Путешествие Колдуна II. Экспедиция, которая раскрыла секреты микробиома океана

Из Голубой лагуны судно направилось в Папеэте, где "завтра" для получения разрешений все еще не наступило. Разочарованный в очередной раз, Крейг решил воспользоваться предложением остановиться в соседнем Муреа, и 15 апреля Sorcerer II отправился туда. Днем они зашли в небольшую бухту, где расположена Южно-Тихоокеанская исследовательская станция имени Ричарда Б. Гампа. Затерянная в зарослях пальм, она имеет характерные для полинезийской архитектуры покатые крыши. Станция Гампа - это совместная работа правительства Французской Полинезии и Калифорнийского университета в Беркли, и в то время она проводила широкий спектр исследований, в том числе проекты по изучению здоровья близлежащих коралловых рифов и генетики местных островитян.9 На станции был организован "научный день" по проекту Sorcerer II, включая доклад Крейга, на котором присутствовали в основном ученые и студенты.

В середине мая, после долгого перерыва в Муреа, наконец наступило "завтра", и разрешение было получено. 16 мая судно отчалило от Муреа и взяло первую пробу во Французской Полинезии, пробу 48, во внутренней лагуне залива Кука, и еще одну, пробу 49, за пределами рифа залива. Затем команда отправилась на два соседних атолла, Такароа и Рангироа, чтобы исследовать их лагуны.

8 июня, после очередной остановки в Папеэте и пополнения запасов топлива, Sorcerer II отправился на Бора-Бора - последнюю остановку во Французской Полинезии перед тем, как снова выйти в открытое море.

К сожалению, разрешение пришло так поздно, что удалось взять только четыре образца из территориальных вод этой разросшейся цепи островов.

9 июня "Колдун II" покинул Французскую Полинезию и три дня плыл до Раротонги на островах Кука - независимой страны, связанной с Новой Зеландией. Географически остров находился "недалеко, но он совсем другой, поскольку является колонией Новой Зеландии, а не Франции", - сообщается в судовом журнале. "Внезапно все заговорило по-английски (к этому пришлось привыкать, поскольку мы слишком привыкли к тому, что никто нас не понимает). Нашу остановку пришлось немного продлить из-за лопнувшего уплотнения в главном насосе эн-гина. После двухдневного ожидания мы получили новую деталь из Новой Зеландии и снова начали работать!"

К этому времени, спустя семь месяцев после отплытия из Аннаполиса, ежедневный ритм экспедиции Sorcerer II состоял из вахт, взятия проб, простоев, сна, страшных фильмов и бесконечных игр в сердца, когда судно проходило через острова Кука и далее в Тонга, куда оно прибыло 22 июня. Власти Тонга разрешили экипажу брать пробы, но настояли на том, чтобы с ними всегда находился представитель правительства. Назначенный чиновник по имени Апай "был мягким и добрым человеком, - говорится в журнале, - который специализировался на качестве воды для всей группы островов".

4 июля они достигли Фиджи - государства, состоящего из 330 островов, которое получило независимость от британского владычества в 1970 году. Навигация здесь была сложной: повсюду под поверхностью скрывались рифы. "Когда мы были еще в десяти милях от суши, мы заметили два рыболовных траулера, которые, казалось, стояли на якоре", - сообщается в журнале. "Подойдя ближе, мы поняли, что это недавние затонувшие корабли.

После прохождения таможенного и иммиграционного контроля в небольшом городке Левука команда начала брать пробы, переплывая с острова на остров архипелага Фиджи. Крейг, который быстро вернулся в Роквилл, вернулся вместе с вирусологом Эрлингом Норрби, бывшим генеральным секретарем Шведской королевской академии наук.

4 августа экипаж прибыл в Вануату - страну, некогда находившуюся под совместным управлением Франции и Великобритании и получившую независимость в 1980 году. Ее острова входят в архипелаг Новые Гебриды в тихоокеанском регионе Меланезии. "Вануату - очень сельская страна, состоящая из 10 островков среднего размера и 70 маленьких островов, разбросанных на 300 миль", - сообщает журнал Sorcerer II. "Кажется, она совершенно не подвержена западному влиянию.

Столица - Порт-Вила с населением 36 000 человек. Экономика в основном сельскохозяйственная с первоклассным рынком, который работает в центре города 6 дней в неделю. Культуры и языки близлежащих островов очень разнообразны, в них смешано около 80-90 различных языков".

Первым островом, которого они достигли 4 августа в Вануату, был Эспириту-Санто. В 2004 году это был сонный остров. Во время Второй мировой войны остров использовался ВМС США в качестве основной базы снабжения в войне против японцев. Джеймс Миченер, будучи лейтенантом, написал книгу "Рассказы о южной части Тихого океана", по мотивам которой был поставлен мюзикл Роджерса и Хаммерстайна "Южная часть Тихого океана". Дайверы до сих пор любят этот остров, потому что после войны американские военные сбросили большую часть оставшегося оборудования и мусора в море в месте, которое теперь называется "Миллион долларов Пойнт".

Крейг объяснил, как эта точка получила свое название: "Американцы уходили из Вануату в конце войны. Он возвращался под управление Франции. США хотели, чтобы французы заплатили немного денег за все оборудование, грузовики, джипы и прочее, что они оставляли. А французы сказали: "Вы все равно их оставляете. Почему мы должны платить вам за них? Тогда американцы устроили драку и построили этот длинный цементный пирс. Он называется Million Dollar Point, потому что они загнали все танки, грузовики и джипы в океан".

Здесь же находится самое большое затонувшее судно в южной части Тихого океана - SS President Coolidge, 654-футовый роскошный пассажирский лайнер, который во время Второй мировой войны был переоборудован Морской комиссией США для перевозки войск и грузов. "26 октября 1942 года, войдя в гавань Луганвилля, он налетел на американскую мину в середине левого борта", - сообщается в журнале Sorcerer II, рассказывая об этой истории. "Вскоре после этого раздался второй взрыв, и, как полагают, взорвался котел. Капитан Генри Нельсон вытащил корабль на риф, пытаясь спасти 5 150 солдат, 290 человек команды и груз. Удивительно, но погибли только два человека, но это прекрасное судно медленно погрузилось на дно, и сейчас оно покоится на левом борту на глубине 65 футов, а на корме - 240 футов. Ее груз не был извлечен, и большая его часть все еще находится там, чтобы мы могли ее исследовать".

"После целого дня знакомства с этими историческими местами и очень сонным городком Луганвиль, - продолжал журнал, - мы были готовы к ночному переходу в Порт-Вилу на главном острове Эфате. Мы остановились, чтобы взять пробу воды в ста метрах от затонувшего судна "Кулидж". Когда мы уходили, любопытные дети приплыли к нам в гости на своем самодельном плоту, сделанном из обрезков пенопласта".

По словам Крейга, эта местность также известна своими колдунами и магией, что придало особый настрой местным жителям, когда они узнали, что команда плывет на лодке под названием Sorcerer. "Церемонии и обычаи мало изменились с течением времени, и ритуалы строго соблюдаются", - говорится в журнале. "Мы осторожно передвигались по деревням, уважая их образ жизни, а женщины Колдуна старались носить одежду, закрывающую ноги и плечи". Брук Дилл также написала в судовом журнале о своем личном опыте посещения этого острова:

Как американка, я обнаружила, что образ жизни в Вануату отличается от всего, с чем я когда-либо сталкивалась. Когда я впервые ступила на берег, первым жителем, поприветствовавшим меня, была дикая свинья, привязанная к дереву. Мы удивили друг друга, и я старательно обходил поросенка, чтобы не слишком его напрягать. Вскоре я обнаружил, что у этой свиньи действительно есть право голоса. Свиньи выше женщин в иерархии (мужчины, потом свиньи, потом женщины). Да... у этого поросенка было что-то на меня. Я также обнаружил, что меня можно купить за несколько свиней.

Визит в Луганвиль имел для Крейга особое значение: его отец служил здесь во время Второй мировой войны. По словам Крейга, Джон Вентер был штаб-сержантом морской пехоты, хотя он не знает, чем занимался его отец во время войны. "Он никогда не говорил об этом", - сказал он. "Моя мать поступила в морскую пехоту в то же время, что и он, чтобы посмотреть мир, и была расквартирована в Сан-Диего. Они познакомились в Оушенсайде на базе Кэмп-Пендлтон".

"Изучение берегов и вод - постоянное напоминание о тысячах американских солдат, размещенных здесь", - сообщается в судовом журнале. "При исследовании пляжей в джунглях встречаются бутылки из-под кока-колы времен Второй мировой войны, а в песке - бутылки из-под лекарств как напоминание о перенесенных ими тяжелых болезнях, таких как малярия. Военная техника тихо покоится под поверхностью океана, где она была брошена, создавая дом для осьминогов и рыб всех форм и размеров. Это был краткий взгляд на жизнь, которую вел отец Крейга во время службы в южной части Тихого океана".

Когда 20 августа "Колдун II" покинул Вануату, его экипаж состоял всего из пяти человек. Крейг вернулся в Штаты со своим сыном Кристофером и Эрлингом Норрби. Хуан Энрикес вернулся домой в Бостон со своим десятилетним сыном Нико, который участвовал в этой части путешествия. Теперь на корабле остались Чарли Ховард, Джефф Хоффман, Сайрус Фут, Брук Дилл и повар Тесс Сапиа, которые отправились в Новую Каледонию, а затем в Брисбен. План состоял в том, чтобы дождаться в течение следующих нескольких месяцев в Австралии не будет сезона циклонов, и Sorcerer II будет поставлен в сухой док для ремонта.

Пока команда находилась в Вануату, в журнале Wired была опубликована статья Шрива о Крейге. Статья называлась "Эпическое путешествие Крейга Вентера с целью переосмысления происхождения видов" и была "в основном о Крейге и экспедиции", - отмечалось в журнале, - "с небольшими отрывочными сведениями о команде, лодке и т. д. ... В целом, это хорошее чтение и неплохое дополнение к нашим журналам". Статья начинается так:

Представьте себе это: Вы стоите на краю лагуны на одном из островов южной части Тихого океана. Ближайшая деревня находится в 20 милях, и добраться до нее можно только на лодке. Вода прозрачна как воздух. Над головой среди кокосовых пальм парят и переглядываются белые сказочные крачки. Примерно в 100 ярдах от вас вы видите мужчину, прогуливающегося по мелководью. Он лысый, бородатый и абсолютно голый. Время от времени он наклоняется, чтобы поднять ракушку или рассмотреть что-то на песке...

Это, конечно, Крейг, который делает свое дело, хотя Шрив отметил, что мужчина был там не только для того, чтобы повеселиться.

От обычного 58-летнего любителя поваляться на пляже его отличает то, что он затеял научное предприятие, столь же амбициозное, как и все, что он когда-либо делал. Оставив коллег и конкурентов прочесывать готовый человеческий код в поисках отдельных генов, он решил сэквенировать геном Матери-Земли.

20 августа экипаж поднялся рано утром и отправился на запад, чтобы совершить короткий переход длиной 262 морские мили к французской территории Новая Каледония.

Все прошло гладко, сообщается в журнале, за исключением того, что теплая тропическая погода, к которой они привыкли, резко сменилась более холодной температурой: "Бодрый ветер заставил нас бежать за теплой одеждой и искать солнечного тепла, к которому мы так привыкли". Как позже вспоминал Хоффман, "это было похоже на внезапно наступившую зиму".

21 августа судно Sorcerer II подошло к барьерному рифу, окружающему главный новокаледонский остров Гранд-Терре. В 10:00 утра судно прошло через вход в риф, а остаток дня провело, пробираясь через сложную сеть рифов и островов. Когда экипаж наконец прибыл в столицу Нумеа, докмейстер приветствовал его сердечным "бонжур!". Как сообщается в журнале, "сойдя на берег, мы оказались в оживленном французском городе с французской кухней, рынками и карнавальными аттракционами, ярко освещенными прямо рядом с пристанью. Это разительно отличалось от тихих, уединенных мест, которые мы исследовали в течение предыдущих месяцев".

После нескольких дней уборки и переоборудования "Колдуна II" они отправились на юго-восток, чтобы взять образец, надеясь, что температура повысится.

Это не так. На самом деле, это больше походило на фьорд на Аляске, чем на южную часть Тихого океана. Они сообщили, что, подплывая к острову Байе-де-Прони, увидели "впечатляющие красные горы и сосны рядом с пальмами".

Объезжая острова Новой Каледонии, Хоффман взял в общей сложности три образца. Затем, 11 сентября, они вернулись в столицу, где Крейг присоединился к экспедиции вместе с Дэйвом Кирнаном и Оливией Джадсон, эволюционным биологом из Лондона и автором бестселлера "Секс-привет всему творению доктора Татьяны". Вернувшись в Нумеа, команда встретилась с местными жителями. Ученые из Национального исследовательского института устойчивого развития Франции, которые пригласили Крейга выступить с докладом о геномике и проекте Sorcerer II.

17 сентября Sorcerer II покинул Новую Каледонию и направился в Австралию. "Судно шло со скоростью 11 узлов при выключенном двигателе", - говорится в судовом журнале. На ужин мы наслаждались тем, что считали свежей ваху, но теперь, оглядываясь назад, думаем, что это была "испанская макрель". К следующему утру ветер утих до легкого бриза, и все члены экипажа, за исключением Джеффа, стали испытывать странные ощущения: покалывание в конечностях, боль в костях и суставах, усталость, расстройство желудка, переключение горячего на холодное и бульканье на языке при питье воды. Мы пришли к выводу, что съели рыбу, содержащую токсин сигуатера, и можем ожидать, что симптомы будут проявляться от нескольких дней до многих лет". К счастью, к моменту прибытия в Австралию большинство членов экипажа почувствовали себя лучше.

