Прокол

Глава 14

Поскольку у Димки так и не было своего собственного угла, Арнольд предложил пройти к нему «в апартаменты», дабы «не отсвечивать лишний раз». Лифт распахнул створки и двое друзей быстро шмыгнули внутрь. Арнольд приложил свой бэйдж к пластине сканера и набрал известную ему комбинацию. Створки сошлись, и лифт мягко тронулся сначала в горизонтальной плоскости, а потом вниз. Впрочем, ехать было недалеко, и уже через пару минут лифт остановился в зоне «Альфа-три».

— А знаешь, что мне Бункер напоминает? — спросил Арнольд, открывая двери в свой номер.

— Ну?

— «Обитель Зла» смотрел?

— А…Улей? Что-то есть — признал Димка. — Эллис не хватает.

— Можно сообразить. Милу Йовович не обещаю, но есть тут симпатичные мордашки. — Арнольд покопался в холодильнике, и извлёк пару разнокалиберных бутылок.

— Вот тебе от Никифоровича подгончик — широко осклабился «замдиректора». — Тот самый знаменитый «ерофеич», только в исполнении «юкрэйн». Говорят, ничуть не уступает оригинальному. А это…

Вторую бутылку Цой узнал. «Амброзия». Та самая.

— А это от нас от всех. Лика сказала, что не дай бог не довезу, уроет!

— Да ты, как я посмотрю, любитель побухать по-благородному — Димка присел на диванчик и радостно потёр руки. — Я уже чёрте-сколько не напивался… Опа!

— Что — «опа»?

— Слышь, Арнольд, а я теперь и не знаю, можно мне пить? — Цой в замешательстве посмотрел на разливающего по стаканам «Амброзию» Арнольда. — Тут такая фигня понаприключалась — торба! Мне бы спросить…

— У, так спроси. Кого набрать?

— Ну, Приймака.

Арнольд тихонько присвистнул.

— Ничего себе уровень! Дима, ты во что влез?

Цой промолчал. Приймак неоднократно предупреждал его о сохранении режима секретности, а Ляпух даже наметил комплекс мероприятий со зловещим названием «Блокада». А что делать-то теперь?

— Я не могу просто так взять и позвонить полковнику Приймаку, хоть мы и знакомы лично. Ну, как лично… Я с ним дистанционно общался, по экрану. Могу попробовать набрать его третьего зама… — Арнольд подвинул к себе планшет коммуникатора, набрал комбинацию цифр и отвернул глазок камеры от импровизированного стола.

— А ты знаешь, как его зовут? — спросил Димка.

— А… — Арнольд несколько секунд ошарашено помолчал, а потом выдохнул:

— Неа. Прикинь, я и не задумывался никогда… Во засада! Полковник, и полковник. Да какая нам разница, в сущности?

На экране появилось знакомое лицо полковника.

— Здрайжлайтрищплковник! — гаркнул Арнольд. — Разрешите…

— Разрешаю. На сегодня Дима свободен, общайтесь, разрешаю усугубить. Всё равно, завтра гемосорбция и адаптационные комплексы. Дима! — Полковник строго посмотрел Димке в глаза. — Разрешаю трепаться, но без конкретики. В любом случае, господин Ставицкий косвенным образом будет причастен к некоторым…э-э-э… вопросам «Прокола», поэтому, разрешаю ввести его в курс дела. В общих чертах.

— По некоторым вопросам… прикола? — выгнул бровь Арнольд.

— Я тебе сейчас расскажу — Димка взял в руки бутылку «Амброзии», разлил по стаканам напиток и поймал завистливый взгляд полковника. — Может, присоединитесь?

— Не могу — вздохнул Приймак. — Сейчас будет совещание в высоких кругах, должен присутствовать. Но мысленно я с вами.

Полковник отключился. Друзья выпили коньяк, удовлетворённо прислушались к ощущениям, и Арнольд вновь наполнил стаканы, на этот раз совсем немного.

— Чем интересна «Амброзия», так это тем, что, абсолютно независимо от дозы, что двадцать граммов, что пятьдесят — эффект будет одинаковым. Напиться «Амброзией» не получится. Поскольку этот напиток — своего рода артефакт со своими положительными свойствами. Другими словами — биологический анаболический катализатор, сходный по действию с «Душой» и её производными. Эйфорический эффект достигается от общего улучшения состояния организма. Но! — Арнольд воздел указательный палец к потолку. — Если принимать вместе и «Амброзию» и простой алкоголь, то напиваешься в хламидомонаду. Причём, без неизбежных в этом случае последствий. Чистое опьянение без отравления. Мечта алкоголиков всего мира. Так что, напиваемся?

— Разрешили же — Цой открыл бутылку с «ерофеичем» от Никифоровича. — Предадимся же возлияниям с последующими сопутствующими пороками.

Арнольд поискал глазами пепельницу, не нашёл, и приспособил под это дело тарелку.

Димка с интересом посмотрел на коричневую пачку сигарет. Название ни о чём не сказало, а вот аромат… Вишня и ещё что-то неуловимое. Вдруг захотелось закурить. Цой вдруг понял, что до этого момента он не курил вообще, и даже не хотелось. Ну, это как раз понятно. После того, что произошло с его бедным организмом, удивляться стоило тому, что хочется дышать. А могло и перехотеться.

Димка затянулся, выдохнул дым и счастливо улыбнулся. Божественный напиток, божественный табак, отличная компания… Выбросить из головы все мысли хоть на час, и просто побалдеть…

Вломившийся в «апартаменты» Ляпух немедленно нацелил свой нос на бутылки с напитками, нюхнул, и в категорической форме потребовал налить лекарства и ему, а то он за себя не отвечает. Димка представил Арнольда и начмеда друг другу, выпили за знакомство «настойку», затем «Амброзию». Ляпух прокомментировал, что, мол, мажоры совсем о…ли, «ерофеича» «Амброзией» запивать, и тут же налил сам по-новой.

