Продается Япония

Репродуктор в зале ожидания громко объявил: — Просим следующего. Номер двадцать четвертый, пройдите пожалуйста!

Морита поднялся с кресла.

Не разжимая губ, очень тихо, почти шепотом он сказал:

— Шеф, начинается.

Во рту у Мориты находился микроскопический микрофон-передатчик, вмонтированный в зуб мудрости. Такой же маленький приемник был скрыт в волосах за правым ухом. В приемнике прозвучал голос его шефа, начальника секретариата компании электроприборов.

— Держись, Морита, — сказал шеф.

Начальник секретариата находился в здании напротив завода. Там, на четвертом этаже, он временно снимал комнату.

Морита подобрался, как перед прыжком в воду, и перешагнул через порог комнаты, на двери которой висела табличка «Испытательная». Он очутился в просторном помещении, сиявшем белизной, где блестели яркие металлические части каких-то сложных приборов. За столом сидел экзаменатор, рядом стояли его помощник и медсестра в белых халатах.

— Хаяси Тосиюки, — сказал экзаменатор, глядя в анету, — двадцать семь лет, холостой, родсивенников нет… Все правильно?

— Так точно, все правильно, — кивнул Морита.

Каждое его слово через мини-передатчик передавалось шефу. Этот чувствительный прибор улавливал не только слова, сказанные вслух, но и малейшие колебания голосовых связок, которые было невозможно воспринять обычным путем. Таким образом, Морита мог беспрепятственно общаться со своим шефом.

Морита ответил на несколько простых вопросов. Затем на его голову наложили специальную повязку, соединеинную множеством проводов с аппаратом. Процедура известная — испытание умственных способностей. Морита постарался, чтобы показатель не был очень высоким. На данных испытаниях проходным баллом являлась золотая середина.

— Хорошо, — сказал экзаменатор, взглянув на шкалу измерителя, — приступим к следующему испытанию.

— Это, кажется, что-то новое, — услышал Морита голос шефа. — Не знаешь, что они придумали?

— Понятия не имею. Подключают провода к запястью.

— Уж не детектор ли лжи? — в голосе шефа послышалась тревога. — Как бы не разоблачили!

— Ничего, как-нибудь выдержу. Если появится потребность говорить правду, тут же автоматически сработает самогипноз. Так что не беспокойтесь, шеф… Секундочку… знаете, это что-то другое. На детектор лжи не похоже…

— Приготовились? — сказал экзаменатор.

Начальник секретариата напряженно прислушивался и время от времени поглядывал в окно на заводское здание. Вдруг в его наушниках раздался оглушительный треск, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки, потом все смолкло, связь с Моритой оборвалась.

— Сопротивляемость электрошоку 608, - сказал врач бесстрастным тоном. — Пришел в себя очень быстро — коэффициент восстановления 7. Отличные показатели. Удивительно здоровый организм.

Морита закусил губы от нестерпимой боли. Его била дрожь. Электрошок был очень сильным. Он покосился на свое запястье со следами ожога. Медсестра осторожно взяла его руку и сделала укол. Боль постепенно начала проходить. Мышцы расслабились, ему стало лучше.

— Вы успешно выдержали испытания, — сказал экзаменатор, — остается только подписать договор и соглашение. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь и здесь.

Сделав усилие, Морита подошел к столу и посмотрел бумаги. У него кружилась голова, перед глазами все еще плыли зеленые и красные круги. Договор между компанией электроприборов «Сэкай» и временным рабочим таким-то. Трудовое соглашение со множеством разделов и подразделов, согласно которым он, временный рабочий, обязан выполнять то-то и то-то.

— Сволочи! — сказал Морита голосом, неслышным для окружающих. — Мало им этих паршивых бумажек и дурацких вопросов, так они еще издеваются…

— Держись, друг, — ответил ему шеф. — Это еще только начало, цветочки, так сказать, а ягодки впереди…

Плохо повиновавшимися пальцами Морнта взял ручку и поставил свою подпись.

Вот что произошло за месяц до этих событий. В специальной комнате на пятьдесят втором этаже фирмы электроприборов «Интернациональ» встретились двое. Эта комната была соединена прямым лифтом с кабинетом президента фирмы. Кроме двери, ведущей в лифт, была и вторая, потайная. Таким образом, сюда можно было проникнуть никем не замеченным.

