Комментарии
Данная книга задумывалась как единый свод публицистических выступлений И. Бунина послереволюционного периода. В настоящее издание включены все выявленные на сегодняшний день публицистические тексты, созданные в 1918–1953 гг., в том числе и открытые письма, ответы на анкеты, интервью.
В ходе работы над книгой были просмотрены коллекции периодических изданий Юга России и Русского Зарубежья, хранящиеся в Российской государственной библиотеке, Государственной исторической библиотеке, Научной библиотеке Государственного архива РФ, Библиотеке Института научной информации по общественным наукам РАН. Исследование публицистики предполагает ориентацию не на время создания произведения, а на момент его появления в печати; поэтому тексты воспроизводятся в порядке их публикации. Например, очерк «Андре Шенье» Бунин датировал летом 1919 г., но опубликовал лишь 20 февраля 1926 г. Тексты даются по первой публикации; исключения оговариваются в комментариях. Так, «Речь о Пушкине», произнесенная И. Буниным по случаю 150-летия со дня рождения А. С. Пушкина, помещена в книге по авторской дате 21 июня 1949 г., а не по первой публикации в книге А. Седых «Далекие, близкие» (Нью-Йорк, 1962). Появление повторов определяется тем, что составители стремились сохранить авторскую редакцию каждого текста, показать, как строились публицистические произведения Бунина.
В книгу не вошли статьи И. Бунина «Заметки» (Южное слово. — 1919. — 12(25) сент.); «Третий Толстой» (Новое русское слово. — 1950. — 1, 2, 3 янв. (№ 13764, 13765, 13766)), поскольку соответствующие номера газет отсутствуют в московских книгохранилищах. В том случае, если статья печаталась несколько раз под разными названиями, приводится только первая публикация, а варианты заглавий оговариваются в комментариях. В настоящее издание не включена книга художественной публицистики «Окаянные дни», которая впервые печаталась в парижской газете «Возрождение» в 1925 году: 3, 4, 6, 8, 11 июня (№ 1, 2, 4, 6, 9); 8, 18, 25, 31 июля (№ 36, 46, 53, 59); 3, 12, 15, 29 августа (№ 62, 71, 74, 88); 12, 19 сентября (№ 102, 109); 14, 21 ноября (№ 165, 172); 5, 12 декабря (№ 186, 193) и в 1927 году: 25 марта (№ 661); 2, 16 апреля (№ 669, 683); 14, 21 мая (№ 711, 718); 4, 18 июня (№ 732, 746).
Все даты источников текстов в комментариях даются по новому стилю.
Составители выражают глубокую благодарность тем, кто помогал в работе над данной книгой — А. А. Козловскому (ИМЛИ РАН), А. А. Федюхину (Научная библиотека Государственного архива РФ), сотрудникам Отдела литературы Русского Зарубежья РГБ, Т. Л. Гладковой (Тургеневская библиотека в Париже), Г. Н. Манчуку («Клуб Бунина» в Санкт-Петербурге).
Комментарии написаны С. Н. Морозовым (с. 470–534), Д. Д. Николаевым (с. 535–581), Е. М. Трубиловой (с. 581–619). Комментарии по истории написания статьи «Несколько слов английскому писателю» (с. 500–503) и к статье «Джером Джером» (с. 567–568) написаны О. А. Казниной. Перевод с французского языка <Обращения к Ромену Роллану> (с. 264–265) выполнен М. А. Брянцевым.
Указатели периодических изданий и имен составлены С. Н. Морозовым.
Список условных сокращений
Бунин-1990 — Бунин И. Окаянные дни. Воспоминания. Статьи / Сост., подгот. текста, предисл. и коммент. А. К. Бабореко. — М.: Сов. писатель, 1990.
Кузнецова-1967 — Кузнецова Г. Грасский дневник. — Вашингтон, 1967.
Седых-1962 — Седых А. Далекие, близкие. — Нью-Йорк, 1962.
«Устами Буниных» — Устами Буниных: Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и другие архивные материалы: В 3 т. / Под ред. М. Грин — Франкфурт на Майне: Посев, 1977–1982.
<Интервью сотруднику «Одесского листка»>*
Одесский листок. — 1918. — 21 июня (№ 123). — Печатается по: Из творчества И. А. Бунина эпохи гражданской войны / Вступ. ст. и публ. Г. Д. Зленко // Филологические записки. — Воронеж, 1995. — Вып. 4. — С. 22–33. Это интервью Бунин дал вскоре после приезда в Одессу. Газета «Одесский листок» 18 июня 1918 г. (№ 120) сообщала: «вчера <т. е. 17 июня> прибыл в Одессу популярный писатель, академик И. А. Бунин».
Впечатления от нынешней Москвы… — Бунин с В. Н. Муромцевой жил в Москве в последний раз с 26 октября (8 ноября) 1917 по 23 мая (6 июня) 1918 г. в квартире родителей Веры Николаевны, Муромцевых (Поварская ул., д. 26, кв. 2). См. также коммент. на с. 476. Об этом периоде жизни Бунина см. «Окаянные дни», записи от 1 января-24 марта 1918 г. (Бунин-1990. — С. 65–89).
…если не считать И. Ясинского да Ал. Блока — нет ни одного крупного литературного имени в стане большевиков… — Ясинский Иероним Иеронимович (1850–1931) — прозаик, поэт, критик, публицист. С 1918 г. сотрудничал в Пролеткульте: редактировал журналы «Красный огонек» (1918), «Пламя» (1919). Блок А. А. (1880–1921) после октябрьского переворота в 1918 г. создал поэму «Двенадцать» и стихотворение «Скифы», а также примыкающую к ним публицистику: статьи «Интеллигенция и Революция», «Искусство и Революция» и другие, составившие впоследствии книгу «Россия и интеллигенция»; с 17 января 1918 г. работал в Государственной комиссии по изданию классиков русской литературы, с конца марта служил в Репертуарной секции Театрального отдела Наркомпроса, сотрудничал в возглавляемом М. Горьким издательстве «Всемирная литература». См. также коммент. на с. 536–537.
…работает в органе левых с<оциалистов>-р<еволюционеров> Андрей Белый… — поэт, прозаик, критик, литературовед, мемуарист А. Белый (наст, имя и фам.: Бугаев Борис Николаевич, 1880–1934) с конца декабря 1917 г. сотрудничал в петроградской левоэсеровской газете «Знамя труда».
…будто Валерий Брюсов пошел к большевикам… — Брюсов Валерий Яковлевич (1873–1924) — поэт, прозаик, драматург, критик, литературовед, переводчик. С июля 1920 г. член Коммунистической партии. В 1917–1919 гг. возглавлял Комитет по регистрации печати (с января 1918 — Московский отдел Российской книжной палаты). В 1918–1919 гг. — заведующий Московским библиотечным отделом при Наркомпросе. С января 1919 по февраль 1921 г. председатель Президиума Всероссийского союза поэтов; с 1919 г. работал в Госиздате. В 1921 г. организовал Высший литературно-художественный институт (ВЛХИ) и до конца жизни был его ректором и профессором.
Подбельский Вадим Николаевич (1887–1920) — советский государственный, партийный деятель. В апреле 1918-феврале 1920 г. нарком почт и телеграфов РСФСР.
Сологуб Федор (наст, имя и фам. Тетерников Федор Кузьмич; 1863–1927) — поэт, прозаик, драматург, переводчик, теоретик символизма. Отношение Бунина к Сологубу выразилось в дневниковой записи от 2 апреля 1916 г.: «Фельетон Сологуба: „Преображение жизни“. Надо преображать жизнь и делать это должны поэты. А так как Сологуб тоже причисляет себя к поэтам, то и он преображает, пиша. А писал он всегда о гнусностях, о гадких мальчиках, о вожделении к ним. Ах, сукины дети, преобразители» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 154)
Леонид Андреев замолк… — Андреев Леонид Николаевич (1871–1919) 25 октября 1917 г. уехал из Петрограда в Финляндию на свою дачу в деревне Ваммельсу. Позднее Андреев сказал в интервью финским журналистам 29 августа 1919 г., что его деятельность писателя «прервалась сразу же после большевистской революции. Три года… я почти ничего не писал».(Писатели русского зарубежья (1918–1940): Справочник. — М., 1993. — Ч. 1. — С. 43).
«Новая жизнь» — ежедневная общественно-литературная социал-демократическая газета, организатором, редактором и пайщиком которой был А. М. Горький. Учреждена группой литераторов, объединившихся вокруг журнала «Летопись», издававшегося Горьким в 1915–1917 гг. Ближайшее участие принимали А. Н. Тихонов, Б. Авилов, Н. Н. Суханов, В. А. Десницкий, В. А. Базаров. Выходила с 18 апреля (1 мая) 1917 по 16 июля 1918 г. Закрывалась Временным правительством: 2 (15)—8 (21) сентября 1917 г. выходила под заглавием «Свободная жизнь». Параллельно издавалась в Москве 1-22 июня 1918 г. В первое время газета выражала взгляды группы социал-демократов-интернационалистов, занимавших промежуточные позиции между меньшевиками и большевиками. Выступала за объединение всех социал-демократических группировок в единую партию. Не являясь узкопартийной газетой, выражала взгляды одного из левых течений социалистически настроенной интеллигенции. О взаимоотношениях Бунина и Горького см. с. 327–329, 410–416 наст. изд.
Куприн живет, кажется, в Гатчине… — до осени 1919 г. с перерывами А. И. Куприн жил в Гатчине. См. также коммент. на с. 612.
…литературная жизнь Москвы перешла в кафе… — Бунин писал в «Окаянных днях» (запись от 2 марта 1918 г.): «…а вы-то, не вылезавшие из „Медведей“ и „Бродячих Собак“? Новая литературная низость, ниже которой падать, кажется, уже некуда: открылась в гнуснейшем кабаке какая-то „Музыкальная табакерка“ — сидят спекулянты, шулера, публичные девки и лопают пирожки по сто целковых штука, пьют ханжу из чайников, а поэты и беллетристы (Алешка Толстой, Брюсов и так далее) читают им свои и чужие произведения, выбирая наиболее похабные. Брюсов, говорят, читал „Гаврилиаду“, произнося все, что заменено многоточиями, полностью. Алешка осмелился предложить читать и мне, — большой гонорар, говорит, дадим» (Бунин-1990. — С. 83).
Страшные контрасты*
Одесские новости. — 1918. — 10 ноября (№ 10839). — Печатается по: Бунин-1990.
…годовщина тургеневского рождения… — 28 октября (10 ноября) 1918 г. исполнилось 100 лет со дня рождения И. С. Тургенева.
…считаются событием … вирши Блока… — имеется в виду поэма А. А. Блока «Двенадцать»; в печати появляются крайне резкие статьи по поводу этой поэмы (см.: Чеб<отарев>ская А. Стрельба по своим // Новый вечерний час. — 1918. — 29 янв.; Крайний А. <Гиппиус 3.> Люди и нелюди // Новые ведомости. — 1918. — 10 апреля; ее же. Неприличия // Современное слово. — 1918. — 16 июня; Чулков Г. Красный призрак // Народоправство. — 1918. — № 23/24). Бунин тоже отнесся к этой поэме Блока отрицательно. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 17 февраля (2 марта) 1919 г., что Бунин «нападал на пошлый язык.
— Поэту я этого простить не могу и ненавижу его за это…» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 210).
…«великий, правдивый язык», завещанный Тургеневым… — слова из стихотворения в прозе И. С. Тургенева «Русский язык». У Тургенева: «…о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!»
…жег и громил из пушек свою собственную Москву, свой собственный Кремль… — речь идет об Октябрьском вооруженном восстании в Москве 25 октября (7 ноября) — 3 (16) ноября 1917 г. Вечером 27 октября на Красной площади произошло столкновение между отрядом «двинцев» (солдат Северного фронта) и юнкерами. С этого времени началась вооруженная борьба. По Кремлю велся артиллерийский огонь со Вшивой горки, с Воробьевых гор, из Китай-города и от Крымского моста. Орудия, установленные на Никольской ул., прямой наводкой били по Никольским воротам Кремля. В 5 часов вечера 2 ноября договор о капитуляции был подписан, а в 9 часов вечера ВРК отдал приказ о прекращении огня. Однако фактически боевые действия продолжались всю ночь. На рассвете 3 ноября революционные отряды вступили в Кремль. Днем началось разоружение юнкеров в Александровском училище и других пунктах.
…я плакал в Орше… — покинув Москву, Бунины ехали через город Орша, который в то время был уже немецкой территорией. В дневнике В. Н. Муромцева-Бунина 26 мая (8 июня) 1918 г. записала: «Двинулись в 11 ч. 20 м. утра. В 12 ч. без 10 м. Мы на „немецкой“ Орше — за границей. Ян со слезами сказал: „Никогда не переезжал с таким чувством границы! Весь дрожу! Неужели наконец я избавился от власти этого скотского народа!“ Болезненно счастлив был, когда немец дал в морду какому-то большевику, вздумавшему что-то сделать еще по-большевистски» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 173).
…праздновать совместно с Троцким, Лениным, Петерсом… — Троцкий Лев Давидович (наст, имя и фам. Лейба Бронштейн, 1879–1940) — государственный и партийный деятель. В 1917–1918 гг. нарком по иностранным делам. С 4 марта 1918 г. председатель Высшего военного совета, с 13 марта — нарком по военным делам, со 2 сентября — председатель Революционного военного совета Республики. Один из главных организаторов Красной Армии. Свое отношение к В. И. Ленину Бунин выразил в «Окаянных днях»: 27 февраля 1918 г. «Читали статейку Ленина. Ничтожная и жульническая — то интернационал, то „русский национальный подъем“. 2 марта 1918 г. „Съезд Советов“. Речь Ленина. О, какое это животное!» (Бунин-1990. — С. 81, 83) А В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 17 февраля (2 марта) 1919 г.: «Говорили о большевиках. Ян считает их всех негодяями, не верит в фанатизм Ленина. — Если бы я верил, что они хоть фанатики, то мне не так было бы тяжело, не так разрывалось бы сердце…» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 210). Петерс Яков Христофорович (1886–1938) — член Петроградского ВРК, с 1917 г. член коллегии ВЧК, в 1918 г. зам. председателя ВЧК, председатель Ревтрибунала. В 1920–1922 г. председатель ВЧК в Туркестане. С 1923 г. член коллегии ОГПУ.
…сжег дом Пушкина… — в феврале 1918 г. были сожжены Михайловское, Петровское и Тригорское (см.: Будылин И. Т. Золотая точка России: Пушкинский край. Основные события и даты. — М., 1996. — С. 16, 18, 22, 53–54, 88).
…в прах разнес родовое тургеневское гнездо… — в январе 1906 г., в ночь с 19 на 20 число, дом И. С. Тургенева в Спасском-Лутовинове «сгорел дотла. Достоверных сведений о причинах пожара не сохранилось. Ходили слухи, что дом умышленно сжег арендатор усадьбы Дубец ради страховых денег» (см.: Богданов Б. В., Понятовский А. И. Спасское-Лутовиново. Государственный заповедник-усадьба И. С. Тургенева: Путеводитель. — 2-е изд., доп. — Тула, 1968. — С. 37).
Не могу говорить*
Наше слово. — 1919. — 2 апреля (№ 1). — Печатается по: Из творчества И. А. Бунина эпохи гражданской войны // Филологические записки. — 1995. — Вып. 4.
…из великого старческого сердца… вырвался когда-то страстный крик … — Не могу молчать!.. — имеется в виду публицистическая статья Л. Н. Толстого «Не могу молчать!» (1908), направленная против казней после революции 1905–1907 гг. (Полн. собр. соч.: В 90 т. — М., 1956. — Т. 37. — С. 83–96).
…окаменели бы уста самого Исайи… — Исайя — один из четырех великих пророков. Исайя обличал несправедливость и человеческие пороки: идолопоклонство (Ис. 2:8), отсутствие истинной веры (Ис. 1:10–17), стяжательство властителей и бесправие сирот и вдов (Ис. 1:23), издание законов, направленных против слабых и бедных (Ис. 10:1–3).
«Возьмет Господь у вас…» — Бунин приводит свое стихотворение, озаглавленное позднее «Из книги пророка Исайи» и написанное на основе 3-й главы «Книги пророка Исайи».
…страшная повесть Иова… — в Ветхом завете («Книга Иова») рассказывается о богатом, справедливом и благочестивом Иове, которого постигли несчастья, болезни и нищета; несмотря на это он оставался благочестивым и верил в справедливость Бога, что и вознаградилось потом возвратом его прежнего счастливого состояния.
«…Был некогда человек, сильный, богатый…» — слова из 1–3, 7 глав «Книги Иова».
«И зарастали дворцы их колючими растениями…» — из «Книги пророка Исайи» (34: 13, 14).
«И пастухи со стадами приступят к нему…» — из «Книги пророка Иеремии» (6:3).
…бражничают Емельки и Гришки… — собирательный образ самозванных правителей России; имеются в виду Е. И. Пугачев (1740 или 1742–1775), Г. Б. Отрепьев (7-1606).
…«не властен ударяющий в барабан удержать грохот барабана»… — древнеиндийская мудрость (см. с. 34 наст. изд.).
<Ответ на анкету «Южного слова» о Добровольческой армии>*
Южное слово. — 1919. — 5 октября (№ 26). — С. 4.
Газета «Южное слово» выходила ежедневно в Одессе в 1919 г. при ближайшем участии И. Бунина и Н. П. Кондакова. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 8 (21) октября 1919 г.: «Ян согласился взять на себя редакторство <„Южного слова“> только потому, что если бы он отказался, газета стала бы влачить жалкое существование, попала бы она в руки правых или же была бы под ферулой Клименко. За Яном вошел Кондаков, согласились участвовать Кипен, Шмелев, Тренев, Ценский, остался Федоров…» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 318).
Добровольческая армия начала создаваться генералом М. В. Алексеевым 2 (15) ноября 1917 г. в Новочеркасске и первоначально называлась «Алексеевской организацией». Формировалась из добровольцев — офицеров, юнкеров, студентов, кадетов, гимназистов старших классов и др. С 25 декабря 1917 (7 января 1918) г. формирование получило наименование Добровольческой армии, верховным руководителем ее стал генерал М. В. Алексеев, командующим — генерал Л. Г. Корнилов. После гибели Корнилова 13 апреля 1918 г. Алексеев назначил командующим армией генерала А. И. Деникина. Весной 1920 г. армию возглавил генерал П. Н. Врангель, она стала регулярной и получила название Русская армия.
…свое слово о наших днях… — 8 (21) сентября 1919 г. в Одесском университете И. Бунин прочел лекцию «Великий дурман» (см. с. 45–63 наст. изд.).
«Затуманится Гусь, заплачет по старым богам» — неточно цитируются слова Петра Степановича Верховенского (а не Шигалева) из романа Ф. М. Достоевского (1821–1881) «Бесы» (1871–1872). У Достоевского: «Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам…» (часть 2, глава 8).
…свою страшную речь о том «цинизме», о том «разврате неслыханном»… — имеется в виду речь П. ерховенского, обращенная к Ставрогину. (Там же). Верховенский говорит: «…мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство. <…> Но одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, — вот чего надо! А тут еще „свеженькой кровушки“, чтоб попривык. <…> В русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругался скверными словами».
Мы помним Принцевы острова… — 21 января 1919 г. на Парижской мирной конференции президентом США В. Вильсоном от имени Антанты было оглашено обращение ко всем воюющим группам в России с приглашением направить представителей на конференцию по вопросу о восстановлении мира в России. Местом проведения конференции предлагалось избрать Принцевы острова в Мраморном море, находившиеся под военным контролем Антанты. Лидеры Белого движения отказались от участия в переговорах с Советской Россией. В результате конференция на Принцевых островах не состоялась.
«Вот темнота покроет землю. А над тобою…» — неточная цитата из Библии (Исайя, 60:2): «Ибо вот, тьма покроет землю, и мрак — народы; а над тобою воссияет Господь, и слава Его явится над тобою».
«Распни Его и дай нам Варраву!» — ответ иудеев на вопрос Пилата — кого отпустить в честь праздника: Христа или преступника Варраву (Марк, 15:6-15).
…темнотой и скорбью Ледяного похода… — «Ледяным походом» называли 1-й Кубанский поход Добровольческой армии — фактическое начало организованной борьбы Белого движения с революцией. Продолжался с февраля до начала мая 1918 г. Из книги Р. уля «Ледяной поход»: «Марковский полк уткнулся в реку. Замялись. Но медлить нельзя проиграется дело. А на реке ледяная кора… „Полк вперед!“ — и ген. Марков первым шагает вброд. Идут в бой через ледяную реку, высоко в темноте держат винтовки… Этот эпизод, как и некоторые другие, дали повод г. Маркову в публичной лекции в Новочеркасске назвать поход Корнилова „ледяным“, после чего на Дону и Кубани это название утвердилось за походом». (Цит. по изд.: Белое движение: начало и конец. Гуль Р. Ледяной поход. Ген. Деникин А. Поход на Москву. Гуль Р. Жизнь на фукса. — М., 1990. — С. 78).
В этот день*
слово. — 1919. — 8 октября (№ 29). — Статья напечатана в номере, почти целиком посвященном приезду в Одессу А. И. Деникина. Ср.: «Записная книжка» (см. с. 126–127 наст, изд.), а также «Окаянные дни», запись от 11 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 165–166). Печатается по: Бунин в «Южном слове» / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. Липина // Звезда. — 1993. - № 9. — С. 125–141.
Деникин Антон Иванович (1872–1947) — генерал-лейтенант (с сентября 1915 г.). В марте 1917 г. при Временном правительстве, назначен помощником начальника штаба Верховного Главнокомандующего, а в мае того же года — главнокомандующим армиями Западного фронта. В июле 1917 г. назначен главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта. В ноябре 1917 г. в Новочеркасске участвовал в организации и формировании Добровольческой армии. 30 января 1918 г. назначен начальником 1-й Добровольческой дивизии. Участник 1-го и 2-го Кубанских походов в 1918 г. После гибели Корнилова вступил в командование Добровольческой армией; 25 сентября (8 октября) 1918 г. после смерти генерала Алексеева стал Главнокомандующим Добровольческой армией. С 26 декабря 1918 г. — Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России. Потрясенный катастрофой во время эвакуации Новороссийска, передал командование генералу Врангелю, и отбыл за границу: сначала в Англию, затем в Бельгию, где приступил к работе над своим 5-томным трудом «Очерки русской смуты». В конце мая 1922 г., когда Деникин был проездом в Париже, Бунин подарил ему свою новую книгу «Чаша жизни» (Париж, 1921) с дарственной надписью: «Антону Ивановичу Деникину в память прекраснейшего дня моей жизни — 25 сент<ября> 1919 г. в Одессе — когда я не задумываясь и с радостью умер бы за Него. Ив. Бунин Париж, 1922 г.» (см.: Лехович Д. Белые против красных: Судьба генерала Антона Деникина. — М., 1992. — С. 293, а также факсимиле между с. 272 и 273). В 1926 г. Деникин переехал во Францию и занялся литературным трудом, с 1936 г. начал издавать газету «Доброволец», часто выступал с докладами на политические темы, автор нескольких книг и многочисленных статей. В конце ноября 1945 г. уехал в США.
Лето семнадцатого года я помню… — лето и начало осени 1917 г. Бунин провел в имении родственников Глотово Орловской губернии. В письме к П. А. Нилусу от 27 мая 1917 г. Бунин писал: «Жить в деревне и теперь уже противно. Мужики вполне дети, и премерзкие. „Анархия“ у нас в уезде полная, своеволие, бестолочь и чисто идиотское непонимание не то что „лозунгов“, но и простых человеческих слов — изумительные» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 160). 25 июля 1917 г. Бунин писал Нилусу: «До ярости, до боли кровной обиды отравляемся каждый день газетами. Порою прямо невыносима жизнь и здесь» (Там же. — С. 167).
…огромными буквами ударил в глаза истерический крик «всем, всем, всем!» — крик Керенского… — Бунин записал в дневнике 30 августа 1917 г.: «…в Измалково. На почте видел только „Орловский вестник“ 29-го. Дерзкое объявление Керенского и еще более — социалистов-революционеров и социал-демократов — „Корнилов изменник“. Волновался ужасно». 31 августа Бунин записывает, что ездил в Предтечево, где читал «Новое время» и «Утро России»: «Ошалел от волнения. Воззвание Корнилова удивительно! Вечером газеты — „Русское слово“ от 29 и „Р<усский> г<олос>“ от 30-го. Последняя поразила: истерически-торжественное воззвание Керенского: „Всем! Всем! Всем!“ Таких волнений мало переживал в жизни. Просто пришибло» (Бунин-1990. — С. 35). В газетах была опубликована радиограмма А. Керенского ко всему фронту: «Всем! В тяжкое время борьбы нашей родины с упорным и сильным врагом 26 августа я получил от бывшего главнокомандующего Корнилова требование немедленно передать ему диктаторскую власть над всем государством. Временное правительство сменило генерала Корнилова и приняло все меры к ограждению и защите до конца прав отныне и навсегда свободного народа. Офицеры и солдаты! Жалкие попытки Верховного Главнокомандующего, ослепленного предательской клеветой, в моих глазах и в глазах свободного народа, не могут ложиться и не ложатся бременем тяжкой ответственности на доблестные армии и флот в лице героев — офицеров, солдат и матросов. Родина верит в разум своих лучших свободных сынов. Родина знает, что пред лицом смертельной опасности верные и беззаветно преданные ей офицеры, солдаты и матросы не поддадутся предательской попытке кучки ослепленных или обманутых людей. Родина требует от всех своих сынов найти в себе достаточно мужества и патриотизма, чтобы отбросить сомнения, вражду и взаимное недоверие, теснее сплотиться и оберечь ее от гибельных ударов полков германского императора. Будьте на страже! Не дайте врагу воспользоваться безумием немногих для нового удара на фронте». (Утро России. — М., 1917. — 29 авг. (№ 209). — С. 2).
Керенский Александр Федорович (1881–1970) — один из лидеров партии эсеров. С 2 марта 1917 г. министр юстиции во Временном правительстве, с 5 мая — военный и морской министр в 1-ом коалиционном правительстве, с 8 июля — председатель Временного правительства с сохранением поста военного и морского министра. С 30 августа 1917 г. — Верховный Главнокомандующий.
Корнилов Лавр Георгиевич (1870–1918) — генерал от инфантерии, принимал активное участие в февральском перевороте, руководил арестом императорской фамилии в Царском Селе. С 18 июля 1917 г. — Верховный Главнокомандующий. В ближайшем окружении Корнилова и с его участием разрабатывались планы установления в России новой формы правления. Во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны, при котором должно было существовать правительство с широким представительством политических сил. Через посредников Корнилов вел переговоры с Керенским, стремясь добиться мирной передачи ему всей полноты власти. 26 августа 1917 г. через В. Н. Львова Корнилов потребовал от Керенского передать ему всю власть, военную и гражданскую. В этот же день на заседании Временного правительства Керенский квалифицировал действия Корнилова как мятеж. Утром 27 августа Керенский направил в Ставку телеграмму об отстранении Корнилова от должности главковерха. Тот не подчинился и был объявлен Керенским изменником родины. К 30 августа движение корниловских войск на Петроград было остановлено, Корнилов арестован, главковерхом назначен Керенский.
…потом было третье ноября… — 3 ноября (ст. ст.) 1917 г. завершилось Октябрьское вооруженное восстание в Москве (см. коммент. на с. 472).
…после недельного плена в четырех стенах… — во время вооруженного восстания в Москве Бунин находился в забаррикадированном доме, где он жил с В. Н. Муромцевой (Поварская ул., д. 26, кв. 2). В вестибюле дома было организовано дежурство, в котором принимал участие и Бунин. 4 ноября 1917 г. Бунин записал в дневнике: «Вчера не мог писать, один из самых страшных дней всей моей жизни. Да, позавчера был подписан „Мирный договор“. Вчера часов в одиннадцать узнал, что большевики отбирают оружие у юнкеров. <…> Выйдя на улицу после этого отсиживания в крепости — страшное чувство свободы (идти) и рабства. Лица хамов, сразу заполнивших Москву, потрясающе скотски и мерзки. День темный, грязный. Москва мерзка как никогда» (Бунин-1990. — С. 57).
…потом я плакал на Страстной, уже не один… — в мае 1918 г. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике: «Мы с Яном были у заутрени в церкви „Никола на Курьих Ножках“. Родители не рискнули пробираться в темноте… Маленькая уютная старинная церковка была полна народом. Когда мы вошли, пели „Волною морскою“ и слова „гонители“ и „мучители“ отзывались в сердце совершенно по-новому. Настроение было не пасхальное, — многие плакали. И первый раз за всю жизнь „Христос Воскресе“ не вызвало праздничной радости. И тут, может быть, мы впервые по-настоящему поняли, что дышать с большевиками одним воздухом невозможно» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 170).
<Речь на банкете в честь А.И. Деникина>*
Южное слово. — 1919. — 11 октября (№ 32). — С. 2.
Приветственная речь, с которой Бунин выступил на банкете в честь Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России генерала А. И. Деникина, была опубликована в «Южном слове» под заголовком «К пребыванию вождя Добрармии в Одессе». В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 29 сентября (12 октября) 1919 г.: «Деникина я не видела. Зато видел его Ян, которому он очень понравился. Он совершенно не похож на портреты. По словам Яна, он очень изящный человек с голым черепом, легко и свободно ходит. Глаза бархатные под густыми ресницами, усы черные, бородка седая. Улыбка удивительно хорошая. Прост в обращении». («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 316).
Заметки (о еврейских погромах)*
Южное слово. — 1919- 2 ноября (№ 51). — С. 2.
Опять еврейские погромы… — о еврейских погромах в годы гражданской войны см.: Гусев-Оренбургский СИ. «Багровая книга»: Погромы 1919–1920 гг. на Украине. — Харбин, 1922; Еврейские погромы 1918–1921 гг. — М., 1926; Шехтман И. Б. Погромы добровольческой армии на Украине (к истории антисемитизма на Украине в 1919–1920 гг.). — Берлин, 1932 и др. Бунин писал в «Окаянных днях» (запись от 2 мая 1919 г.): «Еврейский погром на Большом Фонтане, учиненный одесскими красноармейцами. Были Овсянико-Куликовский и писатель Кипен. Рассказывали подробности. На Б. Фонтане убито 14 комиссаров и человек 30 простых евреев. Разгромлено много лавочек. Врывались ночью, стаскивали с кроватей и убивали кого попало. Люди бежали в степь, бросались в море, а за ними гонялись и стреляли, — шла настоящая охота» (Бунин-1990. — С. 128).
…приглашает «в борьбе обрести право свое»… — имеется в виду лозунг партии социалистов-революционеров (эсеров): «В борьбе обретешь ты право свое».
…Ленин не еврей, — «отец его… волжский крестьянин…» — из позднейших исследований известно, что отец В. И. Ленина — И. Н. Ульянов — из астраханских мещан, а происхождение его уходит корнями в калмыцкий народ. Дед Ленина по линии матери Александр (Израиль) Дмитриевич Бланк — крещеный еврей родом из местечка Староконстантиново Волынской губернии. А. Д. Бланк крестился в 1820 г. в Петербурге, куда приехал поступать в Медико-хирургическую академию; по законам Российской Империи было запрещено принимать евреев в государственные учебные заведения. Происхождение бабушки Ленина по линии матери — А. И. Гросшопф имеет шведские корни (подробнее об этом см.: Штейн М. Род вождя // Слово. — М., 1991. — № 2. — С. 78–82).
…соборы нельзя переделывать и переименовывать в кинематографы «имени товарища Свердлова»… — Свердлов Яков Михайлович (1885–1919) — политический деятель. В 1912 г. кооптирован в ЦК РСДРП, член Русского бюро ЦК. В 1917 г. член Партийного центра по руководству вооруженным восстанием в Петрограде, член ВРК. С ноября 1917 г. председатель ВЦИК. С 1918 г. происходило массовое закрытие церквей, монастырей, некоторые церкви переделывались под клубы. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 9 (22) мая 1919 г.: «Театры переименованы: „Театр Красного Флота“ <…> „Театр имени Свердлова“, „Театр имени Троцкого“ и все в таком духе. Перед некоторыми театрами и иллюзионами горят кровавые звезды» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 255).
…убийство за одного Урицкого целой тысячи ни в чем не повинных людей… — в ответ на убийство председателя Петроградской ЧК Моисея Соломоновича Урицкого (1873–1918) 30 августа 1918 г. было расстреляно до 900 заложников и отдельно, в Кронштадте — 512. «После убийства Урицкого начался страшный террор, — вспоминал бывший сотрудник петроградского военного комиссариата М. Смильг-Бенарио. — Вооруженные красноармейцы и матросы врывались в дома и арестовывали лиц по собственному усмотрению… Ежедневно происходили аресты и расстрелы, а власть не только не стремилась приостановить массовое убийство, а наоборот, она лишь разжигала дикие инстинкты солдатских масс. Председатель петроградской коммуны Зиновьев не испугался бросить в массы лозунг: „Вы, буржуазия, убиваете отдельных личностей, а мы убиваем целые классы“. <…> Губернские и уездные ЧК спешили наперебой (кто раньше!) сообщить о числе расстрелянных заложников в ответ на убийство Урицкого и покушение на Ленина. <…> Во многих журналах и газетах вводилась рубрика возмездия — „красный террор“, где публиковались списки расстрелянных» (Литвин А. Л. Красный и белый террор в России 1918–1922 гг. — Казань, 1995. — С. 63). См. также коммент. на с. 493.
В декабре прошлого года … когда Одесса встречала французов… — в ночь с 15 на 16 ноября 1918 г. союзный флот (англ., фр., итал., греч.) под командованием французского вице-адмирала Амета (командующего военно-морскими силами Антанты на Бл. Востоке) вошел в Черное море. В течение ноября-декабря 1918 г. были захвачены Новороссийск (23 нояб.), Севастополь (24 нояб.), Одесса (26–28 нояб.), Николаев (9 дек.), Феодосия (14 дек.). К середине февраля 1919 г. командование Антанты располагало на Юге России 2 французскими и 1,5 греческими дивизиями, а также английскими, румынскими, сербскими и польскими частями.
«И боль, и стыд — и радость…» — цитаты из стихотворения «22 декабря 1918 г.» (Бунин И. А. Собр. соч.: В 8 т. — М., 1993. — Т. 1. — С. 418).
«Южный рабочий» — Орган Одесского комитета РСДРП: Ежедневная газета. — Одесса, 1919.
Юшкевич Павел Соломонович (1873–1945) — философ, публицист, переводчик философской литературы. Брат писателя С. С. Юшкевича. Участник с.-д. движения (меньшевик). В 1917 г. сотрудничал на Украине в меньшевистском журнале «Объединение». После 1919 г. отошел от политической деятельности. До 1930 г. работал в Институте Маркса и Энгельса, занимался в основном переводами.
…по поводу моей лекции о русском народе и русской революции… — имеется в виду «Великий дурман» (см. наст. изд. с. 45–63).
…осенью семнадцатого года мужики… ощипали для потехи перья с живых павлинов… — ср.: «Окаянные дни», запись от 10 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 161).
Заметки (по поводу второй годовщины октябрьского переворота)*
Южное слово. — 1919. — 7 ноября (№ 55). — Печатается по: Бунин в «Южном слове» // Звезда. — 1993. — № 9.
Временное правительство, состоящее из адвокатов, докторов и журналистов… — Временное правительство в России — центральный орган государственной власти, образовавшийся после Февральской революции 1917 г., существовало с 2 (15) марта по 25 октября (7 ноября) 1917 г. В его состав входили, в частности, адвокаты А. Ф. Керенский и А. С. Зарудный, врачи А. И. Шингарев, И. В. Годнее, С. С. Салазкин, Н. М. Кишкин, журналисты В. М. Чернов, А. В. Пешехонов, Н. Д. Авксентьев, М. В. Бернацкий, С. А. Смирнов, С. Л. Маслов и др.
…под высоким водительством второсортного адвоката… — имеется в виду председатель Временного правительства А. Ф. Керенский.
Кишкин Николай Михайлович (1864–1930) — один из лидеров кадетов, в 1917 г. министр Временного правительства, врач.
…«свободы, братства, равенства»… — лозунг Великой французской революции (см. коммент. на с. 481).
…повторение по указке немцев немецкими наемниками… — в своей книге «Сибирь, союзники и Колчак: Поворотный момент русской истории 1918–1920 гг. (Впечатления и мысли члена Омского правительства)»: В 2 т. (Пекин, 1921) Гинс Г. К. писал: «Печать государственной измены отталкивала всех, кто честно мыслил, от вождей большевизма и их последователей, и никто не выражал сомнения в истинности тех обвинений, которые повсюду открыто раздавались по адресу большевиков — обвинений в получении ими денег от германского Имперского банка, о существовании в Смольном комиссии офицеров немецкого генерального штаба, о выполнении большевиками всех требований Берлина. В 1918 г. Американское правительственное бюро печати опубликовало сенсационные разоблачения. Все, что раньше передавалось как слух, стало обосновано документально. В Смольном действительно были немецкие офицеры. „Соглашение“ о совместных работах начинается следующими словами: „Согласно договору, заключенному в Кронштадте 6 июля месяца сего года (1917) между представителями нашего генерального штаба и руководителями русской революционной армии и демократии: Лениным, Троцким, Раскольниковым и Дыбенко, отделение нашего Генерального Штаба, оперирующее в Финляндии, назначает в Петроград офицеров, которые будут состоять в распоряжении осведомительного отдела штаба“. Из „соглашения“ проистекало все остальное: перевод денег большевикам, выдача немецким офицерам в России подложных паспортов для поездки в Англию и Францию, убийство русских патриотов, уничтожение польских легионов и т. д.» (Т. 1. — С. 18, 21).
…в десяти тысячах кровавейших и бессмысленных самосудов… — А. Ган (А. Гутман) в книге «Россия и большевизм: Материалы по истории революции и борьбы с большевизмом. Часть 1: 1914–1920» (Шанхай, 1921) писал: «Из многих городов России получались ежедневно скорбные вести, что матросы и солдаты громят, буйствуют и производят самосуды над своими начальниками. В Выборге матросы совместно с солдатами безжалостно убивали офицеров в казармах, сбрасывали их полуживыми в воду. Некоторых офицеров сбросили с большой высоты моста живыми в воду и наблюдали пока несчастные не опускались на дно. Произошли потрясающие события в Севастополе, Симферополе и на всем побережье Черного моря. „Краса и гордость революции“ оказалась просто разбойничьей шайкой, убивавшей безжалостно сотни людей, уничтожавшей и грабившей все, что попадалось на ее пути. <…> Все это проводилось под флагом „борьбы с контрреволюцией“ и спасения революции» (с. 169—170).
…при победном вступлении в город «народно-революционной армии»… — советские войска вошли в Одессу 6 апреля 1919 г.
…часы показывали что-то нелепое… — с установлением советской власти стрелки часов были переведены на 2,5 часа вперед.
…объявившие «мир хижинам и войну дворцам»… — цитата из «Воззвания к солдатам всех воюющих стран» В. И. Ленина (Правда. — 1917. — 21 апр. (4 мая)).
«пролеткульты» — Пролеткульт — культурно-просветительская и литературно-художественная добровольная организация (существовала с 1917 по 1932 г.) пролетарской самодеятельности в различных областях искусства, особенно в литературе и театре. Бунин писал в «Окаянных днях» (запись от 24 апреля 1919 г.): «Подумать только: надо еще объяснять то тому, то другому, почему именно не пойду я служить в какой-нибудь Пролеткульт! Надо еще доказывать, что нельзя сидеть рядом с чрезвычайкой, где чуть не каждый час кому-нибудь проламывают голову, и просвещать насчет „последних достижений в инструментовке стиха“ какую-нибудь хряпу с мокрыми от пота руками! Да порази ее проказа до семьдесят седьмого колена, если она даже и „антересуется“ стихами!» (Бунин-1990. — С. 117).
…хлопотали художники, озабоченные тем, как бы получше украсить… город… к радостному первомайскому дню… — в «Окаянных днях» Бунин писал (запись от 13 апреля 1919 г.): «Вчера долго сидел у нас поэт Волошин. Нарвался он с предложением своих услуг („по украшению города к первому мая“) ужасно. Я его предупреждал: не бегайте к ним, это не только низко, но и глупо, они ведь отлично знают, кто вы были еще вчера. Нес в ответ чепуху: „Искусство вне времени, вне политики, я буду участвовать в украшении только как поэт и как художник“. В украшении чего? Виселицы, да еще и собственной? Все-таки побежал. — А на другой день в „Известиях“: „К нам лез Волошин, всякая сволочь спешит теперь примазаться к нам…“ Теперь Волошин хочет писать „письмо в редакцию“, полное благородного негодования. Еще глупей» (Бунин-1990. — С. 92).
…крин — цветок лилии.
Заметки (к девятой годовщине со дня смерти Л.Н. Толстого)*
Южное слово. — 1919. — 20 ноября (№ 66). — С. 1–2. — К девятой годовщине со дня смерти Л. Н. Толстого.
«Ваше Императорское Величество. Я ничтожный…» — изложение письма Л. Толстого императору Александру III от 8-15 марта 1881 года: «Ваше Императорское Величество. Я, ничтожный, не призванный и слабый, плохой человек, пишу письмо Русскому Императору и советую ему, что ему делать в самых сложных, трудных обстоятельствах, которые когда-либо бывали. <…>
Отца Вашего, Царя русского, сделавшего много добра и всегда желавшего добра людям, старого, доброго человека, бесчеловечно изувечили и убили не личные враги его, но враги существующего порядка вещей; убили во имя какого-то высшего блага всего человечества. — Вы стали на его место и перед вами те враги, которые отравляли жизнь вашего отца и погубили его. Они враги ваши потому, что вы занимаете место вашего отца и для того мнимого общего блага, которого они ищут, они должны желать убить и вас.
<…> Более ужасного положения нельзя себе представить, более ужасного потому, что нельзя себе представить более сильного искушения зла. <…>
Знаю я, как далек тот мир, в котором мы живем, от тех божеских истин, которые выражены в учении Христа и которые живут в нашем сердце, но истина — истина, и она живет в нашем сердце и отзывается восторгом и желанием приблизиться к ней. Знаю я, что я ничтожный, дрянной человек, в искушениях, в 1000 раз слабейших, чем те, которые обрушились на вас, отдавался не истине и добру, а искушению и что дерзко, и безумно мне, исполненному зла человеку, требовать от вас той силы духа, которая не имеет примеров, требовать, чтобы вы, Русский Царь, под давлением всех окружающих, и любящий сын после убийства, простили бы убийц и отдали бы им добро за зло. <…> Истина и благо всегда истина и благо на земле, и на небе. <…>
Теперь, в эти 2 недели суда над преступниками и приговора, будет сделан шаг, который выберет одну из 3-х дорог, предстоящего распутья: путь подавления зла злом, путь либерального послабления — оба испытанные и ни к чему не приводящие пути. И еще новый путь — путь христианского исполнения Царем воли Божьей, как человеком. <…>
Простите, воздайте добром за зло <…> Государь, если бы вы сделали это, позвали этих людей, дали им денег и услали их куда-нибудь в Америку и написали бы манифест с словами вверху: а я вам говорю, люби врагов своих, — не знаю, как другие, но я, плохой верноподданный, был бы собакой, рабом вашим. Я бы плакал от умиления, как я теперь плачу всякий раз, когда бы я слышал ваше имя». (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. — М.; Л., 1934. — Т. 63. — С. 44–52).
«Горы книг написаны Марксами, Жоресами, Каутскими…» — конспект фрагмента из «Письма революционеру»: «…Горы книг написаны и пишутся Марксами, Жоресами, Каутскими и другими теоретиками о том, каким, по открываемым ими историческим законам, должно быть человеческое общество и как оно должно быть устроено, о том же, как устранить главную, ближайшую, основную причину зла, — насилие, совершаемое рабочими самими над собой, не только никто не говорит, но напротив все допускают необходимость того самого насилия, от которого и происходит порабощение рабочего народа». (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. — М., 1936. — Т. 38. — С. 265).
Жорес Жан (1859–1914) — руководитель Французской социалистической партии.
Каутский Карл (1854–1938) — один из лидеров и теоретиков германской социал-демократии и 2-го Интернационала.
«Вступать русскому народу на путь, по которому шли…» и «Заблуждение это стоит во всей основе всей неурядицы…» — конспект фрагментов из двух статей Л. Толстого: первая — «О значении русской революции»: «Вступить русскому народу теперь на тот путь, по которому шли западные народы, — значит сознательно совершать те же насилия, какие требует от него его правительство, только не за правительство, а против него, то есть грабить, жечь, взрывать, убивать людей, вести междоусобную войну…» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. — М.; Л., 1936. — Т. 36. — С. 333); вторая — «Единое на потребу: О государственной власти»: «…устройство жизни, основанное на насилии, до такой степени стало привычно людям, что люди не могут себе представить общей жизни без правительственной власти <…> Заблуждение это стоит в основе всей неурядицы, как прошедшей, так и современной и даже будущей жизни Христианских народов. Поразительный пример этого заблуждения представляет большая французская революция. <…> Люди того времени так привыкли к единственному средству воздействия на людей, принуждению, что не видели того противоречия, которое заключается в мысли осуществления равенства, свободы, братства посредством насилия; не видели того, что равенство по существу своему отрицает власть и подчинение, что свобода несовместима с принуждением, и что не может быть братства между повелевающими и подчиняющимися. От этого все ужасы террора. <…> То противоречие, которое так ярко и грубо выразилось в большой французской революции и вместо блага привело к величайшему бедствию, таким же осталось и теперь. <…> Мало того, противоречие это проявляется не только в настоящем, оно проявляется даже в представлении самых передовых социалистов, революционеров, анархистов о будущем устройстве жизни». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 194–195).
«Посредством убийства осуществлять…» — цитата из статьи «Единое на потребу». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 195).
«Французская большая революция была тем enfant terrible…» — неточная цитата из статьи «Единое на потребу»: «Французская большая революция была тем enfant terrible, который в своем охватившем весь народ восторге, при сознании великих истин, открытых им, и при инерции насилия, в самой наивной форме выказал всю нелепость того противоречия, в котором билось тогда, бьется и теперь человечество: liberté, égalité, fraternité, ou la mort <свобода, равенство, братство или смерть>». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 195–196).
«Во Франции, Испании, в Южной Америке, теперь в России…» — цитата из статьи «Единое на потребу». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 197–198).
«Людям большой французской революции, желавшим достигнуть…» — цитата из статьи Л. Толстого «Конец века». Конец цитаты неточен. У Толстого: «…учредительным собранием и т. п., они, свергнув существующее правительство и учредив новую конституционную монархию или даже социалистическую республику, они достигнут той цели, совершающейся революцией». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 239–240, 379).
«Кромвель, величайший лицемер и злодей…» — перефразированная цитата из статьи Л. Толстого «Единое на потребу»: «Завладевает машиной величайший лицемер и злодей Кромвель и казнит другого, такого же, как он, лицемера Карла I и безжалостно губит миллионы жизней и уничтожает ту самую свободу, за которую он будто бы боролся». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 170).
«Казнят Людовика, и тотчас оке Мараты и Робеспьеры…» — перефразированная цитата из статьи «Единое на потребу»: «Владеют во Франции машиной разные Людовики и Карлы <…> Казнят, наконец, одного из них, и тотчас же Мараты и Робеспьеры захватывают машину и творят еще ужаснейшие преступления, губя не только людей, но великие истины, провозглашенные людьми того времени». (Толстой Л. Н. — Т. 36.— С. 170).
«И потому говорите о своих интересах, а не о народе…» — цитата из статьи Л. Толстого «Обращение к русским людям: К правительству, революционерам и народу» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308).
«Чтобы положение людей стало лучше…» — цитата из статьи «Обращение к русским людям» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308).
«При революциях нравственность общественная все более…» — слова из статьи «Обращение к русским людям»: «Внешняя же общественная деятельность, в особенности общественная борьба <…> всегда неизбежно развращая людей, понижает уровень общественной нравственности <…> И нравственность все больше и больше понижается, и героями времени становятся самые безнравственные люди…». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308–309).
«Постарайтесь как можно меньше пользоваться трудами народа…» — цитата из статьи «Обращение к русским людям» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 309).
«Люди же, борющиеся теперь в России против правительства…» — цитата из статьи Л. Толстого «Об общественном движении в России». Последнее предложение цитаты приведено не полностью. У Толстого: «Либеральные и революционные деятели, составляющие программы требований народа, не имеют никакого права считать себя представителями народа: они представляют только себя, и народ для них недобросовестное знамя». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 158–159).
Заметки (об И.Ф. Наживине)*
Южное слово. — 1919. — 21 ноября (№ 67). — С. 1–2. — Статья написана по поводу рецензии И. М. Василевского «Лысая душа» (Современное слово. — 1919. — № 21) на книгу писателя и публициста Ивана Федоровича Наживина (1874–1940) «Что же нам делать?» (Одесса: Русская культура, 1919. — 40 с). В предисловии к своей книге И. Наживин писал: «Эта брошюра представляет из себя извлечение из моих подробных записок о второй русской революции…». Автор пишет в книге, в частности, о революции: «Мы ждали от нее свободы, равенства, братства, — свободное слово задушено как никогда, мы не имеем ни одной порядочной газеты, мы не смеем собраться вместе, чтобы поговорить без опаски, тюрьмы переполнены, как никогда, бессмысленные расстрелы рукой наемного китайского бандита явление настолько заурядное, что мы перестали даже реагировать на него» (с. 33). Бунин был знаком с Наживиным, встречался с ним в Одессе. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 30 декабря (12 января) 1919 г.: «На днях был Наживин. <…> — Вот, — сказал Наживин, — Иван Алексеевич, как я раньше вас ненавидел, имени вашего слышать не мог, и все за народ наш, а теперь низко кланяюсь вам. <…> И как я, крестьянин, не видел этого, а вы, барин, увидали. Только вы один были правы». («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 203, 205).
Василевский Илья Маркович (псевд. Не-Буква, 1882–1938) — фельетонист, журналист, литературный критик. Об отношении Бунина к Василевскому см. также «Из записной книжки» (с. 101–103 наст. изд.).
Мирский Борис (наст. фам. Миркин-Гецевич Борис Сергеевич, 1892—?) — публицист, профессор права.
«Современное слово» — ежедневная общественно-политическая газета / Ред. Д. Н. Овсянико-Куликовский. — Одесса, 1919–1920.
Овсянико-Куликовский Дмитрий Николаевич (1853–1920) — литературовед и языковед, почетный член Петербургской Академии наук.
…перед ним «развертывалась вся наша история», где ему «перед лампадкой на гробнице Грозного царя мнилось…» — слова из книги И. Наживина «Что же нам делать?». Автор писал: «…пошел побродить по тихому, всегда прекрасному Кремлю. Разрушения были не так уж велики, как сперва думалось: судьба пощадила национальные святыни. И я ходил по старым соборам, и вся наша история развертывалась передо мной. И над гробницей Иоанна Грозного, как и в былые дни, горела „неугасимая“ и лежали на тарелочке трудовые гроши: в Москве до сих пор существует предание, что если постигнет тебя тяжелое горе, хорошо помолиться тогда в тишине у могилы грозного царя. И, глядя на тихую лампаду, казалось мне, что это русская душа, душа России теплится тут, под старыми сводами, среди разбитого Кремля…» (с. 24–25).
Шор С. М. — отец известного музыканта Д. С. Шора. Бунины встречались с С. М. Шором во время своего путешествия в Палестину в 1907 г.
Заметки (по поводу критики предыдущей статьи)*
Южное слово. — 1919. — 25 ноября (№ 71). — С. 1. — Ответ на критические выступления одесской печати против «Заметок» об И. Ф. Наживине.
Саади (между 1203 и 1210–1292) — персидский писатель и мыслитель. Автор поэмы-философского трактата «Бустан» (1257), сборника притчей «Полистан» (1258), любовной лирики.
Саади спросили: «Куда ты так быстро бежишь?»… — вольный перевод из первой главы сб. притчей Саади «Полистан»: «Но твое положение, — возразил я, — походит на положение той лисицы, которую видели как она бежала, то падая, то вставая. Кто-то ей заметил: что с тобой, что ты так напугана? Я слышала, проговорила лисица, что ловят верблюда. Эх ты, глупая, сказали ей, какое твое отношение, какое подобие верблюду? Молчи, отвечала лиса, если завистники преднамеренно выскажут, будто я верблюд и я буду поймана, кто же позаботится выручить меня, разузнав обстоятельно о моем положении. Пока противоядие будет доставлено из Ирак-араби, укушенный змеей успеет умереть». (Саади. Гюлистан: Цветник роз / Пер с персид. И. Холмогорова. — М., 1882. — С. 52).
…лекции о русской революции… — имеется в виду «Великий дурман» (см. с. 45–63 наст. изд.).
…в «Современном слове»… статейку обо мне озаглавили «Траур»… — Современное слово. — 1919. — 9 (22) ноября (данный номер газеты в библиотеках Москвы отсутствует).
…анекдот ли от Робина — в это время в Одессе существовало кафе Робина.
…этому слуху поддакнули «Одесские новости»… — имеется в виду статья «Правогазетный шаблон» без подписи (Одесские новости. — 1919. — 10 (23) ноября (№ 11055). — С. 2), в которой говорится: «В «Южном слове» Ив. Бунин выступает в защиту «талантливого и умного русского писателя» — Ив. Ф. Наживина. Не нравится автору «левогазетный шаблон», по которому «глумятся над выдающимся русским человеком». <…> Бунина возмущает главным образом нетерпимость, проявленная в отношении Наживина. <…> Но ведь вот тоже писатель и тоже «не последний человек в литературе» и тоже не «другой национальности» — Максим Горький кадит «коммунистической лампадкой пред лжецарями московскими. Как отнесется к нему Ив. Бунин? С той же правогазетной объективностью? Или соберет весь свой обличительный пафос и воскликнет: „уж мы вас!“ Ну думает Горький, что его дому пристала советская власть. Что же это такое в самом деле. Нельзя же „мордовать“ и т. д. Нет, очевидно дело не так просто. Одно из двух: или писатель Бунин выступает в защиту современной русской литературы, тогда почему один Наживин в роли подзащитного; или гражданин Бунин защищает гражданина Наживина по причинам единомыслия и единодушия, тогда на левогазетный шаблон приходится ответить шаблоном правогазетным. И разве нельзя его найти в скрытом намеке на превосходство „прямых потомков строителей России“ пред людьми „другой национальности“ (читай еврейской)? Вот и готов шаблон…»
Булгаков Валентин Федорович (1886–1966) — мемуарист, в 1910 г. секретарь Л. Н. Толстого. В 1916–1923 гг. сначала помощник хранителя, затем директор Музея Л. Н. Толстого в Москве. С 1923 по 1948 г. жил в Чехословакии. После возвращения на родину — хранитель Дома-музея Л. Толстого в Ясной Поляне.
«Если я прежде выделил русских мужиков…» — цитата из дневника В. Ф. Булгакова, запись 1 марта 1910 г. У Булгакова высказывание Л. Толстого записано так: «Если я сам видел особенные черты в русском народе, выделял русских мужиков как обладателей особенно привлекательных сторон, то каюсь. Каюсь и готов отречься от этого». (Булгаков В. Л. Н. Толстой в последний год его жизни: Дневник секретаря Л. Н. Толстого. — М., 1989. — С. 100).
Пила и Сысойка — герои повести Федора Михайловича Решетникова (1841–1871) «Подлиповцы» (1863).
…«я ничего не предлагаю, ничего не предполагаю, я — излагаю»… — Бунин перефразировал слова Монтеня, взятые И. Наживиным в качестве эпиграфа к своей книге: «Ничего я не предполагаю, ничего не предлагаю, я — излагаю».
Из «Великого дурмана»*
Южное слово. — 1919. — 30 ноября (№ 76); 7 декабря (№ 82); 13 декабря (№ 88); Родное слово. — 1920. — 30 января (№ 4). — Эти публикации — отрывки из лекции, прочитанной Буниным в Одессе дважды 21 сентября и 3 октября 1919 г. В. Н. Муромцева-Бунина в своем дневнике записала: «7/20 сентября. <…> Ян целый день писал свою лекцию „Великий дурман“. 8/21 сентября. <…> Ян совсем охрип после лекции. Он не сообразил, что читать ее дважды ему будет трудно. Кроме того, он так увлекся, что забыл сделать перерыв, и так овладел внимание публики, что 3 часа его слушали, и ни один слушатель не покинул зала. <…> Когда он кончил, то все встали и долго, стоя, хлопали ему. Все были очень взволнованы. Много народу подходило ко мне и поздравляло. <…> Очень восхищалась Л., но больше всех Ник<одим> Пав<лович> Кондаков: „Ив<ан> Ал<ексеевич> — выше всех писателей, сударыня, это такая смелость, это такая правда! Это замечательно! Это исторический день!“ А у самого слезы на глазах. Он меня очень растрогал. Настрадался, значит, при товарищах! <…> Ян хочет кое-что выпустить. <…> 24 сент./7 окт. <…> 20 сен<тября — ст. ст.> Ян вторично читал „Великий дурман“. Публики было еще больше. Не все желающие попали. Слушали опять очень хорошо. Ян читал лучше, чем в прошлый раз, с большим подъемом. Хорошо написан конец». («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 315–316).
Второй из этих отрывков был позднее опубликован в книге: Скорбь земли русской: Сб. статей 1919 г. — Нью-Йорк: Изд. инициативной группы «Народной газеты», 1920. — С. 44–50. — (На обл. загл.: Скорбь земли родной), печатается по: Бунин-1990. Первый и третий отрывки печатаются по: Бунин в «Южном слове» // Звезда. — 1993. — № 9. Четвертый отрывок печатается по: Из творчества И. А. Бунина эпохи гражданской войны // Филологические записки. — 1995. — Вып. 4. В парижском архиве Бунина, хранящемся в Русском архиве Лидского университета (Великобритания), нет полного текста лекции, но несомненно он существовал, так как в одесских газетах помещено объявление, что в скором времени в издательстве на паях «Русская культура» выйдет книга академика И. А. Бунина «Великий дурман» (Южное слово. — 1919. — 19 окт. (№ 39); Единая Русь. — 1919. — № 35). Вероятно, издание не осуществилось, так как вскоре Одесса была занята красными. Позднее Бунин перепечатал первый отрывок в берлинской газете «Руль» 23 января 1921 г. (№ 56) под заглавием «Записная книжка», предварив его следующими словами: «Ходит ветер и возвращается на круги свои…» «…Итак, снова торжественные заседания, высокие речи, декларации, резолюции — и все именем России, „именем народа“… „А там, во глубине России…“ Снова пробегаю отрывки воспоминаний о лете и осени 1917 года, проведенных мною в деревне, среди подлинной, а не выдуманной нами народной жизни…»
Сумерки, — лето 1917 года, на деревенской улице… — ср.: «Окаянные дни», запись от 15 мая 1919 г. (Бунин-1990. — С. 141–142).
Брешко-Брешковская Екатерина Константиновна (1844–1934) — один из организаторов и лидер партии эсеров. В 1874–1896 гг. в тюрьме, на каторге и в ссылке. Участница революции 1905–1907 гг. В 1917 г. поддержала Временное правительство. В газетах того времени ее называли «бабушкой русской революции». Октябрьскую революцию не приняла. В 1919 г. уехала в США, где вела кампанию против большевиков. Затем переехала во Францию, с 1924 г. жила в Чехословакии.
Гучков Александр Иванович (1862–1936) — лидер октябристов. Депутат и с 1910 г. председатель 3-й Государственной думы. В марте — апреле 1917 г. военный и морской министр Временного правительства. Весной 1919 г. по просьбе Деникина выехал в Западную Европу для переговоров с лидерами стран Антанты о поддержке белых армий. В эмиграции не примкнул ни к одной из политических организаций.
Мрачный вечер, — сентябрь того же года… — ср.: «Окаянные дни», запись от 10 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 158–159).
…пяло — специальный термин, обозначающий шест, доску для растяжки чего-либо; распорку.
«Сатирикон» — еженедельный журнал сатиры и юмора / Ред. А. А. Радаков, с № 9 — А. Т. Аверченко, с № 20 (1913 г.) — М. Г. Корнфельд. — СПб., 1908–1913. С 1913 по 1918 г. выходил «Новый сатирикон» под редакцией А. Аверченко.
Гвоздев Кузьма Антонович (1882-?) — из рабочих, с 1914 г. меньшевик-«оборонец», председатель рабочей секции Военно-промышленного комитета, министр труда во Временном правительстве. С 1918 г. отошел от политической деятельности.
«Коммунистический интернационал» — орган Исполкома Коминтерна. — М.; Пг., 1919–1943. — Выходил на русском, англ., франц., нем., исп. и кит. языках. 1-й номер журнала вышел 1 мая 1919 г.
…заявление Горького… — имеется в виду статья А. М. Горького «Советская Россия и народы мира» (Коммунистический интернационал. — 1919. — № 1. — Стб. 139–142). См. также коммент. на с. 498–499.
«Цари и попы, старые владыки Кремля…» — неточная цитата из статьи Л. Д. Троцкого «Великое время». В оригинале: «Цари и попы — старые владыки московского Кремля — никогда, надо полагать, не предчувствовали, что в его седых стенах соберутся представители самой революционной части современного человечества. Однако, это случилось. В одной из зал дома судебных установлений, где еще бродят унылые тени уголовных статей царского уложения, ныне заседают делегаты Третьего Интернационала. Поистине, крот истории недурно рыл свои ходы под кремлевскими стенами». (Коммунистический интернационал. — 1919. - № 1. — Стб. 69–70).
Из опрокинутой лоханки… — неточная цитата из стихотворения А. Мариенгофа «Днесь» (1918). У автора: «Кровь, кровь, кровь в миру хлещет, // Как вода в бане // Из перевернутой разом лоханки, // Как из опрокинутой виночерпием // На пиру вина // Бочки» (Явь: Сб. — М., 1919- С. 12).
…когда «земля сеялась и росла усобицами», когда «редко звучал голос земледельца…» — переложение фрагмента текста из «Слова о полку Игореве»: «Тогда, при Олеге Гориславиче, и сеялись и росли усобицы; погибала жизнь Дажьбожа внука; в княжих крамолах век людей коротался. Тогда по Русской земле редко взывали пахари; за то часто кричали вороны, деля между собою трупы, и поднимали свой говор галки, сбираясь лететь на покормку. <…> Но усобица князей — гибель им от поганых. Сказали они брат брату: это мое, и то мое же!.
Начали князья про малое говорить: это великое, и сами на себя стали крамолу ковать. А поганые со всех сторон набегали с победами на землю Русскую.<…> Застонал, братья, Киев с печали, а Чернигов с напасти; разлилась тоска по Русской земле; печаль глубокая течет среди земли Русской» (Слово о полку Игореве / Пер. проф. М. А. Максимовича. — 9-е изд. — СПб., 1911. — С. 20–21).
…тот Пушкинский бунт, «жестокий и бессмысленный»… — имеются в виду слова из «Пропущенной главы» романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка»: «Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!».
«Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет…» — цитата из «Повести временных лет», где говорится: «И пошли за море к варягам, к руси. <…> Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами“» (см.: Памятники литературы Древней Руси. XI–XII век. — М., 1978. — С. 37).
Васька Буслаев, горько на старости кающийся, что уж слишком было много смолоду «бито и граблено»… — Василий Буслаев — герой былин новгородского цикла (XIV–XV вв.): «Василий Буслаев и мужики новгородские» и «Василий Буслаев молиться ездил». Если в первой былине Василий Буслаев со своей «дружинушкой хороброей» бьется со всем Новгородом, то во второй он вступает в поединок с самим Роком. Буслаев говорит: «— А не верую я, Васюнка, ни в сон ни в чох, // А и верую в свои червленой вяз». В Иерусалиме Василий Буслаев «служил обедни с молебнами // Про удалых добрых молодцев, // Что смолоду бито, много граблено» (см.: Былины. — М., 1986. — С. 469–484).
…«как проснется народ»… — слова из «Дубинушки» — популярной песенной переработки стихотворения А. А. Ольхина (1829–1897).
…невольно вспоминаешь Хмельницкого и его сподвижников… — Хмельницкий Богдан (Зиновий) Михайлович (ок. 1595–1657) — гетман Украины, руководитель войны против Польши в 1648–1654 гг. 8 января 1654 г. на Переяславской раде провозгласил воссоединение Украины с Россией.
«Холопы собирались в шайки, дотла разрушали гнезда…» — пересказ фрагмента из «Русской истории» Н. И. Костомарова: «Хлопы собирались в шайки, называемые тогда загонами, нападали на панские усадьбы, разоряли их, убивали владельцев и их дозорцев, истребляли католических духовных; доставалось и унитам и всякому, кто только был подозреваем в расположении к полякам. <…> Убийства сопровождались варварскими истязаниями: сдирали с живых кожи, распиливали пополам, забивали до смерти палками, жарили на угольях, обливали кипятком, обматывали голову по переносице тетивою лука, повертывали голову и потом спускали лук, так что у жертвы выскакивали глаза; не было пощады грудным младенцам. Самое ужасное остервенение показывал народ к иудеям: они осуждены были на конечное истребление и всякая жалось к ним считалась изменою. Свитки закона были извлекаемы из синагог: казаки плясали на них и пили водку, потом клали на них иудеев и резали без милосердия; тысячи иудейских младенцев были бросаемы в колодцы и засыпаемы землею. <…> казаки резали иудейских младенцев и перед глазами их родителей рассматривали внутренности зарезанных, насмехаясь над обычным у евреев разделением мяса на кошер (что можно есть) и треф (чего нельзя есть) и об одних говорили: это кошер — ешьте! а о других: это треф — бросайте собакам!» (Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. — М., 1991. — Кн. 2, вып. 4 и 5. — С. 243–244).
…сам Хмельницкий? «Он то постился и молился…» — пересказ текста из «Русской истории» Н. И. Костомарова. Историк писал о Хмельницком: «В его характере начало проявляться что-то странное: он то постился и молился, то предавался пьяному разгулу и пел думы своего сочинения; то был ласков и равен в обращении со всеми, то вдруг делался суров и надменен; то молился Богу, то советовался с чаровницами» (Костомаров Н. И. — Кн. 2. — С. 248).
«Стенькин мятеж: охватил всю Россию…» — слова из «Русской истории» Н. И. Костомарова: «Уже все пространство между Окою и Волгою на юге до саратовских степей и на западе до Рязани и Воронежа было в огне. <…> Имя батюшки Степана Тимофеевича неслось все далее и далее: уже в самой Москве начали поговаривать, что Стенька вовсе не вор. На севере от Симбирска, по всему протяжению нагорной стороны, поднялись язычники, инородцы, мордва, чуваши, черемисы, сами не зная, кажется, за что бунтуют. <…> Между тем посланцы Стеньки разошлись по всему московскому государству до отдаленных берегов Белого моря, пробирались и в самую столицу, распространяли в народе „прелестные“ письма Стеньки, в которых он извещал, что идет истреблять бояр, дворян и приказных людей, искоренять всякое чиноначалие и власть, установить казачество и учинить так, чтобы всяк всякому был равен» (Костомаров Н. И. — Кн. 2. — С. 337, 339).
…города обращались в «казачество», все имущество этих городов «дуванилось» между казаками Стеньки, а сам Стенька каждый день был пьян и обрекал на смерть всякого… «тех резали, тех топили…» — слова из «Русской истории» Н. И. Костомарова: «Имущество убитых было подуванено между казаками и приставшими к ним стрельцами и астраханскими жителями. Ограблены были церкви и торговые дворы: товар также делили. Астрахань была обращена в казачество. Стенька пробыл в этом городе три недели и почти каждый день бывал пьян. Он обрекал на мучения и смерть всякого, кто имел несчастие не угодить народу. Тех резали, тех топили, иным рубили руки и ноги, пускали ползать и истекать кровью. Жены казачьи и посадские неистовствовали над вдовами дворян, детей боярских и приказных. Тех, кто выказывал сострадание к жертвам, заколачивали до смерти. Астраханцы в подражание Стеньке стали в постные дни есть мясо и молоко; кто не хотел, того принуждали силою» (Костомаров Н. И. — Кн. 2. — С. 337).
…сам Стенька был человек своенравный… — пересказ характеристики С. Разина из «Русской истории» Н. И. Костомарова: «Стенька Разин был человек крепкого сложения, необыкновенно предприимчивый и деятельный, человек непреодолимой воли, которая уже одна могла заставить преклониться перед ним толпу; своенравный и непостоянный, и вместе с тем неуклонный в принятом намерении, то мрачный и суровый, то разгульный до бешенства, то преданный пьянству и кутежу, то способный с нечеловеческим терпением переносить всякие лишения, — то некогда ходивший на богомолье в далекий Соловецкий монастырь, то, впоследствии, пренебрегавший посты и не хотевший знать ни таинств, ни священников. В его руках было что-то обаятельное. Толпа чуяла в нем какую-то небывалую силу, перед которой нельзя было устоять, и называла его колдуном. Жестокий и кровожадный, он забавлялся как чужими, так и своими собственными страданиями. Закон, общество, церковь, — все, что стесняет личные побуждения человека, стали ему ненавистны. Сострадание, честь, великодушие — были ему незнакомы. Это был выродок неудачного склада общества; местью и ненавистью к этому обществу было проникнуто все его существо» (Костомаров Н. И. — Кн. 2. — С. 327).
