Провинциальный роман. Ирина

Глава 5

– Брр-брр-брр! Брр-брр-брр! – надсадно дребезжит, доставшийся в наследство от бабушки будильник.

Просыпаться совсем не хочется – голова гудит от полночных посиделок и совсем чуть-чуть от выпитого вермута.

– А ведь я вчера решилась! – неожиданно возникла мысль и разбудила Иру гораздо эффективнее противной трели будильника. – Теперь мне должно быть легко!

Ира села в постели. Это и в самом деле оказалось сделать несложно. «Может быть, мне по поводу легкости необыкновенной сделать комплекс утренней гимнастики? Все-таки новая жизнь начинается!»

Следующие десять минут Ира посвятила энергичной разминке под музыку. Давно утро не начиналось на таком душевном подъеме. Сборы на работу заняли совсем немного времени. Даже «рисование лица», обычно занимавшее большую часть отведенного на сборы времени, прошло на удивление удачно: все получилось с первого раза.

По дороге на работу Ире все казалось необыкновенным: бесконечно-прозрачное голубое небо без единого облачка, отливающая всеми цветами теплого спектра листва деревьев. Наступила настоящая золотая осень! Ира даже подняла несколько особенно красивых листьев, чтобы украсить свой письменный стол букетом. Люди, торопящиеся на работу, казались не хмурыми, как обычно, а несли приятные выражения лиц в свои офисы и улыбались Ире, то ли делясь с ней своим хорошим настроением, то ли заряжаясь ее энергией. Какое необыкновенное утро! Как, оказывается, преображается все вокруг, когда на тебя не давит необходимость выбора.

Кабинет, в котором вчера совершенно ничего не хотелось делать, радушно встретил свою хозяйку. «Листья в вазу на стол, в шкафах – прибраться! Раз-два!», – скомандовала себе Ира. Работа закипела.

Пару раз заглядывала Светлана, предлагая «позагорать» – в ее терминологии «сходить в «Маленькое солнышко». В первый раз Ира вовсе не заметила Светлану, но во второй визит та была настойчива.

– Ира, сколько можно работать? От работы кони…

– Света, ты разве не знаешь, что труд и только труд сделал из обезьяны человека, – Ира решила вступить в дискуссию, ей было любопытно, что ответит любящая риторические прения Света. Светлана не обманула ожиданий Иры:

– Последние исторические исследования, – важно начала Света с улыбкой, – постановили, что труд мог сделать из обезьяны только горбатую обезьяну, а вовсе не человека. Здесь не иначе как вмешательство божественного провидения…

Дальше Света уже не смогла говорить от распиравшего ее пафоса и душившего смеха.

– А если серьезно, Ир, то ты сегодня совсем другая, кажется, даже светишься изнутри.

– Да, а еще у меня в руках горит вчерашняя, если быть честной, работа!

– Думаю, что если бы твоя работа у тебя горела, то наша администрация была бы очень недовольна. Да, и приняла бы административные меры против тебя, – Свете определенно нравился ход ее мыслей. – Администрация…административные меры… Тебя бы отстранили на время устранения очага возгорания. Конечно, сгорел весь методический архив, тебя определенно отстранили бы от работы, и мы бы как раз успели бы сходить в «Маленькое солнышко»!

– Какая ты, Света! Не предполагала за тобой такой нудности! Сейчас, через пятнадцать минут встречаемся на крыльце.

– Хорошо. Ты помнишь, что сегодня в 12 планерка? Нам надо успеть вернуться!

– Я буду угощать тебя необыкновенно быстро. Продумай меню, чтобы там не тратить время на это, – сурово напутствовала Ира.

– Ну, раз ты угощаешь, мне есть над чем подумать ближайшие пятнадцать минут! – сказала Света, прикрывая за собой дверь.

Когда Ира вышла на крыльцо колледжа, Света уже поджидала ее там, нервно постукивая каблучками.

– Наконец-то, коллега!

– Надо же, а мне казалось, я укладываюсь в отведенный период времени, – Иру забавляла Светина торопливость. – Идем!

– Рассказывайте, коллега, где у вас кнопка? – Света задала этот странный вопрос с абсолютно серьезным лицом, устраиваясь за столиком кафе.

– ???

