Пуп горы

Глава 8 Разбойничий притон

Пришёл в себя оттого, что было ужасно холодно. Тело закоченело до такой степени, что чувствовал себя помещённой в морозильник тушей, не способной совершить ни одного движения. Всё, что я смог в итоге сделать в результате титанических усилий, и то после многих безуспешных попыток, так это немного приподнять голову.

Находился я во всё том же помещении, в которое попал вчера. Только изменилось оно чрезвычайно сильно. Копны сена, удобно расположенные в виде шикарных лежанок, исчезли, а вместе с ними пропал уют и спокойствие. Вместо них увидел голые стены с множеством внушающих ужас атрибутов. В кирпичную кладку хозяева крепко сложенных из крупного кирпича застенков вмонтировали большие мясные крюки, совсем как те, на которых вывешивают убитых животных. Бурые пятна на них и вокруг, на полу и кирпичах, многое говорили моему до крайности перепуганному подсознанию. Множество цепей с крупными звеньями, проржавевшими от времени и впитанной металлом крови, свисали с потолка. Я и сам был оплетён и запутан в такой кошмарной паутине. Руки оказались распяты, ноги свешивались, и на мне опять… не было никакой одежды. На полу, подо мной, выстроились в ряд несколько старых столов, на которых обычно разделывают убитых свиней. На столешниках кто-то аккуратно разложил множество предметов вполне понятного назначения, от вида на которые невольно бросило в дрожь.

Орк, окутанный тяжёлыми цепями, лежал в углу, плотно притянутый к огромной колоде. Если бы он попытался встать, то колода не пустила его, прикреплённая к стене огромными вертлюгами и зацепами, залитыми ещё для верности крепким бетоном. Напротив меня висел Коршун. Как на мне и на орке, на нём не было и клочка одежды. Рассматривая тело бывалого солдата, я не переставал удивляться. На нём не было ни одного живого места. Кривые и косые шрамы, оставленные мечами и саблями, когтями и зубами, пересекали тело во всех направлениях, звёздочка образные язвочки указывали на места попадания пуль. Просто поразительно, как при всех подобных увечьях ему удалось выжить в своё время, да ещё наравне с нами переносить тяготы и лишения.

Вместе с уходящей болью, голова немного прояснилась. До меня медленно дошло, что с нами произошло. Во время вчерашнего ужина милый старичок опоил всю компанию каким-то сильнодействующим раствором, вызывавшим галлюцинации, перед сном я видел странные кошмары, и очнулись мы лишь тогда, когда нас раздели и приковали в самых причудливых позах.

— Смотрите, что у меня, — услышал я хриплый, неприятный голос и скосил глаза. Несколько человек, вылитые рыбаки, в защитных плащах с капюшонами и про резиновыми штанами, постепенно переходящими в сапоги, столпились в кучу.

По выражениям их лиц, я понял, что передо мной представители одной семьи, одного рода в нескольких возрастных проявлениях. Тот старичок, что вчера потчевал гостей отравой, пользовался среди своих сородичей явным непререкаемым авторитетом.

— Да, чепуха какая-то, обычный фонарик, а не артефакт, — пожал он плечами и вернул находку, а потом приказал спокойным голосом стоящему рядом юноше: — Сбегай за Фитчерами и Ивановыми, позови братьев Скоблых, одиночку-волка. Позови всех, кто остался. Скажи, что случай из ряда вон выходящий.

Молодой человек, светловолосый, с упитанным широким лицом и крупным носом кивнул головой, натянул на голову капюшон (на улице, видимо, шёл дождь) и вышел из пыточного сарая. Старик, между тем, поднял голову, заметил мой взгляд и недобро усмехнулся:

— Очнулся, значит? Странная вы компания, хочу сказать. Особенно, когда разденетесь. Говорите, что вернулись с того света, и я верю вам. На людей-то вы сильно и не смахиваете, как не пытаетесь замаскироваться. К тому же притащили с собой кучу интересных вещей, в поисках которых сгибла треть нашего посёлка. А другую треть забрало море, эти даже близко не подошли к вашей Зоне… Скажи мне, почему вас пропустили к нам? Вы разведчики и следом за вами прейдут более грозные твари?

