Противостояние

Глава 11. Широко раскрыв глаза

Шел дождь. Липкие холодные струи дождя нескончаемым водопадом падали с неба и были источником непередаваемого шума в густой листве.

Сквозь шум падающей воды пробивался ритмичный стук ударов. Нарушая естественную музыку дождя, словно инородная нота в музыке жизни.

На площадке среди вкопанных в землю столбов, обтянутых толстой, канатной веревкой, стоял подросток и бил по ближайшему столбу руками, чередуя с ударами обеих ног.

По перевязке обеих рук, намокших от дождя и пропитавшихся кровью из разбитых костяшек, с шумом падали капли воды. Внезапно раздался треск лопнувшей веревки и переломившейся в месте удара деревянной чурки, вкопанной в землю. Подросток провел по начинавшим отрастать волосам, сбрасывая воду и, тяжело ступая по грязи, перешел к следующему столбу.

Рядом с площадкой стояла светловолосая девушка, с болью во взгляде смотря на дорогого ей человека, изводящего себя. Ее одежда, явно не по погоде, давно промокла, но ее хозяйка, словно не замечала этого, молча смотря на парня.

К ней, тихо ступая по намокшей земле, держа в руках широкий китайский зонт с изображением зеленого китайского дракона на красном фоне на длинной бамбуковой палке, подошла темноволосая девушка, чей наряд выдавал в ней уроженку Китая. Встав рядом с промокшей под дождем и закрыв ее от падающих капель, она внимательно посмотрела в глаза подруги. На немой вопрос та только покачала головой.

Полчаса назад я узнала от деда, что же все-таки случилось с Кеничи! Проклятье! Такого я просто не ожидала… нет, ну чего-то подобного — да, но ТАКОГО — нет! Какого лешего деду понадобилось говорить ему это сейчас?! Как раз накануне…

Честно говоря, мне было больно смотреть, как он себя изводит до изнеможения, но что делать — я просто не представляю. Таким я его еще никогда не видела: всегда веселый, даже тренировки пытался свести к шутке, пряча эмоции. Это первый срыв за все время, что Кеничи жил здесь. Коэтсуджи прогнозировал хотя бы пару, но ни одного так и не было. Дьявол! Зачем было делать специально?!

— Я больше не могу на это смотреть!

Я рванула вперед, уклонившись от внезапной атаки Кеничи, ударившего инстинктивно и, кстати, весьма неожиданно… Обхватив торс Кеничи, прижав его руки к телу, я добавила в голос побольше дрожи. Кеничи сначала хотел рвануть в сторону, но словно застыл.

— Пожалуйста, хватит!

Дождь скрыл слезы. Слава богу, он не смотрел на меня, когда я, уткнулась лицом ему в ключицу: не хочу, чтобы он видел мои слезы.

— Хватит себя истязать! Оно того не стоит!

— Мию, все, все! Успокойся! — тихо прозвучал его слегка охрипший голос. — Идите в дом. Ренка, ты — тоже. Не надо мокнуть. Я присоединюсь. Через пять минут.

Я помотала головой, размазывая и капли дождя и слезы по его мокрой одежде, боясь смотреть в глаза.

— Нет, я пойду вместе с тобой!

"Тебе пора привыкать, что я не посторонний тебе человек! А человек, готовый связать с тобой свою судьбу!"

Я сидел в неосвещенном углу додзё и смотрел на падающие струи воды. Дождь даже не думал прекращаться, а шел и шел, только усиливая тоску и ужасное настроение. Рядом стояла початая бутылка довольно недешевого виски учителя. Сио будет зол, причем крайне, но мне сейчас плевать на то, что будет завтра. И еще дико хотелось курить, проснулась забытая за время пребывания здесь привычка выкуривать сигарету за сигаретой, когда эмоции захлестывают за край.

Знаете, узнать, что тебя банально "поимела" какая-то, пусть и симпатичная, блондинка с нордической внешностью, возможно, кого-то и прельщает, но только не меня. Я в свое время уже пережил детство, когда гормоны буквально хлещут из всех щелей, и ты не пропускаешь ни одной юбки и потом хвастаешься с друзьями — что, где и как. В большинстве случаев приходит время, когда ты понимаешь, что занятие сексом с любимым человеком предпочтительнее, чем ночь с незнакомкой… хоть и с внешностью супермодели.

Дело совсем в другом: мною банально воспользовались для обустройства своего будущего, захотели банально получить нужные гены для себя и ребенка. В свое время у меня был долгий и обстоятельный разговор с матерью, и теперь стала понятна не только позиция девушек, столь срочно переведенных в школу, но и их нападки на Мию и Ренку. Девушки банально нашли легкий путь карьерного роста, вот только меня спрашивать большинство из них явно не собиралось. А это не только неприемлемо, но и просто вызывает крайнюю степень раздражения.

Вот так: если у этой су… появится ребенок — потребуют в любом случае подтверждения отцовства, генный анализ подтвердит, и встает вопрос о ее положении в клане. Эта белобрысая су… скорее всего потребует права первенства для своего ребенка, в том числе и официальный брак, дабы усилить позиции. Старейшины, скорее всего либо посадят ее на поводок, чтобы через ребенка уже посадить на него меня. Если у ребенка будут глазки, как у меня — старейшины (а точнее съехавшие на почве власти самовлюбленные психопатки, для которых я — только племенной бычок и никак не существо разумное) будут использовать его в своих целях… Бл… ну и ситуация! И как теперь смотреть в глаза девчатам?

