Провал

10

Подпольщики подождали, пока из дома Ирмины Кобас вышли последние, изрядно выпившие немецкие офицеры. Через минуту неповоротливая служанка поднялась этажом выше, где, как было установлено раньше, она имела комнатку. И только после этого они поднялись по лестнице и позвонили.

Кобас открыла дверь. Она была уже в халате, на лице ещё оставалась не смытая косметика. Заметив в руках неизвестных оружие, Кобас попыталась захлопнуть дверь, но один из пришедших молодых мужчин, тот, что повыше, успел вставить ногу в образовавшую щель. Поражённая Кобас от страха даже не крикнула.

Они вошли в квартиру.

— Я… Я…— начала бормотать женщина. — У меня нет никаких денег…

— Дома одна?

— Да… Но я действительно…

— Нам не нужны ваши деньги, — сказал один из молодых мужчин, заметив удивление на её лице, которому расплывшиеся остатки косметики придали комический вид.

— Значит, вы хотите, — проговорила она шёпотом, — нет… Я ничего плохого не сделала, только занимаюсь торговлей… Я помогаю людям… Вы не имеете права… Не можете…

— Можем, — сказал высокий мужчина. — Можем, но не будем, по крайней мере, в этот раз. Мы хотим поговорить с вами, пани Кобас, исключительно в интересах помощи людям. Может быть, вы пригласите нас в комнату?

— Да-да, конечно, Панове, пожалуйста, — заискивающе проговорила Кобас, с трудом приходя в себя от страха. Она поняла наконец, что эти парни пришли не грабить и не убивать её. — Извините за беспорядок в квартире.

И действительно, её небольшой салон, где она принимала немецких офицеров, выглядел так, как будто здесь недавно пронёсся ураган.

— Сами, панове, видите, они ведут себя как свиньи, — сказала Кобас и начала плакать. Слёзы потекли по её щекам, ещё больше размазывая остатки косметики.

Небольшого роста мужчина подошёл к буфету, взял недопитую бутылку коньяка, поискал взглядом рюмки. Не нашёл чистых и поднёс бутылку ко рту, отпил немного и передал её высокому напарнику.

— Кто вы, панове? — спросила сквозь слёзы Кобас.

— Видите наши визитные карточки? — показал высокий пистолеты. — Большего сказать не можем, вам достаточно и этого. Мы, пани Кобас, хотели бы помочь вам сделать небольшой бизнес. Надеемся, вы не будете возражать…

— Каким образом? — осторожно спросила Кобас.

— Наш приятель, Ян Борецкий, пошёл как-то на приём к дантисту. И случилось так, что врача арестовали. Вместе с ним были взяты и его пациенты, в том числе и наш приятель. Его нужно освободить.

— Понимаю, — сказала пани Кобас. — Но не знаю, смогу ли помочь вам в этом. Спрячьте оружие, я боюсь его, — уже спокойнее попросила она.

— А вы, пани Кобас, подумайте, мы за ценой не постоим.

— Вижу, вы парни деловые. Только зачем нагнали столько страху? — проговорила Кобас. — За услуги они берут большие деньги. В вашем случае — от пятидесяти до ста тысяч. Часть в злотых, а остальные в долларах или фунтах. Иначе не будут и разговаривать. Вместо денег может быть золото, например старинные ювелирные изделия, а в некоторых делах и это не помогает.

— Ну что же, мы согласны, — ответил тот, который был поменьше ростом. — Вот вы, пани Кобас, и заплатите столько, сколько они потребуют. Для вашего спокойствия могу добавить, что наш приятель не имеет ничего общего с тем дантистом. На этом листочке — все его данные: фамилия, имя, место рождения, место работы…

— У вас с собой эти деньги или драгоценности? — Ирмина Кобас приняла предложенную ей сигарету, прикурила, затянулась ароматным дымом.

— Всё это имеется у вас, пани Кобас, — ответил тот же мужчина. — Заплатите им из своих запасов.

— Вы хотите, чтобы я лишилась всех сбережений? — громко рассмеялась она. — Я не так глупа, как вы думаете, панове. Вы забываете, какое сейчас время. А потом ищи ветра в поле.

— Вы, пани Кобас, не совсем нас поняли, — вежливо сказал высокий мужчина. — Вы заплатите свои деньги, и никто вам их не возвратит.

— Хотите разорить меня, бедную одинокую женщину? Вы что, давали мне эти деньги? Я честным трудом всё это нажила! — она сделала широкий взмах рукой, указывая на мебель и картины.

— Не преувеличивайте, пани Кобас, — снова сказал мужчина пониже ростом. — Не только трудом… Состояние ваше нажито способами, недостойными честной польки…

— Чего вы хотите от меня? — прервала его Кобас.

— Заплатите подоходный налог, пани Кобас, — докончил он. — Выдадим вам на это квитанцию, пригодится после войны.

— Я постараюсь, но не знаю, смогу ли найти такую сумму.

— Такие деловые разговоры, как сегодня, — усмехнулся мужчина пониже ростом, — мы начинаем всегда с бритья головы виновницы. Но, учитывая, что вы, пани Кобас, приняли условия и готовы помочь в освобождении нашего приятеля, мы отступаем от этого обычая. Я уже не говорю о других мелочах, например о том, что в случае необходимости мы сожжём не только эту уютную квартирку, но и ваш магазинчик. Уверен, вам не хотелось бы этого. Думаю, что вы всё поняли и не будете вынуждать нас идти на крайность. — Мужчина вынул из кармана пистолет, подбросил его и поймал на лету.

— Постараюсь сделать всё, что в моих силах, — ответила Кобас.

— Я был уверен, что мы поймём друг друга и придём к соглашению. Вы, пани Кобас, весьма рассудительная женщина. Видимо, мы не должны напоминать вам, что наше задание срочное. — Незнакомец направился к дверям. — Да, вот ещё что. — Он повернулся и пристально посмотрел в лицо Кобас— Если вы надумаете сообщить о нашем сегодняшнем разговоре оберштурмбанфюреру Гейбелю или кому-то другому из своих немецких приятелей, то советую сразу же выбросить эту мысль. Жаль будет, если пани Кобас не доживёт до конца войны, правда?

— За кого вы меня принимаете? — воскликнула Кобас с возмущением. — Ведь я полька! Каким образом я должна сообщить вам о выполнении задания?

— Мы сами обратимся к вам, — учтиво поклонился ей мужчина уже у двери. — Прошу нас не провожать, дорогу мы знаем…

Ирмина Кобас осталась в прихожей одна. Она дотронулась ладонью до лица, поплотнее закуталась в халат. От волнения и усталости она всё ещё дрожала. Закрыла дверь на все три замка и массивную цепочку.