— Говорят, к нам высокие гости намылились — пробормотал Ляпух, обсасывая дольку лимона и глядя на Димку. — Говорят, по твою душу.

— По мою? — удивился Цой. — А чего это?

— Много не знаю, а скажу ещё меньше — Ляпух с видимым удовольствием понюхал пачку сигарет, сцепил на пузе руки-грабли и продолжил. — Есть подозрение, что не всё так хорошо и гладко, как мы себе думаем. Приймак — это только треть общего мнения, а мнение это, похоже, не в нашу пользу склоняется. Короче, если бы спросили меня, я бы ответил, шо надо делать ноги.

Ляпух заинтересовано посмотрел на Арнольда.

— А Вы, уважаемый, тот самый Ставицкий? «Некоторые аспекты биоценоза Зоны, как пример особенностей аномальных летальных мутаций»?

Арнольд степенно кивнул.

— Интересно, молодой человек, интересно. Не во всём соглашусь, особенно, в определении. Вы определяете биосистему Зоны как экосистему, я же уверен, что тут более уместно значение «микрокосм». И в данном…

— А я, простите, вам не мешаю? — едко осведомился Димка.

— Нисколько — невозмутимо парировал Ляпух. — Как может помешать то, чего нет?

Цой открыл рот. Потом закрыл. Ляпух весело смотрел на Димку, Арнольд же откровенно веселился.

— Ладно, Дим, перезагрузись быстрее, намахнём ещё по полтишку, и я побежал — Ляпух быстро взглянул на Арнольда, еле заметно кивнул головой, и легонько щёлкнул Цоя по лбу. — А Вас, уважаемый, я жду в биосекторе, очень хотелось бы некоторые темы провентилировать.

— Всенепременнейше, Сергей Васильевич — Арнольд был сама любезность. Аж противно.

За начмедом, тихо вздохнув пневмоприводами, закрылась дверь. Арнольд оценил количество жидкости в бутылках, и вопросительно взглянул на нахохлившегося в кресле Димку.

— Кофе будем?

— А чего ты сам себя спрашиваешь? Меня ж нет. Я ж никто, — нарочито плаксиво ответил Цой. — Мне с молоком, если есть, и три сахара.

— Сливки — Арнольд включил кухонный комбайн, и полез в холодильник.

— Все удивляются, почему я люблю растворимый кофе — Арнольд поставил чашку перед Димкой, сам устроился напротив, и плеснул немного «Амброзии» в чашку. По комнате поплыл совершенно непередаваемый аромат. — А потому, что он честнее. Вот как обычно бывает: сварил чашку кофе, ну пахнет, ну, так и недолго. А вкус всегда хуже запаха получается. А для того, чтобы более-менее и вкус и запах, столько промудохаться надо…

Арнольд отхлебнул кофе, закурил, и спросил:

— Так что там за прикол у вас с каким-то проколом?

— А-а-а, брат, тут, панымаишь, леденящая душу история, которая будет пострашнее, чем «Следствие ведут Знахари» — таинственным шёпотом выдал оживившийся Цой. — Ты сядь поудобнее, а то упадёшь, не дай бог. Пристегнуться бы ещё не помешало, ну да ладно. Слушай. Короче, пошёл я как-то раз в одно место на гитаре поиграть…

Арнольд несколько минут сидел молча, катая в руке пустую чашку, потом поднял глаза и совершенно откровенно признался:

— Офонареть!

— Та да — буркнул Димка. — Наливай давай. Тут без бутылки не разберёшься. А что, если «ерофеича» сразу с «Амброзией» смешивать?

— А? Не, так не очень получается, лучше по отдельности… Так что получается, ты теперь без этого своего макинтоша и жить не сможешь?

— Ну, жить я смогу, но недолго, часов десять-двенадцать. Вот и получается — получается, что вот. А по-другому не получается.

Арнольд помотал головой.

— Б-р-р-р-р! Ты хоть сам понял, что сказал? Лично я в этих «получается» запутался.

— Значит, начало плющить и таращить — ухмыльнулся Цой. — Программа-минимум выполнена.

— Ну ладно. Оставим кесарю кесарево. А я тут каким боком? — Арнольд задумчиво крутил между пальцев ложечку. Димка заворожено наблюдал, как ложка сама собой порхает между пальцев. «Да-а-а, если бы мне такие пальцы, цены бы мне не было, как гитаристу».

— А я не знаю. Сам удивился. Полковник говорил, что гриф секретности тут какой-то запредельный. И на тебе — можно рассказать. В натуре, непонятно.

— Да и бог с ним — Арнольд с видимым удовольствием потянулся в кресле. — Всему своё время. Если суждено, то случится. Наливай!

Следующий день был довольно хлопотным. Димка ещё вчера надел АЗМБ и спал в нём, будучи распятым на стенде под присмотром техников. Затем пару часов пришлось проваляться в биосекторе, потом — стрелковый полигон, затем снова техотдел. Инком послушно давал ответы на возникающие у Цоя вопросы. Иногда возникало ощущение, что интеллект-личностная матрица «изделия» как бы просыпается ото сна, но дальнейшие попытки общения доказывали, что чуда не будет. Инком оставался просто суперкомпьютером.

Во второй половине дня пришёл вызов от Приймака. Полковник заметно нервничал. Димке необходимо было прибыть по указанному адресу в костюме и с ИШК. На вопрос, а что, собственно происходит, Приймак не ответил. Помолчал пару секунд и отключился.

В назначенное время Цой стоял перед дверями, охраняемыми помимо обычных тяжелобронированных штурмовиков ещё и киберсистемами «Страж». Охранник провёл Димку внутрь помещения, коротко доложил, и вышел. Двери неслышно сомкнулись за спиной, и Цой оказался перед группой незнакомых людей. Единственным знакомым был Приймак, и у Димки создалось впечатление, что полковник здесь — далеко не самый главный.