За письменным столом сидел президент фирмы, напротив него — Морита. Президент показал ему фотографию, сделанную с самолета.

— Взгляните сюда. Это общий вид главного завода компании «Сэкай». В центре — большой серый корпус без окон. Его построили недавно, три месяца назад, он числится под номером семь. Здесь находится секретный цех.

— И что же они там производят?

— Если бы мы это знали, вы бы сейчас не сидели здесь, передо мной! — президент повысил голос.

Морита едва заметно усмехнулся, и президент окончательно вышел из себя.

— С кем я разговариваю, с асом промышленного шпионажа, как вы сами себя именуете, или с несусветным олухом?! Он меня еще спрашивает, что производит компания «Сэкай» в секретном цехе! Установить это — ваша задача.

— Надеюсь, вам известно, как поставлено дело в компании «Сэкай», — спокойно сказал Морита. — Все производственные процессы у них содержатся в строгой тайне. Они превосходные конспираторы. Словом, противники, достойные вашей фирмы.

— За деньгами мы не постоим, — буркнул президент, успокаиваясь и доставая чековую книжку. — Можете назвать любую сумму. Итак, в вашу задачу входит установить, что производят в секретном седьмом корпусе. Не церемоньтесь с ними, в таком деле любые средства хороши. Впрочем, этому вас учить не надо.

— Сумма неплохая, но недостаточная, — сказал Морита, мельком взглянув на чек. — Будет справедливо, если вы ее утроите, в случае успешного выполнения задания разумеется. И кроме того, у меня есть еще одно условие. Я хотел бы получить постоянную работу в вашей фирме. Надоело, знаете ли, каждый день идти на риск. Многие мои товарищи, люди молодые, полные энергии, никогда уже не смогут вот так беседовать с руководителем какой-либо компании, как я с вами сейчас. Они умерли, как говорится, пали жертвой «несчастного случая на производстве».

Президент, скорчив кислую мину, долго молчал. Потом кивнул.

— Ну что же, согласен… Когда закончите это дело, дадим вам какую-нибудь работу. А если случится чтолибо непредусмотренное, и вы… э-э-э… окажетесь нетрудоспособным, наша фирма обязуется выплачивать вам пожизненное содержание.

Потайная дверь открылась, и в комнате появился начальник секретариата Симура.

Поклонившись президенту и приветствовав легким кивком головы не совсем обычного посетителя, он произнес:

— Я хотел предупредить вас, Морита, что работать вы будете со мной, под моим непосредственным руководством. Кроме того, — он улыбнулся, — я буду, так сказать, вашим связным, буду осуществлять связь между вами и президентом.

— Так, так! — Морита засмеялся. Его глаза вызывающе блеснули. — Значит, берете на себя роль надзирателя. Не люблю, когда мне не доверяют…

— Да что вы, при чем здесь недоверие! — президент посмотрел на них обоих с плохо скрытой усмешкой. — Давайте, Морита, беритесь за дело, а кости ваши, в случае чего, я подберу.

Компании «Интернациональ» и «Сэкай» были двумя самыми крупными фирмами электроприборов. Случай довольно редкий — обычно самой крупной бывает одна фирма. Но так уж сложилась судьба обеих компаний. Их научная и производственная мощность были примерно paвны — они делили рынок пополам; продукция «Интернационала», начиная от крохотных электролампочек для карманных фонариков и кончая оборудованием атомных электростанций, как две капли воды походила на продукцию «Сэкай». Они пользовались равным влиянием в промышленном и финансовом мире, об открытой борьбе пока не было и речи, и на линии фронта наблюдалось кажущееся затишье. Однако борьба не затухала, и ареной ее служило прежде всего производство новинок электротехники.

— Сейчас на повестке дня производство новейших усовершенствованных электронных автоматов. Мы делаем все, что возможно, но и наш противник из кожи вон лезет, — объяснял начальник секретариата внимательно слушавшему Морите. — Я думаю, их седьмой секретный цех как раз и ведет исследования в этой области.

— Если я вас правильно понял, «Интернациональ» тоже занимается подобными поисками?

— М-м-м… в некотором роде, — начальник секретариата замялся, недовольно посмотрев на Мориту. — Короче говоря, продукция обеих компаний достигла возможного на данном этапе предела технического совершенства, конкурентное снижение цен тоже подошло к той черте, перешагнуть которую уже нельзя. Наступил решительный момент; кто-то из нас должен сделать бросок и вырваться на первое место. Выход один — выбросить на рынок новое изделие, опередив противника.

