Прямо в огонь

Глава двадцать третья

Джейми смогла вернуться домой лишь к Рождеству. Перед этим ее всю ночь продержали в больнице, обработали раны и сделали рентген, чтобы убедиться, нет ли сотрясения мозга. Она также побеседовала с психологом, который посоветовал возобновить сеансы психотерапии. Затем ее отослали в Род-Айленд в сопровождении детектива Драммонда. Всю дорогу тот изводил ее бесконечными вопросами, но как только Джейми пыталась выудить у него хоть какую-то информацию, детектив задумчиво кивал головой и что-то бормотал себе под нос. Правда, от Джейми он ничего не добился. Она уклонялась от ответов, ссылаясь на шоковое состояние и частичную потерю памяти, и в конце концов, Драммонд сдался и отстал от девушки. Она надеялась на то, что сможет защитить Диллона, но понимала, что все зашло слишком далеко. Поэтому она старалась дать полиции как можно меньше информации, чтобы не усугублять и без того шаткое положение Диллона. Раз источник всех несчастий исчез, Диллон заслужил, чтобы его оставили в покое.

Джейми не знала, куда он сбежал, но надеялась, что достаточно далеко. Уж точно не в гараж, потому что там его искали бы в первую очередь. Нет, скорей всего, он сменил имя и документы, и начал новую жизнь где-нибудь далеко отсюда. Интересно, суждено ли им встретиться вновь? Может быть, так и случится, когда она будет совсем старой, и Диллон ее не узнает. Если, конечно, он сам доживет до столь преклонного возраста, в чем Джейми искренне сомневалась, зная образ жизни Диллона.

Мать провела в больнице две недели, после чего ее отправили домой с почестями, достойными настоящей герцогини. Она потеряла много крови, но к счастью, пуля Нейта не задела ни одного жизненно важного органа. Исабель вернулась к прежней жизни как ни в чем не бывало — элегантная, сдержанная, и, как всегда, строго соблюдающая правила хорошего тона. Она отказывалась говорить о Нейте. И Джейми пришлось примириться с тем, что она никогда не узнает, с какой целью Исабель предприняла героическое усилие, чтобы добраться до Коннектикута. Пыталась ли она спасти дочь… или Нейта.

Это было неважно. Казалось, что все, происходящее вокруг, вдруг утратило какой-либо смысл. Один день сменялся другим, и общую монотонность серых будней прервали лишь похороны Нейта, которого тихо похоронили в семейном склепе. На церемонии присутствовали только Джейми и детектив Драммонд, приехавший из Денверса специально по этому случаю. Он привез с собой очередную порцию вопросов, которые девушка оставила без ответа. Мать Джейми, сославшись на плохое самочувствие, отказалась от участия в похоронах. Но Джейми знала, что дело вовсе не в этом. Исабель Кинкейд не хотела смириться со смертью Нейта. Она по-прежнему сомневалась, по-прежнему надеялась на чудо…

Дни сменялись неделями, и полиция перестала донимать Джейми вопросами. Многое прояснилось благодаря проведенным тестам на ДНК, и короткая, но яростная жизнь Нейта Кинкейда, уместившись в обычной канцелярской папке, осела в недрах полицейского архива.

От Диллона по-прежнему не было известий.

Все указывало на то, что Рождество в этом году пройдет уныло. Ни у Джейми, ни у Исабель не было праздничного настроения, тем не менее мать настаивала на том, чтобы Джейми купила и украсила елку.

Когда у всех вокруг праздничное настроение, твое собственное одиночество ощущается особенно остро, а если к этому прибавить еще и разбитое сердце, то становится тоскливо вдвойне, думала Джейми, блуждая между рядами свежесрубленных рождественских елок. Было очень холодно, и она плотней закуталась в джинсовую куртку. Исабель невзлюбила куртку с первого взгляда, даже не догадываясь, кем был ее хозяин. Но Джейми давно перестала прислушиваться к язвительным замечаниям матери, и только кивнула, когда та приказала ей избавиться от куртки. Она не могла без нее заснуть, даже брала ее с собой в школу. Если все эти годы Диллон держал у себя ее старое платье, то она имела полное право не расставаться с его курткой.