От раздумий меня отвлек Сио, примостившийся рядом. Налив в принесенный стакан из початой мной бутылки, он прислонился спиной к опорному столбу, сделал пару глотков. На меня он глянул только краем взгляда:

— Пришел в себя?

— Немного, учитель, на душе все равно воют волки.

— Что так разозлило? Девушка вроде была симпатичная…

— Не в этом дело! У меня чувство, словно мной воспользовались, как последней бл… куртизанкой и выбросили потом за ненадобностью. И все это — лишь для того, чтобы обеспечить свое будущее за чужой счет! И это все — за час до того, как меня должны были выпотрошить на операционном столе! С того момента, — Я тяжело вздохнул. — Как я узнал, что мир еще более многогранен, чем я привык видеть, возникли только новые проблемы!

Повторно наполнив стакан, я протянул бутылку к Сио, чтоб наполнить. Сио молча подставил стакан и, прикрыв глаза, приготовился слушать дальше.

— Мне еще повезло, что я успел поступить на учебу в Рёдзанпаку раньше, чем склочные дуры-феминистки узнали об этих треклятых глазах! Мать рассказывала, что обладатели таких глаз должны становиться во главе клана или ветви, в зависимости от возможностей… но! Быть цирковой обезьянкой и плясать под дудку старейшин ради того, чтобы они только укрепляли свои позиции и подкладывали под нужных им… не такой жизни я искал! И искать не буду! Сам факт того, что меня пытались распотрошить — это полбеды… Пугает, с какой легкостью они оперируют человеческими жизнями…

Я замолчал.

— Учитель, я так и не спросил…

— О чем именно, ученик? — Сио наконец-то соизволил посмотреть мне в глаза.

— Почему меня оставили учеником Рёдзанпаку — насколько я могу судить, я оставил за собой очень кровавую дорожку во время побега…

— В состоянии сатори и трансе, ты просто не мог контролировать свои эмоции и действия. Организм ответил соиз… меренно… меримо… Тьфу! — В сердцах сплюнул Сио, не умевший вести длинные диалоги. — Не бери в голову, просто прими, как данность. Ты не закончил обучение и спасал свою шкуру — Старейший все учел.

Сио залпом опустошил свой стакан и разлил по стаканам остатки.

— Но теперь тебе придется еще труднее… но и интереснее! Если хочешь переломить действующую ситуацию — стань сильнее, чем ты можешь стать! — Сио встал, собираясь к себе, но, обернувшись, добавил. — Думай на три шага вперед и не заставляй девчонок плакать! И иди спать — завтра тебе предстоит тяжелая тренировка!

Встав, я поклонился:

— Спасибо, учитель! — Сио на мгновение напрягся, с неопределенной миной меня рассматривая, а потом отправился к себе, тихо напевая под нос один ему известный мотив.

"На три шага вперед? На три шага… Вперед… а вот это уже очень хорошая идея, учитель!"

Глаза никак не хотели приходить в норму, и чтобы что-то с этим сделать, я отправился к матери. Мягко говоря, когда я снял солнцезащитные очки, она вздрогнула и побледнела. Но ничего не сказала, и расспрашивать не стала…

— Как можно привести глаза к тому, чтобы люди не реагировали так нервно?

— Этому нельзя научить — у каждого это происходит по-своему… Ну и есть еще старые добрые контактные линзы. — Мать внимательно разглядывала радужку моих сильно изменившихся глаз. — Мне кажется или ты пришел сюда не только за этим?

Я поморщился:

— Думаю, тебе не надо пересказывать события, происходившие на той базе?

— Нет. — Сори, покачала головой.

Отношения к семье у меня изменилось в тот момент, когда я узнал другую сторону их жизни. "Прежний", оставивший мне свою жизнь (не без помощи одной личности, оставшейся за кадром), явно не ожидал бы такого.

— Кто она?

— Забудь о ней, — Спокойно произнесла та, кого я в этой жизни называю матерью, и вытянула вперед раскрытую правую ладонь, останавливая мою гневную реплику. — Она после суда сослана на долгий срок. Старейшины не смогут использовать ее, как фигуру на доске своих игр.

— А… — Но договорить мне опять не дали.

— Пока не известно точно — должен пройти срок, прежде чем точно сможем определить, беременна ли она. — Вот тут она точно попала в причину моего визита, словно знала наперед. — Если она беременна, ребенок будет воспитываться у нас без права на знание личностей родителей, что не даст Совету право на ребенка. Да, кстати…!

Мать встала и подошла к шкафу, из нутра которого появилась белая, пластиковая упаковка.

— Здесь полсотни таблеток. Надо было передать их тебе раньше, но кто ж знал…

— Что это? — Я с осторожностью рассматривал короткую аббревиатуру незнакомого препарата.

— Ментальный подавитель. В процессе соития несовершеннолетних, не умеющих в достаточной мере абсорбироваться от эмоций партнера, итог может быть плачевным.

"Презервативы для мозгов, нада-а-а… Какие еще сюрпризы будут? Не-е-ет, если удастся поговорить с личностью, засунувшей меня в этот, весьма недружелюбный ко мне мир, я выскажу ему все, что о нем думаю!"

Я уже собирался уходить, но мать меня окликнула:

— Сын, кстати говоря, забыла предупредить! — От ее улыбки у меня прошел мороз по коже. — На твою карту перевели компенсацию за те дни, что ты пропутешествовал… Плюс — моральный ущерб. Пожалуйста, распорядись этими средствами с умом! Я — на работу!

