограждению, прежде чем Диггс смог его оттащить.

Убежать от них.

Майкл выпрямился на месте.

— Жми на тормоза.

— Ты что, обал… — Внезапно усатое лицо Диггса расплылось в широкой ухмылке. — Ты гений, Майк. Держись крепче.

Внедорожник снова вильнул в их сторону, и Диггс резко нажал на тормоз. Пикап со скрежетом остановился.

Не успев среагировать, внедорожник пролетел мимо их передней части и наполовину врезался в ограждение. Его белые фары заднего хода загорелись почти сразу, но задние шины безрезультатно вращались на рыхлом гравии.

Переключив передачу, Диггс обогнул попавший в ловушку автомобиль.

— Это их надолго не задержит. Как говаривал мой папа, давай убираться отсюда, пока все в порядке.

Как только пикап достиг следующего поворота дороги, внедорожник оторвался от ограждения и задним ходом выехал на дорогу. Пикап Диггса повернул за поворот, и внедорожник временно пропал из виду.

— Они вернулись, — сказала Лина.

Диггс посмотрел в зеркало, затем на красный индикатор двигателя, мигающий на консоли.

— Отлично. Мы сделаем это трудным путем. — Он открыл маленькую панель под рулевым колесом, обнажив разноцветный набор предохранителей и проводов.

— Что ты делаешь? — спросил Майкл.

— А, вот и мы. — Диггс выдернул из панели два тонких предохранителя, и задние фонари пикапа погасли. Затем он выключил фары, переключил передачу на пониженную и притормозил грузовик до остановки.

— Почему мы останавливаемся? — спросила Лина.

Диггс ласково похлопал по приборной панели.

— Мы не сможем убежать от них, Мелина. Она хороша, но это старое ведро с болтами просто не подходит для этого.

Майкл вздохнул, когда сбивающие с толку мелодии под ним стихли до странного гула.

— Ты хочешь, чтобы я воспользовался каменной песней? Я могу сделать это сейчас.

Диггс покачал головой.

— Нет. Ты был прав раньше. Мы не можем рисковать, когда Лина так близко. Кроме того, у меня есть еще одна идея.

— Выключить свет и надеяться, что они не заметят нас в темноте? — Майкл наклонился вперед на сиденье. Они остановились прямо над центральной линией. — Тебе не кажется, что нам следует припарковаться поближе к перилам?

— Да, — согласилась Лина. — Если мы останемся здесь, они нас прямо переедут.

Переключившись на задний ход, Диггс подмигнул ей.

— Нет, если мы сначала их перегоним, — сказал он. — Я знаю, что продолжаю это говорить, но… подождите!

Внедорожник с ревом вывернул из-за угла позади них, и Диггс нажал на газ.

Лина закричала, и Майкл приготовился к удару. Затем мир взорвался, и все погрузилось во тьму.

30. Еще один день

Что-то дернуло Майкла за рубашку.

— Ты должен проснуться, Пробужденный, — произнес далекий голос.

Он застонал, но не открыл глаз. Молоток отбивал болезненный ритм внутри его черепа.

— Хорошо, Джерико. Я встал. Просто дай мне минутку, ладно?

— Никаких минут, Пробужденный. Падшие идут. Люди должны бежать.

Падшие?

Его глаза резко открылись.

— Где?.. — Он моргнул. — Джерико, почему ты стоишь на потолке?

Джерико опустил взгляд на свои ноги. Одна из них прикрывала треснувший фонарь на крыше пикапа.

— Потому что потолок теперь — это земля, Пробужденный.

Майкл в замешательстве нахмурился, но потом заметил разбросанные обертки от фастфуда, лежащие на потолке. Либо сила тяжести изменилась на противоположную, либо пикап стоял на крыше.

— Что случилось, Джерико? Почему мы перевернуты вверх ногами?

— Мы упали далеко, Пробужденный. И ты слишком долго спал. Люди должны бежать.

Майкл поднял голову. Внутри пикап представлял собой смятые обломки битого пластика, темной грязи, искореженного металла и стекла. Лина висела, пристегнутая ремнем безопасности, рядом с ним. Луч тусклого дневного света проникал в кабину из неровной дыры в полу, окрашивая ее серебристые волосы бледным свечением. Ее глаза были закрыты, а на левой щеке виднелась неприятная припухлость.

— Лина, проснись. Лина!

Она поморщилась.

— Не так громко. Черт возьми. — Открыв глаза, она прищурилась от света. — Что ж, это было весело. Могу я теперь сойти с аттракциона?

— Сначала я. Что-нибудь сломано?

Она дотронулась до своей распухшей щеки.

— Просто немного потрепана, думаю. Что случилось?

— Джерико говорит, что мы упали. Думаю, нас столкнули с шоссе, когда мы врезались во внедорожник. Должно быть, мы вырубились на пару часов. Уже утро. — Он повернулся на своем сиденье. — Диггс, ты?.. — Его сердце ухнуло куда-то в желудок. — О, нет.

Больше всего от падения пострадала водительская сторона пикапа. Крыша касалась рулевого колеса, а дверь и петли представляли собой просто зазубренные концы разорванного металла, испачканного коричневато-красным веществом, которое могло быть только кровью. Диггса нигде не было видно.

Лина попыталась оглядеться вокруг, но ремень безопасности удерживал ее на месте.

— Что не так? Диггс ранен?

— Я не знаю, — хрипло ответил он. — Его дверь исчезла. Его могло выбросить во время аварии.

— Ты так думаешь?

Проглотив слезы, он покачал головой.

— Я не знаю.

Диггс предупредил его, что это может случиться, заставил пообещать найти кукольных человечков, а затем убедить их закрыть туннель. Но смогут ли они действительно сделать это без Диггса? Джерико знал дорогу в город, но ВЕН шел по их следу. И теперь им приходилось передвигаться пешком.

Он чувствовал себя потерянным, слишком оцепеневшим, чтобы думать.

Джерико метнулся вперед, сомкнув свои стеклянные клыки на ремне безопасности Майкла.

— Падшие идут, Пробужденный, — пробормотал он. — Люди должны бежать.

Упругие волокна разорвались, и Майкл с глухим стуком приземлился! На потолок пикапа. В голове у него звенело, как колокольчик к обеду, и он с трудом подавил желание придушить кукольного человечка. Джерико был прав. Если ВЕН шел, им нужно было двигаться, с Диггсом или без.

— Спасибо, Джерико. А теперь опусти Лину, и поторопись. Свет означает, что сейчас утро. Мы и так пробыли здесь слишком долго.

Лина уперлась ладонями в потолок, пока Джерико освобождал ее.

Майкл обнаружил свой рюкзак за спинкой сиденья, и вытащил его. Толкая его перед собой, он вылез на животе из пассажирского окна. Лина последовала за ним, а Джерико замыкал шествие.

Снаружи грузовика над небольшой долиной, окруженной вечнозелеными растениями и соснами, поднимался слабый утренний туман. След из перевернутой земли и сорванной листвы поднимался по крутому склону позади пикапа. Крушение унесло их довольно далеко от шоссе наверху. Опустошительный след, оставленный обломками, исчезал в кустарнике в нескольких сотнях ярдов вверх по склону.

Майкл накинул на плечи рюкзак. Не было никаких признаков Диггса здесь или на шоссе, если уж на то пошло. Они действительно далеко упали.

Лина начала счищать мокрую грязь со своих коленей и рук.

— Шоссе должно быть где-то там, наверху. Может, нам начать искать Диггса?

Каменная песня дернулась.

Майкл опустился на одно колено.

— Звучит как хорошая идея, — сказал он. — Только дай мне сначала завязать шнурок.

— Мы должны бежать, Пробужденный, — возразил Джерико. — Падшие близко.

— Мы можем уделить тебе несколько минут, Джерико. — Майкл выпустил небольшую порцию каменной песни на землю, возясь со шнурками на ботинках. Сначала он почувствовал Лину; земная кость в ее крови взывала с соблазнительной гармонией. Он протиснулся мимо нее, вниз и наружу. Холмы были усеяны камнями, в основном песчаником, и прямо под почвой раздавался пульсирующий гул. Скользя по нему, он искал мелодию, которой не принадлежал.

Каменная песня была сильнее, чем когда-либо. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти скопление раздора на вершине склона. Но было что-то еще, что-то более близкое…

Там.

Он наклонился к Джерико.

— Что-то наблюдает за нами с тех деревьев, Джерико, — прошептал он.

Глаза кукольного человечка заблестели.

— Этот узнает, что именно, Пробужденный. — Опустившись на четвереньки, Джерико бросился прочь, в кусты.

— Куда он? — спросила Лина.

Притворившись, что завязывает узел на кроссовке, Майкл встал.

— Он слишком нервный. Я послал его на разведку вперед.

Лина посмотрела вверх по склону, и в ее глазах появилось беспокойство.

— Может, он и прав, Майк. Там, наверху, могут быть агенты ВЕН. Может, нам стоит просто…

Воздух пронзил леденящий кровь вопль, и Лина упала на четвереньки. Оскалив зубы, она зарычала на деревья, как загнанная в угол пума. Майкл сделал успокаивающие движения руками.

— Все в порядке, Лина, — успокаивал он. — Там, сзади, всего лишь Джерико. У нас все в порядке. — Но эти слова оставили кислый привкус у него во рту. Лине становилось все хуже. Белки ее глаз становились зеленее, а кожа была белоснежной, как полированный мрамор.

Рычание Лины затихло, и она медленно поднялась на ноги. Она уставилась на свои перепачканные руки, как будто никогда раньше их не видела.

— Что со мной происходит, Майк? — прошептала она. — Во что я превращаюсь?

Он проглотил сухость в горле.

— Мы все исправим, Лина, — пообещал он. Взяв ее за руки, он начал вытирать грязь краем своей рубашки. Она не сопротивлялась, но ее глаза выглядели тусклыми и безнадежными. — Кукольные человечки все исправят.

Джерико вприпрыжку выскочил из-за деревьев. На его когтях была кровь.

— Следопыт мертв, Пробужденный.

Отняв свои руки от его, Лина устало улыбнулась Майклу.

— Я думала, ты отправил Джерико на разведку.

— Там на деревьях прятался большой кот, — объяснил он. — Он привел бы остальных к нам. Я послал Джерико разобраться с ним.

Джерико вытер мокрые когти о свой килт.

— Должен ли этот искать друга народа, Пробудившийся?

— Нет, Джерико. Мы не собираемся искать Диггса.

Лина нахмурилась, глядя на него.

— Почему нет? Думаешь, он мертв?

— Я не знаю, — Майкл посмотрел в сторону невидимого шоссе с мрачным выражением лица. — Может быть, а может быть, и нет. После аварии мы оба были без сознания. Диггс, возможно, решил тогда, что единственный способ защитить нас — это увести ВЕН подальше от места катастрофы. В любом случае, я не думаю, что у нас есть время искать его. Каменная песня говорит мне, что там, наверху, много агентов ВЕН.

— Ты можешь их чувствовать?

Он кивнул.

— Я не знаю как. Может быть, это потому, что они используют земную кость для создания гибридов.

Джерико понюхал воздух, а затем скорчил гримасу.

— Этот не может почуять Падшего. — Он нетерпеливо провел рукой по тонкому туману, окружавшему их со всех сторон. — Плавающая вода скрывает их запах.

— Хорошо, — сказала Лина. — Если ты не чувствуешь их запаха, то и они, вероятно, не чувствуют нас. Вопрос в том, что нам теперь делать?

— Как и сказал Диггс, — ответил Майкл. — Мы отведем тебя к кукольным человечкам. После того, как они починят тебя, мы запечатаем вход в их город, чтобы больше ни одна земная кость не просочилась наружу. Как далеко отсюда до входа, Джерико?

Плоские ноздри Джерико раздулись, как будто он пробовал воздух на вкус.

— Недалеко, Пробужденный. Этот поведет тебя.

— Сколько времени пройдет, прежде чем мы доберемся туда?

Джерико указал на север.

— Друг народа приблизил нас. Если мы поторопимся, то найдем вход до наступления темноты.

Майкл повернулся к Лине.

— Еще один день. Мы можем это сделать, Лина. Мы можем вылечить тебя и спасти мир. Ты доверишься мне еще на один день?

— Еще один день, — тихо повторила Лина. Она взглянула на путеводный камень в своей ладони, и ее мрачное выражение лица сменилось чем-то, напоминающим решимость. — Я буду соревноваться с вами обоими.