В 7:00 утра 21 сентября экипаж увидел Брисбен, город высоких небоскребов с населением около двух миллионов человек. Это был самый большой город, который они видели с тех пор, как девять месяцев назад покинули Панама-Сити. "Мы были поражены, увидев этот современный город", - вспоминал Хоффман, когда экспедиция готовилась провести следующие восемь месяцев под водой, плавая и проводя обширный ремонт и экипировку для последних этапов кругосветного плавания, которые приведут их через Индийский океан в Кейптаун, Южная Африка, а затем через Атлантику обратно в Соединенные Штаты.

Однако сначала "Колдуну II" нужно было пройти по реке Брисбен, где корабль будет стоять в доке в течение следующего месяца. Город располагался по обе стороны этого извилистого водного пути, перемежаемого мостами. "После четырех часов плавания по песчаным отмелям и меняющимся каналам вверх по реке мы прибыли в карантинный док, - сообщалось в журнале, - где инспектор конфисковал все наши растения, овощи, фрукты, молочные продукты и птицу, а также половину замороженного мяса. Затем нас встретили таможенники и иммиграционная служба и официально приветствовали нас в Австралии. Мы почувствовали себя особенными, когда поняли, что являемся самой большой парусной яхтой во всем городе, и жители были поражены, узнав, что наша мачта слишком высока, чтобы поместиться под любым мостом, кроме первого, и нам остается только одно место для причала. К счастью для нас, это очень милое, уединенное место в центре города" - внутренний пригород под названием Kangaroo Point - "и впервые с тех пор, как мы покинули Флориду 9 месяцев назад, мы можем подключиться к надежной береговой электросети, и у всех снова есть сотовые телефоны и интернет".

Австралия была рассчитана на длительную стоянку, чтобы переждать непогоду в южной части Индийского океана, а также отремонтировать и привести в порядок Sorcerer II. Хизер Ковальски, прибывшая в Сидней из Штатов, также работала с Крейгом над организацией оживленных лекций и медиа-тура в стране, которая радушно приняла его, увидев в его диковатой натуре почти австралийский характер.

Торстен Томас, микробиолог, который помогал команде выбирать места в Австралии, также увидел в нем индивидуальность: "Думаю, в Австралии его оценили по достоинству, потому что мы довольно легкомысленны и любим повеселиться, и я думаю, ему это понравилось". Сейчас Торстен является профессором Школы биологических наук, наук о Земле и окружающей среде Университета Нового Южного Уэльса и руководителем его Центра морских биоинноваций. "Мне кажется, Крейгу очень нравится Австралия", - продолжает он. "Однажды он сказал мне, что чувствует себя в Австралии как дома, а не как во многих других местах. Я имею в виду, что он немного экоцентрист и занимается своими делами. У него есть чувство юмора, и он любит хорошо проводить время". Команда также организовала сотрудничество с Университетом Квинсленда, Университетом Нового Южного Уэльса, Университетом Мельбурна, Австралийским институтом морских наук, Организацией научных и промышленных исследований Содружества и Управлением морского парка Большого Барьерного рифа.

Находясь в доке в Брисбене, экипажу также пришлось столкнуться с подозрениями Морского пограничного управления (Maritime Border Command) - по сути, береговой охраны Австралии - в том, что на борту Sorcerer II происходят незаконные действия. "Я только что вернулся на яхту из США и сидел на палубе, попивая пиво, - вспоминает Крейг, - когда заметил, что рядом с нами на стоянку заходит полицейский катер с полным отрядом спецназа. Стало ясно, что они приехали к нам, когда их капитан, женщина ростом около шести футов, подошла ко мне и сказала, что им нужно подняться на борт, так как у них есть сообщение, что на борту находится лаборатория по производству метамфетамина".

Крейг сохранял спокойствие. "Я сказал, что мы - американское исследовательское судно и они не имеют права подниматься на борт, но если они согласятся снять ботинки и попросить члена экипажа открыть все отсеки, которые они хотят увидеть, то они могут подняться на борт. Капитан согласилась, и я вместе с ней и несколькими членами ее команды прошел во внутренние помещения корабля, где сразу стало ясно, что у нас нет лаборатории по производству метамфетамина. Один из офицеров сказал: "Кто-то очень зол на вас, ребята".

Как выяснилось, виноват в случившемся был отвергнутый любовник. Как позже объяснил Крейг, Джефф Хоффман встречался с женщиной по имени Долли, которая впоследствии стала его женой, но у нее был ревнивый бывший бойфренд. "И, видимо, парень послал полицию, чтобы поквитаться. Спецназовцы согласились сфотографироваться с нами после того, как отвергли мое предложение арестовать Джеффа".

27 октября Sorcerer II отправился из Брисбена в Сидней. По прибытии команда отправилась в Австралийский национальный морской музей, где встретилась с Крейгом, Хизер Ковальски и племянницей Крейга Мелани Вентер, которая помогала в организации PR-тура. Оттуда Крейг отправился в десятидневное турне по Австралии с пресс-брифингами, лекциями и встречами. "В общем, Крейг был там рок-звездой", - вспоминает Хоффман.

В Сиднее Торстен Томас показал команде окрестности и помог выбрать места отбора проб во время их пребывания в Австралии. Родом из Германии, Томас приехал в Австралию, чтобы получить докторскую степень в конце девяностых, и с тех пор живет здесь. "Проект Крейга показался мне очень интересным", - сказал он. "В то время все были в восторге от секвенирования ДНК и разрабатываемых технологий. Идея применить их к большим образцам ми-кробов была в то время весьма примечательной и революционной. Я много лет работал со своими коллегами, пытаясь понять, как происходит секвенирование хромосом в морской среде, и применение этой технологии к образцам было весьма поучительным - и тогда, и сейчас".

Томас помнит, как Крейг читал несколько лекций в его университете. "Он был весьма занимателен в своих презентациях, - говорит Томас, - и он действительно хотел донести до слушателей, как использовать геномику в океане и за его пределами. Он был очень увлечен этим".

"С тех пор мы опубликовали ряд работ, - добавил он, - первые из которых вышли в рамках проекта Global Ocean Sampling.

Мы смогли показать, что в морских образцах есть много неожиданного и неизведанного разнообразия".

Начав работать в Австралии, Крейг стал для Томаса чем-то вроде наставника. В то время молодой исследователь пытался решить, будет ли он работать в частном секторе или продолжит академическую жизнь, и выражал опасения по поводу конкуренции в университетах. "Академия - это всегда немного рискованно, строить карьеру, быть профессором", - сказал Томас. Но Крейг успокоил его, сказав: "Слушай, мы вместе сделаем этот большой проект, а потом у тебя все будет хорошо".

Крейг - человек, который просто говорит: "Следуй своему видению, и все получится". И он был абсолютно прав, потому что мое участие в проекте Sorcerer очень помогло моей карьере. Многое из тех данных, которые мы генерировали, действительно помогло мне ускорить развитие моей темы и карьеры".

Находясь в Австралии, Крейг также встречался с представителями правительства Нового Южного Уэльса, чтобы попросить финансовой поддержки для экспедиции и научных исследований. "Это было непросто", - говорит Томас. "Крейг прямолинеен и непосредственен, а правительство Нового Южного Уэльса было немного запутанным в своем подходе. Я думаю, у Крейга нет времени на политические игры. Он просто хочет, чтобы все было сделано - идеально, вчера. Люди, которые могут с этим смириться, хорошо с ним работают. Они добиваются многого. Но это, конечно, среда с высоким давлением".

"Политики устроили много волокиты, - продолжает Томас, - но в итоге поддержали проект, даже если им было трудно понять его видение". В конце концов было выделено финансирование на проведение совместных исследований между JCVI и Университетом Нового Юга.

Уэльс получил средства от Австралийского исследовательского совета, эквивалентного Национальному научному фонду США.

"До прихода Крейга мы изучали микроразнообразие морских организмов, - говорит Томас, - например, какие микробы и какое разнообразие микробов было обнаружено в симбиозе с губками, морскими водорослями и другими важными организмами. И я думаю, что Крейг не задумывался о том, что это является огромным препятствием для понимания микробов. Потому что все живое в океане живет в симбиозе с микроорганизмами, и вам нужно понять, что делают эти микроорганизмы: разнообразие, стабильность, функции и так далее, чтобы понять, как эти высшие организмы функционируют в своей среде".

"Мы указали ему на то, что в области симбиоза можно провести много интересных научных исследований", - говорит Томас. И он сказал: "Давайте посмотрим, сможем ли мы получить на это совместное финансирование". Это финансирование включало не только ARC, но и деньги, которые Крейг помог получить от Фонда Мура в рамках Инициативы по микробиологии ма-рин, что позволило Томасу и его коллегам провести множество исследований. "Это область, над которой я все еще работаю почти пятнадцать лет".

ДЖЕФФ "SCIENCE BOY" ХОФМАН и его команда взяли тридцать четыре пробы за десять месяцев пребывания в Австралии. Первые шесть были взяты в районе Сиднея, в местах, выбранных Томасом и его коллегами. Среди них были Хоумбуш под портовым мостом, проба в середине залива, Бэр-Айленд и временная серия в Ботани-Бей. На основе этих образцов впоследствии был проведен ряд исследований по разнообразию микробов, микробные сообщества в различных экосистемах и некоторые их функции.

Не все пробы были взяты с помощью Sorcerer II, который оставался в сухом доке на несколько недель для ремонта и модернизации. В это время Хоффман и его команда брали пробы в соленых прудах, Мельбурне и других местах на юго-востоке Австралии. Команда использовала стокилограммовый портативный фильтр, который они прозвали "Зверь I", и передвигалась на полноприводном дизельном автомобиле Toyota Land Cruiser, который они назвали "Зверь II". Land Cruiser был переоборудован в кемпер с двумя полноценными кроватями, холодильником, раковиной с проточной водой и газовой плитой. Команда добавила два двухсотлитровых бочонка, воздушный компрессор, насосы, охладитель для образцов, трубки и, конечно же, "Зверя I".

Дорожный тур" Sorcerer покинул базу команды в Брисбене 18 февраля 2005 года, "с танцующим Элвисом на приборной панели, 20 гигами музыки на iPod и магнитными знаками экспедиции Sorcerer II по бокам", - написал Хоффман в журнале дорожного тура. "Первой остановкой для пробы стало озеро Тиррелл в маленьком городке под названием Морское озеро. Чтобы добраться до этого маленького сонного городка, нужно проехать 12 часов до Сиднея. Затем проснитесь на следующий день и проедьте 13 часов на запад, в самую глушь. По дороге вы едва не столкнетесь с гигантскими кенгуру и будете вынуждены останавливаться из-за бурь, похожих на саранчу, о которых вы читали в Библии".

"Город Морское озеро находится в 10 милях к югу от озера Тиррелл и в 4 часах езды к северу от Мельбурна в штате Виктория", - говорится в журнале. "Это самое большое озеро в штате Виктория площадью 20 860 гектаров, служащее конечной точкой для реки Авока и системы ручьев Тиррелл. Мелководное озеро высыхает в летние месяцы, оставляя на дне соль из грунтовых вод. Эта соль собирается, очищается и продается для промышленного использования компанией Cheetham Salt Limited".

"Въезжая в озеро рядом с фабрикой Читхэма, вы видите груду соли высотой в четыре этажа и длиной в 200 ярдов рядом с несколькими небольшими зданиями. Если посмотреть на массивное дно озера, то все, что можно увидеть, - это соль. Это похоже на гигантское поле снега". Сайруса Фута и Джеффа Хоффмана встретил Терри Эллиот, начальник участка. Он сообщил им, что из-за стоградусной жары, которая испарила большую часть озера, найти участок для отбора проб будет непросто. "Проехав по дорогам, усыпанным солью, был найден небольшой розовый/фиолетовый водоем для отбора проб", - говорится в журнале. "Соленость воды в пруду была примерно в 5 раз выше, чем в море, и она кишела микроорганизмами всех размеров. Обычный объем в 200 литров для этого образца не понадобился. 20 литров и 3 смены фильтров на каждую фракцию было вполне достаточно для работы. Каждый размер фильтра имел уникальный красновато-розовый цвет".

Следующей остановкой в поездке за образцами стал Мельбурн, где мы встретились с коллегами по Мельбурнскому университету Майком Дайалл-Смитом и Питером Янссеном. "Питер изучает филогенетическую диверсификацию почв, - говорится в журнале, - и отправил почвенную ДНК из одного из своих мест отбора проб в Институт Вентера для секвенирования экологического дробовика". В течение следующих шести дней команда взяла пять образцов, в том числе один, который ученые обработали в Королевском яхт-клубе Мельбурна. Когда они поняли, что своим громким воздушным компрессором помешали свадьбе в клубе, они постарались выключить его на время церемонии произнесения клятв, а затем присоединились к вечеринке.

Следующее путешествие Хоффмана и Фута на "Звере II" было в Тасманию, в 230 милях от Мельбурна. На пароме "Дух Тасмании" они добрались до Давенпорта на севере Тасмании. Прибыв на место, команда отправилась на юг, в столицу штата Хобарт, чтобы встретиться в одном из офисов Содружества по науке и Организация промышленных исследований, где местные ученые помогли им выбрать лучшие места для отбора проб. "Два места были выбраны в Тасмании", - пишет Хоффман. "Это были самые южные места, взятые за все время путешествия, и неудивительно, что там была самая холодная вода с момента отплытия от восточного побережья Америки". В итоге Хоффман и Фут преодолели четыре тысячи миль на "Звере II", плюс тысячу миль в обе стороны на судне "Дух Тасмании".