– Вчера ты была… как бы это поточнее выразиться, – Света задумчиво водила свеженаманикюренным пальчиком по меню. – Как будто на твою голову неласково опустили пыльный мешок… А сегодня, сегодня ты улыбаешься, у тебя даже цвет лица стал нежно-персиковым. Умудренные коллеги увидят тебя сегодня на планерке – обзавидуются!

– Да, все просто! Я приняла решение, которое, наверное, перевернет мою жизнь. А вчера я еще ничего не решила, вот и мучалась. А сегодня решила: будь что будет! Пусть жизнь переворачивается! Она ведь у меня одна, пусть пройдет как можно интереснее.

– Вау! – присвистнула Светлана. – В тихом омуте черти водятся!

– Ладно, коллега, вам ведь тоже не терпится мне о чем-то рассказать? Иначе к чему такая настойчивость?

– Да, сейчас сделаю заказ, наберу воздуха и сделаю грандиозное сообщение!

Света легко упорхнула к стойке. Ира проводила ее задумчивым взглядом, небрежно поигрывая погремушками, закрепленными с торца столика. «Какая замечательная идея – оформить кафе, как игровую комнату детского сада! И настроение сразу повышается».

– Я вчера решала семейные проблемы, вооружившись передовыми психологическими методами!

– ???

– Впервые в жизни я качественно построила человека!

– Любопытственно. Все любопытственнее и любопытственнее.

– Я закатила Егору ультиматум по всем правилам психологической науки!

– Судя по тому, какая ты довольная, все прошло на ура.

– Да, я сначала писала черновик речи на листочке, потом долго репетировала, убила массу времени, но результат того стоил!

– Света, публика в нетерпении от ожидания!

– Атмосфера ожидания достаточно накалена?

– Не томите уже, коллега. Что же вчера прозвучало?

– Я сказала ему: Егор, когда твоя мама кричит на меня в твоем присутствии, а ты молчишь, я зверею, потому что мне кажется, ты устраняешься от ситуации и кидаешь меня. Я хочу, чтобы мы с тобой были единой командой, семьей, где один за всех и все за одного. Поэтому если твоя мама снова будет обзывать меня, а ты не будешь заступаться, я сама скажу твоей маме все, что о ней думаю, не стесняясь в выражениях!

– Ну и…

– Это был эффект разорвавшейся бомбы!

– И что Егор?

– Он был ошарашен. Он смотрел на меня раскрыв рот, и кажется, забывал моргать. А когда наконец немного пришел в себя, то кивнул и сказал: «Да, Светочка».

– Это важно?

– Ты не понимаешь! Он обычно точно с такой же интонацией говорит: «Да, мамочка». Представляешь? Я в его сознании теперь запечатлелась на месте мамочки.

– Ты думаешь, это хорошо?

– Думаю, да. Я ведь не во всех смыслах теперь вместо мамочки, а только в плане авторитетности в его глазах.

– Тебе удалось контролировать этот процесс?

– Ну, я сильно на это надеюсь.

– Когда будут полевые испытания?

– Совсем скоро, в пятницу вечером, мы идем к «маме» в гости. Там и проверим.

– И ты вот так, не стесняясь родственников, выполнишь свою угрозу?

– При чем здесь стыд?

– Ну…

– Понимаешь, Ира, я должна сейчас расставить все по своим местам, иначе они всю жизнь меня гнобить будут. Я настроена решительно. В пятницу все встанет на свои места. «Броня крепка, и танки наши быстры». Что-то вроде того.

– Да, вы, Светлана Николаевна, – матерый человечище! Снимаю перед вами свою шляпу, – Ира подняла руки, изображая снятие воображаемой шляпы. – Взгляд ее упал на часы. – 11:55, коллега, мы опаздываем на планерку!

– Чингачгук все сказал, – ответила Светлана, слегка ударяя себя в грудь кулаком.

Быстро расплатившись по счету, девушки поспешили вернуться в колледж.

Проскочить незамеченными на планерку не получилось. Почти весь педагогический коллектив колледжа был собран в тесной преподавательской. Ирина Павловна, завуч, уже делавшая доклад по какому-то необыкновенно важному вопросу, была прервана появлением методиста и преподавателя истории.

– … усиление дисциплины… Да, о каком усилении дисциплины можно говорить, когда преподаватели позволяют себе игнорировать заранее назначенное время педагогического совещания. Как мы можем что-то требовать от студентов, если сами не всегда соответствуем высокому званию педагога? Ведь педагог – это…

– Не расстраивайся, все нормально, это обычная ситуация, всегда кто-нибудь опаздывает, – прошептала Ирина Александровна на ухо Светлане Николаевне. – А высокое звание педагога – любимый конек Ирины Палны.