— Потому, — прохрипел со злостью капитан, совершая большую ошибку, — что нам помогал дьявол.

При упоминании нечистого даже те, что сидели на корточках, поспешили вскочить.

— Заступись за нас, пресвятая Богородица и ты, испивший чашу до дна, прости и защити рабов своих, — забормотал крупный мужчина средних лет и широко перекрестился. Следом за ним молитвы зашептали и другие, не забывая при этом креститься. Старик, проведя дрожащими пальцами по седым волосам на голове, отчётливо и с расстановкой произнёс:

— У меня… В ваш ад… Ушло двое… Сыновей… Двое из четверых. Никто не вернулся. Я хочу спросить вас, богохульники, видели вы их там?

— Там мало что увидишь, — проворчал орк, — одни пустые окна и глазницы черепов.

— А это? Кто это? С вами? Демон? Или слуга его? — указал на орка рукой старик.

— Я — орк, — коротко ответил Василий. — Орков знают все.

Я же предпочёл промолчать. Ого, какое религиозно агрессивное общество. За то время, пока они были отрезаны от внешнего мира, с ними не могли произойти такие коренные изменения, связанные с восприятием мира и местом религии в нём. Выходит… Выходит, их создал я, чтобы усложнить игру? Или в это место, в полном составе с Земли переселилась какая-то секта? В итоге же получился некий разбойничий анклав, ловушка для одинокого путника.

— Послушай, — обратился я к старику, — мы не хотели ничего плохого, давай решим дело миром и…

Заскрипели двери и в большой сарай, ввалилось сразу десятка два здоровых мужчин. Выглядели они словно сошедшие с картинки рыбаки. На специальных куртках и штанах, на капюшонах и сапогах блестели следы влаги — дождь шёл, по-видимому, снаружи сильный. К моему удивлению рыбаки оказались вооружены до зубов довольно современными образцами стрелкового оружия.

— Иван, выйди-ка, покарауль на улице.

Высокий молодой человек, с на удивление невыразительными бесцветными глазами, поправив на плече ремень с автоматом, вышел на улицу.

Подошедшие с интересом посмотрели на нас, потом на кучу странных вещей, лежащих на полу.

— Что нашли?

— Немало интересного, — пояснил мужчина лет сорока, с красивым точеным носом, тёмными волосами и выразительными большими глазами, — вот возьмём, к примеру, фонарик. Зря ты, дед, на него внимания не обратил. Удивительная штука. В ней нет ни единой батарейки, никакого элемента питания, а она светит, да ещё так ярко.

Чтобы продемонстрировать возможности, он включил фонарь, направил луч на стену, а сам вскрыл отвёрткой всю верхнюю крышку прибора. Проводка присутствовала, тянулась к положенному месту, но вот батареек действительно не было, что, впрочем, никак не влияло на работоспособность аппарата.

Положив светящейся фонарь на стол, всё тот же мужчина взял в руки автомат и ухмыльнулся:

— Я думаю, что с этой штукой все хорошо знакомы.

— Даже слишком, Игорь, — заверили из толпы.

Мужчина направил ствол на стенку в район светового пятна от фонаря и нажал на курок. Как я понял, он заранее перевёл режим работы с одиночного выстрела на автоматический огонь. В тесном помещении загрохотало так, что заглушило остальные звуки. Та-та-та… Выпустив, по крайней мере, сотни две патронов, стрелок остановился.

— И что? Что особенного? — вновь спросил его один из новичков. — Может, магазин очень вместительный. А, может, это вообще погремушка такая, трещотка типа детской игрушки или чтобы там ворон пугать.

— Сам посмотри, — Игорь отстегнул магазин и осветил его внутренности фонарём. Патронов в нём, как батареек в фонаре, не было.

С невозмутимым видом стрелок вновь защёлкнул магазин и дал ещё очередь в том же направлении.

Рослый крепыш с копной длинных светлых волос не сдавался:

— А ты докажи, что это не игрушка.

— А ты сходи, посмотри на стену, — посоветовал ему стрелок и направил в место попадания яркий сноп света, — там нет и живого места. Видишь, как всё насквозь светится? Калибр точно не семёрочка с хвостиком.