Когда Хоффман и Фут вернулись из далекого плавания, судно Sorcerer II было снова на воде и готово отправиться на север к Большому Барьерному рифу. Отремонтировав судно и снабдив его провизией, 22 апреля они отплыли из Брисбена. "Первой остановкой стал остров Херон, где они встретились с исследователями Квинслендского университета, которые располагаются на острове, и взяли пробы с окружающего рифа". Затем они взяли пробы на рифе Бритомарт, рифе Герон-Айленд, острове Данк, острове Хай и в зоне ограниченных исследований Австралийского института морских наук. После острова Герона экспедиция остановилась на островах Уитсандей, расположенных в 560 милях к северу от Брисбена, для общения с прессой и встреч с другими учеными, сотрудничающими с ними. Команда закончила работу в Австралии, взяв пробы в районе Дарвина и Большого Барьерного рифа, а затем снова направила огромное судно на запад, к просторам Индийского океана и Африки, находящейся на расстоянии почти семи тысяч миль.

Когда 21 июля 2005 года "Колдун II" отчалил из Дарвина, его несло по неровным серо-зеленым волнам, бодрый ветер гнал команду к маршруту, который должен был привести их чуть южнее одного из старых маршрутов пряностей из Джакарты на Сейшельские острова, а позже, во время плавания, - к неприятностям с вооруженными коммандос.

Первой остановкой стал остров Рождества, расположенный примерно в пятнадцатистах морских милях от Дарвина. Сразу после прибытия все на борту заболели. "Мы все заболели на суше", - вспоминал Хоффман. "Не знаю почему, но мы все сошли с корабля, шли и начали раскачиваться, как пьяные. К счастью, это быстро прошло". Следующим пунктом был Кокос-Килинг, расположенный примерно в 540 милях от острова Рождества. На один из немногих обитаемых островов в этом скоплении атоллов Крейг и его сын Крис прилетели вместе с Хуаном Эн-рикесом, чтобы присоединиться к команде. "Больше всего мне запомнился Кокос Килинг тем, что здесь самая чистая вода, которую я когда-либо видел", - говорит Хоффман. "Я помню, как мы бросали якорь, и я кричал Чарли, чтобы он остановился, потому что думал, что мы во что-нибудь врежемся. А под нами было еще пятьдесят футов воды".

От Кокос-Килинг "Колдун II" продолжил путь, проплыв почти пятнадцать сотен миль до острова Чагос в архипелаге Чагос, примерно в двенадцати сотнях миль к юго-западу от Индии. Чагос находится недалеко от острова Диего-Гарсия, где расположена база ВВС США, поддерживающая эскадрилью бомбардировщиков B-52, на территории, которая контролируется британцами. Известно, что британцы и американцы нередко ссорятся и время от времени преследуют лодки, если те подходят слишком близко. Острова были необитаемы, пока в 1793 году французы не основали здесь плантации копры, используя рабский труд. Копра - это мякоть кокосового ореха, из которой добывают кокосовое масло. Чагос, Диего-Гарсия и другие острова архипелага стали британскими после Наполеоновских войн в 1814 году. Со временем британцы, а затем и американцы построили на этих крошечных островках военные базы. И те, и другие до сих пор считают острова стратегически важными с геополитической точки зрения. В 1965 году острова были переименованы в Британскую территорию в Индийском океане, и британское правительство пообещало, что они будут переданы соседнему Маврикию, когда отпадет необходимость в их использовании в военных целях.

Полвека спустя острова так и не были уступлены. Вместо этого в конце шестидесятых годов Лондон приказал вывезти население островов. Этот приказ был плохо воспринят местными жителями, которые в начале семидесятых были собраны американскими войсками с базы на Диего-Гарсия и отправлены на Маврикий. Жители Чагоса оспорили это решение в британских судах и до сих пор борются с правительством США за право вернуться на свои острова. У Sorcerer II были свои проблемы с британскими властями во время посещения Чагоса.

"В то время мы, конечно, знали о базе B-52 на острове Диего-Гарсия, - вспоминает Крейг, - а также о том, что путеводители настоятельно рекомендовали сделать остановку на Чагосе, поскольку там есть отличная стоянка и один из самых красивых атоллов. Находясь примерно на полпути через Индийский океан, я подумал, что будет неплохо сделать короткую остановку там. Я уведомил Государственный департамент, что мы планируем сделать короткую остановку на Чагосе и что никаких проб браться не будет. Итак, мы прибыли и бросили якорь в месте, где также стояло несколько лодок. Мы спросили у одного из них, не взимается ли плата за пребывание здесь. Нам ответили, что каждый вечер будет приходить британский риб и взимать небольшую плату, а срок пребывания ограничен одной неделей".

"После прибытия мы отдыхали в кокпите, наслаждаясь, в кои-то веки, спокойным морем, - продолжил Крейг, - когда увидели, что черный риб ненадолго останавливается у каждой лодки, пока они не доберутся до "Колдуна". Тогда все быстро изменилось. В рибе было шестеро, и, когда они приблизились, мы увидели, что все они держат оружие наготове. У них не было ни флага, ни униформы, ни знаков отличия, указывающих на принадлежность к какой-либо стране, армии или полиции. Женщина, которая, судя по всему, была главной, объявила, что они собираются взять нас на абордаж, что они и сделали, не снимая оружия. Она сказала, что они искали нас и надеялись, что мы не остановимся здесь. Я сказал, что уведомил Госдепартамент США о том, что мы делаем короткую остановку и не берем никаких образцов. Она потребовала предъявить наши паспорта, которые взяла и отказалась вернуть. Она сказала, что мы находимся там незаконно и что они могут конфисковать лодку и арестовать нас. Они оставили на борту вооруженную охрану и сказали, что вернутся на следующий день, когда у них будут инструкции".

"Колдун" был оснащен современной высокоскоростной спутниковой телефонной связью и системой передачи данных, - рассказывает Крейг, - поэтому я сразу же отправился в свою каюту и позвонил другу, который оказался амбассадором США в Соединенном Королевстве. Он немедленно ответил на мой звонок, и я рассказал, как нас под дулом пистолета захватили шестеро предположительно британских военных, забрали наши паспорта и оставили на борту вооруженную охрану. Он сказал, что немедленно займется этим вопросом и что нужно позвонить ему, если что-то еще случится. Через некоторое время он перезвонил мне и спросил, есть ли у нас на борту оборудование для подводного плавания. Я ответил, что у нас есть множество баллонов для подводного плавания и снаряжение для дайвинга. Он сказал, что у них есть закон 1800-х годов, требующий разрешения правительства на владение парусным судном оборудованием для подводного плавания. Очевидно, это был единственный закон, который они смогли найти, чтобы мы нарушили. Посол сказал, что они вернутся с документом, который я должен подписать, заявив, что я нарушил их закон. И если я его подпишу, мы сможем уехать".

"Когда абордажная партия вернулась, она была в рибе британского флота с большим официальным британским флагом на спине. Все были одеты в парадную военную форму с оружием в руках. Женщина, отвечавшая за это, и еще один человек проводили меня в мою каюту, где я позвонил амбассадору. Женщина-офицер сказала, что я могу подписать документ, и она вернет паспорта, и мы сможем уехать, или же она оставит его у меня и вернется через неделю, чтобы узнать, подпишу ли я его тогда. Документ также обязывал меня хранить тайну обо всем событии. По-видимому, это был их главный страх - что из-за моей известности это привлечет внимание к спору за острова".

"Я объяснил послу, что подпишу документ, но что подпишу его под принуждением, так как двое вооруженных солдат с оружием наготове стояли в моей каюте и угрожали взять нас в заложники, если я не подпишу документ. Поэтому я подписал документ, мне вернули наши паспорта и велели немедленно уезжать. Я поблагодарил посла, абордажники покинули "Колдуна", а мы немедленно снялись с якоря и покинули атолл".

"Мы находились примерно в двух милях от острова, когда зазвонил мой спутниковый телефон", - сказал Крейг. "Это был посол. Он приказал мне немедленно остановить лодку, иначе по нам откроют огонь. Мы были под напряжением и быстро остановили лодку. Посол сообщил, что британское правительство не примет документ, подписанный под формальным принуждением. Посол сказал: "Я не могу сказать вам, что делать, но я хочу, чтобы вы очень, очень хорошо подумали, прежде чем отвечать на следующий вопрос, потому что последствия могут быть очень серьезными: были ли вы под принуждением, когда подписывали документ? Теперь я действительно был под принуждением, потому что, если бы я ответил неправильно, нас могли бы арестовать, а лодку конфисковать. Я выдержал целую минуту, а затем сказал: "Господин посол, я не был под принуждением, когда подписывал документ". Он сказал: "Хорошо, это правильный ответ, теперь вы свободны. Счастливого вам плавания".

Из Чагоса Sorcerer II направился к Сейшельским островам, расположенным в 978 милях к западу. "Путешествие через остальную часть Индийского океана к Сейшельским островам были довольно бурными", - вспоминал Энрикес. "По мере того как мы пересекали Аравийский полуостров и приближались к береговой линии Африки, напряжение на судне возрастало с каждым днем, поскольку мы вошли в беззаконный район моря. Ночью любой всплеск, появляющийся на радаре, мог оказаться пиратским судном. В то время большие грузовые суда систематически брали на абордаж, а экипажи удерживали для получения выкупа. Мы внимательно читали ежедневные сообщения о пиратском риске. Любой, кто приближался слишком близко, особенно ночью, заставлял весь экипаж дежурить на палубе. Часть судна была немного защищена от пуль, но в целом мы были сидячей уткой: большое, богатое судно в очень сложных водах".

"Поэтому мы испытали огромное облегчение, когда прибыли на Сейшельские острова", - продолжает Энрикес. "Внезапно нетронутые пляжи с белым песком и потусторонние валуны позволили устраивать пикники, смеяться и, после долгого засушливого периода переходов через открытый океан, выпить немного текилы".

"Биология Сейшельских островов - это нечто потустороннее", - говорит Энрикес. Начиная с телефонных проводов, покрытых пауками размером с обе ладони - по словам местных жителей, они безвредны". После нескольких блаженных дней пеших прогулок и серфинга большинство из нас отправились в США, а "Колдун" взял курс на юг, к самым опасным водам на Земле - не из-за людей, а из-за большой популяции больших белух и стофутовых штормовых волн, способных перевернуть целые нефтяные танкеры".

Во время погружения с местной исследовательской группой, изучающей китовых акул, Крейг оказался прямо перед большой китовой акулой с широко раскрытой пастью. "Я быстро оттолкнулся плавниками, чтобы не попасть в ее пасть", - говорит Крейг, отмечая при этом, что китовые акулы - отличная связь для экспедиции, поскольку эта огромная рыба питается одними из самых маленьких организмов в океане, включая микроскопический планктон, крошечных креветок и рыб.

4 ОКТЯБРЯ, после семидневного плавания с острова Реюньон, судно Sorcerer II достигло африканского континента в Порт-Элизабет, Южная Африка. Забежав на день в порт, чтобы избежать непогоды, экспедиция обогнула мыс Доброй Надежды - мрачную, скалистую оконечность Африки, которую португальский первооткрыватель Бартолемеу Диаш первоначально назвал "мысом бурь". Здесь океан разбивается о скалы, вздымая пену, а низкие коричневые утесы увенчаны редкой зеленой листвой.

Как обычно, Sorcerer II сопровождали дельфины, когда он подплывал к Кейптауну - городу сверкающих белых башен и зданий в стиле кейп-голландцев, примостившемуся на шельфе земли под коричневой скалистой горой, метко названной Столовой горой, - хребтом, возвышающимся над городом. Экспедиция приплыла в порт и причалила к пристани V&A Waterfront, которая стала базой для Крейга, где он читал лекции, а команда осматривала город и совершала сафари. Крейг также арендовал мотоцикл Harley-Davidson и проехал от города до мыса, а команда взяла пробу воды из мыса, после чего 16 ноября Sorcerer II отчалил.

С 16 ноября по 15 декабря 2005 года яхта Sorcerer II пересекла южную часть Атлантического океана, преодолев за двадцать девять дней удивительные 5 682 научные мили от Кейптауна до Антигуа в Карибском море. "Мы отправились вдоль западного побережья Африки, используя благоприятные пассаты, чтобы набрать хорошую скорость", - вспоминал Эрлинг Норрби, который присоединился к экспедиции в Кейптауне. "Это было прекрасно видеть, как птицы скользят по мощным волнам, используя создаваемый ими встречный ветер". Норрби добавил, что Джефф наконец-то поймал большую рыбу недалеко от Кейптауна, когда одна из удочек, установленных на корме с леской, подала сигнал о том, что рыба попалась на крючок. "После тяжелой работы в течение получаса Джеффу и Чарли удалось поймать шестидесятифунтового желтоперого тунца", - сказал Норрби. "Его мясо было очень вкусным, и мы с удовольствием съели его в большом количестве, приготовив разными способами".

Предчувствуя возвращение домой и конец путешествия, усталая команда не стала медлить, хотя и собрала девятнадцать образцов и нашла время для остановки на острове Святой Елены. Экипаж посетил последний дом Наполеона, который провел здесь в плену у англичан последние шесть лет своей жизни. Также "Колдун II" ненадолго остановился на крошечном острове Вознесения, который во время Второй мировой войны использовался в качестве ретрансляционной станции связи для союзников.

На обратном пути через Атлантику снова возникла проблема с оборудованием: в гроте по одному из швов образовалась дыра. Это означало, что Говард должен был быть очень осторожен с этим парусом и больше, чем обычно, полагаться на мотор. Устранение неполадки придется ждать до прибытия судна на Антигуа.

15 декабря экспедиция Sorcerer II вернулась в Америку и прибыла на Антигуа, где стало ясно, что починить порванный парус местным жителям не под силу. "Когда мы прибыли в Антигуа, спустили парус и отнесли его к ремонтникам, - рассказывает Говард, - они посмотрели на него, закатили глаза и сказали, что ничего не могут сделать. Поэтому мы погрузили парус обратно на лодку - а это огромная работа: снять парус с гика и доставить его на берег, а затем вернуть на лодку. Крейг прилетел на Антигуа, чтобы встретиться с Sorcerer II, и поплыл - вернее, поехал на моторке - вместе с судном на свою виллу в соседнем Сен-Барте. "Мы приплыли в Сен-Барт на следующий день после приезда Крейга, - говорит Говард, - и парус, по сути, был сброшен на палубу. И мы провели Рождество и Новый год в Сен-Барте с Крейгом, его друзьями и семьей. Когда мы приехали во Флориду, мы отремонтировали парус. Мы использовали его еще четыре года".

