Сергей Васильевич не спеша возвращался домой из молочной. В руках у него был бидон, а в мыслях — шахматная партия с вагоновожатым. Он будет её сегодня доигрывать, а у него не хватает двух пешек… Сергей Васильевич не переставал думать об этой партии с той самой минуты, как вышел из дому. Поэтому не нужно удивляться, что он забыл в молочной крышку от бидона.
Надо же было, чтобы ход, спасающий коня, пришёл к Сергею Васильевичу как раз под тем балконом, где в этот момент опрокидывался террариум!
Сергей Васильевич даже остановился. Погружённый в расчёты, он не слыхал ни визга тёти Лизы, ни грохота упавшего столика.
Он не заметил даже, как что-то вылетело откуда-то и, описав дугу, шлёпнулось в бидон и нырнуло в молоко.
— Да! — сказал сам себе Сергей Васильевич. — Кажется, это выход! — И бодро зашагал к дому. Мимо него промчались мальчик и девочка.
— Осторожней! — сказал он, прижав к себе бидон.
Никто не заметил, что произошло. Решительно никто, кроме Женьки. Женька видел всё с самого начала до самого конца.
И теперь перед ним была новая тайна: кто вылетел из аквариума и влетел в молоко?
Женька не был бы Женькой, если бы не кинулся по следам таинственного существа, исчезнувшего в бидоне. И он, гремя самокатом, ринулся через улицу.
Но, как назло, огромный самосвал, выскочив из-за угла, заставил его попятиться. За ним шёл второй, третий… им, кажется, конца не было! Они закрыли другую сторону улицы, и Женька не видел, как его сестра и Миша Коробкин, выбежав из парадной и пометавшись под балконом, куда-то убежали…
Когда самосвалы прошли, старик с тайной в бидоне был далеко.
Женька работал изо всех сил. Он размахивал правой ногой, обгоняя шарахавшихся прохожих и пугая голубей, пока не налетел на коляску с ребёнком.
Не хочется рассказывать, что произошло дальше. Но когда мать ребёнка выпустила Женькино ухо, старик уже исчезал в парадной. А когда еле дышавший Женька ворвался в парадную, где-то наверху уже захлопнулась дверь.