— Проходите Дмитрий, присаживайтесь.

Димка осторожно присел на краешек стула, стоящего посреди комнаты. Перед ним полукругом располагался стол, за которым, если не считать Приймака, сидело пять незнакомых мужчин. И все смотрели на Димку. Молча.

— Не понимаю, почему мне так не по себе — сказал Цой. — У меня такое впечатление, что я здесь приговор буду слушать.

Невысокий худой человек в такой же одежде, как и у Приймака, поднялся с места и заговорил.

— Я хочу, чтобы Вы, Дмитрий, знали — лично я против Вашего участия в операции. Даже при условии, что Вы будете к этому готовы. Я не понимаю, как можно вообще быть готовым к такому… Но участие гражданского в военной операции — это нечто…, м-м-м, недопустимое.

— У нас нет другого кандидата — резко ответил Приймак — как нет и другого «изделия». И…

— И именно поэтому я буду отстаивать свой вариант — парировал незнакомый.

— Ваш вариант — это катастрофа планетарного масштаба — отозвался маленький полный человечек, одетый в серый ункос. Он резво вскочил и выкатился из-за стола, как резиновый мячик. Вот только очень-очень опасный резиновый мячик. Почему-то Димке казалось, что этот коротышка смертельно опасен даже тогда, когда добродушно улыбается. Тем временем коротышка подскочил у Димке и протянул руку для приветствия.

— Семён Семёнович, третий куратор «Прокола».

Цой вскочил, пожал маленькую крепкую ладошку. «Уровень опасности — три „С“, с вероятностью девяносто два процента — обладание техниками „нори“ и „клай“ на уровне адепта-мастера» — еле слышно шепнул инком.

Что это за техники такие, Димка не знал, но, по всему выходило, что это что-то весьма опасное. «У Арнольда спрошу… если свидимся ещё» — мелькнула мысль.

Коротышка повернулся к сидящим за столом.

— Я тоже не в восторге от перспективы использовать молодого человека в операции. Но Ваши разработки, Пал Петрович, тоже, насколько мне известно, не проходили полевых испытаний. И сработает ли, это ещё ба-а-альшой вопрос!

— В сложившейся ситуации у нас нет особого выбора.

— Почему же нет? Вот он, перед вами, этот выбор — коротышка улыбнулся Цою одними глазами.

— Перед нами — сопливый полудохлый шкет. Который, хоть во что его одевай, не дойдёт даже до Припяти! — резко высказался доселе молчащий полковник.

— Так что, голосовать будем? — иронично спросил полковник-артиллерист, единственный из всех, одетый в обычную военную форму. — Или монетку подбросим? А можно ещё к гадалкам обратиться…

— Господа офицеры, прекратите словоблудие — устало сказал Приймак. — И то плохо, и то недопустимо… Дима будет готов в назначенный срок и вероятность успешного завершения операции составляет не менее пятидесяти процентов. Пополам на пополам, но это намного больше, чем ваш «Большой Бум».

— А что такое «Большой Бум»? — немедленно встрял Димка.

Худой незнакомец только фыркнул. Очевидно, это означало отказ от каких-либо пояснений. Зато жизнерадостный коротышка с глазами убийцы и таким мирным именем Семён Семёнович эти самые пояснения имел.

— Дима, Вы знаете…а можно на «ты»? — и, не дожидаясь ответа, продолжил — так вот, ты знаешь, что такое «аннигиляция»?

— Сабо самой — ответил Цой. — Я давно подозревал, что не могли вояки мимо такого явления пройти. Ну, так и шо?

— На сегодняшний день у нас есть аннигиляционное оружие. Я бы ещё добавил — высокоточное — хмыкнул Семён Семёнович — но совесть не позволит. Пока что мы имеем только большую энергию на выходе. И теоретические выкладки, которые утверждают, что аннигиляция произойдёт в строго локализованных границах. Другими словами, мы имеем возможность долбануть по Саркофагу. И вообще уничтожить ЧАЭС вместе с Монолитом, О-Сознанием, и прочая.

— Но тут существуют несколько гипотез — вмешался Приймак. — Во-первых, не факт, что сработает. Все наши попытки нанести точечный ядерный удар по ЧАЭС-1 провалились. Ракеты либо не долетели, либо не взорвались по неизвестным нам причинам. Единственная успешная попытка подрыва тактического ядерного заряда небольшой мощности по своей сути ничего не дала, кроме ухудшения обстановки в целом. Границы Зоны увеличились почти вдвое, появились новые мутации и аномалии, Выбросы чуть ли не через каждый час, а на месте взрыва даже воронки не осталось. И фон там нормальный… для ЧАЭС. Наши аналитики считают, что выделившаяся энергия была полностью поглощена и преобразована Зоной. Поэтому, от бомбардировок пришлось отказаться. Не факт, что штатно сработает наше аннигиляционное оружие, короче говоря.

Во-вторых, — Приймак встал из-за стола, и принялся бродить по комнате — если оно таки сработает, но нештатно, существует угроза всепланетной катастрофы. Вплоть до вовлечения в цепную реакцию распада атмосферы Земли, хотя я считаю, что это бред. Но экологию на шарике мы засрём окончательно, и это — факт. На сегодняшний день мнения разделились. Лично моё мнение ты знаешь, с противоположным тебя ознакомили.

Приймак остановился напротив Димки, положил ему на плечи руки и сказал, глядя прямо в глаза:

— Мы не знаем, что делать, Дима. Мы, взрослые серьёзные дядьки, не знаем, что делать. И я готов выслушать любое предложение, если у тебя оно есть.

— Есть, а чего ж… — буркнул Цой. — Смотрю я на вас на всех, и диву даюсь. Сидите тут, херами меряетесь… У кого длиннее, а у кого толще. Моё мнение такое — я пробую первый вариант. Если не выйдет — пробуем ваш. Я сам и подорву вашу супербомбу. Кстати, а она большая? Донесу я её?