12 января 2006 года Sorcerer II вернулся в Соединенные Штаты в Палм-Бич, штат Флорида, через 875 дней после прибытия в Галифакс в августе 2003 года.

В итоге кругосветное путешествие оказалось даже более плодотворным, чем предполагал Крейг, практически во всех отношениях: как "большое научное" предприятие, как экспедиция, столкнувшаяся с серьезными препятствиями в области логистики, погоды, политики и финансирования, а также как философское и даже поэтическое начинание. По своей природе она задавала и пыталась ответить на самые главные вопросы о жизни и о том, кто мы такие, люди, а также о том, как причудливо связана жизнь на нашей крошечной сине-зеленой планете. Научные результаты существенно дополнили и без того удивительные выводы, сделанные в Саргассовом море, об истинном разнообразии жизни в наших океанах. Они также доказали, что эпические исследования жизни на Земле, подобные путешествиям "Бигля" и "Челленджера", по-прежнему не только возможны, но и жизненно важны для понимания секретов океанского микробиома.

Экспедиция "Глобальный отбор проб океана" помогла вдохновить другие океанские путешествия "большой науки" и способствовала возрождению грандиозной идеи о том, что можно сделать то, что Крейг сказал Джейми Шриву в 2004 году, когда была опубликована работа "Саргассово море": мыслить глобальными категориями, чтобы секвенировать ДНК планеты. Не буквально - по крайней мере, пока, - а концептуально, с точки зрения использования науки, чтобы хотя бы начать понимать, как микробы работают в огромных, глобальных системах, связывающих и формирующих жизнь на Земле. Экспедиции на этом не закончились, так как летом 2006 года "Сор-Серер II" вернулся в Ньюпорт, чтобы снова пройти ремонт и модернизацию. Его миссия будет продолжаться в течение еще десяти с лишним лет, до лета 2018 года.

Тем временем в Роквилле полным ходом шла масштабная научная работа по изучению собранного командой материала. Там Крейг, Хэм Смит, Синди Пфаннкох, Даг Раш и другие обрабатывали, секвенировали и анализировали удивительный кладезь образцов и данных, а группы ученых размышляли над тем, что это значит. Следующий год с лишним - и даже больше, вплоть до сегодняшнего дня - они потратят на анализ размазанной грязи на фильтрах. Бесконечный поток статей начнется со специального сборника, который журнал PLoS Biology решил опубликовать весной 2007 года, даже когда "Колдун II" снова вышел в море, чтобы взять новые образцы. В последующие годы огромное судно будет бороздить воды у тихоокеанского побережья Центральной Америки, США и Канады, а затем отправится в такие далекие моря, как Кортес, Балтийское, Черное и Средиземное. Все это время оно будет забирать океанскую воду, наполненную мельчайшими организмами Земли, а приключения и научные исследования будут продолжаться.

Глава 6. Поиски в далеких морях (дальнейшие исследования)

Странно, что... большая часть мистического возмущения, которое является одной из самых ценных, используемых и желанных реакций нашего вида, на самом деле представляет собой понимание... что все вещи - это одно, и это одно - это все.

планктон, мерцающая фосфоресценция на море, вращающиеся планеты и расширяющаяся вселенная.

-Джон Стейнбек, "Бревно из моря Кортеса".

В середине марта 2007 года "Колдун II" стоял на якоре в кристально чистых водах мексиканской деревни Лорето в Кортесовом море. Прошло чуть больше года после того, как судно вернулось в Соединенные Штаты по окончании кругосветного путешествия. Теперь команда отправлялась в очередной этап экспедиции, на другой берег Северной Америки, собирая образцы вдоль западного побережья этого океанского пальца, который проходит между западным побережьем Мексиканского материка и полуостровом Баха.

Во время плавания по этому узкому светящемуся морю Крейг читал книгу Джона Стейнбека "Журнал из моря Кортеса", в которой описывается путешествие писателя в 1940 году вместе с морским биологом Эдом Рикеттсом для изучения морской жизни вдоль побережья Баха-Калифорния. Стейнбек пишет об удивительной жизни здесь", - сказал Крейг, который часто брал с собой книги, написанные исследователями и писателями, которые путешествовали и писали о тех местах, которые посещал "Колдун II". "Было интересно следовать за Стейнбеком, когда мы видели места, которые он видел за шестьдесят лет до нашей поездки, когда мы наблюдали за жизнью, отличной от той, которую видели они".

"Вокруг нас жизнь была более изобильной, чем где-либо в мире", - говорит Крейг о плавании на Кортесе. "Голубые киты, самые крупные из китов, всплывали на поверхность и проплывали мимо нас, а скаты выпрыгивали из воды и, казалось, летали по воздуху".

Пробы были взяты 19 марта из небольшой реки Лорето, протекающей через деревню, и 21 марта из небольшого соленого пруда на соседнем острове Кармен.

С тех пор как в январе 2006 года закончилось кругосветное путешествие, Sorcerer II недолго оставался на месте. "Как только мы вернулись, Крейг говорил, что "мы уже думали о том, как сделать более тщательную выборку океанов Земли, потому что казалось неполным оставить без внимания другие крупные моря". Корабль останавливался на шестимесячный ремонт в Палм-Бич, а затем в Ньюпорте. В августе 2006 года Крейг отправился на Sorcerer II к мысу Код и в Рокпорт, штат Мэн. Позже он и его команда вернулись на Бермудские острова, чтобы собрать еще два образца, а затем отправились дальше через Карибский бассейн и Панамский канал к тихоокеанской части Мексики. В этот жаркий мартовский день они оказались в сонном городке Лорето. Они планировали плыть дальше, пока не вернутся на юг, обогнут оконечность полуострова Баха, а затем по тихоокеанскому побережью доберутся до Сан-Диего.

В остальном, в середине марта 2007 года, для экспедиции Sorcerer II все было обыденно и привычно. Но только не для ученых из JCVI и десятков сотрудничающих с ними лабораторий, институтов и университетов по всему миру. От Роквилла до Ла-Джоллы, от Галифакса до острова Барро-Колорадо в Панаме, Галапагосских островов и Брисбена (Австралия) - множество ученых, средств массовой информации и всего мира узнали о публикации специального выпуска журнала PLoS Biology "Глобальная коллекция проб океана".В номере содержалось множество информации о первой половине плавания "Колдуна II" из Галифакса на Галапагосы и в Сар-гассово море - научные статьи, эссе, отчеты и редакционные статьи о первых сорока одной пробе, взятой примерно через каждые двести миль, как это делал "Челленджер" в 1870-х годах, в том числе в нескольких экзотических местах, таких как серное болото и мангровое болото на Галапагосах.

Это был первый тайник с научными результатами кругосветного плавания, богатая коллекция данных и анализов, которые помогут запустить тысячи дополнительных исследований и работ, докторские диссертации, а также вдохновляют другие экспедиции и проекты, направленные на изучение микробов в глобальном масштабе.

Два главных вывода, сделанных на конференции PLoS Biology, подтвердили несколько идей Крейга Вентера о микробном мире: во-первых, что в науке имеет смысл мыслить глобально, а не локально; во-вторых, что дробовое секвенирование - это новый мощный инструмент, позволяющий идентифицировать практически любой микроб или вирус, а также расширить понимание различных генов и организмов, их характеристик и функций.

Статья PLoS Biology и другие выводы, сделанные в ходе кругосветки, подробно рассматриваются в главе 7.

Это означает, что проект создал прилив новых данных о микробах земного океана, которые ученые в 2007 году только начали использовать, хотя "Колдун II" продолжал собирать все новые и новые данные.

Если появление Sorcerer II в Лорето (Мексика) и выход сборника PLoS Biology показались научной концовкой кругосветного путешествия, то это было не так. Это было только начало того, что будет продолжаться еще одиннадцать лет и десятки тысяч миль, пройденных Sorcerer II - и на других судах, и на суше, и даже в небе, пока Крейг и его команда прочесывали Землю в поисках миллионов и миллионов новых организмов.

После ЛОРЕТО "Sorcerer II" собрал еще несколько образцов из моря Кортеса - одни из тридцати, которые ему предстояло взять за три месяца после отплытия из Аннаполиса. Во время плавания по этому спокойному, сапфирово-синему морю, окруженному пустыней, команда развлекала гостей, среди которых были основатели Google Ларри Пейдж и Сергей Брин, присоединившиеся к Sorcerer II во время плавания из Ла-Паса на полуострове Баха на остров Эспириту-Сантос. После Лорето судно продолжило свой путь в Сан-Диего, новый дом JCVI-West в кампусе Калифорнийского университета в Сан-Диего и Океанографического института Скриппса. Затем Sorcerer II взял передышку почти на три месяца, чтобы пройти техническое обслуживание и подготовиться к дальнейшим исследованиям.

25 июня судно Sorcerer II снова было готово к отплытию, на этот раз в пяти с половиноймесячное плавание, чтобы исследовать и взять пробы воды вдоль тихоокеанского побережья до Пьюджет-Саунд в штате Вашингтон и далее на Аляску. Команда часто останавливалась для взятия проб в таких местах, как Грин-Харбор и Кетчикан в Канаде, а также в заливе Глейшер.

Национальный парк, примерно в пятистах милях от Анкориджа. Приблизившись к тающим ледникам в парке, они взяли две пробы воды, бьющей из тающего льда. Затем "Колдун II" развернулся и направился обратно на юг, в Сан-Диего. Он прибыл туда 6 сентября 2007 года, взяв с собой еще восемнадцать образцов.

В течение следующих восемнадцати месяцев команда Джеффа Хоффмана и другие ученые продолжали собирать образцы в водах у Сан-Диего и вдоль побережья Калифорнии, Орегона и Вашингтона. Исследователи JCVI также собирали образцы совместно с Океанографическим институтом Скриппса и Университетом Вашингтона, а также сотрудничали с Океанографическим институтом Вудс-Хоул и другими партнерами для сбора глубинных образцов на борту исследовательского судна "Атлантис" и его глубоководного аппарата "Элвин".

19 марта 2009 года Крейг собрал группу ученых и помощников на причале в гавани Сан-Диего, чтобы объявить, что все готово к отправлению в очередную длительную, на первый взгляд, циклопическую экспедицию, которую он окрестил "Экспедиция Колдуна II". Официальное название экспедиции - "Исследовательское путешествие Колдуна II", организованное компаниями Beyster и Life Technologies в честь основных спонсоров: ученого, бизнесмена и филантропа из Сан-Диего Дж. Это двухлетнее путешествие было направлено в первую очередь на исследование трех морей Европы: Средиземного, Балтийского и Черного. Для этого команда должна была проплыть вдоль тихоокеанского побережья Центральной Америки до Панамского канала, а затем на восток через Карибский бассейн и Атлантический океан.

Как всегда, экспедиция была частью усилий Крейга по изучению "генов мира", на этот раз в основном в морях Евразии, в значительной степени изолированных от больших просторов мирового океана. Крейг и другие ученые ожидали, что обнаружат огромные вариации в популяциях микроорганизмов, живущих в различных экосистемах, где вода значительно различается по солености, температуре и содержанию питательных веществ, а также из-за деятельности человека.

Особой целью экспедиции был сбор и составление карты популяций фитопланктона - микроорганизмов, обитающих в океане, в том числе цианобактерий и некоторых видов водорослей, таких как диатомовые, фотосинтезирующие динофлагелляты и сине-зеленые водоросли. Фитопланктон живет у поверхности океана, поглощает углекислый газ и солнечный свет и превращает их в более чем сорок процентов кислорода на Земле. Некоторые исследователи называют океан настоящими "легкими планеты".2 Такое прозвище обычно дают тропическим дождевым лесам, которые также поглощают углерод и "выдыхают" кислород. Фитопланктон, находящийся в самом низу пищевой цепи, также обеспечивает питанием всех - от креветок и рыб до китов и, в конечном счете, людей.

В последние годы ученые предупреждают, что сброс углерода, образующегося при сжигании ископаемого топлива, и других загрязняющих веществ в атмосферу и океаны негативно сказывается на фитопланктоне. Таким образом, создается нагрузка на глобальную морскую микробную экосистему, которая поддерживает производство кислорода, поглощает и улавливает около сорока процентов углерода, попадающего в атмосферу3.

Чтобы лучше отслеживать фитопланктон и другие микробы, ученые JCVI оснастили экспедицию II модернизированными приборами для измерения таких параметров океана, как хлорофилл, соленость, рН и кислород на глубине до ста метров. Кроме того, ученые "Колдуна II" получили доступ к спутниковым снимкам, которые отслеживали цветение фитопланктона из космоса, предоставляя цветную дорожную карту, где искать. Другие спутники следили за изменениями в океанических течениях и колебаниями температуры в планетарном масштабе.

"Вчера днем неудержимый Вентер был босиком, - сообщает технологический сайт Xconomy о мероприятии по запуску Sorcerer II в Сан-Диего 19 марта, - когда он проводил док, в то время как огромный белый флаг, украшенный синей эмблемой открытия, лениво развевался на такелаже судна над головой".4 Провожали команду мэр Сан-Диего Джерри Сандерс, Хэм Смит из JCVI и представители организаций и компаний из Сан-Диего, оплативших поездку. Среди них были частный спонсор Боб Байстер и генеральный директор компании Life Technologies Грег Люсье. В то утро Люсье объявил, что его компания разрабатывает новую сверхбыструю технологию под названием "секвенирование одной молекулы", которая, как надеется компания, позволит снизить стоимость секвенирования, скажем, генома человека примерно до 10 000 долларов. Это было очень выгодно в 2009 году, когда стоимость секвенирования генома Homo sapiens исчислялась десятками тысяч долларов. Компания JCVI согласилась опробовать новую технологию, но, судя по всему, ничего не вышло.