— Например?

— Ну, хотя бы универсальный автоматический электронный прибор. Такой аппарат, который будет делать абсолютно все.

Морита пожал плечами.

— Дорогая, наверно, будет игрушка. Ее розничная цена не испугает покупателя?

— В этом-то вся загвоздка. Обе компании делают отчаянные усилия, чтобы как можно больше снизить себестоимость таких универсалов. Очевидно, «Сэкай» несколько опередила нас. Недаром же они построили этот седьмой корпус, глухой, как тюрьма, куда и мышь не проберется. Вероятно, там осваивается какой-то новый, очень дешевый технологический процесс.

Морита задумался, почесывая кончик поса.

— С чего начнем? — спросил начальник секретариата.

— Только не торопитесь, — сказал Морита. — Поспешность в таком деле может привести к обратным результатам. Ведь нам предстоит работать в логове противника. Надо все взвесить и продумать тщательнейшим образом. А то из-за малейшей оплошности все наше мероприятие может лопнуть как мыльный пузырь. В «Сэкай» тоже не дураки сидят, и у них тоже нюх — будь здоров!

Обстановка оказалась сложнее, чем предполагалось. Прибыв в город, где размещались главные заводы фирмы «Сэкай», Морита и начальник секретариата столкнулись с почти непреодолимой преградой — фантастическим контролем и проверкой. Служба информации компании работала с точностью часового механизма и с быстротой молнии. Весь город был опутан сетью секретных агентов, находившихся на службе у администрации завода.

Небольшие провинциальные города, где находятся крупные промышленные предприятия, зачастую фактичеки являются придатком такого предприятия. То же самое было и здесь. Городок был феодом компании «Сэкай» — девяносто процентов городского бюджета обеспечивалось налогами с недвижимого имущества компании. Семьдесят процентов населения составляли рабочие и служащие заводов, поставщики фирмы и их семьи. Остальные тридцать процентов были торговцы, обеспечивающие город продуктами питания и ширпотребом. Компания «Сэкай» финансировала строительство дорог и газопровода, субсидировала местную полицию и пожарную охрану и даже содержала две-три банды рэкетиров. Только сумасшедший осмелился бы заняться шпионажем в этпм маленьком, но крепком, как орешек, государстве. Служащие, хорошо оплачиваемые, дорожили своим местом и не имели ни малейшего желания снабжать кого бы то ни было какими-либо сведениями. О всех подозрительных лицах, появлявшихся в магазинах, общественных зданиях и кабаках города, незамедлительно сообщалось в особый отдел компании.

Территория завода была очень большой — несколько сот тысяч квадратных метров. Седьмой корпус находился в самом центре, окруженный другими корпусами. Вокруг территории тянулся высокий забор, поблизости не росло ни одного дерева, не возвышалось ни одного холмика, откуда можно было бы окинуть взглядом владения «Сэкай».

Морита и Симура не торопились проникнуть в город. Они выжидали. Наконец удобный случай представился, и они с автокараваном розничных торговцев отправились на дешевую распродажу. Морита вел головную машину. В городе они сняли небольшое здание и подняли над ним рекламные воздушные шары. В эти шары были вмонтированы миниатюрные телевизионные камеры с телеобъективами, нацеленными на седьмой корпус завода. В одном из четырех принадлежавших им автофургонов находился хорошо замаскированный телевизор. Морита и Симура поочередно дежурили у экрана.

Они надеялись, что счастливый случай поможет им увидеть, какое сырье поступает в седьмой корпус. Это могло бы послужить первым шагом к разгадке тайны.

Но за четыре, дня в этот тщательно охраняемый, обнесенный колючей проволокой корпус вошло всего пять человек. Один из них вез тачку, со всех сторон закрытую брезентом. Догадаться о ее содержимом было невозможно.

— Посмотри-ка, — сказал Морита, старательно изучавший видеоленту, — вот интересный кадр. Ветер отогнул уголок брезента… Что же там такое?..

— Отложи эту ленту и увеличь кадр, — сказал Симура.

Так и сделали. Но увеличенная фотография страшно их озадачила.

— Ерунда какая-то! — сказали оба в один голос.

— Свинство! — пробормотал Симура. — Четыре дня торчать здесь лишь для того, чтобы увидеть тачку, до верха нагруженную ведрами…

— Зачем им столько ведер?.. — Морита задумался. — Послушай, может, ведра являются составной частью новейших автоматических электронных приборов?

