Пусть ты умрешь

7

Среда, вечер, 23 октября

Карл ворочался на коврике в темном багажнике собственной машины. Его трясло от страха и злости. Голова раскалывалась от боли. Не паниковать, говорил он себе, старательно дыша через нос и изо всех сил пытаясь успокоиться, направить мысли в нужное русло и найти выход из ситуации.

Где он? Как долго здесь находится? И почему, почему, черт возьми, это случилось с ним? Приняли за другого? Или неизвестный забрал ключи и сейчас грабит дом? А может, что еще хуже, его цель – дети, Дейн и Бен?

Господи, Рэд, должно быть, сходит с ума от беспокойства. Она дома, ждет, когда он заедет за ней. Если бы как-то позвонить… Но телефон в кармане брюк, а руки связаны, и до него не добраться.

Время от времени доктор слышал шум проезжающей машины. Следовательно, где-то поблизости проходит загородная дорога. Но машины проходили все реже и реже, а это означало, что время позднее. Человек, связавший его, знал толк в узлах – доктор не мог пошевелить ни руками, ни ногами, не мог избавиться от кляпа. Да еще эти болезненные спазмы. Поступает ли в багажник воздух? Это пугало его больше всего. Он вдруг понял, что чем быстрее дышит, тем больше потребляет кислорода. Нужно успокоиться. Рано или поздно кто-нибудь найдет его и спасет. Главное, чтобы воздуха хватило.

Во рту пересохло. Он уже давно отказался от попыток звать на помощь – крик уходил в кляп, который держала на месте какая-то лента, обмотанная, похоже, вокруг головы.

Ну должно же здесь быть что-то острое! Что-то такое, чем можно перетереть веревку. Он придвинулся к сумке с клюшками, услышал, как они глухо стукнули одна о другую, и подсунул руки к острому краю одной из них. Но при первой же попытке клюшка просто повернулась.

Помогите, пожалуйста, кто-нибудь.

Он снова услышал рокот приближающейся машины, шуршание шин по мокрой дороге… Надежда всплеснулась и опала – звук уже уходил вдаль.

Пожалуйста, кто-нибудь, остановитесь!

И еще одна… Те же знакомые звуки… скрип тормозов. Да! Да! Господи, спасибо!

Еще несколько секунд… Кто-то поднял крышку, и на него дохнуло холодом. В глаза ударил слепящий свет. Но радость была недолгой.

– Приятно видеть вас, мой друг, – мягким, вежливым голосом произнес стоящий за светом человек. – Извините, что заставил ждать – был немножко занят. Но вы ведь тоже не скучали, а?

Что-то металлическое царапнуло землю… плеснулась жидкость… В воздухе вдруг запахло бензином, и мысли закружились в водовороте ужаса.

– Вы ведь врач, да? – спросил незнакомец тем же вежливым тоном.

Карл замычал в ответ.

– У вас есть при себе какие-нибудь болеутоляющие?

Он покачал головой.

– Уверены? Никаких? Вы же врач, у вас наверняка должно что-то быть?

Карл промолчал, его трясло. Что, черт возьми, это все значит?

– Видите ли, обезболивающие понадобятся вам, а не мне. Если что-то есть, вам стоит принять. Учитывая, что будет дальше. И пожалуйста, поймите, дело вовсе не в вас. Вы ни в чем не виноваты. Я не какой-то садист – не хочу видеть, как вы мучаетесь. Поэтому и спрашиваю про обезболивающее.

Карла подняли, неловко вытащили из багажника, отволокли в сторону и бросили на мокрую траву. Хлопнула крышка.

– Мне нужно, чтобы вы написали записку, – сказал незнакомец. – Вы не против?

Карл промолчал и только щурился от бьющего в глаза света.

– Вы напишете прощальную записку. Я освобожу вам правую руку. Вы ведь правша?

Доктор только моргнул. Он чувствовал, что его вот-вот вырвет. Резкая боль обожгла лицо – незнакомец сорвал ленту. Вытащил изо рта кляп.

– Так лучше?

– Кто вы такой? Здесь какая-то ошибка, вам наверняка нужен другой. Я – доктор Карл Мерфи, – попытался объяснить он.

– Я знаю, кто вы. Если пообещаете не делать глупостей, освобожу руку. Левую или правую?

– Правую.

– Ну вот, давно бы так.

В свете фонарика блеснуло стальное лезвие, и в следующий момент доктор почувствовал, что правая рука свободна. Незнакомец сунул ему ручку и поднес вырванную из блокнота страничку. Такой блокнот лежал в медицинской сумке вместе с папкой-планшетом. В этот момент доктор успел увидеть незнакомца – весь в черном, бейсболка надвинута на глаза.

Его снова протащили по мокрой траве и прислонили к чему-то твердому и крепкому. К дереву. Перед ним снова появился планшет с чистой страницей.

– Пишите, Карл. Прощальную записку.

– Прощальную? Кому?