Тем не менее, стоит отметить, что на фоне экспедиций Sorcerer II такие компании, как Life Technologies и другая компания из Сан-Диего, Illumina, стремительно снижали стоимость секвенирования и создавали более компактные и быстрые технологии, которые на сегодняшний день позволили снизить стоимость одного генома человека примерно до 200 долларов, при этом сократив время, необходимое для секвенирования генома человека, с нескольких лет до недель, затем до дней, а теперь и до часов.

В течение нескольких месяцев Крейг и команда из JCVI готовились к экспедиции II, как обычно, занимаясь организацией поставок, ремонтом и получением разрешений на отбор проб из более чем пятнадцати стран. Они также наладили сотрудничество с десятками ученых и тринадцатью исследовательскими институтами, включая Национальный автономный университет Мехико, Смитсоновский институт тропических исследований в Панаме, Университет Азорских островов, Плимутскую морскую лабораторию в Великобритании, Институт морской микробиологии имени Планка, Стокгольмский университет и другие.

"Команда отправилась в плавание при ясном солнечном небе и прохладном бризе, несмотря на сообщения о возможном шторме в море", - сообщается в блоге JCVI, который теперь опубликован в Интернете. Записи об этой части плавания были написаны микробиологом JCVI Джеффом Маккуэйдом. Он временно взял на себя роль Хоффмана, который руководил отбором проб с заднего борта Sorcerer II, пока Хоффман работал над другими проектами.

"Уже через несколько часов после отправления мы брали пробы воды у островов Коронадо вблизи границы США и Мексики и составляли график отбора проб на следующие несколько дней", - пишет Маккуэйд. Это был первый участок воды, где ученые собирали морскую воду, богатую фитопланктоном, ориентируясь на спутниковые снимки, на которых были видны характерные признаки цветения фитопланктона в океане, особенно у рек и городов, где воды богаты питательными веществами, такими как азот, образующийся в результате загрязнения и стоков.

В основном спутниковые изображения, мелькавшие на мониторах в лаборатории и главном салоне корабля в тот день, были получены со спутника Sea-WiFS, глобального орбитального аппарата НАСА, отслеживающего содержание хлорофилла в океане. Хлорофилл - это пигмент, содержащийся в фитопланктоне (а также в растениях) и необходимый для фотосинтеза. Именно его зеленый, чернильный цвет вы видите с борта судна, когда богатый хлорофиллом фитопланктон собирается в густые заросли. Из космоса датчики SeaWiFS могут обнаружить цветение фитопланктона в мельчайших деталях и передать данные на компьютеры НАСА, которые, в свою очередь, преобразуют их в изображения цветения разных цветов, указывающие на различную плотность хлорофилла и, следовательно, всего фитопланктона в той или иной области.

Затем эти цветные карты были наложены на карты территории, в данном случае Бахи и западного побережья Мексики, где фиолетовым и светло-голубым цветом были отмечены места минимального цветения водорослей в открытом море, а зеленым, желтым и красным - места более густого цветения водорослей вблизи прибрежных городов и мест активной деятельности человека. Некоторые из этих цветений были настолько значительными и устойчивыми, что ученые дали им названия.

"Цветение Ильзы Седрос находится на полпути вниз по полуострову Баха с западной стороны", - сообщал журнал Sorcerer II, указывая на остров на карте монитора, который был окружен красными пятнами, свидетельствующими о густом цветении водорослей. Другие мега-цветы были видны на спутниковых снимках в районе Кабо Корриентес и к югу от Пуэрто-Вальярты. "Наши спутниковые данные указывают на большое цветение, простирающееся на 25 миль от побережья", - говорилось в сообщении, где речь шла об участке моря у центральной и южной Мексики, куда Sorcerer II отправится в течение следующих нескольких дней. "Когда мы входим в зону цветения, вода становится насыщенно-зеленой, и в этом районе кормится множество рыб".

Через несколько часов после отплытия из Сан-Диего "Sorcerer II" попал в сильный ветер и бурное море, что в итоге вызвало слишком сильное волнение для взятия дальнейших проб. "Ветер значительно усилился за последние 36 часов, - сообщал Маккуэйд в бортовом журнале, - и сегодня он дует в диапазоне от 25 до 30 узлов, что меньше штормового, но все же слишком сильно, чтобы безопасно разместить наши приборы. Мы проплываем мимо цветения планктона у острова Седрос, не останавливаясь, но вы можете видеть блеск биолюминесцентного планктона, когда "Колдун" пробирается сквозь ночь".

К 26 марта ветер утих. "Отбор проб сегодня начнется еще до восхода солнца, когда мы прибудем в Пуэрто-Вальярта", - написал Маккуэйд. "Совместно с нашими мексиканскими коллегами мы изучаем влияние развития прибрежных районов, в частности интенсивного туризма, на морскую микробиоту, поэтому берем пробы поверхностных вод в заливе Бандерас и покидаем гавань с восходом солнца".

Позже в тот же день команда взяла пробу к югу от Пуэрто-Валь-Ларта, в центре цветения длиной двадцать пять миль. "Когда мы входим в зону цветения, вода снова становится насыщенно-зеленой, - написал Маккуэйд в блоге JCVI, - и в этом районе кормится множество рыб. Условия для отбора проб идеальны: яркое солнце, легкий ветер, умеренное волнение. Мы устанавливаем большую планктонную сеть, которая быстро заполняется водорослями и зоопланктоном". Последний термин относится к микробам, которые являются эукариотами, с теми же основными типами клеток, что и у человека.

"Из кормовой кабины мы развернули CTD, оснащенный шлангом для забора проб", - продолжил Маккуэйд, пояснив, что "стандартный CTD измеряет электропроводность, температуру и глубину: наш прибор также содержал зонд pH и флуорометр для измерения концентрации хлорофилла". Это устройство было новым дополнением со времен глобальной экспедиции. "По мере того как мы опускаем CTD через толщу воды, мы создаем профиль океана в Кабо Кор-риентес на глубине до 40 метров".

Приборы выявили слой воды на глубине около восьми метров, где фитопланктон был наиболее густым, а уровень кислорода - самым высоким. Ученые надеются, что отбор проб в этих слоях позволит им обнаружить еще не описанные микроорганизмы, которые помогут объяснить взаимосвязь между фотосинтезом и дыханием в океане, а также то, как именно работают "легкие" нашей планеты.

Путешествие продолжилось по перешейку до Акапулько, а затем до Техуантепекского залива на юге Мексики.

Достигнув Гватемалы, Сальвадора, Гондураса и, наконец, Нике-Рагуа. Там судно столкнулось с мощными ветрами, которые дуют в это время года через Центральноамериканский перешеек и способствуют подъему питательных веществ в прибрежных водах Тихого океана. "Эти питательные вещества позволяют расти фитопланктону, - пишет Маккуэйд, - и по мере приближения к южной оконечности Никарагуа вода снова приобретает зеленоватый оттенок, а на поверхности воды мы замечаем большое количество морских черепах". Когда судно подошло к Панаме, хлорофилл был настолько густым, что покрыл линии и шланги зеленым слоем водорослей.

Sorcerer II продолжил путь на юг к Панаме, войдя в Панамский канал 6 апреля и вернувшись в Смитсоновский институт тропических исследований на озере Гатун во второй половине дня. Команда остановилась, чтобы взять повторные пробы для сравнения с теми, что были собраны во время глобальной экспедиции, несмотря на то, что недавние дноуглубительные работы и расширение канала и озера привели к образованию огромного количества ила в воде. Фильтры мгновенно засорились, и то, что они отобрали, больше походило на образец почвы, чем на образец воды.

Через три дня Sorcerer II вышел из канала. "Сейчас мы находимся в теплом и соленом Карибском море, - говорит Маккуэйд, - и воды здесь голубые, потому что в них очень мало водорослей. Мы опустили прибор CTD и едва получили 0,25 микрограмма хлорофилла на литр на всем пути до 50-метровой отметки", что не так уж и много. Через несколько дней судно прибыло в Форт-Лодердейл, откуда команда отправила домой замороженные образцы. "На этой неделе мы готовимся к отплытию на Бермудские и Азорские острова и продолжим путь в Плимутскую морскую лабораторию в Англии", - написал Маккуэйд.

Пока "Колдун II" находился во Флориде, Хоффман, отдохнув от жизни на борту, вернулся и снова принял командование над судном почти на два года. Недавно он отправился на сбор образцов в Антарктиду - одну из шести поездок с 2006 по 2015 год на дно планеты, предпринятых командами JCVI без участия Sorcerer II. (Хоффман также возобновил ведение журнала, который в этом путешествии стал более формальным и менее "внутренним бейсбольным" (и, возможно, менее увлекательным), чем во время кругосветки. Так как журналы теперь размещались на публичном сайте JCVI, Хоффман, например, больше не обращался к "Крейгу", а называл его "доктор Вентер".

Во Флориде к экспедиции присоединилась Каролина Инин-бергс, научный сотрудник Стокгольмского университета и эксперт по морским цианобактериям и фиксации азота. Инин-бергс входила в состав исследовательской группы Стокгольмского университета под руководством Биргитты Бергман, профессора кафедры ботаники. Два шведских фонда, Baltic Sea 2020 и Stiftelsen Olle Engkvist Byggmästare, также помогли поддержать экспедицию в сотрудничестве с лабораторией Бермана.

"Самые ранние формы жизни на нашей планете считаются ранними предками цианобактерий", - написал Ининбергс в бортовом журнале, имея в виду крошечный бактериальный фитопланктон, который распространен по всей планете и играет важнейшую роль в поглощении углерода из атмосферы и производстве кислорода. "Они были первыми организмами, способными к фотосинтезу". В ходе своего исследования она пыталась лучше понять, что такое цианобактерии в Балтийском море, как они влияют на океаны и планету и как они эволюционировали за последние два-три миллиарда лет.

В вторник, 21 апреля, "Колдун II" покинул Форт-Лодердейл. На протяжении всего пути до Бермудских островов его преследовали штормовые ветра и море, но через четыре дня в 17:00 он прибыл на этот остров, расположенный в тысяче миль от них. Там были взяты две пробы, в том числе в Саргассовом море, и данные CTD подтвердили ожидания научной группы JCVI по наличию хлорофилла в воде - в этом глубоком, бедном питательными веществами участке открытой воды не так уж много зеленого вещества.

На Бермудских островах команда с удивлением обнаружила, что разрешения на отбор проб еще не утверждены правительством, несмотря на тесные связи Крейга и JCVI с Бермудским институтом наук об океане и его директором Тони Кнапом. Разочарованные, они безрезультатно прождали три дня, прежде чем отправиться в Европу. Быстро поймав попутный ветер, они оказались в двадцати милях от побережья, недалеко от гидростанции "S", где "Колдун II" принял в 2003 году, когда капитан порта Сент-Джорджес позвонил по радио VHS и сообщил, что разрешение получено. Корабль был еще достаточно близко к гавани, чтобы развернуться, и они смогли взять на борт один образец в территориальных водах Бермудских островов.

Вновь отправившись в открытое море, команда собрала одиннадцать образцов на двухтысячемильном пути к Азорским островам - первой остановке перед тем, как достичь европейского материка. "Во время североатлантического транзита погода сыграла ключевую роль в том, когда и где мы смогли взять пробы", - пишет Хоффман. "За несколько дней до Бермудских островов нам сообщили, что с севера надвигается погодная система, и мы должны были двигаться на юг, чтобы избежать ее удара". На протяжении большей части перехода море представляло собой сочетание колышущихся вод и слабого ветра, поэтому парус был не слишком полезен для стабилизации судна. "Мы просто перекатывались с боку на бок", - сообщил Хоффман, добавив, что "трудно ходить, работать, есть или спать".

Остановившись в Орта, небольшом городке на азорском острове Фаял, экипаж собрал образцы в сотрудничестве с микробиоло-гом Серджио Стефанни с факультета океанографии и рыболовства Азорского университета. Этот исследовательский центр, расположенный в центре глубоководных районов Атлантики, занимается изучением глубоководной экологии, рыболовства и охраны природы, уделяя особое внимание подводным горам и гидротермальным источникам. "Сте-фанни помог выбрать места, которые включали необычно теплые воды и гидротермальные серные источники", - сообщается в журнале. Отплыв от Азорских островов на северо-восток, Sorcerer II попал в сильный шторм и был вынужден сместиться с курса почти до Испании, чтобы избежать его последствий. "В это время мы испытывали ветер до 50 узлов и море 15-20 футов", - пишет Каролина Инин-бергс. "Как вы можете себе представить, погода помешала нам с командой сосредоточились на погоде и на том, чтобы добраться до Англии в целости и сохранности".

Они прибыли в Плимут в понедельник, 18 мая, на два дня позже, чем ожидалось, из-за штормовой погоды, но все же целыми и невредимыми. "Плимут - важное место для нас, поскольку Чарльз Дарвин поднялся на борт HMSBeagle именно отсюда 178 лет назад", - написал Ининбергс. На причале их ждали два ми-кробиолога, упомянутые в предыдущих главах: Крис Дюпон из JCVI и Джек Гилберт, в то время старший научный сотрудник Плимутской лаборатории ма-рины, а позже профессор Калифорнийского университета в Сан-Диего.

Вместе с Гилбертом и Дюпоном команда взяла первую британскую пробу у берегов Плимута 22 мая. "До нас дошли слухи о цветении фаэоцистиса (Phaeocystis), заметного в Северном море и Ла-Манше", - пишет Ининбергс. "Когда он цветет, вода приобретает красновато-коричневый оттенок". (С момента появления Ининбергса в журнале стали появляться британские написания). Пена также может взбиваться волнами и ветром, когда студенистые шарики Phaeocystis отмирают и разрушаются, создавая на поверхности мутное варево, которое многие люди принимают за загрязнение.

