Профессия: аферист игра на интерес

СТАРИННОЕ КОЛЬЦО

Один из камерных умельцев подарил Тосе кольцо. Сейчас он лежал и рассматривал его. Тосю поражало, как, не имея ни инструментов, ни материалов, возможно изготавливать такое. Вспомнилось, как он приехал в Одессу из Москвы и стал разыскивать Гришу.

— Наконец-то застал тебя дома, — сказал Тося, когда Гриша вышел к нему в коридор, прикрыв дверь в квартиру.

— Привет, Тося! Рад тебя видеть. — Но вид Гриши говорил о том, что вряд ли он испытывал чувство радости последнюю неделю.

— Я уже десять дней в Одессе. А тебя нигде не могу найти. Почему мы стоим в подъезде? Пойдем в дом. — Тося сделал шаг к двери, но Гриша его остановил:

— Пойдем посидим на улице. Погода хорошая. Я целый день дома и хочу глотнуть воздуха.

Гриша прикрыл плотнее дверь, взял Тосю под руку и повел к выходу во двор. Там они устроились на ободранной пыльной скамейке. Тося сказал:

— Вижу, у тебя что-то случилось. Почему не говоришь мне? Или мы не друзья?

— Тося, извини. Конечно, мы друзья. Просто я очень устал. Приехал только сегодня после месяца пребывания в бегах. За это время издергался и не понимаю, что передо мной товарищ. Ты уж прости. Сейчас я все тебе расскажу.

В ювелирной мастерской Гришиного товарища они часто собирались вечерами. Сюда же приводили проституток. Среди постоянных гуляк в мастерской стал появляться парень по имени Андрей — добродушный, мягкий человека очках. Когда собирали деньги на девок и выпивку, он всегда смеялся и говорил:

— Перестаньте, ребята. Это копейки. Я рассчитаюсь.

Андрея стали уважать и завидовать ему, считая, что денег у него безмерное количество.

Как-то Гриша выиграл в карты перстень старинной работы с сапфиром, окруженным бриллиантами. Перстень этот разыгрывался в пять тысяч. В этот же вечер он встретил Андрея и, показав перстень, спросил:

— Нет ли у тебя покупателей на подобную цацку? Андрей, небрежно рассматривая перстень, ответил:

— Как грибов.

— Если так, — сказал Гриша, — договорись с одним из них на завтра и мы с тобой подвезем в нужное место это украшение.

— Что ты морочишь голову? Завтра к вечеру я привезу тебе за него деньги. Сколько: восемь, десять тысяч?

„Как повезло, что я встретил Андрея, — подумал Гриша. — А я готов был отдать это кольцо за четыре тысячи“

— Продавай, за сколько считаешь нужным. А мне дашь шесть тысяч, — сказал Гриша, отдавая кольцо.

Прощаясь, договорились встретиться завтра в мастерской.

Гриша прождал до поздней ночи. Он нервничал и не обращал внимания на красивых развратных девок, которые окружали его в этот вечер. Он молча пил, понимая, что его обманули.

Три последующих дня он разыскивал Андрея, адреса которого никто не знал. Но вот они встретились. Тот выслушал Гришу и с невозмутимым видом сказал:

— Гриша, как тебе не стыдно! Из-за каких-то десяти тысяч ты мог обо мне такое подумать. Ай-яй-яй! Мать увезли в больницу, и я три дня сидел возле нее. Не мог же я ее бросить из-за какой-то мелочи.

Андрей смотрел на Гришу, который стоял, потупив взгляд. Ему было стыдно за то, что он усомнился в честности беззаветно преданного своей матери сына.

— Ты хотя бы позвонил, — извиняющимся тоном проговорил Гриша. — А теперь как быть с кольцом?

— Завтра я его продам и привезу деньги в мастерскую.

На этом и распрощались.

Гриша снова прождал до поздней ночи. Но теперь он знал, где живет Андрей. Под утро он заявился к нему.

На требовательный стук в дверь ему ответил голос Андрея:

— Уходите и не хулиганьте! Буду вызывать милицию.

Гриша в разных формах просил Андрея вернуть перстень. На что тот порекомендовал ему забыть о кольце и больше его не беспокоить. А если визиты будут продолжаться, Андрей сам их прекратит, но Гриша при этом очень пожалеет.

„Неслыханное хамство!“ — думал взбешенный Гриша по дороге к местным гангстерам.

