Проталины

Над нашей судьбою метель тополиная.

Над нашей судьбою запевка былинная.

Над нашей судьбою,

Над нашей судьбою,

Над той, что поспорит с другою с любою.

Над нашей нескладной, над нашей певучей

Опять собираются низкие тучи.

Они мне невзгоды обид обещают,

Но кедры родные меня защищают.

Меня защищают тайги километры.

Меня защищают байкальские ветры.

Те ветры, что слабых сводили с ума, —

Култук, баргузин и шальная сарма.

Ангарские волны, что сини синее,

Ты видишь, любимый, тебя я сильнее.

Меня не сломать налетевшему горю.

Я выстою в бурю, я с тучей поспорю!

Ты слышишь, ты веришь? Нет, я не гордячка.

Но я из Сибири, но я сибирячка!

Косогора рыжий скат.

Берег затуманенный.

В речке сломанный закат

Бьется птицей раненой.

Пусть как смоль вода черна

Под рябиной рясною,

Перекатная волна

Льется пеной красною.

Капли падают с весла,

Вспыхивают ало.

Сколько лет я прождала,

Много или мало?

За Байкалом слепящей синью

Вспыхнут горы, к себе маня.

Я хочу, чтобы стал ты сильным,

Чтобы стал ты сильней меня.

И шагая навстречу людям

По таежной тропе любой,

Твердо знал ты, что дальше будет

С нашей болью, бедой, судьбой.

Это было не сегодня, не вчера.

Помнишь, плыли над тайгою вечера?

Помнишь, месяц над сибирскою рекой?

Просто с берега дотянешься рукой.

Помнишь звезды догорали на воде?

Помнишь, я была тогда с тобой везде?

Сквозь туманы наугад, вслепую шла,

В снах и помыслах твоих одна жила.

Если даже и забыл, так до поры…

Встанут дымками тревожными костры.

Встанет давняя хорошая пора,

Засверкают Енисей и Ангара.

Это сердцем не измерить, не избыть,

И меня нельзя поэтому забыть.

Помнишь, как я за тобой вслепую шла,

В снах и помыслах твоих одна жила?

Уже грустя в вечерней доле,

Долины с ветром говорят,

Что мы расстались в чистом поле

На много месяцев подряд.

Что мы расстались, мы расстались

Всему, что было, вопреки

У рыжих мартовских проталин,

У черной бешеной реки.

Что над весенним ожиданьем,

Над растревоженной водой

Встают большие расстоянья

Моей немыслимой бедой.

Не раз в раздолье тополином

Я повторю еще себе,

Что белый свет сошелся клином

На чьей-то праздничной судьбе.

Лесная осень, птичьи перелеты,

Заветные охотничьи тропинки.

Ты пропадаешь где-то на болотах,

А я одна скучаю по старинке.

Молчу — и о печали ни полслова,

Глазами птичьи стаи провожаю.

Пора в дорогу. Ты не понял снова,

Зачем в тайгу так часто приезжаю.

Разбудите меня, тревоги!

Позовите меня, дороги,

В те места, что близки навеки,

На забытые мною реки,

На забытые мной поляны,

На вершины, что далью пьяны,

Где над озером крики чаек,

Где рассветы мы с ним встречали,

Где нам столько было дано,

Где расстались мы с ним давно.

Там туман по низинам легкий,

Там живет без меня далекий,

Там брусники ярки рубины,

Там не помнит меня любимый.

Разбудите меня, тревоги!

Позовите меня, дороги!

Обними меня, ветер, крепче,

Повтори заветные речи,

Поведи меня темной чащей

За ушедшим весенним счастьем.

Пусть давно унесена рекой шуга,

Пусть до нашего прощанья полшага.

Где-то там еще, по тающему льду,

Я иду к тебе, иду, к тебе иду!

Ненадежен лед, дороженька узка,

Мне другие не пример и не указ.

Знать, они покой свой очень берегут,

Ну и пусть тогда сидят на берегу.

Я иду! Над осторожностью смеюсь.

Я иду! И поскользнуться не боюсь.

По последнему, по тоненькому льду

Я в последний раз доверчиво иду.

Твой характер нелегкий

Мне припомнился вдруг

Мой хороший, далекий,

Недоверчивый друг.

И припомнив, что было,

Я себе не солгу.

Я тебя не забыла,

Разлюбить не могу.

Нынче снова из дому

Та же песня зовет.

Горький запах черемух

Над рекою плывет.

В стороне незнакомой,

Память, мне сбереги

Горький запах черемух

Приангарской тайги.

Неужели годы пролетели,

Неужели это не вчера?