Sorcerer II следовал за исследовательским судном Plymouth Quest до станций непрерывного отбора проб Плимутской морской лаборатории, где команда регистрировала изменения температуры, кислорода и рН на глубине от поверхности до тридцати пяти метров. Приборы также показали постепенное увеличение содержания хлорофилла по мере увеличения глубины, что, по словам Ининбергса, объясняется фотоадаптацией - эволюцией глубоководного планктона, который производит больше светопоглощающих пигментов, поскольку света там меньше.

"Отфильтровав 200 л морской воды с двух глубин, мы с радостью обнаружили, что наши фильтры полны микроорганизмов", - сообщается в журнале. "Открыв корпуса фильтров, мы были поражены очень терпким сернистым ароматом, вызванный диметилсульфидом (сокращенно ДМС). Этот газ, который буквально является "запахом моря", образуется в результате разложения морским планктоном диметилсульфониопропионата (сокращенно ДМСП). Большинство фитопланктона производит много ДМСП, поэтому у вас, по сути, есть постоянный запас ДМСП для бак-терий. Некоторым бактериям нужна сера, поэтому они метаболизируют ДМСП. Другие разлагают его до DMS, который и дает этот специфический запах. Любопытный побочный эффект DMS заключается в том, что, находясь в атмосфере, он действует как ядра конденсации облаков. Проще говоря, большое количество DMS означает большое количество облаков, которые отражают солнечную энергию от Земли. Поэтому, в отличие от углекислого газа, DMS является "газом глобального охлаждения".

Еще неделю Sorcerer II провел в Великобритании, посещая лаборатории и исследовательские центры, а 3 июня отплыл по Ла-Маншу и через Северное море в Германию. "6 июня мы прибыли на Гельголанд, - пишет Ининбергс, - остров, расположенный примерно в 70 километрах от материка". Команда собрала образец с места долгосрочных экологических исследований - буя, расположенного недалеко от главной гавани Гельголанда в юго-восточной части Северного моря. Вместе с ними приехала группа немецких ученых под руководством Франка Оливера Глокнера, руководителя группы микробной геномики в Институте морской микробиологии Макса Планка. В немецком отчете об их визите описывается, что местные ученые поднялись на борт Sorcerer II "как рой кузнечиков". По крайней мере, именно так немецкий язык был переведен на английский (немцами).

"В прежние времена на этом месте стоял буй, удерживающий кабель, соединяющий главный остров с Дюной, песчаным островком поменьше, населенным в основном тюленями и туристами в летние месяцы", - продолжает рассказ немецкая команда. Он давал образцы в течение почти пятидесяти лет, позволяя отслеживать "пищевые взаимодействия паутины и влияние изменения климата на разнообразие микробных сообществ в Северном море". Германцы планировали использовать образцы и данные, полученные в ходе пробоотбора Sorcerer II, в проекте под названием MIMAS (Microbial Interactions in Marine Systems), который "генерирует и интегрирует данные о разнообразии, метагеномные, метатранскриптомные и метапротеомические данные с контекстуальными данными, такими как температура и концентрация питательных веществ". Последний день сотрудничества завершился англо-американо-немецким барбекю.

На следующий день "Колдун II" прошел Кильский канал. Этот узкий шестидесятиодномильный водный путь, строительство которого было завершено в 1895 году, проходит по дну полуострова, разделенного на юге Германией и на севере Данией. Пересекая немецкую землю Шлезвиг-Гольштейн, канал значительно ускоряет то, что в противном случае заняло бы несколько дней плавания на север в Балтийское море и вокруг северной оконечности полуострова.

Оттуда Sorcerer II забрал Крейга в Копен-Хагене, куда он прилетел, чтобы присоединиться к экспедиции, направлявшейся через Балтику в Швецию - "мой дом, - написала Каролина Инин-Бергс в своем блоге, - и один из главных пунктов назначения нашей экспедиции 2009 года. Для меня это был гордый и особенный момент, когда первый помощник Джон [Хенке] поднял флаг шведского суда".

"К сожалению, погода не располагала к сотрудничеству и сдерживала волнение", - продолжает Ининбергс. "Мои друзья и семья в Стокгольме говорят мне, что это была худшая июньская погода за последние 50 лет! Когда мы собирались собрать первую пробу на Балтике при ветре до 30 узлов, дожде и холоде, Джефф Хоффман почувствовал необходимость достать свое термобелье, которое он использует в Антарктиде. По какой-то причине он не выглядел обрадованным, когда я крикнул сквозь ветер: "Добро пожаловать на Балтику!"".

"С доктором Вентером за штурвалом и несмотря на непогоду, мы двинулись на север вдоль шведского побережья, - пишет Ининбергс, - и после короткой ночной остановки на острове Эланд достигли нашего первого шведского места отбора проб. Из-за холодной погоды я не ожидал найти много моих любимых цианобак-терий, но CTD-съемка показала максимум хлорофилла на глубине около 15 метров, а просто посмотрев на фильтры 3,0 мкм, мы увидели шипастые колонии Aphanizomenon, одного из распространенных видов цветения, цианобактерий, образующих цианобактерии в Балтийском море. Мы также видели некоторые токсичные динофлагелляты Dinophysis, и, конечно, будет интересно посмотреть, какие более мелкие бактерии и вирусы связаны с этими фитопланктонными сообществами".

Переночевав на одном из близлежащих островов, 15 июня команда отправилась в канал, проходящий через острова Стокгольмского архипелага и ведущий в столицу. Так получилось, что они прибыли в тот момент, когда здесь проходила знаменитая гонка Volvo Ocean Race - ранее известная как "Кругосветная гонка Уитбреда". Гонка началась в Аликанте (Испания) 11 октября 2008 года и закончится через несколько дней, 27 июня, в Санкт-Петербурге. Крейг вместе с Эрлингом Норрби, живущим в Стокгольме, отправился на одной из яхт, участвовавших в гонке. Спонсором яхты, получившей название Il Mostro, выступила компания PUMA, производящая обувь и одежду. "Мы с Крейгом имели честь присоединиться к одной из лодок, чтобы понаблюдать за слаженной работой команды при управлении быстрыми лодками, например, во время галсов", - сказал Норрби. "На последнем этапе в Стокгольме они передали штурвал Крейгу".

"Sorcerer II, наряду с сотнями других судов, наблюдал за стартом гонки, а затем в течение следующих трех часов следовал за яхтами в Стокгольм", - вспоминал Хоффман. Sorcerer II пришвартовалась в Volvo Race Village вместе с яхтами-участницами, и команда посетила прием для гонщиков в Королевском дворце. В течение следующей недели Крейг читал лекции в Стокгольме и принимал на борту Sorcerer II короля Карла XVI Густава. По словам Крейга, они вдвоем выпили полбутылки виски Jameson, "только мы вдвоем". Он должен был остаться на десять минут, но вместо этого остался на пару часов". Крейг также побеседовал с репортером Xconomy об экспедиции в Балтийском море. Крейг считает, что Балтийское море - это солоноватый водоем, в котором разнообразие микроорганизмов ниже, чем в соленых океанах. "Это общепринятая точка зрения", - говорит Крейг. "Но отличительной чертой моей карьеры было то, что я не принимал общепринятую мудрость как должное. Балтика - это водоем, не похожий ни на один другой, с огромными градиентами солености и температуры и очень подверженный влиянию человеческой деятельности "7.

"Утром 25 июня мы покинули Стокгольм и последовали за гоночными лодками Volvo в Балтику, чтобы посмотреть старт последнего этапа гонки до Санкт-Петербурга, - написал Хоффман в судовом журнале. Оттуда Крейг и Чарли Ховард провели судно через непростые воды вдоль Стокгольмского архипелага при помощи заядлого моряка Эрлинга Норрби, который хорошо знал этот маршрут. Корабль направлялся на север к Ботническому заливу, который проходит между Швецией и Финляндией.

"В последние дни фантастической летней погоды вода в маленьком заливе прогрелась примерно до 20º C, - пишет Ининбергс, - и мы нашли первый экземпляр Nodularia spumigena, самой заметной цианобактерии, производящей токсины и образующей цветение в Балтийском море. Как и Aphanizomenon, эта цианобактерия имеет гетероцисты - клетки, специализированные для фиксации азота из атмосферы". Судно продолжало движение всю ночь, которая никогда не была полностью темной в это почти арктическое лето. Солнце взошло в 3:30 утра. "Следующим днем мы достигли следующего места отбора проб", - писал Ининбергс, - "одной из станций мониторинга Хельсинкской комиссии в Балтийском море". На протяжении тридцати пяти лет эти станции следили за последствиями загрязнения и человеческой деятельности в Балтийском море.

4 июля команда прибыла в Лулео, крупный город на северном побережье Ботнического залива в Швеции, порт которого используется для перевозки железа для горнодобывающей промышленности. Здесь команда зафиксировала самый низкий уровень солености за все время плавания. В стандартном измерении практических единиц солености (psu) она составила всего 2,9 psu на поверхности при температуре 10 градусов Цельсия.

Sorcerer II на несколько дней пришвартовался в Лулео, пока Хоффман и Каролина Ининбергс готовились к путешествию за арктический круг на расстояние 130 миль, чтобы взять пробы в Торнетраском озере, крупном источнике пресной воды в Балтийском море. Они выехали из Лулео 6 июля на арендованном автомобиле, до отказа набитом оборудованием, и вскоре уже мчались по отдаленному краю заснеженных гор, густых зеленых лесов и дорожных знаков, предупреждающих о лосиных переправах. На следующий день они добрались до озера и прошли к концу шестидесятифутового пирса, чтобы наполнить водой пятидесятилитровый баллон. "Озеро Торнетраск не оттаивает до июня, - сообщил Хоффман, - поэтому вода, которую мы набирали вручную, была 7° по Цельсию, 44° по Фаренгейту. Вода была кристально чистой, поэтому команда думала, что им придется всасывать огромное количество воды, чтобы получить достаточно биомассы для секвенирования ДНК. Но уже через 200 литров фильтры всех трех размеров были полны микроорганизмов и имели четкие цвета". На фильтрах было гораздо больше жизни, чем обычно в образцах из открытого океана, когда было отфильтровано в общей сложности четыреста литров.

9 июля Хоффман и Ининбергс вернулись на "Колдун II", который в следующий раз отправился на юг вдоль восточного побережья Швеции. После еще одной короткой остановки в Стокгольме корабль продолжил движение на юг. Они взяли пробы и ненадолго остановились над Ландсортской впадиной, самой глубокой частью Балтийского моря, расположенной на глубине 459 метров. Прибыв поздно вечером, ученые опускали свои приборы вниз, вниз, вниз, проверяя уровень кислорода, и в конце концов достигли нулевого уровня кислорода на глубине чуть ниже семидесяти метров - на той глубине, где они брали пробы.

В течение всей экспедиции на Балтике Каролина Ининбергс безуспешно искала цианобактериальное цветение - обычное летнее явление. Даже спутниковые снимки не помогали, потому что их датчики в космосе были заблокированы облачным небом. Затем, 18 июля, они приплыли прямо к цветению. "Ну... почти цветение", - написал Ининбергс. "Мы заметили светлую полоску в воде, а когда присмотрелись, то увидели, что вода наполнена маленькими беловатыми агрегатами какого-то вида. В микроскоп мы смогли убедиться, что эти агрегаты действительно являются цианобактериями, причем Nodularia spumigena, похоже, доминировала в образце. Из-за беловатого цвета мы подозреваем, что нити отмирают, поскольку обычно такие виды цветения имеют более желтый цвет".

31 июля экспедиция начала медленное путешествие вокруг южной оконечности Скандинавского полуострова, из Швеции в Норвегию, где Ининбергс высадился, планируя присоединиться к экспедиции следующим летом в Средиземноморье. Из Осло "Колдун II" направился на юг, пройдя через Северное море, вдоль атлантического побережья материковой Европы, повернув на восток в южной Испании и пройдя через Ги-бралтарский пролив в Средиземное море. 21 сентября он прибыл в Валенсию, Испания. Здесь "Колдуну II" предстояло провести следующие семь месяцев, пока корабль ремонтировался в течение зимы для средиземноморского круиза, стартующего весной 2010 года. В это время ученые и экипаж сделают перерыв и отправятся домой.

Все, кроме Джеффа Хоффмана. После того как он помог закрепить "Сор-Серер II" в сухом доке в Валенсии, он не стал садиться на самолет и возвращаться в свой дом в Роквилле, штат Мэриленд. Вместо этого 9 ноября Хоффман отправился в очередную экзотическую экспедицию, которая находилась почти в десяти тысячах миль от Валенсии и гораздо южнее.

Его цель: Антарктида.

Хоффман уже четыре раза бывал на этом ледяном континенте, собирая образцы, поэтому кое-что знал об экстремальных условиях. Однако предыдущий визит не подготовил его к тому, что обрушилось на него и его команду ученых вскоре после того, как они прибыли на место и отправились брать пробы на шельфовом леднике Росса. Через несколько часов после того, как они покинули станцию Мак-Мердо - огромный город, где летом ученые собираются для проведения исследований, - разразился антарктический шторм. В мгновение ока скорость ветра достигла 63 миль в час, а температура воздуха стала похожа на минус 100 градусов по Фаренгейту. Видимость составляла менее четверти мили.8

Группа, в которую входили сотрудники JCVI, Университета Южной Калифорнии и Океанографического института Вудс-Хоула, прибыла в Антарктиду с трехнедельной миссией по изучению фитопланктона в море Росса. Как и в других экспедициях JCVI в Антарктику в эту эпоху, цель была в основном посмотреть, что там есть, и использовать инструменты метагеномики, отточенные во время экспедиции Sorcerer II, для характеристики найденного фитопланктона.

Эндрю Аллен, микробиолог и океанограф из JCVI и Института океанографии Скриппса, взял на себя ведущую роль.