– … какой дисциплины и внимания мы можем требовать от студентов, если некоторые преподаватели, – продолжал доноситься суровый голос Ирины Павловны.

Планерка шла своим чередом. Сурово вещала о дисциплине Ирина Павловна. В такт ее словам кивал седой головой директор, Иван Аркадьевич. Затем выступала Софья Иосифовна, завуч по учебному процессу, оглашая расписание на неделю. В разделе разное обсуждали бюджет Дней рождения и проводов на пенсию заслуженных сотрудников Струковой Галины Анатольевны – преподавателя спецтехнологии и Блюм Татьяны Эрнестовны – преподавателя конструирования.

Ирина Александровна, не принимавшая активного участия, в общем обсуждении, откровенно начала посматривать на часы.

Наконец нудное совещание, съевшее непомерно большое количество такого необходимого времени, позади. До института еще столько дел: пробежаться по магазинам, прибрать в квартире и еще какое-то важное дело, которое никак не хотело вспоминаться.

До дома Ирина добралась значительно позднее, чем планировала. В дверях универмага «Снегири» она столкнулась с самой занудной из маминых коллег-приятельниц. Альбина Васильевна не имела своих собственных детей, но не упускала случая повоспитывать чужих.

– Ирочка, ты ли это? Добрый день!

– Добрый день, – в голосе Иры отчетливо прозвучали досадливые нотки, проскочить незамеченной ей не удалось. Теперь придется вежливо выслушивать чушь несусветную, выдаваемую за истину в последней инстанции.

– Ирочка, дорогая, как твои дела?

– Я…а..

– Ты замуж не вышла? – Альбине Васильевне ответы на вопросы вовсе не были важны, гораздо нужнее были внимательные или хотя бы какие-нибудь слушатели. – Да, ведь не вышла. Мама бы твоя сказала бы точно. Такой радостью как же не поделиться? А у Полины Александровны Дашенька вышла. Ты слышала? Мы всем отделом деньги на подарок собирали. Мама говорила? Три месяца уже как. Да. Так радовались, такой красивый мальчик, из такой семьи хорошей. Только вот зря радовались. Не пожилось им, да. Не пожилось. Через месяц первый раз убежала к матери. Он, муж-то, страшное дело, алкоголиком оказался. А ведь так посмотришь, и не подумаешь: чистенький да хорошенький, говорит красиво, зарплату хорошую получает. А вот на тебе…

Ира с трудом вспомнила, как выглядит Полина Александровна, а кто такая Дашенька, чем она примечательна, кроме родства с Полиной Александровной, никак не представляла. Но Альбину Васильевну, когда она набирала обороты, было не остановить.

– … это же надо только представить, идет домой шесть бутылок пива покупает! Шесть бутылок пива!? Каждый день. Развозит его – он и жену не узнает. Даша-то помучилась-помучилась, да и к маме. Так вот…

Время уходило, как вода в песок. Помимо собственной воли Ира начала задумываться над судьбой горемычной Даши. «А куда же она до свадьбы смотрела, где ее глаза были?»

– Что? – Ира не заметила, что задала свой вопрос вслух. – Куда Даша-то смотрела? Так всегда же кажется, что любовь чудо сделает. Да, она и матери потом говорила, что он обещал не пить после свадьбы. Мы всем отделом за нее переживали. Лечить мужа-то надо. А она развод-развод! За кого она выйдет потом, разведенка, кому нужна будет? В двадцать два года-то? Чем девка думает? Мы-то говорим, ребенка ей надо, вот и утрясется все, глядишь. И муж меньше пить станет. Что не так разве?

– Я думаю, Альбина Васильевна…

– Тебе вот лет сколько уже? Тоже ведь двадцать три, не меньше! Теперь-то замуж точно не выскочишь. Чем раньше думала? Будь ты моя дочь…

– К счастью, Альбина Васильевна, я не ваша дочь! – Ира рассердилась не на шутку. В последние несколько дней разговоры о том, что она уже вышла из возраста, пригодного для замужества, порядком утомили ее. – До свидания, Альбина Васильевна.

