Пустотный Рыцарь

Глава 17 - История Элис Суприм

– Что-то их давно уже нет. Как думаешь, всё хорошо? – начинала волноваться Элис, ведь день потихоньку сменялся вечером.

Принцесса с Энди сидела на стене замка, болтая ножками над несколькими десятками метров. Сплендид был всё также закован в кандалы. Сзади их сторожили «тени» или же “tegro” – личные солдаты Фумуса. Но они никак не мешали принцу и принцессе весь день разговаривать по душам, смотря на далёкие красоты Бароспленда, издали напоминавшего средневековый сказочный город.

– Да хрен знает. Силвотимор – место паскудное.

– Ты был там?

– Не-е-е. Там был Эш. Он рассказывал, что это худшее, что он испытал в жизни. Интересно, что бы ответил «Фумус».

– Ты говоришь так, будто это разные люди.

– А разве не так? Мой брат никогда бы хладнокровно не убил родителей.

– Иногда мы обманываемся своими ожиданиями. Я тоже думала, что знаю своего брата. Но со смертью отца и получением власти он сильно переменился. И тут я подумала, а менялся ли он вообще? Или может он всегда был такой...

– Какой? Всегда мечтал помыть кости королю!

– А вот историю расскажу, да поймёшь, – показала язык принцесса.

– Ох...понятно, – пробухтел Энди, а потом неожиданно спросил, – А какого тебе? С нами. Небось, рада, что скоро избавишься от нас и вернёшься во дворец?

– Нет. Признаться, я испытала за эти дни больше, чем за всю свою жизнь. Ну... если забыть про Великое Покушение. Мне даже грустно, что скоро это всё закончиться.

– А чё грустить? Раз уж я с вами, то можно получить за тебя деньги от короля. А потом снова тебя спереть. И будет у нас ещё мн-о-о-о-го приключений.

– Классная идея, – посмеялась Элис, – Только зачем я вам?

– Ну как... мысли читать. Знаешь, сколько я уговаривал Кустика, чтобы он отклеился от своей деревеньки и начал с нами рубить нормальные деньги? Эх, а он всё отказывается.

– Я не умею читать мысли.

– Ну это пока. Потом будем сидеть все вместе и молиться, как бы что пошлого или дурного в голове не было при тебе.

– Ха-ха-ха, хорошо. Я учту...А какого тебе здесь? Какого ощущение, что ты снова дома?

– Ощущение, что это больше не мой дом, – Энди резко сменил тон.

– Ты... ты разговаривал с братом?

– Нет.

– А будешь?

– Несомненно.

– Что ты ему скажешь?

– Посмотрим.

Тёмная пелена ушла. И "Лес Кошмаров" стал обыкновенным бамбуковым лесом. Ярким, зелёным и солнечным. Он, правда, всё ещё был мертвецки тихим, но Хоуку так или иначе поднимал настроение. И поскольку пелены не было, то с помощью даирокана Алана было легче лёгкого найти остальных.

Первой распутали от уже мёртвых и хрупких корней Карелин. Та в слезах накинулась на Мэри, обнимая свою подругу. "Как же я рада, что я всё ещё с вами". Мэри не знала, как себя вести, но мягкий тон Алана быстро успокоил девицу. Разумеется, девушка и минуты не стала ждать, чтобы начать залечивать раны инквизитора, как он бы их не преуменьшал. Ещё сильнее медик расстроилась, увидев, что царапины на лице никак не хотели заживляться до конца. "Вот и всё, Алан. Теперь ты больше не слащавый. Прости...". Сам Алан в ответ лишь посмеялся и отмахнулся на этот пустяк.

Вторым нашли отца Александра. Корни так и не подобрались к нему, однако всё вокруг было в световых колах. Отец тяжело и устало дышал, всё ещё ожидая битвы. Но битвы не было и вовсе. Увидев своих, он печально выдохнул, но затем широко улыбнулся, что всё обошлось. И что все были в порядке.

Последним нашли Нейта. Вернее, на него просто случайно наткнулись, ведь он сам нашёлся. Хоть он и освободился, выглядел сквернее всех. И единственный, кто отказывался комментировать свой кошмар. Мэри было особенно волнительно смотреть на его уставшие и измученные глаза. Ещё она подметила, что он не выпускал револьвер из рук, хотя опасность давно миновала. Однако Нейт её даже не замечал. Он вообще будто ничего не замечал. И практически ничего не говорил.

– Значит, эта тварь забралась в наш разум, чтобы потом "пожрать наши души" и высушить наши тела? – констатировал Александр после рассказала Алана, – Воистину, дьявол воплоти. Слава Господу, что наши души спасены. И вам двоим. Каковы бы не были ваши кошмары, вы их смогли превозмочь. И спасти нас.

– Я не смогла. Это всё Алан, – виноватое утверждение Мэри удивило Алана, но он не стал возражать.

– Не стоит преуменьшать свой подвиг, – отец внезапно для всех добродушно похлопал Мэри по плечу, – Скромность – это хорошо. Но незачем себя развенчивать, – Мэри вылупила удивлённо глаза, не зная, как реагировать. От чего падре тоже неловко замолк.

– Пошлите уже прочь из этого леса, – предложила Карелин, – Меня всё ещё до мурашек от него пробирает.

На выходе команду ждала Девелин. По её жестикуляции было понятно, что её удивило их возвращение. Через ткань Алан смог разглядеть её глаза, которые уж слишком много пялились на Мэри, будто бы сплендидка что-то знала. Однако Девелин ничего не сказала. Лишь просто молча пригласила всех в а.лар, усевшись в нём первой. Перед тем, как зайти внутрь, Алан задержал Мэри.

– Это, конечно, не моё дело. Но на месте Нейта я бы всё-таки хотел бы знать о том, что случилось, – тихо сказал он. Мэри печально выдохнула, но кивнула в ответ. После этого все они вместе поехали в Бароспленд.

Фумус встречал уже компанию героев в замке, приглашая всех в гостиную комнату. Были предложены разные кушанья, но никто после пережитого есть не хотел. Кроме Карелин, так как она считала, что "необходимо срочно заесть стресс". Украдкой барон обменялся словами с Девелин, но, видимо, не получил от неё нужного, после чего отправил её куда-то. В гостиной все уселись на длинный кожаный диван, что полукругом опоясывал голографический костёр. От искусственного огня шло тепло и даже характерный запах. Убранство в комнате было соответствующим статусу бывшего короля половины континента. Множество настоящих книг в кожаном переплёте, золотоплатиновые и тонитрумовые статуэтки, деревянная роскошная мебель. Эта комната резко контрастировала с остальным замком – пустым и даже в некотором смысле аскетичным. У Фумуса был отдельный трон, что полностью состоял из камня и вообще не выглядел удобно.

– Признаться, я не ожидал, что вы вернётесь. Но я искренне рад, что вы это сделали. Что удалось узнать?

– В лесу обитал арахнид..., – начал Алан, но запнулся, – Нет. Что-то, что вселилось в него. Оно использовало кошмары, чтобы выкачивать энергию из существ с помощью Ош'а растений. А ещё оно утверждало, что пожирает души.

– Как же вам удалось спастись от столь дьявольского существа?

– Мы его уничтожили.

– Уничтожили? Что ж, браво. Теперь я понимаю, почему бароны падали пред вами. Но как вам удалось? – Алан переглянулся с Мэри. Её испуганный взгляд дал ему понимание, что говорить. И только Фумус это заметил. Отец и Нейт были слишком погружены в себя, а Карелин пыталась есть рулет, "соблюдая этикет". Но у неё плохо это выходило, потому как крошки были повсюду.

– Нам удалось вырваться из кошмара до того, как существо нас пожрало. С остальным проблем уже не было, – Алан говорил увереннее, чем обычно, пытаясь скрыть ложь. Фумус, правда, всё равно оценивающе осматривал его. Мэри же успокоил его ответ, но она не поняла, почему он решил не говорить про себя. Ведь это он вырвался из кошмара.

– Барон Фумус, принцесса и узник, как вы приказали, – прервала размышления барона Девелин. Вперед неё зашли Элис и Энди. Второй тут же озверел, едва сдерживая гнев, чтобы накинуться на брата.

– Девелин, освободи моего брата. "Братство Гломуса" выполнило свою часть. Даже перевыполнило.

– Барон, вы уверены?..

– Делай, что приказано.

– Слушаюсь, – одно нажатие на ПДК, и сплендид был свободен, – Мне быть здесь?

– Нет. Удались.

Как только Девелин ушла, в комнате воцарилось тотальное напряжение. Все начали бдительно наблюдать. Никто не знал, как братья отреагируют друг на друга. Вернее, что сделает Энди. Элис было особенно страшно, так как она наяву переживала эмоции сплендида. Его глаза налились кровью. Кулаки сжались. Дыхание остановилось. Как если бы хищник замер перед нападением. Фумус же был вызывающе спокоен, но внимательно изучал брата. Сделав лёгкое движение головой в сторону, он испытывал терпение подростка. Как будто невербально посылая сообщение: «Ну же. Попробуй". Энди был готов броситься в любой миг, но его взор случайно упал на отца Александра, что отрицательно качал головой в сторону. Энди вспомнил ситуацию с Аранеей и остудил свой пыл. С натяжной улыбкой он сквозь зубы проговорил:

– Привет, братец!

– Хм, – изумлённо хмыкнул Фумус, сложив нога на ногу. А после с искусственно-вежливой улыбкой продолжил, – Здравствуй, Энди. Всё ещё планируешь меня убить?

– Планирую, но через пару лет.

– Какой терпеливый мальчик. Умеет играть в долгую, – Энди с трудом проигнорировал эту провокацию. Здесь всех успокоено выдохнули, – А я тут как раз восторгался подвигом твоего Братства, – Энди сначала не понял, но потом не стал поправлять брата, – Они обеспечили тебе жизнь. О такой команде можно только мечтать. Что же вы стоите вдвоём? Присядьте! – далее Фумус обращался уже ко всем, – Поскольку вы оказали мне неоценимую услугу, я в вашем долгу. Я могу отправить вас на а.ларе в сопровождении своих теней уже завтра. Однако, принцесса, напоминаю, что я всё ещё могу отправить вас на к.ларе, если вы оставите Сурингу.

– Зачем тебе сдалась Суринга? – грубо задал вопрос Энди.