В ходе полевых экспедиций, проходивших под землей, нам удалось выполнить эту работу. "Мы смогли воспользоваться импульсом и энергией GOS", - сказал он, имея в виду экспедиции Global Ocean Sampling на судне Sorcerer II. "В те дни мы в основном изучали метагеномные темы и основные виды фитопланктона и таксонов в Антарктике". В более поздних экспедициях Аллен и другие ученые занялись изучением влияния повышения температуры в Южном океане и того, как изменение климата влияет на популяции фитопланктона и на пути питательных веществ, которые зарождаются в Южном океане и попадают в южную часть Тихого океана, чтобы помочь планктону и рыбе там прокормиться. Эта экспедиция была подробно описана в блогах, размещенных на сайте JCVI.9 Эти записи дают представление о некоторых пробах, взятых JCVI на судне Sorcerer II, в данном случае,

не так.

Ученые начали работу со спутниковых снимков, на которых были видны участки фитопланктона, появляющиеся в открытых участках воды на шельфе, где повышение температуры в результате глобального потепления впервые, в некоторых случаях за миллионы лет, открыло части моря для солнечного света.

Утром 15 ноября, когда экспедиция покидала станцию Мак-Мердо, небо было голубым. По прогнозу шел снег, но ничто не предвещало шторма "Условие один", когда команда отправилась на шельф, покрытый интенсивно белым снегом. Два больших снегохода - красный и желтый - везли сотни фунтов снаряжения, включая насосы, фильтры, буры, химические реактивы и другое оборудование, необходимое для взятия проб подо льдом, а также два снегохода, несколько бочек с дизельным топливом, палатки, походное снаряжение и генератор.

Другие ученые JCVI посещали Антарктиду во время экспедиций в 2006, в конце 2007, в начале 2008 и ранее в 2009 году.

После нынешней поездки мы еще дважды побывали под землей - в 2013 и в 2015 годах. Задача всех этих поездок заключалась в сборе микробов внутри ледников, в замерзших озерах, под слоями льда и снега, а также в отверстиях, которые образуются в ледяных шельфах при их таянии (или открываются под воздействием сильных ветров). Называемые "полиньями", эти водные участки действуют как окна, впускающие солнечный свет и зажигающие жизнь в море под открытой поверхностью - растения, рыбу, водоросли и другие микробы. Термин "полинья" заимствован из русского языка и означает "маленькое поле "10.

"Антарктида и Южный океан - это ключ к тому, что происходит в глобальном масштабе в связи с изменением климата", - сказал Крейг спустя годы. "Мы хотели проверить, как изменяется доступность микроэлементов, температура и кислород, и как это влияет на фитопланктон, на скорость роста, питательные вещества и состав сообщества. Постоянное изменение климата влияет на полярные регионы быстрее, чем на любое другое место на планете, поэтому необходимо было срочно составить каталог того, что там находится и как это меняется, чтобы создать основу для фундаментальных научных знаний".

"Изначально мы шли по ледовому маршруту мыса Эванс, выходя из города", - пишет Джефф Маккуэйд, микробиолог, возглавлявший отбор проб на судне Sorcerer II ранее в том же году, во время первого этапа экспедиции II из Сан-Диего во Флориду. Теперь он сопровождал эту антарктическую миссию и руководил написанием статьи в Журнал экспедиции. Этот маршрут представляет собой отмеченную и разведанную морскую ледовую "трассу", поэтому мы могли двигаться на максимальной скорости, не останавливаясь и не проверяя толщину льда. (Заметим, что "максимальная скорость" на Sno-Cat составляет около 3 миль в час.) После двух с половиной часов езды по ледовому шоссе мы свернули с траверса и пробили свежие следы на снегу в направлении острова Недоступный. Остров представляет собой большую глыбу базальта, поднимающуюся прямо из моря Росса, и, обогнув его оконечность, мы увидели вереницу тюленей Уэд-делла, тянущуюся вдаль, - свидетельство больших трещин во льду. Мы проверили несколько возможных маршрутов, но все трещины были слишком широкими и тонкими, чтобы их можно было безопасно пересечь".

В этот момент команда получила сообщение, что приближается сильный шторм. Через несколько минут она разразилась, завывая белым чудовищем, которое заставило их поспешить в удобно расположенное неподалеку убежище. Это была "Хижина первооткрывателя", построенная Робертом Скоттом, исследователем, который отправился сюда в 1912 году и, возможно, нашел Южный полюс - точно никто не знает, поскольку он погиб на обратном пути, после того как группа помощи с припасами не смогла с ним встретиться.

Хижина также использовалась британским исследователем Эрнестом Шеклтоном в 1915-1917 годах, когда его ледокольное судно попало в ловушку и было разрушено зимними льдами неподалеку. Это сооружение позволило его людям выжить, пока возглавляемая им команда не смогла вернуться в цивилизацию и привести помощь. С годами хижина была заброшена, использовалась повторно и, наконец, была обновлена и переименована в "Хижину 12" в конце двадцатого века. "У нас была хорошая радиосвязь со станцией Мак-Мердо, - писал Маккуэйд, когда за окном завывал ветер, - так что мы никогда не были в опасности, но мы точно не собирались никуда уезжать в ближайшее время. Хижина 12 стала нашим новым домом".

Прошло несколько часов, пока бушевала буря, и наступило "утро", хотя понятие "утро" было относительным в том месте, где в это время года солнце светит двадцать четыре часа в сутки - и в данном случае, когда небо было закрыто снегом, который не собирался ослабевать. Команда осталась запертой в хижине № 12: "Ветер был настолько сильным, что снег начал заноситься через отверстие в утепленной хижине, а окна полностью залеплялись снегом. Нет необходимости говорить о том, что выходы наружу были сведены к минимуму, и мы обязательно держали под рукой горячий шоколад и кофе".

Команде было неприятно торчать в помещении, но предстояло еще много научной работы. "Мы считали невероятной удачей то, что застряли в хижине с удобным выходом в море Росса", - пишет Маккуэйд, имея в виду отверстие, вырубленное во льду, которое составляло часть пола хижины. "Используя это отверстие и не выходя из убежища, команда смогла собрать планктон с морского льда и опустить под лед ловушку для отложений, чтобы собрать мертвый или умирающий планктон, который опускается на дно моря и может помочь ученым понять причины его гибели. Команда также была поражена, когда через прорубь выскочил тюлень Уэдделла. В течение дня тюлени Уэдделла используют отверстие во льду для доступа воздуха".

"В конце концов буря замедлилась настолько, что мы смогли начать откапываться", - продолжил он. "Снег все еще валил с ледников Эребуса, но к третьему дню пребывания в хижине видимость стала улучшаться настолько, что мы смогли проложить тропу и освободить некоторые машины, чтобы вернуться в Мак-Мердо". Pistenbully, их самый большой автомобиль, "пришлось прогревать в течение двух часов, прежде чем мы смогли его завести, но как только он заработал, мы решили вернуться в Мак-Мердо".

Потребовался еще один день, чтобы буря утихла, но к 18 ноября "ветер и снег стихли, и мы на Pistenbully вернулись к нашему временному убежищу [хижина 12]. Потребовалось несколько часов копания, чтобы очистить от снега другие наши машины, которые они оставили, "но как только мы начали отъезжать от хижины, мы быстро столкнулись с другой проблемой: снег был настолько глубоким, что наши сани и машины застревали в сугробах. Часто мы вытаскивали Pistenbully, а Sno-Cat застревал и его приходилось откапывать". Целый день ушел на то, чтобы выкапывать машины из снега, и в процессе команда сломала сцепку и лебедку саней. В конце концов они смогли дотащить свои исследовательские сани до места, подходящего для взятия проб планктона, и разбили лагерь.

Весь следующий день команда провела, обустраивая лед, сверля в нем отверстия и собирая образцы. "Морской лед удивительно однороден, пока вы не приблизитесь к придонному слою, - пишет Маккуэйд, - где диатомовые водоросли и другой фитопланктон закрепились во льду". Держась на нижней стороне льда, микроскопический планктон первым перехватывает свет, попадающий в океан, но при этом планктон находится достаточно близко к незамерзшей морской воде, чтобы получать растворенные питательные вещества и минералы. Жизнь во льду также защищает фитопланктон от пастбищного зоопланктона, такого как антарктический криль". Затем команда пропустила собранную воду через обычную систему фильтров трех размеров, "что может занять у нас почти весь день".

Они работали всю ночь, и к полуночи были готовы свернуться и отправиться обратно на станцию Мак-Мердо. "Однако у матери-природы были другие планы", - сообщил Маккуэйд. "Когда мы уходили, ветер усилился и стал превышать 50 узлов, а из-за снега ухудшилась видимость. Оперативный отдел Мак-Мердо сообщил нам, что погода только что ухудшилась. На этот раз, не имея хижины, в которой можно было бы укрыться, команда спала на полу своих исследовательских саней и в кузове Pisten-bully. Ветер тряс и трепал машину всю ночь, и временами "Пистенбулли" издавал такой вибрирующий звук, будто мы вот-вот взлетим". К 6:00 вечера следующего дня ветер утих настолько, что они смогли вернуться в Мак-Мердо, оставив свое оборудование для раскопок на следующий день.

Следующим местом для отбора проб стала полинья, о которой команда узнала из спутниковых снимков и с самолетов, пролетающих низко над шельфовым ледником Росса. 25 ноября они установили оборудование на полине и начали отбор проб. Им было интересно посмотреть, чем планктон в открытой полинье отличается от фитопланктона, который они выделили из районов, закрытых морским льдом.

"Мы установили станцию фильтрации планктона, и по мере работы наша аудитория нелетающих птиц росла", - пишет Маккуэйд. "Императорские пингвины - чрезвычайно любопытные животные, и они бесстрашно дали нам понять, что мы находимся в их владениях. Временами они порхали вокруг наших фильтров и насосов, молча разглядывая нашу установку и, казалось, не обращая внимания на шумный бензиновый воздушный компрессор. В другое время они просто стояли вокруг и любовались". Команда собрала три отдельных образца планктона. Первый образец предназначался для секвенирования ДНК, с помощью которого ученые JCVI определяли общее количество генов, присутствующих в морской воде. Другая проба предназначалась для анализа мРНК - "общего транскриптома планктона", который позволит определить, какие гены активно использовались микробами на момент сбора. Третий образец предназначался для анализа протеома микробов.

"Нам требуется около семи часов, чтобы отфильтровать достаточный объем воды и собрать достаточно планктона для анализа, - объяснил Мак-Куэйд, - а пока мы сидели на пляжных шезлонгах, следили за тем, чтобы шланги и насосы не замерзли, и наблюдали за парадом пингвинов".

Парад закончился, когда команда заканчивала отбор проб, и пингвины почувствовали, что им пора уходить. Выстроившись на льду в стройную очередь, "они на санях отправились обратно в океан", - пишет Маккуэйд. Вскоре после этого ученые отправились обратно в Мак-Мердо. "Мы все устали и с нетерпением ждали свежей еды и отапливаемых помещений на станции Мак-Мердо".

За годы, прошедшие после этой и других антарктических экспедиций, ученые написали и опубликовали десятки исследований. Среди примеров - статья 2010 года в журнале ISME, написанная в соавторстве учеными JCVI и немецко-австралийским микробиологом Тор-стеном Томасом, а также другими сотрудниками из Университета Нового Южного Уэльса в Австралии. Они впервые проанализировали зеленые серные бактерии под названием Chlorobiaceae, которые важны в Антарктиде и других местах для глобального круговорота углерода и серы в природных средах. Еще одна работа была опубликована в журнале Molecular Phylogenetic Evolution в 2014 году, в ней сообщалось об исследовании механики мутаций в красных водорослях, которые появились в одной из полиний. В 2019 году в журнале Nature Communications было опубликовано исследование, в котором анализировалась роль железа и марганца в выживании фитопланктона в Южном океане.

Когда мы в последний раз слышали о Sorcerer II, судно находилось в Валенсии на ремонте, перекраске и дооборудовании. В начале мая 2010 года команда вернулась в Испанию, включая Джеффа Хоффмана, который, наконец, после Антарктиды смогли провести некоторое время дома, в Сан-Диего. Остановившись в этом древнем иберийском городе на полпути от Гибралтара вверх по средиземноморскому побережью Испании, Чарли Ховард и его команда провели последние приготовления к следующему этапу Экспедиции II, который должен был пройти на восток через Средиземное море в Грецию и Турцию, затем через Босфор в Черное море и, наконец, вернуться в Соединенные Штаты.

Тем временем в Сан-Диего Крейг собирался сделать еще одно важное заявление, связанное с миром очень маленьких: его выдающееся достижение - синтезировать в лаборатории бактериальный геном, собранный из As, Cs, Gs и Ts, а затем вставить его в клетку и запустить ее. Дэвид написал об этом достижении в выпуске журнала Fortune от 27 мая 2010 года.

На прошлой неделе Вентер и его команда из Института Дж. Крейга Вентера в Сан-Диего представили миру микроба, ожившего благодаря ДНК, которую они кропотливо собирали в своей лаборатории. На пресс-конференции на прошлой неделе Вентер назвал его "первым самовоспроизводящимся видом на нашей планете, чьим родителем является компьютер".

Бактерии... ...не могли делать ничего, кроме выживания и размножения. Но доказательство концепции было сделано для синтетического жука, который, по словам Вентера, однажды будет запрограммирован на производство новых лекарств, биоинженерного топлива, вакцин и прочего.

Это заявление было встречено с изумлением перед научными достижениями и тревогой по поводу этических последствий разработки и создания жизни людьми в лаборатории. Крейг подчеркнул, что эта технология будет использована на благо людей и планеты. Однако многие по-прежнему настаивали на том, что он играет в Бога.

Администрация Обамы была обеспокоена настолько, что в некоторой степени поспешно объявила о приказе президента, согласно которому его Комиссия по изучению биоэтических проблем должна подготовить отчет об этике синтетической жизни.