…той голытьбы, которая называла себя казачеством… — Н. Костомаров в «Русской истории» писал: «Толпы беглецов укрывались на Дону и там усваивали себе понятия о казацком устройстве <…> По давнему казацкому обычаю всем давался приют на тихом, вольном Дону. Беглецы стали там называть себя казаками. Природные казаки не мешали им в этом, хотя гордились перед ними и считали себя выше их; „старых“ природных казаков признавало в этом звании и правительство, беглецов же именовало не иначе как „воровскими казаками“. Сами природные казаки <…> чуждались бездомных беглецов, которых презрительно называли „голытьбою“» (Костомаров Н. И. — Кн. 2. — С. 325–326).
…«рабоче-крестьянского правительства», засевшего… в отель «Метрополь»… — с марта 1918 г. московская гостиница «Метрополь» стала 2-м Домом Советов. Здесь разместились правительственные учреждения, проходили съезды и конференции, жили советские государственные и партийные деятели.
…Толстой говорил, что многое совершенно необъяснимое… — ср.: «Окаянные дни», запись от 22 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 109).
«Нет, не о человеческом достоинстве… Все в деревне несчастны…» — слова из очерка Г. Успенского «Волей-неволей». В оригинале: «Нет! не о человеческом достоинстве говорят такие воспоминания! <…> Все несчастны, бешены, злы, подлы, измучены, все виноваты, все придавлены». (Успенский Г. И. Полн. собр. соч.: В 14 т. — М., 1949. — Т. 8. — С. 385, 388).
«Молодость души, ум, могучий и кроткий тип…» — слова из произведения Г. Успенского «Власть земли: Из записной книжки». В оригинале: «…огромнейшая масса русского народа до тех пор и терпелива, и могуча в несчастиях, до тех пор молода душою, мужественно-сильна и детски кротка — словом, народ, который держит на своих плечах всех и вся, народ, который мы любим, к которому идем за исцелением душевных мук, — до тех пор сохраняет свой могучий и кроткий тип, покуда над ним царит власть земли, покуда в самом корне его существования лежит невозможность ослушания ее повелений, покуда они властвуют над его умом, совестью, покуда они наполняют все его существование». (Успенский Г. И. — Т. 8. — С. 25).
«Прежде туда, где жили звериным обычаем… теперь остался только Каратаев и хищник…» — неточная цитата из «Власти земли». В оригинале: «Итак, в русской народной массе всегда был интеллигентный человек. Он, вооруженный христианской идеей, шел безбоязненно в массу народа, которая жила звериным обычаем. <…> Этот интеллигентный человек был настоящий работник народный и работник практический; чудеса наших угодников весьма не блещут разнообразием; да настоящие интеллигентные работники в народной среде, зная эту среду за практическую, и действовали также практически. <…> И такой человек всегда был, присутствовал в самой среде народной массы, работал в ней не во имя звериной, лесной правды, а во имя высшей Божеской справедливости. Наши интеллигентные прародители были так умны, знали, должно быть, так хорошо народную массу, что для общего блага ввели в нее „христианство“, то есть взяли последнее слово и при том самое лучшее до чего дожило человечество веками страданий. <…> Теперь мы видим только две фигуры — Платона и хищника. Третьей фигуры — человека, который бы мог заикнуться о той правде, которую Бог видит и которую говорит устами людей, — нет и в помине. Напротив, все на стороне хищника». (Успенский Г. И. — Т. 8. — С. 84–85, 120–121).
«Почему, говорили мне не раз, вы берете…» — неточная цитата из «Власти земли» Г. Успенского: «Почему, говорили мне не раз, вы берете только такие возмутительные явления? Неужели в народной жизни нет явлений светлых и теплых? Двадцать раз я отвечал, что есть такие явления во множестве, но я не могу касаться их в очерках, посвященных явлениям расстройства народных порядков. Я волей-неволей обречен на подбор этих ужасов, которые впрочем сами лезут в глаза, потому что в господствующем течении народной жизни в „настоящую минуту“ я вижу расстройство, приток дурных явлений, непропорционально великих сравнительно с явлениями устройства и расцвета душевного добра…». (Успенский Г. И. —Т. 8. — С. 114–115).
«Вот деревенский кулак, публичный дом держит — и все им восхищаются…» — Бунин своими словами передает содержание X и XI глав очерка «Малые ребята», в которых идет речь о деревенских кулаках. Г. Успенский в этих главах, в частности, пишет: «Беда именно в том и состоит, что кулачество — явление не наносное, а внутреннее, что это не пятно, которое можно стереть, а язва, органический недуг.
Но самая горькая и обидная черта этого явления заключается не собственно в хищничестве, а в том, что ничего другого, хотя мало-мальски равнозначащего по разработке и технике, деревенская жизнь за последнее время не представляет. <…> Что всего ужаснее, так это то, что в кулачестве вы видите несомненное присутствие ума, дарования, таланта. <…> До кулачества, до холодного, обесчеловеченного взгляда на людские отношения, деревенский человек дошел именно и, к несчастью, собственным умом, и притом умом сильным, наблюдательным, бесстрашным. <…> Говоря вообще, всякий энергический деревенский ум, за все последние двадцать лет, мог в великом изобилии питаться наблюдениями, производящими только дурное и ожесточающее впечатление. Некоторое как бы злорадство непременно должно было лечь в основание его наблюдательности.
<…> будет понятна та жестокость в невнимании к чужой беде, которая начинает руководить деревенским человеком, горьким опытом доведенным до сознания, что надо выбираться из этой хляби собственными средствами… <…> выделение таких ожесточенных непорядками людей происходило большею час-тию после неурожайных годов. Здесь лишний рубль дает немедленно власть не над одним каким-нибудь человеком, а над массой людей. <…> Таким образом, при кличках порицательных: „шельма“, „плут“, „пройдоха“, „каналья“, сопутствующих кулаку повсюду и имеющих основание в материальных, всеми чувствуемых ущербах, тому же самому человеку сопутствуют — и ничуть не в меньшем количестве — и похвалы: „ловко!“, „отлично!“, „гениально оплел!“, „молодчина“, — похвалы, основанные, как видите, уж на уважении к уму, таланту, дарованию. Это-то последнее уважение и есть кулацкая сила, в ней-то и заключается гибельность кулацкого влияния: он держится настолько же хищничеством, насколько и нравственным влиянием на общественное сознание, которое по множеству причин, не может не считать его правым, умным, а пожалуй и почтенным. <…>
…Подрастающее деревенское поколение <…> воспитывается главным образом только кулацкою моралью.» (Успенский Г. И. — М., 1953. — Т. 6. — С. 342–351).
…в четырнадцатом году орловские бабы спрашивали меня… — ср.: «Окаянные дни», запись от 10 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 161).
Скабичевский Александр Михайлович (1838–1911) — критик, публицист, историк литературы, стоявший на позициях общедемократических и либерально-народнических; в 1868–1884 гг. ведущий сотрудник «Отечественных записок», затем — «Русского богатства», «Северного вестника», «Мира Божьего». Неоднократно выступал с рецензиями на произведения Бунина. См. также «Окаянные дни», запись от 20 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 101).
Парни Эварист (1753–1814) — французский поэт. Один из основателей легкой поэзии.
Киреевский Петр Васильевич (1808–1856) — фольклорист, археограф. Собирал русские народные песни с 1831 г. в Подмосковье, Новгородской и Тверской губерниях. Возглавил собирательскую деятельность, сумев привлечь к ней более тридцати литераторов и членов их семей. Наибольший вклад в собрание внесли фольклорист, этнограф и очеркист Якушкин Павел Иванович (1822–1872) и семья Языковых. Уникальное собрание Киреевского составило целую эпоху в истории русской фольклористики, создало научную базу для ее развития.
Рыбников Павел Николаевич (1831–1885) — фольклорист. «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» в четырех томах включают свыше 200 былин, исторических песен и других произведений, записанных в Прионежье.
Левитов Александр Иванович (1835–1877), Орфанов Михаил Иванович (1847–1884), Успенский Николай Васильевич (1837–1889) — писатели-народники. См. также с. 123, 179 наст. изд.
Скиталец (наст. фам. Петров) Степан Гаврилович (1869–1941) — поэт, прозаик, публицист. Принимал участие в революционном движении. В 1900-х годах активный участник литературного кружка «Среда». Печатал свои произведения в издательстве «Знание». Принял февральскую и октябрьскую революции. С 1921 г. жил в Харбине, много печатался в местных газетах. В 1934 г. возвратился в Москву.
…Горький, тот самый Горький, который на моих глазах, в течение целых двадцати лет… — Бунин познакомился с А. М. Горьким весной 1899 г. в Ялте. Об отношении Бунина к Горькому см. очерк «Горький» в книге Бунина «Воспоминания» (Бунин-1990. — С. 236–243), а также статьи в наст. изд. (с. 63–64. 77–79, 134–135, 239–241, 327–329, 410–416) и коммент. к ним.
…литература, которую Толстой очень часто называл «пересоленной карикатурой на глупость»… — цитата из дневника Н. Н. Гусева «Два года с Л. Н. Толстым», в котором 29 января 1908 г. записано: «Приехал М. А. Стахович. За обедом он рассказывал о новых направлениях в искусстве.
— Для меня это новое искусство, — сказал Лев Николаевич, — новая поэзия, как стихи Бальмонта, — какая-то пересоленная карикатура на глупость. Я в них ничего не понимаю». (См.: Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников: В 2 т. — М.: Гослитиздат, 1955. — Т. 2. — С. 215).
Толстой очень часто называл… «сплошной подделкой под художество»… — слова из предисловия Л. Н. Толстого к роману В. фон-Поленца «Крестьянин». У Толстого: «Роман этот не есть одна из тех подделок под художественные произведения, которые в таком огромном количестве производятся в наше время <…> не принадлежит и к произведениям, называемым декадентскими, особенно нравящимся современной публике именно тем, что будучи похожими на бред безумного, они представляют из себя нечто вроде ребусов, отгадывание которых составляет приятное занятие и вместе с тем считается признаком утонченности» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. — М., 1952. — Т. 34. — С. 270).
Чехов однажды сказал мне… — ср.: «Окаянные дни», запись от 24 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 116).
Крыленко Николай Васильевич (1885–1938) — в 1917 г. член Петроградского военно-революционного комитета. С 9(22) ноября 1917 г. — Верховный Главнокомандующий (до марта 1918 г.); погиб во время сталинских репрессий.
Дыбенко Павел Ефимович (1889–1938) — военачальник. В 1917 г. председатель Центробалта, член Петроградского ВРК, член Комитета по военным и морским делам. В гражданскую войну командовал Крымской армией. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
Иванов Вячеслав Иванович (1866–1949) — поэт, филолог, переводчик. Теоретик и один из лидеров символизма. С осени 1905 г. квартира поэта, известная как «башня» Вяч. Иванова, становится одним из центров литературной жизни Петербурга. По отношению к советской власти занял лояльную позицию. В 1918–1920 гг. один из руководителей театрального и литературного отделов Наркомпроса. В 1924 г. по линии Наркомпроса уехал за границу и поселился в Риме; стоял в стороне от всех общественно-политических начинаний русской эмиграции.
…по указу № 1… — имеется в виду Приказ № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, изданный 1 марта 1917 г. Приказ во многом уравнивал в правах солдат и офицеров. Выработку Приказа № 1 осуществила избранная Советом комиссия (председатель — член Совета офицер Н. Д. Соколов).
Стеклов (Нахамкис) Юрий Михайлович (1873–1941) — в 1917 г. член исполкома Петроградского совета.
…в Англии выходили книги о русской душе, — так они и назывались: «Душа России»… — имеется в виду опубликованная в Англии в 1916 г. книга «The Soul of Russia» / Ed. Winifred Stephens. — London: Macmillan, 1916. Редактор книги В. Стивенс включила в нее статьи русских и британских авторов о русском фольклоре, музыке, живописи, театре, языке, поэзии. В книгу вошли также стихи Бальмонта и Брюсова, рассказы Куприна и Сологуба. Среди авторов статей Г. К. Честертон, Дж. Э. Гэррисон и другие англичане. Самым плодовитым исследователем «русской души» был Стивен Грэм, посвятивший этому предмету немало страниц. (По сообщению О. А. Казниной).
Кокошкин Федор Федорович (1871–1918) — юрист, публицист, один из лидеров кадетской партии. Депутат 1-й Государственной думы. В 1917 г. государственный контролер Временного правительства. Зверски убит матросами-анархистами в больнице в ночь на 7 (20) января 1918 г.
Еще в семнадцатом году сказал генерал Деникин… — выступая на офицерском съезде в Могилеве (7-22 мая 1917 г.), А. И. Деникин говорил: «В силу неизбежных исторических законов пало самодержавие, и страна перешла к народовластию. Мы стоим на грани новой жизни…» Однако, подчеркивал Деникин, «глядим в будущее с тревогой и недоумением», «ибо нет свободы в революционном застенке», «нет правды в подделке народного голоса», «нет равенства в травле классов» и «нет силы в той безумной вакханалии где кругом стремятся урвать всё что возможно, за счет истерзанной Родины, где тысячи жадных рук тянутся к власти, расшатывая ее устои» (Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль — сентябрь 1917 г. — М., 1991. — С. 363). 16 июля 1917 г. на совещании в Ставке в присутствии членов Временного правительства Деникин выступил с речью, в которой обвинил правительство в развале армии и выдвинул программу ее укрепления. Деникин говорил: «Невзирая на развал армии, необходима дальнейшая борьба, как бы тяжела она не была. <…> На этом новом крестном пути русский народ и русскую армию ожидает, быть может, много крови, лишений и бедствий. Но в конце его — светлое будущее. Есть другой путь — предательства. Он дал бы временное облегчение истерзанной стране нашей… Но проклятие предательства не даст счастья. В конце этого пути политическое, моральное и экономическое рабство. Судьба страны зависит от ее армии. И я, в лице присутствующих здесь министров, обращаюсь к Временному правительству: ведите русскую жизнь к правде и свету — под знаменем свободы! Но дайте и нам реальную возможность за эту свободу вести в бой войска под старыми нашими боевыми знаменами <…> Но вы — вы втоптали наши знамена в грязь. Теперь пришло время: поднимите их и преклонитесь перед ними. <…> Если в вас есть совесть!» (Деникин А. И. — С. 439–440).
«Власть народа» — газета демократии и социализма. (М., 1917–1918).
«Дело народа» — ежедневная газета партии социалистов-революционеров, с июня 1917 г. — орган ЦК партии с.—р. Основана по решению 1-й Петроградской конференции эсеров. Выходит с 15 марта 1917 г. В состав редакции входили: А. И. Гуковский, В. М. Зензинов, Р. В. Иванов-Разумник, С. Д. Мстиславский, Н. С. Русанов, П. А. Сорокин, Н. Д. Авксентьев, А. Р. Гоц, В. М. Чернов. В июне 1918 г. закрыта. В октябре того же года издание возобновилось в Самаре. В марте 1919 г., в период краткосрочного легального существования партии эсеров, 10 номеров газеты было издано в Москве.
«Воля народа» — ежедневная литературно-политическая газета, орган правого крыла партии эсеров. Основана в Петрограде А. И. Гуковским и П. А. Сорокиным 22 марта 1917 г. В состав редакции вошли: А. А. Аргунов, Е. К. Брешко-Брешковская, В. С. Миролюбов, Е. А. Сталинский, Б. В. Савинков. Газета поддерживала правительство А. Керенского. За резкую критику большевистского режима издание газеты было приостановлено 26 ноября 1917 г. Далее газета выходила под другими названиями: «Воля вольная», «Воля народная», «Воля свободная» и др.
«Новое слово» — ежедневная газета / Ред. — изд. Н. А. Астапов. — М., 1918.
Коутс Алберт (1882–1953) — английский дирижер. В 1911–1919 гг. дирижер Мариинского театра в Петербурге. Работал в Германии, Великобритании, Южной Африке.
…в Москве на днях в одну ночь убито семьдесят семь общественных деятелей… — 23 сентября 1919 г. московская «Правда» (№ 211) сообщала: «Недавно в Москве раскрыта ВЧК белогвардейская организация так называемого „Национального центра“. Захваченные при обысках документы, вместе с показанием самих арестованных, раскрывают гнусную картину шпионства в пользу Деникина, Юденича и Колчака, с одной стороны, и дают целый ряд указаний на предполагавшееся восстание против Советской власти, с другой. <…> Во главе организации стоял хорошо известный в Москве кадет, бывший землевладелец Н. Н. Щепкин. Кроме него, входил ряд профессоров, педагогов и студентов, целый ряд генералов и полковников царской службы и вообще бывших офицеров, два князя и т. д. <…> По постановлению ВЧК расстреляно 67 членов „Национального центра“» (Преображенский Е. Кто заговорщики?). В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневник 11 (24) сентября 1919 г.: «Свершилось то, чего я так боялась: в Москве восстание, которое подавлено в самом начале. 77 человек расстреляно, среди них Щепкин, Астров, инж. Кузнецов, Алферов и многие другие» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 315).
…социалистический конгресс… — речь идет о конференции Бернского Интернационала (Люцерн, август 1919).
Церетели Ираклий Георгиевич (1881–1959) — один из лидеров меньшевизма. В 1917 г. министр Временного правительства, с 1918 г. — меньшевистского правительства в Грузии.
…сидит возле избы солдат-дезертир, курит и напевает… — ср.: «Окаянные дни», запись от 15 мая 1919 г. (Бунин-1990. — С. 142).
Верховный Главнокомандующий из адвокатов… — имеется в виду А. Ф. Керенский (см. коммент. на с. 475–476).
Минор Осип (Иосиф) Соломонович (1861–1934) — политический деятель. С 1902 г. — эсер. 7 июля 1917 г. на 1-м заседании новой московской Городской думы избран ее председателем. Октябрьскую революцию не принял. С 1918 г. в эмиграции, где продолжал активно работать в партии эсеров. Член редакции «Воли России».
Спиридонова Мария Александровна (1884–1941) — политический деятель, эсер. В 1917–1918 гг. один из лидеров партии левых эсеров. С ноября 1917 г. член ВЦИК. С середины 1918 г. решительно выступила против большевиков. В октябре 1920 г. была задержана, некоторое время провела в лазарете ВЧК и в тюремной психиатрической лечебнице. С сентября 1921 г. жила в изоляции и под контролем ВЧК в подмосковной Малаховке, с 1925 г. в ссылке, с 1938 г. в тюрьме. 11 сентября 1941 г. по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстреляна.
Духонин Николай Николаевич (1876–1917) — с мая 1916 г. генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного фронта; с августа 1917 г. генерал-лейтенант, начальник штаба Западного фронта. С 3 (16) ноября 1917 г. исполнял обязанности Верховного Главнокомандующего; решением Совета народных комиссаров 9 (22) ноября 1917 г. отстранен от должности. Убит солдатами у вагона Крыленко 20 ноября (3 декабря) 1917 г. после занятия им Ставки в Могилеве. По одной из версий убийство было совершено переодетым немецким офицером.
Карахан (Караханян) Лев Михайлович (1889–1937) — советский государственный деятель. Секретарь советской делегации на переговорах о Брестском мире. В 1918–1920, 1927–1934 гг. зам. наркома иностранных дел.
…убил… за одного Урицкого тысячу ни в чем не повинных людей… как с торжеством писала «Красная газета»… — «Красная газета» — издание Петроградского Совета рабочих и крестьянских депутатов — выходила двумя выпусками (утренним и вечерним). Имеются в виду воззвания «Красной газеты» в вечернем выпуске 30 августа 1918 г. (№ 158): «Убит Урицкий. На единичный террор наших врагов мы должны ответить массовым террором. <…> За смерть одного нашего борца должны поплатиться жизнью тысячи врагов». Утренний выпуск 31 августа 1918 г. (№ 181): «Кровь за кровь. Без пощады, без сострадания мы будем избивать врагов десятками, сотнями. Пусть их наберутся тысячи. Пусть они захлебнутся в собственной крови! <…> За кровь товарища Урицкого, за ранение тов. Ленина, за покушение на тов. Зиновьева, за неотмщенную кровь товарищей Володарского, Нахимсона, латышей, матросов — пусть прольется кровь буржуазии и ее слуг — больше крови!» В утреннем выпуске «Красной газеты» за 4 сентября 1918 г. (№ 163) передовая статья «Начало сделано» сообщала: «Вместо обещанных нескольких тысяч белогвардейцев и их вдохновителей — буржуев расстреляно едва несколько сот». См. также коммент. на с. 477–478.
О Горьком*
Общее дело. — 1920. — 24 сент. (№ 89). — С. 1. — Ср.: «Окаянные дни», запись от 24 апреля и 5 мая 1919 г. (Бунин-1990. — С. 119, 131).
Еще вчера мир считал русских мужиков… — конспект фрагмента из статьи М. Горького «Вчера и сегодня» (Коммунистический интернационал. — 1919. — № 1 (1 мая). — Стб. 29–30). У Горького: «Впереди народов идут на решительный бой за торжество справедливости бойцы наиболее неопытные и слабые — русские люди, люди страны отсталой экономически и культурно, люди измученные своим прошлым более других. Еще вчера весь мир считал их полудикарями, а сегодня они, почти умирая с голода, идут к победе или на смерть пламенно и мужественно, как старые, привычные бойцы. <…> Каждый честный человек должен признать всемирное значение тех деяний, которые совершаются честнейшими революционерами России. <…> Честное сердце — не колеблется, честная мысль чужда соблазну уступок, честная рука не устанет работать, пока бьется сердце, — русский рабочий верит, что его братья по духу не дадут задушить революцию в России, не позволят воскреснуть всему, что смертельно ранено и издыхает, исчезает, исчезнет, — если великие задачи сегодня будут поняты революционной мыслью Европы».
В том же номере журнала опубликована еще одна статья М. Горького «Советская Россия и народы мира» (Стб. 139–142), в которой автор, в частности, писал: «Вполне понятно напряженное внимание к России со стороны всего трудового человечества, — мы делаем мировое, планетарное дело».
Недавно Горький разразился новой хвалой Ленину… — имеется в виду статья М. Горького «Владимир Ильич Ленин» (Коммунистический интернационал. — 1920. — № 12 (20 июля). — Стб. 1927–1936). См. также коммент. на с. 513.
…осенью 1914 г., говорил он в Москве, в Юридическом о<бщест>ве… — 20 ноября 1914 г. вечером, в день 50-летия судебных уставов, в юридическом собрании состоялся товарищеский чай, на который были приглашены некоторые особо почетные гости. Среди них присутствовали М. Горький и академик И. Бунин. М. Горький выступил с краткой речью. (Утро России. — М., 1914. — 21 нояб. (№ 288). — С. 6).
«Перед нами — компания авантюристов…» — цитата из передовой статьи без подписи «Позорный финал», посвященной заключению Брестского мира. (Новая жизнь. — 1918. — 20 февр. (№ 29). — С. 1). В оригинале: «Перед нами компания авантюристов, которые ради собственных интересов, ради продления хоть на несколько недель агонии своего гибнущего самодержавия, готовы на все, готовы на самое постыдное предательство интересов родины и революции, интересов социализма, интересов несчастного российского пролетариата, именем которого они бесчинствуют на вакантном троне Романовых, подготовляя своему обманутому доверителю ужаснейшую Голгофу».
Суп из человеческих пальцев*
Свободные мысли. — 1920. — 27 сентября (№ 2). — С. 2. — См. также «Из записной книжки» (с. 101–103 наст. изд.).
…Горький обратился к… Уэллсу… — имеется в виду письмо А. М. Горького к английскому писателю Герберту Уэллсу (1866–1946) от 22 мая 1920 г. (Коммунистический интернационал. — 1920. — № 12 (20 июля). — Стб. 2207–2208. Письмо было перепечатано: Петроградская правда. — 1920. — 25 июля (№ 163). — С. 3). Бунин приводит это письмо не дословно и не полностью. У Горького: «Дорогой Уэллс! „Times“ от 26 апреля поместил на страницах своих рассказ англичанина, вернувшегося из России; англичанин сообщает, что в одной из коммунальных столовых Петербурга он ел суп, в котором плавали человеческие пальцы.
Если б эта мрачная глупость была напечатана в уличном листке, цель которого — дать пищу дурным инстинктам толпы, — я, конечно, не обратил бы внимания на дикую выходку человека, видимо, раздраженного и, должно быть, неумного, но, так как его рассказ нашел себе место в „Times“, я нахожу необходимым известить Вас, что рассказчик солгал.
Поверьте, дорогой Уэллс: мы русские, все-таки еще не дошли до каннибализма и — я уверен, — не дойдем до этого, несмотря на то, что высококультурные государства Запада весьма озабочены созданием для России таких условий, которые помогли бы скорейшему и окончательному одичанию и вырождению русского народа.
Мы живем в такие дни, когда самое разнузданное и злое воображение не может создать ложь и клевету, которые были бы страшнее и постыднее правды.
Одной из таких отвратительных правд является травля России, — страны, напрягающей всю свою волю на творчество социального опыта, имеющего, несомненно, общечеловеческое, общемировое значение.
Следовало бы предоставить нас, русских, нашему разуму или нашему безумию, то и другое может быть одинаково поучительно для Европы.
Но Европа — в лице Англии и Франции — стремится задушить нас. Не думаю, чтоб это удалось ей, но возможно, что ее политика по отношению к России толкнет русских в сторону Азии. Не предвидите ли Вы в этом возможном союзе с народностями Азии страшную угрозу культуре Европы?
Для меня лично этот вопрос становится кошмаром.
Позвольте в заключение письма сказать Вам несколько слов о Ленине.
В „Times“ говорится о роскоши и азиатском раболепии, которые, якобы, окружают этого человека. Это — ложь.
Ленин совершенно чужд увлечению своей властью. По натуре он — пуританин, он живет в Кремле так же просто и скромно, как жил в Париже, будучи эмигрантом. Это очень крупный человек и честный человек. Он играет в России роль грандиозного плуга, который неустанно пашет землю засоренную, неплодородную.
Поверьте, что я не закрываю глаза на отрицательные явления, созданные войной и революцией, но я вижу также, как в русской массе пробуждается воля к творчеству, как народ постепенно становится силою активной. А для меня актуализм — начало всех начал, ибо „в начале было деяние“.
Желаю Вам всего доброго, Уэллс!».
…язык, упрощенный заборным правописанием… — имеется в виду новая орфография, против которой Бунин всегда выступал (см. с. 232–233 наст. изд.).
…будто китайцы торгуют в Петрограде человеческим мясом… — слухи о людоедстве в России во время голода 1919–1922 гг., которые отрицал Горький, могут быть документально подтверждены. Так Информационный отдел ГПУ регулярно посылал государственно-партийному руководству совершенно секретные сводки о политическом и экономическом положении во всех губерниях. Вот некоторые сообщения: из сводки от 3 января 1922 г. по Самарской губернии: «Наблюдается голодание, таскают с кладбища трупы для еды. Наблюдается, детей не носят на кладбище, оставляя для ###гадания…». Из госинфсводки от 28 февраля 1922 г. по Актюбинской губернии и Сибири: «Голод усиливается. Учащаются случаи голодной смерти. За отчетный период умерло 122 человека. На рынке замечена продажа жареного человеческого мяса, издан приказ о прекращении торговли жареным мясом. В Киргизском районе развивается голодный тиф. <…> В Тарском районе в некоторых волостях население сотнями умирает от голода. Большинство питается суррогатами и падалью…». Из госинфсводки от 14 марта 1922 г. еще раз из Самарской губернии: «В Богоруслановском уезде зарегистрировано несколько случаев людоедства» (см.: Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры. — М., 1994. — С. 154).
Людендорф Эрих (1865–1937) — немецкий генерал (1916), один из идеологов германского милитаризма. В 1914–1916 гг., являясь помощником генерала П. Гинденбурга, фактически руководил военными действиями на Восточном фронте; в 1916–1918 гг. командовал всеми вооруженными силами Германии. В 1924–1928 гг. депутат германского рейхстага от Национал-социалистической партии. Активный поборник развязывания новой мировой войны, автор концепции «тотальной войны».
…«спасите наши души!»… — имеется в виду статья Л. НАндреева «Спасите! (SOS)» (Общее дело. — 1919.— 24 марта (№ 40) — С. 2).
«Ах, зачем ты не сделала аборт/» — неточная цитата из стихотворения А. Мариенгофа «Твердь, твердь за вихры зыбим…» (1918 г.). В оригинале: «Мария, Мария, кого вынашивала! // Пыль бы у ног твоих целовал за аборт!..». (Явь: Сб. — М., 1919. — С. 21).
…какие бы бриллианты не посылали они с Каменевым в Англию… — Каменев (Розенфельд) Лев Борисович (1883–1936) — в 1917–1927 гг. член ЦК ВКП(б), в 1918–1926 гг. — председатель Моссовета. В январе 1918 г. по поручению Ленина поехал в Англию с целью информирования о совершившемся в России перевороте и о задачах Советского правительства. Через неделю был арестован и выслан из Англии. В 1936 г. по делу «Троцкистско-зиновьевского центра» приговорен к расстрелу.
Красный гимн*
Общее дело. — 1920. — 24 октября (№ 101). — С. 2. — Позднее Бунин вновь опубликовал эту статью под заглавием «Гимн» (Утро. — 1922. — 18 февраля (№ 42)), а затем как часть «Записной книжки» (Возрождение. — 1926. — 1 апреля (№ 303)). См. коммент. на с. 549.
Петлюра Симон Васильевич (1879–1926) — один из руководителей украинского националистического движения и лидер Украинской социал-демократической рабочей партии; был в числе организаторов Центральной рады (1917 г.) и Директории (1918 г.), глава ее с февраля 1919 г. После разгрома Директории бежал в Варшаву.
Аспазия — Аспасия (ок. 470 г. до н. э. — ?) — гетера в древних Афинах. Отличалась умом, образованностью и красотой; в ее доме собирались художники, поэты, философы. С 445 г. жена Перикла.
«Пресловутая свинья»*
Общее дело. — 1920. — 30 октября (№ 107). — С. 2.
Раковский Христиан Георгиевич (1873–1941) — советский государственный и партийный деятель, с 1889 г. — участник социал-демократического движения в Европе (Болгария, Швейцария, Германия, Франция, Румыния, Россия). Член ЦК партии в 1919–1927 гг. С марта 1918 г. — председатель Совнаркома Украины. В сентябре 1918 г. переехал в Москву и возглавлял политуправление Реввоенсовета Республики. С освобождением Харькова от белых — снова председатель Совнаркома Украины; член советской делегации на Генуэзской конференции. С 1923 г. — полпред в Великобритании, в 1925–1927 гг. — во Франции, в 1927 г. по требованию французского правительства отозван в Москву.
«Ультиматум» Раковского Румынии… — ср.: «Окаянные дни», запись от 21 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 103).
Нансен Фритьоф (1861–1930) — норвежский исследователь Арктики. В 1914–1918 гг. верховный комиссар Лиги Наций по делам военнопленных, один из организаторов помощи голодающим Поволжья.
…рядом стишки Абрашки-Гармониста… — ср.: «Окаянные дни», запись от 23 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 109).
«Абрашка-Гармонист» — Регинин Василий Александрович (1883–1952) — журналист, сотрудничал в газетах «Новая жизнь», «Биржевые ведомости», редактировал журнал «Аргус». В годы гражданской войны писал одноактные пьесы, стихи и фельетоны для красноармейской печати.
Колчак А. В. — см. коммент. на с. 511.
Клемансо Жорж (1841–1929) — премьер-министр Франции в 1906–1909, 1917–1920 гг.
Григорьев Николай Александрович (1894–1919) — штабс-капитан царской армии, украинский националист, петлюровский атаман: присоединился со своим отрядом к Красной Армии и участвовал в боях за Одессу в 1919 г., поднял антисоветский мятеж, после подавления которого бежал к махновцам и был ими убит.
Подвойский Николай Ильич (1880–1948) — советский партийный, военный деятель. В 1917 г. председатель Всероссийского бюро военных организаций при ЦК РСДРП(б), один из руководителей Октябрьского вооруженного восстания, председатель Петроградского ВРК. С 1918 г. участвовал в создании Красной Армии, член РВС Республики, нарком по военным и морским делам УССР.
…некрологи: «ушел еще один из нас!..» — ср.: «Окаянные дни», запись от 26 мая 1919 г. (Бунин-1990. — С. 147).
«Завтра в зале Пролеткульта грандиозный Абитур-Бал…» — ср.: «Окаянные дни», записи от 9 и 24 мая 1919 г. (Бунин-1990. — С. 137, 146).
…обезьяна, остервенело, с пеной у рта катающая чурбан… — имеется в виду сюжет басни И. А. Крылова «Обезьяна».
…горьковская «Беседа о труде»… — Горький А. М. Беседы о труде // Петроградская правда. — 1920. — 10 июля (№ 151), 13 июля (№ 153). «Что такое рабочий? Это человек…» — конспект первой «Беседы о труде». У Горького: «Что такое рабочий? Это человек, который взял почти бесформенный кусок той или иной материи — железную руду, глину, дерево — создает из этого куска вещи и орудия прекрасной формы и огромной полезности: точнейшие измерительные аппараты, сложные, почти живые машины, стекло, красивую мебель и все, что облегчает труд людей, украшает их жизнь.
Все на поверхности земли создано работой человека и каждая вещь нашего обихода являет собою кристаллизованную плоть и кровь рабочего, — каждая вещь, — какова бы они ни была — воплощение человеческой энергии.
Это — неоспоримая истина. А если так, то казалось бы, что рабочие должны глубоко понимать культурное значение своего труда и высоко ценить все то, в чем они воплотили свои силы. Особенно ясно следовало бы понять, что именно теперь, когда все сокровища страны, созданные энергией трудового народа, стали собственностью всех, кто произвел эти сокровища, собственностью всей нации, а не достоянием немногих тысяч „хозяев“, буржуазии, как это было до революции. Но и до сего дня у нас все еще не понимают этого. <…>
— Нам все равно, это не наше, — говорит самарский дикарь, ломая в Петрограде превосходную мебель на топливо. А дикарь пензенский уничтожает вещи в Самаре, и так по всей России идет процесс бессмысленного уничтожения плодов труда — вещей, необходимых для жизни.
Есть еще и другое отношение, это отношение глупых хвастунов, которые, ломая и разрушая, самонадеянно говорят:
— Мы сделаем лучше. <…>
Поэтому и морально и политически нам необходимо воспитать в себе иное, более бережное отношение к национальному имуществу, которое разрушается и исчезает из обихода нашего со страшной быстротой».
Князев Василий Васильевич (1887–1937) — поэт-сатирик, критик, собиратель фольклора. Выступал в печати с 1905 г.; после революции — сотрудник многих советских изданий. Репрессирован, погиб в лагере.
Гастев Алексей Капитонович (1882–1939 или 1941) — поэт, революционный и профсоюзный деятель, ученый. В 1901–1908 гг. член РСДРП, с 1931 г. член ВКП(б). В 1920 г. организовал в Москве Центральный институт труда при ВЦСПС (ЦИТ), которым руководил до 1938 г. Погиб во время сталинских репрессий.
Филипченко Иван Гурьевич (1887–1939) — поэт. В 1918–1928 гг. сотрудник редакции «Правда». Незаконно репрессирован.
…и «Правда», разбирая с величайшей серьезностью его «новые достижения»… — имеется в виду рецензия К. Федина «Поэзия подражаний» (Петроградская правда. — 1920. — 1 сент. (№ 193). — С. 3) на книгу Сергея Ивановича Малашкина (1888–1988) «Мятежи: Стихи» (Н.-Новгород, 1920). Приведя несколько отрывков из книги, Федин пишет: «Внешне и на первый взгляд такие стихи могут напомнить удивительные гимны Уитмана…». Далее, сравнивая стихотворения-портреты Малашкина, Федин заключает: «…гораздо сумбурнее „портрет“ Ленина. Автор задает о Ленине такой вопрос: „Кто же он? Сумасшедший? // Или просто нахал, // Что на веке пришедшем // Сердце России в крови растоптал?“ Прямого ответа на этот вопрос поэт не дает, а только намекает, что такой вопрос мог родиться в низких душах рабов, которые изничтоженные величием фигуры Ленина, „шипя уползут в мглу“, подобно кобрам. А Ленин <…> это образ. Но образ не величайшего революционера, а безумца-еретика. Намерение оперировать одними образами мешает логическому течению мысли. В таких стихах много изображено, но или ничего не сказано, или сказано не то, что автор думал. Так, от влияния к влиянию, от подражания к подражанию бросается С. Малашкин, мечется, ищет. Целая плеяда новых, молодых, будущих ищут и мечутся вместе с тем. Жаль, что вся эта новь не распознает сразу подоплеку афиширующих себя пустозвонов-имажинистов. Жаль, что и этот этап подражания скверным образцам должен быть пройден».
«Многогранность»*
Общее дело. — 1920. — 5 ноября (№ 113). — С. 2.
«Думали многие и, может, и сейчас думают, что большевики…» — неточные цитаты из статьи писателя, публициста, автора очерков о жизни в советской России 20-х годов Бориса Федоровича Соколова (1893-?) «Интеллигенция: Среди ученых» (Последние новости. — 1920. — 30 октября (№ 160). — С. 2), в которой автор пишет о положении ученых в советской России и, в частности, о физиологе, академике Петербургской Академии наук с 1907 г. Иване Петровиче Павлове (1849-1936): «Большевики охраняют, берегут науку», так думали многие и думают, может быть, сейчас в Европе.
— Но разве может существовать русская наука во время революций? — иронизируют те, кто умеет смеяться сквозь слезы.
— Но во всяком случае, когда будете в Европе, разрушьте легенду о наукофильстве большевиков.
— Два года — мы ученые — были париями советского правительства. Мы не получали пайков, кроме карточки В, карточки буржуазных прихвостней. Наш оклад был ниже голодной нормы. Наши лаборатории были без дров и газа. Нас арестовывали. Но мы терпели и молчали. И молча умирали.
За 2 1/2 года существования советского строя умерло 40% профессуры и врачей. В моем распоряжении списки умерших, полученные мною из Дома Ученых и Дома Литераторов. <…>
Для иллюстрации отношения советского правительства к русской науке я приведу в заключение переписку между Лениным и известным физиологом Павловым, о котором в сентябре говорил весь Петроград. «Я прошу Вас разрешить мне выезд за границу. Я не могу принять советского строя. Но в то же время я — аполитичен, как аполитична наука. И хочу только одного — закончить свои работы, которые нельзя реализовать теперь в России и которые могут быть нужны человечеству». Ленин на это ответил через значительный промежуток времени Комиссариату народного просвещения. «Сообщите гражданину И. Павлову, что выезд его за границу советской республики разрешен быть не может. России нужны ученые… Я не уверен, что проф. Павлов не будет агитировать против нас. Но дабы гражданин Павлов мог бы работать, предоставить ему индивидуальный паек и топливо». На это Павлов ответил через Комиссариат нар<одного> просвещения: «Я благодарю за попечение обо мне гр. Ленина, но я не могу принять этой помощи, не могу быть сытым, в то время, когда мои коллеги и друзья по науке умирают от истощения десятками. Русская наука была независима и будет таковой…»
«Богатство и величие страны измеряются мощью и величием…» — конспект письма А. М. Горького к В. И. Ленину от 6 сентября 1919 г. Это письмо было опубликовано в эмигрантской прессе: Воля России. — Прага, 1920. — 2 октября (№ 18); Народное дело. — Таллинн, 1920. — 2 октября; Последние новости. — 1920. — 29 октября (№ 159). Горький писал Ленину по поводу массовых арестов среди интеллигенции в Петрограде: «Считаю нужным откровенно сообщить Вам мое мнение по этому поводу: для меня богатство страны, сила народа выражается в количестве и качестве ее интеллектуальных сил. Революция имеет смысл только тогда, когда она способствует росту и развитию этих сил. К людям науки необходимо относиться возможно бережливее и уважительней, — особенно необходимо у нас, где семнадцатилетние мальчики идут в казармы и на бойню гражданской войны и где — поэтому — рост интеллектуальных сил будет надолго задержан. Мы, спасая свои шкуры, режем голову народа, уничтожаем его мозг. Очевидно — у нас нет надежды победить и нет мужества с честью погибнуть, если мы прибегаем к такому варварскому и позорному приему, каким я считаю истребление научных сил страны. Что значит этот прием самозащиты, кроме выражения отчаяния, сознания слабости или — наконец — желания мести за нашу собственную бездарность? Я решительно протестую против этой тактики, которая поражает мозг народа, и без того достаточно нищего духовно. <…> Огромное большинство представителей положительной науки нейтрально и объективно, как сама наука: это люди аполитичные. Среди них большинство — старики, больные: тюрьма убьет их: они уже достаточно истощены голодом. Владимир Ильич! Я становлюсь на их сторону и предпочитаю арест и тюремное заключение участию — хотя бы и молчаливому — в истреблении лучших, ценнейших сил русского народа. Для меня стало ясно, что „красные“ такие же враги народа, как и „белые“. Лично я, разумеется, предпочитаю быть уничтоженным „белыми“, но „красные“ тоже не товарищи мне» (цит. по кн.: Неизвестный Горький: Материалы и исследования. — М., 1994. — Вып. 3. — С. 29–30).
…повесили большевики плакаты по всему Петербургу: «Примирение русской интеллигенции с советской властью/» — и ассигновали Горькому миллионы на издание «Пантеона всемирной литературы»… — в вечернем выпуске «Красной газеты» за 10 сентября 1918 г. (№ 167) опубликована статья «Максим Горький — в наших рядах», в которой сообщалось: «На днях Максим Горький приступит, с согласия Комиссариата Просвещения, к изданию Всемирной литературы. Предполагается издать свыше 260 томов сочинений писателей всех народов. <…> Максим Горький будет ответственным редактором этого издания. <…> В беседе с тов. Луначарским он заявил, что после покушения на пролетарских вождей он окончательно решил встать в ряды советских работников». 6 октября 1918 г. в «Красной газете» (№ 211) в статье «Под наше знамя» говорилось: «К рабочему классу вернулся его любимый сын. Максим Горький снова наш. Он пришел и тихо, незаметно стал помогать по хозяйству отцу — пролетарию русскому. Сегодня он выступит всенародно живым звеном между пролетариатом и прозревшей интеллигенцией».
«Я далек от политики… сам у большевиков на подозрении…» — цитаты из статьи Б. Соколова «Беседа с М. Горьким» (Свободные мысли. — 1920. — 1 нояб. (№ 7). — С. 3), в которой автор сообщал: «Известный русский писатель — самая загадочная, неразгаданная фигура на фоне советской России. Как будто большевик. И в то же время их противник. Защитник их и друг. И в то же время один из тех, кто не приемлет большевизма, кто чужд ему и далек. В Петрограде я имел беседу с Горьким. Неофициальная, или полуофициальная, она заслуживает внимания по некоторым штрихам, характеризующим личность этого человека. «Я далек от политики. Сейчас более, чем когда-либо я ушел от всех вопросов, как внутренней, так и внешней политики советского правительства. Сейчас я посвящаю себя всецело „Дому Ученых“ и улучшению быта ученых. Работаю в издательстве „Всемирная литература“. Никогда ни в одной стране, ни при одной революции не было такого тяжелого положения, как то, в котором сейчас пребывает российская наука и русские ученые. <…> Я защищаю всеми силами русскую науку и русских ученых от большевиков. Но… это не всегда удается. Я сам у них в подозрении и недавно еще у меня делали обыск, искали оружия и бомб. Советская власть упорно хочет добиться „зависимости от нее русской науки“. Ну, а последняя защищается и защищается энергично. Сейчас судят в революционном трибунале известного хирурга Федорова и ему грозит пожизненное заключение. Судят за контрреволюцию — и я бессилен что-либо сделать. Меня не слушают. В Москве в тюрьме просидел целый год по одному только подозрению прекрасный хирург Николай Воскресенский. К сожалению, я бессилен добиться его освобождения. Чрезвычайная Комиссия сильнее меня. Несчастие российской советской власти это то, что 95 процентов коммунистов — нечестные люди, далекие от коммунизма, склонные к мошенничеству и взяткам. В большинстве спекулянты. Я — противник смертной казни. Но в отношении большей части „коммунистов“ я оставил бы смертную казнь, как необходимое средство для „очистки революции“. И тем не менее работать с советским правительством необходимо… Таково мое мнение. Может быть удастся очистить советские „конюшни“. Сказанное Максимом Горьким — неполно и немного. Он не отвечает, он не ответил на основной вопрос. Как можно идти рука об руку с людьми, чья нечистоплотность ему ясна. Ибо впервые, вероятно, Горькому пришлось так откровенно и так определенно высказаться и притом перед полузнакомым ему человеком — о советской власти. Российская интеллигенция не может простить Горькому двойственности его поведения, не может и не считает его своим. Он „советский“. А Горький не хочет быть „советским“. <…> Максим Горький считает, что он не большевик, что он не с ними. Но русская интеллигенция считает его большевиком и двойственности его позиции не понимает и не принимает».
<Ответ на анкету «Общего дела» по поводу трехлетия большевизма>*
Общее дело. — 1920. — 7 ноября (№ 115). — С. 3.
…мы, «либерально, невинно, мило болтавшие, по выражению Достоевского, пленявшиеся лишь чувствительной стороной социализма, надевавшие лавровые венки на вшивые головы»… — неточная цитата из романа Ф. М. Достоевского «Бесы» (ч. 1, гл. 1, IX). У Достоевского: «…у нас была одна самая невинная, милая, вполне русская веселенькая либеральная болтавня. „Высший либерализм“ и „высший либерал“, то есть либерал без всякой цели, возможны только в одной России. <…> — Мы, как торопливые люди, слишком поспешили с нашими мужичками, — заключил <С. Т. Верховенский…>,— мы их ввели в моду, и целый отдел литературы, несколько лет сряду, носился с ними как с новооткрытою драгоценностью. Мы надевали лавровые венки на вшивые головы.»
Несколько слов английскому писателю*
Общее дело. — 1920. — 24 ноября (№ 132). — С.2; 25 ноября (№ 133). — С.2.
В рукописи статья называлась «Мой ответ Уэллсу». Год спустя, просматривая газетную публикацию, Бунин внес в нее редакторскую правку, датировав ее 24–25 ноября 1921 г. (Русский архив в Лидсе. Фонд И. А. Бунина). Статья Бунина является откликом на публикацию очерков Г. Уэллса о России в английской газете «Sunday Express» в октябре — ноябре 1920 г. К полемике с Уэллсом Бунина привлекла А. В. Тыркова-Вильямс, с которой Буниных связывала давняя дружба. По делам англо-русского Комитета Освобождения России А. Тыркова нередко приезжала во Францию и навещала друзей. В дневниковой записи от 14 ноября 1920 г. В. Н. Муромцева-Бунина отметила один из визитов А. Тырковой и ее мужа Г. Вильямса и записала о Тырковой: «Она горит желанием борьбы» («Устами Буниных». — Т. 2. — С. 18). А в записи от 21 ноября, то есть две недели спустя, ею отмечено: «Весь день перестукивала статью Яна против Уэллса» (Там же).
А. Тыркова и Г. Вильяме познакомились с Г. Уэллсом во время его первого двухнедельного визита в Россию в январе 1914 г. Помимо посещения Петербурга и Москвы писатель в тот приезд провел несколько дней в Вергеже, имении Тырковых, знакомясь с крестьянским хозяйством. Вскоре по возвращении в Лондон Г. Уэллс опубликовал статью «Россия и Англия: Эссе о контрастах» (Russia and England: A Study in Contrasts // Daily News. — 1914. — 1 Feb.). Позднее российские впечатления нашли отражение в воспитательном романе «Джоанна и Питер» (1918). В годы войны и русской революции Россия была постоянной темой публицистики и эссеистики Уэллса. Писатель приветствовал большевистскую революцию и выступал против интервенции, считая, что Россия должна сама решать свои проблемы. Его отношение к русскому вопросу, его план разрешения «русской проблемы» были близки к тому, к чему склонялось английское правительство во главе с Ллойд Джорджем. Авторитет Уэллса в английском общественном мнении был чрезвычайно высок, каждое его выступление в печати, в том числе и по русскому вопросу, имело огромный вес.
Опыт знакомства Уэллса с Россией, его размышления о русской революции заняли заметное место в его «Очерке всемирной истории» («Outline of History», 1920). Книга получила широкий отклик в западной печати. 11 февраля 1920 г. Уэллс послал часть рукописи М. Горькому, спрашивая, нельзя ли перевести книгу на русский язык. В конце апреля М. Горький ответил ему, что книга ему нравится и что он считает необходимым перевести ее. Таким образом возник повод для второй поездки в Россию. В сентябре 1920 г. на одном из приемов у Б. Уэбб, известной английской социалистки, Уэллс познакомился с Л. Каменевым и Л. Красиным, и получил от них приглашение приехать в Россию. От этой поездки многого ждали и англичане, надеявшиеся узнать правду о России из авторитетных уст, и русские эмигранты, верившие в то, что картина голода и разрухи лишит Уэллса иллюзий о построении в России нового благополучного общества, а правдивый рассказ писателя повлияет на позицию политических деятелей и на общественное мнение в Англии в отношении России.
Перед отъездом Уэллс заключил договор с английской газетой «Sunday Express» о публикации серии статей о России и получил крупный аванс, с условием не публиковать никаких интервью в других периодических изданиях. Пять публикаций Уэллса увидело свет в номерах «Sunday Epress» за 31 октября, 7, 14, 21 и 28 ноября 1920 г., а в начале 1921 г. вышла в свет книга «Россия во мгле» («Russia in the Shadows»), в которой газетный материал был отредактирован автором. В газетных очерках, так же как в книжном варианте текста и других источниках (например, в автобиографии Уэллса «Experiment in Autobiography». — London, 1934. — Vols 1–2), указаны лишь приблизительные даты визита писателя в Россию. В российских газетах тех времен визит английского писателя не получил широкого освещения, так как его затмевали события более крупного масштаба. Вслед за Уэллсом его биографы из публикации в публикацию повторяют, что он приехал в Россию в конце сентября и пробыл там пятнадцать дней. В действительности визит продолжался значительно дольше. На основе сопоставления различных документов исследователям удалось прояснить даты некоторых основных событий пребывания английского писателя в России.
Уэллс приехал в Россию со своим сыном Джипом не позднее 28 сентября 1920 г. (Летопись жизни и творчества М. Горького. — М., 1959. — Вып. 3: 1917–1929. — С. 187). К. И. Чуковский отметил его приезд в дневниковой записи от 3 октября 1920 г.: «…приехал Wells и началась неделя о Уэллсе» (Чуковский К. И. Дневник. 1901–1929. — М., 1991. — С. 148). Сопоставление дат убеждает в том, что начало визита Уэллса следует отнести к 25 сентября. Первые десять дней Уэллс провел в Петрограде, где остановился в квартире М. Горького на Кронверкском проспекте. Переводчиком Уэллса была секретарша М. Горького М. И. Будберг, а гидом К. Чуковский. Уэллс посетил издательство «Всемирная литература», советскую школу, бывшее Тенишевское училище, Академию наук, Дом Ученых, Эрмитаж, оперу, где слушал Ф. И. Шаляпина.
Затем писатель отправился в Москву, где находился с 4 по 6 октября и беседовал с Лениным. Как ни удивительно, никаких документов о приеме Лениным Уэллса не сохранилось, однако историкам все же удалось выяснить, что беседа состоялась 6 октября 1920 г. (см.: Савицкая P.M. Как была установлена дата беседы В. И. Ленина с Г. Уэллсом // Вопросы истории КПСС. — 1965. — № 4. — С. 91–92). На следующий день, если судить по книге Уэллса, он через Петроград отправился в Ревель. Однако существует убедительное подтверждение тому, что в Ревель он отправился не сразу: 7 октября Уэллс выступал в Петроградском Совете (см.: Кагарлицкий Ю. И. Послесловие // Уэллс Г. Россия во мгле: Сб. / Пер. с англ.; Предисл. акад. И. М. Майского. — М.; 1970). Это выступление стало одним из важнейших моментов визита Уэллса, оно вызвало бурную ответную реакцию как в западных кругах, так и в среде русской эмиграции. Речь писателя, изложенная в московской «Правде» от 12 октября 1920 г., обсуждалась в британской газете «Daily Herald» от 13 октября и в американской «New York Times» от 14 и 16 октября. (Текст речи Уэллса цит. в ст.: Ковалев Ю. Г. Уэллс в Петербурге и Петрограде // Вторжение в Персей: Сб. — Л., 1968. — С. 425).
20 октября 1920 г. Уэллс приехал в Ревель, а 24 октября вернулся в Лондон — эта дата значится на его письме к М. Горькому о снабжении России научными книгами (М. Горький и наука. — М., 1964. — С. 203–204). Дату возвращения в Англию подтверждает и письмо Уэллса к А. В. Тырковой от 26 октября 1920 г., которое начинается словами: «Я только что из Советской России» (Бахметевский архив. Фонд А. В. Тырковой). Таким образом поездка Уэллса по России заняла месяц, но писателю по какой-то причине показалось нужным представить читателям этот визит как более краткий.
До публикации отчетов Уэллса в английской прессе его поездка освещалась в русской эмигрантской печати, корреспонденты которой внимательно просматривали советские газеты. Кроме того, в печати появились свидетельства очевидцев: в очерке А. Ф. Даманской в сатирических тонах детально описан прием, продуманно организованный М. Горьким и его окружением (Даманская А. Г. Уэлльс в Петрограде // Народное дело: Орган Комитета группы социалистов-революционеров Северо-Западной области России. — 1920. — 8 окт. (№ 55). — С. 2).
Одни из первых откликов в периодике Русского Зарубежья на сообщения в печати о визите Уэллса в Россию появились в журнале «The New Russia», который издавался в Лондоне Комитетом Освобождения России под редакцией П. Н. Милюкова при активном участии А. В. Тырковой. Первая публикация появилась в октябрьском номере 3-его тома журнала за 1920 г. под заголовком «Россия глазами англичанина: наивности г-на Уэллса» (№ 38 (October 21). — Р. 250). В ноябрьских номерах опубликованы ответы на газетные публикации Уэллса. Весь номер за 4 ноября озаглавлен «Узость взглядов г-на Уэллса» и содержит две публикации: «Обозрение недели. Г-н Уэллс: крах большевизма» (№ 40 (November 4). — Р. 289), и «Россия глазами англичанина: Первая статья г-на Уэллса» (Ibid. — Р. 308–311). В следующих номерах под рубрикой «Обозрение недели» опубликованы отклики на последовавшие статьи Уэллса: «Г-н Уэллс, Горький и Шаляпин: Вторая статья» (№ 41 (November 11). — Р. 326); «Дилетантизм г-на Уэллса: Третья статья» (№ 42 (November 18). — Р. 357); «Гнев г-на Уэллса: Четвертая статья» (№ 43 (November 25). — Р. 394).
Ответ Бунина Уэллсу первоначально был написан для журнала «The New Russia». 22 ноября он выслал А. В. Тырковой свою статью, сопроводив ее письмом, в котором заметил: «Возразить ему было очень трудно, я сделал, что возможно». (См.: «Вы — друг старый и верный…»: Письма И. А. Бунина к А. В. Тырковой-Вильямс / Публ. Р. Янгирова // Минувшее. — М., 1994. — Вып. 15. — С. 165–192. Ссылка в этой публикации на номер и страницы журнала, где появились ответы Бунина, неточна: том 3, № 40, на который ссылается автор, вышел 4 ноября 1920 г., то есть до того, как Бунин выслал свою статью). Если Бунин выслал свою статью 22 ноября, то она могла быть опубликована не ранее 25 числа этого месяца, то есть в № 43. Однако дать исчерпывающе точные библиографические сведения о публикации ответа Бунина сложно: статья печаталась в переводе на английский среди выступлений других авторов, без подписи, лишь со ссылкой на авторство в предисловии. Кроме того, частные беседы Бунина с Тырковой могли найти отражение и в предшествующих номерах журнала, так как в публикациях, развенчивающих Уэллса, Тыркова несомненно приняла участие. В первом обозрении, за октябрь, можно узнать мысли и некоторые определения Бунина. Например, выражение «наивности г-на Уэллса», использованное в названии, возможно, было заимствовано у Бунина, который писал: «…мне было стыдно за наивности этого туриста, совершившего прогулку к „хижинам кафров“, в гости к Горькому…». С другой стороны, это определение могло быть общим местом в ответах Уэллсу.
Резонанс, вызванный очерками Уэллса о России, долго не затухал. В начале декабря У. Черчилль с иронией писал в той же газете, где публиковались очерки Уэллса: «Он сумел за две недели во всем разобраться и стать специалистом по русским делам» (Churchill Winston. Mr. Wells and Bolshevism // Sunday Express. — 1920. — 5 Dec). Вскоре открытое письмо английскому писателю опубликовал Д. С. Мережковский (Письмо Уэллсу // Свобода. — Варшава, 1920. — 12 дек. (№ 125)). С саркастическим предисловием Н. С. Трубецкого вышел в Софии русский перевод книги Уэллса (Уэльс Г. Д. Россия во мгле / Пер. с англ.; Предисл. кн. Н. С. Трубецкого (с. III–XVI). — София: Российско-болгарское кн-во, 1921). С разоблачительными воспоминаниями о приеме Уэллса в России выступил еще один свидетель — А. В. Амфитеатров (Горестные заметы // Новая русская жизнь. — Гельсингфорс, 1921. — 27 сент. (№ 221); 28 сент. (№ 222). См. также: Амфитеатров А. В. Горестные заметы: Очерки красного Петрограда. — Берлин: Грани, 1922. — С. 59–74). Вспоминая выступление Бунина два года спустя, Амфитеатров писал: «Каждое Ваше выступление против Горького, Нансена, Уэллса — давало мне огромное удовлетворение, словно внезапный бодрый голос живого бодрого человека на безнадежном поле, мертвыми костьми усеянном» (Амфитеатров А. В. Письмо к И. А. Бунину от 22 ноября 1922 г. — Русский архив в Лидсе. Фонд И. А. Бунина).
Врангель Петр Николаевич (1878–1928) — барон, один из главных руководителей контрреволюции в гражданскую войну, генерал-лейтенант (1918). В 1918–1919 гг. в Добровольческой армии и Вооруженных силах Юга России. С 22 марта 1920 г. главком Вооруженными силами Юга России (с 28 апреля 1920 г. переформированные в Русскую армию). В ноябре 1920 г. был вынужден эвакуироваться из Крыма вместе с Русской армией. В эмиграции сначала в Константинополе, затем в Королевстве сербов, хорватов и словенцев, где в сентябре 1922 г. создает Русский Обще-Воинский Союз (РОВС). В сентябре 1927 г. переехал в Бельгию.
…бывшего председателя петербургской чрезвычайки… — имеется в виду Бакаев И. П. — председатель Петроградской ЧК в 1919–1920 гг.
«Дом Науки» — имеется в виду «Дом Ученых», который открылся 31 января 1920 г.
Ольденбург Сергей Федорович (1863–1934) — востоковед, член Петербургской Академии наук с 1900 г. Один из основателей русской индологической школы.
Карпинский Александр Петрович (1846/47-1936) — геолог, общественный деятель, основатель русской геологической научной школы, академик Петербургской Академии наук с 1896 г., первый выборный президент Российской Академии наук (1917–1925), президент Академии наук СССР с 1925 г. Один из организаторов и директор Геологического комитета (1885–1903).
Глазунов Александр Константинович (1865–1936) — композитор, дирижер, профессор (с 1899 г.), директор (1905–1928) Петербургской консерватории. В 1929 г. выехал за границу.
…Ленин орал в Петербурге в апреле 1917 г.: «Да здравствует мир с немцами…» — имеется в виду «Воззвание к солдатам всех воюющих стран», опубликованное 21 апреля (4 мая) 1917 г. в «Правде».
…«наша победа уже не даст подлой буржуазии сорвать Учредительное собрание…» — см., например, статью В. И. Ленина «Большевики должны взять власть» (12 (25)—14 (27) сент. 1917 г.), в которой автор писал: «И Учредительного собрания „ждать“ нельзя, ибо той же отдачей Питера Керенский и КО всегда могут сорвать его. Только наша партия, взяв власть, может обеспечить созыв Учредительного собрания и, взяв власть, она обвинит другие партии в оттяжке и докажет обвинение» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. — 5-е изд. — М., 1981. — Т. 34. — С. 240).
…этой подлой комедии с «энциклопедией»… — имеется в виду готовившееся под руководством М. Горького многотомное издание переводов произведений зарубежных писателей, которое предполагалось выпускать в издательстве «Всемирная литература», основанном Горьким 4 сентября 1918 г. в Петрограде при Наркомпросе РСФСР. Основная задача издательства — перевод и издание на русском языке наиболее значительных произведений западноевропейской и восточной художественной литературы для широких кругов читателей. За 1918–1924 гг. «Всемирная литература» выпустила около 200 книг. См. также коммент. на с. 499.
…я когда-то грозил «господам из С.-Франциско» — Бунин имеет в виду свой рассказ «Господин из Сан-Франциско» (1915).
«Дом Литературы» — имеется в виду «Дом литераторов» — литературная организация в Петрограде при Наркомпросе. Открыт 1 декабря 1918 г. по инициативе группы писателей при непосредственном участии М. Горького. Первоначально руководство Дома литераторов занималось вопросами материального обеспечения членов Дома. С 1920 г. значительное внимание уделялось проведению лекций, литературно-издательской работе.
…он, который 7-го февраля 1917 г. назвал Ленина и Ко… — ошибка в годе: не 1917, а 1918 г. (см. с. 64 наст. изд.).
Записная книжка (о калмыках)*
Общее дело. — 1920. — 27 ноября (№ 135). — С. 2.
…в проииом году при Деникине работала комиссия по расследованию большевистских злодеяний… — в декабре 1918 г. была создана при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России А. Деникине «Особая Комиссия по расследованию злодеяний большевиков», которая издавала сборники собранных документов.
Записная книжка (о «Современных записках»)*
Общее дело. — 1920. — 5 декабря (№ 143). — С. 2.
Вишняк Марк Вениаминович (1883–1977) — общественный деятель, секретарь Учредительного собрания, один из редакторов журнала «Современные записки» (Париж, 1920–1940).
«Обозревать внутреннюю российскую жизнь теперь нельзя…» — неточные цитаты из статьи М. В. Вишняка «На Родине», в которой автор писал: «Русские литературно-общественные журналы имеют свою традицию — „внутреннее обозрение“. Обозрение внутренней жизни России фиксировало внимание общества на злободневных проблемах. <…> Те условия, в которых появляется в свет наш журнал, необычайно осложняют составление „внутреннего обозрения“. <…> Положение обозревателя внутренней жизни России особенно трудно и необычно тем, что в самой России нет того, что характерно для органической жизни. Нет разнообразия. Нет свежих красок. Нет жизненной пестроты. Ни разных оценок, ни разных отображений. Всюду, насколько хватает глаз, единый, мертвенно-тусклый тон и общий казарменный ранжир <…> нет живой России.
Вымирают целые возрасты. Отмирают не только целые разряды людей, но и вещи, учреждения, наука, культура. Замирает всякое движение — литературное и идейное — свойственное жизни. Увы, не столько жизнь приходится обозревать теперь в России, сколько смерть, процессы быстрого и медленного умирания…»
По официальным данным Комиссариата Общественного Здравия в Советской России «в 1917 г. рождаемость превышала смертность больше, чем на 50%. На третий год большевистской власти смертность в шесть раз превысила рождаемость. Надо вдуматься в эти цифры. <…> Население России убывает сейчас в большем количестве и быстрее, чем в какой-либо иной стране. Оно явно и стремительно идет к своему уничтожению. <…> Харьковский профессор статистики А. Анцыферов <…> принимая, с явным преувеличением действительности, численность населения России в 150 миллионов <…> приходит к заключению, что „если бы советский режим продержался еще 5 лет, то вымерла бы половина всего населения, и остался бы всего 71 миллион; через 10 лет во всей России осталось бы меньше 20 миллионов жителей, через 15 — меньше 2-х, а через 17 лет (в 1937 г.) — всего несколько сот тысяч“. Большевистская власть держит все население в подвешенном состоянии вечного ожидания насильственной смерти <…> опубликованные цифры дают лишь ничтожную долю общего числа казней: только тех случаев, которые зарегистрированы ВЧК. Громадное, может быть, преобладающее число жертв расстреляно вне всякого учета и счета. Опубликованные цифры не покрывают и расстрелянных местными, областными, губернскими, уездными, городскими и волостными чрезвычайками, особенно отдаленными от Москвы, осуществляющими „всю власть“ на местах вне согласования своего усмотрения и отчетности с предписаниями из центра. Вне учета ВЧК остаются, конечно, и расстрелы по приговорам всяких „ревкомов“ и трибуналов. Наконец, далеко не всегда лишение жизни в Советской России производится путем расстрела.
Недавно вышла из печати книжка: „Два года борьбы на внутреннем фронте“. — Государственное издательство. — Москва. 1920. — Автор ее известный своей жестокостью руководитель чрезвычайки Лацис. <…> По признанию самого Лациса, его цифры далеко не полны. По 20 губерниям центральной России за 1918 и семь месяцев 1919 г. они дают общее число расстрелянных — 8389. Среди рубрик, по которым Лацис классифицирует расстрелы, имеется графа: „прочее“ — 1704. Графа „восстание“ дает 3082 расстрелов. Но в это число не входят убитые при восстании, учтенные Лацисом особо: „с нашей стороны“, т. е. большевиков — 1150 и „при подавлении“, т. е. антибольшевистских жертв — 3057. <…>
Казнь была отменена. Но „в ночь отмены смертной казни 15–16 февраля все тюрьмы Советской России были залиты кровью“, удостоверяет Борис Соколов, побывавший в многочисленных чрезвычайках, от архангельской и до московской, и недавно только вырвавшийся из самарской тюрьмы. Среди стенных надписей в особом отделе ВЧК он прочел: „Ночь отмены — стала ночью крови“ <…> „У нас, в Бутырской тюрьме, уже после подписания декрета об отмене смертной казни расстреляно ночью 72 человека. Это было кошмарно по своей подлости“ (Из заявления бутырских заключенных 5 мая 1920 г.). Так было не только в Москве. В провинции и после „ночи крови“ еще долго, не спеша, достреливали тех, кого решили, но не успели расстрелять. Один Петроград насчитывает до 400 жертв, погибших в последующие за отменой казни ночи крови. „Это была тяжелая ночь. С полуночи тюрьма огласилась плачем женщин, которых вели на расстрел. Тяжелее всего было то, что мы знали о декрете. Расстреляно было 52 человека“ (Письмо члена п. с.-р. Л-а из саратовской тюрьмы 5 июня 1920 г.)» Вишняк приводит следующий документ: «Секретно. Циркулярно. Председателям ЧК, ВЧК — по особым отделам. В виду отмены смертной казни предлагаем всех лиц, кои по числящимся разным преступлениям подлежат высшим мерам наказания — отправлять в полосу военных действий, как место, куда декрет об отмене смертной казни не распространяется. 15 апреля 1920 г. № 325/16.756. Управляющий особ. отд. ВЧК». (Современные записки. — 1920. - № 1. — С. 205–206, 218–219, 221–223).
Анциферов Алексей Николаевич (1867–1943) — экономист, педагог, публицист, кооператор. В 1920 г. — эмигрировал во Францию. Все годы эмиграции жил в Париже, преподавая время от времени в Праге, где состоял профессором Русского юридического факультета и читал курс лекций по статистике.
Лацис Мартын Иванович (Судрабс Ян Фридрихович, 1888–1938) — советский государственный, партийный деятель, член РСДРП с 1905 г. Участник революции 1905–1907 гг. в Латвии, октябрьской 1917 г. в Петрограде, член ВРК. С 1918 г. член коллегии ВЧК. В 1919 г. председатель Всеукраинской ЧК. В 1938 г. комиссией НКВД и Прокурора СССР приговорен к расстрелу.
«Мы желаем научить весь мир…» — цитата из 2-й «Беседы о труде» А. М. Горького (Красная газета. — 1920. — 13 июля (№ 153). — С. 1).
Авксентьев Николай Дмитриевич (1878–1943) — один из лидеров эсеров. В 1917 г. председатель Всероссийского Совета крестьянских депутатов и Предпарламента, в июле-августе 1917 г. — министр внутренних дел Временного правительства. В 1919 г. приехал в Париж. Выступал против решения 9-го Совета партии эсеров (июнь 1919 г.) отказаться от вооруженной борьбы с большевиками. В 1920–1940 гг. вел активную деятельность в различных эмигрантских организациях, член редколлегии журнала «Современные записки», сотрудничал в других изданиях. В 1940 г. уехал в Нью-Йорк, выпускал журнал «За свободу».
…«большой русский писатель И. А. Бунин недавно заявил, что он испытывает…» — неточная цитата из статьи Н. Авксентьева «Patriotica», в которой автор пишет: «Большой русский писатель И. А. Бунин недавно написал, что испытывает горькую радость, что хоть в одном была милостива к нему судьба: „избавила меня, — говорит он, — от позора и муки дышать одним воздухом с хозяевами „красной“ России“. Увы, — этот воздух, которым дышат хозяева „красной“ России, — воздух нашей родины. Им дышит, содрогаясь и испытывая крестные муки, Россия. Его в последний раз вдыхают те бесчисленные жертвы, которыми сопровождает свое шествие большевизм. Мука — не дышать им, этим священным воздухом. Страшен не физический воздух, которым дышат большевики, а воздух моральный. И невольно берет страх, не заразили ли большевики моральный воздух, которым дышит некоторая часть русской общественности; не скатывается ли она, сама того не замечая и думая спасать родину, к большевистским аргументам, эту родину, как „вечное во временном“, убивающим?» Свою статью Н. Авксентьев заканчивает следующими словами: «Нечеловеческими испытаниями приходит Россия к самосознанию. Не ее вина. Слишком долго внизу царил мрак, а наверху великая вражда к той государственности, которая претендовала представлять нацию. Слишком долго воспитывалось отвращение к тому жалкому и гадкому, что брало официальный патент на название патриотизма. Слишком долго слово патриот выговаривалось, как „потреот“. Теперь наступила пора его реабилитации. И она нужна особенно теперь, ибо в этом спасение, истинное новое рождение России в духе. От этого зависит, быть ей или не быть. И прямым нашим желанием, верой, является то, что и слово и понятие это вынесут, выстрадают до конца те, кто принял великую мартовскую революцию, кто, несмотря на все испытания, и теперь не отрекся от нее и во имя ее лозунгов живет и действует. Пора вспомнить традиции Великой Французской Революции. Тогда революционер назывался патриот. Тяжел путь русской демократии. Ее гонят, заушают слева, ее преследуют справа. Между молотом и наковальней она живет и продолжает бороться за новое право. Но если даже подавлять ее на время, если стихийные силы сомкнутся на исторический миг над ее головой — будущее принадлежит ей. И пусть в это будущее из мрачных годов испытаний незапятнанными, абсолютными и вечными принесет она свою веру и свое утверждение родины!» (Современные записки. — 1920. — № 1. — С. 132–135).