Майкл улыбнулся. Диггс, может, и ушел, но ВЕН еще не победил.

— Последний, кто придет в город, должен поцеловать кукольного человечка.

Лина фыркнула от смеха.

— Ты проиграешь эту гонку.

Джерико потрусил к деревьям.

— Идем, Пробужденный. Идем, вор. Город людей ждет.

С Джерико во главе они покинули поляну и скрылись среди деревьев.

31. Лес земной кости

— Подождите-ка, ребята, — сказал Майкл.

На тропе впереди Джерико и Лина резко остановились.

— В чем дело? — спросила Лина. Напряженная, как настороженный горный лев, она бочком подобралась к нему. Ее нефритовый взгляд метался из стороны в сторону, пока она осматривала окружающую листву в поисках какой-либо опасности, которая могла притаиться поблизости. — Что ты видишь?

Джерико понюхал воздух.

— Это Падшие, Пробужденный?

Майкл тяжело прислонился к искривленному дереву и покачал головой.

— Нет. Мне просто нужна минутка, чтобы отдышаться. Вы двое убиваете меня.

Поза Лины расслабилась.

— Ну, раз уж мы остановились, может быть, тебе стоит проверить, чтобы убедиться.

Он застонал.

— Я устал, Лина. Я не знаю, смогу ли я удержать это.

Казалось, они бежали уже несколько часов, по узким оленьим тропам и коварным козьим тропинкам, все дальше и дальше, все глубже в горы. Время от времени они останавливались, чтобы напиться из ледяных ручьев или позволить Майклу использовать каменную песню, чтобы обнаружить агентов ВЕН, расползающихся по округе, как черная оспа, и избежать их. Но контролировать каменную песню становилось все труднее с каждой пройденной милей.

— Отдохни несколько минут, — предложила Лина. — Ты справишься с этим.

— Спасибо.

Ноги Майкла были словно налиты свинцом, а последние десять минут в боку нарастал болезненный шов. Он не знал, сколько еще сможет продержаться. Измученный, он прислонился лбом к ближайшему дереву.

Каменная песня усилилась, и он отпрянул назад. В последнее время гудение исходило отовсюду, даже от дерева. Было трудно мыслить здраво.

— Сколько еще, Джерико?

— Мы очень близко, Пробужденный.

Лина откинула назад волосы. Используя маленькую полоску ткани, оторванную от платья, она собрала свои серебристые локоны в блестящий конский хвост.

— Ты говоришь это весь день, коротышка. Ты хоть знаешь, куда идешь?

Джерико бросил на нее раздраженный взгляд.

— Мы близко, вор. — Сорвав лист с ближайшего деревца, он подбежал к Майклу. — Видишь, Пробужденный. Смотри, это прикосновение земли и костей.

Майкл взял листок и внезапно напрочь забыл о своей усталости. Лист был твердым и почти прозрачным, как тонкий хрусталь или стекло. Он поднес его к носу и вдохнул специфический аромат, напоминающий свежую корицу и горячий асфальт.

Лина ахнула.

— Посмотри на дерево.

Майкл отступил от дерева. То, что он принял за кору, на самом деле было грубой шерстью. Его взгляд медленно поднялся вверх по волосатому стволу. Высоко в ветвях дерева сероватые сосновые шишки открывались и закрывались в медленном, размеренном ритме.

— Думаю… думаю, оно дышит, — сказал он.

Лина отпрянула, а затем вскрикнула, когда гроздь десятиногих грибов отскочила от ее ног. Этот крик вызвал сердитый свист у них над головами. Белка с голубым оперением вырвалась из укрытия и унеслась прочь на четырех перекрывающихся крыльях. Причудливые крики животных преследовали белку до тех пор, пока она не исчезла вдали.

Лина низко присела, ее взгляд перебегал с одного мутировавшего растения на другое.

— Что это за место?

Майкл провел большим пальцем по хрустальному листу, пробуя на вкус его соблазнительную мелодию.

— Это земная кость. Должно быть, все это мутирует. Должно быть, мы приближаемся к источнику. Я думаю…

Серебряная искра перескочила с его большого пальца на лист, и внезапно его хватка на каменной песне ослабла и треснула. Его глаза сверкнули серебром, и он упал на колени. Схватившись за голову руками, он пытался сдержать рев в своем сознании.

Лина подбежала к нему.

— Майк, что случилось?

Он не мог ей ответить. Земная кость была повсюду — в листьях, земле, даже в воздухе. Это было похоже на пожар в его голове.

— В чем дело, Майк? — Лина склонилась над ним, выражение ее лица было напряженным от беспокойства. — Что? Что случилось?

Глаза Джерико расширились, и он начал пятиться.

— Ты не должен, Пробужденный. У тебя нет путеводного камня!

Майкл боролся с волной каменной песни, но она была слишком сильной. Он не смог сдержаться. Собравшись с духом, он выдавил слова дрожащими губами.

— Убирайся… прочь.

— Что?

Он ударил кулаком в грязь, и земля вздыбилась, как проснувшийся дракон.

— Отойди от меня!

Джерико метнулся к деревьям.

— Беги! — прокричал Майкл. Толстые нити серебряного огня вырвались из его тела, извиваясь в земле и над ней, сливаясь с каждой испорченной земными костями вещью, к которой они прикасались.

Наконец, Лина побежала.

Пушистое дерево раскололось с оглушительным треском, его серые сосновые шишки взорвались одна за другой. Разбегающиеся грибы лопнули, и лес затрясся, словно подхваченный торнадо.

Лина уклонилась, едва избежав огненных щупалец каменной песни. Серебряные лозы последовали за ней, влекомые поющей земной костью в ее крови. Один из них извивался перед ней, и она перепрыгнула через него и скрылась за деревьями. Перепрыгивая с ветки на ветку, она бежала, когда мир под ней вспыхнул серебристым огнем.

Все еще стоя на коленях в грязи, Майкл ехал верхом на каменной песне, беспомощно наблюдая за жестоким уничтожением сотен растений и тысяч насекомых. Каждая смерть вызывала у него отвращение, но он не мог остановиться, даже когда начал чувствовать, как сила разрывает что-то внутри него. Каменная песня питалась земной костью в течение нескольких часов. Теперь она была слишком сильной, чтобы ее можно было контролировать.

Серебристая полоска взлетела с лесной подстилки, ударив Лину в воздухе и слившись с ее кожей цвета слоновой кости. Она закричала, но не упала. Удерживаемая потрескивающей сетью серебряного света, она корчилась в агонии в десяти футах над землей.

В глубине души Майкл понимал ее боль. Он почувствовал, как каменная песня овладела ею, почувствовал, как земная кость внутри нее распространяется подобно лесному пожару, изменяя ее кости, мышцы и органы. Это было уже слишком. Через несколько мгновений она рассыплется вдребезги, как хрустальный лист, еще одна жертва ярости каменной песни.

— Нет! — Яростное отрицание сорвалось с его губ, и Майкл ударил кулаком по земле, рассыпав сноп серебряных искр. Он не допустит, чтобы это произошло. Лина не умрет из-за него. — Нет. Нет. НЕТ!

Внезапно он понял, что должен сделать. Там было слишком много силы, которую он не мог контролировать. Поэтому вместо этого он использует ее. Он заберет каменную песню у Лины и отправит ее туда, где она больше не сможет причинить ей вреда.

Зарывшись костяшками пальцев в землю, он сосредоточился так, как никогда раньше, вонзая каменную песню глубоко в темную землю. Сила сопротивлялась, медленно отдавая земную кость вокруг него. Зарычав, он подчинил ее своей воле, слив ее с незапятнанным камнем так близко к поверхности. Он вжимался глубже, все глубже и глубже в скалу и камень, напрягаясь, чтобы похоронить каждую йоту своей силы в земле.

Серебристый огонь, охвативший лес, потускнел, а затем исчез. Веревочный фонарь, поддерживавший Лину, тоже погас, и она безвольно упала сверху.

Майкл почувствовал, что его связь с ней оборвалась, но серебряный огонь все еще сочился из его пальцев, и он продолжал вливать смертоносную каменную песню в землю. Его дыхание было прерывистым, из ушей и носа капала кровь, но он продолжал настаивать. Он прикоснулся к скальной породе, к твердой коже мира. Его грохочущая музыка была медленной и необъятной сверх всякой меры. Он проехал сквозь нее, толкая, растягивая, дотягиваясь, пока не коснулся…

Последовал мощный всплеск расплавленной энергии, как будто он коснулся всего камня в мире в одно ослепляющее мгновение, а затем в него врезался обжигающий ответный удар раскаленной добела энергии.

Связь прервалась, и Майкл откинулся назад с болезненным вздохом. Опустив голову, он вытер кровь с носа и попытался отдышаться. Странно. Его силы были истрачены, но он не чувствовал себя больным. Возможно, он начинал привыкать к каменной песне, или, что более вероятно, земная кость меняла его так же, как меняла Лину.

Несколько секунд спустя Джерико выбежал из кустов рядом с ним, его бледная кожа была забрызгана осколками сломанных листьев и вязким бледным соком мутировавших растений.

— Ты в порядке, Пробужденный?

Майкл кивнул.

— Жить буду, Джерико. — По крайней мере, он не слился с кукольным человечком. Он бы знал, если бы это было так. Вытащив руку из воронки размером с кулак, которую он оставил в земле, мальчик заставил себя подняться на ноги. — Давай проверим, как там Лина.

Гибкая фигура с длинными серебристыми локонами выпрыгнула из листвы над ними и приземлилась рядом с ними.

— С этим все в порядке, Пробужденный, — сказала Лина.

Сердце Майкла пропустило удар.

Глаза Лины горели, как крошечные зеленые лампочки, а ее серебристые волосы развевались, словно жили своей собственной жизнью. Подняв руку, она откинула назад прядь своих вьющихся волос пальцем с когтистым кончиком.

Зрение Майкла затуманилось от слез.

— Лина, я… я не мог…

Ее призрачные пальцы коснулись его щеки. Они были холодными и твердыми, как камень.

— Это не твоя вина, — мягко сказала она. — Нам просто нужно найти туннель. Народец это исправят.

Майкл кивнул, но мысленно проклял тот день, когда впервые увидел кукольных человечков.

— Лучше бы так и было, — выдавил он. — Или я обрушу весь их дурацкий город на их лысые головы.

Лина улыбнулась, обнажив полный рот острых белых зубов.

— Как прикажет, Пробужденный.

Она звала его Пробужденный. Она говорила как Джерико.

Майкл вздрогнул.

— Нам лучше поторопиться. Учитывая весь тот шум, который я поднял, ВЕН не потребуется много времени, чтобы найти нас. Давайте найдем вход до того, как они доберутся сюда.

— Слишком поздно, Пробужденный, — сказал Джерико. — Пойдем, этот тебе покажет.

Майкл и Лина последовали за кукольным человечком через вырванный кустарник в мутировавшую листву, избежавшую разрушительного прикосновения каменной песни.

Через несколько секунд они взобрались на склон небольшого холма. Джерико остановился у вершины и прижал ладонь к земле, жестом приказывая им не высовываться. Лежа на животах, они, извиваясь, преодолели последнюю дюжину ярдов до гребня.

Под лучами заходящего солнца узкая долина внизу была домом для пересохшего русла ручья шириной около пятидесяти футов и высокого утеса. Поверхность утеса представляла собой гладкую стену вдоль одной стороны долины, за исключением узкой трещины у ее основания прямо под холмом.

Лина указала на отверстие.

— Это и есть вход в город?

— Да, сестренка, — ответил Джерико. — И мы не первые, кто его нашел.

В туннеле шевельнулась тень, затем другая. Каменная песня дернулась, подтверждая личность животных еще до того, как они вышли на свет.

Майкл тихо выругался. Они наконец-то нашли проход в город кукольных человечков, а гончие ВЕН охраняли вход.

32. Пещера

Рядом с Майклом раздалось низкое рычание.

— Прекрати это, Джерико, — раздраженно сказал он. — Я пытаюсь думать.

Джерико непонимающе посмотрел на него.

— Этот ничего не сделал, Пробужденный.

— Прости, — застенчиво извинилась Лина. — Наверное, я немного взвинчена. Так какой у нас план?

Майкл наблюдал, как две собаки направились к руслу ручья.