— Есть ещё гайка без резьбы, — мальчик лет десяти показал всем на ладони странный предмет, похожий на обычный брак от слесарного производства, — но его назначения мы понять ещё не можем.

— Много перед вами разного барахла, — задумчиво произнёс седой старик, — и знаете, откуда оно?

— Откуда?

— С Зоны, — так же спокойно произнёс старик.

— С тех мест никто не приходил живым последние два года. Что ты хочешь сказать, дед? — возбуждённо спросил высокий парень, видимо, мечтавший о посещении запретной территории. — Полдеревни ушло внутрь проклятых территорий, а назад никто не вернулся. Что мы только не придумывали, какие сигналы не применяли! Всё напрасно, люди просто исчезали в той дыре. А эти двое, нет, внизу ещё один, то есть, трое, прошли сквозь неё?

— Выходит так, — пожал плечами старик, — или, может, не прошли через неё, а пришли оттуда.

На мгновение все замолчали, потрясённые простой и ясной мыслью.

— А что говорят? — уточнил высокий парень.

— Говорят, что им помогает дьявол.

— Либо эти отъявленные богохульники пытаются нас запугать, — негромко произнёс тот же высокий парень, — либо действительно имели связь с нечистым.

— Они должны умереть, — подытожил маленький и полненький человечек, очень похожий на священника, — как и все остальные до них.

— Только смерть их должна быть во сто крат мучительней, чем у кого-либо раньше, — добавил от себя Игорь, недавно демонстрировавший возможности фонаря и автомата. Из бокового кармана он достал какой-то предмет, избранный заранее из кучи удивительных вещей, которые принесли с собой незнакомцы.

— Есть в их запасах нечто такое, совсем мне непонятное. Однако мне почему-то кажется, что перед нами находится главная вещь, из-за которой они оказались сначала там, а потом здесь. Уж слишком она отличается от всего того, что они тащили с собой.

В отблесках фонарей я увидел Яйцо Будды, и мне стало окончательно плохо.

— Кто из вас скажет, что это такое? — Игорь поднял вверх яйцо.

— Понятие не имею. Оно не моё. Спроси у очкарика или солдата, — орк первым попробовал обезопасить себя. Крепыш с четырёхугольными плечами, взявший на себя роль дознавателя, примерил к себе пугающие габариты связанной фигуры и решил не связываться со здоровяком. Поэтому первым подошёл ко мне:

— Демон на тебя указывает. Что скажешь?

— Очень ценная вещь, — торопливо и испуганно заговорил я. Невольно оказался в команде настоящих сорвиголов, но сам-то знал, что сделан совсем из другого теста. — Помогает излечить тяжёлые случаи мочекаменной болезни.

Он пристально посмотрел на меня, усмехаясь. Я не выдержал взора и опустил глаза. Было в его взгляде что-то пугающее, нечеловеческое и звериное.

Коротышка повернулся к капитану.

— А ты что скажешь, военный?

— Скажу, что если бы у меня не были связаны руки, то я убил бы тебя за долю секунды. Как мошку или комара, — спокойно и как-то буднично произнёс Коршун. А затем доброжелательно улыбнулся разрубленными губами. Коротышка, не сказав ни слова, принял профессиональную стойку и нанёс висящему телу под рёбра два коротких удара такой силы, от которых обычно лопаются внутренние органы. Нацелил он их на недавно заживший шрам, на котором сразу выступили капли крови. Капитан не издал ни звука, на его губах заиграла, лопаясь и возникая, кровавая пена.

— Потише, Миха, — остановил боксёра старик, — они ещё много знают. И мы должны знать всё, что известно им.

— Господь поможет нам узнать во всех подробностях о тех местах, — высокий парень взял в руки большие ножницы, предназначенные для резки металла. Судя по всему, не раз инструмент использовали не по назначению. Бурые пятна засохшей крови могли рассказать не об одной страшной трагедии, в которой им пришлось участвовать.