И, чмокнув меня в лоб, вышла, оставив меня в задумчивости.

Через полчаса я с ох… смотрел на то, что высветилась на темно-зеленом экране банкомата. Сумма была мало того, что большая… она была огромной для одного человека. И за меньшее убивают! С умом значит?! С умом…

Я достал сотовый и, набрав Ниидзиму, стал вслушиваться в ровные гудки:

— Вождь Белой гвардии слушает вас, мой генерал!

— Еще раз так ответишь — получишь в глаз. Бери свой г… электронный планшет со всеми данными и дуй по адресу… — Я продиктовал адрес.

— Что-то случилось? — Деловито поинтересовался Ниидзима. — Мне вызвать остальных?

— Нет. Я буду ждать тебя в фойе.

Справедливости ради… особенно долго его ждать не пришлось. Прискакал, словно наскипидаренный — глазки горят, на лице нешуточный энтузиазм… того и гляди, антеннки-рожки на голове выскочат. Выделив меня в толпе со стаканчиком растворимого кофе из автомата, подскочил ко мне:

— Что слу…

— Потом! Давай за мной!

Я пошел в сторону лифтов. Что-то поняв по моему голосу, Ниидзима что-то сообразил, умолк и, осторожно поглядывая по сторонам, последовал за мной.

Лифт поднял нас на предпоследний этаж этого весьма не маленького здания (если честно, до попадания в этот весьма негостеприимный мир я небоскребов не видел — в моем родном городе выше двенадцатого этажа не строили). Двери с мягким шелестом и электронной трелью разошлись в стороны, открывая просторный холл, отделанный светлым пластиком и панелями под дерево.

Табличка перед дверью с именем матери нашлась в самом конце коридора. Осторожно повернув бронзовую ручку, я толкнул дверь от себя. Приемная была в более темных тонах. Кожаный диван, журнальный столик. И массивный стол, за которым сидела секретарша — аккурат слева от двери.

На меня вопросительно уставилась девушка лет двадцати-двадцати пяти в строгом деловом костюме. Из-под тонких, стекол очков в золотой оправе на меня внимательно смотрели желтые глаза с вертикальным зрачком.

— Я могу вам чем-то помочь, молодые люди? — мягкий и спокойный голос.

— Да. Мама у себя? У меня к ней разговор, но, если она занята, я подожду. — Я неторопливо снял солнцезащитные очки.

Посмотрев мне в глаза, девушка испуганно вздрогнула и побледнела. Как я отметил про себя, она вся подобралась, готовясь к бою… Даже так, хм…

Интерес сменился удивлением и быстрорастущей паникой с большой примесью страха.

"Ого! А меня она, похоже, боится!"

Ситуацию спас голос матери из интеркома.

— Пусть проходят.

— Да, Саори-сама! — Напряженная девушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и, указав раскрытой ладонью на дверь, пропела, наконец, "секретарское". — Пожалуйста, проходите. Саори-сама вас примет.

Кабинет матери не изменился с последнего моего визита… а вот, получается, секретаршу поменяли.

— Что-то случилось, сын? После утренней встречи не прошло и трех часов. — Она перевела взгляд на Ниидзиму и мило поинтересовалась. — Кто этот молодой человек?

— Мам, позволь тебе представить Харуо Ниидзиму-сана. Думаю, его дело тебе уже приносили. — Ниидзима при этих словах чуть дернулся и вопросительно посмотрел сначала на меня, а потом на мою мать. — Ниидзима, моя мама Сирахама Саори.

— Приятно познакомиться, Сирахама-доно! — Поклонился Ниидзима.

— Мне тоже, мне тоже!

Мать нажала клавишу интеркома и произнесла:

— Принеси нам чай. И, для всех — я на совещании.

— Сейчас, Саори-доно!

— Итак, что же привело вас сегодня ко мне? — Мать откинулась в кресле, жестом предложив нам садиться.

— Сумма на карте меня хоть и впечатлила, но, боюсь, ее окажется маловато.

Есть! Судя по слегка расширившимся глазам, мне удалось ее удивить.

— Даже так…

— Ниидзима, у тебя все параметры основного костяка Гвардии?

— Э-э-э-э… а поточнее можно, Кеничи-сан? — Под взглядом моей матери Ниидзима явно чувствовал себя немного не в своей тарелке, впрочем, как и я с недавнего времени.

— Рост, вес, размер обуви, три основных объема у девушек, пристрастие к виду оружия?

— Есть!

— Мам, мне нужны два десятка полных комплектов специфической формы, желательно из кевларового волокна, с внутренними вставками наподобие кольчужной чешуи, в виде отстегиваемых подкладов и жилета, обязательно с защитой для позвоночника….

В этом месте выражение удивления на лице матери стало явным.

— …Комплекты боевых наручей и накладных поножей из легких и прочных сплавов, но для каждого подогнанных индивидуально. Так же два десятка комбинезонов для девушек, а также оружия, мне необходимы саи, катаны, нунчаки, два шеста… полный комплект укажет Ниидзима. Оружие мне нужно как холодного, так и тренировочного типа, под женскую руку. В особенности меня интересует раскладной "посох монаха", а также удобный нож, очень гибкого и одновременно прочного сплава, способный спокойно рассекать стальные нити, с несколькими типами креплений ножен…

Удивление на лице матери стало сменяться выражением азарта… Желтые змеиные глаза, смотрящие на что-то с азартом — на это стоит посмотреть. Правда, желательно из-за крепкого и прочного стекла серпентария.