От рождественских елок шел восхитительный аромат, и Джейми почему-то вспомнила про Висконсин. Мать ни за что бы не согласилась на дешевую искусственную елку, только на настоящее рождественское дерево. Из поколения в поколение в семье Кинкейд передавались елочные украшения — крошечные цветные фонарики, коллекция немецких игрушек и шары из французского хрусталя.

Джейми медленно шла между рядами елок, но не могла на них сосредоточиться. Диллон занимал все ее мысли. Внезапно, сама не зная почему, она почувствовала на себе его взгляд.

Она моргнула, и видение исчезло. Ну конечно, эта часть жизни осталась в прошлом. Отчего же она плачет?

Джейми бросила взгляд на елки и поняла, что ни одна из них не соответствует высоким запросам матери. Она не собиралась ссориться с Исабель накануне Рождества, поэтому решила поехать за елкой в соседний городок.

Она вернулась к кадиллаку, вид которого приводил ее в бешенство, особенно в такие минуты, как эта, когда она чувствовала себя одинокой и покинутой. Но высокая елка не уместилась бы в мерседесе матери, так что выбора у Джейми не было. Машина пожирала первоклассный бензин, особенно при небольшой скорости, поэтому Джейми по дороге заехала на автозаправочную станцию. Как только она начала заправлять бак, возле нее остановилась полицейская машина и из нее вышел детектив Драммонд. Джейми почувствовала, как у нее внутри все сжалось, но она взяла себя в руки и постаралась сохранить спокойное выражение лица.

— Отличная машина, — заметил детектив вместо приветствия.

— Я одолжила ее на время у знакомого, — сказала она и тут же прикусила язык. Полицейский посмотрел на нее, видимо, ожидая дальнейших объяснений. Лейтенант Драммонд проводил расследование по делу о смерти Нейта и ранении ее матери, он всегда был вежлив с Джейми и не особенно донимал ее вопросами. И все же она ему не доверяла.

— Счастливчик, — проворчал он, и Джейми не отважилась спросить, почему он решил, что кадиллак принадлежит мужчине. — Вы остаетесь на Рождество дома?

— А что, нельзя?

— Да нет, мэм. Дело закрыто. Все в полном порядке. Я спросил из вежливости.

— Извините, — сказала Джейми. — В последнее время я немного нервничаю. На праздники я останусь дома с матерью.

Драммонд покачал головой.

— Ваша мать поистине железная женщина. Должен признаться, что я ее побаиваюсь, хотя на своем веку повидал немало матерых преступников.

Джейми дружески кивнула головой.

— Да, моя мать может напустить страху на кого угодно.

Драммонд улыбнулся и провел ладонью по редеющей шевелюре.

— А я здесь оказался проездом по одному делу и решил заехать и пожелать вам счастливого Рождества. А также узнать, все ли в порядке.

— Спасибо, лейтенант Драммонд. У нас все хорошо.

— Да нет, я имел в виду именно вас, — сказал он. — А еще я хотел сообщить, что с Гейнора сняты все подозрения, кстати, и в Висконсине тоже. Тамошние полицейские пришли к выводу, что ваш кузен столкнул вольво в ущелье до того, как покинул штат. Правда, я в этом сомневаюсь, но мне кажется, что Гейнору и так досталось больше, чем нужно.

Она вытаращила на него глаза.

— При чем тут Гейнор?

— В самом деле, мисс Кинкейд! Неужели вы думаете, что мы не знаем о том, что произошло в Башне? Да мы арестовали Диллона еще до того, как вас отправили в больницу. Он ожидал прибытия полиции возле вашей матушки. Можно сказать, он спас ей жизнь, хотя эта новость ее не обрадовала.

— Диллон там был? И куда же он потом делся? — слабым голосом спросила она.

Джейми давно уже не чувствовала себя настолько растерянной. Ведь она думала, что Диллон сбежал, что он сейчас находится на другом краю страны.

— Ну что я могу сказать — три недели ему пришлось провести в камере предварительного заключения. Окружной прокурор не соглашался освободить Гейнора, ссылаясь на его криминальное прошлое, ему казалось, что тот тоже замешан в этом деле. И только после тестирования ДНК все встало на свои места — современная технология поистине творит чудеса. Диллона освободили в прошлый четверг, после чего он вернулся в Висконсин.

— Значит, все это время он был в Коннектикуте? В окружной тюрьме? — Джейми подумала, что ее сейчас вытошнит.

— Но ваша мать об этом знала. Но она просила вас не тревожить, мол, это вас очень огорчит.

— И она была совершенно права.

— Ну что же, рад был встретиться. Счастливого Рождества! — сказал Драммонд и пошел к своей машине.

— Счастливого Рождества! — повторила Джейми.

Она выехала со станции и направилась к супермаркету сети Wal-Mart. Джейми быстро нашла там то, что искала — исскуственную елку из розового пластика с мигающими лампочками и музыкальной шкатулкой у основания, откуда неслись задорные звуки рожественских песенок.

Исабель спала, когда Джейми вернулась домой. Ей хватило полчаса на то, чтобы установить елку, написать матери записку и упаковать свои вещи. После этого она покинула дом, не попрощавшись с Исабель, хотя знала, что уже никогда с ней не увидится.

Она побросала все на заднее сидение кадиллака, в том и числе и бумажник Диллона, который он вручил ей в день отъезда из Висконсина. На минуту она остановилась и посмотрела на кожаные сидения, вспоминая о грустном начале всей этой истории.

Когда Джейми доехала до границ Висконсина, начал падать снег. Она чуть не рассмеялась. Из радио доносилась веселая рождественская музыка. Обогреватель работал безупречно. И чувствовала она себя превосходно. Когда Джейми доехала до мастерской Диллона, приближалась полночь.

Время зловещих призраков.

Но Джейми о них не думала. Она выключила двигатель и несколько минут сидела в темноте. Маузера не стало, и у нее не оказалось свободной минутки, чтобы оплакать его кончину. Все изменилось. Наверное, она сошла с ума, приехав сюда без приглашения. Нужно убираться отсюда, пока Диллон не обнаружил ее присутствия.

В гараже ярко светились окна и, как всегда, гремела музыка Нирваны. Джейми подумала, что можно войти, оставить на кухонном столе ключи и бумажник, и пешком отправиться в городок, чтобы избежать унижения. Она не собиралась отдавать Диллону куртку. Ей также пришлось бы нести чемодан, но с этим она как-нибудь справится. Правда, его можно было бы оставить здесь на время, а потом вернуться, как только ей удастся взять напрокат машину. В конце концов, городок должен был быть неподалеку, хотя временами ей казалось, что гараж Диллона парит где-то за пределами бытия.

Джейми вышла из машины и тут же по щиколотки провалилась в снег. Захватив бумажник Диллона, она направилась к двери.

Как она и ожидала, та оказалась незапертой. Однако Джейми ошиблась, полагая, что в кухне никого нет. За столом сидел Диллон. И раскрыв рот от удивления, смотрел на Джейми.

От страха она чуть не выскочила обратно на улицу, но было уже слишком поздно. Поэтому она шагнула вперед и закрыла за собой дверь.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Кажется, она уже слышала эти слова. Разве не так он привечал своих гостей? Джейми с трудом сглотнула слюну. Кухня выглядела иначе. Холодильник был другой, а стол выглядел еще хуже, чем раньше. Все стулья исчезли, кроме одного, да и тот выглядел каким-то хромоногим. Кроме того, в воздухе не чувствовалось сигаретного дыма.

