Проклятье, с*ка! (Книга 5)

Глава 3 Наследство

— Деда! — донеслось до нас со стороны дома.

— Вот неугомонная пигалица! — проворчал старик, разворачивая кресло. — Что?

— Ты живой там?

— Живой! С каких это пор ты переживаешь за моё здоровье? — недовольно поморщился хозяин поместья.

— Да я и не переживала. — честно призналась Мария, старшая из сестёр. — Мама сказала проверить, вот я и проверяю.

— Ладно, пойду я спать. — вздохнул Макаров, тронул свою тележку на колёсах и покатил в сторону дома…

Я сел на перила, опёрся спиной о деревянную стойку и глянул на залитый лунным светом парк, расстилавшийся под ногами. Красиво у них тут…

Как всё оказалось до банального просто — меня хотели грохнуть мои же родственники просто из-за наследства, которое мне и даром не было нужно. Нахрена оно мне? Смешно. Раньше бы я уцепился за такую возможность, а сейчас даже ничего не дрогнуло в душе. Наверное, в прошлых жизнях я успел устать от денег и проблем, связанных с ними.

Сбоку послышался тихий шорох шагов, я обернулся, глянул на замершую в проходе девушку, и снова отвернулся в сторону.

— Чего тебе, малая? — пробормотал я перед собой.

— Ничего. Просто интересно. — не стесняясь, оглядела она меня с ног до головы, прислонилась плечом к деревянной арке и по-деловому сложила руки на груди. — Получается, ты мой старший брат? Или младший? Что-то я запуталась совсем.

— Старший. По всем параметрам.

— Ну-ну… — хмыкнула девчонка.

В простеньком летнем платье с бретельками, мелкая, на голову ниже меня, но дерзкая, с кругленьким лицом, большими глазами, курносым носиком и уже по-женски сформированной фигуркой, судя по всему. С длинными, опускающимися ниже плеч, светлыми волосами. Везёт мне на блондинок…

— Как тебя называть, старший брат? — с легким сарказмом, стараясь поддеть меня, хмыкнула сестрёнка. — Макс или Максим, или Максимилиан?

— Макс.

— Хорошо, Макс… Слушай… А это твои подруги такое учудили?

— Какое?

— Ну… Заставили нас во всём сознаться?

— Возможно.

— Круто! Получается, у них тоже есть способности?

— Получается.

— Ты не очень разговорчив, да?

— Угу.

— Понятно. А хочешь, я тебе кое-что расскажу?

— Не очень.

— Понятно. — повторила Машка. — Но я всё равно расскажу. У меня тоже есть способности. — шёпотом произнесла девушка.

— Да иди ты! — удивился я.

— Угу! Погоди, ты ведь не удивлён?

— Нет.

— Хм… Ты знал?

— Догадался. Семейный дар и всё такое. Это передаётся по наследству. Не удивлён, что ты тоже одарённая, как и твой дед.

— Хм… — снова хмыкнула она. — Понятно. Только я пока не могу ими пользоваться. — вздохнула девушка.

— Обычно Дар активируется после шестнадцати, или после полового созревания. — выдал я целую лекцию за один раз. — До этого бывают редкие спонтанные проявления, да и то не у всех.

— Серьёзно?

— Угу.

— А деда говорит… Хм… Странно. Отчего это зависит? Ну, когда проявится Дар? Только от полового созревания?

— Не только.

— А после первого секса может проявиться?

— Вряд ли. Секс тут при чём?

— Ну не знаю. Ты сам сказал — гормоны и всё такое.

— Слушай, о сексе тебе лучше поговорить с мамой. — вздохнул я. — Она расскажет тебе про пестики и тычинки, что и куда, как правильно и так далее.

— О сексе я и так знаю! — фыркнула девчонка. — И может побольше тебя.

— Это вряд ли…

— Согласна. — деловито кивнула блондинка. — Переборщила немного. Ну а всё-таки?

— Ну так просто это не объяснить. Вот в Японии некоторые одарённые могут увеличивать силу, благодаря сильному партнёру. Если оба партнёра достаточно опытные, или хотя бы один из них, они могут сливаться аурами. Это тоже даёт свой толчок. Ну и непроизвольный выброс энергии во время… хм… кульминации… — да уж, объяснять маленьким девочкам то, что должны объяснять им родители, это явно не моё.

— Оргазма? — задумчиво переспросила Мария.