— … Да! Чуть не забыл про обувь, два типа спец. обуви для непересеченной местности и города, лучше подойдет армейский тип, но не ширпотреб, которым чаще всего пичкают армии.

Странно, но ее эмоции вообще не ощущались! А я уже так привык читать окружающих!

— Помимо прочего, мне необходимы три десятка комплектов выживания, начиная от рюкзаков и заканчивая полной "спец. оснасткой", вроде той, что хранится у отца в нише рядом с "Максимальном". (В этом месте дражайшая матушка изволила весело фыркнуть) Так же два десятка стационарных компьютеров и дюжина ноутбуков, полный набор для создания сети на отдельном участке. — Мать, не отвлекаясь на записывание на листе блокнота, просто включила диктофон, который она достала из ящика стола. — Так же оборудование, предназначенное для глушения прослушки, обнаружение оной, а также — обратного характера. Список потом может быть дополнен. Плюс, мне нужен внутренний носимый пояс ампулами противоядий и что-нибудь вроде ручки-шприца для быстрого их использования. Мне как-то не улыбается снова оказаться в руках добреньких дам желающих пустить меня на сувениры!

Помолчал, пытаясь припомнить, все ли перечислил.

— Но для начала, мне необходимо снаряжение! Насколько я понимаю, мам, всей суммы не хватит, но ты как-то говорила про возможный заем?

— Однако! — Протянула она, когда выслушала весь список. — И КАК СКОРО, тебе нужно снаряжение, сын?

— Как можно скорее, — Я слегка усмехнулся. — Последние события дали столько пищи для размышлений, что тянуть с этим я просто не вижу смысла!

— Мию и Ренка уже имеют по костюму из такой ткани, притом, куда лучше, чем упомянутые тобой. — Мать поднялась с кресла и, подойдя к стенной панели, чем-то щелкнула, после чего раскрыла створки скрытой ниши. Чего там только не было! — Лови!

Мне на колени плюхнулась довольно-таки увесистая сумка.

— Хотела тебе подарить на новый год, но, видимо, сейчас оно тебе нужнее. Сорок стандартных комплектов такого снаряжения будут подготовлены в течение недели — возьму из спецхрана. Они подгоняются под любую фигуру, главное — указать примерный рост. А они дальше сами системой ремней и перетяжек подгонят под себя индивидуально. Оружие — тоже не проблема, я надавлю на ветвь, что устроила тебе веселые горные прогулки, и оружие изготовят по указанным образам. А вот с техникой…

Мама тонко улыбнулась:

— Спишу с твоей карты практически все, оставлю чуть больше ста тысяч — сходишь с девушками по магазинам, ты им сильно должен за, как минимум, четыре бессонных дня твоего спасения.

Она выдержала долгую паузу и, оценивающе окинув Ниидзиму взглядом, открыла сейф и протянула ему широкий плоский кейс:

— Ниидзима-кун — это на первое время. Остальное завезут в ваше здание. Советую нанять рабочих и обустроить здание… прилично. Тем более, землю и само здание вы уже умудрились выкупить не имя отца вашей "Валькирии". — С улыбкой произнесла мать. — А вот остальное придется отработать, сынок!

— Как? — У меня неприятно засосало под ложечкой.

— Через неделю будет происходить отбор участников турнира, организованный руководством Тьмы для подбора кандидатов на вступление в свои ряды. — Я непроизвольно вздрогнул. — Ты, Мию-сан, Ренка-сан — выступите в качестве экзаменаторов для участников. Мы не стремимся занять первое место — нам необходимо показать статус подготовки бойцов для последующих заключений взаимовыгодных контрактов. Да, чуть не забыла! Лови!

Я поймал черный сверток из плотной ткани. Развернув непонятный предмет, я с удивлением увидел темно-серую маску с двумя синими полосами, идущими ото лба к подбородку, пересекая глазницу. Как я понял, маска была из металлокерамики — тяжелая, но чрезвычайно прочная!

Ниидзима тем временем копался в кейсе и довольно хмыкал… Судя по его охам и ахам, содержимое, помимо портативного ноутбука, было не только весьма дорогим и ценным, но и чем-то крайне нужным!

— Хорошо, мам!

— Да, и не забудь на людях носить линзы! — Мать протянула мне пенал с линзами. — Когда оденешь маску, можешь их снять, но не ходи, пожалуйста, по городу без них — не надо пугать людей! О месте проведения отборочного тура я извещу тебя за два дня. Пока, где будет проводиться, не определились и сами старейшины. Да, и попроси мастера… лучше Косаку Сигуре-доно, принять участие. Не могу же я вас отправить туда без мастера! А теперь прошу меня простить, молодые люди, мне еще предстоит долгий и трудный рабочий день!

Возвращение в школу было подобно… хм… не знаю, чему подобно, но вид хмурого завуча, проверявшего домашние работы, которые приносили Мию и Ренка в мое отсутствие, говорил сам за себя. Полчаса мне читали нотации по факту крайне неудовлетворительного посещения школы вообще и отдельных занятий в частности. Под конец — поинтересовался здоровьем и творческими успехами Коэтсуджи. И, наконец, отечески пожелали успехов в учебе у столь великого человека.

Занятия были скучными, честно говоря. Но, если быть честным до конца, я не стал бы менять еще один скучный месяц на пару дней, что пришлось побегать от преследователей. Адреналиновым голоданием я не страдал никогда — ни в той жизни, ни в этой.