…из того парижского дома… — с 1920 г. Бунин жил в Париже на улице Жака Оффенбаха, д. 1.
Чехи и эсеры*
Общее дело. — 1920. — 24 декабря (№ 162). — С. 2.
«Дело России»: Газета политическая, экономическая и финансовая / Ред. — издатель А. Я. Гутман (А. Ган). — Токио, 1920. — Выходила два раза в неделю с русским и английским текстом с 20 марта (№ 1) по 10 июля (№ 16). В газете публиковались под общим заглавием «Исторические материалы» следующие статьи: «Некоторые подробности гибели адмирала Колчака и Пепеляева» (20 марта (№ 2). — С. 2); Ясинский-Стахурск. «Открытое письмо ген. Сыровому, командиру чехословацких войск в Сибири» (31 марта (№ 3). — С.2); Сыро-боярский. «Иркутская трагедия: Выдержки из телеграммы генералу Жанен» (6 апреля (№ 4). — С.2); Славянофил. «Чехословаки: Материалы к истории Сибирской интервенции» (18 мая (№ 9). — С. 2; 26 мая (№ 10). — С. 2–3; 2 июня (№ 11). — С. 2–3; 18 июня (№ 13). — С. 2–3; 24 июня (№ 14). — С. 2–4; 1 июля (№ 15). — С. 2–3); Нот. «Чехи и эсеры» (18 мая (№ 9). — С. 3); «Предательство чехов: Один из эпизодов» (Там же. — С. 2); А. Бн. «Дневник журналиста: Самаро-Уфимская эпопея» (2 июня (№ 11). — С. 2–3).
…чешская дружина… вступила в ряды русской армии в 1914 году… — чехословацкие части были сформированы в России во время 1-й мировой войны 1914–1918 гг. из военнопленных австро-венгерской армии и русских подданных чешской национальности; в июне 1917 г. две стрелковые дивизии были сведены в Чехословацкий корпус, который дислоцировался на Украине.
…Чешскому национальному комитету… — Чехословацкий национальный совет (Филиал в России) — организация, созданная в апреле 1917 г. в Киеве на съезде представителей действовавших в России чехословацких организаций (Союз чехословацких обществ и др.) и воинских частей (из эмигрантов и военнопленных чешской и словацкой национальностей). Признавала буржуазный Чехословацкий национальный совет (основан в Париже) наивысшим органом чехословацкой национальной политической борьбы. В состав Филиала вошло 30 человек (председатель Т. Г. Масарик, зам. председателя П. Макса). Его деятельность была направлена на поддержку Временного правительства, осуществлял политическое руководство мятежом Чехословацкого корпуса весной 1918 г. Летом 1918 г. состав Филиала был переизбран (1-й зам. председателя Б. Павлу). В декабре 1918 г. приказом М. Р. Штефаника Филиал ликвидирован и заменен назначенной им Специальной коллегией для России (возглавлял Б. Павлу, затем В. Гирса; действовала до конца эвакуации в сентябре 1920 г. чехословацких войск из России).
…после Брестского мира, в Париже было решено… — после бреет-литовских переговоров в январе 1918 г. под влиянием представителей Антанты командование чехословацкого корпуса объявило его частью французской армии и потребовало от Советского правительства отправки в Западную Европу. Сподвижник А. В. Колчака Г. Гинс пишет: «Секрет возвращения чехов на запад заключался в решении, принятом в Париже. Война с Германией еще не была окончена. Предоставить тоннаж для перевозки 40 тысяч чехов во Францию представлялось затруднительным. Казалось более целесообразным вернуть всех чехов к Волге и создать для Германии угрозу восстановления восточного фронта. Президент Масарик, тогда еще председатель Чехословацкого национального комитета в Париже, прислал приветствие чехословацкому войску и благословлял его на дальнейшую борьбу. Вывести все войско не представлялось возможным; значительная часть его, согласно ранее уже полученным инструкциям, находилась в районе Волги и Урала, рассчитывая пробиться к Архангельску. Поэтому политический расчет диктовал возвращение всех чехов к Волге для использования их военной силы против германских прислужников — большевиков и восстановления преданной союзникам России» (Гинс Г. К. Сибирь, союзники и Колчак: Поворотный момент русской истории 1918–1920 гг. Впечатления и мысли члена Омского правительства: В 2 т. — Пекин, 1921. — Т. 1. — С. 215).
Мирбах Вильгельм (1871–1918) — немецкий дипломат, граф. С апреля 1918 г. посол в Москве при правительстве РСФСР. Убит левым эсером Я. Г. Блюмки-ным, что послужило сигналом к левоэсеровскому мятежу в Москве.
…это было единственной причиной чешского антибольшевистского восстания… — 26 марта 1918 г. Советское правительство приняло решение об эвакуации чехословацких войск через Владивосток при условии сдачи основной части вооружения местным Советам. Однако в Челябинске на совещании 14 мая командования корпуса, представителей Антанты и правых эсеров было решено поднять мятеж. Командование корпуса призвало солдат пробиваться во Владивосток силой оружия. К концу мая эшелоны с чехословацкими войсками (численностью до 45 тыс. человек) растянулись по всей Сибирской железнодорожной магистрали от станции Ртищево (район Пензы) до Владивостока, т. е. на протяжении около 7000 км. 25 мая мятеж начался в Мариинске, 26 — в Челябинске, после чего чехословацкие войска и эсеро-белогвардейские отряды захватили Новониколаевск (26 мая), Пензу (29 мая), Сызрань (30 мая), Томск (31 мая), Омск (7 июня), Самару (8 июня), Красноярск (18 июня), а затем, перейдя в наступление совместно с белогвардейскими отрядами, заняли Уфу (5 июля), Симбирск (22 июля), Екатеринбург (25 июля) и Казань (7 августа), где был захвачен золотой запас Республики.
Сыровы Ян (1888–1971) — чехословацкий военный и государственный деятель. В сентябре 1914 г. вступил в добровольческую Чешскую дружину в составе русской армии (на Юго-Западном фронте). С весны 1918 г. — командир 2-го полка Чехословацкого корпуса. Во время военных действий против большевиков командовал чехословацкими и эсеровскими группами войск на направлении Кургана, Челябинска, Омска, Екатеринбурга. С конца августа 1918 г. генерал-майор, командующий Чехословацким корпусом, одновременно командующий союзническими вооруженными силами в Сибири (до ноября 1918 г.). В сентябре 1920 г. вместе с Чехословацким корпусом эвакуировался на родину.
Гайда Радола (наст. фам. Гейдль Рудольф, 1892–1948) — чехословацкий военный деятель. В 1-ю мировую войну — унтер-офицер (затем младший офицер) австро-венгерской армии. В 1915 г. перешел на сторону черногорских войск, затем бежал в Россию. С весны 1918 г. — командир 7-го полка Чехословацкого корпуса, один из организаторов и руководителей мятежа корпуса в 1918 г. С сентября 1918 г. — генерал-майор, командующий 2-й чехословацкой дивизией, с октября — Екатеринбургской группой, с января 1919 г. — генерал-лейтенант, командир Сибирской армии. В июле смещен с поста А. В. Колчаком; в ноябре возглавил выступление право-эсеровских группировок, оппозиционных Колчаку, с целью захвата власти (в тот же день выступление было подавлено). После провала путча Гайда выехал на родину.
…перебрались к тому времени на Волгу г. Чернов и присные его… результатом… явилось создание «Самарского Правительства»… — Чернов Виктор Михайлович (1873–1952) — один из основателей партии эсеров, ее теоретик. В 1917 г. министр земледелия Временного правительства, 5 (18) января 1918 г. избран председателем Учредительного собрания. После разгона Учредительного собрания 8-й Совет партии эсеров в мае 1918 г. принял решение начать вооруженную борьбу с советской властью. Опираясь на поддержку восставших чехословацких военнопленных, 8 июня 1918 г. эсеры установили свою власть в Самаре, где был сформирован Комитет членов Учредительного собрания (Комуч или «Самарское Правительство»), объединивший со временем около сотни депутатов. Председателем Комуча стал В. К. Вольский, его товарищем — Гендельман. Взяв на себя законодательные функции, Комуч создал при себе исполнительный орган — Совет управляющих ведомствами во главе с эсером Е. Ф. Роговским. Из 14 управляющих ведомствами, составляющими Совет, лишь трое не были эсерами. При Комуче была создана своя «Народная армия» во главе с беспартийным артиллерийским полковником Н. А. Галкиным. Главными задачами армии были восстановление Восточного фронта для отражения немецкой агрессии, освобождение России от унизительных для национального достоинства условий Брестского мира, свержение советского режима, обеспечение условий для возобновления работы Учредительного собрания. Эсеры преобладали и в функционировавшей в Томске в 1918 г. Сибирской областной думе, объявившей Сибирь автономной областью, а себя высшей властью в ней, и в созданном этой Думой Временном сибирском правительстве во главе с эсером П. Я. Дербером, обосновавшемся во Владивостоке и учредившем свой филиал — Западно-Сибирский комиссариат в Омске под руководством эсеров М. Я. Линдберга и П. Я. Михайлова.
…последовавшей за ним Директории… — в сентябре 1918 г. на Уфимском государственном совещании (см. ниже) была провозглашена власть Уфимской Директории (Всероссийского Временного правительства), куда вошли два эсера Н. Д. Авксентьев и В. М. Зензинов, кадет проф. В. А. Виноградов, беспартийный член «Союза возрождения России» генерал В. Г. Болдырев и глава Сибирского правительства П. В. Вологодский. Основные задачи Директории сводились к борьбе с большевиками, к воссоединению России, расторжению Брестского мира и возобновлению войны с Германией в союзе с Антантой. Директория избрала своей резиденцией Омск и превратила Административный совет (совет министров) Сибирского правительства в свой «деловой кабинет». Одним из первых решений Директории было лишение всех областных правительств прежней полноты власти. 18 ноября 1918 г. А. Колчак сверг Директорию.
…восстали Ижевский и Боткинский заводы… — в Ижевске 7 августа 1918 г. началось Ижевско-Боткинское антисоветское восстание бывших офицеров, гимназистов, учащихся училища оружейных техников и рабочих оружейного завода. Восставшие взяли власть в городе, мятеж распространился на Воткинск, Сарапул и ряд окрестных деревень и сел. На базе Ижевского и Боткинского оружейных заводов были созданы довольно крупные вооруженные силы (около 25 тыс. штыков и сабель, 25 орудий, свыше 100 пулеметов), которые сдерживали наступление Красной Армии на Урал. Единственной и законной властью восставшие признали Комуч, был создан местный «Комуч Прикамского края». Только 16 ноября 1918 г. восстание было подавлено советскими войсками.
Лебедев Владимир Иванович (1883–1956) — общественно-политический деятель, публицист, журналист, литературный критик, прозаик; эсер. С 1908 г. находился в эмиграции во Франции. Участник 1-й мировой войны. В начале апреля 1917 г. вернулся в Россию, в апреле — августе 1917 г. — управляющий морским министерством во Временном правительстве. В мае 1918 г. уехал в Поволжье. В 1919 г. эмигрировал в Париж. В 1920–1932 гг. соредактор газеты, затем журнала «Воля России».
…чехи потеряли Казань… — Красная Армия вступила в Казань 10 сентября 1918 г., 12 сентября был взят Симбирск, в октябре — Самара и Сызрань, в ноябре — Уфа и Челябинск.
«Уфимское Государственное совещание» — государственное совещание антибольшевистских областных правительств и политических групп состоялось в Уфе 8-23 сентября 1918 г. Эсеры составляли большинство: из 170 участников этого совещания более 100 были эсерами. Обсуждалось три вопроса: 1) об источнике власти будущего правительства и его ответственности; 2) о структуре власти (диктатура или директория); 3) о личном составе правительства. Правое крыло совещания высказывалось за диктатуру, левое — за создание правительства, ответственного перед Учредительным собранием, отдельные группы предлагали компромиссные решения. Командование Чехословацкого корпуса и главы Чехословацкого национального совета настаивали на создании единой власти. Из-за отсутствия единства эсеров, неустойчивости и склонности к компромиссам, итогом этого совещания стало образование коалиционного «Всероссийского Временного правительства» (Директории).
Зензинов Владимир Михайлович (1880–1953) — один из лидеров эсеров; прозаик, публицист. С 1906 г. член «Боевой организации эсеров». В 1917 г. член исполкома Петроградского совета, редактор газеты «Дело народа». В 1918 г. входил в Самарский комитет членов Учредительного собрания, с сентября член Всероссийского временного правительства (Уфимской директории), в ноябре арестован колчаковцами и выслан в Китай. С января 1919 г. эмигрант, жил в Париже. С 1920 г. член редколлегии журнала «Современные записки». В 1920–1922 гг. соредактор газеты, затем журнала «Воля России»; в 1920–1922 гг. член Административного центра Внепартийно-демократического объединения (ВДО). Член Комитета помощи русским писателям и ученым во Франции. В 1939 г. уехал в США. Соучредитель и член редколлегии журнала «За свободу» (1941–1947 гг.). В 1949 г. один из организаторов «Лиги борьбы за народную свободу».
Вольский Владимир Казимирович (1877–1937) — с 1903 г. — эсер. Возглавлял Уфимскую делегацию партии эсеров, достигшую в феврале 1919 г. соглашения с большевиками. Один из основателей группы «Народ» (август 1919 г.). За обращение к ЦК партии эсеров с требованием поддержать большевиков в борьбе с генералом А. И. Деникиным был исключен в ноябре 1919 г. из партии эсеров, после чего с частью группы «Народ» составил меньшинство партии эсеров (МПСР) и вошел в Центральное оргбюро МПСР. В 1922 г. решением комиссии НКВД приговорен к 3 годам лишения свободы. В 1925 г. постановлением Особого совещания при Коллегии ОГПУ выслан на 3 года в Кировский край. Расстрелян по приговору Верховного суда СССР.
Климушкин П. Н. — зам. председателя Комуча, руководитель Ведомства государственной охраны (контрразведки) в Управлении внутренних дел Комуча.
…знаменитый меморандум… после омской катастрофы… — с установлением власти А. В. Колчака 18 ноября 1918 г. Омск стал столицей Верховного правителя России. С наступлением Красной Армии Колчак был вынужден оставить город, 14 ноября 1919 г. Омск был взят советскими войсками. Г. К. Гинс писал, что когда Омское правительство прибыло в Иркутск, его ожидал «чешский меморандум, главное содержание которого состояло в обвинительном акте по адресу реакционного Омского правительства, допускавшего и чуть ли не покровительствующего зверским расправам с населением и расстрелам политических противников. Когда негодующие члены правительства указывали чешским дипломатам, что чехи сами принимали участие в этих возмутительных поступках, ответ был таков: „Это верно, но именно потому, что наше войско деморализуется при соприкосновении с вашим, мы и стремимся поскорее его увезти“. Выходило так, что чешские дипломаты, считая правительство все равно погибшим, решили все удары восставшего населения отвести всецело на него, присоединив свои голоса к хору нападавших. <…> Документ был глубоко несправедлив в отношении центральной власти, которую компрометировали не только ее местные агенты, но и союзники родственного происхождения, и которая все время стремилась искоренить беззакония. Но мало того: даже формальная сторона представляла нечто неслыханное. <…> Бунт иностранцев против власти, в обстановке, и без того насыщенной грозою — это нечто такое, что могли сочинить только чешские политики, получившие крещение в обстановке интервенции и находившиеся под влиянием столь же неопытных и неглубокомысленных эсеров. Совет министров, при всем своем миролюбии, был возмущен „братским“ поведением чехов. Адмирал Колчак был взбешен, и не без оснований» (Гинс Г. К. Сибирь, союзники и Колчак. — Т. 2. — С. 529–530).
Его вечной памяти*
Общее дело. — 1921. — 7 февраля (№ 207). — С. 2. — Напечатана под общим заглавием «Памяти адмирала А. В. Колчака», под которым также опубликованы статьи В. Бурцева, А. Куприна, Д. Пасманика, Ф. Родичева. Статьи посвящены годовщине трагической гибели А. В. Колчака.
Колчак Александр Васильевич (1873–1920) — адмирал (1916), один из главных руководителей Белого движения. В 1916–1917 гг. командовал Черноморским флотом. В 1918–1920 гг. верховный правитель Российского государства. Земский съезд, состоявшийся в Иркутске в октябре 1919 г., на котором эсеры преобладали, принял решение о свержении правительства Колчака. В середине ноября 1919 г. на Всесибирском совещании земств и городов в Иркутске был организован на коалиционной основе Политцентр во главе с эсером Ф. Ф. Федоровичем для подготовки вооруженного восстания против Колчака. 24 декабря 1919 г. Политцентр поднял восстание в Иркутске и после 11-дневных боев одержал победу. 15 января 1920 г. чехи и союзники арестовали Колчака и передали его Политцентру, который назначил по его делу следственную комиссию, однако 21 января власть в Иркутске захватили большевики, по постановлению Иркутского ревкома Колчак без суда был расстрелян 7 февраля 1920 г.
Записная книжка (о путешествии в Африку)*
Новая русская жизнь. — 1921. — 2 апреля (№ 74). — С. 2–3. — Эта статья — первый вариант рассказа «Третий класс», для которого первоначальный текст Бунин значительно сократил.
…отель, в котором я проводил зимы на Капри… — Бунин жил зимой на Капри в 1909–1914 гг. в отелях «Пагано» и «Квисисана».
…в Ерусалиме, в Назарете, в Иерихоне… в Египте… — весной 1907 г. Бунин с В. Н. Муромцевой-Буниной отправился в свое «первое дальнее странствие» — в Египет, Сирию, Палестину.
в Константинополе… — по словам Бунина, он был в Константинополе 13 раз и знал его не хуже Москвы и Петербурге. Первый раз он поехал в Константинополь в 1903 г., в последний раз Бунин с В. Н. Муромцевой-Буниной проезжали через Константинополь в начале 1920 г., отправляясь в эмиграцию.
…в Коломбо… на Цейлоне… — с декабря 1910 до весны 1911 г. Бунин путешествовал по Египту и Цейлону.
Из записной книжки*
Общее дело. — 1921. — 4 апреля (№ 263). — С. 2.
Милюков Павел Николаевич (1859–1943) — общественно-политический деятель, историк, публицист. Один из организаторов партии кадетов, член ее ЦК, редактор газеты «Речь». В 1917 г. министр иностранных дел Временного правительства. В ноябре 1918 г. уехал в Лондон, сотрудничал в английской периодике. В 1921 г. поселился в Париже. В 1921–1940 гг. редактор газеты «Последние новости». С 1922 г. председатель парижского Союза русских писателей и журналистов. Соредактор газеты «Звено» (1923–1926 гг.). В 1924 г. возглавлял Республиканско-демократическое объединение (РДО). С 1925 г. председатель совета профессоров Франко-русского института. Возглавлял Объединение иностранных журналистов в Париже. Председатель Центрального Пушкинского комитета. В 1938–1939 гг. редактор журнала «Русские записки».
…он пишет, да еще как/… — имеется в виду статья Василевского И. (Не-Буквы) Бесплодие: Литературные настроения // Последние новости. — 1921. — 1 апреля (№ 291).
…Мережковский выдумал… — имеется в виду статья Д. С. Мережковского. «Открытое письмо Уэллсу» // Последние новости. — 1920. — 3 дек. (№ 189). — С.2; Свобода. — Варшава. — 1920. — 12 дек. (№ 125). См. также коммент. на с. 503.
…в «Открытом письме к редактору газеты Times»… — см. с. 64–68 наст. изд.
Шполянский Аминад Петрович (псевд. Дон-Аминадо; 1888–1957) — поэт-сатирик, мемуарист. См. также коммент. на с. 569.
С. 103. …я писал в «Южном слове» в защиту не Наживина… — см. с. 40–42 наст. изд.
Самогонка и шампанское*
Руль. — 1921. — 29 мая (№ 159). — С. 2–3. — Ср.: 3-й отрывок из «Великого дурмана» (наст. изд. с. 54–61).
…«похабный мир»… — имеется в виду Брестский мир.
«Крымский вестник» — газета политики и общественной жизни. — Севастополь, 1887–1920. В ходе гражданской войны при захвате власти большевиками два раза закрывалась по обвинению в контрреволюционности. С установлением в июле 1919 г. власти белых издание газеты возобновилось. В 1920 г., в период власти Врангеля в Крыму, газета придерживалась «прогрессивного» социалистического направления.
Записная книжка (о Горьком)*
Общее дело. — 1921. — 20 июня (№ 339). — С. 2.
Шингарев Андрей Иванович (1869–1918) — земский деятель, врач, публицист, один из лидеров кадетов. Депутат 2-й — 4-й Государственных дум. В 1917 г. министр Временного правительства. Убит анархистами в ночь на 7 (20) января 1918 г.
…Горький пугается и пишет о Ленине и его присных… — см. коммент. на с. 494.
…Горький закатывает Ленину поздравительную телеграмму по случаю «чудесного спасения»… — имеется в виду телеграмма А. М. Горького и М. Ф. Андреевой В. И. Ленину: «Ужасно огорчены, беспокоимся, сердечно желаем скорейшего выздоровления, будьте бодры духом» (Известия. — 1918. — 3 сент. (№ 189)).
…осенью 1918 г… Горький выступает на торжественном заседании петербургского «Цика» с «пламенной» речью в честь «рабоче-крестьянской власти»… — имеется в виду, вероятно, сообщение «Петроградской правды» 30 ноября 1918 г. (№ 262) о том, что 29 ноября 1918 г. в Петроградском народном доме под председательством Горького состоялся многолюдный митинг на тему «Англия и Россия». Горький выступил с «Обращением к народу и трудовой интеллигенции», в котором сказал: «Я, больше, чем кто-либо другой, имею право и все основания решительно заявить, что культурное творчество русского рабочего правительства, совершаясь в условиях самых тяжких и требуя героического напряжения энергии, постепенно принимает размеры и формы, небывалые в истории человечества». 12 ноября 1918 г. К. И. Чуковский записал в дневнике: «Вчера заседание — с Горьким. Горький рассказывал мне, какое он напишет предисловие к нашему конспекту „Всемирной литературы“, — и вдруг потупился, заулыбался вкось, заиграл пальцами. — Я скажу, что вот, мол, только при Рабоче-крестьянском правительстве возможны такие великолепные издания. Надо же задобрить. Да, задобрить. Чтобы, понимаете, не придирались. А то ведь они черти — интриганы. Нужно, понимаете ли, задобрить…» (Чуковский К. И. Дневник 1901–1929. — М., 1997. — С. 95). 29 декабря 1918 г. «Петроградская правда» (№ 287) сообщала, что 28 декабря 1918 г. Горький избран в Исполнительный комитет Петроградского Совета рабочих и красноармейских депутатов и в президиум Исполнительного комитета.
…подлая комедия издания «мировых классиков»… — см. коммент. на с. 504.
Тихонов Александр Николаевич (псевд. А. Серебров; 1880–1956) — горный инженер, литератор, принимал участие во многих литературных начинаниях А. М. Горького; редактор журнала «Летопись» и издательства «Парус» в 1915–1917 гг., газеты «Новая жизнь» в 1917–1918 гг. В 1918–1924 гг. заведовал издательством «Всмемирная литература».
Гржебин Зиновий Исаевич (1869–1929) — издатель. В 1918 г. участвовал в организации издательства «Всемирная литература». Частное издательство З. И. Гржебина было организовано в 1919 г. в Петрограде с филиалами в Москве, позднее — в Берлине. При содействии Горького в январе 1920 г. руководитель Госиздата В. В. Боровский подписал договор с Гржебиным об издании книг для Советской России в берлинском отделении издательства. С 1921 г. Гржебин уехал за границу. В Берлине он продолжал издательскую деятельность. После финансового краха издательства он переехал в конце 1923 г. в Париж.
…Горький на весь мир трубит… — речь идет о двух статьях А. М. Горького «Вчера и сегодня» и «Советская Россия и народы мира» (Коммунистический интернационал. — 1919. — № 1. — Стб. 29–30,139–142). — См. коммент. на с. 493.
…Горький закатывает настолько бесстыдный акафист «святому» и даже превзошедшему всех святых в мире «Ильичу»… — имеется в виду и далее неточно цитируется статья А. М. Горького «Владимир Ильич Ленин» (Коммунистический интернационал. — 1920. — № 12 (20 июля). — Стб. 1927–1936. То же // Петроградская правда. — 1920. — 27 июля (№ 164). — С. 2). У Горького: «Ошибки <…> не преступления. Ошибки Ленина — ошибки честного человека. <…> Он обладает даром предвидения, гениальной интуицией мыслителя-экспериментатора. <…>
Ленин больше человек, чем кто-либо иной из моих современников <…> Основная цель всей жизни Ленина — общечеловеческое благо, и он неизбежно должен прозревать в отдалении веков конец того великого процесса, началу коего аскетически и мужественно служит вся его воля. Он — идеалист, если вложить в это понятие соединение всех сил натуры в одной идее — в идее всеобщего блага. Его личная жизнь такова, что в эпоху преобладания религиозных настроений Ленина сочли бы святым. <…>
Суровый реалист, хитроумный политик — Ленин постепенно становится легендарной личностью. Это — хорошо. <…>.
Иногда в этом резком политике сверкает огонек почти женской нежности к человеку, и я уверен, что террор стоит ему невыносимых, хотя и весьма искусно скрытых страданий. Невероятно и недопустимо, чтоб люди, осужденные историей на непримиримое противоречие — убивать одних для свободы других, — не чувствовали мук, изнуряющих душу. <…> Всякое убийство органически противно мне, но эти люди — мученики, и совесть моя никогда не позволит мне осудить их. <…>
Я начал свою работу возбудителя революционного настроения славой безумству храбрых. Был момент, когда естественная жалость к народу России заставила меня считать безумие почти преступлением. Но теперь, когда я вижу, что этот народ гораздо лучше умеет терпеливо страдать, чем сознательно и честно работать, — я снова пою славу священному безумству храбрых. Из них же Владимир Ленин — первый и самый безумный».
…в зарубежных русских газетах появился открытый призыв г. Ферсмана… — Ферсман Александр Евгеньевич (1883–1945) — геохимик и минералог, академик Российской Академии наук с 1919 г. Имеется в виду опубликованное 17 июня 1921 г. в «Последних новостях» (№ 357) под заглавием «Ученые в сов. России» открытое письмо делегатов Академической комиссии для помощи русским ученым при Гельсингфорсском университете А. В. Игельстрома и В. Мансикка с просьбой «огласить нижеследующую выписку из протокола заседания Комиссии по улучшению быта ученых 24 мая 1921 г. в Петрограде, в Доме Ученых». Далее следовала эта выписка, в которой сообщалось: «В заключение академик А. Е. Ферсман заявил: Оставаясь здесь и борясь за преемственность и сохранение культурного достояния русского народа, часто изнемогая под влиянием тяжелых условий русской жизни, мы считаем долгом сказать нашим друзьям за границей, что в этой борьбе и поддержке ученых огромную роль играет М. Горький, мужественно отстаивающий интересы русской науки и русских ученых. Мы, непосредственно связанные с ним в этой работе, не можем не видеть горячих порывов этого человека отстоять свободу научного издательства, научного творчества и право на элементарные блага, на скудное пайковое существование. Мы знаем, что не везде правильно оценивают деятельность Алексея Максимовича. Наш долг отдать должное его огромной роли за последние два года, исключительно роковые для русской науки. Нам хотелось бы верить, что при тяжелом испытании, перенесенном русским народом, его высшие культурные круги и их друзья за границей найдут то спокойное взаимное понимание, которое сольет их снова в общую, дружную семью, болеющую и борющуюся так и там, где каждый может, за идеалы русского народа. Пусть эти слова будут переданы за границу; я уверен — под ними подпишется большинство русских ученых».
«Вот еще Горький… Нужно составить…» — неточная цитата из дневника Л. Н. Андреева, запись от 31 мая 1918 г. В оригинале: «Вот еще Горький. Мучает меня мысль о нем и несправедливости. На днях попал в руки номер „Новой Жизни“ — все та же гнусность, и тут же сообщается, что общество „Культура“ устраивает митинг для сбора книг, и участвуют Зелинский и другие истинно почтенные, а председатель Горький и товарищ председателя В. Фигнер. Мучает меня то, что моя ненависть и презрение к Горькому (в теперешней его фазе) останутся бездоказательными. Если Фигнер, Зелинский и другие могут совместно с Горьким выступать и работать, следовательно, они не видят и не понимают, что так ясно; и нужно составить целый обвинительный акт, чтобы доказать им преступность Горького и степень его участия в разрушении и гибели России.
Такой обвинительный акт, убийственный, неопровержимый, можно составить, проследив с первого номера „Новую Жизнь“, — но разве я могу взяться за такой труд? И кто возьмется? А так забывают, не помнят, не знают, пропустили — а там новые времена и новые песни, когда тут раскапывать старье.
Но неужели Горький так и уйдет ненаказанным, неузнанным, неразоблаченным, „уважаемым“? Конечно, я говорю не о физическом возмездии, это вздор, а просто о том, чтобы действительно уважаемые люди осудили его сурово и решительно. Если этого не случится (а возможно, что и не случится, и Горький сух вылезет из воды) — можно будет плюнуть в харю жизни».
Далее Л. Андреев так завершает свою мысль о Горьком: «Горький и его „Новая Жизнь“ невыносимы и отвратительны именно тем, что полны несправедливости, дышат ею, как пьяный спиртом. Лицемеры, обвиняющие всех в лицемерии, лжецы, обвиняющие во лжи, убийцы и погубители, всех обвиняющие в том, в чем сами они повинны. Убийцы». (Андреев Л. S.O.S.: Дневник (1914–1919). Письма (1917–1919). Статьи и интервью (1919). Воспоминания современников (1918–1919). — М.; СПб.: Atheneum; Феникс, 1994. — С. 101–102).
«Дым без отечества»*
Общее дело. — 1921. — 27 июня (№ 346). — С. 2. — Статья посвящена выходу в свет следующих книг: Ветлугин А. (наст. фам. Рындзюн Владимир Ильич). Авантюристы гражданской войны: Фельетоны (Париж: Север, 1921); Дон Аминадо. Дым без отечества (Париж: Север, 1921). — О Дон-Аминадо см. коммент. на с. 569.
Об Эйфелевой башне*
Общее дело. — 1921. — 21 июля (№ 369). — С. 2. — Статья написана по поводу принятой радиостанцией Эйфелевой башни телеграммы из Москвы, подписанной М. Горьким, следующего содержания:
«Плодородные равнины юго-востока России поражены неурожаем из-за засухи. Это бедствие угрожает голодной смертью миллионам населения. Я напоминаю, что русский народ уже и до того был сильно истощен последствиями войны и революции, и что степень его сопротивляемости бедствию и его физическая закаленность весьма чувствительно ослаблены.
Для народа Льва Толстого, Достоевского, Менделеева и других великих людей, которых оценил весь мир, наступили тяжелые дни и я позволяю себе думать, что культурные классы Европы и Америки, уяснившие себе трагедию того положения, в котором очутился русский народ, отправят ему без замедления помощь хлебом и медикаментами. Если гуманитарные идеи и чувства, вера в которые была так глубоко подорвана проклятой войной и безжалостным поведением победителей по отношению к побежденным, если — говорю я — вера в творческую мощь этих идей и этих чувств должна и может быть восстановлена, — то несчастие, которое поразило Россию, представляет превосходный случай защитникам гуманности доказать жизненность их идей.
Я полагаю, что особенно ревностное участие в этом деле помощи русскому народу должны принять те, которые во время постыдной войны возбуждали народы друг против друга, уничтожая этой пропагандой воспитательное влияние прекрасных идей, выработанных человечеством с такими усилиями и так легко убитых культом золота и глупости.
Люди, которые чувствуют болезненные конвульсии страданий мира, простят мне невольную горечь моих слов. Я прошу всех честных людей прийти немедленно на помощь населению голодающих губерний и организовать посылку помощи в Россию» (Последние новости. — 1921. — 19 июля (№ 384). — С. 1).
Иоффе Адольф Абрамович (1883–1927) — государственный, партийный деятель. В 1918 г. председатель, затем консультант советской делегации на переговорах в Брест-Литовске, отказался подписать Брестский мир, с апреля 1918 г. — полпред в Германии, 6 ноября выслан из Германии, в 1920–1921 гг. председатель советских делегаций на мирных переговорах с Эстонией, Литвой, Латвией, Польшей.
«Был момент, когда естественная жалость…» — цитата из статьи А. М. Горького «Владимир Ильич Ленин» (Коммунистический интернационал. — 1920. — № 12 (20 июля). — Стб. 1927–1936). Вместо слова «большевизм» у Горького — «безумие».
Яблоновский Александр Александрович (наст. фам. Снадзский, 1870–1934) — журналист, литературный критик, фельетонист, мемуарист. С 1918 г. жил в Ростове, сотрудничал в периодических изданиях Юга России. В 1919 г. из Новороссийска эмигрировал в Египет, затем жил в Берлине. В декабре 1920 г. переехал в Париж. С 1928 г. председатель совета объединенного Зарубежного союза русских писателей и журналистов. Имеется в виду статья А. Яблоновского «На колесах» (Общее дело. — 1921. — 20 июля (№ 368). — С. 2), в которой автор, в частности, писал: «Целые уезды и даже губернии живут нынче „на колесах“ <…> все бежит от бесплодной засохшей земли, обещающей только смерть… Так, под державной рукой коммунистов кончился на Руси быт земледельческий и начался снова быт кочевой… За время мировой войны погибло во всех воевавших странах около 15 миллионов человек. Теперь в одной только России на краю могилы стоит 25 миллионов». Далее он пишет, что помощь в Россию должна поступать под жестким контролем Европы и Америки, и что он не допускает мысли об отказе нынешних властителей от этого контроля. «Они его примут потому, что в их положении люди все примут, ибо каждый кусок хлеба, привезенный сейчас в Россию, отдаляет от коммунистической шеи давно заслуженную веревку».
…в своих статьях «О мещанстве»… — Горький A. M. Заметки о мещанстве // Новая жизнь. — 1905. — 27 октября (№ 1); 30 октября (№ 4); 13 ноября (№ 12); 20 ноября (№ 18). В одной из этих заметок Горький писал: «Толстой и Достоевский — два величайших гения, силою своих талантов они потрясли весь мир <…>». Но в их «проповеди терпения и непротивления злу есть что-то подавляюще-уродливое и постыдное, есть что-то близкое злой насмешке. <…> Этот тяжелый пример наиболее ярко освещает истинный характер отношения русской литературы к народу. Вся наша литература — настойчивое учение о пассивном отношении к жизни, апология пассивности. И это естественно.
Иной не может быть литература мещан, даже и тогда, когда мещанин-художник гениален.
Одно из свойств мещанской души — раболепие, рабье преклонение перед авторитетами. <…> Писатель-мещанин всегда более или менее лакей своего читателя, — человеку приятно быть идолом. <…>
Я не занимаюсь критикой произведений этих великих художников, я только открываю мещан. Я не знаю более злых врагов жизни, чем они». (Новая жизнь. — 1905. - 13 нояб. (№ 12). — С. 4–9).
Минский Н. (наст. фам. Виленкин Николай Максимович; 1855–1937) — поэт, драматург, переводчик, литературный критик, публицист, мемуарист. Благодаря наличию у Минского разрешения на издание газеты, большевики пригласили его в октябре 1905 г. в качестве формального редактора газеты «Новая жизнь». Газета издавалась в Петербурге под непосредственным руководством Ленина и фактически являлась органом РСДРП. Однако Минский начал выступать против большевистского ядра редакции, что привело к разрыву. Газета неоднократно подвергалась гонениям правительства и в декабре 1905 г. была закрыта. С 1906 г. Минский в эмиграции в Париже, затем в сентябре 1913 г. возвращается в Россию, осенью 1914 г. вновь уезжает в Париж. С конца 1921 г. — в Берлине, член берлинского Союза русских писателей и журналистов. В 1922–1923 гг. председатель берлинского Дома искусств. С февраля 1923 г. председатель Профессионального союза русских переводчиков в Германии.
«Страна неограниченных возможностей»*
Огни. — 1921. — 8 августа (№ 1). — С. 2–3.
Богданов Александр Александрович (наст. фам. Малиновский, 1873–1928) — большевик, врач, философ-утопист. Входил в редакции газет «Новая жизнь» и «Пролетарий». В 1918 г. активно сотрудничал в органах Пролеткульта и журнале «Пролетарская культура». Идеи Богданова легли в основу идеологии Пролеткульта. В 1918–1926 гг. преподавал в Коммунистической академии.
Суханов Н. (наст. фам. Гиммер Николай Николаевич; 1882–1940) — участник революционного движения, экономист, публицист. С 1903 г. эсер, с 1917 г. меньшевик, член ВЦИК. В 1931 г. осужден как участник контрреволюционной меньшевистской организации.
«Бабушка» — имеется в виду Е. К. Брешко-Брешковская.
…на знаменитом московском совещании… — 12(25)—15 (28) августа 1917 г. в Москве в Большом театре состоялось Государственное совещание, созванное Временным правительством по инициативе А. Керенского с целью выяснения позиции всех политических групп, а также укрепления позиции Временного правительства. В итоге совещания между министрами-социалистами и министрами-кадетами установилось большее единение. При всем различии тактики отдельных групп, было возможно примирение, если не полное единение двух частей коалиции. В речи Керенского нет сведений о самосудах и их количестве (см.: Государственное совещание: Стенографический отчет. — М.; Л. 1930).
Соболь Андрей (наст, имя Юлий Михайлович; 1888–1926) — журналист, писатель. Был комиссаром Временного правительства на Северном фронте. Покончил жизнь самоубийством.
Иорданский Николай Иванович (псевд. Негорев; 1876–1928) — журналист, публицист, общественный деятель. После февральской революции выезжал на фронт в качестве комиссара Временного правительства при армиях Юго-Западного фронта. После октябрьской революции жил в Финляндии, редактировал в Гельсингфорсе советскую газету «Путь». В 1922 г. выслан по распоряжению финских властей.
Дункан Айседора (1877–1927) — американская танцовщица. 24 июля 1921 г. приехала в Россию, организовала — собственную студию в Москве. См. о ней статью «Босоножка» (с. 404–410 наст. изд.).
…мултанские человеческие жертвоприношения… — в 1892–1896 гг. шел процесс «Мултанское дело» над группой крестьян-удмуртов села Старый Мултан Вятской губернии по обвинению в убийстве с ритуальной целью.
Емельянов-Коханский Александр Николаевич (наст. фам. Емельянов, 1871–1936) — поэт, беллетрист, переводчик. Приобрел скандальную известность после выхода сборника стихов «Обнаженные нервы» (М., 1895), изданного на розовой бумаге с портретом автора в костюме оперного Демона и посвящением самому себе «и египетской царице Клеопатре». На обложку были вынесены строки одного из стихотворений: «Я декадент! Во мне струится сила…». В 1906–1916 гг. был редактором бульварного юмористического журнала «Шутенок». После 1917 г. отошел от литературной деятельности. В последние годы жизни страдал очевидными нарушениями психики.
Шершеневич Вадим Габриэлович (1883–1942) — поэт, переводчик. До 1918 г. примыкал к футуризму; в 1919–1925 гг. — один из вдохновителей и организаторов группы имажинистов.
…Анатолий Луначарский, создал новую мистерию: Иван в раю!.. — см.: Луначарский А. В. Иван в раю: Миф в 5-ти картинах. — М.: Госиздат, 1920. — 40 с: ил.
…как у того крыловского мудреца, что полетел в яму… — имеется в виду басня И. И. Хемницера «Метафизик», которую Бунин ошибочно приписывает И. А. Крылову.
…с лубочной ахинеей о каком-то уже… — имеется в виду «Песня о Соколе» А. М. Горького.
«Влажен, кто посетил сей мир…» — цитата из стихотворения Ф. И. Тютчева «Цицерон».
…предмет мистической поэмы… — имеется в виду поэма А. А. Блока «Двенадцать».
«Среди духовной тьмы молодого, неуравновешенного народа…» — переложение фрагментов текста из книг С. М. Соловьева. В «Истории России с древнейших времен» автор писал: «Холоп Болотников <…> обратился к своим, обещая волю, богатства и почести под знаменами Димитрия, и под эти знамена начали стекаться разбойники, воры, нашедшие пристанище в Украине, беглые холопы и крестьяне, козаки, к ним пристали посадские люди и стрельцы, начали в городах хватать воевод и сажать их в тюрьмы; крестьяне и холопи стали нападать на домы господ своих, разоряли их, грабили, мужчин убивали, жен и дочерей заставляли выходить за себя замуж. <…> При состоянии умов, какое господствовало тогда в Московском государстве, при всеобщей шаткости, неуверенности, недостатке точки опоры, при таком состоянии первый успех, на чьей бы стороне ни был, имел важные следствия, ибо увлекал толпу нерешительную, жаждущую увлечься, пристать к чему бы то ни было, опереться на что бы то ни было, лишь бы только выйти из нерешительного состояния, которое для каждого человека и для общества есть состояние тяжкое, нестерпимое. <…> и в самой Москве, тем более в областях, после недавних страшных и странных событий господствовала смута, шатость, сомнение; этим состоянием, отнимавшим руки у земских людей, воспользовались тушинцы и овладели многими северными городами. <…> Смутное время, надежда на безнаказанность развязали руки людям, которые любят извлекать выгоды из общей беды…» (Соловьев СМ. Сочинения: В 18 кн. — Кн. 4. — М.: Мысль, 1989. — С. 454–455, 501, 511). В книге «Общедоступные чтения о русской истории» (М., 1908) Соловьев писал: «Опять сомнение, смута, как при появлении первого самозванца; у добрых людей опустились руки, не знают за кого стоять, на чьей стороне правда, а злым людям только того и надобно, чтобы мутить землю для своих выгод. <…> Второго самозванца отыскали в северской Украине, и к нему со всех сторон начали собираться шайки людей, хотевших воспользоваться смутою и пожить на чужой счет: составилось большое войско из всякого сброда, поляков и русских, особенно было много казаков, привлеченных надеждою добычи. <…> Грабеж был единственной целью тушиниев, а служба царю Димитрию служила только прикрытием» (с. 105–107).
Ллойд Джордж Дэвид (1863–1945) — премьер-министр Великобритании в 1916–1922 гг., один из крупнейших лидеров Либеральной партии, выступил за установление контактов с Советской Россией.
«Умом Россию не понять…» — первая строка стихотворения Ф. И. Тютчева.
О писательских обязанностях*
Огни. — 1921. — 12 сентября (№ 6). — С. 2–3. — Ср.: 3-й отрывок Из «Великого дурмана» (с. 55–61 наст, изд.), а также «Окаянные дни», записи от 22 и 24 апреля, от 9 и 10 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 109, 116, 155, 161). Готовя текст для «Огней» Бунин внес незначительную правку в текст предыдущей публикации этой статьи (Сегодня. — 1921. — 23 июня (№ 140). — С. 6). В первой публикации после слов«…ласки милой воспевать» следовало: «с чисто раскольнической яростью душили писательскую свободу, с настойчивостью и страстностью скопцов заманивали к себе молоденьких, чтобы кастрировать их души!». После слов «А потом количество пишущих…» следовало: «количество профессионалов, а не прирожденных художников…». После слов «…думал я после этого разговора» следовало: «— Бог мой, какое младенческое неведение и даже нежелание ведения относительно своего собственного народа и когда же, — в такое страшное время. Нет, это нам даром не пройдет».
«Поэтом можешь ты не быть…» — цитата из стихотворения Н. А. Некрасова «Поэт и гражданин».
Златовратский Николай Николаевич (1845–1911) — прозаик, автор многочисленных повестей, рассказов, романов о жизни деревни. Почетный академик по разряду изящной словесности (1909).
«Мы, мужики владимирцы, всегда были подрядчиками, кулаками…» — пересказ фрагмента текста из книги И. Наживина «Что же нам делать?»: «…мжичек-владимирец осторожен сугубо, и потому, что мы, владимирцы, народ старообрядцев, народ мелких подрядчиков, „богомазов“, городских завсегдатаев ни в какой степени революционностью не грешили. Лет сорок тому назад, как раз в наших местах жил и писал свои „Деревенские будни“ и „Красный куст“ звестный писатель-народник Н. Н. Златовратский, который сумел найти в нашем народе этакую некоторую органическую склонность к социализму, но на это утверждение знаменитого в свое время кумира русской интеллигенции можно смотреть лишь как на некоторую игру ума, как на исключительную способность взлетать из нашего, в общем, грустного мира — в утешающий мир фантазии. Нет, мы были „богомазами“, были мы подрядчиками, были мы кулачками, были мы барышниками, всем чем угодно — только не были мы ни социалистами, ни революционерами» (с. 7).
Письмо в редакцию. От русских матерей*
Огни. — 1921. — 19 сентября (№ 7)-. — С. 2. — «Это письмо получил Мережковский от какой-то сестры милосердия Дьяковой для распространения. На всех оно произвело потрясающее впечатление», — записала 16(29) августа 1921 г. в дневник В. Н. Муромцева-Бунина. («Устами Буниных». — Т. 2. — С. 57). Редакция «Огней» получила ряд откликов от людей, желающих принять на воспитание русских детей (см.: Огни. — 1921. - 3 октября (№ 9). — С. 3).
Записная книжка*
Огни. — 1921. — 17 октября (№ 11). — С. 2. — Ср.: «В этот день» (с. 27–29 наст, изд.), а также «Окаянные дни», запись от 11 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 165–166).
«Ах, мщения, мщения!»… — слова из письма К. Н. Батюшкова к Н. И. Гнедичу <октябрь 1812 г. Нижний Новгород>. Батюшков писал: «При имени Москвы, при одном названии нашей доброй, гостеприимной, белокаменной Москвы, сердце мое трепещет, и тысяча воспоминаний, одно другого горестнее, волнуются в моей голове. Мщения! мщения! Варвары! Вандалы! И этот народ извергов осмелился говорить о свободе, о философии, о человеколюбии; и мы до того были ослеплены, что подражали им, как обезьяны! Хорошо и они нам заплатили! Можно умереть с досады при одном рассказе о их неистовых поступках» (Батюшков К. Сочинения: В 2 т. — М., 1989. — Т. 2. — С. 235).
«Это — вечные женихи революционной Пенелопы…» — пересказ фрагмента текста из «Былого и дум» А. И. Герцена (часть 5, гл. 36, 38). У Герцена: «В кафе, за десятком маленьких столиков, важно заседали разные habitues Завсегдатаи — франц.> революции, значительно и мрачно посматривающие из-под поярковых шляп с большими полями, из-под фуражек с крошечными козырьками. Это были те вечные женихи революционной Пенелопы, те неизбежные лица всех политических демонстраций, составляющие их табло <картину — от франц. tableau>, их фон, грозные издали, как драконы из бумаги, которыми китайцы хотели застращать англичан.
В смутные времена общественных пересозданий, бурь, в которые государства надолго выходят из обыкновенных пазов своих, нарождается новое поколение людей, которых можно назвать хористами революции; выращенное на подвижной и вулканической почве, воспитанное в тревоге и перерыве всяких дел, оно с ранних лет вживается в среду политического раздражения, любит драматическую сторону его, его торжественную и яркую постановку. Как для Николая шагистика была главным в военном деле, — так для них все эти банкеты, демонстрации, протестации, сборы, тосты, знамена — главное в революции.
В их числе есть люди добрые, храбрые, искренно преданные и готовые стать под пулю, но большей частию очень недальние- и чрезвычайные педанты. Неподвижные консерваторы во всем революционном, они останавливаются на какой-нибудь программе и не идут вперед.
Толкуя всю жизнь о небольшом числе политических мыслей, они об них знают, так сказать, их риторическую сторону, их священническое облачение, то есть те общие места, которые последовательно проявляются одни и те же, a tour de role <по очереди — франц.>, — как уточки в известной детской игрушке, в газетных статьях, в банкетных речах и в парламентских выходках.
Сверх людей наивных, революционных доктринеров, в эту среду естественно втекают непризнанные артисты, несчастные литераторы, студенты, не окончившие курса, но окончившие ученье, адвокаты без процессов, артисты без таланта, люди с большим самолюбием, но с малыми способностями, с огромными притязаниями, но без выдержки и силы на труд. <…> Легкость, с которой, и то только по-видимому, всплывают знаменитости в революционные времена — поражает молодое поколение, и оно бросается в пустую агитацию; она приучает их к сильным потрясениям и отучает от работы. Жизнь в кофейных и клубах увлекательна, полна движения, льстит самолюбию и вовсе не стесняет. <…>
Это бессменные трибуны кофейных и клубов; они постоянно недовольны всем и хлопочут обо всем, все сообщают, даже то, чего не было, а то, что было, — является у них, как горы в рельефных картах, возведенное в квадрат и куб. <…>
Само собой разумеется, что, говоря о кофейных агитаторах и о революционных лаццарони <…> У нас речь шла о той накипевшей закраине, покрытой праздным пустоцветом, для которого сама агитация — цель и награда, которым процесс народных восстаний нравится, как процесс чтения нравился Петрушке Чичикова или как шагистика — Николаю. <…>
— Пуще всего, — опять повторяли все старейшины демократии, — будьте без оружия, а то вы испортите характер дела. Самодержавный народ должен мирно и торжественно заявить Собранию свою волю, чтоб не дать врагам никакого повода к клевете. <…>
Революция пала, как Агриппина, под ударами своих детей и, что всего хуже, без их сознания <…> Они в раздоре между собой, в личных спорах, в печальном самообольщении, разъедаемые необузданным самолюбием, останавливались на своих неожиданных днях торжества и не хотели ни снять увядших венков, ни венчального наряда, несмотря на то, что невеста обманула. <…>
При всем этом сознание не двигалось ни на шаг, мысль дремала… Если б эти люди были призваны звуком новой трубы и нового набата, они, как девять спящих дев, продолжали бы тот день, в который заснули». (Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. — М., 1956. — Т. 10. — С. 45–48, 51, 116–117).
С новым годом*
Общее дело. — 1922. — 1 января (№ 531). — С. 2. — Ср.: «Окаянные дни», запись от 22 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 106).
Итоги*
Утро. — 1922. — 6 января (№ 5). — С. 2–3.
…на «зеленых»… — «Зеленые» — первоначально лица, которые во время гражданской войны в России, не желая служить в армии, укрывались в лесах (отсюда название). Красные пытались создать «красно-зеленые» партизанские отряды, белогвардейцы в тылу Красной Армии создавали отряды «бело-зеленых» (в 1920 г. на Северном Кавказе действовала Армия возрождения России под командованием генерала М. А. Фостикова).
Савинков Борис Викторович (лит. псевдоним В. Ропшин, 1879–1925) — один из лидеров партии эсеров, писатель. До 1906 г. — в числе «Боевой организации эсеров». Во Временном правительстве — товарищ военного министра. С 1918 г. — эмигрант. В 1921–1923 гг. руководил диверсионной деятельностью против советского государства. Арестован в 1924 г. при переходе советской границы, погиб в заключении.
…ставки на Кронштадт… — имеется в виду антисоветский мятеж гарнизона Кронштадта и экипажей некоторых кораблей Балтфлота в марте 1921 г., организованный эсерами, меньшевиками, анархистами. 2 марта был создан «Временный революционный комитет» во главе с С. М. Петриченко. Восставшие требовали свободы деятельности левых социалистических партий, упразднение комиссаров, свободы торговли и перевыборов Советов («Советы без коммунистов»). К утру 18 марта мятежники были разгромлены, потеряв убитыми 1 тыс. человек, ранеными свыше 2 тыс. и захвачены в плен с оружием в руках 2,5 тыс. человек. Около 8 тыс. бежало в Финляндию.
Антонов Александр Степанович (1888–1922) — эсер с 1906 г., руководитель крупнейшего антисоветского мятежа в Тамбовской и частично Воронежской губерниях в 1920–1921 гг. Целью мятежа было осуществление программы эсеров — созыв Учредительного собрания, создание правительства из представителей различных партий и союзов. Начался мятеж 15 августа 1920 г. в селе Хитрово Тамбовского уезда. В октябре 1920 г. в мятеже участвовало 15–20 тыс. человек, в январе 1921 г. — 50 тыс., в их числе была и значительная часть крестьянства. К августу 1921 г. основные силы армии Антонова были ликвидированы. Антонов был убит при аресте 24 июня 1922 г.
…«прокукишем»… — летом 1921 г. был создан Всероссийский комитет помощи голодающим, который возглавили общественные деятели С. Н. Прокопович, Е. Д. Кускова и Н. М. Кишкин. Комитет стали называть по первым слогам фамилий руководителей «Прокукишем». Собранные Комитетом деньги были реквизированы большевиками, а вместо общественного комитета был создан государственный — Помгол. В 1922 г. С. Н. Прокопович и Е. Д. Кускова были высланы из России по обвинению в подпольной антисоветской деятельности, Н. М. Кишкин получил тюремный срок. Прокопович Сергей Николаевич (1871–1955) — общественно-политический деятель, экономист, публицист; член ЦК партии кадетов. Доктор философии (1913). В 1914–1917 гг. сотрудник Московского военно-промышленного комитета. В 1917 г. министр торговли и промышленности (июль — август), министр продовольствия (сентябрь — октябрь) Временного правительства. С весны 1918 г. участник «Союза возрождения России». После высылки из России поселился в Берлине. С конца 1922 г. организатор, затем руководитель Русского экономического кабинета (Берлин, с 1924 Прага).
Кускова Екатерина Дмитриевна (1869–1958) — общественно-политический деятель, социолог, публицист, издатель, мемуарист. С 1895 г. жена С. Н. Прокоповича. С 1897 г. член «Союза русских социал-демократов за границей». С апреля 1917 г. издавала в Москве ежедневную «демократическую и социалистическую» газету «Власть народа», в которой призывала, в частности, к борьбе с Лениным и «ленинством». Во время октябрьских событий активно поддержала Временное правительство, затем выступала против большевиков на страницах газет «Власть народа» и «Право народа». В период гражданской войны «нинистка» — ни с белыми, ни с красными. С 1918 г. член Московского (затем Всероссийского) союза писателей. С 1919 г. член Московского комитета Общества политического Красного креста, одна из руководителей «Лиги спасения детей». После высылки из России в 1922 г. поселилась в Берлине. Член берлинского Союза русских писателей и журналистов. Соучредитель берлинского Клуба писателей (1922–1923). Председатель русского Политического Красного креста. С 1924 г. в Праге, член комитета пражского Земгора.
«Лишь бы не реакция! Пусть…» — речь идет о «новой тактике по отношению к большевизму», выдвинутой П. Н. Милюковым.
…вот отчет (в «Руле») о лекции Андрея Белого… — см.: В. Т. Лекция Андрея Белого // Руль. — 1921. — 18 дек. (№ 331). — С. 6. В статье сообщалось: «Цикл лекций, устраиваемый „Домом искусств“, открылся докладом Андрея Белого о „Культуре современной России“. Лектор сам признал трудность своей задачи говорить о культуре современной России. Внешняя культура гибнет и разрушается и люди живут без элементарнейших благ цивилизации. Но докладчик считает это несущественным. Пусть рушатся дома. Выстроим новые. Важно то, что рождается новое сознание. <…> Все старые формы в России рухнули. Новые еще не народились. В России — все в движении. Динамика вытеснила статику. <…> Культуры современной России нет, но сама эта современная Россия рождает новую культуру — в сердцах сильных и светлых русских людей. И может быть уже через двадцать лет в России вспыхнет такой свет, что улицы Парижа покажутся темными. Лектор сам признает, что его впечатления почти невозможно подтвердить конкретными данными, так как еще не отложились даже зачатки форм этой новой культуры. И идеологическим оформлениям своих впечатлений сам докладчик еще не верит. Но ясно только одно, что никому, пришедшему извне, никакой власти сверху и не эмиграции в особенности не удастся навязать своей идеологии и своих взглядов этим людям, оставшимся в России, которые в самом аду справлялись с адом».
«Теперь Русь живет на колесах/» — имеется в виду статья А. Яблоновского «На колесах» (Общее дело. — 1921. — 20 июля (№ 368). — См. коммент. на с. 515–516).
«Переживаем трагедию замещения старых богов — новыми…» — неточные цитаты из опубликованного «Письма из Петербурга» (Руль. — 1921. — 7 дек. (№ 321). — С. 4). Перед публикацией этого письма сообщалось: «Times» печатает интересное письмо из Петербурга, автор которого, по словам редакции, очень образованный человек, одно время принимавший активное участие в политике и неоднократно сидевший в большевистских тюрьмах. «Мы здесь переживаем, пишет он, большую трагедию, — трагедию смерти старых богов и замещение их новыми. <…> Старые партии — остатки исчезнувшего старого режима. Теперь воздух насыщен делами. Всеобщий лозунг — „обогащайтесь“. Теперь наступает будничная проза буржуазной жизни. Теперь не будет больше Толстых, Тургеневых и Достоевских, но мы будем иметь наших Стиннесов и Ратенау. <…> Из города ушли в деревню разные слои населения: бывшие ремесленники, домашняя прислуга, рабочие и т. д. <…> Манеры стали грубыми и резкими. Для интеллигенции время тяжелое. Особенно неприятна молодежь, многие из них совершенно дикие волки. <…> Многие государственные предприятия закрываются, следствием чего является сильная безработица. <…> Неравенство растет, многие автоматически богатеют, другие так же автоматически беднеют. Школы в ужасном состоянии. <…> Из университетов ушли лучшие люди, а посредственности торжествуют. Недавно были беспорядки среди студентов. <…> Мы переживаем теперь время ужасного индивидуализма, хищничества, зависти, открытых злоупотреблений и безразличия к страданиям. Но низшие классы поднялись. <…> Массы поднялись в то время как интеллигенция опустилась вниз, так как интеллигенты колят дрова, грузят пароходы и вагоны, или стали извозчиками, что теперь является весьма выгодным делом».
Стиннес Гуго (1870–1924) — немецкий промышленник, основатель крупного концерна тяжелой промышленности «Стиннес». После первой мировой войны создал путем финансовых махинаций сверхмонополию из 1664 фирм, охватывавших различные отрасли промышленности и торговли и располагавших многочисленными филиалами за границей. После смерти Г. Стиннеса концерн обанкротился.
Ратенау Вальтер (1867–1922) — немецкий промышленник и финансист, политический деятель и публицист. В 1922 г. министр иностранных дел. Во время Генуэзской конференции в апреле 1922 г. подписал вместе с К. Й. Виртом Рапальский договор, урегулировавший спорные вопросы с Советской Россией. В июне 1922 г. убит членами тайной националистической террористической организации «Консул».
…из доклада, читанного в Петербурге известным педагогом Золотаревым… — в рубрике «Печать» (Руль. — 1921. — 15 дек. (№ 328). — С. 2) говорилось: «По сообщению „Нового мира“ известный педагог С. А. Золотарев читал в Доме Литераторов доклад о подрастающем поколении на основании произведенной в средних и низших учебных заведениях анкеты. Отметив высокую смертность, болезненную апатию, равнодушие к жизни и острую тоску, докладчик затем указал, что те, которым удалось выжить, представляют новый тип: „В нем уже нет следов старой обломщины. Что-то есть в нем от Шульца, что-то унаследовано им от энергичных янки. Часто в мелочах, в детских играх, в школьных шалостях появляется эта новая черта, это бурное стремление что-то творить непременно самому, что-то создавать из ничего. Эта жажда творчества, смешанная с долей практицизма, вынесенного из суровой русской жизни, где каждый должен ежедневно вести острую борьбу за существование, нередко принимает смешные, чисто детские формы. <…> Его проявления часто причудливы, как причудлива сама русская жизнь. Но оно настраивает нас не на охлаждающий пессимизм, а на бодрящий оптимизм. На наших глазах творится новая жизнь, которая будет делаться новыми людьми…“»
Маслов Сергей Семенович — эсер, член Учредительного собрания.
Стамболийский Александр Стоименов (1879–1923) — болгарский политический деятель. С 1902 г. один из лидеров Болгарского земледельческого народного союза (БЗНС). С января 1919 г. входил в коалиционный кабинет Тодорова. В октябре 1919 — мае 1920 г. — глава коалиционного правительства, в мае 1920-июне 1923 г. — однопартийного правительства БЗНС. Правительство Стамболийского провело в 1920–1922 гг. некоторые реформы (в том числе аграрную), носившие демократический характер, а также предприняло попытки наладить отношения с Советской Россией. 9 июня 1923 г. в результате правого переворота правительство было свергнуто, а Стамболийский схвачен и убит.
«Россия вымирает — и деревня и город…» — неточные цитаты из цикла очерков С. С. Маслова «За четыре года: Очерки Советской России» (Последние новости. — 1921. - 3, 7, 10, 13, 16 дек. (№ 501, 504, 507, 509, 512). В первом очерке С. Маслов писал: «…несмотря на потери в мировой и гражданской войнах, несмотря не вымирание населения от голода и болезней, несмотря, наконец, на потерю значительных территорий, государство приумножило население за 23 минувших года на 28–29%. <…> За последние четыре года <…> население быстро убывает. <…> Процесс вымирания, хотя с различным темпом, идет одинаково в деревне и в городе. В городах смертность выше.<…> Для четырех последних лет в 12 прежних губерниях <…> население уменьшилось почти на 3 миллиона человек или на 11,8%. Голод, все усиливаясь, тянется уже три года и в этом году принял грандиозные размеры: не менее 30-ти миллионов человек подпали под его страшную, пощады не знающую, власть. Спасаясь от голода, население бросает насиженные места, жилища, хозяйство и бежит в края, где, по его сведениям, есть хлеб и можно спастись от голодной смерти. <…> „Русь на колесах“, выходившая прежде почти исключительно из губерний потребляющих, в этом году пошла и из губерний производящих. Передвинулись миллионы. Целые края России, давно колонизованные, превращаются в пустыню и подлежат новой колонизации. <…> За 4 последних года городское население уменьшилось на 2927925 человек или на 43,2%. Оно меньше, чем было даже в 1897 году! Городское население вымирает и бежит в деревню. <…> Убыль городского населения — надолго. Для его быстрого восстановления до численно прежних размеров непреодолимым препятствием является уничтожение и порча домов, идущие в огромных размерах. <…> Насколько велико разрушение домов <…> показывают результаты обследования в Петрограде: из 600 обследованных домов 132, т. е. 22% были признаны угрожающими жизни жильцов. То же и в Москве, Харькове, Одессе и т. д. В Петрограде подвальные этажи залиты водой и человеческими испражнениями. Исчез и больше не вернется класс поместного землевладения. Ослабел класс буржуазии: значительная часть его материальных ценностей разрушена, потеряна. <…> Интеллигенция поредела, задавлена материальными тяготами жизни, террором. Она оглушена своими потерями, разбитыми надеждами, кризисом. Конечно, она не умерла в своей общественной роли, у нее не только день будущий, но и день настоящий. <…> Изменился и пролетариат. Вместо 9,2 миллионов человек, которые пролетариат насчитывал в 1897 г., в его рядах теперь только 4775 тыс. человек. Понизился и его качественный уровень. Прежний квалифицированный рабочий <…> исчезает как полая вода. Он беспрерывно выбивался на бесчисленных гражданских фронтах, вымирал с голода и эпидемий, уходил в деревню и там садился на землю, „окрестьянивался“. Бесконечно более, чем все названные, сохранился крестьянский пласт <…> сохранилось его хозяйство — правда, разрушенным, но в меньшей степени, чем остальные виды хозяйства».
Во втором очерке автор писал: «По весьма оптимистическим подсчетам Центр<ального> Статис<тического> Упр<авления>, продукция русской промышленности сократилась в 8 раз против довоенного времени, а продукция сельского хозяйства в 2 раза. <…> Страна стала беднее вчетверо. Если к этому прибавить разрушенные здания (фабрично-заводские, торговые, складочные, станционные, жилые), изношенный и поломанный инвентарь, огромную убыль скота, испорченную почву, ухудшившиеся семена, тяжелое состояние ж.-д. пути и водных артерий, полное обезлесенье безлесных губерний, вырубленные на топливо фруктовые сады, резко понизившуюся интенсивность человеческого труда, огромную убыль квалифицированных рабочих и т. д., то перед нами встанет потрясающая картина разрушения народного хозяйства, не только в его функциях, но и в его возможности нормально функционировать в ближайшие годы. <…> Жизненные силы крестьянского хозяйства подорваны в корне. <.. > Посевная площадь по официальным подсчетам сократилась против 1917 г. на 25%, а по неофициальным подсчетам экономистов на 35%. Урожайность пала на 15% по официальным подсчетам и на 20–25% по неофициальным. <…> Современное сельское хозяйство является крестьянским хозяйством. <…> Крестьянство — восходящая сила в России, а потому, по слову Герцена, „ему все на пользу“».
В третьем очерке Маслов говорит: «Особенностями государственного хозяйства современной России являются: 1) упорное стремление власти слить хозяйство государственное с хозяйством народным, 2) растущая из года в год дефицитность, 3) покрытие дефицита исключительно выпусками бумажных денег, 4) отсутствие плана. <…> Налоги в 1920 г. дали ничтожную сумму в 471 миллион руб. (0,3% прихода и 0,038% расхода). Контрибуции, широко практиковавшиеся местными властями в течение 1918 и отчасти 1919 г., потом упали в своем значении. Контрибуция в 10 миллиардов руб., которую в 1918 г. решили провести во „всероссийском масштабе“, несмотря на экстраординарные усилия по ее сбору, к декабрю 1920 г. дала только 1627,7 миллионов руб. <…> На крестьянские плечи ложится, по крайней мере, девять десятых государственного бюджета… На образование в 1916 г. тратилось 8,24% государственного бюджета, в 1920 г. — 10,95%. <…> Ассигновки прежнего времени выполнялись полностью, — и в смысле отпуска средств, и в смысле их расходования; теперь деньги отпускаются в меньшем против ассигновок количестве и еще меньше они расходуются. <…> Особенно тяжкие удары нанесены первоначальному образованию. Неремонтируемые и неотапливаемые школы; нет учебников, нет досок, мела, чернил, бумаги, карандашей и перьев; занятие идут в крестьянских избах, в которые набиваются по 30–40 человек школьников. Учителя разуты, раздеты, нищенствуют и, порой, (женская часть) проституируют. Месяцами, часто по полугоду, не получают жалованья. Как правило — без пайка. Все наиболее энергичное бежит с голодной и тернистой „нивы просвещения“, учителей не хватает. Состав учительской армии резко изменился и понизился. „Теперешних учителей самих учить надо“, говорят крестьяне. <…> Особенно довольны коммунисты своими успехами в области высшего образования. Вместо прежних 10 университетов их теперь 23. Но что за преподавательские и административные силы работают в них! Вот Велико-Устюжский университет. Во главе его стоит некто Горовой — человек с уголовным прошлым. Прошлое его всем известно, но Горовой (теперь коммунист) — ректор, ибо он обладает, по официальной оценке местных властей, „организационными способностями“».
В четвертом очерке Маслов пишет о книгоиздательской деятельности и литературе Советской России: «Дальше идут официально покровительствуемая стихотворная нелепица имажинистов, книжки государственного издательства, прославляющие прелести коммунизма и заушающие буржуазный строй».