— Я не уверен, но мы должны попасть в этот туннель.

Лина задумчиво прикусила нижнюю губу, ее крошечные клыки оставили небольшие вмятины на жемчужной коже.

— Этот ручей полон камней. Тебе могла бы пригодиться каменная песня.

— Нет! Как ты можешь вообще просить?

— Послушай, — начала Лина, — нам нужно добраться до города кукольных человечков, а эти собаки мешают. Ты можешь это сделать. То, что случилось в лесу, было случайностью. Ты устал. На этот раз ты будешь лучше контролировать себя.

Майкл нахмурился.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Земная кость окружает нас со всех сторон, и она питает каменную песню. Я не позволю этому снова причинить тебе боль.

— Ну, мы должны что-то сделать. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать, пока появятся еще ВЕН.

Джерико нервно взглянул на безоблачное небо.

— Еще идут, Пробужденный. Когти Падших найдут нас, если мы останемся.

— Вот видишь, — сказала Лина. — Даже гремлин согласен со мной. Послушай, если ты беспокоишься о том, что мы находимся слишком близко, мы с Джерико вернемся в лес. Но ты должен убрать этих собак, и быстро.

Улитка с раковиной, напоминающей пурпурный желудь, просочилась на мизинец Майкла. Даже разноцветный слизняк загудел в такт зову земной кости.

— Это слишком рискованно. — Он снял улитку с пальца и посадил ее на ближайшую ветку. Скорлупа желудя раскололась в тот момент, когда он выпустил ее, и улитка с жужжанием улетела на крыльях стрекозы. — Мы найдем другой способ.

Лина долго смотрела в его решительный взгляд, а затем вздохнула, словно смиряясь.

— Ладно, Майк. Ты победил. — Она повернулась к Джерико. — Эй, коротышка. Думаешь, сможешь взять туда одного из этих щенков-переростков?

Джерико ухмыльнулся.

— Этот убил многих Падших, сестренка.

— Подожди минутку, — сказал Майкл. — Ты не можешь…

— Тогда погнали. — Лина вскочила и помчалась вниз по склону. Джерико отставал от нее всего на шаг.

33. Камни и гончие

Собаки заметили Лину и Джерико в один и тот же момент. Подняв свои массивные головы, они наблюдали за приближением незваных гостей, но не двинулись им навстречу.

— Вернитесь сюда, вы, идиоты! — крикнул Майкл. Вскочив на ноги, он побежал за друзьями. — Вернитесь!

Но Лина и Джерико были далеко впереди. Подпрыгивая на четвереньках, они пересекли ручей прежде, чем он преодолел половину спуска с холма.

У ручья Лина повернула направо, к собаке, в то время как Джерико пошел налево.

Собаки зарычали на них, их черные губы раздвинулись, обнажив длинные, острые клыки.

Майкл побежал быстрее, перепрыгивая через камни и кустарник с головокружительной скоростью. Он должен был остановить их. Лина двигалась как тигрица, и кожа у нее была как камень, но гончие перевешивали ее по меньшей мере на сотню фунтов. А Джерико, хоть и проворный, едва ли смог бы сделать для них хоть что-то.

Джерико первым добрался до собаки. Существо бросилось на него, но кукольный человечек двигался молниеносно. Перепрыгнув через собаку, он приземлился позади гибрида, вне пределов его досягаемости.

Пес развернулся и бросился вслед за маленьким человеком. В этот самый момент Лина увернулась от спины своего противника. Он изогнулся, чтобы укусить ее, и Джерико ударил его по обнаженному горлу, как будто они с Линой спланировали весь этот маневр. Рыча и нанося удары, все трое вцепились друг в друга и скатились в ручей.

Вторая собака бросилась на помощь своему собрату. Схватив Джерико зубами за ногу, она оторвала его от горла первой собаки и встряхнула, как крысу.

Изогнувшись в сторону нападавшего со свирепым рычанием на губах, Джерико царапнул когтями чувствительный нос и глаза гибрида; тот продолжал трясти его, несмотря на раны.

Тем временем Лина обхватила ногами ребра первой собаки, как решительная наездница на быке. Собака перекатилась, и она ослабила хватку достаточно надолго, чтобы зубы собаки сомкнулись на ее руке.

Лина взвизгнула. Схватив свободной рукой морду собаки, она резко дернула ее. Шея пса поддалась с хрустом, и он упал на землю.

В этот момент из пещеры выбежала дюжина гончих.

Глаза Лины расширились. Выдернув руку из пасти собаки, она бросилась к Джерико и нападавшему на него.

— Держись, малыш, — крикнула она. — Я иду.

Прежде чем она успела добежать до них, маленький камешек попал в голову собаки, державшей Джерико, открыв широкую рану на черепе животного. Собака пошатнулась, и Джерико выпал из ее пасти. Пес пьяно покачал головой, а затем валун размером с голову сбил его с ног.

В высохшем русле ручья Майкл стоял среди кружащегося облака камней и гальки, его глаза сверкали серебряной каменной песней. Он поднял свой горящий взгляд на свору гончих, выбегающих из пещеры.

— Вы убили Диггса. — Камни разлетелись вдребезги, образовав вокруг него колеблющийся круг. — А теперь вы хотите убить моих друзей. — Каменная песня огнем горела в его венах, разрывая внутренности и наполняя рот кровью. Ему было все равно. — Вы не прикоснетесь к ним!

Стена из битого камня и земли вырвалась из-под земли перед атакующими гончими. Стена длиной в пятьдесят футов и вдвое меньше толщиной поднялась подобно приливной волне, а затем обрушилась на гибридов, как кулак Божий.

Когда пыль улеглась, от собак не осталось и следа. Они были полностью погребены под тоннами камня и грязи. Майкл чувствовал их присутствие, ощущая вместе с каменной песней крошечные впадины угасающей жизни под землей.

Лина и Джерико поспешили к нему. Кукольный человечек слегка прихрамывал.

— У тебя кровь, Майк, — сказала Лина.

Майкл прикоснулся пальцем к виску. Он был мокрым и липким. Должно быть, его задел случайно пролетевший камешек. Порез был неглубоким. Он даже не почувствовал этого.

— Ничего серьезного. Как у тебя дела?

Она вытерла ладонь о свое изодранное платье.

— Отлично. Он едва не порвал кожу. Ты уверен, что с тобой все в порядке?

Разорвав связь со дном долины, он покачал головой.

— Я похоронил их заживо, Лина. Так что нет, я не в порядке. Но я не позволю им причинить тебе боль, никогда больше.

Лина бросила на него странный взгляд и отвернулась.

— Я тоже забочусь о тебе, — застенчиво сказала она.

Щеки Майкла вспыхнули.

— Эм… нам, наверное, следует… — Он кашлянул в кулак. — Давай пойдем, пока еще что-нибудь не пошло не так.

Джерико просиял.

— В дом народа, Пробужденный, — взволнованно согласился он, забегая вперед. — Пойдем, этот покажет дорогу.

Майкл усмехнулся. ВЕН гнался за ними через полстраны, но они были здесь. Они сделали это.

— Пока что ты проделал отличную работу, Джерико. Показывай дорогу.

Улыбка Лины была более сдержанной.

— Майк?

— Да?

Она неуверенно прикусила губу.

— Когда все это закончится, я имею в виду, если я снова стану нормальной…

— Так и будет.

Джерико радостно побежал к расщелине в скале.

— Идем, — позвал он, исчезая в узком проходе. — Давай.

Лина остановилась сразу за проемом, и Майкл остановился рядом с ней.

— Что не так? — спросил он. — Разве мы не…?

Лина шагнула к нему ближе, и он внезапно забыл, о чем собирался спросить. Как всегда, земная кость внутри нее звала его, но ее мелодия казалась странно далекой. Вместо этого его внимание было поглощено темно-зеленой глубиной ее полуприкрытых глаз и лавандовым запахом ее длинных серебристых волос.

— Майк, — выдохнула она, наклонилась к нему, ее губы приблизились к его губам.

— Вот как мы это делаем, амиго! — крикнул кто-то. — Не останавливайтесь из-за нас!

Майкл резко обернулся.

Примерно тридцать человек, ведомых парой больших черных гончих, появились из-за деревьев позади них. Некоторые были в камуфляжной форме и держали в руках ударные винтовки, похожие на гарпуны. Другие были одеты в серые лабораторные халаты и несли за спиной большие пакеты. На некоторых были темные костюмы и солнцезащитные очки белуа.

Улыбашка помахал рукой от передней части группы, где он и еще один белуа стояли по бокам от пожилого мужчины, одетого в безупречно белый лабораторный халат.

— Привет, амиго! — крикнул он. — Я только что думал о тебе!

Мужчины стояли примерно в сотне футов от него, но Майкл колебался. Он понятия не имел, сколько людей и гончих прячется в окружающих деревьях, и что скрывается в пещере. Все инстинкты подсказывали ему бежать, но он понятия не имел, в каком направлении двигаться.

Словно прочитав мысли Майкла, человек в белом халате поднял руку. Большинство мужчин остановились и начали разгружать рюкзаки и оборудование, в то время как человек в лабораторном халате и двое белуа продолжили путь к утесу и Майклу.

— Пожалуйста, не убегайте, — позвал мужчина в лабораторном халате. Его голос был ровным, без намека на фальшь, и не недобрым. — Мы здесь не для того, чтобы причинить вам вред.

— И вы далеко не уйдете, — добавил Улыбашка, злобно ухмыляясь.

Мужчина в белом халате бросил на Улыбашку раздраженный взгляд.

— Тебя это больше не касается, Набал, — решительно сказал он. — Пожалуйста, перестань болтать.

Лицо Улыбашки потемнело, но он ответил уважительным «Да, доктор» и отступил на шаг.

Майкл напрягся, неуверенно взглянув на Лину, а затем на Джерико. Они спокойно посмотрели на него, но ничего не сказали, готовые последовать его примеру. Они доверяли ему. Майкл знал, что ему следует бежать, но, несмотря на страх, ему было любопытно. То, как человек в белом халате так легко запугал Набала, означало, что он был кем-то важным, кем-то ответственным. Майкл знал, что ему и его друзьям, вероятно, следует прорваться к туннелю. Но если бы они это сделали, то, возможно, упустили бы свой единственный шанс получить какие-то реальные ответы от ВЕН.

— Кто вы такой? — спросил Майкл, когда Улыбашка и человек в белом халате приблизились. — Чего вы хотите?

— Можешь называть меня доктор Эквинокс, — ответил человек в белом. — И то, чего я хочу, должно быть очевидно на данный момент. Мне нужна земная кость. Не ради себя, понимаешь, а ради блага всего человечества. Возможно, ты слишком молод, чтобы полностью осознать серьезность нашего положения, но этот мир рушится под сокрушительным бременем войны, болезней, голода и нищеты. Человечество страдает, и я верю, что земная кость — это ключ, который избавит нас от мучений.

— Ваши приятели-ВЕН — единственное «мучение», о котором я сейчас беспокоюсь, доктор Франкенштейн, — сказал Майкл, стиснув зубы. — Не подходите ближе.

Воздух наполнился тяжелым гулом. Три вертолета миновали линию деревьев над холмом, их двигатели поднимали клубы серой пыли, когда они снижались к руслу ручья.

— Ну же, — сказал Эквинокс, раскидывая руки, как будто хотел охватить все вокруг них. — Я намерен спасти мир от самого себя. Возможно, это грандиозная цель, но я убежден, что она вполне осуществима. И ты, мой юный друг, можешь помочь мне сделать это.

34. Эквинокс

Эквинокс пересек ручей, за ним, отстав на шаг, Улыбашка и еще один белуа.

Глаза Майкла сверкнули серебром.

— Достаточно. Не подходите ближе. Я не хочу причинять вам боль.

Эквинокс остановился в дюжине ярдов от обрыва. Его охранники из племени белуа остановились вместе с ним.

— Очень хорошо, Майкл. Я не люблю повышать голос в разговоре, но этого будет достаточно.

— Что ты делаешь, Майк? — прошипела Лина. — Давай убираться отсюда.

— Они последуют за нами, — прошептал Майкл в ответ. — Думаю, что смогу закрыть вход, но мне нужно несколько минут, чтобы каменная песня перезарядилась. Мне нужно заставить этого парня говорить, пока я не буду готов.