— Сирахама Кеничи! — раздраженный голос учителя английского вывел меня из полудремы. — Третий абзац! Прочитать и перевести!

Я послушно прочитал абзац на английском, после чего принялся переводить. У учителя в удивлении вытянулось лицо:

— Молодой человек, а можете пояснить, почему же раньше вы не блистали столь хорошими познаниями в английском?

— Так переводы никогда не были особой проблемой, у меня чаще всего хромает постановка предложений. Времена и глаголы… А так я иногда люблю почитать книги в оригинале, а не после чищенного перевода — там чаще всего отсутствуют некоторые реалии, и бывают весьма большие неточности.

— Вот как? Может быть, тогда сможете что-нибудь процитировать?

"Вот же привязался… Ладно, почему бы нет?!"

(JABBERWOCKY. Льюис Кэрролл. Алиса в зазеркалье.)

— Ну, знанием песен на английском нас не удивишь… — По классу прокатились смешки.

Презрение, ехидство, разочарование со стороны учителя.

(БАРМАГЛОТ (пер. Д. Орловской) Льюис Кэрролл. Алиса в зазеркалье.)

В классе повисла тишина. Учитель и остальные изумленно смотрели на меня, когда я произносил строки бессмертного творения автора. Обоих авторов…

Меня за рубашку осторожно подергала сидевшая сзади Мию.

— Кеничи, не по-русски… не на тот переводишь! — Зашептала она.

Тогда я не обратил внимания на этот факт и, как оказалось, зря. Сам факт того, что она начала учить русский язык, дошел до меня позже, когда я увидел ее занимавшуюся индивидуально с Коэтсуджи.

— Прошу прощения, не тот язык.

Надо сказать, что у учителя и остальных отвисли челюсти, когда я стал цитировать стихотворение абзац за абзацем — сначала на английском, потом на японском. Больше уже никто не смеялся и не фыркал (одному, правда, пришлось намять бока потом, чтоб остальным неповадно было), а учитель после урока пообещал, что отдельно займется со мной "правильной" постройке фраз. Ну-ну…

Разбор полетов в Белой Гвардии я решил не откладывать в долгий ящик. В кабинете физики набились все, в том числе и одиночка Танимото, привлеченный столь экстренным собранием.

— Итак, — Начал негромко, но в кабинете тут же воцарилась тишина, — У нас вырисовывается не особенно хорошая история. Ниидзима-сан! (Бедняга вздрогнул, оторвавшись от медитации над своим новым, презентованным ему вчера планшетом). Ты начал создавать Новую Белую Гвардию с целью собрать сильных бойцов и организовать из них потом союз боевых искусств?

— Да, и…

— ТАК ПОЧЕМУ ТОГДА БЕЛАЯ ГВАРДИЯ НАПОМИНАЕТ СБРОД!!!

Хорошо мне голос на тренировках поставили… это уже не то блеяние скромного забитого Сирахамы-косиножки… Вон как от звука моего голоса вздрогнули все присутствующие.

— С утра мне пришлось раздать пару подзатыльников парням, которые, кичась членством в Гвардии зажимали в углу ботаников и трясли с них карманные деньги на завтрак? ИЛИ это для ТЕБЯ собирают пожертвования?

Я тяжело вздохнул.

— Нам предстоит война с Тьмой и, в особенности, с подразделением Йоми. — Я обвел всех хмурым взглядом. — Да, именно война, а не соревнование "кто кому набьет морду". Для этих фанатиков своего дела единственный выигрыш — смерть противника, а им, противником, в настоящий момент является каждый из нас. В особенности, конечно, я, Фуриндзи, Ренка, Тор, Фрейя, которой, как и всем "валькириям", если уже не предложили присоединиться, то очень скоро… а следующими будут: Валькирия, Зигфрид, Такеда с Укитой. Именно в таком порядке.

— А что насчет меня? — С ленивой улыбкой и с ноткой обиды протянул Танимото.

— А насчет тебя, Танимото-сан, могу сказать, что, зная привычки твоего учителя, я не удивлюсь твоему скорому переводу в Йоми. Потому что он всегда там, где хаос и выпивка!

— Откуда?! — Глядя на это удивленное лицо, я едва не рассмеялся, но ограничился хмыканьем, чтобы не испортить воспитательного момента. — Оттуда же, откуда у меня данные, позволившие мне найти его самого в Китайском квартале. Тогда.

— Такеда!

— Оу? — Удивленно воззрился на меня наш боксер.

— Ты хотел продвинуться в боксе? — Взгляд загорелся — отлично! Куем железо, не отходя от кассы! — На подпольной арене был мастер, который сейчас отошел от дел. Его любимый вид единоборств — бокс, а любимое занятие — ставки и бои на подпольной арене. По слухам, он часто пропадает в "Пачинко". Для тебя это — шанс. Воспользуешься ты им или будешь дальше ерундой страдать — решай сам!

Так, судя по взгляду, этого вдохновили… Дальше:

— Ниидзима! Во-первых, у тебя полторы недели на чистку Гвардии! Или за тебя это сделаю я сам. Ты собрал костяк — молодец! — но отсутствие дисциплины делает его вторым Рагнареком. Другими словами — обычной уличной бандой!

Народ слегка охр…ал.

— Во-вторых! Всем сдать недостающие параметры Ниидзиме — он потом обработает и отправит… куда надо.

— Э-э-э-э, а зачем? — Промямлил кто-то.