— Да, его самого. Молодые плохо контролируют это. Так что да, если так прикинуть, первый секс может быть катализатором. — хмыкнул я. — Только зачем? Рано или поздно сила сама прорвётся наружу.

— Чем раньше, тем лучше. — упрямо произнесла девчонка. — Дед так говорит. Чем раньше произошла инициализация, тем сильнее будет… Одарённый? Так ты сказал?

— Да, одарённый. Но не всегда. Иногда это во вред, если ты не способен сдерживать силу и не можешь ею управлять. Порой лучше потерпеть и не торопить события.

— Ну не знаю. Я бы рискнула, ради того, чтобы быть сильнее.

— Дело твоё. — пожал я плечами. — Ладно. Где мои девчонки, не знаешь? — оторвался я от перил беседки.

— Знаю. Они пошли спать. Вам выделили большую гостевую комнату. Я покажу.

— Да я и сам могу найти. — сказал я в спину сестрёнки, уверенно двинувшейся впереди меня.

— Ну да, конечно. Заблудишься ещё! Пошли уже…

— Ну пошли…

Машка повела меня какими-то окольными путями. Мы сошли с центральной тропинки, свернули налево, обошли вокруг дома и нырнули в невысокую арку с торца, прошли по тёмному коридору, поднялись по ступеням и остановились возле неприметной комнатушки. Мелкая распахнула дверь передо мной, пропуская внутрь, и зашла следом.

— Не похоже на… Как ты там сказала — большую гостевую комнату. — оглядел я эту хоть и большую, но не очень уютную кладовую. — Что мы делаем в чулане? Как-то не слишком у вас гостей ценят. — хмыкнул я и обернулся.

Легким, решительным движением, мелкая сестрёнка стянула с себя платье через голову, представ передо мной в чём мать родила, тряхнула гривой белокурых волос, и упрямо посмотрела мне в глаза, перегородив выход.

Смешная такая — торчащие не сформировавшиеся до конца грудки, светлый пушок волос на лобке, тоненькая, как тростинка, с торчащими рёбрышками и нескладными, угловатыми плечиками.

— Тебе сколько лет, деточка? — усмехнулся я.

— Пятнадцать. Мне уже можно…

— Что именно можно?

— Всё! — упрямо повторила девчонка, ничуть не стесняясь наготы. — Или ты, или дед. У меня выбора особого нет, а ты хоть симпатичный.

— Ого! Почему так радикально? Так-то на свете есть ещё пара миллиардов мужчин. Не драматизируй.

— Нет. Ты не понимаешь. — помотала она головой.

— Так объясни. И прикройся для начала.

— Нет! — решительно нахмурилась Машка.

— Не объяснишь?

— Не прикроюсь. Так расскажу.

— Ну рассказывай. — я сложил руки на груди, присел на край какого-то пыльного комода и приготовился слушать, не спуская с подозрительной девчонки глаз — мало ли что у неё ещё на уме.

— В общем, я знаю, что в Европе есть такая традиция. Инициализация Дара внутри семьи — это увеличивает силу в несколько раз. Подобное притягивает подобное.

— Откуда такая информация?

— Общалась с другими одарёнными, когда была там на каникулах.

— Ну это бред! — уверенно высказался я. — Вы в этой своей Европе там совсем подурели.

— Дед говорит, что это распространённая практика, многие так делают.

— Твой дед старый извращенец.

— Ну, с этим сложно поспорить. — впервые за весь разговор улыбнулась сестрёнка. — Любит он всякие эксперименты по прокачке своей силы. Однажды я видела… Не важно. В общем — ты согласен или нет?

— Нет.

— Ну почему нет⁈ — удивилась Машка. — Тебе сложно, что ли? Или я такая страшная? — едва не пустила она слезу.

— Воу! Воу! Полегче! — выставил я руки перед собой. — Во-первых, на меня эти твои женские штучки и слёзы не подействуют, а во-вторых, у меня есть жёны. Целых две. Так что, до малолеток я не опущусь.

— А в-третьих? — не желала сдаваться блондинка.

— А в-третьих, ты слишком худая для меня. Я люблю женщин покрепче. И ключевое слово — женщин, а не покрепче.

— Ну и дурак! — уверенно заявила она. — То есть, ты хочешь, чтобы я переспала с дедом?

— Эй! Я вообще ничего не хочу, и давай уже прекратим этот странный разговор.

— Тебе легко говорить.