— Постой, Горыныч, только не здесь, — загнусавил старик, — я уже устал драить, да отмывать сарай. Давайте поговорим с ними на улице. На дворе ночь, дождь сам смоет все следы. Там можно сколько угодно резать их по частям и жечь огнём, всё равно никто не появится на помощь. Позовём женщин и детей, пускай, и они немного развлекутся.

— Хорошая мысль, — поддержал его крепыш, — пусть мой Колька привыкает к мужским играм.

— Тогда чего мы ждём, на улицу их! — в один миг меня сдёрнули вниз и потащили в сторону дверей, но цепи не сняли. Оказавшись на улице я даже не почувствовал холодные капли дождя, с остервенением хлеставшие по голому телу. Откуда-то во мне нашлись силы. Я принялся извиваться и отбиваться, пытаясь вырваться из смертельных объятий. У меня мало что получалось, лишь новые синяки от крепких кулаков добавлялись на моём теле. Рядом со мной тащили капитана, внешне он выглядел совершенно спокойным и невозмутимым, как будто отправлялся на званый ужин. А вот сзади кто-то рычал, предсказывая всем быструю, но очень мучительную смерть.

На самом берегу огненной реки, в некотором удалении от жилых домов, находилась утоптанная площадка, с несколькими врытыми крепкими столбами.

Нас быстро прикрутили верёвками и цепями в вертикальном положении спиной к столбам. Лицо же было обращено в ту сторону, откуда мы пришли — к огненной реке. С шумом и гамом тела пленников вздёрнули вверх, и наши пятки зависли над землёй. Со смехом и прибаутками цепи ещё подтянули так, что затрещали кости, а широкие звенья глубоко впечатались в кожу.

Пока с нами возилось несколько мужчин, толпа вокруг всё росла и росла. Скоро вся деревня собралась посмотреть на зрелище. Глубокие старики, прикрываясь от дождя широкополыми шляпами, с трудом стояли, опираясь на тросточки. Весело гудели женщины и дети. Их было много. Намного больше, чем мужчин.

Настрой толпы меня пугал. В кинотеатрах, например, людьми завладевает массовый психоз от игры актёров и задумок режиссёра, вызывая приступы истерического смеха или массовое выделение слёз. В нашем случае всё было немного иначе. Окружившими нас людьми так же овладел психоз и возбуждение, только иного характера. Все они желали увидеть кровь, насладиться мучениями жертв и живыми из своих рук, не выпустили бы ни при каких условиях. Я не заметил ни у молоденькой девушки, ни у маленького мальчика малейшей искры сострадания.

— Бензин!

— Несите канистры!

— Сожжём посланников ада!

— Они говорили, что дьявол помогает им, поможет ли сейчас?

— Смерть им! — неслось со всех сторон.

Особенно радовались предстоящему веселью дети. Мальчишки со смехом быстро натащили связки соломы и разложили их под нашими ногами.

Пытаясь перекричать шум и всеобщее безумие, уже знакомый старик пытался остановить соплеменников:

— Подождите! Они пришли с другой стороны реки и слишком много знают! Мы должны допросить их!

Несколько человек попыталось поддержать его, но их голоса потонули в общем гуле и выкриках:

— Смерть им!

Вперёд выступил высокий худой старик, с провалившимися щёками. Брови его были грозно сомкнуты, характер видать ещё тот. При виде его многие невольно замолчали.

— Послушайте, что вам скажет мудрый Огл. Я много лет ловил рыбу и растил детей и больше ничего не хотел знать ни о чём другом. Мои дети, а вы их знаете, были подобны лучам солнца. Открытые, весёлые, они радовали мои престарелые глаза и ни разу не принесли неприятностей соседям. И вдруг ими завладело колдовское поветрие. Один за другим ушли они по насту огненной реки на другую сторону, и никто из них не вернулся. Потом море забрало моих племянников — тихих и работящих. С тех пор мы и приносим по настоянию таких, как я, искупительную жертву. Любой чужестранец, обнаруженный на нашей земле, умирает с заклинанием, суть которого заключается в том, чтобы его пролитая кровь сохранила в дальних краях жизнь наших ближних.