– Мне – незачем. Но учитывая последние события, я не хотел бы, чтобы принцесса оказалась на высоте птичьего полёта вовремя нападения.

– Если мы оставим Сурингу, что с ней будет?

– Энди! – снова возмутилась Карелин.

– Я просто спрашиваю, чё такого? – Мэри в этот момент обеспокоилась, что Нейт совершенно никого не слушал.

– Скажу так, чтобы было понятно: это уже будет не ваше дело, – ответил Фумус.

– Я приняла к сведению ваше предложение, барон Фумус. Но я всё ещё настаиваю на своём, – столь почтительный тон со стороны Элис раздражал Энди.

– Как пожелаете. Больше мы с вами не увидимся, так что на этом я с вами всеми прощаюсь. Удачной дороги. А ты..., – барон встал и подошёл к Энди. Тот тоже вскочил, смотря ввысь на своего кровного врага, – ...в следующий раз приходи сам. Тебе больше так не повезёт.

– Я приду. Это я тебе уже пообещал.

– Буду ждать, – на этом Фумус удалился. И все наконец расслабились.

– Что ж... кушать и сказку...ой... то есть, историю на ночь? – легонько хлопая в ладоши, активизировалась Карелин, – Щас как раз черёд принцессы.

– Ну..., – отец Александр переглянулся со всеми. Увидев положительную реакцию, он ответил, – Давайте. Принцесса?

– Ох... настал мой звёздный час. Не нервничала так даже перед публичными выступлениями. А это о многом говорит, что б вы знали. И мне, Энди, есть что рассказать, между прочим. И начать стоит с...

История Элис Суприм

Единственное, что помнила Элис во время Великого Покушения – это как отец и брат вместе с гвардейцами спешили на спасательную площадку, где их ожидал к.лар. Выйдя на открытый воздух, с высоты было видно, как Холи-Грейтнесс был в огне. И во льду. Полупрозрачные скалы Дай-Хан опоясывали здания, врезались в технику и заточали несчастных солдат и граждан. Неба не было видно из-за поднимавшегося дыма. Стрельба, взрывы и Ош'и то и дело гремели по всему городу.

Маленькая Элис встала в ступоре, не понимая, что происходит. Она ещё не знала, что такое война. Отец – король Уильям бежал вперёд к спасительному транспорту. А Анрих остановился, пытаясь привести сестру в чувство. Это спасло его. Ведь ледяная скала выросла даже перед дворцом и уничтожила к.лар, изгиб воткнувшись в него. Король упал, а все головы всех его гвардейцев лопнули на холодные ошмётки. И маленькая Элис в объятьях брата увидела свой единственный кошмар детства: Сабуи Дай-Хан спустился со льда к отцу. Это был широкий и высокий мужчина, одетый в одеяние цвета индиго, усиленное металлом. Его длинный воротник закрывал часть круглого полупрозрачного синего шлема с глазницами-сенсорами холодного цвета. Не говоря ничего, рукой он разорвал голову отца, превратил кровь в лёд. Элис застыла в остепенении, не понимая, что происходит. Ещё несколько гвардейцев, что защищали наследников, понеслись в атаку. Оттянув воротник, Сабуи обнажил вокс-решётку и выдул бурю. Лишь невидимое поле эспера, что создал Анрих, спасло брата и сестру от участи инеевой статуи. Закончив и увидев, что наследники короны живы, Элис испытала первую эмоцию Сабуи: лёгкое изумление, смешанное с насмешкой. Сабуросамуи обнажил ледяной топор, что материализовался не постепенно, как подобает, а вспышкой. Как робот, убийца шёл к своей цели, не испытывая ни жалости, ни жажды смерти.

Однако, он встал на месте. Элис было противно и страшно видеть чувства этого существа, что должно было быть человеком. Вернее, их полное отсутствие. Как какой-то сенсор, он учуял даироканом загадочное, но могущественное возмущение в фибре. Оно приближалось с огромной скоростью. Элис учуяла его и сама. Полная противоположность. Сгусток чистого и яркого гнева. Ярость, что приняла форму пламени, рассекала дымчатое небо. И начала падать на крышу королевского дворца метеором. Сабуи возвёл гигантский купол вокруг себя. И только это спасло его от взрыва, что откинул брата с сестрой к выходу. Лидер Дай-Хан выскочил из оседавшего пепла, целый и невредимый.

Затем пепел загорелся искрами, обратившись в ничто вместе с к.ларом и трупами, среди которых был и король Уильям. Остался один человек, объятый пламенем. Нет. Объятый горем, что трансформировалось в пламя. Элис тогда подумала, что так, наверное, страдают одержимые. Но это было нечто иное. Весь обгорелый и с уродливейшими ожогами, нежданный спаситель был одет только в чёрные штаны и множество бинтов, скрывавших лицо и части торса, что концами подлетали вверх, постоянно горя, но никак не догорая. Его фибра была сверхъестественная. Одно единственное око, что выглядывало из-под бинтов, светилось четырьмя разноцветными искрами. Элис навсегда запомнила их: огненный, золотой, аквамариновый и серебристый.

Внезапный спаситель, казалось, полностью поглотил внимание Сабуи, так что Анрих с сестрой хотел убежать обратно во дворец по небольшой пристройке на крыше. Выросшая на входе ледяная стена переменила его решение. Супримам ничего не оставалось, как прижаться к стене пристройки и молиться Хонсу о спасении. Ведь два монстра были готовы сойтись в разрушительной схватке.

– С-А-Б-У-И! – со сгоревшим горлом едва понятно прокричал огненный человек, – Я ВЫРВУ ТВОЁ СЕРДЦЕ! – Сабуи ничего не ответил. Лишь какое-то откровение мелькнуло в его мозгу.

Обгорелый человек бросился на лидера восстания. Тот осадил беснующегося ногой по лбу, следующим движением всадив топор в его шею. Оружие не смогло пробить, как оказалось, каменную кожу. Из-за этого Сабуи выпустил струю льда, что потушила пламя и обернула горящего в статую. Дай-Хан не спешил праздновать. Он ждал. Мощнейшая струя воды выстрелила из лица статуи. Сабуросамуи увернулся, а часть пристройки разрезало мгновенно. Вечный лёд треснул, и из него вытекла вода, что начала расти ввысь и собирать замотанного человека по молекулам. Элис это казалось каким-то кошмарным бредом. Она щипала себя, пытаясь проснуться, в то время как Анрих безуспешно сломать забаррикадированный льдом выход: то силой эспера, то ногой.

– Остыл? – впервые извлёк звук из себя Дай-Хан заглушённым голосом. Его оппонент больше не горел, но Элис всё ещё чувствовала в нём бурлящую ненависть. Но теперь она была под контролем разума, – Значит, готов.

Сабуи топнул, вызвав ледяные сталагмиты. Копируя его движение, "спаситель" вызвал уже каменные. Врезавшись друг в друга, стихии начали пытаться продавиться вперёд. Из-за гигантского давления, поддерживаемого властителями Ош'ей, сталагмиты треснули. Оба противника разбили их на осколки собою и сошлись в рукопашном поединке. Чёткими и быстрыми движениями они атаковали и парировали друг друга, не позволяя никому достигнуть преимущества. Между их кулаками сверкали Ош'и, но от "спасителя" мелькали огненные и каменные искры. Заблокировав очередную атаку, Сабуи хотел нанести контрудар, но рука врага водой обвилась вокруг его. Струя жидкости разрезала переднюю часть шлема, но Дай-Хан сумел уберечь лицо. Учуяв даироканом фибру врага под ногами, он отпрыгнул от каменных клешней из-под земли. "Спаситель" продолжал напор атак водяными "пилами". Лидер восстания заморозил их на лету, отправив обратно в противоборствующего. В ответ же воздушные каналы поймали снаряды и начали закручивать их на сумасшедшей скорости вокруг Сабуи, иногда нанося царапины. Лидеру Дай-Хан пришлось уничтожать свои ледяные пилы по одному, чем и воспользовался враг, выдув огонь. Языки раздулись по потокам, окутав всё вокруг Сабуи. Дай-Хан окаймил себя слоем инея, из-за которого, правда, он ничего не видел. Даирокан не мог сконцентрироваться на враге из-за пламени, а потом и воды и земли, что неслись на потоках ветра. Обычно Ош'ем нельзя было обойти "шестое чувство", но стихии были буквально частью "спасителя".

Элис видела, как тело их спасителя растворилось в этом вихре. Страх смешался с восторженностью. "Человек – вихрь", – подумала она, – «Нет. Серафим!». Анрих же сдался перед льдом и просто, обнимая сестру, начал молиться о спасении. Но Элис было всё равно. Танец стихий был самым волшебным и ужасающим, что она видела в своей жизни. В нём она чувствовала и горе, и гнев, и былую, позабытую радость от моментов, что были ей неведомы.

Сабуи же в центре этого урагана от беспомощности перед четырьмя стихиями начал воздвигать ледяные стены, пытаясь защитить себя. Но они плавились и крошились. Тогда он сложил руками печать Хоубоши. И произошло нечто, что до сих пор не укладывалось в голове принцессы. Вспышка холодных искр, и весь мир оказался во льду. Города, взрывы, люди, огонь. Даже сама Элис, смотря глазами сквозь иней на свою обездвиженную руку, была льдом. И Сабуи встал, с любопытством оглядывая застывшие потоки стихий, обратившихся в ледяную форму. Аккуратно взявшись за неё, он начал сдавливать форму рукой. Лёд растрескался, а после рассыпался на осколки. Урагана больше не было. Последний шанс выжить был уничтожен. А смерть подняла взгляд на принцессу. Элис начала паниковать, но ничего не могла сделать. Даже дышать не получалось. Единственное, что у неё осталось – это сознание. Её единственное оружие. Соединившись разумом с фиброй, она поняла, что сами "Нити Бога" были заморожены. Это было за гранью понимания маленькой девочки. И всё, что она могла сделать, это попытаться "согреть" их своим маленьким и детским разумом. Она думала о тёплых батареях, о костре, о Хоуку. И в конце, она подумала о вихре стихий. Что-то чудовищное мелькнуло в мозгу. Скелетное существо, что носило стальные кости, как броню, и стихийные элементы, как робу. Оно коснулось разума Элис костлявой мерзкой лапой.