– Кому? Ну же, доктор! Чему вас учили в школе? Кому!

– Никакую записку я писать не стану! – с вызовом ответил доктор.

Незнакомец отошел. Карл напрягся, отчаянно пытаясь высвободиться и помогая себе свободной правой рукой. Но незнакомец быстро вернулся, неся что-то большое и темное. Снова плеснулась жидкость, и уже в следующее мгновение эта жидкость вылилась на него и потекла по плечам, спине, груди. В нос опять ударил характерный запах бензина. Доктор задергался. Бензин лился на голову, на лицо, щипал глаза. В свете фонарика появилась рука в перчатке с дешевой пластмассовой зажигалкой.

– Будьте паинькой, или хотите, чтобы я воспользовался этой штукой?

Его захлестнула волна ужаса.

– Послушайте… пожалуйста… Я не знаю, кто вы и чего хотите. Но мы ведь можем все обсудить? Только скажите, что вам нужно.

– Мне нужно, чтобы вы написали прощальную записку. Напишете – и я уйду. Не напишете – щелкну этой штукой, и посмотрим, что будет дальше.

– Не надо! Пожалуйста, не надо! Послушайте, это какая-то ужасная ошибка. Меня зовут Карл Мерфи, я врач общей практики, работаю в Брайтоне. Моя жена умерла от рака. У меня двое маленьких детей, они полностью зависят от меня. Пожалуйста, не делайте этого.

– Я прекрасно знаю, кто вы. И ничего не сделаю, если вы напишете записку. Даю вам ровно десять секунд. Пишите, и покончим с этим – вы никогда больше меня не увидите. Начинаю обратный отсчет. Десять… девять… восемь… семь…

– Хорошо! – крикнул Карл Мерфи. – Хорошо, я напишу! Незнакомец улыбнулся.

– Я знал, что вы согласитесь. Вы же умный человек.

Он поправил планшет и шагнул ближе. На дороге появилась машина. Карл замер – а вдруг остановится? В свете пробивших заросли кустарника фар мелькнуло приятное лицо незнакомца. Но уже в следующее мгновение доктор понял, что машина прошла мимо, – звук таял в темноте.

Карл Мерфи собрался с духом и начал писать.

Едва он закончил, как незнакомец убрал планшет и ушел. Луч фонарика запрыгал, вытанцовывая, между деревьями. Оставшись один, доктор снова попытался освободиться. Ему даже удалось подцепить уголок ленты, но тот оторвался. Он снова впился в нее ногтями, но огонек уже приближался.

Незнакомец поднял его, ловко, как профессиональный пожарный, вскинул на плечо и понес куда-то, осторожно ступая в темноте.

– Отпустите меня! – сказал доктор. – Я же сделал, как вы хотели.

Незнакомец не ответил.

– Послушайте, пожалуйста. Мне нужно позвонить одному человеку, она ужасно беспокоится.

Молчание.

Время растянулось в вечность, и доктору казалось, что этому не будет конца. Иногда незнакомец включал фонарик, и луч убегал к темнеющим впереди кустам.

– Пожалуйста, кем бы вы ни были… я написал записку. Сделал все, как вы сказали.

Молчание.

– Черт, вас нести – все равно что бревно тащить, – пробормотал наконец незнакомец.

– Пожалуйста, отпустите меня.

– Всему свое время.

Немного погодя Карла вдруг бросили на какие-то мокрые и колючие кусты.

– Arrivé![2]

Незнакомец начал снимать ленту, и доктор воспрянул духом.

– Спасибо, – прохрипел он.

– Не за что.

Почувствовав, что ноги свободны, Карл Мерфи облегченно выдохнул. Незнакомец стащил с себя комбинезон и швырнул на землю, а секундой позже доктор почувствовал, как его с силой толкают в бок… еще… и еще… Не успел он опомниться, как уже катился по крутому склону. Секунда… другая… и он плюхнулся спиной в грязь.

И тут же сверху обрушился водопад. Снова бензин, понял он с ужасом и попытался сесть, подняться, но сверху все лилось и лилось. А потом в темноте над ним мигнул крохотный огонек зажигалки.

– Пожалуйста! – крикнул Карл визгливым от страха голосом. – Пожалуйста, не надо! Вы ведь обещали!

– Я солгал.

Он увидел вспыхнувший лист бумаги. На мгновение лист повис в воздухе, как китайский фонарик, а потом, колыхаясь из стороны в сторону и разгораясь, поплыл вниз.

Брайс Лорен отступил на пару шагов. Секундой позже в темноте взметнулся огненный шар. Зрелище сопровождал жуткий вой, сменившийся криком о помощи, за которым последовали стоны и хрипы.

А потом наступила тишина.

Как быстро все кончилось.

Брайс даже расстроился немного. Почувствовал себя обманутым. Пусть бы Карл Мерфи помучился подольше.

Но ничего не поделаешь – в жизни всякое случается.

Он наклонился, поднял пропахший бензином комбинезон, повернулся и зашагал к машине.