— Выкинь эту дурь из головы! — тоном старшего брата, приказал я. — Всё что ты сказала, это полный бред. Поверь мне! Твой дар и так откроется в своё время, и очень скоро. Я вижу это — твой потенциал очень высок, будешь проклинать всех направо и налево, так что не спеши с этим, ещё намучаешься. Парни будут шугаться от тебя, как от прокажённой.

— Правда? — с надеждой удивилась мелкая. — Настолько сильный Дар?

— Правда. Просто ты пока не можешь им пользоваться до полового созревания. Я же говорил.

— Я уже созрела! — фыркнула Машка.

— Это я вижу. — хмыкнул, глядя на девичьи, ещё не до конца развитые, торчащие грудки. — И прикройся уже. — кивнул я на платье. — Так что осталось недолго. Год или чуть больше.

— Дед говорит, что лучше раньше. Может всё-таки попробуем? — сделала она неуверенный шаг в мою сторону. — Хуже ведь не будет.

— Нет. — помотал я головой.

— Ладно! — хмыкнула Машка. — Попытка не пытка. И это… — виновато потупила она глаза в пол. — Ты бы шёл к себе, пока там деда делов не натворил.

— В смысле?

— А ты не понял? Он пошёл к твоим подругам.

— Ну да. Смешно. — хмыкнул я, глянув на её серьёзное лицо, и тихо выругался. — Он же инвалид?

— Ну, когда нужно у него там всё работает. Да и ходить он в состоянии, просто не любит лишний раз напрягаться и растрачивать энергию. А таких как твои — он очень любит. Хрен его знает, как он это делает, но называет это «ритуал обмена силой». После секса с одарёнными он сбрасывает пару десятков лет разом, становится молодым и бодрым. С огоньком! — хмыкнула Маша.

— Ты сейчас серьёзно?

— Угу!

— То есть… Бля! — я подорвался, вылетел из каморки, едва не сшибя стоящую на пути девчонку, и тут же вернулся обратно. — Где их комната?

— На втором этаже, по лестнице справа…

Пролетел тёмный коридор, на одном дыхании преодолел длинную, бесконечную лестницу, всю дорогу предчувствуя жопой неприятности, и удивляясь помалкивающему чувству опасности, ворвался в комнату и замер на пороге, глядя на открывшуюся передо мной картину. А мои девчонки выросли! Кажется, теперь им не нужна нянька и постоянный присмотр — это радовало.

— Макс! — подскочила ко мне слегка возбуждённая Олька, не замечая, как её обнаженная грудь подпрыгивает в такт движениям. — Я сделала всё как ты и показывал, и сработало!

— А ну ка, с этого места поподробнее. — хмыкнул я.

— Это гад, — ткнула Олька пальцем в лежавшего на полу посреди комнаты Анатолия Петровича, — выпустил в нас какую-то гадость, извиняюсь за тавтологию, что-то мерзкое, липкое и противное — проклятье или ещё что, мы не поняли толком. Но я поставила защиту на автомате, и она выдержала! — восхищённо выдохнула девушка, не переставая улыбаться.

— А потом? Почему он без сознания? — кивнул я на тушку деда.

— А! Это уже я. — показалась Мира из-за спины Ольки. — Дала ему по яйцам и в челюсть, чтобы неповадно было. Немного не рассчитала силы, прости.

— Интересно. Выходит, в вашей парочке ты отвечаешь за силу и нападение, — ткнул я в Миру, — а ты за защиту и прикрытие? — перевёл взгляд на Ольгу.

— Угу! — кивнули девчонки одновременно, не переставая лыбиться.

— Да уж. — нахмурился я и покачал головой. — И не стыдно вам?

— Нам? С чего это?

— Избить инвалида и даже не оказать ему первую помощь… Ох и молодежь пошла! — покачал я головой.

— Так… — выдвинулась эта сладкая парочка в мою сторону с лёгкой угрозой во взглядах. — Сейчас и ты получишь!

— Где вообще наша похвала? — недовольно проворчала Олька.

— Ладно, хвалю. — пришлось сдаться мне и признать правоту девчонок. — Вытащите этого сексуального террориста в коридор, пусть полежит там, передохнет. Вы же его не убили, надеюсь?

— Да вроде нет. Дышит.

— Ну и хорошо. А почему вы голые, кстати? — задумчиво оглядел я наполовину обнажённых девиц.

— Мы не голые! — возмутилась Олька, стоя в одних джинсах передо мной, и Мира, с постоянно сползавшим с неё белым полотенцем. — Готовились ко сну, вообще-то.