В комнате повисло молчание.

Военные молча смотрели на Димку. Поскольку Цой не обладал способностями к телепатии и чтению мыслей по выражению лица, понять, о чём думают вояки, он не мог. Однако, Семён Семёнович с каждой секундой становился всё жизнерадостнее.

— А что? — коротышка возбуждённо подпрыгнул на месте. — Не ракетой, а на двух ногах. Нет, ну каков наглец, а? Пришёл, принёс, взорвал!

Семён Семёнович захохотал.

— Ты только учитывай, что должен будешь успеть отбежать подальше. Само устройство нетяжёлое, активного вещества всего несколько грамм. Остальное — магнитная ловушка. Но тебе в твоём костюме это легче, чем два байта отослать!

— Если честно, Семён Семёнович, я думаю, что заряд взорвётся, как только я проникну в Саркофаг — иронично ухмыльнулся Димка. — Я уже немного посмотрел на вас всех… не те вы люди, чтобы рисковать и ждать, пока я выползать оттуда буду. Лично я бы на вашем месте не ждал.

Улыбки пропали у всех, а у Приймака наоборот, появилась. Он откровенно наслаждался реакцией коллег.

— Нам говорили, что ты язва — буркнул молчавший до сих пор мужчина в ункосе вообще без каких-либо знаков отличия.

— Я музыкант — ответил Цой. — Музыкант-реалист.

— Полагаю, господа офицеры, что молодому человеку просто необходимо дать шанс — Семён Семёнович улыбался, глядя на своих коллег, но Димке почему-то захотелось немедленно закопаться в бетон с головой.

— Техника «клай», уровень воздействия — две сигмы — тихо прокомментировал инком. — Применяю гипнозащиту.

— Мнение полковника Приймака мы и так знаем — коротышка больше не излучал угрозу, однако его по-прежнему очень внимательно слушали.

— Дмитрий лично у меня вызывает глубокую симпатию — Семён Семёнович тепло взглянул на Димку (техника «нори», уровень «анхари») — поэтому мы будем исходить из возможности выполнить установку заряда и дать возможность субъекту, э-э-э…, грубо говоря, смыться подальше. И закопаться поглубже, ударную волну ещё никто не отменял. Если у кого-то возникли возражения — прошу!

Цой подумал, что после таких слов, несмотря на условное равенство должностей и возможностей, возражать крайне недальновидно.

— А если «единогласно», то засим предлагаю откланяться. — Коротышка протянул Димке руку для прощания — Полковник Приймак остаётся куратором проекта, и непосредственным руководителем. Желаю удачи!

Цой и Приймак остались в кабинете. Полковник сел в кресло, закрыл лицо руками и несколько минут сидел, не двигаясь. Молчал и Димка. Накатила какая-то апатия, не хотелось даже разговаривать.

— Фу-у, силён чёрт! Пробрало аж до самого «нехочу» — неожиданно сказал Приймак. Взглянул на Цоя, удивлённо изогнул бровь.

— Тебя что, тоже накрыло?

— Не знаю, что Вы имеете ввиду, но «накрыло» — это не то слово. Что это было?

Полковник подошёл к минибару, достал оттуда две бутылки с «Пепси-Колой», открыл, и толкнул одну по гладкой поверхности стола к Димке, а сам присосался к горлышку и за один присест выпил всё содержимое.

— Пей. Это не просто «Пепси», там ещё кое-что… А по поводу твоего вопроса скажу тебе так — лучше меня тебе расскажет твой дружбан. Пан Ставицкий. Кстати, а ты его откуда знаешь? Это ж уровень…

— Вместе в Зону ехали — буркнул Цой, допивая бутылку. — На тренингах познакомились, а дальше на «Янтаре» встречались, только не сильно часто. Ну и?..

— Если вкратце, то тебе должно быть известно, что человек не первый на Земле. — Полковник уселся в кресло, сцепил руки в замок, и продолжил рассказ.

— До человека были атланты, до них — лемурийцы, а ещё раньше — гиперборейцы. Так принято считать. Как по мне, то всё это — херня полная, однако есть и то, что лично мне нравится. А именно — некоторые знания, дошедшие до нас. Техники, технологии, культурное наследие. Чьё-то там. Лично мне фиолетово, чьё оно. И кое-что из всего этого я предпочитаю принимать сугубо практично, и применять в прикладном значении. Боевые искусства, например, и техники манипулирования сознанием. Слышал об НЛП? Так это просто жалкая семенная вытяжка. У этих Древних (полковник так и произнёс «Древних» с большой буквы) существовали школы учения искусству управления. Существовали техники манипулирования сознанием и подсознанием, называемые «нори» и «клай». «Клай» в большей степени применялась для активного подавления сознания. «Нори» — как бы в противоположность, исподволь, воздействие здесь шло на более тонком уровне. Но это не значит, что… Короче, если кто-то, обладающий этими знаниями, и владеющий этими техниками, запросто мог заставить тебя — Приймак пристукнул сцепленными ладонями по столу — ну, скажем, перерезать себе горло. Или просто заставить перестать дышать.

— Тьфу! — сплюнул Димка. — Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак. Даже чернобыльских. Нет, чтоб с болезнями… да я даже про космос молчу! чтоб чего хорошего сделать, полезного, так нет, надо придумать, как бы ближнего своего угробить! Да ещё, чтоб экзотичненько так, с подвыподвертом.

— Такими нас создали — Приймак посмотрел в монитор, что-то поклацал, а затем как-то удивлённо посмотрел на Цоя.

— Ещё никогда, слышишь, НИКОГДА Семён на нас свои умения не применял. А умеет он много. Пожалуй, это самый серьёзный знаток древних психотехник. И именно сегодня он так некисло нас прессанул. Я, например, только сейчас отошёл. Причём, он нарочно грубо шарахнул, именно силой. Что же в тебе такого, что тебя так все любят, а Цой?

