Против всех (СИ)

Глава 39 Земли Пепела

— Вот это женщина! Она не перед чем не остановится! Не будь я, Бай, Огненный Резак!

— Зрители согласны с вами! Ставки на группу стихийных магов возросли!

— И совершенно напрасно! Зло должно быть покарано! Мой голос против изуверов!

— Ой, ты не эксперт, а кисейная барышня! Я, Бай, Огненный Резак, сжег тысячи!

— Ты себе мозги спалил, придурок!

— После передачи брошу тебе вызов и пополню коллекцию скальпов!

— Думаешь, боюсь тебя, ублюдок⁈ Мой небесный дракон поджарит твою толстую задницу!

— Что⁈ Ах ты, сучка! У меня идеальная фигура!

— Да-да! Уважаемые эксперты, побольше оскорблений! Подписчики в восторге от этой ссоры! Обещаю, мы будем транслировать поединок!

Отрывок из программы ' Время Выживания' Первой метагалактической развлекательной компании (1-МРК).

— Карррр! — зловеще каркнул ворон на плече у одетой в спецовку бабки.

— Агафья, ты уверена? — переспросил ведьму едва державшийся на ногах Мартыныч.

Даже частичное разрушение идола не прошло бесследно. Люди, пожертвовавшие кровь на воскрешение Триглавы, валялись кто- где и негромко стонали. Они и вовсе померли, если бы не дети.

Ребятня разбилась на двойки и тройки и «лечила» болезных. Девочки и мальчики возлагали чумазые ладошки на исхудавшие, высохшие тела стариков со старухами и щедро делились энергией.

О преследовании не шло и речи. Джунгли укрыли беглецов зеленой, непроницаемой стеной. Безрукий идол все так же возлежал на земле. Отломившиеся конечности истаяли. Из обрубков струился лёгкий дымок.

— Да! Берите детей и уходите, — сказала, как отрезала, Белая Ведьма.

— А ты? — встревожено взглянул на каргу завхоз, Демидыч.

— А я обрету силу и найду вас! — старушенция была очень уверенна в себе и на что-то рассчитывала. При этом ворон негромко покаркивал ей на ухо.

— Не сомневайтесь в словах вождя! — вылез вперед со своей красной книжницей Рупор.

Кстати, парторг пострадал меньше всех, если не считать Белую Ведьму. На самом деле, ушлый дедок плевать хотел на судьбу предводительницы заводчан. Просто она и ее питомец пугали его до дрожи в коленках.

— Не сомневайтесь… — повторила за ним Воронина и направила взор на горизонт.

Справа, вдалеке, даже сам воздух менялся. Казалось, данную местность от «нормальных» земель отделяла непроницаемая серая пелена. Именно в тут сторону и глазела Агафья.

— Хорошо! — рубанул рукой Мартыныч, — Ты это, береги себя. Мы столько вместе пережили. Знай, что бы не случилось, мы с тобой.

Воевода почти не помнил своего прошлого. Последствия множественных контузий и боевых ран дали о себе знать, но воинская честь у деда осталась. Ее не смогли вытравить ни старость, ни болезнь.

Завхоз согласно кивнул, подтвердив данное обещание. И лишь Рупор, из триумвирата руководителей, скорчил неясную физиономию. Впрочем, данный факт бабка проигнорировала.

— Спасибо, — скупо бросила Белая Ведьма и направилась к идолу.

Произошедшее дальше изумило всех. Агафья крякнула, приподняла пострадавшую статую и взвалила себе на плечи.

— Ыумм, — невольно сглотнул бывший член бывшей компартии. Затем нахохлился и провозгласил, — Чего мы ждём⁈ Давайте, позаботимся о себе и найдем укрытие.

Завхоз и воевода оставили эту реплику без внимания. Они отдали честь грозной бабке, и безмолвно взирали, как она уходит прочь. Сухонькая карга ступала тяжело. Громадный идол волочился за ней, оставляя на укрытой пепелом земле широкую борозду. Ни Мартыныч, ни Демидыч не сдвинулись с места до тех самых пор, пока Белая Ведьма не скрылась за серой пеленой.