— За маслом! — Выражение было присутствующим незнакомо, но, судя по задумчивости, его запомнили и пометили к дальнейшему употреблению. — Потом объясню. В-третьих, после чистки вам придется определиться с группами, подчиненными вам лично. Необходимо, чтобы набрал людей под себя — чтобы не было такого, что у Такеды были каратисты, у Кисары — боксеры, а у Укиты — любители шашек и шахмат.

Уже не слегка…

— После того, как мы наконец-то разберемся со всем этим, придется устроить вам военные учения и летние лагеря юных бойскаутов — нет никакого толку набирать живое мясо!

Выдерживаю "паузу руководителя".

— Вопросы есть? Вопросов нет! Если что, я, как обычно, тренироваться! А ты, Такеда, все же определись выбором.

Следом за мной кабинет физики покинули Мию и Ренка, оставив народ, уже совсем не слегка… обескураженный, обдумывать ситуацию.

Хмурое настроение у Мию, обычно такой жизнерадостной, в школе меня слегка озадачило.

Все более-менее прояснилось поздно вечером, когда Мию в одиннадцатом часу постучавшись, вошла ко мне, одетая в свою любимую полупрозрачную пижаму (или ночнушку? в дамском гардеробе — сам черт ногу сломит!), с темными отпечатками кошачьих лап… на нужных местах.

— Кеничи… м-м-м… ты не мог бы завтра… — Девушка тяжело вздохнула, словно собираясь с мыслями. — Не мог бы ты завтра сходить с нами на могилу родителей?

Выдавив из себя на выдохе фразу, она с надеждой и настороженностью смотрела мне в глаза.

"Значит знакомство с "Супраной" состоится завтра… Как же все не вовремя!"

— Конечно, пойду. Как лучше одеться?

— Э-э-э… — Сначала она удивилась, но быстро нашлась. — Мы пойдем по короткому пути через горную дорогу — смотри сам, как удобнее.

— Хорошо, буду готов.

На меня дохнуло слабой волной радости и совсем тонкой струйкой нервов… она очень нервничала, но, как всегда, не показывала это на людях. Даже наедине…

Белое платье и короткая красная курточка смотрелись на ней шикарно. Единственно, что выделялось, это белые туфли на невысоком каблуке с застежками. Впервые… Хотя, нет, второй раз вижу ее в туфлях на каблуке. Она словно недолюбливала этот вид обуви, в котором другие девушки души не чают.

— Нам пора! — Голос Старейшего, как всегда, был подобен грому среди ясного неба.

И мы отправились…

"Нет, Старейшего не зря назвали "Не человеком"… тьфу, Сверхчеловеком, хотя "не человеком" — более подходяще. Ну, нафига выбирать такую непроходимую дорогу, сократив всего на двадцать минут, если за то же время проехались на автомобиле и — с комфортом?! Я бы заплатил, если ему денег жалко!"

После того, как я, взмыленный, едва не порвав одежду, раз пять, не сорвавшись с крутых горных участков, добрался до места назначения, единственное, чего мне хотелось — это упасть и, простите, сдохнуть. И даже улыбка Мию особой бодрости не прибавила.

Могильная плита была ухожена, словно кто-то до нас успел ее прибрать и, судя по хмурому взгляду, Старейший явно знает эту личность. Есть только предпосылки к тому, что это был Фуриндзи Сайга — отец Мию. Вот только так ли это — я не знаю. В тех томах, что я пролистал в свое время, о нем были только туманные намеки. И ни разу он не появлялся на сцене. Мию уверена, что он мертв, а что известно Старейшему о своем сыне — загадка. Ох уж эти тайны…

В четырехстах метрах выше по дороге, лениво опершись о перила, держа в руках электронный бинокль, стоял молодой светловолосый подросток. Рядом к поручню был прислонен спортивный мотоцикл, на ручке которого небрежно был повешен мотоциклетный шлем.

— И зачем учитель советовал мне за ними наблюдать?

В следующий миг он отдернул руку с биноклем в сторону.

"Уф-ф! А старичок-то резвый, почти успел засечь направление взгляда! Не-е, учитель запрещал раньше времени светиться, проще будет понаблюдать за этой сладкой парочкой".

Взглянув на мирно беседующих парня и девушку, он поморщился:

— Простак-идиот и его смазливая подружка… как же он меня раздражает!

Вновь приникнув к биноклю, он вздрогнул и выругался:

— Дьявольское отродье! И как заметил?

Ощутив на себе внимательный взгляд и волны черного раздражения, презрения и скуки я не выдержал и продемонстрировал лидеру Йоми интернациональный жест в виде кулака с поднятым средним пальцем. Согласен, некультурно, но как же меня раздражает такое отношение к себе! Тем более, черт знает от кого!

— Ну что, куда пойдем? — Хмуро посмотрела на мою отмашку Мию.

— Думаю прогуляться, — Галантно предложил я локоть. К моему удивлению, Мию, усмехнувшись, приняла приглашение. — Ты когда-нибудь была в ботаническом саду?

Мию удивленно на меня воззрилась, видима ожидая, что я поведу ее в кафе или еще в какое-то подобное место, куда японские подростки водят своих подружек.

— Тогда, думаю, стоит посетить. Кто знает, вдруг мы там увидим одного знакомого…

Кеничи с утра на себя не похож: внимателен, сосредоточен и напряжен до неузнаваемости. Обычно у него расслабленный, слегка ленивый взгляд, а сейчас у него взгляд, как у дикого зверя, опасающегося попасть в засаду. После посещения храма он сменил линзы на темные очки и, периодически прикрывая глаза, останавливался, замирая на пару секунд, словно вслушивался во что-то.