Через пару дней Димка снова увиделся с Арнольдом. Арнольд собирался уезжать, поэтому выдернул Цоя на пару часов попрощаться. Терентьев был категорически против, но Арнольд коротко послал его на хер, а в ответ на возмущённые вопли пообещал «вырвать язык через жопу». Угроза и впрямь была нешуточная, поскольку Арнольд явно был не в духе.

— Да задолбали они, вояки, мать их за ногу! — возмущался Арнольд. — как лекцию почитать, так пожалуйста, а как поспособствовать в биологии — так всё секретно! Причём, эти секреты америкосы давно уже у себя применяют, и даже патентуют, а у нас… Тьфу, бля!

— Да перестань ты кипятиться — Цой с интересом смотрел на мечущегося по комнате друга. — Можно подумать, тебе эта биология так важна. Ты же не учёный.

— Я-то, может, и не учёный — рявкнул Арнольд. — Но очень хочу себя таковым считать. «Олимп» — это само собой, но если ты думаешь, что биология — это прикрытие, то ошибаешься. Я совмещаю полезное с несовместимым. Биология для меня также важна, как и школа. Если бы не наука, свихнулся бы уже. У нас все чем-то параллельно занимаются. Кстати, ты очень сильно удивишься, если я тебе назову одного очень известного музыканта. А удивишься тому, что он возглавляет кафедру преподавания стратегии и тактики. В нашей школе. А рукопашник — на ралли гоняет. Тоже небезызвестная фамилия. Так что вот.

— Так, а чего ты, собственно, завёлся? — Димка решил перевести монолог в более конструктивный диалог.

— Лике не хотят допуск давать! Мне — без проблем, а вот ассистенту — х…й! А то, что мне банально вторые руки нужны, слышать не хотят. Я уже согласен был, чтобы давали своего, хотя очень хотелось девчонку к этому делу примазать, пригодилось бы в будущем. Так у них лишних людей нет, а со своим не пускают. Лакшовый кабак — Арнольд наконец перестал бегать из угла в угол и плюхнулся в кресло напротив Димки.

— В данном контексте значение понятия «лакшовый» я склонен трактовать, как нечто, имеющее негативный смысл. — Цой с удовольствием посмотрел на вытянувшееся лицо Арнольда, и продолжил — Но, если отбросить все социокультурные факторы в этиологии девиантного поведения индивидуума, то значение понятия «лакшовый» можно интерпретировать согласно английскому слову «luxury», что переводится, как «роскошный». Тогда Ваше, сударь, высказывание приобретает совершенно иное значение.

Арнольд открыл рот, затем закрыл. А потом захохотал.

— Ну ты двинул фичу! — отсмеявшись, сказал Арнольд. — Я реально подвис на пару-тройку сек. Это откуда?

— Сам придумал — ответил Димка. — А ты думал, что я только херами обтыкивать умею? Я же, считай, почти интильгенция, е…ть меня в сосну!

— Ладно, Димка, мне скоро выдвигаться — Арнольд с сожалением посмотрел на дисплей своего ПДА. — Если есть просьбы какие, говори. Может, что передать?

— Да, собственно, мне и передавать нечего. Ну, приветы, сабо-самой. Лику поцелуй. — Цой нерешительно посмотрел на Арнольда. — Я тут хотел просветиться в некоторых вопросах…

— Давай — бодро сказал Арнольд — всё, что в моих силах и компетеншн. Так что тебя интересует?

— Что такое «нори» и «клай»? И почему мне об этом надо знать?

Арнольд скривился.

— Ну, это вообще… Короче, одна из форм боевого прикладного искусства в интерпретации украинских вояк. Больше нигде в мире эти техники не прижились, может, потому, что больше наших о них никто толком ничего не знает. Только у нас…

— И?

— Вот тебе и «и». Моё мнение таково — эти техники действенны, спору нет. Только освоить их дано далеко не каждому. В боевом применении. — Арнольд плавно переместился из кресла в центр комнаты и встал в стойку, начисто отрицающую сохранение равновесия.

— Вот смотри. Эта стойка тоже даётся не каждому. Только модифицированный биологически боец может владеть приёмами этой борьбы. Помнишь, у Конан-Дойля профессор Мориарти владел приёмами страшной борьбы «борицу». Нет такой борьбы, кстати. Наши фантасты тоже этим грешили, всякие там разные борьбы придумывать. Тай-бо, синтез-йодо, поверкиллинг… Ган-ката, тоже. Но смысл в этом один — силовое воздействие. Удары, броски, захваты.

Арнольд вдруг взвился в воздух и фактически размазался в стремительных движениях. Димка с восхищением смотрел на странный и завораживающий танец. Арнольд даже не двигался, он тёк, как ртуть, и вычленить отдельные движения было практически невозможно.

— Вот это была наша, «олимпийская» борьба — Арнольд так же непостижимо переместился в кресло. — У америкосов и варягов есть свои. Против этого нет противодействия, даже самые сильные мастера каратэ, кунг-фу, и прочих «до» мало что могут противопоставить такой технике. В боевом применении, само собой, я философии и духовные начала в расчёт не принимаю. Так вот, что б там не говорили мастера, типа, важна философия, всякая эзотерика, и прочее, если драться ты не умеешь, философия тебе мало чем поможет. Был у меня спор как-то — Арнольд хмуро усмехнулся. — Один японец, мастер каратэ, сказал мне, что я слаб, потому, что духовного начала наша борьба не несёт. Голая техника. Ну, я ему и доказал, что голая техника тоже кое-чего может. Короче, отхерячил его, руку сломал, пару рёбер…

— Ну и? — заинтересованно спросил Димка.