Он на секунду замолчал, чтобы перевести дыхание. Никто не нарушил тишину, пока старик вновь не заговорил:

— Посмотрите на них, — продолжал он своим трубным голосом. — Те, кто пришёл к нам из-за огненной реки вовсе не выглядят как люди. Скорее, они похожи на разведчиков демонов, нежить, пытающуюся узнать каким образом можно до нас добраться. Один из них бледен, как червяк и, похоже, вовсе лишён мяса. У другого в голове виден мозг, а тело покрыто сеткой таких ран, что я уверен, он — мертвец! Третий и вовсе напоминает уродливое подобие человека. Огромный голем, оживлённый магией и волшебством. Нет им места среди живых!

— Скоро наступит конец света! — попробовал немного отсрочить собственную гибель я.

— И как же всё это будет выглядеть, посланец ада? — в той же полной тишине спросил меня суровый старик.

— Прилетят разрушительные роботы — мотоблоки, — начал я и тут же осёкся, поняв, какую глупость говорю. Скорее всего, вся эта история с роботами из космоса была придумана котом — шутником. Или, что было намного хуже, ситуацию создал и запустил такой же, как я, гений — самоучка.

— Лжецы, не верящие ни в святые места, ни в деву — искупительницу, ни в древних патриархов, нет вам пощады! Вам даже сказать нечего! Отдадим их женщинам и детям, каждой из них есть за кого отомстить!

Неподдельно восторженные крики поддержали последние слова старика.

— Иди, Коля, — симпатичная женщина лет тридцати подтолкнула к нам шестилетнего мальчугана и вложила ему в ладонь хорошо заточенный стилет. Мальчик, переваливаясь на кривых ногах, медленно подошёл к капитану и насколько мог, воткнул острое лезвие в то место, куда достал — ногу капитана. Силёнок у мальчугана не хватило, он всего лишь пробил кожу, но из ранки всё же, потекла струйкой кровь.

И в этот момент толпа взорвалась. С леденящими кровь криками, они обступили нас. Двое самых шустрых парнишек полоснули орка по груди ножами, отчего обильно потекла кровь. Она оказалась… голубой.

— Демон! Демон! — взревела, подобно штормовой волне, толпа. Под наши ноги плеснули немного бензина на солому и зажгли костры. Жадные языки пламени принялись лизать пятки и ноги, а мы начали извиваться и корчиться, как сумасшедшие, стараясь как можно дальше отодвинуть ноги от огня. В воздухе запахло горелым мясом, не знаю, чьм — моим, орка или Коршуна. Наша же пляска вызвала бурный взрыв веселья:

— Смотрите, они пляшут так, как будто им это нравится!

— Учитесь, учитесь, они показывают новые движения!

Те, кто мог подобраться к нам поближе старался угостить пленника тумаком поболезненнее, другие тыкали палками, третьи тянули за волосы, пытаясь вырвать их. Те, кто стоял подальше просто плевались в нас и кидали камни. Ко мне пробралась седая старуха, с гневными горящими глазами. Почти не размахиваясь, она воткнула мне в плечо длинный гвоздь по самую шляпку и прошипела в лицо:

— Ты видел моего сыночка? Моего Виталика? Он ушёл к вам в шапке со звездой посередине.

Внезапно я вспомнил Виталика. Вспомнил его смерть. Вспомнил и опустил глаза.

Она заметила моё смятение:

— Где мой сыночек? — закричала старуха и глубоко воткнула давно не стриженые ногти мне в грудь.

Я понял, что через секунду мы будем разорваны на куски и ещё понял то, что этих зверей создал всё-таки я. Как-то, сидя у компьютера, с кружкой пива. Сначала разместил деревеньку в укромном месте, потом заселил её, тщательно продумав каждый персонаж. Затем убил некоторых близких, ведь они были всего лишь мобами, пустышками и попутно создал некий тайный культ крови и смерти. Зато пройти через такой участок претенденту на победителя в игре было, ох, как тяжело.

И вдруг всё стихло.

Толпа отхлынула от нас.

— Смотрите!

В голосе прозвучало столько тревоги и страха, что я, несмотря на боль, с трудом поднял голову. С первого взгляда казалось, что кроваво — красная река медленно и величаво по-прежнему катила между берегов волны лавы. И больше не было в том месте ничего интересного. Но нет! На том, другом берегу, выстроились в ряд какие — то довольно крупные существа. Построились они в шеренгу, как будто собирались перейти в атаку.

