Проснись, Фердинанд!

ГЕНЕРАЛ
I

– Осмелюсь доложить, – сказал адъютант, вытянувшись в струнку перед Фердинандом, – только что получено сообщение: в ближайшее воскресенье на Площади Увеселений состоится большой парад.

Фердинанд глянул краешком глаза в зеркало, висевшее рядом на стене, и с удовольствием убедился, что на нём генеральский мундир, весь раззолоченный, с галунами, с множеством блестящих пуговиц, орденов и аксельбантов.

"Как забавно, – подумал Фердинанд, – никогда в жизни не носил такого мундира. Признаться, он мне к лицу".

– Согласны ли вы, генерал, принимать в воскресенье парад? – спросил, замирая перед Фердинандом, адъютант.

– Что за глупый вопрос! – ответил Фердинанд. – Конечно, согласен. Принимать парад – дело приятное. А вы кто такой?

– Ваш адъютант, генерал, – ответил молодой человек, вытягивая руки по швам.

– Понятия не имею, что это значит. Впрочем, неважно… – проворчал про себя Фердинанд. – Адъютант – красивое слово. Кто знает, может, и мне суждено стать когда-нибудь адъютантом, – размечтался вдруг Фердинанд.

– Генерал не может быть адъютантом, – ответил, склоняя голову, адъютант.

– Это почему же, уважаемый, я не могу быть адъютантом? – хорохорился Фердинанд. – Если вы можете, то я тем более могу, понятно?

– Вы генерал, – пояснил адъютант, – а генералы не бывают адъютантами.

– Захочу – буду адъютантом, и точка.

– Адъютанты существуют, чтобы служить…

– Ты что, молокосос, – заорал вне себя Фердинанд, позабыв о всяких правилах вежливости, – думаешь, я служить не умею? Если б не этот мундир, который мне тесноват, я б тебе показал, как служат! Надо присесть на задние лапы, передние вытянуть вперёд, вот так, видишь?..

– Вижу, генерал, вижу… – сказал адъютант и, не в силах удержаться, расхохотался.

– Чего смеёшься? – спросил рассерженный Фердинанд.

– Замечательная шутка, генерал. Вы и в самом деле здорово умеете служить.

– А ты умеешь?

– Конечно, умею. Вы только посмотрите, генерал.

Сказав так, адъютант присел слегка на корточки и уморительно замахал руками в воздухе.

– Превосходно! – воскликнул Фердинанд. – Я вижу, мы с тобой прекрасная пара.

– Рад стараться! – И адъютант вновь почтительно вытянулся. – Итак, могу я сообщить, что вы согласны принимать в воскресенье парад?..

– Разумеется, согласен. А во сколько?

– В десять утра.

– Какая рань! – простонал Фердинанд. – Утром в воскресенье я люблю поспать.

– Может быть, парад назначить несколько позже, – предложил адъютант, скажем, днём?

– Днём в воскресенье часто бывает дождь, – заметил Фердинанд.

– Это верно, – подхватил адъютант. – Днём в воскресенье часто бывает дождь.

– Впрочем, случается в воскресные дни дождь и с утра, – заметил Фердинанд.

– Случается, случается, – поддакнул адъютант.

– А иногда бывает и с утра и днём…

– Может, перенести парад на другой день? – спросил адъютант.

– Мысль неплохая, – обрадовался Фердинанд. – Только на какой?

– Действительно, в неделе столько дней… Выбрать что-нибудь подходящее и в самом деле трудно, – со вздохом заметил адъютант.

– Может, понедельник? – предложил Фердинанд.

– Устраивать в понедельник парады не очень-то хорошо, – отозвался адъютант.

– Это почему же? – поинтересовался Фердинанд.

– В понедельник люди не могут прийти в себя после воскресенья.

– Тогда давайте во вторник…

– Во вторник нельзя, потому что по вторникам в казармах генеральная уборка.

– Генеральная? А мне приходить надо?

– Не обязательно.

– Тогда давайте в среду…

– Исключено! – воскликнул адъютант. – По средам упражнения по команде "лечь – встать!"

– А что, если в четверг, а?

– Четверг… четверг… Что такое у нас в четверг? – задумался адъютант. Четверг тоже отпадает, потому что каждый четверг генеральская инспекция.

– Генеральская? – спросил, заинтересовавшись, Фердинанд. – Это, выходит, чья же?

– Ваша!

– Моя?

– Да, ваша, генерал.

– Тогда в четверг ничего не получится. Давайте перенесём его на пятницу!

– Ой, генерал, пятница скверный день!

– Это почему же? – удивился Фердинанд.

– Ещё ни один парад, назначенный на этот день, не обошёлся без происшествий. Старики ветераны не помнят ни одного удачного парада в пятницу. Обязательно кто-нибудь оплошает. То солдаты собьются с ноги у трибуны, то лошадь вдруг начнёт брыкаться, то пушка сама собой выстрелит. Нет, нет, решительно не советую…

– Может, оно и верно, – согласился Фердинанд. – Зачем рисковать? Перенесём его в таком случае на субботу. Что вы скажете о субботе, мой друг?