Три вертолета приземлились и заглушили двигатели. Мужчины в серых пальто начали выгружать из двух вертолетов упакованное в коробки оборудование. Последний вертолет открыл двери, чтобы выпустить группу белуа в черных костюмах и еще больше сотрудников в камуфляже.

— Я вижу, Мелина все еще с тобой, Майкл, — заметил Эквинокс. — Хотя, осмелюсь сказать, я едва узнал ее. Ее преображение, безусловно, происходило быстро. Кстати, один из моих людей записал на пленку твое выступление, Мелина. — Он слегка зааплодировал. — Просто дух захватывает. Браво, моя дорогая.

Взгляд Лины стал холодным.

— О, пожалуйста, пожалуйста, сделай ему больно, Майк.

— Тише, — предостерег Майкл. — Ты не помогаешь.

— Прости.

Эквинокс прищелкнул языком.

— Игривое подшучивание по принуждению? Как типично для вашего поколения. Серьезно, дети, неужели вы еще не устали бегать? Вы хотя бы задумывались, почему вы бегаете? Вы должны. Я только хочу помочь. Правда, таково было мое желание с самого начала этой нелепой погони. Пойдемте со мной сейчас, и обещаю, что вы не пожалеете о своем решении.

Майкл рассмеялся.

— Вы имеете в виду, что мы должны сдаться? Нет, спасибо. Мы бы предпочли не проводить остаток своей жизни заключенными в какой-нибудь лаборатории. — Он глубоко вдохнул насыщенный земной костью воздух. Он чувствовал, как каменная песня становится сильнее. Теперь недолго.

Эквинокс приподнял бровь.

— Заключенными? Мой дорогой мальчик, посмотри на мужчин рядом со мной. Они такие же дети земной кости, как и вы. Я не вижу на них никаких цепей. Действительно, я вознаграждаю их, исходя из их потенциала — их уникальности, если хочешь. У вас обоих такой невероятный потенциал, больше, чем вы даже можете себе представить. С какой стати мне запирать вас?

Лина фыркнула.

— Что за чушь собачья. Ваши люди пытались убить нас в течение нескольких недель.

Эквинокс обезоруживающе улыбнулся.

— Ах, Мелина, ты слишком цинична. Я никогда не хотел твоей смерти. Я не монстр. Я хотел, чтобы тебя привели сюда только для того, чтобы я мог понаблюдать за твоей метаморфозой. Ты — чудо, Мелина, сверкающая жемчужина научного чуда. Я бы никогда не причинил тебе боль добровольно. Я только хочу помочь тебе.

— Ты лжешь.

— С какой целью, Мелина? — спросил Эквинокс. — У меня есть технология, опыт, чтобы анализировать то, что происходит внутри тебя. Что еще более важно, я кровно заинтересован в раскрытии секретов мутации земной кости. Или доктор Кертис не рассказывал вам о вторжении земной кости в нашу атмосферу? — Он указал на деревья, многие из которых носили фантастические признаки мутации, такие как гигантские плоды или кристаллические листья. — Как и эта долина, наш мир скоро изменится. Вы двое — всего лишь предвестники, первые тени зарождающегося будущего. Вы, должно быть, уже поняли это. Только я могу помочь вам полностью раскрыть свой потенциал. Я посвятил свою жизнь улучшению жалкого положения человечества. Я нахожусь на пороге достижения этой цели. И вы оба можете сыграть очень важную роль в новом мире, который я намерен создать. Подумайте хорошенько, дети. Разве это не то, частью чего вы хотели бы быть?

— В этом вопросе я согласен с Линой, док, — сказал Майкл. Каменная песня усилилась, и он почувствовал, как она достигает скалистых стен туннеля. — Ухмыляющийся человек-волк позади тебя не раз пытался убить нас. Без такой помощи мы можем обойтись.

Улыбашка угрожающе шагнул вперед.

— У тебя длинный язык, амиго. Как насчет того, чтобы я немного его укоротил?

Лина зарычала и придвинулась поближе к Майклу.

— Подойди и попробуй это, собачья морда.

Улыбашка снял очки.

— Достаточно, — отрезал Эквинокс. — С меня довольно твоего неповиновения, Белуа Набал. На колени.

Улыбашка отшатнулся.

— Доктор, я…

— На колени, — холодно повторил Эквинокс. — Не заставляй меня говорить в третий раз.

Улыбашка покраснел. Склонив голову, он опустился на колени на разбитый гравий.

— Очень хорошо, Набал, — сказал Эквинокс, снова переключая свое внимание на Майкла и Лину. — Итак, на чем мы остановились? Ах, да, дело в том, что Набал пытался вас убить. Как вы можете видеть, в последнее время у меня были с ним некоторые дисциплинарные проблемы. Полагаю, это результат того, что в его психологическом облике осталось слишком много звериных черт. Я только недавно узнал о непослушании Набала. Пожалуйста, примите мои извинения.

Майкл просто уставился на этого человека, на мгновение забыв о каменной песне и гуле туннеля.

— Ваши извинения? — эхом отозвался он, его голос дрожал от ярости. — Диггс, вероятно, мертв из-за этого животного! Как вы можете извиняться за это?

Эквинокс постучал пальцем по своему подбородку.

— Итак, наш друг доктор Кертис пропал. Как неудачно. — В его голосе звучало искреннее разочарование. — Вы же знаете, он был первым. Первый успех в получении человеческого слияния. Какая пустая трата времени.

— Диггс был чем-то большим, — вмешалась Лина. — Он был нашим другом!

Эквинокс нахмурился.

— Я вижу это, Мелина. Что ж, это, безусловно, усложняет дело. — Он хмуро посмотрел на Улыбашку. — Скажите мне, дети, если бы я убил Набала, убедило бы это вас в моих добрых намерениях?

Улыбашка напрягся, но ничего не сказал, оставаясь на коленях.

У Майкла отвисла челюсть. Эквинокс мог бы точно так же спросить, не желают ли они выпить по стаканчику лимонада, судя по эмоциям в его голосе.

— Что?

— Белуа Набал, — уточнил Эквинокс. — Если я устраню его, вы согласитесь присоединиться ко мне? Или, если хотите, один из вас может убить его. Не заблуждайтесь, белуа — это ценный актив. Однако в последнее время, как и в случае с доктором Кертисом, у Набала вошло в привычку превышать свои полномочия. Я мог бы посадить его под стражу, если вы предпочитаете. Но если это завоюет ваше доверие, я усыплю его.

— Он блефует, Майк, — обвинила Лина. — Он не стал бы убивать никого из своих.

Эквинокс сложил руки за спиной.

— Я никогда не блефую, Мелина. Я не нахожу радости в такого рода вещах. Как я уже говорил, я не монстр. Тем не менее, я понимаю ваше желание добиться справедливости от имени доктора Кертиса. Я предлагаю вам жизнь за жизнь. Кроме того, я предлагаю вам обоим шанс сыграть свою роль в переделке этой планеты, в воссоздании нашего вида. Что вы на это скажете?

— Что, если я не хочу жить в мире, полном мутантов? — спросил Майкл.

— Не думай об этом как о мутации. Думай об этом как об эволюции, — сказал Эквинокс. — Я понимаю твои опасения. Страх всегда сопровождает неизвестное, но земная кость — это Святой Грааль медицинских и биологических исследований. Правильно склеенная, она излечила все болезни, которые я смог культивировать. Это может сделать нас быстрее, сильнее и практически неуязвимыми для инфекций любого рода.

— Она превратила меня в монстра! — воскликнула Лина.

Эквинокс покачал головой.

— Такое отсутствие дальновидности. Посмотри в зеркало, Мелина. На этой планете миллионы молодых девушек, но ни одна из них не похожа на тебя. Земная кость сделала тебя уникальной, лучше, чем раньше. Она вылечила рак доктора Кертиса. Она может сделать это и для других. — Выражение его лица стало задумчивым, почти восторженным. — Подумай об этом. Через несколько лет от каждой известной болезни найдется лекарство. Голод исчезнет, и пустыни будут процветать благодаря здоровой смешанной фауне. Со временем сама смерть отступит перед чудом слияния.

— Он сумасшедший, — тихо сказала Лина. — Да ладно тебе, Майк. Пошли.

Майкл кивнул. Улыбашка был психом, но Эквинокс выглядел таким же безобидным, как восьмилетняя девочка-скаут. Каменная песня была готова. Пришло время покончить с этим.

— Я собираюсь отбросить их назад, прежде чем закрою туннель, — прошептал он. — Приготовься бежать.

Лина напряглась.

— Сейчас!

Яркие полосы серебристого света вырвались из рук Майкла, сливаясь с полом туннеля. Земля вздыбилась, и двухфутовая волна битого камня хлынула со скалы в сторону Эквинокса и его стражников-белуа.

Майкл был осторожен, чтобы волна не поднялась слишком высоко, и обратил свое внимание на стены. Он не хотел никого убивать, только сбить их с ног на достаточное время, чтобы закрыть вход в туннель. Стены треснули и сдвинулись, и он попятился глубже в проход, одним глазом следя за армией ВЕН снаружи.

Эквинокс бесстрастно наблюдал за приближающейся волной, пока она почти не настигла его. Затем он поднял руку и сделал прогоняющий жест. Волна земли обрушилась.

— Ты думаешь остановить меня каменной песней, Майкл Стивенс? О, как мало ты понимаешь.

Кинжал боли пронзил череп Майкла, и он пошатнулся, почувствовав, что связь каменной песни с камнями вокруг него внезапно оборвалась.

— Твоя сила еще нова, — продолжил Эквинокс. — Тебе еще многому предстоит научиться.

Стиснув зубы, Майкл воткнул каменную песню обратно в скалу. В стенах появились трещины, а с потолка дождем посыпался мелкий камень. Но как он ни старался, ему не удалось завалить туннель. Что-то давило на него, сдерживая его силу, как кирпичная стена, стойко сопротивлялась проливному дождю. Как он ни старался, ему не удалось пробить преграду.

Эквинокс вопросительно склонил голову набок.

— Ты начинаешь понимать, Майкл Стивенс? Должен ли я тебе это объяснять?

Майкл проигнорировал мужчину и глубже вжался в камень, ощущая размеры силы, действующей против него с помощью мощи каменной песни. Барьер, казалось, был сосредоточен в первых нескольких дюймах стен туннеля, длинный цилиндр связующей энергии, который удерживал скалу вместе, несмотря на все его усилия.

— Ты не можешь победить, Майкл. Ты недостаточно силен.

Майкл понял, что Эквинокс был прав. Что бы ни сдерживало его силу, казалось, он не мог прорваться. Но тогда, возможно, ему и не нужно было этого делать.

Отказавшись от своих попыток обрушить туннель, Майкл направил каменную песню дугой вверх сквозь скалу, обходя и преодолевая силу, удерживающую туннель вместе. Высоко на утесе он нашел то, что искал, — линию разлома. Зная, что ему нужно действовать быстро, он сосредоточил свою волю, ударив по разлому клином силы каменной песни.

Эквинокс улыбнулся, и его глаза засияли серебром.

— Ты не единственный Пробужденный.

У Майкла было достаточно времени, чтобы ахнуть. Затем от скалы отделился кусок размером с футбольное поле, соскользнул вниз и с грохотом завалил вход в туннель.

35. Серебряные туннели

Майкл продолжал прижимать пальцы к стене, пробираясь глубже в проход. Оползень наполнил туннель облаком удушливой пыли, из-за чего стало трудно дышать и хуже видеть. Выплюнув зернистый порошок, он прикрыл рот рубашкой, крича:

— Лина! Джерико! Вы меня слышите? Где вы?

Где-то в дымке впереди Лина ответила:

— Сюда, Майк!

— Ты видела Джерико? — спросил Майкл, немного ускоряя шаг вдоль стены.

— Он прямо здесь, со мной, — ответила Лина. — Продолжай двигаться. Через некоторое время пыль становится не такой уж и сильной.

Майкл продолжал идти. Пыль в воздухе быстро рассеялась, и он смог отнять рукав ото рта. Прямо впереди, у трехзубой развилки туннеля, его ждали Лина и Джерико. Серая пыль покрывала их обоих с головы до ног.

— Это было шумнее, чем я думала, — сказала Лина. — Я беспокоилась, что ты увлекся и раздавил себя.

— Эквинокс может использовать каменную песню, — сказал Майкл. — Он боролся со мной, держа туннель открытым. Мне пришлось обрушить половину скалы, чтобы заделать вход.