В автобусе, в котором он морщился, словно от зубной боли, мы доехали до ботанического сада. Кеничи взял пару билетов…

Боже! Какая красота! Выпустив руку Кеничи, я быстрым шагом подошла к огромному кусту с невероятно крупной розой.

— Красная Гранди флора Самурай, — Негромкий голос Кеничи вплелся в созерцание цветка. — Это Скарлет Найт (Scarlet Knight), что в переводе означает "алый рыцарь". Она была выведена во Франции в 1966 году, автор — Мари-Луиз Мейлланд (Marie-Louise Meilland). Эта Гранди флора была получена скрещиванием двух сортов: огненно-красной флорибунды Индепенденс (Independence) и чайно-гибридной Хэппинесс (Happiness). Весьма красивая.

"Обалдеть! Он-то откуда это знает?"

— Вот это познания!

— В детстве подарили ботанический атлас…, впрочем, я часто здесь бываю. С детства. Умиротворяет. — Кеничи чему-то грустно усмехнулся, разглядывая цветок. — Здесь очень хорошо приводить мысли в порядок.

— Решил наконец-то о себе рассказать? Или так и придется узнавать о тебе случайными оговорками?

— Оговорки могут быть и специальными, чтобы ввести в заблуждение и составить ложный образ, который нужен человеку. Только не так уж много людей умеют этим хорошо пользоваться. Ниидзима, например, сумел добиться успеха в обоих направлениях.

— А там что?

— Табличка, если судить по структуре древесины — ствол высушенный бамбук, табличка пластиковая, о содержании которой судить не берусь, так как создатели видимо перепутали место и вместо трансформаторной будки повесили рядом с корейской березой.

Я рассмеялась. На табличке было написано на трех языках не мусорить, не бросать окурки. Заметив куст с бледно-желтыми цветами, я направилась к нему.

— Кеничи, а это что? — Тишина в ответ. — Кеничи?

Когда я обернулась, никого рядом не было.

"Черт побери! Куда он делся?! Надо срочно найти, чую, он не зря сюда пригласил! Мог ведь предупредить! Ох уж его секреты…"

Я шла по ровной дорожке, вымощенной ровной брусчаткой.

"Такое чувство, что он испарился… ну не мог же он покинуть парк, оставив меня тут? Или мог? Скорее, что-то случилось!"

Деревья росли на одинаковом расстоянии друг от друга, не мешая другим ни ветвями, ни корнями, получая вдоволь света и влаги. Перейдя на другую сторону ручья через невысокий мостик, я заметила в тени кустов человеческую фигуру. Парк казался безлюдным, потому я двинулась в его сторону. Если это не Кеничи, то быть может, видел его…

В птичьем чириканье, раздавшемся над головой молодого парня, было столько боли и паники, что я вздрогнула. Кто-то сыграл с птицей злу шутку, она запуталась в заброшенной на ветке сетке.

— Бедная…

Парень вздрогнул.

В следующий миг я "взлетела" — скорректировав направление, я оттолкнулась от ствола дерева и с удивлением увидела того парня на расстоянии ладони. Мы с ним едва не сшиблись, я с трудом сумела изменить направление прыжка.

Присев на толстую ветвь, я с удивлением рассматривала парня. Первоначальная худоба оказалась очень жилистым и гибким торсом в обтягивающем трико. Кожаная куртка и золотая наборная эмблема на груди придавали парню слегка разбойный вид, контраста добавляла серьга в правом ухе.

Непроизвольно я улыбнулась. Кеничи нервно реагировал на серьги у парней, но в большинстве случаев отмалчивался. Однажды он даже выругался малопонятной фразой… все-таки я еще далеко не полностью освоила язык далекой северной страны.

— Придержи, пожалуйста, сетку. Я разрежу лямки, чтоб не повредить крылья. — Тот обескуражено кивнул и, сняв с ветвей трепыхавшийся комок, протянул мне, осторожно прижимая крылья птице. — Вот…

Я сняла мамину заколку с лезвием, и в три взмаха разрезала сеть.

"Узнаю, кто это сделал, обмотаю рыбацкой сетью и брошу в пруд или фонтан, пусть ощутит все прелести жизни!"

Птица испуганно сорвалась с рук парня.

"Ладно, надо искать Кеничи, не дай бог увидит, неправильно поймет!"

— Ты тоже занимаешься боевыми искусствами? У тебя великолепный прыжок вышел…

Внезапно парень подскочил на ветви, от чего дерево слегка колыхнулось, я соскочила вниз, принимая защитную стойку. Туфли с противным чавкающим звуком погрузились во влажную траву ровного газона.

"Не хватало еще испортить любимые туфли, я и так их редко ношу!"

— Великолепно! У тебя словно бы растут крылья!

— Это такой способ познакомиться? — этот светловолосый начинал нравиться все меньше и меньше, птица не в счет.

Внезапно парень рванул ко мне.

Упреждающий удар, с занятием его места. Вертикальный удар с вращением вокруг оси…

"Дьявол! Он успевает уклоняться! Это плохо… Практически уровень мастера. Дьявол, где Кеничи?"

— Великолепно! Просто великолепно! У тебя словно крылья! И настолько плавные движенья… упс…

Отскочив в сторону, он с усмешкой развел руками в стороны.

— Никогда не думал, что найду кого-то с такой же грацией полета, как у меня! Ты великолепна!