— Понятно. — хмыкнул я, глядя, как девчонки совсем не бережно вытащили тело деда в коридор за ноги, и безжалостно захлопнули за ним дверь, оставив несчастного лежать на полу…

К завтраку нас позвал дворецкий, вежливо постучав в двери, вышколено поклонившись и даже не обмолвившись о здоровье и самочувствии своего хозяина. Хотя, может он ничего и не знал.

Ночь прошла, на удивление, тихо и спокойно. Больше к нам никто не ломился, меня не пытались соблазнить пятнадцатилетние нимфетки, а на моих девчонок не покушались развратные старики.

Мы спустились в столовую, поздоровались с родственниками, и заняли места. Вся семья в сборе. Даже дед, как ни странно, не подававший своим видом даже намёка на произошедшее с ним небольшое приключение. Забавно…

— Ладно… — вздохнул хозяин поместья, аккуратно разрезая ножом яичницу на своей тарелке и отравляя кусок в рот. — Давай по-честному, Максим. Ты член семьи и наследник отца. Ты можешь получить 25% моего состояния. Это если прямо сейчас. А если войдёшь в семью и сменишь меня на посту главы рано или поздно, у тебя есть шанс получить всё.

— Деда! — не выдержала Мария. — А как же…

— Помолчи, деточка! Сейчас разговаривают мужчины. — строго одёрнул дед свою внучку, та обиженно надулась, но примолкла. — Так что? — адресовал он вопрос уже мне.

Все пятеро женщин за столом притихли, наблюдая и прислушиваясь к разговору, и с интересом ожидая, чем всё закончится.

— Хочешь откупиться? — я сделал глоток чая, отодвинул от себя опустевшую тарелку и откинулся на спинку стула.

— Ну почему сразу откупиться… — хмыкнул дед. — Просто интересно, что тебе нужно, синица или журавель.

— Мне ничего от тебя не нужно.

— Когда кто-то так говорит, значит, ему нужно всё. — покривился мой родич. — Ладно… И так всё понятно. Вот список имущества твоего отца. К сожалению, счета пустые, есть только немного недвижимости и… — ухмыльнулся дед, толкнув в мою сторону папку с документами. — И немного ценных бумаг.

— И это твой козырь? Подкинуть мне опустевший счёт отца? Примитивно…

Я открыл папку, бегло пролистал несколько страниц ради интереса, остановился на одной и ненадолго задумался.

— Титан? Отец владел заводом Титан?

— Хм. Да. Это старый завод, один из первых. Он сейчас не работает…

— Я беру его. — перебил я старика. — Больше ничего не нужно.

— Завод? — непонимающе нахмурился он, думая, будто упускает что-то важное и пытаясь понять, где и как его только что поимели. — И больше ничего? Готов отказаться от претензий на наследство?

— Да. Это всё. Готов отказаться.

— Хм. Но учти, это просто старое здание. Все патенты, все разработки, все исследования остаются за нами. Это просто старое здание. — повторил Макаров, всё ещё ничего не понимая, хотя и понимать было нечего. Никакого подвоха в моём требовании не было.

— Я понял. Где поставить подпись?..

Из поместья Макаровых мы вышли через полчаса. Сели в авто, я вбил адрес в навигатор, завёл двигатель и тронул машину по маршруту.

— Макс. Ты не продешевил? — решилась, наконец, задать давно мучащий её вопрос Олька. — Можно было содрать с этого старикашки по полной, хотя бы за то, что он пытался убить тебя.

— Зачем нам деньги, Оль?

— Ну… Не знаю. Пригодятся.

— Ты бедствуешь? — хмыкнула с заднего сидения Мира.

— Нет. — помотала Оля головой и нахмурилась. — Но деньги — это свобода, независимость, это…

— Деньги — это мусор. — усмехнулся я, выезжая за ворота с буквой «М». — Деньги — это рабство, это зависимость, это рамки и ограничения. Зачем нам границы? Живи, люби, будь любимой, развивайся, совершенствуйся, узнавай новое, получай от жизни всё, не ограничивая себя.

— Это я могу!

— Вот и хорошо. Перед нами длинный путь — сотни, тысячи лет свободы, Оль!

— Тысячи? — переспросила моя жёнушка.

— Тысячи. — подтвердил я.

— Тогда ладно. — довольно улыбнулась девушка. — А что с заводом? Ты что-то знаешь о нём? В чём подвох?

— Нет никакого подвоха. Просто такое чувство, что… Не знаю, мне нужно посмотреть на него. Изнутри. Своими глазами…