Глаза Лины расширились.

— Этот тощий старик умеет пользоваться каменной песней? Как это возможно?

Майкл прислонился к стене. Он смертельно устал.

— Я не знаю. Но он сказал, что я был не единственным Пробужденным.

— Больше нет, — сказал Джерико, качая головой.

— Что? — спросил Майкл.

— Он больше не Пробужденный, — сказал Джерико. — Люди предложили ему воду из земли и костей. Теперь он использует каменную песню, чтобы красть жизни людей. Он совершает набеги на тропы земли и костей. Он больше не Пробужденный. Он — Предатель.

Майкл сел.

— Ну, это просто супер.

Лина выглядела смущенной.

— Я не понимаю. Кукольные человечки подарили Эквиноксу каменную песню? Зачем им это делать?

— Потому что это то, что они делают, — ответил Майкл с отвращением. — Эквинокс похож на меня. Он мог слышать музыку в скалах еще до того, как кукольные человечки заставили его выпить из чаши воду, испорченную земной костью. Теперь он может использовать каменную песню.

— Предатель когда-то был спящим, — продолжал Джерико. — Люди услышали его зов в камне и пришли разбудить его. Затем Предатель пал, потребовав всю силу земли и костей для себя. Этого люди не допустили, и поэтому многие погибли. Смотри, Пробужденный. — Вскарабкавшись по стене туннеля, как паук, он отколол небольшой кусок камня с серебристыми прожилками. — Видишь, что сделал Предатель?

Каменная песня нарастала в Майкле, проталкиваясь к осколку.

— Это земная кость, — выдохнул он. Тонкие прожилки из земной кости покрывали всю крышу прохода. — Как это может быть?

— Может быть, именно поэтому мы можем видеть. — Лина разглядывала серебристый потолок. — Мне было интересно, почему здесь так светло.

Майкл моргнул. Во всем этом волнении он даже не заметил странного отсутствия темноты в туннеле. Он более внимательно осмотрел земную кость.

— Земная кость не испускает никакого света, который я могу видеть. Может быть, это как-то связано с нашими мутациями, но думаю, это не имеет значения, пока мы можем найти путь. Что я хочу знать, так это то, что вся эта земная кость делает так близко к поверхности? Я думал, она должна была быть заперта в городе кукольных человечков.

— Предатель. — Джерико отбросил серебристый обломок в сторону. — Предатель притягивает это к себе. Он использует каменную песню, чтобы взывать к земле и костям, и они внимают его крику.

— Конечно, — прорычал Майкл, ударяя кулаком по стене. — Это все объясняет.

Лина нахмурилась.

— Что?

— Разве ты не видишь? — спросил Майкл, тряся ушибленными пальцами. — Эквинокс не смог найти город кукольных человечков, поэтому он использует каменную песню, чтобы вытащить земную кость на поверхность.

Джерико кивнул.

— Вот почему старейшины послали людей найти другого спящего, чтобы пробудить его, того, кто мог бы сразиться с Предателем и вернуть нам землю и кости.

Лина уставилась на Майкла, разинув рот.

— Ты собираешься драться с ним?

Майкл рассмеялся.

— Ты что, шутишь? Я не знаю, с чего начать. Эквинокс намного сильнее меня.

— Ты сильнее, — настаивал Джерико. — Ты — истинный Пробужденный.

Майкл потер виски.

— Ты ошибаешься, Джерико. Я смог перекрыть вход в туннель, только обойдя силу Эквинокса. Думаю, я удивил его. — Земная кость громко стучала у него в голове, заставляя с трудом думать. — Мне повезло.

Джерико топнул своей бледной ногой.

— Предатель силен, но его сила определяется его путеводным камнем. — Он указал на Лину. — Твой путеводный камень забрала младшая сестра, которая была воровкой. Старейшины освободят его или подарят тебе другой. Тогда ты узнаешь свою истинную силу.

Губы Лины сжались в тонкую линию.

— Значит, Эквинокс вызывает утечку земной кости в воздух? Это из-за него деревья и животные там, наверху, в таком беспорядке?

— Вот именно, — сказал Майкл. — Он, вероятно, пользовался земной костью в течение многих лет, вытаскивая ее из города кукольных человечков. По мере приближения земной кости к поверхности каменная песня становится сильнее, как и Эквинокс.

Пол задрожал. Все трое посмотрели вниз, в забитый пылью туннель. Из коридора донеслись трескучие звуки, похожие на небольшие взрывы. Войска ВЕН расчищали вход.

Джерико опустился на четвереньки.

Лина тоже низко присела, опираясь рукой о пол.

— Если Эквинокс может двигать камень, как ты, Майк…

— Думаю, нам следует двигаться. — Майкл оттолкнулся от стены.

— Хорошая идея, — согласилась Лина.

Туннель снова задрожал.

— Пошли, — сказал Джерико, вприпрыжку направляясь к дальнему левому ответвлению туннеля. — Мы должны действовать быстро.

Майкл и Лина поспешили за Джерико, следуя за кукольным человечком в неизвестные глубины горы.

Они шли дальше. Путь извивался и вился. Извилистые проходы заканчивались головокружительными обрывами или отвесными стенами; разветвляющиеся повороты причудливо петляли, ведя к темным отверстиям и потайным шахтам.

Примерно через час Майкл объявил привал.

— Подожди, Джерико.

— Что, Пробужденный?

— Почему мы остановились? — добавила Лина.

Майкл поднял руку, призывая к тишине.

— Ты это слышишь?

Лина склонила голову набок.

— Я не…

Из туннеля позади них донесся жуткий вой.

Лина оглянулась.

— Гончие?

— Белуа, — поправил Майкл. Он устал, но времени на отдых не было. Вой раздался снова, жутким эхом отдавшись по сети туннелей. — Думаю, они идут по нашему следу.

— Охотникам будет нелегко найти нас, — сказал Джерико. — Здесь, внизу, странный запах. Туннели сыграют злую шутку с носами охотников.

— В конце концов они разберутся с этим, — сказал Майкл. — Давайте продолжим.

Изнурительное путешествие продолжалось, спускаясь по узким проходам со скрытыми ловушками, через огромные пещеры с хрусталем, свисающим с потолка, или вокруг широких бассейнов со спокойной черной водой. Скалистая сеть туннелей представляла собой паутину пересечений, скользких спусков и тупиков, их извилистые пути уходили все глубже, словно корни какого-то огромного дерева со стволом шириной с горный хребет.

Майкл двигался механически, не обращая особого внимания на порой захватывающие дух виды, с которыми они сталкивались по мере того, как продвигались глубже в скалу. Его внимание было сосредоточено на чем-то другом. С каждым шагом музыка земной кости звучала в голове Майкла все громче. В ушах начало нарастать давление, как будто он медленно опускался на дно глубокого плавательного бассейна. Каменная песня боролась с ним, требуя освобождения, но он мрачно прижимал ее к себе и брел дальше. Его череп горел, а кости вибрировали, как натянутая струна арфы, но он держался. Лина чуть не умерла в последний раз, когда он потерял контроль. Он скорее умрет сам, чем позволит этому случиться снова.

Он закашлялся и почувствовал вкус крови на губах. Вытерев ее, он крепче сжал каменную песню и продолжил идти.

Пока они шли, вой белуа позади них становился все громче.

В конце концов они вошли в огромную пещеру, разделенную глубокой пропастью шириной в двести ярдов. Мостом через пропасть было огромное сооружение из обработанного камня, величественная аллея шириной с четырехполосное шоссе.

На дальней стороне моста стояла высокая дверь из мерцающего черного металла, увитая виноградными лозами толщиной в руку из серебристой земной кости.

— Смотрите, Великий мост, — провозгласил Джерико, — за которым находятся третьи врата и земля народа. — Он выбежал на мостик. — Поторопитесь. Мы почти добрались до города людей.

Майкл споткнулся, ухватившись за стену каменного моста высотой по пояс.

— Я не могу… я не могу этого сделать.

— Обопрись на меня. — Лина положила руку Майкла себе на плечи, приняла его вес на себя и наполовину перенесла его через мост.

На дальней стороне пропасти ждал Джерико, держась одной рукой за мерцающие ворота.

— Это один из тайных путей, закрытый для всех, кроме Пробужденных и старейшин. Это он должен был открыть.

Майкл пьяно покачнулся. Покрытая земляными костями дверь была гудящим огнем, рвущимся к нему яркими, жадными когтями потребности.

— Я не могу прикоснуться к этому, Джерико. — Все его тело болело, измученное изнутри сдерживаемой энергией. — Я могу обрушить всю крышу.

— Тебе не нужно, Пробужденный. Ключ у младшей сестры.

— Мы сделали это! — воскликнула Лина, поднимая руку. Путеводный камень ожил, окутав дверь мягким серебристым светом. Вдалеке прозвучал гулкий удар гонга, и ворота раскололись посередине, распахнувшись настежь.

У Майкла отвисла челюсть.

Ворота выходили на пологий склон холма, с которого открывался вид на кристально чистый лес деревьев. Золотые виноградные лозы свисали с высоких ветвей, а листья и цветы невообразимого дизайна и красоты взбирались по их стеклянным стволам. Маленькие многокрылые создания носились среди причудливой листвы, в то время как огромные существа, похожие на мотыльков, парили в воздухе среди туманных облаков прозрачного пара. Широкая река змеилась по странному лесу, прежде чем исчезнуть вдали.

— Это пещера? — недоверчиво воскликнул Майкл. — Где потолок? Я даже стен не вижу.

— Это дом народа, Пробудившийся. Смотри, — сказал Джерико, указывая на массивное сооружение из сверкающего камня, возвышавшееся в самом сердце леса. — Город людей!

— Мы сделали это. — Лина обвила Майкла руками в яростном объятии, поднимая его над землей. — Мы сделали это!

Каменная песня дернулась.

О нет.

— Отпусти меня, Лина, — рявкнул Майкл. — Отпусти меня!

— Что не так? — спросила Лина, отпуская его.

Джерико напрягся.

— Берегись! Пришли ВЕН.

С оглушительным ревом один из белуа, подкравшийся к ним сзади, прыгнул на Лину.

Майкл оттолкнул Лину с дороги. Волосатый коготь скользнул вниз, оставляя огненные полосы вдоль его ребер и разрывая рубашку.

— Майк! Нет! — закричала Лина.

Майкл закричал вместе с ней, и его хватка на каменной песне ослабла. Яркий серебристый огонь вырвался из его губ и глаз, сливаясь с полом. Пол задрожал, и внезапно белуа оказался по колено в жидкой породе. Белуа вцепился когтями в прилипший камень, пытаясь высвободить ноги. Майкл усилил камень силой мысли, прижав ноги гибрида и одну из его рук к полу.

— Майк, берегись!

Таран врезался Майклу в бок, выбив воздух из его легких и отправив его кувырком в пропасть. Царапая каменистый пол, он насчитал шестерых белуа, спускавшихся по мосту, прежде чем соскользнул с края.

36. Спасенный

Майкл ухватился за скользкую стену пропасти, падая в бездонную глотку открытого воздуха. В футе под выступом его рука зацепилась за тонкую каменную пластинку шириной не больше пальца. Его тело ударилось о твердый камень, закончив свое короткое свободное падение болезненным стуком! Повиснув на кончиках пальцев, он поискал, куда бы поставить свои болтающиеся ноги. Вершина пропасти была прямо над ним. Если бы он только мог найти опору для ног…

Тонкий камень в его руках хрустнул, как сухая веточка.

Пальцы цвета слоновой кости сомкнулись на его запястье, остановив его болезненным рывком. Лина лежала на животе на выступе наверху, ее нефритовые глаза были широко раскрыты и испуганы, когда она прижималась к нему.

— Ты в порядке, Пробужденный?

Майкл прерывисто выдохнул.

— Пока да. Хороший улов. — Заревел белуа. — Подними меня. Джерико понадобится помощь.

Встав на колени, Лина подняла его из пропасти так, словно он весил не больше подушки.

— Я так не думаю, — не согласилась она. — Люди пришли.

Майкл вынырнул из пропасти и, разинув рот, уставился на битву, разворачивающуюся в пещере позади него.