И оковы льда растаяли в один миг. Время пошло дальше, будто бы ничего не произошло. Дай-Хан впервые показал какую-то эмоцию: он испугался. Правда, это было жалким подобием того ужаса, что должен испытывать нормальный человек. Осколки льда растаяли и воспряли ввысь, соединяясь в подобие солнца. Сабуи подскочил к детям короля. Анрих попытался сопротивляться, из-за чего оказался приморожен к стене, а Элис попала в холодную хватку убийцы её отца. Иней шёл от его пальцев по лицу девочки, которая не рисковала сопротивляться. А Сабуи медленно шёл к обрыву, смотря на пульсирующее месиво элементов. Когда он подошёл, собираясь спрыгнуть, шар выстрелил в обоих лучом. И меж принцессой и Сабуи встало элементальное подобие человека, что подняло Дай-Хана одной рукой над высотой. А Элис откинуло назад. "ЗА. ИМИ. И ХАПИНЕ", – порычали зверски стихии. И месиво элементов обрушилось на лидера восстания лучом, что грохотом отправил Сабуи вниз на несколько сотен метров. "Спаситель" же обернулся к Супримам. Взмахом своей аморфной стихийной руки, он растопил вечный лёд. Анрих тут же подбежал к Элис, хотя её укрыть, но девочка оттолкнула его. Юная принцесса робко подошла к стихийному монстру и сказала: "Спасибо, герой!". "Герой" замешкался, будто хотя что-то сказать в ответ, но не решился. Потом он снова обернулся вихрем и улетел с ветром вдаль. Этот день юная принцесса не забудет никогда.

Восстание было подавлено. Дай-Хан были разбиты, а в последствии уничтожены во время операции "Топление". Сабуи был признан мёртвым, хотя его тело так и не нашли. Анрих был просто уверен, что Дай-Хан обратился в прах. Но Элис ещё долго мучили кошмары, поэтому маленькая девочка не верила, что такое вообще можно убить. Сабуи казался ей самым настоящим Люцифером, что освободился из ледяных оков Ада и вырвался в мир, чтобы отомстить Богу. А лишь благодаря "ангелу-спасителю" его удалось отправить обратно в Преисподнюю. Так думала тогда маленькая Элис.

Но кошмары постепенно сменялись проблемами действительности. Смерть отца девочка пережила легко, поскольку никогда не была с ним близка. Разве что, ей было печально за брата. Природа эспера наказывала её чувством горя ближних: Анрих впал в глубокую тоску, что мешала ему долгое время справляться с новообретёнными властью обязанностями. После пережитого он сильно поменялся. Хотя, Элис не была уверена, травма или власть всё-таки больше повлияли на него. Но кое-что точно было отголоском трагедии. Он не выпускал её из замка. И издал указ "Об улучшении королевской гвардии". "Улучшение" человека любого рода были запрещены на территории СВ. Исключением до сего момента была лишь Гвардия Хонсу, появившаяся в ответ титанидам каирхатсу. Ну и саму принцессу постоянно теперь сопровождали стражники, не выпуская из дворца, что её порядком бесило. И, поскольку брат теперь был постоянно занят, она его почти перестала видеть. А он будто бы забыл про неё, оставив на попечение старому дворецкому Дэвиду. Для обоих детей короля Дэвид был вместо отца, но его формальность и выдержка необходимой дистанции в отношениях не давали детям и капли любви. Из-за чего у Элис к двенадцати годам в голове была одна политика, которая успела ей жутко наскучить.

В один из типичных дней Элис проснулась от Дэвида. Старый дворецкий учтиво позвенел колокольчиком. Старомодно, но куда эффективнее электронных будильников: нотации Дэвида не отключить.

– Доброе утро, Ваше высочество! Как вам спалось?

– Доб-рое... Не очень.

– К сожалению, это одна из многих проблем вашего начавшегося пубертатного периода, с которыми вам придётся мириться в течение нескольких лет.

– А просто не выспаться нельзя, значит?

– В вашем случае, нет, госпожа. Вы пребывали в состоянии сна, насколько я могу заверить, практически максимально допустимое количество часов. Ещё немного, и оно было бы чрезмерным, не принося пользы вашему организму. Иммунодатчики не зафиксировали у вас никаких болезней, в связи с которыми качество вашего сна могло бы пострадать. Что же касается возможности психологических причин...

– Дэвид, прошу, перестань!

– Как прикажете, госпожа. Что вы желаете на завтрак?

– Ничего.

– Что ж, тогда подойду к вам с тем же вопросом через пару часов, когда вы нагуляете аппетит. Камеристка и камердинер помогут вам подготовиться к встрече с Его величеством.

– Ох, я ее могу сама это сделать?

– Учитывая отсутствие опыта в данном бытовом вопросе в виду возраста и статуса, у вас это не получиться подобающе королевской особе образом. Лично я не имею ничего против этого, но, боюсь, ваш брат недоволен, если увидит вас не такой, какой ожидает.

– Да и какая разница, чего он там ожидает?

– Большая. Он – король, Ваше высочество. Вы, как и остальные, обязаны высказывать ему уважение.

Принцесса могла бы ещё долго недовольно закатывать глаза, не утруждаясь даже подняться со своей роскошной и белоснежной кровати, но каменное спокойствие и терпение Дэвида вызывало у неё, с одной стороны, раздражение, а с другой, смирение.

Одетая в золотое платье, украшенное голубыми живыми цветами, Элис ожидала за завтраком своего брата. Ушли те времена, когда они могли непринуждённо общаться и играть друг с другом. Теперь это официальная встреча с выполнением отчётной деятельности. Последнее время Элис это очень злило. Её вообще всё злило: все эти обширные и сверкающие залы, бело-золотое окружение с помпезными узорами, здоровенные и изысканные столы и стулья, слуги, что постоянно пестовали. Ей так хотелось выйти на свободу – за пределы дворца. Узнать настоящую жизнь, отголоски которой ей преподавали за уроками.

Вот и пришёл Анрих. С важным и деловитым видом, с которым ходил абсолютно всегда, он сел за стол, будто ожидая чего-то от сестры. Пока подавали кушанья, они оба буравили друг друга недовольными взглядами. Правда, Элис делала это искренним лицом, а братца можно было прочитать только по глазам. Участвовавший в обслуживании королевский особ Дэвид сдерживал улыбку, но уголок его рта был всё равно приподнят. Наконец, Анрих решил начать говорить:

– Обычно короля принято приветствовать со всеми почестями. Поскольку ты моя сестра, то можно и без почестей. Но игнорировать Его величество – вершина неуважительности.

– Вершина неуважительности – видеться со своей сестрой раз в неделю и вести себя так, будто она на официальном приёме!

– Что ж, у тебя начался тяжёлый период, не спорю. Но это не значит, что можно себя вести неподобающе королевской крови.

– Да причём тут какой-то "период"? Я уже не помню, когда мы просто общались на отвлечённую от политики и нравоучений тему!

– А что же ты думаешь, я буду тебя развлекать, когда под моим управлением целая страна? Или ты думаешь, я тоже не переживал такое с отц..., – Анрих остановился и спокойно выдохнул, – Кажется, мы начали не с того конца. Как проходит учёба? Как твои способности?

– Ох... нормально.

– Есть у меня некоторая любовь к столь многозначительному и универсальному ответу. "Нормально"... столько кроется за этим словом, – Элис проигнорировала этот выпад, – Твой старший брат так любил показывать родителям, что определённо что-то НЕ нормально. Эх... гены – удивительная штука!

– Я не знала старшего брата, так что мне нечего ответить.

– М-да, это горестно. Удивительной доброты и смелости был человек. Иерал хотел объединить нас с каирхатсу и высшими, заселить Умбенур и даже отправиться на Хонсу! представляешь?

– Нет.

– Я ещё ему говорю... – Анрих будто специально не замечал недовольное лицо Элис. Так что ей приходилось пересматриваться с Дэвидом, что сдержанно улыбался, – Даже если это каким-то образом получиться, как мы будем вместе уживаться с этими мутантами? У нас только беженцы сколько проблем создают! А этот разговор, на минуточку, был ещё до Великого Покушения. А он такой: "Терпение и понимание". Ха-ха! Такие наивные глупости... Прямо весь в мать! Мне иногда не хватает их обоих...

– Да... может быть, Иерал не запирал бы меня во дворце на несколько лет и не игнорировал моё существование, оправдываясь работой.

– Тебя прямо-таки заело, посмотрю. Ну вот что ты от меня хочешь? Скажи прямо.

– Я хочу на Фестиваль Древних. Выбраться из этих стен.

– Чем тебя наши сады не устраивают? Они не за стенами.

– А за забором. И не нравятся искусственностью. И стражниками.

– От гвардейцев ты никуда не денешься, моя дорогая. Я не посмею, чтобы что-то ещё случилось с нашей династией.

– Да как будто бы отец не был защищён. Столько стражи, а в итоге всё равно пылью по ветру пошёл вместе со всеми! – от грубости принцессы у слуг чуть глаза не выпали. А Анрих опешил.

– Ну знаешь, маленькая леди, подобного уважения я не потерплю!

– Какого неуважения? Я сказала, как есть!

– Цыц, малявка! Если не знаешь, что твой гнилой язык несёт, так и не открывай свой ротик! После таких слов тебе не то, что на Фестиваль, тебе ВООБЩЕ из дома я не дам выходить. Будешь сидеть и учить историю древней литературы, – Анрих встал из-за стола, – А Дэвид проследит! – затем повернулся и ушёл, оставив злую от несправедливости Элис одну за столом.

Под ночь, когда Элис сделала все уроки, Дэвид готовил её ко сну. Разумеется, принцесса не могла сдержать свою злобу на братца, выплёскивая всё на дворецкого:

– Ну что за глупость? За что я наказана? За то, что хочу из дома выйти? Или то, что вспомнила отца? Я не понимаю!

– Полагаю, Ваше высочество, гнев Его величества был вызван скорее вашим непочтительным тоном к гибели короля Уильяма. Всё-таки, это ваш отец. Стоит выказывать ему уважение, какая бы смерть его не постигла.

– Вспоминая отца, я не помню ничего, кроме таких вот "официальных приёмов". И теперь Анрих такой же!