— Пойдем, что ли? Нужно позаботиться о детях… — тяжело вздохнул воевода, когда мгла поглотила старуху.

— Пошли. Дело само себя не сделает, — ответил товарищу завхоз.

Оба старика развернулись и направились наводить порядок. Толпа перемешалась в кучу и галдела. Большинство заводчан уже, худо- бедно, держалось на ногах. Ребятня радостно гомонила. Дети были довольны тем, что помогли старикам. Ребятишки гордились собой и живо обсуждали подробности страшной заварухи.

Если бы не множество трупов, никто и не сказал бы, что недавно здесь произошло настоящее побоище. Жизнь и смерть всегда идут рука об руку. Просто первая, до поры до времени, не замечает второй.

— Ну вот, Мудрец. Мы снова одни. Как в тот самый день, когда ты прилетел ко мне, — ласково погладила птицу изрядно уставшая Агафья.

Невероятно, но летавший повсюду пепел совсем не мешал ей. Ставшие черными зрачки внимательно осматривали окрестности, словно выискивая что-то.

— Каррр! — ободряюще каркнул ворон и преданно посмотрел на хозяйку.

Старуха же поставила Триглаву вертикально. Страшная, трехголовая статуя показалась песчинкой на фоне раскинувшейся вокруг безграничной степи. Конечно, это была лишь оптическая иллюзия. Тем не менее, обычный человек навряд ли сунулся в эти пропитанные проклятием земли. А если и сунулся, то не выжил.

— Каррр! Каррр! Каррр! — громко затрезвонил ворон.

Птица наворачивала круги в воздухе и роняла капли мрака на замершую в неподвижности старуху. Помимо помощи ворона, к бабке стекалась тьма, притаившаяся везде и нигде.

Эти две губительные для всего живого субстанции пропитали Агафью. Постепенно она преобразилась: кожа посерела, на пальцах отросли когти, исчезли белки глаз. Их наполнила чернота.

— Мои способности…Они частично вернулись, — удовлетворенно прошептала бабка через некоторое время.

Затем прикрыла веки и выставила перед собой сухие, морщинистые руки. Стоя с закрытыми глазами, старуха заскребла пространство узловатыми пальцами, будто притягивая нечто невидимое.

— Шурххх! Шурххх! — неожиданно ожил серый пепел неподалеку.

Из под земли выбралось изувеченное существо. Слепое, покрытое струпьями, оно напоминало громадного крота. Доверчиво, сохранивший в себе толику жизни зверь приблизился к старухе.

— Хржжжжжж! — Агафья подхватила существо и, что называется, размазала и так искалеченное животное о каменную твердь.

Уши резанул истошный визг. Бедный зверь страдал неимоверно. Его густая, темная кровь щедро обагрила лишившегося рук идола. Вскоре, послышались хлюпание плоти и хруст костей.

— Так надо… — угрюмо проронила Воронина, когда в ее ладонях ничего не осталось.

— Каррррр! — поддакнул ведьме ворон и сел на среднюю голову покрытой бурой слизью статуи.

Старуха же обняла Триглаву и прижалась к ней. Пару минут постояла так. После чего отстранилась, вновь прикрыла веки и повторила призыв. Правда, на этот раз, отклик не был одиноким: тут и там, из пепела, повылазили самые разнообразные существа. Искалеченные, покореженные, но ещё живые, они доверчиво приблизились к предавшей свою суть Хранительнице.

— Идите и послужите мамочке, — разлепились тонкие губы.

С такими словами, Агафья подхватила очередную жертву и повторила леденящий душу процесс. Стоны и оры заполонили прежде тихую местность. Звери вопили от боли, превращаясь в жуткое месиво на заблестевшем тьмой идоле.

Высоко в небе, за этим отвратительным зрелищем наблюдало незримое око. Продукт инопланетной технологии остался равнодушен к творившемуся внизу злодейству. Лишь иногда, око неярко мерцало, отгоняя сизые облака, которые пытались поглотить непрошеного гостя.

Старуха же либо не увидела, либо начхала на безмолвного зрителя. С методичностью робота, она растирала зверей об шершавую поверхность статуи. Агафья окончательно утратила человечность. В ее взгляде сквозили жестокость и безумие.