В пещере находилось восемь белуа, ужасных зверей с устрашающими челюстями и острыми, как бритва, когтями, которых было более чем достаточно, чтобы убить Джерико. Но Джерико сражался не в одиночку. Десятки серебряноглазых кукольных человечков кишели над белуа, пронзая их короткими копьями из голубого хрусталя или разрывая зубами и когтями.

Майкл ошеломленно наблюдал, как вооруженный копьем кукольный человек спрыгнул с потолка, приземлился на плечи белуа и с диким боевым кличем вонзил свое оружие в шею гибрида. Схватившись за рану, белуа упал, и волна рычащих кукольных человечков похоронила его.

Другой белуа могучим рывком отбросил своих маленьких противников и побежал к мосту. Мгновение спустя он умер, его огромное тело было пронзено сотней хрустальных копий.

У других гибридов дела обстояли не лучше. Один за другим они пали жертвой ярости кукольных человечков. Через несколько минут в живых остался только один белуа. Это был первый белуа, тот, которого каменная песня Майкла запечатала в скале.

Подняв копья, кукольные человечки образовали круг вокруг беспомощного ВЕНа. Гибрид взвыл, дико размахивая свободной рукой, но кукольные человечки оставались вне досягаемости.

Джерико отделился от своих собратьев и подбежал к ним.

— Ты в порядке, сестренка? В безопасности ли Пробужденный? Этот видел, как Падший ударил его.

— Пробужденный невредим, брат. Каменная песня защитила его от когтей Падшего, — сказала Лина. — И с этим все в порядке.

Майкл распахнул свою изорванную рубашку. Четыре тонких синяка покрывали его ребра и живот. Отметины были нежными на ощупь, но кожа не была повреждена.

— Из-за каменной песни мою кожу труднее порезать. Было бы неплохо, если бы я знал, как это включать и выключать. А теперь, если не возражаете, Лина, не могла бы ты, пожалуйста, перестать называть меня «Пробужденным». Ты начинаешь выводить меня из себя.

— О чем ты говоришь, Про…? — Лина поднесла дрожащую руку к губам. — О нет. Это уже случилось, не так ли? Я одна из них.

— Ты не кукольный человечек, — настаивал Майкл. — Скажи ей, Джерико.

Джерико отвел взгляд.

— Младшая сестра права, Пробужденный. Младшая сестра стала. Мы опоздали.

Холодный кулак сжал сердце Майкла. Лина «стала». Было слишком поздно спасать ее.

— Ты ошибаешься, Джерико, — прорычал Майкл. — Не обращай на него внимания, Лина. Это просто земная кость воздействует на твой мозг. Ты этого не чувствуешь, но поверь мне, я едва могу думать из-за всей этой музыки, которая гудит у меня в голове. — Он заставил себя улыбнуться. — Как только мы заберем эту штуку у тебя из рук, ты станешь такой же раздражающей девчонкой, которую я встретил в парке. Ты вернешься к нормальной жизни.

— Вернусь к нормальной жизни, — тихо повторила Лина. Она слабо улыбнулась в ответ, но в ее глазах не было надежды. — Надеюсь, что ты прав.

Кукольный человек вышел из толпы и встал перед пойманным в ловушку белуа. Маленький человечек был морщинистым и худым и казался намного старше других кукольных человечков. Древний держал посох из черного металла. На кончике посоха коготь из серебряной земляной кости сжимал драгоценный камень в форме слезы, который мерцал своим собственным внутренним светом.

— Это путеводный камень, — воскликнул Майкл. Он взял Лину за руку. — Этот кукольный человечек, должно быть, старейшина. Он может тебя вылечить. Давай же!

Джерико быстро двинулся вперед, чтобы преградить им путь.

— Подожди, Майкл. Это недопустимо, когда старейшина должен судить.

— Что ты имеешь в виду?

— Падшие пришли в город людей, — сказал Джерико. — Люди должны защищать эти залы. Старейшина должен защитить нас от Падших.

Майкл нахмурил брови.

— Но этот белуа уже побежден. Он никому не сможет причинить вреда, потому что застрял в полу.

Джерико кивнул.

— И именно поэтому старейшина должен судить.

Старейшина поднял свой посох, и кукольные человечки позади него отвели назад свои копья.

Зелено-карие глаза белуа расширились. Прикрыв голову свободной рукой, он присел на корточки и начал жалобно скулить.

— Остановись! — Крик сорвался с губ Майкла прежде, чем он осознал, что говорит.

Секунду никто не двигался. Затем сотня пар серебряных глаз и лес копий переместились с гибрида на Майкла.

Старый кукольный человечек опустил свой посох.

— Кто говорит, пока этот старейшина судит?

— Он — Пробужденный, — громко объявил Джерико. — Этот привел его в город людей. Опустите свои копья, братья мои. Пробужденный — друг народа.

Среди кукольных человечков послышался ропот, и многие опустили копья. Маленькие человечки впереди прижались поближе, в то время как те, кто был сзади, привстали на цыпочки или взобрались прямо на стену, чтобы получше рассмотреть Майкла.

Морщинистый старец громко постучал рукоятью своего посоха по полу. Шепот мгновенно стих, и кукольные человечки на стене опустились обратно к собратьям.

Старейшина поджал свои бледные губы.

— Пробужденный хочет, чтобы Падший жил?

— Да, — просто ответил Майкл. — Он не сможет причинить вам вреда. Если вы закуете его в цепи или что-то в этом роде, я, вероятно, смогу придумать способ поднять его с пола. Мы не обязаны убивать его.

— А почему бы и нет? — возразил старейшина. — Падшие — это орудия Предателя, того, кто крадет землю и кости. Они — зло. Нехорошо, что даже один из Павших должен жить. Если Пробужденный — друг Народа, разве он не должен знать этого? Или он друг Падших и Предателя, а не народа?

Несколько кукольных человечков при этих словах подняли копья, угрожающе зарычав. Старейшина не сделал ни малейшего движения, чтобы успокоить их.

Лина подтолкнула Майкла локтем.

— Что ты делаешь? — прошипела она. — Ради всего святого, пусть они заберут монстра ВЕН. Из-за тебя нас убьют.

— Мне все равно, Лина. Это неправильно. — Майкл отступил от нее на шаг. — Останься здесь с Джерико.

Кукольные человечки таяли перед Майклом, когда он шел к старейшине, смыкая свои ряды за его спиной, когда он проходил мимо.

Старейшина помахал пойманному в ловушку белуа.

— Если ты Пробужденный и друг народа, — бросил он вызов, — тогда ты должен защищать город людей. Убей Падших, или мы…

— Помолчи. — Глаза Майкла загорелись серебристым огнем. — Теперь слушайте меня все. — Он взмахнул рукой, чтобы охватить каждого кукольного человечка в пещере, и земля задрожала под его рукой, когда он проходил мимо. — Я — Пробужденный!

Кукольные человечки отпрянули назад, и поспешно брошенное копье метнулось из толпы прямо в сердце Майкла.

Вспышка серебряного света вырвалась из руки Майкла, разбив хрустальное копье на полпути.

— Я — Пробужденный, — повторил он. — И я вам не враг. Я помогу вам сразиться с Падшими и Предателями. Но не так, как сейчас. Я не убью беспомощное существо, даже если это ВЕН.

Старейшина сердито погрозил белуа своим посохом.

— Падшие — зло, — сказал он. — Они пролили кровь наших братьев и сестер. Они должны умереть!

— Ты прав насчет того, что ВЕН — зло, — сказал Майкл. — И если бы один из нас застрял на полу в окружении белуа, они бы убили нас, не задумываясь. Но разве ты не видишь? Это то, что делает их злыми. — Он указал, и сила вырвалась из его пальца в землю, окружив белуа кольцом серебряного пламени. — Неужели люди такие же, как ВЕН? Они убивают без пощады и совести?

Гибрид взвизгнул, безуспешно отбиваясь от пламени, смыкающегося вокруг него. От этих криков у Майкла скрутило живот, но он не смягчился. Если он хотел переубедить старейшину, то должен был заставить его увидеть, показать ему в ужасающих подробностях ошеломляющую неправильность того, что они задумали для беспомощного белуа.

— Майк, не надо! — крикнула Лина.

Маленькая ручка коснулась ноги Майкла.

— Не надо, — сказал старейшина. — Ты прав, каменный певец. Мы не Падшие. Мы — люди Горы.

Кукольный человечек взмахнул своим посохом, и Майкл почувствовал легкое давление, отбрасывающее каменную песню назад. Он расслабился перед силой старейшины, и кольцо серебряного огня зашипело и погасло.

— Как ты предлагаешь, мы свяжем Павших. — Старейшина задумчиво поджал губы. — Если он не нападет на людей, мы тогда освободим его из каменной хватки и выпустим в один из высоких туннелей, чтобы он сам нашел дорогу обратно на поверхность.

— Спасибо, — сказал Майкл.

— Майкл не похож на Падших. — Серебристые глаза Джерико сияли гордостью, когда он вел Лину сквозь толпу. — Он хранитель земли и костей. Он — Пробужденный.

— Действительно. — Старейшина торжественно положил свой посох на пол, прежде чем прижать обе руки к груди. — Я — Теплое Поле, седьмой старейшина народа Горы. — Он поклонился Майклу. — Добро пожаловать, Пробужденный.

Сотня копий с грохотом упала на пол, когда все кукольные человечки в пещере последовали примеру старейшины.

— Добро пожаловать, Пробужденный.

Когда кукольные человечки приветствовали его, Майкл заметил бледную фигуру, стоявшую на коленях перед толпой. Черное отчаяние окутывало его, как плащ тени.

Прижав руки цвета слоновой кости к сердцу, Лина тоже низко поклонилась Пробужденному.

37. Мир

Эквинокс склонился над микроскопом, изучая последний образец, взятый из одного из более глубоких туннелей. Фрагмент был чист на восемьдесят два процента. Конечно, он знал это и без микроскопа. Образец камня, пропитанного земной костью, взывал к нему с неприятной силой, даже просачиваясь сквозь путеводный камень, висевший на золотой цепочке у него на шее.

Он глубоко вздохнул, ощущая вибрацию земной кости на кончике языка. Теперь это было так ясно, так близко и в тысячу раз мощнее, чем слабый гул, который он ощущал, погребенный в этих горах так давно.

Он учился на втором курсе колледжа, когда Люди высвободили дремлющую внутри него силу. Каким чудом это казалось — слиться со скалой и каменотесом, почувствовать, как сама ткань мира дрожит от его прикосновения. От этого великолепия захватывало дух, а путеводный камень был устройством, не похожим ни на что на земле. Конечно, он проанализировал драгоценный камень и необычный серебряный элемент вокруг него, как только смог.

Эквинокс со вздохом сожаления оторвался от микроскопа.

Так много времени потеряно, так много жизней загублено ради лучшего будущего. Люди должны были прислушаться к нему, должны были принять роль земной кости в этой новейшей эволюции мира. Но мутанты не желали внять голосу разума. Они спрятали кость земли, отказавшись сообщить местоположение своего города, источника стихии. Это было бессмысленное начинание. Как они ни старались, люди не могли спрятать земную кость от каменной песни, не могли помешать ему протянуть невидимую руку, чтобы медленно извлечь ее из земли. И вот, долгие годы усилий наконец принесли свои серебряные плоды. Очень скоро у него будет все это.

— Что вы об этом думаете, доктор?

Эквинокс перевел взгляд на длинноволосого молодого ученого, стоявшего в конце экзаменационного стола.

— Что я думаю о чем, Нельсон?

Нельсон нервно улыбнулся.

— Что вы думаете об образцах, доктор? — Он кивнул на кусочки в бронированных складских помещениях, сложенные в дальнем конце палатки-лаборатории. — Это почти чистое вещество и… ну, я даже не могу представить себе его возможности.

— Я могу, Нельсон, — сказал Эквинокс. — Вот почему я здесь командую. Честно говоря, я несколько разочарован отсутствием у вас воображения. Вы умный человек; по-моему, наполовину слишком робкий. По-настоящему исключительный ученый должен быть не только ученым, но и провидцем. Он не должен бояться переходить границы дозволенного.

Улыбка Нельсона померкла.

Полог за спиной молодого ученого раздвинулся, и в палатку вошел лысый белуа. Закрыв за собой створку, гибрид встал у выхода, скрестив руки за спиной.

Эквинокс приподнял бровь, приглашая белуа выступить с докладом.

— Они готовы, доктор Эквинокс, — объявил белуа глубоким баритоном. — Мы можем действовать по вашему слову.