– Такая должность накладывает огромное множество обязательств, которые непременно и сильно влияют на жизненный уклад. Постарайтесь понять вашего брата. Для короля он молод, и ему тяжело. Никто из равных не может дать ему совета или поддержать. Вы – единственная его опора.

– Угу. Только он эту «опору» упрятал в четырёх стенах, а потом изредка вспоминает. Если я пропала куда-нибудь, он был бы только рад. А что? Я ведь "глупая и избалованная девочка, которая для него просто балласт".

– Не говорите так, Ваше высочество. Наверняка вы не можете знать. А потом ещё можете пожалеть о сказанном. Вам пора спать. Юному организму нужно много сил. На этом я вас оставлю.

– Угу. Тебе тоже надо высыпаться, Дэвид.

– Простите. Не могу понять, к чему это сказано.

– Я же слышу и иногда вижу, как ты доделываешь какие-то дела по хозяйству. Или просто бдишь за нашим сном. Ты такой с тех самых пор... Так что иди спи! Спокойной ночи, – губы старичка мило поджались в улыбке.

– И вам, Ваше высочество.

Наступила ночь. Начался фестиваль. И он не давал принцессе покоя. Из энергетического окна, что не пропускало даже звук, девочка наблюдала, как весь город загорался разноцветными праздниками. Толпы людей танцевали по улицам, наряженные в разные костюмы, отображавшие их древние корни. Но Элис наблюдала не с завистью, а с решительностью. Уже зная, каков будет ответ брата, она подготовилась к такому исходу событий.

Энерго-окна были неуязвимы снаружи, но иногда их надо выключать, чтобы проветрить комнату. Для этого была специальная панель, которая открывалась с помощью физического ключа, который был у Дэвида. Так уж вышло, что теперь он у принцессы, что смогла его украсть перед сном из кармана с помощью своих телекинетических способностей. Вообще, от таких деяний раньше принцессу остерегала камера, но, устроив множество истерик по поводу своего личного пространства, она добилась её демонтажа.

Уложив подушки под постель и воспользовавшись стульчиком, она открыла панель и нажала нужную кнопку, чтобы убрать энерго-стекло. Высунув голову из окошка, она вдохнула высотный ветер и услышала звуки праздника. С вдохновенной улыбкой она начала вылазить из окна. Падать было недолго. Хоть высота дворца была огромна, под окном Элис находился небольшой балкончик, на который она и спрыгнула. Довольная собой, она развернулась и увидела в дверном проёме балкона Дэвида, что смотрел прямо на неё. Принцесса жутко испугалась, но на лице старика не было осуждения или даже удивления.

– Полагаю, вы, маленькая мисс, думали, что я не замечу пропажу ключа. Уж не думал я, что мне придётся вживлять себе ки-имплант в руку даже для окон.

– То есть, ты знал? Почему тогда сделал вид, что не заметил?

– Признаться, старому дворецкому тоже бывает иногда тоскливо. К тому же, мне было любопытно, насколько вы всё продумали. Вы же не хотели отправиться на фестиваль в пижаме?

– Я... нет! Не хотела!

– В любом случае, я вынужден попросить вернуть мой ключ и отправить вас обратно в постель.

– Дэвид, ну пожалуйста! – принцесса сделала максимально жалостливый голос и выпучила свои глазки, – Я так устала от этого дворца! Это как клетка!

– Если вы так хотите прогуляться по городу, то возьмите стражу и грав-паланкин.

– Да я всё время уже с этими стражниками! Куда ни сделаю шаг, либо слуги, либо гвардейцы. Да и как можно любоваться городом, когда ты сидишь, как в куполе, в паланкине? Пожалуйста, Дэвид...Дай мне посетить фестиваль! Это моя мечта!

– Хм... Ваше высочество не соизволит подождать здесь несколько минут?

– Ну... кажется, у меня нет выбора.

– Тогда ждите.

Спустя время дворецкий вернулся с одеждой: красно-бежевым платьем, на котором было много драгоценных камней и воротник из шерсти, и "рогатым" головным убором. Также была серебристая маска в форме женского лица.

– Я всё ещё считаю это крайне плохой затеей, но, если вы уж так хотите побыть свободной, я закрою глаза. Однако, будьте любезны соблюдать все меры предосторожности. Не стоит челяди знать, кто вы есть. Будьте на виду и, в случае чего, сразу приказывайте стражникам вас защищать. И эти камни, если кто спросит, ненастоящие. Вы меня поняли, Ваше высочество?

– Да! Спасибо, Дэвид! – принцесса обняла дворецкого. Тому было приятно, но и боязно из-за глупости, которой он совершал.

– Возвращайтесь в добром здравии, Ваше высочество. Меня здесь не было.

Дворецкий ушёл. Принцесса переоделась в странный наряд. Она не знала, кого она изображала, но по гротескному стилю можно было определить, что это была мода ещё до прибытия Хонсу на Лиденасанс. То есть, как минимум, так одевались несколько тысяч лет назад. Дальше ей оставалось только проскочить через гвардейцев и камеры. Это было сделать невозможно. Анрих стал помешан на безопасности после смерти отца, поэтому даже стены вокруг дворца и сада снабдили энергополями и автоматическими турелями. Но эта помешанность и открыла принцессе самый лёгкий путь к отступлению. В лифте была скрытная панель, которая по коду давала доступ к подземному укрытию. Оно же служило и путём отступления. Анрих самолично показывал всё сестре, порядком утомив её этим, но теперь она была ему благодарна.

Укрытие представляло из себя достаточно просторные помещения с автоматическими лампами, что торчали из сплошных бетонных стен. Где-то в них были спрятаны абсорбениты, поэтому Элис не очень хорошо себя чувствовала. Пройдя через "центр принятия решений на случай ЧС" с длинным столом и гигантскими компьютерными дисплеями и блоками, Элис вышла в хранилище припасов. Найдя нужную скрытную кнопку в стене возле одного стеллажа, она открыла проход в туннель.

Пройдя по нему и выйдя из какой-то стены, она оказалась в тёмном закоулке города. Ночная свежесть была ей непривычна, от чего она сначала дрожала. Девочка не знала, где она, и куда ей идти. Но восторг и предвкушение пересиливали страх перед неизвестным. Поэтому она бодро вышагала на главную улицу.

А там было ярмарочное столпотворение, что поголовно было в костюмах: фараоны, самураи, рыцари, древняя интеллигенция и многие другие. Вся история вышла из книг показать себя наяву. Торговцы этим непременно пользовались, продавая "древние" аксессуары. Особенно дети любили муляжи телефонов и старинного оружия. Ну и конечно же, сладости. Здесь почти не было роботов, чтобы не нарушать аутентичность всего происходящего, поэтому продавцы были живые.

К одному из таковых подошла принцесса в маске и учтиво попросила загадочных желейных конфет, которых ей никогда не удавалось попробовать.

– Ой, кто это у нас тут? Аристократка, м-м-м, – паясничала толстая продавщица, – За костюм могу сделать скидку. Девятнадцать анрихов.

– Анрихов? Чёрт. Тут же платить надо...

– А ты что думала, дорогуша? Это тебе не День Усопших. Возвращайся, когда родители денег дадут!

– Хорошо... – печально вздохнула Элис и пошла дальше.

Помимо ларьков и костюмов, всюду были разные игры, отсылающие к явлениям прошлого: разные танцы, считалки, конкурсы и даже дуэли. Часто людям предлагали воспользоваться старыми фотоаппаратами или посмотреть "живое" кино.

С современными смартмайндами людям даже открывать глаза не нужно, чтобы смотреть кино. Что уж говорить о фотографиях – глаза сами могли всё фотографировать. Но королевская семья была обделена такой технологией из мер безопасности. Всё-таки это недопустимо, чтобы сознание короля, например, взломали. У бедняков тоже не было смартмайндов – они всё делали через ПДК, подключая его к дополнительной аппаратуре при необходимости.

Почти на все развлечения нужны были деньги. Поэтому приходилось наслаждаться атмосферой. Элис подметила, что ни одна она была такая: многим уже взрослым людям приходилось тоскливо за этим всем наблюдать со стороны.

Однако, было и бесплатное представление: на открытой площади разыгралась настоящая эпопея о последних днях жизни Лиденасанса. Элис много слышала и читала про эти события (разумеется, не из желания, а из-за учителей). Люди в костюмах с помощью голограмм и роботов разыгрывали страшнейшие события за всю историю человечества: Война за Существование. Когда человечество раскололось на силебид и новусов. А атом расколол небеса и землю, после чего из страданий восстали одержимые. Их возглавило чудовище, что звало себя Сэнсо-Хэйва. Мужчина, в котором таился сам Сатана, выходивший из Ноэста в форме чудовищного скелета с зубастым черепом козла. И ему противостоял великий герой – Безымянный. С клинком в руке он разрубил это исчадие и отправил его обратно в Ад. Но было уже слишком поздно. Одержимые заполонили планету. И не было выбора, кроме как покинуть дом вслед за Хонсу, что спас колонию от будущих налётов демонов. А что стало с Безымянным – одна из величайших тайн.

Принцессе нравилась эта история. Для неё она была основой убеждений: бессмысленная война разгорелась до таких масштабов, что люди воплотили свои гнев и страдания в реальное обличие и потеряли целую планету. И ей было жалко, что она почти не видела представления, так как была совсем позади толпы, из-за которой не было ничего видно.

Вдруг Элис почувствовала нечто знакомое. До сей поры она не чувствовала даироканом ничего, кроме своих сторожей и брата. Но эта фибра не была частью её обыденности. "Может, кто-то важных гостей?" – подумала она. Но точно нет. Все «гости» и «важные лица», которые приходили к Анриху были слабыми и ничтожными духом. Элис запомнила только подграфа (слово «барон» – было исключено из официального лексикона из-за ассоциации с каирхатсу) Даемона, но это точно была не его энергия. Ей хотелось узнать, кто это или что это. Поэтому она попыталась проследовать за ним. Но даже даирокан эспера был не в состоянии правильно указать источник возмущения, когда вокруг было столько народу.

По своей сути даирокан для обычных новусов был шестым вспомогательным чувством. Весьма неразвитым и слабым. Нужны долгие и упорные тренировки, чтобы связь с фиброй стала сильнее. И только так новус мог начать пользоваться даироканом в полную меру. Но для эсперов это был сущий пустяк. Их даирокан развит с рождения и превосходит обычный во много раз. Если даирокан обычных новусов можно сравнить с нюхом или слухом, то эспер словно видит фибру. Из-за чего он способен сразу перейти на инсайд, манипулируя нитями бога напрямую и не используя Ош'ей.