Новый организм был адаптирован на основе природной бактерии Mycoplasma mycoides, вызывающей мастит у коз, хотя геном был полностью создан в лаборатории. "Одноклеточный организм имеет четыре "водяных знака" в ДНК, чтобы идентифицировать его как синтетический и помочь отследить его потомков до их создателя, если они сбились с пути", - сообщает Guardian. "Мы были в экстазе, когда клетки загрузились со всеми водяными знаками на месте", - сказал Крейг британской газете. "Теперь это живой экземпляр, часть инвентаря жизни на нашей планете".

Этот проект был частью целого ряда экспериментов, которые начались с секвенирования Крейгом Haemophilus в 1995 году, а затем привели к секвенированию бактерий, собранных на Sorcerer II, в Антарктиде и за ее пределами. "Создание синтетического генома бак-терии в лаборатории помогает нам понять, что мы находим на "Колдуне" в природе, - говорит Крейг, - включая множество неожиданных и экзотических вещей".

17 мая 2010 года, когда в связи с этим объявлением разгорелись споры и восторги, "Sorcerer II" отчалил из Валенсии и отправился в неспешное плавание, собрав четырнадцать образцов вдоль берегов Испании, Франции и Италии. По пути судно делало остановки в Барселоне, на Майорке, Иль-Мари, Капри, Риме и других городах Италии, и наконец 1 августа достигло северо-западной Греции на острове Атокос. 1 августа Sorcerer II обогнул полуостров Пелопоннес, а затем совершил путешествие по островам Эгейского моря, пока команда и Боб Фридман в Штатах работали над получением разрешений и заключением соглашений, среди которых было условие Афин о том, что греческий монитор должен был находиться на борту каждый раз, когда они брали пробы. Задержки, возникшие в связи с этим, добавились к задержкам, уже вызванным серией сумасшедших, иногда сильных штормов, которые весь месяц метались по Эгейскому морю. Еще больше разрешений требовалось для прибытия и отбытия в некоторых районах из-за большого количества туристов и лодок в конце лета.

29 августа судно прибыло в Турцию, в древний город Чанаккале, расположенный к юго-западу от Стамбула. "Это была бы ничем не примечательная остановка на одну ночь, если бы не Байронский заплыв через Геллеспонт", - написал Хоффман в судовом журнале. "Эта ежегодная гонка позволяет проплыть 3 мили из Европы в Азию через Дарданеллы. Я хотел бы сказать, что это был отличный день для плавания, но это было бы ложью", - добавил он, отметив, что участвовал в заплыве, будучи в школе пловцом. "Ветер дул со скоростью 20-30 узлов, - сообщил он, - море было очень неспокойным, а течение - 4 узла. Четырехузловое течение было самой большой проблемой, оно отбросило большинство участников далеко от финиша, включая меня. Мы добрались до Азии, но примерно на четверть мили ниже по течению от финиша".

Через два дня "Колдун II" прибыл в Стамбул и вошел в древнюю гавань среди всевозможных судов, которые только можно себе представить. С воды экипаж мог видеть огромный купол Святой Софии, византийского собора шестого века, ставшего мечетью, купола и минареты других мечетей в городе, переполненном зданиями, рынками, банями и дворцами, некоторые из которых лежат в руинах, а также бесконечными, извилистыми оживленными улицами и переулками, восходящими к трем великим империям: Римской, Византийской и Османской. После недолгого пребывания и встреч с турецкими учеными-сотрудниками Колдун II отправился в Босфор - узкий пролив, разделяющий Европу и Азию и являющийся входом в Черное море.

"Этот разрез очень важен, потому что огромное количество воды движется туда и обратно из Черного и Эгейского морей", - пишет Хоффман. "Здесь также наблюдаются большие градиенты солености, причем не только в поверхностных водах каждого водоема, но и в толще воды из-за движения воды из каждого района. Соленость Мраморного моря [к югу от Бос-Поруса] немного выше, чем Черного моря, но составляет лишь около двух третей от солености большинства океанов".

Оказавшись в Черном море, экспедиция отправилась на северо-запад к Несебру, расположенному на западном побережье Болгарии, - древнему городу, который на протяжении трех тысячелетий входил в состав империй и царств. Он разделен на две части узким рукотворным перешейком: древняя часть города находится на полуострове, а более современная - на материке. Корабль "Колдун II" направлялся туда по приглашению известного астронома Димитара Сасселова, директора Инициативы "Происхождение жизни" в Гарварде, известной своей работой по выявлению планет, похожих на Землю. Крейг познакомился с Сас-селовым, когда тот был приглашенным профессором в Гарварде. Планировалось, что "Колдун II" останется в гавани на день и ночь, пока Крейг, Хизер, сын Крейга и Сас-Селов по делам лекции отправятся по суше в столицу Болгарии Софию.

Во время пребывания в Несебре над командой "поработала булгарская мафия", - говорит Крейг. "Мы прибыли ночью, и кто-то расставил рыболовные сети, чтобы опутать лодки при входе в порт. Нам пришлось их перерезать. И вот, когда мы причалили, рядом с нашей лодкой остановился новенький "Мерседес", из которого вышли два человека и стали нам угрожать. Они сказали, что мы испортили их рыболовные сети. Они потребовали 10 000 долларов наличными, иначе, мол, будут проблемы. Капитаны других судов в гавани убеждали меня отказать им, потому что все они были жертвами вымогательства.

Эти парни вернулись на следующий день, и я сказал "нет" деньгам. Они угрожали, и это казалось потенциально серьезным".

На следующий день Крейг сообщил профессору Сасселову о попытке вымогательства, и Сасселов позвонил генеральному прокурору Болгарии, которого он знал. "Болгария в то время пыталась стать частью ЕС, - вспоминает Крейг, - но им сказали, что они должны решить проблему с мафией. Поэтому последнее, чего хотело правительство, были новости о том, что американское исследовательское судно удерживается мафией". Когда правительство послало вооруженных солдат для охраны судна, бандиты оставили их в покое, пока Крейг читал свою лекцию и пока они не отплыли из Несебра на следующий день.

Из Болгарии "Колдун II" направился обратно на юг через южную часть Черного моря, Босфор и Эгейское море. В течение двух недель команда плавала и брала пробы в греческих и турецких водах, медленно продвигаясь к Криту и останавливаясь у нескольких островов. Среди них был Санторини - остров, на котором произошло крупнейшее в истории извержение вулкана, зафиксированное в 1646 году до нашей эры. "Кальдера заполнена водой из Эгейского моря", - пишет Хоффман. "Когда вы подплываете к ней, вы видите 1000-футовые скалы".

Они взяли пробы в центре кальдеры и в районе Железного залива, названного так потому, что его воды наполнены железом, вырывающимся из термального жерла. "Вы можете почувствовать запах серы, а температура воды колеблется от 24 до 32 градусов Цельсия [75-90 градусов по Фаренгейту]", - говорит Хоффман. После остановки и взятия пробы у острова Крит 20 сентября Sorcerer II направился обратно в Испанию, прибыв 27 сентября в Барселону после семи тяжелых дней в море. "Много-много качки, очень мало сна, открытое море и сильный ветер", - написал Хоффман. После выхода из Валенсии 17 мая 2010 года команда преодолела более семидесяти двухсот миль и собрала пятьдесят образцов из шести стран.

"22 ноября мы отправились в США, США, США!" - писал Хоффман, направляясь с Канарских островов в Карибское море. "Однако возникла одна проблема: сильный шторм в Северной Атлантике. Чтобы избежать шторма, нам пришлось идти гораздо южнее, чем планировалось изначально. Кроме того, этот шторм забрал весь ветер на севере, так что у нас было очень мало ветра для плавания. Без ветра и под гораздо более длинным парусом, чем планировалось, мы не смогли попасть прямо во Флориду. Точнее, смогли бы, но у нас закончились бы топливо и еда".

11 декабря Sorcerer II наконец прибыл в Сент-Томас на Виргинских островах США, а шесть дней спустя - во Флориду. Общий улов экспедиции II: 213 образцов, взятых из вод тринадцати стран, двух океанов и пяти крупных морей (плюс восемь махи-махи, три ваху и два желтоперых).

После Европы экспедиции по отбору проб продолжились, некоторые из них - с борта Sorcerer II. В начале 2014 года команда под руководством Джеффа Хоффмана отправилась в бассейн реки Амазонки в Бразилии. Это было продолжение путешествия, которое Крейг первоначально хотел совершить в 2004 году в рамках кругосветного плавания. Эта попытка была сорвана, когда Фридману сообщили, что Бразилия не очень-то жалует иностранцев, собирающих микробы в ее водах. К 2014 году биополитическая напряженность ослабла, хотя JCVI по-прежнему не разрешалось вывозить из Бразилии образцы, включая ДНК. JCVI будет разрешено использовать коды ДНК в цифровой форме после того, как они будут секвенированы в Бразилии.

В середине февраля 2014 года Хоффман прилетел в Бразилию и встретился с двумя бразильскими коллегами: биологом Гильерме Оливейрой и биоинформатиком Сарой Куадрос, обе из Центра биоинформатики (CPqRR/Fiocruz) в Белу-Ори-Зонте, расположенном примерно в 272 милях к северу от Рио-де-Жанейро. Совместными усилиями было решено собрать пробы на протяжении семисот миль великой реки, начиная от города Манаус вверх по течению и заканчивая городом Макапа в устье реки. По пути они должны были взять воду из всех пяти крупных рек бассейна Амазонки: Негро, Солимойнс, Мадейра, Тапажос и Ксингу.

18 февраля 2014 года ученые прибыли в Манаус, город с двухмиллионным населением и столицу бразильского штата Ама-зонас. Основанный в 1669 году, он находится посреди самого большого на Земле тропического леса, в том месте, где черные воды реки Негро и грязно-коричневые воды реки Со-лимойнс сливаются в Амазонку. Странно, но эти две реки, черная и коричневая, текут бок о бок на протяжении почти четырех миль, прежде чем окончательно смешиваются. Город в основном выглядит современно: высокие здания, мосты, пляжи, а по краям - трущобы. Есть здесь и исторические здания, в основном построенные в XIX веке, когда здесь находился процветающий центр каучуковой промышленности.

По словам Хоффмана, написанным в неопубликованном журнале, который он вел, все пошло наперекосяк почти сразу после прибытия в Манаус, и путешествие превратилось в комедию (и трагедию) ошибок, препятствий, хороших и плохих актеров и просто дрянной удачи, которую он окрестил "Шоу дерьма Амазонки".

Для начала пятидневная поездка за образцами заняла в итоге семнадцать дней, причем задержки начались уже по прибытии ученых в Манаусе, но их снаряжение так и не появилось. Оно появилось через три дня, но только после постоянных звонков Гильерме Оливейры и Сары Куадрос в компанию, которая должна была предоставить все необходимое для их экспедиции. Наконец, - пишет Хоффман, - юрист из их института позвонил кому-то высокопоставленному и сказал: "Мы - государственный институт, и у нас с вами контракт. Если это оборудование не будет доставлено как можно скорее, вы будете исключены из правительства и не будете использоваться". Удивительно, но оборудование было доставлено на следующую ночь!"

Получив оборудование, ученые с ужасом обнаружили, что нанятое ими судно под названием Special K было продано во время трехдневной задержки оборудования. Новый владелец быстро выгнал команду и ученых с корабля, хотя Хоффмана в этот момент не было рядом. Когда позже он прибыл на место, где была пришвартована лодка, ее уже не было, как и его паспорта, компьютера и прочего оборудования. "Мы с Гильерме быстро сели на катер (ну не очень быстро), - пишет Джефф, - и через час обнаружили, что катер заправляется. Владелец сказал, что мы сможем забрать свои вещи, когда они причалят к причалу. Мы последовали за ними. Я зашел в свою комнату, но все мои вещи были в порядке, поэтому я собрал вещи и отправился обратно на маленькую лодку".

В те выходные бесстрашные ученые взяли новую, гораздо большую лодку с командой из десяти человек, семеро из которых, по словам Хоффмана, были просто в качестве пассажиров, поскольку на самом деле ничего не делали. В то воскресенье, 23 февраля, они взяли пробы в реках Негро и Солимойнс и отправились обратно в Манаус на ночлег.

Команда планировала покинуть Манаус и отправиться вниз по течению на следующее утро с первыми лучами солнца, однако отплытие заняло у команды до 16:00. "Затем на лодке отказала электрическая система", - пишет Хоффман. "Лампочки взрывались". Среди пострадавших был смартфон Джеффа, который он заряжал от корабельной электросети. Электрический компрессор для взятия проб микроорганизмов тоже "сгорел", и команде пришлось на следующий день искать новый с аккумулятором в городке Паринтинс, расположенном ниже по реке в двухстах милях от Манауса, - компрессор, который, конечно, не работал.

Эта поездка, напоминающая сценарий "Сердца тьмы" в комедийном ключе, продолжалась, когда практически все, что только можно было себе представить, шло не так - проблемы с электричеством, попытки исправить ситуацию, попытки получить новые лодки, которые наталкивались на препятствия, и так далее, и тому подобное.

Когда через пять дней команда наконец покинула Паринтинс, они свернули с реки Амазонки на реку Тапахос, еще один приток Амазонки. "Это была одна из лучших частей путешествия, и мы действительно чувствовали себя как в тропическом лесу, - рассказывает Хоффман, - с множеством диких животных, включая обезьян, прыгающих с дерева на дерево". Но катастрофы продолжались, поскольку ученые опасались, что электрическая система может вызвать пожар. В речном городе Сантарем они начали искать новую лодку. Это привело в ярость партнера капитана, так как он не хотел терять деньги, обещанные ему за путешествие. Он начал кричать на Куадроса, в результате чего Хоффман - крупный парень - поднялся и сказал ему, чтобы тот успокоился и отвел их к причалу, где они собирались сойти с лодки.