Он приехал к Яверу, человеку без эмоций. Тот „держал“ пятнадцать парней, каждый из которых в любой драке стоил пятерых. В городе всем была известна эта команда.

Явер встретил гостя холодно, сразу попросил приступить к делу. Гриша подробно рассказал об Андрее и о том, что тот сказал в их последнюю встречу.

— Хорошо. Мы получим с него деньги. Это тебе будет стоить половину этой суммы.

Гриша согласился. Они условились ехать к Андрею рано утром. Явер отправил четверых парней. Гриша пожелал присутствовать при экзекуции и вместе с ними зашел в выломанную дверь.

Андрея подняли с кровати и стали зверски избивать. Он пытался кататься по комнате. Но вскоре силы оставили его, и сейчас он лежал на полу бесформенной тушей. Боря и Аркаша, подтащив его к стене, усадили. Лицо было окровавлено, один глаз не виден — на его месте висел кусок мяса. Андрей прерывисто дышал, не в силах говорить.

— Давай деньги, — склонился над ним Боря. — Десять тысяч.

Андрей утвердительно закивал и слабо, с трудом проговорил:

— Я все отдам.

Гриша подошел к нему и встал напротив:

— Я же к тебе как к человеку, а ты… сам довел до этого. Начал пугать меня за мое же кольцо.

— Позже будешь разговоры с ним разговаривать, — вмешался Аркаша. — Сейчас пусть деньги платит. — И он замахнулся на Андрея: — Давай бабки, падло.

Тот заморгал одним глазом и прикрылся руками. Боря поднял его на ноги и сказал:

— Давай.

— Я заплачу все, до копейки, — начал заикаться перепуганный Андрей. Он понимал, что намерения „гостей“ очень серьезны. Так как умом они не блистали, вступать в переговоры он не решался. Но денег у него не было. Перстень он давно продал за три тысячи, от которых уже почти ничего не осталось. — Но сейчас денег нет. Мне нужно будет съездить за ними к родителям.

— Что? Нет? — изумился Аркаша, и на Андрея посыпались сокрушительные удары.

Когда он очнулся, увидел, что над ним с утюгом в руках склонился Боря.

— Продолжим, — заявил тот и приложил раскаленный утюг к животу Андрея.

Андрей взвыл нечеловеческим воплем.

— Я даю тебе ровно минуту, чтобы ты подумал и сказал, как мы можем получить деньги именно сегодня. Минута пошла, — сказал Аркаша.

Запах паленого мяса и вид Андрея произвели на Гришу удручающее впечатление. Он начал сожалеть, что затеял все это.

Андрей, превозмогая боль, заговорил:

— У меня в кошельке лежат деньги. Там, в серванте.

Аркаша подошел к серванту. Кругом было все перевернуто вверх дном. Это орудовал третий из четверых посланных Явером бойцов. Найдя кошелек, он вытряхнул содержимое на стол. Всего оказалось девятьсот рублей.

— А остальные я возьму у родителей. У них есть, — проговорил Андрей.

— И когда ты собираешься это сделать? — Боря угрожающе приблизился к Андрею.

— Завтра. Или даже сегодня к вечеру.

— Ни завтра и ни к вечеру, а только сейчас. — Аркаша подошел к Андрею и взялся за утюг.

— Не надо! — взмолился тот. — Умоляю вас! Мы можем съездить вместе. Это недалеко.

— Только сейчас, — повторил Аркаша и с силой поставил утюг ему на грудь.

Взяв подушку, Боря накрыл лицо Андрея, чтобы не был слышен крик.

Андрей пришел в себя. Тело ныло и болело. Пекли раны на животе и груди.

— Продолжим, — сказал Аркаша, разматывая шнур от паяльника.

— Умоляю! Я ведь не отказываюсь платить! Это займет полчаса! Мы можем поехать вместе! Деньги сразу! — Он с ужасом смотрел на паяльник.

— Сейчас я вставлю тебе его в жопу, и тогда посмотрим: может, деньги появятся быстрее? — сказал Аркаша, вставляя вилку паяльника в розетку.

— Клянусь! Умоляю, пощадите! Деньги у родителей! Пощадите! — Слезы текли по его щекам.

Гриша подошел к нему и, присев, спросил:

— Ты понимаешь, что платить придется по-любому? Тот закивал головой.

— Заплати и избавишься от мучений.

— Да я готов, клянусь тебе! Мы можем поехать с тобой вместе, Гриша, поверь!