— Брось свои дурацкие шуточки! — огрызнулся шеф. — В седьмом корпусе идет генеральная уборка или что-нибудь в этом роде…

— Ну да, уборка! Думаешь, эти чистюли для каждой соринки по ведру приготовили? — съязвил Морита. — Послушай, а может быть, эти ведра из особого металла, не подверженного окислению? Ведра для химикалиев?..

Но ведра были самые обыкновенные. Это с большим трудом удалось узнать у местного торговца скобяными товарами. Морита потратил битых два часа на задушевдую беседу с торговцем. В последнее время тот процветал. Ведра которые сотнями залеживались на складе, вдруг снова стали ходовым товаром. С окончанием строительства седьмого корпуса спрос на них резко увеличился. И это было все, что удалось выяснить. Вступать переговоры с рабочими завода не имело смысла. Они не paзглашали производственных секретов. Очевидно, компаиия «Сэкай» умела заставить молчать своих служащих.

— Что будем делать? — раздраженно сказал начальник секретариата. Терпение у него уже было на исходе. — Доложим президенту, что в седьмом корпусе делают ведра?

— Не нервничай, что-нибудь придумаем… — Морита что-то соображал, обхватив голову руками. — Пожалуй, придется проникнуть туда. Иного пути нет.

— Но как?! — в голосе шефа слышалось отчаяние. — Президент из себя выходит. Требует немедленных результатов. Тебе что — ты вольная птица! Все шишки посыпятся на меня.

— Я тебе очень сочувствую…

Морита разглядывал фотографию седьмого корпуса. Огромное серое здание без окон. Колючая проволока. Вооруженная охрана у дверей. Один вид этой мрачной громады, казалось, начисто отвергал всякую возможность проникнуть внутрь.

И все-таки информация о седьмом корпусе постепенно накапливалась. Правда, она была туманной и приблизительной и не имела прямого отношения к делу. Подтверждалось только одно — все касавшееся этого цеха было окружено тайной. Лишь высшее руководство фирмы имело к ней доступ. В ходе строительства в седьмой корпус поступило много никому незнакомого оборудования. Всех рабочих набрали на стороне. Теперь они находились на казарменном положении — их обязали вплоть до завершения работ и поступления нового товара на рынок не покидать стен корпуса.

Морита ломал голову, где компания черпает рабочую силу для своего секретного цеха. Что значит — «на стороне»? Может быть, сюда переводят хорошо проверенных кадровых рабочих с дочерних предприятий фирмы?..

И вот однажды Снмура, красный от возбуждения хлопнул Мориту по плечу.

— Все думаешь-гадаешь, откуда они берут рабочих? Держись, брат, сейчас ты упадешь в обморок! Мне удалось кое-что выведать. Их берут прямо с улицы! Представляешь себе?!

— Что-то не верится… В городе никто об этом ничего не знает.

— И не может знать. Компания «Сэкай» держится в тени. Набор производит одна из фирм-поставщиков. Среди молодых, холостых, совершенно одиноких парней вербуют рабочих на временную работу. Условия шикарные.

— Значит, это единственная возможность проникнуть в седьмой корпус. Я буду там! — в глазах Мориты появился веселый блеск.

— А как мы будем поддерживать связь? — спросил Симура. — Они ловко все устроили. Рабочие ведь на казарменном положении. Холостые ребята не очень рвутся на свободу. Платят им хорошо, и они могут потерпеть несколько месяцев, пока новый товар не будет готов. А если даже туда и проникнет шпион под видом рабочего, его все равно не выпустят за стены корпуса.

— Связь это ерунда, что-нибудь придумаем… — Морита покусывал губы. — Не нравится только одно. Почему они берут на работу холостяков, не имеющих близких родственников? Очевидно, работа очень опасная.

— Сейчас направляюсь в седьмой корпус, — шепнул Морита. — Рабочие других корпусов смотрят на меня както странно.

— Завидуют, — отозвался шеф. — Ведь работа в седьмом дает обеспечение на всю жизнь.

— На зависть непохоже. Скорее наоборот — такими взглядами провожают покойника в последний путь, — голос Мориты звучал подавленно.

— Нe унывай!

— Подхожу к корпусу. Тут крутится какой-то тип, похожий на бригадира. Ага, собирается толкнуть речь… Послушай… — Морита слегка приоткрыл рот.