И только благодаря своей особенности Элис вообще могла отслеживать знакомую и таинственную фибру. Ей было очевидно, что она совсем отличалась от других, но словно подавлялась, чтобы не выделяться из толпы, дабы колебосенсоры не заподозрили неладное. Но Элис не было дела. Даже если это одержимый, она обязана была найти его и сообщить стражникам. «А может… Дай-Хан?», – подумала Элис. Спустя несколько улиц шум и гам толпы остался несколько позади. Элис было обидно, потому что где-то там звучали фейерверки и голопроекции на всё небо. Но ей казалось, это её долг – найти источник возмущения.

Пройдя ещё улочку, она зашла в закрытый уголок. Здесь была каменная брусчатка, а свес крыш нескольких домов создавал ощущение потолка. Тут был алтарь Хапина[СП1] и Садо – сенсумов радости и горести. Они всегда были вдвоём и изображались в виде противоположных гримас. Одна радовалась, другая грустила. Но обе были связаны воедино. Однако люди, стоявшие здесь, в основном были печальные. Они поочередно подходили, зажигали бенгальские свечи, которые горели ярко-ярко, но потом мрачно затухали и тлели.

Лишь один человек здесь был не грустный, а, скорее, недовольный. Мужчина с приторно зелёным коротким ирокезом и округлыми чертами лица стоял в расстегнутой мантии, из-под которой был виден его голый торс. Он был рядом с симпатичной и маленькой девушкой, у которой были розовые косички, хотя её корни были чёрными. Она была одета в юбку и чёрно-белую кофту в полоску. А ещё у неё был большой рюкзак с чем-то большим и тяжёлым. Её макияж был слишком мрачный, будто она гот. У обоих были неестественно тёмные глаза.

– Вот на кой бнень ты постоянно бабой наряжаешься, а? – Элис приметила у мужчины татуировку пустых часов на левой щеке.

– Нам нежелательно привлекать внимание! – шёпотом пыталась угомонить его девушка. У неё же на правой щеке была клякса.

– Да мы только этим и занимаемся. Вот, уже привлекли! Видишь, девчонка на нас зырит? – мужчина вальяжным тоном указал на Элис, от чего та начала нервничать.

– Не надо ещё больше привлекать, значит!

– Да какая разница? Давай вот спросим у девчонки, чё она о нас кумекает.

– Джинитай! Блин!

– Эй, девочка! – Элис хотела убежать, когда шатающейся походкой к ней начал подходить Джинитай, – Постой-постой! Куда ты? К маме и папе что ли? – Джинитай резко схватил Элис за руку. Та не знала, что делать, надеясь на помощь остальных. Но никто словно специально не поворачивался, не обращал внимания, – Вот ты что обо мне думаешь, а? Вот кто я, по-твоему? Ты говори честно! Не стесняйся! Я не обижусь! Я кремень! Я мужик!

– Ты её пугаешь, придурыш! Перестань!

– А ты откуда знаешь, Катаха? На ней маска! Вдруг она вообще счастлива меня видеть! – Элис заметила на его груди вытатуированный череп, и вставленный в него крест. А на руках его были изображены терновые венки, – Ну так что думаешь, девочка? Хто я, по-твоему?

– Я... я... я думаю, вы преступники...

– О-у, блин. Ты прав, Катаха. Чёрт! Она нас раскрыла! Прости, маленькая девочка! Теперь я должен тебя убить! – драматично воскликнул Джинитай, подняв голову к верху, а после посмотрел на неё с безумной улыбкой, собираясь достать что-то из-под плаща. У Элис волосы стали дыбом. Она была готова закричать.

– Чё вы тут забыли? Отпусти девочку – пришёл на хохот человек, завёрнутый в чёрное, – на лице у него была балаклава, закрывавшая один глаз. Это был он. Элис почувствовала это. Джинитай мгновенно отпустил девочку и начал кривляться:

– Ш-у-утка! Смешно? Мне смешно! Ха-ха-ха!

– Займитесь вдвоём делом, а не пугайте детей на улице. А не то... – сурово пригрозил мужчина в чёрном.

– Не то что? А? Ну вот что? Прикончишь меня? А? Давай, бня!

– Придурыш, хватит! Пошли уже! – девушка оттащила придурковатого за собой прочь без особых усилий, хотя тот сопротивлялся, изображая гримасы мужчине в чёрном.

– А ты, – мужчина обернулся к Элис, – Пойдёшь со мной.

– Это почему ещё?

– Потому что..., – наклонившись, он прошептал, – ...негоже принцессе гулять одной по ночам, – Элис знатно ошалела, но послушалась и последовала за мужчиной.

В одном из тихих и пустых переулков мужчина остановился, снял маску с принцессы и присел на корточки перед ней.

– Ну, рассказывай, – его тон был так вальяжен, что Элис было непривычно.

– Что рассказывать?

– Что ты здесь забыла?

– Я... я хотела посмотреть на фестиваль. И сбежала из дома.

– Сбежала? Из Высокого Дворца? Слушай, даже обычному ребёнку такое делать не стоит. Но Её высочеству уж тем более. Тебе надо возвращаться.

– Да... но... я не уверена, где я.

– Тогда я сообщу страже, чтобы они тебя отвели.

– Нет-нет-нет! Прошу, не делайте этого!

– Я обязан. Твоя безопасность под угрозой.

– Тогда... тогда я приказываю этого не делать! – тон принцессы резко сменился на повелительный, – И вообще, почему вы ко мне на ты?

– Потому что мне нет дела, что ты принцесса. Я вообще не гражданин СВ.

– Ага, значит, клановец! И что? Ты сейчас находишься на территории Северных Врат. Ты обязан подчиняться!

– О-хо-хо, ну как скажете, Ваше высочество. Может, какой-нибудь ещё приказ отдадите?

– Да. Купи конфет.

– Конфет?

– Да... это будет твой штраф за... за фамильярность. И неуважение к королевской крови. Вот!

– В Высоком Дворце конфет нет?

– Таких нет. И вообще, мне не дают есть, что мне угодно. Я должна соблюдать "королевскую диету", чтобы оставаться красивой и стройной вплоть до смерти. Как куколка.

– Ладно. Я тебе помогу в твоём ночном развлечении. Надеюсь, меня за это не казнят. Надень обратно маску. Будем с тобой ходить, как все эти фрики.

– Эй, я мне нравятся, как ходят эти «фрики»! Я бы тоже так ходила!

– Вот и походишь.

Купив конфет, замотанный в чёрное мужчина дивился с того, как принцесса совала желейные сладости себе под маску. Глаза передавали всю палитру эмоций: сомнение, оценивание, осознание и восторг. Ему было от этого смешно. Потом она уплетала одну за другой, как изглодавшая. Съев всё за несколько минут, принцесса встала и внимательно посмотрела на так ей знакомого по фибре мужчину.

– Что теперь прикажете, Ваше высочество?

– А кого ты изображаешь? Ты... ты ниндзя! Да! Похож-похож!

– Я не... да. Я ниндзя.

– А я эмоции читаю как книжки. Не ниндзя ты. А кто тогда?

– Я так одеваюсь.

– У-у-у, какой загадочный! Небось тоже преступник! Но да неважно. Я хочу посмотреть шоу на площади, но слишком уж низенькая. Не поможешь?

– Как?..

– Как-нибудь... – принцесса хитро улыбнулась.

– Я... ох, – недовольно выдохнул мужчина, – я помогу, если после ты пойдёшь домой.

– Л-а-адно. Пошли! Пока оно не закончилось!

Шоу шло полночи. И когда оно закончилось, улицы заметно опустели, оставив "ниндзя" и маленькую "аристократку" вдвоём посреди улиц. Девочка слезла с плеч незнакомца и была готова прыгать от счастья.

– Ну как, понравилось тебе? – спросил мужчина.

– Ага. Такая весёлая пропаганда!

– Пропаганда...?

– Ну конечно! Там же говорилось, что Супримы приехали на Локувит. И начали строить новое будущее человечества!

– Всё было... не так?

– Разумеется, всё было не так. Локувит и так уже был колонией. И после Планетарной Телепортации тут было уже государство. Потом произошёл Абсолютный Переворот, и Генрих Суприм I нарёк себя королём Локувита.

– Ты хорошо образована.

– А то! Я ведь потенциальная наследница трона как-никак!

– И всё же твои поступки говорят о том, что ты всё ещё ребёнок.

– Какие-такие?

– Побег из дома. Конфеты на ночь. Доверие незнакомым дядечкам в чёрном посреди ночи...

–Так я тебя знаю! – остановилась вдруг Элис, сложив руки на поясе.

– Знаешь?

– Да. Как и ты меня! Ты... ты мой ангел-хранитель. Серафим! Ты спас меня от Сабуи.

– Как ты узнала?

– Так же, как и ты меня, глупый! Даирокан. Кстати, я должна знать имя своего героя. Как тебя зовут?

– Не стоит мне говорить, наверное.

– А как мне тогда тебя называть? Ангел-хранитель произносить долго... и неловко... Серафим? Слишком пафосно. Да и не помню, чтобы серафимы могли обращаться в воду.

– Я не твой ангел-хранитель! Моё имя – это тайна. Её нельзя рассказывать.

– Хм... тогда у нас обмен тайнами! Я молчу о твоём имени, а ты молчишь, что я гуляла сегодня. Идёт?

– Мне вот голову могут отрубить. А тебе что сделают?

– Запрут в замке на месяц. Но это неважно! Мы будем хранить друг друга от наказания!

– О Хонсу, что же я делаю? Моё имя – Икари.

– Икари? Какое красиво имя! Кажется, имеет азиатские корни. Я – Элис Суприм – дочь короля Уильяма, принцесса Северных Врат… Ой, ну ты знаешь, короче. Рада знакомству, – принцесса протянула свою ручку. Икари осторожно её пожал, как будто боясь её сломать.

– Я тоже рад, если так можно сказать.

– Ох, мне столько надо у тебя расспросить, Икари! Но уже слишком поздно. Боюсь, как бы Дэвид не послал стражу меня искать. Надо бежать домой.

– Так... давай долетим?