Гриша отозвал Аркашу и Борю в сторону и сказал:

— Я верю ему. Сейчас денег нет. Завтра отдаст. Он вряд ли захочет еще раз пережить подобное.

— Плевать нам, чего он захочет или не захочет. Мы приехали за тузами и без них не уйдем. А завтра — это будет завтра.

— Я ему верю, — повторил Гриша, — и могу подождать до завтра. Он отдаст.

— Ты можешь ждать сколько угодно. А нам нужно сегодня. И все с этим. — И Аркаша направился к Андрею.

— Я вам уплачу свои лавэ, а сам заберу у него завтра. Ты ведь не подведешь меня? — И Гриша глянул на жалкого, окровавленного Андрея.

— Гриша, клянусь, — положа руку на сердце, заверил Андрей.

— Смотри мне! — Уходя, Аркаша задержался возле Андрея и пнул его ногой в бок. — Если будешь себя плохо вести, мы вернемся. И тогда это будет последнее, что ты увидишь.

Они втроем спустились к машине, где безмятежно дремал их товарищ. Гриша задержался договориться о месте и времени с Андреем и также спустился к машине.

Явер ждал их. Выслушав рассказ Аркаши, он вопросительно глянул на Гришу. Тот достал три тысячи и положил на стол. Явер продолжал молча смотреть на него.

— Здесь три тысячи, — сказал смущенно Гриша.

— Помнится, называлась цифра десять, — угрюмо сказал Явер.

В конце концов они договорились, что Гриша отдаст еще две после того, как получит деньги от Андрея. С этим и расстались.

Гриша собрался завернуть во двор, когда увидел соседа, который бежал к нему, что есть силы размахивая руками.

— Что случилось? — обратился Гриша к подбегающему соседу.

— Там менты тебе устроили засаду, — ответил тот, переводя дыхание.

— Ты ничего не путаешь?

— Ничего я не путаю. Меня послал Толик. А еще он мне сказал, чтобы ты немедленно ехал к Сяве и ждал его там.

Гриша не долго думая развернул машину и отправился по указанному адресу.

После того как уехали „гости“, Андрей набрал номер телефона районного отделения милиции. Когда те приехали, он рассказал, как какие-то убийцы ворвались к нему в квартиру и, пытая, стали требовать, чтобы он отдал все деньги и ценности. Среди бандитов он узнал одного, хотя тот был в чулке. Далее рассказал все, что знало месте проживания и отдыха Гриши. При этом он высказал подозрение, что это именно Гриша и навел остальных.

Не найдя Гришу дома, милиция устроила засаду. Но он в нее не попался. Тогда был объявлен розыск. Остальных участников нападения также разыскивали, но очень вяло.

Узнав об этих событиях, Явер нашел Гришу через его старшего брата Толю и объявил тому:

— Твоя вина в том, что ты отпустил лоха. Этот шухер менты устроили моим ребятам из-за тебя.

— До тебя никто не доберется. Менты ищут только меня.

— Я не договорил. — Явер холодно глянул на Гришу. — Я подумал и решил, что правильно будет накинуть тебе иск на гриву за твое поведение. Кроме тех двух, что ты должен, заплатишь еще пять. И упаси тебя Бог, если мусора выйдут на нас.

— Явер, ты видишь, что мне сейчас не сладко. Мусора тулят гоп-стоп с разбоем. К десяточке подбираются. Объявлен розыск.

— Я все это знаю, — перебил его Явер. — Но если завтра до семи часов вечера не привезешь семь тысяч, то единственное, о чем ты будешь мечтать, — это самому прыгнуть к ментам.

Явер ушел, а Гриша еще долго сидел, обняв голову руками.

На помощь пришел Толик.

— Раз так все сложилось, сидеть сложа руки нельзя. Нужно принимать бой и с Явером, и с мусорами, и с терпилой. Ты сиди и ни шагу из дома. А я — на Молдаванку, собирать братву.

На следующий день к Яверу отправили паренька, который сообщил ему о времени и месте „стрелки“. На ней предстояло решить, все ли объявленные Явером деньги будет выплачивать Гриша. „Стрелка“ была назначена на два часа дня возле памятника героям обороны Одессы у молодой рощи.

Явер ехал впереди на „Жигулях“ с Аркашей и Борей. Следом шел микроавтобус с шестью бойцами. При них находились два „Калашникова“ и два „ТТ“.