— Превосходно, Белуа Иеремия, — сказал Эквинокс и постучал пальцем по микроскопу. — Нельсон, я хочу, чтобы эти образцы были защищены, как только вы закончите. Я не хочу рисковать земной костью.

Нельсон кивнул.

— Конечно, доктор Эквинокс. Там наготове стоит вертолет. Первые шесть контейнеров будут доставлены на ферму в течение часа.

— Выделите еще три вертолета для транспортировки, — сказал Эквинокс. Застегнув свой белый халат, он прошел мимо Нельсона к выходу. — С каждым часом мы собираем все больше земной кости, и я не хочу оставлять что-либо из этого на виду. Пока вы этим занимаетесь, отправьте три исследовательские группы по периметру лагеря в две мили. Местная среда претерпела значительные изменения; попросите команду внести в каталог столько вариантов, сколько они смогут найти, и отправить свои образцы вместе с контейнерами.

— Сию минуту, доктор Эквинокс.

Иеремия откинул полог палатки, и Эквинокс вышел на открытый воздух.

Импровизированная лаборатория находилась в дальнем конце долины. Русло ручья здесь было почти ровным, что подвергало хрупкое оборудование меньшей опасности опрокидывания или иного повреждения. В нижней части долины располагались две посадочные площадки, а также несколько похожих на павильоны палаток, отведенных для рабочих и сил безопасности.

Эквинокс поднял воротник пальто. На улице было прохладно. День становился все более долгим. Длинные изогнутые тени заполнили долину по мере того, как солнце медленно скрывалось за горами. На опушке леса начал подниматься тонкий туман.

В каменной песне что-то дрогнуло, и из-за угла палатки вышли две гончие ВЕНа. Наземные подразделения замерли, увидев Эквинокса и Иеремию, но только на то время, которое потребовалось им, чтобы определить запах Эквинокса. Они сели рядом, внимательно поводя ушами в ожидании указаний.

Эквинокс пренебрежительно махнул собакам.

— Продолжайте.

Собаки немедленно возобновили свое патрулирование.

Эквинокс жестом пригласил Иеремию следовать за собой и направился к утесу.

— Сколько их у нас, Белуа Иеремия?

Иеремия достал из кармана куртки цифровой блокнот и сверился с синим экраном.

— Подразделения, которые мы отправили прочесывать горы, все еще работают, доктор. Три команды из двадцати человек подготовлены и готовы к работе. Остальные должны быть здесь к утру.

— Пока достаточно, — сказал Эквинокс. Проходя по лагерю, люди в камуфляже вытягивались по стойке смирно, приветствуя Эквинокса, когда он проходил мимо. Он не потрудился ответить на этот жест. Он был ученым, а не генералом. Как он мечтал о том дне, когда ему больше не придется полагаться на услуги бывших солдат и наемников. — А как насчет нашего модифицированного персонала?

Они добрались до утеса, и Эквинокс посмотрел вверх на огромную рану, вырезанную на его поверхности. Это была хитрая уловка — обрушить камень сверху, пока он сосредоточился на туннеле. Учитывая то, как жестоко мальчик владел каменной песней, он бы никогда не подумал, что Майкл способен на такой подвиг. Каменная песня выплескивалась из юноши, как вода из прорвавшейся плотины — бессистемно, без сосредоточенности или сдержанности.

Эквинокс нахмурился. Путеводный камень мальчика должен был предотвратить такие дикие и потенциально опасные вспышки силы. Возможно ли, что Люди подарили своему новому Пробужденному испорченный драгоценный камень?

Это было возможно. В любом случае, оползень оказался лишь временной неудачей. Используя каменную песню, ему потребовалось меньше часа, чтобы преодолеть препятствие. Цепочки огней теперь освещали цилиндрический проход, который он просверлил в упавшей скале.

— Модифицированный персонал распределен довольно слабо, — сказал Иеремия. — Я отправил сообщение на ферму, и они высылают транспорт. Первые партии будут доставлены сюда завтра утром. На данный момент у нас девяносто шесть гончих, тридцать городских следопытов и тридцать шесть белуа. Согласно вашим инструкциям, Белуа Набал осуществляет оперативное командование человеческими гибридами.

— Всего тридцать шесть? Что насчет белуа, посланных в туннели?

Иеремия неловко кашлянул.

— Они еще не отчитались, доктор. Там, внизу, настоящий лабиринт. Возможно, они заблудились в сети пещер.

Эквинокс приподнял бровь.

— Хорошо обученная группа модифицированных людей, которые оснащены передовым коммуникационным оборудованием, затерялась под землей? Думаю, что нет. Дай мне честную оценку, Иеремия. У меня нет терпения к необоснованному оптимизму. Это бесполезная черта для советника.

Щеки Иеремии покраснели.

— Первичный контакт — наиболее вероятное объяснение, доктор Эквинокс. Поскольку никто из наших белуа не вернулся, мы должны исходить из стопроцентного исхода столкновения.

Эквинокс кивнул.

— Я согласен с твоей оценкой, Иеремия. Я мог бы добавить, что такое количество причинно-следственных связей указывало бы на нападение значительно превосходящих сил.

— Такое вполне возможно, доктор Эквинокс, — сказал Иеремия. — Я предлагаю отправить городские подразделения в туннели на разведку, пока мы ждем подкрепления. Первые никуда не денутся, и в течение двадцати четырех часов у нас будут силы в пятьсот человек и гибридов. Если вы готовы подождать, мы можем утроить это число за неделю.

Эквинокс задумчиво уставился в туннель, позволяя богатому земной костью воздуху наполнить его разум своим теплым гулом. Он ждал пятнадцать лет. Пятнадцать лет искоренял рак и другие заболевания у высокопоставленных руководителей и политиков, укрепляя свою базу власти в рамках подготовки к этому моменту. Десятки могущественных мужчин и женщин были подчинены его воле с помощью средств подавления мутаций, которые мог предоставить только он. Успех был так близок, что он чувствовал его вкус.

— Сообщите Белуа Набалу, что он должен организовать силы, как только прибудет транспорт. Я хочу, чтобы он был готов к переезду завтра к полудню. И мне понадобятся два белуа в качестве личного сопровождения.

Иеремия возился со своим цифровым блокнотом, чуть не уронив его.

— Вы идете с ними? Простите меня, доктор, но это невероятный риск. В целях вашей безопасности я предлагаю вам воздержаться от посещения туннелей до тех пор, пока наши силы не доберутся до цели.

— Я пойду с Набалом, Белуа Иеремия, — сказал Эквинокс. — Отправьте следопытов сегодня вечером. Я хочу получить схему сети пещер как можно скорее. Кроме того, подготовьте нашего гостя к путешествию. Он окажется полезным, когда мы встретимся с мальчиком.

— Но, доктор, я просто…

Глаза Эквинокса наполнились серебром.

Рот Иеремии захлопнулся. Торопливо кивнув, он повернулся и поспешил к лагерю.

Эквинокс выбросил гибрида из головы, вглядываясь в туннель своими прозрачно-серебристыми глазами. Он был так близко.

— Я ждал достаточно долго.

38. Город, наконец-то

В сопровождении нескольких воинов, Теплое Поле, Майкл и его спутники спустились по хорошо протоптанной тропинке через хрустальный лес. В волшебном лесу обитали удивительные существа. Там был ярко-красный олень с единственным черным рогом, торчащим изо лба, люминесцентные птицы и гигантские улитки с покрытыми коркой панцирями размером с автомобиль.

Конные кукольные человечки патрулировали тропу верхом на четвероногих пернатых зверях с крючковатыми клювами и большими мягкими ступнями.

— Они похожи на помесь орла и горного льва, — сказала Лина о странных лошадях. — Что-то вроде того орла-коня из «Гарри Поттера», только без крыльев.

— Они называются фалькрин, — сказал Теплое Поле. — Они яростные защитники и верные товарищи. Всадники народа очень дорожат ими.

Когда они проезжали мимо всадника-кукольного человечка, его фалькрин потянулся, срезал клювом ветку хрустального дерева толщиной в руку и начал шумно пожирать хрустящую листву.

Майкл вздрогнул.

— Как бы вы их ни называли, я бы не хотел связываться ни с одним из них. Эти клювы выглядят острыми.

Несколько низкорослых воинов рассмеялись, и Теплое Поле улыбнулся.

— Ты прав, Пробужденный, — сказал он. — Хотя эти фалькрины питаются в основном растениями, неразумно их злить.

Путешествие продолжалось, и Майкл продолжал восхищаться подземным лесом. Куда бы он ни посмотрел, среди блестящих стволов паслись или играли невероятные животные. От этого захватывало дух. Майкл был почти разочарован, когда они подъехали к городским воротам. Высокие ворота уже были открыты, и Теплое Поле без предисловий провел их через ворота в город.

Сотни сверкающих башен, соединенных арочными мостами и крепостными валами, возвышались над лабиринтом коридоров, залов, оживленных улиц и куполообразных крыш. Кукольные человечки, одетые во все виды одежды, от мерцающего черного килта Джерико до длинных туник разноцветного металлического плетения, переходили от здания к зданию, неся экзотические продукты питания или другие инструменты и принадлежности, такие как кристаллическое дерево или обработанный камень. Присутствовали и женщины. Одетые в переливающиеся платья, седовласые кукольницы были немного меньше мужчин и часто тащили за собой крошечных младенцев или малышей ясельного возраста.

Несмотря на великолепные виды, Майклу становилось все более неуютно по мере того, как они углублялись в город. Кукольные человечки останавливались, чтобы поглазеть и пошептаться, когда он проходил мимо, а кукольницы уводили с улиц детей с широко раскрытыми глазами. Морщинистые старики пристально смотрели на него с высоких каменных веранд, в их серебристых глазах светилось нескрываемое подозрение.

Майкл наклонился к Джерико.

— Почему у меня такое чувство, что мне здесь не рады?

— Люди не знают тебя, Пробужденный, — сказал Джерико. — Не волнуйся. Когда старейшины откроют тебя людям, все будет хорошо.

Теплое Поле остановился перед высокой белой башней с широкими ступенями, ведущими к угольно-черной двери.

— Башня старейшин, — сказал он. — Остальные старейшины уже собрались внутри. Отсюда можем путешествовать только Пробужденный и я.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Майкл. — Я не оставлю Лину и Джерико здесь одних. Что, если с ними что-нибудь случится?

— Никто не может войти в башню, кроме Пробужденных или старейшин, — объяснил Теплое Поле. — Не бойся. Твоим спутникам в этом месте не причинят вреда.

— Забудь об этом. Я не брошу своих друзей.

— Это запрещено, Пробужденный, — сказал Джерико. — Иди с Теплым Полем и не волнуйся. Я буду защищать младшую сестру.

Лина хмыкнула.

— Послушай его, Майк. С нами все будет в порядке. Кроме того, чем скорее ты поговоришь со старейшинами, тем скорее они смогут забрать это из моей руки.

Майкл нахмурился.

— Мне не нравится оставлять тебя одну, Лина.

Лина приподняла прядь своих серебристых волос.

— Ну, мне это тоже не нравится. Так что перестань быть дураком и иди поговори со старейшинами.

Майкл покорно покачал головой.

— Хорошо, я пойду. Постарайся держаться подальше от неприятностей, пока я не вернусь.

— Если тебя не будет, в какие неприятности я могу вляпаться?

— Очень забавно.

— Иди сюда, Пробужденный, — сказал Теплое Поле. Он взмахнул своим посохом, и черные двери распахнулись. — Старейшины ждут, как и твоя судьба.

— Если ты не возражаешь, Теплое Поле, давай просто встретимся со старейшинами и оставим судьбу в стороне, — сказал Майкл, входя в башню вслед за кукольным человечком. — Судя по тому, как все складывается в последнее время, не думаю, что я сильно нравлюсь судьбе.

39. Цена имени

Майкл далеко высунулся из овального окна. Это был долгий путь вверх. Башня старейшин была одним из самых высоких зданий в городе. Где-то далеко внизу ждали Джерико и Лина, которым по традиции было запрещено входить в это священное помещение.

— Опасность слишком велика, Пробужденный, — сказал Теплое Поле у него за спиной.

Майкл отвернулся от окна.

— Но можно ли что-то сделать, старейшина Теплое Поле?