– Суббота и в самом деле идеальный день для парада, – ответил адъютант. Но у субботы есть один недостаток, генерал…

– А именно? – осведомился Фердинанд.

– Суббота всегда накануне воскресенья, и все к нему готовятся. Одни идут к парикмахеру, Другие принимают ванну, третьи гладят дома костюм и так далее… Кто будет любоваться парадом?.. А без зрителей парад – не парад. Вы ведь, наверно, и сами так считаете?

– Весьма справедливо, – снова согласился Фердинанд. – Без зрителей парад не парад. Надо будет записать: в этой фразе таится великий смысл. Без зрителей парад – не парад… Без зрителей парад – не парад…

И Фердинанд несколько раз подряд повторил эти слова, наслаждаясь их звучанием и взвешивая скрытую в них глубокую истину.

– В какой же день мы можем, по вашему мнению, рассчитывать на наибольшее количество зрителей?

– Мне кажется, – ответил, поразмыслив, адъютант, – наибольшее количество зрителей бывает в воскресенье.

– Значит, вы считаете, что воскресенье больше всего подходит для парада? спросил Фердинанд, испытующе глядя на своего офицера.

– Я думаю, да, генерал, – с уверенностью произнёс адъютант.

– Что ж голову ломать? – сказал Фердинанд. – Устраиваем парад в воскресенье, и делу конец.

– Слушаюсь, генерал. В воскресенье в десять утра, не так ли?

– Нельзя ли позднее? – простонал Фердинанд. – Я так люблю поспать в воскресенье.

– Днём бывает жара, генерал. А когда жарко, вид у солдат несвежий. Не то что с утра. Поэтому я советовал бы часов в десять.

– Ладно, – вздохнул Фердинанд. – В десять так в десять.

– И ещё одно, генерал… – заметил адъютант.

– Слушаю.

– Помните ли вы о том, что нам сегодня к портному?

– Понятия не имею.

– Вы, по-видимому, изволили забыть об этом.

– Возможно, – согласился Фердинанд. – А для чего, собственно, нам к портному? Не можете ли вы открыть мне эту тайну?

– Вам надлежит примерить новый мундир, – отрапортовал, вытягиваясь по струнке, адъютант.

– Тот, который на мне, очень мне нравится, – признался Фердинанд, любуясь своим отражением в зеркале. – Я думаю, вы со мной согласитесь: мундир у меня отличный.

– Соглашусь, – ответил адъютант. – Мундир у вас в самом деле красивый, но тот будет ещё красивее. Принимать парад в старом мундире не полагается.

– В каком? В старом?.. – крикнул в негодовании Фердинанд.

– Тысячу раз простите, – пролепетал испуганный адъютант. – Я не хотел вас обидеть…

– А я ни капельки не обиделся, – весело отозвался Фердинанд. И тут же, изменив голос, грозно прорычал: – Но мой мундир обиделся. Невежа, ты должен немедленно извиниться.

Адъютант стоял бледный, не в силах произнести ни слова.

– Почему молчишь? – спросил Фердинанд.

– Потому что не знаю, с че-че-чего начать, – заикаясь, пробормотал адъютант.

– Тебе не приходилось просить прощения у мундира?

– Ни разу.

– Хорошо. Тогда повторяй за мной: "Прости меня…"

– Прости меня… – повторил адъютант.

– …прекрасный мундир…

– …прекрасный мундир…

– …за то, что я…

– …за то, что я…

– …осмелился…

– …осмелился…

– …назвать тебя старым…

– …назвать тебя старым, – повторил, как эхо, адъютант.

– Больше никогда…

– Больше никогда…

– …я этого не скажу…

– …я этого не скажу…

– …и прошу тебя…

– …и прошу тебя…

– …простить мне…

– …простить мне…

– …эти глупые слова.

– …эти глупые слова.

– Прощаю! – отозвался басом мундир Фердинанда.

– Видишь, какой он великодушный? – сказал Фердинанд.

– Невероятно!.. Это невероятно! – пробормотал адъютант. – Вот уж не думал, что мундиры разговаривают.

– Не все, друг мой, не все, – ответил Фердинанд, гордо выпячивая грудь.

Он и сам поразился, когда мундир вдруг заговорил, но был достаточно умён, чтобы скрыть это.

"Когда останусь один на один с мундиром, – подумал Фердинанд, – я с ним потолкую. Наверняка он расскажет мне что-нибудь интересное. Не имею понятия, каким образом он на мне очутился, но вижу, что это не первый встречный мундир. Похоже, что он очень и очень умный".

– Теперь вы поняли, – обратился к адъютанту Фердинанд, – почему я ни за что на свете не желаю расставаться с этим мундиром?

– Да, генерал. Теперь я понял.

– Ни к какому портному мы не поедем, а парад я буду принимать в этом мундире, ясно?

– Так точно, генерал. И нисколько даже неудивительно.

– В воскресенье в десять ноль-ноль мы появимся на трибуне вдвоём: я и мой мундир! – произнёс Фердинанд.

– Слушаюсь, генерал!

– Кругом марш!

Щёлкнув каблуками, адъютант вышел из комнаты, а в коридоре, прикрыв за собой дверь, долго крутил в изумлении головой.