В пятом очерке автор пишет об общих социально-психических процессах в Советской России: «Современную Россию из-за границы знать нельзя. Ее прошлый облик лишь в малой степени определяет ее настоящее. С лицом сфинкса, полным загадки и тайны, она рисуется даже наблюдающим ее изнутри. И это понятно. <…> Страшное обнищание России и в особенности нищета ее городов привела — и не могла не привести — к широко распространенному воровству и взяточничеству. <…> Взаимные услуги и займы достигли небывалых прежде размеров. Но только среди знакомых. К „чужим“ сердце огрубело. В больших сибирских селах по утрам после страшных буранов у самых дверей натопленных изб находили трупы замерзших солдат: их ночью хозяева не хотели пустить на ночлег… По рассказу старого московского следователя по уголовным делам, многочисленные грабежи текущего года в Москве отмечены были двумя характерными чертами: почти все они были совершены подростками в возрасте от 16 до 20-ти лет (поколение, выросшее во время войны и революции), затем многие из них были „на мокрую“, т. е. сопровождались убийствами. <…> Вот пример: 20-ти летний юноша убил родную тетку, чтобы взять новый пиджачный костюм ее мужа. В этом костюме убийца в день преступления был шафером при венчании своего приятеля, а потом танцевал и пьянствовал на свадебном пиру. Происходят и более жуткие вещи. Обмозоленное и ослабевшее сердце сказывается в бесчисленных доносах и шпионстве, которые пышно расцвели в России. Они не зазорны теперь — официальная мораль коммунистов возвела их на степень гражданской добродетели. Московская „чрезвычайка“ имеет до 30000 осведомителей. Знаю доподлинно, что в сыск вовлечены элементы, которыми не пользовалась даже царская охранка. Это прежде всего дети. Существует корпус детей филеров и шпионов, которым платят, между прочим, „конфетным пайком“. Существует корпус проституток, ремесло которых, помимо денег, поощряется еще и продовольственным пайком. Царит почти всеобщий разврат в работе. Ничтожно малый процент людей делает порученное дело хоть с каким-нибудь чувством ответственности. <…> Люди утрачивают честность в отношении к имуществу, к работе, грубеют, компрометируются близостью к коммунистам. <…> Процессы нравственно-общественного вырождения в России несомненны. Эта грязь после социальных бурь будет серьезным препятствием для дела будущего возрождения страны. <…> Россия жива, бодра. Силы выздоровления и роста в ней бродят широко. <…> Последняя из общих новых черт на „лице“ современной России — это уменьшение обаяния социалистического идеала и социалистической идеологии. <…> Новое отношение к социализму особенно ярко сказалось среди „мозга нации“ — в рядах интеллигенции». Также Бунин пользовался текстами отчетов о лекциях С. Маслова, в которых сообщались сведения, не вошедшие в очерки лектора, опубликованные позднее. Так, в отчете за подписью М. М. «Четыре года: Доклад С. С. Маслова» (Последние новости. — 1921. — 25 ноября (№ 494)) говорилось: «В ноябре 1920 г. только 9% населения питалось чистым ржаным хлебом, 91% питался суррогатом. <…> Для покрытия дефицита <…> налоги дают ничтожную сумму. Взимание контрибуций широко практиковалось в 1918 и в начале 1919 г. Результаты их также сравнительно ничтожны, несмотря на ужасные средства. Применялись различные пытки от замораживания живьем людей (в Орле) до мнимых расстрелов (в Ливнах) и до поджаривания на горячей плите».
Герцен, правда, «мистически поклонялся тулупу», по выражению Тургенева… — имеется в виду письмо И. С. Тургенева к А. И. Герцену от 27 октября (8 ноября) 1862 г. из Парижа: «Враг мистицизма и абсолютизма, ты мистически преклоняешься перед русским тулупом и в нем-то видишь — великую благодать и новизну и оригинальность будущих общественных форм — das Absolute, одним словом — то самое Absolute — над которым ты так смеешься в философии.»
Горький о большевиках*
Общее дело. — 1922. — 12 января (№ 538). — С. 2.
Чириков Евгений Николаевич (1864–1932) — прозаик, драматург, публицист. Член литературного кружка «Среда», был тесно связан с горьковским издательством «Знание». К октябрьской революции отнесся отрицательно. В ноябре 1920 г. эмигрировал сначала в Константинополь, затем Софию, а оттуда в Прагу. Печатался в пражских эмигрантских изданиях «Ковчег», «Младорусь», «Студенческие годы» и др. Речь идет о его книге «Смердяков русской революции: Роль Горького в русской революции» (София, 1921. — 56 с), в которой автор пишет о своем мнении по поводу общественной позиции A. M.Горького: «Это просто запутавшийся в умствованиях Смердяков, находящийся в услужении у большевиков, одна из гнуснейших и вреднейших фигур русской революции…» (с. 18–19). Заканчивает свою книгу Е. Чириков следующими словами: «Горький, не убивая и не пытая собственноручно, как и Ленин со своими комиссарами, служит и славословит то самое правительство, которое этим делом неустанно занимается. Ведь палачи только творят волю своих повелителей, с которыми Горький связал себя и свое имя и формально, и морально. Кровь, слезы и страдания народа не на палачах, а на большевистских владыках, между которыми отныне пребывает и до века пребудет писатель Максим Горький.
Итак, кто же такой М. Горький? Большевик? Меньшевик, прикинувшийся большевиком? Защитник, временно прикинувшийся прокурором или прокурор, временно прикинувшийся защитником насильников, предавших Россию и русский народ на проклятие?
Не все ли равно, какую партийную кличку пришпилит на себя этот хамелеон, меняющий свои цвета в зависимости от политической погоды и ветра? <…>
Все тайное делается явным. Явною сделалась и роль Горького, подлая, унизительная и преступная роль, одновременно роль Каина, Иуды и Пилата родного народа… Если ты — с убийцами, — ты сам — убийца, если ты с предателями, — ты сам — предатель! Помогал предавать, помогал убивать, а потом превращался в судию своей матери родины, умывающего, подобно Пилату, руки свои…
Быть может, ты был убийцей „подосланным“, а Иудой — „по высшим соображениям“, быть может, ты был Пилатом по Смердяковской склонности к „умствованиям“, — в этом для тебя нет оправдания, а для несчастной России и русского народа нет утешения…
Для нас ты все равно — Каин, Иуда и Пилат русского народа, продавший свою совесть Смердяков русской революции!» (с. 55–56).
«Несвоевременные мысли» — под этим названием в газете «Новая жизнь» было опубликовано 57 статей А. М. Горького (с апреля 1917 г. по июнь 1918 г.).
«Теперь жизнью России правят люди…» — неточные цитаты из статей Горького, опубликованных 23 декабря 1917 г. (5 января 1918 г.) (№ 209); 20 апреля (3 мая) 1918 г. (№ 297). В оригинале: «Жизнью правят люди, находящиеся в непрерывном состоянии „запальчивости и раздражения“. <…> „Гражданская война“, т. е. взаимоистребление демократии к злорадному удовольствию ее врагов, затеяно и разжигается этими людьми» (№ 209).«…Советская власть расходует свою энергию на бессмысленное и пагубное и для нее самой, и для всей страны возбуждение злобы, ненависти и злорадства, с которым органические враги социализма отмечают каждый ложный шаг, каждую ошибку, все вольные и невольные грехи ее» (№ 297).
«Они, эти фанатики и легкомысленные фантазеры…» — конспект фрагмента статьи Горького, опубликованной 19 ноября (2 декабря) 1917 г. (№ 185). В оригинале: «Фанатики и легкомысленные фантазеры, возбудив в рабочей массе надежды, неосуществимые при данных исторических условиях, увлекают русский пролетариат к разгрому и гибели, а разгром пролетариата вызовет в России длительную и мрачную реакцию».
«Они совершают опыт социальной революции…» — неточная цитата из статьи Горького, опубликованной 3 (16) марта 1918 г. (№ 258). В оригинале: «Конечно, мы совершаем опыт социальной революции, — занятие, весьма утешающее маньяков этой прекрасной идеи и очень полезное для жуликов. Как известно, одним из наиболее громких и горячо принятых к сердцу лозунгов нашей самобытной революции явился лозунг: „Грабь награбленное!“
Грабят — изумительно, артистически; нет сомнения, что об этом процессе самоограбления Руси история будет рассказывать с величайшим пафосом.
Грабят и продают церкви, военные музеи, продают пушки и винтовки, разворовывают интендантские запасы, — грабят дворцы бывших великих князей, расхищают все, что можно расхитить, продается все, что можно продать <…>
И вот этот маломощный, темный, органически склонный к анархизму народ ныне призывается быть духовным водителем мира, Мессией Европы.
Казалось бы, что эта курьезная и сентиментальная идея не должна путать трагическую игру народных комиссаров. Но „вожди народа“ не скрывают своего намерения зажечь из сырых русских поленьев костер, огонь которого осветил бы западный мир, тот мир, где огни социального творчества горят более ярко и разумно, чем у нас, на Руси.
Костер зажгли, он горит плохо, воняет Русью, грязненькой, пьяной и жестокой. И вот эту несчастную Русь тащат и толкают на Голгофу, чтобы распять ее ради спасения мира».
«Среди служителей советской власти…» — неточная цитата из той же статьи. В оригинале: «Мы видим, что среди служителей советской власти то и дело ловят взяточников, спекулянтов, жуликов, а честные, умеющие работать люди, чтоб не умереть от голода, торгуют на улицах газетами, занимаются физическим трудом, увеличивая массы безработных.
Это — кошмар, это чисто русская нелепость, и не грех сказать — это идиотизм!»
«Народные комиссары относятся к России…» — конспект фрагмента статьи Горького, опубликованной 10 (23) декабря 1917 г. (№ 198). В оригинале: «Народные комиссары относятся к России как к материалу для опыта, русский народ для них — та лошадь, которой ученые-бактериологи прививают тиф для того, чтоб лошадь выработала в своей крови противотифозную сыворотку. Вот именно такой жестокий и заранее обреченный на неудачу опыт производят комиссары над русским народом, не думая о том, что измученная, полуголодная лошадка может издохнуть».
«Я буду твердить русскому пролетариату…» — слова из той же статьи. В оригинале: «И пока я могу, я буду твердить русскому пролетарию: — Тебя ведут на гибель, тобою пользуются как материалом для бесчеловечного опыта, в глазах твоих вождей ты все еще не человек!»
«Большевистская политика выражается в равнении…» — неточная цитата из статьи Горького, опубликованной 9 (22) марта 1918 г. (№ 263). В оригинале: «Если я вижу, что политика советской власти „глубоко национальна“ — как это иронически признают и враги большевиков, — а национализм большевистской политики выражается именно „в равнении на бедность и ничтожество“, — я обязан с горечью признать: враги — правы, большевизм — национальное несчастье, ибо он грозит уничтожить слабые зародыши русской культуры в хаосе возбужденных им грубых инстинктов».
«Советская власть не стесняется…» — неточные цитаты из статей Горького, опубликованных 19 января (1 февраля) 1918 г. (№ 227); 6 (19) декабря 1917 г. (№ 194). В оригинале: «…Правительство всегда и неизбежно стремится овладеть волею масс, убедить народ в том, что оно ведет его по самому правильному пути к счастью. Эта политика является неизбежной обязанностью всякого правительства. <…> Народные комиссары стремятся именно к этой цели, не стесняясь — как не стесняется никакое правительство — расстрелами, убийствами и арестами несогласных с ним, не стесняясь никакой клеветой и ложью на врага» (№ 227). «В среду лиц, якобы „выражающих волю революционного пролетариата“, введено множество разного рода мошенников, бывших холопов охранного отделения и авантюристов» (№ 194).
«Рабочих развращают бесшабашной демагогией…» — неточная цитата из статьи Горького, опубликованной 27 марта (9 апреля) 1918 г. (№ 277). В оригинале: «…я постоянно говорю — что: рабочих развращают демагоги, подобные Зиновьеву; что бесшабашная демагогия большевизма, возбуждая темные инстинкты масс, ставит рабочую интеллигенцию в трагическое положение чужих людей в родной среде; и что советская политика — предательская политика по отношению к рабочему классу».
Еще об итогах*
Утро. — 1922. — 13 января (№ 11). — С. 2–3. — Является продолжением статьи «Итоги». По поводу данной публикации в своем дневнике 15 (28) января 1922 г. Бунин записал: «Послал Гутману (ред. газеты) отказ от сотрудничества в качестве поставщика статей для „Утра“, предложил 2 рассказа в месяц за 1600 фр. Гутман мое „Еще об итогах“ сократил и местами извратил. Пишу „революция“ — он прибавляет „коммунистическая“. О Горьком все выкинул» («Устами Буниных». — Т. 2. — С. 76). Подлинник статьи Бунина не известен, в связи с чем удалить искажения Гутмана невозможно.
…вообще мало нового на свете. «Блеск звезды…» — ср.: «Окаянные дни», запись от 9 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 152).
«Мечом своим будешь жить ты, Исав!» — имеется в виду ответ Исаака старшему сыну Исаву: «И ты будешь жить мечем твоим, и будешь служить брату твоему; будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей» (Бытие, 27: 40).
«Вкусите от этого яблока — и станете как боги»… — имеются в виду обольстительные слова змея, обращенные к Еве: «Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Бытие, 3: 5).
Все спешили влить вино новое в мехи старые… — имеются в виду слова Христа: «Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают; но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое» (Матфей, 9: 17).
«Попытка французов восстановить священные права людей…» — ср.: «Окаянные дни», запись от 9 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 52), где Бунин эти слова приписывает А. И. Герцену, а не И. Ф. Шиллеру.
«Мир не знал разочарования до Великой французской революции…» — неточная цитата из «Былого и дум» А. И. Герцена (ч. 5, гл. 38). У Герцена: «Разочарованья, в нашем смысле слова, до революции не знали: XVIII столетие было одно из самых религиозных времен истории. <…> Скептицизм провозглашен вместе с республикой 22 сентября 1792 года» (Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. — М., 1956. — Т. 10. — С.118).
«Кромвель, величайший лицемер и злодей…» — см. коммент. на с. 481.
«Я утратил все верования… Я разуверился… О, если бы плакать, молиться…» — неточные цитаты из «Былого и дум» (часть 5). У А. И. Герцена: «Утратив веру в слова и знамена, в канонизированное человечество и единую спасающую церковь западной цивилизации, я верил в несколько человек, верил в себя» (Герцен А. И. — Т. 10. — С. — 233); «…если б я мог, я бросился бы на колени и плакал бы, и молился бы, но я не мог и, вместо молитвы, написал проклятие — мой „Эпилог к 1849“» (Там же. — С. 117).
«Первый, с кем я так доверчиво беседовал в Германии, вырвавшись из России с ее сыском…» — пересказ текста из произведений А. Герцена: «Письма из Франции и Италии» — у Герцена: «В них первая встреча с Европой, веселая сначала — да и как же было не веселиться, вырвавшись из николаевской России, после двух ссылок и одного полицейского надзора» (Герцен А. И. — М., 1955. — Т. 5. — С. 9); «Былое и думы» (часть 5) — у Герцена: «Первый человек, с которым я либеральничал в Европе, был шпион, зато он не был последний. <…> я и не подумал, что именно потому Франция и не республика, что надо визу! <…>
— Это презамечательная вещь, — сказал мне седой старик. — Вы не первый русский, которого я встречаю с таким образом мыслей. Вы, русские, или совершеннейшие рабы царские, или — passez moi le mot <простите мне это слово (франц.)> — анархисты. А из этого следствие то, что вы еще долго не будете свободными. <Суждение это я слышал потом раз десять. (Прим. А. И. Гер-цена)>» (Герцен А. И. — Т. 10. — С. 16, 18, 21).
«Нам каждая шелудивая кучка пригодится!» — цитата из речи Петра Верховенского, обращающегося к Ставрогину из романа Ф. М. Достоевского «Бесы» (часть 2, глава 8). Верховенский говорит: «Мы провозгласим разрушение… почему, почему, опять-таки, эта идейка так обаятельна! Но надо, надо косточки поразмять. Мы пустим пожары… Мы пустим легенды… Тут каждая шелудивая „кучка“ пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут да еще за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал…»
…уголовная антропология выделяет преступников… — ср.: «Окаянные дни», запись от 11 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 164).
…прочтите его клиническую характеристику хотя бы у Костомарова… — см. коммент. на с.487.
«Полудикие народы… их поминутные возмущения…» — неточная цитата из романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка» (глава 6). У Пушкина: «Сия обширная и богатая <Оренбургская> губерния обитаема была множеством полудиких народов, признавших еще недавно владычество российских государей. Их поминутные возмущения, непривычка к законам и гражданской жизни, легкомыслие и жестокость требовали со стороны правительства непрестанного надзора для удержания их в повиновении».
«Мы глубоко, непримиримо распались с существующим…» — неточная цитата из дневника А. Герцена, запись от 17 сентября 1844 г. У Герцена: «Оттого, что мы глубоко, непримиримо распались с существующим, оттого ни у кого нет собственно практического дела, которое было бы принимаемо за дело истинное, вовлекающее в себя все силы души. Отсюда небрежность, nonchalance беспечность (франц.)>, долею эгоизм, лень и бездействие. Вот среда, благоприятная для развития! Чем больше, чем внимательнее всматриваешься в лучших, благороднейших людей, тем яснее видишь, что это неестественное распадение с жизнью ведет к идиосинкразиям, к всяким субъективным блазням. <…> Беда нашего века вообще в расторжении теоретической жизни и практической— исключая, впрочем, Англию. <…> Между прочим, мы себя раздражаем беспрерывно мечтами, этим суррогатом действительных страстей.» (Герцен А. И. — М., 1954. — Т. 2. — С. 383–384).
«Если я прежде выделил русских мужиков…» — см. коммент. на с. 484.
Великая потеря*
Общее дело. — 1922. — 7 апреля (№ 563). — С. 1. — Статья написана по поводу трагической гибели Набокова Владимира Дмитриевича (1869–1922) — отца писателя В. В. Набокова, одного из лидеров кадетов, юриста, публициста, депутата 1-й Государственной думы. В 1917 г. был управляющим делами Временного правительства. С 1919 г. в эмиграции, один из учредителей и редакторов берлинской газеты «Руль». Погиб 28 марта 1922 г., когда монархисты П. Н. Шабельский-Борк и С. В. Таборицкий пытались во время публичной лекции убить П. Н. Милюкова.
Лично я знал его мало… — одна из встреч Бунина с В. Д. Набоковым состоялась 21 апреля 1920 г. на обеде у А. Н. Толстого (см.: «Устами Буниных». — Т. 2. — С. 10).
«Голубь мира»*
Слово. — 1922. — 31 июля (№ 6). — С. 1. — Эта статья была перепечатана рижской газетой «Сегодня» (1922. — 5 августа (№ 172)) под заголовком «Бунин против Гауптмана».
…против «готовящегося в Москве кровопролития»… — имеется в виду процесс над 34 членами ЦК партии эсеров в июне — июле 1922 г. Телеграмма немецкого писателя Герхарта Гауптмана (1862–1946) была отправлена в Москву в Совет Народных Комиссаров 21 июля и опубликована в газете «Последние новости» (1922. — 25 июля (№ 695)). С протестами против казни эсеров обращались к советскому правительству также М. Горький, Д. Б. Шоу, Г. Уэллс и другие общественные деятели и организации. Несмотря на многочисленные протесты, 7 августа 12 подсудимым был вынесен смертный приговор, который был заменен ВЦИКом 10-летним тюремным заключением.
…«на потребу» выброшены мощи… — советское государство искало пути к подрыву авторитета церкви и религии в целом в сознании верующих. Этой задаче была подчинена развернутая с начала 1919 г. кампания по вскрытию, экспертизе, публичной демонстрации и изъятию мощей канонизированных святых Русской Православной Церкви. Первые, нерегулярные, случаи вскрытия мощей относятся к лету 1918 г., активно началась задуманная кампания в феврале 1919 г. В апреле 1919 г. была вскрыта рака святого Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой лавре. К лету 1919 г. в целом по стране было произведено не менее 39 вскрытий мощей, к лету 1920 г. — 58. 17 декабря 1920 г. были вскрыты мощи преподобного Серафима Саровского. 12 мая 1922 г. был вскрыт саркофаг с мощами Александра Невского (см.: Два эпизода борьбы с церковью в Петрограде / Публ. М. В. Шкаровского // Звенья: Исторический альманах. — М.; СПб., 1992. — Вып. 2. — С. 555–556).
…казнены «смертью лютой, надругательной» сотни священнослужителей… — декретом Совнаркома 20 января (2 февраля) 1918 г. церковь была отделена от государства, лишалась собственности и права ее приобретать. До 1922 г. в Советской России было закрыто более 600 монастырей. Общее число жертв среди духовенства и мирян, не участвующих в гражданской войне, с октября
1917 до конца 1921 г. превысило 10 тыс. человек. Сюда не входят те священники, которые погибли, находясь в рядах Белого движения. В 1921 г. началась кампания по изъятию церковных ценностей под предлогом помощи голодающим Поволжья. Добровольные пожертвования священнослужителей не устроили советскую власть, которая рассчитывала на все церковные богатства и их бесконтрольное использование. Протесты верующих приводили к кровавым расправам. В 1922–1923 гг. было 1414 столкновений властей с верующими по поводу ограбления храмов, в результате чего погибли 2691 священник, 1692 монаха и 3447 монахинь. В ряде городов состоялись показательные судебные процессы над священнослужителями: в Петрограде более 80 обвиняемых — 4 смертных приговора, в Москве — 54 обвиняемых, — 11 казнено (см.: Литвин А. Л. Красный и белый террор в России 1918–1922 гг. — Казань, 1995. — С. 210). Официально начало кампании по изъятию церковных ценностей в помощь голодающим открыто декретом ВЦИК от 23 февраля 1922 г.
Красин Леонид Борисович (1870–1926) — советский государственный и партийный деятель. Член РСДРП с 1890 г. В 1902–1907 гг. — член ЦК РСДРП. В
1918 г. член Президиума ВСНХ, нарком торговли и промышленности. В 1919 г. нарком путей сообщения. С 1920 г. — нарком внешней торговли и одновременно полпред и торгпред в Великобритании (в 1924 г. — во Франции). С 1924 г. — член ЦК партии.
…за один словесный протест … осуждены на смерть митрополит Вениамин… — Вениамин (в миру Казанский Василий Павлович, 1873–1922) — митрополит Петроградский и Гдовский. После декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей митрополит соглашался выдать церковные ценности как добровольное пожертвование на помощь голодающим. Но советскую власть не устраивала благотворительная роль церкви и тем более контроль церкви над приемом и расходованием ценностей, о чем и было заявлено представителям Вениамина. Митрополит Вениамин ответил на это посланием, в котором выражал сомнение в том, что пожертвованные святыни будут употреблены исключительно на помощь голодающим, говорил о необходимости относительной самостоятельности церкви в вопросе о пожертвованиях ценностей и обязательном благословении патриарха Тихона (см.: Петроградская правда. — 1922. — 30 марта). Очевидно, что арест авторитетного иерарха, вероятно, спланированный заранее, был связан не только с кампанией по изъятию ценностей, но в не меньшей степени и с позицией Вениамина по отношению к покровительствуемым властями «обновленцам» — 28 мая 1922 г. митрополит, отказавшись от компромиссов с ними, отлучил их петроградских руководителей от церкви. 29 мая Вениамин был арестован. В ночь с 12 на 13 августа 1922 г. митрополит Вениамин был расстрелян.
Литературные заметки*
Слово. — 1922. — 14 авг. (№ 8). — С. 2. — Публикация статьи сопровождалась редакционным примечанием: «Мы считаем, что каждая строка, исходящая от такого крупного писателя, как И. А. Бунин, представляет собою громадный интерес и должна быть доведена до сведения читающей публики, даже в тех случаях, когда редакция органа, на долю которого выпадает честь опубликования мыслей И. А. Бунина, не во всем разделяет его взгляды. В данном случае, нас отделяет от автора „Литературных заметок“, как подход к некоторым вопросам, поднятым в кругах русских изгнанников лекциями Е. Д. Кусковой, так и отдельные штрихи аргументации И. А. Бунина».
«В Каноссу, в Каноссу!» — имеется в виду статья С. С. Чахотина «В Каноссу!» (Смена вех. — 1921. — С. 150–166).
«Смена вех» — сборник статей Ю. В. Ключникова, Н. В. Устрялова, С. С. Лукьянова, А. В. Бобрищева-Пушкина, С. С. Чахотина и Ю. Н. Потехина. Июль 1921 (Прага. 1921). 2-е изд. (Прага, 1922).
«На величие российской государственности большевики работают не покладая рук… Не пугайтесь, что на древней…» — цитаты из статьи Н. В. Устрялова «Patriotica». (Смена вех. — Прага, 1921. — С. 56, 57).
Ремизов Алексей Михайлович (1877–1957) — прозаик, драматург, литературный критик, публицист, переводчик, мемуарист. В августе 1921 г. из Петрограда эмигрировал через Таллинн в Берлин. Один из организаторов и вице-председатель берлинского Дома искусств (1921–1923), член Клуба писателей (1922–1923), член берлинского Союза русских писателей и журналистов. В ноябре 1923 г. переехал в Париж. Член парижского Союза русских писателей и журналистов. Вероятно, имеются в виду книги Ремизова «Ахру: Повесть петербургская» (Берлин,1922), «Лалазар: Кавказский сказ» (Берлин, 1922), «Чакхчыгыс-таасу: Сибирский сказ» (Берлин, 1922).
Бальмонт К. «Марево» (Париж, 1922).
Алданов М. «Огонь и дым: Книга составлена из этюдов, написанных в течение двух последних лет» (Париж, 1922).
Дитрихштейн Д. — Дитерихс фон-Дитрихштейн Владимир Давидович (1890—?) — поэт; происходил из старинного дворянского рода. Осенью 1920 г. эмигрировал сначала в Константинополь, затем с декабря 1921 г. поселился на севере Франции, где жил более двадцати лет, конец жизни провел в Бельгии. Очевидно, имеется в виду поэтический сборник фон-Дитрихштейна «На зыбких гранях» (Париж, 1922).
«Когда вдруг исчезла мука, сахар…»; «Постигнуть смысл великой катастрофы…»; «Слишком ясны еще стоны близких, дорогих…»; «Попытаться без гнева и злобы разобраться…»; «…Блок видел под знаменем Революции светлого Христа…» — цитаты из статьи Ю. Н. Потехина «Физика и метафизика русской революции». (Смена вех. — Прага, 1921. — С. 167–169).
«Сарынь на кичку!» — сарынь — толпа, ватага черного народа; сволочь, чернь. Сарынь на кичку! бурлаки, на нос! по преданию, приказ волжских разбойников, завладевших судном (В. И. Даль).
…говорит г-жа Кускова… — имеется в виду доклад Е. Д. Кусковой «Умерла ли Россия?», с которым она выступила в Париже 28 и 31 июля 1922 г. Об этих докладах были опубликованы отчеты за подписью М. М. (Последние новости. — 1922. - 30 июля (№ 700). — С. 2; 2 авг. (№ 702). — С. 2).
Вон «товарищ Калинин» был в Херсонщине… — имеется в виду сообщение без подписи «По голодному краю: Впечатления Калинина» (Последние новости. — 1922. - 29 июля (№ 699). — С. 3).
А газета утешает… — имеется в виду передовая статья «Умерла ли Россия?» (Последние новости. — 1922. — 29 июля (№ 699). — С. 1), где говорилось: «Уже более года на этих столбцах мы указываем на эту середину. Мы вызвали крайнее раздражение в рядах эмиграции, — раздражение, до сих пор еще не улегшееся, — указанием на то, что старые методы спасения России извне должны быть раз и навсегда сданы в архив. Профессиональные спасители не могли примириться с тем, что Россия признается достаточно зрелой, чтобы самой искать и находить пути своего спасения. <…> Речь идет о признании, что Россия жива, что это есть новая Россия, что под густым пеплом разрушения и развалин бьется здоровое сердце нации, что, пройдя неизбежные для всякого народа испытания и уроки, эта нация выросла и не допустит, чтобы с ней обращались, как с послушным стадом».
…кроме Хувера — имеется в виду Гувер Г. К. (1874–1964) — 31-й президент США. В 1919–1923 гг. — руководитель «АРА» («Американской администрации помощи»).
…рядом же с этой передовицей — сообщения… — имеется в виду статья М. Л. «Дым отечества» (Последние новости. — 1922. — 29 июля (№ 699). — С. 2).
Литературные заметки*
Слово. — 1922. — 28 августа (№ 10). — С. 2.
…газета П. Н. Милюкова оттрепала меня на вихор… — имеется в виду обзор под заглавием «Печать» без подписи (Последние новости. — 1922. — 15 августа (№ 713). — С. 2), где критиковалась предыдущая статья И. Бунина «Литературные заметки». В обзоре «Печать» говорилось: »Ив. Бунин печатает в понедельничной газете «Слово» «Литературные заметки», которые правильнее было бы назвать «политическими заметками» почтенного беллетриста. Со времени закрытия «Общего дела» Бурцева г. Бунину негде было высказать свои политические идеи. Но вот уже вторично он находит приют в «Слове». К сожалению, настроение г. Бунина не изменилось со времени его сотрудничества в «Общем деле». В первый раз он резко обрушился на Герхарда Гауптмана, выбрав для этого едва ли подходящий предлог: присоединение Гауптмана к общеевропейскому протесту против смертных приговоров с. — рам. На этот раз г. Бунин размахнулся зараз против «Смены вех», Е. Д. Кусковой и, косвенно, нашей газеты. Он начинает статью ядовитыми сопоставлениями цитат <…> Путем этих сопоставлений г. Бунин, очевидно, думает уязвить Е. Д. Кускову и ее единомышленников в самое сердце. А сопоставление «Смены вех», Кусковой и «одной газеты» приводит раздраженного автора к выводу, который формулируется первой же цитатой статьи «В Каноссу, в Каноссу!» («Смена вех»). Подготовив таким образом почву, г. Бунин открывает свои батареи уже прямо против Е. Д. Кусковой <…> P. S. необыкновенно характерно. Г. Бунин отрицает, что Е. Д. Кускова (которая, конечно, не одинока в своих наблюдениях) могла подсмотреть «здоровый процесс внутри народных масс». Во-первых, она «барыня», а барыням «поддакивают»; во-вторых, она «навеки с юности надела пенсне», а через пенсне нельзя «разглядеть нутро России» (каков «персональный» аргумент! Не знаем, носит ли пенсне сам г. Бунин). А вот «письмо из России» от единомышленника г. Бунина: «жизнь бьет ключом зловонной жидкости». Это уже, наверное, не «народолюбец»: он может «разглядеть нутро», его не обманешь. <…> Бунин-беллетрист имеет определенное место в литературе. Но Бунин-политик надлежит суждению соответственно критерию этой профессии, а не той, которая ему более свойственна. И если Бунин-политик оказывается обывателем или если, еще хуже, он усваивает и развивает в политике взгляды, которые зачисляют его в определенный политический лагерь, он не должен пенять, если не все органы печати будут считать за «честь» печатать его политические рассуждения. Орган г. Штерна печатает, — но отгораживается от «политики» г. Бунина. Политическая позиция получается странная уже для самого редактора «Слова».
«Поэтом можешь ты не быть…» — см. коммент. на с. 518.
…Чернышевский со своим романом… — имеется в виду роман «Что делать?»
Омулевский (Федоров) Иннокентий Васильевич (1836 (1837?)—1883/1884) — прозаик, поэт, публицист, переводчик.
…Горький когда-то гневался на газету «Таймс»… — см. статью И. Бунина «Суп из человеческих пальцев» (с. 64–68 наст, изд.) и коммент. к ней.
<Ответ на анкету о Галлиполи>*
Галлиполи. — 1923. — 15 февраля (№ 1). — С. 3; а также: Живым и гордым: Изд. Общества галлиполийцев. — Белград, 1923. — С. 18–19. В анкете было два вопроса: «Что думаете вы о Галлиполи? Какое значение имеет Галлиполи для русской армии и эмиграции?»
Галлиполи — русский военный лагерь, кроме которого имелись еще два русских военных лагеря — в Чаталадже, близ Константинополя, и на острове Лемносе. После эвакуации из Крыма первый корпус Русской армии под командованием генерала А. П. Кутепова высадился на пустынный Галлиполийский полуостров и частично разместился в греко-турецком городе Галлиполи, который представлял собой развалины после бомбардировки при форсировании Дарданелл и землетрясения. Князь П. Д. Долгоруков писал о трагическом положении русских военных в этом лагере: «В городе-развалине ютится 11000 русских, в лагере, в семи верстах, 15500. Единственные наши союзники, помогающие нам, французы, делают все, что могут при неожиданности и размере нашей катастрофы. <…> Греческие власти, частные греки и турки удивительно сердечно относятся к нам, всячески содействуют, отводят помещения, дают доски и т. п. Но нужда огромна. Люди лишены всего, сидят без смены белья, без денег, т. к. русские деньги обесценены. <…> Французские палатки в лагере очень хороши. Но печей еще почти нет. <…> Подстилки деревянной нет. Спят на земле, набрасывая на нее сухие листья, осоку. Вследствие сырости и холода большая заболеваемость ревматизмом и лихорадкой. <…> В палатке на 48 человек спит 80–90 человек, прижавшись друг к другу. <…> На толчке в Галлиполи офицеры и солдаты продают грекам и туркам последний свой скарб, а также револьверы. Винтовки отобраны. Шашки зазубриваются вследствие рубки ими дров. <…> В лагере четыре пехотных и четыре кавалерийских полка. В общих палатках пребывают 208 женщин и 26 детей. Лазареты-околодки совершенно не оборудованы. Заболеваемость сильно увеличивается. <…> Не лучше положение и в городе. Здесь стоит технический полк. <…> Помещения в приспособленных домах-развалинах ужасны. Дровяной кризис. Непрерывной чередой тянутся юнкера, солдаты и офицеры, несущие за 9 верст из-за лагеря хворост. Кое-где отсутствуют крыши. Более тысячи офицерских жен и 220 детей размещены в общежитиях. Дыры в стенах, нехватка стекол. Кое-как все это заклеивается и замазывается. Живут даже в прибрежных пещерах. <…> Как войско, так и обитатели общежитий получают паек от французов. Госпиталей в городе 4 Белого Креста, 2 Красного Креста сравнительно в лучших условиях (ванн нет), дивизионный в ужасных условиях. Лежат вповалку на полу без одеял и подстилки. <…> Присутствовал на смотру войск в лагере генералом Врангелем. Трогательно было смотреть на стройные, дисциплинированные остатки русского войска, выстроившиеся без оружия, в лохмотьях перед своим вождем. Сколько перенесено и еще предстоит материальных и моральных страданий доблестным защитникам Крыма, России! Но теперь это — лишенные всего, обезоруженные русские люди, выброшенные на чужбину и имеющие право на помощь международного Красного Креста. Обратите внимание американцев на положение и количество женщин и детей. Пишите, говорите, кричите о Галлиполи на всю Европу, на весь мир» (Положение в Галлиполи // Руль. — 1921. — 14 января (№ 48). — С. 5). Благодаря организаторским способностям генерала Кутепова и преобладающему интеллигентному составу военных уже через два месяца после высадки на полуостров жизнь изгнанников стала улучшаться. Были открыты детский сад, школы, русская гимназия имени генерала Врангеля, юнкерское училище, курсы по подготовке в высшие учебные заведения; созданы кружки инженеров, врачей, агрономов, певческие хоры, выпускались рукописные журналы, была организована «устная газета», открыто несколько театров. Была устроена церковь. «Общество галлиполийцев» издавало газету «Галлиполи», весь доход от которой шел на поддержку существования русских воинов. В газете принимали участие И. Бунин, В. Даватц, А. Карташев, А. Куприн, И. Лукаш, Д. Мережковский, В. Набоков, П. Струве, А. Тыркова, М. Цветаева и другие.
Миссия русской эмиграции*
Руль. — 1924. — 3 апреля (№ 1013). — С. 5–6. Своей речью Бунин открыл вечер на тему «Миссия русской эмиграции», состоявшийся 16 февраля 1924 г. в Париже в Salle de Géographie. После Бунина выступили А. В. Карташев — «Смысл непримиримости», И. С. Шмелев — «Душа родины», священник о. Г. Спасский — «Вокруг Креста», Д. С. Мережковский — «Слова немых», И. И. Манухин — «Русский Дом», И. Я. Савич — «Вестники возрождения», Н. К. Кульман — «Культурная роль эмиграции».
…были, по прекрасному выражению одного русского писателя, ивиковыми журавлями… — имеются в виду «Ивиковы журавли» (1814) В. А. Жуковского.
Европа мгновенно задавила большевизм в Венгрии, не пускает Габсбургов в Австрию, Вильгельма в Германию — имеется в виду активное участие Антанты в ликвидации 1 августа 1919 г. Венгерской советской республики, образованной в марте 1919 г.; расчленении Австро-Венгрии, устранении от власти правящей династии Габсбургов и провозглашении вновь образованных государств (Австрии, Венгрии и Чехословакии) республиками; свержении императорской власти Вильгельма II в Германии ноябрьской революцией 1918 г.
Вот выйдут семь коров тощих и пожрут семь коров тучных… — первый сон Фараона. Бытие (41: 1–4).
…сам министр-президент на московском совещании в августе 1917 года заявил, что уже зарегистрировано… — см. коммент. на с. 516–517.
…коснулся раки Преподобного Сергия… — согласно утвержденной 16 февраля 1919 г. единой атеистической программе, предполагающей вскрытие святых мощей, 11 апреля 1919 г. был вскрыт гроб с мощами Преподобного Сергия Радонежского. См. также коммент. на с. 530.
…слова великого русского историка Ключевского… — следует цитата из речи В. О. Ключевского, произнесенной в Московской Духовной академии в 500-ю годовщину со дня кончины Преподобного Сергия Радонежского. См.: «Богословский вестник» (1892. — № 11); под названием «Значение Преподобного Сергия для русского народа и государства» в книге В. О. Ключевского «Очерки и речи: Второй сборник статей» (М., 1913. — С. 215)
Сам Семашко брякнул сдуру во всеуслышание, что в черепе этого нового Навуходоносора нашли зеленую жижу вместо мозга… — Семашко Николай Александрович (1874–1949) — советский государственный и партийный деятель, с 1918 г. — нарком здравоохранения. В заключении медицинской комиссии, производившей вскрытие тела Ленина, подписанном, в частности, Н. А. Семашко, утверждалось, что непосредственной причиной смерти послужило кровоизлияние в области четыреххолмия, ставшее следствием серьезных изменений в мозговых артериях. В сообщении об истории болезни говорилось также о проявившихся в мае 1922 г. симптомах органического повреждения мозга и о том, что «болезнь вызвана была склерозом кровеносных мозговых сосудов, — следствие умственного переутомления». (См.: Последние новости. — 1924. — 23 янв. (№ 1150). — С. 1; 24 янв. (№ 1151). — С. 1; 25 янв. (№ 1152). — С. 3). В статье «Что дало вскрытие тела Владимира Ильича» Семашко писал: «Основой болезни Владимира Ильича считали затвердение стенок сосудов (артериосклероз). Вскрытие подтвердило, что это была основная причина болезни и смерти <…> На всем левом полушарии мозга оказались „кисты“, т. е. размягченные участки мозга, закупоренные сосуды не доставляли к этим участкам крови, питание их нарушалось, происходило размягчение и распадение мозговой ткани» (Известия. — М., 1924. — 25 янв. (№ 20). — С. 1). Навуходоносор II — царь Вавилонии в 605–562 гг. до н. э. Разрушил Иерусалим, ликвидировал Иудейское царство, при нем сооружались висячие сады и Вавилонская башня.
Иисуса на крест, а Варраву — // Под руки и по Тверскому… — строки из стихотворения А. Мариенгофа «Октябрь»: «Опять Иисус на кресте, а Варраву // Под руки и по Тверскому…»
«Кометой по миру вытяну язык, // До Египта раскорячу ноги…»; «Богу выщиплю бороду…» — отдельные строки из стихотворения С. А. Есенина «Инония» (1918). Вероятно, Бунин заимствует цитаты из статьи А. Ященко «Русская поэзия за последние три года» (Русская книга. — 1921. — № 3. — С. 1–17). У Есенина: «Говорю вам — весь воздух выпью // И кометой вытяну язык»; «До Египта раскорячу ноги, // Раскую с вас подковы мук…»; «Даже богу я выщиплю бороду// Оскалом моих зубов». О Есенине — см. у А. Седых: «…поэзию Есенина называл „писарской сердцещипательной лирикой“, а самого поэта — непревзойденным по пошлости и способностям кощунства»; см. также приводимый фрагмент письма Бунина: «…себе Вы позволяете не любить, а на меня шипите очковой змеей за мою нелюбовь даже к такому мерзавцу и пошлейшему стихоплету „под гармонь“, как Есенин!» (Седых-1962. — С. 228, 234). О Есенине см. также статью 1951 г. «Мы не позволим» (с. 457–462 наст. изд.).
Молюсь ему матерщиной… — неточная цитата из стихотворения А. Мариенгофа «Кровью плюем зазорно…» (1918). У автора: «Молимся Тебе матершиной…».
«Се Аз восстану на тя, Тир и Сидон, и низведу тя в пучину моря…» — Книга Иезекииля 26: 2; 28: 22.
…одобренной самим Макдональдом — Макдональд Джеймс Рамсей (1866–1937) — один из основателей и лидеров Лейбористской партии Великобритании. В 1924 г., во время его премьерства, Великобритания установила дипломатические отношения с СССР. В дальнейшем — премьер-министр в 1929–1931 гг., глава коалиционного «национального» правительства в 1931–1935 гг.
…а не той, что распевала: «Ах, ах, тра-та-та, без креста!» — объединенные Буниным строки из второй части поэмы А. Блока «Двенадцать» (январь 1918 г.). У Блока:
Винтовок черные ремни,
Кругом — огни, огни, огни…
В зубах — цыгарка, примят картуз,
На спину б надо бубновый туз!
Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Тра-та-та!
Холодно, товарищи, холодно!
О Блоке см. запись в дневнике от 17(30) апреля 1918 г.: «А Айхенвальд — да и не один он — всерьез толкует о таком ничтожнейшем событии, как то, что Андрей Белый и Блок, „нежный рыцарь Прекрасной Дамы“, стали большевиками! Подумаешь, важность какая, чем стали или не стали два сукина сына, два набитых дурака!» (Бунин-1990. — С. 60). В «Окаянных днях» (6 февраля 1918 г.): «Блок открыто присоединился к большевикам. Напечатал статью, которой восхищается Коган (П. С). Я еще не читал, но предположительно рассказал ее содержание Эренбургу — и, оказалось, очень верно. Песенка-то вообще не хитрая, а Блок человек глупый» (Бунин-1990. — С. 67). См. также в «Окаянных днях» запись от 16 апреля 1919 г.: «„Блок слышит Россию и революцию, как ветер…“ О, словоблуды! Реки крови, море слез, а им все нипочем» (Бунин-1990. — С. 93), и комментарий Бунина к выпискам из газет с информацией о погромах в Николаеве, Елизаветграде, Ананьеве, Жмеринке, Знаменке: «Это называется, по Блокам, „народ объят музыкой революции — слушайте, слушайте музыку революции!“» (запись от 14 мая 1919 г.) (Бунин-1990. — С. 141). См. также у А. Седых: «… и по линии кощунства пальму первенства готов был передать Блоку. Когда Бунин начинал говорить о „Двенадцати“, он мгновенно терял всякое самообладание» (Седых-1962. — С. 228). Об отношении Бунина к Блоку упоминает в «Грасском дневнике» и Галина Кузнецова (запись от 8 июля 1927 г.): «Вечером читала И. А. у него в кабинете стихи Блока и слушала, как И. А. громил символистов. Конечно, многое надо отнести на счет обычной страстности И. А. Он кричал, например, вчера о Блоке: „Лакей с лютней, выйди вон!“, чем заставил меня искренне расхохотаться, после чего стал смеяться и сам» (Кузнецова-1967. — С. 17). Несколько иная оценка Блока содержится в записи от 4 июня 1929 г.: «И. А. читает дневники Блока, как обычно, внимательно, с карандашом, говорит, что мнение его о Блоке-человеке сильно повысилось. Для примера читает выдержки, большей частью относящиеся к обрисовке какого-нибудь лица. Нравится ему его понимание некоторых людей. „Нет, он был не чета другим. Он многое понимал… И начало в нем было здоровое…“» (Там же. — С. 139). Созвучные своим взглядам выдержки из дневников Блока и его статьи мая 1917 года Бунин приводит в «Автобиографических заметках», сопровождая их следующим комментарием: «Через некоторое время он, как известно, впал в некий род помешательства на большевизме, но это ничуть не исключает правильности того, что он писал о революции раньше» (Бунин-1990. — С. 190–191). Там же Бунин развивает идею о психической ненормальности декадентов, в том числе и Блока, которому уделено больше всего внимания: «…дед по отцу умер в психиатрической больнице, отец „со странностями на грани душевной болезни“, мать „неоднократно лечилась в больнице для душевнобольных“; у самого Блока была с молодости жестокая цинга, жалобами на которую полны его дневники, так же как и на страдания от вина и женщин» и т. д. (Бунин-1990. — С. 195–196)
«Ради самого Иерусалима не отрекусь от Господа/» — отделяя «Россию страждущую» от «той, что предала Христа за тридцать сребреников, за разрешение на грабеж и убийство и погрязла в мерзости всяческих злодеяний и всяческой нравственной проказы», Бунин постоянно говорит и пишет о «великом падении России», о том, что Россия «сошла с ума», отказывается «ради России претерпеть большевика». Взгляды Бунина здесь смыкаются с взглядами К. Леонтьева: «А кроме того, есть еще нечто, что гораздо больше даже и России и особенно ее материальных интересов. Это — мой Бог и моя душа. „Ради самого Иерусалима не отрекусь от Господа!“» (Леонтьев К. Н. Цветущая сложность: Избранные статьи. — М., 1992. — С. 332). См. об этом подробнее: Николаев Д. Д. Проза И. Бунина первой половины 1920-х годов // И. А. Бунин и русская литература XX века. — М., 1995. — С. 151–167.
Святой князь Михаил Черниговский шел в Орду для России… — князь черниговский, великий князь киевский Михаил Всеволодович (1179–1246) был убит в Орде, после того, как отказался поклониться «идолам».
Карташев Антон Владимирович (1875–1960) — общественный деятель, публицист, историк церкви. Занимал должности товарища обер-прокурора Святейшего синода, обер-прокурора, министра исповеданий Временного правительства. Был заключен в Петропавловскую крепость, по освобождении жил в Москве на нелегальном положении. В эмиграции с 1919 г. Был председателем Русского национального комитета в Финляндии. Председательствовал на прошедшем в июне 1921 г. в Париже съезде «Национального объединения», на котором правые кадеты во главе с Набоковым, центристы во главе с Карташевым и группа Бурцева выступили с инициативой создания Русского национального комитета в Париже, призванного объединить монархистов и республиканцев под знаменем борьбы с большевизмом. Председателем комитета был избран Карташев, в него вошли также П. Б. Струве, И. В. Гессен, А. И. Куприн и И. А. Бунин. Впоследствии — профессор Богословского института в Париже. В книге Б. Николаевского «Русские масоны и революция» приводится свидетельство Гальперина о членстве Карташева в масонском «Верховном Совете» в годы Первой мировой войны. Сам Карташев в письме в редакцию «Возрождения» 1 апреля 1927 г. отрицал свою принадлежность к масонам.
Шмелев Иван Сергеевич (1873–1950) — русский писатель. В эмиграции с ноября 1922 г. Некоторое время провел в Берлине, затем жил в Париже, печатался в газете «Возрождение», журналах «Встречи», «Окно» («Солнце мертвых»), «Современные записки» и др. См. о Шмелеве записи в дневнике от 13 августа 1917 г.: «А Шмелевы лгут, лгут про русский народ!» (Бунин-1990. — С. 30), от 18 января 1918 г.: «Шмелев, издавший за осень штук шесть своих книг, нагло гремел против издания сборников „Слово“ и против авансов (значит, главное — против меня, так как я попросил, и мне постановили выдать в прошлом заседании тысячу рублей), когда „авторам за их книги не платят полностью“. Уникум сверхъестественный, такого <…>, как Шмелев, я не видывал» (Бунин-1990. — С. 58) См. также у Галины Кузнецовой запись от 26 ноября 1929 г.: «Вечером И. А. читал вслух Шмелева („Въезд в Париж“), показывая все неточности, ошибки, нагромождения» (Кузнецова-1967. — С. 121).
Мережковский Дмитрий Сергеевич (1866–1941) — русский писатель. С января 1920 г. в эмиграции — сначала в Варшаве, с 1921 г. — в Париже. Сотрудничал в газете «Возрождение», в журналах «Современные записки», «Встречи», «Окно», «Числа», «Новый дом», «Новый корабль» и др. См. о Мережковском в дневниковой записи от 13 октября 1917 г.: «Понемногу читаю „Леонардо да Винчи“ Мережковского. Ужасный „народился“ разговор. Длинно, мертво, натащено из книг. Местами недурно, но почем знать, может быть, ворованное! Несносно долбленье одного и того же про характер Леонардо, противно-слащаво, несносно, как он натягивает все на свою идейку — Христос — Антихрист!» (Бунин-1990. — С. 48). О взаимоотношениях Бунина с семейством Мережковских см. также в воспоминаниях А. Седых, передающего слова Бунина: «Ведь я знаю, как Мережковский и Зина всю жизнь меня ненавидели. А ведь они люди страшные: еще могут на меня какую-нибудь хворь наслать со всей их чертовщиной…» (Седых-1962. — С. 191).
Я обратился к редакции «Руля»… — публикация доклада Бунина в газете «Руль» во многом была вызвана появившимися вокруг его выступления кривотолками, инициированными леводемократическим лагерем, и искажениями сути его выступления, содержащимися в отчетах о прошедшем вечере. Именно поэтому публикация сопровождалась комментарием Бунина, отвечающим на реплики его идейных оппонентов.
…наметивший, по выражению органа П. Н. Милюкова, зачинщика этих кривотолков, «все главные мысли и страшные слова, которые повторяли потом другие ораторы» — имеется в виду реакция на публичный вечер газеты «Последние новости». См.: Последние новости. — 1924. — 20 февр. (№ 1174).
Началось с передовой статьи и отчета о вечере в «Последних новостях» от 20 февраля… — имеется в виду отчет: P.C. Вечер страшных слов (Последние новости. — 1924. — 20 февр. (№ 1174). — С. 2). В отчете, в частности, говорилось: «И. А. Бунин, открывший вечер, повторил уже не раз высказанные им мысли. Ничего неизбежного в русской революции не было. „Произошло нечто дьявольское. Под интернациональным знаменем разрушен был дом, освященный богопочитанием, культом и культурой“. „Планетарный злодей высоко сел на шее русского дикаря, и русский дикарь дерзнул на то, чего ужаснулся бы сам дьявол — коснулся раки Сергия Преподобного. Боже! — спокойным академическим голосом скандирует И. А. Бунин — и вот к этому дикарю я должен пойти на поклон и служение!“.
Мир — „который должен был давно идти крестовым походом на Москву“ „уподобляется Тиру и Сидону ради торгашества, Содому и Гоморре ради похоти“. Вместо Бога поклоняются тельцу, т. е. скоту, и „негодяй и идиот от рождения“, „новый Навуходоносор“ (Ленин) стал воплощением этого „канонизированного скота“. Но Божий гнев падет на Содом и Гоморру, и в ожидании его, наша миссия „не сдаваться ни соблазнам, ни окрикам“. „Есть нечто, что выше России. Это мой Бог и моя душа“. „Подождем, православные, — говорили на Руси — пока Бог переменит орду. Подождем и мы соглашаться на новый похабный мир с нынешней ордой“.
И. А. Бунин наметил все главные мысли и страшные слова, которые повторяли потом другие ораторы».
А передовая статья была еще удивительнее и походила просто на бред… — имеется в виду передовая статья «Голоса из гроба» (Последние новости. — 1924. — 20 февр. (№ 1174). — С. 1), в которой говорилось: «Читатель прочтет в сегодняшнем номере отчет о публичном выступлении группы лиц, до сих пор не выступавших, если не ошибаемся, в этом составе. Три имени русских писателей, выступавших здесь, принадлежат к самым громким в нашей теперешней литературе: Бунин, Мережковский и Шмелев. Это — те, кем Россия по справедливости гордится. Если такие трое решились предстать перед аудиторией с устным словом проповеди, то, надо думать, что им было что сказать, свое и поучительное. Они и говорили тоном поучения, почти пророческим тоном. „Учителя жизни“ — это явление не новое в русской литературе и общественности. Можно было бы сказать, что это — явление отживающее, даже отжившее. В наше время сложных общественных настроений старая монополия вождей интеллигенции давно уже стала анахронизмом. Пророки нашего времени принуждены обращаться к кружкам, а не к народу. Но даже и в этом оригинальном значении явление пророков есть событие, заслуживающее быть отмеченным. <…>».
Главным поводом для обвинений стало соседство с Карташевым, свидетельствующее, по мнению Милюкова, о политическом самоопределении Бунина, Шмелева и Мережковского, об открытом выступлении их из стана враждебного «Последним новостям» лагеря: «Соединившись с Карташевым, три писателя не ему передали свою политическую невинность, а себя впервые окрасили определенным политическим цветом.
Говорим: впервые не потому, конечно, что только здесь, в этом выступлении, наши три писателя политически самоопределились. Нет, это дело долгой внутренней истории каждого из них. Но здесь они почли нужным поведать о своей внутренней истории миру. И оказалось при этом, что результат их внутренних переживаний совпал и составил какой-то общий итог, неслучайно отмеченный соседством с Карташевым. <…>
Едва ли мы ошибемся, если скажем, что такую уверенность дали им не столько их мысли, сколько их настроения. Это, впрочем, так и полагается для пророка. Мысль разъединяет, а объединяет чувство. Мысль, рассуждение, споры, политика — все это от лукавого.
Когда эти люди говорили против политики — за мораль и веру, против тактики — за внутренний категорический императив и Христа, — они, очевидно, твердо верили, что поставили себя этим где-то бесконечно высоко над мелкими злобами дня, на той горе, с которой можно проповедовать миру. <…>
Есть истины, которые, действительно, выносят людей на такую высоту и делают их светочами. Увы, к числу этих истин не относятся те, которые связали причастников священного обета, данного нашими пророками. Связывает людей, действительно, чувство, но это чувство называется любовью. Пророки нашего митинга принесли с собою лютую ненависть. К кому? Одни из них к целому народу, к своему народу. Другие — к мозгу и сердцу этого народа, к интеллигенции. Некоторые из них захотели к ненависти прибавить нечто худшее: презрение. Ненависть потому лучше, что она может иной раз явиться, в минуты сильных переживаний, патологическим извращением любви. Презрение идет от холодного, жестокого, надменного сердца. Ненависть может быть к равному, оказавшемуся победителем. Презрение есть проявление аристократизма и замкнутости, украшающих себя идеей духовной избранности и создающих страховые союзы самолюбования. <…>
Словом, в своем понимании своей миссии пророки забронированы. Но на этот раз они снизошли до толпы и поверили ей тайное слово своего обета. Это слово — „непримиримость“. Что значит непримиримость? К кому? К чему?
„Все в прошлом“ — вы помните эту картину? И образы взяты из этого безвозвратного прошлого, и страстная жажда вернуть его, вместе с горьким сознанием, что возвращение невозможно, — создают это чувство злобной непримиримости, мстительного сознания: „я выше“, я — „генеральская дочь“, а там только „титулярные советники“, — и соответственную гордость изолированности. <…>
В какие дебри заводит их злоба и ненависть ко всему, что продолжает жить вопреки им, когда они продолжают утверждать, что все великое и достойное умерло! С какой непонятной враждой они хватаются за колесницу жизни, которая не хочет „обратиться вспять“! И как должна быть уязвлена их надменная гордость, когда „нечистый мир“, „презренный и бесстыдный“, когда преступный и нераскаянный народ, когда вскормленная дьяволом интеллигенция, проходят мимо них, не замечая их поз непризнанного величия и их мистического маскарада».
Прочтите, сказал он, стихи Бунина в «Русской мысли» и его рассказ «Несрочная весна» в «Современных записках»… — имеются в виду семь стихотворений: 1. Сон епископа Игнатия Ростовского («Сон лютый снился мне: в полночь, в соборном храме…»); 2. «Хозяин умер, дом забит…»; 3. «Едем бором, черными лесами…»; 4. «Наполовину вырубленный лес…»; 5. «Душа навеки лишена…»; 6. «Зарос крапивой и бурьяном…»; 7. «Все снится мне заросшая травой…» (Русская мысль. — 1923. — № 6/8. — С. 3–7); рассказ Бунина «Несрочная весна» был опубликован в 18-й книге журнала «Современные записки» (1924).
«Пастыри и молодежь» — статья С. Познера (Последние новости. — 1924. — 14 марта (№ 1194)).
«Апостольство или недоразумение» — статья С. Полякова (Литовцева) (Последние новости. — 1924. — 21 февр. (№ 1175)). В статье, в частности, говорилось: «На днях мне пришлось слушать речь очень даровитого русского писателя, И. С. Шмелева, о народе, об интеллигенции, о Европе и мессианском призвании России. <…> Мне, человеку нехристианской веры, но ощущающему заветы Христа как родные заветы, мысль, что старая Россия была Россией Христовой, представляется грубо кощунственной. Претензии на это официальной церкви в старой России и религиозно-настроенных сторонников русского мессианства в изгнании, к сожалению, ни на чем не основаны. В учреждениях, в социальном строе, в быте и нравах России отнюдь не было больше христианского, чем в учреждениях, строе, быте, и нравах „безбожной“ Европы. И если — что очень хорошо — иные интеллигенты почувствовали в себе апостольские вдохновения, то во имя правды, им следовало бы не только поносить интеллигенцию, с великим презрением говорить о „равенстве, братстве и свободе“, но и мужественно отречься от лжи старой России, как они отрекаются от лжи современной Европы и от непристойной мерзости России советской».
«Религия и аполитизм» — статья З. Гиппиус (Последние новости. — 1924. — 19 марта (№ 1198)).
…какой-то г. Быстрое… «Последние новости»… в номере от 25 марта… — имеется в виду статья Н. Быстрова «Большое легкомыслие» (Последние новости. — 1924. — 25 марта (№ 1203). — С. 2), посвященная анализу доклада М. А. Осоргина «Трагедия молодежи», в которой автор, в частности, писал: «Подавляющее большинство русской эмигрантской молодежи в день читает максимум одну эмигрантскую газету, к тому же относясь к ней весьма скептически. Поэтому не приходится бояться влияния старых писателей, ставших за границей публицистами. При этом публицистами, на сто лет от жизни отставшими».
…а 5 апреля имеющей быть продолженной… — 5 апреля 1924 г. в Париже состоялось новое выступление на тему «Миссия русской эмиграции», в котором Бунин и его единомышленники продолжили разговор о судьбах русской эмиграции, а также ответили на появившиеся в печати нападки. «Последние новости» отреагировали на бунинский комментарий к своему докладу в «Руле» и на новое выступление еще рядом публикаций: «Новый Апокалипсис» (Последние новости. — 1924. — 6 апр. (№ 1214). — С. 1), СП. [С. Познер] «Вечер самооправданий и демагогии» (Последние новости. — 1924. — 8 апр. (№ 1215). — С. 2), Осоргин М. А. «Миссия Ив. Бунина» (Последние новости. — 1924. - 10 апр. (№ 1217). — С. 2).
В «Правде» статья озаглавлена «Маскарад мертвецов»… — имеется в виду статья Н. С. [Н. Смирнов] «Маскарад мертвецов», опубликованная в «Правде» 16 марта 1924 г. Автор, приводя стихотворение 1916 г. «Сон епископа Игнатия Ростовского», утверждал, что Бунин в нем выступает как помещик-эмигрант, «помещик-мракобес, дворянин-крепостник, эпигон крепостничества».
Тем, которые «дали Богу души свои»*
Вестник Главного правления общества галлиполийцев. — Белград: Русская типография, 1924. — С. 6.
«Пусть не всегда были подобны…» — Бунин цитирует свою речь от 16 февраля 1924 г. «Миссия русской эмиграции».
…годовщины Галлиполийцев — см. коммент. на с. 534.
Инония и Китеж*
Возрождение. — 1925. — 12 окт. (№ 132). — С. 2–4. — В заглавие статьи заложена антитеза из стихотворения С. А. Есенина «Инония» (1918).
Глаза словно щели, растянутый рот, //Лицо на лицо не похоже… — здесь и далее Бунин с незначительными изменениями цитирует начало третьей строфы из «Змея Тугарина» А. К. Толстого (1867).
Один великий приступ Русь «перемогла»… — см. у А. К. Толстого в «Змее Тугарине»: «А если б над нею беда и стряслась, // Потомки беду перемогут!»
«Да, скифы мы с раскосыми глазами/» — имеются в виду строки из первой строфы стихотворения А. Блока «Скифы»: «Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы, // С раскосыми и жадными очами!», которому предпослан эпиграф из стихотворения Владимира Соловьева: «Панмонголизм! Хоть имя дико, // Но мне ласкает слух оно».
Я не чета каким-то там болванам… — цитата из стихотворения С. А. Есенина «Стансы» (1924). В доступных Бунину изданиях оригинальная строка — «И не чета каким-то там Демьянам» — была искажена. Также незначительно изменена строфика.
«По Макарью величайшей задницей та же рассаживалась московская дневная Ильинка…» — фрагмент из вступления к роману Б. Пильняка «Голый год» («Китай-город»), вновь повторяется в шестой главе.
Она продолжает, осклабивши пасть… — переделанная первая строчка из четырнадцатой строфы «былины» А. К. Толстого «Змей Тугарин» (1867): «Но тот продолжает, осклабивши пасть»…
Толстой назвал себя «певцом, державшим стяг во имя красоты». Он был, как один из его любимейших образов, как Иоанн Дамаскин, «борец за честь икон, художества ограда» — в поэме «Иоанн Дамаскин» (1858?) А. К. Толстой пишет: «…И от Дамаска до Царьграда // Был, как боец за честь икон // И как художества ограда, // Давно известен и почтен».
«Красота, прекрасное, как справедливо сказал о Толстом Вл. С. Соловьев, была для него дорога и священна, как отблеск вечной Истины и Любви»… — Бунин приводит слова Вл. С. Соловьева из статьи «Поэзия гр. А. К. Толстого» (1894): «Красота была для него дорога и священна как сияние вечной истины и любви». (Соловьев B.C. Философия искусства и литературная критика. — М. 1991. — С. 490).
«Божество, говорит Соловьев, обладает полнотой совершенства…» — Бунин пересказывает седьмой раздел статьи Вл. С. Соловьева «Поэзия гр. А. К. Толстого»: «Божество вечно обладает полнотою совершенства, природа в своих формах отражает это совершенство и в своей жизни тяготеет к нему; человек свободным делом достигает его для себя. В этом процессе совершенствования, составляющем смысл человеческой жизни, естественно различаются два полюса. Человек есть, во-первых, самостоятельная особь, или индивидуальность, и, во-вторых, нераздельная часть всемирного целого. Соответственно этому единственный человек может не только совершенствовать самого себя (а чрез это косвенно и окружающую среду), но и прямо содействовать общему прогрессу того целого, к которому он принадлежит, сознательно ставя его предметом своей деятельности. Естественное условие для самосовершенствования есть половая любовь, восполняющая человеческую индивидуальность; реальное побуждение к участию в деле общего прогресса есть патриотизм (в широком смысле), т. е. чувство солидарности с известным собирательным целым — гражданскою общиной, народом, государством, религиозным союзом, — в благе которого исторически воплощается для отдельного человека благо всемирное. <…> В поэзии Алексея Толстого мотивы любви и патриотизма принадлежат к самым характерным и симпатичным». (Соловьев B.C. Указ. соч. — С. 496–497).
«Патриотизм есть желание…» — пересказ восьмого раздела статьи Вл. С. Соловьева «Поэзия гр. А. К. Толстого» (Соловьев B. C. Указ. соч. — С. 497–499).
«Со всей живостью…» — дословная цитата из статьи Вл. С. Соловьева «Поэзия гр. А. К. Толстого» (Соловьев B.C. Указ. соч. — С. 499).
«Он мерил благо отечества…» — Бунин пересказывает следующие слова из статьи Вл. С. Соловьева «Поэзия гр. А. К. Толстого»: «Как патриот-поэт Толстой был вправе избрать не историческую, а пророческую точку зрения. Он не останавливался на материальных необходимостях и условиях прошедшего, а мерял его сверху — нравственными потребностями настоящего и упованиями будущего. И тут он не ошибался. Для нашего настоящего духовного исцеления и для наших будущих задач нужны нам, конечно, не монгольско-византийские предания московской эпохи, а развитие тех христианских и истинно национальных начал, что как бы было обещано и предсказано светлыми явлениями Киевской Руси». (Соловьев B.C. Указ. соч. — С. 503–504).
Сорвали мы корону // Со старого Кремля… — неточная цитата из поэмы М. Герасимова «Октябрь» (в оригинале — «с великого Кремля»). Поэма «Октябрь» вошла в книгу М. Герасимова «4 поэмы» (Пг., 1921). Здесь и далее Бунин, по-видимому, заимствует цитаты из статьи А. Ященко «Русская поэзия за последние три года» (Русская книга. — 1921. — № 3. — С. 1–17).
Лучами мажем нервы // И мускулы машин… — неточная цитата из поэмы М. Герасимова «Октябрь» (в оригинале — «смажем нервы»).
За заборами низкорослыми // Гребем мы огненными веслами… — строки из поэмы М. Герасимова «Октябрь» (в оригинале — «За заборами низкорослыми // Заводских корпусов, // Гребем мы огненными веслами // Под брызгами знаменных слов»).
Белогвардейца к стенке. // А Рафаэля забыли? // А почему не атакован Пушкин? — Отдельные строки из приведенного в статье А. Ященко фрагмента стихотворения В. В. Маяковского «Радоваться рано» (1918).
Взяли мы в шапке // Нахально сели, // Ногу на ногу задрав… — строки из стихотворения А. Мариенгофа «Октябрь» («Покорность топчем сыновью, // Взяли вот и в шапке // Нахально сели, // Ногу на ногу задрав»).
Я бумажка в клозете… — имеется в виду приведенная в статье Ященко строфа В. Шершеневича из сборника «Плавильня слов»: «И работу окончив обличительно тяжкую, // После с людьми по душам бесед, // Сам себе напоминаю бумажку я // Брошенную в клозет».
«Кометой вытяну язык, // До Египта раскорячу ноги…»; «Богу выщиплю бороду…» — отдельные строки из стихотворения С. А. Есенина «Инония» (1918). См. коммент. к статье «Миссия русской эмиграции» (с. 536).
Молюсь ему матерщиною… — см. коммент. на с. 536.
Проклинаю дыхание Китежа, // Обещаю вам Инонию… — строки из стихотворения С. А. Есенина «Инония» (1918): «Проклинаю я дыхание Китежа // И все лощины его дорог. // Я хочу, чтоб на бездонном вытяже // Мы воздвигли себе чертог. // Языком вылижу на иконах я // Лики мучеников и святых. // Обещаю вам град Инонию, // Где живет божество живых!»
«Россия, Россия — Мессия!» — имеется в виду стихотворение Андрея Белого «Родине», написанное в августе 1917 г., которое заканчивается строками: «Россия, Россия, Россия — // Мессия грядущего дня!»
Эх, эх, без креста, // Тратата! — Неточная цитата из поэмы А. Блока «Двенадцать». См. коммент. к статье «Миссия русской эмиграции» (с. 536).
…своего «Христосика в белом венчике из роз» — имеются в виду завершающие строки поэмы А. Блока «Двенадцать».
Ведь это Блок писал: «Народ, то есть большевик, стрелял из пушек по Успенским соборам. Вполне понятно: ведь там туполобый, ожиревший поп сто лет, икая, брал взятки и водкой торговал…» — см. у А. Блока в статье «Интеллигенция и Революция» (9 января 1918 г.): «Почему дырявят древний собор? — Потому, что сто лет здесь ожиревший поп, икая, брал взятки и торговал водкой».
Конь мой, конь, славянский конь!.. — здесь и далее приводятся строки из стихотворения А. К. Толстого «Колокольчики мои, цветики степные!..»
…где высится Тмутараканский Болван, где «лисы лают на русские щиты»… — используются образы из «Слова о полку Игореве».
«прозрений дивный свет» — слова из стихотворения С. А. Есенина «Стансы» (1924).
«Господи, отелись!» — строка из стихотворения С. Есенина «Преображение».
…играя заигранным словечком Герцена, некоторые бахвалятся: «Да, скифы мы с раскосыми глазами!» — имеются в виду строки из стихотворения А. Блока «Скифы» (см. комм, на с. 540). «Скифство» Р. В. Иванова-Разумника во многом опиралось на идейные построения Герцена, из романа которого «Былое и думы» был взят и самый образ «скифа». (У Герцена: «Я, как настоящий скиф, с радостью вижу, как разваливается старый мир»).
«Моя ненависть к монгольщине есть идиосинкразия: это не тенденция, это я сам…» — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого Б. М. Маркевичу от 7 февраля 1869 г. (перевод с французского): «Ненависть моя к московскому периоду — некая идиосинкразия, и мне вовсе не требуется принимать какую-то позу, чтобы говорить о нем то, что я говорю. Это не какая-нибудь тенденция, это — я сам. И откуда это взяли, что мы антиподы Европы? Над нами пробежало облако, облако монгольское, но было это всего лишь облако, и пусть черт его умчит как можно скорее» (Толстой А. К. Собр. соч.: В 4 т. — М., 1964. — Т. 4: Дневник. Письма. — С. 259).
От скотов нас Дарвин хочет… — тринадцатая строфа из «Послания к М. Н. Лонгинову о дарвинисме» А. К. Толстого (1872).
…но есть мужик и мужик, как сказал толстовский Поток-Богатырь… — имеется в виду девятнадцатая строфа «песни» А. К. Толстого «Поток-богатырь» (1871): «И, увидя Потока, к нему свысока // Патриот обратился сурово: // „Говори, уважаешь ли ты мужика?“ // Но Поток вопрошает: „Какого?“ // „Мужика вообще, что смиреньем велик!“ // Но Поток говорит: „Есть мужик и мужик: // Если он не пропьет урожаю, // Я тогда мужика уважаю!“»
Рос и воспитывался Толстой у дяди по матери, у Перовского… — мать А. К. Толстого, ее братья и сестры — побочные дети графа А. К. Разумовского — были узаконены в начале 19 века, получив дворянство и фамилию Перовские. Поскольку после рождения Толстого его отец и мать разошлись, он воспитывался в Черниговской губернии — сначала в имении матери, а затем ее брата — Алексея Алексеевича Перовского (1787–1836), известного писателя, члена Вольного общества любителей российской словесности, писавшего под псевдонимом Антоний Погорельский, образованном по названию села Погорельцы. Далее Бунин пересказывает письмо А. К. Толстого А. Губернатису от 20.2.(4.3.) 1874, в котором писатель рассказывает по просьбе адресата свою биографию. Здесь и далее Бунин неоднократно цитирует письма А. К. Толстого. Необходимо отметить, что в распоряжении Бунина не было научного, выверенного издания переписки А. К. Толстого. Несмотря на то, что отдельные письма Толстого начали печататься уже вскоре после его смерти, первая серьезная публикация появилась в «Вестнике Европы» в 1895 и 1897 гг. — только после смерти жены писателя С. А. Толстой. Объединенные под общей рубрикой «Письма к друзьям» послания Толстого печатались без указания адресатов, в основном в небрежно выполненном переводе с французского, с купюрами и даже произвольным объединением разных отрывков под одной датой. В 1908 г. журнальные публикации писем Толстого (в «Вестнике Европы» и некоторые другие) были объединены в «Полном собрании сочинений» издательства А. Ф. Маркса (том 4), которым, очевидно, и пользовался Бунин. Первое выверенное издание (насколько это было возможно, поскольку многие оригиналы писем не сохранились) избранных писем Толстого появилось в 1964 г. (Толстой А. К. Собр. соч.: В 4 т. — М., 1964. — Т. 4: Дневник. Письма).