— Перед вами секретный экспериментальный корпус, в котором ведутся работы по изготовлению нового товара. Судьба нашей фирмы зависит от этого товара. Предупреждаю заранее — работа вам предстоит нелегкая. Полная изоляция. Но каждый рабочий, который добросовестно трудится, получает еженедельную прибавку к жалованию. По истечении срока контракта люди выходят отсюда богачами. Мм уже не нужно работать, чтобы обеспечить себе кусок хлеба.

— Слышал? — спросил Морита. — Когда начальство сулит обеспечение на всю жизнь, значит, дело нечисто. Скажи президенту, что я требую удвоения гонорара!

— Не валяй дурака! — крикнул Симура.

— Ладно, ладно, я пошутил!

— …Разумеется, вы должны строго соблюдать производственную тайну, — продолжал бригадир, — подчиняться всем приказам начальства, не нарушать дисциплину и беспрекословно выполнять правила внутреннего распорядка…

— Ворота открылись. Вхожу, — голос стал далеким и слабым. Очевидно, Морита вошел внутрь здания.

— Приступаю к работе…

В наушниках Симуры раздался дребезжащий звук, кажется, там, в седьмом корпусе, звонил звонок.

— Какого характера работа? — спросил начальник секретариата, едва сдерживая волнение.

— Не знаю. Я в маленькой, квадратной, совершенно пустой комнате. Один. Две линии конвейера. Больше ничего. В потолок вмонтирован телеглаз. Наверное, за рабочими ведется наблюдение.

В наушниках Симуры опять что-то щелкнуло и затрещало. Потом послышался приглушенный голос, очевидно исходящий из репродуктора в цеху:

— Номера двадцать второй, двадцать третий, двадцать четвертый и двадцать пятый! Сегодня будете переносить химикалии с белого конвейера на красный. После короткого звонка приготовиться, после длинного — приступить к работе. Старайтесь не расплескать раствор…

Прозвучали два звонка, сначала короткий, потом длинный. Зажужжала лента конвейера. Симура увеличил громкость в наушниках. Вдруг послышалось удивленное восклицание Мориты:

— Ведра!

— Ведра?! — начальник секретариата прижал микрофон к губам. — Те самые?

— Да. Те самые, которые мы видели на фотографии. Поступают на конвейер одно за другим…

— Что в них?

— Не пойму… Какая-то прозрачная, как вода, жидкость. Без всякого запаха… Постараюсь улучить момент и взять пробу…

— Двадцать четвертый! — донеслось из громкоговорителя. — Не зевайте по сторонам! Осторожней, а то прольете раствор.

— Пока прерываю связь, — прошептал Морита с беспокойством. — Свяжусь с тобой позже.

— Алло! Алло…

Голос звучал в самом ухе. Морита протер глаза и посмотрел на светящиеся стрелки стенных часов. Они показывали два часа ночи. В его новой спальне было душновато.

— Узнал, что за раствор был в ведрах? — сказал голос шефа.

— Нет, пока ничего установить не удалось. У меня нет ни одной свободной минуты. Я стал ходячим хронометром. Тут нам дохнуть не дают… Ну, спокойной ночи…

Морите, измученному непривычной работой, страшно хотелось спать.

— Какое там — спокойной ночи! — голос начальника секретариата звучал раздраженно. — Я тут как на иголках. Ведь две недели уже прошло! Что же ты делал все это время? Так-таки ничего и не узнал?

— Ничего, — Морита перевернулся на другой бок. — Я ведь уже докладывал, что мы работаем как узники в одиночных камерах. У каждого рабочего отдельная комната. Никто друг с другом не общается. Производственный процесс раздроблен на сотни мельчайших операций. Что происходит в целом — понять невозможно.

— Это они, конечно, здорово придумали! — Симура даже прищелкнул языком. — Но нам от этого не легче… Ты так и будешь играть с этими ведерочками или есть надежда, что переведут на какую-нибудь другую работу?

— Завтра приступаю к новой работе. Меня повысили… — Морита громко зевнул, и этот зевок прозвучал в наушниках как львиный рык. — Все идет нормально, только не надо торопить события. Ну, привет… Умираю хочу спать…

— Послушай!..

— Пошел ты к черту! Хочешь, чтобы я загнулся? Несколько рабочих, поступивших сюда в одно время со мной, уже угодили в психиатричку. Понял?.. Сон здесь — единственный отдых…

Рано утром Симура уже сидел с наушниками.