Явер заметил белую „шестерку“ неподалеку от памятника и направил свою машину к ней. Когда начал притормаживать, справа от него раздались выстрелы. Одна пуля угодила ему в плечо. Аркаша и Боря попадали на пол. Явер открыл дверцу и, остановив машину, выскочил и, спрятавшись за заднее крыло, стал пытаться взять ситуацию под контроль.

Он глянул на „РАФ“, который шатало от попадающих в него пуль. Явер достал наган. Теперь послышались выстрелы с левой стороны. Он запрыгнул в машину и нажал на газ. Водитель „РАФа“ не мог поступить так же, так как двигатель был поврежден и машина не заводилась. Теперь в лоб автобусу были направлены две стригущие автоматные очереди.

Забыв про оружие, пассажиры автобуса лежали между сиденьями и молились. Вдруг стрельба прекратилась и послышался чей-то голос:

— Если кто из вас захочет остаться жить, тот должен в течение тридцати секунд покинуть „РАФ“. По истечении этого времени автобус будет взорван гранатой „Ф-1“.

Это говорил Толик. Он был окрылен победой. Он знал, что это придаст авторитет семье.

Из „РАФа“ начали выходить и выползать раненые. По счастливой случайности, все бойцы Явера остались живы, хотя некоторые получили очень тяжелые ранения.

Эта „стрелка“ поставила точку в отношениях Гриши с Явером.

— Я ему показал, — говорил Гриша, — что не пальцем делан.

Но оставались милиция, которая сужала свое кольцо вокруг него, и терпила.

На узком семейном совете было решено, что Гриша должен покинуть город и отсидеться, пока все решится, в Запорожье.

Зная, что Толик принимает участие в Гришиной судьбе, милиционеры установили за ним круглосуточную слежку. Но планы следует претворять в жизнь: в назначенный день Толик сел в машину и целый час ездил по городу, отрываясь от „хвоста“. Убедившись, что „хвоста“ нет, подъехал к месту, где его ожидал Гриша. Тот сел в машину, и они поехали по направлению к нужной трассе.

Вдруг сзади включилась сирена и голос в репродукторе порекомендовал остановиться. В ответ на это Толик утопил педаль газа. Началась погоня в высоких скоростных режимах, которая долго шла по улицам города. Убегающим удавалось оторваться, но только на секунду. Милиция шла по пятам. При помощи радиосвязи она пыталась предугадать движение машины и блокировала дорогу. Беглецам удавалось проезжать, объезжать и пролетать места встречи.

Машина вырвалась на киевскую трассу и была остановлена у поста ГАИ. В ней оказался один водитель по имени Сергей Захаров. Он бегал от погони, потому что утром за завтраком у тещи выпил полстакана пива.

Его продержали шесть часов в горуправлении и, не найдя никакой связи между ним и двумя братьями, выпустили.

В это время Гриша подъезжал к Запорожью. Он сидел за рулем старенькой „Волги“. Перед глазами стояла погоня. За рулем Толя, а он повернулся и смотрит на догоняющую и орущую милицейскую машину. Вот поворот, пыль, стук щебенки. На какое-то время задней машины не видно.

— Гриша, держись крепче! По-моему, сейчас, — кричит Толя.

Машина на полной скорости входит в поворот. И тут же поворачивает еще раз и останавливается в широкой арке двора.

В это время такая же машина с такими же номерными знаками рванула с места. Гриша видел, как пронеслись, одна за другой, две машины погони. Толик поменял номера на „Жигулях“. Гриша пересел в стоящую в этом же дворе „Волгу“, и Толик проводил его на все тех же „Жигулях“ до трассы. Там братья расстались, и дальше Гриша ехал в одиночестве.

В Запорожье он прожил месяц, пока Толя искал „концы“.

— Теперь все позади, — заключил Гриша, вставая со скамейки. — Андрей погиб под колесами поезда. Ты уж прости, Тося, от тебя я не намерен ничего скрывать. Пойдем зайдем ко мне, а потом поедем где-нибудь буханем шампанского.

Перед тем как открыть дверь, он еще немного колебался и, махнув рукой, отворил.

Тося зашел в трехкомнатную, некогда уютную квартиру. Сейчас в ней не было ничего, кроме обоев. В гостиной на полу у стены лежал тонкий матрас, застеленный простыней. С потолка свисала лампочка на кривом черном проводе.

— Да, — сказал Гриша, — пришлось отдать все. Красивое колечко… Наверное, оно кем-то проклято.