Сердце, сильней разгораясь от года к году… — Бунин цитирует шестистишие А. К. Толстого «Сердце, сильней разгораясь от году до году…» (1856), опуская 3–4 строки («В ней, как железо в раскале, оно закипело: // Сделала, жизнь, ты со мною недоброе дело!»)
…уход его будущей супруги, той, к кому обращены строки, — ныне столь известные, полные неувядающей прелести… — Бунин цитирует первые две строки стихотворения А. К. Толстого, написанного в 1851 году и обращенного к С. А. Миллер, с которой он познакомился в конце 1850 г. или в начале 1851 г. на маскараде в Петербурге. Их брак был официально зарегистрирован лишь в 1863 г., поскольку ему противились, с одной стороны, муж Софьи Андреевны, не дававший согласия на развод, а с другой стороны — мать Толстого.
…событие, о котором он сам рассказывал в письме к своему другу, княгине Витгенштейн… — имеется в виду письмо к Каролине Сайн-Витгенштейн (1819–1887), гражданской жене Ференца Листа от 5(17) февраля 1875 г., отосланное из Флоренции. Бунин передает фрагмент этого письма с незначительными купюрами в переводе с французского. Письма А. К. Толстого к К. Сайн-Витгенштейн были впервые опубликованы в «Вестнике Европы» (1895. - № 12. — С. 616–634).
— О, отпусти меня, калиф, // Дозволь дышать и петь на воле! — строки из поэмы АК. Толстого «Иоанн Дамаскин» (1858?).
В заднепровье послышался лешего вой… — Бунин цитирует вторую часть шестой строфы «песни» А. К. Толстого «Поток-богатырь» (1871).
А за Потоком следует «Дракон», итальянские терции, от которых не отказался бы сам Данте… — «Дракон: Рассказ 12 века (с итальянского)» — поэма А. К. Толстого, созданная весной-летом 1875 г. и впервые опубликованная в 10 номере «Вестника Европы» за 1875 г. Стилизованная под перевод поэма написана терциями.
Вот переводы из Гете, Шенье, Байрона… — А. К. Толстому принадлежат переводы стихотворений Д. Н. Г. Байрона «Ассирияне шли как на стадо волки…» и «Неспящих солнце! Грустная звезда!..»; шести стихотворений Андре Шенье, впервые опубликованные в первой книжке «Библиотеки для чтения» за 1857 г., и четырех стихотворений И. В. Гете.
Вот «летают и пляшут стрекозы, веселый ведут хоровод»… — конец первой строфы из стихотворения А. К. Толстого «Где гнутся над омутом лозы…» (1840-е гг.).
Край ты мой, родимый край… — Бунин приводит первые четыре строки из восьмистишия А. К. Толстого 1856 года «Край ты мой, родимый край…»
Когда в селах пустеет… — Бунин цитирует первые четыре строки «баллады» А. К. Толстого «Волки» (1840-е гг.).
«Средь шумного бала» — Бунин называет стихотворение А. К. Толстого «Средь шумного бала, случайно…» (1851).
«То было раннею весной» — первая строка стихотворения А. К. Толстого «То было раннею весной…» (1871).
«Вот уж снег последний в поле тает» — первая строка стихотворения А-К. Толстого «Вот уж снег последний в поле тает…» (1856).
Клонит к лени полдень жгучий… — Бунин цитирует начало второй части «Крымских очерков» А. К. Толстого (1856–1858).
«Коль любить, так без рассудку…» — первая строка стихотворения А. К. Толстого «Коль любить, так без рассудку…» (1854)
«Господь, меня готовя к бою, мне душу пылкую вложил, но непреклонным и суровым меня Господь не сотворил…» — неточная цитата из стихотворения А. К. Толстого «Господь, меня готовя к бою…» (1857). В оригинале: «Господь, меня готовя к бою, // Любовь и гнев вложил мне в грудь, // И мне десницею святою // Он указал правдивый путь; // Одушевил могучим словом, // Вдохнул мне в сердце много сил, // Но непреклонным и суровым // Меня Господь не сотворил» и т. д.
«Что ни день, как полымя со влагой, так унынье борется с отвагой…» — первые две строки из стихотворения А. К. Толстого «Что ни день, как поломя со влагой…» (1858)
Я не хозяин… Я уже давно утратил чувство собственности, если только я когда-нибудь имел его… — очевидно, имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого к С. А. Миллер от 14 октября 1851 г.
Мой ум под влиянием страстей, но он направлен к добру, к прекрасному, к искусству… — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого к С. А. Миллер от 6 октября 1852 г.: «Мой ум медлен и находится под влиянием моих страстей, но он справедлив» (Толстой А. К. — Т. 4. — С. 59).
Я не знаю, как это делается, но почти все, что я чувствую, я чувствую художественно… — фрагмент из письма А. К. Толстого к С. А. Миллер от 14 октября 1851 г. (перевод с французского): «Я не знаю, как это делается, но большею частью все, что я чувствую, я чувствую художественно» (Толстой А. К. — Т. 4. — С. 54).
Одно время, в молодости, я всецело жил в веке Медичи… — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого к С. А. Миллер от 31 июля 1853 г.: «Я жил всецело в веке Медичи, и я принимал к сердцу произведения этого столетия так же, как мог это сделать современник Бенвенуто Челлини». (Толстой А. К. — Т. 4. — С. 61).
Вот он клеймит гонения на национальности… — имеется в виду, в частности, письма А. К. Толстого Б. М. Маркевичу от 26 апреля 1869 г. и от 24 мая 1869 г.
Вот его горячие строки о монархии и деспотии… — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого Б. М. Маркевичу от 13 декабря 1868 г.(перевод с французского): «Я терпеть не могу деспотизм, так же как терпеть не могу…, Сен-Жюста, Робеспьера и…. Я этого не скрываю, я это проповедую вслух, да, господин Вельо, я это проповедую, не прогневайтесь, господин Тимашев, я готов кричать об этом с крыш, но я — слишком художник, чтобы начинять этим художественное творение, и я — слишком монархист, да, господин Милютин, я — слишком монархист, чтобы нападать на монархию. Скажу даже: я слишком художник, чтобы нападать на монархию. Но что общего у монархии с личностями, носящими корону?» (Толстой А. К. — Т. 4. — С. 246–247).
…или же Илья из Мурома? — имеется в виду «былина» А. К. Толстого «Илья Муромец» (1871).
Не терплю богатых сеней… — десятая строфа из «былины» А. К. Толстого «Илья Муромец» (1871).
Снова веет воли дикой… — неточно цитируется последняя, четырнадцатая строфа из «былины» А. К. Толстого «Илья Муромец» (1871). В оригинале: «Снова веет воли дикой // На него простор»…
И ведь сам же Толстой сказал про себя… — имеется в виду фрагмент из письма к Каролине Сайн-Витгенштейн от 9 мая 1869 г. (перевод с французского): «Рим — роковое место; я бы желал умереть в Риме, не переставая при этом считать себя русским; в сущности, я не знаю, осудите ли Вы меня за это чувство: я не принадлежу ни к какой стране и вместе с тем принадлежу всем странам зараз. Моя плоть — русская, славянская, но душа моя — только человеческая». (Толстой А. К. — Т. 4. — С.289).
Русско-планетарное Неуважай-Корыто — Бунин использует фамилию одного из крепостных Собакевича из поэмы Н. В. Гоголя «Мертвые Души».
ведь и Илья почиет в Киевских пещерах — Святой угодник Илья Муромец, жил около 1188 г.
«Я западник с головы до ног, и настоящий славизм западный, а не восточный» — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого Б. М. Маркевичу от 28 декабря 1869 г.(перевод с французского): «Во-первых, я не презираю славян, напротив, я сочувствую им, но лишь постольку, поскольку они стремятся к свободе или независимости или выпускают археологические сборники. Но я становлюсь их отъявленным врагом, когда они воюют с европеизмом и свою проклятую общину (de gustibus non disputandum), как равенство, это дурацкое измышление 93 года, никогда не существовавшее ни в одной республике, а в Новгородской менее, чем в какой-либо другой, ибо Новгород был республикой в высшей степени аристократической. Флоренция прогнала свою знать и тотчас же создала новую знать. Итак, я становлюсь врагом славянства, когда оно превращается в проводника социализма или равенства. Я западник с головы до пят, и подлинное славянство — тоже западное, а не восточное. Нет у него никаких оснований быть восточным» (Толстой А. К. — Т. 4. — С.336).
С Феодосием Печерским — Феодосии, преподобный, игумен Киевопечерский (1014–1074) — первый ввел устав общежительства Студийского монастыря. С этого времени полагают настоящее образование монастырей в России. Преподобный Нестор свидетельствует о посланиях Феодосия к великому князю Святославу, в одном из которых старец обличает своего адресата за похищение Киевского престола у брата его Изяслава. Обретение его мощей свершилось в 1091 г.
Собирание земли, — писал он далее… — имеется в виду фрагмент из письма А. К. Толстого Б. М. Маркевичу от 26 апреля 1869 г.(перевод с французского): «Если бы перед моим рождением Господь Бог сказал мне: „Граф! Выбирайте народ, среди которого вы хотите родиться!“ — я бы ответил ему: „Ваше Величество, везде, где Вам будет угодно, но только не в России!“ У меня хватает смелости признаться в этом. Я не горжусь, что я русский, я покоряюсь этому положению. И когда я думаю о красоте нашего языка, когда я думаю о красоте нашей истории до проклятых монголов и до проклятой Москвы, еще более позорной, чем самые монголы, мне хочется броситься на землю и кататься в отчаянии от того, что мы сделали с талантами, данными нам Богом!» (Толстой А. К. — Т. 4. — С.281).
…даже заборы растут и за этими «заборами низкорослыми»… — имеются в виду строки из поэмы М. Герасимова «Октябрь» (см. коммент. на с. 543).
Российская человечина*
Возрождение. — 1925. — 7 ноября (№ 158). — С. 2–3.
«У Ивана Ивановича…» — фрагмент из рассказа Б. Пильняка «Человеческий ветер», впервые опубликованного в десятой книжке журнала «Новый мир» за 1925 г.
«Дни» недавно судили о собрании рассказов этого самого Бабеля, «которое является некоторым итогом его творчества», и найти «творчество» это неравноценным. — Имеется в виду рецензия Н. Берберовой (подписанная псевдонимом «Ивелич») на книгу И. Бабеля «Рассказы» (М., 1925) (Дни. — 1925. — 25 октября (№ 836)). См. в «Автобиографических заметках»: «Среди наиболее мерзких богохульников был еще Бабель. Когда-то существовавшая в эмиграции эсеровская газета „Дни“ разбирала собрание рассказов этого Бабеля и нашла, что „его творчество неравноценно“» (Бунин-1990. — С. 198). Далее следуют те же цитаты с небольшими сокращениями. Завершается данный фрагмент в «Автобиографических заметках» иначе: «Это был приговор, довольно суровый, хотя несколько и несправедливый, ибо „революционный“ отпечаток в этой гнусности, конечно, был. Я, с своей стороны, вспоминал тогда еще один рассказ Бабеля, в котором говорилось, между прочим, о статуе Богоматери в каком-то католическом костеле, но тотчас старался не думать о нем: тут гнусность, с которой было сказано о грудях Ее, заслуживала уже плахи, тем более, что Бабель был, кажется, вполне здоров, нормален в обычном смысле этих слов». (Бунин-1990. — С. 198).
«Прожектор» — «иллюстрированный литературно-художественный и сатирический журнал»; в 1925 г. выходил под редакцией Н. Бухарина и А. Воронского; издание газеты «Правда».
И там опять обо мне, о Шмелеве, о Куприне, о Мережковском, — большая статья какого-то Воронского под заглавием «Вне жизни и вне времени» и с нашими карикатурными изображениями — имеется в виду статья советского критика и публициста Александра Константиновича Воронского (1884–1943), главы издательства «Круг», соредактора журналов «Красная новь» (1921–1927) и «Прожектор» (1923–1927) «Вне жизни и вне времени. (Русская зарубежная художественная литература)», опубликованная в № 13 за 1925 г. с карикатурами Бориса Ефимова. В той части статьи, где говорилось у Бунине, речь шла в первую очередь о сборнике «Роза Иерихона».
Чем это доказывается? Помимо «Несрочной весны», еще и многими другими произведениями из книги «Роза Иерихона». Там под каждой вещью поставлены мною даты… — в данном случае мы имеем дело с так называемой «терминологической путаницей». Для Воронского «эмиграция» Бунина начинается с момента неприятия революции, все рассказы, начиная с 1918 г. для него в этом смысле «эмигрантские». Для Бунина же эмигрантскими являются те произведения, которые написаны действительно в эмиграции. Воронский в начале своей статьи пишет о произведениях, вошедших в сборник: «Часть из них относится к дореволюционному времени: „Сны Чанга“, „Петлистые уши“, целый цикл стихов, преобладают все же произведения, написанные в 1918–1923 гг. На них мы преимущественно и остановимся». (С. 18).
Тем, что Шмелев написал «Солнце мертвых»… — отдельное издание «эпопеи» «Солнце мертвых», в которой нашли свое отражение впечатления и размышления Шмелева периода его Крымского «сидения под большевиками», вышло в издательстве «Возрождение» в Париже в 1926 г. Первая редакция книги была опубликована в «трехмесячнике литературы» «Окно» (Париж) в № 2/3 за 1923 г.
…рассказ Всеволода Иванова под заглавием «Орлиное время»… — рассказ, опубликованный в том же номере журнала «Прожектор», что и статья Воронского.
Тут «Черный хутор», принадлежащий перу Николая Никитина… — рассказ, опубликованный в том же номере журнала «Прожектор», что и статья Воронского. Никитин Николай Николаевич (1895–1963) — русский советский писатель, с 1921 г. член объединения «Серапионовы братья». В 1924 г. выпустил книгу «Сейчас на Западе. Берлин-Рур-Лондон», где отразились впечатления от предпринятой в 1923 г. поездки по Европе.
Тут новая поэма Маяковского… — в том же номере журнала «Прожектор», что и статья Воронского, под названием «Париж: Из поэмы Владимира Маяковского» опубликовано стихотворение «Верлен и Сезанн».
В «Последних новостях» от 30 октября я недавно прочел следующее… — имеется в виду передовая статья (Последние новости. — 1925.— 30 окт. (№ 1693)) «Революционизм и культурничество», в которой обсуждалась позиция Пешехонова и его точка зрения на Советскую Россию. По мнению автора, «это здоровое зерно вовсе не в каком-то примирении с советской властью. Оно в стремлении глубже понять психологию оставшихся там, в России, и с нею согласовать действия эмиграции». В то же время, «Пешехонов не совсем прав, когда изображает наши источники для ознакомления с современной Россией в виде двух „кривых зеркал“ — советской и эмигрантской печати». Приведенная Буниным цитата предваряется рассуждением о том, что есть «лекарство» от «неизбежного эмигрантского окостенения», указанное П. Н. Милюковым, и лекарство это — «постоянное общение с Россией».
Записная книжка (о литературе)*
Возрождение. — 1926. — 23 янв. (№ 235). — С. 2–3.
«И будет Фофанов писать…» — имеется в виду строка из стихотворения Е. А. Боратынского (1800–1844) «Чтоб очаровывать сердца…», которым поэт ответил А. А. Крылову на направленное против него и Дельвига стихотворение «Вакхические поэты» (1821) (впервые — в «Русском Инвалиде» 31 января 1822 г. под заглавием «К. ***»; в другой редакции в сборнике «Стихотворения Евгения Боратынского» (М. 1827) под заглавием «К-ву (ответ)»: «Напрасно до поту лица // О славе Фофанов хлопочет: // Ему отказан дар певца, // Трудится он, а Феб хохочет» (Баратынский Е. А. Полное собрание стихотворений. — Л., 1989. — С. 90). Фамилия «Фофанов» образована Боратынским от слова «фофан» — «простак, простофиля, дурак, глупец» (Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. — М. 1955. — Т. 4. — С. 538).
Фофанов — Фофанов Константин Михайлович (1862–1911) — русский поэт, начал писать в 1881 г. См. о Фофанове дневниковую запись Бунина от 22 октября 1917 г.: «Жизнь Фофанова — „сюжет для небольшого рассказа“» (Бунин-1990. — С. 52).
…посчитайте-ка всех этих Левитовых, Орфановых, Николаев Успенских… — Ср. с характеристикой писателей-народников в «Заметках» от 9 ноября 1929 г. (с. 315 наст, изд.): «…Левитов и оба Успенских были столь замечательные писатели, что можно даже и теперь читать и перечитывать многие из их произведений. Прочие „народники“ были совершенно бездарны и забыты вполне справедливо» и т. д.
Почти всю жизнь прожил в Москве, в Гиршах… — Н. Н. Златовратский жил в Москве с 1884 г. С 1900 г. и до конца жизни он жил на улице Малая Бронная в квартире одного из шести доходных домов, владельцем которых был В. В. Гирш. По имени домовладельца эти дома прозвали «Гиршами». (См.: Федосюк Ю. А. Москва в кольце Садовых. — М., 1991. — С. 156; справочник «Вся Москва» за 1900–1911 годы).
Чехов однажды (по своему обыкновению, совершенно внезапно)… — этот же эпизод Бунин пересказывает в очерке «Чехов» (см. с. 265 наст. изд.).
Н. Н. — А. И. Южин-Сумбатов
Потапенко Игнатий Николаевич (1856–1929) — русский писатель.
Записная книжка (о декабре 1919 г. в Ростове)*
Возрождение. — 1926. — 13 февраля (№ 256). — С. 2.
Я заношу их в свою книжку на французском пароходе «Патрас», который вот-вот должен покинуть Одессу, уже взятую большевиками — Бунин эвакуировался из Одессы на пароходе «Патрас», на котором он оказался с женой 24 января (6 февраля) 1920 г., 25 января (7 февраля), когда большевики вошли в город, пароход отошел от пристани и стоял на внешнем рейде, 27 января (9 февраля) он вышел в открытое море, взяв курс на Константинополь.
Андре Шенье*
Возрождение. — 1926. — 20 февраля (№ 263). — С. 2.
Ленотр Жорж (настоящие имя и фамилия Теодор (в некоторых источниках Луи Леон) Гослен, Gosselin; 1857–1935) — французский историк. Его книги неоднократно издавались в русских переводах. См., например, «Революционный Париж» (M., 1895), «Путешествие на эшафот» (М., 1906), и т. д. Внимание Бунина именно к произведениям Ленотра могло быть обусловлено также и тем, что одну из книг историка — «Париж в дни революции» (М., 1913) — переводили Н. А. Тэффи и ее младшая сестра Е. А. Лохвицкая. См. также об этом: Карабутенко И. Настольная книга Бунина в период «Окаянных дней» // Новая Россия. — 1997. - № 3. — С. 146–152.
Камилл Демулен*
Возрождение. — 1926. — 17 марта (№ 288). — С. 2–3.
Записная книжка (об Одессе 1920 г.)*
Возрождение. — 1926. — 1 апреля (№ 303). — С. 2. — В конце статьи как отдельный, самостоятельный фрагмент, без заглавия, через звездочки полностью перепечатана статья «Красный гимн» (см. ее на с. 68–71 наст, изд.), в связи с чем в настоящей публикации этот текст опущен.
Чего хохотать нам над статуей Маркса… — повтор фрагмента из статьи «Страна неограниченных возможностей» (см. с. 117 наст. изд.).
Человек, который умер от страха*
Возрождение. — 1926. — 10 апреля (№ 312). — С. 2.
Софийский звон*
День русской культуры. — 1926. — 8 июня. — С. 2.
«Князь Всеслав в железы был закован…» — Бунин полностью приводит свое стихотворение «Князь Всеслав», которое впервые было опубликовано в журн. «Летопись» (Пг., 1916. — № 3, март). Князь Всеслав Брячиславич — князь Полоцкий (XI в.). В 1067 г. киевский князь Изяслав Ярославич заманил его в Киев и заточил в темнице. В 1068 г. киевляне, недовольные Изяславом Ярославичем, провозгласили своим князем Всеслава Брячиславича. Он княжил семь месяцев и вынужден был бежать в Полоцк, так как прежний киевский князь, Изяслав, предпринял на него поход при поддержке поляков. О князе Всеславе Бунин пишет также в «Жизни Арсеньева» (кн. V. гл. 24).
Думая о Пушкине*
Возрождение. — 1926. — 10 июня (№ 373). — С. 3–4.
Я обещаю вам Японию… //Белогвардейца — к стенке! // А почему не атакован Пушкин? — Искаженные строки из стихотворений С. Есенина «Инония» (1918) и В. Маяковского «Радоваться рано» (1918). См. коммент. к статье «Инония и Китеж» (с. 543).
…стали складываться стихи… — далее Бунин приводит свои стихотворения 1912–1916 гг. «Молодой король», «У гробницы Вергилия», «В Сицилии», «Помпея», «Псковский бор», «Дедушка в молодости».
К воспоминаниям. О Толстом*
Возрождение. — 1926. — 20 июня (№ 383). — С. 2–3.
Прочел «Встречи с Толстым» Н. А. Цурикова, напечатанные в «Возрождении» — Цуриков Николай Александрович (псевд.: Иван Беленихин; 1886–1957) — писатель и общественный деятель. Бежал из Крыма в Константинополь в октябре 1920 гг., с марта 1923 г. обосновался в Праге, работал в Русском педагогическом бюро. В 1928–1934 гг. являлся членом редакционного комитета газеты «Россия и славянство». Цуриков Н. Встречи с Толстым // Возрождение. — 1926. - 19, 20, 21, 22, 23 апреля (№ 321, 322, 323, 324, 325); 24, 27 мая (№ 356, 359).
Вот, например, недавно напечатанная в «Руле» статья г. Бродского о языке Толстого, основанная на воспоминаниях Гольденвейзера, — о языке Толстого не литературном, а житейском… — воспоминания московского пианиста А. Б. Гольденвейзера «Вблизи Толстого. (Записи за 15 лет)», изданные в Москве (Т.1. — 1922; Т.2. — 1923) вызвали широкий резонанс в эмиграции (см., например, рецензии: Последние новости. — 1924. — 7 февр. — С. 3; Руль. — 1924. — 5 апр. (№ 1015). — С. 2–3). Бунин цитирует книгу Гольденвейзера по статье Б. Бродского «Язык Толстого», опубликованной в газете «Руль» (1926. — 24 марта (№ 1614). — С. 4).
Записная книжка (о революционных годах в России)*
Возрождение. — 1926. — 3 июля (№ 396). — С. 2.
Воспоминания г. Маргулиеса о князе Кропоткине — Маргулиес Мануил Сергеевич (1868—?) — адвокат, член партии кадетов.
В конце семнадцатого года… — в «Автобиографических заметках» Бунин почти дословно воспроизводит свой пересказ воспоминаний Маргулиеса без ссылки на последнего (Бунин-1990. — С. 204–205).
Конец семнадцатого года… — комментарий Бунина к воспоминаниям Маргулиеса воспроизводится в «Автобиографических заметках» с незначительными изменениями и композиционными перестановками (Бунин-1990. — С. 204–205).
Бонч-Бруевич — имеется в виду Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич (1873–1955) — советский партийный и государственный деятель, член КПСС с 1895 г., в 1917–1920 гг. являвшийся управляющим делами Совнаркома.
Я видел Кропоткина только раз… — см. запись от 15 мая 1919 г. в «Окаянных днях»: «Вспомнил, почему-то, князя Кропоткина (знаменитого анархиста). Был у него в Москве. Совершенно очаровательный старичок высшего света — и вполне младенец, даже жутко» (Бунин-1990. — С. 144). См. также в «Автобиографических заметках»: «Весной того же семнадцатого года я видел князя Кропоткина, столь ужасно погибшего в полифемском царстве Ленина.
Кропоткин принадлежал к знатной русской аристократии, в молодости был одним из наиболее приближенных к императору Александру Второму, затем бежал в Англию, где и прожил до русской февральской революции, до весны 1917 года. Вот тогда я и познакомился с ним в Москве и весьма был тронут и удивлен при этом знакомстве: человек, столь знаменитый на всю Европу, — знаменитый теоретик анархизма и автор „Записок революционера“, знаменитый еще и как географ, путешественник и исследователь восточной Сибири и полярных областей, — оказался маленьким старичком с розовым румянцем на щеках, с легкими, как пух, остатками белых волос, живым и каким-то совершенно очаровательным, младенчески наивным, милым в разговоре, в обращении. Живые, ясные глаза, добрый, доверчивый взгляд, быстрая и мягкая великосветская речь — и это трогательное младенчество…» (Бунин-1990. — С. 204).
Вот еще два знатных русских интеллигента… — имеется в виду книга Вячеслава Иванова (1866–1949) и М. О. Гершензона (1869–1925) «Переписка из двух углов» (СПб., 1921), вызвавшая большой резонанс в эмиграции.
Каким чудовищем надо быть… — см. у Бунина в книге «Воспоминания»: «Кем надо быть, чтобы бряцать об этом на лире, превращать это в литературу, литературно-мистически закатывать по этому поводу под лоб очи?». (Бунин-1990. — С. 287).
А ведь бряцали… — данный фрагмент с незначительными изменениями вошел в очерк Бунина «Волошин», включенный в книгу «Воспоминания» (Париж, 1950): «А ведь Волошин бряцал…» См. также статью 1932 г. «О Волошине», включенную в настоящее издание.
…Носят ведрами спелые грозди, // валят ягоды в глубокий ров… — неточная цитата из стихотворения М. А. Волошина (1877–1932) «Бойня», пятого из цикла «Усобица (Цикл о терроре 1920-21 гг.)», опубликованного в 1923 г. в февральской книжке (№ 2) берлинского журнала «Новая русская книга» с следующим редакционным предварением: «Живущий в Крыму (Феодосия, дача Айвазовского) поэт М. А. Волошин прислал в редакцию нашего журнала цикл своих стихотворений о терроре, предлагая напечатать их вместо своей автобиографии за последние годы. „Эти стихи, — как пишет он в своем письме, — лучше, чем всякие письма дадут понятие, что делалось и что переживалось за эти годы. Они написаны с точностью документов“» (с. 46). См. также отдельное издание: Волошин М. Стихи о терроре. — Берлин: Кн-во писателей в Берлине, 1923. Бунин искажает авторскую пунктуацию, тем самым искажая и смысл стихотворения. В журнальном варианте фрагменты песен (первые четыре из цитируемых строчек) идут в кавычках, как бы перебиваясь комментарием лирического героя (строки пять-шесть из цитируемых), а затем вновь идет фрагмент песни, опущенный Буниным. Неточность и в строке пять (в оригинале — «Пулеметом дробят их кости и кольем»). В другой редакции все шесть строк «причитает ветер».
Но и перед этим певцом в стане чекистов таяли от восхищения — см. запись в «Окаянных днях» от 16 апреля 1919 г.: «Вечером у нас опять сидел Волошин. Чудовищно! Говорит, что провел весь день с начальником чрезвычайки Северным (Юзефовичем), у которого „кристальная душа“. Так и сказал: кристальная» (Бунин-1990. — С. 93). Это же выражение Волошина Бунин повторяет в записи от 24 апреля: «А у „председателя“ этой чрезвычайки, у Северного, „кристальная душа“, по словам Волошина. А познакомился с ним Волошин, — всего несколько дней тому назад, — „в гостиной одной хорошенькой женщины“» (Бунин-1990. — С. 117). О встречах Бунина с Волошиным в Одессе см. также запись в «Окаянных днях» от 23 апреля 1919 г.: «Позавчера он звал на Россию „Ангела Мщения“, который должен был „в сердце девушки вложить восторг убийства и в душу детскую кровавые мечты“. А вчера он был белогвардейцем, а нынче готов петь большевиков. Мне он пытался за последние дни вдолбить следующее: чем хуже, тем лучше, ибо есть девять серафимов, которые сходят на землю и входят в нас, дабы принять с нами распятие и горение, из коего возникают новые, прокаленные, просветленные лики. Я ему посоветовал выбрать для этих бесед кого-нибудь поглупее» (Бунин-1990. — С. ПО).
Вейте, вейте, снежные стихии, // Заметайте древние гроба! — Неточная цитата из стихотворения М. А. Волошина «Северовосток», в журнальной публикации открывающего цикл «Усобица (Цикл о терроре 1920-21 гг.)» (в оригинале — «заметая»). Волошин указывает, что это стихотворение было написано в Коктебеле в 1920 г. «перед приходом советской власти в Крым».
Верю в правоту верховных сил, // Расковавших древние стихии — с незначительными неточностями цитируется стихотворение М. А. Волошина «Готовность», в журнальном варианте восьмое из цикла «Усобица (Цикл о терроре 1920-21 гг.)». «в плавильне» — в оригинале «в плавильной печи».
…то переводы из Анри де Ренье… — Волошин переводил Анри де Ренье с 1909 г. «Рассказы о маркизе д'Амеркере» в 1910 г. появились на страницах журнала «Аполлон» (№ 6), а в 1910 г. вышли в Москве отдельным изданием. В 1910 г. Волошин делает первые стихотворные переводы из Ренье. Сборник, включавший переводы 27 стихотворений, Волошин предполагал выпустить в издательстве «Омфалос» в Одессе в 1919 г.
И нужно было видеть, как мгновенно обрывалось его красноречие… — см. у А. Седых, передающего свои впечатления после чтения Буниным отрывков из «Воспоминаний»: «Помню, я особенно обиделся за Максимилиана Волошина, которого в юности знал лично и любил. Бунин написал, что Волошин мог прервать самый горячий теософский спор, чтобы жадно наброситься на еду, и я не выдержал и упрекнул его:
— Да ведь и вы, Иван Алексеевич, очень любите закусить пирожками, и селедку любите, и водку. И пожалуй, ради закуски пожертвуете любым теософским спором…
Он на мгновенье уставился на меня и вдруг начал смеяться и потом несколько раз повторял:
— Так вы думаете, пожертвую? Что же, может быть, может быть…» (Седых-1962. — С. 229–230).
«Своими путями»*
Возрождение. — 1926. — 22 июля (№ 415). — С. 3.
«Своими путями» — «литературно-художественный и общественно-политический иллюстрированный журнал». Издание Русского демократического Студенческого союза в Чехословакии. Выходил в Праге с ноября 1924 г. (№ 1/2 (октябрь-ноябрь). Ответственный редактор — Ю. Пак. Редакция — А. К. Рудин, А. И. Федоров, С. Я. Эфрон; № 3/4 — Н. А. Антипов, АА. Воеводин, А. К. Рудин и т. д.)
Случайно просмотрел последний номер пражского журнала «Своими путями» — имеется в виду № 12/13 журнала (июнь 1926 г.). Летом 1925 г. редакция разослала крупным русским писателям-эмигрантам обращения с просьбой рассказать на страницах специального номера, посвященного русскому зарубежью «о современной литературе и о себе». На призыв откликнулись МА. Алданов, А. М. Ремизов, Ф. Степун, Марина Цветаева, Е. Н. Чириков и И. С. Шмелев. За их корреспонденциями, опубликованными в № 8/9 (август-октябрь 1925 г.) следовал редакционный комментарий, включивший в себя ответы З. Н. Гиппиус и И. А. Бунина:
«Вместо оценки русской литературы редакция получила от И. Бунина и З. Гиппиус следующие письма:
«К сожалению, я не могу ответить согласием на Ваше любезное предложение. Уже потому, что журнал ваш печатается по новой орфографии. Это затруднило бы меня даже в том случае, если б у меня имелись новые свободные стихотворения и фотографическая карточка. Но ни тех, ни другой у меня нет.
Д. С. Мережковский присоединяется к моему ответу.
Примите уверения в нашем к Вам почтении.
З. Н. Гиппиус».
«Весьма благодарю за любезное приглашение. Только простите — не имею представления о Вашем журнале и о том, кто именно будет в № 8/9. М.6., будете добры сообщить и кроме того выслать один или два № журнала? Впрочем, если журнал печатается по новой орфографии, не трудитесь посылать; тогда я во всяком случае не смогу принять участия.
С почтением Ив. Бунин».
Возможно, что после данного письма Бунину были высланы один или несколько номеров журнала.
Правда, имена, за исключением Ремизова, все не громкие… — Болесцис Николай (наст, имя и фам. Николай Вячеславович Дзевановскии; 1897—?) — член объединения «Скит поэтов» (Прага).
Кроткое — в журнале «Своими путями» было опубликовано стихотворение поэта, критика и переводчика Кристины (Христины) Павловны Кротковой, в замужестве Франкфурт (? —1964), более известной под псевдонимом «К. Ирманцева». Она жила в Праге с начала 1920-х гг., с 1922 входила в объединение «Скит поэтов». В 1930-х через Париж переехала в Канаду, позже в Нью-Йорк. Умерла в США. В разные годы печаталась в журналах «Воля России», «Годы», «Новый журнал», «Перезвоны», «Русские записки», «Современные записки» и т. д.
Рафалъский Сергей Милич (1896–1981) — поэт, прозаик, публицист, мемуарист. Во время гражданской войны — в армии генерала Врангеля. В 1921 г., после присоединения Волыни к Польше, принял польское гражданство; в 1922 г. из Острога переехал в Прагу, где стал одним из организаторов объединения молодых писателей-эмигрантов в Праге «Скит поэтов». Сотрудничал в «Воле России», «Сполохах» и др. В 1924 г. окончил юридический факультет Пражского университета, а затем работал до 1927 г. в Институте по изучению России. Переселившись в 1929 г. вместе с женой в Париж, трудился в мастерской по раскраске тканей, принадлежавшей Д. Кнуту.
Туринцев Александр Александрович (1896–1984) — поэт, критик, общественный деятель; протоиерей. В эмиграции жил в Варшаве, затем в Праге. Был участником кружка «Таверна поэтов», в 1922 вошел в число организаторов пражского объединения «Скит поэтов». Печатался в газетах «Дни», «За свободу», «Последние новости», «Свобода», журналах «Версты», «Воля России», «Годы», «Своими путями», «Студенческие годы», сборнике «Записки наблюдателя». В 1930-е переехал в Париж. Принял священство, стал настоятелем Патриаршего Трехсвятительского подворья.
Гингер Александр Самсонович (1897–1965) — поэт, прозаик, критик. Приехал в Париж в 1921 г.; в 1922 году в издательстве «Палаты поэтов» выпустил первую книгу стихов «Свора верных». Был членом литературных объединений «Палата поэтов» и «Через», с 1925 входил в Союз молодых поэтов и писателей. В 1925 г. в Париже вышел его сборник под названием «Преданность». В 1930-е участвовал в заседаниях «Круга». В 1920-е — 1930-е сотрудничал в журналах «Благонамеренный», «Звено», «Русские записки», «Современные записки», «Числа» и др. В 1946 г. вместе со своей женой, поэтессой А. Присмановой, принял советское гражданство, но остался в Париже. Автор книг стихов «Жалоба и торжество» (1939), «Весть» (1957), «Верность» (1965), «Сердце» (1965).
Кнут Довид (наст, имя и фам. Давид Миронович Фиксман; 1900–1955) — поэт, прозаик, критик, переводчик. В 1920 г. приехал во Францию, изучал химию в Каннах, затем вместе с родственниками содержал кафе в Латинском квартале в Париже, а с конца двадцатых годов — мастерскую по росписи тканей. В первой половине 1920-х был членом парижских литературных объединений «Палата поэтов», «Гатарапак», «Через», в 1925 принял деятельное участие в создании Союза молодых поэтов и писателей, в 1928 примкнул к объединению «Перекресток». Вместе с Н. Берберовой и В. Фохтом входил в редколлегию журнала «Новый дом» (1926–1927, №№ 1–3), сотрудничал в литературных журналах «Благонамеренный», «Встречи», «Звено», «Новый корабль», «Числа». Вовремя войны состоял в еврейской группе французского Сопротивления; в 1944 была расстреляна его вторая жена, поэтесса Ариадна Скрябина. В конце сороковых годов переехал в Израиль. Автор сборников: «Моих тысячелетий» (Париж, 1925); «Вторая книга стихов» (Париж, 1928); «Сатир» (Париж, 1929); «Парижские ночи» (Париж, 1932); «Насущная любовь» (Париж, 1938); «Избранные стихи» (Париж, 1949).
Луцкий Семен Абрамович — был близок к участникам парижского объединения молодых писателей-эмигрантов «Палата поэтов». Первый его сборник — «Служение» — вышел в Париже в 1929 г.
Терапиано Юрий Константинович (1892–1980) — поэт, прозаик, критик, мемуарист. С лета 1919 г. — в Добровольческой армии, эмигрировав, два года жил в Константинополе, а затем переехал в Париж. Был близок к В. Ходасевичу; один из основателей и первый председатель «Союза молодых поэтов и писателей» (1925), глава поэтической группы «Перекресток» (1928). Член редколлегии литературных журналов «Новый дом» и «Новый корабль», постоянный сотрудник «Чисел». В разные годы печатался также в парижских «Встречах», «Днях», «Звене», «Современных записках», в нью-йоркских «Новом русском слове» и «Опытах», в «Современнике» (Торонто) и др. С 1955 вел критическую рубрику в газете «Русская мысль». С 1926 по 1965 издал 6 сборников своих стихов, в 1940-е выступил как прозаик, в 1953 опубликовал книгу воспоминаний «Встречи», в 1960 составил антологию эмигрантской поэзии «Муза диаспоры».
Газданов Гайто (наст, имя Георгий Иванович; 1903–1971) — прозаик, критик. Воевал в рядах Белой армии, с 1920 в эмиграции. Сотрудничал в журналах «Воля России», «Встречи», «Русские записки», «Современные записки», «Числа», альманахе «Мосты» и др. Был членом Союза молодых поэтов и писателей и объединения «Кочевье». В. 1930 опубликовал свой первый роман «Вечер у Клэр».
Долинский Семен Григорьевич — прозаик, поэт, один из организаторов объединения молодых писателей-эмигрантов в Праге «Скит поэтов». Печатался также в журналах «Воля России» и «Искусство славян».
Еленев Николай Артемьевич (1894–1957) — прозаик, искусствовед, художник, историк, мемуарист. Эмигрировал через Крым и Константинополь вместе с частями Белой армии. С 1920 жил в Праге, где окончил юридический факультет Русского университета и философский факультет Карлова университета. Был членом литературного кружка «Далиборка». С 1926 сотрудничал в парижском «Возрождении». В 1946 перебрался в Париж, затем некоторое время преподавал в США и Австрии. Печатался в журналах «Благонамеренный», «Грани», «Воля России», «Своими путями». «Сполохи» и др.
Тидеман И. И. (Фриш-фон-Тидеман Иван Иванович; 1894—?) — прозаик, член объединения «Скит поэтов» (Прага).
Эфрон Сергей Яковлевич (1893–1941) — муж М. И. Цветаевой, офицер Белой армии, стал затем агентом НКВД, эмигрировал, учился в Пражском университете. Был соредактором журналов «Своими путями», «Версты», газеты «Евразия». Председатель «Союза возвращения на родину». В 1937 г. бежал в СССР, был расстрелян по обвинению в «двойной игре».
…недаром употребляют они большевистскую орфографию — см. выше письмо Бунина в редакцию журнала «Своими путями».
Капитан нам прикажет строго… — цитируется стихотворение Н. Болесциса «Из книги путешественника» (IX) (Своими путями. — № 12/13. — С. 2), строки из которого Бунин приводит с незначительными искажениями.
Кончить жизнь не стоило б труда… — Бунин цитирует стихотворение С. Рафальского «Туман над осенью, над памятью…» (Своими путями. — № 12/13.— С. 3).
Дебаркадер. Экспресс. Вагон— и Вы… — приводятся отдельные строки из стихотворения А. Туринцева «На вокзале» (Своими путями. — № 12/13. — С. 3).
Всей душой полюбила душа моя… — приводятся первые две строки первой строфы и вторая строфа стихотворения А. Гингера «Всей душой полюбила душа моя…», включенного в опубликованную в журнале подборку произведений членов «Союза молодых поэтов в Париже» (Своими путями. — № 12/13. — С. 5).
За то, что ты спасал… — с незначительными искажениями приводится вторая строфа стихотворения Д. Кнута «Ковчег. (IV)», включенного в опубликованную в журнале подборку произведений членов «Союза молодых поэтов в Париже» (Своими путями. — № 12/13. — С. 5).
Ладинский Антонин Петрович (1896–1961) — поэт, прозаик. Учился на юридическом факультете Петербургского университета. В 1914 г. прервал учебу, так как был призван на военную службу и отправлен на фронт. Участник гражданской войны, офицер Белой армии. В 1920 г. эмигрировал через Египет во Францию. Один из организаторов Союза молодых поэтов и писателей, участвовал в заседаниях «Круга». Начиная с 1926 г. его произведения печатались в «Звене», «Иллюстрированной России», «Новом корабле», «Последних новостях», «Русских записках», «Сатириконе», «Современных записках». В 1946 г. принял советское гражданство, сотрудничал в газете «Советский патриот», был корреспондентом «Правды». 5.9.1950 г. был выслан из Франции. Некоторое время прожил в ГДР, а в 1955 г. переехал на постоянное жительство в СССР.
В Соленой и слепой стихии… — Бунин приводит последнее четверостишие из стихотворения А. Ладинского «Сентиментальный корабль», включенного в опубликованную в журнале подборку произведений членов «Союза молодых поэтов в Париже» (Своими путями. — № 12/13. — С. 6).
Не так ли, хвост поймать желая… — Бунин приводит последнюю строфу из стихотворения С. Луцкого «Мечту преследую упорно…», включенного в опубликованную в журнале подборку произведений членов «Союза молодых поэтов в Париже» (Своими путями. — № 12/13. — С. 6).
В журнале есть отдел под странным названием «Цапля», где между прочим высмеивается язык обращений Великого князя Николая Николаевича… — в отделе «Цапля» (Своими путями. — № 12–13. — С. 48–49) комментировались отдельные фрагменты из выступлений писателей, критиков, общественных деятелей и периодических органов эмиграции. В реплике, адресованной великому князю Николаю Николаевичу в связи с его «Новогодним поздравлением» и «Зарубежным приветствием», говорилось: «Беззаконие, безверие и разврат продолжают править нашим отечеством… обескровленный и изнемогающий народ русский борется». И еще: «„Нестерпимы угнетение народа русского… преследование веры и церкви православной“. Определение, поставленное после определяемого, приобретает свойство парафина („Parlax“), на этой слабительной стороне держится весь т. н. „русский стиль“: не „русский народ“, как это было б по-русски, а „народ русский“, да Бог с ним! высокопоставленным адресам время прошло» (Там же. — С. 49). См. по поводу критических замечаний Бунина в статье Марка Слонима «Литературные отклики: Бунин-критик. — Антон Крайний и Зинаида Гиппиус… О „Верстах“» (Воля России. — 1926. — № 8–9), вызвавшей, в свою очередь, резкую отповедь Бунина (Записная книжка // Возрождение. — 1926. — 28 октября (№ 513). — С. 3–4): «Недавно „Своими путями“ выпустили специальный номер, посвященный литературной молодежи (как известно, все о молодежи говорят и очень ей сочувствуют, но печатать ее не рискуют). Бунин этот номер прочел и сразу же объявил <…>: пражские молодые литераторы — комсомольцы, ибо в заметках „Цапля“, высмеивающих курьезы и неправильности языка в эмигрантских изданиях, упомянули и о стиле воззваний вел. кн. Николая Николаевича. Стиль этот псевдонародный, под лубок, с раздражающими оборотами квасного патриотизма, который никогда не скажет „русский народ“, „православная вера“, а непременно „народ русский, вера православная“. Автор „Цапли“ этот народный слог княжеских салонов назвал парафиновым слабительным, а Бунин за великого князя обиделся. Бог весть, какое отношение Николай Николаевич, один из претендентов на разрушенный русский престол, имеет к литературе — но Бунин не стерпел: ведь тоже местоблюститель. Забавно, что комсомольцами обозвал (для Бунина выругал) он всех сотрудников „Своими путями“, в том числе и автора „Цапли“. А я, грешным делом, вчитываясь в заметки, помещенные в студенческом журнале, узнаю в них перо совсем уж не юнца в литературе и вовсе не комсомольца. Да и Бунин мог бы догадаться, да запальчивость, особенно политическая, — поспешна» (С. 89–90).
Смею уверить пражских комсомольцев… — определение сотрудников журнала как «пражских комсомольцев» вызвало резкую реакцию М. Слонима (см. предыдущую сноску) и И. Тидемана (см. коммент. к статье «Версты»).
«Версты»*
Возрождение. — 1926. — 5 августа (№ 429). — С. 3.
«Версты» — журнал, издававшийся в Париже в 1926–1928 гг. В журнале, объединявшем под своей обложкой произведения писателей-эмигрантов и перепечатки из советских изданий, проводилась «примиренческая» линия, определяли которую Д. П. Святополк-Мирский и С. Я. Эфрон. Негативную реакцию Бунина на первую книгу журнала предопределила как общая позиция издания, так и содержавшиеся на его страницах выпады лично против Бунина. В первую очередь это критическая оценка «Современных записок» в целом и эмигрантского творчества Бунина в частности в статье Д. П. Святополка-Мирского «Современные записки. 1-26. Париж. 1920–1925; Воля России. 1922, 1925, 1926. № 1–2. Прага», опубликованной в разделе «Библиография» (Версты. — 1926. — № 1). Определив состав «ядра» «Современных записок» («Ядро — это собственно „зарубежная“ литература — Мережковские, Бунин, Алданов, Ходасевич, Зайцев — все разные грани либерального консерватизма». С. 207), критик и один из редакторов «Верст» писал: «Литературное ядро „Современных записок“ разнообразно и объединено признаком скорее отрицательным: ненавистью, более или менее брезгливой ко всему новому. Различны же они во всем: от ясного и ровного, хотя и неяркого, дневного света Алданова, до истерического хаоса Мережковского; от изощреннейшей культуры Зинаиды Гиппиус до принципиальной (и природной) уездности Бунина; от чрезмерной ссохнутости и морщинистости Ходасевича до воздушной (воздушный пирог, и такой же розовый) пухлости Зайцева, — все оттенки» (С. 208). Говорилось в статье и непосредственно о сочинениях Бунина: «Наконец, Бунин, „краса и гордость“ русской эмиграции, Столп Консерватизма, высоко держащий знамя Великого, Могучего, Свободного и т. д. над мерзостью советских сокращений и футуристических искажений — чистая традиция „Сна Обломова“. Бунин редкое явление большого дара, не связанного с большой личностью. В этом отношении Бунин сродни Гончарову, которого он, я думаю, в конце концов не ниже. <…> В „Современных записках“ (да и нигде) Бунин не дал ничего равного „Суходолу“. „Митина любовь“, самая, по мнению многих, замечательная вещь, напечатанная в „Совр. зап.“, приятна, спору нет, и в лучших местах похожа, не фотографически, и ученически (и это хорошо), на памятные страницы толстовского „Дьявола“. Но, конечно, если судить по „Митиной любви“ о зарубежном творчестве — росту оно небольшого. И как она бледнеет и меркнет перед подлинной жизнью „Детства Никиты“. В конце концов, ядро „Совр. зап.“ не дало в романе ничего равного напечатанному со стороны „Преступлению Николая Летаева“; в поэзии вещам Марины Цветаевой, напечатанным не в них; в философии „Гефсиманской ночи“ „гастролера“ Шестова» (С. 209). Упоминался Бунин и в статье Александра Туринцева «Опыт обзора»: «Замятин <…> писатель „новый“, писатель нашей, живой эпохи, а не из прошлого русской литературы (как Бунин, напр.)» (С. 217).
…первая (и громадная) книга «Верст»… — в первом номере «Верст» 270 страниц плюс 70 страниц занимает приложение.
Редакторы — Святополк-Мирский, Сувчинский и Эфрон, ближайшее участие — Ремизова, Марины Цветаевой и… Льва Шестова — место подзаголовка на обложке «Верст» занято указанием состава редакции и ближайших сотрудников: «Под редакцией кн. Д. П. Святополка-Мирского, П. П. Сувчинского, С. Я. Эфрона и при ближайшем участии Алексея Ремизова, Марины Цветаевой и Льва Шестова».
Святополк-Мирский Дмитрий Петрович, князь (1890–1939) — критик и литературовед, один из виднейших «евразийцев». В годы Гражданской войны участвовал в Белом движении. В 1922–1932 гг. жил в Англии, вступил в компартию Великобритании. Был фактическим руководителем евразийского ежегодника «Версты», печатался в еженедельнике «Евразия». Сотрудничал также в «Благонамеренном», «Звене», «Современных записках». В 1932 г. вернулся в СССР, выступал с критическими и литературоведческими статьями в советской прессе, в 1937 г. был арестован, умер в лагере под Магаданом 6 июля 1939.
Сувчинский Петр Петрович (1892–1985) — музыковед, критик, публицист, издатель. Первым браком был женат на дочери А. И. Гучкова, вторым — на дочери Л. П. Карсавина. Эмигрировал в 1920 г., жил в Софии, с 1921 г. — в Берлине, с 1925 г. — в Кламаре под Парижем. Один из основателей евразийского движения: возглавлял издательство «Евразия», входил в редколлегию журнала «Версты» и газеты «Евразия». Помимо евразийских изданий печатался в журналах «Вещь», «Путь», «Эпопея». Позже начал сотрудничать во франкоязычной периодике и принял французское гражданство.
Эфрон С. Я. — см. коммент. на с. 555.
Цветаева Марина Ивановна (1892–1941) — прибыла в Прагу весной 1922 г.; до отъезда в Париж в середине 1925 г. была наиболее заметной фигурой среди пражских поэтов. О ее влиянии на литературную молодежь вспоминает, в частности, Борис Лосский (В русской Праге (1922–1927) // Минувшее: Исторический альманах. — М.; СПб., 1994. — Вып. 16). Принимала ближайшее участие в издании парижского ежегодника «Версты». Печаталась в журналах «Благонамеренный», «Воля России», «Встречи», «Окно», «Русская мысль», «Своими путями», «Современные записки», «Сполохи». В 1939 г. вслед за мужем С. Я. Эфроном возвратилась в СССР. Покончила с собой в Елабуге. О Цветаевой см. у Бунина в «Автобиографических заметках»: «А сколько было еще ненормальных! Цветаева с ее непрекращавшимся всю жизнь ливнем диких слов и звуков в стихах, кончившая свою жизнь петлей после возвращения в советскую Россию»… (Бунин-1990. — С. 195)
Шестов Лев (Шварцман Лев Исаакович; 1866–1938) — философ. Был выслан из РСФСР в 1922 г. Жил в Париже, принимал «ближайшее участие» в издании ежегодника «Версты», печатался в журналах «Окно», «Русские записки», «Современные записки», «Числа». См. у Галины Кузнецовой запись от 8 июня 1929 г.: «Читаю Шестова. Много говорю о нем с И. А.» (Кузнецова-1967. — С. 105).
Треть книги — перепечатки из советской печати… — в первом номере «Верст» были перепечатаны из советских изданий стихотворения С. Есенина, Б. Пастернака, И. Сельвинского, произведения И. Бабеля и А. Веселого, а также «Отклики русских писателей на резолюцию XIII съезда РКП».
…выписываю его программу почти целиком, выпустив всего пять строк из первого абзаца, ни в каком отношении не важных — переписывая программу журнала, Бунин исказил смысл редакционного заявления, опустив отрицательную частицу «не», за что подвергся резкой критике в статье М. Слонима «Литературные отклики: Бунин-критик. — Антон Крайний и Зинаида Гиппиус… О „Верстах“» (Воля России. — 1926. — № 8/9; см. коммент. на с. 562–563).
Но люблю я твой взор с поволокой… — строки из стихотворения СА. Есенина «Не гляди на меня с упреком…», перепечатанного в числе четырех «посмертных» стихотворений поэта журналом «Версты» из второго номера журнала «Новый мир» за 1926 г.
«А было Стецюре двадцать годов…» — строка из «новеллы» И. Сельвинского «Казнь Стецюры» перепечатанной в числе ряда других произведений поэта журналом «Версты» из советских изданий, в данном случае — из «Сборника литературного центра конструктивистов» (М.; Л.).
…«гениальный» Белый написал новый роман… — в напечатанной в «Верстах» рецензии Д. Резникова на пятую книгу альманаха «Круг» сообщается, что «об Андрее Белом было известно, что он пишет роман из московского быта. В книге напечатан отрывок из романа „Москва“, но оценка опубликованному дается скорее негативная» (С. 231). Однако в уже упоминавшейся статье Д. Святополка-Мирского «Современные записки. 1-26. Париж. 1920–1925; Воля России. 1922, 1925, 1926. № 1–2. Прага» утверждается, что «ядро „Совр. зап.“ (к которому автор относит и Бунина — коммент.) не дало в романе ничего равного напечатанному со стороны „Преступлению Николая Летаева“» (С. 209).
Белый Андрей (Бугаев Борис Николаевич, 1880–1934) — русский писатель, начинал как «младосимволист». О Белом см. дневниковую запись от 26 апреля (9 мая) 1918 г.: «Сперва все время мой спор с Андреем Белым. Он вывертывается, по-моему, отрекаясь от большевиков, болтая мутно все одно, смысл чего: из этой грязи и крови родится нечто божественное — и т. д. При встречах он, впрочем, весьма симпатичен» (Бунин-1990. — С. 64). См. также его характеристику в «Автобиографических заметках»: «Про обезьяньи неистовства Белого и говорить нечего»… (Там же. — С. 195).
Мне пишут… — имеется в виду бунинская статья о журнале «Своими Путями» (см. выше), вызвавшая резкую отповедь у членов противоположного лагеря.
…я прочел в воскресном номере «Возрождения» письмо г. Тидемана… — имеется в виду «Письмо в редакцию» И. Тидемана (Возрождение. — 1926. — 1 авг. (№ 425)), протестующее против определения сотрудников журнала «Своими Путями» как «пражских комсомольцев» в статье Бунина «Своими путями».
Записная книжка (о сентябре 1916 г.)*
Возрождение. — 1926. — 17 окт. (№ 502). — С. 2. — Эти записи в несколько измененном виде под названием «Последняя осень» и с датой «1916» были опубликованы в 10 томе Собрания сочинений Бунина (Берлин: Петрополис, 1935).
После обеда прочли статью Мережковского о «Детстве» Горького — имеется в виду статья Д. С. Мережковского «Не святая Русь: (Религия Горького)» (Русское слово. — 1916.— 11 сент.), в которой «Детство» М. Горького признавалось «одной из лучших, одной из вечных русских книг».
«Миколай Миколаевич младший…» — Николай Николаевич (1856–1929) — Великий князь, дядя Государя Императора Николая II. Один из наиболее авторитетных и жестких военачальников, с именем которого многие связывали надежды на победу над немцами. В 1914-19 х 5 гг. — Верховный Главнокомандующий, в 1915–1917 гг. — командующий Кавказским фронтом. См. у Галины Кузнецовой запись от 6 января 1929 г.: «И. А. пришел с сообщением, что умер Великий князь Николай Николаевич и что завтра надо ехать в Антиб на панихиду» (Кузнецова-1967. — С. 93).
Сухомлин — Сухомлинов Владимир Александрович (1848–1926) — генерал-адъютант, генерал-от-кавалерии, член Государственного совета. С 1904 г. — командующий Киевского военного округа, с 1905 г. — генерал-губернатор Киевский, Волынский и Подольский, с 1908 г. — начальник Генерального штаба, в 1909–1915 гг. — военный министр. Был обвинен в государственной измене, превышении власти, служебных подлогах и лихоимстве. Находился в Петропавловской крепости, затем под домашним арестом, после Февральской революции осужден пожизненно по обвинению в неподготовленности армии к Первой мировой войне. Амнистирован Советской властью в мае 1918 г., эмигрировал в Финляндию, затем жил в Германии.
Записная книжка (по поводу критики)*
Возрождение. — 1926. — 28 октября (№ 513). — С. 3–4.
…когда я на днях прочел в «Последних новостях» статью о том, что в «Красной нови» какой-то Горбов опять шельмует писателей-эмигрантов… — имеется в виду статья Н. Берберовой, подписанная псевдонимом «Ивелич», «Они» о «нас» (Последние новости. — 1926. — 14 окт. (№ 2031)). «Красная новь» — литературно-художественный и научно-публицистический журнал, издавался в 1921–1942 гг., в 1926 г. — под редакцией А. К. Воронского, В. Сорина и Ем. Ярославского. Горбов Дмитрий Александрович (1894–1967) — критик, литературовед, теоретик «Перевала», один из ведущих сотрудников критического отдела журнала «Красная новь». Берберова откликнулась на его статью «Мертвая красота и живучее безобразие», напечатанную в № 7 за 1926 г.
…уже лет семьдесят орудуют российские «Бесы»… — имеется в виду антинигилистический роман Ф. М. Достоевского «Бесы».
Други, вы слышите ль крик оглушительный… — Бунин цитирует первую строфу стихотворения А. К. Толстого «Против течения» (1867), опуская строки 5–6 («Сдайтеся натиску нового времени, // Мир отрезвился, прошли увлечения») и поменяв в конце 3 строки вопросительный знак на запятую.
«Этот живой труп совершенно не понимает и не знает русского народа» — цитирую по воспоминаниям Кони… — см. у А. Ф. Кони о Гончарове: «Ему не пришлось, подобно Тургеневу за „Отцов и детей“ и Достоевскому за „Преступление и наказание“, выслушать тупые и злобные упреки в оклеветании молодого поколения, — это было бы в конце шестидесятых годов уже устарелым приемом, — но пришлось узнать, что он певец крепостного права, что он не понимает и совершенно не знает русского человека и русской жизни…» (Кони А. Ф. Воспоминания о писателях. — М. 1989. — С. 65–66). Кони Анатолий Федорович (1844–1927) — русский юрист и общественный деятель, автор многочисленных мемуаров («Очерки и воспоминания (публичные чтения, речи, статьи и заметки)». — СПб., 1906; На жизненном пути. — Т. 1. — СПб., 1912; Т. 2. — СПб., 1913; Т. 3. — Ревель; Берлин, 1922; Т. 4. — Ревель; Берлин, 1923; Т. 5. — Л., 1929; Некрасов и Достоевский: По личным воспоминаниям. — Пг., 1921 и др.).
А что было Чехову за его «Мужиков» и мне за мою «Деревню», «Ночной разговор»… — ср. с фрагментом из «Окаянных дней» (от 16 апреля 1919 г.): «Часто вспоминаю то негодование, с которым встречали мои будто бы сплошь черные изображения русского народа. Да еще и до сих пор негодуют, и кто же? Те самые, что вскормлены, вспоены той самой литературой, которая сто лет позорила буквально все классы, то есть „попа“, „обывателя“, мещанина, чиновника, полицейского, помещика, зажиточного крестьянина — словом, вся и всех, за исключением какого-то „народа“, — безлошадного, конечно, — и босяков» (Бунин-1990. — С. 93–94).
См. о «Деревне» в дневниковой записи от 8 октября 1917 г.: «Думал о своей „Деревне“. Как верно там все! Надо написать предисловие: будущему историку — верь мне, я взял типическое» (Там же. — С. 45). О том же в «Окаянных днях» от 19 февраля 1918 г.: «А „Деревня“ вещь все-таки необыкновенная. Но доступна только знающим Россию. А кто ее знает?» (Там же. — С. 71).
Заключись в святом уединенье… — из стихотворения Ф. Шиллера «Начало нового века» (1801) в переводе В. Курочкина.
Это стихи какого-то Бориса Божнева — Божнев Борис Борисович (1898–1969). В 1919 г. приехал в Париж, где первое время жил перепиской нот. В 1924 г. три его стихотворения были напечатаны в Москве в третьей книге альманаха «Недра». В Париже входил в «Палату поэтов», затем в «Перекресток». Бунин цитирует стихотворения из книги Бориса Божнева «Борьба за несуществованье» (Париж, 1925).
Да любой Марк Слоним из «Воли России» — «Воля России» — периодический орган эсеровского направления, издававшийся в Праге, фактически «официоз» партии эсеров. В 1920–1921 гг. под этим названием выходила газета, из-за финансовых затруднений приостановленная, по заявлению редакции — «ввиду перенесения газеты в одну из стран, находящихся ближе к России». С января 1922 года издание возобновляется уже в качестве «общественно-политического и литературного еженедельника». Первоначально «Воля России» (еще в качестве газеты) выходила при ближайшем участии В. М. Зензинова, В. И. Лебедева и О. С. Минора, а ее издателем выступал один из старейших эсеров Е. Е. Лазарев. После трансформации в еженедельник В. М. Зензинов и О. С. Минор перестают влиять на редакционную политику, а во главе издания становятся В. И. Лебедев, М. Л. Слоним и В. В. Сухомлин, впоследствии четвертым соредактором становится Е. А. Сталинский. Издателем продолжает при этом выступать Е. Е. Лазарев. Наибольшую известность снискал «журнал политики и культуры», выходивший под данным названием и при сохранении в основном состава редакции с середины 1922 года. Первоначально обновленная «Воля России» выходила два раза в месяц. Объем книжек был увеличен до 100 страниц, в каждом номере были выделены отделы по образцу дореволюционных «толстых» журналов: Беллетристика, Политика, Иностранная жизнь, Литература и культура, Систематические обзоры, Экономическая жизнь, Русские за рубежом. По определению Глеба Струве, «на эмигрантском политическом фронте „Воля России“ держала равнение налево. Не опускаясь до открытого сменовеховства, оставаясь журналом эмигрантским и исповедуя антибольшевизм, „Воля России“, как не раз указывалось ее противниками, тщательно отмежевалась не только от „правой“ эмиграции, но и от республиканско-демократической, часто зло полемизируя и с „Последними новостями“ П. Н. Милюкова и с „Современными записками“ правых эсеров — журналом для „Воли России“ и слишком умеренным и слишком „академичным“» (Струве Г. Русская литература в изгнании. — 2-е изд., испр. и доп. — Париж, 1984.— С. 64). Литературное направление «Воли России» определял Марк Слоним.
Слоним Марк Львович (1894–1976) — литературовед, критик, публицист, переводчик; член партии эсеров. В эмиграции с 1919 (Берлин, Прага, Париж, США). В 1922–1932 был соредактором и одним из основных авторов пражской «Воли России». Редактировал также журнал «Новости литературы» (Берлин, 1922) и «двухнедельник литературы и искусства» «Новая газета» (Париж, 1931), печатался в нью-йоркском «Новоселье», белградском «Русском архиве» и др. В Париже организовал литературный кружок «Кочевье» (1928), в который входили А. Гингер, А. Присманова, Б. Поплавский и др.
Вот московский журнал «Прожектор» со статьей Воронского… — см. коммент. к статье «Российская человечина» на с. 547–548.
Пешехонов Алексей Васильевич (1867–1933) — политический деятель, публицист. В начале 1900-х гг. близок к эсерам, с 1904 г. — член редакционного комитета журнала «Русское богатство», один из организаторов и лидеров Трудовой народно-социалистической партии. В мае — августе 1917 г. — министр продовольствия Временного правительства. В 1922 г. выслан из России. Жил в Риге, Праге, Берлине.
…тот самый Слоним, что сравнительно недавно выбрал из всех десяти томов любовных мемуаров Казаковы эпизоды наиболее похабные… — имеется в виду книга: Воспоминания Казановы / Пер. и вступ. ст. М. Слонима. — Берлин: Нева, 1923.
Отклики эти — обо мне, о Гиппиус и вообще об «эмигрантской литературной знати и ее придворной челяди», как с лакейской яростью выражается Слоним. А придрался он ко мне из-за журнала «Версты» — имеется в виду статья «Литературные отклики: Бунин-критик. — Антон Крайний и Зинаида Гиппиус… О „Верстах“» (Воля России. — 1926. — № 8/9), в которой Марк Слоним писал:
«Есть в нашей эмиграции несколько писателей, которых бог поразил тяжелым недугом: они твердо убеждены, что „русская литература — это мы“. В особо острых случаях этого заболевания каждый думает: „литература — это я!“ И поэтому своей прямой обязанностью считает не столько писать романы и стихи, сколько с высоты престола — в качестве этакого местоблюстителя Аполлонова — представительствовать за русское искусство, стоять на страже русского языка и изгонять из собственных владений крамольников и иноверцев.
Конечно, никому не возбраняется забавляться в меру сил и разума, но для некоторых литературных местоблюстителей одной забавы мало: они рвутся в бой и ради этого даже выступают в неприсущих им ролях проповедников, публицистов и критиков.
Подобное происшествие случилось недавно с И. А. Буниным, заявившим себя в „Возрождении“ довольно скверным критиком. <…>
Многие писатели совершенно не обладают чувством такта и их слух не режут скрипучие или хриплые ноты собственного голоса. Это блестяще подтверждается именно на примере Бунина.
Бунин очень хороший писатель, хотя для меня мертвый, потому что не двигающийся, застывший и принадлежащий к завершенной главе истории русской литературы. Она давно уже дописана, а Бунин к ней только приписывает. Он весь в прошлом — психологически, формально, по своим сюжетам, по своей трактовке, по своим подходам к людям и России. Как и герой его рассказа „Несрочная весна“, он может только уйти в Элизиум воспоминаний, и единственно живым для него является мир мертвых. И „что может быть у меня общего с этой новой жизнью, опустошившей для меня вселенную?“ И может быть потому, что так всецело принадлежит он „потонувшему миру“, что для часа сегодняшнего он неживой, — ему самому неживыми, призрачными кажутся те, кто пришли на смену, вместе с этим новым днем.
Я понимал и уважал бы Бунина, если б, осознав для себя невозможность примирения с этим новым, ушел он в сторону, замкнулся в одиночестве и молчании — ибо опустошена вселенная. Я еще более уважал бы его, если б он старался понять и принять это новое. Есть ведь такие писатели, которые умели замечать и в гроб сходя благословлять. Но для этого надо обладать внутренней чуткостью, душевной отзывчивостью и умственной широтой, то есть всем тем, что делает крупного писателя и крупным человеком, и чего нет у Бунина.
Бунин безнадежно глух, ослеплен политической злобой и скован самомнением и предубежденностью. Поэтому не может он сказать: „я не принимаю, потому что не понимаю“. Для этого признания требовалось бы новое благородство жеста, которое у Бунина отсутствует: он не оценить хочет, а унизить, не разобрать, а ошельмовать. Злобу вызывают в нем все эти „новые люди“ литературы, все эти нетитулованные пришельцы, к которым он, дворянин от искусства, относится с тем же презрением, что и крепостной барин к „хамам“ и „кухаркиным детям“. Для него они враги, он с ними борется, и в борьбе этой готов применить самые невероятные приемы. Ибо насколько сдержан Бунин-художник, настолько же распущен и не брезглив Бунин — критик и публицист. Еще и прежде говорил он невоздержанные речи в парижских собраниях, самому себе желая проникнуться собачьим бешенством, чтобы отомстить большевикам, или бросал неприличные фразы о Блоке. Но все это превзойдено Буниным в его последних двух „опытах“, нашедших приют в весьма гостеприимном на подобные вещи „Возрождении“ (поистине широкое, истинно русское гостеприимство для отчаянно бездарных рассказов и критических статей» (С. 87–89).
Гиппиус Зинаида Николаевна (1869–1945) — поэт, прозаик, критик, мемуарист; жена Д. С. Мережковского. В 1906–1908 постоянно жила в Париже. В эмиграции с 1920 (Варшава, затем с 1921 Париж). Была организатором литературных «воскресений» и кружка «Зеленая лампа». В 1920-е-1930-е печаталась в газете «Возрождение», журналах «Встречи», «Новый дом», «Новый корабль», «Окно», «Отечество», «Русская мысль», «Современные записки», «Числа». В 1939 вместе с Мережковским редактировала сборник «Литературный смотр». См. о Гиппиус записи в дневнике Бунина от 24 и 26 августа 1917 г.: «Перечитываю стихи Гиппиус. Насколько она умнее (хотя она, конечно, по-настоящему не умна и вся изломана) и пристойнее прочих — „новых поэтов“. Но какая мертвяжина, как все эти мысли и чувства мертвы, вбиты в размер!»; «Дочитал Гиппиус. Необыкновенно противная душонка, ни одного живого слова, мертво вбиты в тупые вирши разные выдумки. Поэтической натуры в ней ни на йоту» (Бунин-1990. — С. 34, 35).
…как тот сосуд, полный гадов, что спустился во искушение Петру апостолу, когда он «взалкал и поднялся наверх, чтобы помолиться…» — Деяния (10: 9-16).