— Номер двадцать четвертый! — донесся до него голос громкоговорителя. — С сегодняшнего дня вы пристунаете к новой работе.

Начальник секретариата попытался представить Мориту стоящим но стойке «смирно» в одной из рабочих комнат седьмого корпуса. За эти две недели парень, как видно, страшно устал. Теперь он сам не выходил на связь. Каждый раз его приходилось долго и настойчиво вызывать.

— В вашу задачу входит, — продолжал громкоговоритель, — проверить деталь, поступающую в правый желоб, и если на ней нет царапин, перенести ее в левый желоб.

Раздался звонок, загудели моторы.

— Морита! — раздраженно крикнул шееф. — Что за деталь?

— Не знаю… Мячики какие-то…

— Мячики?!

— Да, белые, пластмассовые… Похожи на мячи для настольного тенниса. Нет, правда, настоящие мячи для пинг-понга…

Симура недоумевал. Какая-то чертовщина. Сначала ведра, потом мячи для пинг-понга.

— Послушай, Морита, ты меня не разыгрываешь?.. Зачем им мячики?..

Ответа не последовало.

Через неделю Морита снова получил повышение. Теперешняя его работа хоть немного походила на настоящую. Он сидел перед пультом управления, снабженным множеством кнопок. По сигналу звонка и мигающей лампочки он нажимал соответствующие кнопки. Очевидно, стал чем-то вроде диспетчера и регулировал работу конвейеров. Но что производилось в седьмом цеху, так и не удалось выяснить.

— Сегодня я услышал кое-что новое, — сказал он однажды удивительно бесцветным, лишенным всяких эмоций голосом. — Проходил мимо одной комнаты, там, кажется, экспериментальная лаборатория, где проверяют образцы изделий. За дверью говорили: «скорость реакции, степень добросовестности…»

— «Степень добросовестности»? Интересно… Тебе не удалось хотя бы одним глазком заглянуть в комнату?

— По говори глупостей? Как я смею… — голос Мориты сделался резким. — Ведь компания электроприборов мой…

— Морита? Что с тобой? — крикнул Симура испуганно.

Последние слова Мориты прозвучали очень странно. Это или какая-то уловка, конспирация, или… парень тронулся умом, не выдержав непосильной нагрузки. После долгой, мучительной паузы снова послышался тихий, неуверенный голос Мориты.

— Да… я… ну, конечно… — снова наступила пауза. Потом он сказал обычным тоном, словно сбросив с себя оцепенение: — Как там президент? Злится?

— Нет, в последнее время даже ласковым стал. Совсем прекратил орать. Очень меня это беспокоит, честно говоря, — пожаловался Симура. — Сам вроде бы утешает, мол, не спешите, ребятки, тише едешь — дальше будешь. А в голосе ехидство. Может, он на нас совсем руюй махнул, как ты думаешь?

— Все будет хорошо, — медленно произнес Морита. — меня все время повышают. Еще две ступени — и я раскрою тайну, получу доступ к готовым изделиям. Недавно я обнаружил в глубине корпуса склад готовых изделий..

Вскоре Мориту перевели на новую работу — передвигать какие-то рычажки, потом дали более сложное задание. Симура чувствовал, что силы Мориты на исходе. Он совсем перестал выходить на связь, а когда шеф вызывал его, подолгу ие отвечал. Очевидно, работа была изматывающей. Конвейер, пульт управления сложными приборами — это и в обычных условиях отнимает много сил. А тут еще сказались полная изоляция, оторванность от внешнего мира. Из пятерых рабочих, принятых вместе с Моритой, трое уже выбыли. Люди не выдержали нервного перенапряжения. Морита, очевидно, тоже был на грани неврастении. Симура очень беспокоился, но ничем не мог ему помочь.

Прошло еще десять дней. Десять дней гробового молчания. Начальник секретариата не снимал наушников даже спал в них. И вот наконец он услышал напряженный, взволнованный голос Мориты:

— Завтра… Завтра я получаю повышение. Буду начальником отдела…

— Начальником отдела? — Симура отер со лба пот. Кажется, решающий миг наступил.