– Долетим?!

Отойдя от посторонних глаз, "ангел-хранитель" предложил забраться к нему на руки. Принцесса обхватила его шею и в предвкушении ожидала «полёта». Фибра завихрилась и начала двигать воздушные потоки, поднимая обоих ввысь. Девочка от радости и неожиданности чуть не вскрикнула. По одному лишь глазу Икари было понятно, что он тоже был рад. Возвышаясь уже над домами, они плавно начали двигаться вперёд: к Высокому Дворцу. И принцесса могла наблюдать весь город. Зрелище, которое она много раз уже видела с высоты своей комнаты. Но только в этот раз оно казалось чем-то волшебным. Множество огней в причудливых узорах и орнаментах монументальной архитектуры. Холи-Грейтнесс был кладезем всех стилей искусства строения. И всё это многообразие немыслимым образом умудрялось сочетаться друг с другом, плавно переходя из одного в другое. И вечно круглый светлый Хонсу накладывал свою синеву поверх пейзажа. А прямо под ним был Высокий Дворец. Гигантская хромовая лилия под Волей Бога.

Икари приземлился по указке принцессы на том самом балконе, через который девочка сбежала, и аккуратно поставил её. Чёрный и мрачный мужчина виднелся уже добрым и отзывчивым спасителем. Хоть его лицо всё было закрыто, было очевидно, что он немного улыбался.

– Спасибо тебе, Икари.

– Самое время!

– Не ёрничай! Я не договорила! Так вот... не только за сегодня. За тогда... тоже. Я никогда не забуду, что ты сделал для нас с Анрихом.

– Не стоит так говорить принцесса. Мною двигали тогда другие мотивы.

– Это неважно. Ты спас нас. Нашу страну. Ты – мой герой.

– Я..., – Икари растерялся, не зная, что сказать, – Для меня это честь, Ваше высочество.

– Ой, ну только давай без официоза. Для этого уже поздновато! Одно только жаль: я тебя больше не увижу. И не узнаю, кто кроется под этой маской. И опять тут буду заперта из-за паранойи моего брата...

– Я бы мог иногда вас навещать.

– Правда? Это было бы так здорово! Мне так одиноко, среди всей этой стражи и слуг. Только приходи по ночам... нет, прилетай к окну.

– Хорошо. Тогда до свидания?

– До свидания! И спокойной тебе ночи.

– Спокойной, – Икари спрыгнул с балкона и скрылся в тени ночных улиц. А Элис искала его там, уже ожидая, когда её тёмный ангел придёт снова.

Буквально сразу, как она взошла к себе на этаж, её встретил перепуганный и не спавший Дэвид. Осмотрев девочку и удостоверившись, что с ней всё хорошо, несмотря на её ворчание, он наконец спросил:

– Как прошла ночь, Ваше высочество?

– Великолепно. Я в жизни не чувствовала себя лучше и... свободней!

– Ваш покорный слуга искренне рад это слышать. И рад, что не пожалел о своём безответственном решении. Но впредь в подобных вопросах я советую вам либо поговорить с вашим братом, либо хотя бы посоветоваться со мной, если король не идёт на уступки. Ну и конечно, более не затевать такие глупые авантюры.

– Не хочешь ли ты сказать, Дэвид, что я глупая?

– Никак нет, госпожа. Напротив, вы проявили смекалку. Однако, вы не представляйте всю гипотетическую опасность подобных выходок. А теперь верните ключ, пожалуйста.

– А может, не надо?

– Боюсь, не понимаю ход ваших мыслей.

– Я уже и сама могу проветривать свою комнату. Иногда воздуха не хватает...

– Ваше высочество, если вы хотите и дальше сбегать, то лучше уж договориться с охраной у вашей двери.

– Я не хочу сбегать. Просто... не хочу быть запертой.

– Энерго-окно оберегает вас от всех потенциальных опасностей. И я сомневаюсь, что вы будете со всей ответственностью подходить к вопросу вашей безопасности.

– На такой высоте кто и что мне сделает? А от ещё одного Сабуи оно не спасёт. Так и толк тебе каждый раз бегать с этим ключом? Не волнуйся, перед братом я тебя не подведу.

– Хм... вы растёте чересчур красноречивой, Ваше высочество. Я оставлю вам ключ. Но не из-за того, что считаю вас взрослой и ответственной. А лишь из-за того, что ваш брат действительно стал слишком ревностно относится к вашей безопасности, забывая про ваши чувства. Однако, для чего бы не был нужен этот ключ вам, на самом деле, пообещайте мне, что я не пожалею о своём решении.

– Обещаю.

– А теперь вам пора спать, маленькая леди.

Дэвид выдал девочке пижаму, забрал костюм и уложил её спать, после чего быстро откланялся. Но Элис ещё долго не могла заснуть, впечатлённая этой ночью. И впечатлённая своим героем.

И каждую ночь принцесса ждала с открытым окном, печально наблюдая за синими пейзажами. Вкусив свободы, ей хотелось ещё. Ей хотелось ещё больше непринуждённого общения и приключений, вместо рутинных официальных визитов, учёбы с "мастерами" и бессмысленных попыток совершенствоваться в навыках эспера. Там внизу люди были настоящими. Здесь они были искусственными. От чего принцессе было одиноко. Спустя несколько недель принцесса уже потеряла надежду, что её герой вернётся. Но всё же он вернулся.

Постучавшись в окошко, Икари заставил принцессу подскочить с кровати. Она открыла ему, и он уселся на подоконнике, словно живая тень.

— Всё-таки пришёл! Я уже думала, что ты лжец, – пробурчала Элис, подойдя к Икари.

– Простите, но точные сроки я не называл.

– А надо бы!

– Моя работа не позволяет мне такой роскоши.

– Что за работа такая?

– Неблагодарная и жестокая.

– Это не ответ на мой вопрос!

– Всё-то ты хочешь знать. У прислуги ведь тайн нет?

– Есть. Если брат приказал.

– Вот и у моего босса есть подобный приказ. Мне кажется, или мы ни с того начали?

– Возможно. Я... эм... рада тебя видеть. Я думала, ты не придёшь и уже успела обидеться.

– Понимаю. Не хочешь на крышу?

– На крышу? Хочу!

– Захвати плед.

Усевшись на одном из «лепестков» Высокого Дворца, Элис укуталась в плед. Но из-за огромной высоты и ночи всё ещё было очень холодно. Тогда Икари зажёг огонь и положил его в ладони принцессе. Пламя было будто на невидимой подушке, так что не обжигало ручки девочки. Теперь у неё было немного тепла.

– И с таким видом ты живёшь? Весь мир у ног! – воскликнул Икари.

– Да. Только если ты король. А если ты его сестра, то смотри через энерго-поле.

– Хей, я понимаю, что ты хочешь свободы и самовыражения. Такой у тебя возраст. Но твой брат лишь желает блага для тебя. Просто поговори с ним.

– Если бы. Я его почти не вижу. Как и отца не видела. Все такие занятые, куда деваться. Но вот моей жизнью управлять не забывают.

– Это твое проклятье. Титул принцессы тебя многим обязывает. Но и многое даёт. Уверен, ты бы не хотела жизни бродяги из Гатэса, что потерял всё и оказался на улице. Или жизни свободного клановца, что бороздит просторы Амазонии в поисках еды.

– Пока не попробую, не узнаю, что лучше. Кстати, о клановцах, так из какого ты клана? – вопрос девочки заставил Икари тяжело вздохнуть.

– Я из Дай-Хан.

– ЧТО?! – принцесса резко встала, от чего чуть не упала. Огонь в её руках затух, – Зачем ты здесь?! Что тебе нужно?! – агрессивно выкрикнула она.

– Успокойся ты. Если бы мне от тебя было что-то надо, не возвращал бы тебя домой ещё с Фестиваля Древних, – Икари сидел совершенно спокойно. И паника принцессы его не удивила.

– Я... я просто не понимаю... Зачем ты меня спас тогда?.. Зачем помогал? Мой брат уничтожил твой народ.

– Я просто хотел отомстить Сабуи. Но в итоге спас тебя. А мой народ... для меня он умер ещё до Великого Покушения.

– Как так вышло?

– Это долго рассказывать.

– Разве не за этим ты здесь? – снова села Элис, успокоившись.

– Ладно. Если тебе это действительно так надо… Мы – я и Сабуи были близкими друзьями всю жизнь. Он был наследником сабуросамуи, но моя семья имела тоже свой авторитет в клане. Настолько, что, если бы род Сабуи оборвался, скорее всего, мы бы заняли его место. Из-за чего наши отцы не любили друг друга. Но нам с Сабуи не было до этого дела. Однако, Война Кланов, где погиб отец Сабуи, переменила его. Власть и тщеславие, а также древние предсказания инспиритов сделали его одержимым идеями о Конце и Совершенном Виде. И что каждый человек обязан стать совершенным, обратившись в Вечный Лёд. Это означало, что Дай-Хан должны были покорить Северные Врата.

– И что ты об этом думал?

– Я был не согласен. И, скажу честно, не из-за пацифизма и миролюбия. Это просто было невозможно. Каковы бы не были могучи Дай-Хан, это просто маленький клан. А Врата – огромнейшее и сверхтехнологичное государство, закалённое в боях с каирхатсу и одержимыми. Многие были со мной солидарны. Несколько раз Сабуи пытался переменить моё мнение, предлагая разные планы и пересказывая видения о конце света. Но я был непреклонен. Это не мешало тайно ему готовиться к свершению своего плана... – Икари замолк.

– Что он сделал потом?

– После того, как он заключил пакт с Сенсумом Холода – Айром, лишив себя эмоций, а затем заточил Сенсума Воды – Джупиза, как собаку на цепях – я не мог с ним больше общаться. Я хотел созвать совет, чтобы привлечь его к ответственности за осквернение сенсума воды. До сих пор Ош воды слабее, чем раньше. А воды рек и морей вечно холодные. Мы почти добились его импичмента. Но...

– Но что?..

– Но он убил меня и мою семью. Сжёг нас в нашем же доме. Унизив, ведь Дай-Хана не должно пожрать пламя. Но я видел, как оно пожирало жену... – голос Икари трепетал, а глаз был на мокром месте, – дочь...меня. А потом, как оказалось, Сабуи вырезал всех моих друзей и несогласных с его методами.