…цитируя их программную статью, проглядел в одном месте частицу «не» и тем исказил одну совершенно незначительную для общей оценки «Верст» фразу, о чем и сожалею — М. Слоним по этому поводу написал следующее: «Подобный прием полемики носит совершенно определенное и далеко неблагозвучное имя. Прежде чем учить других хорошему тону, не мешало бы самому Бунину научиться некоторым правилам литературного приличия. Но цель оправдывает средства. А цель эта — охаять молодую русскую литературу и всех ее представителей и защитников изобразить в виде полуидиотов или большевистских лакеев. <…> Оплевать, разнести молодых и инакомыслящих — вот чего добивается Бунин. Я не могу даже сказать, что он их ненавидит Ненависть — слишком высокое чувство. В ненависти — трагедия. В злобе же — неведение, самомнение, чванство, зависть. Злоба — чувство низшего порядка. И именно со злобой подходит Бунин и к современной России и к ее искусству.
Эта злоба в значительной мере питается незнанием. У Бунина и презрение от непонимания, которое и не желает быть просветлено, потому что основано на предвзятых взглядах, на упорстве политической страсти. Бунин слышит чужой язык, которого не изучает и не хочет изучать — и говорит: да это не язык, а собачий лай. Он читает авторов, пишущих не так, как он, и о том, чего он не видел и не знает — и говорит: да это и не литература. Он искусство мыслит только в ему самому привычных формах. Все иное — оскорбление величества. Все новшества — крамола. Все идущее из России — „революционное хамство и большевизм“. Все, защищающее его в эмиграции, — сменовеховство» (С. 91–93).
О новой орфографии*
Возрождение. — 1926. — 6 ноября (№ 522). — С. 3.
Петр Бернгардович — П. Б. Струве. См. о нем коммент. на с. 571.
Гофман Модест Людвигович (1887–1959) — литературовед, пушкинист. После окончания Петербургского университета (1910) работал на кафедре истории русской литературы, участвовал в пушкинском семинаре С. А. Венгерова. В августе 1922 г. был командирован Академией наук в Париж, остался в эмиграции.
…в одной из своих последних статей… — имеется в виду «Записная книжка» (Возрождение. — 1926. — 28 октября (№ 513)). См. с. 228 наст. изд.
Шахматов Алексей Александрович (1864–1920) — русский филолог, академик (1894), в 1906–1920 гг. — председатель отделения русского языка и словесности Академии наук.
…объявлена не большевиками, а Мануйловым… — переход на новую орфографию инициировало Временное правительство, в котором Александр Аполлонович Мануйлов (1861–1929) занимал пост Министра народного просвещения. Ушел в отставку в июле 1917 г. После революции, по возвращении в Петербург из Тифлиса, преподавал в Московском университете (с января 1918 г.), в 1919–1920 гг. — работал консультантом наркома финансов, с 1924 г. входил в правление Госбанка.
Записная книжка (о Блоке)*
Возрождение. — 1927. — 13 февраля (№ 621). — С. 2.
«Слушайте, слушайте Музыку Революции!» — имеется в виду обращение, завершающее статью А. Блока «Интеллигенция и Революция» (9 января 1918 г.): «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте революцию!»
В так называемом Ленинграде издавался недавно, «при ближайшем участии Горького, Замятина и Чуковского», журнал «Русский современник»… — данный фрагмент в несколько измененном виде включен в «Автобиографические заметки» как подтверждение психической неполноценности Блока и предваряется фразой: «Приступы кощунства, богохульства были у Блока тоже болезненны» (Бунин-1990. — С. 196). Далее в «Автобиографических заметках» следует бунинский комментарий: «В этой нелепости („а распространять заставили икающих попов — и Учредилку“), в богохульстве чисто клиническом (чего стоит одна эта строка, — про апостола Петра — „дурак Симон с отвисшей губой“) есть, разумеется, нечто и от заразы, что была в воздухе того времени. Богохульство, кощунство, одно из главных свойств революционных времен, началось еще с самыми первыми дуновениями „ветра из пустыни“» (Бунин-1990. — С. 197).
«Русский современник» — литературно-художественный журнал (М.;Л., 1924. — №№ 1–4).
Замятин Евгений Иванович (1884–1937) — прозаик. Эмигрировал из СССР в 1932.
…в третьей книге этого культурного органа… — в третьем номере журнала «Русский современник» за 1924 г. была напечатана подборка неопубликованных произведений Блока, а также воспоминания о нем. В мемуарном очерке Замятина передавались слова Блока об эмигрантах, сказанные после знакомства с очередным номером журнала «Русская мысль»: «Что они смыслят, сидя там? Только лают по-собачьи».
Прочитал — и вполне согласился… — ср. в «Автобиографических заметках»: «И впрямь — среди этих „замыслов“ есть кое-что замечательное, особенно один замысел о Христе. Сам Горький относился к Христу тоже не совсем почтительно, называл Его, ухмыляясь, „большим педантом“. Но в этом отношении куда же было Горькому до Демьяна Бедного, до Маяковского и, увы, до Блока! Оказывается, что Блок замышлял написать не более, не менее, как „Пьесу из жизни Иисуса“. И вот что было в проспекте этой „пьесы“: <…>» (Бунин-1990. — С. 196). См. также письмо Бунина, приведенное в своих мемуарах Андреем Седых: «Вы не должны огорчаться за Блока. Это был перверсный актер, патологически склонный к кощунству: только Демьян Бедный мог решиться на такую, например, гнусность, как рифмовка (в последнем мерзком куплете „Двенадцати“) — мне даже трудно это писать! — рифмовка „пес“ и Христос. Только последний негодяй мог назвать Петра апостола (пришедшего в Рим на распятие — и потребовавшего, чтобы Его распяли вниз головой, ибо Он считал, что недостоин быть распятым обычно, так, как распят был Христос) „дураком с отвислой губой“, а Блок именно так и написал: „дурак с отвислой губой Симон удит рыбу“. И это — о Петре, красота души которого даже увеличивала эту красоту, — вспомните, как горячо кинулся защищать Христа (ухо отсек), как отрекся трижды от Него и как плакал потом…» (Седых-1962. — С. 232–233).
Памяти Юшкевича*
Возрождение. — 1927. — 15 февраля (№ 623). — С. 2.
Юшкевич Семен Соломонович (1868–1927) — писатель. Скончался 12 февраля 1927 г. в Париже.
«Возвратится персть в землю, яко же бе, и дух возвратится к Богу, иже даде его…» — Экклезиаст (12: 7).
Суета сует*
Возрождение. — 1927. — 24 февраля (№ 632). — С. 3.
Записная книжка (о Горьком)*
Возрождение. — 1927. — 26 мая (№ 723). — С. 2.
…недавно им опубликованные в «Красной нови» воспоминания о Гарине-Михайловском… — имеется в виду очерк А. М. Горького «Н. Г. Гарин-Михайловский (Воспоминания)», напечатанный в журнале «Красная новь» (1926. — № 4), в начале которого автор пишет:
«Изредка в мире нашем являются люди, которых я назвал бы веселыми праведниками.
Я думаю, что родоначальником их следует признать не Христа, который, по свидетельству евангелий, был все-таки немножко педантом; родоначальник веселых праведников, вероятно, Франциск Ассизский, великий художник любви и жизни, он любил не для того, чтобы поучать любви, а потому, что, обладая совершеннейшим искусством и счастьем восторженной любви, не мог не делиться этим счастьем с людьми» (С. 202).
У Чехова помещик Гаевский говорит своему лакею: — Отойди, братец, от тебя курицей пахнет! — Неточность Бунина. Имеется в виду реплика Гаева, обращенная к Яше, из первого действия «Вишневого сада» («Отойди, любезный, от тебя курицей пахнет»). Также именовал этого персонажа Бунин в статье «О Чехове» (см. с. 298 наст. изд.).
А в Париж приехал Луначарский… сопутствуемый одной из своих супруг — Луначарский Анатолий Васильевич (1875–1933) — советский государственный и партийный деятель, писатель, критик. Член РСДРП с 1895 г. С 1917 г. — нарком просвещения. См. о Луначарском дневниковую запись Бунина от 4 ноября 1917 г.: «Луначарский — мерзавец» (Бунин-1990. — С. 57), в той же тональности Луначарский оценивается и в «Окаянных днях»: «…от этой гадины Луначарского» (от 17 апреля 1919 г. Бунин-1990. — С. 95). Очевидно, имеется в виду Н. А. Луначарская-Розенель — жена А. В. Луначарского в последние двенадцать лет его жизни; автор книги «Память сердца: Воспоминания» (2-е изд. — М., 1965).
…как околачивался он возле Горького на Капри, среди прочих лодырей и жуликов, из которых состояла тогда известная «коммунистическая школа», руководимая и питаемая Горьким… — Каприйская школа — фракционная партийная школа в августе-декабре 1909 г. на о. Капри, созданная «отзовистами», «ультиматистами» и «богостроителями», противопоставившими свои взгляды большевикам. Горький и Луначарский являлись в это время глубокими приверженцами идей «богостроительства». См. запись в «Окаянных днях» от 19 апреля 1919 г.: «Каприйские мои приятели, Луначарские и Горькие, блюстители русской культуры и искусства, приходившие в священный гнев при каждом предостережении какой-нибудь „Новой жизни“ со стороны „царских опричников“, что бы вы сделали со мной теперь, захватив меня за этим преступным писанием при вонючем каганце или на том, как я буду воровски засовывать это писание в щели карниза?» (Бунин-1990. — С. 97).
В прошлом году Горький в «Вечерней Красной газете» напечатал статейку по поводу того, что я… — имеется в виду вечерний выпуск «Красной газеты» (см. коммент. на с. 493), где была помещена заметка М. Горького «Из дневника», впервые опубликованная в журнале «Огонек» (1926. — № 31. — С. 6). Приведенный Буниным фрагмент предваряют следующие строки: «И. А. Бунин в Париже публично возопил: „Молю Бога, чтобы он до последнего издыхания моего сохранил во мне святую собачью ненависть к русскому Каину“.
Вопль этот — эпилог рассказа Бунина о собаке нищего, убитого красноармейцами. После убийства собака стала бешено бросаться на всех, одетых в шинели».
Да и что ж ему, в самом деле, горевать, сидя в Сорренто? — уехав из Советской России «на лечение», Горький жил на вилле в Сорренто.
…Маяковский, — тот самый Маяковский, которого еще в гимназии звали Идиот Полифемович, — ржет то в Париже, то в Праге… — см. запись в «Окаянных днях» от 3 марта 1918 г.: «Маяковского звали в гимназии Идиотом Полифемовичем» (Бунин-1990. — С. 84). См. также фрагмент в «Окаянных днях» о последнем посещении Буниным Петербурга (в начале апреля 1917 г.), повторяющийся почти дословно и в «Автобиографических заметках» (Бунин-1990. — С. 202–203): «Ведь шел тогда у нас пир на весь мир, и трезвы-то на пиру были только Ленины и Маяковские.
Одноглазый Полифем, к которому попал Одиссей в своих странствиях, намеревался сожрать Одиссея. Ленин и Маяковский (которого еще в гимназии пророчески прозвали Идиотом Полифемовичем) были оба тоже довольно прожорливы и весьма сильны своим одноглазием. И тот и другой некоторое время казались только площадными шутами. Но недаром Маяковский назвался футуристом, то есть человеком будущего: полифемское будущее России принадлежало несомненно им, Маяковским, Лениным. Маяковский утробой почуял, во что вообще превратится вскоре русский пир тех дней и как великолепно заткнет рот всем прочим трибунам Ленин с балкона Кшесинской: еще великолепнее, чем сделал это он сам на пиру в честь готовой послать нас к черту Финляндии!» Данную запись предваряет рассказ Бунина о банкете по поводу открытия выставки финских художников и о поведении Маяковского: «Но надо всеми возобладал — „поэт“ Маяковский. Я сидел с Горьким и финским художником Галленом. И начал Маяковский с того, что без всякого приглашения подошел к нам, вдвинул стул между нами и стал есть с наших тарелок и пить из наших бокалов. Галлен глядел на него во все глаза — так, как глядел бы он, вероятно, на лошадь, если бы ее, например, ввели в эту банкетную залу. Горький хохотал. Я отодвинулся. Маяковский это заметил.
— Вы меня очень ненавидите? — весело спросил он меня.
Я без всякого стеснения ответил, что нет: слишком было бы много чести ему» и т. д. (запись «ночью на 24 апреля» 1919 г.) (Бунин-1990. — С. 113–114). О Маяковском см. Бунин-1990. — С. 65. См. также высказывания Бунина в изложении А. Седых: «Маяковский был „самый низкий, самый циничный и вредный слуга советского людоедства“; „…величайшего холуя русской „поэзии“ Маяковского при всей его холуйской небездарности“» (Седых-1962. — С. 228, 231).
Нам пишут: «А в Праге Сейфуллина…» — Сейфуллина Лидия Николаевна (1889–1954) во время заграничной поездки в 1927 г. посетила, в частности, Прагу, где встречалась со многими эмигрантами, в том числе с членами Общества Сибиряков в ЧСР, выделявших из пореволюционных писателей-сибиряков В. Иванова и Сейфуллину как наиболее талантливых.
«Большие пузыри»*
Возрождение. — 1927. — 6 июня (№ 734). — С. 2.
«Звено» — ежедневная литературно-политическая газета, издававшаяся в Париже по понедельникам с 1923 г. под редакцией М. М. Винавера и П. Н. Милюкова, с 1926 г. — «еженедельный литературный журнал», с июля 1927 г. до 1928 г. — «ежемесячный литературный журнал» под редакцией М. Л. Кантора.
Получил «Звено» и прочел следующее… — имеется в виду начало раздела «Хроника литературы и искусства» из № 226 «Звена» (1927. — 29 мая. — С. 13), где сообщалось о подготовке издания новых произведений Д. Четверикова, М. Слонимского, Н. Баршева, М. Борисоглебского, Л. Раковского и Н. Никитина.
Д. Четвериков — псевдоним Бориса Дмитриевича Четверикова (1896–1981). Роман «Заиграй овражки» был опубликован в Харькове в 1928 г., роман «Лю-бань» вышел в ГИЗе в 1928 г., роман «Синяя говядина» закончен в 1929 г.
Баршев Николай Валерианович выпустил книгу рассказов «Большие пузырьки» в ГИЗе в 1928 г.
Борисоглебский Михаил Васильевич выпустил сборник рассказов «Осколок» и первый том романа «Топь» в Ленинграде в 1927 г.
Раковский Леонтий Иосифович (1896–1979) выпустил сборник «Зеленая Америка: Повести и рассказы» в Ленинграде в 1927 г.
…попадаю я в такое положение по четвергам и субботам каждой недели, читая парижские газеты и журналы — по четвергам и субботам в эмигрантских периодических изданиях обычно публиковались обозрения литературных новинок.
Восемнадцати лет я уже печатался в «Неделе» и в «Вестнике Европы»… — в 1888 г. стихи Бунина были опубликованы в ежемесячном журнале «Книжки „Недели“» (редактор-издатель ПА. Гайдебуров).
…придя в гости к харьковской писательнице Шабельской… — Шабельская (наст, фам. (или урожд.?) Монтвид) Александра Станиславовна (1845–1921) — русская писательница. О визите к ней см. «Заметки» от 19 сентября 1929 г. (с. 301–302 наст. изд.).
Авилова Лидия Алексеевна (1864(1865?)—1943) — русская писательница. В 1898 г. Бунин опубликовал в «Южном обозрении» (№ 624) под псевдонимом «И. Чубаров» рецензию на повесть Авиловой «Наследники» (Русское богатство. — 1898. — № 9) (См.: Лит. наследство. — М., 1973. — Т. 84: Иван Бунин: В 2 кн. — Кн. 1. — С. 334). Об Авиловой у Бунина см. также: Собр. соч.: В 9 т. — Т. 9. — М., 1967. — С. 230. В 1922 году выехала в Чехословакию к больной дочери, в 1924 г. вернулась в СССР. Эту историю Бунин повторяет в «Заметках» от 19 сентября 1929 г. (с. 302 наст. изд.).
Стасюлевич Михаил Матвеевич (1826–1911) — русский публицист и журналист, издатель и редактор ежемесячного литературно-художественного и общественно-политического журнала либерального направления «Вестник Европы» (в 1866–1908 гг.).
«Безграмотная ерунда»*
Возрождение. — 1927. — 11 июня (№ 739). — С. 2.
Литература наша, писал два года тому назад покойный Арцыбашев… — имеется в виду цикл статей русского писателя Михаила Петровича Арцыбашева (1878–1927) в варшавской газете «За свободу», и продолжавших в эмиграции серию его публицистических выступлений под рубрикой «Записки писателя» в газете «Свобода» (май 1917-май 1918) (отдельное издание: Записки писателя. — М., 1917. — Т. 1–3). Часть этих выступлений вошла в книгу «Записки писателя» (Вып. 1–2. — Варшава, 1925–1927).
А что сказать, например, о небезызвестной Софье Федорченко, которая недавно выпустила в Москве второй том своих записей «Народ на войне»? — Первое послереволюционное издание книги Софьи Захаровны Федорченко (1888–1959) «Народ на войне» вышло в издательстве «Новая Москва» в 1923 г. В 1925 г. сокращенный вариант был опубликован в «Библиотеке „Огонька“» (№ 49), а полный — издательством «Земля и Фабрика» (М.; Л.). В том же году московское издательство «Никитинские субботники» выпустило еще две книги С. Федорченко, объявив их вторым и третьим томом собрания сочинений, якобы начатого «ЗиФом»: «Том 2. Народ на войне: Том 2. Революция» и «Том 3: Сказки». В 1927 г. писательница признала, что в ее книгах преобладает художественный вымысел: «…я твердо решила сказать, что все это почти стенографические записи, и отдать книгу эту как не свою» (Цит. по: Лит. наследство. — М., 1983.— Т. 93. — С. 13–14). В 1930 г. перевод книги Федорченко «La peuple a la Guerre» вышел в Париже. Негативное отношение Бунина к произведениям Федорченко отчасти можно объяснить и близостью последней к эсеровским кругам: в 1920 г. ее «сказки» печатались в газете «Воля России» и журнале «Современные записки». С 1922 г. писательница жила в Москве.
…сперва в «Речи», а потом отдельным изданием… — очевидно, имеется в виду киевское издание 1917 г. «Народ на войне: Фронтовые записи».
Джером Джером*
Сегодня. — 1927. — 26 июня (№ 138). — С. 6.
Джером К. Джером (Jerom К. Jerom, 1859–1927) — английский писатель, юмористический роман которого «Трое в лодке, не считая собаки» (1889) приобрел всемирную известность. Менее известны продолжение этого романа «Трое на велосипеде» (1900), а также многочисленные юмористические рассказы, пьесы и другие романы автора. В 1899 г. он посетил Россию, побывал в Петербурге, о чем писал в эссе «Русские, какими я их знаю». Эссе было издано в переводе на русский язык под названием «Люди будущего» (1906).
Очерк Бунина опубликован по случаю смерти Джерома К. Джерома, с которым он познакомился в Лондоне в феврале 1925 г. Бунин отредактировал этот текст для последующих газетных и книжных перепечаток и сократил его. В книге «Воспоминания» очерк начинался словами: «Я в Англии до 1926 года не бывал» — с ошибочной датой визита. В действительности Бунин приехал в Лондон по приглашению ПЕН-клуба в начале февраля 1925 года. Это подтверждают многие документы: запись в дневнике основательницы клуба Э. Доусон-Скотт, переписка Бунина с секретарем ПЕН-клуба Марджори Скотт, письма Бунина к А. В. Тырковой-Вильямс, помогавшей организовать этот визит (Русский Архив в Лидсе), а также дневники В. Н. Муромцевой-Буниной и другие свидетельства. К сожалению, дневники Бунина за февраль 1925 г., где он мог оставить свои непосредственные впечатления о пребывании в Англии, в Лидском архиве не обнаружены.
В Лондоне для Бунина был забронирован номер в отеле «Беркли» на Пиккадилли с понедельника 2 февраля до утра пятницы 6 февраля (документ-письмо хозяина отеля— хранится в Русском Архиве в Лидсе). Организаторы визита составили для Бунина напряженную программу: в день приезда, в понедельник 2 февраля, он был приглашен на обед в дом английской писательницы-суффражистки Мэй Синклер. На следующий день, во вторник 3 февраля, состоялось чествование Бунина в ПЕН-клубе. Хотя в молодости Бунин учил английский, читал и даже переводил с английского, говорить по-английски он не мог. Однако за обеденным столом, где ему было отведено почетное место рядом с основательницей клуба, ему, по всей видимости, пришлось обходиться без переводчика. Э. Доусон-Скотт записала в своем дневнике: «3-его февраля. ПЕН. Обед для Ивана Бунина, обворожительного худощавого седовласого джентльмена». Дальше она описывает забавную застольную беседу с писателем, во время которой они, с трудом преодолевая языковые трудности, говорили о национальной кухне французов и англичан. (Watts M. P.E.N. The Early Years: 1921–1926. — London: Archive Press, Hampstead, 1971. — P. 30). В предотъездный день, в четверг 5 февраля в доме А. В. Тырковой был устроен прием, на котором появился давно не выезжавший Джером К. Джером. Об этом вспоминал в своих мемуарах сын Тырковой Аркадий Борман: «При помощи мамы для И. А. Бунина был устроен многочисленный прием в обществе английских писателей. На этот прием в старомодном, плохо вычищенном сюртуке вылез даже сам Джером Джером. Интересно было наблюдать, с каким почтением относились молодые литераторы в смокингах к этому корифею английской литературы девятнадцатого века» (Борман А. А. В. Тыркова-Вильямс по ее письмам и воспоминаниям сына. — Лувэн-Вашингтон, 1964. — С. 217). Подробнее о визите Бунина в Англию см. кн.: Казнина О. А. Русские в Англии: Русская эмиграция в контексте русско-английских литературных связей в первой половине XX века. — М.: Наследие, 1997. — С. 374–381).
Ону Александр Михайлович (1865–1938) — приват-доцент, лектор по современной истории в университете Петрограда; с 12 июля 1917 г. генеральный консул Временного правительства России в Англии. С 1917 по 1923 г. возглавлял русское консульство в Лондоне. Преподавал историю в британских университетах. О нем см в кн.: Ону А. М. Загадки русского сфинкса / Публ. и предисл. О. В. Соколовской. — М.: Ось-89, 1995. — С. 3–7.
«К писателям мира»*
Возрождение. — 1927. — 17 июля (№ 775). — С. 1. — Отклик на «Обращение русских писателей к писателям мира» (Возрождение. — 1927. — 10 июля (№ 768). — С. 2; Последние новости. — 1927. — 10 июля (№ 2306). — С. 2).
Наш поэт*
Возрождение. — 1927. — 4 августа (№ 793). — С. 3. Фрагменты этой публикации вошли в статью 1932 г. «Памяти Ивана Савина», включенную в настоящее издание (с. 383–385).
Иван Савин (наст, имя и фам. — Иван Иванович Саволайнен; 1899–1927) — сражался в рядах Белой армии. Четверо его братьев погибли, а сам Савин, заболевший тифом и помещенный в джанкойский лазарет, попал в плен. Ему помогло финское происхождение, и пробыв некоторое время в Петербурге, он в 1921 г. эмигрировал в Финляндию. В 1926 г. в Белграде вышел его единственный прижизненный сборник стихов под названием «Ладонка».
«После долгой и тяжкой болезни…» — здесь и далее Бунин цитирует статью П. Пильского «Иван Савин» (Сегодня. — 1927.— 16 июля (№ 135). — С. 2).
…трагедию Новороссийска — падение Новороссийска знаменовала собой конец Белого движения на Кавказе. 14 марта 1920 г. Новороссийск покинул главнокомандующий генерал Деникин, Добровольческая армия эвакуировалась в Крым.
Самородки*
Возрождение. — 1927. — 11 августа (№ 800). — С. 2–3. — Содержание статьи перекликается с соответствующим фрагментом из «Автобиографических заметок» (Бунин-1990. — С. 176–181).
Прочел «Роман без вранья» Мариенгофа… — Мариенгоф Анатолий Борисович (1897–1962) — поэт, прозаик, один из теоретиков имажинизма. В «Романе без вранья» (1926) реальные факты сочетаются с художественным вымыслом.
Дон-Аминадо — Шполянский Аминад Петрович (Аминодав Пейсахович) (1888–1957) — поэт, прозаик, мемуарист. С 1920 г. в эмиграции. В 1920–1921 редактировал выходивший в Париже журнал для детей «Зеленая палочка». Постоянный фельетонист «Последних новостей», Сотрудничал в «Иллюстрированной России», «Современных записках», возрожденном «Сатириконе» и др. В книге его воспоминаний «Поезд на третьем пути» (Нью-Йорк, 1954) упоминаются и встречи с Буниным. В 1921 г. в газете «Общее дело» (27 июля. С. 2) Бунин опубликовал рецензию на книги Дон-Аминадо «Дым без отечества» и А. Ветлугина «Авантюристы гражданской войны» (см. с. 110–113 наст. изд.). Первые двенадцать строк из этого фрагмента фельетона Дон-Аминадо Бунин приводит в своих «Автобиографических заметках».
…равно как и перед прочими «скитальцами», оравшими на нас: «вы жабы в гнилом болоте!» — по поводу этих строк см. в настоящем издании (с. 428) фрагмент в беседе Лоллия Львова с Буниным «Перед занавесом „художественников“» (14 августа 1937 г.): «Помню, как на одном вечере публика пришла в полный восторг, когда Скиталец крикнул в нее свой стих: „Вы жабы в гнилом болоте…“». О Скитальце см. также очерк «О Шаляпине» (30 апреля 1938 г.; с. 439–440 наст. изд.). Имеется в виду выступление в московском Благородном собрании на литературном вечере в пользу Высших курсов в декабре 1902 г. В конце вечера Скиталец, выступая непосредственно перед Буниным, прочел стихотворение, вызвавшее «нечто близкое к междоусобию и „беспорядкам“». Вечер был прекращен. «Ни устроители вечера, ни сам автор и чтец никак ничего подобного не ожидали и не учитывали, — вспоминал Скиталец. — Никто не предвидел, что у тогдашней публики могло быть такое настроение, что разрешенные цензурой стихи, ничего „политического“ в себе не заключавшие, могли, однако, подействовать как искра, брошенная в порох» (Скиталец. Светлые лучи любви: Повести, рассказы, воспоминания. — М., 1989. — С. 549).
В. Ф. Ходасевич недавно напечатал в «Возрождении» статью по поводу «Романа без вранья» Мариенгофа и по поводу Есенина, героя этого романа — Ходасевич Владислав Фелицианович (1886–1939) — поэт, критик, мемуарист. В эмиграции с 1922 г.(Берлин, Сааров, Прага, Сорренто, с апреля 1925 г. — Париж). С 1922 г. печатал критические очерки в газете «Дни», в 1923–1925 гг. был одним из руководителей журнала «Беседа», с 1924 г. по январь 1927 г. сотрудничал в «Последних новостях», с 1927 г. по 1939 г. вел отдел критики в «Возрождении» (рубрики «Книги и люди» и «Литературная летопись»). Печатался также в берлинских «Жар-Птице» и «Сполохах», в пражской «Воле России», брюссельском «Благонамеренном», парижских «Новом доме», «Новом корабле», «Сатириконе», «Современных записках». В июле-сентябре 1927 г. Ходасевич и Берберова жили в Каннах и навещали Бунина в Грассе. Имеется в виду статья В. Ходасевича «Цыганская власть» (Возрождение. — 1927. — 23 июня (№ 751). — С. 3–4), в которой роман Мариенгофа оценивался как «правдивая» и «искренняя» книга воспоминаний одного «из приятелей и собутыльников Есенина».
Еще в «Бесах» было это предусмотрено: «Нам каждая шелудивая кучка пригодится…» — цитата из романа Ф. М. Достоевского «Бесы».
…был друг-приятель и собутыльник чекистов, «молился Богу матерщиной»… — см. коммент. на с. 536.
…наряжался в шелковое белье на счет американской старухи, мордуя ее чем попадя и где попало… — имеется в виду Айседора Дункан. См. коммент. на с.517.
Один писатель как-то жаловался Чехову: — Антон Павлович, что мне делать? Меня рефлексия заела! Чехов сумрачно ответил ему: — «А вы поменьше водки пейте»… — этот же фрагмент воспоминаний Бунин цитирует в своем очерке «Чехов» (см. с. 268 наст. изд.).
…как пошли разночинцы, все эти Левитовы, Нефедовы, Омулевские, так и пошла писать губерния… — см. коммент. на с. 490, 533, 593.
Успенский… мы были с ним земляки, и я о нем много наслышался… — Бунин в юности собирал материал о жизни и творчестве Н. В. Успенского, неоднократно писал о нем. Фрагмент об Успенском и его трагической гибели Бунин с дополнениями и незначительными изменениями повторяет в «Заметках» 9 ноября 1929 г. (см. с. 316–317 наст. изд.).
…например, мы читали в «Современных записках» статью Ходасевича все о том же Есенине… — имеется в виду мемуарный очерк В. Ф. Ходасевича «Есенин», впервые опубликованный в журнале «Современные записки» (1926. — № 27. — С. 294–322), вошедший впоследствии в книгу его воспоминаний «Некрополь». Ходасевич, описывая именины А. Н. Толстого в Москве весной 1918 г., рассказывал, как Есенин привел к Толстому Блюмкина: «Есенин с ним, видимо дружил. Была в числе гостей поэтесса К. Приглянулась она Есенину. Стал ухаживать. Захотел щегольнуть — и простодушно предложил поэтессе: „А хотите поглядеть, как расстреливают? Я это вам через Блюмкина в одну минуту устрою“» (см.: Ходасевич В. Собр. соч.: В 4 т. — М., 1997. — Т. 4: Некрополь. Воспоминания. Письма. — С. 140). См. запись в «Автобиографических заметках»: «О Есенине была в свое время еще статья Владимира (так) Ходасевича в „Современных записках“: Ходасевич в этой статье говорил, что у Есенина, в числе прочих способов обольщать девиц, был и такой: он предлагал намеченной им девице посмотреть расстрелы в Чека, — я, мол, для вас легко могу устроить это. „Власть Чека покровительствовала той банде, которой Есенин был окружен, говорил Ходасевич: она была полезна большевикам, как вносящая сумятицу и безобразие в русскую литературу…“» (Бунин-1990. — С. 180–181). См. также записанную З. Шаховской 27 апреля 1950 г. фразу Бунина: «Не могу переносить всех этих, которые то с Георгием Победоносцем или как Брюсов… А потом в другую сторону спинку гнут. Есенин, у него даже особая черта была — ухаживая, приглашал „посмотреть“, как пытают в Чека» (Шаховская 3. В поисках Набокова. Отражения. — М., 1991. — С. 213).
Летом 1927 г. соредактор журнала Современные записки И. И. Фондаминский (Бунаков) жил у Бунина в Грассе. См. характеристику журнала в записи Галины Кузнецовой от 2 сентября 1928 г.: «За завтраком были одни и говорили о нужности для эмигрантов-писателей второго толстого журнала. И. А. и я возражали В. Н., которая находит, что раз дают деньги, надо делать журнал. Мы же, вспоминая весенние „редакторские заседания“ с Илюшей во время прогулок и отсутствие материала даже для „Современных записок“, говорили, что создавать другой журнал значит разбивать силы, размельчать материал и губить уже имеющийся и хорошо поставленный журнал и вообще пускаться в плаванье, обреченное на гибель» (Кузнецова-1967. — С. 70).
Мариенгоф сверхнегодяй — это ему принадлежит, например, одна такая строчка о Богоматери, гнуснее которой не было на земле никогда — имеется в виду строчка из стихотворения Мариенгофа «Твердь, твердь за вихры зыбим…». См. коммент. на с. 495. См. также в «Автобиографических заметках»: «Мариенгоф был пройдоха не меньше его, был величайший негодяй, это им была написана однажды такая строчка о Богоматери, гнусней которой невозможно выдумать, по гнусности равная только тому, что написал о Ней однажды Бабель»(Бунин-1990. — С. 178).
Так, с бухты барахты… — Бунин почти дословно пересказывает фрагмент четвертой главы «Романа без вранья». См. также запись в «Окаянных днях» от 9 мая 1919 г.: «Как носились в московских и петербургских салонах с разными Клюевыми и Есениными, даже и одевавшимися под странников и добрых молодцев, распевавших в нос о „свечечках“ и „речечках“ или прикидывавшихся „разудалыми головушками“!» (Бунин-1990. — С. 138). Этот же фрагмент Бунин пересказывает в «Автобиографических заметках» (Бунин-1990. — С. 178).
<Ответ на анкету «Литературной недели» «Дней»>*
Дни. — 1927. — 23 октября (№ 1215). — С. 3.
Проклятое десятилетие*
Россия. — 1927. — 5 ноября (№ И). — С. 3.
Петр Бернгардович — П. Б. Струве (1870–1944) — экономист, политик. Один из основателей «Союза освобождения», депутат Второй Государственной думы, член ЦК партии кадетов; после октябрьского переворота — участник создания Добровольческой армии, член «Донского гражданского совета», член Особого совещания при генерале А. И. Деникине. В эмиграции с 1921 г.: в 1921–1925 гг. — в Праге, в 1925–1928 гг. — в Париже, до 1942 г. — в Белграде, затем вновь в Париже. Один из виднейших представителей правого крыла эмиграции; редактировал возобновленный им за рубежом журнал «Русская мысль» (1921–1925, 1927), газеты «Возрождение» (в 1925–1927 гг.), «Россия» (1928), «Россия и славянство» (1928–1932). См. в «Грасском дневнике» Галины Кузнецовой записи от 24 и 29 августа 1927 г.: «И. А. тоже не работает. Впрочем, его волнует история с „Возрождением“, откуда он ушел из-за вынужденного ухода П. Струве. В доме по этому случаю бесконечные дебаты»; «Вчера после прихода почтальона меня позвали в кабинет и там я застала горячее обсуждение только что полученного от Шмелева из редакции „Возрождения“ письма. Шмелев пишет, что не уходит из газеты, национальный облик которой необходимо сохранить. Это превыше, как он пишет личных счетов. В. Н., которая особенно горячо настаивала на уходе И. А. очень возмущалась этим письмом, находя его лицемерным, горячась, бранила Шмелева. Ей очень поддакивал Рощин» (Кузнецова-1967. — С. 28–29).
<Ответ на анкету о 10-летии Октябрьского переворота>*
Сегодня. — 1927. - 6 ноября (№ 251). — С. 1.
…примирить с собой всех «левых», всех Кусковых и Мартовых… — Кускова (Прокопович) Е. Д. в 1899 г. написала «Краткое изложение взглядов», расцененное В. И. Лениным и Ю. О. Мартовым как теоретическое обоснование «экономизма». Затем вошла в «Союз освобождения». См. также коммент. на с. 521.
Мартов (Цедербаум) Юлий Осипович (1873–1923) — организатор социал-демократической группы «Освобождение труда» (1891), один из создателей «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» (1895), делегат 2 съезда РСДРП (1903), один из лидеров «меньшевиков». С 1905 г. член ЦК РСДРП и редактор «Партийных известий». В 1906 г. был выслан за границу, вернулся в Россию 9 мая 1917 г., после выступления в тот же день на Всероссийской конференции меньшевистских и объединенных организаций РСДРП, в котором осуждались идеи коалиционного правительства и революционного оборончества, возглавил оппозиционную группу меньшевиков-интернационалистов. Выступал против вооруженного восстания против Временного правительства, затем против «ленинской диктатуры», «аракчеевского понимания социализма и пугачевского понимания классовой борьбы». В октябре 1920 г. уехал за границу для того, чтобы представлять партию меньшевиков в Интернационале, сохранил советское гражданство. Руководил созданной им Заграничной делегацией РСДРП, был одним из организаторов Венского 2 1/2 Интернационала, редактировал учрежденный по его инициативе в Берлине журнал «Социалистический вестник».
Заметки*
Россия. — 1927. — 12 ноября (№ 12). — С. 2.
…пылкая статья Талина в «Посл<едних> нов<остях>» по поводу якобы «сыска», произведенного г. М. в «Возрождении», почему не едет в Россию Горький… — Талин В. И. — псевдоним одного из ведущих критиков «Последних новостей» Стефана Ивановича Португейса (1881–1944). Его перу принадлежит также статья «Литератор И. Бунин об остальных» (Числа. — 1930. — № 2–3). В данном случае имеется в виду резкий отклик В. И. Талина на опубликованную в «Возрождении» статью М. [С. К. Маковского] «Горький и СССР» (1927. — 20 окт. (№ 870). — С. 3). См. по этому поводу ответ «Возрождения» (1927. — 2 нояб. (№ 883)), где под рубрикой «Маленький фельетон» на второй странице была напечатана статья А. Ренникова «Почему Талин не едет?»:
«Сотрудник „Последних новостей“ В. И. Талин в последнее время принял на себя довольно трудную роль:
Беспристрастного защитника угнетенных большевиков и оклеветанных эмиграцией болыневизанствующих деятелей.
Не так давно, например, у нас в „Возрождении“ появилась заметка „Горький и СССР“, в которой приводился ряд разоблачающих фактических данных о двуличности советского Буревестника.
Заметка была ценна именно тем, что не голословными утверждениями, а точными справками, датами, письмами и сообщениями телеграфных агентств, устанавливала лицемерие Горького, славословящего коммунистический рай и в то же время упорно не желающего вернуться под сень древа советского познания добра и зла.
Казалось бы, такое оперирование исключительно фактическим материалом должно было вызвать восторг у профессионального газетчика, озаглавливающего свои печатные упражнения „Заметками журналиста“.
И вдруг, неожиданно, вместо радости и гордости за русскую прессу, обычно страдающую избытком идей над фактической стороной дела, — почему-то гнев, возмущение, ярость. <…> И затем, вместо похвал по адресу автора, неожиданный вывод: „Перед нами новая иллюстрация к ходовому положению правой эмиграции: в борьбе с большевиками все средства хороши. Горький — большевик, стало быть, допустимы публичные упражнения с фактами личной жизни Горького“».
…затем большая брань в «Воле России» по моему адресу за то, что я коснулся Дункан и Есенина… — имеется в виду статья: А. Ч. Бунин о Есенине и самородках // Воля России. — 1927. - № 8/9. — С. 204–206.
Вырубова (урожденная Танеева) Анна Александровна (1884–1964) — фрейлина императрицы Александры Федоровны, чье имя не раз упоминалось в связи с Г. Распутиным.
Коллонтай Александра Михайловна (урожденная Домонтович) (1872–1952) — советский партийный деятель, профессиональная революционерка, член партии с 1915 г., член ЦК, в 1917–1918 гг. — нарком государственного призрения, с 1920 г. заведовала женотделом ЦК, с 1923 г. — полпред и торгпред в Норвегии, в 1926 г. — в Мексике, в 1930–1945 гг. — посланник, затем посол СССР в Швеции. Первая женщина-посол, была представителем СССР в Швеции во время получения Буниным Нобелевской премии. См. о ней запись Бунина в «Окаянных днях» от 24 апреля 1919 г.: «О Коллонтай (рассказывала вчера Щепкина-Куперник):
— Я ее знаю очень хорошо. Была когда-то похожа на ангела. С утра надевала самое простенькое платьице и скакала в рабочие трущобы — „на работу“. А воротясь домой, брала ванну, надевала голубенькую рубашечку — и шмыг с коробкой конфет в кровать ко мне: „Ну давай, дружок, поболтаем теперь всласть!“
Судебная и психиатрическая медицина давно знает и этот (ангелоподобный) тип среди прирожденных преступниц и проституток» (Бунин-1990. — С. 116). В записи от 11 июня («четыре часа») Бунин повторяет: «Впрочем, уголовная антропология отмечает среди прирожденных преступников и особенно преступниц и резко противоположный тип: кукольное, „ангельское“ лицо, вроде того, что было, например, когда-то у Коллонтай» (Бунин-1990. — С. 163).
…вдруг попил бы чайку на улице Гренель? — на улице Гренель в Париже располагалось советское посольство.
Дон-Аминадо «Наша маленькая жизнь»*
Современные записки. — 1927. - № 33. — С. 523.
Дон-Аминадо — см. коммент. на с. 569.
Заметки (о газете «Возрождение»)*
Россия. — 1928. — 7 января (№ 20). — С. 1.
С месяц тому назад в газете «Возрождение» появилась статья З. Н. Гиппиус, в которой она заявила, что левые и правые пути изжиты и что нужен некий третий путь… — имеется в виду статья З. Н. Гиппиус «Третий путь» (Возрождение. — 1927. — 4 дек. (№ 915). — С. 3–4), во второй части которой говорилось:
«Общая линия дневника — моя; и она, все та же самая, определяет для меня и позицию сегодняшнего дня. Как даже Милюкову ясно, что признав значение личности в истории, нельзя не признать и личной ответственности, так ясно мне еще многое другое. Мне ясно, что признав самодержавие отжившей и пагубной формой, и поняв, что иным путем, кроме революционного, оно свергнуто быть не может, — нельзя не утверждать революции февральской. Она происходила не вовремя? Да; но одни говорят: „слишком рано“; другие — „слишком поздно“. Я говорю последнее; и мне не только не по пути с теми, кто эту революцию отрицает или проклинает, но даже с находящими, что она слишком „рано“ совершилась. Для меня ясно, — и было ясно с первого момента, — что святая (да, святая) белая борьба успеха иметь не могла, и не будет иметь, если возродится в прежней форме и с прежним содержанием. Я знаю, что никаким евразийцам Россию в Азию не превратить, а равно и коммунистам — не уничтожить собственного ее, вечного лика; но я знаю также, что идея только узконационалистическая, одна, в какой бы среде она ни действовала, бессильна в борьбе с интернационализмом.
Я не сомневаюсь, что если бы Милюков занял позицию вроде сегодняшней 12 лет тому назад, он мог бы сыграть, в ходе тогдашних событий, громадную и благодетельную роль; но мне слишком ясно, что, при коренной перемене соотношения сил и самих сил, теперь, — эта же (формально) позиция есть позиция распыления или омертвения, и — разложения. Мне далее ясно, что все старые, так называемые „левые“ партии, одушевляемые некогда идеей свободы и шедшие на борьбу за нее, — ныне просто перестали, как таковые, существовать. Ни одна не сумела расширить, соответственно времени, свои основы и положения, и жизнь ушла у них из-под ног. Партия эсеров, самая когда-то живая и русская партия, раздавлена тяжелой ответственностью за „срыв России“, тем более тяжелой, что она же этой ответственности не сознает. Одна часть партии еще пребывает в окостенелом виде, другая — насквозь изъедена тлей большевизма.
Стоит ли упоминать о группировках и партиях „правых“? Мой взгляд в эту сторону и так известен. Состояние же этих партий таково, что обеспокоен ими может быть сейчас разве только левый прозелитизм Милюкова.
Наконец, яснее ясного для меня следующее: из утверждения всех ценностей во всех областях жизни — должно вытекать абсолютное и всестороннее отрицание большевизма, в какой бы форме и где он ни проявлялся. Только такое отрицание может подвинуть на борьбу с большевизмом, но только при полном, четко определенном и открытом утверждении ценностей свободы, права и личности можно находить те, соответствующие моменту, конкретные формы борьбы, которая делала бы ее успешной.
Я подчеркиваю: из той единой общей линии, которую я здесь бегло, случайными чертами, намечаю, может и должно, рождаться самое определенное отношение ко всякому реальному явлению в сложном содержании сегодняшнего дня истории.
Мне скажут, конечно (даже те, кто основную линию нащупает): „Что же это за позиция? Как раз реально-то она и не существует. Вы не с Керенским, не с Милюковым, — у них нет адамантового камня непримиримости, что делает тактику их мерцающей, для нас неприемлемой. Вы и не с теми, кто, выражаясь условно, „прав“: им не хватает других краеугольных камней. Где же вы? Просто ни с кем? Просто нигде“.
Да, если ограничить поле зрения политическими вождями и тесным их окружением, — видимость будет именно такова. Больше: если ограничить время одной данной секундой — я не смогу указать даже на какое-нибудь определившееся течение… ибо и течения такового, вполне определившегося, еще нет. Существуют, однако, признаки, что оно может родиться, и как раз там, где мне, отнюдь не профессионалу, всего естественнее его искать и всего важнее найти: среди общей массы здешних русских людей. В большинстве она пока „беспризорна“ (и слава Богу!), политически наивна (воображая, что аполитична) и живет, если угодно, обывательски… до того или другого серьезного момента, когда воочию сливаются „политика“ и жизнь, когда нужно сделать „выбор“ пути. Тогда выбор делается — не сознательно, лишь по интуиции, но гениальной, а потому выбор всегда верный, тот же, какой был бы сделан и сознательно. Не политические вожди его подсказывают, нет, он делается помимо них, а при случае даже вопреки им. Так был, например, решен вопрос церковный, недавно ставший перед эмиграцией во всей остроте, и, конечно, в остроте определенно политической.
Две дороги… левая и правая… обе изведанные, исхоженные, утоптанные. Третья, прямая, — глуха. На ней почти никого. Но даже если б не было видимых знаков, обещающих на завтра новых путников, по третьей дороге, выходцев снизу, — кто и когда, из страха одиночества, покидал путь, который кажется ему прямым и верным?»
Это вызвало несколько резких замечаний в левых газетах: знаем мы, мол, этот третий путь — Гиппиус просто свернула направо, иначе как бы она могла появиться в «Возрождении»? — в первую очередь имеется в виду статья В. И. Талина (С. И. Португейса) в газете «Последние новости» от 8.12.1927. Отвечая на упреки левой прессы З. Н. Гиппиус писала в статье «Опасный дефект (Ответ г. Талину)» (Возрождение. — 1927. — 13 дек. (№ 924). — С. 3.):
«Недоволен, главным образом, газетой „Возрождение“. Рассуждает так: это не „Последние новости“, где пишутся левые вещи левыми людьми; в „Возрождении“ должны писаться правые вещи правыми людьми. Следовательно, статья „Третий путь“ — правая и автор ее — правый. А что он там говорит об отрицании сегодняшних представителей обоих направлений — это обычный „маневр“ переходников направо. „Все“ так.
Если я чего-нибудь не боюсь, то, конечно, обвинений в правизне (как и в левизне), имею, слава Богу, опыт… <…>
…у Талина нет „понятия личности“. Прошу взять мои слова в точном смысле; именно понятия личности у Талина нет, а вовсе не самой личности. Напротив, она у него весьма имеется; но, благодаря отсутствию ее понятия (как всякой другой, так и собственной) — она у Талина находится не то что в загоне, а в состоянии полной беспризорности.
В воображении Талина умещаются лишь два гнезда: левое и правое. Выползла особь из левого — ясно, значит, что направляется в правое».
…все-таки «Возрождение» — не «Дни»… — после смены состава редакции «Возрождение» стало занимать более умеренные, «центристские» позиции. См. об этом письмо П. Б. Струве Бунину от 10 декабря 1927 г.: «„Возрождение“, конечно, превратилось в торговое заведение, то есть в „парламент мнений“, сиречь „свободную трибуну“. Это даже не „смена вех“, а нечто хуже». Однако, естественно, позиция «Возрождения» все равно оставалась резко правой по сравнению с эсеровскими изданиями, в том числе и газетой «Дни» (Берлин; Париж, 1922–1928), выходившей с 1924 г. с подзаголовком «Русская республиканская газета» под редакцией А. Милашевского и при активном участии А. Ф. Керенского.
Н. Львов, уже напечатавший в «Возрождении» две горячих хвалебных статьи памяти П. А. Столыпина, а на днях — свою монархическую речь, сказанную в Российском центральном объединении, которое он возглавляет вместе с А. О. Гукасовым — имеются в виду два мемуарных очерка Н. Львова: «Гр. Витте и П. А. Столыпин» (Возрождение. — 1927. — 17 дек. (№ 928). — С. 3–4) и «1905 год: Воспоминание» (Возрождение. — 1927. — 24 дек. (№ 935). — С. 3), а также отчет о состоявшемся 12 января очередном собрании главного совета Российского центрального объединения, посвященном беседе на тему «Восстановление национальной России как залог всеобщего мира», где с вступительным словом выступил Н. Львов (Возрождение. — 1928. — 14 янв. (№ 956). — С. 5).
З. Н. Гиппиус напечатала в «Возрождении» (в пятницу 30 декабря) новую статью, в которой она неопровержимо доказала левым всю несостоятельность их подозрений… — 30 декабря 1927 г. в «Возрождении» (№ 941) была опубликована статья З. Гиппиус «Символический Вишняк».
Ильин — имеется в виду Иван Александрович Ильин (1882–1954) — русский философ, высланный из СССР в 1922 г. Среди книг Ильина — «О тьме и просветлении: Книга художественной критики. Бунин. Ремизов. Шмелев» (1959). Ильин — один из ведущих публицистов «Возрождения», вышел из состава редакции вместе с большой группой других сотрудников в знак протеста против ухода П. Б. Струве.
Струве — см. коммент. на с. 571.
Шульгин Василий Витальевич (1878–1976) — депутат Государственной думы 2–4 созывов от Волынской губернии, один из лидеров монархистов, с августа 1915 г. один из руководителей Прогрессивного блока. Избранный в феврале 1917 г. Советом старейшин Думы во Временный комитет участвовал вместе с А. И. Гучковым в переговорах с Государем Императором об отречении и готовил Акт об отказе от престола Великого князя Михаила Александровича. После Октября 1917 г. — активный участник борьбы с большевиками, сепаратистами и немцами. Принадлежал к правому крылу эмиграции, был одним из постоянных авторов константинопольских «Зарниц», сотрудничал в «Возрождении», «Русской мысли» и т. д. Автор книг «1920» (София, 1921), «Нечто фантастическое. „Enfant, si j'étais Roi…“» (София, 1922), «Нечто без окончания: Фантастический очерк» (София. 1925), «Дни» (Белград, 1925), «Три столицы: Путешествие в красную Россию» (Берлин, 1927), «В стране свобод» (Париж, 1930), «В стране неволи: Похождения князя Воронецкого. Исторический роман» (1934). О посещении Шульгиным Буниных в Грассе см. у Галины Кузнецовой в записи от 26 июня 1927 г.: «И. А. сам говорил мало и больше расспрашивал его, видимо, присматривался и прислушивался — он с ним познакомился очень недавно. Он уехал после часового разговора, обещав приехать как-нибудь завтракать с женой. После его ухода мы с И. А. ходили по саду и говорили о нем» (Кузнецова-1967. — С. 14). Вышел из числа сотрудников «Возрождения» в знак протеста против ухода П. Б. Струве.
Теперь «Возрождение» уже освободилось от своего вождя и верных его последователей… — имеются в виду перемены в редакции «Возрождения», произошедшие на рубеже 1926–1927 гг. Пост главного редактора вместо П. Б. Струве занял Ю. Ф. Семенов, что повлекло за собой уход ряда ведущих сотрудников, идейно более близких к Струве, в том числе и Бунина, который стал писать для новых, созданных Струве, газет — «Россия» (1928) и «Россия и славянство» (1928–1932).
<Обращение к Ромену Роллану>*
L'Avenir. — 1928. — 12 января. — Перевод с франц. М. А. Брянцева. В том же номере с аналогичным обращением выступил К. Д. Бальмонт. Открытые письма русских писателей стали ответом на приветствие Р. Роллана в связи с 10-й годовщиной Октябрьской революции. В заявлении Ромена Роллана от 4 ноября 1927 года, озаглавленном «Приветствие к величайшей годовщине в истории народов», говорилось:
«Я считаю 7 ноября 1917 года величайшей датой в истории человеческого общества с прославленных дней Французской революции; и на сей раз человечество сделало новый шаг вперед, еще более важный, чем тот, который отделял Французскую революцию от старого режима.
Русская революция, несомненно, совершала ошибки и преступления, но упрекать ее в них не имеют права ни Французская революция, ни те, кто в настоящее время ссылаются на нее, ибо Французская революция совершила преступления и ошибки большие и более тяжкие.
Ту и другую революцию встретила яростным сопротивлением и гнусной клеветой коалиция реакционной Европы, и очагом ее интриг как тогда, так и ныне, явилась Англия. Русская революция прошла уже этап Учредительного собрания и Конвента и должна остерегаться Директории с двумя ее бичами: денежными тузами и военными диктаторами. Более мудрая, чем Французская революция, Русская революция должна воздержаться от вмешательства в дела других стран и прочно строить свой дом — Республику Труда. В тот день, когда закончится сооружение этого нового здания, мы увидим, как в Европе и в остальной части мира рухнет немало домов, источенных червями, и произойдет это без всякого внешнего вмешательства. Ибо день убивает ночь.
Я не увижу этого дня. Но, как птица Галлов, я возвещаю рассвет» (Печатается по: Роллан Р. Собр. соч.: В 14 т. — М., 1958. — Т. 13. — С. 152–153).
«Открытые письма» Бальмонта и Бунина вызвали бурную реакцию в прессе. В февральском номере журнала «L'Europe» за 1928 г. был помещен ответ Р. Роллана, перепечатанный в «Вестнике иностранной литературы» (М.; Л., 1928. — № 3. — С. 133–137. — Перевод с франц. Н. Явне). Перевод выступления Р. Роллана сопровождался опубликованной в том же номере «Вестника иностранной литературы» статьей А. В. Луначарского по поводу ответа Р. Роллана (С. 138–142). В мартовском номере журнала «L'Europe» за 1928 г. появилось письмо А. М. Горького, которое предварял комментарий Р. Роллана: «Желая проверить некоторые факты, относящиеся к моей вежливой полемике с Константином Бальмонтом и Иваном Буниным, я обратился к Максиму Горькому. Вот поразительная картина, которую он набросал в нескольких строках, рисующая положение русской литературы в настоящее время в России». Наконец, в ответ на высказывания Горького, Бальмонт опубликовал в газете «Возрождение» (1928. — 31 марта (№ 1033). — С. 3) статью «Мещанин Пешков, по псевдониму Горький».
Чехов*
Последние новости. — 1928. — 7 июня (№ 2633). — С. 2–3.
Бунин не раз обращался к мемуарам о Чехове. В августе-октябре 1904 г. Бунин по просьбе Горького пишет воспоминания для «Сборника товарищества „Знание“ за 1904 год» (Кн. 3. — СПб., 1905), посвященного Чехову. В 1914 г. он дополнил эти воспоминания заметками «О Чехове: Из записной книжки» (Русское слово. — 1914. — 2 июля (№ 151)). В переработанном виде они вошли в воспоминания о Чехове, опубликованные в Полн. собр. соч. Бунина (СПб., 1915). В 1908 г. Бунин написал о Чехове стихотворение «Художнику». В 1911 г. М. П. Чехова просила Бунина написать биографию Чехова для собрания его сочинений — приложения к журналу «Нива», но этот проект не осуществился. К 50-летию со дня смерти писателя Бунин готовил книгу «О Чехове», но закончить ее не успел. Рукопись была подготовлена к печати В. Н. Муромцевой-Буниной и вышла в Нью-Йорке в 1955 г. Первое, заочное, «знакомство» Бунина с Чеховым произошло, когда Бунин в 16 лет купил на железнодорожном вокзале в Ельце его книгу «Пестрые рассказы», прочел не отрываясь и «пришел в восторг» (Бунин И. А. Собр. соч: В 9 т. — Т.9. — М., 1967. — С. 176). «Вы самый любимый мной из современных писателей», — признался Бунин в первом же письме к Чехову, отправленном из Ельца в 1891 г. Через пять лет Бунин обратился к Чехову с просьбой прочитать его рассказы, еще спустя 4 года они познакомились лично. Это произошло 12 декабря 1895 года в Москве, когда Бунин возвращался из Петербурга домой в деревню, а два дня спустя он подарил Чехову журнальный оттиск своего очерка «На хуторе». Правда, в беседе Лоллия Львова с Буниным «Перед занавесом „художественников“» приводятся слова Бунина, якобы утверждавшего, что он познакомился с Чеховым в Ялте на набережной. Впоследствии, с начала апреля 1899 г., они часто встречались в Крыму. Вскоре после знакомства Бунин стал в семье Чеховых своим человеком. Куприн писал ему: «Я вижу, что в доме Чеховых тебя очень любят» (Цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — М., 1983. — С. 82). «У Чеховых я как родной», — писал Бунин брату Юлию (Лит. наследство. — Т.68. — С. 398). С сестрой Чехова Бунин был в «отношениях почти братских». О личных и творческих взаимоотношениях писателей см.: Бабореко А. К. Чехов и Бунин // Лит. наследство. — Т. 68. — С. 395–406; Гейдеко В. А. Чехов и Ив. Бунин. — М., 1976; Лакшин В. Чехов и Бунин — последняя встреча // Вопросы литературы. — 1978. — № 10. — С. 166–188). См. замечание Галины Кузнецовой (запись от 27 августа 1928 г.): «Я разгорячилась, забывая, что к И. А. обычные мерки неприменимы и что надо помнить о его беспрестанных противоречиях, нисколько, однако, не исключающих основного тона. Так о Чехове, о котором он говорил как-то восхищенно, как о величайшем оптимисте, в другой раз, не так давно, он говорил совершенно противоположно, порицая его как пессимиста, неправильно изображавшего русскую провинциальную жизнь, и находя непростым и нелюбезным его отношение к людям, восхищавшимся его произведениями» (Кузнецова-1967. — С. 69). См. также статью «О Чехове» (с. 294–300 наст. изд.).
Однажды он… — данный эпизод Бунин пересказывает в своей «Записной книжке» (с. 181–182 наст, изд.), не называя Сумбатова-Южина.
Соловцов Николай Николаевич (1857–1902) — русский актер, режиссер, антрепренер. В 1891 г. создал в Киеве с группой актеров «Товарищество драматических артистов», с 1893 г. ставшее антрепризой — театром Соловцова. Высоко ценил и постоянно ставил пьесы А. П. Чехова. Для Соловцова была написана и ему посвящена пьеса «Медведь», по его же заказу создавалась и пьеса «Леший».
…о ком сказал Саади… — Бунин цитирует главу 8 («Об искусстве обращения с людьми») из книги Саади «Гулистан» («Цветник роз»).
Замечательная есть строка в отрывках из его записной книжки: — «Как я буду лежать в могиле один, так в сущности я и живу одиноко» — фрагмент из «Записной книжки 1» (См.: Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. — М., 1980. — Т. 17: Сочинения. — С. 86). См. там же: ср. Записная книжка 1, с. 121, запись 8. Бунин об этой «замечательной» строке — см.: Лит. наследство. — Т. 68. — С. 671.
Фрагменты из «Записных книжек» Чехова впервые были опубликованы во втором сборнике «Слово» (1914), изданном к юбилею писателя и целиком посвященном Чехову, затем публиковались во втором издании Полного собрания сочинений, предпринятом А. Ф. Марксом (Т. 23. — СПб., 1916) и повторившем его собрание сочинений 1918 г. (Т. 23). Отдельное издание «Записные книжки А. П. Чехова. Подготовила к печати Е. Н. Коншина. Ред. Л. П. Гроссмана» вышло в Москве в 1927 г. О «Записных книжках» Чехова см. запись в дневнике Бунина от 24 апреля (7 мая) 1918 г.: «Перечитал „Записную книжку“ Чехова. Сколько чепухи, нелепых фамилий сколько записано — и вовсе не смешных и не типичных — и какие все сюжеты! Все выкапывал человеческие мерзости! Противная эта склонность у него несомненно была» (Бунин-1990. — С. 63). См. также в настоящем издании «Записи» от 10 июля 1932 г. (с. 381–382 наст, изд.), где Бунин приводит те фрагменты из записных книжек, что он сам слышал от писателя.
«Когда порядочный человек…» — неполный фрагмент из «Записной книжки 1» (См.: Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. — Т. 17. — С. 102). У Чехова далее: «…когда же праздный пройдоха кричит, что надо дело делать, то ему аплодируют» Ср.: Записная книжка 1, с. 124, запись 6.
«На одного умного…» — фрагмент из «Записной книжки 1» (См.: Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. — Т. 17. — С. 57). То же в «Записной книжке 4», в которую Чехов перенес неиспользованные записи из первой книжки (1891–1904). (Там же. — С. 162)
…ведь и пьесы его далеко не лучшее из написанного им… — см. у Бунина в «Автобиографических заметках»: «Я Чехова за то очень многое, истинно прекрасное, что дал он, причисляю к самым замечательным русским писателям, но пьес его не люблю, мне тут даже неловко за него, неприятно вспоминать этого знаменитого Дядю Ваню, доктора Астрова, который все долбит ни к селу, ни к городу что-то о необходимости насаждения лесов, какого-то Гаева, будто бы ужасного аристократа, для изображения аристократизма которого Станиславский все время с противной изысканностью чистил ногти носовым батистовым платочком, — уж не говорю про помещика с фамилией прямо из Гоголя: Симионов-Пищик» и т. д. (Бунин-1990. — С. 174)
«22 несчастья», «глубокоуважаемый шкап», «человека забыли» — фрагменты реплик из «Вишневого сада». См. у Бунина в «Автобиографических заметках» по поводу персонажей «Вишневого сада» и их высказываний: «…рубить так поспешно понадобилось Лопахину, очевидно, лишь затем, что Чехов хотел дать возможность зрителям Художественного театра услыхать стук топоров, воочию увидеть гибель дворянской жизни, а Фирсу сказать под занавес: „Человека забыли…“ Этот Фирс довольно правдоподобен, но единственно потому, что тип старого барского слуги уже сто раз был написан до Чехова. Остальное, повторяю, просто несносно. Гаев, подобно тому, как это делают некоторые персонажи и в других пьесах Чехова, постоянно бормочет среди разговора с кем-нибудь чепуху, будто бы играя на бильярде: „Желтого в середину… Дуплет в угол…“ Раневская, будто бы помещица и будто бы парижанка, то и дело истерически плачет и смеется: „Какой изумительный сад! Белые массы цветов, голубое небо! Детская! Милая моя, прекрасная комната (плачет). Шкапик мой родной! (целует шкап). Столик мой! О, мое детство, чистота моя! (смеется от радости) Белый, весь белый сад мой!“ и т. д.» (Бунин-1990. — С. 174) См. также разговор с Буниным, переданный З. Шаховской в ее книге «Отражения» (Шаховская 3. В поисках Набокова. Отражения. — М., 1991. — С. 206).
«Единственный настоящий драматург — Найденов…» — Найденов (Алексеев) Сергей Александрович (1868–1922) — русский писатель, автор пьес «Дети Ванюшина» (1901), «Богатый человек», «Блудный сын», «Номер тринадцатый» (1903), «Авдотьина жизнь» (1905) и др. Эту фразу Чехова Бунин вновь приводит в своих «Заметках» 19 сентября 1929 г. (с. 306 наст. изд.). Там же см. характеристику Найденова. О том же Бунин говорил в беседе с Л. Львовым («Перед занавесом „художественников“», с. 428 наст. изд.).
…треплют фразу о «небе в алмазах»… — слова из финального монолога Сони из пьесы А. П. Чехова «Дядя Ваня»: «…мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах…».
Елпатьевский Сергей Яковлевич (1854–1933) — русский писатель, очеркист, автор воспоминаний «Рассказы о прошлом» (1901), «Близкие тени» (Т. 1. — 1909; Т. 2: «Литературные воспоминания». — 1916), «Воспоминания за 50 лет» (Л., 1929).
Замечательное место есть в одних воспоминаниях о нем… «А вы поменьше водки пейте» — Этот же фрагмент воспоминаний Бунин приводит в статье «Самородки» (см. с. 256 наст. изд.).
…так хорошо назвал «пересоленной карикатурой на глупость» Толстой… — см. коммент. на с. 490.
«Какие они декаденты, они здоровеннейшие мужики! Их бы в арестантские роты отдать…» — эту фразу Чехова Бунин приводит и в «Автобиографических заметках» (Бунин-1990. — С. 193).
Я подолгу живал в Ялте… — в «Хронологической канве жизни и творчества А. П. Чехова в Ялте», составленной М. П. Чеховой (см.: Мария и Михаил Чеховы. Дом-музей А. П. Чехова в Ялте. — М., 1950) неоднократно отмечалось, что И. Бунин среди других писателей и артистов почти ежедневно посещал Чехова в апреле 1900 г., когда в Ялте выступал Художественный театр. Во многих письмах 1901 г. к О. Л. Книппер Чехов сообщал ей о посещениях Бунина: «Здесь Бунин, который, к счастью, бывает у меня каждый день» (20 февраля), «Был Бунин здесь, теперь он уехал, и я — один» (23 февраля), «Теперь я здоров. Ходит ко мне каждый день Бунин» (9 сентября). Этот фрагмент с незначительными изменениями вошел в очерк 1929 г. «О Чехове» (с. 294–295).
…с моей женой, венгеркой Книпшиц… — имеется в виду О. Л. Книппер-Чехова (см. коммент. на с. 590).
…во мне находили «чеховское настроение» — см.: А. Измайлов: «О Бунине нельзя говорить, не беспокоя прекрасной тени Чехова. Бунин больше, чем „его школа“. Он плоть от плоти и кровь от крови чеховского поколения, чеховского настроения, чеховских симпатий» (Измайлов А. А. Юбилей И. А. Бунина // Биржевые ведомости. — 1912. — 27 окт. (№ 13218). — Веч. вып.) У него же: «Как рассказчик он…только один из многих, завороженных, зачарованных, увлеченных Чеховым» (Русское слово. — 1909. — 3 нояб.). А. Н. Мешков называет основным в творчестве Бунина «влияние Чехова — в смысле передачи неопределенно пессимистического настроения…, растерянности и оторванности от родной природы и народа» (Путь. — 1912. — № 7. — С. 165). Бунин протестовал против подобных утверждений критики.
Вы же дворянин, последний из «ста русских литераторов»… — см. коммент. на с. 590.
…я мещанин «и горжусь этим», — говорил он, смеясь, цитируя самого себя — ср. с репликой Пети Трофимова в 3-м действии пьесы «Вишневый сад»: «Да, я облезлый барин, и горжусь этим».
Раз он купил книжечку, составленную из некоторых произведений Андреева и моих, с пышным заголовком… — имеется в виду книга: Восходящие звезды: Сборник рассказов и стихотворений / Собрал из разных источников С. С. Поля-тус (Одесса, 1902), включавшая произведения Л. Андреева, И. Бунина, Д. Мережковского, К. Фофанова, С. Фруга.
…пробудил того Чехова, который когда-то сказал в молодом задоре Короленке: «Хотите напишу рассказ вот про эту пепельницу?» — имеется в виду эпизод, описанный В. Г. Короленко в его очерке «Антон Павлович Чехов», впервые опубликованном в шестой книжке «Русского богатства» за 1904 г.
Этой историей он начал свой рассказ «В овраге» — см. фрагмент из «Записной книжки 1» (См.: Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. — Т. 17. — С. 56). Прим. ПСС: Бунин свидетельствует, что он рассказал Чехову историю с дьячком, съевшим два фунта икры (Лит. наследство. — Т. 68. — С. 672).
…из комнаты Евгении Яковлевны… — имеется в виду мать А. П. Чехова Евгения Яковлевна Чехова (урожденная Морозова, 1835–1919).
«Любовь, — писал он в своей записной книжке, — это или остаток чего-то…» — фрагмент из «Записной книжки 1» (См.: Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. — Т. 17. — С. 77). См. там же: ср. Записная книжка 4, с. 7, запись 9.
«Последнее письмо я получил от него в середине июня 1904 года…» — см. об этом письме в очерке 1929 г. «О Чехове» (с. 300 наст. изд.). Всего сохранилось 14 писем Чехова к Бунину и 17 писем и телеграмм Бунина к Чехову (см.: Переписка А. П. Чехова: В 2 т. — Т. 2. — С. 365–371).
Сергеенко Петр Алексеевич (1854–1930) — русский писатель, биограф Л. Н. Толстого. Учился в таганрогской гимназии одновременно с А. П. Чеховым.
<Ответ на анкету «Русские писатели на отдыхе»>*
Сегодня. — 1928. — 26 августа (№ 230). — С. 4.
…любопытнейшей в мире газете «Сегодня». А П. М. Пильскому, напечатавшему недавно в ней свою статью «Затуманившийся мир», передайте… — Пильский Петр Моисеевич (1876–1942) — критик, журналист. В эмиграции постоянный сотрудник газеты «Сегодня» (Рига), автор предисловий к целому ряду книг рижских издательств, вышедших в 1920-30-е гг. Перу Пильского принадлежит несколько рецензий на книги Бунина. См. у Г. Кузнецовой запись от 14 января 1929 г.: «В „Сегодня“ — хвалебный, на самых высоких нотах фельетон Пильского о Бунине. Пишет, что Бунин вышел сам из себя, ничей не ученик, подлинное чудо. Странно, что когда И. А. читал это вслух, мне под конец стало как-то тяжело, точно он стал при жизни каким-то монументом, а не тем существом, которое я люблю и которое может быть таким же простым, нежным, капризным, непоследовательным, как все простые смертные» (Кузнецова-1967. — С. 95). В 1938 г. опубликовал мемуарный очерк, где вспоминал свою первую встречу с Буниным в 1906 г. (Сегодня. — 1938. — 29 апреля).
В статье «Затуманившийся мир», написанной в связи с изданием очерков М. Горького «О писателях» и мемуаров Ив. Белоусова и содержащей воспоминания о литературных взаимоотношениях начала века, речь идет о Скитальце, Л. Андрееве, Бунине, Шмелеве и др. Эта работа дала название книге П. Пильского «Затуманившийся мир» (Рига: Грамату Драугс, 1929), куда вошла также и статья «О тиграх» (С.147–154) — ответ на данную реплику И. Бунина.
Конец Мопассана*
Последние новости. — 1928. — 4 ноября (№ 2783). — С. 2–3.