Над долиной голубые ели,

Легкий дым вечернего костра…

Песней растревожена речонка,

Песней растревожена тайга.

«Где-то ты теперь, моя девчонка,

Где теперь поет тебе пурга?»

Эта песня — нашей встречи зорька.

Мне ее не спутать ни с одной,

И всегда немного будет горько,

Что она написана не мной.

На цветущей земле, на Дону, на Волыни

Нету горечи слаще, чем горечь полыни,

Где сплетаются песни о счастье и муке,

Нету радостней горя, чем горе разлуки,

Это время торопится, месяцы нижет,

Это значит, что встреча подвинулась ближе.

Это в будущем все. Это в прошлом прощенье.

Так зачем говорить, что навеки прощанье?

Мы ненужным печалям сердца не давали,

Так зачем меня мучить такими словами?

Ну зачем так! Люблю! Ты же веришь, я знаю.

Долго в памяти нашей жить и славиться маю!

Сколько память ни тревожь,

Не припомнишь даты.

С полуправды наша ложь

Началась когда-то.

Полуправда что ж, пустяк.

Думал — не замечу.

Это вышло просто так

Как-то в летний вечер.

Где-то спали города,

Где-то ливни лили.

Торопились поезда.

Пароходы плыли.

А теперь вот я смотрю—

И глаза пустые,

Слово то, что говорю,

Без мороза стынет.

Глушит травы лебеда.

Губы сушит жажда.

С полуправды вся беда

Началась однажды.

Поделимся сказкой поровну.

Над сказкой идут дожди.

У сказки четыре стороны —

В какую хочешь иди.

Запевкою течь устала

Холодная Ангара:

У сказки свои уставы,

У сказки свои ветра.

Она не ждет позволенья.

Она приходит сама

Послом твоего веленья,

Чтоб снова сводить с ума.

Зовут дороги неторные,

И мысли уже в пути.

У света четыре стороны,

Но как мне к тебе прийти?

Рукой подать до вокзала.

Я вижу его во сне.

Ах, если бы я не знала,

В которой ты стороне.

Нашла бы. Прошла б полсвета

По звонкой густой весне,

Но горькое знанье это

Повсюду мешает мне.

И сердцу я приказала

Суровым и строгим быть.

Рукой подать до вокзала,

Но долог путь до судьбы.

У сказки сила большая.

На месте стоят года.

Нам в сказке не помешают

Ни дали, ни города.

Иди по гудящей крови,

Рассказывай, не таи!

Вот только глаза закрою

И руки возьму твои.

Ты слышишь, как бредят сосны,

Как тихо хрустят снега,

Как мокрые чешет космы

Хмельная моя тайга.

Поделимся сказкой поровну.

Последней своей судьбой.

Лишь в сказке четыре стороны

Открыты для нас с тобой.

Ты навеки будешь славна

В русских думах, в русских снах,

Ярославна, Ярославна,

Князя Игоря жена.

Рассыпают гуслей струны

О тебе тревогу слов.

Над Путивлем грозы шумны,

Громок звон колоколов.

Тучи, крыльями качает

Над Путивлем воронье.

В бедах князя выручает

Сердце гордое твое.

Над судьбой земли рассветной

Дивным солнцем встала ты,

Символ верности заветной,

Символ женской красоты.

Ты раскинь цветные зори,

Ветры черные развей,

Помоги мне нынче в горе

Чистой памятью своей.

Что ж, прощанье так прощанье…

По какому ж случаю

Скорой встречи обещанье

Снова сердце мучает?

Это горя половина.

Усмехайся, радуйся.

Снова мысли полонила

Золотая радуга.

Вся искрится на изломе,

Светит и ликует.

Это ты ее назло мне

Выдумал такую.

И по солнечной весне

В песенной оправе

Ты ее в Сибирь ко мне

С письмами отправил.

Смягчает время резкость линий,

Но ты опять до боли свой.

Твои слова звенят, как ливни,

Летящие над головой.

Ну повтори мне: — Ты такая!—

Не в похвалу и не в укор,

И я опять, ни в чем не каясь,

Пойду судьбе наперекор.

Опять пойду ветрам навстречу

Своей зеленою тайгой.

Густыми зорями привечу,

Чтоб ты не вспомнил о другой.

Мне нынче встречи нашей дата

Слова простейшие дала:

Я не любила никогда так,

Я никого так не ждала!

Мне солнечно сегодня. Мне легко.

Мне празднично, свободно и отрадно,

А где-то там, ужасно далеко,

Летят снега на вянущие травы.

