В этой жизни, построенной с точностью ватера,
Слишком сильно мы любим, чтоб можно вдвоём.
А Любовь копошится ножом оператора
В деревянеющем сердце моём.
'
Пусть ещё бы надела мне сладкую маску,
Пропитав хлороформом легенд и баллад, —
А то начинила мне сердце сказкой
И швырнула в помойку, как мёртвых котят.
'
В каждом дне (фаршированном болью) не верится,
Что на роже Земли
Загораются сны.
Нафталином Любви пересыпать бы сердце
И во сне ожидать настоящей весны.
'
Ну а как? —
Если сердце — гимназист-непоседа —
Всюду жадно суёт любопытный свой нос,
Если бойким мальчишкою сердце поэта —
В карусель сумасшествий,
Кричаний
И грёз.
'
Вейся в свист, серпантин обжигающих нервов!
Конфетти из сердец,
В карнавале кружись!
Пусть весёлый поэт захихикает первый,
Что задохлась от вони «нормальная» жизнь!
'
Ветер — вечный союзник — целует нам волосы,
Солнце — путь нам сиренью, как добрый отец.
Засвисти,
Завизжи от экватора к полюсу,
Карусель сумасшедших сердец!
'
Январь 1923.