Название рассказу дала книга Г. Норманди «Конец Мопассана» (Normandy G. La fin de Maupassant. — Paris, 1927). См. записи Г. Кузнецовой от 11 января: «Вечером И. А. читал вслух „Пышку“ Мопассана»; 17 мая: «И. А. читает „Конец Мопассана“ и все время даже за столом делится с нами прочитанным. Из этих рассказов заключаю, что в каждом из нас есть сумасшедший»; 29 октября: «Утром отправила фельетон „Конец Мопассана“. Сидя на террасе ресторана и глядя на закат, говорили о том, что солнце заходило также при Мопассане, при Башкирцевой и, еще раньше, в дали веков, при Александре Македонском. Говорили о „людях смерти“, к которым И. А. причисляет себя»; и от 1 ноября 1928 г.: «Вечером в кабинете И. А. с величайшим вкусом читает Мопассана, сидя в своей великолепной красной пижаме от „Олд Ингланд“. В. Н. слушает, уже лежа в постели» (Кузнецова-1967. — С. 48, 59, 78, 79, 80).
См. запись в дневнике Бунина от 2 августа 1917 г.: «Перечитывал Мопассана. Многое воспринимаю по-новому, сверху вниз. Прочитал рассказов пять — все сущие пустяки, не оставляют никакого впечатления, ловко и даже неприятно щеголевато-литературно сделанные» (Бунин-1990. — С. 28); от 3 августа: «Продолжаю Мопассана. Места есть превосходные. Он единственный, посмевший без конца говорить, что жизнь человеческая вся под властью жажды женщины» (Там же); от 20 августа: «Все читаю Мопассана. Почти сплошь — пустяки, наброски, порой пошло» (Бунин-1990. — С. 32).
На поучение молодым писателям*
Последние новости. — 1928. — 20 декабря (№ 2829). — С. 2. — Является откликом на статью поэта и критика Г. В. Адамовича (1894–1972) «О французской „inquietude“ и о русской тревоге» (Последние новости. — 1928. — 13 дек. (№ 2822)). Бунин и Адамович долгие годы были близко знакомы. Адамович восхищался Буниным: «Я никогда не мог смотреть на Ивана Алексеевича, говорить с ним, слушать его без щемящего чувства, что надо бы на него наглядеться, надо бы его наслушаться, именно потому, что это один из последних лучей какого-то чудного русского дня» (Адамович Г. Бунин: Воспоминания // Дальние берега: Портреты писателей эмиграции. — М., 1994. — С. 26). Вместе с тем взгляды писателей на литературу во многом расходились. В статье, вызвавшей раздражение Бунина, Адамович пытался подвести итоги эстетических исканий русского зарубежья.
«Мы засиделись в Европе, — дольше, чем думали, дольше, чем надеялись, — писал он. — Во всяком случае, слишком долго, чтобы можно было вернуться домой ни с чем — ничего здесь не приобретя и ничему не научившись. „Пора домой“ — это как бы лейтмотив, повторяющийся во всех наших здешних беседах. Пора — хоть и невозможно еще. Не удивительно ли, что в беседы эти редко вплетается другой мотив, казалось бы, столь естественный: что мы с собой в Россию привезем: „учености плоды, вольнолюбивые мечты“, как Ленский, или что-нибудь иное?» Далее Адамович писал о путях развития русской литературы, сравнивая ее с французской, и говорил о необходимости поисков обновления, обогащения, в частности, за счет опыта французской культуры. «В общем, в среднем французы пишут лучше нас, острее, яснее, тоньше, гибче. Писательская техника их несравненно богаче, опыт разнообразнее. Французские романисты уже не прельщаются ни натурализмом, ни „бытовизмом“ (советское словечко), которые многим из наших писателей представляются сейчас не только средством, но и целью. В частности, они поняли, что нельзя без конца ставить ставку на внешнюю изобразительность и что здесь уже в конце прошлого столетия был достигнут некоторый „максимум“. Ну, еще раз описана будет лунная ночь, так, что совсем „видишь“ ее, ну еще раз одним мазком показан будет какой-нибудь Иван Иванович, „как живой“, — а дальше что? Кто не согласен топтаться на месте, тот мало-помалу перестает описывать лунные ночи, или, вернее, делает это только попутно, не в этом видя цель. Рядом с внешним миром, как бы конечным для художника по возможностям своим, есть мир внутренний, вполне и безоговорочно бесконечный, вечно меняющийся, вечно новый. Он через видимое постигается, но лишь в том случае, когда это видимое не поглощает внимания, а как бы отходит на второй план… Все это французы поняли или чутьем почувствовали. У нас же еще многие молодые писатели тратят свои силы попусту и бьются в кругу, в котором после Толстого собственно делать нечего. Толстой, конечно, не был „бытовиком“, но он дал образцы предельной бытовой и внешней яркости, и нужна была вся сила его духовного пламенения, чтобы сквозь эту густую плотную яркость светился свет. Показать что-либо яснее Толстого нельзя, и всякие надежды на этот счет надо оставить. Надо вообще оставить этот путь. На Толстом не кончается литература (и не в приемах же и не в методах Толстого его величие!) — есть другие выходы. Крайне интересно в этом отношении творчество даровитейшего и убежденнейшего из „толстовцев“ Бунина, особенно поздние его вещи, после „Господина из Сан-Франциско“, — исключительно четкие, безошибочно выразительные по внешности и все-таки куда-то дальше рвущиеся, как бы изнывающие под тяжестью собственного совершенства…» (Ср. с отзывом французского литератора Рене Гиля в его письме к Бунину в 1921 г.: «…Как все сложно психологически! А вместе с тем, — в этом и есть ваш гений, — все рождается из простоты и из самого точного наблюдения действительности: создается атмосфера, где дышишь чем-то странным и тревожным, исходящим из самого акта жизни! <…> Скажу еще об одной характерной вашей черте, — о вашем даре построения <…> он, кажется, — позвольте мне это сказать, — присущ гению французскому, и когда он с такой ясностью выступает у вас, мне (эгоистически) хочется в ваших произведениях почтить французскую литературу. И, однако, вы ей ничем не обязаны. Это общий дар великих талантов» (Возрождение. — 1925. — 2 нояб. (№ 153)).
Даже высокая оценка его творчества не могла примирить Бунина с декларируемым Адамовичем неприятием «внешней изобразительности», а главным образом, с призывом к молодым писателям свернуть с толстовской тропы и заменить «описательство» «мудростью» «в какой-то чудесной пустоте». Б. К. Зайцев в своей статье «Тринадцать лет», посвященной очередной годовщине смерти Бунина (Русская мысль. — 1966. — 10 нояб.), вспоминал: «Бунин Толстого обожал… В юности, как это ни странно, Иван был даже одно время толстовцем, о чем сам написал. С годами это ушло, преклонение же перед Толстым, толстовской зоркостью, изобразительностью осталось. У самого Ивана внешней изобразительности чуть ли не больше, чем у Толстого. Почти звериный глаз, нюх, осязание» (Цит. по изд.: Зайцев Б. К. Голубая звезда. — М., 1989. — С. 496). Не случайна нарочитая «оговорка» З. Гиппиус в адрес Бунина, которой он долго потом попрекал ее: «…вы ведь считаете, что я не писатель, а описатель… Я, дорогая, вам этого до самой смерти не забуду!» Г. В. Адамович, по чьим воспоминаниям цитируется этот случай, продолжает: «Упоминание о мнимом „описательстве“ я слышал впоследствии от Бунина не раз. Неизменно оно сопровождалось сердитыми возражениями насчет того, что он вовсе не „описывает“ природу или быт, а воссоздает их». (Адамович Г. // Дальние берега. — СП-12). Вместе с тем в письме Л. Д. Ржевскому, автору рецензии на книгу «Воспоминания», Бунин рассерженно пишет: «Назвать меня реалистом значит… не знать меня как художника. Реалист Бунин очень и очень приемлет многое в подлинной символической литературе» (Цит. по: Бабореко А. К. Новое о Бунине // Проблемы реализма. — Вологда, 1980. — Вып. 7. — С. 167). В дневнике В. Н. Муромцевой-Буниной запись от 13 (26) февраля 1919 г.: «Ян недавно перечитал „Семейное счастье“ и опять в восторге. Он говорит, что мы даже и представить себе не можем, какой переворот в литературе сделал Лев Николаевич. Ян перечитывает старые журналы, а потому ему очень ярко бросается в глаза разница между Толстым и его современниками. — По дороге неслись телеги, и дрожали ноги, — прочел он; ведь это модерн для того времени, а между тем как это хорошо! Ясно вижу картину» («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 208–209). В письме к Бицилли 5 апреля 1936 Бунин прямо говорит о своей «модерности» (См.: Русская литература. — 1961. — № 4. — С.153). Однако современники Бунина сохранили в памяти иное его отношение к модернизму. Например, М. Вишняк говорит в своей книге «Современные записки. Воспоминания редактора» о том, что Бунин «до самой кончины сохранил свое страстное, нетерпимое и несправедливое отрицание художников и мастеров слова не-бунинского толка — декадентов и символистов: Бальмонта, Брюсова, Блока, Белого, Сологуба, не говоря уже о Есенине, Клюеве, Маяковском» (Блумингтон, США, 1957. — С. 129). О том же писала Н. Берберова: «Всю жизнь Блок был для него раной, и весь символизм, мимо которого он прошел, чем-то противным, идиотским, ничтожным, к которому он был либо глух, либо яростно враждебен. „Больших дураков не было со времени Гостомысла“, — говорил он». (Берберова Н. Курсив мой. — Нью-Йорк, 1983. — С. 293.)
Бицилли признавал, что «Бунин создал свой метод, который оказался прямой противоположностью методу символистов. Последние шли от слова к вещам, Бунин шел от вещи к словам» (Бицилли П. Бунин и его место в русской литературе // Россия и славянство. — 1931. — 27 июня).
Не без иронии цитируя в своей статье Блока и Белого, Бунин доказывает, что и их «независимые» строки не лишены изобразительности.
За два года до статьи «О французской „inquietude“ и о русской тревоге» в «Звене» была опубликована статья Адамовича о творчестве Андрея Белого и А. Неверова (1926. — 6 июня (№ 175). — С. 1–2), где критик высказывает противоположную точку зрения на существо поднимаемой проблемы: «Совсем не страшно, если русская литература опять глубоко погрузится в этнографию, обывательщину, протоколизм, если она опять станет бытовой и натуралистической. Поэзия в быту не задыхается и не умирает. Настоящий художник может создать какую угодно бытовую панораму, в каких угодно образах отразить эпоху, послужить разным временным целям, — как было и с Гоголем, — но сам собой, не заботясь о том, он во всем этом выразит лишь свою единую Идею. А другие, помельче, тоже не проиграют, отдавшись быту. Во всех смыслах полезнее и приятнее добросовестные кропотливые „сцены с натуры“, чем любые литературные упражнения „вне времени и пространства“». И, спустя годы, в своих воспоминаниях о Бунине Адамович расскажет: «Впоследствии мы мало-помалу договорились, что Толстой как бы вне времени, и вообще договорились до многого, многого, ошибочно и главным образом по моей вине отдалявшего меня от Бунина в первые годы знакомства» (Адамович Г. // Дальние берега. — С.12).
Через неделю после бунинского ответа Адамович печатает в «Последних новостях» (1928. — 27 дек.(№ 2836)) продолжение своей статьи, в которой сравнивает французскую и русскую религиозную мораль.
«Князь весь трясся, он был весь как в лихорадке… Настасья Филипповна вся дрожала, она вся была как в горячке…» — Бунин здесь имитирует стиль Достоевского, упоминая главных героев романа «Идиот». Близкие к процитированным места можно найти у Достоевского в сценах из первой части романа, в главах X («— Полноте, довольно! — проговорил он настойчиво, но тоже весь дрожа, как от чрезвычайно сильного потрясения»), XIII («…Настасья Филипповна, в самом деле ставшая бледнее и как будто по временам сдерживавшая в себе сильную дрожь»; «…она была как в истерике, суетилась, смеялась судорожно, припадочно…»), XIV («Она сидела молча, в лихорадочном ожидании…»), в третьей части в главе III («Что князь был как в лихорадке, это, разумеется, было справедливо».) и т. п. Ср. с воспоминаниями Г. Адамовича: «Не раз он говорил, что Достоевский был „прескверным писателем“, сердился, когда ему возражали, махал рукой, отворачивался, давая понять, что спорить не к чему. В своем деле я, мол, знаю толк лучше всех вас.
— Да, воскликнула она с мукой. — Нет, возразил он с содроганием… Вот и весь ваш Достоевский!
— Иван Алексеевич, побойтесь Бога, этого у Достоевского нигде нет!
— Как нет? Я еще вчера читал его… Ну нет, так могло бы быть! Все выдумано, и очень плохо выдумано» (Адамович Г. // Дальние берега. — С.15).
в какой-то «голубой далекой спаленке»… — начало стихотворения А. А. Блока «В голубой далекой спаленке…» (4 октября 1905 г.).
кто-то «хохотал хриплым басом…» — из стихотворения А. Белого «На горах» (1903).
«Бродячая собака» — художественно-артистическое кабаре в Петербурге, находившееся на углу Итальянской улицы и Михайловской площади. Просуществовало с 1 янв. 1912 по март 1915 года. Бунин изредка посещал его, но держался в этой богемной среде демонстративно отчужденно.
…стонут, подобно чеховской няньке: «Пропали ваши головушки!» — Имеется в виду нянька Карповна из повести А. П. Чехова «Моя жизнь» (1896).
Осоргин Михаил Андреевич (настоящая фамилия Ильин, 1878–1942) — прозаик, эссеист, публицист. В 1922 г. выслан из Советской России. Активно печатался в «Днях», «Последних новостях», «Современных записках».
«домоседная мудрость не далеко ушла от глупости» — имеет некоторое сходство с репликой Луцио, персонажа комедии В. Шекспира «Мера за меру»: «…я предпочитаю быть глупцом на свободе, чем умным в тюрьме» (Пер. Т. Щепкиной-Куперник).
«Вена» — ресторан в Петербурге, где любила собираться литературная богема.
«Большой Московский» — известный ресторан при одноименной гостинице в Москве. Находился напротив Иверской часовни на Воскресенской площади (ныне пл. Революции). У Чехова здесь был свой любимый номер. Частыми посетителями были Короленко, Горький. Здесь Брюсов познакомился в 1900 году с Горьким. См. о нем также в статье «Его памяти» (с. 436 наст. изд.).
«Русское богатство» — ежемесячный литературный и научный журнал подчеркнуто народнической ориентации, издававшийся в Петербурге в 1880–1918 гг. Бунин говорил, что «ни в одном журнале нет такой серой и скучной беллетристики, как в „Русском богатстве“» (см. сб.: В большой семье: Проза, стихи, литературная критика. — Смоленск, 1960. — С. 240).
«Скорпион» — издательство в Москве (1900–1916 гг.). Выпускало преимущественно символистскую литературу: журнал «Весы» (1904–1909), альманах «Северные цветы» (1901–1904 и 1911), книги К. Д. Бальмонта, А. Белого, Ф. Сологуба и др.
«Аполлон» — художественно-литературный журнал, издававшийся в Петербурге в 1909–1917 гг. Редактором-издателем его был художественный критик С. К. Маковский. В «Аполлоне» печатались преимущественно произведения писателей постсимволистской ориентации.
Леонид Зуров*
Россия и славянство. — 1929. — 12 января (№ 7). — С. 3.
Зуров Леонид Федорович (1902–1971) — прозаик. Родился в г. Остро-ве Псковской губернии, учился в технической гимназии. Служил добровольцем в армии Юденича, командовал ротой, дважды был ранен. Перенес сыпной тиф, уволился из армии и переехал в Ригу, где продолжил образование. В 1922 г. участвовал в студенческом съезде (Прага). Учился в чешской школе технологии. Изучал античное искусство под руководством Н. П. Кондакова. Вернувшись по состоянию здоровья в Ригу, был рабочим, художником. Первые произведения Зурова — сб. «Кадет» (Рига, 1928) и повесть «Отчина» (Рига, 1928) — были замечены И. А. Буниным, который в своем письме от 7 декабря 1928 года дал высокую оценку молодому автору: «… очень, очень много хорошего, а местами прямо прекрасно… У Вас же основа настоящая. Кое-где портит дело излишество подробностей, излишняя живописность, не везде чист и прост язык… Да все это, Бог даст, пропадет, если только Вы будете (и можете) работать». (Письма И. А. Бунина к Л. Ф. Зурову // Новый журнал. — 1971. — № 105. — С.225.) С ноября 1929 г. Зуров по приглашению Бунина перебирается из Риги во Францию. Поначалу работает в Париже ночным сторожем, затем переезжает в Грасс, становится близким человеком в семье Буниных.
З. Шаховская вспоминала: «Леню Зурова все любили. Да и трудно было его не любить. На Монпарнасе Леонид Зуров предстал как добрый русский молодец, высокий, румяный, сероглазый, русый, как бы прямо вступивший из древнего Пскова на парижский асфальт. Говорил он спокойно и благожелательно, в литературных склоках и интригах не участвовал, <…> шел своей дорогой». (Шаховская 3. В поисках Набокова. Отражения. — М., 1991. — С.274). После долгих лет проживания под одной крышей отношения между Буниным и Зуровым обострились — отчасти под влиянием сложных бытовых условий, отчасти по причине душевной болезни последнего. См. об этом: Голубева Л. И. А. Бунин и Л. Ф. Зуров. История отношений // Вопросы литературы. — 1998. — № 4. — С. 372–376.
В Париже вышли книги Зурова «Древний путь» (1934), «Поле» (1938), «Марьянка» (1958). В предвоенные годы Зуров — председатель Союза молодых писателей в Париже. По эскизу Зурова А. Бенуа выполнил крест над могилой Буниных на кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа. Зуров унаследовал бунинские архивы. Часть их была впоследствии опубликована им в «Новом журнале». Подробнее о Зурове см.: Brom L. Leonid Zurov. — Fresno (California), 1973; Кузнецова-1967; Бахрах А. Бунин в халате. — Bayville: Товарищество зарубежных писателей, 1979.
В сб. «Кадет» (Рига, 1928), кроме повести, давшей ему заглавие, были опубликованы следующие рассказы Зурова: «Город», «Плевок», «Студент Вова», «Смерть князя Даниила», «О городе и крепостице Санкт-питербург», «Последний поход», «Тот уголок земли».
«Перезвоны» — еженедельный литературно-художественный журнал, выходивший в Риге в 1925–1929 г. Литературно-художественным отделом руководил Б. К. Зайцев. В редакционном анонсе первого номера «Перезвоны» назывались «органом русского художественного слова и русского искусства и старины». Содержание выстраивалось по заявленному редакцией принципу — «Перезвоны русской культуры должны звучать в эмиграции». В журнале печатались Бунин, Алданов, Бальмонт, Цветаева, Ремизов, Тэффи, Шмелев, А. Черный, И. Лукаш и др.
«Отчина» — повесть Зурова, написанная на материале древних народных сказаний и былин, апокрифов и преданий. В ней рассказывается о трагической истории Псковского края, о нравственной и религиозной чистоте русского народа, о церквях и монастырях. Последние Зуров знал не понаслышке. Позже он сам принимал участие в реставрации Никольской церкви в Псково-Печерском монастыре. Просмотрев рукописную библиотеку, хранящуюся в ризнице, Зуров сделал зарисовки старинных букв, концовок, водяных знаков и кожаных тиснений, которые затем использовал для оформления своих книг.
Эртель*
Последние новости. — 1929. — 14 февраля. (№ 2885). — С.2–3.
Бунин познакомился с А. И. Эртелем в Москве в октябре 1895 г., не раз встречался с ним. (См. об этом: Бабореко А. К. Бунин и Эртель // Русская литература. — 1961. — № 4. — С. 150–151).
Он умер двадцать лет тому назад… — Эртель Александр Иванович скончался 17 февраля 1908 от паралича сердца в Москве. Похоронен на старом Новодевичьем кладбище.
Через год после того вышло в свет семь томов собрания его сочинений (рассказов, повестей и романов) и один том писем — собрание сочинений А. И. Эртеля в семи томах вышло в «Московском книгоиздательстве» в 1909 г., предваренное критико-биографической статьей Ф. Д. Батюшкова. Том писем вышел в том же году под редакцией и с предисловием М. О. Гершензона. Бунин цитирует письма Эртеля близко к тексту, но не всегда с абсолютной точностью. Автобиография Эртеля дается Буниным в пересказе. Также в вольном пересказе дана и вступительная статья Гершензона к тому писем А. И. Эртеля.
Гершензон Михаил Осипович (1869–1925) — историк литературы, философ, писатель.
Толстой писал о «Гардениных»… — предисловие Л. Н. Толстого к роману «Гарденины» и сам роман опубликованы в 5 томе Собр. соч. А. И. Эртеля.
…когда просмотришь автобиографию Эртеля. — Автобиография Эртеля опубликована в томе «Письма А. И. Эртеля» с пометой «Письмо к В. Г. Черткову, 13 июля 1888 г., хут. на Грязнуше».
…«Историю Наполеона»… — Имеется в виду книга Поля Матье Лорана «История Наполеона» (СПб., 1842).
…«Путешествие Пифагора»… — Пьер Сильвен Марешаль «Путешествия Пифагора, знаменитого самоского философа, или Картина древних славнейших народов, изображающая их происхождение…» (М., 1804–1810).
…«Стеньку Разина» Костомарова… — «Бунт Стеньки Разина». Соч. Николая Костомарова. (СПб., 1859).
…старинный конский лечебник… — Михайлов Иван. «Конской лечебник, или Совершенное наставление как и чем вылечивать часто бывающий конские болезни, собранные из разных авторов». (М., 1800).
…комедию Чаадаева «Дон Педро Прокодуранте»… — Чаадаев Яков Петрович. «Дон Педро Прокодуранте, или Наказанной бездельник». Комедия. Сочинение Калдерона де ла Барка. С гишпанского на российский язык переведено в Нижнем Новегороде. (М., 1794)
…несколько книг «Четьи-Минеи» — «Четьи-Минеи» — древнерусские сборники проповеднической литературы.
…сочинениями Дарвина «О происхождении человека» — Чарльз Дарвин «Происхождение человека и подбор по отношению к полу» (М., 1871 г., перевод Сеченова).
«Русское слово» — ежемесячный литературно-политический журнал, выходивший в Петербурге в 1859–1866 гг. При активном участии Д. И. Писарева с 1861 г. позиция журнала приобретает революционно-демократический характер.
Засодимский Павел Владимирович (1843–1912) — писатель-народник. Из автобиографии Эртеля: «В 1876 году ему <Засодимскому> случилось быть в Усмани, где жена его была в то время акушеркой. Там у Федотовых мы познакомились… Мы быстро сошлись» (Письма А. И. Эртеля. — С.18). Из воспоминаний П. В. Засодимского: «С первого нашего свидания, — можно сказать, — с первых же слов, — он внушил мне доверие к себе, и я близко познакомился с ним» (Засодимский П. В. Из воспоминаний. — М., 1908. — С.438).
…пришлось даже посидеть в Петропавловской крепости, а потом пожить в ссылке в Твери. — Эртель был арестован в начале 1884 г. и посажен в Петропавловскую крепость, где пробыл 4 месяца. Освобожден по состоянию здоровья, но с запрещением жить в Петербурге и Москве. Находился под гласным надзором в Твери до 1888 г.
«Даже и в пору увлечения Засодимским…» — не совсем точная цитата из автобиографии Эртеля (Письма А. И. Эртеля. — С.18). Последнее предложение абзаца — произвольный «сплав» Буниным двух мест из автобиографии Эртеля: «Это шло рядом с сознательной любовью к народу, с сетованиями о его нужде, печалях, забитости, оброшенности» (Там же. — С. 19), и далее: «Итак, я жил как бы на две половины. Одною половиной — в мире теорий, в мире увлечений туманными и смутными идеалами образованности, прогресса, свободы, равенства, братства…» (Там же. — С. 20).
«Он думал, что жизнь резко распадается на явления двух родов…» — см. письмо Эртеля З. С. Соколовой 9 апреля 1893 г.: «Существует два сорта таких порядков и событий. Одни из них неустранимы и очевидно зависят от воли того великого неизвестного, которого мы иначе не умеем назвать, как Бог, — к таким порядкам и событиям должно относиться с резиньяцией, потому что бунт, протест, борьба ни к чему здесь не ведут и разве что ослабляют и делают глупым самого бунтующего. Другие ужасные вещи очень устранимы и, несмотря ни на что, устраняются с каждым веком, с каждым годом. Это те, которые зависят от воли самих людей. И вот тут-то необходима упорная, ни на минуту не затихающая борьба» (Письма А. И. Эртеля. — С.320–321).
«Безусловное понимание добра и зла…» — из письма Эртеля А. В. Погожевой 26 декабря 1892 г. (Там же. — С.296).
…«умеренность и аккуратность» — слова Молчалина из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума».
…«Все не удается восстановить в своей жизни равновесия…» «Еще раз узнал…» — из письма П. А. Бакунину 24 декабря 1892 г.: «До сих пор мне не удается восстановить равновесия, при котором возможно взлетать „во области заочны…“ Тревожная практическая деятельность; обыденная и, тем не менее, хватающая за сердце действительность… Я узнал, что могу до самозабвения, до полнейшего упадка сил увлекаться „общественной деятельностью“». (Там же. — С. 291).
…«нервическим раздражением»… или «лирическим отношением к вещам». — выражения из цитированного выше письма к А. В. Погожевой (Письма А. И. Эртеля. — С. 294, 297)
«…проникнуться учением Христа, „Который костью стал в горле господ Михайловских“…» — в письме к А. В. Погожевой: «Христос стал костью в горле господам Михайловским… А между тем без Христа часовой механизм всегда останется без главной пружины. Нашей молодежи нужны не лирические призывы, а основательное проникновение учением Христа…» (Там же. — С. 298). Михайловский Николай Константинович (1842–1904) — русский социолог и публицист, литературный критик, редактор журналов «Отечественные записки» и «Русское богатство», один из главных представителей либерального народничества.
«Всякие „Забытые слова“…» — свободная цитата из письма к А. В. Погожевой (Там же. — С. 297).
«Несчастье нашего поколения…» — у Эртеля: «Несчастье нашего поколения семидесятых годов заключалось в том, что оно воспитывало в себе чувство протеста нервами, да односторонним изучением односторонних наук, — ведь интерес к религии, к философии, к искусству совершенно отсутствовал». (Там же. — С.299).
«Людям, кроме политических форм и учреждений, нужен „дух“…» — из письма Эртеля П. А. Бакунину 24 декабря 1892 г. (Письма А. И. Эртеля. — С.292).
«Ты скажешь: а все же умели умирать за идею!..» … «…закона любви, установленного Христом…» — свободные цитаты из письма А. В. Погоже вой 26 декабря 1892 г. (Письма А. И. Эртеля. — С. 295–301).
«Феденька» — по-видимому, общий знакомый Эртеля и А. В. Погожевой — некий «Ф. О.» (неустановленное лицо), о котором идет речь в начале цитируемого письма. Победоносцев Константин Петрович (1827–1907) — русский государственный деятель, с 1880 по 1905 — обер-прокурор Синода.
«Мне думается, писал он в своей записной книжке… ко всему живущему…» — выдержки из предисловия Гершензона, приведенные Буниным с незначительными неточностями (Письма А. И. Эртеля. — С. ХП — XIV).
«…народнические грезы суть грезы… но не социализм» — свободные выдержки из письма из письма А. В. Погожевой 21 августа 1898 г.
«…к революции в смысле насилия… а что же прекраснее борьбы!» — свободные извлечения из письма Эртеля дочери 7 января 1907 г. (Письма А. И. Эртеля. — С. 394).
«Нет, никогда еще я так не понимал некрасовского выражения… на манер Ивана Грозного» — из письма Эртеля Н. Я. Петрову 29 июля 1898 г. (Письма АИ. Эртеля. — С. 363, 368, 369).
…«человек без религии существо жалкое и несчастное…» — из письма Эртеля Б. Д. Вострякову 4 ноября 1902 г. (Письма АИ. Эртеля. — С.391).
«Золотые купола и благовест…» — см. в статье Гершензона: «Он понимал, что золотые купола и благовест колоколов — „преходящие формы той великой сущности, которая живет в душе каждого человека“» (Письма А. И. Эртеля. — С. XYII).
«Страшные тайны Бога… Верую, что смысл жизненных страданий…» — из письма Эртеля А. Г. Пашковой 18 января 1908 г.(Письма А. И. Эртеля. — С. 397).
О Чехове*
Последние новости. — 1929. — 14 июля (№ 3035). — С. 2. — Написано к 25 годовщине со дня смерти А. П. Чехова.
См. с. 265–275 наст. изд. и коммент. к ним. В данной статье Бунин вновь — со стилистической правкой, дополнениями и переделками — повторяет свои воспоминания 1914 года.
«…в его аутском доме…» — в связи с ухудшением состояния здоровья и вынужденным переселением на юг по предписанию врачей Чехов покупает в Аутке (районе Ялты) земельный участок (26 окт. 1898). Дом на участке построен в 1899 по проекту архитектора Л. Н. Шаповалова.
«…с восторженной Машей, моей законной сестрой» — сестра Чехова Мария Павловна (1863–1957), посвятившая свою жизнь брату, впоследствии, до самой смерти, хранительница ялтинского Дома-музея А. П. Чехова.
— … В вас народная кровь. — А в вас дворянская… — Чехов — сын таганрогского купца III гильдии, Бунин — выходец из старинного дворянского рода. Писатели не раз шутливо касались вопроса собственного происхождения. Чехов величал Бунина «господином маркизом Букишоном»(Бунин И. Собр. соч. — Т.9. — С. 199), «французским депутатом и маркизом» (Т.9. — С.200), сам же подписывался «аутским мещанином» (т.9. — С.201) и «домовладельцем» (т.9. — С.200).
Прочтите-ка мою повесть «Три года» — герои повести Чехова «Три года» (1894) — вырождающееся купеческое семейство Лаптевых.
Кондаков Никодим Павлович (1844–1925) — знаменитый русский ученый-византолог, историк искусства, академик, с 1920 г. в эмиграции.
«…не пишите, что я был симпатичный талант…» — Определение «симпатичный» было довольно расхожим у интеллигенции того времени. Ср. со словами Бунина из его рецензий: «Нельзя не обратить внимание на симпатичное отношение „Русского богатства“ к молодым писателям…», «В этой же книжке „Русского богатства“ напечатана небольшая повесть молодой и симпатичной писательницы Л. Авиловой…», «Т. Телешов — один из наиболее талантливых и симпатичных беллетристов…» (Лит. наследство. — Т. 84, кн. 1. — С.332, 334, 335).
Он принимался хохотать… — Станиславский вспоминал ялтинскую весну 1900 г.: «В одном углу литературный спор <…>, в третьей кучке И. А. Бунин с необыкновенным талантом представляет что-то, а там, где Бунин, непременно стоит Антон Павлович и хохочет, помирает от смеха. Никто так не умел смешить Антона Павловича, как И. А. Бунин, когда он был в хорошем настроении…» (Чехов в воспоминаниях современников. — М., 1952. — С. 321–322). По воспоминаниям А. М. Федорова, Бунин так умел рассмешить Чехова, что даже собственные юмористические рассказы в исполнении Бунина вызывали у него неудержимый смех. (О Чехове: Сборник воспоминаний. — М., 1910. — С. 285).
В детстве в нашей таганрогской лавочке… — детство Чехова прошло в Таганроге. Бунин передавал воспоминания Чехова о его детских годах, семье, во главе которой стоял «истовый и строгий» отец, требовавший с самого нежного возраста, чтобы они сидели по очереди в качестве «хозяйского ока» в лавке. И чаще всего страдал Антоша — наблюдательный отец сразу отметил его исполнительность и чаще других засаживал его за прилавок, когда нужно было куда-нибудь ему отлучиться. (Бунин И. А. О Чехове. — Нью-Йорк, 1955. — С. 37). Дед Чехова был крепостным. Отец выкупился из крепостной неволи, стал торговать. К третьей гильдии принадлежали владельцы мелочных лавок.
Ах, какой там проклятый холод был!.. — ср. рассказ Чехова «Мороз» (1887), в котором легко найти автобиографические черты и сходство одного из персонажей с отцом писателя: «Застынешь весь, обалдеешь и сам станешь жесточее мороза: одного за ухо дернешь, другого по затылку хватишь, а домой ввечеру придешь… и начинаешь свое семейство куском хлеба попрекать, шуметь, и так разойдешься, что пяти городовых мало. От морозу и зол становишься». Мальчики претерпевали то же, что и отец, мерзли, помогая ему в лавке.
…Короленко до слез восхищался однажды стихами в «Русском богатстве» какого-то Вербова или Веткова…. — имеется в виду стихотворение Н. Ведкова «В ожидании утра» (Русское богатство. — 1899. — № 5).
— А я вот тоже хочу жениться, — говорил он, — только непременно на немке — Ольга Леонардовна Книппер (1870–1959), на которой женился А. П. Чехов, имела по происхождению немецкие корни. Они познакомились осенью 1898 г., обвенчались в мае 1901 г. Из письма О. Л. Книппер Чехову 29 августа 1899 г.: «…звон колоколов <…> так умиротворяет меня (фу, скажете, сентиментальная немка, правда?)…» (Переписка А. П. Чехова: В 2 т. — М., 1984. — Т. 2. — С.223). Чехов в письме Книппер от 3 сентября 1901 г.: «Немочка, пришли пьесу Немировича.» (Там же. — С. 258). В продолжение «матримониальной» темы Чехов писал Бунину 25 марта 1901 г.: «Приезжайте, сделайте милость! Жениться я раздумал, не желаю, но все же, если Вам покажется скучно, то я, так и быть уж, пожалуй, женюсь…» И вскоре после этого: «Дорогой Иван Алексеевич, завтра я уезжаю в Ялту, куда и прошу написать мне поздравление с законным браком…» (30 июня 1901 г.). — Цит. по кн.: Бунин И. О Чехове. — С. 54. В той же книге комментируемый здесь шутливый эпизод рассказан несколько иначе: «И неожиданно глухой тихий голос: — Знаете, я женюсь…
И сразу стал шутить, что лучше жениться на немке…» (с. 71).
«…в Перми все извозчики похожи на Добролюбова?» — Бунин имеет в виду Николая Александровича Добролюбова (1836–1861), известного русского революционного демократа, критика и поэта, постоянного сотрудника журнала «Современник».
«…что обо мне писали/» — о «случайном выборе тем» у Чехова и его равнодушии к изображаемому писал Н. К. Михайловский в рецензии на рассказ «Холодная кровь» (Русские ведомости. — 1890. — 18 апр. (№ 104)). Увидел в том же рассказе поверхностное отношение писателя к жизни критик Р. А. Дистерло (см. его статью «О безвластии молодых писателей» // Неделя. — 1888. — № 1. — С. 33).
«И кровь-то у меня холодная…» — из рецензии Н. К. Михайловского на сборник рассказов Чехова «Хмурые люди»: «Чехову все едино — что человек, что его тень, что колокольчик, что самоубийца… Нет. Не „хмурых людей“ надо бы поставить в заглавие всего этого сборника, а вот разве „Холодная кровь“. Чехов с холодной кровью пописывает, а читатель с холодной кровью почитывает» (Русские ведомости. — 1890. — 18 апр. (№ 104)). Бунин вспоминал: «Холодным я его не видел. Холоден он бывал, по его словам, только за работой… Но, конечно, это была совсем особая холодность. Ибо много ли среди русских писателей найдется таких, у которых душевная чуткость и сила восприимчивости были бы сложнее, более чеховских?» (Бунин И. О Чехове. — С. 58)
«Холодная кровь» — рассказ из чеховского сборника «Хмурые люди», написан в 1887 г.
«…и изображать-то мне решительно все равно, что именно»… — Н. К. Михайловский укорял Чехова, что он одинаково «направляет свой превосходный художественный аппарат на ласточку и самоубийцу, на муху и слона» (Русские ведомости. — 1890. — 18 апр. (№ 104)).
«Хмурые люди» — название сборника рассказов А. П. Чехова (Спб., 1890)
«Припадок» — рассказ Чехова 1889 г., позже вошел в сб. «Хмурые люди».
…последний из «ста русских литераторов» — помните, в старину такая книга была… — «Сто русских литераторов». — Спб.: А. Смирдин, 1839–1845. — Т. 1–3.
…только один раз в помещичьей усадьбе под Харьковом, у некоего Л. — три лета подряд (1888–1890 гг.) Чеховы проводили в усадьбе Лука возле г. Сумы Харьковской губ. Владела усадьбой помещица Линтварева А. В. (1833–1909). Бунин, очевидно, имеет в виду одного из двух ее сыновей. Подробно об обитателях этой усадьбы Чехов рассказывает в письме к А. С. Суворину от 30 мая 1888 (См.: Переписка А. П. Чехова: В 2 т. — Т.1. — С. 187–189).
Это незнание сказывалось и в «Дяде Ване»… — Современники писали о сходстве персонажей пьесы с реальными лицами, в частности знакомыми Чехова по усадьбе Линтваревых (см.: Епифанский А. А. П. Чехов в Харьковской губернии: (Странички из воспоминаний о Чехове) // Солнце России. — 1911. — № 35 (37) (июль). — С. 3). Станиславский вспоминал, как разгорячился Чехов, узнав, что в одном провинциальном театре дядю Ваню играли опустившимся помещиком, в смазных сапогах и в мужицкой рубахе: «Нельзя же так, послушайте. У меня же написано: он носит чудесные галстуки. Чудесные! Поймите, помещики лучше нас с вами одеваются». (АП. Чехов в Художественном театре: Воспоминания // Станиславский К. С. Собр. соч., В 8 т. — М., 1958. — Т. 5. — С. 338).
Героиня… написана только для того, чтобы была роль Книппер… — в пьесе «Вишневый сад» О. Л. Книппер играла помещицу Раневскую. По воспоминаниям Георгия Адамовича о последних днях жизни Бунина, он «постоянно говорил о Чехове, которым в то время усиленно занимался для будущей, оказавшейся уже посмертной книги: с восхищением о чеховских повестях и рассказах, с раздражением и даже недоумением о пьесах, лиризм которых находил нестерпимо слащавым. „И ты улыбнешься, мама!“, — издевательски повторял он, подражая манерности плохих актрис. „Мы отдохнем, мы увидим небо в алмазах…“ По его убеждению, в том, что Чехов, наделенный от природы острейшим слухом к фальши, ввел этот дешевый лиризм в свои пьесы, повинна его жена, Книппер, и сделано это было будто бы в уступку ей и ее театральному окружению» (Адамович Г. Бунин: Воспоминания // Дальние берега. — С. 24)
Это было начало «Бабьего царства» — «Бабье царство» впервые появилось в «Русской мысли» в 1894 году (№ 1. — С. 154–189), а закончено до 25 ноября 1893 г. Если описанный Буниным эпизод произошел действительно в декабре 1895 г., то на столе Чехова была, скорее всего, рукопись рассказа «Дом с мезонином», работа над которым была закончена в феврале 1896 г.
Кто этот поэт, догадываюсь… — в книге Бунина «О Чехове» также рассказан этот эпизод. Ответная реплика Чехова приведена более полно: «Кто этот поэт, догадываюсь, Бальмонт, конечно» (с. 94).
«Счет господину Букишону, французскому депутату и маркизу…» — «Букишоном он стал называть меня потому, что в какой-то газете он увидал портрет какого-то маркиза, который был на меня похож» (Бунин И. О Чехове. — С. 76).
В декабре 1903 г. мы расстались навсегда… — Бунин вспоминает об этих декабрьских московских встречах: «Ежедневно по вечерам я заходил к Чехову, оставался иногда у него до трех-четырех часов утра, то есть до возвращения Ольги Леонардовны домой… И эти бдения мне особенно дороги». (Бунин И. Собр. соч. — Т. 9. — С. 213).
…мы с Найденовым уехали в Ниццу — с 24 декабря 1903 и до начала 1904 г. Бунин и Найденов вместе путешествовали по Франции и Италии. До Варшавы с ними ехала журналистка и писательница Макс-Ли (прототип героини рассказа «Генрих»). Они посетили Флоренцию, Венецию. В Болье встречались с историком М. М. Ковалевским, в Монте-Карло — с П. Д. Боборыкиным и доктором В. Г. Вальтером. В Москву вернулись в начале февраля 1904 г. Бунин вспоминал об этом периоде своей жизни: «Как все было сказочно хорошо! Подумайте только — зимняя Москва, молодость, льстящая известность, рестораны, веселые кутежи, „литературно-художественный кружок“, писательские „Среды“, беззаботность и легкость жизни… Однажды в середине зимы <…> я взял плацкарту в спальном вагоне теплого и уютного экспресса Москва-Вена и ни с того, ни с сего ускакал в Ниццу. В Вене я столкнулся со старым другом, драматургом Найденовым, который тоже не знал толком, что его принесло в австрийскую столицу <…>. Остановились мы в Ницце в отличной гостинице. Солнце, море, нарядная толпа… Но мне не сиделось на одном месте. Дня через два мы укатили в Венецию <…>. Все было доступно — только и жди, чего твоя левая нога захочет!» (Бахрах А. Бунин в халате. — Bayville: Товарищество зарубежных писателей, 1979. — С. 80, 101)
В январе 1904 г. он… писал мне… — 8 января 1904 г. (Дата установлена по изд.: Бунин И. О Чехове. — С. 61).
…пьеса моя еще не шла и когда пойдет — неизвестно… — имеется в виду пьеса Чехова «Вишневый сад». Премьера ее состоялась в Московском Художественном театре 17 января 1904 г. Вернувшись в Москву, Бунин смотрел пьесу вместе с М. П. Чеховой 27 февраля 1904 г., но постановка ему не понравилась.
С. 300. …огорчается только одним — грустью за Японию… — речь идет о русско-японской войне 1904–1905 гг., в которой Россия потерпела поражение.
…я жил тогда в деревне… — Бунин прожил лето 1904 г. в деревне — сначала в Огневке Орловской губернии (имении брата Евгения), откуда на 18 дней выезжал на Кавказ, а затем у Пушешниковых в Глотове. Известие о кончине Чехова застигло его в Огневке.
…и вдруг точно ледяная бритва… — в газетах сообщалось, что 2 (15) июля 1904 г. А. П. Чехов скончался в Баденвейлере. «Смерть Чехова потрясла меня необыкновенно…» — писал Бунин А. М. Федорову (Лит. наследство. — Т. 68. — С. 401).
Заметки (о литературе и современниках)*
Последние новости. — 1929. — 19 сентября (№ 3102). — С. 2–3.
Рассказ моего домашнего воспитателя… — когда Бунину было 7 лет, в семье появился гувернер Николай Осипович (в воспоминаниях брата Бунина Евгения приводятся другие инициалы имени гувернера: «Н. И.» — «Николай Иосифович»? — Литературное Наследство. — Том 84, кн. 2. — С. 230) Ромашков — сын богатого помещика, окончивший Лазаревский институт, знавший несколько языков, в том числе восточные, талантливый в живописи, в музыке и в литературе, который сыграл огромную роль в становлении характера и способностей будущего писателя.
«Наброски углем и карандашом» — имеется в виду книга «Наброски карандашом Александры Шабельской» (Спб., 1884). См. также коммент. на с. 566–567.
Мне было семнадцать лет, я впервые приехал в Харьков — Бунин приехал в Харьков к брату Юлию в поисках работы при редакциях местных газет в начале 1889 г. Таким образом, ему было не 17, а 18 лет.
Нефедов Филипп Диомидович (1838–1902) — писатель, публицист, фольклорист. Редактор журнала «Книжник» (1865–1866), газеты «Русский курьер» (1879–1881). Автор социально-этнографических очерков, повестей и рассказов из жизни крестьян и рабочих.
Брат смеялся… — старший брат Бунина — Юлий Алексеевич Бунин (1857–1921) — журналист, литературно-общественный деятель. Был народовольцем, участвовал в революционном студенческом кружке в Москве. В 1884 г. был арестован. Год пробыл в тюрьме, затем три года под надзором полиции в Озерках. В августе 1888 с. уехал в Харьков, куда позже пригласил младшего брата. Братья Бунины были дружны и душевно близки до самой смерти Юлия.
…твои стихи в «Неделе» — стихи Бунина были опубликованы в 1888 г. в «Книжках Недели», одном из самых популярных журналов того времени.
Помню, например, как оробела однажды одна молодая писательница… — эта история произошла с Л. А. Авиловой при первом ее посещении журнала (см. об этом в кн. Бунин И. О Чехове. — С. 138). См. также коммент. на с. 567.
Жемчужников Алексей Михайлович (1821–1908) — поэт, почетный академик Петербургской Академии наук. Двоюродный брат А. К. Толстого. Вместе с ним и своими братьями Владимиром (1830–1884) и Александром (1826–1896) являлся создателем «Сочинений» Козьмы Пруткова. Впервые писатели познакомились заочно, когда Бунин прислал свой первый рассказ («Танька») в журнал «Русское богатство». Тогда началась их переписка. Впоследствии Жемчужников помогал Бунину печататься в «Вестнике Европы». Бунин высоко ценил творчество поэта и посвятил 50-летию литературной деятельности Жемчужникова статью «Поэт-гуманист» (Вестник воспитания. — 1900.— № 3). В. Н. Муромцева-Бунина пишет: «Нанес он визит и поэту Жемчужникову, с которым несколько лет состоял в переписке. Жемчужников сразу оценил его стихи и помогал на первых порах устраивать их в „Вестнике Европы“. Старший собрат принял молодого поэта с распростертыми объятиями, пригласил обедать и много рассказывал о прошлом…» (Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина. — Париж, 1958. — С. 91).
Коневской Иван (наст, имя и фам. — Иван Иванович Ореус, 1877–1901) — поэт, критик. См. о нем также в бунинской «Записной книжке» (с. 325–326 наст, изд.)
Вышел месяц обнаженный // При лазоревой луне… — из стихотворения В. Брюсова «Творчество» («Тень несозданных созданий…»). У автора: «Всходит месяц обнаженный // При лазоревой луне…».
«Мелкий бес» (1905) — роман Ф. Сологуба.
…какого-то незнакомого господина в учительском фраке — Ф. Сологуб с 1882 по 1907 г. занимался педагогической деятельностью.
Чеботаревская Анастасия Николаевна (1876–1921) — поэтесса и переводчица, с 1908 г. жена Сологуба, имевшая на него огромное влияние. Некоторые произведения писались ими совместно. В 1920 г. супруги хлопотали о выдаче им заграничной визы. Их долго не выпускали. Не выдержав ожидания, Чеботаревская утопилась.
Полонский Яков Петрович (1819–1898) — поэт. Цитатой из одного из его стихотворений назван рассказ Бунина «В одной знакомой улице…»
Читает свои стихи один знаменитый поэт. — Речь идет о К. Д. Бальмонте.
…Вел. кн. Константин Константинович — Романов Константин Константинович (1858–1915), в литературе известен под псевдонимом К. Р. Поэт, автор романсов, песен, исторической драмы и переводов. С мая 1889 г. и до конца жизни президент Петербургской Академии наук. Писал критические отзывы на представляемые в Академию наук произведения на соискание наград, в том числе рецензию на произведения Бунина (1909).
…На похоронах баснописца Крылова… — Крылов Иван Андреевич умер 9 ноября 1844 г. в Петербурге. Похоронен в Александро-Невской лавре.
«Дети Ванюшина» впервые поставлены Петербургским театром Литературно-художественного общества и имели большой успех, который был повторен в московском театре Ф. А. Корша. Бунин присутствовал на премьере «Детей Ванюшина» в театре Корша 14 декабря 1901 г. Пьеса была переведена на ряд европейских языков.
После «Детей Ванюшина» Найденов написал еще несколько пьес… — в 1903 г. Найденов написал пьесы «Блудный сын», «Номер тринадцатый» и «Богатый человек». «Блудный сын» пролежал 2 года в портфеле Художественного театра. Премьера «Номера тринадцатого» была в декабре 1904 г. в театре Комиссаржевской в Пассаже и, благодаря игре В. Ф. Комиссаржевской, имела восторженную критику. Спектакль шел очень часто в течение 1905 года. В 1904 г. Найденов написал «Авдотьину жизнь». Пьесы «Стены» (1906), «Роман тети Ани» (1913) и «Работница» (1915) не имели известности предыдущих.
…через некоторое время как-то затерялся… — в 1905 г. Найденов жил в Нижнем Новгороде, с 1909 г. — почти безвыездно в Крыму. Заболев туберкулезом, переехал в Ялту, жил неподалеку от Чехова. За ним, тяжело больным, ухаживали богомольцы-странники. В социалистической революции Найденов видел воплощение христианских идеалов. Крымский ревком выдал ему «Охранную грамоту», в которой говорилось, что он находится «под покровительством Советской власти» (Крымский областной архив, Симферополь).
…часто вместе ездили… — в письме от 27 декабря 1902 г. Чехов, который шутя прозвал друзей писателей «Бунин и Бабурин», сообщает жене из Ялты: «Ждем Бунина и Найденова, которые, по газетным известиям, уехали в Константинополь». (Газетное сообщение было неверно.) В письме от 1 января 1903 г. ей же: «Бунин и Найденов теперь герои в Одессе. Их там на руках носят».
…была наша семья ух какая русская, старозаветная/ — отец Найденова, купец I гильдии Александр Петрович Алексеев владел двумя посудными магазинами. Детей в семье было 19 человек. Мать была очень религиозной и богомольной. В доме царили домостроевские обычаи.
…написав этих самых «Детей Ванюшина», вдруг взял да и послал их в Петербург, на конкурс… — в 1901 г. владелец петербургского театра Литературно-Художественного общества А. С. Суворин объявил конкурс на лучшую пьесу. В жюри входили П. П. Гнедич, А. Р. Кугель и др. По результатам конкурса I и II премии решили не присуждать, 6 пьес были удостоены третьей премии, в их числе «Дети Ванюшина». О результатах конкурса Найденов узнал 4 октября 1901 г. из московской газеты «Курьер». 6 октября 1901 г. Найденов писал провинциальному антрепренеру П. А. Соколову-Жамсону, с которым у него была предварительная договоренность об участии в составе театральной труппы, гастролирующей в Ельце: «… сегодня уезжаю по делу постановки на сцене своей пьесы, получившей на днях премию на конкурсе Худ. — Литерат. театра. Из Петербурга, если ничто меня не задержит, я напишу Вам» (Рукописи, отдел ГЦТМ им. А. А. Бахрушина. Фонд П. А. Соколова-Жамсона).
Давыдов Николай Васильевич (1848–1920) — юрист, мемуарист. Заметная фигура в московской литературно-художественной среде. С 1906 года председатель Театрально-литературного комитета при Малом театре.
Ленский Александр Павлович (1847–1908) — актер, режиссер, педагог. С 1876 г. в Малом театре, с 1907 — его главный режиссер.
Росси Эрнесто (1827–1896) — итальянский трагик, один из крупнейших представителей реалистической школы. Гастролировал в России в 1877, 1878, 1890, 1895 и 1896 гг. Бунин писал брату Юлию 28 августа 1890 г., что он с В. В. Пащенко в мае ездил на неделю в Орел слушать Росси. (Бабореко А. И. А. Бунин. — С. 25).
Ермолова Мария Николаевна (1853–1928) — крупнейшая русская трагедийная актриса. С 1871 г. в Малом театре.
Правдин Осип Андреевич (1847–1921) — актер и театральный педагог. Играл в Тифлисе, Киеве, с 1878 г. — в московском Малом театре. Главные роли — в пьесах А. Н. Островского.
<Ответ на анкету «Что будет с Россией через десять лет»>*
Сегодня. — 1929. — 29 сентября (№ 270). — С. 19. — Среди анкетируемых газетой писателей А. И. Куприн, В. Ф. Ходасевич и др.
Заметки (о начале литературной деятельности и современниках)*
Последние новости. — 1929. — 9 ноября (№ 3153). — С. 2–3.
Печатать свои стихи я начал непристойно рано… — первое опубликованное стихотворение Бунина — «Над могилой С. Я. Надсона» (Родина. — СПб., 1887. — № 8. — 22 февр.). В том же году в 9-ти номерах «Родины» были напечатаны стихи Бунина, а также рассказы «Два странника» (№ 39. — 28 сент.) и «Нефедка» (№ 51.-20 дек.).
«Неделя» — еженедельная литературно-политическая газета, издаваемая в Петербурге с 1866 по 1901 г. С 1874 г. — редактор-издатель П. А. Гайдебуров. В письме от 20 ноября 1888 г. Бунин сообщал брату Юлию о словах Гайдебурова, что у него, Бунина, «есть несомненные задатки поэтического творчества» (цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 17).
«Неделя»… напечатала сразу целых три стихотворения… — имеется в виду публикация в журнале «Книжки „Недели“» (1888. — № 9) трех стихотворений: «За днями серыми и темными ночами…», «Когда вечернею порою…», «Прости мне, милый друг!.. Те скорбные мгновенья…».
…ко времени возникновения сборников «Знания»… — Сборники выходили при товариществе «Знание» с 1904 г., но работа над ними велась раньше. С 1902 г. руководителями товарищества стали М. Горький и К. П. Пятницкий. В письме к Н. Д. Телешову 9 марта 1903 г. Горький называет предполагаемых авторов сборника, в их числе Бунина. В первом сборнике «Знания» были напечатаны два очерка Бунина («Золотое дно» и «Сны») под общим названием «Чернозем» и стихи («Диза», «Перед бурей», «Сумерки», «Дома», «Кольцо», «В Евпаторийских степях», «Над Окой»).
А что же сделал Горький? Себе назначил тысячу, а нам — по три сотни… — Горький, задетый этой публикацией, писал своему биографу И. А. Груздеву: «Не помню, чтоб я получал в „Знании“ 1000 р. за лист, это только Чехову платили т<ысячу> и 1 1/2. Не думаю, чтоб и Бунин получал 300, вероятнее — 500. Гонорары „назначал“ не я, а К. П. Пятницкий». (Архив А. М. Горького. — Т. 11. — С. 239–240). См. в ответном письме Груздева Горькому (август 1930 г.): «О гонорарах в сборниках „Знание“ хотел узнать у Пятницкого, но оказалось, что он на даче. Вообще же, поскольку я знаком с историей литерат<урного> быта, мне кажется, что Бунин сильно „прибедняется“. 200 руб. с листа Чехов и Гаршин получали еще в 80-х годах. В 90-х годах даже такой стесненный в средствах журнал, как „Северн<ый> вестн<ик>“ платил 250–300 руб. и при этом за лист уменьшенный (в 35 000 зн.). На рубеже же XX века гонорары сильно повысились, еще до „Знания“». Ср.: в письме Горького С. А. Найденову в марте 1905 г.: «…я… определил полистный гонорар в 300 р. <…> Если Вы находите, что гонорар, полученный Вами, — недостаточен, это неприятно мне и Константину Петровичу, но увеличить гонорар Ваш — значило бы обидеть всех других товарищей по сборникам, а увеличить всем — значило бы получить убыток от книг» (Архив А. М. Горького. М., 1959. T.VII. С. 53). Ср. также очерк «Горький» (с. 415 наст. изд.).
…редкую заботливость проявил ко мне… А. М. Жемчужников… — Жемчужни-ков писал Бунину 28 апреля 1893 г.: «Из вас может выработаться изящный и самобытный поэт, — если вы не будете давать себе поблажки. Пишите не как-нибудь, а очень хорошо. Это для вас вполне возможно. Я в этом убежден» (цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 42).
…новейшие научные работы насчет переливания крови… — наличие у человека четырех групп крови установил чешский ученый Я. Янский в 1907 г.
Первую книгу рассказов я издал в конце 1896 года, у Поповой…. — имеется в виду кн.: Бунин И. «На край света» и другие рассказы. — СПб.: Изд-е О. Н. Поповой, 1897.— 256 с. Попова Ольга Николаевна (1848–1907) — издательница, владелица книжного магазина и библиотеки-читальни, писательница и переводчица. Издавала журналы «Русское богатство» (1894–1895), «Новое слово» (1895–1897). Книгоиздательскую деятельность начала в 1894 г. в Петербурге.
Первый сборник стихов— в «Скорпионе», в 1899 году — первый сборник стихотворений Бунина вышел приложением к газете «Орловский вестник»: «Стихотворения 1887–1891» (Орел, 1891). В московском издательстве «Скорпион» в 1901 г. вышел сборник Бунина «Листопад».
Поляков Сергей Александрович (1874–1948) — организатор и владелец издательства «Скорпион» и журнала «Весы», математик и переводчик, промышленник, известный в московских кругах меценат. Писал в «Весах» под псевдонимом С. Ещбоев.
…«магов» и «аргонавтов», искателей «золотого руна нового искусства»… — См. в воспоминаниях А. Белого: «…Я написал стихотворение под заглавием „Золотое руно“, назвав солнце руном; Эллис, прицепившись к нему, назвал нас „аргонавтами“; „аргонавты“ не имели никакой организации; в „аргонавтах“ ходил тот, кто становился нам близок…» (Белый А. Начало века. — М., 1990. — С.123).
Николай Успенский — См. статьи Бунина «К будущей биографии Н. В. Успенского» (Собр. соч., т.9. М., 1967) и «Забытый человек» (Лит. наследство. — Т. 84, кн. 2) и примечания к ним.
«Весы» — ежемесячный журнал, основной периодический орган символистов. Выходил в 1904–1909 гг. при московском символистском издательстве «Скорпион». В 1904–1905 гг. выпускался как критико-библиографический ежемесячник, без беллетристического раздела. С 1906 по 1909 гг. в журнале добавились стихи, проза, драматические произведения. Фактическим руководителем являлся В. Я. Брюсов. Среди постоянных авторов были Бальмонт, А. Белый, Блок, Волошин, Гиппиус, В. Иванов, М. Кузмин, Мережковский, Сологуб и др. Основной предпосылкой идеологической позиции журнала являлась борьба с реализмом, писатели «Знания» воспринимались как главные идейные противники.
…«Весы»… достигли (на четвертый год своего существования) тиража всего-навсего в триста экземпляров… — Тираж журнала «Весы» в 1-й год издания составлял 670 экземпляров, в 1907 году — 1095, в 1908–1850. См.: В. Брюсов в письме к М. Шику от 1 (14) марта 1907 г.: «„Весы“ в этом году расширились. Вместе с тем увеличивается и их влияние». (И МЛ И, ф.13, оп. 3, ед. хр. 45).
«Северные цветы. Альманах первый, ассирийский» — альманахи «Северные цветы» выходили с 1901 г. Всего вышло пять сборников. Один из них носил название «Северные цветы ассирийские».
Соловьев Владимир Сергеевич (1853–1900) — русский философ-идеалист, поэт, публицист, критик. Бунин, очевидно, имеет в виду статью Соловьева «Красота в природе» (1889), где критик цитирует строки из стихотворений Ф. И. Тютчева «Как хорошо ты, о море ночное…», «Весенняя гроза», «Не остывшая от зною…» и др., говорит о хаосе как необходимом фоне всякой красоты, об описываемой Тютчевым грозе в летнюю ночь, «когда хаотические силы еще только медленно готовятся к предстоящей страшной борьбе». (Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. — 2-е изд. — М., 1990. — Т. 2. — С. 368.
Про меня… было однажды сказано… — В журнале «Весы» была опубликована рецензия С. Соловьева с резкой критикой 4-й книги стихотворений Бунина, изданной товариществом «Знание» в 1908 г. (Весы. — 1908. — № 8). Приведенные же Буниным слова взяты из другой рецензии С. Соловьева на 3-й том стихотворений Бунина (1906 г.), опубликованной в журнале «Золотое руно»: «Бунина нельзя назвать поэтом. Он — стихотворец, и притом из плохих. Бунин не только не искусен в стихосложении, но даже и не подозревает о законах метра, о разнообразии словесных средств изобразительности. То, что является азбукой для самого скромного поэта-парнасца, неведомо нашим гиперборейским парнасцам, вроде Бунина. Их стихотворные изделия можно сравнить с дешевыми сапогами, от которых отваливаются подошвы через несколько дней после покупки. Непрактично, совсем непрактично» (Золотое руно. — 1907. — № 1. — С. 89).
Соловьев Сергей Михайлович (1885–1942) — символист, поэт, прозаик, критик.
Брюсова я узнал… — писатели познакомились в конце 1895 г. Брюсов записывает в дневнике 16 декабря 1895 г.: «В среду заходил ко мне с Бальмонтом Бунин, но не застал меня…» (Брюсов В. Дневники. 1891–1910. — М., 1927. — С. 23). Об их отношениях см. в дневниках Брюсова. После публикации Буниным в газете «Южное обозрение», фактическим руководителем которой он был в то время, стихов Брюсова, последний записывает в дневнике: «Мои стихи напечатаны Буниным в своей газете. Что бы там ни было, все же это первые мои стихи, напечатанные не мною самим» (Брюсов В. Дневники. — М., 1927. — С. 74). О Бунине: «Он гораздо глубже, чем кажется. Иные размышления его о человечестве, о древних египтянах, о пошлости всего современного и позоре нашей науки — даже сильны, производят впечатление» (Там же. — С. 80). В свою очередь и Брюсов издал в издательстве «Скорпион» бунинский сборник «Листопад» (1901).
…«вот как Омар сжег Александрийскую библиотеку!» — Александрийская библиотека— крупнейшее в древности собрание рукописных книг, созданное Птолемеем, военачальником Александра Македонского. Просуществовала около 200 лет. Часть библиотеки погибла в огне во время вторжения Юлия Цезаря (48–47 г. до н. э.). Остатки уничтожены в VII в. н. э. войсками арабского халифа Омара.
Первое выступление на литературных вечерах — осенью 1895 года… — вечер состоялся 21 ноября 1895 г.
Кривенко Сергей Николаевич (1847–1907) — публицист либерально-народнического направления, член редколлегии журнала «Русское богатство».
Баранцевич Казимир Станиславович (1851–1927) — прозаик, представитель бытописательной литературы. В молодости пережил увлечение народническими идеями. Общий тон его произведений — мрачное и даже безысходное настроение — давал основание критикам поставить Баранцевича в ряд наиболее характерных писателей-пессимистов 80-х гг.
Вейнберг Петр Исаевич (1831–1908) — поэт, переводчик.
Савина Мария Гавриловна (1854–1915) — драматическая актриса.
Жизни вольным впечатленьям… — из стихотворения Н. А. Некрасова «Песня Еремушке» (1859).
…любит себя «как Бога»… — из стихотворения 3. Гиппиус «Посвящение» («Небеса унылы и низки…», 1894): «Но люблю я себя, как Бога, — любовь мою душу спасет…»
<Ответ на анкету А. Седых «Писатели о своих книгах»>*
Сегодня. — 1930. — 1 января (№ 1) — С. 4; а так же: Последние новости. — 1930. — 1 янв. (№ 3206). — С. 4.
Пушкин был, конечно, прав, говоря «взыскательному художнику»… — цитата из сонета А. С. Пушкина «Поэту» (1830).
…та часть ее, которая выходит теперь под заглавием «Истоки дней»… — первая часть романа Бунина «Жизнь Арсеньева», вышедшая отдельной книгой в издательстве «Современные записки» (Париж, 1930).
Записная книжка (о современниках, о Горьком)*
Иллюстрированная Россия. — 1930. — № 21. — 17 мая. — С. 1–2, 4, 6; № 22. - 24 мая. — С. 6, 8; № 23. - 31 мая. — С. 1–2.
Мой домашний воспитатель… — Н. О. Ромашков. См. коммент. на с. 592.
В уездном городе, где я учился в гимназии… — в Ельце.
Помню те необыкновенные чувства, которые я испытал однажды, стоя… возле сына Пушкина… — речь идет о старшем сыне А. С. Пушкина Александре (1833–1914).
…каждое десятилетие… всегда имело своих собственных героев, в свой срок неизменно притязавших на исключительное право быть «солью земли»… — «соль земли» — выражение из Евангелия, слова Иисуса ученикам: «Вы — соль земли» (Матф., 5: 13).
«Братья Карамазовы» — роман Ф. М. Достоевского.
«Клара Милич» — повесть И. С. Тургенева 1883 г. Полное название ее «После смерти (Клара Милич)».
«Песнь торжествующей любви» — рассказ И. С. Тургенева (1881)
«Вечерние огни» — общее название четырех последних прижизненных сборников стихотворений А. А. Фета (1883, 1885, 1889 и 1891 гг.)
«Смерть Ивана Ильича» — повесть Л. Н. Толстого (1884–1886).
«Крейцерова соната» — повесть Л. Н. Толстого (1887–1889).
«Русская мысль» — научный, литературный и политический ежемесячный журнал. Издавался в Москве в 1880–1918 гг. Основан был В. М. Лавровым. До 1885 г. придерживался славянофильской, затем с приходом в качестве редактора Виктора Александровича Гольцева (1850–1906) — умеренно либеральной, пронароднической ориентации. В журнале сотрудничали Чехов, Г. Успенский, Златовратский, Боборыкин, Короленко. После закрытия «Отечественных записок» в «Русской мысли» печатались Гаршин, Плещеев, Чернышевский. Позже — Гарин-Михайловский, Горький, Мамин-Сибиряк, Мережковский. Бунин начал печататься в журнале с 1901 г., в № 6 (июнь) было опубликовано стихотворение «Высоко в просторе неба…».
…очень похоже на встречу одного известного русского поэта с Метерлинком… — поэт, о котором идет речь, — Бальмонт. (См. рассказ о том же эпизоде у Н. А. Тэффи в ее воспоминаниях «Бальмонт» // Тэффи Н. Смешное в печальном. — М., 1992. — С. 443).
Метерлинк Морис (1862–1949) — бельгийский писатель-декадент, основатель драматургии символизма. «Синяя птица» (1908) — одна из самых известных его пьес, право первой постановки которой он предоставил Московскому Художественному театру.
Я увидел его впервые в январе 94-го года. — Бунин посетил Л. Н. Толстого в один из дней между 4 и 8 января 1894 г. 4 января он писал В. В. Пащенко: «У Льва Николаевича еще не был. Сегодня или к нему, или в итальянскую оперу… В Москве пробуду числа до 8-го». (Цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 42).,
Лохвицкая Мирра (Мария Александровна, 1869–1905) — поэтесса, дважды награждена Пушкинской премией, сестра Н. А. Тэффи.
…во второй приезд в Петербург… — Бунин приехал в Петербург во второй раз 30 октября 1896 г. и пробыл там до января 1897 г.
…с редакцией «Современного мира», вернее, с домом А. А. Давыдовой, издательницы этого журнала… — Александра Аркадьевна Давыдова (урожд. Горжанская, 1848–1902) являлась издательницей петербургского ежемесячного литературного и научно-популярного журнала «Мир Божий» (основан ею 13 декабря 1891 г.) Журнал был популярен в демократических кругах, в нем печатались Горький, Мамин-Сибиряк, Куприн и др. Спустя 4 года после ее смерти, после того, как в августе 1906 г. «Мир Божий» поместил статью о Выборгском восстании, журнал был закрыт. Но редакция получила разрешение на издание журнала с новой программой, и с октября 1906 г. журнал возобновился под названием «Современный мир». Редактировала его приемная дочь А. А. Давыдовой М. К. Куприна-Иорданская (1881–1966), первая жена А. И. Куприна.
Туган-Барановский Михаил Иванович (1865–1919) — профессор политэкономии, историк, один из представителей «легального марксизма». Муж Лидии Карловны — старшей дочери А-А. Давыдовой.
…встречался с Маминым-Сибиряковым — Мамин-Сибиряк (наст. фамилия — Мамин) Дмитрий Наркисович (1852–1912) — писатель-реалист.
Немирович-Данченко Василий Иванович(1848–1936) — беллетрист, брат Владимира Ивановича Немировича-Данченко.
Воронцов Василий Павлович (1847–1918) — экономист, социолог, по профессии врач, представитель либеральных народников, выступал против русских марксистов.
Волынский Аким Львович (настоящая фамилия Флексер, 1863–1926) — критик и искусствовед, постоянный сотрудник, а затем фактический руководитель петербургского журнала «Северный вестник» (1885–1898), на страницах которого в 1890–1895 гг. выступил со статьями о «русских критиках», восстав против материалистических основ в критике Белинского и Чернышевского, в защиту идеалистической эстетики. Н. К. Михайловский отзывался на статьи Волынского рядом полемических выступлений («О новых мозговых линиях», «О г. Волынском и скандалистах вообще» и т. д.).
Лейкин Николай Александрович (1841–1906) — писатель-юморист, изображавший быт петербургских купцов и мещан, редактор-издатель журнала «Осколки».
Там на неведомых дорожках… — из поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила».
Гольцев В. А. — см. коммент. на с. 598.
А декаденты бредили альбатросами… — Имеется в виду стихотворение К. Бальмонта «Альбатрос» («Над пустыней ночною морей альбатрос одинокий…») из цикла «Безветрие» («Горящие здания», 1900).
Мы — путники ночи беззвездной… — из стихотворения В. Брюсова «Свиваются бледные тени…» (1895).
Добролюбов Александр Михайлович (1876–1945) — поэт, в чьем творчестве декадентские настроения (проповедь «красоты смерти», «магизма», «демонизма» и т. п.) сменялись поисками христианских ценностей и сектантским самоотречением. В начале 1900-х годов порвал с цивилизованной жизнью и ушел в странствия среди сектантов.
…издал книгу своих стихов: «Из книги Невидимой или Натура Натуранс» — Бунин соединил здесь название двух сборников Добролюбова: «Natura naturans. Natura naturata» («Природа порождающая. Природа порожденная»; СПб., 1895) и «Из книги невидимой» (М., 1905).