Последние слова Ира сказала громче, чем ей бы ей этого хотелось. Прохожие начали оглядываться на растерянную пожилую женщину, с недоумением смотрящую вслед девушке, резко с ней простившейся. Конечно, не обошлось без шепотков «Молодежь нынче», «Молодежь, никакого уважения». Настроение подпортилось, гулять по магазинам расхотелось. Ира быстрым шагом направилась к дому.

Может быть, быстрое движение тому причиной, может быть, прекрасная погода, но к Ире постепенно хорошее настроение. «Значит, я все правильно решила, надо уезжать отсюда. Иначе пройдет еще пара лет и мне эти кошелки прохода не дадут. Конечно, уж лучше, как эта бедная Даша, всю жизнь мучиться с алкоголиком, чем вообще не побывать замужем!? Чушь-то какая! Я молодец, мой Макс совсем не такой! Мой Макс!!! Вот так!» – Ира улыбнулась своим мыслям.

Первое, что бросилось Ире в глаза, когда она вошла в квартиру, были сногсшибательные капри Риты, порванные на месте пятой точки. «Вот оно дело, про которое я никак не могла вспомнить!»

Ира повертела в руках брюки. Дырка была небольшая, но незаметно зашить ее не представлялось возможным. Капри цвета нежной молодой травки, как весенний лужок, что их спасет? Спасет их термоаппликация. «Я наклею бабочку, заштопаю дыру и закрою ее аппликацией. Это хорошая мысль!». Через полчаса работа была окончена. Ира, очень довольная собой, начала собираться в институт.

Рита встретила Ирину у входа в аудиторию.

– Ну, как удалось что-нибудь придумать!

– Добрый вечер, Рита! – Ира решила потянуть время, получая от этого удовольствие.

– Привет, конечно, и как?

– Я долго и напряженно думала…

– Ира!

– Так вот, я пробовала и так и этак…

– …!

– Сначала у меня ничего не получалось, я отбрасывала одну идею за другой…

– Ира, ты все сделала! Ты просто меня дразнишь!

– Но после долгих-долгих мучений, наконец…

– Где они? Я хочу их видеть!

К дверям начали подтягиваться заинтересованные одногруппники.

– Что здесь происходит? – сурово спросила Вера на правах старосты.

– Мисс Занятость демонстрирует всему миру свои садистские склонности! – не остался в стороне записной шутник Вовка.

– Ира, не томи уже! – Рита уже приплясывала от нетерпения.

– И, наконец меня осенила совершенно невероятная идея, – Ира извлекла пакет с брючками из сумки жестом фокусника. – Ты должна примерить, я не знаю, как смотрится окончательный вариант. Не смогла примерить на себя – ты немного больше. Сразу примерь – это обязательное условие!

Ира подталкивала растерявшуюся Риту к дверям.

– Давай-давай, – поддержал Вовка Иру, – а звери останутся здесь в ожидании Дурова…

Рита убежала переодеваться.

– Ира, что ты придумала?

– Это что-то необычное?

– К чему столько загадочности?

Ира хранила таинственное молчание.

– Организуем подиум, – суетился Вовка. – Отойдите, пусть будет место для торжественного выхода.

В этот момент дверь распахнулась, и, поддерживая Вовкину игру в неделю высокой моды, торжественно прошествовала Рита.

– Внимание, поворот, – комментировал дефиле Вовка, – мужская часть аудитории замерла в нетерпеливом ожидании…

Рита повернулась спиной к народу и грациозно слегка наклонилась.

– Вау!

– Круто!

– Браво!

Стас и Толик, сидевшие за первой партой, зааплодировали.

– Классная идея!

– Качать кутюрье! – наконец пришел в себя Вовка.

– Как тебе? – спросила Ира, обращаясь к Рите.

– Мне нравится, особенно реакция мужчин! – Рита была в восторге.

– И это говорит недавноиспеченная мать семейства? – Вовка изобразил на своем подвижном лице панический ужас.

– Став матерью семейства, женщина не перестает оставаться женщиной, – рассудительно заметила Вера.

– Да, и муж в тонусе пусть будет! – добавила Катя, подмигнув Рите. – Да?

На этом месте дискуссия была прервана появлением преподавателя экономики. Потянулась рутина экономических терминов, понятий и задач.

Мысли Иры были далеко. Она пыталась представить себе, как выглядит Макс, какой у него голос, какие девушки ему нравятся, какую кухню предпочитает. Осталось только дождаться приезда Ленки и дать ей свое согласие, а потом строить, строить, строить планы.