Проклятые М1

Глава 28. Непрофильная практика.

Глава 28.

Леман Русы медленно, но уверенно ползли вперед. Все что мы могли это лишь попытаться ненадолго их приостановить. Командиры хаоситов проявляли осторожность, граничившую с откровенно трусостью. Любая огневая точка второй линии подавлялась залповым огнем главных орудий бронетехники, а укрывшихся добивали БМП, заливая окопы жидким огнем. Как говорят наши заморские друзья, применяя избыточное применение силы. Мы же пытаемся эту самую силу перебороть своей стойкостью. И все это ради того, чтобы пришельцы поверили в свою победу.

Уже сейчас возле портала копошились так называемые культисты. Спецы из штаба дали толковые наставления по отродьям хаоса, в методичке довольно подробно указывались сильные и слабые стороны тех или иных демонов, в том числе и этих фанатиков. Обычно применяемое оружие, броня тактические приемы и прочие полезные мелочи, но почему-то было забыто такая мелкая деталь, как возможные неофиты. Почему не было ни единого слова о гвардейцах? О технике, о невидимом снайпере? В штабе что, недодумали, не рассчитали, ошиблись в прогнозах? Их оплошность — это наши жизни здесь.

До нашей линии головному танку оставалось метров двести, он как раз перевалился через последний окоп, являя миру себя во всей красе. Чьи-то внутренности зацепились за шипы на борту, и теперь волочились по земле, десятки оспин на броне от старых попаданий так и не закрашены краской, уродливые символы, намалеванные кровью, один большой злой кусок ржавеющего метала, дышавшего ненавистью ко всему сущему. Вот он, этот самый «всякий случай» и наступил. И это мы притащи на землю сами, хороший план, ничего не скажешь товарищи командиры.

Остановившись, танк стал крутить башней, выискивая новые цели. Спаренные пулеметы после секундного промедления, дали длинную очередь вдоль линии окопов. Не прицельно просто наугад. Никто из нас не торопился на тот свет, но и об отступлении мыслей не было. Двести метров разделяла нас от захватчиков, целых двести метров. Пока гвардейцы медлили, мы спешно готовились встретить их как полагается. Вряд ли мы сможем сделать больше чем парни из первой или второй линии, при до сих пор молчащих больших калибрах, но мы обязаны сделать не меньше чем они.

Эр 7 уже пытался вырваться наружу, приходилось сдерживать себя и продолжать давиться этой зеленой массой. Второй номер все еще был жив, слабенькое восстанавливающее прикосновение, отлечивало всего четыре единицы жизни, спешно вышитый перед боем точнее даже просто наметанный прямо на нательном белье крестик первого уровня низкого качества. Восстанавливал еще единичку жизни раз в пять секунд. Вот только у бойца утекало шесть единиц жизни. Индивидуальная аптечка уже давно опустела, шприц тюбик с обезболивающим, универсальный регенатрон и пакет перевязочный, все пошло в дело, больше колоть нельзя, передозировка убьет наверняка. Рана на шее хоть была и не такая поганая, как показалось вначале, воротник все же немного отклонил пулю, но и царапиной ее не назовешь. Как могли, обработали ее и вроде бы даже остановили внешнее кровотечение. Вот только я в отличие от остальных видел иконку дебафа кровопорча, который должен был исчезнуть через семь минут и сорок секунд. Что из медицинских препаратов могло бы помочь, наверное, не скажет и самый великий светила медицины. Он попросту не поймет, что такое кровопорча. А даже если и скажет, то где их тут взять? На некоторые вызовы, бросаемые пришельцами из цифровых миров, у современной науки до сих пор нет адекватного ответа. А потому приходиться надеется на интуицию да на проклятую силу.

