Пустышка

Предисловие

Воспоминания накатывают на меня как волны… В голове надоевшей пластинкой звучит его густой голос – еще недавно самый родной на свете. По щекам текут слезы.

– Ты бесплодна, – отрезает Тигран, стараясь закончить этот затянувшийся разговор, – ты бракованная, пустая. Как тебе еще это объяснить?!

– Неужели ты меня воспринимаешь только как функцию? – восклицаю, хотя и так знаю ответ на этот вопрос. – Мы ведь можем кого-нибудь усыновить.

Я предлагаю это без какой-либо надежды. И конечно же Тигран с возмущением отвергает эту идею.

– Зачем мне чужие дети? Еще скажи из детдома взять первого попавшегося! Мне нужны наследники. Мои собственные дети. Кровные!

– Но и среди сирот можно найти прекрасных детишек, – глупо улыбаюсь. Разговор тупиковый. И мои возражения только злят.

– Ты настолько тупа что не понимаешь?! Это элементарно! Как я мог вообще на тебе жениться… – касается ладонью лба, усмехаясь, – Мне уже скоро сорок. И у меня жизнь не бесконечная.

– Но я ведь не виновата! Изначально все хорошо было! – смотрю в глаза Тиграну, тщетно пытаясь разбудить в нем если не сострадание, то хотя бы ответственность, – Если бы ты тогда не уговорил меня кататься на лыжах… Боже…

От воспоминаний о том дне по щекам снова катятся слезы. А Тигран начинает распыляться еще больше. Это так странно: огромный, брутальный, а ведет себя как истеричка:

– Это я виноват? Я виноват что ты упала? Я виноват что у тебя там что-то сломалась, и ты не в состоянии зачать мне ребенка?

Господи, да я понятия не имею кто виноват в этом! Что это было – провидение или злой рок? Никто наверно не виноват, но разве мне от этого легче? Я не свожу глаз с мужа. Высокий, широкоплечий, он склоняется ко мне, его лицо перекошено от злости. Он не может меня простить за то что я тогда потеряла ребенка. И мало того что, потеряла, так еще больше никогда не смогу забеременеть.

– Тигран…

– Да заткнись ты! – рявкает, уже не пытаясь сдерживать злость. Это в первые месяцы он со мной возился, был ласков и нежен. А последние пару лет жизнь в золотой клетке превратилась в кошмар.

И глядя сейчас на него, мне вдруг становится очевидно, что Тигран очень хочет меня ударить. Но не для того чтобы сделать больно, а чтобы разрушить наваждение. Чтобы я исчезла, куда-нибудь делась, замолчала. И правда в том что нет больше никакой любви. Он ко мне остыл, и я его раздражаю.

– Мы ждали три года. – сквозь зубы цедит Тигран, – Три! С меня хватит. Мы разводимся, к тому же, есть женщина, которая от меня беременна.

А это уже выше моих сил. Я замолкаю на несколько секунд, переваривая сказанное.

– Ты… Ты изменял мне?!

– Рот закрыла, собрала вещи и пошла.

– Но это же нечестно, – я говорю это скорее самой себе, а не Тиграну.

– Лиля, жизнь не бывает честной, а ты уже большая девочка, и должна это понимать. Надеюсь, я тебя больше не увижу в своей жизни. Далее будешь общаться с моим адвокатом.

– А как же, – сглатываю, – Как же я жить теперь буду?

– В «Пятерочке» много вакансий, – смеется, – Ну или замуж попробуй выйти. Хотя кому ты нужна… Пустышка.

Тигран оказался мразью, но мразью умной. Мне понадобилось несколько недель чтобы осознать как он прав. Я оказалась никому не нужна. И вряд ли уже буду. Ни связей, ни семьи, ни работы…

Одинокая, потерянная, та самая сломанная игрушка, я теперь бреду по улице, трясясь от холода и немой истерики. Я совершенно одна. Выставленная собственным мужем, брошенная всеми. У меня ничего нет. И никого.

Как резко может повернуться жизнь! Еще недавно я ездила на дорогих автомобилях, жила в шикарном особняке и, главное, я была рядом с ним – Тиграном. Лучшим мужчиной на свете. Я его называла Тигр. Глава разветвленного клана, богатейший человек страны. Я должна была родить ему наследников, но… От воспоминаний на моих глазах снова и снова выступают слезы.

Он прав: кому я нужна? Три месяца я пыталась как-то наладить свою жизнь, благо Тигран с широкого плеча оставил мне конуру на окраине города и небольшую сумму денег, которая, кстати, уже закончилась. А я все никак не могу прийти в себя.

Меня все предали, все оставили. Я ошиблась и в муже, и в подруге… И ничего не приобрела, кроме разбитой жизни. А еще страха, хотя чего уже бояться когда самое страшное случилось. Руки опускаются от любой попытки хоть что-то начать делать. Не за что меня было так наказывать.

Что я сделала не так? Когда повернула не туда?

Моя жизнь разбита на куски. От мысли что я даже не могу родить ребенка, и вовсе жить не хочется. Какая я теперь женщина? Я никому не нужна, даже себе.

В какой-то момент, плутая по осеннему городу, я вдруг осознаю что идти мне больше никуда не хочется. Я устала. Я не хочу больше бороться. Я не знаю ради чего мне бороться.

Я иду по мосту через реку, когда мне приходит в голову мысль что единственный сейчас вариант спастись ото всех проблем – это перелезть через перила. Мне холодно. А там, внизу – еще холоднее. Я практически ничего не вижу из-за слез. Я стою, не шевелясь, минут десять, пока осенний ветер не проникает под короткое пальтишко.

Надо что-то делать. Или туда, или сюда. Я снова смотрю вниз, затем вытаскиваю телефон и, подумав, замахиваюсь и кидаю его в реку. Начало положено. Остался всего лишь маленький шаг…

– С вами все в порядке? – прямо за спиной раздается мужской голос, и я, вздрогнув, поворачиваюсь. Передо мной парень, высокий, голубоглазый, встревоженный. Он мягко берет меня за руку и тянет к себе, – Тсс… Пошли, ты замерзла. Давай по кофе?

Это происходит настолько неожиданно, что я иду за ним послушно, как собачка, не сразу понимая, что понятия не имею, кто этот человек. И лишь оказавшись за столиком в каком-то теплом зале, осознав, что только что могло произойти, я опускаю голову и начинаю рыдать.