— Ну, помог ему, отнёс в дом его, «скорую» ему вызвал. А он мне — «У каждого свой путь». А я ему — «Учи матчасть, сэнсэй». Поговорили, короче. — Арнольд пожал плечами. — Он всё равно был убеждён, что он не проиграл. А я — не победил.

Арнольд потёр руки, встряхнул кистями, и посмотрел на Димку.

— Поэтому, такие техники я и не учу. Мне хватает того, что я умею, и дополнительные способы победить мне не нужны. Пока не нужны — уточнил Арнольд.

— А мне это зачем, интересно? — задумчиво сказал Димка.

— Наверное, считают, что тебе может пригодиться всё, что только возможно. В том числе и знание древних техник. Это же своего рода, зомбирование.

— Мдя. — Димка задумался. — Всё равно непонятно. Мой костюм распознаёт суггестивное воздействие, и блокирует его нахчисто. ИШК способен за пару секунд превратить в негодный хлам отделение бронетехники. Я сам могу зомбануть кого хошь и без всяких там… техник. Или банально голову оторвать. Зачем оно мне?

— Наверное, считают, что пригодиться тебе может всё, что ты сможешь донести на своих ногах — усмехнулся Арнольд — в том числе, и нематериальное. Лично я смысла не вижу. Ладно, братик, давай прощаться. Не знаю, увидимся ли ещё. В любом случае — Арнольд протянул Цою тоненькую пластинку флешки — здесь мои сетевые данные. Найдёшь меня, когда разгребёшься. Ну, живи!

После прощания с Арнольдом Димка сел и загрустил. «Когда разгребёшься…» А будет ли это «когда»?

Время «Ч» неумолимо приближалось. Цой продолжал жить в лабораториях, покидая костюм только на короткое время. После очередной адаптации костюм обрёл полноценную возможность трансформироваться в любую одежду…, ну, почти в любую. Теперь Димка мог превратить «изделие» в любой из существующих в Зоне защитных костюмов, по крайней мере, по внешнему виду различий не было. Но, в основном, Цой щеголял в базовой трансформации — серебристо-переливающийся, со шлемом, трансформированным в высокий поднятый воротник. Элвис Пресли…

По ночам не спалось. Димке вполне хватало пару-тройку часов в сутки просто подремать, чтобы восстановить силы, но даже это было необязательно. При необходимости Цой вполне спокойно обходился вообще без сна. Дремал исключительно в силу привычки. Поэтому, долгими ночами Димка то читал что-нибудь, то смотрел. Выхода в Гипернет не было, а может быть, просто не было необходимого допуска. Неожиданно Димка увлёкся игрой в «Тень Чернобыля». Инсталляционный файл давно находился в памяти инкома, и вот однажды Димка решил просмотреть эту игру. И увлёкся. Прошёл пару раз на «мастере», затем полез в конфиги и поправил кое-что. В результате получил вылет на «рабочий стол» с диким логом. «Мдя, кривыми руками конфиги править — неблагодарное дело». Почистил реестр и переустановил игру. Инком эмулировал программную среду для игры без особых проблем.

Поэтому, вошедшего в помещение лаборатории техсектора полковника Приймака Димка не то, чтобы проигнорировал, но… Уж очень захватывающим был момент перестрелки с группой «монолитных», которые в игре звались «монолитовцами». Полковник постоял несколько минут возле стенда с распятым на нём Цоем, покачался с носка на пятку, и холодно поинтересовался:

— Ну, и долго ты будешь изображать ноль эмоций и фунт презренья?

— Сейчас-сейчас — азартно пробормотал Димка, расстреливая в упор очередного врага. Враг попался тяжелобронированным и умирать никак не хотел, только дёргался и матерился. Наконец «монолитовец» скончался, Цой быстро обшмонал труп, подлечился аптечкой, собрал боеприпас и сохранился. А затем соизволил наконец обратить внимание на полковника.

— А чего это Вам не спится? Половина второго ночи как бы… Или соскучились?

Полковник помолчал, затем подошёл поближе и положил руку на плечо Димки.

— Пора.

— Что — «пора»? — не понял Цой.

— Ты выходишь прямо сейчас. Операция начинается.

— Сейчас? — Димка удивился. — А поче…

— Дима, вставай — Полковник резко рванул разъём, которым костюм соединялся с креслом диагноста. — По дороге разъясню некоторые нюансы. Шевелись!

В коридоре ждал эскорт. Цой удивлённо вылупился на шестерых штурмовиков и двойку киберов, выстроившихся возле двери. Эскорт моментально окружил полковника и Димку, киберы сноровисто развернули над ними зонтик защиты. Фиолетовое защитное поле замерцало, накрывая людей непроницаемым колпаком.

— Теперь можно говорить — полковник говорил резко, отрывисто, чётко выговаривая слова, как будто надиктовывал запись.

— Значит, так. Информация о подготовке к проколу получена буквально на днях. Все сроки полетели к … жукам майским. О-Сознание знает, что мы готовим контрмеры. Знает и о спецкостюме…и вообще, очень много знает. А мы теперь знаем, что они это знают. Утечка у нас, Димка. Причём, на самом верху утечка. Такая вот фигня.

— Так это что получается — Димка остановился, и в упор посмотрел на Приймака — Это и Вы тоже попадаете в эту категорию подозреваемых?

— Я — в первую очередь. И Семён. И даже… — полковник осёкся. — Короче, для тебя теперь все — потенциальные враги. Поэтому, мы с Семёном Семёновичем решили ускорить наш ответ Чемберлену. Поэтому, ты сейчас забираешь ИШК и Аннушку из оружейки и выдвигаешься по известному тебе адресу. Как ты будешь идти, какими тайными тропами, как быстро — это твоё дело. Срок у тебя… нет у тебя срока. Вчера нужно.

— А кто такая Аннушка? — недоумённо спросил Цой. — Что, ещё кто-то есть, кому, также, как мне повезло по жизни?