– О Хонсу... Но как ты выжил?

– Благодаря ярости. Я думал, что это одержимость. Но нет. Это нечто... другое. Я не знаю, как описать эту силу. Но она мне дала возможность свершить возмездие. Так я тебя и спас.

– Я... я не знаю, что сказать...

– Тогда ничего не говори. Что бы ты не сказала, это не поможет.

– Я не представляю, какого это...

– Представляешь. Ведь ты видела смерть своего отца.

– Для меня это трагедия. И каждый раз, когда я вижу кубики льда, я вспоминаю с потом о том дне. Но я не любила отца. Ему не было до меня дела. Он только правил. И поэтому не хочу, чтобы Анрих становился таким же. Но, кажется, он уже стал.

– А больше родственников нет?

– Был старший брат. Иерал. Но он умер, попав в засаду во время Войны Кланов. Моя мать повесилась от горя, несмотря на беременность. Меня чудом спасли из её нутра. Брат и дворецкий Дэвид – это всё, что у меня есть.

– Ты что-нибудь знаешь про свою мать и умершего брата?

– Про мою мать мне никто ничего не рассказывал, кроме того, что она была добрым, но несчастным человеком. А Иерал... он был в неё. Был очень добрым. Хотел объединиться с каирхатсу и разрешить им жить так, как они хотят. За это отец его возненавидел. И даже говорил, что он получит трон только через его труп. Но Иерал не дожил пару лет. Его почему-то всегда тянуло к опасным точкам, чтобы помогать людям. Вот и помог.

– Звучит так, будто твой старший брат был достойным человеком.

– Да, его любят выставлять героем.

– Ты несогласна?

– Я... я не знаю. Будучи принцем-наследником так рисковать собой...

– Для него были куда более важные вещи, значит, чем его собственная шкура. Есть ли такие вещи для тебя?

– М-м-м... Нет, – с невинной улыбкой ответила принцесса.

– Хох, зато честно.

– Признаться, я не задумывалась об этом...

– Признаться, тебе и нечего иметь. Родителей у тебя нет. Брат начал отдаляться. Друзей иметь ты не можешь. И даже ответственность за страну тебе не светит. Так что я не осуждаю.

– А за что тут осуждать?

– Ну, обычно люди имеют что-то, что дороже их собственной жизни. Как правило, такие вещи наделяют их жизнь смыслом.

– Хм... – пока принцесса задумалась, Икари на что-то отвлёкся. На что-то незримое для глаз. Элис почувствовала мрачную фибру, откуда-то извне. Далеко. Слишком далеко.

– Мне пора.

– Уже?

– Не могу же я тебя развлекать всю ночь, – Икари быстренько спустил принцессу обратно в её комнату.

– Мы ещё увидимся?

– Разумеется, – Икари ответил несколько неуверенно. Элис это почувствовала, но всё равно обрадовалась ответу.

– Тогда до свидания!

– До свидания, – Икари вспышкой улетел вдаль.

На протяжении года Икари периодически навещал по ночам принцессу, спасая её от одиночества и желания сбежать. Зачастую, он просто выслушивал недовольства маленькой девочки. Иногда давал советы. Но сам более не рассказывал о себе. Анрих же, несмотря на все попытки сестры снова наладить связь, только отдалялся, всё больше погружаясь в политику. В редкие дни король брал с собой сестру на мероприятия и публичные выступления. Но только как аксессуар.

Одним из таких дней, по иронии, стал день рождения Элис. Во Дворце был устроен огромный праздник. Сотни гостей из высоких кругов. Но ни с кем принцесса общий язык не находила. Хоть это и был её день рождения, почему-то были приглашены только друзья короля. Были, конечно, и важные дети, с которыми принцессе должно было быть интересно. Но именно в этот момент, когда она должна была изображать вовлечённость и интерес в разговорах со взрослыми, скучными дядями и их ещё более нудными детьми, Элис почувствовала себя неимоверно одинокой. Ей хотелось больше проводить время с Дэвидом, чем со всем этим аристократичным сбродом. Но дворецкий был слишком занят, чтобы уделить время принцессе.

Уставшая и вымотанная унылостью дня, принцесса завалилась в кровать. Обиженная и расстроенная, она так злилась на своего брата. И на свой королевский статус. Ведь она видела, как происходят дни рождения у обычных людей. И ей хотелось точно так же. Но ей было не суждено разделять судьбу своих граждан. Вдруг стук в энерго-окно. Ещё даже не став с кровати, Элис обрадовалась.

Снова сидя на крыше, Элис и Икари разговаривали по душам. Вернее, Элис говорила, а Икари слушал, как всегда. В этот раз Хонсу был скрыт за тучами, поэтому его лучи едва доходили до очей. Элис не хотела ничем укрываться, несмотря на высотный холод. Её согревали её бурные эмоции.

– Вот почему ему надо всё время относится ко мне как к игрушке? Зачем меня таскать с собой на всё это?!

– Может, он так передаёт тебе знания?

– Какие знания? Для короля? Мне не светит быть королевой! Я просто хороший атрибут! Но никому я там не нужна... Даже Дэвиду, наверное. Это же просто его работа... Только тебе есть дело до меня. Но почему?

– К чему вопрос?

– Я же просто маленькая девочка, что вечно чем-то недовольна. Почему ты приходишь сюда и слушаешь вот это всё?

– Хм... Когда я смотрю на тебя, я вспоминаю свою дочь. Хапине. Ей никогда не сиделось на месте. Несколько раз она сбегала в лес. Мне приходилось её спасать от волков, хех. И она была зла на меня, как ты на своего брата. Меня очень часто не было дома. Но если я был, я мог часами слушать, как она просто делится своими эмоциями. Как друзья её обидели, как учитель был к ней несправедлив, какой красивый мальчик ей попался и так далее. Моя жена не понимала, почему я не могу так слушать и её, хе-хе... А теперь этого всего нет. Некому мне что-то рассказывать.

–Выходит, у нашего общения взаимовыгодный интерес. Мне есть, кому жаловаться. А тебе есть, кого слушать.

– Можно и так сказать. Хотя, скорее, когда я тебя спас, я почувствовал какую-то ответственность. Она придала мне немного смысла.

– Кстати, о смысле! Я долго думала об этом с тех самых пор. Но так и не придумала, что дороже моей "шкуры". Поможешь?

– Хе-хе-хе, не, глупышка. Только ты сама можешь найти это.

– Можно тогда что-нибудь например? Вот что тебе дороже твоей шкуры?

– Плохой будет пример. Как насчёт твоего брата?

– Ему важна власть.

– Ты так плохо о нём думаешь?

– Почему это плохо?

– Потому что власть не должна быть самоцелью правления. Власть имеет свои преимущества, но она в конце она всё равно развращает. И даже те, кто имеют благородные цели, всё равно развращаются. Правитель должен заботиться о народе, о своих подчинённых и земле.

– Ох! Ну, это Анрих на официальных речах. Я не знаю больше примеров! Я либо с братом, либо во Дворце заперта.

– Тогда давай расширим тебе кругозор.

– Как?

– Щас увидишь. Только лучше быть не в пижаме, наверное...

Одевшись по приличнее, Элис окликнула Икари. Тот подскочил к принцессе через окно и щёлкнул пальцами. И в оконном проёме реальность треснула. Раскрылся портал. Уже из комнаты Элис могла разглядеть размытые и белоснежные очертания другого пространства. Зрелище было завораживающим.

– После тебя, – Икари элегантным жестом пригласил Элис пройти вперёд.

– Что? Как? И в честь чего?

– Твой же день рождения. К тому же, кто всё время жаловался на отсутствие свободы? А вот как – уже секрет фокусника.

– Но... я не могу сбежать вот так из дома.

– Ты и не сбегаешь. Ты спокойно телепортируешься. Когда посчитаешь нужным, точно так же отправлю тебя обратно.

– Что ж, в таком случае, я просто не могу отказаться!

Элис бодро шагнула вперёд. Даже не почувствовав переход, она оказалась в совершенно другом месте. Перед ней были бесчисленные дали. Могучие горы, плотные леса, спокойные равнины и озеро. А неподалёку от него небольшой городишко какого-то клана. Ночное небо всё также держало на себе Хонсу, но теперь было хорошо видно, насколько оно было усыпано звёздами. Принцесса быстро смекнула, что она находится на горе. Но не понимала, на какой. Икари прошёл за ней и спросил.

– Ну, как вид?

– Неплохо. Отсюда звёзды хоть видно. А где это мы?

– В гостях у Зевса.

– На Олимпе?! Здесь терраформирующий комплекс!

– Всё-то ты знаешь.

– Как такое не знать? Из этой горы роями выпускались наниты, что с помощью фибры меняли климат и атмосферу. А потом появилось у СВ ТРП, и надобность в терраформинге отпала.

– Недавно историю зубрила?

– Ага... А зачем мы здесь?

– Хочу показать тебе этот мир, раз уж ты сидела всю жизнь во Дворце. Здесь, на Олимпе началась история Локувита. Именно когда Олимп начал терраформирование, планете решили дать другое имя.

– А какое имя было раньше?

– Кажется, Арес? Не суть столь важно. Важно, что благодаря этой горе и учёным, что кропили в ней над нашей планетой, мы можем жить и дышать здесь свободно. Будто здесь родились.

– А почему говорят, что Хонсу помог сделать Локувит пригодным?

– Не знаю. Может, и помог. Может, нет. Надо спросить у парней, что живут тысячу лет.

– Хех... жаль, что нельзя это сделать.

– Разве я сказал, что нельзя?

– Да ты шутишь! Не может быть такого.

– Утсукуши Урари...ги...ми

– Урагиримоно.

– Да. Он уже живёт больше трёхсот лет. Игнавус скоро его догонит. В этом мире появились буквально боги, олицетворяющие те или иные аспекты нашей жизни. Люди научились делать что-то из ничего, используя лишь свой разум и эмоции. А ты думаешь, нет того, кто прожил тысячу лет?

– Думаю, что нет. Это невозможно для человека.

– Хех... Когда-то и огонь из рук было невозможно пускать. Пошли дальше.

Икари за несколько часов показал принцессе больше, чем она видела за всю свою жизнь. Девочка увидела полярную шапку, с которой были видны стены Врат, генерировавшие ТРП. Здесь всё ещё было много железа в атмосфере, из-за чего мёрзлая земля имела красноватый облик. И тут было дико холодно.