— Да… Тут они устроили хорошенький цирк. Сам понимаешь, ребята совсем выдохлись… Начальство решило дать нам выходной и устроить вечеринку. И лозунг придумали «Каждый делает, что хочет». Бригадир выступил вперед и сказал, что он понимает наше состояние и нашу справедливую злость на него. Так вот, сегодня, мол, вы можете сорвать вашу злость — подходите ко мне и бейте… Я не стал его бить, рука не поднялась. Он ведь тоже человек и устал не меньше нас. А другие били. Здорово ему досталось… Оказалось, это — ловушка. Всех ребят куда-то убрали. Остался один я. Меня сделали наначальником отдела…

— Теперь ты увидишь новое изделие?

— Возможно… Кабинет начальника отдела рядом со складом… — голос звучал глухо и постепенно замирал. Казалось, Морита еле дышит. — Завтра… в обеденный перерыв…

Нa следующий день Симура не находил себе места. Его лихорадило. Он то и дело поглядывал на часы. В наушниках слышался треск, какие-то посторонние сигналы Наконец задребезжал звонок, возвестивший обеденный перерыв. Морита молчал. Начальник секретариата не выдержал напряжения и заорал:

— Морита, почему ты молчишь?!

— Это ты?.. Я тебя слушаю… — Морита еле ворочал языком. — Знаешь, на новой работе приходится очень трудно. Жутко устал…

— Где ты там? Беги на склад, взгляни на эти проклятые приборы! — Симура ерзал на стуле от нетерпения. — Морита, ты меня слышишь? Беги на склад, тебе говорят!

Кажется, Морита поднялся и пошел куда-то. В наушниках звучали его тяжелые шаги.

— Иди, иди, иди! На склад новых изделий! Иди, иди, Морита! — Симура, как заведенный, повторял одно и то же, словно гипнотизер, пытавшийся внушить свою мысль подчиненному.

— Я… у склада… — голос Мориты звучал совсем глухо. — Дверь не заперта… — По-видимому, он крепко сжал зубы. — Не заперта…

— Так открой ее поскорей! — Симура проглотил слюну и вытер о брюки вспотевшие ладони. — Загляни внутрь!

— Нет… не могу… — в голосе Мориты послышались рыдания. — Не могу… не смею… Ведь я… я… служащий компании «Сэкай»…

— Болван! Безмозглый идиот! И в такой момент я еще должен прочищать тебе мозги! — начальник секретарната орал так, что у него самого звенело в ушах. — Ты что — рехнулся? Ну, Морита, миленький, соберись с силами, вспомни, кто ты! Ты агент промышленного шпионажа, заключивший контракт с фирмой «Интернациональ»! Ну, понял? Так открой же поскорей дверь!

Прошло около двух минут. Потом донесся скрип открываемой двери. Послышалось свистящее дыхание Мориты.

— Ну, что там? Понял, что за изделие? — начальник секретариата весь обратился в слух.

— Понял! — наконец ответил Морита. Ни расстояние ни помехи не могли заглушить страшного удивления, звучавшего в его голосе. — Да, теперь я понял, что за изделие они производили в седьмом корпусе…

Внезапно заверещал звонок. Перерыв кончился. Морита замолчал. Скрипнула закрываемая дверь. Затопали шаги.

— Морита! Морита! Неужели ты ушел?! — орал Симура, выходя из себя. — Куда ты делся? Где ты? В своем кабинете? Иднот несчастный, ты же ничего не объяснил… Морита, ответь, я тебе приказываю!

Морита не откликался. Связь прервалась.

— Уважаемая публика! Покорнейше просим извинить нас за столь долгое ожидание! — разнеслось по залу. Голос молодой дикторши был очень музыкален. — Начинаем демонстрацию нашей новинки — нового изделия компании электроприборов «Сэкай»…

Грянули фанфары. Президент компании «Сэкай» поднялся на трибуну. Его глаза светились торжеством, вся его фигура являла собой величие и триумф победителя.

По залy роскошного отеля волной пронесся шепот, раздались аплодисменты, сначала слабые, потом дружные и наконец, подобно грому, заглушившие все остальные звуки. Среди присутствующих находился и президент компании «Интернациональ». За его спиной маячила бледный, сломленный горем, раздавленный начальник секретариата. Президент «Сэкай» дернул шнур, и занавеска, закрывавшая ряд ящиков одинакового размера, поползла в сторону. Публика замерла.