— Аннушка — это аннигиляционная бомба. Сверхкомпактный заряд. Внешне выглядит, как стандартный рюкзак «Zone Bag». Костюм тоже трансформируй в «Ветеран». Нечего выделяться, даже если ты на глаза никому не попадёшься, это не значит, что тебя никто не увидит.

Возле дверей хранилища уже переминался с ноги на ногу Семён Семёнович. Улыбнулся Димке, кивнул Приймаку, небрежным жестом отпустил конвой. Цой отметил, что киберы остались возле дверей, развернулись и перешли в режим «стационарная огневая точка». Да что ж такое? Что происходит?

Створки дверей сомкнулись, зажглись светодиоды замка. Теперь внутрь арсенала снаружи можно было попасть, только пройдя через заслон, уничтожив роботов и взорвав двери. Которые, судя по их толщине, можно было долго взрывать.

— Аннушка! — гордо сказал Семён Семёнович, любовно поглаживая обычный сталкерский рюкзак. — Только у нас и только в единственном экземпляре. Активируется самостоятельно при попадании в оперативный центр О-Сознания. Ни секундой раньше. После этого у тебя, Дима, будет ровно десять минут, чтобы смыться оттуда. Рекомендую смываться в режиме «а мне всё пофиг». Включай все системы, какие есть, стреляй беспрерывно, хоть сквозь стены проходи, если захочешь. У тебя уже есть подробный план здания четвёртого энергоблока, там есть относительно слабые места…, короче, громи всё, что увидишь. Когда выйдешь наружу, беги к каналу. Топись, и ныряй в технический ходок, оттуда спустишься в камеру, сядь там, сиди и молись. Шучу. По нашим расчётам, тебя там не достанет первая волна взрыва, а вторичные эффекты «изделие» спокойненько нейтрализует. Только после этого, слышишь, ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЭТОГО, выкарабкивайся наружу и давай СОС, связь активируется автоматически. То есть, принимать ты можешь любой сигнал и сейчас, а вот передать — балалайку! Сам понимаешь, исключительно в целях конспирации. Кавалерия прискачет очень быстро, но ты сразу после подачи сигнала поменяй место дислокации, не исключён вариант наведения и зачистки площадей по твоему сигналу. Короче, как маякнёшь, сразу же отбегай метров на триста-четыреста. И по сторонам поглядывай. Десант высадится — сразу же сдавайся без особого геройства. Хоть и предупреждены будут, однако же ты сам знаешь девиз ДШБ — МПМ.

— МПМ? — переспросил Цой. — Не знаю. А что это?

— Мысли пачкают мозги.

Димка хмыкнул, просунул руки в лямки рюкзака и надел Аннушку на спину. Застегнул поперечные лямки, подтянул слабину, попрыгал. Рюкзак не мешал. Инком пискнул, сообщая о новом устройстве.

— А как я теперь ИШК буду носить? — спросил Цой. — Теперь на спине эта… Аннушка ваша.

Дело в том, что раньше ИШК носился за спиной в специально выращенных «изделием» захватах. Достаточно было просто закинуть штурмовой комплекс за спину, и костюм автоматически подхватывал и фиксировал оружие. Теперь же, висящая на спине бомба, закрывала захваты.

— С учётом дополнительного устройства, размещаемого на спине носителя, эффекторы-фиксаторы смещены относительно оси вправо — отозвался инком. — Порядок действий по размещению ИШК на АЗМБ не изменился.

— Во! Видал? — хохотнул Семён Семёнович. — Так что, не надо ссать в компот, не надо делать пену…

— Странно Вы себя ведёте, Семён Семёнович — сказал Димка. — Серьёзный же дядя.

Коротышка осёкся, как-то виновато посмотрел на Димку, на Приймака, и снова хохотнул нервно.

— Да боюсь я, Дим! Я так не боялся, когда меня сомалийские террористы на ремни резать собирались. Или когда в а-пэ-эл «Георгий Победоносец» тонули в Баренцевом… А сейчас боюсь до всрачки. Потому, что от меня теперь вообще ничего не зависит. Веришь, я бы застрелился, если бы знал, что это как-то поможет. Не раздумывая. И что самое подлое — я сам себя успокоить не могу. Всех могу успокоить, а себя не могу.

— Семён, я тоже боюсь. — Приймак набрал код на сейфе, открыл двери и извлёк ИШК. — Но если мы с тобой труситься будем, что тогда Димке делать?

Димка взял в руки ИШК и тут же понял, что это уже другой комплекс. Почти такой же, но чуть более… другой. Активация, проверка систем. О, а это как понимать?

— Индивидуальный штурмовой комплекс не заряжен — информировал инком. — Для заряжания ИШК необходимо поместить боеприпас в зарядную камеру.

Цой вопросительно посмотрел на полковников.

— Это усовершенствованная модель, ты уже заметил, да? — Приймак подошёл к столу в центре помещения, набрал на клавиатуре код доступа, и на экране развернулось изображение нового стрелкового комплекса.

— Комплекс рассчитан на применение нового типа боеприпасов калибра 12,7 миллиметров — заговорил Семён Семёнович, доставая из сейфа небольшую продолговатую коробку-пенал. — Автоматический гранатомёт убрали, существенно снизив таким образом вес. Использовали новые композиты, это тоже сыграло свою роль. К сожалению, не хватило времени для изготовления зарядного устройства из артефакта, поэтому использовали старый фрагмент.

— С отрицательной наработкой — сказал Приймак. — Помнишь, я тебе плохие новости рассказывал?

Димка молча кивнул.

— Прототип распатронили, он своё отработал. Использовали некоторые детали, артефакт в том числе. Это невозможно в принципе, однако наши умники умудрились «обнулить» информацию о боеприпасе. А вот минусовую наработку обнулить не смогли… До сих пор непонятна природа этого процесса… Поэтому, помни о том, что никто не знает, когда произойдёт разрядка. Так что, желательно воздержаться от применения ИШК до проникновения внутрь станции. Но это — по возможности.