Зал совета старейшин был высоким и куполообразным, лишенным мебели, за исключением большой колонны из голубого хрусталя, установленной точно в центре белоснежного пола из полированного мрамора. Драгоценные камни всех цветов и размеров красовались вперемешку с резьбой причудливых животных и растений на изогнутых внутрь стенах и потолке.

Старейшины, всего семнадцать человек, стояли в другом конце комнаты, сбившись в беспорядочную толпу. Теплое Поле представил их всех, но Майкл запомнил лишь несколько имен. И прямо сейчас выражения их лиц варьировали от зажатых и кислых до разочарованных и сожалеющих.

Камнеговор, крепкий кукольный человечек в головном уборе из драгоценных камней, оплетенных серебряной проволокой, отмахнулся от вопроса Майкла.

— Твой друг стал, Пробужденный. Старейшины сейчас не в силах вытянуть из нее землю и кости, — провозгласил он хриплым голосом. — Прими это.

Майкл сжал кулаки.

— Я не могу с этим согласиться. Нет. Мы проделали весь этот путь. Мы сражались с ВЕН, потеряли Диггса. Должен же быть какой-то способ!

Старейшины перешептывались друг с другом. Некоторые из маленьких человечков бросали на него сочувственные взгляды, в то время как другие только яростно качали головами в знак отрицания.

Теплое Поле поднял руку, и старейшины притихли.

— То, о чем ты просишь, выше наших сил, — печально сказал он. — Это правда, что мы, старейшины, можем бросать камни на нашем пути, но мы не пробуждены. Искусство старейшин — песчинка по сравнению с горой каменной песни.

Майкл поник.

— Так это все? Лина останется такой навсегда?

Теплое Поле вздохнул и тяжело оперся на свой посох.

— Да. Будь у тебя путеводный камень, возможно, у тебя хватило бы сил освободить земную кость от ее плоти. Но мы, старейшины, не можем.

Глаза Майкла загорелись.

— Но теперь у меня есть путеводный камень, — сказал он. — Покажите мне, что делать, и я сам починю Лину.

Теплое Поле покачал головой.

— Это невозможно сделать, Пробужденный.

— Почему нет?

— Путеводный камень привязан к ней, — объяснил Теплое Поле. — Если ты коснешься ее слишком глубоко каменной песней, сила поглотит ее. Только другой путеводный камень, объединенный с силой Пробужденных, может отменить то, что уже было сотворено связыванием.

— Хватит, — прервал его сварливый старик по имени Красный Кремень. — Это бессмысленно. Ты не можешь спасти младшую сестру, Пробужденный. И у нас нет сил извлечь путеводный камень из ее плоти. И даже если бы ты обрел свою силу, древний камень, который мы тебе дали, не обладает силой камня пути. Ты не смог бы ей помочь.

Майкл потрогал кулон, который подарил ему Теплое Поле.

— Что ты имеешь в виду? Этот камень работает довольно хорошо. — В тот момент, когда он повесил камень себе на шею, оглушительная музыка земной кости превратилась в отдаленный гул. Впервые за то, что казалось вечностью, он мог ослабить бдительность, не беспокоясь о потере контроля над каменной песней. — Я все еще слышу музыку в камнях. Просто сейчас все по-другому, менее шумно. Блин, это как будто я слушаю через затычки для ушей или что-то в этом роде.

Зеленая Твердь, рослый кукольный человечек с зеленым отпечатком ладони на груди, наклонился ближе к Теплому Полю.

— Что такое затычки для ушей?

Теплое Поле задумчиво постукивал пальцами по своему посоху.

— Я не уверен. Может быть, поверхностное украшение? Держу пари, что это похоже на головной убор, только надетый на слишком большие клапаны вокруг ушных отверстий.

Зеленая Твердь хмыкнул.

— Если Пробужденный пожелает их, я пошлю разведывательный отряд наверх, чтобы они принесли ему эти затычки для ушей.

Красный Кремень бросил на них кислый взгляд.

— Да, камень старейшин заглушает музыку земли. Но это не путеводный камень. Он не позволит тебе направить всю свою силу, Пробужденный.

— Тогда дайте мне путеводный камень, — сказал Майкл.

— Ха, — выплюнул Красный Кремень, его лицо сморщилось, как уродливая белая слива. — Путеводные камни не падают с потолка. Ты бы знал такие вещи, если бы слушал наставления.

Майкл твердо справился со своим гневом. Ему нужна была помощь этого маленького говнюка, чтобы спасти Лину.

— Мне жаль, что я потерял первый путеводный камень, старейшина Красный Кремень. Но Лине сейчас нужно лекарство. Пожалуйста, не могли бы вы одолжить мне еще один, чтобы я мог спасти ее?

— Только два камня пути пережили великое падение, Пробужденный, — сказал Теплое Поле. — И новая младшая сестра, которую ты привел, носит один из них в своей плоти. Только камень равной силы может снять его.

— Ну, а как насчет другого? Где он?

Теплое Поле отвел взгляд.

— Мы обратимся к потерянному путеводному камню со временем, — громко сказал Камнеговор. — Давайте сначала поговорим о наречении, которое Пробужденный дал одному из Людей. Это не настоящее имя. Пробужденный должен отречься от этого.

Зеленая Твердь протопал вперед.

— Пробужденный назвал имя единственного, — прорычал он. Несколько старейшин кивнули в знак согласия. — Джерико не останется безымянным.

Камнеговор обнажил свои острые зубы.

— Ты говоришь с гордостью, Зеленая Твердь, девятый старейшина Народа. Все здесь знают, что имя находится среди твоих разведчиков. — Некоторые старейшины кивнули в знак согласия, обменявшись сердитыми взглядами с теми, кто встал на сторону Зеленой Тверди. — Все знают, что недавно Пробужденный молод и неискушен в наших обычаях. Он совершил ошибку, которая должна быть исправлена.

— Это ты говоришь с гордостью, Камнеговор, четвертый старейшина народа, — сказал Зеленая Твердь. В центре зала начала формироваться четкая линия, разделяющая сторонников Камнеговора и Зеленой Тверди на две отдельные группы. — Если бы Пробужденный назвал одно из копий, ты бы так не говорил.

— Это нехорошо, Пробужденный, — мягко сказал Теплое Поле Майклу. — Люди должны держаться вместе, сейчас больше, чем когда-либо.

Другие старейшины начали спорить по этому поводу, многие в своем рвении потрясали посохами или дубинками.

Майкл почесал в затылке.

— Неужели все здесь сошли с ума? В дверь стучится армия ВЕН, а Лине становится все хуже. И вообще, что такого особенного в имени Джерико?

— Имена здесь имеют силу, Пробужденный, — сказал Теплое Поле. — Для каждого клана народа назван один старейшина. Посмотри туда. — Он указал на тощего кукольного человечка, стоявшего справа от Зеленой Тверди. — Высокая Тропа ведет всадников, которые патрулируют лес. — Он указал пальцем на приземистого старейшину, стоявшего позади Камнеговора. — Холодный Бег говорит от имени альпинистов, тех, кто отваживается подняться на великие стены и покорять замерзшие высоты в поисках высоких туннелей. Имена несут здесь свою собственную честь.

— Если это такое большое дело, почему Зеленая Твердь хочет, чтобы Джерико сохранил свое имя?

— Джерико — один из дальних разведчиков Зеленой Тверди, — сказал Теплое Поле. — Ты оказал большую честь разведчикам, назвав их имя. Зеленая Твердь поддержит тебя против всех остальных, если понадобится.

Майкл мгновенно почувствовал родство с выкрашенным в зеленый цвет старейшиной. По крайней мере, у него появился один друг среди ссорящихся старейшин.

— Камнеговор командует копьями, теми, кто охраняет тайные врата, — продолжил Теплое Поле. — Его клан самый многочисленный, и поэтому он считает, что его копья заслуживают большей чести. Но старые законы установлены. Только Пробужденный или полный совет старейшин может удалить имя, как только оно будет дано. Зеленая Твердь проголосует против снятия имени. Итак, Камнеговор должен убедить тебя отменить присвоение имени Джерико.

— Это безумие, — сказал Майкл. — ВЕН идет. Глупо спорить из-за такой мелочи.

Теплое Поле глубокомысленно кивнул.

— Это правда. Но даже такая мелочь, как камешек, может вызвать сход самой мощной лавины.

Перебранка продолжалась несколько минут.

Наконец, Камнеговор, дрожа от ярости, бросил свой посох.

— Ты говоришь как ребенок, Зеленая Твердь, невежественный и лишенный мудрости. Пробужденный исправит то, что он сделал, или я заставлю его!

Зеленая Твердь поднял зазубренную дубинку.

— Ты угрожаешь Пробужденному, Камнеговор?

— Хватит, — сказал Майкл. — С меня хватит этого.

Стена серебристого пламени вырвалась из земли между Камнеговором и Зеленой Твердью. Старейшины отступили по обе стороны, прикрывая глаза от огня.

Прищурившись от яркого света, Камнеговор обвиняюще ткнул пальцем в Майкла.

— Вы видите, братья мои? Видите, как он орудует каменной песней, как избалованный ребенок, жаждущий внимания? Этот Пробужденный нуждается в наставлениях.

— У меня нет времени брать уроки, — взорвался Майкл. — Вы все чокнутые или просто тупые? Читайте по моим губам, придурки, ВЕН скоро будет здесь!

Камнеговор ухмыльнулся.

— Страх ребенка. Копья народа защищали тайные пути на протяжении многих поколений. Они будут продолжать это делать.

— Ты думаешь, что убийство нескольких белуа делает тебя экспертом по ВЕН? — спросил Майкл. Серебряный огонь стекал с его пальцев, вызывая дрожь в каменном полу при соприкосновении. — Ты понятия не имеешь, с чем столкнулся. Диггс сказал, что там целая армия гибридов, и они знают, что ты здесь, внизу. Эквиноксу нужна земная кость, и он придет за ней.

— Если придут еще, мы убьем их, — сказал Камнеговор. — Падшие не войдут в это место.

— Ты что, не слушал? — крикнул Майкл. — Если мы сейчас же не приведем себя в порядок, ВЕН пройдет прямо через вас!

— В самом деле? — Камнеговор поднял посох. — Не бойся, Пробужденный. Копья народа защитят тебя.

Майкл сжал кулаки, и каменная песня заревела в его венах. Маленькая ручка коснулась его бедра.

— Спокойно, Пробужденный, — предупредил Теплое Поле. — Люди не обязаны слышать твои слова. Это путь падших.

Заметив задумчивые взгляды, которые бросали на него большинство старейшин, Майкл понял, что Теплое Поле был прав. Потеря самообладания играла прямо на руку Камнеговору. Ему нужно было попробовать другой подход.

Стена серебряного огня погасла, и глаза Майкла вернулись в нормальное состояние.

— Ты прав, Камнеговор, — сказал он ровным голосом. — Я молод, и мне действительно нужны наставления.

Камнеговор торжествующе расправил плечи.

— Я рад, Пробужденный. Старейшины смогут начать твое обучение, как только ты откажешься от этого фальшивого имени «Джерико».

Лицо Зеленой Тверди вытянулось.

— Но Пробужденный…

Теплое Поле успокаивающе положил руку на плечо Зеленой Тверди.

— Пусть Пробужденный принесет мир, брат мой. Это его выбор.

— Ты неправильно меня понял, Камнеговор, — сказал Майкл. — Мне действительно нужны наставления, но Джерико сто раз заслужил свое имя. И ни ты, ни кто-либо другой не отнимет его у него.

Камнеговор стукнул рукоятью своего посоха об пол.

— Что это за обман? Ты должен удалить это имя.

— Это его выбор, Камнеговор, — вмешался Теплое Поле. — Давайте покончим с этим. Мы должны быть как одно целое, если хотим встретиться лицом к лицу с Падшими в туннелях.

— Пробужденный — не старейшина копьеносцев, Теплое Поле, — холодно сказал Камнеговор. — Мы лучше всех знаем, как защитить наш город. И это у ворот, а не в туннелях.

Глаза Майкла блеснули.

— Я бы пересмотрел тактику, Камнеговор. Врата не остановят Эквинокса, и если он попадет в пещеру, то может обрушить на вас потолок. Мы должны встретиться с ним лицом к лицу в туннелях.

Несколько старейшин пробормотали что-то в знак согласия. Гораздо больше людей смотрели на Камнеговора, ожидая его ответа.