Я травы те не вспомнила б вовек

Ни просто равнодушно, ни с участьем,

Но где-то там проходит человек,

Который чуть не стал моим несчастьем.

И вижу я, как он, а не другой

Сухие ветви трогает рукою.

…Плывет туман над пасмурной тайгой,

Плывет туман над стынущей рекою.

Мне солнечно сегодня. Мне легко.

Мне празднично, свободно и отрадно.

А где-то там, ужасно далеко,

Под первым снегом умирают травы.

Боюсь, в сужденьях стану строже,

Забуду давнюю весну.

К знакомым женщинам, быть может,

Я ревновать тебя начну.

И дорожа своей судьбою,

Уйти, как нынче, не смогу

Одна, поссорившись с тобою,

На лыжах в синюю тайгу.

Видно, я еще не любила,

Видно, я еще не скучала,

Если все, что со мною было,

Повторилось теперь сначала.

Я смотрю в глаза твои серые,

Не боясь, что осудят люди.

Ты скажи мне, с какою мерою

Подходить к нашим встречам будем?

Может, ты мне совсем не нужен?

Может, путь без тебя мне страшен?

Мы, взрослея, гораздо хуже

Разбираемся в сердце нашем.

Холодного солнца осколки

Рассыпал закат на снегу.

Седые колючие елки

Застыли на том берегу.

Там тропки сплетаются тесно,

И дремлет в хрустальной резьбе

Под каждой березою песня

О чьей-то хорошей судьбе.

Пойти бы вперед наудачу,

Не хочется нынче домой,

Но этим всерьез озадачен

Попутчик заботливый мой.

Он хмурит пушистые брови.

Сердито торопит коня,

Упрека слова приготовил,

Спеша образумить меня,

Я слушаю молча, что вечер,

Что яркие зори к пурге,

А дома натоплены печи

И глупо бродить по тайге.

С разбуженным сердцем не дружен

Привычный уютный покой.

Не нужен, не нужен, не нужен

Мне больше попутчик такой!

Смеркается. Путь запорошен.

Сверкают снежинки на льду.

Одна я до песни хорошей,

До звонкого счастья дойду!

Осенние ветры свищут.

На берег летит волна.

Я в гордости самой высшей

Забыть тебя не вольна.

Недаром так говорливы

Недель грозовых дожди,

И бешеных рек разливы

Опять обещают — жди!

Тревога моя, усни-ка,

Куда от тебя уйти?

Я жду. Огневой брусникой

Засыпаны все пути.

Все алою, все рассветной,

Дотронься — и брызнет сок

На землю тропы заветной,

На камень и на песок.

Тебе не уйти, желанный,

Не выцветив соком губ.

И там, где красны поляны.

Замкнули березы круг.

Загорелый до черноты,

Пропыленный сотней ветров,

Отдыхаешь, любимый, ты

У каких далеких костров?

Мне ночами снится не зря

Над рекой перевал крутой,

Где таежная пьет заря

Сизых сосен густой настой.

До метельной снежной зимы

Сердце к счастью встречи готовь,

Подарили друг другу мы

Неуживчивую любовь.

Нам бы рядом с тобой идти

Через все преграды подряд.

Да другие зовут пути,

Да другие костры горят.

Новый день шагнет на порог…

Озарятся мои края.

Хорошо, что столько дорог

И у каждого есть своя.

Все, что ломается, поломано,

А снова не с чего начать.

Смотри, уже молчанья-олова

На дни наложена печать.

Но оттого не стало легче мне,

Что там, где сполохи горят,

Про нас с тобой уже не шепчутся,

Про нас уже не говорят,

Что чистый снег лежит повсюду,

Что неспокойный ветер сник,

Что мы прошли сквозь пересуды

И вышли целыми из них.

Катера идут по Лене.

Что со мною, не пойму.

Пустословье сожалений

Не поможет ничему.

Полночь вспыхнула кострами.

Это вновь меня зовет

Далеко, за синь-горами,

Нашей дружбы зимовье.

В дальний край ведет дорога,

В долгой ночи забытье,

Это вновь зовет тревога

За твое житье-бытье.

Катера идут по Лене.

Память сердцу дорога.

Грустноглазые олени.

Привитимская тайга.

Енисей — река рабочая.

Посмотри-ка вниз с откоса,

Как несет он озабоченно

Баржи, груженные тесом.

Разорвав туманы грудью,

Засучив рукав по локоть,

Он несет суда, как грузчик,

На спине своей широкой.

День его трудом наполнен,

Дел стремительным размахом,

Ходят мускулами волны

Под холщовою рубахой.