— Теперь о самом боеприпасе. — Семён Семёнович открыл пенал и извлёк странного вида патрон. — Это даже не патрон, это скорее, реактивный безгильзовый снаряд. Широкого спектра действия. Я знаю, Дима, что ты научную фантастику любишь. Мы тоже любим. За идеи. К слову, все более-менее известные фантасты по нашему ведомству проходят. Идеи, произведения на заказ на заданную тему… Впрочем, я отвлёкся. Помнишь Судью Дредда?

Димка кивнул. Фильмы о Судьях Цою нравились.

— У них тоже оружие на индивидуального пользователя и под разный тип боеприпасов было. Идею рассмотрели и признали годной к разработке. Только немного откорректировали. Поскольку ИШК — самое прогрессивное на данный момент стрелковое оружие, для него изготовили универсальный боеприпас с интеллектуальным блоком задач цели. В зависимости от необходимости, боеприпас может быть и бронебойно-зажигательным, и кумулятивным, и просто зажигательным, может выполнять роль маяка, маркера, осветительного заряда, гранаты, и даже источника локального ЭМИ-импульса. В любом случае, боеприпас высокоточный, поскольку интеллект-блок после захвата цели сам управляет полётом. Ну, не совсем управляет, скорее — корректирует. В смысле, если ты себе в голову выстрелишь, боеприпас не развернётся в воздухе и в противника сам не полетит. ИШК в тебя не выстрелит, само собой, но чтоб самому цель выбирать — этого пока ещё мы достичь не смогли. Хорошо, хоть распознаёт «свой-чужой», но для этого нужно всё-таки хоть в сторону противника навестись. Ограничения по габаритам, тут ничего пока не поделаешь. Интеллект-блок помощнее и габариты будет иметь соответствующие. Но для артиллерийского боеприпаса этот вопрос мы решили. А для выполнения операции «Прокол» был создан единственный экземпляр боеприпаса, который ты сейчас и видишь. И который ты сейчас и зарядишь. А вот тебе интенсионал по боеприпасу, по ходу движения разберёшься.

Семён Семёнович протянул Димке чёрный цилиндр «умного» снаряда. Тихо пискнул ИШК, распознавая боеприпас, инком сообщил о готовности оружия. Всё. Можно выдвигаться.

Цой закинул комплекс за спину, костюм зафиксировал оружие таким образом, что рукоятка торчала чуть выше правого плеча. Зарастил шлем и перчатки, забрало шлема пока решил не закрывать. Всё равно, при выходе на поверхность пришлось бы трансформировать изделие в сталкерский комбез. Остался ещё один вопрос, беспокоящий супергероя больше самого задания.

— Я бы хотел связаться с родителями — сказал Димка. — Мне кажется, имею право. Мало ли, что…

— Мы тебе не говорили… — Приймак сморщился, явно не зная, как себя вести. — Семён, давай ты, я не знаю, как это сказать.

— Что сказать? — насторожился Цой.

— Только без соплей! — строго глядя на Димку, рявкнул Семён Семёнович. — Я тебе сейчас скажу то, что тебе очень сильно не понравится. Но ты — ассоциированный сотрудник СБ, поэтому, должен воспринимать любую информацию сообразно своему статусу. Итак, для всех людей за Периметром ты официально погиб. В аномалии. Твои родители присутствовали на похоронах две недели назад. Вели себя достаточно сдержано, поскольку только им известно, что это неправда. Мы хоть и скоты, твари и моральные уроды, но добивать твоих родителей даже не планировали. Я лично был у тебя дома, беседовал с ними, в общих чертах, без конкретики, объяснил ситуацию. И немного с ними поработал, надеюсь, понимаешь, что я имею ввиду. Уверяю тебя, ты же видишь, мы с тобой предельно честны и откровенны! так вот, психоблок абсолютно безопасен для твоих родных, тем более, что он временный. После выполнения операции он самоликвидируется. Вам всё равно придётся пройти процедуру кодирования от несанкционированного разглашения данных, имеющих наивысший приоритет секретности. Сам лично проведу процедуру, а ты, я надеюсь, обо мне наслышан. Так что, за это не переживай. Кроме того, Дмитрий, теперь ты, хочешь-не хочешь, наш. В тебя уже столько вложено и средств, и данных, что отпустить тебя мы просто не сможем.

— Да я и не рвался особо — спокойно хмыкнул Цой. — Если рассуждать здраво, то я смело могу сказать, что при хорошей раздаче мне выпало «очко». Без вас мне не жить, а с вами эта жизнь может довольно-таки неплохо сложиться. Ну, вот так, чисто меркантильно рассуждая… Так что, господа полковнички, за это не переживайте. Переживайте за то, чтобы я в Саркофаге не обосрался.

Офицеры переглянулись с явным облегчением. Вероятно, думали, что возможна другая реакция на новую информацию. Принципиально другая.

— Ну, раз так, то присядем на дорожку — сказал Приймак, устраиваясь на краю стола. Димка уселся на какой-то ящик. Помолчали.

— Удачи тебе, Цой.

— Kill'em all!

По пути наверх Димка просмотрел информацию об «Аннушке», почитал и проникся. «Мдя, свинтить оттуда надо и впрямь быстро. Шарахнет не по детски». План отхода, удобные маршруты и точки эвакуации, так, нормально. Да ничего сложного, подумаешь…

Прорвёмся! Нам не впервой мир спасать.

Наверху было утро. Серое, мрачное утро. Сопровождающие Цоя штурмовики синхронно вскинули правые руки в безмолвном прощании. Димка в ответ гулко лупанул себя кулаком в грудь на манер римского легионера, развернулся, и бодро попёр в неизвестность.