— Что это за твари? Никто не видит, что это за твари? — прерывисто спросил шёпотом женский голос.

— Кто бы это ни был, им ни за что не перейти огненную реку, — уверенно заявил тот же высокий старик.

Казалось бы, так и должно было быть. Однако угрожающего вида монстры двинулись вперёд. С невероятной скоростью, на которую вряд ли было способно хоть одно живое создание на Земле, отталкиваясь длинными задними лапами, они бросились в огонь. Раз, два, три! В три прыжка преодолели наполовину огненный поток. Их силуэты, значительно приблизившиеся и более освещённые вдруг стали крупными и узнаваемыми. Я отметил про себя, что видел прежде где-то подобные панцири, закрывающие спину и странные длинные ноги. И вдруг вспомнил. Совсем недавно такие же твари весело скакали по резиденции кота — дьявола и он называл их адскими блохами.

— Что это?

— Они прыгают по лаве!

— Мать вашу!

— Отступаем!

— Бежим!

— Куда?!

— К причалу! Уйдём в море!

— Нет, нет, в убежище!

Совершенно неуправляемая, дико напуганная толпа уже не людей, а потерявших голову животных бросилась внутрь посёлка. Впрочем, несколько смельчаков не поддались общей панике. Выстроившись в шеренгу, они открыли беспорядочный огонь из ружей и автоматов.

Бум! Ба-ба-бах! Затрещали и загрохотали выстрелы, не причиняя, впрочем, противнику никакого видимого вреда. Я с ужасом наблюдал, как по панцирям животных барабанили пули и с визгом отлетали в разные стороны. Адские блохи своей невероятной скоростью не давали к тому же возможности хорошо прицелиться и организовать оборону. В два или три прыжка они преодолели вторую половину потока и выскочили на берег. Размерами их можно было сравнить разве только с крупными хищниками — львами или тиграми. Однако длинные и согнутые, как у кузнечиков ноги, поднимали тела на голову выше самого высокого человека.

Пришельцы обрушились на защитников быстро и беспощадно. Никто не успел убежать. Кто-то страшно закричал, другой повернулся спиной, и ему на плечи тут же запрыгнула неподъёмная ноша. Защёлкали мощные челюсти, перерубая тела пополам, отделяя головы, ноги, руки…

— Стоять! — я услышал негромкий голос, проникший в каждую затаённую щель. Было в нём нечто такое, что заставило меня содрогнуться и вжаться спиной в столб.

По поверхности кипящей лавы спокойно шагал человек. Незнакомец имел необычайно мощное телосложение, был невероятно высок и совершенно наг. Только плечи прикрывал расстёгнутый развивающийся чёрный плащ. Он шёл спокойно, как будто огонь не мог принести ему никаких страданий. Передвигался так быстро, что через несколько шагов оказался на нашем берегу.

У незнакомца не было лица. Точнее, оно присутствовало, но постоянно менялось, создавая на краткий миг ту или иную устойчивую конфигурацию. Глаза на выкате сменяли узкие щели, крупный нос мог последовать сразу за изъеденным язвой провалом в носоглотке. Если же признаться честно, то каждый последующий лик выглядел намного пугающе, чем предыдущий.

На теле пришельца пузырилась кожа, натягивалась, и сквозь неё можно было легко рассмотреть перекошенные от ужаса лица людей. Проклятые души, непонятно как попавшие в ловушку, пытались вырваться наружу, но у них ничего не получалось.

Тот, у кого много лиц, явился.

Я могу сказать с полной уверенностью, что ничего подобного никогда не создавал на потеху зрителям ни в одной игре. Он мог быть рождён игрой, или пришёл сюда из ещё неизвестных нам измерений, или же… к нам в игру проник другой Мастер — Создатель, величайшего уровня.

Существо окинуло взглядом деревню:

— Я — ваша кара… Ваш ужас и вечное страдание… Я — пришёл! Начинаем охоту, — таким же спокойным голосом, одинаково прозвучавшим в самых удалённых уголках, произнёс демон, — загоняйте их, загоняйте всех. Помните, что все они мои. Никто не сможет так играть с душами и эмоциями, как я.