Общество жило тогда больше всего знаменитыми «бессмысленными мечтаниями»… — слова Николая II из его речи 1895 г. к представителям дворянства. В тексте написанной для императора речи было так: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся несбыточными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель». Николай II читал речь по записке, вложенной в барашковую шапку, которую он держал в руках, и от волнения вместо «несбыточными мечтаниями» произнес «бессмысленными мечтаниями» (Николай II: Материалы для характеристики личности и царствования. — М., 1917.— С. 56–57). Фраза «бессмысленные мечтания» скоро приобрела большую популярность.
…«Мужики», например, вызвали толки чуть не на несколько лет… — «Мужики» — повесть А. П. Чехова, опубликованная впервые в «Русской мысли» (1897. — № 4. — С. 167–194). См., например, рецензии: Фингала (И. Н. Потапенко) О критиках и мужиках (Новое время. — 1897. — 20 апр. (№ 7594)), И. Н. Игнатова «„Мужики“, рассказ А. П. Чехова» (Русские ведомости. — 1897. — 19 апр. (№ 106)), М. О. Меньшикова «Три стихии» (Книжки Недели. — 1900. — № 3. — С. 205), П. Б. Струве «Мужики» г. Чехова (Новое слово. — 1897. — № 8 (май, отд. II), А. И. Богдановича «Критические заметки» (Мир Божий. — 1897. — № 6 (отд. II). — С. 1), Д. Овсянико-Куликовский «А. П. Чехов» (Журнал для всех. — 1899. — № 2. — С. 136–137) и многие другие. Итог полемике подводил А. М. Скабичевский статьей «Мужик в русской беллетристике (1847–1897)» (Русская мысль. — 1899. - № 4 (отд. II). — С. 1–26; № 5 (отд. II). — С. 103–131).
К тому же близилось пришествие и других «властителей дум»… — «Властитель дум» — выражение из стихотворения А. С. Пушкина «К морю» (1825), в котором поэт назвал «властителями дум» Наполеона и Байрона.
…какого рода этот талант, создавший, например, такую вещь, как «Песня о Соколе»… — Бунин неверно пересказывает сюжет «Песни о Соколе» (1895–1899) Горького. Уж не жалил Сокола, а предложил ему броситься с края ущелья: «Быть может, крылья тебя поднимут, и поживешь еще немного в твоей стихии». См. в воспоминаниях И. А. Груздева: «Очень примечательно, что Горький ничего не ответил на это злобное выступление своего былого соратника по „Знанию“, хотя изобличить инсинуацию было проще простого. Видимо, сохранилось уважение к прошлым заслугам Бунина-писателя» (Груздев И. Мои встречи и переписка с А. М. Горьким // Звезда. — 1961. — № 1. — С. 173).
«Горький-Пешков, Алексей Максимович. Родился в 69-м году…» — ссылаясь на словарь, Бунин ошибочно называет год рождения Горького. В словаре Брокгауза и Ефрона год назван верно (1868), а дата ошибочно (14 марта). На самом деле Горький родился 16 (28) марта 1868 г. Биография Горького в статье С. Венгерова из словаря Брокгауза и Ефрона начинается так: «По своему происхождению Г. отнюдь не принадлежит к тем отбросам общества, певцом которых он выступил в литературе. Апологет босячества вышел из вполне буржуазной среды. Рано умерший отец его из обойщиков выбился в управляющие большой пароходной конторы; дед со стороны матери, Каширин, был богатым красильщиком. В 7 лет Г. остался круглым сиротой, а дед начал разоряться, и для заброшенного, почти не знавшего ласки мальчика наступила та эпопея скитаний и тяжелых невзгод, которая побудила его избрать символический псевдоним Горького» (Новый энциклопедический словарь. — СПб.: Брокгауз и Ефрон, б.г. — Т. 14. — С. 351). Далее Бунин вольно пересказывает автобиографию Горького по статье Д. Городецкого «Два портрета» (Семья. — 1899. — № 36. — 5 сент.).
Уже славился, кроме того, Горький сатирами, — например, «О чиже, любителе истины, и о дятле, который лгал»… — Бунин искажает название сказочной аллегории Горького «О Чиже, который лгал, и о Дятле — любителе истины», впервые напечатанной в казанской газете «Волжский вестник» 4 сентября 1893 года и замеченной В. Г. Короленко.
…был известен как фельетонист… — Горький вел раздел фельетонов в «Самарской газете» в течение 1895–1896 гг.
…в Полтаве, куда я тогда приезжал порой, прошел вдруг слух: «Под Кобеляками поселился молодой писатель Горький…» — Горький поселяется в селе Мануйловка Полтавской губернии весной 1897 г., где отдыхает и устраивает деревенский театр, участвуя в нем в качестве актера и режиссера.
А познакомились мы с Горьким весной 99-го года… — Е. П. Пешкова сообщает, что первая встреча Бунина и Горького произошла у витрины книжного магазина И. А. Синани, услугами которого часто пользовался Чехов и который был своего рода клубом писателей, артистов и художников, приезжающих в Ялту (Пешкова Е. П. Воспоминания // Лит. наследство. — Т. 84: Иван Бунин: В 2 кн. — Кн. 2). См. об этом также в статье «Горький» (с. 411 наст. изд.).
<Ответ на литературную анкету «Чисел»>*
Числа. — 1930. — № 2/3 (август). — С. 318.
Из записной книжки*
Русский инвалид. — 1930. — 24 декабря (№ 11). — С. 1–2.
Пришла весть с фронта, что убили Володьку — ср.: «Окаянные дни», запись от 10 июня с пометкой «Ночью» (Бунин-1990. — С. 160–161).
Этот кричит на всю залу, требует Марсельезу. — «Марсельеза» — французская революционная песня на слова и музыку К. Ж. Руже де Лиля (1792). При Третьей республике стала государственным гимном Франции.
Странствия*
Последние новости. — 1930. — 25 декабря (№ 3564). — С. 2; 28 декабря (№ 3567). — С. 2.
Бунин объединил в этой подборке очерки и путевые заметки разных лет.
Низок — торговое, складское, жилое помещение в заглубленном первом этаже.
…Россия, оправдывающая ныне слово преподобного Исаака Сирина… — Исаак (Сирянин) — отец церкви VII в. Родом из г. Ниневии, в юности вступил в монастырь, позже удалился в совершенное уединение. Оставил 7 томов поучений христианского исправления и самосовершенствования. На русском языке перевод был дан в «Творениях святых отцов» (1854).
Забежала шакалка в пещеру Иоанна Многострадального… — Иоанн Многострадальный — печерский подвижник XII века. Всю жизнь, по житию, провел в усмирении плоти, закопав себя в землю по плечи в пещере. Умер в 1160 г.
…возле бывшей «Праги» — «Прага» — ресторан в Москве, предпочитаемый интеллигенцией другим благодаря отменной кухне, бильярду, наличию отдельных кабинетов, зальцев, садов. После 1917 г. национализирован. В 1920-х гг. здесь были Высшие драматические курсы, книжные магазины, библиотека. В 1924 г. — общедоступная столовая Моссельпрома.
Стихиры — песнопения, посвященные празднику, поются во время Всенощной.
В начале апреля посетил в Хамовниках дом Толстого…следы жизни уже давней и забытой! — Имеется в виду дом в Долгохамовническом переулке в Москве, где Л. Н. Толстой с семьей проводил зимние месяцы с 1882 по 1901 г. Последний раз он был здесь в 1909 г. С 1921 г. — мемориальный музей.
Остафьево — бывшая усадьба князей Вяземских. Вещи Пушкина, о которых идет речь, принадлежали его другу П. А. Вяземскому.
На могиле Гоголя… — Гоголь был похоронен в Даниловом монастыре, а в 1931 г. его останки были перенесены на Новодевичье кладбище.
…в Хоромном тупике, находится загородный дом Ивана Грозного — речь, вероятно, идет об усадьбе XVII века (палаты боярина Волкова), находящейся в Хоромном тупике, 4. По легенде, этот дом был связан с именем Ивана Грозного (см.: Столица и усадьба. — 1914. — № 16–17). С середины XVIII в. домом владели князья Юсуповы. После революции 1917 г. юсуповское собрание картин и предметов старины национализировано и превращено в музей.
…ходил в село Измайлово… — В подмосковном селе Измайлове была загородная резиденция царя Алексея Михайловича, от которой сохранились отдельные постройки: Покровский собор (1679), Мостовая («Думная») башня (1671), Западные въездные ворота (1682).
…В августе ездил в Троицкое… — поместье Троицкое-Кайнарджи, близ станции Кучино под Москвой, подаренное Екатериной II графу П. А. Румянцеву-Задунайскому. Дворец Румянцевых был разрушен в XIX в., церковь в селе Фенино (конец XVIII в.) сохранилась. Бунин описывает бронзовый памятник работы В. И. Демут-Малиновского, установленный у выезда из села: он состоял из скульптуры Екатерины II и статуи «Мир».
Румянцев-Задунайский Петр Александрович (1725–1796) — граф, русский полководец, генерал-фельдмаршал.
В монастыре Саввы… — Саввино-Сторожевский монастырь близ Звенигорода (конец XIV–XVII вв.). Церковь «на Старом городище» — Успенский собор «на Городке» (XV в.) близ Звенигорода.
…посетил Макарьевский монастырь — Троице-Калязин монастырь на Волге недалеко от Калязина. Его называли Макарьевским по имени основателя. Во время постройки угличской плотины территория монастыря была затоплена.
Юродивый был «как бы Голиаф»… — Голиаф— великан-фелистимлянин, побежденный Давидом (Ветхий Завет).
<Ответ на литературную анкету «Новой газеты» «Ваше первое литературное выступление»>*
Новая газета. — 1931. — 1 марта (№ 1). — С. 1. — На вопрос анкеты отвечали в том же номере М. А. Алданов и Б. К. Зайцев.
«похвала нужна молодому артисту, как канифоль смычку» — цитата из «Мыслей и афоризмов» Козьмы Пруткова: «Поощрение столь же необходимо гениальному писателю, сколь необходима канифоль смычку виртуоза».
Из книги «Серп и молот»*
Последние новости. — 1931. — 8 марта (№ 3637). — С. 2–3. — Книга «Серп и молот» не была написана. Ряд пересказываемых Буниным событий не имеет под собой реальной основы, в некоторых других случаях он не был очевидцем описываемого.
Хлебников Велимир (наст, имя Виктор Владимирович) (1885–1922) — поэт-футурист, экспериментатор в области языка, создатель «новой мифологии».
На одном собрании, посвященном памяти Хлебникова, его друг П. читал о нем свои воспоминания — имеется в виду Дмитрий Петровский, автор книги «Повесть о Хлебникове» (М., 1925).
— Кого это хоронят? — Говорят, какого-то Брюса. — Это который календарь написал?.. — Брюс Яков Вилимович (1670–1735) — граф, генерал-фельдмаршал, известен как составитель первого календаря, который появился в печати в 1709 г. Брюсов Валерий Яковлевич (1873–1924) — поэт, прозаик, переводчик, литературно-общественный деятель. Умер 9 октября 1924 г., похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Свидетелем его похорон Бунин быть не мог, т. к. был уже в эмиграции.
«В годы Кука, давно славные…», «Березка родная в губернии…» — неточно приведены строфы из стихотворений В. Я. Брюсова «В Тихом океане» (1923) и «Родное» (1923) из вышедшего посмертно его сборника «Меа» (1924).
Петр Александров*
Последние новости. — 1931. — 30 августа (№ 3812). — С. 2–3.
Ольденбургский Петр Александрович (1868–1923) — принц, принадлежал к младшей ветви Голынтейн-Готторнской линии Ольденбургского дома, ведущей начало от двоюродного дяди Петра III Георга-Людвига.
…один из Ольденбургских, Эгильмар… — Эгильмар правил в XII веке. Документ 1108 г. называет его «могущественным графом земель, пограничных между Саксонией и Фризией».
Родзянко Михаил Владимирович (1859–1924) — один из лидеров партии октябристов, крупный помещик. В 1911–1917 гг. Председатель 3 и 4-й Государственной думы, в 1917 г. — Временного комитета Государственной думы. Впоследствии эмигрировал.
…Филиппа Эгалитэ — Филипп, герцог Шартрский (1747–1793), во время французской революции перешел на сторону третьего сословия, голосовал в Конвенте за смертную казнь короля Людовика XVI и был назван Парижской коммуной «Эгалитэ» — «Равенство». Казнен революционным судом.
Заметки (о современниках)*
Последние новости. — 1932. — 7 января (№ 3942). — С. 2.
По поводу этой статьи Горький писал И. А. Груздеву 18 февраля 1932 г.: «…Вам „по должности“ биографа моего небезынтересны должны быть прилагаемые „Заметки“ И. А. Бунина. В них я нахожу нужным отметить кое-какие неточности.
В. О. Ключевский — насколько я помню — был старичок небольшой, но аккуратно полненький, с признаками кругленького брюшка, — сытенький, кормленый в меру естества его.
Ужин состоялся не по моей инициативе, а по инициативе Саввы Морозова; устраивал ужин артист Судьбинин, ныне скульптор. Ужин был устроен для труппы МХАТа и Горький распоряжаться на нем едва ли мог. Ключевский на ужине этом не присутствовал. А я ушел ранее конца <…>. Фраза о рыбе размером с лошадь произнесена была Федором Шаляпиным в Московской гостинице, перед ужином после его бенефиса, когда он впервые пел Демона. Бунин и Ключевский на ужине этом — не были, а были: Дорошевич, Леонид Андреев, Скиталец, я, Телешов, Корещенко, Слонов и еще некие мало знакомые мне, в общем числе — не более дюжины.
Альфонс 13-й в 1905 г. королем еще не сидел. Бунин смешал его с бывшим „императором Бразилии“ дон Педро, королем „Португейским“. Он действительно подписал протест против моего ареста, я думаю, — он сделал это будучи сильно „выпивши“, за что справедливо и осужден орловским дворянином Российской Империи.
Александр Михайлович Каширин, двоюродный брат мой, был действительно хороший человек, но босяк и потому — пьяница. Не алкоголик, а человек, — очень мягкий, безвольный и пьющий из чувства товарищества, „за компанию“, романтик, лирик. Трижды судился за мелкие кражи. Но — воровал опять-таки из мотивов товарищества. <…> Я вывез его из Нижнего в Крым, пристроил в Симеиз сторожем в имение графа Милютина <…>, но Саша, прожив месяца три зимних, заявил мне: „Не могу жить без Волги“ и — удрал.
Бунин едва ли видел его, ибо за все время службы в Симеизе Александр в Ялте не был, а Бунин — если не ошибаюсь — зимою 3-го года тоже не был в Крыму.
Александр — очень широкоплечий, был среднего роста, я выше его три вершка — 9 1/2. Он был веселый, тихий юморист, недурно пел, отлично играл на гармонике <…>. Он умер в 908 г., заболев тифом…» (Архив А. М. Горького. — М., 1966. — Т. XI: Переписка Горького с Груздевым. — С. 287–288).
…граф Салиас… истории совсем не знает — Салиас (наст, фамилия Салиас-де-Турнемир) Евгений Андреевич (1840–1908) — граф, автор исторических романов «Пугачевцы», «Петербургское действо», «На Москве», «Свадебный бунт (1705 г.)» и др.
Это было после первого представления «На дне» — премьера пьесы Горького «На дне» в Художественном театре и последующий за этим банкет в ресторане «Эрмитаж» состоялись 18 декабря 1902 г. См. письмо О. Л. Книппер-Чеховой к А. П. Чехову от 20 декабря 1902 г., где рассказывается о премьере «На дне» в МХТ: «…После первого представления мы все кутили в „Эрмитаже“. Было очень непринужденно, просто, без речей, т. е. без серьезных. Были все наши, была Икскуль, Батюшков, Леонид Андреев с супругой, Бунин, Найденов, Скиталец, Крандиевская» (Переписка А. П. Чехова: В 2 т. — М., 1984. — Т. 2. — С. 275).
А где же ваша лира, тирс, тимпан? — Бунин, шутя, называет «атрибуты» вакханки. Тирс — жезл Диониса и его спутников, изображаемый в виде палки, увитой плющом, листьями винограда и увенчанной сосновой шишкой. Тимпан — древний ударный музыкальный инструмент вроде бубна, литавров.
…я по сравнению с вами еще ребенок… — на самом деле Лохвицкая на год старше Бунина.
…бесконечно давно была в Полтаве лавочка…. а над входом висела небольшая вывеска с моим именем… — Бунин открыл книжный магазин в Полтаве для распространения толстовских изданий зимой 1893–1894 г.
«Посредник» — книгоиздательство, созданное в 1884 г. В. Г. Чертковым для распространения в народе художественной и научно-популярной литературы по доступной цене. Л. Толстой написал для «Посредника» целый ряд произведений.
…я попал под всемилостивейший манифест… — манифест о восшествии на престол императора Николая II, подписанный 20 октября 1894 г.
Толстой Сергей Николаевич (1826–1904) — брат Л. Н. Толстого.
Рубакин Николай Александрович (1862–1946) — русский книговед, библиограф и писатель.
Один рассказ, весьма в то время знаменитый, был посвящен ему и касался смертной казни… — имеется в виду «Рассказ о семи повешенных» (1908) Л. Андреева, посвященный Толстому.
«Жизнь человека» — драма ЛАндреева (1907).
«Дни нашей жизни» — драма Л. Андреева «из студенческой жизни» (1908), в которой частично отразились автобиографические моменты.
Альфонс XIII (1886–1941) — король Испании в 1902–1931 гг.
Этот Уткин (думаю, что этот)… — Советский поэт Иосиф Павлович Уткин (1903–1944) был уроженцем Хабаровского края, печататься начал с 1922 г. и ничего общего с самоучкой из Ефремова не имел.
…за трынку хочешь взять! — Трынка — копейка серебром.
Записи (о Семеновых-Тянь-Шанских и А.П. Буниной)*
Последние новости. — 1932. — 6 марта (№ 4001). — С. 2–3.
Семенов-Тян-Шанский Петр Петрович (до 1906 г. — Семенов, 1827–1914) — русский географ, статистик, ботаник и энтомолог, государственный деятель. Совершил ряд путешествий в Закаспий, Туркестан, на Тянь-Шань, руководитель и организатор экспедиций Н. М. Пржевальского, П. К. Козлова и др. Возглавлял работу по I всеобщей переписи в России.
…о печальной участи обширных мемуаров — Семенов-Тян-Шанский П. П. Мемуары. — Пг., 1917. — Т.1: Детство и юность; М., 1946. — Т.2: Путешествие в Тянь-Шань.
Петрашевский (Буташевич-Петрашевский) Михаил Васильевич (1821–1866) — русский революционер, утопический социалист, руководитель общества разночинной молодежи в Петербурге.
Данилевский Николай Яковлевич (1822–1885) — участник кружка петрашевцев, впоследствии теоретик славянофильства и естествоиспытатель, публицист, социолог.
Бунина Анна Петровна (1774–1829) — русская поэтесса, переводчица, из древнего дворянского рода, к которому принадлежали также В. А. Жуковский и И. А. Бунин.
…сведения о ней можно найти еще в одной давней статье, принадлежащей Александру Павловичу Чехову. — Чехов Ал. П. Замечательные русские женщины: Бунина // Исторический вестник. — 1895. — № 10.
Дмитриев Иван Иванович (1760–1837) — русский поэт, представитель сентиментализма.
Греч Николай Иванович (1787–1867) — писатель, журналист, автор «Практической русской грамматики», издатель журналов «Сын отечества» и «Северная пчела».
Императрица Елизавета Алексеевна (1779–1826) — русская императрица, с 1793 супруга Александра I.
Александр Благословенный — император Александр I (1777–1825).
Мерзляков Алексей Федорович (1778–1830) — поэт (автор известной песни «Среди долины ровныя…» и др.), переводчик, автор статей по эстетике.
Капнист Василий Васильевич (1758–1823) — поэт, автор сатирических комедий.
Шаховской Александр Александрович (1777–1846) — князь, драматург, стоящий у истоков формирования русской национальной комедии, член Российской академии, почетный член Петербургской АН.
Шишков Александр Семенович (1754–1945) — писатель, адмирал, государственный деятель. Президент Российской Академии. Основал в Петербурге «Беседу любителей русского слова» (1811–1816), выступающую против новых литературных направлений и реформы русского языка, начатой Н. М. Карамзиным.
Озеров Владимир Александрович (1769–1816) — драматург, в чьих произведениях соединялись черты классицизма и сентиментализма.
Сперанский Михаил Михайлович (1772–1839) — граф, государственный деятель, советник Александра I.
Любить меня иль нет, жалеть иль не жалеть… — В полном собрании сочинений Буниной в 3 томах это стихотворение отсутствует. По-видимому, четвертая строчка, дублирующая вторую, является опечаткой.
Блэр Гуг (1718–1800) — шотландский писатель, проповедник.
«Дорогому Петиньке…» — так в оригинале. См. также кн.: Бунин И. Воспоминания. — Париж, 1950. — С. 170.
Записи (о современниках)*
Последние новости. — 1932. — 10 июля (№ 4127). — С. 2
Огненная Земля — архипелаг к югу от Магелланова пролива.
…монтирован… — От франц. Monter — подниматься, восходить. Т. е. был на подъеме, в приподнятом настроении.
Рассказ Поссе… как Горький был в первый раз у Толстого. — Бунин пересказывает воспоминания В. А. Поссе о первой встрече М. Горького с Л. Н. Толстым 13 января 1900 г. (по книге: Лебедев Г. И., Поссе В. А. Жизнь Л. Н. Толстого. — СПб., 1913. — С. 119–120, 122–123).
«Фома Гордеев» — роман Горького (1899).
«Ярмарка в Голтве» — рассказ Горького (1897 г.)
В Москве недавно опубликованы еще некоторые заметки Чехова… — возможно, имеется в виду вышедший в 1929 г. 12-й том Собрания сочинений Чехова, в который вошли записные книжки и дневники писателя.
«Море смеялось» — начало рассказа Горького «Мальва» (1897).
Крылов Виктор Александрович (1838–1906) — драматург, начальник Репертуарной части Петербургских Императорских театров.
Гиляровский Владимир Алексеевич (1853–1935) — журналист, прозаик, поэт.
…стишки на Горемыкина — Горемыкин Иван Логгинович (1839-1917) — русский государственный деятель, министр внутренних дел (1895–1899), председатель Совета министров (апрель-июль 1906, 1914–1916).
Памяти Ивана Савина*
Последние новости. — 1932. — 14 июля (№ 4131). — С. 3. — См. коммент. на с. 569.
О Волошине*
Последние новости. — 1932. — 8 сентября (№ 4187). — С. 2–3.
Волошин Максимилиан Александрович (наст. фам. Кириенко-Волошин; 1877–1932) — поэт, критик, переводчик, художник.
…в статье А. Н. Бенуа в «Последних новостях»… — извлечения из статьи А. Н. Бенуа «О Максимилиане Волошине» (Последние новости. — 1932. — 28 августа) даны неточно.
…до наших последних встреч в Одессе… — о встречах Бунина с Волошиным см. в «Окаянных днях», записи от 13, 16, 23 апреля 1919 г. (Бунин-1990. — С. 92, 93, 109, ПО).
«Мысли с рыданьями ветра сплетаются…» — из стихотворения Волошина «В вагоне» (1901).
«Из страны, где солнца свет…» — из стихотворения Волошина «Кастаньеты» (1901).
«Склоняясь ниц, овеян ночи синью…» — первые строки стихотворения Волошина без заглавия (1910).
…содействие Горького и его «Борьбы» — «Борьба» — ежедневная большевистская газета, выходившая в Москве с 27 ноября (10 декабря) по 6 (19) декабря 1905 г. Официальным редактором-издателем был СА. Скирмунт (1863–1932), а Горький входил в состав редакционной коллегии. За публикацию воззвания Московского совета рабочих депутатов с призывом ко всеобщей стачке и вооруженному восстанию газета была закрыта.
…Брюсова, еще летом того года требовавшего водружения креста на св. Софии… — вероятно, имеется в виду концовка стихотворения В. Я. Брюсова «Июль 1903»: «В таинственных молниях виден Царьград // И Айя-София». О кресте над этим собором он писал позже, в стихотворении «На бомбардировку Дарданелл»: «И на Айя-Софии в синеве полной чаек // Крест Юстиниана встанет вместо луны» (март 1915).
«Народу русскому: я скорбный ангел мщенья» — из стихотворения Волошина «Ангел мщенья» (1905).
Помню еще встречу с его матерью… — Волошина Елена Оттобальдовна (урожд. Глазер, 1850–1923) — переводчица.
…он, съезжаясь за границей с своей невестой, назначает ей первые свидания непременно где-нибудь на колокольне готического собора… — свидание М. А. Волошина и его невесты М. В. Сабашниковой в июле 1905 г. действительно состоялось на колокольне Страсбургского собора.
…в «Книге о русских поэтах» — «Книга о русских поэтах последнего десятилетия», под редакцией М. Гофмана (СПб.; М., 1909).
«Это гибкое, страстное тело…» — из стихотворения M.А. Волошина «Голова мадам де Ламбаль» (1905–1906).
Потом было слышно, что он участвует в построении где-то в Швейцарии какого-то антропософского храма… — Волошин участвовал в построении антропософского храма в швейцарском городе Дорнахе.
…по приглашению своих друзей Цетлиных… — Цетлины Михаил Осипович (псведоним Амари, 1882–1945), поэт, прозаик, критик, и его жена Мария Самойловна (1882–1976). Были дружны с Буниным в течение 30 лет. В 1920 г. помогли Буниным переехать ji3 Белграда в Париж, поселили в своем доме. Позже, перебравшись в Нью-Йорк, помогали материально. В 1947 г., уже после смерти М. О. Цетлина, отношения Бунина с М. С. Цетлиной резко прервались, после того, как она обвинила Бунина (в письме от 20 декабря 1947 г.) в том, что он с теми, кто взял советские паспорта.
А на другой день в «Известиях»… — статья, осведомлявшая, что «уже успели пролезть белогвардейцы и буржуазные прихлебатели», и содержавшая личные выпады против Волошина, была опубликована одесскими «Известиями» 23 апреля 1919 г. На следующий день было сообщено, что МА. Волошин отстранен от работы в комиссии по празднованию Первого мая. Письмо-протест Волошина напечатано не было.
…я публично развенчал Репина… — речь идет о статье М. А. Волошина «О смысле катастрофы, постигшей картину Репина» (1913), связанной с порчей душевнобольным в Третьяковской галерее картины И. Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван», и вызванной ею дискуссии.
…он уехал из Одессы… — Волошин уехал из Одессы 10 мая 1919 г.
…называл Татидой — Цемах Татьяна Давыдовна (1890-ок. 1943) — поэтесса, бактериолог.
…спасать моего друга генерала Маркса… — генерал-лейтенант НА. Маркс (1860–1921), палеограф и краевед, был заведующим отделом народного образования; после прихода белых был арестован, приговорен к 4 годам каторги, но от отбытия наказания хлопотами М. А. Волошина освобожден.
…переслал Гроссману… — Гросссман Леонид Петрович (1888–1965) — писатель, литературовед. В 1917–1920 гг. жил и работал в Одессе.
«Пути России» и «Самогон крови» — статьи остались неопубликованными.
…работаю над большой поэмой о св. Серафиме… — начатая Волошиным поэма «Святой Серафим» о Серафиме Саровском (1760–1833), знаменитом старце, иеромонахе Саровской обители, осталась неоконченной.
Верность за верность*
Россия. — 1934. — 17 ноября. — С. 1. — Соболезнование по случаю гибели короля Югославии Александра I (Александра Карагеоргиевича, 1888–1934), убитого хорватскими террористами 9 октября 1934 г. вместе с французским министром иностранных дел Барту в Марселе. Александр воспитывался в российском Пажеском корпусе и до конца жизни сохранил любовь к России. Король помогал русским в Югославии, ставшей центром военной русской эмиграции, выделял стипендии писателям. Не случайно И. С. Шмелев посвятил «священной памяти» Александра I свою книгу «Богомолье» (2-е изд.).
Алексей Иванович — Ксюнин А. И.
<Ответ на анкету Российского общественного комитета в Польше>*
Под русским стягом. — Варшава, 1934. — Перепечатано: Новое русское слово. — 1973. — 27 марта (№ 22932). Печатается по сб.: Бунин И. А. Великий дурман: Неизвестные страницы / Сост., вступ. ст. и примеч. О. Б. Василевской. — М., 1997.
Записи (о Нобелевской премии)*
Иллюстрированная Россия. — 1936. — № 11. — 7 марта. — С. 2–3; № 15. — 4 апреля. — С. 1–2, 4.
…старый добрый Грасс, где я почти безвыездно провел целых десять лет жизни… — Бунин жил в Грассе — маленьком городке на юге Франции с 1923 года: сначала на вилле Монфлери, потом на вилле Бельведер, впоследствии на вилле Жаннет.
…хорошенькая Киса Куприна — Куприна Ксения Александровна (1908–1980) — дочь А. И. Куприна от второго брака, в бытность во Франции актриса.
…кто-то трогает меня за плечо… — см. об этом в книге Г. Кузнецовой «Грасский дневник», запись от 15 ноября 1933 г.: «Л.<Зуров> подошел сзади в темноте, нагнулся и, целуя И. А., сказал: „Поздравляю вас… звонок из Стокгольма…“» (Кузнецова-1967. — С. 295).
В ночь с третьего на четвертое декабря я, со своими близкими, уже далеко от Парижа — на вручение премии в Стокгольм Бунин ездил с В. Н. Муромцевой-Буниной, Г. Н. Кузнецовой и Я. М. Цвибаком (Андрей Седых) в качестве секретаря.
Колеса острый снег взрывали и скрипели… — Бунин с некоторыми разночтениями вспоминает свое стихотворение «На Невском» (27.VIII.16).
Нобель Альфред (1833–1896) — шведский инженер и предприниматель, изобретатель динамита, завещавший часть своего состояния на учреждение международной Нобелевской премии. Премия присуждается ежегодно с 1901 г. (с перерывом на несколько лет во время Второй мировой войны) в различных областях: физики, химии, медицины, физиологии, а также за выдающиеся усилия в деле борьбы за мир. В области литературы премия присуждается за лучшие произведения изящной словесности «идеалистического направления». Вопрос о Нобелевской премии в этой области решается особой комиссией при Шведской академии литературы. В денежном исчислении премия представляет собой проценты от капитала, оставленного А. Нобелем.
Босоножка*
Иллюстрированная Россия. — 1936. — № 24. — 6 июня. — С. 1–2, 4.
И я вспомнил образ этой женщины, автобиографию ее… — Duncan Isadora. My Life. — New York, 1927. (Дункан А. Моя исповедь. — Рига, 1928; Дункан А. Моя жизнь. — М., 1930). Айседора Дункан довела свое повествование до приезда в Россию в 1921 г. Хотела продолжить, придумала заглавие будущей книги — «Мои большевистские дни», но не успела. Трагически погибла в Ницце 14 сентября 1927 г.
Бунин конспективно, иронически шаржируя, местами весьма вольно пересказывает отдельные моменты из книги А. Дункан.
Городок Каравассара… — в действительности Карвазарас.
Двое ее детей (конечно, незаконных и некрещенных)… — оба ребенка Айседоры Дункан: дочь Дердри (от режиссера Гордона Крэга, р. 24 сент. 1906 г.) и сын Патрик (от предпринимателя Патриса Зингера, р. 1 мая 1910 г.) погибли в апреле 1913 г. в автомашине, упавшей в Сену.
Горький*
Иллюстрированная Россия. — 1936. — № 28. — 4 июля. — С. 1–2, 4.
Я уже это писал… — Бунин кратко повторяет свой рассказ о Горьком из «Записной книжки» (Иллюстрированная Россия. — 1930. — №№ 21, 22, 23. — 17, 24, 31 мая; см. с. 326–329 наст. изд. и коммент. к ним).
Чуть не в тот же день между нами возникло что-то вроде дружеского сближения… — 14 апреля 1899 г. Бунин писал брату Юлию: «В Крыму видел Чехова, Горького (с Горьким сошелся довольно близко, — во многих отношениях замечательный и славный человек)…» (цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 73). Потом эта оценка Буниным Горького была повторена в письме к Телешову: «Был в Крыму, прогуляться и посмотреть на литераторов — там были Чехов, Горький — славный и интересный человек…» (Письмо от 23 апреля 1899 г. — см.: Переписка с Н. Д. Телешовым // Лит. наследство. — Т. 84, кн. 1. — С. 489).
…показал мне… карточку своей жены с толстым, живоглазым ребенком на руках — жена Горького Е. П. Пешкова (урожд. Волжина, 1878–1965); сын Максим (1897–1934).
«Доколе же Ты…» — неточная цитата из Библии: «Доколе же Ты не оставишь, доколе не отойдешь от меня, доколе не дашь мне проглотить слюну мою?» (Иов, 7: 19).
…Андреев, Скиталец и прочие «Подмаксимки»… — в то время был широко известен шарж художника Коки (Н. И. Фидели) «Подмаксимовики», где Горький был изображен в виде большого гриба, от корня которого отходили три маленьких гриба: Л. Андреев, С. Скиталец и Бунин.
Мы получали в «Сборниках Знания»… — см. «Заметки» (Последние новости. — 1929. — 9 ноября; с. 311 наст, изд.) и коммент. к ним (с. 595–596).
Мы с женой лет пять подряд ездили на Капри… — впервые Бунины прибыли на Капри в марте 1909 г. Устроились в отеле «Пагано» по совету М. Ф. Андреевой и прожили там 8 дней, «почти не разлучаясь с милым домом Горького» (письмо Бунина А. Е. Грузинскому 21 марта (3 апреля) 1909 г. — РГАЛИ, ф. 126, оп. 1, ед. хр. 126, лл. 6–7). В ноябре 1911 г. Бунины вновь на Капри, остановились в отеле «Квисисана». Бунин пишет брату о Горьком: «…А что до красноперого, то необходимость ходить к нему выбивает из интимной тихой жизни, при которой я только и могу работать, мучиться тем, что совершенно не о чем говорить, а говорить надо, имитировать дружбу, которой нету, — все это так тревожит меня, как я и не ожидал. Да и скверно мы встретились: чувствовало мое сердце, что энтузиазму этой „дружбы“ приходит конец, — так оно и оказалось, никогда еще не встречались мы с ним на Капри так сухо и фальшиво, как теперь!» (Цит. по кн.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 177). Через год — 16 (29) ноября 1912 г. Бунины опять приезжают на Капри и находятся здесь по апрель 1913 г. В этот приезд отношения между писателями теплее, чем в предыдущий. В письме Ю. А. Бунину от 19 марта (1 апреля) 1913 г., правленном и дописанном Буниным, Вера Николаевна говорит о Горьком и Е. П. Пешковой: «Отношения с ними нежнее. Предлагали поселиться у них, — вообще дружба!» (Там же. — С. 207).
В начале апреля 1917 года мы расстались с ним дружески. — См. дарственную надпись на книге «М. Горький. Статьи 1905–1916 гг.»: «Любимому писателю и другу Ивану Алексеевичу Бунину А. Пешков. 2-ое апреля 17 г. Светлое Христово воскресенье. Петроград» (Летопись жизни и творчества А. М. Горького. — М., 1959. — Вып. 3: 1917–1929. — С. 27).
В день моего отъезда из Петербурга он устроил огромное собрание в Михайловском театре… — 3 (16) апреля 1917 г. праздновалось открытие выставки картин финских художников, на которое собрался «весь Петербург».
Когда я уходил, он… обнял меня, крепко поцеловал, — на вечную разлуку, как оказалось… — После этого писатели действительно не встречались. В конце апреля 1917 г., когда Горький приехал в Москву, остановился у своей жены Екатерины Павловны, она сказала Бунину по телефону: «Алексей Максимович хочет поговорить с вами». Бунин ответил, что «говорить нам теперь не о чем, что я считаю наши отношения с ним навсегда кончеными».
Письмо в редакцию (об обыске в Германии)*
Последние новости. — 1936. — 1 ноября (№ 5700). — С. 1–2. — Письму предшествовал заголовок: «Злоключения И. А. Бунина в Германии. Русского академика, Нобелевского лауреата подвергли на границе неслыханному унижению и издевательствам».
Спустя несколько дней в той же газете 5 ноября (№ 5704) официальное германское агентство «Д. Н. Б.» дало следующее опровержение описываемому Буниным инциденту: «Иностранные газеты напечатали на днях неточную информацию, будто Иван Бунин, русский нобелевский лауреат, был арестован в Линдау (Бавария) „политической полицией“ и подвергся плохому обращению. Соответствует действительности лишь то, что русский эмигрант Бунин, пробывший в Линдау 26 и 27 октября, был подвергнут валютному контролю в момент его въезда на германскую территорию из Швейцарии. Контроль носил чрезвычайно вежливую форму, и г. Бунин не подвергся ни плохому обращению, ни аресту». Однако комментарий «Последних новостей», где было опубликовано это опровержение, полон сомнений: «Сообщение германского агентства, очевидно, основано на неверных показаниях с места о происшедшем возмутительном инциденте. Это видно уже из того, что „контроль“, которому был подвергнут И. А., был произведен в действительности не при его въезде, а при выезде из Германии. В каких формах „валютный контроль“ был произведен, описано самим пострадавшим в напечатанном у нас рассказе. Читатель может судить, что значит „чрезвычайно вежливое“ обращение в понимании агентства. Об „аресте“ и о „политической“ полиции в рассказе И. А. Бунина не говорилось, но вся процедура свидетельствует о культурном уровне обыскивавших чиновников. Агентству следовало бы озаботиться более точной информацией и затем принести, по крайней мере, извинение писателю, которого знает весь мир, не замалчивая того, что действительно произошло». «Последние новости» через несколько номеров вновь вернулись к этой теме, опубликовав письмо Правления Союза русских писателей и журналистов в Праге в поддержку Бунина, с протестом против произвола германских властей: «Союз русских писателей и журналистов в Праге, дорогим гостем которого вы были всего несколько дней тому назад, потрясен известием о том возмутительном насилии, жертвой которого вы стали при проезде через Германию. Произвол и насилие не пощадили и вас, писателя с мировым именем, русского академика, нобелевского лауреата, человека, ставящего свободу и неприкосновенность личности превыше всего, и во имя этой свободы покинувшего свою родину. Мы верим все-таки, что возмущенные голоса русской эмиграции и общественного европейского мнения утешат боль вашего сердца. Пусть прозвучит слово нашего протеста, отражающее настроение не только литературных кругов, но, как мы уверены, и всей русской эмиграции».
Письмо в редакцию*
Последние новости. — 1936. — 27 ноября (№ 5726). — С. 2.
«Пушкинские торжества»*
Иллюстрированная Россия. — 1937. — № 7. — 6 февраля — С. 34. — Этот номер журнала был посвящен 100-летию со дня гибели А. С. Пушкина. Заметка опубликована в разделе «Современные русские писатели о Пушкине», где свое мнение о великом поэте также высказали Д. С. Мережковский, И. С. Шмелев, К. А. Коровин, Lolo (Л. Г. Мунштейн), кн. В. В. Барятинский. Эту запись Бунин сделал для С. М. Лифаря, артиста балета и режиссера в театре Дягилева и в Гранд-Опера, организовавшего пушкинскую выставку в Париже. Бунин активно участвовал в юбилейных пушкинских торжествах. Поместил главу из «Жизни Арсеньева», посвященную Пушкину, в однодневной парижской газете «Пушкин» (8 февраля 1937 г.). Выступал 11 февраля 1937 г. на торжественном собрании в зале Иена. Читал произведения Пушкина на вечере памяти поэта 6 марта 1937 г.
Красуйся, град Петров, и стой… — из «Вступления» к поэме А. С. Пушкина «Медный всадник» (1833).
О, если б узы гробовые… — начало стихотворения Бунина «День памяти Петра» (1925).
А.И. Куприн*
Последние новости. — 1937. — 5 июня (№ 5915). — С. 2.
В. Н. Муромцева-Бунина писала из Парижа первой жене Куприна М. К. Куприной-Иорданской: «…отношения Куприна к Бунину были очень не простые, тут понадобился сам Достоевский, чтобы все понять. Диапазон был большой: от большой нежности к раздраженной ненависти, хотя в Париже все было смягчено» (в письме 4 октября 1960 г.) «Ведь это он, так сказать, повенчал нас в церковном браке, он все и устроил, за что я ему бесконечно до смерти буду благодарна, так как успокоило мою маму, мое письмо о венчании было к ней последним… Он был моим шафером. Службу он знал хорошо, так как вместе с другим шафером они заменяли певчих. Он говорил, что очень любит устраивать и крестины и свадьбы» (3 февраля 1961 г.). «Иван Алексеевич всегда говорил, что он радовался успехам Александра Ивановича, он высоко ценил его художественный талант, но считал, что он мало читает и живет не так, как ему надлежало бы. Мне всегда казалось, что у Куприна была какая-то неприязнь к Бунину, но не на литературной почве. Она проявлялась, когда он был нетрезв. В нормальном состоянии они были очень нежны друг к другу и, пожалуй, ближе, чем с другими писателями» (9 февраля 1961 г.). (См.: Куприна-Иорданская М. К. Годы молодости. — М., 1966. — С. 222–223).
Это было очень давно — когда я… впервые увидал в «Русском богатстве» его имя… — А. И. Куприн начал печататься с 1889 г., в «Русском богатстве» — с 1893 г.: «Впотьмах» (№ 6 и 7) и «Лунной ночью» (№ 11). В следующем, 1894 г., там же появился рассказ «Дознание».
…кто именно был его отец — Куприн Иван Иванович (1834–1871) происходил из «детей лекарских учеников», служил письмоводителем у мирового посредника в Наровчате Фалина. Умер от холеры.
…по происхождению она была княжна с татарской фамилией… — Мать Куприна Любовь Алексеевна (урожденная княжна Кулунчакова, ок. 1840–1910) происходила из древнего рода татарских князей, игравших видную роль в жизни так называемого Касимовского царства, основанного Василием III для борьбы против Казанского ханства.
Дуров Владимир Леонидович (1863–1934) — артист цирка, клоун, дрессировщик, исполнитель сатирических монологов.
Киплинг Редиард (1865–1936) — английский писатель, которому Куприн посвятил статью (1908).
…с радостью услыхал однажды…, что к нашим сожителям по даче Карышевым приехал писатель Куприн… — Бунин жил у А. М. Федорова в Люстдорфе (дачном месте под Одессой) в мае 1897 г., где и познакомился 29 мая с Куприным. Рассказ «Ночная смена» был напечатан в журнале «Мир Божий» (СПб., 1899. - № 2).
«Откуда я сейчас?… Служил в полку возле австрийской границы…» — после окончания юнкерского училища в августе 1890 г. Куприн служил в 46-м пехотном Днепровском полку, который был расквартирован в уездных городках Подольской губернии (Проскурове, Волочиске, Гусятине). Осенью 1894 г. он принимает решение выйти в отставку и покидает полк, имея всего 4 рубля.
Жил и охотился в Полесье — Куприн провел год в Полесье Ровенского уезда, где создал цикл так называемых Полесских рассказов («На глухарей», «Лесная глушь», «Серебряный волк» и повесть «Олеся»)
Там за гроши писал всякие гнусности для бульварной газетки… — с сентября 1894 г. Куприн сотрудничал в газетах «Киевское слово», «Жизнь и искусство», с февраля 1895 — в газете «Киевлянин», подписывая свои публикации, в основном, псевдонимами.
Слава Богу, что милые Карышевы приютили… — Карышев Сергей Александрович — киевский нотариус, и его супруга Анна Григорьевна, в чьей семье Куприн занимался репетиторством. А. Г. Карышева стала прототипом госпожи Завалишиной из рассказа Куприна «Корь».
…начинал петь… эпиталаму Рубинштейна — имеется в виду эпиталама из оперы А. Г. Рубинштейна «Нерон».
…когда мы жили с ним и его второй женой уже в Париже… — Февральская революция застала Куприна в Гельсингфорсе, где он находился по совету врачей на излечении. Он немедленно вернулся в Гатчину и приветствовал свержение самодержавия рядом статей. Однако Октябрьскую революцию Куприн не принял. 16 октября 1919 Гатчина была занята армией Юденича. Куприн в течение двух недель редактировал газету «Приневский край». В начале ноября 1919 г. вместе с отступающими белыми войсками Куприн оказался в Эстонии, откуда перебрался в Финляндию, а оттуда в середине 1920 г. — во Францию. Жил в Париже. Вторая жена — Елизавета Морицевна Куприна (1882–1942).
«Александр Иванович Куприн возвратился в СССР…» — 29 мая 1937 г. Куприн выехал из Парижа в СССР. 31 мая приехал в Москву.
Перед занавесом «художественников»*
Иллюстрированная Россия. — 1937. — № 34. — 14 августа. — С. 15–16.
Львов Лоллий Иванович (1888–1968) — поэт, критик, журналист.
Приезд в Париж Московского Художественного театра… — гастрольная поездка Московского Художественного театра в Париж, приуроченная к международной выставке, состоялась в августе 1937 г. Театр привез в Париж 3 пьесы: «Враги» М. Горького, «Любовь Яровая» К. Тренева и «Анна Каренина» Л. Толстого. Первоначально художественный совет театра выбрал для турне другой репертуар. Его утвердили директор театра Аркадьев и Комитет по делам искусств. Но Сталину этот репертуар не понравился — он нашел его аполитичным и недостаточно пропагандным. Аркадьев был арестован, репертуар изменен. (См. об этом: Елагин Ю. Укрощение искусств. — Нью-Йорк, 1952. — С. 218–219). С августа 1937 г. директором МХАТа стал Я. И. Боярский. Московская труппа выступала в Париже в театре Елисейских Полей. В рецензии В. Ходасевича (Возрождение. — 1937. — 13, 20 авг. (№ 4091, 4092)) говорилось о «полном провале» гастролей, о том, что театр «огрубел и снизился», «стал собственным эпигоном», «своего прошлого не уберег», «спектакли шли при полупустых залах». В то же время советская критика писала о восторженном приеме МХАТа французской публикой. В советском полпредстве состоялся торжественный прием в честь артистов, на котором выступил В. И. Немирович-Данченко.
Он разрезал страницы только что вышедшей из печати своей новой книги о Толстом «Освобождение Толстого» — книга вышла в Париже в 1937 г. в издательстве «YMKA- Press».
…вместе с Верой Николаевной он побывал и у знаменитого русского композитора, как раз только что вернувшегося на свою виллу под Люцерну… — Бунин был знаком с С. В. Рахманиновым с 1900 г. Их связывали, помимо дружеских, творческие отношения: на стихи Бунина Рахманинов написал два романса «Я опять одинок» и «Ночь печальна». Вилла, о которой идет речь, — поместье композитора, названное им Сенар (Сергей и Наталья Рахманиновы).
…первое, что я видел у них, был «Царь Федор Иоаннович», или, может быть, это была «Чайка» — премьера трагедии А. К. Толстого «Царь Федор Иоаннович» состоялась 14 октября 1898 г. Это был первый спектакль, поставленный МХТом. Первое представление драмы А. П. Чехова «Чайка» было 17 декабря 1898 г.
Что вы скажете о переименовании Художественного театра в театр Горького? — В 1920 г. Московский Художественный театр (МХТ) получил наименование академического, а в 1932 г. ему присвоили имя М. Горького.
…всегда непонятно для меня переименование городов — Ленинград — до 1914 г. Санкт-Петербург, в 1914–1924 гг. Петроград, с 1924 г. в честь В. И. Ленина переименован в Ленинград.
Татаринова Фанни Карловна (1863–1923) — владелица дачи в Ялте, издательница газеты «Ялтинский листок», хозяйка художественно-переплетной мастерской.
Это были «Мещане», «На дне»… — Постановки пьес Горького во МХТе: «Мещане» (26 марта 1902 г.) и «На дне» (18 декабря 1902 г.)
…пьесы которых ставил Художественный театр — о Леониде Андрееве, Юшкевиче, рано умершем Найденове — В МХТе были поставлены пьесы Л. Андреева «Жизнь человека» (12 декабря 1907 г.), «Анатэма» (2 октября 1909 г.), «Екатерина Ивановна» (17 декабря 1912 г.), «Мысль» (17 марта 1914 г.); пьеса С. С. Юшкевича «Miserere» (17 декабря 1910 г.); пьесы Найденова «Блудный сын» (28 января 1905 г.), «Стены» (2 апреля 1907 г.).
С. 428. Предлагали даже стать артистом у них. — 17 января 1910 г. Художественный театр отмечал 50-летие со дня рождения Чехова. По просьбе В. И. Немировича-Данченко Бунин в присутствии родных Чехова читал свои воспоминания о нем. Выступление Бунина вызвало восторг у публики и слезы у родных— так похоже передавал мемуарист голос и интонации писателя. (См. об этом: Бунин И. Собр. соч.: В 9 т. — Т. 9. — С. 217–218). После этого К. Станиславский с В. Немировичем-Данченко предложили Бунину поступить в их труппу, обещая роль Гамлета (см. об этом: Русские новости. — 1959. — 5 июня (№ 731)).
Октябрь*
Последние новости. — 1937. — 3 декабря (№ 6096). — С. 2. — Ср.: К моим «Воспоминаниям» (с. 464–465 наст. изд.).
…гостил у Марьи Павловны. — М. П. Чехова, сестра писателя. Евгения Яковлевна — мать писателя.
Софья Павловна Бонье (ум. в 1921 г.) — ялтинская знакомая Чехова и Бунина, член ялтинского Попечительства о нуждающихся приезжих больных (членом Попечительства был и Чехов).
Изгоев (Ланде) Александр Соломонович (1872–1935) — публицист, сотрудник ряда одесских изданий.
Нилус Петр Александрович — см. коммент. к статье «Памяти П. А. Нилуса» (с. 616 наст, изд.)
Куровский Владимир Павлович (1869–1915) — член Товарищества южнорусских художников, хранитель Одесского художественного музея, служащий городской управы. Вместе с ним Бунин ездил в октябре-ноябре 1900 г. за границу (Варшава, Берлин, Париж, Швейцария, Вена, Мюнхен, Дрезден). Покончил самоубийством (1915). Бунин посвятил ему стихотворение «Памяти друга».
Буковецкий Евгений Иосифович (1866–1948) — художник, одесский приятель Бунина. Написал портреты Бунина и В. Н. Муромцевой-Буниной (хранятся в Государственном музее И. С. Тургенева в Орле). Член Товарищества южнорусских художников. У него на квартире по четвергам собирались члены Товарищества.
Заузе Владимир Христианович (1859–1939) — художник-график. Жил в Одессе с 1885 г., активный участник Товарищества Южнорусских художников. Написал романс на стихи Бунина «Отошли закаты на далекий север».
Эдварс — Эдварде (Эдуарде) Борис Васильевич (1860–1924) — скульптор, академик скульптуры (1915). В 1919 г. эмигрировал и поселился на острове Мальта.
Уточкин Сергей Исаевич (1876–1916) — спортсмен, один из первых русских летчиков.
Его памяти*
Последние новости. — 1938. — 17 апреля (№ 6231). — С. 2.
Болен он был уже тяжело… — с 35-летнего возраста Шаляпин страдал диабетом. Осенью 1937 г. болезнь обострилась, к ней добавилось чрезвычайное переутомление сердца и эмфизема легких. В конце февраля начало давать себя знать острое малокровие. Светилами медицины был поставлен диагноз: лейкемия. Парижские врачи уложили Шаляпина в постель. Из воспоминаний Г. Гуляницкой: «Чтобы не утомлять больного, число посетителей было строжайше ограничено, но все же в последние дни у Шаляпина побывали И. Бунин, писатель М. Алданов, ежедневно, а иногда и по два раза в день, заезжал С. Рахманинов» (Шаляпин Ф. И.: В 3 т. — М., 1976. — Т. 2. — С. 522).
Какая была в нем кровь? — Отец певца Иван Яковлевич Шаляпин — выходец из крестьян. Служил писцом в уездной земской управе в Казани. Мать в начале 70-х гг. была кормилицей в семье сельского пристава в Казанском уезде.
Толстой, в первый раз послушав его пение, сказал… — Шаляпин рассказывает о своем первом посещении Толстого в своих мемуарах (см.: Шаляпин Ф. И. Маска и душа. Т. 1. — С. 280–281). Встреча произошла 9 января 1900 г. в Хамовническом доме Толстого. После игры Рахманинова и пения Шаляпина Толстой задал им единственный вопрос: «Какая музыка нужнее людям — музыка ученая или народная?» По свидетельству С. Л. Толстого (Очерки былого. — М., 1949), Лев Николаевич потом сказал своим, что Шаляпин песню «Ноченька» поет по-народному, без вычурности и подделки под народный стиль, остальные же произведения, в том числе «Судьба» Рахманинова и «Блоха» Мусоргского ему не понравились. См. также об этой встрече воспоминания А. Б. Гольденвейзера: «В этот вечер Лев Николаевич был дурно расположен, и мне казалось, что удивительное пение Шаляпина не произвело на него особенного впечатления… Шаляпин пел что-то Мусоргского, который никогда на Льва Николаевича не производил впечатления, „Судьбу“ Рахманинова, показавшуюся ему фальшивой (слова Апухтина он назвал отвратительными), что-то Шуберта и Шумана и чудесную русскую песню „Ночь“. За исключением Шумана, Шуберта и песни, Лев Николаевич ко всему остался совершенно равнодушен. Шаляпин не был в этот вечер особенно „в ударе“, но пел все-таки чудесно, и я думаю, что пение его мало дошло до Льва Николаевича отчасти из-за выбора вещей, а главное, из-за того, что Лев Николаевич был не в духе» (Гольденвейзер А. Б. Вблизи Толстого. — М., 1959. — С. 58).
…какой-то кузнец… — Пой, Федя! — Бунин пересказывает фрагмент из книги воспоминаний Ф. И. Шаляпина «Маска и душа» (Париж, 1932).
Раз, приехав на «Среду»… — по словам Н. Д. Телешова этот импровизированный концерт состоялся в «один осенний вечер 1904 года» (Телешов Н. Д. Записки писателя. — М., 1948. — С. 297–298).
Так пел он однажды и у нас в гостях, на Капри… — Шаляпин приезжал на Капри в феврале 1912 г. Вечер 1 (14) февраля Бунины провели у Горького, слушая пение и рассказы Шаляпина. (См.: Бабореко А. К. И. А. Бунин. — С. 182–183).
О Шаляпине*
Иллюстрированная Россия. — 1938. — № 19. — 30 апреля. — С. 3–4. — Позднее оба очерка, посвященные Ф. Шаляпину, были объединены Буниным и опубликованы под заглавием «О Шаляпине» в газете «Новое русское слово» 11 апреля 1948 г. (№ 13135) и вошли в его книгу «Воспоминания».
…на торжественном сборище в Михайловском театре… — см. ком-мент, на с. 610.
Перечитывая Куприна*
Современные записки. — 1938. — № 67. — С. 309–316.
…вроде Маныча… — Маныч Петр Дмитриевич (ум. 1918) — литератор, журналист, один из многолетних постоянных спутников Куприна.
…«его нежная, почти женственная натура…», «стройная, грациозная фигурка Нины…» — фразы из повести А. И. Куприна «Молох» (1896). Приведенные далее извлечения из повестей и рассказов Куприна даны Буниным не всегда точно, иногда — в свободном изложении.
Памяти П.А. Нилуса*
Русские новости. — 1946. — 24 мая (№ 54). — С. 4.
…третья годовщина со дня кончины моего многолетнего друга художника Петра Александровича Нилуса… — П. А. Нилус скончался 23 мая 1943 г. в оккупированном Париже. Бунин и Нилус познакомились летом 1898 г. в Одессе. Нилус был в числе экспонентов (а с 1899 г. и членов) Товарищества южнорусских художников, с которыми Бунин тесно общался. В 1901 г. Бунин посвятил Нилусу стихотворение «Счастье» («Нет солнца, но светлы пруды…») и использовал ряд характерных черт художника в рассказах «Галя Ганская» и «Сны Чанга». В свою очередь Нилус посвятил Бунину картину «Одиночество» (1901) и написал его портрет (1918). Его же перу принадлежит статья «Ив. Бунин и его творчство», прочитанная автором на литературном вечере к 25-летию литературной деятельности Бунина 17 января 1913 г. в Одесском литературно-артистическом клубе.
…был учеником известного художника Костанди — Костанди Кириак Константинович (1852–1921) — живописец, передвижник, ведущий преподаватель в Одесской рисовальной школе (с 1899 г. — художественное училище).
Репин Илья Ефимович (1844–1930) — художник-реалист, член Товарищества передвижников, в течение ряда лет профессор петербургской Академии художеств.
Передвижники — художники, входившие в «Товарищество передвижных художественных выставок» (1870–1923).
Был он и талантливым беллетристом… — Первый рассказ Нилуса «Утро» (1906) был посвящен Бунину. Несколько десятков рассказов Нилуса было опубликовано в периодической печати, вышли два его сборника: «Рассказы» (М., 1911) и «На берегу моря» (М., 1917). Бунин принимал активное участие в литературной судьбе Нилуса, всячески поощряя его писать, рекомендуя его рассказы к изданию и выступая их редактором.
Письмо в редакцию*
Советский патриот. — 1946. — 5 июля (№ 89). — С. 3.
Интервью, о котором идет речь в письме Бунина, было напечатано в «Советском патриоте» 28 июня 1946 г. (№ 88). «Меня просто на удивление, дико оболгали», — возмущался Бунин по поводу публикации этого интервью в письме М. А. Алданову (см.: Переписка И. А. Бунина с М. А. Алдановым // Новый журнал. — 1983. - № 152. — С. 166–167).
«Панорама»*
Русские новости. — 1946. — 30 августа (№ 68). — С. 4.
Гофман М. Л. «Книга о русских поэтах последнего десятилетия» (СПб.; М., 1909). Автор ряда книг по истории русской литературы на русском и французском языках. См. также коммент. на с. 563.
Тхоржевский Иван Иванович (1878–1951) — переводчик Омара Хайяма и французских поэтов, автор книги «Русская литература» (1-е изд. — Париж, 1946; 2-е изд. — Париж, 1950). В предисловии «От автора» ко второму изданию Тхоржевский писал: «Первое издание этой книги разошлось очень быстро и вызвало в печати широкий отклик: и резкую брань, и восторженные похвалы, и придирчивые критические разборы. Настойчивый спрос на книгу, во всяком случае, продолжается, — так что полезность ее доказана. Книга написана в свободной манере, охватывает материал от „Слова о полку Игореве“ до Паустовского и Пришвина». Статья Бунина вызвала немало откликов. В «Русских новостях» № 70 за 1946 г. появилось его письмо: «Я получаю много писем по поводу моей заметки о „Русской литературе“ Тхоржевского. Среди них есть и такие, в которых говорится, что напрасно я в этой заметке „защищал“ лично себя. Но почему же писатель не должен защищать свой труд от всяких зловредных хулителей? Это во-первых. А во-вторых, я ведь „защищал“ и многих других, в том числе и таких, как Жуковский, Тургенев и сам Пушкин, про которого Тхоржевский дерзнул сказать, что он „только краешком копыт Медного всадника коснулся символизма“ (совсем позабыв в пылу своей развязности, что даже у медных всадников не бывает копыт)».
Котошихин Григорий Карпович (ок. 1630–1667) — подьячий посольского приказа, бежавший в Швецию и составивший записку «О России» (1666). Казнен в Швеции за убийство в 1667 г.
Павлова Каролина Карловна (урожд. Яниш, 1807–1893) — поэтесса.
…и ее муж — Павлов Николай Филиппович (1805–1864) — писатель, женился на Каролине Яниш в 1837 г. Дом Павловых был широко известным в Москве литературным салоном.
Письмо <в редакцию>*
Новое русское слово. — 1947. — 26 октября (№ 12967). — С.8.
Письмо <в редакцию>*
Новое русское слово. — 1948. — 30 декабря (№ 13397). — С. З.
Яблоновский С. (наст, имя и фам. Сергей Викторович Потресов; 1870–1953) — журналист, литературный и театральный критик, поэт, переводчик, мемуарист.
<Речь о Пушкине>*
Седых-1962. — С.220. — Примеч. публикатора: «У меня сохранился подлинник, написанный рукой Бунина». Речь была произнесена Буниным в Париже в публичном собрании по случаю 150-летия великого поэта.
«Мы не позволим»*
Новое русское слово. — 1951. — 7 января (№ 14136). — С. З.
Мир таинственный, мир древний… — Бунин неточно цитирует стихотворение Есенина без заглавия «Мир таинственный, мир мой древний…» (1921)
…отказался написать стихи в честь царя… — Эта история, в крайне преувеличенной форме, но имеющая в первооснове реальные факты, получила известность после посмертной публикации автобиографических заметок Есенина.
…воспевая Ленина, слава которого «шумит, как ветр, по краю» и новую (ленинскую) эру, которая… «не фунт изюма вам» — строки из стихотворения Есенина «Стансы» (1924).
Сразу после публикации статьи Г. Александрова в ноябре 1950 г. Бунин прислал редактору газеты «Новое русское слово» А. Седых гневное письмо с бранью в адрес ее автора и угрозой: «И это (т. е. выступление Александрова о Есенине) совершенно отбивает у меня охоту продолжать печататься у Вас» (Седых-1962. — С.236–237). В письме от 15 января 1951 г. Андрею Седых Бунин писал в продолжении темы о Есенине: «…Мне Есенин уже осточертел, но не обрывать г. Александрова я все-таки не мог. А что написал Адамович о Есенине! Пушкинская свобода оказалась у Есенина! Есенинское хулиганство очень похоже на пушкинскую свободу! Есенин отлично знал, что теперешний читатель все слопает. Нужна рифма к слову гибель — он лупит наглую х… „выбель“. Вам угодно прочесть, что такое зимние сумерки? Пожалуйста:
Воют в сумерки долгие, зимние Волки грозные (!) с тощих полей, По дворам в догорающем инее Над застрехами храп лошадей…
Почему храпят лошади в зимние сумерки? Каким образом они могут храпеть над застрехами? Молчи, лопай, что тебе дают! Благо никто уж не знает теперь, что застрехой называется выступ крыши над стеной. Не знает и Адамович, — он вряд ли знает даже и то, что такое лошади! И умиляется до слез, как „блудный сын“ (Есенин) возвращается к родителям в деревню, погибшую оттого, что возле нее прошло — уже 100 лет тому назад шоссе, от которого „мир таинственный“ деревни „как ветер, затих и присел“. Я нынче тоже написал, как именно Есенин возвращается к маме и папе — написал a la Есенин.
Папа бросил плести лапоть,
С мамой выскочил за тын,
А навстречу мамы с папой
Их законный сукин сын/
Целую Вас и прошу извинить меня за Есенина.
Ваш Ив. Бунин».
(Седых-1962. — С. 241–242).
В той же книге А. Седых вспоминает: «За несколько дней до нашего отъезда в Нью-Йорк Иван Алексеевич прислал мне в подарок свою фотографию (23 года!) с нежной, тронувшей меня надписью, но на оборотной стороне не выдержал и написал:
Оседлаю коня, коня борзого
И помчусь, полечу легче сокола —
Догоню, ворочу мою молодость!
Но, увы, нет пути к невозвратному
Никогда не взойти солнцу с Запада…
Кольцов.
Это не чета сукину сыну Есенину. Всю его лживую, писарскую лирику можно отдать за две строки Кольцова:
На заре туманной юности
Всей душой любил я девицу…
Ив. Бунин» (Седых-1962. — С.230).
Милые выдумки*
Новое русское слово. — 1951. — 13 мая (№ 14262). — С.8.
По свежим следам история с Окуличем и Струве была изложена Буниным в письме от 18 августа 1947 г. Андрею Седых (Я. М. Цвибак): «…Я получил сперва одну вырезку, потом другую из «Русской жизни», которая где-то в Америке издается, — это «Письма в редакцию». Вот первое, подписанное <…> Глебом Струве (он теперь переселился в Америку из Англии, профессорствует в Берклей, в Калифорнии):
«Письмо в редакцию (письмо по старой орфографии). М. Г.г. Редактор! В № Вашей газеты от 19 см. напечатана статья уважаемого (подчеркивания в этом и во всех последующих письмах сделаны рукой И. А. Бунина. — Прим. А. Седых) И. К. Окулича, в которой он, как о факте, говорит о поездке И. А. Бунина после войны, в СССР и о возвращении его оттуда, почему-то при этом сопоставляя этот факт с судьбой выданного Москве американцами и расстрелянного большевиками ген. П. Н. Краснова, который, как известно, во время войны стоял на откровенно прогерманской позиции. Не вдаваясь в оценку по существу этого сопоставления, я считаю своим долгом внести поправку в статью И. К. Окулича: И. А. Бунин в Сов. Россию не ездил и, насколько мне известно, ездить не собирается, хотя попытки „соблазнить“ его поехать туда и делались. Можно так или иначе морально-политически оценивать некоторые действия И. А. Бунина после освобождения Франции, но нельзя взваливать на человека обвинение в поступке, которого он не совершал. Глеб Струве».
Каково! Ясно, что этот «уважаемый» Окулич приписал мне «поступок» предательства мною Краснова на расстрел — какой же иначе «поступок»? И каков Глеб! Недурно «защитил» меня, коварная <…>, — «защитил» столь нежно, по отношению к Окуличу и столь двусмысленно по отношению ко мне?..
И вот ответ Окулича — его «Письмо в редакцию»:
«М. Г.г. Редактор! В № „Р. Ж.“ от 11 июля помещено письмо проф. Г. П. Струве, отметившего мою ошибку по поводу поездки Бунина в Сов. Россию и возвратившегося. (Опять — все подчеркивания мои. И. Б.) Я, конечно, не знаю, насколько точны сведения Глеба Петровича, но я писал о поездке г. Бунина на основании подробного письма человека, проживающего теперь в Западной Европе, к которому питаю доверие. Быть может, он и совершил ошибку. Но действия г. Бунина самого последнего периода давали право считать сведения о его поездке достоверными. На это, по-видимому, намекает и сам Гл. П. С истинным уважением Иосиф Окулич».
Глеб был прошлой осенью в Париже и я его видел у брата Алексея и он в постоянной переписке с ним — как же он «сомневается»: ездил я или не ездил? И почему он «не вдается в оценку по существу этого сопоставления» (сопоставления Окуличем моей поездки и расстрела Краснова)? И кто же хуже — <…> Окулич или Глеб? <…> Да, какие такие «действия» я совершил? Напечатал несколько рассказиков в «Р. Нов.» — да, это очень мне грустно, но нужда, нужда! И все-таки, ужели это «аморально»?
Что еще? Был приглашен в посольство позапрошлой осенью — и поехал — как раз в это время получил 2 телеграммы от Государственного Издательства в Москве — просьбы немедленно выслать сборник моих последних рассказов для издания и еще несколько старых моих книг для переиздания. Увы, посол не завел об этом разговора, не завел и я — пробыл 20 минут в «светской» (а не советской) беседе, ничего иного не коснулся и уехал. Ужели это тоже аморальные, преступные действия?
Позапрошлой зимой получил от писателя Телешова из Москвы известия, что издается большой том моих избранных произведений Государственным Издательством — и написал столь резкое письмо в это издательство («Вы распоряжаетесь мною, как своим добром и даже не советуясь со мной, точно Вам наплевать на меня»), что получил позапрошлой весной французскую телеграмму от этого Государственного Издательства: «Согласно вашему желанию, издание ваших избранных произведений suspendue». <фр. — «приостановлено»>.
Вот, Яшенька, все мои «действия». И никуда я не поехал, хотя советский консул и старший советник посольства довели до моего сведения, что, если бы я поехал, я был бы миллионер, имел бы дачи, автомобили и т. д. Я остался доживать свои истинно последние дни в истинной нищете да еще во всяческих болезнях старости. Кто поступил бы так на моем месте? Кто?» (Цит. по: Седых-1962. — С.216–218).
Краснов Петр Николаевич (1869–1947) — генерал от кавалерии, участник первой мировой войны. В октябре 1917 вместе с А. Ф. Керенским возглавил антисоветский мятеж: командовал войсками, направленными на Петроград. С конца 1919 находился в Эстонии, где возглавлял пропагандно-политический отдел в штабе армии генерала Юденича. Затем перебрался во Францию, где, не оставляя политической деятельности (как член Верховного монархического совета), занимался литературным трудом (трилогия «От двуглавого орла к красному знамени», романы из жизни старой армии «Опавшие листья», «Единая неделимая», «Понять — простить» и др., а также исторические романы). Во время второй мировой войны находился в Германии, где с сентября 1943 г. возглавлял Главное управление казачьих войск вермахта. В мае 1945 г. был выдан английским командованием советским властям и по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР 16 января 1947 г. казнен. В дневнике Бунина есть запись от 28 июля 1940 г.: «Читаю роман Краснова „С нами Бог“. Не ожидал, что он так способен, так много знает и так занятен» («Устами Буниных». — Т. З. — С.55).
Письмо Георга Брандеса*
Новое русское слово. — 1953. — 22 марта (№ 14939). — С. З
Брандес Георг (1842–1927) — датский литературный критик, который возглавил в начале 1870-х гг. в Дании движение за реализм в литературе, против романтизма.
К моим «Воспоминаниям»*
Новое русское слово. — 1953. — 17 мая (№ 14995). — С. 8
…писатель Шмелев, горячий поклонник Гитлера… — Основанием для этих слов послужил факт издания Шмелевым нескольких глав из романа «Лето Господне» в газете «Парижский вестник», выходившей в оккупационном Париже. См. ответ Шмелева на упрек в коллаборационизме в газ. «Русская мысль» 31 мая 1947 г.: «…Я шел на жертву, работая в такой газетке. Но что же делать? Хоть через вражий орган „шептать“ правду… — поймут, вздохнут, хотя бы слабый лик России почувствуют. Меня читали — и были благодарны. И все это — никак не значит, что я „работал с немцами“: моя работа шла как раз вразрез с их целью…».
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги