Психология

Глава 30. ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ СТРЕСС И ПСИХОСОМАТИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

Стресс есть неспецифический ответ организма на любое предъявленное ему требование (Г. Селье). Под требованием понимается всякое раздражение, превышающее порог восприятия сенсорных систем организма. Эти раздражения могут исходить как из внешней среды, так и из внутренних органов человека и иметь различную физическую природу. Роль раздражителя может играть и слово. Под неспецифическим ответом Г. Селье понимал стереотипный ответ организма независимо от природы раздражителя. По физиологической сути стресс понимается как адаптационный процесс, обеспечивающий приспособление организма к новым условиям существования. Формирование ответа организма на раздражитель начинается с поступления сигнала в центральную нервную систему. После соответствующей обработки раздражителя реакция ответа идет двумя путями. Один идет по нервной системе, второй – гуморальным путем. Нервный сигнал в течение долей секунды достигает органов-исполнителей, обеспечивая таким образом быстрый ответ. Гуморальный ответ более медленный, но зато более мощный и продолжительный. Рождается гуморальный импульс в одной из глубинных структур мозга – гипоталамусе, откуда по кровеносной системе в виде гормона поступает в гипофиз. Гипофиз находится в относительной близости от гипоталамуса, на основании мозга. Под воздействием гипоталамического фактора гипофиз выделяет в кровеносную систему гормоны, которые, в свою очередь, побуждают периферические эндокринные железы выделять собственные гормоны. Роль как нервного, так и гормонального фактора сводится к подготовке организма к работе более интенсивного характера, чем в исходном состоянии. Для этого требуется выработка дополнительно достаточного количества питательных веществ. Мобилизация энергии идет как за счет перераспределения ее в организме, так и путем мобилизации запасов и ускоренного синтеза глюкозы. Глюкоза является особенно емким субстратом аэробного окисления, потребляющим наименьшее количество кислорода в расчете на единицу энергии.

В процессе адаптации участвуют все периферические железы организма. В этой связи стимулируется выделение катехоламинов и кортикостероидов надпочечными железами, повышается секреция глюкагона поджелудочной железой, увеличивается содержание тиреоидных и паратиреоидных гормонов в крови. Растет концентрация соматотропного гормона, а также вазопрессина и тиреокальциотонина. Одновременно угнетается секреция инсулина и половых гормонов, тормозится работа вилочковой железы – центрального органа иммунной системы. Результатом такой деятельности нервной и эндокринной систем является перераспределение кровотока. Увеличивается кровоток в мышечной системе, в сердце, легких и мозге. Кровоснабжение пищеварительного тракта уменьшается. Таким образом, органы, участвующие в борьбе, обеспечиваются необходимыми ресурсами, а пищеварительная система, репродуктивная функция и иммунная функция тормозятся.

Стрессорные гормоны влияют на обновление липидного слоя мембран клеток. Таким образом, повышается «текучесть» мембран, а вслед за этим растет «эффективность» действия регуляторных факторов на клетки. При интенсивной или длительной стресс-реакции усиление этого эффекта может привести не только к увеличению интенсивности жизнедеятельности клетки, но и к повреждающему эффекту. Локализация повреждения обусловлена морфологическим и функциональным статусом органов или тканей, подвергающихся гормональным атакам. Первыми подвергаются разрушению ослабленные или дефектные ткани. Кроме неспецифического ответа организма на стрессорное воздействие существует и специфический компонент реакции, обусловленный характером самого стрессора. Частью такого специфического ответа являются эмоции. Их возникновение обусловлено предшествующим опытом человека и сохраненным сознанием в момент воздействия стрессора. По своей сути это эмоциональная память на повторяющиеся события. Эмоциональная память может быть как истинной, т. е. полученной на основе собственного опыта, так и абстрагированной, синтезированной из чужих впечатлений, полученных путем пересказа. При внешней оценке эмоции можно разделить на две группы: положительные и отрицательные. Первичная положительная эмоция возможна лишь при полном совпадении рабочего эффекта и предшествующего опыта. Малейшее рассогласование немедленно вызовет чувство неудовлетворенности. Реакции, ярко окрашенные эмоциями в ответ на предъявленные требования, получили название эмоциональный стресс. Через первичную эмоцию проходит первая линия обороны. Положительные волнения вызывают чувство удовлетворения от ожидаемого эффекта. Отсутствие положительной реакции вызывает чувство дискомфорта. Отсутствие должной положительной эмоции тут же создает новую комбинацию афферентных возбуждений, способных дать положительный эффект, т. е. создается своеобразный пеленг, который прекращает поиск при достижении положительного результата.

Эмоции при стрессорных реакциях являются первой срочной линией обороны. Любая эмоция рассматривается как целая функциональная система, как замкнутый контур автоматической регуляции, в задачу которого входит получение определенного приспособительного эффекта в интересах целостного организма. В функциональную систему входят как эффекторные, так и аффекторные органы. У человека эмоции служат не только для оценки физиологических и социальных потребностей, но и для степени их удовлетворения. При невозможности удовлетворить ведущие потребности организма формируется постоянное «отрицательное» эмоциональное возбуждение. Внутренняя речь эмоций – это функция внутренних органов. Каждое психическое возбуждение получает то или иное отражение в телесных ощущениях как в норме, так и в патологии. Страх, например, ассоциируется всегда с определенным и крайне тягостным физическим состоянием. Это тяжесть в желудке и тошнота, пылающий лоб в испарине, влажные, липкие, порой дрожащие руки. Сердце издревле рассматривали как специфический орган выражения эмоций. Еще арабские врачи в древности по изменению пульса узнавали о «недуге» влюбленных. Эффекторным выражением негативных эмоций являются: 1) повышение артериального давления и частоты пульса; 2) учащение дыхания; 3) изменение секреторной и моторной активности пищеварительного тракта; 4) изменение тонуса мочевого пузыря; 5) напряжение скелетной мускулатуры; 6) повышение свертываемости крови.

За каждым этим проявлением стоит тот или иной аффект, т. е. чувства радости или тоски, тревоги или внутреннего беспокойства. Между эмоциональным стрессором и характером висцеральных расстройств не существует каких-либо постоянных качественных взаимоотношений. Внутренние органы у каждого человека вовлекаются в патологический процесс по-своему, и предсказать это крайне сложно или даже невозможно. Нозоологическая принадлежность проявляется лишь в субъективном суждении больного о характере и локализации исходного стимула данного психосоматического состояния. Как сказал Шекспир, «у каждой существующей печали – сто отражений». Душевные страдания способны выражаться самыми разными висцеральными проявлениями. Один ищет успокоение в вине, другой уходит в себя, а третий решается уйти из этой жизни.

Проводником или посредником между центральной нервной системой и внутренними органами выступает вегетативная нервная система. Она же является важнейшим «органом выражения аффекта», более информативным, чем поведение человека, контролируемое волей. Чувствительность и ранимость вегетативной нервной системы проявляется не только при чрезвычайных воздействиях, но и в ходе адаптации и в ответ на слабые эмоциональные стимулы. Значение имеет любое субъективно важное для индивида событие. Оно может оказаться исходным пунктом болезненных расстройств. В этот данный ряд жизненных коллизий, таких как потеря близких людей, входит и обманутая любовь, и другие «обманы жизни», связанные, например, с оскорблением чувства собственного достоинства, вызывающие у слабой или астенизированной личности тяжелые соматические расстройства. Решающее значение имеют чаще всего не столько тяжкие потрясения, сколько длительно действующие мелкие «укусы», «стрессопланктон». Они незаметно подтачивают силы человека, вызывая обычно хронические патологические процессы. Психовегетативный синдром во многих случаях общего невроза является ведущим проявлением заболевания. Психовегетативная симптоматика при затянувшихся эмоциональных расстройствах может привести к фиксации чувства страха или тревоги, сопрягаясь при этом с функциональными нарушениями внутренних органов и систем человека. Таким образом, подтверждается единство психического с соматическим. Этот биологический факт может в конечном счете определить всю жизнедеятельность человеческого организма.

Аранжировка вегетативных расстройств обусловлена силой, частотой, продолжительностью и характером эмоциональных стимулов, степенью участия периферических эффекторных аппаратов и различной последовательностью вовлечения их в патологический процесс. Свою окраску патологическому процессу придает эндокринная система. Считается, что эмоции тревоги и страха, а также чувство беззащитности и ожидание боли связаны с повышенным содержанием в крови адреналина, в свою очередь, аффекты гнева и ярости обязаны своим проявлением увеличению норадреналина. По-видимому, избыточное содержание в крови катехоламинов обусловлено интенсивностью аффекторного возбуждения. Прочие гормоны также вносят в клиническую картину болезни свой вклад. Половые гормоны играют свою роль при сексуальных нарушениях. Гормональная окраска стрессовой ситуации определяется гипоталамусом, отделом головного мозга, сопрягающим центральную нервную систему и эндокринные органы.

Висцеровегетативная симптоматика в структуре эмоциональных расстройств являет собой фиксацию чувства страха или тревоги в том или ином органе и означает возможность чисто психогенного происхождения соматических нарушений. Вегетативная нервная система выступает в этом случае в роли «приводного ремня» психического для соматики. Этот факт определяет в конечном счете всю жизнедеятельность человеческого организма как в норме, так и в патологии. Эта психовегетативная организация составляет ту центральную ось, на которой разыгрываются все жизненные процессы в организме. Нейроэндокринные механизмы входят сюда как неразрывная часть физиологических механизмов. Крайние степени дезинтеграции нейрофизиологических процессов ставят организм под угрозу поражения какого-либо органа и даже скоропостижной смерти. Именно по такому механизму развивается вуду – смерть при нарушении табу у первобытных народов Австралии и Африки. Известно также, что во время эпидемии боязливые умирают быстрее, чем смелые. Внезапная смерть в результате нарушений ритма сердца при тяжелых психических воздействиях не редкость в клинической практике и известна давно. Плиний в своей книге «История природы» описывает случаи внезапной смерти как от радости, так и от печали. Например, тиран Сицилии скончался внезапно, получив известие о победе своих войск. Далее он пишет о том, как скончались внезапно два поклонника известной в то время красавицы, балетной танцовщицы по имени Мистикус, получив сообщение о ее смерти.

Внезапная смерть интересовала не только врачей, но и священнослужителей. По указанию римского папы Клемента XI Ланцизи исследовал случаи внезапной смерти и опубликовал книгу «Внезапная смерть». Исследования подобного рода проводятся и в настоящее время, при этом, как правило, изучаются и стрессорные механизмы. Психические потрясения довольно часто являются непосредственной причиной внезапной смерти в современном мире.

Биологическая суть человеческого существа мало изменилась за последние несколько столетий. Зато причин, лежащих в основе стресса, прибавилось. Достижения человеческого разума порождают новые волнения и переживания, с которыми человек еще не научился справляться. Современный человек может не опасаться тигра, как это было в первобытном обществе, но избавиться от страха перед атомной бомбой не может. Эмоции и в настоящее время остаются первой реакцией человека, которая обеспечивает мобилизацию внутренних резервов его организма для сохранения жизни, а в крайних ситуациях может привести к патологическому процессу.

Психовегетативные процессы формируются в функциональных системах организма, куда наряду с эмоциями входят и внутренние органы. Такое единство способствует быстрому решению приспособительных задач организма. Этот же путь используется при стрессе при формировании болезненного состояния. Выбор органа или системы, подвергающейся разрушительному воздействию стресса, для каждого человека индивидуален и определяется функциональным или морфологическим состоянием объекта. «Слабым» звеном может оказаться орган, подвергавшийся ранее инфекционной атаке или травматическому воздействию. Поэтому требования, которые предъявляет ему стресс, оказываются чрезмерными. Развивается картина болезни. Таким образом, эмоции приобретают совершенно исключительное значение в приспособительных процессах человеческого организма. Даже неосторожно произнесенное слово может стать причиной болезни или даже смерти. В конфликтной ситуации, где слово может являться единственным воздействием, неразрешимая ситуация формирует постоянное эмоциональное возбуждение отрицательного биологического знака, что ведет к генерализации эффекта на мозговые структуры и висцеральные функции. При этом неизменным опосредующим звеном между сложнейшими функциями коры головного мозга и многообразными процессами, протекающими во внутренних органах, является гипоталамус, создающий гормональный фон развивающейся реакции. Таким образом, гормоны и медиаторы становятся непосредственными исполнителями «приказа» высших структур мозга.

«Протравка» биологических мембран клеток гормонами и медиаторами является первым звеном всех последующих биохимических внутриклеточных процессов. Таким образом, происходит смыкание функциональных сдвигов и структурных перестроек в организме. Какой глубины сдвиги произойдут в клетке, зависит от интенсивности воздействия и исходного состояния тканевых структур. Реакция организма может пройти на физиологическом уровне или вызвать необратимые морфологические сдвиги. Функциональные расстройства внутренних органов представляют собой, таким образом, клиническое отражение общей психовегетативной неустойчивости организма, а структурные перестройки создают патологическую основу болезни.

В роли пускового фактора заболевания могут выступать внушенная идея или страх болезни, или необычные стимулы от внутренних органов или кровеносных сосудов, или сопряженные с прежним опытом всевозможные поводы, т. е. любой экстеро– или интерорецептивный раздражитель любой биологической модальности (зрительный, слуховой, болевой и пр.).

Эмоциональный стресс следует рассматривать с позиции этиологии психосоматических заболеваний, патогенеза этих страданий и как фактор, формирующий «маски» болезней. Наибольший вес как этнологический фактор эмоциональный стресс имеет при ишемической болезни сердца, гипертонической болезни, а также язвенной болезни 12-перстной кишки и бронхиальной астме. В первых двух формах болезней на первый план выступает повышение тонуса симпатической нервной системы, что хорошо согласуется с физиологической сущностью эмоционального стресса, при котором гиперкате-холаминемия является основным звеном адаптационного процесса, а увеличение глюкокортикоидов в крови повышает чувствительность адреналовых рецепторов. В итоге эти два процесса приводят к повышению тонуса артериальных сосудов и гиперкинетическому эффекту в системе кровообращения.

При язвенной болезни и бронхиальной астме повышается тонус парасимпатической нервной системы, результатом которого становится гиперсекреция соляной кислоты в желудке и увеличение тонуса бронхиального дерева при, бронхиальной астме. На первый взгляд, это противоречит физиологической сути стресса. Однако установлено, что повышение тонуса парасимпатической нервной системы осуществляется гипоталамусом – центральным органом стрессорной реакции, а увеличение тонуса того или иного отдела нервной системы – преобладанием какой-либо из них.

Взаимоотношение симпатической и парасимпатической нервной системы у каждого человека генетически детерминировано. Поэтому конечный итог воздействия эмоционального стресса предсказать трудно, так как возникновение болезни обусловлено многими обстоятельствами. К ним относятся реакции генетических структур, определяющиеся индивидуальной чувствительностью человека к воздействующему фактору, а также условия внешней среды и психологический статус субъекта на момент воздействия.

Для ишемической болезни сердца существенным обстоятельством является психологический статус, условно относимый к группе «А». Характерным для этой группы является амбициозность и честолюбие, способность энергично добиваться продвижения по службе, активность на работе и дома, нетерпеливость, ощущение нехватки времени, агрессивность и неумение отдыхать. Эти лица существенно чаще заболевают ишемической болезнью сердца и гипертонической болезнью. Эмоциональный стресс, как правило, вызывает и первые симптомы болезни или становится причиной внезапной смерти.

Эмоциональный стресс по-разному действует в молодом и пожилом возрасте. Так, например, в молодости эмоции могут протекать с выраженными вегетативными проявлениями, но не сопровождаются классическими проявлениями клинической картины ишемической болезни сердца. А если такие проявления все-таки возникают, то они лишь отдаленно напоминают отдельные симптомы заболевания («маски» болезни). Иначе протекают реакции на эмоциональный стресс у пожилого человека. Кардиологи отмечают, что стенокардии или инфаркту миокарда в 80 % случаев предшествуют нервно-психические перегрузки. Иногда незначительные эмоциональные переживания могут вызвать тяжелые клинические проявления вплоть до летального исхода.

По схожему сценарию разыгрываются эпизоды гипертонических кризов. У молодого человека подъем артериального давления ограничивается обычно появлением головной боли, в то время как в пожилом возрасте подобный эпизод может привести к тяжелым нарушениям мозгового кровообращения со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Особую форму клинического выражения имеет эмоциональный стресс у лиц, легко поддающихся внушению. Внешнее стрессорное воздействие преломляется через сознание пациента в форму тех или иных страданий, где ведущим становится симптом или синдром соматической болезни. В то же время установлено, что под влиянием эмоционального стресса концентрация катехоламинов в крови значительно возрастает; положительные эмоции при этом вызывают такие же сдвиги, что и отрицательные. Под воздействием катехоламинов могут развиваться спазмы коронарных сосудов с клинической картиной, напоминающей стенокардию. Обычно появление болевого синдрома в прекардиальной области сочетается с ощущением беспричинной усталости, одышки и более или менее выраженной тревогой. При внимательном опросе больных удается установить связь ангинозных приступов с эмоциональным стрессом или постоянной аффективной напряженностью. Многолетнее наблюдение и благоприятный прогноз делают наиболее вероятным заключение о психосоматическом генезе так называемой ишемической болезни сердца с нормальными коронарными сосудами. Но поскольку диагноз ишемической болезни сердца довольно часто устанавливается только на основании косвенных признаков, важнейшим из которых оказывается боль, почти любые неприятные ощущения в грудной клетке легко квалифицируют как «стенокардию напряжения». Отсутствие четких дифференциально-диагностических критериев функциональных и органических сердечно-сосудистых нарушений и должной психосоматической направленности клинического мышления приводит к тому, что одна и та же боль в области сердца у одного и того же пациента классифицируется одним врачом как признак органического страдания, а другим – как проявление функционального. Таким образом, вопрос об истинном соотношении органического и функционального у больного с сердечно-сосудистыми страданиями может быть решен лишь при условии полной нормализации его аффективного статуса.

В то же время сведение патогенеза коронарной недостаточности лишь к эмоциональному конфликту означало бы упрощенное решение проблемы функционально-органических корреляций. Для перехода стрессовых нарушений в структурную патологию требуется готовность коронарных сосудов и самой сердечной мышцы, наличие хотя бы незначительной органической «подкладки». От степени этой готовности зависит вазоконстрикция коронарных сосудов и регионарные расстройства гемодинамики. В свою очередь, любая экстремальная или хроническая психотравма играет роль активного катализатора в формировании и дальнейшем течении органического страдания. В свете высказанных суждений становится понятным появление типичных или чаще атипичных проявлений стенокардии.

Тягостные ощущения в прекардиальной области исчезают у ряда больных при полной нормализации настроения и самочувствия. Выяснение эмоционального сопровождения ангинозного приступа самого пациента и его окружения является необходимым условием выбора эффективной терапии. Под «маской» классической стенокардии скрывается, таким образом, психогенная боль аффективной природы.

Психологические проблемы бронхиальной астмы сложнее для понимания этиологии и патогенеза заболевания. Бронхиальная астма – собирательное понятие и включает целую группу страданий, объединяемых единым синдромом удушья, но разной этиологии. Среди многих вариантов бронхиальной астмы клиницисты выделяют как отдельное страдание нервно-психическую форму с указанием видов нервно-психических изменений. В основном к этой группе больных относятся лица, переносящие нервно-психические стрессовые воздействия, как-то: трудные ситуации дома, на работе или утраты близких людей. При этом, несомненно, должны учитываться особенности характера больных (мнительность, боязливость, склонность к ипохондрии), а также наличие у больного функциональных расстройств нервной системы, травмы черепа. Условно-рефлекторные приступы удушья легче развиваются у лиц с истероподобными, неврастеноподобными и психостеноподобными чертами характера.

Особое место занимают психогенные одышки, которые могут во многом напоминать приступы удушья при бронхиальной астме. Жалобы больных с психогенной одышкой необычайно разнообразны. Они включают ощущение першения в горле, жжение, щекотание в горле, стеснение, сжимание в груди. Наиболее характерными для психогенной одышки являются пароксизмы частого поверхностного дыхания грудного типа с быстрым переходом от вдоха к выдоху. Особые черты имеет невротический кашель. Он обычно громкий и монотонный, хриплый и неприятный для слуха, возникает, как правило, под влиянием неприятных запахов. При аффективном напряжении ощущение нехватки воздуха и заложенности в груди возникает обычно в определенные часы (часто по утрам либо по вечерам при трудном засыпании). Приступам психогенной одышки иногда сопутствуют сердцебиения, что затрудняет оценку механизма одышки. Больные жалуются иногда на невозможность сделать полный, глубокий вдох, необходимость которого появляется время от времени.

К числу типичных, хотя и не обязательных клинических проявлений психогенных псевдоастматических приступов относится специфическое шумовое сопровождение дыхания: стонущий его. характер, вздохи, напоминающие непрерывную икоту или оханье; легкое посвистывание при вдохе или звучный выдох, а также инспираторные звуки, свистящее дыхание, как при коклюше.

Образующийся в итоге симптомокомплекс оказывается в конце концов единственным выражением отрицательных эмоций данного пациента. Психогенное происхождение приступа подтверждает выраженная лабильность респираторных расстройств: внезапные переходы от спокойного дыхания к резко учащенному, поверхностному на высоте аффективных проявлений болезни.

Роль эмоционального стресса в возникновении язвенной болезни 12-перстной кишки врачами не оспаривается, но, как и в предыдущем случае, не является единственной или решающей причиной заболеваний. Конституциональные, т. е. генетические предпосылки этого заболевания признаются большинством ученых, занимающихся изучением этой проблемы. Необходимо заметить также, что острые стрессорные язвы желудка не являются прямым началом заболевания. Развитие язвенной болезни происходит на фоне повышения тонуса парасимпатической нервной системы под влиянием многократных стрессорных воздействий. Функциональные системы, формирующиеся под влиянием эмоционального стресса, принципиально не отличаются от таковых при развитии ишемической болезни сердца, только эффекторным органом «выбирается» в данном случае желудочно-кишечный тракт. В дальнейшем болезнь может развиваться двумя путями. Один из них ведет к язвенной болезни при соответствующей предпосылке, другой путь формирует целую группу так называемых депрессивно-ипохондрических расстройств, в основе которых лежат функциональные нарушения различных отделов пищеварительного тракта, и протекают они как «маски» отдельных заболеваний. Так, например, расстройство аппетита, свойственное многим заболеваниям, носит сугубо неврогенные черты. К ним относятся психогенные анорексия и булемия. В начале развития они не имеют в своей основе анатомического субстрата. Только в последующем развиваются вторичные морфологические дефекты.

Психогенная тошнота и рвота – явление довольно обыденное. У эмоционально нестабильных лиц эти физиологические реакции развиваются довольно легко. Этот своеобразный способ выражения эмоционального состояния в последующем может закрепиться по типу патологического рефлекса. При этом причиной тошноты и рвоты может стать не только чувство боли, страха, печали или тоски, но и положительная эмоция, если она проявляется достаточно интенсивно. Однако психологами тошнота идентифицируется прежде всего как отражение крайней степени неприятия чего-либо. Психогенная тошнота в клинике тревожной депрессии – это прежде всего страх. Манера изложения жалоб больного свидетельствует об аффективном происхождении симптома. Больных мучает тошнотворное ощущение в животе, которое они не могут передать словами (душу тянет, выворачивает, мутит). Эмотивная рвота возникает преимущественно по утрам во время или непосредственно после еды, иногда сразу же после первых глотков и не зависит от количества и качества съеденной пищи. Этот симптом не поддается диетотерапии и не провоцируется грубой пищей, не приносит облегчения больному, как обычно это бывает при органических дефектах, например при стенозах выходного отдела желудка. В истоках психогенной рвоты лежит достаточно выраженная депрессивная реакция.

В категорию функциональных расстройств пищеварительной системы входят также функциональные запоры и поносы. Они возникают, по наблюдениям гастроэнтерологов, особенно часто при невротических состояниях со склонностью к ипохондрии и истерии.

Ведущим симптомом функциональных абдоминальных нарушений при тревожно-депрессивных состояниях выступает боль – совокупность самых разных по локализации и характеру болезненных ощущений. Распространенность этих болей очень широка. Она может локализоваться в языке, по ходу пищевода, а также по всему животу. Как большинство психосоматических расстройств, психогенные абдоминальные алгии очень изменчивы и постоянны лишь в своем непостоянстве. Эти ощущения очень лабильны по своему характеру (ноет, тянет, щиплет, сжимает, скручивает, давит, печет, распирает, пульсирует, переливается, сверлит, режет), интенсивности (от смутного ощущения до «кинжальной» боли) и локализации. Эти странные и подчас ни на что не похожие ощущения «больше портят настроение, чем мучают», больше тревожат, чем заставляют физически страдать, терзают больше душу, чем тело. Больные используют различные диетические ограничения, которые, однако, не приносят облегчения.