— Ты что, бросил курить? — удивилась она.

— Не так давно, — хмуро сказал он и пронзил ее суровым взглядом. — Кажется, я задал тебе вопрос.

Она осторожно, как будто дело касалось опасного хищника, подошла к столу и положила на него ключи от машины и бумажник.

— Я привезла тебе бумажник. Не знаю, правда, сколько там было денег, но если ты назовешь сумму, то я выпишу чек…

— Ради Бога, Джейми! Мне не нужны твои деньги! Ты могла бы вернуть его по почте. Или даже забросить мне в тюрьму…

— Я не знала, что ты там. Я бы приехала!

— И привезла бы напильник в торте? — насмешливо спросил он. — Это не лучшее место для таких, как ты.

Еще одна пощечина, но она жаждала наказания.

— Я привезла с собой кадиллак. Не могла же я отослать его по почте.

Диллон пожал плечами.

— Я разбил твою машину, поэтому мы квиты, — проворчал он. — Но мне понятно, почему ты не хочешь этот кадиллак. Дай мне немного времени, и я верну тебе вольво, правда, не новое.

— Да мне плевать на вольво.

— Очень хорошо, а мне по фигу кадиллак. И на чем же мы остановились?

— Ни на чем, я полагаю. Просто мне казалось, что нам нужно еще раз встретиться. Сказать друг другу «до свидания» или что-то в этом роде.

— До свидания.

Он сказал это слишком быстро, лишенным эмоций тоном. Джейми нечего было возразить. Она повернулась и пошла к двери, чуть не споткнувшись о кота, который бросился ей под ноги. Она остановилась и взяла его на руки, кот радостно замурлыкал и потерся о ее щеку.

— Откуда кот?

— У меня их три. Они остались мне по наследству от Маузера. Пускай охотятся на крыс, раз Нейта уже нет поблизости.

Джейми чуть не рассмеялась, услышав слова Диллона. Но тот не шутил. Он продолжал хмуро на нее смотреть, поэтому она опустила кота на пол, погладив его напоследок по пушистой спинке.

Джейми не хотелось уходить. Она не могла сделать ни шага. Но Диллон был неумолим.

— С матерью все в порядке, — вдруг выпалила она. — Пуля прошла, не задев сердца.

— У Герцогини нет сердца. И я не спрашивал о ее здоровье.

— Это правда, — кивнула Джейми. — Извини за беспокойство.

Она уже взялась за дверную ручку.

— Ты всегда доставляла мне беспокойство, — усмехнулся он.

В Джейми проснулось что-то, похожее на надежду. Да и голос Диллона звучал иначе, немного дружелюбней.

— Что?

— От тебя были одни неприятности, — продолжал он. — И ничего кроме них.

Джейми затаила дыхание.

— Попроси меня остаться, — сказала она не оборачиваясь. Слова прозвучали так тихо, что Диллон, должно быть, их не услышал.

Но он услышал.

— Останься.

Джейми обернулась и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Вот так просто? — недоверчиво спросила она.

Диллон подошел и обнял ее.

— Вот так просто.

Он не поцеловал ее. В этом не было нужды. Он просто прижал ее к груди, и Джейми окунулась в его тепло и силу, ощутив, как в ней возрождается жажда жизни.

Диллон запустил руку ей в волосы, нежно поглаживая затылок.

— Ничего из этого не выйдет, — прошептал он.

— Знаю, — ответила она и потерлась щекой о его рубашку. — Но только представь себе, как разозлились бы моя мать и Нейт.

Диллон бросил на нее удивленный взгляд и рассмеялся.

— Ты права! Может, стоит попробовать? — сказал он и крепко поцеловал ее в губы.

И Джейми подумала в этот миг, что обязательно нужно попробовать.