Он равнодушно прошёл мимо и как бы невзначай бросил:

— А этих трёх освободите…

К каждому столбу с узниками подскочило по одной блохе одновременно. Я заметил, что они лишены зрения в привычном нам понимании, но в пространстве ориентировались, тем не менее, превосходно. Удлинённые головы с крепкими зубами создавали давление на каждый дюйм не хуже акульих челюстей. Клацк! Клацк! Мощные челюсти перекусывали цепи, как будто это были палочки спагетти. Во все стороны отлетали обрывки и звенья цепей.

Освобождённый, я в изнеможении упал на колени и только успел простонать:

— Яйцо… Яйцо Будды…

— Будет, — последовал издалека и в то же время совсем рядом лишённый эмоций ответ. Не прошло и минуты, как рядом со мной появился адский зверь. Он положил на землю какой-то предмет и огромными скачками вернулся в посёлок. Невольно я отпрянул назад. Передо мной лежала откушенная по локоть человеческая рука, всё ещё державшая в кулаке и не желавшая отдавать никому знакомое яйцо. Как я помнил, последним им обладал Игорь, мужчина с выразительным лицом. Стараясь не думать о нём, я с трудом разжал быстро костенеющие пальцы и завладел желанным предметом.

Посёлок окутали сумерки. Со всех сторон доносились дикие крики, стоны и просьбы о помощи. В тех местах, откуда приходили пугающие звуки, действовали гонцы, отлавливающие жертвы. А вот в центре поселения к небу поднимался столб света, в котором вращались лица теней. Их крик превратился в сплошной вой.

— К набережной, — первым опомнился Коршун, — мы должны как можно скорее покинуть проклятое место.

В какой раз совершенно голые, не замечая проливного дождя, мы побежали по пустынной, покрытой тротуарной плиткой, улице. Ориентировались на ту сторону, откуда приходил шум волн и запах моря.

Мы промчались мимо немногочисленных домов и оказались на пристани, где выстроились, привязанные к столбам и штырям лодки, фелюги и небольшие шхуны. Как я заметил, несколько наиболее сообразительных, быстрых и удачливых жителей посёлка успели добраться до своих судов и теперь одинокие паруса белели над тёмной массой океанской воды.

Орк и капитан запрыгнули в первую попавшуюся лодку или фелюгу. Я попытался развязать удерживающий трос, но мои пальцы закоченели, а навыков не хватало.

— Прыгай к нам, — заревел орк. Он поднял трос, обмотал его в одном месте тряпкой и с силой потянул на себя. Чудовищные мускулы вздулись. Большой металлический штырь, вместе с опоясывающим его бетоном, вырванный, просвистел над головой и плюхнулся в воду.

— На вёсла! — загремел орк. В уключинах торчали порядком потёртые ручки двух вёсел. На скамейку, за одно из них сел орк, на другое налегли мы с Коршуном. Напрягая все силы и забыв об усталости, мы гребли легко и сноровисто, быстро удаляясь от опасного места. В конце концов, когда руки уже не могли поднять весла, а берег давно исчез в морских просторах, мы смогли остановиться, разбив ладони в кровь.

Совсем недалеко от нас, метрах в ста над самой водой завис странный сизый туман. Пролетающая по своим делам чайка решила сократить путь и скользнула в облако. Не продвинувшись и на несколько метров, она потеряла сознание и рухнула вниз. Справа за бортом, совсем недалеко, из глубин в воздух высунулось изогнутое щупальце чудовищного головоногого, а слева, едва не перевернув лодку, тёмной тенью проплыл возле поверхности мегалладон невиданных размеров.

— И что же ты ещё придумал, очкарик? — горько спросил меня орк, тяжело поднялся и направился к рубке на корме.

— То, что пришло с другого берега, не имеет ко мне никакого отношения, — уныло попытался оправдаться я и побрёл следом за капитаном.

Орк открыл дверцу рубки и обернулся:

— Слушайте, а здесь сухо. И места всем хватит. А лодка… Будь что будет.