Чрезвычайное многообразие и многочисленность функциональных расстройств пищеварительной системы крайне затрудняют своевременное и правильное распознавание заболевания. Некоторые больные годами «лечатся» у гастроэнтерологов, не получая существенного облегчения. Только при учете психоэмоциональных расстройств появляется надежда на благополучный исход. Полная нормализация самочувствия и настроения больного в процессе строго индивидуального подхода к психофармакотерапии и психотерапии позволяет окончательно решить проблему лечения.

Устранение психических стрессоров предполагает два возможных подхода: устранение психотравмирующей ситуации или изменение отношения личности к этой ситуации. В свою очередь, устранение психотравмирующей ситуации возможно также двумя способами: либо ситуация может быть изменена в желательном для личности направлении, либо личность уходит из этой ситуации.

Чаще психотравмирующие ситуации возникают в межличностных отношениях. В этом случае, когда объектом системы противострессовых мероприятий является отдельный индивид, содержание их должно включать работу с теми лицами, которые в той или иной мере причастны к ситуации. В обыденной жизни этими людьми чаще всего бывают члены семьи и сотрудники по работе.

Другой путь устранения эмоционального стресса представляет собой уход из травмирующей ситуации, если ее избегание является малоэффективным. Индивид нередко не может уйти из нее. Это происходит, например, при гибели близких людей. Иногда трудности ухода сопряжены с преодолением моральных установок, чувства долга, ответственности. Даже если пациенту удается это сделать, то ему в этом случае грозит внутренний конфликт, что подчас не снимает проблему эмоционального стресса, а усугубляет ее. Поэтому наиболее эффективным способом разрешения возникшей ситуации может быть коррекция внутреннего конфликта с позиции отношений. По своей сути, таким подходом может быть патогенетическая психотерапия, которая учитывает связь между особенностями личности больного и спецификой психотравмирующей ситуации. Патогенетическая психотерапия весьма многогранна и сложна. Она может быть успешной при учете всей глубины и своеобразия личности больного, что достигается при полном контакте врача, психолога и пациента.

Важнейшей задачей психотерапевта становится выявление больных с различными соматическими жалобами на фоне незначительных эмоциональных расстройств. Наиболее существенная помощь в этих случаях заключается в простой человеческой поддержке, успокоении и подбадривании. К этому же контингенту больных следует отнести и тех пациентов, которые нуждаются скорее в соответствующем воспитании, чем в лекарствах, и должны искать исцеление в надлежащей власти над собой. Наилучшей психотерапевтической формулой остается в этих случаях программа, изложенная Б. Шоу в его «Дилемме доктора»: «Положитесь на меня. Не тревожьтесь. Питайтесь регулярно. Спите нормально. Мужайтесь… Надейтесь на будущее. Лучшее тонизирующее – очаровательная женщина. Лучшее лекарство – бодрость. Лучшее прибежище – наука».

Обязательным условием успешного купирования психосоматических нарушений служит прежде всего установление полного контакта с пациентом. Больной должен иметь возможность подробно рассказывать о себе и своем состоянии («выговориться»), он должен почувствовать, что его внимательно слушают, что ему сочувствуют и хотят помочь, его понимают. Особое значение при этом имеет направленность психотерапии положительно перезарядить его эмоциональную сферу, вселить в него надежду на успех в проводимой терапии.

Даже при полной уверенности в чисто психогенной природе соматических расстройств необходимо успокоить больного, помочь ему преодолеть ощущение безысходности. Малейший намек на недоверие, неуважение врача к жалобам и субъективным ощущениям больного, скептическое отношение к ним приводят к утрате доверия к врачу.

Задачами патогенетической психотерапии являются: 1) всестороннее изучение личности больного; 2) выявление этиопатогенетических механизмов, способствующих возникновению эмоциональных расстройств; 3) достижение у больного сознания и понимания связей между особенностями личности и заболевания; 4) изменение отношения больного, коррекция неадекватных реакций и форм поведения. Достижение указанных целей осуществляется методами индивидуальной и групповой патогенетической психотерапии.