Подчиненные смотрели на мои манипуляции глазами полного недоверия и суеверного страха. Еще бы не каждый день видишь, как у человека руки вдруг начинают светиться зеленым. И это дает видимые результаты. Сильнейший регенатрон утягивает раны за неделю полторы, и то при соблюдении пастельного режима, а проклятая сила прямо на глазах. Был бы на моем месте кто-нибудь из настоящих лекарей, удивились бы еще больше. Восстанавливающие прикосновение, которое мне дается с таким трудом, для эМ медика не более чем мимолётное пожелание здоровья. Не требует практически никаких усилий. К тому же сам себя я подлечить не могу. Очень неприятный факт, который необходимо учитывать. Непрофильная сила налагает кучу ограничений, еще один самостоятельный вывод о котором также лучше помалкивать.

Гвардейцы действовали наверняка, под прикрытием бронетехники, они пригибаясь шли в атаку. Подтянувшиеся Леман Русы также остановились на дистанции в две сотни. Главные калибр этих железных капутов скорее всего запросто мог бить и на куда большую дистанцию, вот только с точностью наводки были большие проблемы. После каждого выстрела танки немного сдвигало отдачей, и судя по всему пристреляться для них задача непростая. Хоть небольшой, но шанс. Впрочем, иногда шальной снаряд ложился точнехонько в окопчик, множа наши потери. Лазганы простых гвардейцев и тяжелые пулеметы танков, лупили безостановочно по нашим позициям, не давая поднять головы. А те самые огнеметные БМП подходили все ближе. Пускай на ходу их осталось не так много, семь или восемь единиц, стоит им подобраться на дистанцию в тридцать метров и нам хана, без вариантов.

Прошло время зеленого луча, настал черед сапфирового рассвета. Теперь уже не до прицельного огня, и этот тип измененного боеприпаса как нельзя кстати. Прости товарищ, но придется мне отвлечься на стрельбу, иначе все мы тут поляжем почем зря. Как бы я не хотел тебя отвоевать у костлявой, но моих сил явно не хватает для этого. Особенно погано знать, через сколько времени наступит твой конец. Математика проста, шесть единиц утекает каждую секунду, раз в пять секунд крестик восполняет единичку, с учетом всего этого оставшиеся шесть десятков хитов закончатся через одиннадцать секунд. Безостановочное применение восстанавливающего прикосновения, лишь отсрочить конец, но никак не предотвратить.

Злые слезы, подступившие от осознания собственной беспомощности, комок в горле, что никак не удавалось сглотнуть и жгучая ненависть, на весь этот несправедливый мир захлестнувшая меня с головой, все это подвигло сделать глупость. Прикосновение к ленте корда, усилие меняющие один измененный боеприпас на другой, да замена боеприпаса в собственном РПУ. Вот, пожалуй, и все на что еще хватает сил.

Поднявшись во весь рост, так лучше видеть иномирную мразь, принимаюсь лупить по ним вопя что-то дурным голосом, толком не целюсь, в этом с сапфировым рассветом нет необходимости. Главное направить ствол в нужную сторону и убедиться, что своих впереди нет. А дальше птички найдут себя цели сами, тем более недостатка в целях нет. Естественно меня тут же замечают, меня невозможно не заметить. Но сразу перенести огонь на новую цель … пару мгновений противник безбожно мажет, лучи лазганов тянуться в мою сторону. Некоторые словно издеваясь, проходят в считанных сантиметрах от моей головы, невиданная щедрость госпожи Удачи. Она ведь поговаривают, любит дураков, психов и смертников. Наверное, чем-то заслужил ее улыбку, ведь должна же она хоть раз в жизни улыбнуться мне?

Жерло пушки одного из танков смотрит прямо на меня, то что на этот раз наводчик не промажет нет никаких сомнений. Лимит моего везения и так уже подходит к концу, но никто не живет вечно, чтобы там игруны не говорили. Огненный цветок выстрела из главного калибра по - своему даже красив, он на краткий миг освещает все вокруг себя. Вот ползут огнеметные БМП, им осталось пройти чуть больше сотни метров.Правда третьему и четвертому справа, скорее всего уже не суждено жить. К ним на встречу летят реактивные гранаты. Жаль, что не ко всем, а только к этим двоим. Вот смешно заваливается на бок шагоход, что так в наглую вырвался далеко вперед. Из - под смотровых щелей, вырывается языки пламени, кто - то нашел уязвимую точку. Но самое главное, вижу, как мои птички сжигают первых гвардейцев ренегатов. Небось не ожидали, что они найдут себе жертв даже за укрытиями.

Картина внезапно смазывается, меня сбивают на землю спасая от дурацкой смерти, или геройской, это как наверху решат. Вдруг пора поднять моральных дух в войсках, а свежих примеров нет. Кто конкретно меня сбил, или спас, понять не успеваю, снаряд Леман Руса взрывается, уж очень рядом, тугая волна воздуха гигантской дубиной впечатывает нас в землю, заодно вышибая дух. Никогда не думал, что земля может быть такой мягкой и теплой…

Первое что увидел, придя в себя, так это склонившегося надо мной первого номера расчета. Он нещадно тряс меня за плечо приводя в чувство. Звон в голове перекрывал все остальные звуки. Сколько времени провалялся на дне окопа, сложно было сказать. Небо было все еще темным, но что-то изменилось. Не сразу, но сквозь ватную тишину стали пробиваться первые звуки.

- родной, мы … ли, слышишь меня? Если ..то…ивни…- пытался докричаться до меня резервист. Подавив приступ тошноты, смог с его помощью подняться на ноги. Подчиненные уже не прятались, кто-то смотрел на поле боя, кто-то курил, ну а некоторые устало сидели на земле наслаждались покоем.

- пошли поможешь… надо Сашку подлечить, его ..цепило.- Тащил меня за руку неугомонный пулеметчик. Сашкой оказался тот самый неприкаянный радист, что никак не мог найти свое подразделение. Впрочем, сейчас многие не смогут. Ожог от лазера навсегда обезобразил лицо, шрам на щеке и срезанное ухо не так просто прикрыть. Но внешность меньшая из проблем Сашки. Еще один ожог от сквозной раны на руке, судя по всему очень болезненный, и рваная рана от осколка на боку. Хуже всего то, что осколок пропоров броню и камуфляж затащил вместе с собой обрывки ткани и грязь. Радиста уже обкололи до стеклянных глаз и все одно он тихонечко скулил. Никого и ничего не замечая, пытаясь одновременно баюкать раненую руку и зажимать рану. Впрочем, лезть руками к ране ему не давали. Скорей всего он уже и так занес все что можно. Увиденное заставило за озираться в поисках хоть какого ни будь медика. Но по всей видимости единственный кто хоть мог помимо обычных в этом случае действий, это я сам. За время отключки, Эр 7 немного восстановил силу, но вот собственное самочувствие оставляло желать лучшего. В груди поселилась боль, не дающая сделать вдох как следует. Ноги ватные так и норовящие подкоситься. И дурнота. Накатывающая раз за разом к горлу подобно морским волнам. Самому бы лечь на землю да забыться минут так на шестьдесят, а то и на сто двадцать. Но нельзя поддаваться, одного я уже потерял лекарь недоделанный, а значит нужно сделать все, чтобы спасти другого.

Принялся было искать свою флягу, чтобы хоть немного очистить руки, и не смог ее найти. Возможно еще что-то потерялось, но сейчас мне нужна была именно она. Видя моё замешательство, пулеметчик достал из-за пазухи свою личную флягу.

- Давай полью- резкий запах спирта разнесся в воздухе едва он отвинтил крышку. – А шо, вдруг что продезинфицировать надо будет? Ну вот как сейчас? – ответил он на не заданный вопрос, мне честно говоря было все равно откуда у него спирт и зачем он его с собой носит. Пьет он его в тихую или и впрямь на форс мажор хранит, главное он у него оказался. С точки зрения больших любителей заложить за воротник мыть руки настоящим медицинским спиртом, непозволительная роскошь и кощунство, но если таковые и были рядом, то свое мнение держали при себе. Пулеметчик лил экономно, но и не зажимал драгоценную влагу. Руки удалось очистить до условной идеальной чистоты. Ведь судя по всему, придётся лезть в рану и вытаскивать осколок.

Край черной железяки был хорошо виден, он торчал из раны почти на сантиметр. Темная кровь сочилась тонким ручейком. И без подсказки цифрового зрения было ясно, что если промешкать, то радисту конец.

- Держите его крепко, не давайте ему вырваться. - В обычных наставлениях по мед подготовки четко говориться, что ничего из раны без медиков доставать нельзя. Обездвижить, вколоть противошоковое, регенатрон и остановить кровотечение. После ждать санитаров, и все. Всякие разные самостоятельные операции запрещались, и вовсе не из-за блажи или прихоти. Вот только не дождётся Александр санитаров. На поле перед порталом сейчас добивали остатки гвардейцев штурмовые вертолеты, которые судя по всему были для них очень неприятным сюрпризом. На краю поля красовались наши самоходки, которые и расстреляли железных уродцев гвардии. Возле портала засели в обороне парни в спец камуфляже.Судя по всему, все идет по плану, вот только в плане видимо нету пункта о помощи выжившим. Хотя хочется думать, что это медицина просто запаздывает, а не то что нас заранее списали в расход. Как неизбежные потери. В любом случае пока их нет, а других эМ спецов в прямой видимости не наблюдается, действовать нужно быстро и решительно.

Двое сидевших рядом с радистом и все это время помогавших ему бойцов, аккуратно, но крепко взяли радиста за руки. Пулеметчик сел тому на ноги. На вид Сашка был щупловат и не производил впечатления человека, дружащего с физкультурой. Однако, когда резко потянул за осколок, он чуть было не сбросил грузноватого пулеметчика и не вырвался из рук товарищей. Благо осколок засел неглубоко, кусок железа два на четыре чудом не задел ничего из жизненно важных органов. Вышел он конечно паршиво, с мясом и потоком темной крови. Сколько потерял ее уже бледный как смерть радист, одному богу известно. Вспышка боли немного привела его в чувство, он нас материли умолял, умолял и материл. Как будто мы и так не чувствовали себя коновалами. Наши старания потихоньку помогали бойцу, кровотечение отнимало десять единиц, а регенатрон кровоостанавливающий порошок и моё энерго воздействие прибавляли одиннадцать. Видеть, как рана зарубцовывается с каждой секундой приятное зрелище. Несмотря ни на что, ведь это означает спасение жизни. Ну а крови и внутренностей навидался на десять жизней вперед, удивить их видом сложно.

Не сразу, но Сашка притих, а после еще одной дозы противошокового так и вовсе сомлел. Бойцы уверяли, что это всего второй шприц тюбик, мол: меньше же пяти. Вот пять это гарантированный передоз, а два норма, почти все выдерживают. Спорить не хотелось, да и сил не было. К тому же пришлось, несмотря на протест организма, снова откушать Эр 7. Его надо тянуть потихоньку, смысла в том, чтобы выдавить все в рот и потом сблевать, нету никакого, пустой перевод препарата. Не настолько еще привык к этой заразе, чтобы за раз по целому тюбику употреблять.

Наивно пологая, что Сашка радист это единственный мой пациент на сегодня, присел на невесть почему лежащий в окопе ящик. Такие ящики должны же быть на пункте боепитания. Впрочем, очень хорошо, что он здесь есть. Сейчас немного придя в себя, не рискну сидеть на голой земле, даже в витязе. Было, о чем подумать, да и немного отдохнуть перед второй фазой не помешает. Все - таки достаточно вольготная жизнь в центре сказалась на форме, раньше так быстро не выдыхался, да и нервы что - то ни к черту стали.

- Тащ специалист девятого ранга, ваша помощь требуется. Там еще…- Боец, имя которого пока не знал, показывал себе за спину. Один единственный взгляд брошенный на нового пациента, и дурнота вновь подкатила к горлу. На левой ноге ниже колена одни лохмотья, в предплечье сквозная дыра, на лице волдыри от ожогов, бойцу нужно настоящие чудо, и от меня ждут его. Сглотнув непокорный комок в горле тяжело поднялся, на меня надеются, а значит буду являть чудо, хоть сам и не верю в чудеса.