Так что Икари открыл портал к тёплому пляжу Суи – Правого Океана. Здесь был день, поэтому девочка согрелась под Хоуку и даже помочила ножки в водичке моря, которое видела впервые. На горизонте были видны китовые медузы, извергавшие из дыхала воду. Элис хотела посмотреть на них поближе, поэтому Икари взял её и водном пузыре поплыл навстречу к китам. От них растягивались многометровые щупальца, которые были раз в десять больше основной головы, засасывавшей Ош'ем ветра косяки рыб. Неподалёку кружились электрические акулы, что охотились на избежавших кита рыбёшек. Испуская электро-вспышки, они парализовали всю живность и проглатывали её. А под ними были громадные световые кораллы, которых облепляли леса длинных водорослей.

После Икари решил показать ещё красоту природы Энненура: милые деревеньки Амазонии, что неуклюже сочетали допотопный быт и современные технологии, разноцветные пески Лайбертаса, тёмно-пурпурные жестокие скалы Лоуэлла, цветущие болота Икарии и, конечно, Границу Несовершенства, что зияла всеми красками "нитей бога" что в небе, что в земле во время очередного фибринового шторма.

А затем Икари решил показать Элис нечто неприятное. Разрушенные и брошенные кланы, в которых раньше царила жизнь и процветание, а теперь хозяйничали бандиты и одержимые. Бедные и запущенные районы Гатэса, в которых бездомные просили о монете, на что богатые со смартмайндами вполне ожидаемо отвечали, что у них ничего нет. Унизительные и бесчеловечные условия жизни примусов в Грандисе, когда больных и стариков убивают, а здоровых пытками заставляют работать в шахтах и на фермах.

В конце – мёртвый Каврус. Обычный пустой город примусов, на первый взгляд. Но Элис видела, что было с его фиброй. Осквернённая, чёрная и безобразная в своей... искусственности. Икари не сказал ни слова про это место. Но Элис понимала, что здесь было чудовищное зло, что где-то затаилось и ждало своего часа.

И напоследок Икари вернулся на пляж. Но уже на Иусе. На Левом Океане уже было утро. Иус был необычнее Суи тем, что в нём почти не было живности. Зато вода здесь была связана больше Ноэст'ом, из-за чего могла переливаться разными цветами и аморфными, невозможными существами, что мигом исчезали. Проблема была в том, что частенько море окрашивалось в тёмные и неестественные оттенки. Но вид всё равно был завораживающий. Сидя и обдумывая всё увиденное, Элис решила спросить у Икари:

– Зачем ты мне всё это показал?

– Я же сказал, что хочу показать этот мир.

– Да. Но почему?

– Мне интересно, что ты о нём думаешь?

– Он... разный.

– Во Дворце не так уж и плохо всё-таки?

– Во Дворце прекрасно было бы, если бы его не превратили в гигантскую клетку для меня. Сегодня я увидела мир: красоту и гадость. И с этим теперь жить во Дворце не так уж и плохо. Но всё ещё скучно, конечно, – Элис хихикнула под конец, – Спасибо тебе. Это был мой лучший день рождения. Но, думаю, уже пора домой.

– Подожди, есть у меня ещё один вопрос.

– Задавай.

– Если бы ты потеряла самое дорогое, что у тебя было, без чего твоя жизнь стала бессмысленна. И тебе сказали, что его можно вернуть, но для этого тебе нужно сделать ужасную вещь – ты бы сделала её?

– Хм... Если я потеряла это, я потеряла смысл жизни. А без него зачем вообще жить? С другой стороны, смогу ли жить, надев розовое платье во второй раз? Хм... Можно попробовать найти другой смысл. И просто жить дальше?

– А я так не могу.

Портал открылся прямо под девочкой, и она провалилась в клетку. Вокруг был сплошной металл и зелёное освещение. Позже она узнает, что это был Подземный Замок Аранеи. К решётке подбежало несколько арахнид, от вида которых принцессу начало тошнить. А за ними оказался Икари.

– Что? Что это значит?! – возмутилась принцесса.

– Прости, Элис. Сколько бы я не пытался, найти другой смысл не получается.

– Зачем ты это делаешь? Мы же так хорошо общались. Ты спас меня дважды!

– Это было случайностью. Мне была приятна твоя компания, но она только больше напоминало о моей утрате. Я всё сделаю, чтобы вернуть свою семью.

– Немедленно отпусти меня! Не иначе мой брат сровняет здесь всё с землёй! Икари!

– По крайней мере, ты под конец узнала этот мир. И увидела, что к чему бы не прикасался человек, он всё разрушает и извращает, – надев половинчатую маску, Икари ушёл.

– Икари, куда ты?! Стой! Прошу! Не бросай меня здесь!

Больше Элис не видела Икари. И вообще не видела ничего. Арахниды надели на неё шлем, вернее ввинтили в её голову, и с помощью него управляли её сознанием как оружием. Заставляя разум девочки соединятся с фиброй и сминать разные объекты и живых существ, мутанты ужасались с силы эсперского разума. Но не понимали, зачем они это делали. Элис это знала. Она чувствовала это вместе с постоянным душевным терзанием и шоком. Ей никогда не казалось, что она будет скучать по Высокому Дворцу и своим прислугам так сильно. Она была готова пережить сотни банкетов и официальных визитов графов, чтобы просто забыть эти мучения. Маленькая девочка. Одна. Связанная и привинченная к орудию убийства и пыток. Видевшая лишь тьму и питающаяся тошнотворным омнёсом. Вот цена сиюминутной свободы и доверия незнакомцу.

– Я не знаю, сколько я там провела времени. Но это казалось вечностью. А потом меня нашла Мэри. Я была готова заплакать от счастья, что наконец могла снова видеть. И увидела человека, что был готов спасти меня. Я благодарна ей. Благодарна всем вам, что вы, несмотря ни на что, пришли за мной и выручили. Я никогда этого вам не забуду. И сделаю всё, чтобы и Врата этого не забыли, – у Элис были глаза на мокром месте, от чего все были тронуты... кроме Энди.

– Слушай, мне необязательно, что вы меня там не забывали. Наоборот, лучше бы все забыли. Однако, отблагодарить меня ты можешь.

– Ой, да иди ты... на Олимп!

– Эй, зачем же так грубо?

– Что мы узнали из всего этого? – перебил Алан своими мыслями вслух.

– То, что все мы здесь по воле Сербо. Кроме Элис. Принцесса нужна была Рес-Новаэ для чего-то иного. Мы думали, что для шантажа короля, но, как оказалось, для чего-то большего. Раз арахниды ставили над ней какие-то эксперименты.

– А ещё, что Йора звали Икари Дай-Хан. И Карелин даже успела побывать на его "могиле".

– Надо же, ты слушал? – удивилась Карелин с Энди.

– В пол уха.

– Нет! Этот ваш Йор не может быть Икари... Он не умер!

– Ты же сама сказала, что он надел эту маску, – подключился Нейт, – Только не говори, что тебе сейчас жалко этого подонка.

– Он не подонок! Он хороший!

– Из-за того, что грохнул Сабуи и случайно тебя спас? Или из-за того, что он тебя по достопримечательностям Энненура поводил? Может, ещё Сербо хороший? Меня с Мэри спас. Нас всех объединил и подружил. Какой хороший робот!

– Бля, он тебя спас! Тогда не хороший..., – увидев недовольные мины вокруг, Энди стало стыдно, – Ладно, прости, Нейт.

– Он это сделал ради семьи, – пыталась отстоять честь своего спасителя Элис.

– Мёртвой.

– Может, ему наврали! Или пообещали что-то.

– Это всё не важно уже, – подытожил Александр, – Икари отправился на суд божий. Важно то, что противнику была нужна и Элис тоже. Но Йор, видимо, хотел всё же её освободить из-за личных симпатий. В обмен на Мэри. Остаётся только твоя история, моя дорогая, – обратился падре к Суринге, – Надеюсь, ты всё прояснишь, – Мэри не ответила и озабоченно поджала губы, – Благодарим за вашу историю, Ваше высочество. Вы открыли нам кое-что интересное. Нам пора готовится к завтрашнему дню. Поэтому давайте спать.

Под ночь Мэри робко постучалась и зашла в комнату Нейта. Тот, судя по всему, даже не собирался спать, ведь был полностью одет. Когда девушка зашла, он сразу спрятал Ласточку в кобуру.

– Нейт, я хотела поговорить...

– Я тоже.

– Да? – замешкалась Мэри, – О чём?

– Я... я не думаю, что у нас что-то получится.

– П-почему? – обеспокоилась девушка, – Что случилось?

– Всё это время я пытался забыться и начать всё заново. Хотел отвлечься и переключиться. Хер вышло. Рана разошлась вновь. Сначала эти истории, чёрт бы их побрал. Потом Лес Кошмаров. Да и этот револьвер я не могу вынуть никак из своей кобуры и спрятать куда подальше. Я просто не готов. И не хочу пудрить тебе мозги с этим. Понимаешь?

– Понимаю.

– Правда?

– Да. Я... я догадывалась об этом. После этой истории я знала, что в лучшем случае буду заменой. В худшем, отвлечением. И меня это не смущало, потому что я просто хотела, чтобы кто-то был рядом. Так вышло, что этим кем-то оказался ты. А любовь... я даже толком не знаю, что это. И имеет ли для нас это сейчас значение.

– Ты об этом хотела поговорить?

– Да, – после секундной паузы неуверенно ответила девушка, – Может быть, мы останемся друзьями?

– Конечно. Как после всего этого ими не быть? К тому же, я обещал с тобой найти твоего учителя. Так что я ещё побуду рядом, не переживай.

– Хорошо... Спасибо.

– Тебе спасибо. Я думал, всё будет… сложнее… И... спокойной ночи.

– Спокойной.

Мэри тяжело выдохнула, не зная, как себя чувствовать. В горле будто комом встало что-то невнятное и от того неприятное. Ей захотелось достать из своей сумки замороженный в шар цветок, который ей когда-то подарил Нейт. Он немного подтаивал, поэтому Мэри подморозила его своими ладонями и протёрла от инея. Она горько улыбнулась, положила его на стол и, смотря на него, легла в кровать. Смотря на застывший во льду счастливый момент.