"А вот ты — псих", — мысленно я отметила про себя. — "Что-то мне это не нравится!"

Его силуэт смазался, я, подпрыгнув, уцепилась за ветви и, сделав полный оборот, приземлилась чуть позади него.

"Две связанные ладони!"

Он умудрился уклониться и от него, притом на лице было столько радости… Отскочив в сторону, он изобразил шутливый поклон и произнес:

— Я приглашаю тебя в "Небеса Бескрайней Тьмы"! Тьма примет тебя с распростертыми объятиями!

"ЧТО?!"

Низким прыжком я постаралась занять его позицию и нанести удар в слепую точку, с последующей комбинацией…

Уклоняясь, он умудрился захватить правую руку и зайти мне за спину, стараясь произвести захват.

— Поразительно! Ты двигаешься, как Сайга-доно! Это же чрезвычайно опасно!

Крутанувшись на месте, я высвободила захваченную руку с одновременным броском парня, но тот лишь плавно приземлился на ноги.

"Сайга… Фуриндзи Сайга… Отец не может бы… Отец!" — мысли, словно разбуженный рой пчел, метался в голове. "Отец жив!"

— Кто ты? И откуда знаешь про Сайгу?

Я в прыжке нанесла ему удар коленом в голову, на что он только слегка отклонился, производя захват, но едва не получив кулаком в солнечное сплетение, отскочил.

"Верткий, словно рыба в воде…"

— Пойдем со мной, и я покажу тебе не только мир тьмы, но и расскажу про Сайгу.

Кровь в висках от перенапряжения, словно колокол, отдавалась в голове. Два противоречивых желания — согласиться и пойти с ним и ожидание неприятностей — буквально столкнулись лбами.

"Если отец жив, я должна знать! Кеничи, извини, но я обязана знать правду!"

Неприятность случилась на стоянке возле парка.

Когда Канно Шо протянул мне шлем, мимо его плеча просвистел сюрикен воткнувшись в кожух на боку мотоцикла.

На скамье, возле автомата по продаже банок с газировкой, сидел Кеничи, лениво потягивая из банки Колу.

— Я не вовремя? Мию, что за пингвин?

В следующий миг звездочка, посланная Кеничи, с тихим шелестом полетела ему в лицо.

Небрежным жестом он поймал ее, и убрал в карман.

— Спасибо.

Канно Шо медленно шел на Кеничи, а я с ужасом поняла, что если сейчас произойдет бой я или не узнаю правду, или Кеничи пострадает…

— Канно Шо, кодовый позывной "Супарна", — При этих словах я вздрогнула, ибо Кеничи уже говорил про него! — Добро пожаловать в Токио, лидер боевой невооруженной группы Йоми.

Канно Шо остановился и с удивлением уставился в черные глаза с вытянутым золотистым зрачком, в тени кустов отблескивавший слегка зеленым — кошачьим взглядом.

— Первый ученик Рёдзанпаку настолько осведомлен? Поразительно! — Шо расхохотался, и от него волной пошла жажда крови. — Что ж, придется убить тебя сейчас…

Я напряглась, готовясь рвануть в атаку…

— А твой учитель знает, что ты нарушил его указание?

У Канно-сана широко распахнулись от удивления глаза. И он как-то нервно оглянулся по сторонам.

— Приказ-мастера — неписанный и неоспоримый закон? Где твое уважение?

Послышался скрип зубов, а я с удивлением смотрела и не узнавала Кеничи! Такое чувство, что на его месте сидел Коэтсуджи, обожавший играть на нервах своих противников, как на струнах.

Тут я к удивлению, увидела, что он поморщился, и произнес что-то вроде "неформал" и "как же вы меня достали…"

— Что молчим, разве так полагается действовать лидеру? Где официальный вызов, с разрешения мастера? Или ты, наконец, обрел крылья, о, птица в клетке?

При этих словах Канно-сан выронил шлем, который прокатившись по асфальту, ударился об переднее колесо мотоцикла. Сплюнув, он поднял шлем и посмотрев мне в глаза, произнес:

— Мы еще увидимся… Мию-сан, кажется… вот тогда и узнаешь правду о Сайге.

Сев на мотоцикл и надев шлем, он достал из внутреннего кармана куртки золотистый диск и хлестким движением бросил в лицо Кеничи.

— Это вызов. Я заберу его у твоего остывающего трупа, как только мастер даст добро на бой!

Взревел мотор, и он унесся вперед по дороге, едва не сбив девочку-подростка с корзинкой в руках.

— Что ж, нас ждут интересные времена Мию, он тебе уже обещал информацию об отце? Могла бы просто спросить…

Непроизвольно я вздрогнула. Удивляться за день у меня больше не было сил!

Первая набрала на сотовом телефоне номер и, дождавшись ответа, произнесла:

— Сын, через два дня, в шесть утра, за вами заедет автомобиль. Оденьтесь в полную экипировку, не забудьте маски. Вас доставят на частный аэродром, откуда вас довезут до храма. Да, и не забудь пару памятных фотографий — внутрь пускают не так уж часто, примерно, раз в двадцать лет.

После чего нажав кнопку отбоя, убрала сотовый.

"Сколько еще сюрпризов ты таишь, мой названный сын?"

Нажав клавишу интеркома, произнесла:

— Зайди ко мне.

Через пять секунд раскрылась дверь и перед Первой появилась секретарша.

— Саори-доно, вызывали?

— Отправь сообщение кодограммой: "У НАС ПРОБЛЕМА. Первая".