Второй тяжелый пациент цеплялся за жизнь из-за всех сил. В его спасении моей заслуги читай и нет. Он сам делал невозможное, упорно отказываясь помирать, его хранил оберег, фото девушки, вряд ли он такой живучий от природы. Во всяком случае, цифровое зрение показывало глубокий минус по хп, а он все продолжал бороться за свою жизнь. И не зря, в итоге кровотечение было остановлено, а культя покрылась тонкой корочкой, линейка дебафов значительно сократилась и на мой взгляд более ему ничего не угрожало. Тарас Стеценко, так звали пулеметчика, стал кем - то вроде ассистента. Остальные парни из тех, кто не имел ранений вовсе или незначительные, рыскали по другим окопам в поисках выживших.

Рация упорно молчала, штаб не отзывался на наши позывные, хотя последние из пришельцев уже были упакованы и ожидали транспорт. Будут ли их допрашивать, или на опыты пустят, плевать по большому счету, главное жизнь у этих будет ой как не проста, но они заслужили. Не чувствовал я в себе прощения или милосердия к ним, особенно рассматривая очередную пакостную рану понимал, как человеколюбие куда-то бесследно испаряется.

Раненых было много, в основном осколочные и ожоги от лазганов. В основном все легкие, тяжелых было немного, но мне хватило. Пугал тот факт, что ни медиков, ни эМ спецов нам так и не прислали, вообще складывалось впечатление, что про нас забыли, а среди выживших моих сотоварищей было мало, очень мало. Чертов снайпер бил почти всегда наверняка, в первую очередь выбивая даже не командиров нет, в первую очередь выискивал эМ спецов. К тому же он видимо был не один. Это у меня витязь практически полностью скрывал камуфляж формы, а стандартный ратник позволял разглядеть черно фиолетовые разводы эМок. Трое условно стоящих на ногах, да неполных два десятка лежащих пластом от истощения, вот и все спецы переживших рукотворное вторжение.

Через четыре часа радиомолчания, штаб соизволил-таки ответить нам. Приказав дожидаться прибытия подкрепления. К тому времени мы были готовы плюнуть на все и покинуть позиции, хоть никто и не отменял последний приказ -держать их любой ценой. Дальше охранять это поле смерти было по меньшей мере глупо. Да и вторая фаза началась без нас. Колона бронетехники сопроводила до портала военных инженеров, которые тут же принялись возводить дополнительные укрепления в довесок к художествам хаоситов. Меньше чем через час прибыла на вертолете какая-то важная шишка, и после непродолжительного напутствия приказала следовать на ту сторону. Что удивительно прибывший звездоносец возглавил колону лично. Многим из выживших третьего рубежа конечно хотелось сказать- а как же мы? Но не так чтобы и сильно, у меня и вовсе этого желания почти не было. Покончив с тяжелыми переключился на тех кому повезло чуточку больше. Кто-то крепился, не показывая виду, иные кивали на более тяжелых по их мнению. Только вот мне было куда виднее их действительное состояние. Сидеть и отдыхать более себе не позволял.

Никто не смог бы упрекнуть сильнее, чем собственная совесть. А она, тварь такая, грызла несмотря на все мои старания. Потеря еще двоих безнадежных, подстегнуло не останавливаясь лечить всех, кого вижу и смогу. В итоге добился трех вещей, тремора в руках, развитие восстанавливающего прикосновения которое теперь еще больше иссушало мои силы, но и добавляло на единичку больше жизни. Ну и самое важное - семьдесят два полностью вылеченных человека. Вот только совесть все никак не унималась.

- троих ты потерял- твердила она как, заведенная- а они на тебя надеялись. На силу твою полагались. Кто тебе раньше мешал развивать прикосновение? Кто твердил в полу шутку, нам не нужен лишний бал, лишь бы отпуск не пропал? Вот теперь иди и вытаскивай всех, кого сможешь.

Спорить с собой глупо, вот и ходил, и искал. До тех пор, пока ноги держали, а как подкосились, так и сел на землю. Спасибо Тарасу, подставив плечо. Помог подняться доковылять до заветного ящика. Своего рода символа, сюда подтаскивали тех, кого надо было срочно спасать.