Валерий Александров (Пушкин)

Писать начал летом 2011 года, с осени того же года на портале, https://www.stihi.ru, первая публикация в этом году в сборнике «Современный дух поэзии».


* * *

уже записан текст мечты,

слова прекрасны на листочке,

меж слов места ещё пусты,

и не расставлены все точки,

меж тем не так и долог век,

к исходной точке не вернуться,

всего один лишь человек

на зов твой должен оглянуться,

исходит зов из ясных глаз,

порою сердце замирает,

а разум против всякий раз,

ведь он свою игру играет.

ночь одинока и длинна,

ты у своей судьбы во власти,

порою кажется: луна

на небе светится от счастья.

поплачь, красавица, поплачь,

тебя поймёт твоя подушка,

твой принц уже несётся вскачь,

она так шепчет, как подружка…

* * *

мир принимал весны объятья,

как её ноги, дни длинны,

а ночь в коротком чёрном платье

стыдливо жалась у стены,

день начинался в ритме вальса,

лучей янтарных лился свет,

потом стремительная сальса,

весне в которой равных нет,

медовый вечер в ритме танго,

повсюду пары, пары, пары,

как капитан второго ранга,

смотрел на это месяц старый,

и вот пора весенней ночи,

коктейль из ритмов и мелодий,

живым огнём сияют очи,

любви дурман от них исходит…

лекала господа чудны,

тебя кроили на заказ,

плоды трудов его видны

и поражают всякий раз,

не сочиняю, в самом деле,

живёт комфортно и привольно

душа твоя в прелестном теле,

и ты сама собой довольна,

с тобою не умрёшь от скуки,

источник всяческих идей,

к тому же золотые руки

и в доме всё, как у людей.

склоняют головы цветы,

когда идёшь ты по аллее,

явление реальное мечты,

узнал тебя и не жалею…

* * *

давай начнём всё с поцелуя,

и ночь подобна будет чуду,

и, вкус прелестных губ смакуя,

в тебе я растворяться буду,

не мне уже принадлежат

мои, как пух, душа и тело,

минуты не бегут, лежат,

и ночь своё кино вертела.

казалось, стены, пол дрожат,

рукоплескала нам стихия,

и тьмою свет в окне зажат,

об этом не писал стихи я,

затихнет огненный вулкан,

и успокоится волна,

наполовину пуст стакан,

а выпить надо всё до дна,

луна безмолвна и бледна,

несёт на страже своё бремя,

ещё не лето, ночь длинна,

перекурю – ещё есть время…

* * *

мне любовь бы была спасением,

вот такая пришла пора,

я б с Серёгой, но только б с Есениным,

жарил спирт в кабаке до утра,

домик мой в деревеньке безвестной

обвалился, давно истлел,

я судьбе своей знойной и лестной

дивидендов своих не жалел,

я родился в степи ковыльной,

там, где древний сейчас Аркаим,

золотой или звёздной пылью

был обласкан творцом своим.

ну не нужно мне этой пыли,

как и труб золочёная медь,

мне б из тех стебельков ковыли

для разгона тугая плеть,

мне б любви до потери сознания,

мне бы вирус её в крови —

повторял бы свои признания,

не могу я уже без любви…

* * *

и тьма, и дождь, не видно зги,

и вымок весь уже до нитки,

промылись, кажется, мозги,

везде заборы, нет калитки,

и эта ночь как наваждение,

ложились тучи мне на плечи,

по водам странное хождение,

и лишь надежда: дождь не вечен.

и всё, что есть, готов отдать,

скорее к свету и теплу

и душу дьяволу продать,

да хоть в кипящую смолу.

казалось, я один на свете,

и этот дождь, и эта тьма,

и струи, бьющие, как плети,

свести хотят меня с ума…

* * *

я порочен порой осенней,

мои чувства к любви глухи,

я пошел бы в кабак, где Есенин

проституткам читал стихи,

я бы просто упал в листву,

ту, что дворник успел собрать,

напоил бы в округе братву,

хоть и пить запрещала мне мать,

в «Англетер» бы тогда попасть

псом недремлющим у порога,

обломать негодяям масть,

он не просто поэт, от бога,

а ещё б Айседоре Дункан

наказать, чтоб его берегла,

за здоровье, да что там стакан —

я бы выпил на раз из горла.

пусть листва по бульвару кружится,

жизнь уже разменял на пятак,

у подъезда с листочком лужица,

и пошло уже всё не так…

* * *

я новый гость в твоём саду,

я здесь нашёл, что мне хотелось,

теперь я дальше не пойду,

лишь только б ты не отвертелась.

забыл уже я вкус смородинки,

а вспомнить хочется опять,

и с кожи нежной твои родинки

губами буду собирать.

здесь поцелуи не излишни,

не бойся, я совсем не груб,

как тут не вспомнить вкуса вишни

с твоих упругих влажных губ?

не на бахче, не где-нибудь,

не для арбузов тест на спелость,

как упоительно упруга грудь,

всё точно так, как мне хотелось…

* * *

порою жить здесь невозможно,

но больше негде, и живу,

и пусть судьба моя безбожна,

её худой не назову.

молва сочится осторожно,

что не от мира, не такой,

мне без тебя лишь невозможно,

тепло приятно под рукой,

а мне с тобой и ад за рай,

живут иные и в аду,

по нраву роль, то доиграй,

другой такой я не найду.

с тобой мне всякое возможно,

душа нашла приют, покой,

и ты, красивая безбожно,

со мной останешься такой…

* * *

уж задремал огонь в камине,

отбросил книгу и очки,

легка ж ты, право, на помине —

твои стучали каблучки.

ну, проходи, присядь к огню,

вино да плитка шоколада,

сегодня скудное меню,

нам хватит, больше и не надо.

на жар углей – поленьев пару,

чуть не забыл – один момент —

один романс лишь под гитару

и поцелуй, как комплимент,

спой мне, красавица, романс,

я подыграю, подпою,

судьбой дарован новый шанс

перевернуть всю жизнь свою.

гитара жалобно звучала,

гори, гори, моя звезда,

с тобой у нас опять начало,

от сей поры и навсегда.

не поздно всё начать сначала,

и пусть горит огонь в камине,

ведь я скучал, и ты скучала,

ведь я любил, люблю и ныне…

* * *

ты была, как запущенный сад,

рук садовника долго не зная,

из пустыни я вышел и рад:

предо мною видение рая.

что за диво – не помню себя,

иль судьба так смеялась, играя,

чудом просто набрёл на тебя,

доходя уж до самого края.

мне не надо дороже наград,

как садовник, не просто от скуки,

я войду в твой запущенный сад,

приложив к твоим прелестям руки,

может, буду гореть я в аду,

ведь когда-то закончится срок,

вспоминая, как в дивном саду

потрудился на славу и впрок…

Загрузка...