— Господа? — прозвучал глубокий голос дикторши. — Познакомьтесь с новой моделью нашей фирмы. Перед вами — «Гомо-роботы», серия ГР-1. После многолетних экспериментов в результате упорного труда компания «Сэкай» освоила совершенно новую методику и технологию производства и создала эти великолепные человеко-машины. Их можно использовать в любой области труда. Гомо-роботы работают с четкостью и добросовестностью машины и с настоящей человеческой фантазией. Расходы на поддержание их энергии составляют одну треть расходов, необходимых для функционирования уже известных вам «Роботов для конторского труда»… Прошу также обратить внимание на приятную внешность этих ребят…

В открытых ящиках сидели молодые люди, аккуратно и даже франтовато одетые, с красивыми, но абсолютно ничего не выражающими лицами. На их груди красовалась торговая марка фирмы «Сэкай». Прозвучал зуммер. Молодые люди распрямились, выскочили из ящиков и бросились к пишущим машинкам и электронно-вычислительным аппаратам. Застучали клавиши. Гомо-роботы работали с молниеносной быстротой. Зал потонул в буре аплодисментов.

Начальник секретариата Симура, съежившись и втянув голову в плечи, подошел к президенту «Интернационаля».

— Господин президент… — он заикался. — Я… я… даже и не знаю, что сказать. Поверьте мне, я тяжко переживаю все случившееся. Очевидно, мне будет очень трудно оправдаться, но… но… кто бы мог подумать… Я, конечно, понимал, что в седьмом корпусе производят нечто оригинальное и интересное, но о таком и помыслить не мог…

Президент презрительно фыркнул.

— А вы не беспокойтесь, Симура, — холодно сказал он. — Противник нас опередил, но только на один шаг. Через какой-нибудь месяц наша фирма выпустит в продажу точно такой же товар.

— Как?! — Симура поперхнулся. — Это… это правда?.. Но как же так? Я об этом ничего не знал… Мне никто не докладывал…

Президент «Интернационаля», не ответив ни слова, направился к одному из Гомо-роботов. Взглянув на новую модель фирмы «Сэкай», начальник секретариата вытаращил глаза. Весь он покрылся холодным потом.

За электронно-вычислительной машиной сидел Морита и работал с ужасающей быстротой. На его спине болталась бирка «Продано».

— Да, это Морита, — небрежно бросил президент «Ннтернацноналя». — Неправда ли, ас промышленного шпионажа сделал блестящую карьеру? По-моему, он должен быть доволен. Обычно шпионы кончают гораздо хуже. Я сдержал свое обещание. Купил его и, таким образом, обеспечил работой на всю жизнь.

— Купили?.. — начальник секретариата то бледнел, то краснел. — Господин президент, вы сами будете им пользоваться?

— Да, думаю сделать его начальником нашего секретного отдела.

— А… а как же я? — Симура прислонился к стене, ему калось, что он видит дурной сон. — Понизите меня в должности? Сошлете в провинцию за провал задания?

— Понижение в должности? Ссылка? Ну что вы, допогой. Мы вас просто уволим, — президент отечески похлопал по плечу бывшего Мориту, ныне Гомо-робота сепии 101. — Этот паренек, пожалуй, ненадежнее. Во всяком случае, не станет предавать нас и продавать наши интересы за деньги, как вы.

— Господин президент! Как вы можете… — Симура позеленел. — Клянусь вам, я никогда…

— Нe клянитесь, любезный! Не отягчайте своих грехов клятвопреступлением. Мне известно, что вы работали на двух хозяев — на нас и наших конкурентов. Я думаю, и Морита попал в седьмой корпус не случайно. Правление фирмы «Сэкай» было предупреждено, и не без вашей помощи. Короче говоря, вы подготовили себе почву для отступления — в случае провала задания собирались переметнуться в лагерь противника, а в случае успехи пожать лавры в компании «Интернациональ». Но вы ничего не знали о Гомо-роботах и переусердствовали. Откровенно говоря, я давно подозревал вас в двурушничестве. Оттого и послал вместе с Моритой, подальше от секретов нашей фирмы. Так нам было спокойнее.

Президент обернулся к трясущемуся, зеленому, как незрелое яблоко, Симуре и смерил его презрительным взглядом.

— Вы свободны! — сказал он с усмешкой. — Можете идти на все четыре стороны. Впрочем, если вам хочется, пройдите испытание, и мы вас, так и быть, препроводим в наш секретный цех… Хотя… вряд ли из такого болвана получится хороший Гомо-робот.